Актуальные вопросы совершенствования правового регулирования общего образования осужденных к лишению свободыЮ.С. Жариков, заведующий кафедрой уголовного права и процесса СГА, кандидат юридических наук, доцентВ статье рассматриваются перспективы совершенствования процесса получения общего образования осужденными к лишению свободы. При этом особое внимание уделяется вопросам итоговой аттестации выпускников пенитенциарных школ.Ключевые слова: осужденный, общее образование, профессиональное образование, итоговая аттестация, исправительное учреждениеОбщеизвестно, что без современного качественного образования человек не может занять достойное место в обществе, законными способами удовлетворить свои социальные потребности. П. Рубин, рассматривая экономическую теорию преступности, отмечает, что альтернативные издержки от занятия преступной деятельностью у более образованных людей выше [1, с. 21-22]. Следовательно, таким людям с точки зрения затрат и выгод более рационально вести законопослушный образ жизни позиции. И, наоборот, отсутствие минимально допустимого образования вытесняет гражданина на обочину жизни. Нередко становится причиной преступной деятельности и осуждения. В таком случае необходим обратный вектор движения и задача пенитенциарной системы состоит в том, чтобы в процессе исправления осужденных наделить их, востребованным в социуме, образованием. Не аттестатом или дипломом, а именно образованием - результатом усвоения систематизированных знаний, умений и навыков. Только оно предоставит осужденному шанс при всех прочих отрицательных компонентах его личности, связанных с осуждением и лишением свободы, начать новую, законопослушную жизнь. О значении пенитенциарного образования говорится и пишется немало, но, как правило, акцент делается на его воспитательной стороне. В результате мы имеем не образование ради получения полезной информации, а процедуру образования в качестве индикатора правопослушного поведения осужденных. Полагаем, что настало время четко отграничить воспитательный процесс от процесса получения образования, как это предполагает ч. 2 ст. 9 Уголовно-исполнительного кодекса (УИК). Да, эти направления позитивного воздействия на осужденных, несомненно, должны дополнять друг друга, поскольку у них одна цель – их исправление, но иметь самостоятельные задачи. При этом воспитание должно содействовать образованию, а не наоборот. Но может ли действующая система образования, сформированная в исправительных учреждениях (ИУ) служить социальным лифтом, перемещающим человека из плоскости преступника на уровень законопослушного гражданина, полезного члена общества? Полагаем, что для ответа на этот вопрос необходимо разобраться прежде всего в правовом регулировании образовательным процессом в уголовно-исполнительной системе (УИС). Вопросы общего образования осужденных к лишению свободы рассматриваются в науке и специальной литературе разносторонне. Вполне закономерно, что наибольшее внимание пенитенциарному образованию уделяет педагогика. Ему посвящены работы В.Г. Бебенина [2], А.Г. Сломчинского [3], Н.Г. Климюка [4], Н.К. Щепкиной [5] и др. Результаты научных юридических изысканий в обозначенной области намного скромнее. Последнее исследование монографического характера [6] датировано 2007 г. Да, и то, предмет его научного анализа автор - Т.П. Бутенко, связала с профессиональным и высшим образованием осужденных. В аспекте же общего образования она рассматривает лишь его организацию в следственных изоляторах, для заключенных под стражу несовершеннолетних обвиняемых в совершении преступлений. В целом можно заключить - изучение образовательной деятельности в УИС для ученых-юристов менее привлекательно, чем для педагогов. В чем же причина их пассивности? На наш взгляд, она видится в том, что правовое регулирование образовательной деятельности в пенитенциарных учреждениях обеспечивается отраслевым законодательством, а в УИК включены лишь отдельные нормы, определяющие не процесс образования, а результат его воспитательного воздействия на осужденных и социальную ценность как средства их ресоциализации. Воспитательное воздействие посредством образования требует привлечения (как правило, принуждения) к процессу обучения максимального количества осужденных, что делает его (обучение) менее продуктивным. При этом данное воздействие оказывается как педагогическим коллективом образовательных учреждений УИС, так и системой стимулов, в которой получение осужденными общего образования учитывается при определении степени их исправления. С позиции социальной ценности