АНГЛИЙСКИЙ СТИЛЬ ФАТИЧЕСКОЙ КОММУНИКАЦИИОпубликовано: Английский стиль фатической коммуникации // Жанры речи. Саратов: Колледж, 2005. Вып. 4. - С. 251-262.Т.В. Ларина Национальные особенности коммуникативного поведения, с которыми мы сталкиваемся в межкультурном общении, представляют собой коллективные привычки народа, проявляющиеся в выборе и предпочтительности употребления тех или иных коммуникативных стратегий и средств коммуникации (как вербальных, так и невербальных), в результате чего вырабатывается национальный стиль коммуникации, или коммуникативный этностиль. Стиль, как известно, формируется под влиянием экстралингвистических факторов – тех явлений внеязыковой действительности, в которых протекает речевое общение. Национальный стиль коммуникации формируется под влиянием социально-культурных отношений, культурных ценностей, норм и традиций, характерных для определенной культуры. Важнейшим экстралингвистическим фактором, определяющим стиль коммуникации, является тип культуры, его важнейшие параметры. Особенности культуры побуждают ее носителей излагать свои мысли четко либо допускать двусмысленность, быть предельно лаконичными либо многословными, свободно проявлять эмоции либо сдерживать их, строго соблюдать дистанцию в общении или пренебрегать ею и т.д. То, что характерно для одной культуры, часто неприемлемо для другой. Именно поэтому известные максимы П. Грайса, сформулированные для индивидуалистических, узкоконтекстных культур (low context cultures в терминах Э.Холла), как и правила вежливости Дж. Лича, не могут быть в той же степени применимы к коллективистским, ширококонтекстным культурам (high context cultures), в частности к русской, поскольку такой тип культуры предопределяет другие коммуникативные особенности, формирует другой стиль коммуникации. В связи с этим представляется целесообразным идти не по пути поиска универсальных черт коммуникативного поведения, а по пути систематизации и обобщения национально-культурных особенностей коммуникации через описание национальных стилей коммуникации, что важно как в теоретическом, так и в практическом плане. В общем виде национальный стиль коммуникации, или коммуникативный этностиль, можно определить как предопределяемый культурой тип коммуникативного поведения, проявляющийся в выборе и предпочтительности средств коммуникации (вербальных и невербальных), используемых в процессе межличностного взаимодействия. Важно отметить, что между вербальными и невербальными средствами коммуникации, которым отдается предпочтение в той или иной коммуникативной культуре, прослеживается явно выраженная взаимосвязь, что свидетельствует о системности коммуникативного этностиля. Так, характерная для англичан пространственная дистанция (большее, чем у русских, расстояние при общении, недопустимость прикосновений, похлопываний, поцелуев и т.д.) находит отражение и в соблюдении вербальной дистанции (они не перебивают собеседника, не дают непрошеных советов, не делают замечаний, избегают оказания коммуникативного воздействия и т.д.), которая у русских также нарушается; японские и корейские поклоны при приветствии, демонстрирующие уважение к собеседнику путем собственного принижения, повторяются в стратегии «умаления» и на вербальном уровне.^ Национальный стиль вербальной коммуникации можно определить как совокупность исторически сложившихся и закрепленных традицией особенностей использования языка, характерных для носителей данной лингвокультуры, он представляет собой совокупность коммуникативных черт, в более широком плане – доминант, формируемых в результате регулярного использования определенных коммуникативных стратегий и предопределяемых ими языковых средств. В настоящее время исследователями предпринимаются интересные попытки по выделению и описанию национальных стилей вербальной коммуникации [см. например, Gudykunst & Ting-Toomey 1990: 99-116]. При этом, однако, вряд ли можно говорить о едином национальном коммуникативном стиле. Поскольку коммуникация – это не только передача информации, но и передача отношения, то, при анализе коммуникативных этностилей эти два аспекта нуждаются, на наш взгляд, в отдельном рассмотрении. Такой подход позволяет снять целый ряд противоречий, встречающихся при описании коммуникативных стилей. Так, широко признанный тезис о том, что английский стиль коммуникации является прямым, справедлив относительно делового и научного дискурсов, при рассмотрении таких, например, речевых жанров, как деловые переговоры или научный доклад, однако он не срабатывает в фатической коммуникации, во всяком случае, при ее сопоставлении с русской. Существуют разные определения фатической коммуникации, как и подходы к ее описанию [см. Орлов 1991, Формановская 1998, Дементьев 1999, Žegarac & Clark 1999, Ward 1999 и др.]