Введение
Имя А.Г. Здравомыслова широкоизвестно не только в России, но и за рубежом. Он — выдающийся российскийученый, крупный организатор науки и образования, основатель ряда наиболеевлиятельных научных школ в социологии, участник Великой Отечественной войны. Онзарекомендовал себя в кругах мировой научной общественности как теоретиксоциологии конфликта, как специалист по социологической теории иметодологическим проблемам современной социологии. Он был одним из основателейИнститута социологии Российской академии наук. Автор более 300 научных работ, втом числе 49 книг и брошюр. Им выпущена в соавторстве фундаментальная инаиболее полная в истории отечественной социологии хрестоматия «Общаясоциология. Хрестоматия» (2006 г.). Значительная часть его публикацийпереведена на европейские языки. В1993 г. Он стал одним из основателей Сообществапрофессиональных социологов (СоПСо), в том же году он был избран Пожизненнымчленом Международной социологической ассоциации.Онпринимал активное участие в подготовкеаналитических докладов для Администрации Президента РФ, депутатовГосударственной Думы РФ, ряда министерств и ведомств федерального уровня.Полученные им совместно с коллегами научные результаты широко используются прирешении конкретных вопросов социальной политики и ее планировании в регионахРоссийской Федерации и в целом по стране. Большую исследовательскую работу вобласти социологии А.Г. Здравомысловактивно сочетает с научно-педагогической деятельностью. Им издан учебник посоциологии конфликта для студентов и аспирантов социологических факультетоввысших учебных заведений, который неоднократно переиздавался. Им подготовленыболее 20 кандидатов и докторов наук. В настоящее время является профессоромкафедры общей социологии Государственного университета – Высшая школа экономики.
1.Начало научной биографии
ЗдравомысловАндрей Григорьевич родился в 1928 г. Его научная биография началась, когдаон учился на четвертом курсе философского факультета Ленинградскогоуниверситета (1952). Одним из педагогов этого факультета была Зоя МихайловнаПротасенко, она вела у них семинар по истории марксистско-ленинской философии.Первый его доклад, который он запомнил как нечто серьезное, обсуждаемое, былдоклад на этом семинаре по проблеме, связанной с переходом об абстрактного кконкретному и, наоборот – от конкретного к абстрактному. Известный тезисмарксисткой методологии о движении мысли в процессе познания Здравомысловразвернул в некий текст, написанный от руки и куда-то исчезнувший потом. ЗояМихайловна его похвалила, и это было первое осознание того, что, может быть,его научные интересы и состоят в том, чтобы двигаться в рамках теории, в рамкахосмысления сложных методологических вопросов. Правда, на пятом курсе наступилнекоторый перерыв в теоретических поисках, потому что он очень активновключился в общественную деятельность, причем минуя факультетские инстанции.Райком комсомола «бросил его» на трудный участок – на ткацко-красильную фабрикуимени Желябова, где женским молодежным коллективом он был избран секретаремкомитета комсомола. Андрей Григорьевич год там проработал, и перед нимоткрылись, как ему тогда представлялось, большие перспективы, связанные, с тем,что можно было через райком комсомола дальше двигаться в горком комсомола ит.