Реферат по предмету "Разное"


Алексей Поркин, гроза Империи

© Владимир Датыщев Алексей Поркин, гроза Империи(Империя Юдистов-1. Дело-1)Глава 1"Гм… Какая у нее помада… Вкусная, наверное…"Ромео, последний стихВ тот достопримечательный день, моя персона как всегда находилась за любимым столиком напротив входа в бар « У Шота». Посетителей было немного, и те – постоянные клиенты, так что интереснее было таращиться в окно на пролетающие антигравы, чем на надоевшие морды здешних алкоголиков. Единственным человеком, которого я мог выносить, а иногда и выносил, в прямом смысле, из пивной, был сам Шота – мой самый старый друг из еще живущих на этой тусклой задрипанной планетке. Впрочем, Шота сегодня не мог смотреть на меня, так как я, Алексей Поркин, сын адмирала Остапа Поркина и неизвестной матери (читать дальше – святой и невинной неизвестной женщины), был должен ему около восьмисот стандартных галаксиев за вчерашнюю потасовку в сем паршивеньком заведении. Кто-то спросит, а почему я? Если бы смог вспомнить – ответил бы. Но, к превеликому сожалению, помню только стул, направляемый моей бравой рукой и ломающийся о чью-то головенку. Мучительно хотелось потереть огромный синяк под глазом, но профессиональная гордость запрещала делать это. Смотрят же! Вообще-то, я здешний внештатный вышибала, да еще и друг хозяина, так что отвечать должен только за то, что поставил какому-то не слишком расторопному клиенту на один – два синяка под глазами побольше. Но вчера… О, что это был за день! Плохой, в смысле… Дряннее и чернее дня не придумаешь. После второй бутылки самогона я внимательно рассматривал немного раздваивающуюся картину. Она мне не нравилась… А как бы вы отнеслись к такой картине: четверо огромных солдафонусов распахивают дверь и вволакивают за собой в бар прелестнейшую девушку. Она, то есть девушка, приглянулась мне сразу же. И дело даже не в том, что из рваного платья мельком проглядывала обнаженная, чудесного вида загорелая грудь. Когда солдатусы сели за стол и рывком посадили девушку рядом, я встретился с нею взглядами и прочел в глубоких голубых глазах ужас и мольбу. Интересно, подумал я, какого черта надобно юдистским увальням заковывать в плазмо-наручники и волочь почти в голом виде такого ангелочка? Служивые, самый младший из них, кажется, был капитаном, заказали несколько бутылок рельского самогона, четыре кружки пива и столько же стаканов. О девушке, они видно не заботились – я прочел это по ее пересохшим от жажды губам. Очень может быть, они волокли ее через добрые полпустыни, не давая ни капельки влаги. И давать, похоже, не собирались. Во мне, человеке достаточно спокойном и тихом (об этом говорит моя профессия), все заклокотало от ненависти. Да будь она хоть врагом народа, никто не смеет так с ней обходиться, и тем более давать пощечины, как только что сделал один из этих подонков. Шота направился из-за стойки к новоприбывшим, левитируя перед собой поднос, обставленный бутылками. И тут ко мне пришло что-то. Вот бывает такое в жизни – появляется у тебя какой-то неведомый толчок, влечет тебя за собой и кардинально меняет рутинную жизнь. Мой толчок выглядел следующим образом… Я встал, отобрал у остолбеневшего Шоты поднос и сам направился к солдатусам. Все это время, девушка испуганно наблюдала за мной. Солдаты, вернее, офицеры тоже уставились в мою сторону. Старожилы заведения дружно поставили стаканы на столы и загудели, самые старые и битые из них бочком подвинулись в сторону выхода и нескольких окон по периметру всей барной площади. Шота, первое время пытавшийся ухватить меня сзади за пояс обреченно махнул рукой и подался к стойке. За дубинкой… Наиболее вероятно, что оный дубец рассчитывался на Алешкину (мою) голову, а никак для моих потенциальных врагов. За меня бармен не сомневался. Моя персона подошла, поставила поднос на стол и вежливо спросила, почему это бравые защитники родины пленили несчастную представительницу противоположного пола и всячески над ней издеваются. Мне в достаточно резкой форме ответили, что это не моего скудного паралитического ума дело, а так же и не дело моего длинного вшивого носа сунуться к благородным офицерам. В свою очередь, я посоветовал паршивеньким офицерчикам засунуть свои благородные погоны в их же неподтертые военные задницы. После небольшой дискуссии со мной, один из них, кажется, майор, подло предложил мне бутылкой о голову. Я вежливо уклонился и честно задал ему прямой аргумент по подбородку. Далее последовали разгромные доводы в мою сторону кулаками, ногами, и даже подносом. Я отмахивался от оппонентов чем только мог – в диалог пошли стол, в процессе, ножка от стола и закончил я свое вступление разбиванием офицерской морды о грязную стойку. Все это время девушка лежала со стулом у окна, уроненная в процессе дебатов и наблюдала за мной своими ласковыми голубыми глазами. Какие глаза! Я окунался в их пламенную голубизну, тонул в бездне многообещающего взгляда, возвращался, обратно выныривал из омута очей и скользил по эротических изгибах ее тела. И пропускал удары… Но, хвала Всевышнему, пока для меня все было благополучно. Подумаешь, каких-то четыре дряблых слизняка. И вот настал момент, когда я переступил через поверженное мной тело и направился к пленнице – сейчас она бросится на меня, благодаря, покрывая пылкими поцелуями, и сразу повлечет за собой к обширной кровати. Да не тут то было! Дверь бара распахнулась и вдавила вовнутрь где-то с дюжину рядовых. Первый раз вижу армию, в которой не приходят в восторг при виде окровавленного и покрытого синяками офицерского тела на полу. Узрев картину разгрома, со мной, грозно возвышающимся на его вершине, солдатусы сразу обрадовались и стремительно помчались ко мне, к сожалению, не для того, чтобы поздравить. Ее глаза… Вот тут то мне и не посчастливилось. Ничего не помню после первого же (какой стыд!) удара стулом по хребту. Сквозь туман проплывали крики, падающие сосуды со спиртным, ломающиеся столы и прочие детали, присутствующие в драке. Дребезг стекла и треск пластика, костей и прочих никому не нужных, кроме их владельцев, вещей. Где-то через минут двадцать надо мной склонилось прелестнейшее лицо, обрамленное огненными волосами, поцеловало меня в разбитые губы и нежно прошептало «Спасибо, увидимся». Я опять впал в небытие. «Мой герой …» Из небытия меня вывел ужасно холодный поток воды, изливаемый на мою, последнее время, не очень любимую самогоном и ударами (тяжелых военных) сапог голову. Приоткрыв один глаз, я с сожалением отметил, что потчует меня не та красивая девушка, а старый товарищ Шота, злобно смотрящий на меня поверх кувшина. Божественное лицо из сновидений сменилось избитой, украшенной рожей приятеля. Совсем не ангельской, учитывая, что его периодически, раз в месяц, сажали в обезьянник городской полиции за дебоши. Какое коварство, вместо чудесных глаз – налитые кровью синие глаза, подбитые с обеих сторон. Вместо гибкого стана – широкие, что твой дельтаплан, плечи и совсем на маленькую толику уже бедра. - У-у, - промычал я, хватаясь за мокрую голову и прикрываясь от яркого света зеленой настольной лампочки. - Очнулся, супермен-алкоголик? – Ехидно спросил Шота, не переставая, однако, поливать мою бедную персону. - Угу, - все так же сообщила моя голова, отодвигаясь от подлого кувшина. - Прекрасно, - констатировал друг, выбрасывая кувшин в мусорное ведро у стола. – Теперь поговорим. Я молча кивнул, стараясь