. Мы исходим из широкого понимания этого типа коммуникации, как коммуникации, нацеленной не на передачу информации, а на осуществление межличностного взаимодействия, охватывающей самые разные коммуникативные ситуации и речевые акты. Поскольку межличностное взаимодействие в межкультурном аспекте является важнейшей и весьма чувствительной сферой общения, описание и изучение стиля фатической коммуникации представляется актуальной задачей. В данной статье предлагаем попытку охарактеризовать стиль фатической коммуникации, характерный для английской коммуникативной культуры, и обозначить параметры его описания. Фатический стиль коммуникации непосредственно связан с вежливостью, которая является категорией более широкого плана, чем этикет, и представляет собой национально-специфическую систему коммуникативных стратегий, нацеленных на эффективное бесконфликтное общение [Ларина 2003, 2004]. Категория вежливости является тем системообразующим стержнем, который позволяет проследить логику поведения представителей разных лингвокультур. Различия в использовании стратегий вежливости отражаются на особенностях доминантных черт коммуникации, которые, как отмечалось, и формируют коммуникативный этностиль. В процессе общения используются два основных типа стратегий – стратегии отдаления (negative politeness strategies) и стратегии сближения (positive politeness strategies) [Brown & Levinson 1987]. В результате регулярного использования стратегий отдаления, нацеленных на социальное дистанцирование, на соблюдение интерперсональных границ между собеседниками, что особенно характерно для английского коммуникативного поведения, формируется такая доминанта английского стиля коммуникации, его инвариантная стилевая черта, как дистантность и вытекающая из нее коммуникативная неимпозитивность. Она заключается в соблюдении дистанции и коммуникативной неприкосновенности, недопустимости прямого воздействия на адресата либо сведении его до минимума в тех речевых актах (РА), где это воздействие приходится оказывать, что предопределяет выбор языковых средств (вопросительные конструкции, разнообразные средства модальности, сослагательное наклонение и др.). Данная доминанта обусловлена такой важнейшей ценностью английской культуры, как автономия личности, для обозначения которой в английском языке существует специальное слово – privacy, отсутствующее не только в русском, но и в других европейских языках. Коммуникативная неимпозитивность определяет следующие черты английского стиля коммуникации:косвенность (непрямолинейность, уклончивость): Do you think you I could use your telephone / I am wondering if you could possibly give mу a lift (просьба друга) / Would you like to come to my birthday party (приглашение) / May I have your attention, please? (команда учителя);некатегоричность: Would you kindly stop smoking, please? (водитель - закурившему пассажиру) / Would you stop that noise, please? (замечание учителя на шум в классе) / I don’t think I can completely agree with you (выражение несогласия);коммуникативный пессимизм: I don’t suppose you’d know the time, would you? (буквально Я не полагаю, что ты мог бы знать время, так же?) / It would be nice to have tea together, but I am sure you are very busy (Было бы замечательно попить чай вместе, но я уверен, что ты очень занят) [примеры из Scollon & Scollon 2001: 51];коммуникативная субъективность: I don’t think you should work so hard (совет) / I don’t think you are right (выражение несогласия). Данные черты характерны в первую очередь для побудительных речевых актов как наиболее угрожающих лицу коммуниканта, также они проявляются при выражении мнения, при запросе информации - во всех тех ситуациях общения, где затрагиваются интересы собеседника. Для русской коммуникативной культуры, являющейся по своей природе коллективистской и отличающейся отсутствием подобной зоны личной автономии, стратегии дистанцирования не столь типичны, предпочтение отдается прямым высказываниям, что формирует такую черту русского стиля коммуникации, как прямолинейность. Ср.: Would you mind repeating that, please? (преподаватель – студенту) – Повторите, пожалуйста. / Would you like to come to my birthday party next Sunday? (приглашение друга на день рождения) – Приходи, пожалуйста, ко мне на день рождения в следующее воскресенье. / Could I have another cup of coffee, please? (в ресторане) – Принесите, пожалуйста, еще чашечку кофе и т.