Содержание
Введение
Глава I. Теоретические основы социально-педагогической поддержки детей-сирот в истории России
1.1 Понятие социально-педагогической поддержки
1.2 История социально-педагогической поддержки детей-сирот в России
1.3 Нормативно-правовая база социально-педагогической поддержки детей-сирот в истории России
Вывод по I главе
Заключение
Библиография
Приложение
Введение
В любом обществе, любом государстве на разных исторических этапах развития были и будут дети, которые в силу разных причин и обстоятельств остаются без попечения родителей. Сиротство – социальное явление, характеризующееся наличием детей, оставшихся без попечения родителей. Проследив историю развития учреждений для сирот, можно увидеть, как при экономических трудностях государства, вызывающих снижение уровня жизни его граждан, увеличивается число сирот, беспризорных и безнадзорных детей.
Для нашего государства в настоящее время проблема сиротства актуальна – наблюдается постоянное увеличение числа детей-сирот как реакция на социально-экономические кризисы. Ежегодно в детские дома и школы-интернаты Российской Федерации помещается большое количество детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Так, в 2001 г. в детские интернатные учреждения было направлено 36 112 детей-сирот – 28,2 % от общего количества выявленных детей.
До настоящего времени не оказывается помощь кризисным семьям и детям, проживающим в этих семьях, не созданы специальные центры по работе с семьей, отсутствует эффективная просветительская программа, раскрывающая негативные последствия сиротства для детей и общества, пропагандирующая ценности семьи и семейного воспитания.
Нерешенным остается вопрос об организации психолого-педагогического и медицинского обеспечения процесса обучения и воспитания детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, особенно в младенческом и дошкольном возрастах.
Учитывая данное обстоятельство, а также то, что работа в образовательных учреждениях для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, по формированию готовности воспитанника к полноценной жизни в обществе не всегда адекватна сегодняшним требованиям, необходимо активизировать работу по совершенствованию деятельности данных учреждений.
Государство и общество призваны заботиться о развитии и воспитании детей-сирот, с опорой на знание истории проблемы социального призрения, исторического опыта организации системы учреждений призрения.
Наряду с общими тенденциями развития учреждений призрения сирот, свойственными России в целом, каждый регион имеет специфические особенности. Рассмотрим историко-педагогическую проблему социального призрения в России, отмечая ее региональные особенности в Новосибирской области.
Проведя анализ литературы по теме, мы можем выделить следующих авторов, занимавшихся проблемой социально-педагогической поддержки детей-сирот:
Психолого-педагогические основы формирования и развития личности даны в трудах Б.Г. Ананьева, О.А. Ахвердовой, И.В. Боева, Л.И. Божович, Л.С. Выготского, П.Я. Гальперина, В.Н. Гурова, В.В. Давыдова, И.А. Зимней, А.Н. Леонтьева, И.А. Малашихиной, А.В. Петровского, С.Л. Рубинштейна и др.
Общие вопросы становления и развития социально-педагогической и психологической служб в образовательных учреждениях раскрыты в трудах А.И. Акуловой, Н.Е. Бекетовой, Т.А. Васильковой, Ю.В. Васильковой, М.А. Галагузовой, В.Н. Гурова, М.П. Гурьяновой, И.Н. Закатовой, В.П. Озерова, Е.М. Рыбинского, П.А. Шептенко, Т.Ф. Яркиной и др.
Проблемы психолого-педагогической поддержки процессов воспитания и формирования личности ребенка, в том числе детей-сирот, раскрыты в исследованиях О.С. Газмана, А.В. Гордеевой, В.В. Морозова, Л.Я. Олиференко, Л.К. Сидоровой и др.
В работах А. Горовцева, В. Гогена, Е. Максимова, С. Гогеля история развития социальной помощи в России осмысливается в контексте зарубежного опыта, позволяя ученым увидеть национальное и культурное своеобразие отечественного общественного призрения.
На сегодняшний день проблемами детского призрения занимаются такие ученые как Бадя Л. В. – занимается анализом исторического опыта социальной работы в России; Фирсов М. В. – разработал теорию социальной роботы; Беляков В. В. – занимался проблемами детей-сирот в годы Великой Отечественной войны; Иващенко В. И. – занимался проблемами, методикой и опытом социальной реабилитации детей и подростков в современных условиях.
Вместе с тем, анализ литературы, проведенный в рамках нашего исследования, подтверждает, что проблемы сиротства недостаточно изучены.
Учитывая все выше сказанное, можно считать тему работы «Социально-педагогическая поддержка детей-сирот в истории России» актуальной и своевременной.
Цель работы: Проанализировать социально-педагогическую поддержку детей-сирот в истории России.
Задачи работы:
Дать понятие социально-педагогической поддержки.
Рассмотреть историю социально-педагогической поддержки детей-сирот в России.
Изучить нормативно-правовую базу социально-педагогической поддержки детей-сирот в истории России.
Проанализировать историю социально-педагогической поддержки детей-сирот в Новосибирске.
Рассмотреть осуществление социально-педагогической поддержки детей-сирот на современном этапе.
Объект исследования – дети-сироты.
Предмет исследования — социально-педагогическая поддержка детей-сирот в истории России.
Методы исследования: теоретический анализ литературы, практический анализ социально-педагогической поддержки детей-сирот в Новосибирске.
Гипотеза: Мы предполагаем, что исторический анализ социально-педагогической поддержки детей-сирот с учетом региональной специфики, окажется полезным в деле призрения детей-сирот.
Глава I. Теоретические основы социально-педагогической поддержки детей-сирот в истории России
1.1 Понятие социально-педагогической поддержки
В настоящее время считается, что семья является источником и основным звеном передачи ребенку социально-исторического опыта, прежде всего, эмоциональных и деловых отношений между людьми. Потеря семьи – тяжелейшая трагедия в жизни ребенка, которая оставляет глубокий след в его судьбе.
Воспитание в государственных сиротских учреждениях, смена учреждений и опекунов ребенка, позднее усыновление – факторы, травмирующие психику ребенка, делающие затруднительной реализацию его потенциальных возможностей, кардинально меняющие его судьбу, надолго разрушающие его взаимоотношения с окружающим миром и влияющие на процесс социализации. Вместе с тем, сегодня стало очевидно, что только личность, социально адаптированная к экономической, политической, культурно-демографической ситуации, способна развиваться интеллектуально, духовно, физически, нравственно.
Сиротство как фактор разрушает эмоциональные связи ребенка с окружающей его социальной средой, миром взрослых и сверстников, развивающихся в более благоприятных условиях, и вызывает глубокие вторичные нарушения физического, психического и социального характера.
В последние годы социально-экономические причины, обусловливающие рост сиротства, значительно обострились. В среднем по каждому региону ежегодно выявляется от 2 до 4 тыс. детей, по различным причинам лишившихся родительского попечения, появляются социальные сироты.
Анализ литературы (М.И. Лисина, В.С. Мухина, А.М. Прихожан, А.Г. Рузская, Е.А. Стребелева, Н.Н. Толстых и др.) показал, что на сегодняшний день нет четкого разграничения между понятиями «сирота» и «социальный сирота». Проанализировав имеющиеся в науке определения сиротства (Л.М. Шипицына, Е.И. Казакова и др.), мы в нашем исследовании представляем уточнение данных терминов и их логическое соотнесение друг с другом. Так, сиротство – это негативное социальное явление, характеризующее образ жизни несовершеннолетних детей, лишившихся попечения родителей. Дети-сироты – это лица, у которых умерли оба родителя или единственный родитель. По мнению Л.Я. Олиференко, Т.И. Шульга (1997), социальные сироты – это особая социально-демографическая группа детей от 0 до 18 лет, лишившихся попечения родителей по социально-экономическим, а также морально-нравственным причинам, то есть это дети, которые имеют родителей, лишенных родительских прав, страдающих тяжелыми заболеваниями, в том числе и психическими, вследствие алкоголизма, наркомании и т.п.; отказавшихся от своих детей. Социальное сиротство, как указывает Е.М. Рыбинский (2004), есть «устранение или неучастие большого круга лиц в выполнении ими родительских обязанностей (искажение родительского поведения)». Таким образом, в нашем исследовании социальный сирота – это ребенок, который имеет биологических родителей, которые по каким-то причинам не занимаются его воспитанием и не заботятся о нем. Всех этих детей объединяет пребывание в государственных интернатных учреждениях.
В целом к категории детей, оставшихся без попечения родителей, относятся дети, у которых родители умерли, лишены родительских прав, ограничены в родительских правах, признаны без вести пропавшими, недееспособны, отбывают наказание в местах лишения свободы, уклоняются от воспитания детей.
Анализируя труды российских и зарубежных ученых, мы установили, что, как правило, последствия сиротства сказываются на дальнейшем развитии ребенка, превращаясь в отклонения вторичного характера. Статистические данные показывают, что до 60% контингента домов ребенка составляют дети с тяжелой хронической патологией, почти 55% отстают в физическом развитии, от 8 до 10% сирот имеют задержку умственного развития. Проблемы психического характера связаны с ранней депривацией, а также этиопатогенезом органического характера, вследствие чего возникает ряд жизненных трудностей ребенка-сироты. Важнейшей составляющей проблемы сиротства является задача обеспечения успешной социализации указанной категории детей.--PAGE_BREAK--
На сегодняшний момент в России существуют следующие учреждения для детей-сирот:
детские дома;
дома ребенка;
детские дома семейного типа;
школы-интернаты;
школы-интернаты с углубленной профессиональной подготовкой;
школы-интернаты различной воспитательной направленности.
В процессе изучения теоретических источников, посвященных современному состоянию системы помощи детям, оставшимся без попечения родителей, нами выделены следующие проблемы в деятельности данных учреждений:
неблагоприятная адаптация воспитанников, вызванная комплексом причин социального (изменения социального статуса ребенка), медицинского (отягощенная наследственность, невротизация), психологического (социально-педагогическая запущенность) характера;
организационно-воспитательная перегруженность, неоправданное стремление педагогов и воспитателей заполнить день ребенка как можно большим количеством мероприятий, при этом система воспитания применительно к современной российской действительности асоциальна, ребенок не готовится к жизни в реальном социуме;
слабая координация ведомств и служб государственной поддержки детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей;
недостатки в медицинском, социально-правовом обслуживании детей-сирот.
Указанные проблемы снижают эффективность процесса социализации данной категории детей. Результатом трудностей социализации является низкий уровень социальной адаптации, социальной активности, социальной компетентности воспитанников детских домов, сформированности социальных ценностей
Как показал анализ педагогического опыта работы учреждений для детей-сирот, современное сиротство как социальная проблема рассматривается комплексно на медико-психолого-педагогическом уровне, при этом все большее признание получает индивидуальное сопровождение ребенка.
