Начало формы Оцените этот текст: Конец формы Начало формы Конец формы Айрис Мердок. Единорог --------------------------------------------------------------- OCR: Д.Лалетин--------------------------------------------------------------- * ЧАСТЬ ПЕРВАЯ * ГЛАВА 1 -- Это далеко? -- Пятнадцать миль. -- Есть ли здесь автобус? -- Нет. -- Может быть, я смогу нанять такси или машину в деревне? -- Нет. -- Но как мне добраться туда? -- Вы можете нанять лошадь, -- посоветовал кто-то, помолчав. -- Я не умею ездить верхом, -- сказала она с раздражением. -- И в любомслучае у меня багаж. Они глазели на нее с сонным любопытством. Ей сказали, что местныежители дружелюбны, но эти крупные медлительные люди, хотя и не проявляливраждебности, были полностью лишены отзывчивости. Они посмотрели на неенемного удивленно, когда она сказала, куда направляется. Возможно, в этомдело? Только сейчас она поняла, что было глупо и даже невежливо не сообщитьточного времени своего прибытия; ей представлялось более волнующим,романтичным и менее тревожным добраться своим ходом. Но когда маленькийзакопченный поезд, который привез ее со станции Грейтаун, запыхтев, скрылсявдали среди скал, оставив ее наедине с этими молча взиравшими на неемужчинами, она, не ожидавшая такого одиночества и такого пугающего пейзажа,почувствовала себя беспомощной и почти испуганной. -- Вот машина мистера Скоттоу, -- сказал один из мужчин, указываявдаль. Она пристально всмотрелась сквозь полуденную дымку в отступающие склоныжелтовато-серой скалы, голой и мо нументальной. Разбросанные гладкие отрезкистены наводили на мысль о поворотах и изгибах невероятно крутой дороги. Сприближением лендровера мужчины отступили от нее, сбившись в маленькуюгруппу, а когда экипаж достиг станционного двора, все они исчезли. -- Вы Мэриан Тэйлор? Она приняла успокаивающее пожатие высокого мужчины, вышедшего измашины, с чувством вновь обретенной уверенности. -- Да. Извините, что так получилось. Но как вы узнали, что я priekhala? -- Так как вы не сообщили, когда приедете, я попросил начальникастанции в Грейтауне разыскать вас и послать сообщение с почтовым вагоном,который приходит в Гэйз за добрых полчаса до прибытия поезда. Я полагал, чтовас нетрудно будет узнать. -- При этом он улыбнулся, что сделало егозамечание лестным. Мэриан почувствовала в его словах одновременно и упрек, и заботу.Мужчина ей понравился. -- Вы мистер Скоттоу? -- Да. Мне следовало представиться. Я Джералд Скоттоу. Это все вашивещи? -- У него было приятное английское произношение. Она последовала за ним к машине улыбаясь, надеясь, что производитхорошее впечатление. Но тут произошел очень глупый случай, испугавший ее. -- Садитесь. Поедем, -- сказал Джералд Скоттоу. Когда он положил ее сумки на заднее сиденье лендровера, внутри, вполутьме, она увидела то, что приняла сначала за большую собаку, но,разглядев, поняла, что это был очень хорошенький мальчик лет пятнадцати.Мальчик не вышел, но поклонился ей из-за багажа. -- Это Джеймси Эверкрич, -- сказал Скоттоу, усаживая Мэриан на переднеесиденье. Имя ничего не говорило ей, но, приветствуя его, она подумала, чтоон, может быть, ее будущий ученик. -- Я надеюсь, вы напились чаю в Грейтауне? Обед будет сегодня поздно.-- Скоттоу завел мотор, и машина двинулась обратно к поднимающейсяизвилистой дороге. -- Ужасно мило с вашей стороны присоединиться к нам в этом Богомзабытом месте. -- Вовсе нет. Я очень заинтригована, прибыв в эти края. -- Это ваш первый приезд, полагаю? Побережье красиво. Может быть, дажепрекрасно. Но земля ужасная. Сомневаюсь, есть ли хоть единое деревце междуГрейтауном и нами. Пока Мэриан, которая также заметила это, пыталась обдумать, какпревратить это в достоинство, лендровер сделал резкий поворот, и перед нейпредстало море. От неожиданности она вскрикнула. Море светилось изумрудно-зеленым цветом, перемежавшимсятемно-пурпурными полосами. Маленькие бугорки островов более тусклой зелени,разрезанные пополам тенью, появлялись из него в кольцах белой пены. По меретого как машина, делая крутые povoroty, поднималась в гору, картинавозникала