СОДЕРЖАНИЕ
ВСТУПЛЕНИЕ
РАЗДЕЛ I.ЮНОСТЬ И ОСНОВАНИЕ МОНАСТЫРЯ
РАЗДЕЛ II.ИГУМЕНСТВО И ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
ВЫВОДЫ
ВСТУПЛЕНИЕ
В современной историиРоссии после советского периода начали вновь изучать жизнь церковных деятелей, которыевлияли на ход русской истории. Появляются работы, где идёт оценка толькоисторической роли, и отбрасываются все легендарные и мистические события, атакже есть работы, где в серьёз говорится обо всех чудесах, которые совершалирусские святые. Несомненно, одним из самых первых и самых почитаемых святых былСергий Радонежский. Ещё Е. Голубинский в конце XIXв. в своём произведении «Преподобный Сергий Радонежский и созданная им ТроицкаяЛавра» писал: «Во главе многочисленного сонма русских подвижников стоят тривеликие, поистине всероссийские, подвижника: преп. Антоний и Феодосий Печерскиеи преп. Сергий Радонежский. На всём обширном пространстве Русской земли нетпростого человека, который не знал бы об Антонии и Феодосии Печерских и которыйне знал бы о Сергии Радонежском; на всём обширном пространстве Русской земли ненайдётся простой женщины, которая не учила бы детей своих молиться:«преподобные Антоний и Феодосий Печерские, преподобный Сергие Радонежскиймолите Бога о нас грешных». Святые Антоний и Феодосий воссияли при началенашего христианства в Киевских пределах нашего отечества. Святой Сергий, черезтри столетия после Антония и Феодосия, воссиял в Московских пределах нашегоотечества».
В. Ключевский жесравнивает Сергия Радонежского с митр. Алексием и св. Стефаном Пермским, атакже говорит про его исключительную роль: «Есть имена, которые носилиисторические люди, жившие в известное время, делавшие исторически известноежизненное дело, но имена, которые уже утратили хронологическое значение,выступили из границ времени, когда жили их носители. Это потому, что дело,сделанное таким человеком, по своему значению так глубоко захватило жизньдальнейших поколений, что лицо, сделавшие это дело, из исторического деятеляпревратилось в народную идею. Таково имя Преподобного Сергия: это не тольконазидательная, отрадная страница нашей истории, но и светлая черта нашегонравственного народного содержания».
Какое же такое делосовершил Сергий Радонежский, что его имя стало, освящено сквозь столькостолетий истории. Для этого необходимо припомнить то время, в которое жилвеликий святой. Он родился тогда, когда умирали те люди, которые виделинашествие татар. Во всех людях всё ещё был жив ужас того разгрома, которыйпостоянно подновлялся многократными местными нашествиями татар. Разгром привёлне только к материальному разорению, но и к духовному разорению. В то времямать пугала ребёнка лихим татарином. Хронический ужас одного поколения могпревратиться в народную робость, в черту национального характера. Но одна изосновных черт русского народа, вне всякого сомненья великого народа, в том, чтоесть такая способность подниматься на ноги после падения.
В то время как всеокраины Руси страдали от внешних врагов, срединное Московское княжествооставалось безопасным и накапливало силы, и со всех краёв туда потянулись бояреи простые люди. Иван Калита применял все доступные средства в борьбе с болеесильными владимирскими князьями. Тогда же устроилось так, что русскиймитрополит, живший во Владимире, стал жить в Москве. Когда же это случилось, товсе жители Руси почувствовали, что татарские опустошения прекратились, инаступила тишина на русской земле. Так в первой половине XIVв. подросло поколение, выросшее под впечатлением этой тишины. К этому поколениюотносились и 40-летний Алексий и 20-летний искатель пустыни, будущий преп. Сергий,а в Устюге у бедного соборного причетника родился сын, будущий просветительПермской земли св. Стефан. Тесная дружба и взаимное уважение соединяли всехтроих. Митр. Алексий навещал Сергия в его обители и советовался с ним и виделего своим приемником. Также существует рассказ в житии преп. Сергия о проездесв. Стефана Пермского мимо Сергиева монастыря, когда оба они на расстоянии 10вёрст обменялись братскими поклонами. Все трое делали свой вклад в общее дело –укрепление Русского государства. В их лице сошлись для общего дела три основныечасти Русской земли: Алексий, сын черниговского боярина-переселенца,представлял старый киевский юг, Стефан – новый финско-русский север, а Сергий,сын ростовского боярина-переселенца, великорусскую середину. Роль Сергия была втом, чтобы народ смог укрепить свои нравственные силы и смог сбросить вековоепорабощение и уныние. Нравственному воспитанию народа и посвятил свою жизньпреп. Сергий. Чтобы укрепить нравственную дисциплину, необходимо быловоспользоваться самым доступным и понятным для народа методом: живой пример,наглядное осуществление правила. Он начал с самого себя и продолжительнымуединением, исполненным трудов и лишений среди дремучего леса, приготовилсябыть руководителем других пустынножителей. Жизнеописатель Епифаний, который самжил в обители, описывает, как Сергий был для братии поваром, пекарем,мельником, дровоколом, портным, плотником и кем угодно, но служил как раб купленный.
Но главное событие,которое проходило при жизни Сергия Радонежского, а потом переросло в сложный ипродолжительный исторический процесс, состояло в том, что народ, привыкшийдрожать при одном имени татарина, собрался, наконец, с духом, встал напоработителей и не только нашёл в себе мужество встать, но и пошёл искать татарскихполчищ в открытой степи и там повалился на врагов. И мы знаем про ту роль,которую сыграл в этом событии 1380 г. преп. Сергий: он благословил на этотподвиг главного вождя русского ополчения, сказав: «иди на безбожников смело,без колебания, и победишь», – и этот молодой вождь был человек поколения,возмужавшего на глазах преп. Сергия и вместе с войском бившегося на Куликовомполе. Этого вождя звали Дмитрием Ивановичем, после этой битвы прозванногоДонским.
Чувство нравственнойбодрости, духовной крепости, которое преп. Сергий вдохнул в русское общество,ещё живее и полнее воспринималось русским монашеством. В жизни русскихмонастырей со времени Сергия начался замечательный перелом: заметно оживилосьстремление к иночеству. В бедственный первый век ига (1240–1340 гг.) возникловсего каких-нибудь десятка три новых монастырей. Зато в следующие столетие(1340–1440 гг.), когда Русь начала отдыхать от внешних бедствий и сталаприходить в себя, было основано до 150 новых монастырей. Таким образом,древнерусское монашество стало показателем нравственного состояния мирскогообщества: стремление покидать мир появлялось не из-за того, что в нём скопилосьмного бедствий, и в нём было жить невыносимо, а из-за того, что в нёмвозвышались нравственные силы. До Сергия монастыри в основном возникают возлебольших городов; после него численный перевес получают монастыри, возникавшиевдали от городов, в лесной глухой пустыне. Теперь к борьбе с духовныминедостатками человека добавилась новая борьба с неудобствами внешней природы; искорей всего эта вторая цель стала новым средством для достижения первой.
Колонии Сергиевскойобители, монастыри, основанные учениками преподобного или учениками егоучеников, считались десятками, составляли почти четвёртую часть всего числановых монастырей во втором веке татарского ига, и почти все эти колонии былипустынные монастыри подобно своей митрополии. До половины XIVв. основная масса русского народа была зажата в междуречье Оки и верхней Волги,жили здесь по немногим расчищенным от леса и болот полосам удобной земли.Оставался открытым путь на север и северо-восток в глухой край, где проживалидикари-финны. Монах-пустынник и пошёл туда смело разведчиком. Лесные монастыристановились здесь опорными пунктами крестьянской колонизации.
Напутствуемыеблагословением старца, шли борцы, одни на юг за Оку на татар, другие на северза Волгу на борьбу с лесом и болотом.
Примером своей жизнипреп. Сергий поднял упавший дух родного народа, пробудил в нём доверие к себе,к своим силам, вдохнул веру в своё будущее.
Актуальность этойработы заключается в том, что Сергий Радонежский в своё лихое времяпроповедовал среди народа духовность, которая в наше время исчезла как вРоссии, так и в Украине. После развала социалистической системы на бывшейтерритории СССР создался идеологический вакуум, который ничем не заполняется. Этотвакуум можно заполнить истинно русской православной моралью. Для того чтобыподнимать эту духовность люди должны знать биографии таких людей как СергийРадонежский.
Первым источником,который использовался в данной работе, было произведение Е. Голубинского,«Преподобный Сергий Радонежский и созданная им Троицкая Лавра». В этой книгеиспользуется исторический подход в изучении личности Сергия Радонежского, ноглавное внимание уделяется не преподобному, а историческим событиям, которыепроисходили в это время. Эта работа первая биография святого, в которой былиспользован исторический подход. До этого существовали два жития и поздние ихпереписи, которые дополнялись и изменялись. Эта великого историка русскойцеркви и к тому же дореволюционная, поэтому её постоянно используют в подобныхроботах.
Следующей книгой,использованной в работе, было произведение Никона Рождественского «Житие иподвиги Преподобного и богоносного отца нашего Сергия Радонежского и всеяРоссии чудотворца», опубликованная в 1885 г. и ставшая наиболее полнымжизнеописанием святого. Но так как книга написана человеком церковным, то многоместо уделено вопросу о самой святости Сергия.