д. Стратегии сближения, направленные на контакт, на сокращение дистанции, на стирание интерперсональных границ, формируют вторую доминанту английского стиля коммуникации - коммуникативную аттрактивность, или демонстративную приветливость, которая проявляется в регулярной демонстрации расположенности, доброжелательности, внимания к окружающим. Ее составляющими являются гиперболизированная оценочность, эмотивность, коммуникативный оптимизм, коммуникативная поддержка собеседника, неформальность, или демократичность, и другие черты, характерные главным образом для экспрессивных речевых актов. В рамках статьи сложно охарактеризовать все из перечисленных особенностей. Остановимся на тех из них, которые более всего удивляют представителей русской коммуникативной культуры, поскольку значительно расходятся с ее чертами и установками. Коммуникативный оптимизм - демонстрация в процессе общения хорошего настроения, жизнерадостности, благополучия, отсутствия проблем - одна из важнейших черт английского коммуникативной культуры, выделяемой при ее сопоставлении с русской. Ярким примером проявления данной особенности на невербальном уровне является улыбка, которой англичане щедро одаривают друг друга, на вербальном – стандартные речевые формулы, а также некоторые особенности синтаксической структуры английского предложения. Данная черта коммуникативного поведения основывается на так называемом «позитивном мышлении», характерном для представителей англо-саксонской культуры [см. Peale, 1952; Виссон, 2003], в которой ценятся оптимизм и настроенность на успех. Она находит отражение и в категории вежливости, которая предписывающей быть оптимистом (be optimistic – одна из важнейших стратегий позитивной вежливости). Реализуя данную стратегию, английские коммуниканты на вопрос-приветствие ^ How’re you? / How’re things? / How is it going? отвечают кратко и позитивно: (I’m) well / I’m very well / I’m really very well / (I’m) very well indeed / (I’m) fine / I’m great / I’m grand (IrE.), сопровождая свой ответ жизнерадостной улыбкой и приподнятой интонацией, независимо от того, как они в данный момент себя чувствуют. Даже в ситуациях, где состояние собеседника никак не может соответствовать данным фразам, ответ на вопрос How are you? будет традиционным: (женщина упала на улице) How are you? Are you hurt? – I am fine. I am perfectly fine; ответ на письмо-соболезнование по случаю смерти бабушки: ‘Thanks for your condolences for my Nana, do not worry, everything is fine, and I have enjoyed Easter a lot. Причина такого поведения, которое вполне соответствует коммуникативным ожиданиям партнера, кроется в том, что в англо-американской культуре ценится и приветствуется проявление положительных чувств, которые говорящий может и не испытывать, и подавление отрицательных чувств, демонстрация которых может повредить имиджу говорящего и быть неприятной другим [Wierzbicka 1999: 241], возможно, также и нежеланием пускать других в свой мир. Прагматическое значение подобных формул можно трактовать следующим образом: «Спасибо за интерес ко мне, я очень благодарна и в свою очередь никогда не огорчу вас своими проблемами, к тому же моя жизнь касается только меня». Позитивный, оптимистичный настрой англичан проявляется также в завышенных эмоциональных оценках окружающего и происходящего: How absolutely (completely) marvelous (extraordinary, devastating, incredible, fantastic, wonderful, delightful, ravishing, divine, amazing, unbelievable)! Подобные лексические гиперболы являются одной из черт английской разговорной речи, как и гиперболизированная оценочность в целом. Они широко употребляются в самых разных коммуникативных ситуациях, порой весьма прозаичных. Коммуникативное поведение англичан, для которых стратегия преувеличения является одной из важнейших, ставит вопрос об искренности в коммуникации. Именно данная особенность служит причиной того, что представители многих культур, в том числе и русские, оценивают его как неискреннее, сомневаясь в том, что их английские собеседники действительно чувствуют то, что говорят. Чтобы адекватно интерпретировать подобное поведение, следует различать такие понятия, как эмоциональность и эмотивность. Эмоционально-оценочные реплики, содержащие экспрессивные лексические элементы, являются в данном случае единицами эмотивной коммуникации, а не эмоциональной. Они нацелены не столько на передачу информации об эмоциональном состоянии говорящего, сколько на передачу его отношения к собеседнику, оказания на него положительного эмоционального воздействия и могут быть названы фатическими эмотивами [Ларина 2002, 2005]. Традиционная английская сдержанность касается эмоциональной коммуникации, но не эмотивной. Эмотивность, напротив, является одной из черт английского коммуникативного стиля и непосредственно связана с английской вежливостью, которая предписывает преувеличивать интерес, симпатию к собеседнику. Как справедливо отмечает А.