и исчезала, обрамленная потрескавшимися башнями серых скал,которые, как рассмотрела Мэриан, приблизившись к ним, покрыты были желтымочитком, камнеломкой и розовыми пучками мха. -- Да, -- сказал Скоттоу. -- Действительно прекрасно. Боюсь, я слишкомпривык к этому, а у нас так мало посетителей, чтобы посмотреть на все новымиглазами. Через минуту вы увидите знаменитые утесы. -- Здесь живет много людей? -- Это пустая земля. Как видите, здесь почти нет почвы. А вдали от морябольшей частью болота. Ближайшее поселение в Блэкпорте -- жалкая рыбацкаядеревушка. -- А разве в Гэйзе нет деревни? -- спросила Мэриан, и ее сердце слегкадрогнуло. -- Сейчас нет. Или едва ли есть. Там были дома рыбаков и постоялыйдвор. А выше простиралась вересковая пустошь и озеро, куда люди приезжалипоохотиться, хотя это место никогда не было фешенебельным. Несколько летназад страшная буря его уничтожила. Все рыбачьи лодки унесло, а озерозатопило долину. Это нашумевшее бедствие, вы могли читать о нем. А сейчасвересковая пустошь превратилась еще в одно болото, и даже лосось ушелотсюда. Мэриан подумала с внезапным предчувствием беды, что, возможно, Джеффрибыл прав. Они вместе изучали карту, на которой Гэйз был отмечен довольнобольшими буквами, однако Джеффри неодобрительно покачал головой, а Мэриан несомневалась, что это должно быть действительно цивилизованное место смагазинами и пабом. Приподнятое настроение и отчаяние так жестоко чередовались в ее душе втечение последнего месяца... Теперь же она поняла, как наивно былопредполагать, будто конец путешествия станет началом какого-то счастья. Еелюбовь к Джеффри не была первой любовью, но она обладала силой первогочувства, а также глубиной и обстоятельностью, которые приходят с опытом. Вконце концов, ока не так уж молода, ей почти тридцать, и ощущение своейпрежней жизни как серии сменяющих друг друга декораций заставило ее жадноприветствовать то, что казалось наконец событием. Совершенно разочарованная,она встретила свой проигрыш с яростной рациональностью. Когда стало ясно,что Джеффри не любит и не может полюбить ее, она решила, что должна уехать.Она privykla -- может быть, даже слишком -- к своей профессии школьнойучительницы. Теперь стало очевидно, что один город, даже одна страна неможет вместить их двоих. Она восхищалась этой безжало стностью в себе. Но онвосхищался еще больше тем, что произошло потом: после того как онапрекратила попытки полностью выбросить его из головы, они нашли наконец-тообщий язык и почувствовали доброту друг к другу. Она была щедра -- принималаего утешения и испытала чувство болезненного удовлетворения, ощутив егоготовность влюбиться в нее. И именно в тот момент, когда она с изумлениемобнаружила, что начала, приходить в себя. Она обнаружила его совершенно случайно, это любопытное маленькоеобъявление. Джеффри поддразнивал ее, говоря, что на нее просто произвеловпечатление громкое имя и мечта о . Ее действительнопривлекло название Замок Гэйз и отдаленный, предполагаемо прекрасный район.языков>. Упоминалось высокое жалованье, подозрительно высокое, как счелДжеффри, даже если предположить, что это уединенное место. Он вообще былпротив плана, частично из какого-то чувства ревности и зависти, видя ее такскоро вновь исцеленной и готовой к приключению, -- Мэриан отметила это спечальной нежностью к нему. Мэриан написала, перечислив свои деловые качества, и получила дружескоеписьмо от Джералда Скоттоу. Последовала переписка, работу ей предложили, ноона не сумела разузнать возраст и количество будущих учеников. Также ей неудалось понять по стилю мистера Скоттоу, был ли он другом, родственником илислугой миссис Крен-Смит, от имени которой вел переписку. Мэриан повернула голову и с любопытством посмотрела на ДжералдаСкоттоу. Молчаливое присутствие мальчика за спиной смущало ее. Ей оченьхотелось оглянуться назад, но для этого она была слишком застенчива.