д. и утверждаться на этом поприще. Но тут у него были проблемы: во-первых, онеще не был тогда членом партии. Когда Здравомыслов обратился в первичнуюорганизацию, его друзья проголосовали против того, чтобы дать ему надлежащуюрекомендацию. Райкомовцы сказали ему, что он был глуп, поскольку не обратился кним непосредственно. Они говорили, что сначала надо было «проработать этотвопрос сверху», и тогда бы он получил все, что он хотел. На пятом курсе онвстал перед выбором. К этому времени он написал дипломную работу, которая емусовершенно не нравилась, она была о книжке Сталина «Экономические проблемысоциализма» и представлялась ему гораздо ниже того уровня, который был уже начетвертом курсе представлен. Может быть, это было связано с самим материалом, сего установками и… Ну, мало ли там с чем. Перед ним стоял выбор: идти васпирантуру сразу же после учебы, – и некоторые его друзья выбрали именно этотпуть – или… В общем, ему казалось, что надо еще что-нибудь поделать, совращатьсяв гуще жизни, так сказать. Сам опыт работы на ткацко-красильной фабрикеоказался для него первым опытом социологического наблюдения. Правда, в то времяони еще не пользовались такими словами. Фабрика – это была другая жизнь, другиехарактеры, другие персонажи, что было очень интересно. Это был 53-й год. В этотгод умер И.В. Сталин, и вся фабрика буквально рыдала по этому поводу, анекоторые фабричные комсомолки ездили в Москву на крыше вагона, чтобыучаствовать в похоронах! Ну, по счастью, их там не раздавили, слава богу! Онивернулись обратно целыми и невредимыми. Получив в 1953 году дипломпреподавателя диалектического и исторического материализма и истории философии,он решил, что он не будет дальше действовать в комсомольском русле, а пойдётпреподавать. Поскольку в Ленинграде не было преподавательских мест, он поехал вКараганду по направлению Министерства высшего образования и проработал там тригода в Карагандинском горном институте – сначала заведующим кабинетом, а потомпреподавателем кафедры марксизма-ленинизма и, заодно, преподавателем вечернегоуниверситета. Надо сказать, что все это к научной работе имело очень слабоеотношение. Тогда он принял сознательное и твердое решение, что, отработав тригода, возвращается в аспирантуру ЛГУ, и это Здравомывслов и осуществил. ВКараганде он довольно много занимался историей философии, историей социальноймысли, штудировал классиков, в том числе труды Гегеля и Канта. И в 1956 годувернулся на факультет с притязанием поступить в аспирантуру вполне хорошоподготовленным, с точки зрения формальных и неформальных требований. Когда онвернулся на факультет в 56-м году, обстановка радикально изменилась в сравнениис тем, какой она была в 53-м. Дело в том, что на факультете появились новыелюди, вернулись из ссылок и лагерей репрессированные, они были вновь допущены кпреподаванию. Среди них были, например, Моисей Вульфович Эмдин и ЛазарьОсипович Резников, профессора очень сильные в области логики и теории познания.Особенное влияние на него оказали контакты с Лазарем Осиповичем Резниковым,который учил его примерно следующему: если Вы хотите заниматься научнойработой, то нужно найти точку приложения сил и сосредоточиться именно на этойточке, не разбрасываясь на рассуждения о том, о сем, о слишком широких вещах.Нужно отыскать некоторую точку и сосредоточить свои интеллектуальные усилия вэтой области. Это была очень важная методологическая установка, которую онпопытался реализовать, когда выбирал тему своей кандидатской диссертации.Руководителем у него был Василий Павлович Рожин в то время зам. деканафилософского факультета. Василий Павлович вполне одобрил выбранную им тему опроблеме интереса в марксистской социологии.
2.Диссертация «Проблема интереса в социологической теории» в 1964 г.