Третьей книгой былопроизведение Зайцева «Преподобный Сергий Радонежский», написанное в 1920-е годав Париже белым эмигрантом и в то время имело большую популярность на западе.Книга написана в публицистическом стиле и понятным языком, но в ней приводятсяуже новые, независимые и дерзкие предположения.
Четвёртой и последнейкнигой, использованной на прямую в работе, было произведение Скрынникова«Митрополит Алексий и Сергий Радонежский», в котором не обращается внимания насвятость Сергия, а в основном говорится про исторические события в его время иего роли в них.
Жизнь СергияРадонежского не достаточно освещена в российской истории и поэтому её изучениеследует продолжать, искать новые связи с другими великими деятелями той эпохи ит. д.
Хронологические рамкиданной роботы не ограничиваются годами жизни Сергия Радонежского, а примерновыступают на 20 лет до рождения и на 30 лет после смерти, т. е. 1300-е и 1420-егоды. Но в этот достаточно большой для истории период времени входит жизньодного человека, на фоне которой развиваются события всероссийского масштаба.
Региональные рамки неограничиваются Троице-Сергиевой лаврой, Москвой и ближайшими городами.Действия, касающиеся личности Сергия Радонежского происходят в Ростове,Хотькове, Радонеже, Троице-Сергиевой лавре, Москве, Нижнем Новгороде,Константинополе, Золотой Орде и на Куликовском поле.
сергийигуменство радонежский жизнь святой
РАЗДЕЛ I.ЮНОСТЬ И ОСНОВАНИЕ МОНАСТЫРЯ
Точно неизвестно когдародился великий подвижник, это было в первой четверти XIVв. в Ростовской земле. На основании косвенных свидетельств источников историкиназывают такие даты рождения Сергия Радонежского: 1322 г., 1320 г. и даже 1314г. Зато, известно число и месяц рождения великого святого – это 3 мая.Священник дал ему имя Варфоломея, по дню празднования памяти святого АпостолаВарфоломея, потому как этого требовал тогдашний церковный обычай. Это имя посвоему значению означало – сын радости.
Как известно Варфоломейдал о себе знать за долго до своего рождения, здесь уместно привести рассказ из«Жития Сергия Радонежского», которое было написанное Епифанием Премудрым,учеником великого святого, в 1417–1418 гг.:
«И свершилось чудо дорождения его (Сергия Радонежского): случилось нечто такое, что нельзя молчаниюпредать. Когда ребёнок ещё был в утробе матери, однажды – дело было ввоскресенье – мать его вошла в церковь, как обычно, во время пения святойлитургии. И стояла она с другими женщинами в притворе, а когда должны былиприступить к чтению святого Евангелия и все люди стояли, молча, тогда внезапномладенец начал кричать в утробе матери, так что многие ужаснулись от этогокрика – преславного чуда, совершившегося с этим младенцем. И вот снова, передтем, как начали петь херувимскую песнь, то есть «Иже херувим», внезапномладенец начал вторично громко кричать в утробе, громче, чем в первый раз, такчто по всей церкви разнёсся голос его, так что и сама мать его в ужасе стояла,и женщины, бывшие там, недоумевали про себя и говорили: «Что же будет смладенцем?» Когда же иерей возгласил: «Вонмем, святая святым!» — младенецснова, в третий раз, громко закричал». Дальше говорится, что смущённая матьедва не упала от страха, и сразу начала плакать. Её окружили, рядом стоящиеженщины, и, наверное, желая помочь успокоить плачущего младенца, стали спрашивать,где у неё ребёнок. Но поняв, что младенца нет, а мать носит его в чреве,сказали ей: «Как может быть дарован голос до рождения младенцу, ещёнаходившемуся в утробе?» Она же ответила: «Я тому и сама удивляюсь, вся объятастрахом, трепещу, не понимая случившегося». Если же верить этому рассказу, топечать святости на Сергии лежала уже с детства.
По древнему преданию,имение родителей Сергия, бояр ростовских Кирилла и Марии, находилось не в самомРостове, а в его окрестностях, по дороге в Ярославль. Преп. Сергий попроисхождению был дворянин: его отец был служивый человек Ростовских удельныхкнязей и входил в состав так называемого боярства, будучи членомправительственной думы или совета князей. Кирилл состоял на службе сначала уРостовского князя Константина IIБорисовича, а потом у Константина IIIВасильевича; он не раз сопровождал их в орду, как один из самых близких к нимлюдей; владел достаточным по своему положению состоянием; но по простотетогдашних нравов, живя в деревне, он не пренебрегал и обычными сельскимитрудами; мы увидим потом, что Кирилл посылал, например, своего малолетнего сыназа конями.
Значит, маленькийВарфоломей умел, и спутать их, и обратить [3]. И подведя к какому-нибудь пню,ухватив за чёлку, вспрыгнуть, с торжеством рысцою гнать домой [3].
Несомненно, то, чтородители Варфоломея были глубоко религиозными людьми и как пишет Зайцев, чтоособенно они были «страннолюбивы», т. е. помогали бедным и охотно принималистранников. Вероятно, именно это ощущение странственной жизни и дало начало теммечтаниям об уединёнии и спокойствии в глубоком лесу. Кроме него у родителейбыло ещё двое детей: старший сын Стефан и младший – Пётр. Родители, хотя и были«бояре знатные», по-видимому, жили просто, были люди тихие спокойные, с крепкими серьёзным складом жизни.
В семь лет Варфоломеяотдали учиться грамоте вместе с его братьями. В то время вообще смотрели наобучение грамоте, как на дело священное: без грамоты невозможно было прочитатьи понять Библию, а также другие священные книги. В школы грамотности, которых вто время вообще было немного, попасть было трудно и потому туда попадали лишьлюди избранные, т. е. дети боярской верхушки каковыми и были Варфоломей сбратьями. Эти школы учреждались попечениями епископов и вообще духовенства,учителями в них попадали, конечно, люди богобоязненные. Поэтому Варфоломей сдетства впитывал православную мораль. Два его брата учились хорошо и успевалипо учёбе, хотя Петру в то время не было и шести лет, а Варфоломей оказалсятупым и часто подвергался наказаниям от учителей и осмеяниям сверстниками. Да исам он напрягал все усилия: проводил ночи над книгой и, укрывшись от людей,плакал, и часто со слезами молился втайне Богу о даровании ему разуменияграмоты, и молитва его была услышана. Например, Епифаний Премудрый приводит всвоём «Житии» такой рассказ:
«Однажды отец послалего (Варфоломея) искать лошадей, он увидел некоего черноризца, старца святого,удивительного и неизвестного, саном пресвитера, благообразного и подобногоангелу, на поле под дубом стоящего и прилежно со слезами молящегося. Отрок же,увидев его, сначала смиренно поклонился ему, затем приблизился и стал околонего, ожидая, когда тот кончит молитву. Когда кончил молиться старец, топодозвал к себе Варфоломея, и благословил его, и поцеловал его во имя Христа, испросил его: «Чего ищешь и чего хочешь, чадо?» Отрок же сказал: «Душа мояжелает более всего знать грамоту, для чего я отдан был учиться. Ныне скорбитдуша моя, так как учусь я грамоте, но не могу её одолеть. Ты же, святой отче,помолись за меня Богу, чтобы смог я научиться грамоте». О чём они беседовалидальше, мы не знаем, но Варфоломей пригласил старца домой. Родители принялистарика хорошо, как они обычно принимали и всех остальных странников. Позжестарец позвал ребёнка в молельную и велел читать псалмы, но мальчик сказал, чтоне умеет. Но посетитель сам дал книгу, при этом повторив приказание. ТогдаВарфоломей начал читать, и все были поражены, как он читает хорошо [3]. Послеэтого гостя накормили, и старец сказал, что Варфоломей хорошо станет пониматьсв. Писание и будет хорошо читать. Затем прибавил: «Отрок будет некогда обительюПресв. Троицы; он многих приведёт за собой к уразумению Божественныхзаповедей». С этого времени Варфоломей читал уже любую книгу без запинки, и какутверждает Епифаний – даже обогнал товарищей. Сейчас даже молятся преп. Сергиюо даровании разумения грамоты.
Хотя мы и видим, чтоВарфоломей обогнал своих сверстников по учёбе, но всё же, его главная сила не внаучных знаниях: в этом ведь он ничего не создал. Ведь даже умение читать будущийпреп. Сергий приобрёл неестественным путём, а с помощью божественной силы.Борис Зайцев говорит, что, пожалуй, Епифаний, человек образованный и многопутешествовавший по св. местам, написавший жития св. Сергия и СтефанаПермского, был выше его как писатель, как учёный. Гений мальчика Варфоломея вёлего другим путём, где менее нужна наука. Сергий, кажется, принадлежал к тем,кому обычное даётся тяжко, и посредственность обгонит их – зато необычноераскрытое целиком [3].
