Толпа как социальное явление

Московский гуманитарно-экономический институт
Тверской филиал
Кафедра общегуманитарных дисциплин

НАУЧНАЯ РАБОТА

Студента Ю-452 учебнойгруппы IV курса юридического факультета
Копырина Алексея Дмитриевича
юриспруденция;  №  ЮС63/02
по учебной дисциплине:«Социология»
Тема: «Толпа как социальное явление»
                                                                                                     
                                             

  РУКОВОДИТЕЛЬ: Фомина ТатьянаЮрьевна



Тверь 2006 г.
СОДЕРЖАНИЕ


Введение………………………………………………………………..3
1. Понятие толпы, её типы и основные характеристики....……..5
2. Управление и манипуляция толпой…………………………....15
Заключение…………………………………………………………...25
Список литературы………………………………………………….27











Введение
«Судьбы народов определяются их характером, а никакне правительствами…Тщательное сочинение конституции представляется совсемненужным упражнением в риторике, так как время и нужда сами позаботятся о том,чтобы выработать подходящую форму конституции...»
                                                                      Г. ЛЕБОН,
«Психология толп».
Прежде всего, необходимовнести ясность в вопрос о том, что понимать толпой. Здесь четко вырисовываютсятрадиционные различия между интерпретацией явления толпы с политической точкизрения, с одной стороны, и с социологической с другой.
С политической точкизрения, как в зарубежной литературе, так и в отечественной, толпарассматривается как любое массовое проявление протеста несанкционированноевластями, что не совсем верно. Например, несанкционированный митинг бываетвполне организован, упорядочен и дисциплинирован. Хотя поведение людской массыизменчиво и, при определенных случайных или специально подготовленных кем-тообстоятельствах, она может начать вести себя по иррациональным законам толпы.
С социологической точкизрения  под толпой следует пониматьизначально неорганизованное или потерявшее организованность скопление людей, неимеющее общей осознанной цели или утратившее ее, и, как правило, находящееся всостоянии эмоционального возбуждения.
Основоположник социологии Г.Спенсер предполагал, что в толпепроявляется простая арифметическая сумма или же среднее арифметическоехарактеров собравшихся индивидов. У толпы есть универсальный способ вовлекать всебя людей — это приобретение каждым ощущения своей силы из-за многочисленностисобравшихся.  Это явление Г. Лебонпричисляет к типу гипнотических состояний, связывая этот процесс ссуществованием бессознательной сферы психики отдельного человека.
Толпа как социально-психологический феномен являетсяобъектом пристального внимания социологов, психологов, политиков, юристов.Актуальность данной темы определяется реальным пересечением теории и практики,что особенно явно ощущают сотрудники правоохранительных органов. В связи с этимтеоретический анализ феномена толпы, для меня как для будущего юриста, имеет весьмаважное значение.
Задачиданной работы заключаются в том, чтобы понять что такое «толпа», каковы её характеристикии виды проявления, определить какие силы движут поведением людей внутри этогофеномена, а также выявить  приемы испособы манипуляции этой стихийной массы индивидов.  

















1.Понятие толпы и её типы.

Толпа  — это универсальное средство «усреднения людей». Стоит большому (или не очень)количеству людей собраться в одном месте, как сразу же происходит процессусреднения, т.е. люди с более высокой социально-психологической организациейопускаются до низкого, примитивного уровня. В толпе исчезает личность, чувстваи мысли индивидов толпы нивелируются, она обладает как бы единой душой (этотпринцип выражается в «законедуховного единства толпы»).
Индивиды толпы не обязательно должны присутствовать в одном месте.Достаточно, чтобы они обладали единообразием мыслей и чувств. Например, толпуможет составлять целый народ. Образование толпы не зависит от количествасоставляющих элементов. Толпу могут составить и несколько человек, а вот, еслинет необходимых условий, то и сто человек не превращаются в толпу. Жизнь толпытакже весьма различна по продолжительности – от нескольких минут до несколькихмесяцев. Коллективная душа толпы по мнению Лебона бессознательна, и хотя этослово у него достаточно неопределенно однако он полагает, что в бессознательномглавную роль играют расовые наследственные компоненты. Именно благодаря иминдивиды и могут объединяться в толпу, сознательное же их разъединяет.
