Введение.
Данный реферат посвящен кодификации римского права. Проведение подобных работ было необходимо, так как все опыты частных и официальных компиляций вызывались одною общей потребностью—иметь какой-либо единый сборник права, единый свод, в котором было бы суммировано как цивильное право, так и императорское законодательство и который мог бы служить твердым основанием при отправлении правосудия. И чем дальше, тем эта потребность ощущалась все сильнее и сильнее. По отношению к императорским конституциям, благодаря кодексам Грегориана, Гермогениана и Феодосия, задача судей была значительно облегчена; но конституции продолжали издаваться, многие из находившихся в кодексах оказывались отмененными, вследствие чего по истечении известного периода пересмотр кодексов и дополнение их делалось необходимым. Гораздо труднее было положение и частных лиц и судей. Непосредственное пользование сочинениями классических юристов затруднялось уже тем обстоятельством, что они делались в обороте все более и более редкими. Мнения юристов нередко друг другу противоречили, а механический подсчет голосов, установленный законом о цитировании, представлял, конечно, известное удобство для судей, но отнюдь не убеждал в юридической верности голоса большинства. Наконец, условия жизни за 2—3 столетия успели во многом существенно измениться, и обычные решения классических юристов оказывались иногда устаревшими. Одним словом, чувствовалась общая потребность в полном и официальном пересмотре всей правовой системы, в подведении итогов всего многовекового развития
Таким образом, основной целью написания работы является рассмотрение наиболее значительных результатов кодификационных работ римских юристов, их значение и влияние на жизнь в римском обществе. Среди них: Кодекс Григориана, Кодекс Гермогениана, КодексДиоклетиана. Все эти труды были предпосылками для создания наиболее известных и упорядоченных кодексов — Кодекса Феодосия, а затем и Кодекса Юстиниана.
Для этого необходимо выполнить ряд задач: оценить социально-экономическую обстановку в период создания кодекса, изучить основные источники права, которые действовали в соответствующее время. Как правило, эти обстоятельства и являются основными факторами, приводящими к осознанию необходимости создания одного систематизированного и упорядоченного нормативно-правового акта, который бы регулировал все сферы жизни.
1. Первые сборники нормативно-правовых актов.
Многообразие источников, на которых основывалось римское право в период империи, создавало немалые трудности для правоприменения. Старые законы республиканской эпохи, магистратское право (воплощенное прежде всего в преторском эдикте), истолкования юристов-классиков, наконец, юридические обычаи – все это оставалось в Риме действующим правом даже тогда, когда новые императорские постановления (разных видов) количественно стали преобладать в правоприменении и, в особенности, в регулировании деятельности центральной и провинциальной администрации. При императоре Константине (IV в.) императорские конституции были официально признаны главенствующими: отменялись единичные, не имевшие постоянного и общенормативного характера мандаты и эдикты, а прочие объединялись под понятием общеобязательных законов. В обиход вошли и особо значимые постановления – прагматические санкции, которыми на неограниченное время создавался особый правовой режим для какого-то одного города, общины, провинции, отдельного рода деятельности или категории граждан. Разночтения между новым императорским законодательством (так и называвшимся – jus novus) и традиционными источниками права (jus vetus) усугублялись еще и тем, что в старом праве предпочтение отдавалось более ранним законам или толкованиям, тогда как в сфере императорского законодательства изначально утвердился противоположный принцип: из двух указов по одному вопросу применению подлежит позднейший. При всем том императорское законодательство достаточно тщательно сохранялось в государственных архивах, а источники старого права утрачивались со временем, воспроизводились в юридических работах, перетолковывались, и за древностью лет многое в них становилось уже малопонятным или вовсе не понятным. Такое состояние источников права подтолкнуло римскую классическую юриспруденцию к первым опытам систематизации правовых норм.Основное внимание уделялось, как наиболее актуальной части юридической традиции, императорскому законодательству. В конце II – начале III в. правовед Папирий Юст составил систематизированный сборник конституций императора Марка Аврелия. Тогда же другой известный юрист Юлий Павел свел воедино все обнародованные к тому времени декреты императоров. Эти опытыимели частный характер и были только вспомогательными средствами для правоведов.