Скоттоу, несомненно, казался одним из по терминологии Джеффри,сразу начавшего дразнить ее. Его произношение и манеры свидетельствовали отом, что он не слуга, и Мэриан предположила, что он, должно быть,родственник или друг семьи. Однако чем же он тут занимался? Такой большойкрасивый мужчина, с моложавым, свежим, властным лицом, напоминающийвоенного. Он был шатен, густые вьющиеся волосы ровными локонами касалиськрасноватой обветренной шеи. Его глаза казались понимающими и ясными.Пожалуй, ему было за сорок, и он только начинал полнеть. Тем не менее онпроизводил впечатление krepkogo, плотного человека, мускулистого и нелишенного грации. Мэриан перевела взгляд на его большие волосатые руки наруле и вздрогнула. Ей пришла в голову мысль -- разузнать, существует лимиссис Скоттоу. -- А вот и утесы. Мэриан читала о больших утесах из черного песчаника. Подернутые дымкой,сейчас они казались коричневатыми, отступающие рядами огромных контрфорсовтак далеко, как только может видеть глаз, изрезанные, отвесные, чрезвычайновысокие, круто спускающиеся в кипящие белые волны. Море, казавшееся здесьчерным, смешивалось с пеной, как чернила со сливками. -- Они замечательные, -- произнесла Мэриан. Она нашла широкую темнуюбереговую линию отталкивающей и пугающей. Она никогда еще не встречалаземли, настолько враждебной человеку. -- Говорят, они грандиозны, -- сказал Скоттоу. -- Опять же не мнесудить. Я слишком привык к ним. -- А есть здесь подходящие места для купания? -- спросила Мэриан. -- Яимею в виду, можно ли спуститься к морю? -- Спуститься можно. Но здесь никто не плавает. -- Но почему? -- В этом море никто не плавает. Оно слишком холодное. И это мореубивает людей. Мэриан, будучи сильным пловцом, решила про себя, что все равно станетплавать. Заходящее солнце сверкало в воде и слепило глаза. Она перевела взглядна землю, ни на минуту не забывая о присутствии за спиной молчащегомальчика. Обнаженная известняковая пустыня отступала, поднимаясь четкоочерченными уступами, формирующими низкие горбатые плато, которые лежалиодно за другим, -- огромные ископаемые чудовища. Несколько жалкихкрасноватых кустиков и невысоких, склоненных к востоку деревьев орешникацеплялись за скалу, окрашенную солнцем в бледно-желтый песчаный цвет. -- Чудесный вид, не правда ли? -- спросил Скоттоу. -- Конечно, этотпейзаж не всем по вкусу. Но вам следует увидеть утесы в мае или июне. Онисплошь покрыты горечавкой. Даже сейчас там намного больше растений, чемкажется на первый взгляд. Если внимательно присмотритесь, вы найдетестранные маленькие цветы и плотоядные растения. Там есть очень интересныепещеры и подземные реки. Вы интересуетесь геологией, цветами или чем-нибудьподобным? Я вижу, вы взяли с собой бинокль. -- Нет, я не геолог. Я подумала, что могла бы понаблюдать за птицами,хотя и о них не очень много знаю. -- Я тоже не знаю о птицах, кроме тех, на которых можно охотиться, новы, несомненно, встретите здесь редкие экземпляры: вороны, беркуты и томуподобное. Надеюсь, вы любите гулять. -- Да, очень. Но представляю себе, как тут легко заблу диться. -- Да, в Скаррене немного ориентиров -- почти нет вертикалей, кромемегалитов и дольменов. Это очень древняя земля. Дорога повернула от моря и вилась между невысоких уступов скалы.Ненадежное гудроновое шоссе стало переходить в ухабистую, покрытую гравиемдорогу. Скоттоу скинул скорость. Впереди что-то темнело. При приближенииоказалось, что это небольшая группа ослов. Среди них было два маленькихосленка, едва ли больше фокстерьеров. Машина осторожно приблизилась к ним, иони лениво переступили своими тонкими ножками. Затем последовал странныйкрик. Мэриан воспользовалась случаем, чтобы обернуться и посмотреть намальчика. Он улыбнулся ей необычайно приятной улыбкой, но она так и несмогла рассмотреть его лицо. -- Славные зверюшки, -- сказал Скоттоу, -- но хорошо бы, они держалисьподальше от дорог. К счастью, здесь мало транспорта. С другой стороны, этоозначает, что люди гоняют как черти. Здесь говорят, что ты встретишь толькоодну машину в день, но эта машина тебя задавит. За поворотом дороги внезапно возник большой красивый дом. Средисовершенно голого пейзажа его появление в летней дымке поражало и походилона мираж. Он стоял высоко на склоне, направленном к морю, на мысу отвеснойскалы, длинный серый трехэтажный дом восемнадцатого века. Мэриан уже виделанесколько подобных зданий во время путешествия, но всегда без крыш. -- Это замок Гэйз? -- Боюсь, что нет. Этот дом называется Райдерс -- наш ближайший сосед.