Поскольку в толпедоминируют бессознательные составляющие, толпа заурядна, попросту говоря,глупа, хотя может состоять из умных и образованных людей. «В толпе можетпроисходить накопление только глупости, а не ума. »Весь мир", как это часто принято говорить, никак неможет быть умнее Вольтера, а наоборот, — Вольтер умнее, нежели «весь мир», если под этимсловом надо понимать толпу"[1]. Втолпе индивид, с одной стороны, вследствие численности массы, приобретает «сознание непреодолимойсилы», а с другой — поскольку толпа анонимна — теряет чувствоответственности.
В толпе индивиды «заражают» друг другасвоими чувствами, мыслями и действиями, механизм этого в гипнозе и внушении.Восприимчивость к внушению в толпе приводит к тому, что у индивидов как бы исчезает,«засыпает» сознательнаяличность и они становятся автоматами, готовыми на любые действия, в том числена самопожертвование. Индивиды в толпе напоминают первобытных людей — имсвойственны буйство, свирепость, энтузиазм, героизм, хотя в изолированномсостоянии каждый индивид и может быть вполне разумным. Например, присяжные инойраз выносят приговоры, противоречащие здравому смыслу, в отдельности же каждыйиз них не принял бы такого абсурдного решения. Впрочем толпа способна не толькона злые поступки, она способна и на героизм — все зависит от того, какоевнушение ей было сделано.
Таковы общиехарактеристики толпы, данные Лебоном, хотя он сознает, что созданная им схематолпы — идеальна, это абстракция, и в абсолютной полноте данные свойства не проявляются.Однако в качестве абстрактного объекта данная схема вполне пригодна. Г.Лебонпредлагает следующую классификацию толпы:[2]
1.Разнородная толпа.
1)    Анонимная толпа (например, уличная);
2)    Неанонимная (присяжные, парламентскиесобрания и т.п.).
2. Однородная толпа.
1)    Секты (политические, религиозные ипр.).
2)    Касты (военные, духовенство, рабочиеи т.д.).
3)    Классы (буржуазия, крестьянство ит.п.).
Рассмотримболее подробно характеристики толпы.
    Разнороднаятолпасобирается изиндивидов, имеющих разные профессии, образование, интеллект и пр. Посколькуглавный фактор, с точки зрения Лебона, влияющий на характеристики толпы — раса,то существенно отличается разнородная толпа одной расы и толпа той жеразновидности, но состоящая из представителей разных рас. Например, касательнополитических вопросов, латинская толпа обнаруживает стремление к централизациии «цезаризму», тогда как английская или американская толпапредпочитает деятельности государства частную инициативу. Французы большеориентированы на ценности равенства, англичане — свободы. Анонимная толпа отличается от неанонимной чувством ответственности, совершенно отсутствующем в первом случае, инесколько развитом во втором (хотя мы помним, что ответственное отношение кделу для толпы, в целом, нехарактерно).
              Однородная толпа по степениорганизации подразделяется на секты и касты. Секта объединяет индивидовразличных профессий, воспитания, социального положения на основе общностиверований, например, религиозных и политических. Каста — высшая степеньорганизации, доступная толпе. В состав касты входят индивиды одной профессии,которая и определяет характер воспитания и общественного положения. Чтокасается класса, то онвозникает в силу общности социального положения, образа жизни, воспитания и интересов.К классу могут относиться люди разных профессий и верований.  
   По этой классификации, оценивая характерповедения людей, выделяется, прежде всего, пассивные и активные типы характера толпы.
         Пассивная толпа — стихийное скопление людей сотсутствием стимулов, к какому либо недовольству. Толпа пассивного характерабыстро собирается и также быстро рассеивается. Эмоциональный компонент в этойтолпе почти не выражен и проявляется в своего рода лишь «заражении» любопытством.
Активная толпа  обязательноимеет сильно выраженный эмоциональный заряд, а на что он будет направлен,зависит от обстоятельств.