Вежбицка, понятие искренность является культурно специфичным [Wierzbicka 2002]. В английской культуре искренность не столь широкое явление, как в русской, она ограничивается ситуациями, где говорить правду уместно и когда такое поведение выражает общественное одобрение. Акцент делается на то, какой эффект могут произвести слова на собеседника. Употребляя многочисленные речевые формулы, содержащие элемент преувеличения (преувеличение, как известно, всегда содержит элемент неискренности), английские коммуниканты, на наш взгляд, совершенно искренне желают сделать приятное собеседнику, оказать ему коммуникативную поддержку, сделать коммуникативный подарок. В результате английская фатическая коммуникация отличается экспрессивностью, за которой стоит не истинное проявление эмоций, а отмеченные социальные установки. Таким образом, с точки зрения направленности выражаемых эмоций и их коммуникативной функции, английский стиль коммуникации можно назвать эмотивным, в отличие от русского, являющегося эмоциональным (то есть, характеризующимся открытым проявлением эмоций, направленных не на собеседника, а замыкающихся в самом субъекте и являющихся проявлением его чувств как психофизиологической реакции на те или иные события). Говоря о семантике и прагматике английских речевых формул, следует особо отметить, что десемантизация является характерной чертой английской фатической коммуникации в целом, что требует особых навыков для адекватной интерпретации. При этом асимметрия между семантикой речевых формул и их прагматическим значением характерна как для ситуаций, связанных с вежливостью отдаления, так и с вежливостью сближения. Несколько примеров, иллюстрирующих сказанное: высказывание Would you like to read, Tom? в ситуации учитель – ученик является не вопросом о желании ученика читать, а конвенциональной командой совершить это действие; Hi. How are you? – не столько вопрос о состоянии партнера, сколько стандартная формула приветствия, которая необязательно предполагает ответ (особенно, если она произнесена на ходу); Thank you. I am happy, сказанное в ответ на предложение чая или кофе (Would you like some tea, coffee?), не означает, что собеседник испытывает в данный момент счастье, а всего лишь то, что он ничего не хочет; услышанное от учителя Your daughter is a genius. She is absolutely fantastic не следует воспринимать буквально, а только как знак симпатии и расположения; не следует также обижаться, если ваш английский знакомый, сказав вам We should have lunch together, больше никогда вам не позвонит, поскольку, произнося эту фразу, он вовсе не имел в виду, что вы непременно должны встретиться, а исходил из вышесказанной коммуникативной установки. Многочисленные примеры подобного рода позволяют сделать вывод о том, что одной из инвариантных стилевых черт английской фатической коммуникации является большая ориентированность на форму, чем на содержание (важно КАК, а не ЧТО), в то время как русский коммуникативный стиль, для сравнения, является в большей степени информативным, нацеленным на передачу информации (важно ЧТО, а не КАК). Сведение до минимума заботы о форме выражения исследователи называют доминантой разговорного стиля [Гольдин, Сиротинина, Ягубова 2002: 88]. Если сравнивать английскую и русскую фатическую коммуникацию, то следует отметить, что данная особенность в большей степени характерна для русского стиля. Английский стиль фатической коммуникации, напротив, является крайне ритуализованным, ориентированным на форму. Для него в значительной степени характерны элементы языковой (речевой, коммуникативной) игры, когда говорится одно, а подразумевается другое, в результате наблюдается расхождение между семантикой и прагматикой высказываний: Ср.: I’m just wondering till what time the library is open today (буквально Мне просто интересно, до которого часа открыта сегодня библиотека.) - Скажите, пожалуйста, до которого часа открыта сегодня библиотека? / Can I ask you to write down your answers? (учитель – ученикам) (буквально Могу я попросить вас записать ваши ответы?) – Запишите, пожалуйста, ваши ответы. Еще одной особенностью английского коммуникативного поведения, отражающейся