Гэйз и вполовину не такой огромный. Но я надеюсь, вы не будете разочарованы.Все господские резиденции здесь по традиции называются замками. -- Кто живет в Райдерсе? -- Из-за видимой обжитости это показалось ейважным. -- Странный затворник, старый ученый, по имени Макс Леджур. -- Он живет там один? -- Он живет один всю зиму, не считая, конечно, слуг. А зима здесьужасная, не каждый может вынести ее. Летом же его навещают. Сейчас с ним сыни дочь. И еще всегда приезжает человек по имени Эффингэм Купер. Странный высокий звук послышался у нее за спиной. Это засмеялсямальчик, и тут Мэриан поняла, что он, должно быть, старше, чем она полагала.Это не был смех пятнадцатилетнего. Она оглянулась и увидела теперь болееясно его бледное лицо испорченного херувима лет девятнадцати, с удлиненнойголовой и острым подбородком. Длинные шелковистые светлые кудри свисали емуна лоб, прикрывая продолговатые светло-голубые смышленые глаза, делая егопохожим на собаку. Он отбросил волосы назад и, открыв глаза, шаловливовзглянул на Мэриан, как бы превращая ее в соучастницу своей проказы. Скоттоупродолжал: -- Этого парня вместе с нашей маленькой компанией считают за джентри натридцать миль вокруг. А, Джеймси? Реплика прозвучала немного резко. Казалось, Скоттоу недоволен смехом.Мэриан жаждала расспросить, из кого состояла . Чтож, на горе или на радость, она скоро узнает. -- Боюсь, вы приехали в ужасную дыру, мисс Тэйлор. Крестьяне здесь восновном помешанные, а остальные еще хуже. -- Мальчик говорил приятнымвеселым голосом с чуть заметным местным акцентом. -- Никогда не верьте ни одному его слову! -- воскликнул Скоттоу. -- Он-- наше маленькое солнышко, но ужасный выдумщик. Мэриан принужденно засмеялась. Она не могла определить положениеДжеймси, так же как и место Скоттоу. Скоттоу, как будто догадавшись о ее мыслях, продолжал: -- Джеймси был настолько добр, что позволил мне вести машину. -- О, это его машина? -- спросила Мэриан и тут же осознала свою ошибку. -- Не совсем. Джеймси наш шофер, он терпит нас и веселит, когда мывпадаем в меланхолию. Мэриан покраснела. Но как могла она знать, что Джеймси был слугой? -- Отсюда начинается имение. Через минуту вы увидите слевазамечательный дольмен. Большой дом теперь не был виден из-за известнякового ustupa. Пейзажстал немного мягче, и сухая трава, а возможно, это были пучки лишайника,образовывала шафранные среди скал. Какой-то черномордый баран сблестящими янтарными глазами внезапно появился на невысокой скале, а позадина фоне зеленоватого неба поднимался дольмен. Два огромных вертикальныхкамня поддерживали третий -- широкий, сильно вытянутый в одну сторону. Этобыло странное сооружение с обрубленными краями, по- видимому бессмысленнее,но ужасно значительное. -- Никто не знает, кто поставил его, когда, зачем и даже как. Эти камниочень древние. Но конечно, вы ученая, мисс Тэйлор, и разберетесь в этомгораздо лучше, чем я. За дольменом начинается торфяное болото и простираетсяна много миль. А это Гэйз. Когда машина стала спускаться, Мэриан рассмотрела на противоположномсклоне холма большой серый непривлекательный дом с зубчатым фасадом ивысокими узкими окнами, которые блестели сейчас, отражая свет от моря.Построенный из местного известняка дом вырастал из ландшафта, так же как идольмен, принадлежа и в то же время не принадлежа окружающему миру. -- Боюсь, не очень-то он красив, -- сказал Скоттоу. -- Де вятнадцатыйвек, конечно. Здесь стоял более старый дом, но он сгорел, как и большинстводругих. От восемнадцатого века осталась терраса и конюшни. А вот нашамаленькая речка. Сейчас она не выглядит очень опасной, не правда ли? А этодеревня или, вернее, то, что от нее осталось. Машина замедлила ход и загрохотала по длинному деревянному мосту черезканал с большими округлыми пятнистыми камнями. Маленькая струйка воды цветахереса слабо пробивалась среди камней и образовывала у моря обширную отмель,покрытую рябью и окаймленную путаницей блестящих желтых водорослей.