 Одним из наиболее опасных вариантовявляется толпа агрессивная.Этот вид толпы, которая пытается решить те или иные социально назревшие проблемынасильственным путем, при этом теряет рациональную основу для своих действий ивымещает, чувство гнева и неудовлетворенности на совершенно случайных объектах.[3]
Спасающаяся толпалегко превращается в паническую, если доступ людей к средствам и способам спасенияоказывается неопределенным или ограниченным.
Стяжательская толпа — этоскопление людей, движимых стремлением к грабежу,разворовыванию материальных ценностей, которые стали неожиданно доступными всилу тех или иных условий. Не следует в этих случаях сваливать вину только на «уголовный элемент».[4]Анализ поведения при стихийных бедствиях показывает, что обычно идобропорядочные люди при определенных обстоятельствах, когда им кажется, что неперед кем отвечать, включаются в толпу мародеров. Тенденция к «рационализации»,т.е. к оправдыванию перед самим собой своих действий (все равно имуществопропало бы; его украл бы кто-нибудь другой; хозяева имущества, видимо, погиблии т.п.), составляет тот психологический механизм, который использует человек,чувствуя всё-таки ответственность за содеянное преступление. Это — тоже феноментолпы.
Одним изнаиболее принципиальных является вопрос об условиях возникновения тех массовыхпроявлений, которые можно назвать феноменом толпы. Исследователи справедливовыделяют два типа таких условий: долговременного и ситуативного характера. Кпервым относятся любые экономические, социальные, политические и другиефакторы, относительно длительного действия, которые создают высокий уровеньнапряженности в обществе, формируют и нагнетают чувства неудовлетворенности,беспомощности и отчаяния.[5]Факторов социальной напряженности внашем обществе в течение всей его истории было немало. Период перестройки, а вдальнейшем и рынка с одной стороны, открыл возможность для массовых выступлений,а с другой — добавил новые, усиливающие напряжённую обстановку факторы в видеобострения национальных противоречий и связанных с ними последствий.
Такимобразом, возникло то необходимое сочетание обстоятельств, при которыхсоциальные взрывы происходят по любым поводам. Эти поводы и составляютситуативные условия, как массовых проявлений вообще, так и феномена агрессивнойтолпы.
Необходимоподчеркнуть, что главная роль всегда принадлежит условиям долговременногохарактера, а ситуативные поводы приобретают смысл лишь в контексте первых.Поэтому их конкретное содержание не имеет самостоятельного значения и можетвыразиться в чем угодно — от какого-то политического события до простогобытового эпизода или даже слуха. К этому следует добавить, что запоздалые илинеадекватные действия властей нередко являются ситуативными условиями,обостряющие события.
Каксоциальный феномен толпа обладает рядом общих характеристик, которые следуетрассмотреть более подробно.
Толпа импульсивна. Она не в состоянии сдерживать своивлечения. Они настолько сильны, что их не может подавить даже инстинктсамосохранения. Но влечения толпы и возбудители, действующие на нее, весьмаразнородны, поэтому ей свойственно непостоянство, изменчивость. Внезапно онаможет переходить от кровожадности к великодушию и наоборот. Толпа похожа налистья, поднимаемые ураганом и разносимые в разные стороны, а затем падающие наземлю. Руководить толпой из-за ее ветрености трудно, еще труднее, если частьвласти находится у самой толпы. Однако существует все же и естественныйрегулятор желаний массы: обыденные нужды, несколько стабилизирующие этоткипящий котел. Поскольку толпа не может сдерживать свои инстинкты и численностьиндивидов рождают в них ощущение могущества, для толпы отсутствуютпредставления о преградах, о чем-то невозможном. Изолированный индивид (заисключением преступника) сам не пойдет грабить магазин, даже если почувствуетстремление это сделать. В толпе же достаточно внушить эту мысль, чтобы онареализовалась быстро и неудержимо. Объективные препятствия приводят толпу вярость.
