Социальная работа с семьями наркоманов и алкоголиков

--PAGE_BREAK--—чувство вины родителей перед подростком и друг другом.
Часто родители склонны воспринимать ситуацию как се­мейную трагедию, что автоматически распределяет роли: «ви­новник — жертвы». Тогда неизбежными становятся тотальное недоверие и конфликтность, манипуляции и лживость. Либо у родителей развивается фобия утраты, что формирует активную (потворствующую или опекающую) протекцию у матерей и ра­стерянность и пассивность у отцов. Семейный кризис на этом этапе максимально обостряется. И даже если в этот период нар­коман проходит курс медицинского лечения, ремиссия, как пра­вило, не бывает продолжительной.[4] Обращение наркомана или его родителей за психологичес­кой помощью является моментом перехода к третьей стадии, на которой разворачивается семейная терапия и реализуется пси­хологическая помощь родителям.
Задача-минимум — изменить семейную ситуацию и сделать принципиально невозможным возврат к прежней системе от­ношений.
Задача-максимум — нормализовать и реконструировать ос­новные функции семьи, активизировать личность как субъекта ответственности за свою жизнь и судьбу. Парадоксальность ситуации может заключаться в том, что движение подростка от наркомании может одновременно означать для семьи движение к разводу. Как бы то ни было, мы счи­таем, что работа с семьей наркомана — это, по сути дела, содействиев принятии членами семьи новых ответственных решений но поводу себя и своего места в семье.

1.2. Групповая работа с родителями наркоманов. Поскольку, как это было показано выше, подростковая нар­комания является семейной проблемой, важной составляющей вторичной профилактики наркомании стала работа с родителя­ми. В структуре системного терапевтического воздействия на семью наркотизирующегося подростка важную роль играют групповые формы работы с родителями. Существенным явля­ется, на наш взгляд, то, что работа с ними может вестись как па­раллельно с реабилитационной программой наркомана, так и не­зависимо от нее. Даже если наркоман избегает лечения, родите­ли, посещающие родительские группы, могут изменить свое от­ношение к наркомании, свое поведение в семье, свои реакции на ребенка. Клиническая практика подтвердила и необходи­мость, и полезность таких групп.
Анализ литературы, посвященной групповым формам ра­боты с родителями, показывает, что при ее организации возмож­но использование различных моделей. Так, это могут быть:
•     психодинамически-ориентированные группы (В. Шутц, А. Адлер);
•     дискуссионные группы (по модели, например, Р. Дрейкуса);
•     группы, основанные на модели группового психологичес­кого консультирования (X. Джайнотт);
•     группы, основанные на идеях гуманистической психоло­гии (К. Роджерс, Т. Гордон, М. Снайдер);
•     группы, основанные на идеях о диалогической природе че­ловеческой личности (М. М. Бахтин);
• бихевиористски — ориентированные группы (А. Бандура, Дж. Роттер);
 системы, связанные с религиозными взглядами на воспитание детей и родителей (Р. Кэмпбелл).
Наш опыт работы с родителями и другими членами семьи наркомана показывает высокую эффективность групп, основан­ных на идеях и принципах трансактного анализа (Э. Берн).
Однако очевидно, что при выборе той или иной модели групповой работы необходимо учитывать специфические осо­бенности психического состояния родителей наркоманов.
В настоящее время для описания психического состояния, развивающегося у членов семьи химически зависимого пациен­та (наркомания, алкоголизм, токсикомания и др.), широко ис­пользуется термин «созависимость». Понятие «созависимость» используется как для описания психического состояния отдель­ных членов семьи (созависимый), так и для характеристики внут­рисемейных отношений в целом. Однако, несмотря на то, что этот термин начинает широко использоваться в психотерапев­тической практике с конца 70-х годов, он тем не менее продол­жает оставаться «нечетким и размытым», а сам феномен созависимости недостаточно исследованным. Мелоди Битти, ана­лизируя термин «созависимость», приводит несколько опреде­лений, данных весьма авторитетными в области обсуждаемых проблем специалистами.