Несколько побеленных маленьких домишек прижалось беспорядочной группой кдороге. Мэриан заметила, что некоторые из них стояли без крыш. Людей не быловидно. Внизу раскинулось море, совершенно золотое, окаймленное с обеихсторон перпендикулярными черными утесами, огромная высота которых теперьстала очень заметна. Вдали снова показался дом Райдерс. Машина началакарабкаться на другой склон долины. Мэриан внезапно охватила ужасная, обессиливающая паника. Она оченьбоялась приезда. И более того, она боялась скал и утесов, нелепого дольменаи древних таинственных вещей. Двое ее sputnikov не внушали больше доверия, аказались совершенно чужими и даже зловещими. Она впервые в жизни так остропочувствовала себя в полной изоляции, в опасности -- и на мгновение чуть непотеряла сознание от ужаса. Она пролепетала, как бы моля о помощи: -- Я ужасно нервничаю. -- Я знаю, -- сказал Скоттоу. Он улыбнулся, не глядя на нее, и сноваего слова прозвучали задушевно и покровительственно. -- Не надо. Вы скоропочувствуете себя здесь как дома. Мы народ безобидный. Она снова услышала за спиной пронзительный мальчишеский смех. Машина миновала звякнувшую загородку для скота, въехала под огромнуюзубчатую арку. Сторожка с пустыми зияющими окнами и осевшей крышей стояла взапустении среди растрепанного ветром кустарника. Неровная посыпаннаягравием дорога, разрушенная дождем и сорняками, описав дугу, повернуланалево, наверх -- к дому. После скал земля здесь неожиданно оказаласьвлажной и черной, покрытой клочками ярко-зеленой травы. Цветущая фуксияиспещрила красными пятнами склон холма, заросший темными взъерошеннымикустами рододендрона. Дорога повернула еще раз, и дом возник совсем рядом.Мэриан рассмотрела его. Каменная балюстрада окружала со всех сторон террасу,поднятую высоко над торфяной почвой. На небольшом расстоянии находилисьсерая каменная стена и разросшийся сад с несколькими елями и чилийскойараукарией. Машина остановилась, и Скоттоу выключил мотор. Мэриан ошеломила внезапно наступившая тишина. Но безумная паникапокинула ее. Она была напугана сейчас обычным образом, ощущая боль вжелудке, робость, свое косноязычие, с ужасом осознавая начало вступления вновый мир. Скоттоу и Джеймси вынесли ее вещи. Не поднимая глаз к пристальносмотрящим на нее окнам, она последовала за мужчинами на террасу поступенькам из потрескавшейся, поросшей сорняками брусчатки, затем -- побольшой разукрашенной каменной галерее и сквозь вращающиеся стеклянныедвери. Внутри также царило молчание, было темно и довольно холодно,чувствовался сладковатый запах старых занавесок и затхлой сырости. Двекосоглазые горничные, в высоких белых кружевных чепцах, с чернымираспущенными волосами, подошли взять ее багаж. Джеймси скрылся в темноте, а Скоттоу сказал: -- Полагаю, вы khotiteумыться и привести себя в порядок. Не спешите. Конечно, обычно мы непереодеваемся к обеду, во всяком случае не серьезно. Девушки проводят вас вкомнату. Возможно, вы захотите спуститься через полчаса или около того. Ябуду ждать на террасе. Горничные уже понесли багаж наверх. Мэриан последовала за ними вполутьме. Полы в основном не были покрыты коврами, они покоробились,скрипели и отдавались эхом, над головой же висели мягкие драпировки, впроходах -- занавески, легкие прозрачные ткани свешивались в дверях и углах,цепляясь за рукава. Наконец ее ввели в комнату, освещенную вечерним светом.