Реализация процесса сопровождения и поддержки детей-сирот может рассматриваться как упрощенно (через комплекс действий-мероприятий), так и модельно – через сложную структуру, предполагающую взаимодействие различных субъектов и факторов психолого-педагогического сопровождения (см. приложение 1). Такое взаимодействие диктуется, прежде всего, необходимостью обеспечения оптимального качества поддержки детей-сирот в непростых для них жизненных обстоятельствах.
Мы предположили, что наиболее эффективно реализация такого взаимодействия может быть представлена как модель, включающая в себя различные компоненты. Организация такой модели должна интегрировать усилия управленцев, методистов, педагогов, психологов, социальных педагогов, других специалистов, участвующих в реализации процесса психолого-педагогического сопровождения в детском доме.
Таким образом, важнейшей организационной формой социально-педагогической поддержки детей-сирот в детском доме-школе является модель социально-психолого-педагогического сопровождения.
Служба социально-психолого-педагогического сопровождения является структурным подразделением детского дома, включает четыре подразделения: психологическое, коррекционно-педагогическое, социальное, валеологическое и обеспечивает эффективное социально-психологическое сопровождение ребенка во время его проживания в детском доме и в первые годы самостоятельной жизни.
Психологическое подразделение службы социально-педагогической поддержки представлено специалистами психологами, социальное – социальными педагогами, коррекционно-педагогическое – специалистами логопедами и учителем-дефектологом, валеологическое – специалистом валеологом. Руководство деятельностью службы социально-педагогической поддержки детей-сирот осуществляет заместитель директора детского дома по социально-психологическому сопровождению. Сопровождение осуществляется специалистами, имеющими педагогическое образование и специальную подготовку.
Служба социально-педагогической поддержки детей-сирот в своей деятельности руководствуется международной конвенцией о правах ребенка, законом «Об образовании», нормативными документами, Уставом детского дома, должностными обязанностями специалистов.
Цель деятельности службы: поддержка естественного развития социально адаптированной личности воспитанника детского дома, способной к самопознанию, самосовершенствованию в самостоятельной жизни.
В работе специалистов детского дома наибольшую значимость имеют следующие аспекты деятельности: определение уровня психического развития, потенциальных возможностей детей, осуществление полной коррекции нарушений психофизического развития воспитанников, через реализацию комплексных социально-педагогических программ поддержки, обеспечение полноценной социальной и психологической адаптации к среде, подготовка воспитанников к самостоятельной жизни.
В решении проблем, возникающих в работе службы социально-педагогической поддержки, специалисты, прежде всего, руководствуются интересами ребенка.
Можно выделить следующие направления деятельности по социально-педагогической поддержке детей-сирот:
1. Диагностическое направление.
Такой компонент как диагностика имеет значение для выявления проблем ребенка и субъектного потенциала их разрешения. Диагностика выступает неотъемлемой составляющей процесса поддержки, от ее качества зависит успешность деятельности всех специалистов службы социально-педагогической поддержки. Специалисты службы выявляют особенности развития ребенка (каждый в сфере своей компетенции), сформированности у него определенных новообразований, соответствие уровня развития умений, знаний, навыков возрастным ориентирам и др.
Социальные педагоги, проводя диагностическую работу с выпускниками, осуществляют диагностику оптимальных возможностей социальной адаптации выпускников и особенностей интеграции их в социум. С этой целью они осуществляют катамнестическое исследование, включающее:
выяснение учебных и профессиональных достижений и проблем выпускников;
выявление социально-психологического климата и необходимой предметной среды проживания воспитанников.
В процессе патронажа выпускников, полученные данные подвергаются аналитической обработке, позволяющей скорректировать работу сотрудников детского дома по подготовке воспитанников к самостоятельной жизни. Кроме этого, для оптимизации данного процесса с помощью метода социометрии социальный педагог определяет специфику социального окружения и статус выпускника детского дома среди сверстников.
С помощью социологических исследований определяются отношения ребенка к тому или иному явлению, к семье, его профессиональные предпочтения.
Общие результаты диагностики заносятся в личную психосоматическую карту развития воспитанника и являются ключевыми при определении путей коррекционной и социально-развивающей работы. Через оценку динамики психосоматического состояния, познавательных процессов, личностного становления, особенностей учебной и трудовой адаптации, анализируется развитие ребенка в течение всего периода пребывания в детском доме.
Функции координатора деятельности специалистов службы социально-педагогической поддержки детей-сирот для выработки коллективных, квалифицированных и обоснованных рекомендаций осуществляет психолого-медико-педагогический консилиум (ПМПК).
Психолого-медико-педагогический консилиум, являющийся структурой диагностико-коррекционного типа — необходимое звено процесса социально-педагогической поддержки. Его деятельность направлена на решение проблем, связанных с воспитанием, обучением, социальной адаптацией и интеграцией в общество детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, с негативными особенностями в развитии, детерминирующими школьную и социальную дезадаптацию.
Специалисты консилиума опираются на знание возрастных особенностей детей, проводят динамическое наблюдение и обследование воспитанников. Комплексное изучение личности включает выявление особенностей развития познавательной деятельности, работоспособности, эмоционально-личностной зрелости, межличностных отношений, уровня развития речи.
Задачами консилиума выступают:
консультирование воспитателей и учителей школы в вопросах коррекционно-развивающего воспитания и обучения;
выработка индивидуальных комплексных программ сопровождения развития воспитанников.
На консилиум представляются следующие документы:
представления всех специалистов, участвующих в ПМПК;
продукты деятельности детей;
протоколы обследований (при необходимости).
Результаты изучения детей в ПМПК составляют основу индивидуальных программ сопровождения ребенка, главные положения которых находят отражения в личных психосоматических картах развития.
Учитывая, что консилиум является полноправным составляющим процесса социально-педагогической поддержки детей-сирот, работа выстраивается по взаимосвязанным этапам:
Диагностический. В процессе работы консилиума обсуждаются результаты проведенного диагностического исследования зафиксированной проблемной ситуации или выявленной в ходе первичного обследования. Проблема развития ребенка вербализуется на консилиуме и совместно оцениваются возможности ее решения.
Поисковый этап. На этом этапе собирается как можно больше информации о путях и способах решения выявленной на первом этапе проблемы развития. Здесь же распределяются полномочия в решении проблемы, адаптируется информация для осознания ее ребенком.
Договорной этап. На этом этапе специалисты обсуждают со всеми заинтересованными лицами (т.е., если необходимо в детский дом приглашаются учителя массовой и специальной школы, руководители кружков, и т.д.) возможные варианты решения проблемы, позитивные и негативные стороны разных решений, строят прогнозы эффективности, выбирают совместно различные методы и формы поддержки.
После выбора способа решения проблемы распределяются обязанности по его реализации. Если проблем оказывается несколько, то определяются сферы деятельности, способ взаимосвязи, а иногда и очередность их решения. Уточняются сроки исполнения и возможность корректировки индивидуальных программ социально-педагогической поддержки детей-сирот.
Таким образом, имеющаяся комплексная диагностика дополняется хорошо разработанными, индивидуальными программами коррекции выявленных проблем.
Распределив обязанности по реализации выработанных программ сопровождения, специалисты включаются в выполнение намеченного плана действий. Через 1-2 месяца, проводится повторный консилиум или «Консультативный час», работа которого начинается с рефлексивного или аналитического этапа.
Обсудив результаты деятельности, специалисты социально-педагогической поддержки детей-сирот определяют, решена ли индивидуальная проблема или необходимо проектировать новые методы предупреждения и коррекции.
В таком режиме работы отрабатываются и передаются в руки воспитателей, учителей и других специалистов эффективные программы решения наиболее часто встречающихся проблем. продолжение
--PAGE_BREAK--
2. Профилактическое направление.
Цель деятельности специалистов — предупреждение возможного неблагополучия в психическом развитии воспитанников и эмоциональных срывов, устранение психофизических перегрузок и т.д. В основе профилактической работы лежит создание максимально благоприятных условий для гармоничного развития личности ребенка в стенах детского дома, поддержание психологически комфортного климата жизнедеятельности.
3. Психолого-педагогическое просвещение.
Организации более высокого уровня деятельности педагогов способствует эффективная система педагогических советов и методических объединений. Эта форма работы обеспечивает наибольшую продуктивность интеграции воспитательской работы.
4. Консультирование.
Это направление предполагает консультирование детей и воспитателей по результатам диагностики и социологических исследований, посещение уроков психологами, социальными педагогами, логопедами, валеологом (при необходимости консультирование воспитателей, администрации по итогам наблюдения за процессом обучения воспитанников детского дома). Специалисты обсуждают возможные варианты решения проблемы, позитивные и негативные стороны разных решений, строят прогнозы эффективности, помогают выбрать различные методы.
Бывших воспитанников консультируют социальные педагоги и психологи, организуя помощь в решении возникших проблем.
На консультациях поднимается широкий спектр жизненных проблем, которые можно определенным образом квалифицировать как проблемы трудоустройства, защиты прав и законных интересов, помощь в решении проблем общения, построения семейных отношений и т. д.
5. Коррекционно-развивающее направление.
Данное направление деятельности является одним из основных. Особенности развития личности воспитанников детского дома определяют основные аспекты воздействия. Особое внимание уделяется обогащению и расширению конкретного чувственного опыта, знаний, формированию коммуникативных умений. С младшими детьми используется система игр: дидактических, ролевых, сюжетных и др. Развивающие занятия с детьми стимулируют формирование познавательных процессов — памяти, внимания, мышления, речи, а также способствуют становлению интересов, увлечений детей. Обучающие и развивающие программы включают диспуты, КВНы, уроки психологии и др. мероприятия, направленные на обогащение знаний и представлений воспитанников о себе и других, формирование психологических умений, навыков взаимодействия и общения в коллективе сверстников.
6. Коррекционное направление.
Коррекционное направление работы построено с учетом данных социально-психолого-педагогического диагностирования детей и включает в себя индивидуальную и групповую формы работы. Индивидуальная работа направлена на коррекцию личностных особенностей детей, групповая – на изменение форм межличностного общения, поведения и др.
Важным составляющим элементом коррекционной работы психолога, валеолога, логопеда является использование игр, как определенного психотехнического средства, способствующего формированию важных психических функций, позитивности процесса личностного развития. В ходе коррекции развития ребенка специалисты учитывают: своеобразие психофизического состояния, неравномерность состояния психики человека, индивидуальные особенности, нарушения и отклонения в развитии, потенциальные возможности организма детей. Групповые и индивидуальные занятия проводятся с детьми по разработанным коррекционно-развивающим программам.
7. Социально-развивающее направление.
Оно ориентировано на создание развивающей среды в детском доме, развитие склонностей, способностей, интересов детей, подготовка их к взрослой жизни вне стен детского дома. Работа осуществляется в следующих направлениях: семейное воспитание, нормативно-правовое просвещение, повышение профессиональной ориентации, определение социальной роли и статуса, культурно-нравственное развитие.