Более широкое распространение приобрели первые (из известных) попытки собрать воедино предписания jus vetus. В начале IV в. почти официальное признание получили «Замечания» известнейших юристов Павла и Ульпиана на сочинения по частному праву другой знаменитости – Папиниана; в них был обобщен материал по основным проблемам гражданского права и судопроизводства. Позднее сходное значение получили «Сентенции» (суждения) Павла по вопросам частного права. К III в. относится опыт систематизации римских уголовных законов в сопоставлении с древнееврейским правом – «Сравнение законов Моисеевых с римскими[1]», в котором упоминалось имя юриста Гая и который в значительной степени был обязан своим появлением начавшейся христианизации юстиции.
К концу III в. появились первые целенаправленные сборники законов. Одним из наиболее известных стал Кодекс Григориана, составленный в одной из восточных провинций около 292 (294) г. О некоем Григориане, давшем своду свое имя, ничего не известно. Сборник представлял собой компиляцию никак не обработанных текстов императорских конституций II – III вв. (от Септимия Севера до Диоклетиана), был разделен на 15 – 16 книг-разделов и посвящен главным образом частному праву и деятельности провинциальной администрации[2]. В продолжение его десять – двадцать лет спустя был составлен Кодекс Гермогениана (по имени малоизвестного юриста). В нем также были объединены последующие (от императора Диоклетиана) императорские конституции.
2. Кодекс Феодосия.
Первой известной официальной кодификацией законов стал Кодекс Феодосия, составленный около 429 г. специальной комиссией из чиновников и адвокатов по указанию императора Феодосия II. Большинством современных исследователей считается, что в Восточной Римской империи он вошел в силу 15 февраля 438 г., а в Западной – 1 января 439 г. Кодекс содержит более 2,5 тысяч императорских постановлений (по подсчету Т. Оноре – 2529) за период от Константина I до Феодосия II. Самая ранняя из вошедших в него конституций датируется 1 июня 311 г., а самая поздняя – 16 марта 437 г. Первые десятилетия V в., по-видимому, были важным рубежом в развитии имперского общества. Следует обратить внимание на тот факт, что предыдущая кодификация императорских постановлений была осуществлена при императоре Диоклетиане. Его правление с 284 по 305 гг. было ознаменовано целым комплексом реформ, потребность в которых была вызвана выходом имперского общества из кризиса III века. Правление Диоклетиана, завершившего восстановление Империи, по единодушному мнению современных исследователей, стало политическим началом новой эпохи в римской истории. В литературе эта эпоха получила название Домината от латинского слова dominus – господин, хозяин. Такой титул официально приобрел римский император ко времени Диоклетиана.
Обстоятельства кодификации известны недостаточно полно. В 429 г. Феодосий назначил комиссию из девяти человек, которая должна была, во-первых, собрать все императорские конституции со времени Константина, включая и устаревшие, а во-вторых, для практического употребления составить сборник действующих конституций. Первая часть вместе с Грегориевым и Гермогениановым Кодексами должна была служить для обучения юристов, которым нужно знать и прошлое право. Сборник действующих конституций должен был пополниться выдержками из ответов (responsa) и трактатов юристов, чтобы таким образом объединить в одном своде как leges, так и ius vetus. Однако о результатах работы этой комиссии ничего не известно. В 435 г. была образована новая комиссия из шестнадцати человек, во главе которой был поставлен квестор дворцового ведомства Антиох. Эта комиссия получила, как считается, более скромную задачу собрать и несколько отредактировать императорские конституции. Она справилась с ней за два года. В результате получилось 16 книг, разделенных на титулы, не все из которых сохранились в полном объеме. Утеряна значительная часть первых шести книг. Количество конституций, посвященных проблемам ius publicum, существенно превосходит количество постановлений, относящихся к частному праву. Первая книга Кодекса посвящена источникам права и компетенции имперских должностных лиц. Книги со второй по пятую относятся к частному праву, они стоятся в соответствии с порядком, принятым в дигестах классических юристов. Шестая и седьмая книги рассматривают иерархию имперских должностных лиц высшего ранга, их привилегии, особые права воинов. Восьмая книга объединяет многие законы относительно низших гражданских должностных лиц и некоторые вопросы частного права. Девятая книга посвящена уголовному праву, десятая и одиннадцатая – финансовому. Книги с двенадцатой по пятнадцатую несут в себе нормы городской гражданской организации и различных корпораций. Шестнадцатая книга освещает организационные вопросы, связанные с церковью и церковное право. [3]С начала 439 г. Кодекс приобрел официальный статус во всей Империи вместе с Кодексами Грегория и Гермогениана, которые до этого имели неофициальный характер.