Толпа внушаема. Чаще всего она находится в состоянии выжидательного внимания,что делает ее подверженной внушению. С помощью психического заражения внушенныеконструкции передаются всем индивидам. Поскольку толпа лишена критическогомышления, она чрезвычайно легковерна, «невероятное для нее несуществует». Самое обычное явление принимает для толпы гипертрофированныйразмер, поскольку она «мыслит»образами, а не понятиями.Неразличает толпа объективное и субъективное, часто принимая собственные образыза реальность. Поэтому и возникают коллективные галлюцинации, причем на ихпоявление не влияет степень образованности индивида, если он принадлежит ктолпе и поддался ее влиянию. Так, анализируя феномен толпы, Лебон делает практическийвывод для судопроизводства и исторической науки: «Коллективные наблюдения- самые ошибочные из всех и чаще всего представляют не что иное, как иллюзиюодного индивида, распространившуюся путем заразы и вызвавшую внушение».Поэтому совершенно неправильно поступают те, кто полагает, что массовоеприсутствие свидетелей полностью удостоверяет некоторый факт. «Самыесомнительные события — это именно те, которые наблюдались наибольшим числомлюдей»[6].
Максимализм толпы.Онане знает оттенков,видит все преимущественно в черно-белом изображении. Подозрение сразу жеприобретает качество очевидности, антипатия — ненависти. К сожалению,преувеличение чаще всего обнаруживается в отрицательных чувствах толпы, чтопроявляется как агрессивность, выливающаяся в насилие. Максимализм толпытребует и ораторских сильных выражений, и экспрессивной эмоциональности, иповышенной двигательной активности.
Толпа авторитарна и консервативна.Поскольку она постоянно впадает вкрайности, то может либо принять идею целиком и относиться к ней как кабсолютной истине, либо полностью ее отвергнуть, т.е. толпа не анализирует, новерует, ей не свойственны сомнения. Поэтому толпа авторитарна и нетерпима, онане переносит какого-либо прекословия. Малейшее несогласие с ней кого-либо вызываетярость и влечет изгнание, а если некто будет упорствовать и не примет мерыпредосторожности, то и угрозу его жизни. Авторитарность и нетерпимость легковоспринимаются толпой со стороны вождя. Массы уважают только силу и доброта ихмало трогает, т.к. они смотрят на нее как на одну из форм слабости. Но почитаяздравствующего тирана, толпа еще более охотно топчет поверженного, именнопотому, что последний воспринимается ею как слабый. Толпа восстает толькопротив слабой власти. Если же сила власти меняется, как это часто происходит,то толпа переходит от рабства к анархии и наоборот.
         Однако, поскольку в толпегосподствует бессознательное, она по природе консервативна, так какбессознательное выражает «наследственные потребности». Перемены, производимыетолпой, эфемерны, связаны, скорее, с переименованиями, в действительности жетолпа испытывает священный ужас к перемене традиций. Но анархия скоро утомляетмассы, и толпа начинает инстинктивно стремиться к рабству.
Толпа нравственно спонтанна. Онабезответственна и ветрена, поэтомуесли с нравственностью связывать постоянное следование соответствующим нормам,то толпу, скорее, надо назвать морально индифферентной — она способна и навысокий героизм, и на низкое злодейство. Ряд исследователей акцентируютвнимание на последней характеристики толпы, в то время как Лебон указывал наспособность толпы к нравственным порывам. «Только толпа способна кпроявлению величайшего бескорыстия и величайшей преданности. Как много разтолпа героически умирала за какое-нибудь верование, слова или идеи, которые онасама едва понимала»[7]. ,(Онприводит немало примеров героизма толпы. Например, толпа, завладевшая дворцом вТюильри во время революции 1848 г. не взяла ничего из ценных вещей, хотя многимвосставшим нечего было есть. А найденные на убитых драгоценности приносились вкомитеты, хотя легко было бы утаить награбленное).
Толпа мыслит образно и алогично. Идеи становятся доступными толпетолько в том случае, если они представлены в форме ярких образов. Толпа оперируетне идеями, но идеями-образами, и для того, чтобы какая-нибудь сложная идеядостигла толпы, ее необходима существенно видоизменить. Толпе не свойственнаформальная логика, поэтому в ней могут уживаться самые противоречивыепредставления. Кроме того, ей неочевидны любые доказательства, вместо нихприменяются ассоциации, причем зачастую ассоциации поверхностны и разнородны.Для толпы характерна логическая ошибка «поспешногообобщения». Речи, произносимые перед толпой, совершеннонечитабельны, нелогичны, но именно такие речи и действуют на нее.