Через несколько летпосле этого, как утверждает Епифаний, он стал поститься строгим постом и отвсего воздерживался, в среду и в пятницу ничего не ел, а в прочие дни питался хлебоми водой; по ночам часто бодрствовал и молился. Мать часто отговаривала его отпостов и всенощных бдений, говоря, что ему всего лишь двенадцать лет. Номальчик просил не отговаривать его от того, что он делает. Так вырастал идуховно укреплялся будущий преп. Сергий. И как пишет Никон Рождественский всвоём «Житии», что Сергий скоро понял, что ещё в отроческом возрасте страстиуже начинают про являть свою губительную силу, которую сдержать стоит не малоготруда; а кто хоть раз поддастся в юности их влечению и попустит им связать себяпорочными склонностями, тому и подавно тяжело преодолеть их. И вот Варфоломей принимаетвсе меры, чтобы оградить себя от их воздействия, и пресекает все пути, спомощью которых они могут попасть к человеку. Так, прежде всего он уклоняетсяот детских игр, шуток, смеха и как бы сторонится своих сверстников и вообщеобщества.
Когда будущему святомубыло около пятнадцати лет, родители были вынуждены переселиться из Ростова.Иван Калита зимой 1327–28 г. получил в Орде великое княжение Русское, а уже наследующий год подчинил себе Ростовское княжество. Но нелегко было удалённымкнязьям расставаться со своею свободой. Московский князь действовал властно, нипред чем не останавливаясь. Даже в тех случаях, когда присоединение соседнихуделов совершалось мирным путём, посредством например, родственных союзов сВеликим Князем Московским, и тогда Иван Данилович мог не задумываясьраспоряжаться удельными княжествами, как ему хотелось. Так он выдал своихдочерей – одну за Василия Даниловича Ярославского, а другую – за КонстантинаВасильевича Ростовского, и, действуя, как глава России, предписывал своим зятьямзаконы в их собственных областях. Послан был в Ростов в чине воеводы московскийвельможа Василий, по прозвищу Кочева, и с ним другой, по имени Мина; по прибытиив Ростов, они стали действовать полновластно, притесняя жителей, так что многиеростовцы принуждены были отдавать москвичам своё имущество поневоле, за чтополучали только оскорбления и побои и доходили до крайней нищеты. Дерзостьмосковских воевод дошла до того, что они повесили вниз головою ростовскогоградоначальника, престарелого боярина Аверкия, поставленного ещё княземВасилием Константиновичем, и в таком виде оставили его на поругание. Такпоступали не только в Ростове, но и по всем волостям и сёлам. В Ростове былинедовольные подчинением Москве, и потому наместник в Ростове подозревал всех визмене, и вскоре начал выводить её истязаниями и телесными пытками. Спасаясь отстрашного террора, многие решили бежать из Ростова. В их числе были и родителиВарфоломеевы. Кроме тяжкого насилия их заставило выселиться то, что всю жизнь,будучи людьми богатыми, под старость лет они стали бедняками. Славный иименитый некогда боярин Кирилл, ранее описанных событий в Ростове, частопутешествовал со своим князем в Орду, эти путешествия, конечно, не обходилисьбез дорогих подарков ордынским вельможам, что отзывалось на материальномсостоянии всей боярской верхушки. Также своё дело сделал жестокий голод,который часто опустошал Ростовские земли, ведь регион это северный, чернозёмовнет и урожайность далеко не такая, какую хотелось бы ожидать. А больше всего,как сообщает Епифаний, неблагоприятно сказалось нашествие Туралыково в 1327 г.Всё это почти довело до нищеты боярина Кирилла. Вероятно также, что своеволиемосковских наместников, которые распоряжались в Ростове как независимыегосудари, не пощадило и отца Варфоломея, как ближнего боярина ростовских князей:и скорей всего именно тогда он лишился не только своей чести, но и всего своегосостояния. По видимому было тяжело оставаться Кириллу в городе, после всего,что он там испытал, а может быть, и прямо было приказано московскими наместникамиуехать из Ростова, и поэтому он решил при первой же возможности покинуть городи перейти на службу к другому князю. Такой случай вскоре представился. Недалекоот современной Троице-Сергиевой лавры существовало городок Радонеж. В 1328 г.,отправляясь в Орду, великий князь Иван Данилович написал духовное завещание, вкотором, между прочим, назначил «село Радонежское» в удел великой княгине Елене«с малыми детьми» нераздельно. Вскоре после этого село полностью перешло в собственностьмладшего сына Калиты Андрея. Великий князь, по малолетству Андрея, поставил вРадонеже наместником Терентия Ртища, который, желая привлечь большее числопереселенцев в этот, почти незаселённый край, объявил именем князя разныельготы переселенцам. Как только эта новость стала известна в Ростове, многие изего жителей в надежде на лучшую жизнь переехали в Радонеж. В числе этихпереселенцев был, и боярин Кирилл со своим семейством и поселился в Радонежевозле церкви Рождества Христова.
По обычаю того времени,Кирилл должен был получить поместье, но сам он, по старости, уже не мог нестислужбы, и потому обязанность эту принял на себя старший сын Стефан, который,скорей всего, женился ещё в Ростове. Младший из сыновей Кирилла Пётр такжеизбрал супружескую жизнь, но Варфоломей продолжал размышлять о суете всегоземного и мечтать о странственной жизни. Достигнув двадцатилетнего возраста,преп. Сергий стал просить у своих родителей благословения избрать путьиноческой жизни. Родители ничего не имели против его намерения, но попросилиего подождать, потому как братья его Пётр и Стефан уже оженились и вели своихозяйства, а отец и мать не могли по старости своей сами себя обеспечить.Потому Кирилл и Мария попросили подождать Варфоломея до их смерти. Сын повиновалсяволи родителей, он прилагал всё своё старание, чтобы угодить родителям иупокоить их старость, и чтобы заслужить себе их благословение и молитвы. В этомэпизоде Борис Зайцев приводит интересное сравнение с православным святымСергием и католическим Франциском: Варфоломей повиновался, но св. Францискушёл, конечно, отряхнул бы прах от всего житейского, в светлом экстазе ринулсябы в слёзы и молитвы подвига. Варфоломей же сдержался, выжидал. Но как быпоступил бы он, если бы такое положение затянулось надолго? Наверное, неостался бы. Но, несомненно, как-нибудь с достоинством устроил бы родителей иудалился бы без противоречий. Сами же они были сильно больные и вскоре один задругим ушли в мир иной, перед смертью родители приняли монашество в бывшем поблизости Хотьковом монастыре (Хотьковский, в трёх верстах от Радонежа; онсостоял из мужской части и женской). Схимники бояре недолго потрудились в своёмновом звании: скорее всего не позже 1339 г. они уже отошли в мир иной. Вероятноимена родителей, которые нам известны, были приняты уже в иночестве.
После смерти родителей,отдав всё своё имущество младшему брату Петру, Варфоломей мог свободноосуществить свой замысел, но он не захотел идти в Хотьков монастырь, кудапостригся его овдовевший брат Стефан, и не захотел идти в какой-либо другой. Почтив то же время когда умерли родители Варфоломея, его брат Стефан потерял своюжену Анну, которая оставила ему двух сыновей – Климента и Ивана. Похоронивсупругу в Хотьковом монастыре, Стефан не пожелал уже возвратится в мир;вероятно, поручив детей своих брату Петру, он остался тут же в монастыре. Послеудаления старшего брата в монастырь, Варфоломей остался полным хозяином в домеродителей и сам мог выбирать, что ему дальше делать. Так был сделан решительныйшаг и на 21 году жизни юноша вступил на новый путь, полный скорбей и лишений.Варфоломей избрал для себя другой вид монашества, нежели его брат Стефан –пустынножитие, который ещё не был известен в России, так как монахи бралипример с греческих иноков, которые шли в монастыри, а будущий великий святой взялпример с древних египетских монахов: Антония, Пахомия и Макария.
Сначала Варфоломейпошёл в Хотьков монастырь, который стал для него почти родным, и позвал своегобрата Стефана вместе с ним удалиться в пустыню. Скромный, с детства привыкшийподчинять свою волю воле старших, он и теперь боялся положиться на себя, инаделся иметь в брате-иноке верного спутника и опытного руководителя на новомэтапе жизненного пути. Так как душа Варфоломея давно жаждала безмолвия пустыни,потому он не собирался оставаться в Хотьковом монастыре, и чем больше былолишений в жизни пустынника, тем для него казалось лучше. Он упрашивает братаидти с ним искать места для пустынножительства. Стефан не вдруг решается натакой поступок. Недавний мирянин, поступивший в монастырь не только по влечениючистой любви к Богу, сколько потому, что его сердце, разбитое семейным горем,искало врачевания в тишине святой обители, он не думал принимать на себяподвига выше меры своей, и желал проходить обычный путь монашеской жизни вмонастырских стенах. Но Стефан уступает уговорам младшего брата и соглашаетсяидти с ним. В то время каждый, кто желал уединённой жизни, мог один или стоварищем свободно идти в лес, на любом месте строить себе хижину или копатьпещеру и селиться тут. Земли свободной было достаточно много. Когда вокругпустынников собиралось несколько человек, то строили церковь, испрашивали укнязя право на владение местом, а у местного святителя – разрешение освятитьцерковь, и обитель основывалась. Но Варфоломей не думал строить обитель, не желалсобирать около себя братию, – у него было одно заветное желание: укрытьсянавсегда от мира в глубине непроходимой чащи лесной, укрыться так, чтоб мирникогда не нашёл его. Они пошли в лес, окружавший Хотьков монастырь, сначалаиспросив разрешения сесть в нём у князя Ивана Даниловича. Братья долго ходилипо лесу и решились остановиться у речки Консеры и рядом бьющим из под землиисточником. Это место было удалено не только от жилищ, но и от дорог. Ононаходилось верстах в десяти от Хотькова и представляло небольшую площадь,которая возвышалась над соседнею местностью в виде маковки, почему и называласьтогда Маковцем или Маковицею. Эта местность с трёх сторон была окружена леснойчащею. На этом месте сейчас находится Троице-Сергиева лавра.