Работа комиссии Антиоха состояла прежде всего в сборе императорских постановлений, в течение века рассылавшихся во все концы Империи. Тексты получали из разных мест: из архивов центральных ведомств, префектур, юридических школ, частных коллекций и писем. Не всегда удавалось обнаружить аутентичный текст. Иногда в местных канцеляриях за него выдавались интерпретации императорских постановлений местными властями и даже просто фальсификации. В императорские эдикты, видимо, иногда интерполировали те положения, которые устраивали местные власти. Высшие должностные лица (например, префект претория), которым направлялись конституции, содержавшие общие положения, имели право издавать собственные, имевшие местное хождение, трактовки императорских законов. Юристы Феодосия, видимо, потратили немало сил на их проверку и исправление. Целью работы было положить конец сумятице в судах и адвокатских конторах, происходившей вследствие неясности в отношении объема действия императорских конституций и сомнений в текстуальной достоверности находившихся в обращении эдиктов. Кодекс Феодосия был составной частью системы, в которую кроме него и двух Кодексов эпохи Диоклетиана входили имевшие повсеместное распространение сочинения юристов классической эпохи. В качестве сборника законов Кодекс выступал дополняющим завершением той системы классического права, которая продолжала использоваться на практике.
Титулы, на которые подразделяются книги Кодекса Феодосия, имеют оглавление, которое концентрировало собранные в них конституции как по злободневным для IV в. вопросам (например, о дефенсорах городских общин), так и в соответствии с традиционными формами классического права. Конституции в титуле располагаются в хронологической последовательности. Титул обычно начинается законами Константина и заканчивается законами Феодосия II и ВалентинианаIII. Некоторые законы были разделены так, что их части попали в разные титулы. Другие были объединены с законами или их частями того же года издания, когда они попадали в один титул. Можно сказать, что императорские конституции использовались кодификаторами как своего рода строительный материал, при помощи которого они могли наиболее выразительно для своего времени представить состояние того или иного юридического института. Поэтому часть собранного материала, видимо, просто не вошла в Кодекс по причине дублирования, либо сомнений в его надежности, либо невыразительности или просто ненужности для целей составителей Кодекса. По этой причине многие конституции сокращены в Кодексе: из них выбрано лишь то, что могло охарактеризовать тот раздел права, в титул которого помещался данный отрывок. Фактически конституции Кодекса могут иметь по меньшей мере три уровня в своем содержании: 1) первоначальный смысл, 2) смысл, вложенный в интересах кодификации, 3) смысл, обнаруживаемый современным читателем. Не всегда эти три уровня совпадают. Однако, кроме того, современные исследователи подозревают, что по крайней мере некоторые конституции подвергались интерполяциям составителей Кодекса, которые в интересах своего дела подправляли, корректировали используемые тексты. В этом случае содержание конституций более соответствовало представлениям 20-30-х гг. V в., нежели времени ее издания. Поэтому при использовании текстов императорских постановлений из Кодекса всегда следует быть настороже. Конституции, принятые его составителями за оригинальные, могут и не быть таковыми. Это могли быть пересказы, сделанные в своих целях чиновником, судьей или учителем права. Делать интерполяции к конституциям стали, как считается, со временени Константина. Предполагают, что чаще они встречаются в конституциях более раннего периода. Только со времени Феодосия I (379-395 гг.) комиссия могла работать с настоящими архивами префектур и императорских канцелярий.