Здравомысловнаписал диссертацию на эту тему, которая в 1964 году издательством Ленинградскогоуниверситета была (после определенной доработки) опубликована в виде книжки сназванием, «Проблема интереса в социологической теории». Здравомыслов думал,что эта книжка оказалась одной из долгожительниц в составе научнойсоциологической литературы того времени, потому что даже в этом году виделссылки на эту работу. В ходе подготовки диссертации, как ему казалось, ему удалосьпроблематизировать понятие интереса, выяснить его основные смыслы, выстроитьнекоторую логику и сопоставить интерпретацию интереса в разных контекстах, вистории социологии, в контексте ранней марксистской мысли в целом, вполитическом дискурсе и в той сфере мысли, которую они тогда называли,буржуазной социологией. Защита диссертации состоялась на философском факультетев самом начале 1960 года. Это было своего рода событие, отмеченное достаточноострой полемикой и с первым официальным оппонентом А.Г. Харчевым и сдругими членами Ученого совета. Достаточно сказать, что на этой защитевыступали В.П. Тугаринов, М.В. Эмдин и еще несколько человек. А.Г. Харчевкритиковал его за слишком широкую трактовку категории интерес, В.П. Тугариновза уклон в сторону объективизма – по его мнению интерес – категорияпсихологическая. Позиция А.Г. Здравомыслова состояла в определениидвойственной и переходной – объективно-субъективной – природе интереса, которыйвыступал в качестве основной причины социального действия: «Ничто великое вистории не совершается помимо интереса» – так говорил Гегель. И в содержаниеинтереса, входит нечто такое, что выходит за пределы намерений, – это тожемысль Гегеля. Для него же главной проблемой было – почему люди, побуждаемыеинтересами, действуют подчас вопреки этим интересам? Таким образом он подошел кидее многоплановости, сложности и неоднозначности мотивации поведения, чтовпоследствии приобрело новый смысл при изучении эмпирической картины отношениямолодых рабочих к труду. Этот этап работы имел еще и то значение, что именнотогда он основательно познакомился с основными идеями американской социологии –с теорией социальной причинности Мак-Ивера, с теорией ценностей и с основнымиидеями теории социального действия Т. Парсонса. Эта теоретическая работаимела для него самые серьезные последствия.
3.Работа в Лаборатории социологических исследований 1960 г.
Делов том, что в конце 1960 года встал вопрос о создании Лабораториисоциологических исследований на философском факультете ЛГУ. Здравомыслова пригласилируководить этой лабораторией, он дал согласие, но партбюро факультета выступилопочему-то против его кандидатуры и тогда руководителем был назначен В.А. Ядов,который тогда работал, кажется, доцентом на кафедре диалектического иисторического материализма. Но Здравомыслов тогда не придавал особого значениядолжностным позициям. Ему было интересно само дело – совершенно новое инеизведанное. Возможность работать в лаборатории освобождала от рутиныпреподавательской деятельности. К тому же с В.А. Ядовым – тогда еще простоВолодей – они были знакомы уже давно: он закончил этот же факультет годомраньше Здравомыслова- в 1952 году. Их лаборатория стала довольно скоро своегорода центром интеллектуального притяжения. Но пойдем по порядку. Кто в нейработал? Первыми сотрудниками лаборатории после его и Ядова – стали ВераВасильевна Водзинская, Азалия Алексеевна Киссель, Борис Владимирович Орнатский,Эдуард Викторович Беляев и Анатолий Софронович Шаин. Затем к ним присоединилисьВера Николаевна Каюрова, Сергей Исаевич Голод и Галина Иосифовна Саганенко. Всеэти люди (за исключением А. Шаина) остались в социологии, хотя судьба ихсложилась по-разному. (В.Н. Каюрова, Б.В. Орнатский и В.В. Водзинскаяуже ушли из жизни). Как они работали? Им сказали: вот мы даем вам лабораторию –и это тоже практически был карт-бланш, – а вы что хотите, то и делайте. Но они открывалилабораторию и предоставляем вам этот шанс потому, что они все не удовлетворенысостоянием социального мышления, абстрактными фразами, абстрактнымипостановками вопросов – вы должны делать что-то конкретное. Первое, на чем они училисьсобирать эмпирический материал, это было обследование бюджета времени одного изцехов (цех штампов и приспособлений) Кировского завода, в котором, кстати,работал квалифицированным шлифовщиком Виктор Шейнис – ныне известныйполитический деятель – депутат Государственной думы. До завода он был студентомисторического факультета, и был он направлен на завод на исправление в рабочийколлектив, повидимому, за инакомыслие. Они отобрали 100 работников этого цеха,дали им дневники для недельного заполнения, а потом собрали это все,проанализировали, и составили таблицы распределения недельного бюджета временирабочих этой группы. При этом они проанализировали зависимость бюджета времениот таких факторов, как пол, возраст, уровень образования и т.д., и т.п. Там былряд, говорил Здравомыслов, эмпирических открытий, которые сейчас, как и почтивсе, что делается в социологии в эмпирическом плане, уже становитсябанальностью. Например, было зафиксировано неравное распределение времени,уходящего на домашний труд, между мужчинами и женщинами. Они выяснили, что вцелом по нашему массиву женщины затрачивают в три с половиной раза большевремени на домашний труд, чем мужчины. И теперь можно говорить, что они, таксказать, первыми приступили к гендерным исследованиям. Они опубликовали этотматериал, вся лаборатория была включена в авторский коллектив. Встал вопрос – чемзаниматься дальше? Ну, и как-то в коридоре, в разговоре между Здравомысловым иЯдовым на философском факультете, на Менделеевской линии, кто-то из них сказал:«Давай заниматься отношением к труду молодых рабочих». Логика рассужденийпримерно была такова: труд в сфере материального производства – наиболеемассовидная форма деятельности, в перспективе – согласно марксистской точкезрения – труд превратиться в первую жизненную потребность. Но это – отдаленныйидеал. А какова реальность? Каково отношение к труду нынешней рабочей молодежи?Какова дистанция между реальностью и идеалом? – так они формулировали проблемудля себя.