образование рассматривается как средство осуществления осужденными общественно полезной деятельности. И в этом случае законодатель, наоборот, стремиться максимально сократить принуждение к получению обязательного образования для отдельных категорий осужденных. Так, осужденные старше 30 лет и инвалиды первой или второй группы могут получать общее образование по желанию, а отбывающие пожизненное лишение свободы к нему вообще не привлекаются. Им создаются условия для самообразования. Следовательно, соединение воспитания и образования в один процесс требует проведения исследований данной сферы на межотраслевом, комплексном уровне [7]. И как мы выявили выше, в обозначенной системе содержательная (педагогическая) сторона вопроса доминирует над формальной - правовой. Подобный перекос интересов исследователей негативно отражается и на динамике развития отраслевого законодательства. Можно сказать, в нем лишь фрагментарно представлены особенности пенитенциарного образования. Как следствие – недостаточная его взаимосвязь с уголовно-исполнительным правом. Как результат - положения ст. 112 УИК, определяющие специфику пенитенциарного общего образования, не меняли своего содержания с момента принятия УИК в 1996 г. И это несмотря на бурное развитее законодательства об образовании. Исключение составляют два изменения. Первое изменение содержательного свойства внесено Законом от 21.07.2007 г. В данном случае законодатель на основании ст. 19 Закона РФ от 10.07.1992 № 3266-1 (ред. от 17.06.2010) «Об образовании» [8] в ч. 1 указанной статьи УИК обязал осужденных получать не основное общее образование, как это установлено в ч. 2 ст. 43 Конституции РФ, а общее, т.е. среднее (полное) общее образование. Второе изменение редакционного характера. Оно затронуло ч. 7 анализируемой статьи, определяющей компетенцию органов государственной власти в организации общего образования в УИС. В ней Законом от 8.11.2008 г. словосочетания «Министерство юстиции Российской Федерации» и «Министерство общего и профессионального образования Российской Федерации» (его правоприемник Министерство образования и науки) заменили на их понятия, данные в положениях о Минюсте РФ (Указ Президента РФ от 23.12.2005 № 1522 с посл. изм. и доп.) и Минобрнауки РФ (Пост. Правительства РФ от 15.06.2004 г. № 280). В настоящее время ч. 7 ст. 112 УИК выглядит следующим образом: «Организация получения осужденными основного общего и среднего (полного) общего образования, создание, реорганизация и ликвидация образовательных учреждений уголовно-исполнительной системы (школ и учебно-консультационных пунктов) осуществляются в порядке, устанавливаемом федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, по согласованию с федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере образования». Как видим, за витиеватым определением полномочных органов теряется основной смысл нормы – четко определить что это за органы и чем каждый из них должен заниматься в сфере пенитенциарного образования. На подзаконном уровне состояние правового регулирования также не отличается четкостью и безколлизионностью. Так, во исполнение указанной нормы Приказом Минюста РФ и Минобрнауки РФ от 27.03.2006 № 61/70 утверждено Положение «Об организации получения основного общего и среднего (полного) общего образования лицами, отбывающими наказание в виде лишения свободы в исправительных колониях и тюрьмах уголовно-исполнительной системы», которое до настоящего времени не приведено в соответствие с обозначенными выше изменениями ч. 1 ст. 112 УИК. В частности, в п. 14 Положения сохранено требование об обязательном получении осужденными не общего образования, а основного общего, т.е. девятилетнего образования. Что, кстати, больше соответствует современной образовательной политике государства – ориентации на среднее профессиональное образование и рекомендациям п. 28.7 Европейских пенитенциарных правил 2006 г. о том, что образование заключенных должно быть интегрировано в систему профессионального обучения с тем, чтобы после освобождения они могли без проблем продолжить свое образование и профессиональную подготовку. Не отвечает ч. 1 исследуемой статьи и требованиям ч. 4 ст. 19 Закона об образовании в части обязанности получения общего образования. Закон предусматривает таковую лишь до достижения обучающимся возраста 18-ти лет, а не 30-ти лет как этого требует УИК. В связи с этим полагаем, что предельный 30-летний возраст обязательного обучения в школах ИУ определен законодателем без каких-либо обоснований. К примеру, в ст. 47 ранее действовавшего Исправительно-трудового кодекса РСФСР он почему-то равнялся 40 годам. Как видим, законодатель снизил возрастной ценз принуждения к образованию сразу на десять лет, тем самым подтвердив его условность. Полагаем, что целесообразнее придерживаться общих правил, определенных в Законе об образовании. Принудительность же приобщения осужденных к образованию, которая не может способствовать эффективному приобретению знаний, заменить на систему поощрительных стимулов, связанных не просто с участием в образовательном процессе, а с качеством полученных знаний (успеваемость, активное участие в факультативах, кружках, олимпиадах и пр.), т.