Социальный педагог выступает как организатор в сотрудничестве с администрацией, учителями, воспитателями и специалистами службы социально-педагогической поддержки детей-сирот. Он создает условия для профессионального сопровождения подростков: помогает собрать все необходимые документы, способствует поступлению на подготовительные курсы, выбору подходящего учебного заведения.
Помимо реабилитации и социальной адаптации детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в сферу деятельности социальных педагогов входит социальная защита их прав. Сотрудники службы устанавливают контакты с представителями государственных органов управления, общественными организациями, учебными заведениями, службами по социальной защите семьи и детства, со всеми структурами, в которых необходимо представлять интересы воспитанников до 18 лет (всего более 40 организаций). Социальные педагоги наблюдают за соблюдением прав детей в школе, детском доме, в отношениях с родственниками, отстаивают юридические и финансовые интересы воспитанников перед государственными, общественными, производственно-коммерческими структурами, производят сбор документов, необходимых для решения жилищных вопросов и вопросов юридического статуса ребенка. Социальные педагоги работают со службами социальной защиты населения и с судами: оформляют социальные пенсии, пенсии по утере кормильца, взыскивают алименты, готовят документы о лишении родительских прав, разыскивают родственников, родителей, взаимодействуют с опекунами, будущими усыновителями.
Итогом деятельности специалистов службы социально-педагогической поддержки детей-сирот выступает высокий уровень готовности воспитанников к самостоятельной жизни в социуме, выявляемый в процессе годовой аттестации.
Для повышения уровня социализации, адаптации воспитанников и полной реализации поставленных задач необходимо дальнейшее развитие службы социально-педагогической поддержки детей-сирот. Здесь важным представляется рост удовлетворенности качеством жизни в детском доме (со стороны детей, педагогов, социального окружения); снижение конфликтности среды жизнедеятельности воспитанников; повышение общего уровня успешности детей в образовательном процессе, в профессиональной ориентации и ранней трудовой самореализации.
1.2 История социально-педагогической поддержки детей-сирот в России
История призрения сирот в России как государственная проблема начинается с XVIII века. Законодательная база призрения сирот была заложена в период реформ Петра I. Именно в это время появились первые воспитательные учреждения для незаконнорожденных, «зазорных» детей, которые рассматривались Петром I как «годная для государства рабочая сила».
В дальнейшем система социального призрения приобрела новое качество при Екатерине II, чему способствовала общественно-педагогическая деятельность И.И. Бецкого. Екатерина II, утвердив правила управления в губерниях, в 1775 г. в каждой из них «учредила особое ведомство для исполнения священных обязанностей благотворения несчастным всякого пола, возраста и состояния, имеющим нужду в помощи ближнего». Данные учреждения впоследствии были названы приказами общественного призрения и существовали до середины XIX века. Общественное призрение детей дошкольного возраста организовывалось как через благотворительные заведения (воспитательные и сиротские дома), подведомственные Попечительскому совету, так и вне их (через выделение определенных сумм из попечительских капиталов на воспитание детей в учреждениях другого ведомства и т.д.).
В первой половине XIX века работа по оказанию помощи в воспитании детей дошкольного возраста получила большую поддержку и стала частью государственной политики. Но государство всячески пыталось регламентировать любую благотворительную деятельность. Даже Ведомство императрицы Марии, которое занималось организацией воспитательных домов, детских приютов трудолюбия и т.п., получило новый статус – IV отделение собственной его величества канцелярии. В 1802 г. было организовано Императорское человеколюбивое общество, ведающее делом призрения детей малоимущих слоев населения. В 1829 г. был принят «Проект положения о нищих» по Министерству внутренних дел, согласно которому учреждались губернские попечительские комитеты, обязанностью которых было размещение сирот мужского пола до 8 лет и женского до 14 лет в семьях и воспитательных домах. Это положило начало распространению воспитательных домов и детских приютов не только в столичных городах, но и в провинции.
Большая роль в создании детских приютов принадлежала В.Ф. Одоевскому. В 1830-х годах он вел агитацию за организацию детских приютов. В 1837 г. он возглавил «Комитет главного попечительства о детских приютах и разработал „Положение о детских приютах“. По его словам, „приют не только убежище для детей, обязательным должно быть их воспитание“. Однако, как свидетельствуют архивные документы, например, в детском приюте, подведомственном Симбирскому общественному приказу, из поступающих ежегодно 80–90 детей „умирает на том же году почти то же количество, так что детей этих, то принимают в приют, то хоронят...“. Выявленные недостатки в работе детских приютов и воспитательных домов губернских попечительств вынудили правительство приостановить их деятельность. Поэтому воспитательные дома вновь были сконцентрированы в столичных городах. Общественные приказы принимали меры по организации призрения малолетних детей, особенно грудного возраста, через их патронаж в семьи за определенное ежемесячное материальное вознаграждение. По достижении воспитанниками восьмилетнего возраста воспитатели должны были представить их в Приказ для обучения грамоте и ремеслам.
Перемены в организации учреждений общественного воспитания и призрении детей-сирот произошли в целом по России во второй половине XIX века. Эти перемены были связаны с развитием капиталистических отношений, что внесло большие изменения в социально-экономическое положение женщин, все больше вовлекаемых в наемный труд. Кроме того, тяжелые условия жизни рабочих, теснота жилищ, инфекционные заболевания, особенно в летнее время, отсутствие врачебной помощи населению, детских больниц – все это вызвало высокую детскую смертность. Государство и общество предпринимало меры, чтобы облегчить жизнь детей, снизить заболеваемость и детскую смертность. В России в этот период шел активный поиск форм организации учреждений, которые помогли бы решить социальные проблемы детей. Наряду с действующими государственно-благотворительными учреждениями стали открываться различные детские колонии, приюты, ясли-приюты, детские сады. При этом правительство не поддерживало частную инициативу по открытию детских садов и ограничивалось организацией детских приютов для самой обездоленной категории детей-сирот, полусирот и детей беднейшего населения. Детские приюты предназначались „для призрения на постоянном и полном содержании детей обоего пола: круглых сирот, полусирот и таких, родители коих не имеют средств для их воспитания и обучения“.
С середины XIX века в связи с распространением указа Казанской Духовной Консистории, в котором говорилось, что „при учреждении новых монастырей предлагаемо было его учредителям устроять при них благотворительные или воспитательные учреждения“, активизировалась деятельность монастырских приютов. Во второй половине XIX века они по-прежнему оставались наиболее распространенной формой благотворительной деятельности православной церкви. В тех губерниях, как отмечается в письме хозяйственного департамента Министерства внутренних дел (1867 г.), „в коих не имеется ни воспитательных, ни сиротских домов, принимая доставляемых полицией подкидышей и оставшихся без родственников сирот, не распределяют детей этих, как предписано законом (ст. 545 Устава общественного призрения, т. ХШ Свода Законов) между благотворителями, но оставляют их при богоугодных заведениях“. Дети содержались в приютах за счет казны монастыря. Количество призреваемых колебалось, в некоторые годы их не было совсем.
Вместе с тем правительство осознавало недостаточную приспособленность богоугодных заведений для воспитания малолетних детей. Поэтому МВД поручило общественным приказам не оставлять детей в богоугодных заведениях, а отправлять их в воспитательные дома. Однако концентрация воспитательных учреждений для детей-сирот в столичных городах привела к негативным последствиям, так как младенцы доставлялись из некоторых губерний целыми партиями совершенно истощенными и быстро умирали, и такая доставка получила характер преступного промысла.
В начале 1888 г. статс-секретарь Дурново, анализируя состояние призрения малолетних детей, отмечает, что „было время, когда приказы общественного призрения как местные правительственные органы благотворительности, проявляли старание помочь делу учреждения приемных покоев для приносимых младенцев, но деятельность этих учреждений никогда не получала правильной организации и наконец законом (ст. 542, 543 и 544 Устава общественного призрения) вовсе запрещено было открытие в губерниях воспитательных домов, по “дознанным», как сказано, крайним неудобствам, сопряженным с существованием оных". С 1891 г. стали открываться сельскохозяйственные приюты, в которых, наряду с религиозным воспитанием, приучали детей к огородничеству, садоводству, ремеслам и др. продолжение
--PAGE_BREAK--
А в 1898 г. по ходатайству Ведомства императрицы Марии Федоровны был отменен закон 1828 г., запрещающий открывать воспитательные дома в провинции. Эти обстоятельства способствовали уменьшению притока детей-подкидышей в столичные воспитательные дома, повысили инициативу местных благотворительных городских и земских организаций по призрению детей.
Новый этап в развитии учреждений для детей связан с деятельностью Попечительства о домах трудолюбия и работных домах Ведомства учреждений императрицы Марии и открытием в 90-х годах XIX века Ольгинских детских приютов трудолюбия. Основная цель этих учреждений, исходя из названия, – приучение к труду. Например, Шихазанский приют открыт «с целью воспитания сирот крестьян и сообщения им первоначальных знаний по сельскому хозяйству...». Цель этих учреждений обусловливала их организационные основы и характер воспитательно-образовательной работы. В детские приюты трудолюбия обычно принимались дети не моложе шести лет, которые могли обслуживать себя и выполнять трудовые обязанности. Прием детей осуществлялся по прошению родителей, по указанию частных лиц, благотворительных или сельских обществ и др.
Обнищание крестьянства в конце XIX – начале XX века, военные трудности в России привели к росту бесприютных и безнадзорных детей. Это побудило общественные благотворительные организации и земства дополнительно открыть несколько приютов для детей-сирот и детей обедневших родителей и поддержать работу уже действовавших.
Дети в приютах содержались скромно и просто. Это подтверждают выдержки из «Очерка Ольгинского детского приюта трудолюбия» (1902 г.): «Скромность в столе, в помещении и в одежде детей составляли основу воспитания… Они избавлены от нищенства, они сыты и не в рубище, спят не по углам, свернувшись на лохмотьях, а на нарах с подстилкой и одеялом. Все это просто. Припасы для стола свежие, но те, которые употребляют рабочие. Материалы, из которых шьется белье, не нежат тела детей, не нежит их постель...». Их приучали соразмерно возрасту и силам к крестьянскому труду, преимущественно огородничеству и садоводству, несложным видам ремесел и рукоделия. Например, в детском приюте трудолюбия г. Ядрин в 1909–1910 годах работала переплетная мастерская. Также, по возможности, дети вели всю домашнюю работу в приюте. Наряду с этим, большое внимание в приюте уделялось религиозно-нравственному воспитанию и физическому развитию призреваемых. Ребенку рано внушали религиозно-нравственную мораль и понятие о покорности и терпении, благодарности за приют. Этим целям во многом была подчинена вся воспитательная работа. Под руководством священника или кого-либо из учителей для детей устраивались религиозно-нравственные чтения и беседы. В воскресные и праздничные дни все свободные от работы дети посещали церковные богослужения.