Горничные скрылись. Она подошла к окну. Перед ней открывался обширный вид на долину,простиравшуюся до Райдерса, и на море, оно было теперь сизым, как перьяпавлина, а утесы, черные как смоль, отступали вдаль, туда, где опять сталивидны далекие острова на фоне рыжевато-коричневого неба. Она посмотрела ивздохнула, забыв о своем волнении. Футляр с новеньким биноклем висел у нее на шее. Все еще поглощеннаянаблюдением, она вынула его. Это была восхитительная игрушка. Мэрианнаправила его на долину. Поразительно близко в поле зрения вдруг возникдеревянный мост, и магический кружок медленно двинулся вверх по холму понаправлению к дому напротив. Она приблизилась к стене, различая неровнуюповерхность камня там, где заходящее солнце озарило его косыми лучами иотбросило короткие тени; а затем неожиданно появилась балюстрада, точнотакая же, как в Гэйзе, а за ней закрытое окно. Она медленно перевелабинокль, остановившись на группе ярких украшенных стульев и белом столе сбутылкой на нем. В следующий момент она увидела мужчину. Он стоял на террасеи смотрел прямо ей в глаза в бинокль, направленный на Гэйз. Мэриан урониласвой бинокль и бросилась прочь от окна. Паника вернулась. ГЛАВА 2 -- Миссис Крен-Смит еще не готова принять вас, -- сказал ДжералдСкоттоу. -- Будьте добры подождать здесь, пока я найду остальных. Мэриан недолго задержалась наверху. Оправившись от испуга и bystroосмотрев комнату, она оценила письменный стол восемнадцатого века, ощутилаблагодарность за пустые лакированные книжные полки, ей доставилиудовольствие старинные широкие ситцевые кресла; огромная кровать с медныминабалдашниками, отливавшими тусклым золотом, ее насторожила, а кричащиецветные гравюры на стене просто ужаснули, и она понадеялась, что никто небудет возражать, если она их уберет. Найдя на умывальнике из зеленого икоричневато-желтого кафеля горячую воду в цветном кувшине и таз, она быстроумылась. А когда отважилась выйти в безмолвный душный коридор, обнаружиларядом уборную с широким сиденьем из красного дерева, которое, казалось,хранило тепло тех, кто из поколения в поколение восседал на нем; широкаянеглубокая чаша, украшенная гирляндами цветов, гармонировала с ее кувшином итазом, и Мэриан не знала, радоваться этому или огорчаться. Быстро переодевшись, она посмотрела в хорошенькое зеркальце в раме изатласного дерева. Большого зеркала не было. Мэриан напудрила свой длинныйнос и зачесала назад короткие прямые темные волосы. Ее лицо со слишкомкрупными чертами не было , но, полагала она, могло сойти за или по крайней мере за . Но следовало подумать и овыражении. Джеффри часто говорил, что она выглядит хмурой и агрессивной. Ейнельзя выглядеть так сейчас. Однажды он сказал: обманывает тебя. Принимай ее такой, как есть, и пользуйся ею. Неужели тыникогда не станешь реалисткой? > Хорошо, решила она, что бы здесь нипроисходило, она примет все это с полным и предельным вниманием. Возможно,эра реализма начинается, и она была права, полагая, что с ее любовью кДжеффри жизненные прелюдии закончились. С внезапно нахлынувшим чувствомужасного одиночества и тоской по дорогому исчезнувшему миру, она ощутила,как отчаянно хочет стать нужной и любимой обитателями Гэйза. Она собрала всесвое мужество, придала лицу спокойное выражение и спустилась вниз. Скоттоу ввел ее в большую гостиную на первом этаже, теперь она тамстояла одна, теребя незажженную сигарету и вовсе не желая видеть. В этот теплый сентябрьский вечер в комнате было холодно, мрачнои пахло прошлым. С солнечной террасой комнату соединяли два высокихподъемных окна, доходящих почти до пола, и большая стеклянная дверь -- всезадрапировано и затемнено полосками белого петельчатого, не слишком чистогоkruzheva. Плотные красные занавески, жесткие как каннелированные пилястры,источали пыльный фимиам; желтовато-коричневый ковер слегка попыхивал, когдана него наступали. Темное сооружение красного дерева, почти достигающеепотускневшего потолка, состояло из зеркала и сходящихся рядов полок иподставок, на которых теснились маленькие медные безделушки. Большой черныйрояль был окружен войском маленьких столиков, покрытых низко опускавшимисявышитыми бархатными скатертями. Среди этого беспорядка тут и там блестеливещицы из граненого стекла, а книжные шкафы с внушительными дверцами держалина своих полках ряды томов в переплетах телячьей кожи. Беспорядок в комнатене позволял догадываться о ее назначении. Следов присутствия детей неощущалось. Мэриан осторожно оглянулась вокруг. В лучах вечернего солнца догоралижелтоватые сумерки, стояла тишина. И все же казалось -- за комнатойнаблюдают. Она почти боялась обнаружить кого-то, безмолвно стоящего в углу.