на стиле коммуникации и выделяемой при его сопоставлении с другими стилями, в том числе с русским (в еще большей степени с арабским или корейским), является неформальность общения, граничащая с фамильярностью. Данная коммуникативная особенность, ставшая одной из основных черт английской коммуникативной культуры, является отражением процессов демократизации общества, характерных для последних десятилетий. Она ярко проявляется в обращениях, в формулах приветствия и прощания, о чем свидетельствуют следующие факты: - сокращение сферы употребления формул sir и madam (в настоящий период они встречаются главным образом при вежливом обращении к клиентам в сфере обслуживания, в официальных письмах при обращении к незнакомому адресату, при обращении школьников к учителю-мужчине); - сокращение употребления обращений, состоящих из уважительных компонентов ^ Mr / Mrs / Miss + фамилия; - быстрый переход на обращение по имени; - допустимость обращения по имени при асимметричных отношениях: студенты – преподавателю, подчиненные – начальнику, дети – взрослым и т.д., - употребление сокращенной или уменьшительной именной формы при официальном общении; - вытеснение традиционных формул приветствия и прощания (^ Good morning / Good afternoon / Good evening / Good bye) менее формальными (Hello / Hi / Bye), которые стали нейтральными и употребляются в самых широких контекстах; - довольно свободное употребление сквернословия (swear words). Тот факт, что для английской коммуникативной культуры в большей степени характерно неформальное общение, симметричность взаимоотношений между участниками коммуникации, акцент делается на равенство, что предопределяется незначительной статусной дистанцией (Power distance), характерной для английской культуры в целом [Hofstede 1984, 1991], позволяет определить английский стиль коммуникации как личностно-ориентированный, в отличие от русского стиля, который, в силу более значительной статусной дистанции между коммуникантами, характеризуется большей формальностью, асимметричностью ролевых позиций и может быть назван статусно-ориентированным. Перечисленные черты английского коммуникативного поведения, большинство из которых свидетельствуют о ярко выраженной ориентированности на собеседника, позволяют говорить о том, что для английской коммуникативной культуры в целом характерен тип речевого поведения, который психолингвистами определяется как кооперативный, точнее кооперативно-конформный [см. Горелов, Седов 2001: 158]. В связи с этим английский стиль фатической коммуникации в целом можно назвать кооперативно-конформным, характеризующимся ярко выраженной ориентированностью на партнера по коммуникации, имитирующим настроенность на него. Русский стиль, для сравнения, в большей степени ориентирован на самого говорящего. При описании коммуникативного этностиля не могут не быть затронуты и его количественные характеристики, также являющиеся важным стилевым параметром. Известно, что для одних культур, например арабской, характерно многословие, для других - лаконичность (североамериканские индейцы, например, в общении которых большую роль играет молчание). При сопоставлении коммуникативных стилей с этой позиции также важно учитывать тип дискурса. Проведенные нами сопоставительные исследования позволили прийти к интересному выводу: несмотря на тот факт, что русские, для которых общение является одной из важнейших культурных ценностей [см. Стернин 2002: 11] в целом более многословны по сравнению с англичанами (как и сам русский текст, который при переводе с английского всегда оказывается длиннее), в фатической коммуникации, напротив, уступают англичанам. По сравнению с русскими англичане часто предпочитают более длинные высказывания, а также употребляют большее количество реплик, то есть демонстрируют явную тенденцию к многословию. Англичане дольше прощаются, дольше благодарят, дольше извиняются и т.