Жизнь детей в приютах строилась в соответствии со строгим режимом и порядком. После сбора детей проводилась утренняя молитва. В то время, когда старшие были на занятиях в школе или работали в мастерских, дети дошкольного возраста играли в мячи, кубики, куклы. Им рассказывали разные истории, соответствующие их возрасту, сообщали элементарные знания об окружающем мире. Основным содержанием занятий-бесед с детьми были рассказы о жизни животных, птиц, сельскохозяйственных и дикорастущих цветах и травах, об их значении, употреблении и пользе. Сверх этого дети обучались хоровому пению духовных и нравственных песен.
Трудовое воспитание в приютах организовывалось без учета возрастных особенности детей. Их учили различным видам ремесел, ручного и хозяйственно-бытового труда: кроить, шить, вышивать, пилить, строгать, дежурить по кухне, убирать помещение, участвовать в приготовлении пищи и др. В летний период дети осваивали сельскохозяйственный труд по уходу за садом, огородом, обработке земельного участка. Детей приучали к опрятности, порядку, чистоте.
Несмотря на ограниченные воспитательные возможности детские приюты трудолюбия, как и монастырские приюты, решали жизненно-важные проблемы обездоленных детей: предоставляли им жилище, одежду и питание. Воспитание детей осуществлялось в процессе организации их жизнедеятельности.
1.3 Нормативно-правовая база социально-педагогической поддержки детей-сирот в истории России
Социальное сиротство — это тяжелая, неестественная ситуация, когда родители по разным причинам не воспитывают своих детей. На Руси призрение детей — сирот развивалось вместе с внедрением христианства и возлагалось на князей и церковь. «Власть родителей над детьми, и при этом власть обоих родителей, была признана у нас уже во времена язычества», вплоть права родителей отдавать своих детей в рабство.
В древние времена авторитет родителей «был весьма велик и проявлялся и охранялся весьма сильно. У славянских народов далекого прошлого дети освобождались „по смерти одного из родителей из под власти другого“. Становились они свободными от власти другого родителя и тогда, когда тот вступал в повторный брак.
Полное подчинение ребенка воле родителей преследовало и другую цель: сохранение в загробной жизни условий жизни, существовавших на земле. Исследователи обычаев древней Руси обнаружили „умерщвление грудных младенцев над телами воинов Святослава“.
После крещения на Руси (988 год) церковь постепенно начинает брать на себя то, что раньше регулировалось обычным правом. Начинает приобретать все большее распространение христианская семейная мораль. Теперь Русь берет жизнь детей под сохранение своих законов.
Великий князь Владимир I поручил в 996 году общественное призрение, куда входила и помощь сиротам, попечению и надзору духовенства. Заботился он о прокормлении сирот и сам, раздавая убогим, странникам, сиротам великую милостыню. Великий князь Ярослав учредил сиротское училище, где призревал и обучал своим иждивением 300 юношей. Призрение бедных и страждущих, в том числе и детей, рассматривал как одну из главнейших обязанностей и Владимир Мономах. В своей Духовной Детям он завещал защищать сироту и призывал: „Всего же паче убогих не забывайте, но елико могуще по силе кормите, снабдите сироту“.
В те далекие времена, когда еще не существовало единого государства Российского, призрение детей-сирот было частным делом князей, либо возлагалось княжеским государством на церковь. Но в любом случае оно осуществлялось из религиозных, моральных побуждений, рассматривалось как богоугодная акция. Поговорка того времени гласит: „Не постись, не молись, а призри сироту“.
Существовали в древние времена и конкретные способы защиты осиротевшего ребенка путем его усыновления или передачи на опеку. Усыновление как искусственное „сыновство“, как прием „стороннего“ в состав семьи, совершалось в России издревле, то есть и в пору язычества.
Таким образом усыновление знали и времена, когда существовала древняя семья с патриархальным отцом семейства во главе, в которую одинаково входили „и дети, и рабы, и принятые в семью (примаки) из чужой семьи“. Но со временем все более отчетливым становится намерение усыновителя иметь наследника, который бы поминал души бездетных супругов.
Опека над несовершеннолетними своими корнями уходит далеко вглубь истории. Потребность в ней существовала во все времена, даже в эпоху господства большой патриархальной семьи. И всегда она связана с заменой родительской власти. Именно этот мотив, это обоснование и это оправдание учреждения опеки и проявляются у всех народов. Но первоначально опека возникает не столько по соображениям нравственного порядка — позаботиться о сироте, сколько ради соблюдения интересов его родственников — претендентов на имущество в случае смерти малолетнего. На первых порах именно поэтому опека представляла собою право этих родственников.
Первый случай опеки над ребенком, упоминавшийся в летописи, относится к 879 году. После смерти родителей опекунами становились те ближайшие родственники, которые в роде занимали место умерших. Например, после смерти князя Игоря, опекуншей над Святославом стала его мать. Что касается существа опекунских отношений, то они были только личными. Опекун заботился только „о воспитании и прокормлении сироты, об охранении его от обид и несправедливостей“. А имущество принадлежало всему роду. Никаких имущественных обязанностей опекун не имел, ему принадлежали только права. Вот почему он был безотчетен и безответственен.
В Московском государстве, с одной стороны, во многом положение детей оставалось прежним. Так, родители сохраняли право распоряжаться брачной судьбой своих детей. Это право было следствием уходящего в глубь веков „пагубного обычая женить малолетних на возрастных “девках». Оставалось право родителей отдавать детей в монастырь. Оно пришло на смену обычаю, согласно которому родители давали обет монашества от имени своих малолетних детей. Социально-экономические перемены в жизни Московского государства по-своему повлияли и на существовавшее прежде право родителей отдавать своих детей в рабство. Теперь подобного рода право трансформировалось сначала в право заочно записывать своих детей, не достигших 15-летнего возраста, в кабальное холопство, а потом в право на отдачу детей в услужение. Но в любом случае речь шла о неограниченном праве родителей на свободу своих детей
Забота об осиротевших детях претворялась в жизнь по-разному. Они нередко попадали в монастыри, где их воспитывали, кормили и одевали. Существовало в то время даже такое понятие как «монастырские детеныши» в число которых попадали и осиротевшие бедные разоренные дети боярские, у «которых отцы и матери „посечены“. А в некоторых монастырях, например, Кирилло-Белозерском, существовали детские приюты „под именем голышни“. Они находились под присмотром специально приставленного к ним старца. Монастырь этих сирот брал „на корм“, одевал. По мере их „подрастания“ „приспосабливал“ к различным работам. Подросших переводили на более ответственные работы (в повара). Трудились несовершеннолетние воспитанники монастыря и „на пашне“. Осиротевших детей брали и в зажиточный дом, где благочестивые отцы семейств их воспитывали и обучали какому-нибудь занятию, а по достижении совершеннолетия отпускали, что называлось „благословлять в мир“. Вместе с тем бытовало и преступное отношение к осиротевшим детям. По свидетельству Н. Костомарова в ХVII веке служилые люди торговали самым бессовестным образом женским полом в Сибири. „Они насильно брали беспомощных сирот-девиц и продавали их“.
Крестьянские дети, „оставшись от родителей своих“, поступали на воспитание или родственников или посторонних людей вместе со своим имуществом, которое „небыв приведено в известность, расхищается часто корыстолюбивыми воспитателями в свою пользу“. Если у осиротевшего ребенка не было никакого имущества, он жил обыкновенно мирским подаянием. „Общество об них нисколько не заботится, предоставляя их на волю судьбы“.
В царствование Ивана IV в круг задач государственного правления, осуществляемого с помощью приказов, входило и призрение бедных и страждущих, куда входили и дети-сироты. В начале XVII века в трудное и „смутное“ время особенно заботился о вдовах и сиротах без различия их подданства и вероисповедания Борис Годунов. Он „не щадил никаких средств и ежедневно раздавал в Москве огромные деньги бедным“. В Москву повалил нуждающийся и ненуждающийся народ. „Зло увеличилось еще от недобросовестности приказных, раздававших деньги не действительно нуждающимся, а своим родным и знакомым“. Предпринятые Борисом Годуновым меры экономического порядка включали в себя и бесплатную передачу бедным, вдовам, сиротам привезенного из отдаленных районов большого количества хлеба. Чрезвычайные меры по оказанию помощи населению, в том числе и детскому, страдающему от голода, предпринимал и Василий Шуйский.
Таким образом, помощь бедным считалась делом не одних только частных лиц, но и правительственной власти.
В середине XVII века при царе Алексее Михайловиче получила свое дальнейшее развитие идея постепенного сосредоточения призрения в руках власти гражданской. В это время были созданы приказы, специально занимавшиеся призрением бедных и сирот. А патриарх Никон получил от царя право принимать от них прошения и делать царю по ним представления. По Указу царя Алексея Михайловича в 1650 году была перепечатана Кормчая книга, включавшая в себя все существовавшие до того времени правила православной церкви, относящиеся к сиротам.
В 1682 году был подготовлен проект Указа, где из общего числа нищих выделялись нищие безродные дети. Здесь же впервые ставился вопрос об открытии для них специальных домов с целью обучения их грамоте и ремеслам, наукам, которые „зело и во всяких случаях нужны и потребны“. Именно этот проект как бы завершал эпоху, когда зародилась идея государственного призрения. Теперь на место полного „нищелюбия“, благотворительности исключительно ради спасения души без соотнесения проблем призрения с задачами государства, выдвигалась новая идея, в основе которой лежали „нужды государства и забота о пользе населения“. продолжение
--PAGE_BREAK--
Что же касается попечения о детях-сиротах с помощью специальных детских учреждений, то это берет свое начало с 1706 года, когда Новгородский митрополит Иов построил по собственной инициативе и за собственные средства в Холмово-Успенском монастыре «сиропитательницу» для «зазорных» младенцев. Тем самым он положил начало истории подобного рода заведений, к помощи которых прибегали и много позже.
Нехватка рабочих рук объясняла отношение к ребенку-сироте и как к будущему работнику. Поэтому государство отдавало беспризорных детей как частным лицам, так и церковным учреждениям, позволяя им пользоваться бесплатным трудом своих воспитанников. Такое закабаление было наиболее примитивной формой заботы общества и государства о малолетних, оставшихся без семьи. Что же касается самих частных лиц, то они охотно брали на воспитание сироту, чтобы потом закабалить его навсегда. А оставшийся без родителей ребенок «бил челом во двор к лицу согласившемуся взять его к себе», чем обеспечивал свое пропитание.