Сначала они устроилисьв построенном на скорую руку шалаше, а позже начали рубить лес длястроительства кельи и небольшой церквушки. После недолгих рассуждений, решилиназвать церковь во имя Пресвятой Троицы. С великим трудом переносили онитяжёлые брёвна на своих, хотя и привычных к труду, но всё же боярских плечах. Подруководством нанятого плотника всё было построено и вскоре братья пошли вМоскву, чтобы спросить благословения у митр. Феогноста на освящение церкви.Святитель принял просителей и послал с ними священнослужителей, которые взяли ссобою святой антиминс с мощами святых мучеников и всё необходимое для освещенияхрама. Это произошло около 1340 г., уже во время правления князя СимеонаИвановича Гордого. После этого Варфоломей с ещё большей ревностью сталпоститься и молиться, мир как бы умер для него навсегда. Но совсем не то былосо Стефаном, он не смог вытерпеть пустынножительствования и ушёл от Варфоломеяв Богоявленский монастырь. Он видел здесь одни труды и лишения, не было никакихдля безбедного существования. Никто не заходил к ним; трудно было даже достатьсамое необходимое; на далёкое расстояние не было, не только сёл или дворов, нои дорог; кругом их убогой кельи и церквицы была непроходимая лесная чаща, с еёобитателями – дикими зверями. Стефан оставил одним своего брата и ушёл вМоскву. Здесь он устроил себе келью в Богоявленском монастыре. По свидетельствуЕпифания, который лично знал Стефана, он любил иноческое житие, много трудилсяи вёл строгую жизнь, ходил он обыкновенно в убогой одежде. В то время вБогоявленском монастыре подвизался ещё простым иноком, будущий митр. Алексий,который духовно сблизился со Стефаном. Наставником и руководителем их былстарец Геронтий. Митр. Феогност любил их троих и иногда приглашал всех к себена духовные беседы. Сын Калиты, великий князь Симеон Иванович также отличалсвоим вниманием и Стефана, и Алексия. По его желанию митр. Феогност рукоположилСтефана в пресвитера и назначил игуменом Богоявленского монастыря. Великийкнязь избрал Стефана в свои духовники. Примеру князя последовал тысяцкийстолицы Василий, брат его Феодор и другие знатные бояре.
Варфоломей, оставшисьодин, прежде всего, захотел стать настоящим монахом, но он считал, чтонеосновательным будет связать себя с обетами монашества, прежде, нежелиприучить себя к строгому исполнению всех установ монашеской жизни, ко всемтрудам и подвигам не только телесного, но и внутреннего, духовного делания. Водном из приходов, окружающих пустыню, быть может, в самом Хотьковом монастыре,он нашёл игумена – старца Митрофан, которого и попросил постричь себя в монахи.Не стал противоречить старец-игумен его желанию; он пошёл немедленно в своймонастырь, взял там нескольких из братии и всё, что нужно для пострижения, ивозвратился к отшельнику. Митрофан постриг его, нарекши ему имя в честь святоготого дня – мученика Сергия, память которого празднуется вместе с памятьюмученика Вакха 7 октября. Преподобный Сергий принял монашество в 23 года. Семьдней провёл новопостриженный Сергий, не выходя из своей церквицы; каждый деньстарец-игумен совершал литургию и приобщил его Святых Христовых Тайн, и во всеэти семь дней Сергий ничего не вкушал, кроме просфоры, которую ему давалпостригавший.
В пустыне в совершенномодиночестве преподобный прожил около двух лет. Время пустынно-уединённой жизниСергия проходило в молитве внешне церковной, состоявшей в отправлении всегокруга дневных служб, за исключением литургии, в молитве внутренней или умнойдомашней, в непрестанном богомыслии, в чтении слова Божия и в телесном труде [1].Все скорби и лишения он воспринимает со спокойной душой; его молитва изливаетсяв слезах. Так бывает в начале подвига, но вот первый восторг проходит; дни,когда сердце полно горячей ревности и умиления сменяются днями душевной тоски:мысли не покоряются разуму, молитва не помогает, душа рвётся бежать истановится холодна ко всему духовному. А ко всему остальному ещё ипримешивается голод и жажда, холод, опасение за жизнь со стороны дикихживотных. Даже отдых и естественный сон становятся врагами подвижника. Мирмежду тем манит его к себе воспоминаниями прошлого: ведь там ему жилось тактепло и уютно, ни в чём он нужды не терпел, ведь и там можно спастись: можнопойти в какую-нибудь обитель, где вместе с братией разделять невзгоды. Нелегкобыло выполнять правила иноческой жизни и для того, чтобы понять всю сложностьпустынножития приведу вкратце эти правила: 1) чтить и слушать слово Божие; 2)каждый вечер рассматривать свои мысли и желания, молить Господа о прощениивсего, что было сделано против заповедей; 3) как можно чаще размышлять осмерти, о втором пришествии Христа, о муках грешников и блаженстве праведных;4) любить молитву; 5) любить пост; 6) всегда помнить, что Господь видит всё,что ты делаешь и думаешь; 7) сравнивать все свои мысли, желания, поступки,слова с тем, что написано в Евангелие, строжайше исполнять заповеди.
В это время, каксообщает нам Епифаний, с Сергием произошёл необычный случай: однажды он пошёл вуединённую церковь, чтобы читать заутреннею, лишь только Сергий начал молитву,как перед его взором расступилась стена и через неё зашёл сатана с целым«полчищем бесовским», но стоило подвижнику прочитать молитву как это вскореисчезло. Но примечательное в этом то, что «полчище» всё было в остроконечныхшапках и в литовской одежде. Литовцев уже тогда на Руси боялись не меньшетатар, и великий святой как бы предвидел будущую борьбу с завоевателями. Врезультате этих событий вера Сергия только укреплялась.
Можно допустить, чтоединственными книгами Сергия были Псалтырь и Евангелие, поэтому он знал ихнаизусть. Ему также приходилось каждый день вырубать деревья вокруг кельи,чтобы сделать себе поляну для огорода или небольшого поля.
Как известно к Сергиючасто в течение года каждый день приходил не столько свирепый, сколько голодныймедведь, и потому как преподобный один раз поделился с ним хлебом, зверь каждыйдень после этого приходил к нему, требуя своего куска. А Сергий воспринималживотное как утешение и небольшая радость среди лесной скуки.
Воду Сергий брал изродника, который находился рядом, а хлеб время от времени присылал его младшийбрат Пётр, который жил в Радонеже. Кроме хлеба у Сергия не было никакой другойпищи, да и бывало, что не доставало и его.
Через два-три года Сергийстал довольно известной личностью в округе и к нему начали идти люди, желавшиеразделить с ним невзгоды пустынножития. Говорили о его строгом воздержании,трудолюбии и других подвигах. Сначала приходили за духовной беседой, а потомпоявились желающие и пожить рядом с ним. Сергий не соглашался принимать их,представляя им все трудности пустынножития. Но в итоге решил принять их. Ведьшёл он в пустыню не с тою мыслью, чтобы подвизаться в одиночестве, а с тоюмыслью, чтобы в большем или меньшем товариществе подвизаться вне мира. И сталиновопришедшие строить хижины вокруг кельи Сергия.
В непродолжительномвремени к Сергию собралось двенадцать братьев, которые ежедневно пели в своейцерквице полуночную, заутреню, часы и вечерню с мефимоном или навечерницей, а дляслужения литургии призывали к себе былого священника или иеромонаха(«игумена-старца»). Когда были построены кельи для всех братьев, то преп.Сергий отнёс монашескую слободку тыном, превращая всё это в маленькиймонастырь. У каждого монаха был свой небольшой огородец. Одним из первых кСергию пришёл некто Василий, прозванный Сухим за строгое воздержание, он ужебыл довольно старым и вскоре умер. Вторым был Иаков, прозванный Якута, онслужил для братии рассыльным. Сохранились ещё такие имена первых сподвижников:диакон Онисим, Елисей, Сильвестр Обнорский, Мефодий Пешношский, Андроник и др.
Первоначально монастырьпреп. Сергия имел такой вид: в глухом бору, на берегу речки, полуразчищеннаяполяна, на которой кое-где стоят деревья и при том, что везде лежат колоды от срубленныхдеревьев и торчат пенья; стоит маленькая церквушка и кругом неё между деревьевразбросано тринадцать келий, обнесённых тыном, внутри которого в свою очередьбыли огороды. Не было в церквушке ни начальника, ни даже пресвитера, но затособлюдался весь порядок церковных служб, исключая литургию.