В Кодексе встречаются законы, взаимоисключающие друг друга. Так, например, конституция Валентиниана II (XVI, 1, 4-386) предоставляет свободу собраний арианам, а рядом в той же книге, но другом титуле (XVI, 5, 6-381; 11-383; 12-383) помещены законы, запрещавшие такие собрания. В этом случае, видимо, действовал сформулированный Модестином принцип, в соответствии с которым более ранний закон отменялся изданным позднее (Dig. 1, 4, 4). [4] В то же время не действовавшая по одному вопросу, но тем не менее помещенная в Кодекс конституция сохраняла значение по другому, обозначенному в титуле, для характеристики которого она и занимала в нем определенное место.
Изданные после 438 г. конституции Феодосия II не вошли в его Кодекс. Они сохранились в качестве Новелл Феодосия (novellae constitutiones). Они собирались и использовались в судопроизводстве Западной и Восточной империй еще в период совместного правления Феодосия II и Валентиниана III до 450 г. Сохранилась конституция 1 октября 447 г. «О ратификации новых законов божественного Феодосия». После смерти Феодосия II эту практику продолжил его преемник на Востоке император Марциан (450-457 гг.). При нем, видимо, продолжался интенсивный обмен конституциями с правительством Валентиниана III. Правивший на Западе в 457-461 гг. Майориан, с именем которого современные исследователи связывают последнюю попытку позднеантичной реставрации Западной империи, собрал имевшие хождение в своей части Империи законы Новелл Феодосия II, Валентиниана III и свои собственные в единый Корпус. Возможно, в основе его собрания лежал уже созданный к 460-461 гг. сборник новелл Феодосия II. Новеллы Марциана не были включены в него. Возможно, они составляли самостоятельный сборник, отталкиваясь от которого, Майориан предполагал вернуть правовой центр Империи на Запад. При этом правовые установки обоих были достаточно близки. Вместе с собранными Майорианом конституциями Новеллы Марциана были использованы в Бревиарии Алариха II. Сюда же были включены несколько конституций западных императоров Либия Севера (461-465 гг.) и Антемия (467-472 гг.). Издававшиеся в то же время на Востоке конституции императора Льва (457-474 гг.), а затем Зенона (474-491 гг.) уже не привлекли внимания вестготского юриста. Постепенно они образовали самостоятельное правовое течение, приведшее к кодификации Юстиниана. Небезынтересно, что именно с этого времени (последняя треть V в.) началось расхождение колонатной терминологии Запада и Востока: начиная с правления Льва появляются термины «адскриптиции» и «свободные колоны», не использовавшиеся на Западе.
Таким образом, в Новеллы к Кодексу Феодосия вошли постановления правивших на Востоке Феодосия II и Марциана и на Западе Валентиниана III, Майориана, Либия Севера и Антемия. Эти постановления, поскольку они не были отредактированы кодификационной комиссией для своих целей, существенно отличаются от большинства конституций Кодекса своим объемом. Фактически именно Новеллы дают пример того, что собой представлял императорский эдикт IV-V вв.
В восточной части империи действие Кодекса Феодосия прекратилось после опубликования Кодекса Юстиниана в 534 г. На Западе его активно рецептировали юристы варварских королей, образовавших королевства на территории Римской империи. В конце V – начале VI в. на основе Кодекса Феодосия были созданы вестготские Кодекс Эрика и Бревиарий Алариха II, бургундский Римский Закон Гундобада и остроготский Эдикт Теодориха. Ликвидация политического единства западных римских провинций тем не менее не означала быстрого исчезновения там позднеантичного общества. Варварские переселенцы составляли меньшинство населения рядом с римлянами кельтского, иберийского и иного происхождения. Римские правовые нормы в постоянно перерабатывавшемся виде продолжали использоваться до XII в.
3. Кодекс Юстиниана.
Задачи кодификации. Устремления юстиниановского периода (пер-
вая половина VI в.) были направлены на осуществление грандиозной и непо-
сильной задачи восстановления единства Римской империи. К этой цели сво-
дилась политика и в области законодательства.