Что же касается устройства осиротевших детей в семью, то две его основные формы — усыновление и опека продолжали существовать в прежнем виде. Новых законодательных актов на этот счет не было, за исключением одного предписания, запрещавших усыновлять своих незаконных детей. Но опека постепенно начинает подвергаться более детальному правовому регулированию. Более четким становится круг возможных опекунов, куда могут входить: отчим, ближайшие родственники ребенка. Появилась также опека по назначению органами, обладающими властными полномочиями. Имеется в виду прежде всего церковь, поскольку духовенство в те времена полностью распоряжалось семейными, наследственными и опекунскими делами. Однако родственники продолжали следить за опекунами. Но постепенно чисто нравственная обязанность опекуна возвращать имущество опекаемому к моменту достижения им полной самостоятельности превращается в юридическую. Из безотчетного и полновластного распорядителя опекун превращается в представителя интересов опекаемого.
С началом XVIII века на исторической сцене «появляется личность», что не могло гармонировать с существованием неограниченной родительской власти.
Еще одним, имеющим принципиальное значение, шагом в законодательном регулировании вопросов семьи и брака, стало ограничение церковной власти над брачно-семейными отношениями, ибо ранее делами семейными ведало главным образом «Великое духовенство». Теперь большая часть «семейственных дел» подчинялась светским, гражданским законам. Если Стоглав устанавливал брачный возраст для жениха — 15 лет, невесты — 12 лет, то Указ Петра I «О порядке наследования» (1714 год) поднял его рамки: для жениха — 20 лет, для невесты — 17 лет.
Не оставил без внимания Петр I и вопросы, касающиеся родительской власти, на неограниченность которой он также обратил свое внимание, подтвердив их право употреблять против непокорных детей домашние исправительные меры. Родителям разрешалось отдавать детей в смирительные дома и приносить на них жалобы в суд.
Опеке как форме устройства ребенка в семью имевшие место реформы уделяли достаточное внимание. Петр I повелевал призревать сирот «без призрения после родительства оставшихся подкидышей или явленных таких, которых воспитывать мужского пола до 7 лет, а потом посылать в школы определенные, а женского пола обучать грамоте, також следующих мастерств...». Что же касается непосредственно опеки как формы устройства ребенка в семью, то на этот счет появилось следующее указание: магистраты (а не церковь) обязаны смотреть, «чтобы сироты не оставались без опекунов, назначение которых и наблюдение за которыми поручает магистратам же». Это «нужно считать первым установлением опеки как особого государственного учреждения с властью, контролирующей деятельность опекунов».
Таким образом, реформаторская деятельность Петра I была связана и с положением детей, оказавшихся в бедственном положении, без семьи, без средств к существованию. Осуществлялась она по двум основным направлениям. Первое составляли меры, направленные на устройство детей, оказавшихся «ненужными» в государственные учреждения. Второе заключалось в борьбе с нищенством несовершеннолетних.
Прямое попечение о детях-сиротах с помощью специальных детских учреждений относится к началу XVIII века, когда Новгородский митрополит Иов построил по собственной инициативе за собственные средства в 1706 году в Холмово-Успенском монастыре «сиропитательницу» для «зазорных младенцев». А в самом Новгороде он основал еще десять таких заведений, где воспитывалось до 3-х тысяч детей. Отсюда дети поступали в устроенные Иовом школы полудуховного характера, после чего они становились, кто церковнослужителями, а кто служилыми или посадскими людьми. А Петр I своим Указом от 4 ноября 1715 года предписал устраивать в Москве и других городах гошпитали «для зазорных младенцев, которые жены и девки рожают беззаконно и стыда ради отметывают в разные места, от чего иные младенцы безгодно помирают, а иные от тех же, кои рожают, и умерщвляются». И «чтобы зазорных младенцев в непристойные места не отметывали, но приносили бы к вышеозначенным гошпиталям и клали потайно в окно через какое закрытие, дабы приносимых лиц не было видно». Эти гошпитали существовали обычно около церковных оград. В Москве они были каменными, в других городах деревянными. Правда, такие гошпитали были рассчитаны на незначительную часть покинутых детей.
Таким образом в то время в России, как и в Европе практиковался так называемый «тайный прием», позволявший оставаться неизвестным лицу, подкинувшему ребенка. Это давало возможность не оставлять его брошенным вовсе. Что касается источников существования сиропитательного гошпиталя, то ими были частично городские доходы, а частично средства, образующиеся из пожертвований частных лиц и церкви. Последние согласно Указу Святого Синода от 29 июня 1723 года особо охраняли часть «церковного кошелькового сбора», а также всю прибыль от продажи свечей для устройства гошпиталей.
Не исключал Петр I и помощи церкви, монастырей. В годы его царствования, как и в прежние времена, детей-сирот передавали в богодельни, где наряду со взрослыми содержались безродные, бездомные дети. А, например, в Москве для воспитания детей-сирот был «назначен» Новодевичий монастырь.
Следовательно в то время воспитание детей, молодых людей было напрямую связано с государственной пользой, которая включала в себя образование и просвещение. Что же касается крестьянских детей, то их всякий крестьянин «должен в великом страхе содержать, ни до какой праздности не допускать и всегда принуждать к работе, дабы он в том взял привычку и, смотря отца своего неусыпные труды, себя к тому приучать мог».
При Екатерине II российское законодательство по-прежнему не давало перечня ограничений родительской власти на случай злоупотребления ею. Поэтому «самые безнравственные родители, поведение которых самым развращающим образом действует на детей, страдающих морально и физически, сохраняют всю полноту своей власти, как и родители безукоризненной нравственности и вполне чадолюбивые».
В годы ее царствования имело место еще одно существенное нововведение, имеющее прямое отношение к положению детей. Если раньше, незаконнорожденные подкидыши закрепощались путем их закрепления за воспитателями, чьими крепостными они становились, то теперь они стали поступать до совершеннолетия в ведомство приказов общественных учреждений, после чего становились вольными. За владельцами закреплялись только незаконнорожденные дети крепостных матерей.
Наряду с дворянской опекой для купеческих и мещанских вдов при каждом городском магистрате учреждался городовой сиротский суд. На «всякого города главу» возлагалось аналогичная обязанность уведомлять городовой сиротский суд о вдовах и осиротевших малолетних детях «всякого звания городовых жителей», «кои в том городе, где он избран, остались после мужей, или родителей, и без призрения находятся».
Продолжала развиваться опека, сословность накладывала свой отпечаток на содержание требований, касающихся воспитания. Для одного сословия они были одни, для другого другие. Так, малолетнего дворянина надлежало воспитывать так, чтобы он мог «вести жизнь порядочную, сходственную с достатком, безхлопотную от заимодавцев и безмятежную от домашнего неустройства, весьма отдаленную от расточения, разоряющего роды». А для мещан и купцов предназначались несколько иные правила: «дабы мог воспитываться в знании приличного его состоянию промысла или ремесла». При всех более или менее значительных различиях в регламентации отношений по опеке всякий раз устанавливались правила, относящиеся к имущим группам населения. Не случайно, поэтому, речь всякий раз идет об опеке над имением (имуществом) и личностью ребенка.
Следовательно, состоявшиеся при Екатерине II перемены в правовом регулировании отношений, связанных с опекой, в круге обязанностей опекунов, порядке назначения и отзыва их и другие вопросы поставили деятельность в законные рамки.
Таким образом, в годы царствования Екатерина II заметное место занимают административно-организационные перемены в устройстве осиротевших детей. При этом сохранявшийся и ранее принцип сословности обрел еще более четкие черты.
В деятельности Екатерины II, находившейся под влиянием западноевропейских просветительских идей, особое место занимает забота об устройстве осиротевших детей вообще. С одной стороны, она предписывает устраивать их в семьи. В Указе «Учреждения для управления губерний» на этот счет говорилось: «если же устроение сиротских домов будет неудобно или потребует издержек, кои отнимут способы к оказанию Призрения большему числу сирот, то Приказ неимущих сирот отдает за умеренную плату надежным добродетельным и добронравным людям для содержания и воспитания с обязательством, чтобы предоставить их во всякое время Приказу». В ст. 301 этого Указа говорилось также, что ребенок передается воспитателям «дабы научился науке или промыслу или ремеслу, и доставлен был ему способ учиться добрым гражданином». Но и эта гуманная идея полностью подчинялась принципу сословности.
Заметное место в деятельности Екатерины II занимает создание специальных учреждений для оставшихся без семьи, брошенных детей. По проекту известного в то время «всей душой преданного делу милосердия», известного государственного деятеля И.И. Бецкого она издает 1 сентября 1763 года Манифест «Об учреждении в Москве Воспитательного Дома с особым гошпиталем для неимущих родильниц», который должен был быть построен «общим подаянием». Такому Дому предстояло стать учреждением государственным. На его постройку был объявлен сбор пожертвований, всюду были разосланы воззвания, которые надлежало зачитывать «во всех церквах». В этих же воззваниях был призыв устраивать самостоятельные «сиропитательницы» или приюты. Цель создания Воспитательных домов сводилась к тому, чтобы истребить злодейства, воспитывать детей с выгодой и пользой, уменьшить нищенство.
Для постройки такого дома требовались «громадные денежные средства». Сама Екатерина II в разное время пожертвовала на его строительство 1 млн. рублей. Некоторые дарили Воспитательному Дому имения, дома, ценные вещи, строительные материалы и др. В пользу этого дома шли крупные штрафы, которые императрица накладывала на своих сановников. Источником необходимых расходов были также ежегодные доходы от основанного впервые в России ломбарда. Через 7 месяцев после опубликования Манифеста (21 октября 1764 года) состоялась торжественная закладка здания Московского Воспитательного дома. Его предстояло построить на берегу Москва-реки, на месте, где находился так называемый Гранатный двор. Для строений этого Воспитательного Дома был отдан участок, простиравшийся по берегу Яузы, по улице Солянке и по протяжению стены Китай-города от Варварских ворот до берега Москва-реки. В память дня закладки была выбита медаль, где с одной стороны — портрет Екатерины II, а с другой — две фигуры: Вера и Человеколюбие, поднимающие ребенка, с надписью вокруг: «И вы живы будете. 1763, 1 сентября». А в марте 1770 года было разрешено открыть Воспитательный Дом в Петербурге. Первоначально он являлся отделением Московского и финансировался как на средства от казны, так и за счет благотворительности.
Манифест Екатерины II призывал также создавать «сиропитательницы» и в других городах. В особом Указе Святейшего Синода от 31 декабря 1763 года на этот счет говорилось: «И еще бы и богоугоднее было, если бы всяк во своей епархии потщился сиропитательницу устроить». Вскоре по частной инициативе различных благотворителей открылись сиропитательницы в Новгороде, Воронеже, Оренбурге и других городах. Однако детские учреждения для сирот создавались не только по инициативе благотворителей.
Открытие Московского Воспитательного Дома состоялось 21 апреля 1764 года. В нем надлежало создать совершенно «новую породу людей», детей-граждан, способных служить отечеству делами рук своих в различных искусствах и ремеслах. Вот почему так много внимания уделялось не только организационной его части, но и процессу воспитания находящихся там детей.