4.Первая «совместная книга» – «Человек и его работа» 1967 г.
И по мере того, как они входилив тему и знакомились с жизненными биографиями рабочих и их реальной ситуацией, онивсе более основательно погружались в действительность. В общем, из этогоразговора выросла в конце концов книга «Человек и его работа» (издана в 1967 г.,а первые публикации относятся к 1962 году). Это был огромный труд всего этогоколлектива и многих других, кого они привлекали на платных и бесплатныхоснованиях. В те времена привлекали студентов для опросов, для обработкиматериала, для перфорирования – они работали тогда на перфокартах,познакомились с этой техникой – счетными машинами того времени. Для них уже этоневедомое прошлое. Их массив, образованный по самым строгим критериям теориивыборочного исследования, составил 2665 человек. Из этого числа 42% выразилиудовлетворенность своей работой, которая фиксировалась несколькими позициями внашей анкете (она разрабатывалась по меньшей мере года полтора), 18% – выразилинеудовлетворенность и 40% – ни то, ни се. Способ сопоставления ответов навопросы анкеты назывался методом логического квадрата. По мнению Здравомыслова,он более никем не использовался в дальнейшей практике опросов в силу еготрудоемкости. Эмпирические данные, полученные в результате их исследования,были многократно проанализированы по разным параметрам. В ходе этой работы былипостроены первые социологические теоретические конструкции, связанные с тем,что нужно понимать под факторами влияния на отношение к труду. Была проведенааналитическая работа по расчленению самого этого понятия – отношение к труду. Ониразличили три аспекта этого понятия – собственно «работу», котораяосуществляется в конкретных производственных условиях, «профессию» и «труд» какнравственную, социальную ценность. В полемике вокруг их данных и того, как они ихистолковали, центральное место занял вопрос о соотношении зарплаты и содержаниятруда. Они полагали, что содержание труда имеет более сильное мотивирующеезначение для работника в сравнении с заработком. Более реалистическиесоциологи, в частности, В.Н. Шубкин, их критиковали за этот вывод. Шубкинсчитал, что главным источником неудовлетворенности трудом было несоответствиемежду уровнем и характером образования молодежи и структурой рабочих мест. Этонаправление предлагало больше внимания обратить на техническую оснащенностьрабочих мест и сократить расходы на образование. Здравомыслов же полагал, чтопревышение интеллектуального запаса над непосредственными требованиямипроизводства станет важным фактором социальных изменений. Неудовлетворенностьтрудом вряд ли стоило рассматривать в качестве негативного момента, она станетпобудительной силой более широкого круга преобразований в обществе. Этадискуссия продолжается и поныне в социологии труда. Что касается соотношениязаработной платы и содержания трудовых функций, то это вопрос, на их взгляд,усложняющийся тем обстоятельством, что пределы дифференциации зарплаты исодержания труда в советском обществе были очень разными. Если сравнить эти двапараметра в те советские времена, (а, может быть, и в нынешние) то окажется,что вариабельность содержания труда гораздо больше, чем вариабельностьзарплаты. Поэтому они и сочли, что положение о приоритете содержания труда надзаработком в детерминации отношения к труду является нашим эмпирическимоткрытием, и стояли на этой точке зрения. Но во всем этом опыте присутствовалаи другая сторона дела, выходящая за пределы нашего эмпирического материала исвязанная с состоянием советской социологии, с состоянием общественной науки вцелом и с борьбой нарождающегося социологического мышления с догматическимфилософским подходом. Когда пошли первые публикации по исследованию, а затемвышла из печати книга (1967 г.), на ихобрушился поток критики, сутькоторой заключался в том, что «это не марксизм, извините, а позитивизм, что такиеработы вообще публиковать не следует и нельзя поддерживать это направление». Ониоказались как исследовательский коллектив на грани существования. Согласноверсии Здравомыслова, их спасло одно, на первый взгляд, незаметноеобстоятельство: они оказались достаточно разумны, чтобы включить в составредакционного коллектива декана философского факультета В.П. Рожина.