Созависимость — это «эмоциональное, психологическое и поведенческое состояние, возникающее в результате того, что человек длительное время подвергался воздействию угнетающих правил — правил, которые препятствовали открытому выраже­нию чувств, а также открытому обсуждению личностных и меж­личностных проблем».
Неопределенным продолжает оставаться не только понима­ние сути созависимости, но и ее статуса: является созависимость болезнью или нет? По этому поводу существует несколько то­чек зрения, иногда противоречащих друг другу:
• созависимость — это нормальная реакция на людей с на­рушениями в поведении;
• созависимость — это хроническое прогрессирующее забо­левание.
Мы полагаем, что ответить на вопрос: является ли созави­симость болезнью или нет, однозначно нельзя, поскольку она является многоуровневым феноменом со сложной детермина­цией. И то, что на одном уровне может быть определено как бо­лезнь, на другом уровне не является таковым.
Наша точка зрения заключается в том, что созависимость — это защитная компенсаторная реакция на внутриличностный конфликт. Сторонами конфликта при этом выступают крайне противоречивые отношения со значимым человеком (значимы­ми людьми) и индивидуализированная система культурных норм, ценностей, предписаний и т.п.[5]
Созависимость при этом выражается в поведении, направ­ленном на разрушение одной из сторон конфликта. Очевидно, что такое поведение является саморазрушающим. Таким образом, в отношении семьи наркомана, на наш взгляд, уместно опреде­ление саморазрушающейся семьи.
Анализ существующих дефиниций созависимости позволяет выделить некоторые существенные параметры этого феномена.
1.  Созависимость связана с нарушением возможности от­крытого выражения чувств и обсуждения личностных и межлич­ностных проблем.
2.  На поведенческом уровне созависимость проявляется в виде стереотипных форм.
3. Созависимость связана с выхолащиванием и обеднением эмоциональной сферы личности.
4.  Созависимость выражается в перемещении фокуса от­ветственности и контроля со своей жизни на жизнь другого человека.
5.  Созависимость — это реактивный процесс, смысл и цель которого заключаются в снятии внутриличностного конфликта способом саморазрушающего поведения.
Исследование структуры и динамики реакций родителей подростка, употребляющего наркотики, показало, что обнару­жение употребления ребенком наркотиков приводит к разви­тию особого синдрома, который мы называем синдромом ро­дительской реакции на наркоманию (СРРН).
В структуре СРРН наиболее отчетливо выражены:
— у матерей, фобия утраты ребенка, чувство вины, стыд, вос­питательная неуверенность, проекция на ребенка собственных отвергаемых черт;
— у отцов: эмоциональная и поведенческая неустойчивость, воспитательная неуверенность, отвержение ребенка, отверже­ние материнского стиля воспитания.
Таким образом, созависимость в семьях наркоманов — это саморазрушающее поведение, возникающее на основе СРРН.
По мере развития СРРН, как и при любой болезни, родите­ли наркомана приспосабливаются и начинают «выжимать» мак­симум выгод из своих невротических симптомов и защит. Сим­птомы и защиты приобретают социальную функцию, форми­руются особые внутрисемейные роли, заменяющие отношения близости, приносящие психологические преимущества, например, ощущения типа «Я за своего ребенка...», «Я все для него сдела­ла», «У меня уже другой заботы нет...», в которых ярко выражено чувство вины за отсутствие искренности и близости с ребенком раньше. Возможно, таким «психологическим купоном» являет­ся сочувствие. Однажды добившись чего-либо, люди пытаются добиться того же теми же средствами.
Таким образом, приобретаются «вторичные выгоды», кото­рые выступают как мощные детерминанты внутрисемейных от­ношений, в которых скрыты факторы, провоцирующие срывы в период реабилитации и прерывающие ремиссию.
В родительско-детских отношениях СРРН проявляется в том, что у матерей формируется опекающая (60%) и потворствующая (30%) гиперпротекция, что выступает как положительное подкрепление наркоманского поведения у детей. У отцов фор­мируется неустойчивый стиль родительско-детских отношений, что в поведении часто проявляется как противоречивые воздей­ствия, близкие к ситуации «двойного зажима».