    Образы, вызванные в «душе толпы», по своейзначимости равны для нее реальным событиям. Уже упоминалось, что невероятногодля толпы не существует, что именно невероятное и поражает более всего.Театральные зрелища всегда имеют огромное влияние на толпу и зачастую онапрестает различать грань между происходящим на сцене и в реальности. Политики,зная легковерие и склонность толпы к воображению, часто пользовались этимсвойством для укрепления собственной власти.
    Образы, чтобы оказать влияние на толпу,должны быть исключительно яркими, поэтому множество мелких, хотя имногочисленных событий и фактов не действует на толпу, но какое-нибудь одно, нокрупное производит огромное впечатление. Следовательно, не факты сами по себепоражают народное воображение, а то, каким образом они распределяются ипредставляются в толпе.
Толпа религиозна. Она нуждается в религии. Убеждениятолпы проявляются в обожании, боязни, подчинении в отношении верховногосущества, непоколебимой уверенности в его идеях и желание эти идеираспространять, ненависти и нетерпимости к его врагам. Неважно, относится лиэто к Богу или политической идее — сами эти черты позволяют характеризоватьчувства толпы как религиозные. «Если бы было возможно заставить толпуусвоить атеизм, то он выразился бы в такой же пылкой нетерпимости, как и всякоерелигиозное чувство, и в своих внешних формах скоро превратился бы в настоящийкульт»[8] — пророчески писал французский исследователь Лебон. Для толпы надо быть богом илиничем. История подтвердила это предвидение.
      Чаще всего толпу характеризуют как некоехаотичное скопление людей. Однако при более внимательном рассмотрении можноотметить некоторую структурированность, возникающую в толпе. Как показали наблюдения и снимки,сделанные с вертолетов, все толпы в начале их образования и в состоянииотносительного покоя имеют тенденцию приобретать кольцеобразную форму (еслиэтому не мешает рельеф местности, здания и т.п.). При этом характерно движениеодних людей к центру толпы, а других наоборот к периферии. Этот процесс(перемешивающие движения), имеет двоякое значение: с одной стороны, онорассматривается как средство распространения информации в толпе, с другойпозволяет разделить людей по степени их активности. Наиболее активные и готовыепринять участие в действиях толпы стремятся к ее центру; более пассивныетяготеют к периферии. Важно отметить, что состояние страха и неопределенностиспособствует тяготению людей в сторону центра толпы.
     Границы толпы обычно носяточень подвижный характер, в результате чего постоянно меняется положение людейзачастую помимо их воли и желания. Так, просто любопытный может неожиданнооказаться в центре толпы в результате присоединения к ней новой группы людей.Этот момент имеет важное значение при оценке состава толпы и степени активностиее различных участков.
      В каждом отдельном случаесостав толпы зависит в основном от тех причин, по которым она возникла.Например от слухов в толпе. Слухи рассматриваются как характерный способпередачи и распространения информации в толпе и считаются одной изотличительных ее особенностей. В процессе пересказа (передачи) слухиупрощаются: становятся короче, более определенно выраженными, удобнее длявосприятия. При этом они приобретают заостренный характер, т.е. содержат меньшедеталей и сфокусированными.

2. Управление и манипулирование толпой
В силу повышенной внушаемости толпыею можно в известном смысле управлять и манипулировать, ориентируя её действияв нужном направлении.              При рассмотрении действующей толпы можновыделить непосредственных зачинщиков, которые составляют сравнительно небольшуюеё часть.  Другие их активно поддерживают(поощрительными выкриками, улюлюканьем и т.д.), еще больше людей под­держиваютпассивно, а на самой периферии — досужие зева­ки; там уже обнаруживаются,скорее, свойства окказиональ­ной толпы. Но вся эта масса придает ядру силумотивации, дополненную ощущением анонимности и без­наказанности...
Поэтому психологическое воздействиена толпу извне обычно рекомендуется нацеливать на периферию, внимание которойлегче переключается. Для воздействия же изнутри  чаще рекомендуется проникнуть в ядро, гдегипер­трофированы внушаемость и реактивность.
 Стихийное массовое поведение час­то сопряженос серьезными неприятностями, и в ряде случа­ев приходится выбирать «меньшее иззол». Какое именно из зол считать меньшим — это зависит от системы ценностей,политических целей и моральных качеств той груп­пы, которая осуществляетвоздействие.