Профессор Рожин, конечно, сам не занимался аналитической и эмпирическойработой, однако он дал им, так сказать, возможность работать, обеспечиллегитимное прикрытие. Он в общем-то добился и того, что областной комитетпартии не препятствовал исследованию. Здравомыслов сам разговаривал ссекретарем областного комитета партии по идеологии, покойным Г.А. Богдановым,который дал добро на нашу анкету и помню нервную атмосфере и ответственностьэтой встречи. Вы и не представляете, что это значило в те времена, когда «пропускают»анкету для рабочего, рассчитанную минут на сорок заполнения, связанную сразными сторонами жизни, с возможностью негативных оценок различного рода. Этобыло вообще-то достаточно мужественной акцией не только создать, но поддержатьи пропустить этот документы, которые открывали возможности критическогомышления и вербализации для исследователя и исследуемого. Поэтому он считает, чтоэто было совершенно правильно, что они включили Рожина в авторский коллектив.Затем, возможно благодаря этому обстоятельству, на одном из собраний Академиинаук СССР не кто иной, как вице-президент Академии Наук, профессор Константинов Ф.М.обронил небрежно фразу, что «это (имелась в виду наша книжка) марксистскаяработа». Ну, после того, как Константинов сказал, голоса некоторых других нашихоппонентов уже не имели особого значения. Конечно, на ленинградском уровне, они(оппоненты) очень активно продолжали действовать, но так сказать, поезд ужеушел. А книга между тем оказалась переведенной в Польше, в США и в ГДР, на триязыка зарубежных, причем не через «Прогресс», не через наши внутренниеиздательства и не по нашей инициативе. Она была признана достойной того, чтобыее сразу же в течение двух-трех лет перевели разные издательства, и благодаряэтому В.А. Ядов и ваш покорный слуга стали в социологическом мире довольнознаменитыми людьми. Надо сказать, что когда лаборатория организовалась исуществовала, у нас всех было там очень много разнородных функций. Здравомысловсказал только об исследовательской стороне дела, но были и другие моментыформирования сообщества. Одним из первых их гостей был Живко Ошавков – болгарскийсоциолог, который провел у них несколько недель, знакомился со всеми их материаламии сказал, что это очень интересно, очень важно, и, таким образом они получили,если угодно поддержку от представителя социалистических стран. После этого, в61-м году, приехала группа американцев во главе с Робертом Мертоном. Они им прочлилекцию о том, что такое социология, но они уже кое-что знали и моглидискутировать с ними достаточно профессионально эти вопросы. А в 64-м годуприехал и Талкотт Парсонс, он потом написал статью в «Американском социологе» отом, что он не ожидал, что тут есть такие ребята, и появляется профессиональнаясоциология. С Мертоном Здравомыслов разговаривал уже много-много лет спустя обэтом его визите в Ленинград, и он рассказал ему, почему в принципе этот визитсостоялся: было ясно, что все-таки социология в Советском Союзе уже существует,и они поехали, уже получив информацию о том, что да, есть такая. Они сделалитурне по городам Союза и убедились в том, что они кое-что могут делать. Этобыла середина 60-х годов. В 1964 году, может быть, даже раньше, в Ленинградприехал американский социолог Джордж Фишер. Здравомыслов ему рассказал опубликации своей книги «Проблема интереса в социологической теории», где былонаписано кое-что и про теорию социального действия Парсонса, а именно,изложено, как он относится к его теории мотивации и т.д. Фишер говорит: «Даваймне книжку, я сейчас поеду к Парсонсу и ему изложу это все дело», ну, так ипроизошло. В общем, удивительным для него было то, что Парсонс откликнулся наэту публикацию своим письмом, довольно любопытным. Он оценил его взгляды какнедогматические, не отвергнул, а сказал, в том духе, что «очень интересные вещивы написали, хотя они на разных точках зрения стояли», и «Андрей Генадьевичготов продолжать дискуссию» – что-то в этом духе. Парсонс выразил желание,чтобы он приехал в США в качестве представителя Советской СоциологическойАссоциации. Но это его предложение так и не осуществилось В то время Парсонсвозглавлял Комитит АСА по связям с социологами СССР. Но позже Исполком АСАпринял решение о нецелесообразности существования такого комитета.