Новообразовавшемусямонастырю необходим был игумен, и Сергий через год запросил Митрофана, которыйпостриг его в монахи. Он сразу же стал и игуменом и священником. Но прожив вмонастыре около года, Митрофан скончался. Тогда по прошению и настоянию братииСергий принял на себя игуменство вместе с восприятием сана священства.
ВЫВОДЫ
В первом разделе былрассмотрен период жизни святого от самого рождения и до получения Сергиемигуменства. В это время наблюдается много примеров проявления святости сначалау Варфоломея, а потом уже у Сергия. Всё начинается с рождения, когда будущийсвятой закричал в животе у матери во время церковной службы, потом Варфоломейобучается грамоте с помощью молитв. В 20 лет он духовно созревает дляпострижения в монахи и спрашивает разрешение у родителей, но те просятподождать его пока они не отойдут в мир иной. Своё обещание Варфоломейсдержал, похоронив родителей, он идёт вместе со своим старшим братом Стефаном влес, где строят небольшую церквушку, но старший брат в итоге не выдерживаетпустынножительства и уходит в Москву. Свой путь Варфоломей продолжает сам ислава о его подвижничестве доходит до ближних сёл, к нему начинает сходитьсябратия, количество которой достигает 12 человек. Братия решает открытьмонастырь, для которого необходим был игумен. Запросили Митрофана, который стали игуменом и священником, но через год он умирает. Тогда по упрошению инастоянию братии Сергий принял на себя игуменство вместе с восприятием сана священства.
РАЗДЕЛ II.ИГУМЕНСТВО И ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
Перед тем как приниматьсан игумена, Сергий Радонежский долго не хотел об этом слышать. Хотя он на делебыл истинным руководителем в духовной жизни своих учеников; но всё же он не былещё и, без священного сана, не мог быть их духовным отцом в таинстве покаяния;а эта должность в древних обителях нередко соединялась с должностью игумена илинастоятеля обители. Притом неудобно было каждый раз для богослужения призыватьсоседнего священника. Особенно должна была сказаться нужда в священнослужителев то время, когда над русской землёй разразилось тяжкое бедствие – мороваяязва, известная в истории под именем чёрной смерти; она появилась в пределахРоссии в 1348 г. и опустошала её в продолжение нескольких лет: вымирали целыегорода, становились безлюдными целые области. В Киеве, Чернигове, Смоленске иСуздале едва уцелела одна третья часть населения; в Глухове и Белозерске неосталось ни одного человека. Не успевали хоронить умерших: отпевали по тридцать– по сорок человек зараз, клали по три, по пять человек в один гроб… В короткоевремя умерли: митр. Феогност, два сына великого князя и сам великий князьСимеон Иванович… К преп. Сергию в это время приходило много людей, искавшихспасения.
После того как Сергийдолго не соглашался принимать сан игумена, братия поставила такое условие: «Ноесли уж ты не хочешь пещись о душах наших и быть нашим пастырем, то мы всепринуждены будем оставить это место». Тогда преподобный ответил: «не хочу болеепрекословить вам; но не нам решать это дело: пусть решить его святитель; и такпойдёмте же к нему». То есть необходимо было идти к митр. Алексею, которого в тоне было в России: в 1354 г. он ездил в Константинополь, а на время своегоотсутствия по управлению делами в митрополии поставил волынского епископаАфанасия, который жил в Переяславле Залесском, в Нагорном Борисоглебскоммонастыре. Туда и отправился преп. Сергий, взяв с собой двух старших иноков. ИмяСергия давно было известно Афанасию: он много слышал об его пустынных подвигахи долго беседовал с ним о спасении души. В конце этой беседы гость поклонился истал просить у него игумена для новой обители. Но тот сказал, что пусть самСергий будет новым игуменом для братии. После того когда уже иеромонах Сергий совершилбожественную литургию, преподобный первый раз благословил свою братию. Обычноперед тем как благословлять, он рассказывал небольшое поучение, котороеобнаруживало глубокое знание Библии, но по-прежнему, преподобный учил несколько словом, а сколько своим примером. Сергий и в сане игумена продолжалпо-прежнему служить братии в домашних делах: он сам скатывал свечи, варилкутию, особенно же просфоры приготавливал всегда сам, не допуская никого избратии участвовать в этом.
В начале игуменствапреп. Сергия число братии в его обители не превышало двенадцати. Так было до1357 г., когда пришёл к нему архимандрит Симон – первый принятый им сверх этогочисла. С этого времени число братии стало возрастать. Чаще всего к немуприходили земляки ростовцы: кроме Елисея и Онисима, мы знаем Андроника иАфанасия. Симон же был одним из старейших архимандритов области Смоленской.Много лет провёл он в послушании у игумена; на его пожертвования был построенболее просторный, но только деревянный, как и первый – храм ЖивоначальнойТроицы. Мало-помалу расширялась Сергиева обитель и принимала видблагоустроенного храма.
Одним из правилпорядка, установленного преп. Сергием в своей обители, требовалось, чтобы послеповечерия братия не ходили из кельи в келью и не беседовали друг с другом;каждый в своей кельи должен был заниматься молитвою и рукоделием. Преподобныйсам строго наблюдал за исполнением этого правила. В глубокий вечер, особенно вдолгие осенние и зимние ночи, игумен обходил все кельи и через малые волоковыеокна замечал: кто, чем занимается. Если же инок стоит на молитве, или занятсвоим рукоделием (пишет, читает святую книгу, размышляет о своих грехах), тогдаигумен радуется. А если он слышит беседу, то ударяет в дверь или в окно иудаляется. Наутро он призывает провинившихся и кротко вступает с ними вразговор о монашеских обязанностях, не обличая прямо, говоря, будто о других,склоняет их к признанию в прегрешении. Послушный отрок тут же просит и получаетпрощение; но когда инок уклоняется от признания, тогда Сергий обличает его, аесли и здесь инок упорствует, преподобный налагает на него какую-нибудьепитимию.
Также Сергий строгозапрещал братии выходить из монастыря для собирания по сёлам и деревнямподаяния на обитель. Каждый инок должен был сам для себя доставать пропитание.
Льготы, объявленные наместникомкнязя Андрея Радонежского для переселяющихся в его родной удел, мало-помалупривлекли новых поселенцев, которые незаметно продвигались своими посёлками кобители Сергиевой. Всё же в течение десяти-двенадцати лет после её основания,обитель оставалась как бы в стороне от мира. Но с течением времени слава оподвигах преп. Сергия распространялась всё дальше, а потому и место егопребывания становилось всё открытее. Около 1352–1354 гг., при Иване Ивановиче,брате Симеона Ивановича Гордого, в окрестностях обители стали кое-где селитьсяземледельцы, никто не запрещал им вырубать леса [3]. Таким образом, глухие лесапревращались в чистые поля, а в некоторых местах стояли и деревни. Затемпроложена была мимо монастыря большая дорога в северные города, и обитель сталипосещать не только простые люди, но и бояре.
Следующие два рассказаизображают материальное положение монастыря и большую роль игумена.
Однажды преп. Сергий,проголодав три дня, взял топор и пошёл к некоему Даниилу.
– Слышал я, старче, чтоты хочешь пристроить себе сени к келии. Поручи мне эту работу, чтобы руки моине были без дела.
– Правда, – отвечалДаниил, – мне очень хотелось построить их; у меня всё уже и для работызаготовлено, и вот поджидаю плотника из деревни. А тебе как поручить это дело?Пожалуй, запросишь с меня дорого.
– Эта работа тебе недорого обойдётся, – сказал ему Сергий, – мне вот хочется гнилого хлеба, а он утебя есть; большего этого с тебя не потребую. Разве ты не знаешь, что я умею работатьне хуже плотника? Зачем же тебе звать другого плотника.
Тогда Даниил вынес емурешето с кусками гнилого хлеба, которого сам не мог есть, и сказал: вот, еслихочешь, возьми всё, что тут есть, а больше не взыщи.
– Хорошо, этогодовольно для меня; побереги же до девятого часа: я не беру платы прежде работы.
И крепко подтянув себяпоясом, Сергий принялся за работу. До позднего вечера пилил, тесал, долбилстолбы и окончил постройку. Старец Даниил снова вынес ему гнилые куски хлеба,как условленную плату за труд целого дня. Только тогда Сергий поел. Этотрассказ доказывает, что преподобный, очевидно, выделяет деятельность духовнуюот житейских отношений.
Другой рассказ связантоже с бедностью монастыря, силою веры, терпения, сдержанностью самого Сергиярядом с большой слабостью некоторых из братии. Однажды монахи голодали два дняподряд и сразу зароптали.
– Вот, – сказал Сергиюодин инок от лица всех, – мы смотрели на тебя и слушались, а теперь приходитьсяумирать от голода, потому что ты запрещаешь нам выходить в мир проситьмилостыни. Потерпим ещё сутки, а завтра все уйдём отсюда и больше невозвратимся.
Сергий обратился кбратии с речью. Но не успел он её окончить, как послышался стук в монастырскиеворота; привратник увидел в окно, что привезли много хлеба. Тогда Сергийблагословил этот хлеб, и в монастырские ворота въехало несколько повозок.Преподобный приказал всем идти в церковь и отслужить благодарственный молебен,и лишь после этого благословил всех на трапезу. Позже Сергий спросил и о том,где же те, кто привёз хлеб. Ему ответили: по словам извозчиков, это – дарнеизвестного жертвователя. А извозчики должны были ехать дальше и не имеютвремени остаться, и они уже уехали.