Цели могут быть деструктив­ными, апоследующая оценка действий в решающей мере оп­ределяется идеологическимиустановками. Так много лет нам доказывали, что погромы усадеб, разрушениецерквей, убий­ство попов, а затем и кулаков-мироедов, грабеж имущества (В. И.Ленин: «Грабь награбленное») — все это суть пробуж­дение революционногоправосознания угнетенных классов. А с другой стороны, кто знает, сколько бы ещепродержалось крепостное право в России, если бы в 50-х годах XIXвека по стране не загуляликрестьянские бунты с «красными пету­хами» (поджогами дворянских домов) ипрочими безобра­зиями...
Конечно, нельзя  полностью отказаться от оценочных суждений, ноглавным образом внимание следует сконцентрировать на технологиях и приемахуправ­ления толпой изнутри.
Так, два-три агента, проникнув в ядроагрессивной (или го­товой превратиться в агрессивную) толпы, имитируют испуг ираспускают слухи: «Они идут! У них оружие!» Иногда эти действия дополняютсявыстрелами или похожими на них зву­ками, которые производят за углом невидимыеединомыш­ленники агентов. Под влиянием таких стимулов вместо мас­совой агрессиивозникает массовая паника, что в конкретных случаях все-таки «менее плохо».
Возможен иной вариант, когда вниманиеагрессивной толпы перено­сится на нейтральный объект. В таком случае либожертвой насилия становится не тот, на кого ярость была первоначально направлена(один из самых подлых приемов политики вооб­ще и манипуляции толпой вчастности; хотя иногда жертвой может стать сам провокатор насилия), либо толпаиз агрес­сивной превращается в стяжательную, что с точки зрения со­циальныхпоследствий опять-таки «менее плохо».
В романе А. Н. Толстого «Хождение помукам» есть такой эпи­зод. Командир боевого отряда по фамилии Сорокин вызваляростное возмущение бойцов своими сомнительными дей­ствиями. Оказавшись передагрессивно настроенной толпой подчиненных и будучи не в силах бежать илизащищаться, он мгновенно сориентировался в ситуации, выбрал в толпе са­моезлобное лицо, указал на него пальцем и громко закри­чал: «Вот враг!» — и толпанабросилась на другую жертву. Сам Сорокин из объекта агрессии превратился влидера агрес­сивной толпы...
В 70-е годы XXв. в странах «третьего мира»несколько раз исполь­зовался такой ход. Агрессивная толпа, возбужденная деяте­лямиправого (фашистского, националистического или кле­рикального) толка,направлялась громить левые организации и избивать их членов, якобы продавшихсярусскому большевизму (мировому сионизму и т.д.). Когда на пути следования тол­пыпопадался роскошный супермаркет или богатый особняк, проникшие в ядро агентылевой партии с криками: «Вон он! Там они!» — бросались туда. За ними следовалиостальные, и, оказавшись перед незащищенными богатствами, люди принимались заграбеж. Разумеется, потерпевшие хозяева не вызывали жалости у левых, посколькуэто были «буржуи-эксплуататоры», к тому же часто сочувствовавшие погром­щикам,а то и участвовавшие в возбуждении массы для реа­лизации своих политическихзадач. Но и отвергнув такую мо­тивировку, следует всё-таки признать, чторазграбленные магази­ны и особняки — все же «меньшее зло» по сравнению с из­битымии убитыми людьми...
А вот яркий пример из нашей недавнейистории. 21 августа 1991 года стало окончательно ясно, что бездарно организо­ванныйпутч ГКЧП провалился и с ним кончилось 74-летнее господство КПСС. После трехдней напряженного ожидания и переживаний наступила безоговорочная победастихийно вышедших на улицы граждан над внешне грозной, но духов­но ужеопустошенной властью.
Но эйфория успеха, усиливаясь помеханизму циркуляр­ной реакции, придавала массе все более выраженные свой­стватолпы. Толпа же, наполняясь новыми элементами и пья­нея от нежданногомогущества, вожделела новых зримых побед; кое-где уже начала ощущаться жаждакрови. На пло­щади Дзержинского (нынешняя Лубянка) сосредоточились тысячилюдей, среди которых усиливались призывы к штур­му мрачного и ненавистногоздания КГБ. Если бы такие при­зывы воплотились в действие, следовало ожидатьочень тя­желых последствий и человеческих жертв.