5. Публикацией книги «Потребности,интересы, ценности» (1986)
Здравомыслов изучалпроблематику социальной политики. Тогда ему удалось найти новый подход ксоциальной дифференциации в советском обществе. Подход опирался не на идеюсобственности на средства производства, не на идею статусной дифференциации врамках производства и вне его, а на уровень развития и характер потребностей вовновь создаваемых благах. Можно сказать, что в ходе работы над этой темойЗдравомыслов сформулировал «закон социального структурирования потребностей»,который применим не только к плановой системе хозяйствования, но и к рыночнымотношениям. Эта теоретическая конструкция была опубликована в его книге «Потребности,интересы, ценности». В этой книге ему удалось обосновать целый рядсоциологически значимых идей. Центральной была идея тройственной детерминациисоциального действия. Вслед за Т. Парсонсом многие социологи утверждают,что социальное действие определяется смыслом, который заложен в культуре икоторый обнаруживается в мотивации социального действия и в выборе альтернатив,предлагаемых определенной ситуацией. Здавомыслов же обратил внимание на триадукатегорий, детерминирующих социальное действие. Потребности и интересывзаимодействуют друг с другом на разных уровнях (индивида, группы, социума,общества), но лишь достигая ценностного выражения, превращаются в активныедетерминанты социального действия. Эта теоретическая конструкция была им предложенакак ориентир для социологии вообще и для советской социологии в частности встатье «Социология: проблемы и перспективы», опубликованной в «Правде»(23.09.1983)». Возможно, что с разработкой этих категорий связаны перспективыразвития социологической теории и на современном этапе. В теоретическом плане онрасценивает эту книгу как его главный итог работы в качестве старшего научногосотрудника ИМЛ. Возможно, что сейчас надо было бы эту книгу переработать, но,как это ни странно, не столь существенно, как это могло бы представиться.
6. Возглавил кафедру философии вТаврическом дворце – в Ленинградской Высшей партийной школе
В1964 году Владимир Александрович уехал в Англию на несколько месяцев – месяцевдевять он там был, а Здравомыслов уехал в 65-м году на весь год в Кению. Это небыло связано особенно с его научными притязаниями, это была преподавательскаядеятельность. Тем не менее для него был очень интересен этот опыт, и не столькопотому что Африка – это экзотика, сколько оказалось, что он может посмотреть издругой страны, из другой части мира на то, что происходит в нашем обществе икак это все воспринимается! Для него такая возможность была чрезвычайно важной,потому что это был первый его выезд за границу. Ему было 36 лет. Он целый годпрожил в городе Найроби, а потом вернулся и стал работать над рукописью книги «Человеки его работа». Они были включены все, активно писали и рисовали (вместе с С. Голодом)очень интересные графики на миллиметровке. Время шло. В лаборатории в конце 60-хпроизошли некоторые внутренние процессы. По его мнению, именно в это время Ядовговорил ему, что он сомневается в перспективах чисто социологическогонаправления работы, и склоняется в сторону социальной психологии, будетзаниматься установками и аттитюдами. Но он думал, что все-таки какие-то формысоциологической деятельности должны продолжаться.