Мэриан бесшумно двинулась в поисках спички, чтобы зажечь сигарету. На одномиз бархатных столов лежала потускневшая спичечная коробка, но спичек в нейне было. Она поискала около двери выключатель, не нашла и чуть не оборвалаотклеившийся кусок обоев. Ей пришло в голову, что в Гэйзе, конечно же, нетэлектрического света. Чтобы со средоточиться на чем-то и успокоить нервы,она подошла к книжному шкафу и попыталась прочесть названия книг, однакостекло было слишком грязным, а комната -- темной. Она попыталась открытьшкаф. -- Он закрыт, -- раздался голос почти за ее спиной. Мэриан в ужасе вздрогнула и обернулась. Высокая женщина близко подошлак ней. Мэриан не могла рассмотреть ее лица. Волосы незнакомки, выглядевшиеседыми или бесцветными, были стянуты в пучок. На ней было темное платье сбелым кружевным воротником и манжетами. Сердце Мэриан забилось так сильно, что она чуть не упала. -- Миссис Крен-Смит? Издали прозвучал успокаивающий голос Джералда Скоттоу: -- Это мисс Эверкрич. Мисс Эверкрич -- мисс Тэйлор. Поток света в дверном проеме усилился. Вошли три чер новолосыегорничные, держа большие масляные лампы с непрозрачными кремовымистеклянными плафонами, и расставили их на столы. Комната изменилась: сталаменьше, мрачнее, фигуры priblizilis" друг к другу. Теперь Мэриан смогларассмотреть мисс Эверкрич. Худая, с узким прозрачным лицом, высокимискулами, маслянистыми светло-голубыми глазами и большим тонким ртом. Цветволос, как и возраст, было все еще трудно определить: ей могло быть каксорок, так и шестьдесят. Она пристально смотрела на Мэриан, без улыбки,слегка нахмуренно, с напряженностью -- хотя и немного пугающей, но невраждебной. -- Мисс Эверкрич, конечно, сестра Джеймси, -- сказал Скоттоу, -- егостаршая сестра, практически мама. -- Не понимаю, почему ты говоришь , Джералд, -- с возмущениемзаметила миссис Эверкрич, все еще внимательно рассматривая Мэриан, -- ипочему позволяешь себе упоминать о моем возрасте при посторонних. -- Ну, ну, успокойся, Вайолет! -- сказал Скоттоу. Казалось, он немногоскован ее присутствием. -- Во всяком случае, мисс Тэйлор не посторонняя. Онаодна из нас или скоро будет ею. Мисс Эверкрич минуту помолчала, затем закончила изучать лицо Мэриан. -- Бедное дитя! Джералд, где ключ от этого шкафа? Мисс Тэйлор хочетзаглянуть в него. -- Нет, нет, не беспокойтесь, -- запротестовала Мэриан. -- Не имею представления, -- ответил Скоттоу. -- Насколько я знаю, онникогда не открывался. -- Его должны были открыть, дорогой, чтобы положить туда книги. Ключможет находиться в одной из этих медных ваз. Мне кажется, я припоминаю, чтоон там был. Будь любезен, достань их, пожалуйста. С покорным видом Скоттоу начал снимать одно за другим медные украшенияи ставить на стол, а мисс Эверкрич тем временем извлекла из них горупуговиц, бумажных обрезков, окурков, эластичных лент и что-то напоминающеезолотой соверен, который она спрятала в карман. Наконец ключ был найден вкорзине медного ослика, и мисс Эверкрич протянула его застывшей от смущенияМэриан. Она повернула ключ в замке и сделала вид, что внимательнорассматривает содержимое книжного шкафа, поскольку этого, казалось, от нееожидали. -- Все в порядке, дитя? -- спросила мисс Эверкрич. Мэриан, так и непоняв, поощрили ее или наказали, пробормотала: -- О да, благодарю вас, да. -- Ханна уже готова принять ее, Джералд? -- Нет еще. Мисс Эверкрич внезапно крепко сжала руку Мэриан и подвела ее вплотную коконному стеклу, так что на плечо девушки легла кружевная занавеска, откоторой исходил сухой пыльный запах. За окном все еще был ранний вечер,золотые и оранжево-пурпурные краски заката причудливо переливались надморем. Но под изучающим взглядом мисс Эверкрич Мэриан не смела отвести глазот ее лица, освещенного сейчас как на маленькой сцене. -- Какого вы вероисповедания, дитя мое? -- Я неверующая, -- она почувствовала себя виноватой в этом, а еще и втом, что страстно хочет освободить свою руку. Она сбросила занавеску сплеча. -- Может быть, мы покажемся вам немного странными поначалу, но скоро вынайдете свое место среди