Мы видим, что дажепреп. Сергий в начале своего подвижнического пути не имел видений и не творилчудес. Лишь долгий и трудный путь самовоспитания приводит его к чудесам и к темсветлым видениям, которыми была озарена его зрелость [3]. Святость как бырастёт в нём постепенно. Зайцев сравнивает Сергия Радонежского с апостоломПавлом, который будучи полководцем Савлом, вдруг ощущает в себе святость и становитсяПавлом.
И уже внутренне созрев,Сергий совершает чудо с источником. Пока преподобный жил один на своейМаковице, вопрос о воде не смущал его. Но когда количество братии возросло, тоуже тогда ходили разговоры, что воду носить далеко и трудно. Тогда Сергий, взяводного из иноков, спустился вниз от обители и, найдя небольшую лужу дождевойводы, стал перед ней на молитву. Осенил место крестным знамением, и оттудазабил ключ, образовав ручей, который братия, было, назвала Сергиевой рекой. Ноон запретил называть её так.
Второе чудо Сергияотносилось к ребёнку. В это время многие уже знали о нём, как о святом, иприходили с поклонением и за советами, а главное, со своими бедами. Например,Епифаний рассказывает, как один человек принёс ему тяжелобольного своегоребёнка. Пока он просил Сергия помолиться за него и пока преподобный готовилсяк молитве, ребёнок умер. Отец уже впал в отчаяние и стал упрекать Сергия: лучшеуж ребёнок умер дома, а не в келии святого – по крайней мере, вера не убавиласьбы. И отец вышел, чтобы приготовить гроб, а когда вернулся, Сергий встретил егосо словами:
– Напрасно ты так исмутился. Отрок вовсе и не умирал.
Ребёнок был теперьдействительно жив, и отец пал к ногам Сергия. Но тот стал успокаивать его идаже утверждать, что дитя просто было в сильном припадке, а теперь обогрелось иотошло. Отец горячо благодарил преподобного за его молитвы, но тот запретил емуразглашать о чуде. Узнал же это Епифаний от келейника преп. Сергия. Его расскази приводит Епифаний.
Он передаёт ещё отяжелобольном, который три недели не мог спать и есть и которого исцелил св.Сергий, окропив святой водой. О знатном вельможе, бесноватом, привезённом сберегов Волги, куда уже проникла слава Сергия как чудотворца. Вельможу повезлинасильно. Он и слышать не хотел о Сергии, бился, рвался, пришлось сковать егоцепями. Уже перед самою обителью он в ярости разорвал цепи. Крик услышали вмонастыре. Сергий велел братии собираться в церкви. Начался молебен – овыздоровлении. Понемногу больной стал успокаиваться и наконец, преподобныйвышел к нему с крестом. Лишь только осенил его крестом, тот с воплем бросился влужу с криками: «горю, горю страшным пламенем!» И больной выздоровел.
Такие исцеления,облегчения и чудеса широко разносили славу Сергия. К нему, как к мудрецу исвятому, шли люди разных положений – от князей до крестьян. Рос и богателмонастырь, но Сергий оставался всё тем же простым «старичком», кротким ипокойным утешителем, наставником, иногда судьёй. Житие приводит два случая,кода через Сергия как бы действовали и силы карающие.
Вблизи монастырябогатый отобрал у бедного свинью. Потерпевший пожаловался Сергию. Тот вызвалобидчика и долго убеждал – возвратить взятое. Богатый пообещал, что вернёт. Нодома пожалел и решил не отдавать. Была зима. Свинью он зарезал, и она лежала унего в клети. Заглянув, он видит, что вся туша уже изъедена червями.
Другой рассказ – овнезапной слепоте греческого епископа, сомневавшегося в святости Сергия. Слепотапоразила его, как только он подошёл к преподобному в ограде монастыря. Сергийдолжен был за руку ввести его к себе в келию. Там он признался в своём невериии просил заступничества. Сергий, помолившись, исцелил его. Вероятно таких«посетителей» и «просителей заступничества» было много. Очень многие приходилипросто за советами, каялись в делах томивших душу. Ведь обо всём не может же рассказатьЕпифаний, он передаёт о наиболее запомнившемся.
С умножением числапосетителей, улучшилось и материальное состояние обители. Потребности монахов,при их собственном постоянном труде, с избытком удовлетворялись приношениямипосетителей и окрестных жителей. Есть также мнение, что ещё при жизни преп.Сергия монастырю были пожалованы во владение некоторые ближайшие сёла. Покрайней мере, об одном промысле известно точно: это – половина варницы иполовина колодезя у Соли Галицкой (г. Солигалич Костромской обл.).
Что же до внешнего видапреп. Сергия, то как передаёт архимандрит Никон: вместо дорогих сукон он носилсермяжную ткань из простой овечьей шерсти, да притом ещё ветхую и покрытую всюзаплатами. Если какая-нибудь вещь ему казалась излишней, то он передавал еёбеднякам. Нередко случалось, что люди, встречавшие его, не хотели верить, чтоэто преподобный, именно из-за его одежды. Принимали его за странника или запоследнего труженика в обители. Епифаний передаёт один рассказ, которыйпроизошёл именно из-за бедного вида Сергия:
Один крестьянин,который много слышал о Сергии, захотел его увидеть. Преподобный в это времятрудился на огороде, копая заступом землю под овощи. «Подожди немного, пока онвыйдет оттуда» – отвечали ему иноки. Крестьянин же не выдержал и заглянул вогород, и увидел старца в заплатанной одежде, который трудился на грядке. Он неповерил, что этот скромный старец и есть тот Сергий и опять стал приставать кбратии, чтобы ему показали игумена. «Мы указали тебе игумена, – ответили иноки.– Если не веришь, спроси его самого». Крестьянин решил подождать у калитки.Когда преп. Сергий вышел, посетитель отвернулся в отвращении. В это время вобитель прибыл князь со свитою бояр. Сергий встал ему на встречу. Прибывшиеоттолкнули крестьянина от князя, и от игумена. Князь до земли поклонилсясвятому, тот поцеловал его и благословил. Потом оба они сели, все остальныестояли, а крестьянин ходил среди них и всё пытался рассмотреть, где же Сергий.Наконец снова спросил: «Кто же этот чернец, что сидит напротив князя?» Инок супрёком ему ответил: «Разве ты пришелиц здесь, что не знаешь Преподобного отцаСергия?» Только тогда понял он свою ошибку и по отъезде князя бросился к ногамСергия, прося прощения. Разумеется, «нищий» и «убогий старичок» не был к немусуров. У Епифания приведены его слова: «Не скорби, чадо; ты один справедливорассудил обо мне; ведь они все ошибаются». Есть мнение, что Епифаний самнаблюдал эту сцену, потому так тщательно и описал её.
Игумену было уже запятьдесят лет. Около тридцати лет он жил на «Маковице». Отовсюду стекались кнему искатели безмолвия. Такими искателями безмолвия были: Смоленский архимандритСимон, брат преподобного Стефан, который оставил игуменство в Богоявленскоммонастыре и жил теперь в Сергиевой обители вместе со своим сыном Феодором. Ещёпри жизни Сергия его учениками было основано до 25 монастырей, а потом число ихвозросло до 70-ти. Около 1372 г. в его обитель прибыл один греческиймитрополит, в сопровождении нескольких греков, из Константинополя. Они объявилисвятому игумену, что «Вселенский Патриарх Константинопольский Кир Филофейблагословляет его и посылает ему поминки: крест, параманд и схиму, вместе сосвоим писанием». Сергий Радонежский получил от патриарха грамоту, в которой шларечь о необходимости постановить в обители общежитие. Преподобный сначаласъездил в Москву, где получил благословение от митр. Алексия, а потом ужеобъявил братии о введении общежития. Большинство согласилось с такой волейвысшего духовенства. Правда, нашлись и недовольные: их было немного, инекоторые из них вскоре оставили обитель. Общежитие потребовало устройстваособых помещений для трапезы, хлебопекарни, амбаров, кладовых и подобное. И всёэто было построено.
Соответственнообщежительному уставу были распределены должности между старейшею братиею.Самый уважаемый из братии был поставлен келарем, который исполнял должностиказначея, эконома и был вторым лицом в монастыре после игумена. Одним из первыхкеларей был преп. Никон. Наиболее опытный в духовной жизни был назначендуховником для всей братии. Позднее духовником был преп. Епифаний. Длясоблюдения порядка и благочиния в церкви во время богослужения был избранэкклесиарх. За исполнением правил общежития строго наблюдал сам Сергий. Отначальствующих он требовал быть кроткими и милостивыми к подчинённым; а братиизаповедовал быть в беспрекословном послушании у начальствующих.
Одежду и обувь инокиполучали от монастыря. Сам игумен Сергий шил одежду и обувь для братии: поэтомуможно думать, что была мастерская для их приготовления. Без особенной нуждывыходить за монастырские ворота запрещалось. Это правило строго соблюдалось нетолько при жизни преп. Сергия, но и после его смерти.