Итут ему предложили возглавить кафедру философии в Таврическом дворце – вЛенинградской Высшей партийной школе. Он долго колебался – идти, не идти – все-такион уже тогда в системе Академии наук работал. В конце концов, он решил, чтоладно, пойдёт он в эту партийную школу и более основательно поймёт, в чемсостоят политические интересы правящей элиты. Ему действительно был интересенпроцесс реализации власти и формирования этих кадров. Здравомыслов, правда,поставил условие – чтобы на этой кафедре была создана лабораториясоциологических исследований; ну, не лаборатория, а просто социологическаягруппа. И вот тут-то как раз он стал работать с Борисом Докторовым, ОлегомБожковым, Ларисой Абрамовой и Тамарой Аббисовой. С этими людьми они пыталисьзаниматься партийной социологией. Что они сделали? Они тоже там начали сбюджета времени партийных работников. Провели обследование в несколькихрайонных комитетах партии. Но это все было под контролем орготдела Областногокомитета партии. Его куратором был такой замечательный в своем роде человек,которого звали Борис Константинович Алексеев. Он его никогда в своей жизни незабудет, он как бы был посредником между ним и партией в лице обкома. В 69-мгоду Здравомыслов допустил одну непростительную ошибку – с точки зрения любыхкритериев: своих собственных интересов, правил игры и т.д. Вы знаете книжку,которую оннаписал, «Методология и процедура социологических исследований»? Тамв качестве примера приведены данные о бюджете времени партийного работника втабличной форме. Эта публикация была нарушением норм партийных отношений… Он подозревал,что делаю что-то не то, честно говоря, но… Андрей Григорьевич даже не знал,насколько это может быть не то. В то же время, он решил для себя так: он долженруководствоваться, в конце концов, критериями научного знания. И если такпоставить вопрос, то можно ли говорить, что, с точки зрения науки, он наношукакой-нибудь вред партии и правительству? Он считал, что нет, не наношу. Нооказалось, он нарушил инструкцию! Которой он не знал, потому что это была хотяи писаная, но тайная инструкция. И вот вышеупомянутый Б.К. Алексеевпригласил его в свой кабинет в Смольном и показал мне эту инструкцию, держа еев своих руках. В ней было написано черным по белому, что методы партийнойработы не могут раскрываться никем, никогда и т.д. А эта таблица о бюджетевремени партийного работника, о соотношении его времени на телефонныеразговоры, заседания, встречи с людьми и выезды в коллективы, это, бесспорно,составные части технологии партийной работы. Алексеев ему сказал, что онвынужден, так сказать, передать мне мнение или решение вышестоящих инстанций,что его не вызывают на бюро обкома партии и выговор ему не выносят за это дело,но просто прекращают с ним, так сказать, всякие отношения. Деятельность его напартийном поприще на этом закрывалась. При этом у него все-таки был выбор.
7.Возвращение в Академию наук
Емусказали: Вы еще совмещаете в Академии наук, и если Вы остаетесь сейчас надолжности заведующего кафедрой ВПШ, то совместительство закрывается. Такимобразом можно было или перейти в Академию наук или остаться в ВПШ. Ну, он выбралпервый вариант и ушел из ВПШ в Институт конкретных социальных исследований, гдевозглавил сектор методологии, методики и техники социологических исследований,имея в виду громадный проект создания системы показателей по динамикесоциальных процессов в советском обществе. Но ему, конечно, и подступиться неудалось к выполнению этого проекта, потому что именно в это время началась «перестройка»(в обратном смысле) самой социологической деятельности в советском обществе.Там в ИКСИ в Москве начались внутренние конфликты и в силу обстоятельств он вынужденбыл – тоже в результате одного из сознательно сделанных выборов – переместитьсяс должности заведующего этим сектором на позицию просто старшего научногосотрудника. Но куда? В Институт марксизма-ленинизма при Центральном КомитетеКоммунистической партии Советского Союза…
Заключение
Еслиговорить очень обобщенно и коротко, то считают главным достижением то, чтоЗдравомыслов избрал социологию как поприще своей деятельности. Это позволилосовершить своего рода переход к иной методологии мышления – от абстракций,принимаемых на веру, к конкретному исследованию реальности. Думаю, что мыправильно ставим вопрос именно о достижениях, а не о фиксированных открытиях.