нас. Запомните, если вам что-то понадобится в этомдоме, обращайтесь ко мне. Мы не беспокоим миссис Крен-Смит по пустякам. -- Ханна примет ее сейчас, -- раздался издали голос Скоттоу. Мисс Эверкрич, все еще державшая руку Мэриан, слегка сжала ее: -- Мы скоро встретимся снова, Мэриан. А позже вы станете называть меняВайолет. Ее тон заставил прозвучать эти слова почти как угрозу. Она отпустиларуку Мэриан. Пробормотав какие-то слова благодарности, Мэриан поспешилапрочь. Она нашла такое внимание почти невыносимым и с облегчениемповернулась к дружеской фигуре Скоттоу. И, как будто намеренно меняя тональность, Скоттоу оживленно сказал: -- Ну вот. Вы ничего тут не оставили, никакой сумки или чего- нибудьеще? Мы нечасто пользуемся этой комнатой, и иногда она бывает закрыта. Атеперь следуйте за мной. Они очутились в холле, где оранжевый свет, проникающий снаружи, окрасилинтерьер лучезарными бликами. В этот момент с террасы через стеклянную дверьвошел какой-то мужчина. -- О, Дэнис, это ты. -- Да, сэр. -- Приехала мисс Тэйлор. Мисс Тэйлор, это Дэнис Ноулан. Мимо прошла горничная, держа одну из ламп. Затем гостиная сновапогрузилась во тьму. При мимолетном свете Мэриан увидела невысокогочеловека, примерно ее роста, державшего большой zhestianoi сосуд. Мэриануспела заметить темные волосы и сапфирово- синие глаза, характерные для этойместности. Говорил он с сильным местным акцентом и выглядел, как ейпоказалось, довольно хмурым и скованным. Скоттоу продолжил: -- Дэнис -- мой очень способный приказчик. Он ведет наши счета ипытается уберечь нас от убытков, а, Дэнис? Дэнис что-то буркнул. -- Что ты там добыл, Дэнис? Или, вернее, кого? Человек протянул жестяной сосуд, и Мэриан с удивлением обнаружила вводе довольно большую золотую рыбку. . -- Земляничный нос собирается принять соленую ванну? -- Да, сэр. -- Человек не улыбнулся. Скоттоу, улыбаясь за двоих,сказал: -- Дэнис -- великий рыбак. Вам следует завтра посмотреть его рыбныепруды. Это одно из наших немногих развлечений. А теперь пойдемте, миссисКрен-Смит ждет. В сильном волнении Мэриан следовала за Скоттоу вверх по почти темнойлестнице, мимо лампы, светившей тускло, как в склепе, и дальше, пока они неподошли к большой двойной двери, которую он тихо открыл. Вошли в темнуюпереднюю, и Мэриан увидела впереди полоску золотистого света. ДжералдСкоттоу постучал. -- Войдите. Он почтительно вошел, и Мэриан последовала за ним. Комната была ярко освещена множеством ламп, а шторы задернуты, хотя наулице было все еще светло. Мэриан была ослеплена мягким потоком света искована страхом. -- Вот она, -- сказал Скоттоу вполголоса. Мэриан двинулась по толстомуковру навстречу кому-то в дальнем конце комнаты. -- А, хорошо. Мэриан предполагала увидеть пожилую женщину. Но особа, представшаяперед ней, была молода, едва ли старше ее, и если не совершенно прекрасна,то, во всяком случае, удивительно прелестна. Широкое бледное веснушчатоелицо, небрежный узел красновато-золотых волос и глаза почти такого же цвета.Никакой косметики. Ниспадающее свободными складками одеяние из вышитогожелтого шелка могло быть как вечерним платьем, так и халатом. Мэриан пожала белую веснушчатую руку, протянутую ей, и probormotala,что очень рада. Она уловила знакомый, рас пространившийся повсюду запах,который пока не могла определить; в комнате ощущалось волнение, и не толькоее. -- Как замечательно, что вы приехали сюда, -- сказала миссис Крен-Смит.-- Я очень надеюсь, что вы не будете возражать против заточения здесь, снами, вдали от всего света. -- Я тоже надеюсь, -- ответила Мэриан, но, почувствовав, что этопрозвучало грубо, добавила: -- Никто не будет возражать против заточения втаком прелестном месте. -- Это прозвучало также невежливо, поэтому онапродолжила; -- Это вообще не будет заточением. Стоящий за ее спиной Скоттоу позвал: -- Ханна. Мэриан прислонилась к стене, чтобы эти двое могли видеть друг друга. -- Я полагаю, вы захотите поужинать с мисс Тэйлор? -- Да, пожалуйста, Джералд, если можно. Не попросите ли вы Вайолет? Яне хочу причинять беспокойства, но это было бы очень хорошо, я увер