д. [подробные данные см. Ларина 2003]. Таким образом, в основу описания национального стиля вербальной коммуникации могут быть положены разноплановые параметры, связанные с качественными, количественными, лингвистическими, социолингвистическими, психолингвистическими характеристиками: дистантность / интимность отношений, степень формальности / неформальности в общении; субъектно-объектная ориентированность коммуникантов; степень допустимости коммуникативного воздействия (степень импозитивности); способ выражения коммуникативных интенций (прямой / косвенный); степень проявления эмоций (эмоциональная сдержанность / открытость); направленность и функциональная значимость эмоций (эмоциональность / эмотивность); степень экспрессивности; степень ритуализованности многословие / лаконичность (длина отдельного высказывания, количество реплик в различных ситуациях общения);и др. Данный перечень не является окончательным, он нуждается в дополнении и систематизации, но уже на его основе можно сделать следующие обобщения относительно английского стиля фатической коммуникации, который может быть охарактеризован как: ● дистантный (строгое соблюдение дистанции),неимпозитивный (сведение коммуникативного воздействия до минимума), косвенный (с точки зрения способа выражения коммуникативных интенций), ● некатегоричный (субъективность при выражении мнения, совета и т.д.), кооперативный (характеризуется ярко выраженной ориентированностью на партнера по коммуникации),неформальный (характерна симметричность ролей, равенство коммуникантов),личностно-ориентированный (приоритет отдается личности, а не статусу),конформный (имитируется настроенность на партнера по коммуникации, которая проявляется как на уровне содержания, так и на уровне оформления высказываний).аттрактивный (характерна ярко выраженная демонстративная приветливость),эмотивный (с точки зрения направленности выражаемых эмоций и их коммуникативной функции),экспрессивный (характерно частое употребление большого количества суперлативных единиц во многих коммуникативных ситуациях),ориентированный в большей степени на форму, а не на содержание (значительная асимметрия семантики и прагматики высказываний), многословный (во всяком случае, более многословный, чем русский). Данные черты английского стиля фатической коммуникации проявляются в выборе коммуникативных стратегий и языковых средств, их предпочтительности и частотности употребления. При этом еще раз подчеркнем, что они были выделены при сопоставлении с русским коммуникативным стилем. При сравнении с другими стилями (например, корейским, японским) многие из перечисленных характеристик оказываются несостоятельными, что в очередной раз свидетельствует о том, что люди не просто говорят на разных языках, а пользуются ими по-разному. Функциональные стороны языка имеют не только жанровые особенности, но и национально-культурные, что позволяет говорить о национальных стилях коммуникации как об объективной данности. ЛИТЕРАТУРАВиссон Л. Русские проблемы в английской речи. Слова и фразы в контексте двух культур. Пер. с англ. – М.: Р.Валент, 2003.Гольдин В.Е., Сиротинина О.Б., Ягубова М.А. Русский язык и культура речи: Учебник для студентов нефилологов / Под ред. О.Б.Сиротининой. Изд. 2-е стереотипное. – М.: Едиториал УРСС, 2002.Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики. - М.: Лабиринт, 2001. Дементьев В.В. Фатические речевые жанры. ВЯ. – 1999, №1. Ларина Т.В. Эмоциональность и эмотивность в коммуникации // Межкультурная коммуникация и перевод: Материалы межвузовской конференции. - М.: МОСУ, ИЯ РАН, 2002. – С.89 - 93.Ларина Т.В. Категория вежливости в английской и русской коммуникативных культурах: Монография. – М.: Изд-во РУДН, 2003; Категория вежливости в аспекте межкультурной коммуникации (на материале английской и русской коммуникативных культур): ДД. – М., 2003.^ Ларина Т.В. Национальный стиль вербальной коммуникации и категория вежливости // Образование, наука и экономика в вузах. Интегративная функция педагогической науки в международном образовательном пространстве. Education, Science and Economics at Universities. Pedagogical Theory Integrative Function in the World Educational Domain: - Москва – Братислава: МАНПО, 2004. – С. 296 – 302.Ларина Т.В. Культура как стилеобразующий фактор //Межкультурная коммуникация и перевод: Материалы межвузовской научной конференции. Москва 27 января 2005 г. – М.: МОСУ, 2005. – С. 71 -75.Ларина Т.В. Фатические эмотивы в коммуникации и переводе // Актуальные проблемы преподавания практического курса перевода в вузе: Материалы научно-практической конференции (19 мая 2004 г.). – М.: ВЧ 33965, 2005. – С. 228 – 240.Орлов Г.А. Современная английская разговорная речь. – М., 1991.Стернин И.А. Русское коммуникативное сознание // Русское и финское коммуникативное поведение. Вып. 3. – Воронеж: изд-во «Истоки», 2002. – С.5-13.Формановская Н.И. Коммуникативно-прагматические аспекты единиц общения. – М.: ИКАР,1998. Brown Penelope and Stephen D. Levinson. Politeness: Some universals in language usage. - Cambridge: Cambridge University Press, 1987. Gudykunst, William B. and Stella Ting-Toomey. Culture and Interpersonal Communication. Sage Series. Interpersonal communication. 