Попробуюих перечислить. 1. Еще в конце 50-х годов он сосредоточил свои усилия наисследовании категории интереса, его публикации по этому вопросу привлеклидостаточно широкое внимание в научной литературе. Все, кто занимался этимвопросом посленего, так или иначе соотносились с моей его зрения. 2.Эмпирическое изучение взаимодействия интересов связано у него с тремя областямиисследовательской деятельности:
а)изучение отношения к труду;
б)исследование социального конфликта прежде всего как конфликта властныхинтересов;
в)национальное самосознание – (интерес национальной идентификации и восприятие «других»).В результате этих трех направления были разработаны соответствующиетеоретические конструкции – теория мотивации трудовой деятельности (это былосделано уже после публикации основного коллективного труда «Человек и егоработа), дан анализ проблемы соотношения рациональности и власти, определиласьзадача разработки релятивистской теории нации. Кроме этого, Здравомыслов отметилбы еще два момента. Во-первых, значение фиксации эмпирических закономерностей –констатации «фактов» в тех областях, которыми он занимался. Во-вторых, разработкавопросов методологии социологического исследования в связи с методологиеймышления вообще и разработки инструментария. Большую исследовательскую работу в областисоциологии А.Г. Здравомыслов активно сочетает снаучно-педагогической деятельностью. Издан учебник по социологии конфликта длястудентов и аспирантов социологических факультетов высших учебных заведений,который неоднократно переиздавался. Им подготовлены более 20 кандидатов идокторов наук. В настоящее время является профессором кафедры общей социологииГосударственного университета – Высшая школа экономики. Его последние работысвязаны с изучением основных тенденций развития российской социологии и еесравнительного анализа с состоянием науки в других странах. Среди наиболеезначимых работ «Внешняя политика России: мнения экспертов» (2001 г.), «10лет российских реформ глазами россиян» (2002 г.), «Европа и Германияглазами россиян» (2002 г.), «Богатые и бедные в современной России» (2003 г.),«Собственность в жизни россиян: домыслы и реальность» (2005 г.),«Бюрократия и власть в новой России» (2005 г.), «Социальная политика исоциальные реформы глазами россиян» (2006 г.), «Российская идентичность всоциологическом измерении» (2007 г.).
В 2008 году в издательстве «Наука» выходит в свет его новая монография«Социология: теория, история, практика».
Библиографическийсписок
/>1) Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветскомпространстве. М.: Аспект-пресс, 1997.
2) Релятивистская теория нации: новыйподход к исследованию этнополитической динамики России / Редкол.: А.Г. Здравомыслов,Н.М. Тихонова, А.А. Цуциев и др. М.: РНИСиНП, 1998.
3)http://www.polit.ru/science/2008/05/18/zdravomyslov.html
4)http://www.soc.pu.ru/publications/jssa/1998/3/zdrav.html
5)http://www.isras.ru/search.php?search=%E7% E4% F0% E0% E2% EE % EC % FB % F1% EB % EE % E2
6). Здравомыслов А.Г.Проблема интереса в социологической теории. Л.: ЛГУ, 1964.
7). Здравомыслов А.Г. Методология и процедура социологическихисследований. М.: Мысль, 1969.
8). Здравомыслов А.Г., Ядов В.А. Человеки его работа в СССР и после. М.: Аспект-Пресс, 2003.
9).Здравомыслов А.Г. Потребности, интересы, ценности. М.:Политиздат, 1986.
10) Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты впостсоветском пространстве. М.: Аспект-Пресс, 1997.