Законодательная политика ставила задачей из двух потоков памятников
прошлого — императорских законов (leges) и работ классических юристов
(ius) — создать свод законов, пригодных для применения в новых политиче-
ских и экономических условиях. [5]Для того чтобы старые источники права
превратить в живые источники нового права, нужно было создать из хаоса
текстов, законов, конституций одно стройное целое. Перед юристами была
поставлена еще задача использовать все, что дало развитие права за три сто-
летия, прошедшие между классическим периодом и этой эпохой, т. е. отра-
зить изменения, которые претерпело римское право при пересадке его с За-
пада на Восток, под греческими, восточными и христианскими влияниями,
а также и тех изменений, которые происходили на Востоке под влиянием за-
падной послеклассической литературы. Таким образом, свод законов Юсти-
ниана является в основном компиляцией из существовавших до того источ-
ников, но многократно преобразованных, переделенных и обобщенных.
Кодификация Юстиниана отличается от предыдущих кодификаций несрав-
ненно большим размахом и более высокой творческой силой. В ней обнару-
живается не только более широкая основа источников и более обильное их
использование, но и гораздо более тщательная обработка избранных текстов.
Объем кодификации. Предыдущие своды были сборниками только
leges; вопрос о собирании материалов ius, поставленный при Феодосии II,
не был реализован. Предварительные сборники и хрестоматии no ius были
плодом работ и знаний беритской и константинопольской правовых школ,
где еще в V в. н.э. укрепилось изучение римского права. Преподаватели стре-
мились приспособить классические труды к новому порядку вещей, установ-
ленному абсолютной монархией. Эти-то труды и были использованы в коди-
фикации Юстиниана. Кодификация имеет много недостатков, особенно
в самой технике законодательства, но имеются и положительные стороны,
в частности, в области некоторых нововведений.
Характерно было стремление соединить разнообразные ветви римского
права (например, цивильное и преторское право, цивильное и право народов
Италии и провинций) и удалить отжившие институты. В иных случаях ясно видны попытки придать новое содержание перешедшим от прошлого правовым понятиям и институтам и таким путем сохранить их жизненность. Новый законодательный труд стремился быть продолжением развития классического права и устранить недостатки его, выступавшие до того времени в трудах юристов и императорских конституциях. Составители уделяли внимание новым правовым воззрениям; в результате этого римское частное право сделалось более пригодным для восприятия его в дальнейшем новыми народами.
Желание Юстиниана возродить правила древней римской юридической культуры, вернуть юстицию к канонам классического права путем всеобъемлющей систематизации источников старого и нового права привело В феврале 528 г. к учреждению государственной комиссии из 10 администраторов и юристов – «людей науки, опыта, неутомимого и похвального усердия к общественному делу». Официально возглавил комиссию правитель дворца Иоанн. Однако подлинным руководителем работ стал юрист и бывший квестор, префект претория Трибониан, известный как своими юридическими познаниями, так и литературной деятельностью.
К апрелю 529 г. комиссия завершила составление сборника императорских конституций в 12 книгах – Кодекса. Основой для него стал известный Кодекс Феодосия, но многое было дополнено и прибавлено из иных императорских постановлений, а кроме того, опущено все, что Юстиниан счел утратившим силу. Сложнее обстояло дело с систематизацией «старого права».
В декабре 530 г. Юстиниан направил на имя Трибониана особый указ, которым тому было поручено провести параллельную кодификацию основных источников «старого права». Эта работа должна была стать поистине новаторской, поскольку не имела исторических предшественников, а, кроме того, самые принципы ее только предстояло разработать. Новая комиссия была составлена уже самим Трибонианом, куда он включил 15 знатоков права – адвокатов и профессоров самых знаменитых юридических школ того времени. Комиссия пошла по пути систематизации главным образом выдержек из трудов наизнаменитейших правоведов-классиков – тех, сочинениям которых еще в V в. была придана обязательная сила. А через эти сочинения комиссия воспроизводила основные принципы преторского эдикта, древней юридической практики, отраженной в советах классиков, а также большого числа других правоведов, на которых ссылались первые. Выбор литературных источников иногда носил случайный характер и определялся, по-видимому, тем, что было реально в распоряжении комиссии Трибониана и пользовалось особым успехом в восточных провинциях; влияла и поспешность работы. По некоторым наблюдениям, комиссия Трибониана разделилась на три части, и каждая работала над своим кругом литературы. А затем они свели все воедино по стандартной схеме. Так появились Дигесты (или Пандекты) в 50 книгах, обнародованные в декабре 533 г. Это была наиболее объемная часть всей кодификации, и именно кодификация права, поскольку большинство правил были впервые изложены в сокращенном виде и систематизированы по совершенно новой схеме, абсолютно не присущей первоначальным источникам.