е. с конечной целью образования. При таком подходе ч. 1 ст. 112 УИК должна иметь следующую редакцию: «В исправительных учреждениях организация общеобразовательного обучения осужденных осуществляется в соответствии с законодательством об образовании». Бланкетный подход к формированию нормы позволит исключить коллизии между уголовно-исполнительным и отраслевым законодательством. Правда, отдельно можно оговорить повышенный возраст получения обязательного общего образования осужденными в воспитательных колониях. По логике уголовно-исполнительного законодательства он не должен превышать 19-ти лет (см. ч. 1 ст. 139 УИК). Также необходимо вернуться и к обязательному основному общему образованию, как это определено в упомянутой норме Конституции. При условии опять же дальнейшего обязательного профессионального образования осужденных. В этом случае представляется возможность решить сразу две задачи – получения общего образования и профессии, необходимой осужденному для социальной адаптации после освобождения1. Наше предложение полностью соответствует п. 28.2. Европейских пенитенциарных правил 2006 г. - «Первоочередное внимание следует уделять заключенным, не умеющим читать, писать и считать, а также заключенным, не имеющим базового образования или профессиональной подготовки». Осужденным, уже имеющим современное (востребованное на рынке труда) профессиональное образование и желающим получить среднее (полное) общее образование, администрацией исправительного учреждения должны создаваться условия, аналогичные обучающимся в высших учебных заведениях. К таковым, в частности, следует отнести организацию специализированных библиотек и подписку за счет средств ИУ на необходимые в педагогическом процессе периодические издания. Приоритет в решении этого вопроса должен принадлежать электронным формам получения информации. Надо отметить, что новации в системе общего образования минимально коснулись пенитенциарной школы. Она только начинает осваивать современные технологии обучения2, встраиваться в новый порядок поступления в высшие учебные заведения посредством единого государственного экзамена (ЕГЭ). Его сдача отличается от традиционной аттестации выпускников школ не только содержанием (тестовая форма экзамена), но и организацией. Последние определяются приказом Минобрнауки РФ от 24.02.2009 г. № 57 «Об утверждении порядка проведения единого государственного экзамена». Им установлено, что ЕГЭ проводится только в пунктах проведения экзамена (ППЭ), которые должны находиться вне зданий, где обучались выпускники. Значит надо обустраивать ППЭ не в колониях, где организована школа для осужденных, а в зданиях, расположенных в непосредственной близости от них, поскольку приказ устанавливает - время доставки участников к ППЭ должно составлять не более одного часа. Как видим, в условиях лишения свободы сдать ЕГЭ без нарушения процедуры, разработанной для обычной жизни, сложно (если, конечно, это не колония-поселение). Следовательно, необходимы изменения правового регламента сдачи единого экзамена для осужденных. Это может быть либо особый порядок его проведения по месту отбывания наказания либо оборудование специальных ППЗ (в последнем случае за основу правовой регламентации их обустройства можно взять подход, отраженный в п. 34 Приказа № 57, определяющий требования к помещениям для сдачи ЕГЭ участниками с ограниченными возможностями здоровья). И еще одна проблема - сроки действия результатов такого государственного экзамена. Пунктом 21 приказа Минобрнауки РФ от 28.11.2008 г. № 362 «Об утверждении положения о формах и порядке проведения государственной (итоговой) аттестации обучающихся, освоивших основные общеобразовательные программы среднего (полного) общего образования» регулируется только срок сдачи государственных выпускных экзаменов выпускниками образовательных учреждений УИС. В нем установлено, что если осужденный освобождается от отбывания наказания не ранее чем за три месяца до начала государственной (итоговой) аттестации, экзамены могут проводиться досрочно в сроки, определяемые органом исполнительной власти субъектов РФ, осуществляющим управление в сфере образования, по согласованию с учредителем и Рособрнадзором, но не ранее 20 февраля текущего года, т.