Сергий ввёл в обителистранноприимство, чтобы избыток не подал повода к зависти и осуждению. Частоприходили князья и воеводы со своими полками, и всех радушно принимала обительи отпускала с щедрым запасом. А бывали годы, отмеченные в летописях тяжкимискорбями для всей русской земли: так в 1357 г. «велика была истома Княземрусским» от посла татарского Кошана, в 1364 г. был мор повсюду, так что вСмоленске осталось живыми всего 15 человек; в 1368 г. Москва претерпелаопустошения от Ольгерда; в 1382 г. – земля русская опустошена Тохтамышем. Нетсомнения, что в такие годы много нуждающихся приходило в Сергиеву обитель, иона делилась с ними всем, что имела.
Стефан пришёл впустынную обитель своего брата, вероятно, по влечению к более строгой жизни,чем та какую он мог вести в Москве; но при этом желании, отказавшись отигуменства в Богоявленском монастыре, он всё равно тянулся к власти. Он былстаршим братом преподобного, был основателем монастыря и принёс пожертвования изМосквы в новую обитель: всё это питало в нём желание первенства. Можно думать,что в среде недовольных новыми порядками в обители, были некоторые на сторонеСтефана. В один субботний день преп. Сергий служил вечернюю, а брат его,Стефан, как любитель церковного пения, стоял на левом клиросе. Вдруг раздалсядовольно громкий голос брата:
– Кто тебе дал этукнигу? – вопрос был обращён к канонарху.
– Игумен, – отвечалканонарх.
– Не я ли первыйосновал это место? – сказал Стефан раздражённо, а после этого сказаны были идругие немирные слова. Преподобному стало ясно, что в этом раздражении братавылилось тайное недовольство некоторых из братий на новые порядки в обители.Игуменство не привлекало, а тяготило смиренного Сергия: тем менее он желалуправлять такими, которые не хотели его управления, и он воспользовался случаемсложить с себя это бремя. По окончанию вечерни, преподобный не пошёл не вкеллию, ни в трапезу; никем незамеченный, он вышел из обители и удалился подороге, ведущей на Кинелу.
На пути в Кинелу Сергиязастигла ночь, которую он провёл в глухом лесу. Наутро он продолжал свой путь ипришёл в Махрищский монастырь. Здесь был игуменом его духовный друг, преп.Стефан. Сергий гостил у него несколько дней и сказал Стефану: «Желал бы я найтисебе такое уединённое место, где можно было бы безмолвствовать. Твои ученикихорошо знают здешние места, дай мне одного из них в провожатые» [2]. Стефанисполнил эту просьбу, отпустив с Сергием своего ученика Симона. Они обошли многопустынных мест, и нашли место на реке Киржач, где и поселился для безмолвия.
В Троицкой же обителимногие уже не могли жить без преп. Сергия и поэтому один за другим началипокидать обитель. Но вскоре они узнали, что Сергий пошёл в пустынное место нареке Киржач. Монахи не могли переносить разлуки и один за другим сталипереселяться на Киржач. И уже вскоре там была построена церковь. Так прошлотри-четыре года. Иноки Троицкой обители, которые не захотели расставаться спервоначальным местом подвигов преподобного, их всё-таки не покидала надежда,что их игумен вернётся в родную обитель. Тогда троицкие старцы пошли в Москву кмитр. Алексию и стали умолять его, чтобы он возвратил им преп. Сергия.Митрополит отпустил их в свою обитель и немедленно составил посольство кСергию, которое передало такое желание Алексия: «Избери из числа своих учениковсамого опытного и оставь его строителем обители; а сам возвращайся в Троицкиймонастырь, чтобы братия, скорбящая о разлуке с тобою, не разошлась совсем» [2].Преп. Сергий возвратился в свою первоначальную обитель. В это время Стефан самили же по распоряжению митр. Алексия удаляется из лавры в Богоявленскиймонастырь или в Симонов, к своему сыну Феодору [2]. Но скорей всего старшийбрат всё же примирился со своим братом-игуменом. Вскоре после описанныхсобытий, около 1375 г., Сергий тяжело заболел, так что опасались за его жизнь.
Выше в основном шларечь о внутренних делах обители, о святости преподобного, а теперь мы посмотримна Сергия как на государственного деятеля, советника и помощника князей. В 1354г. Алексий был утверждён в звании Митрополита Всероссийского. В том же годупреп. Сергий был возведён в сан игумена. Прошло пять лет. Митрополит нередкопосещал преп. Сергия и совещался с ним обо всём, что касалось церковных дел. Ивот Алексий обратился к Сергию с просьбой: «Хочу построить монастырь в честьнерукотворной иконы Спасителя и тем самым исполнить своё давнее обещание». И онрассказал, что было с ним на Черном море в 1356 г.: митрополит вынужден былотправиться в Константинополь, а на обратном пути, на море поднялась страшнаябуря. Алексий усердно молился и дал обет, что соорудит храм во имя того святого,память которого будет праздноваться в день их высадки на берег. Тогда Алексийпопросил у Сергия одного из монахов – Андроника, для строительства новогохрама; обитель была основана в 1361 г. на берегу Яузы. Также Чудов монастырьбыл построен с помощью послушников Сергиевой обители; этот монастырь былпостроен на месте, подаренном татарскою царицею Тайдулою в честь своегоисцеления святителем Алексием.
Митрополит, чувствуяослабление своих сил, видел в лице своего приемника Сергия, и поэтомуприглашает его в Москву. Алексий говорит, что скорей всего на его место будетназначен Киприан, но так как этого человека он совсем не знает и потому не можетна него положиться, а в конце добавил, что хотел бы видеть Сергия в будущем насвоей должности. Но Троицкий игумен стал отрекаться от предлагаемой емудолжности, и наследником был определён Митяй, любимый духовник ДмитрияИвановича. Великий князь также был недоволен Киприаном за то, что он ещё прижизни Алексия, в 1376 г., позволил себе приехать в Москву в звании митрополита,но понятно здесь не был принят и удалился в Киев, где и жил.
12 февраля 1378 г.митр. Алексий умирает. Его смерть породила в среде духовенства разброд ишатания. Патриарх Макарий сказал, что согласен вручить управление русскойцерковью Митяю и не примет Киприана. Это решение не было принято Сергием, таккак грозило расколом всей русской церкви. Зная о настроениях русского духовенства,Киприан предпринял попытку пробраться в Москву и занять митрополичий стол. Напротяжении года грек лишился сразу двух покровителей – патриарха Филофея вВизантии и князя Ольгерда в Литве, который умер в 1377 г.
3 июня 1378 г. Киприанперешёл границу и остановился возле Калуги, после чего написал послание своимсторонникам – Сергию и Фёдору (сын Стефана, в миру Иван, принял пострижение в14 лет, был отпущен в столицу в 30 лет; около 1370 г. Основал монастырь вСимонове на Коломенской дороге), предлагая им встретится. Обращение грека неосталось тайной для великого князя, выславшего к границе заставы, чтобыперехватить святителя. Но Киприан благополучно избежал встречи с ними. КнязьДмитрий считал Киприана ставленником литовских князей и узурпатором, оклеветавшимАлексия перед патриархом. Поэтому он велел схватить его, едва тот появился вМоскве. Киприан подвергся не меньшим унижениям, чем Алексий во время егопленения в Киеве, с тем лишь различием, что Алексия держали под стражей болеегода, а Киприана – два дня. Киприан добрался до Москвы к вечеру в сопровождениицелой свиты, составленной из монахов и слуг. На его долю выпали не столькофизические, сколько моральные страдания. Все надежды Киприана на поддержкурусских епископов разлетелись в прах. Чтобы избежать огласки, московские властипродержали Киприана в клети (наземной постройке) день и с наступлением ночи подпокровом темноты увезли его под стражей из города, чтобы выпроводить за рубеж.
А в это время, в июле1378 г. Ордынские захватчики вторично сожгли Ниж. Новгород. Потом их нападениюподверглась Рязань. По приказу Мамая мурза Бегич прошёл далеко в глубьРязанской земли и остановился на реке Воже, правом притоке Оки.Переяславль-Рязанский, Старая Рязань и Пронск оставались у него в тылу. Врагстремился разделить силы Московского и Рязанского княжеств. Но осуществить свойплан ему не удалось. Рязанцы своевременно предупредили московского князя о всехпередвижениях Бегича. Дмитрий Иванович успел собрать войско, переправился заОку и остановил противника на Воже. На помощь к нему прибыл князь ДаниилПронский и князь Андрей Ольгердович с дружиной. В битве на Воже русскиенаголову разгромили рать Бегича. Главной причиной победы было объединениемосковских и рязанских сил.
Мамай сразу после битвырешил покарать рязанского князя. Осенью 1378 г. Он сам возглавил нападение наРязанщину. Татары захватили и сожгли Переяславль-Рязанский, разорили всю округуи ушли в степи.