В решающий момент удалосьпереориентировать внима­ние толпы с охраняемого здания на теперь ужебеззащитный памятник Ф. Э. Дзержинскому, возвышавшийся в центре пло­щади имногие годы казавшийся ее абсолютно незыблемым символом. При этом былииспользованы не только неприязнь людей к персонажу, но также давний слух о том,что памят­ник отлит из чистого золота, выкрашенного сверху густой чер­нойкраской. (Якобы таким образом И. В. Сталин спрятал зо­лотой запас страны,«чтобы никто не догадался»; памятник был расположен и надзираем так, чтоподойти к нему и «постукать» было прежде немыслимо.)
Послали за техникой, необходимой длятого, чтобы снять тяжелый памятник, и толпа, в предвкушении грандиозногособытия, забыла об уже созревавшем намерении штурма. Сорванный с пьедесталапамятник оказался не только не зо­лотым, но и вообще не литым, а полым внутри.Но толпа получи­ла незабываемое зрелище. И то, что доминирующее эмо­циональноесостояние удалось своевременно переключить с ярости на любопытство, спасло неодну человеческую жизнь.
Известно немало случаев, когда болееили менее стихийно возникшая толпа служит только прикрытием для преднаме­ренныхдействий провокаторов. Так происходило, например, в азербайджанском городеСумгаите в марте 1988 года. Мас­совая демонстрация протеста против возможнойпередачи Нагорного Карабаха в административный состав соседней республики(Армении) была подготовлена и устроена не без участия городских властей, новтайне от самого высшего руководства. Председатель городского Совета, молодойче­ловек, на голову которого потом посыпалось много шишек, принял, в общем,верное решение, возглавив демонстрацию и пытаясь удержать поведение толпы под«цивилизованным» контролем. Однако организаторы преследовали совсем иные цели изаранее подготовились к их осуществлению.
Группы погромщиков (многие из нихбыли одурманены наркотиками) стали отделяться от толпы и врываться в квар­тиры,где жили армянские семьи, сверяясь с предваритель­но составленными списками,насиловать и убивать людей под одобрительные возгласы наблюдателей. Парень,кото­рому удалось пережить трехдневную вакханалию геноцида и затем воевать вНагорном Карабахе, сказал порази­тельную фразу: «Есть кое-что страшнее войны икое-что ценнее жизни. Страшнее войны — резня. Ценнее жизни — человеческоедостоинство». Этот потомственный работяга-жестянщик с вечерним среднимобразованием никогда не развлекался придумыванием афо­ризмов. Да и непридумаешь такое в тиши кабинета...
Более разнообразны приемы воздействияна толпу извне. Самый известный из них — опять-таки переключение внима­ния надругой объект. Повторю, что при этом рекомендуется ориентация прежде всего напериферию. Небольшая автомо­бильная авария, популярная в данном обществединамичная игра в исполнении умелых игроков, раздача или дешевая про­дажадефицитных товаров и т. д. могут отвлечь значительную часть массы. Тем самымагрессивная, конвенциональная или экспрессивная толпа превращается в одну илинесколько ок­казиональных (или стяжательных) толп, лишая ядро эмоци­ональнойподпитки.
Приведу очень яркий эпизод. В 1974 годугруппа португальских военных совершила пе­реворот, избавив страну отмноголетнего правого режима А. Салазара— М. Каэтану. Открылся широкий простордля деятельности левых партий, особенно весьма жесткой и не­примиримой партиикоммунистов, которые прежде работали в глубоком подполье. Массовые настроениярадикализирова­лись, рабочие коллективы бурлили, речи о «социалистическойреволюции» и «диктатуре пролетариата» стали наполняться предметным содержанием.Все это вызвало, с одной сторо­ны, безграничные надежды, а с другой стороны,серьезное беспокойство в стране и за рубежом (напомню, Португалия — член НАТО).Требовались срочные меры поддержки властей, и, среди прочего, проводилисьинтенсивные курсы «повыше­ния квалификации» правоохранительных органов.
И вот картинка с одного бурногомитинга бастующих лис­сабонских ра