Оба Воспитательные дома имели своеобразный статус. Они рассматривались как самостоятельное ведомство, имели собственную юрисдикцию, освобождались от пошлин при заключении контрактов, могли самостоятельно покупать деревни, дома, земли, заводить фабрики, заводы, получать четвертую часть доходов от театров, общественных балов и всякого рода игр на деньги. продолжение
--PAGE_BREAK--
При Екатерине II укрепились и административно-правовые основы воспитательных домов и приютов для «осиротелых» детей. Все они, кроме Московского и Петербургского, передавались в ведение Приказов общественного призрения. Однако, несмотря на все усилия И.И. Бецкого создать так называемое «третье сословие», его идея потерпела крах. Во-первых, он не предполагал такого наплыва детей в Воспитательные Детские Дома, что прямо-таки парализовало их деятельность. Во-вторых, чрезвычайно высокой была смертность среди поступающих сюда детей. Так, в первые четыре года существования Московского Воспитательного Дома из принятых 3147 детей больше 82 % умерло. Были годы, когда умирали просто все дети.
Поэтому Екатерина стала предписывать устраивать детей в семьи. Приказ неимущих сирот отдает за умеренную плату надежным добродетельным и добронравным людям для содержания и воспитания с обязательством, чтобы предоставить их во всякое время Приказу. В ст. 301 этого Указа говорилось также, что ребенок передается воспитателям «дабы научился науке или промыслу или ремеслу, и доставлен был ему способ учиться добрым гражданином». Раздача на воспитание в деревенские семьи осуществлялась за плату (2 рубля в месяц). Сначала в деревню отправляли ребенка, пока ему не исполнилось 9 месяцев, потом 5-7 лет.
После этого по плану И.И. Бецкого детям предстояло вернуться в Воспитательный Дом. Позже, ради создания в его стенах необходимых условий существования воспитанников установили их численность (500 человек). Остальные дети продолжали оставаться в деревенских семьях, откуда мальчики по достижении 17 лет зачислялись в разряд казенных крестьян, им давали участок земли и необходимый инвентарь. А девочек обычно выдавали замуж. Это — первый опыт патронатного воспитания на Руси.
При Екатерине II имело место еще одно существенное нововведение. Если раньше, незаконнорожденные подкидыши закрепощались путем их закрепления за воспитателями, чьими крепостными они становились, то теперь они стали поступать до совершеннолетия в ведомство приказов общественных учреждений, после чего становились вольными. Заметное место занимают административно-организационные перемены в устройстве осиротевших детей. При этом сохранявшийся и ранее принцип сословности обрел еще более четкие черты.
Крестьянские же дети, оставшихся без родителей своих поступали на воспитание или родственников или посторонних людей вместе с наследством. Что же касается усыновления, то в крестьянском быту оно имело место по большой части только тогда, когда в семействе не было прямых наследников.
Начало XIX века ознаменовалось войной 1812 года, оказавшей влияние на умонастроение тех, кому небезразлична была дальнейшая судьба России.
Первая половина XIX века не принесла существенных изменений, нововведений в правовое регулирование семейных отношений, касающихся родителей и детей.
Краеугольным камнем опеки продолжали оставаться положения, заложенные Указом «Учреждения для управления губерний» 1775 года. Особенно привлекательным для опеки был, как и раньше принцип сословности, нашедший свое развитие в последующие годы. Что же касается усыновления, то оно подверглось в это время более тщательной и подробной правовой регламентации. 11 октября 1803 года появился Указ, дозволяющий бездетным дворянам усыновлять ближайших законнорожденных родственников через передачу им при жизни фамилии и герба и оставление по смерти в наследство недвижимого имущества. Усыновленные дети признавались как бы родными «во всех наследственных линиях и не могли быть отчуждаемы от прав, присвоенных общими узаконениями равным степеням родства».
Кроме опеки и усыновления в России, примерно с XIX века, начал вводиться патронат и патронаж, то есть «помещение беспризорных детей, больных и других лиц, нуждающихся в заботливом домашнем уходе, в частные семьи». Появляется понятие «патроната» для «падших, но которые не утеряли силу воли», который включал заботу о здоровье ребенка, начальном образовании и развитие его способности к труду как источнику самообеспечения в будущей жизни. Эти требования были не всегда реальными для выполнения в тех семьях, которые брали детей. Семье, принявшей к себе на патронат ребенка, выплачивалось разное по размерам пособие: 5 рублей (заметная по тем временам помощь) на маленького ребенка, так как он ничем по хозяйству не помогал, и гораздо меньше — на старших, так как они могли помогать по хозяйству, а значит, зарабатывать деньги. Постепенно к 14 годам выплаты прекращались. Тогда детей брали в основном бедные сельские семьи, для которых патронат был обычным «народным промыслом». Чтобы облегчить положение ребенка, переданного на патронат, организовывался надзор за выполнением воспитателем своих обязанностей. Один из специалистов по охране детей-сирот того времени Н.В. Яблоков, обобщая многолетнюю практику государственного призрения, пришел к выводу: передача в семью ребенка-сироты — лучший способ его устройства.
Видом патроната стала совокупность мер материальной помощи нравственно опустившимся, в частности, освобожденным из мест заключения лицам, проституткам и т.д., с целью обеспечения им перехода к честной трудовой жизни. Этот вид патроната содержал в себе лишь какие-то зачатки патроната как способа охраны детей-сирот. Их касается больше патронаж, то есть «помещение беспризорных детей, больных и других лиц, нуждающихся в заботливом домашнем уходе, в частные семьи». Именно он был связан с благотворительностью по отношению к детям, с их призрением. Законодательные предпосылки патронажа уходят своими корнями во времена Екатерины II.
Развитие патроната как формы покровительства освобожденным из мест заключения происходит главным образом во второй половине восемнадцатого века. Именно в это время решаются открыть в Санкт-Петербурге Рабочий дом для выходящих из тюрьмы, а также больницы для малолетних, необученных ремеслам и «вообще для павших, но не утративших чувство стыда и доброй воли». Но поначалу подобного рода учреждения были результатом сугубо частной инициативы. Правда, постепенно и государство начинает принимать участие в судьбе освобождающихся из мест заключения, попавших в приюты малолетних преступников. Закон от 5 декабря 1866 года предписывал: «Выпущенные из приюта несовершеннолетние должны состоять в течение определенного срока под покровительством приюта, который обязан оказывать им возможное содействие в деле устройства их будущности.
Для достижения такой цели как охрана детей-сирот, попавших в приют, например, Московское благотворительное общество стремилось „приискать“ воспитаннику занятия соответственно его полу, „летам“, способностям и силам. Для этого он помещался в учебное или промышленное заведение, если невозможно было сразу же после освобождения найти для него подходящее дело.
Налицо еще один шаг в сторону патроната как формы устройства несовершеннолетнего, поскольку речь шла о его временном — на период обучения ремеслу, помещении в данном случае на учебу. Что же касается патронажа, то он издавна связывался в России с передачей воспитанника в семью для вскармливания. Постепенно все более четкими становились требования к таким семьям: содержать ребенка так, чтобы по возможности обеспечивать его здоровье, и чтобы он получил начальное образование, был приспособлен к какому-либо труду, способному служить ему источником будущей жизни. Но эти требования не всегда были реальными, поскольку чаще всего взять ребенка к себе на воспитание за вознаграждение хотели „беднейшие жители“, для которых „пятирублевое подспорье“ являлось заметной помощью». Тем не менее, приходилось отдавать детей именно им, так как обеспеченные круги населения предпочитали усыновление. Вот почему жизнь и судьба передаваемых на патронаж детей были ужасными. Они попадали туда, где «дом разваливается, крыша прохудилась, ни двора, ни построек не видно».
Семье, принявшей к себе ребенка на патронаж, выплачивалось разное по своим размерам пособие. Обычно оно было больше, когда принимали совсем маленького ребенка, который ничем по хозяйству не помогал. Постепенно к 12-14 годам выплаты уменьшались или прекращались вовсе.
Недостаток патронажа как деревенского промысла заключался не только в существовании убогих условий воспитания. Настоящей бедой, особенно, в конце XIX века была и сифилизация деревенского населения, в том числе и детей, источником которой была болезнь ребенка, поступившего из приюта, из-за женщины-кормилицы. Не случайно, поэтому в 90-е годы XIX столетия вопрос о воспитании покинутых детей неоднократно ставился врачами на Пироговских съездах, рекомендовавших не раздавать детей из воспитательных домов в семьи ранее достижения ими 3-х месячного возраста, когда картина состояния здоровья младенца более или менее прояснялась.
Передача ребенка на патронаж в семью осуществлялась на условиях, определяемых губернскими управами и лицами, берущими детей на воспитание. Эти условия отличались крайним разнообразием не только по своему существу, но и продолжительности своего действия. Но какими бы они не были, если наступит момент, когда они оказываются неудобными для воспитателя, не взирая ни на что, он «приводит или приносит питомца обратно в приют».
Чтобы облегчить положение ребенка, переданного на патронаж, организовывался надзор за выполнением воспитателем своих обязанностей. С этой целью местности, где были взяты дети, делились на округа, которые вверялись надзору врачей или иного персонала, по возможности хотя бы с низшим медицинским образованием. В некоторых округах вместо постоянно живущего в округе «заведующего» устанавливалась объездная система, при которой командированное лицо, обыкновенно врач, делал периодические объезды своих питомцев. Но все это вошло в жизнь России уже во 2-ой половине XIX столетия.
Таким образом в начале XIX века, как и прежде, предметом государственной заботы оставалось устройство осиротевших бездомных детей в различного рода учреждения, заведения. Но если законодательство предыдущих лет всячески способствовало децентрализации устройства этих детей в воспитательные дома, приюты и т.п., то теперь положение стало меняться, поскольку существовавшая система «тайного приноса» имела серьезные недостатки. Поэтому, с одно стороны, предпринимаются поиски путей оказания помощи нуждающимся матерям, с другой, осиротевшие дети устраиваются несколько по-другому. Так, Павел I издал Указ о выдаче пособия бедной матери, которая не могла воспитывать детей собственными средствами. Но желающих получить это пособие «явилось такое множество, что пришлось прибегнуть к сокращению расходов». Поэтому императрица Мария Федоровна, в чьем ведении находилась помощь детям-сиротам, распорядилась выдавать это пособие каждый раз с ее разрешения. Это требование оказалось настолько трудно выполнимым, что выплата пособий таким матерям вовсе прекратилась. Что касается иного устройства детей, пополняющих ряды сирот, то с 1807 года появляется так называемое «городское воспитание». Заключалось оно в предоставлении матери возможности за определенную плату воспитывать своих детей дома до достижения ими 7-летнего возраста. Примерно в это же время предпринимаются попытки уничтожения системы тайного приноса детей. Теперь главным ориентиром в определении судьбы воспитанника стала передача его в крестьянскую семью для подготовки «сельского сословия». Поэтому в 1828 году принимается закон, воспрещающий дальнейшее строительство воспитательных домов в губерниях, тем более, что смертность в них составляла 75 % и более. А в 1837 году правительственный Указ обязывает всех без изъятия младенцев, приносимых в воспитательный дом, приюты, отсылать в деревню «с воспрещением обратного их поступления в это заведение». Уходом за детьми здесь наблюдали окружные надзиратели — главным образом врачи. Но при желании мать могла за вознаграждение сама ухаживать за своим ребенком до достижения им 3-х лет, после чего всякая выплата прекращалась. Это Указ, ориентирующий на воспитание брошенных детей исключительно в деревнях, имел своей целью удержать родителей от отдачи своего ребенка в воспитательный дом.