8. – Sage Publications, 1990.Hofstede, Geert H. Culture’s Consequences: International Differences in Work-Related Values. - Beverly Hills CA: Sage Publications, 1984; Cultures and Organizations: Software of the mind. - London: McGraw-Hill Book Company (UK) Limited, 1991. Peale, Norman Vincent. The Power of Positive Thinking.- New York, 1952.Scollon, Ron and Suzanne Scollon. Intercultural Communication: a discourse approach. Second edition. - Oxford and Cambridge: Blackwell, 2001. Wierzbicka, Anna. Emotions across Languages and Cultures: Diversity and Universality. - Cambridge: Cambridge University Press, 1999. Wierzbicka Anna. Russian cultural scripts: The theory of cultural scripts and its applications // Ethos Dec 2002, 30,4; ProQues Psychology Journals.Ward G., Horn L. R. Phatic communication and relevance theory: a reply to Žegarac & Clark . Journal of Linguistics. -1999, vol. 35, № 3. – Pp. 555 - 564.Žegarac V., Clark B. Phatic interpretations and phatic communication. Journal of Linguistics - 1999, vol. 35, № 2. – Pp. 321 446.Вежливость в сознании и коммуникации: межкультурныйаспект // Международный сборник научных трудов "Актуальныепроблемы коммуникации и культуры - 2". – Пятигорск, 2005.Ларина Т.В. (Москва) В настоящее время широко признанным считается тот факт, что вербальная коммуникация - это не только обмен информацией, но также демонстрация своего отношения к собеседнику. Чисто информативная речь – это скорее исключение, чем правило. В этой связи выделятся трансакциональное общение, ориентированное преимущественно на передачу информации, и интеракциональное общение, целью которого является установление и поддержание межличностного контакта, достижение взаимопонимания, гармонии в общении [6: 89]. Среди функций языка исследователи называют функцию общественного взаимодействия, или фатическую функцию. Многие сложности межкультурной коммуникации возникают именно в интеракциональном общении и вызваны неумением собеседников взаимодействовать, т.е. демонстрировать свое отношение друг к другу в соответствии с нормами данного общества. Национально-культурные особенности поведения коммуникантов в данном типе общения связаны с тем, что в разных культурах существует свое понимание вежливости. Игнорирование данного факта затрудняет общение и порождает многочисленные стереотипы. Так, М.Сифианоу (Sifianou) указывает на широко распространенное мнение о том, что греки являются невежливым народом, во всяком случае, менее вежливым, чем англичане [14: 13], которых, по словам Д. Пибоди (Peabody), отличает «такт, изящество манер, изысканная вежливость» [13]. Дж. Лич (Leech) пишет об общепринятом представлении о китайцах и японцах как очень вежливых по сравнению с европейцами и о русских и поляках как невежливых [11: 84]. Дж.Томас отмечает существование стереотипов о грубых русских и немцах, подобострастных индийцах и японцах, неискренних американцах и высокомерных англичанах [15: 97; 16: 227]. Согласно сложившемуся стереотипу, англичане в глазах русских являются вежливыми, галантными, учтивыми, но при этом сдержанными, малообщительными, холодными, невозмутимыми, равнодушными ко всему [2:102-116], а также неискренними и лицемерными. Русские же воспринимаются представителями многих других культур (в том числе английской) как люди излишне эмоциональные, агрессивные, любопытные, навязчивые, бесцеремонные, пессимистичные, невежливые. При этом обычно приводят следующие доводы: русские часто перебивают собеседника, могут задавать личные вопросы, позволяют себе делать замечания и давать советы окружающим, навязывают свое мнение другим, не контролируют эмоции, резко прекращают разговор и т.д., что воспринимается как крайне невежливое поведение. Определить, что такое вежливость в межкультурном аспекте – чрезвычайно сложная задача. Традиционно считается, что вежливость – это проявление уважения к другому человеку [7: 61; 3: 76]. Ее связывают с такими понятиями, как почтительность, галантность, корректность, учтивость. При этом под уважением понимается признание достоинств личности, чуткость, деликатность по отношению к другому [8: 73]. Однако при рассмотрении вопроса о вежливости в межкультурном аспекте следует исходить из того, что такие, на первый взгляд, универсальные понятия, как вежливость, уважение, внимание, почтение имеют разное содержание в разных языках и культурах (ср., например, внимание к незнакомой женщине в арабских и латиноамериканских странах, почтение к старшим на Востоке и в Европе). О различиях в понимании вежливости свидетельствует тот факт, что в каждой культуре существует свой концепт вежливости и