Различия в стиле родительско-детских отношений, наличие в структуре СРРН несовместимых элементов, отвержение отца­ми воспитательного стиля матерей — все это приводит к тому, что отношения в супружеской паре ухудшаются, развивается острый кризис внутри брачной пары.
В подавляющем большинстве семей это приводит к тому, что структура семьи стремительно меняется: мать и наркотизирую­щийся ребенок создают коалицию с жесткими, ригидными вне­шними границами и обостренными, максимально напряженны­ми эмоциональными отношениями внутри. Брак в этом случае практически разрушается.
Важным, на наш взгляд, является поведение братьев и сес­тер по отношению к родителям и наркоману. Несмотря на то, что реакции братьев и сестер, отличающихся от наркомана по возрасту и полу (старше — младше; однополые — разнополые), существенно разнятся, у них есть общее основание — позиция контролирующего родителя по отношению к нарко­ману. Очевидно, что такое поведение детей-наркоманов в се­мье становится дополнительным источником напряженности и конфликтов и приводит к еще большей спутанности отно­шений и внутрисемейных ролей.
Таким образом, основные элементы семейных отношений приобретают патологический и психотравмирующий характер.
Реализация в групповой работе с родителями наркоманов принципов гуманистической психологии, безусловно, способ­ствует оказанию им эмоциональной и социальной поддержки. Однако наиболее важным, на наш взгляд, является принятие ро­дителями ответственности за свое поведение и свою жизнь, чему способствует реализация модели группового психологического консультирования, методологической основой которого высту­пает трансактный анализ Э. Берна.
Участники группы в этом случае воспринимаются как дееспособные субъекты, способные нести ответственность за свое поведение и решение своих про­блем. Руководитель поддерживает коммуникации в группе из эго-состояния Взрослый. Освоение участниками группы терми­нологии структурного и трансактного анализа дает возможность для эффективного исследования ими особенностей внутрисе­мейных отношений, внешней и внутренней коммуникации. Использование модели психологического консультирования и методологии трансактного анализа позволяет решать комплекс взаимосвязанных задач, непосредственно вытекающих из отме­ченных выше особенностей семей наркоманов и их родителей:
•     повышение ответственности за свое поведение и свою жизнь;
•     развитие готовности к творческому реагированию на нар­команию ребенка;
•     повышение психологической компетентности и расшире­ние сознания;
•     изменение реакции на проблему (от поиска причин к по­иску решений);
•     развитие реалистичности мышления и осознания отно­шений;
•     повышение способности к наблюдению.
Очевидно, что перечисленные задачи совершенно различ­ны и по содержанию, и по структуре, и по методам их решения. Поэтому важнейшей характеристикой родительских групп яв­ляется, на наш взгляд, плюрализм методов, который дает воз­можность применить большое количество методов и средств в процессе терапии.[6]

Глава II. Роль социального работника в оказании помощи семьям с больными алкоголизмом.   2.1. Системный подход семьи в оказании помощи алкоголику. Социальному работ­нику следует отказаться от причинного мышления, пе­рестать воспринимать пьянство больного как причину несчастий его семьи. Необходимо рассматривать семью как систему, в которой каждый играет свою роль и является частью общей проблемы — алкоголизма. При системном мышлении алкоголизм уже не воспринимается как пробле­ма одного человека, а рассматривается как симптом нару­шения нормального функционирования семьи. Тогда становятся понятны причины болезни всей семьи. Если со­циальный работник поможет жене больного избавиться от прежних ошибок в поведении весьма вероятно, что ее муж обратится за помощью к врачу. Таким образом, если потя­нуть за одно звено — можно вытянуть всю цепочку.
Однако семья, как любая система, стремится к сохране­нию некоего равновесия и именно поэтому является зак­рытой, почти непроницаемой, причем настолько, что даже отвергает предлагаемую помощь. Чем больше давление из­вне, тем сильнее сопротивление системы. В работе с семьей алкоголика необходимо проявлять огромное терпение. Со­циальный работник должен понимать, что изменения здесь не происходят в одночасье, по принципу «пришел, увидел, победил» — для этого требуется время, и порой весьма про­должительное.