е. возможен индивидуальный подход. О сроках написания единого госэкзамена для осужденных к лишению свободы в приказе не упомянуто. Значит, они не могут быть индивидуализированы, как в случае с проведением обычных выпускных экзаменов. Поэтому остается один выход - изменить период действия результатов итоговой аттестации. В настоящее же время только нарабатывается опыт проведения подобных экзаменов в местах лишения свободы. Но уже сейчас очевидна необходимость предлагаемого исключения из общих правил порядка аттестации и сроков действия свидетельства с ее результатами. А то, что это пригодится на практике нет ни малейшего сомнения. Перспективы расширения востребованности школьного пенитенциарного образования подтверждаются результатами специальной переписи осужденных 2009 г. - количество осужденных, не имеющих даже начального образования, увеличивается. Процесс образования без конечного формального результата менее интересен для обучающихся. Поэтому возникает проблема определения срока действия результатов ЕГЭ для осужденных к лишению свободы. По общему правилу свидетельство о ЕГЭ действительно до 31 декабря года, следующего за годом выпуска. Но есть исключение - выпускники, получившие данное свидетельство и призванные в том же году в Вооруженные силы России, могут воспользоваться его результатами в течение года с момента увольнения с военной службы. Мы полагаем, что и для осужденных к лишению свободы, получивших такое свидетельство в процессе отбывания наказания и в целях их дальнейшей социальной реабилитации после отбытия наказания должна быть предоставлена возможность воспользоваться им в течении года после освобождения из ИУ, при условии, что со времени получения свидетельства и до момента освобождения прошло не более двух календарных лет. Это позволит реально стимулировать стремление осужденных к условно-досрочному освобождению или замене неотбытой части наказания в виде лишения свободы более мягким видом наказания через активное включение в образовательный процесс.Литература:1. Рубин П. Экономическая теория преступности // Экономическая теория преступности правоохранительной деятельности. 1999. № 1. 2. Бебенин В.Г. Образование глазами осужденных. (Итоги социально-педагогического обследования). Монография. М., 2005; Бебенин В.Г. Образовательная деятельность как средство исправления и последующей социальной адаптации осужденных к лишению свободы: Автореф. дисс…. доктор. пед. наук. М., 2008 3. Сломчинский А.Г. Гуманизация образовательного процесса в пенитенциарной системе: Автореф. дисс…. доктор. пед. наук. Екатеринбург, 2009. 4. Климюк Н.Г. Специфика организации и содержания общего образования осужденных: Дисс ... канд. пед. наук. М., 2005. 5. Щепкина Н.К. Теоретико-методическое обеспечение развития образовательного процесса в пенитенциарных учреждениях: Монография. Благовещенск, 2009. 6. Бутенко Т.П. Правовое регулирование образования осужденных к лишению свободы в условиях реформирования уголовно-исполнительной системы: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. М., 2007. 7. Суровцев В.А. Организация деятельности центров психолого-педагогической и социальной работы с осужденными в исправительных колониях: Монография. Рязань, 2003; Фомин И.С. Структурная модель дифференцированных программ исправления осужденных и педагогические условия их реализации: Учеб. пособие. Домодедово, 2002; 8. СЗ РФ.1996. № 3. Ст. 150.Сведения об авторе:Жариков Юрий Сергеевич, кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой уголовного права и процесса Современной гуманитарной академии, г. Москва Тел. дом. 8-499-762-23-48; мб. 8-926-532-05-08. Mail: y.zharikov@rambler.ru 1 Последнюю задачу необходимо решать самостоятельно без ориентации на производственную специфику ИУ. 2 Полагаем, что такой процесс должен быть двухсторонним. Не только пенитенциарная школа должна идти навстречу высшим учебным заведениям, и Вузы должны создавать необходимые условия для учебы студентов-осужденных. В этом отношении Современная гуманитарная академии является пионером в образовании осужденных к лишению свободы. Только в Красноярском крае 41 осужденный из трех ИУ получает образование в академии. Трое из них уже перешли на 4 курс вуза, один заключенный в 2010 г. получил диплом о высшем образовании.