В письме к СергиюРадонежскому и Фёдору Симоновскому Киприан выразил недовольство тем, что онисмолчали и не защитили его от бесчестья. В ответном послании игумены полностьюотмежевались от действий Дмитрия Ивановича. После возвращения Дмитрия Ивановичас поля боя Митяй, беседуя с великим князем, упомянул об апостольских правилах,гласивших, что пять или шесть епископов могут заменить митрополита в делепоставления нового епископа. Тогда Дмитрий поспешил вызвать в Москву епископовиз разных городов, чтобы произвести Митяя в епископский сан. Однако ему неудалось навязать свою волю высшему духовенству. Оппозицию московскому князю возглавилсуздальский и нижегородский епископ Дионисий. Дионисий опирался на поддержкуСергия Радонежского и других влиятельных иерархов. На соборе Дионисий открытовоспротивился посвящению Митяя в епископы и предложил ему ехать дляпостановления в Константинополь, и во всём положиться на волю патриарха. ОднакоМитяй получил благословение от патриарха Макария и приступил к исполнениюобязанностей главы русской церкви.
Однажды Митяй сделалДионисию выговор за то, что тот при посещении столицы не пришёл к митрополитуза благословением. Митяй не сдержал раздражения и пригрозил Дионисию расправой,настаивая на аресте епископа. Тогда в дело вмешался Сергий, взявшийсуздальского епископа на поруки, и князь, «устыдившись поручника» отпустилДионисия.
Во второй половине июля1379 г. Митяй покинул Москву и выехал в Византию для официального постановленияв митрополиты. Согласно «Житию» Сергий предсказал, что Михаил не получитжелаемого и не увидит Царьграда. Митяй и его свита двинулись сначала черезРязань в Орду, и по пути было захвачено татарами и доставлено в ханскую ставку.Митяю удалось убедить, что русская церковь будет следовать курсу митр. Алексияи позаботиться о мире с Ордой. Начав войну с Литвой, Москва нуждалась в мире награнице с Ордой. Соглашение было скреплено выдачей ярлыка. Путь русскогопосольства был продолжен и уже на подходе к Константинополю Митяй заболел иумер. Посольство боялось вернуться в Москву, не исполнив воли монарха, ипоэтому стало выбирать нового митрополита из двух претендентов: архимандритИван из Москвы, пользовавшийся поддержкой Сергия, и архимандрит Пимен изПереяславля [4]. Посол Кочевин решил дело в пользу Пимена с помощью подкупов ибольших денежных займов у ростовщиков. Московская казна не могла оплатить этотдолг в течение многих лет. Было решено, что митрополитом Малой Руси и Литвыостанется Киприан, а Пимен получит титул митрополита всея Руси и возглавитуправление в Малой Руси и Литве после смерти Киприана.
Битва на Воже 1378 г.ослабила силы Мамая и на время избавила Русь от набегов. Правителю Орды надобыло отказаться от богатого улуса или обрушить на Русь сокрушительный удар. Вэто время на Руси распадается антиордынская коалиция. Пимен не мог вернуться наРусь и среди церковных иерархов епископ Алексий Новгородский занимал высшуюстепень, но он не оказывал никакой помощи общерусскому делу. К началу походаМамая в Москве оставался лишь один коломенский епископ Герасим, но его мало ктознал. Троицкие монахи были сторонниками Киприана, занявшего митрополию в Москвевскоре после Куликовской битвы. Дмитрий и его ближайшие советники, участвовавшиев аресте Киприана, отправились на войну, будучи прокляты им. Из иерархов,пользовавшихся общерусской известностью и влиянием, один Сергий подкрепил действияДонского своим авторитетом. По свидетельству «Жития» князь Дмитрий Ивановичездил в Троицу на богомолье до того, как узнал о вторжении Мамая. Следуяцерковной традиции миротворчества, Сергий в начале беседы посоветовал Дмитриюискать мира с Ордой, но затем предсказал государю полную победу в случае, если татары,отвергнут его мирные предложения. Накануне решающего столкновения с ОрдойДмитрий Иванович лишился поддержки крупнейших русских земель и княжеств. Неудивительно, что в Москве многие чувствовали неуверенность перед лицом великогоиспытания. В таких условиях напутствие и пророчество Сергия имели неоценимоезначение. После выступления армии в поход Сергий послал вслед грамоту сблагословением на битву. Князь Дмитрий получил её на подходе к Дону. Словоавторитетного святителя, обращённое к воинству, значило очень многое. В течениивсей кровавой Куликовской битвы прозорливый старец в своё монастыре указывалбратии перипетии боя, называл имена павших. Согласно «Сказанию о Мамаевомпобоище» Сергий, благословляя Дмитрия Ивановича на битву, будто бы дал ему двухсвоих иноков – Пересвета Александра и брата его Андрея Ослябу.
Куликовская битва сталаважной вехой в истории русского народа, хотя и не привела к немедленномувозрождению независимости русского народа. Она была куплена большой кровью,московские полки понесли большие потери, страна была обескровлена. После битвыСергий Радонежский употребил всё своё влияние, чтобы добиться приглашения вМоскву Киприана. 25 февраля 1381 г. Дмитрий Донской направил в Киев своегодуховника звать Киприана на митрополию в Москву. На праздник Вознесения 23 маястолица торжественно встречала нового пастыря.
Сергий Радонежскийсказал своё веское слово в дни решающей битвы с Ордой, и это окончательноукрепило его авторитет подлинного руководителя церкви [4]. Назначение Киприанаявилось всецело делом его рук. Вскоре после приезда в Москву Киприан вместе сСергием крестил сына Дмитрия Донского княжича Ивана, а спустя год племянник исподвижник Сергия Фёдор крестил княжича Андрея.
Дмитрий Донской умер вМоскве 19 мая 1389 г. При его жизни подлинным авторитетом у духовенства инаселения пользовался сначала митр. Алексий, а затем игумен Сергий. В 1385 г.Олег Рязанский внезапным нападением завладел Коломной. В плен к нему попали наместникАлександр Остей и другие бояре. Дмитрий Иванович предпринял ответный поход наРязань. Но ему нужен был мир, и тогда к Олегу Рязанскому отправился СергийРадонежский. Результатом его миссии явился «вечный мир» между Москвой иРязанью, скреплённый браком дочери Дмитрия Донского и рязанского князя ФёдораОлеговича.
Сергий умер 25 сентября1392 г. Его жизнь и подвижничество оставили след в духовном развитии общества.После Куликовской битвы народ, впавши в порабощение, стряхнул оцепенение истрах. Сергий был среди тех, кто способствовал победе на Дону.
Через 30 лет былинайдены нетленные мощи Сергия, а в 1452 г. он был причислен к лику святых.
ВЫВОДЫ
Во втором разделерассматривается период жизни Сергия от принятия им сана игуменства и до самойсмерти. Как раз в этот промежуток случилось то, что оставило его имя на века вистории России. При игуменстве, Сергий делает строже устав для братии и следитза его исполнением. Дальше идёт несколько рассказов о святости Сергия. Далееначинается соперничество за игуменство между Сергием и вернувшимся Стефаном, икроткий Сергий уступает, но в итоге старший брат осознав свою ошибку едет назадв Москву. После этого начинается и государственная деятельность Радонежского.Сначала он направляет своих учеников строить по просьбе митрополита АлексияЧудов монастырь. Потом в борьбе за митрополичий стол Сергий уступает. Ноглавное: он благословил Дмитрия Ивановича на битву с татарами, что укрепилобоевой дух войска, которое первый раз за 140 лет сражалось с татарами в открытомполе.
ВЫВОДЫ
Скромному радонежскомуигумену суждено было обрести бессмертие не только в памяти и делах своихучеников и последователей, но также и в истории Российского государства.Московские государи считали его своим небесным покровителем и заступником. Оничасто ездили в Троицкий монастырь на богомолье. Делали сюда богатые вклады. Кобразу Сергия обращались в тяжёлые для России времена. Согласно преданию, егочудесным «явлением» были отмечены взятие Казани русскими войсками в 1552 г.,борьба с интервентами в смутное время.
Имя Сергия было иостаётся символом духовного богатства русского народа. Ищущая от Сергиятрадиция внутренней духовной свободы имеет значение высшей ценности дляроссиян. Заветы Сергия – христианская любовь к людям, непрестанное восхождениек нравственному совершенству путём мужественного самоотречения – стали светлымиидеалами русской культуры. И сам Сергий – то явно, то сокровенно – живёт в нейи будет жить, «доколе стоит земля Русская».
Великие князья и цариимели обычай ежегодно ездить к Троице на праздник Пятидесятницы в основаннуюСергием Троицкую обитель и, кроме того, считали долгом отправляться туда передкаждым важным делом, нередко пешком, и просить содействия и заступничествачудотворца Сергия. События смутного времени в особенности возвысилиисторическое значение Троицкой Лавры.
Основанный СергиемРадонежским Троицкий монастырь стал одним из самых значительных центровсредневековой русской культуры. Труды книжных мастеров Троицы сохранили на векамногие памятники отечественной письменности. В монастыре уже в XVв. возникла собственная литературная традиция. Составленное в его стенах«Сказание о Мамаевом побоище» привлекло внимание многих поколений читателей. ВТроицком монастыре сформировался талант Андрея Рублёва, живопись которогосоставила эпоху в развитии древнерусского искусства.
Хотя Сергий Радонежскийи не оставил после себя никаких писаний и будто бы ничему не учит, но егоученье дошло до нас с помощью его учеников, один из которых, ЕпифанийПремудрый, написал «Житие Сергия Радонежского». И вот так безмолвно Сергий учитсамому простому: правде, прямоте, мужественности, труду, благоговению и вере.