Параллельно Юстиниан повелел комиссии подготовить единое руководство для юридических школ, которое бы впредь стало общеобязательним и единым, устранив тем самым ненужный субъективизм в изучении права: «Чтобы дать начинающим основные сведения о праве, с помощью которых они могли бы приступить к более глубокому его изучению». Работу по составлению такого обобщающего учебника под руководством Трибониана менее чем за год выполнили профессора Феофил и Дорофей. Как было предписано указом императора, основой для свода они выбрали типичные для классической юриспруденции «Институции», но многое было внесено и по собственному усмотрению членов комиссии.
К 533 г., когда в основном завершилась работа комиссии над самыми объемными частями свода, количество новоизданных за правление Юстиниана постановлений и законов превысило несколько сот. Изданный четырьмя годами ранее кодекс основательно устарел, а главное – он не отражал новой правовой политики императора Юстиниана. К ноябрю 534 г. было завершено создание новой редакции кодекса, куда было включено свыше 4.600 императорских конституций преимущественно христианской эпохи и соответствующих главным линиям законодательной деятельности Юстиниана. Первый кодекс был аннулирован.
И начало работ над каждой частью систематизации, и окончание их сопровождалось изданием специальных конституций Юстиниана, в которых отмечались принципы составления каждой части, а по окончании, юридическое значение.[6] Наиболее важной стороной проведенной систематизации стало то, что после ее завершения Юстиниан указал считать три составленные части единственным впредь источником правовых норм, имеющим силу наравне с императорскими законами. Также запрещалось подвергать Институции, Дигесты и Кодекс истолкованию; выраженные в них правила следовало понимать строго буквально и применять, придерживаясь текста и буквы древних правил.
Со времени составления многих источников права, сочинений древних юристов, использованных при кодификации, прошло несколько веков: наиболее ранние из использованных работ относились к I в. до н. э. Повинуясь и замыслу императора, и собственным представлениям, и реальности практики своего времени, комиссия проводила систематизацию, подновляя терминологию, заменяя уж очень архаичные термины (например, манципацию, которой уже не было в ходу со II в.) на принятые в Византии в VI в. Многое комиссия подправляла, подчиняясь собственным, не очень выверенным представлениям о том, что должны были якобы сказать древние авторы. Эти обновления получили название интерполяций. Интерполяции, сделанные комиссией Трибониана, в истории римского права получили двоякое значение. С одной стороны, они затемнили подлинные тексты исторических источников римского права, особенно высказывания древних юристов иих субъективные рассуждения. С другой – и это был очень важный исторический шаг – они придали разрозненным источникам римского права характер единой и почти во всем логически связанной системы, а всей кодификации Юстиниана – значение цельного Свода.
Corpus juris civilis.
В завершенном виде Свод Юстиниана составили три разные по объему, по принципам составленияи, отчасти, по характеру рассмотренных в них вопросов части: Институции, Дигесты и Кодекс.
Институции (Institutiones) представляли систематизированное изложение общих правовых принципов[7], как они понимались в римской юридической традиции, и основополагающих институтов главным образом частного права. Формально они должны были служить официальным руководством (institutio – научаю) для первоначального изучения права. Но в силу того значения, какое придал Юстиниан проведенной кодификации, обобщенные догматические определения приобрели силу закона.
Основными источниками при составлении Институций стали одноименное сочинение классического юриста Гая, отличавшееся упрощенным, даже бытовым изложением (иногда его так и называли «Повседневные вещи»), а также сочинения юристов Флорентина, Марсиана, Павла и Ульпиана. По традиции, составители разделили Институции на 4 книги: 1) общее учение о праве и о субъектах прав – лицах, 2–3) общие институты вещного и обязательственного права, 4) учение об исках и принципах судебного правоприменения.[8]