В это время, несмотря на различного рода запреты, детские учреждения, предназначенные для осиротевших детей, продолжают все-таки появляться. Но теперь они возникают главным образом за счет частной благотворительности. Причем их создателями становятся преимущественно церкви, монастыри. Первый светский приют был открыт в России в 1837 году при Демидовском доме «призрения трудящихся» для дневного надзора за детьми, которых оставляли матери, идущие на заработки. Со временем таких приютов становится все больше и больше. Поэтому для руководства над ними в 1838 году создается Комитет главного попечительства, а в 1839 году разрабатывается «Положение о детских приютах». К этому времени постепенно на смену «тайному приему» приходит так называемый явный. Для него характерно предъявление при устройстве документов матери и ребенка, установление действительной материальной несостоятельности женщины. Ей оказывалась такая поддержка, которая снимала проблему устройства ее ребенка. В противном случае нередко мать принималась в приют вместе с ребенком и служила в нем кормилицей. Со временем, когда она уходила отсюда со своим ребенком, ей продолжали выплачивать на него пособие, например, 30 копеек в день в течении первого года. 20 копеек в сутки на втором году жизни ребенка, затем выдача пособия прекращалась.
Дальнейшее экономическое развитие России не могло не сказаться на проблемах, связанных с устройством детей и во второй половине XX века. Государство стало устройство сирот перекладывать на организации, в ведении которых находились отдельные группы населения. В крепостной России попечение о детях-сиротах было распределено между отдельными владельцами и ведомствами. Они и то должны были «тщись» о своих поданных. По идее, поэтому, не могло быть детей брошенных, так как о каждом заботилось то учреждение, к которому они были приписаны. Когда, например, речь шла о детях, просящих милостыню, вопрос слушал Николаевский комитет. Он разбирал это дело «по состоянию» этих детей. Детей помещичьих крестьян под расписку отдавали помещикам, детей государственных крестьян вручали местному старосте, солдатских детей препровождали в роту кантонистов и т.д. Если неизвестно было, чей это ребенок, его записывали в мещанское сословие. продолжение
--PAGE_BREAK--
Само собой разумеется, что вся деятельность по устройству осиротевшего ребенка в детское учреждение определенным образом регламентировалась. Для Московского и Санкт-Петербургского Воспитательных домов существовали, например, с 18 декабря 1890 года Временные правила о приеме младенцев. Вскоре — в 1894 году они были заменены правилами постоянными, действовавшими до октября 1917 года.
Разнообразие на местах форм и видов призрения осиротевших детей, деятельности по его осуществлению предопределялось и тем, что всюду действовали свои Положения, Правила, Уставы, имеющие как много общего, так и специфического. Все это свидетельство имеющего место во второй половине девятнадцатого века поиска путей более совершенной охраны подлежащих призрению детей. Так, в 1872 году в Москве организуется общество охраны детей, просящих милостыню. Чуть позже, в 1889 году в Москве появляется первое общество защиты детей, объектом внимания которого естественно становятся и дети-сироты. Возникает специализация разных обществ: «Общество защиты детей от жестокого обращения», «Детские ясли», «Общество спасения падших девушек», «Капля молока» и др. Многие из них иначе занимались охраной детей, нуждающихся в общественном призрении.
На заре ХХ века в широких кругах европейского общества было принято называть грядущее столетие «веком ребенка». Но всякие иллюзии на этот счет очень скоро исчезли. Первая мировая война принесла детскому населению России физические и нравственные страдания, разрушение семей, гибель родителей, голод и нищету в огромных масштабах. Усугубил положение ребенка и октябрь 1917 года. Миллионы обездоленных сирот, согнанные с постоянного места жительства, массы беженцев с малолетними детьми, расстройство правильного обучения детей в школах, их подорванное длительными лишениями здоровье — такова неприглядная картина первых лет существования государства так называемой новой формации. Для полноты картины можно добавить такой факт как вовлечение десятка тысяч детей разного возраста в непосильный для них труд, что наполнило еще неокрепшую детскую психику нездоровыми переживаниями военных страстей и спекулятивного ажиотажа.
После революции 1917 г., когда молодая советская республика столкнулась с массовым сиротством и беспризорностью, основной (если не единственной) формой устройства стали государственные детские дома. В 1918 году все дети были объявлены государственными и до 1989 года расширялась сеть разнообразных форм детских домов. Все дети молодой России признавались детьми государства и находились под его защитой.
В те годы шел активный поиск форм устройства осиротевших детей, хотя и эти поиски не выходили за рамки интернатного учреждения: детские коммуны, городки, трудовые колонии, пионердома. В 50-е годы Н.С. Хрущев провозгласил, «интернат — лучшая форма детских домов», и в нашей стране увеличилось заметно количество интернатов для детей-сирот. Однако к середине 30-ых годов все формы устройства детей-сирот были сведены к единообразию — детским домам. После войны, в 1945 г., было создано более 650 детских домов для детей, которые в войну потеряли родителей. В те годы в детских домах находилось более 600 тысяч детей по СССР, а в России — 400 тысяч детей.
В годы Великой Отечественной войны был возрожден институт опеки и патроната, который был отменен в первые годы советской власти. В 1936 году вновь появился термин «патронат», который напрямую связан с принятием ВЦИК и СНК РСФСР постановления «О порядке передачи детей на воспитание (патронат) в семьи трудящихся». Институт опеки и патронатной семьи активно развивался в годы Великой Отечественной войны. В 1942 году на патронате находилось 37 490 детей. Только по официальным данным в России в конце войны насчитывалось 678 тысяч детей, оставшихся без родителей. Из них 278 тысяч (41%) находились в семьях, заменивших родительскую. В 1943г. был принят специальный Приказ Наркомпроса о передаче сирот рабочим и колхозникам на патронат по договору, с выплатой зарплат и пособий детям. К сожалению, патронатное воспитание не вошло впоследствии в законодательство о браке и семье.
С 1960 г. стали активно внедряться школы — интернаты для детей — сирот. Многие школьные детские дома были преобразованы в школы — интернаты.
Глубокие изменения в обществе в последнее десятилетие XX века в России, вызванные коренной перестройкой экономики, появлением различных форм собственности, не могли не сказаться на развитии законодательной базы в отношении детей-сирот.
В 80—90-е годы Россия приняла участие в разработке и подписала ряд Международных документов:
Конвенцию Организации Объединенных Наций о правах ребенка (1989), где в статье 23 сказано: «Государства — участники признают, что неполноценный в умственном или физическом отношении ребенок должен вести полноценную и достойную жизнь в условиях, которые обеспечивают его достоинство, способствуют его уверенности в себе и облегчают его активное участие в жизни общества».
Всемирную Декларацию об обеспечении выживания, защиты и развития детей (1990). Президентом Российской Федерации был издан указ № 543 от 01.06.1992г. «О первоочередных мерах по реализации Всемирной Декларации об обеспечении выживания, защиты и развития детей в 90-е годы», где проблема выживания, защиты и развития детей признана приоритетной.
Семейным кодексом Российской Федерации определяется право всех детей, независимо от состояния их здоровья, жить и воспитываться в семье (ст. 54 Кодекса). Статьями 69, 70 данного Кодекса оговаривается наличие родительских прав как обязанностей родителей, при ненадлежащем их осуществлении это является основанием для лишения родителей таких прав или ограничении в их правах. Помимо этого, закон возлагает на родителей обязанности по содержанию детей несовершеннолетних и нетрудоспособных совершеннолетних детей, нуждающихся в помощи. Статьей 86 Кодекса утверждается, что родителей, уплачивающих алименты на несовершеннолетних детей, в случае тяжелой болезни, увечья, инвалидности ребенка и других обстоятельств, могут быть привлечены к участию в дополнительных расходах. Размер участия определяется судом с учетом материального и семейного положения родителей.
На сегодняшний день, социально-правовая защита детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей осуществляется в соответствии со следующими нормативными актами:
Федеральный Закон РФ от 24.07.98 №124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации».
Федеральный Закон РФ от 21.12.96 №159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей».
Федеральный Закон РФ от 08.04.2002 №34-ФЗ «О внесении дополнения и изменения в статью 6 Федерального Закона „О дополнительных гарантиях по социальной защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей“.
Федеральный Закон РФ от 24.06.99 №120-ФЗ „Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних“.
Постановление правительства РФ от 20.06.92 №409 „О неотложных мерах по социальной защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей“.
Постановление Правительства РФ от 14.05.2001 №374 „О первоочередных мерах по улучшению положения детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей“.
Постановление Правительства РФ от 26.10.2000 №822 „Об утверждении положения об осуществлении финансирования деятельности, связанной с перевозкой несовершеннолетних, самовольно ушедших из семей, детских домов, школ-интернатов, специальных учебно-воспитательных и иных детских учреждений“.
Постановление Правительства РФ от 24.06.96 №741 „Об утверждении положения о стипендиальном обеспечении и других формах социальной поддержки студентов государственных и муниципальных образовательных учреждений высшего и среднего профессионального образования“.
Российское законодательство гарантирует соблюдение права на образование, воспитание и реабилитацию детей-сирот. Важной основой защиты детей-сирот выступает организация и совершенствование образовательной системы в интересах социализации детей.
Позиция федеральных и местных органов власти также очень важна. Она задает вектор развития общества, направленный на реабилитацию, социальную адаптацию и интеграцию детей-сирот.
Но, принятие законов еще не гарантирует их исполнения. На местном уровне зачастую издаются законы, противоречащие федеральным. Пока не будет контроля государства за исполнением законов, трудно ожидать заметного улучшения ситуации в отношении детей-сирот.
Вывод по I главе
Идея призрения детей-сирот возникла и развивалась на Руси вместе с торжеством христианского учения в период оформления феодального строя (с 988 г.). Забота о сиротах в те времена возлагалась на князей и церковь. Она сводилась в основном к подаче милостыни и кормлению сирот и рассматривалась как богоугодное дело. Князь Владимир I возложил призрение за детьми на духовенство, в то же время сам заботился о них, раздавая великую милостыню. Особенно много внимания уделял несчастным детям Владимир Мономах, оставивший „Поучение Владимира Мономаха детям“ — литературно-педагогический памятник XII в., в котором завещал защищать сироту и учил: „Всего же паче убогих не забывайте, но по силе кормите, снабдите сироту“.