само это слово имеет разное толкование. Так, по данным словарей в русском языке вежливость - это соблюдение правил приличия, учтивость; в английском - демонстрация уважение к другим; в китайском – проявление скромности, уважения и почитания в речи и поступках, выражение степени почтения. Существуют языки, в которых данное слово отсутствует. Его нет, например, в языке ибо, распространенном в Нигерии, в языке лингала (Конго). Помимо слова вежливый, в последнем отсутствуют также такие слова, как спасибо, извините, пожалуйста, до свидания, что объясняется близостью и равенством социальных отношений, высокой степенью солидарности (помочь другому является естественным поведением, не требующим благодарности; личное пространство минимально, вторжение в него не требует извинений). В других культурах, в частности в японской и корейской, для которых характерна сложная иерархия отношений, потребность в демонстрации почтения к окружающим столь велика, что в этих языках существует лексико-грамматическая категория вежливости. Так, в корейском языке категория вежливости насчитывает 7 ступеней: 1) почтительная, 2) уважительная, 3) вежливость, характерная для женской речи, 4) учтивая, 5) интимная, 6) фамильярная, 7) покровительственная. Для каждой формы вежливости характерен свой набор грамматических, словообразовательных, лексических средств, для правильного выбора которых говорящему нужно знать возраст и статус собеседника. Именно поэтому в этих культурах, в отличие от европейских, вопрос о возрасте является вполне естественным и даже необходимым. Приведенные факты вряд ли являются основанием для того, чтобы называть одни народы вежливыми, а другие невежливыми или менее вежливыми. Исследования сопоставительного характера свидетельствуют о разном понимании вежливости представителями различных культур и о несовпадении данного концепта в коммуникативном сознании, например, русских и немцев, англичан и греков, немцев и американцев и др. [см. 1,14, 9]. Согласно результатам проведенного нами ассоциативного эксперимента, содержание концепта вежливость в коммуникативном сознании англичан и русских также не совпадает. Основные различия сводятся к следующему: ● англичане имеют более четкое представление о том, что такое вежливость, у русских это понятие достаточно диффузно; ● в английском сознании быть вежливым значит демонстрировать уважение, внимание к окружающим (showing consideration for others in one’s manners, speech etc.); в русском – соблюдать правила поведения; ● английская и русская вежливость имеют разную направленность: английская вежливость является адресатно-ориентированной, она направлена на собеседника и выполняет важную коммуникативную функцию; русская в большей степени замыкается в субъекте и несет существенную этическую нагрузку; ● в английском сознании вежливость в большей степени ассоциируется с демонстративным, этикетным вниманием (вежливый – тот, кто демонстрирует свое уважение другим); в русском - не с этикетным, а с действенным вниманием (вежливый – тот, кто соблюдает правила поведения и помогает другим); ● английская вежливость в равной степени направлена на всех; русская в большей степени на «своих» и на тех, кто старше. Последнее положение нуждается в небольшом комментарии. По нашим наблюдениям, можно выделить три типа поведения русских в зависимости от адресата: с «чужими» - незнакомыми (в транспорте, магазине), «своими» - знакомыми (с коллегами, соседями) и «своими» - близкими (с друзьями, родственниками). При этом наиболее вежливое поведение наблюдается по отношению к членам второй группы; в обращении с чужими (незнакомыми) и близкими русские часто допускают невежливость и даже грубость. Отсутствие «культурносвободного» основания (термин A. Вежбицкой) для определения степени вежливости, которая в разных культурах понимается по-разному, побудил нас рассматривать вежливость как национально-специфическую коммуникативную категорию, которая не может быть сведена к универсальным правилам, максимам или определяться через такие понятия, как уважение, внимание, почтение, поскольку в разных культурах данные понятия имеют разные значения. На наш взгляд, вежливость является центральной категорией коммуникативного сознания, системообразущим стержнем, который регулирует коммуникативное поведение людей. Вежливость тесно связанна с основными принципами социокультурной организации общества и межличностными отношениями, существующими между его членами, и рассматривать ее необходимо на фоне социальной (горизонтальной) и статусной (вертикальной) дистанций, являющихся важнейшими па