Чтобы сохранять равновесие, семья как система реаги­рует на алкоголизм одного из своих членов тем, что адапти­руется, приспосабливается к нему. Основной метод адаптации — отрицать существование проблемы. Сохранение в тайне алкоголизма и связанных с ним негативных последствий (драк, морального разложения, плохого выполнения роди­тельских, профессиональных обязанностей) — главный фо­кус, в котором сходятся интересы всех родственников семьи.
Семья сокращает свои связи с другими людьми до миниму­ма, старается отсекать от себя всякие источники влияния и помощи извне. Члены семьи как бы берут на себя ответст­венность за поддержание стабильности в системе. Они изо всех сил стремятся контролировать ситуацию, которая в принципе контролю не поддается.
Важный принцип системы — ее целостность. Целое — это нечто большее, чем простая сумма элементов. Сложен­ные вместе, они еще не образуют систему. Ее важнейший признак — взаимодействие элементов. Семья алкоголика может плохо функционировать не потому, что состоит из плохих людей, а потому, что ее члены пользуются плохими правилами поведения, не научены правильно взаимодейст­вовать (например, не умеют решать конфликты без аг­рессии). Для поддержания взаимодействия очень важна обратная связь. В семье больного алкоголизмом она может быть нарушена. Например, муж сильно напился, не смог выйти на работу, а жена старается скрыть истинную причи­ну прогула, ссылаясь на плохое самочувствие мужа, необхо­димость поездки к заболевшим отцу или матери и т.п. Муж не испытывает на себе результатов своего пьянства, по­скольку жена не дала сработать обратной связи, и продолжа­ет пить… Чем безответственнее ведет себя муж, тем больше ответственности берут на себя другие члены семьи.
В семье больного алкоголизмом работают негативные обратные связи. Все стараются сохранять существующее по­ложение, боятся любых перемен. Здоровая семья также стремится к сохранению стабильности, но в ней благодаря позитивным обратным связям возможны динамика взаи­моотношений, восприятие новых суждений, духовный рост каждого. В противоположность этому неизменность системы семьи больного алкоголизмом затормаживает всякое разви­тие ее членов.[7]
Обратные связи поддерживаются существующими в семье правилами. Эти правила могут быть открытыми, про­износимыми вслух, как, например, такое: «Дети должны возвращаться домой не позже 22 часов». Они могут быть скрытыми, но тем не менее известными всем. Например, отец убежден, что жену нужно бить, держать ее в страхе, и хотя он никогда не высказывает это мнение, дети его знают и тоже усваивают подобное отношение к женщине.
Взаимодействие в системе осуществляется через рас­пределение ролей между всеми ее членами. Однако главное в каждой семье — и благополучной, и неблагополучной — это супружеская диада, то есть отношение мужа и жены к самим себе и друг другу. Это влияет на всю семью. Если отношения родителей нормальны, у детей есть возможность развиваться нормально. Если супружеские отношения запу­таны и разлажены, то дети неизбежно испытывают на себе стресс, что вызывает отклонения в их поведении.
В семье больного алкоголизмом присутствует доминан­тно-подчиненный тип взаимодействия. Один или оба супруга могут иметь претензии к другому, испытывать недовольст­во, страдать от стресса, причем досада может прорываться только под воздействием алкоголя. В такой супружеской диаде каждый попеременно занимает то главенствующее, то подчиненное положение, бывает то жертвой, то обвините­лем. Члены диады склонны меняться ролями; этот тип отно­шений называют «феноменом перевертыша». Когда один из супругов в хорошем настроении, другой — чем-то недово­лен; когда один желает близости, другой держит дистанцию. Супруги неспособны наладить гармоничные отношения и в то же время не могут расстаться. Доминирующее положение супруга исполнено следующего смысла: «Пока тебе плохо, я чувствую себя сильнее, надежнее, я более справедлив, могу контролировать себя, мне мало что угрожает». Подчиненное положение воплощает в себе следующий смысл: «Моя жизнь не удалась, и я намерен испортить и твою. Я ничего не могу с собой поделать и должен положиться на тебя».
    продолжение
--PAGE_BREAK--