В России первым учреждением для сирот являлись „сиропитательницы“, основанные в 1707 году по личной инициативе и на собственные средства новгородским митрополитом Иовом в Холмовской Успенской обители. В дальнейшем в Новгороде Иовом были открыты еще десять „сиропитательниц“, где выращивались около трех тысяч сирот. Эти „сиропитательницы“ послужили (в 1715 г.) основанием к указу Петра I об устройстве при церквах „сиропитательных госпиталей“, которые должны были содержаться на городские доходы и частично на частные пожертвования.
Крупнейшим благотворительным учреждением России XVIII в. был казенный Московский воспитательный дом для подкидышей и беспризорных детей, созданный по инициативе крупнейшего деятеля екатерининских времен Ивана Ивановича Бецкого. Дом выполнял две главные задачи: спасение и воспитание детей, оставшихся без родителей.
К концу XIX столетия в Москве сформировалось несколько ведомств, занимающихся организацией приюта, воспитания и образования детей бедных родителей и сирот. Самым крупным среди этих благотворительных обществ был Совет детских приютов, организованный в 1842 году.
Два первых из открытых советом приюта были названы в честь царствующей четы — Николаевским и Александровским, на 100 детей каждый. В последующем почти каждый год в том или другом районе города открывался новый приют этого ведомства.
История, таким образом, показывает, что практика призрения детей-сирот в России осуществлялась двумя путями: частно-церковным и государственно-общественным. Оба пути по своей сущности имели реабилитационную направленность: плодотворные идеи и опыт практической деятельности подвижников реабилитации детства способствовали утверждению права призреваемых детей-сирот на жизнь, воспитание и поддержку со стороны государства, церкви и частных лиц, занимавшихся их судьбами. Все государственные и частные учреждения ставили своей целью воспитать достойных, способных обеспечить себе средства к существованию и вести достойную жизнь граждан.
На сегодняшний день, в российской практике сложилось несколько форм семейного устройства сирот и детей, лишенных родительского попечения: усыновление, опека (попечительство), приемная семья. Однако жизнь показала, что эти формы заменяющей семьи не охватывают всех нуждающихся в семейном крове детей. Растет число воспитанников учреждений интернатного типа и специализированных учреждений для несовершеннолетних, нуждающихся в социальной реабилитации. Опыт подтверждает неэффективность длительного содержания детей в стационарных условиях. Социальное и индивидуальное развитие воспитанников учреждений интернатного типа протекает с многочисленными изъянами, кроме того, они значительно переуплотнены и не могут принять всех нуждающихся в государственной опеке детей. С недавнего времени появилась новая форма воспитания детей, лишенных родительского попечения, — семейная воспитательная группа. Базой для создания такой группы является реальная семья российских граждан, которая берет на себя заботу о воспитаннике специализированного учреждения и осуществляет ее при активной поддержке последнего. продолжение
--PAGE_BREAK--
Своими корнями семейная группа уходит в глубь отечественной истории, она как бы возрождает на новом историческом витке известный в России опыт устройства брошенных детей. В 60-70 — е. годы XVIII в. по указу императрицы Екатерины II в Москве и Петербурге были созданы так называемые воспитательные дома — спасательные учреждения для брошенных, безродных детей. По первоначальному замыслу предполагалось, что дети будут содержаться там до совершеннолетия — обучаться грамоте, началам арифметики, приобщаться к труду, получать профессию. Однако приток детей стал так велик, что воспитательные дома перестали обеспечить детям те условия для развития, о которых мечтал их идеолог и организатор Иван Иванович Бецкой. Поэтому, устраивая судьбу своих питомцев, воспитательные дома использовали широкую сеть благонадежных крестьянских семей, в которых дети помещались до совершеннолетия. Семья получала небольшую плату и должна была отдать ребенка в школу для обучения грамоте или мастеру — кустарю для получения профессии. Хотя условия существования этих детей были менее комфортны, чем в воспитательном доме, они имели ту необходимую для нормальной социализации нишу, которой является семья.
Заключение
Одной из серьёзных проблем переходного этапа развития общества является проблема детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, требующая разработки и внедрения, новых социально-педагогических технологий, позволяющих совершенствовать процесс их социальной адаптации для обеспечения равных возможностей с другими группами населения. Значительную остроту данная проблема приобрела в связи с широким распространением в современной России такого явления как «социальное сиротство», связанного с увеличением числа детей, родители которых отказываются от воспитания собственных детей, оказались в местах лишения свободы, лишены родительских прав или погибли в силу особенностей своего социального поведения. Заботу о таких детях берет на себя государство.
Специалисты и ученые, исследующие особенности социализации детей и подростков, считают проблему социальной адаптации и интеграции в общество социальных сирот наиболее сложной. Для включения их в нормальную жизнь, для приобщения к социальным ценностям и нормам необходимо изменить сам образ жизни этих детей, их отношение к себе, к своему прошлому, настоящему и будущему, отношение к ближайшему окружению и обществу в целом. Труднее всего подготовить социальных сирот за время жизни в интернатном учреждении к самостоятельному и ответственному решению собственных проблем с учетом того, что на этапе жизненного старта они не могут рассчитывать на поддержку семьи, а часто и родственников вообще.
Развитие в последние 15-20 лет сети учреждений в системе образования и социальной защиты, целенаправленно занимающихся решением проблемы социального сиротства, подтверждает прогноз о том, что в ныне живущем поколении число детей, воспитывающихся в сиротских домах на полном попечении государства, будет увеличиваться.
Социально-педагогическая поддержка воспитанников детского дома требует в кратчайшие сроки дополнения такими психологическими и социально-педагогическими технологиями работы с детьми, которые позволили бы существенно повысить уровень развития их личности и возможности последующей социальной адаптации и интеграции в общество.
Библиография
Абдрахманова Г.С. Критерии и показатели эффективности управления школой // Наука и школа – 1998. — № 6.
Акимова М.К., Козлова В.Т. Индивидуальность учащихся и индивидуальный подход – М.: Просвещение; 1992 – 245 с.
Бондаревская Е.В. Гуманистическая парадигма личностно-ориентированного образования // Педагогика. – 1999. — №4.
Бондаревская Е.В. Личностно-ориентированный подход как технология модернизации образования// Методист. – 2003. — №2.
Борозинец Н.М., Евмененко Е.В., Козловская Г.Ю., Палиева Н.А. Социально-психологические аспекты помощи детям- сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей. Ставрополь, 2003 – 98 с.
Визер Н.А. Психолого-педагогическое сопровождение детей-сирот как средство их социализации // Научно-практическая конференция «Специальное (коррекционное) образование». – Ставрополь: Изд. Ставропольского краевого института повышения квалификации работников образования, 2004. – 460 с.
Возрастные стандарты социализации детей-сирот. – М.: Исполнительная дирекция по президентской программе «Дети России», 1999. – 54 с.
Воспитание и развитие детей в детском доме: Хрестоматия / Под ред. Ивановой Н.П. – М.: Педагогика, 1996 – 104 с.
Воспитание трудного ребенка. Дети с девиантным поведением / Под ред. М.И. Рожкова. — M.: Владос, 2001. – 216 с.
Довгалевской А.И. Семейное воспитание приемных детей. — М.: Мысль, 1948. – 220 с.
Дубровина И.В., Лисина М.И. Особенности психического развития детей в семье и вне семьи // Возрастные особенности психического развития детей – М.: Педагогика, 1982. – 440 с.
Духовность – основа социализации личности воспитанников детских домов: Научно-методическое пособие для учреждений интернатного типа / под ред. Н.Н. Волосковой – 2-е издание, Ставрополь, СГУ, 2002 – 328 с.
Звягина О.М. К вопросу о психологических особенностях детей, оставшихся без попечения родителей // Научно-практическая конференция «Традиции и инновации в социальной педагогике». – М.: АЛЬТ-ПРЕСС, 2003. – 426 с.
Костров Н.А. Юридические обычаи крестьян-старожилов Томской губернии. – Томск, 1876. С.38.
Лукьянова М.И. Психолого-педагогическая компетентность учителя: диагностика и развитие. – М.: ТЦ Сфера, 2004. – 144 с.
Максимов Е.Д. Начало государственного призрения в России // Трудовая помощь. — СПб. — 1900. — №1. С. 44.
Нечаева А.М. Россия и ее дети. — М.: Проспект, 1999. – 226 с.
Олиференко Л.Я., Шульга Т.И., Дементьева И.Ф. Критерии и показатели отнесения детей к категории нуждающихся в государственной помощи и поддержке – М., 2002 – 84 с.
Олиференко Л.Я. Муниципальная система социально-педагогической поддержки детства.// Народное образование. – 2000. — №8.
Олиференко Л.Я. Социально-педагогическая поддержка детства. Муниципальная система: Монография. – М.: Народное образование, 2002. – 112 с.
Парфенова О. История развития социального призрения детей-сирот в России XVIII – начала XX века // Развитие личности. — №1. – 2004. С. 216 – 223.
Преодоление трудностей воспитания детей-сирот / Под ред. Л.В.Байбородовой. – Ярославль, 1997. – 314 с.
Приемная семья. Аспекты Федерального законодательства: Законы и постановления правительства РФ по вопросам опеки и попечительства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей / Под ред. Кардаш Е. – Новосибирск: ООО «ДАТА», 2000. – 28 с.
Прихожан А.М. Толстых И.И. Особенности психического развития младших школьников, воспитывающихся вне семьи. // Вопросы психологии. – 1982. — N 2. С. 85.
Психологическое развитие воспитанников детского дома / Под ред. И.В. Дубровиной. — Москва: Педагогика, 1990. – 306 с.
Семья Г.В. Основы социально-психологической защищенности выпускников образовательных учреждений для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. М.: БФРГТЗ «СЛОВО», 2001. — 142 с.
Сергеевич В. Лекции и исследования по истории русского права. — СПб.: ВЕЧЕ, 2001. – 584 с.
Создание реабилитационной службы в детском доме. Опыт, проблемы, перспективы // Фестиваль «Открытый урок». – М.: Первое сентября, 2004. – 428 с.
Устройство детей под опеку // Вестник образования. – 1997. — №8. С.4.
Шимановский М.В. Патронат в России. – Одесса, 1888. С.9.
Щелина Т.Т. Социально-педагогическое сопровождение воспитанников детского дома // Научно-практическая конференция «Традиции и инновации в социальной педагогике». – М.: АЛЬТ-ПРЕСС, 2003. – 426 с.
Приложение
Модель реализации процесса сопровождения и поддержки детей-сирот в Детском доме