удержать себя от побуждения сунуться за кувшином и промочить стонущее горло. - Мне кажется, что будет справедливо напомнить тебе, что ты теперь мой должник, – Не очень-то радостно улыбнулся Шота. – Твое благородие, генеральский сынок, должно мне около тысячи галаксиев. - Приятно сознавать, что тебе рады. - Неслыханно рады, если учесть, что в баре нужна даже не капитальная уборка, а полный капитальный ремонт. - ??? Я несколько удивился, узнав, что сломанным столом и стулом не обошлось. Оказалось, что при виде моего беспомощного тела, облепленного солдатусами, постоянные клиенты, в общей сумме пятнадцати человек, загорелись желанием помочь товарищу по выпивке и дебошам. Ко всему прочему, среди алкашей нашлось несколько таких же, как я, старых десантников ушедшей республики. Имперским солдатусам надавали таких звиздюлей, при этом поломав восемь столов, дюжины две стульев, разбив все окна и нащербив барную стойку, что двух последних рядовых забрала не скорая помощь, а сразу труповозка. Вечер окончился весело. - И как собираешься рассчитываться? Алкогольные испарения несколько отступили при упоминании суммы долга, мозги со скрипом пытались найти выход из сложившейся ситуации. С учетом того, что когда-то бравый лейтенант Алексей Поркин спас вышеупоминаемому рядовому Республики Шоте Громбльбрыгергу солдатскую жизнь, ответ напрашивался сам. - Отработаю, конечно! - Отработаешь!?? – Шота правдиво удивился и сел на стул. Обхватив голову обеими руками, владелец бара немного подумал, истошно завывая. Затем, привычным движением, он выхватил из кармана передника большущий потрепанный калькулятор и что-то там подсчитал. Я устало прислушивался к мелодичному пиканью клавиш и заерзал по столу, на котором лежал. Единственному, надо сказать, столу в разгромленном заведении. - С такими темпами, - вздохнул Шота, - ты вернешь мне долг к концу следующего десятилетия. Он показал мне калькулятор. Мои глаза округлились на пару с округленной цифрой дней на экранчике. - Что ж, - я пожал плечами, - мы же друзья! Отработаю как-нибудь… У Шота вздулись вены на шее. Уши покраснели, а со лба щедро закапал пот. Менее искушенный наблюдатель подумал бы, что владельца бара сейчас хватит удар. Но меня этим не проведешь! Последний раз я видел его в таком состоянии, когда мы вдвоем вынесли Лаврскую крепость на Кондеоре-8. Я быстренько, насколько позволяло мне тело, отполз со стола на грязный, забрызганный кровью пот. - Лежачего не бьют! – Заорал я Шоте и усердно притворился мертвым. Сквозь неплотно прикрытые веки я наблюдал за озверевшим другом. Он возвышался надо мной как Голиаф, его пудовые кулаки громко скрипели от сжатия, бочковидная грудь вздымалась, а глаза горели как дюзы крейсера на форсаже. - Убью! Кулак с треском врезался в столешницу. Та с истошным скрипом разлетелась вдребезги. Одинокие ножки рухнули на поверженную товарку. В баре все замерло. Слышалось только яростное дыхание Шота и мое скудное сипение. - Это я тоже запишу на твой счет! – Пророкотал мой друг и зашагал за треснутую стойку. Я облегченно вздохнул и, с трудом взобравшись на ноги, отправился к выходу. Сейчас меня воззвали к себе холодный душ и одинокая кровать. Необходимо зализать несколько ран и поразмышлять над внезапными проблемами. - Когда будешь в своей хибарке, помни о моей доброте и о том, что я не убил тебя за твои грехи! – Крикнул мне вдогонку Шота. Я поднял руку во всемирно известном жесте и переступил через порог, проходя сквозь анти-москитный экран. - Счастливчик, - донеслось мне вслед из забегаловки. Это я счастливый? Как метеорит, сгорающий в атмосфере какой-нибудь планеты. Он знает, что сейчас сгорит, или разобьется о твердую поверхность, и его летящее тело уже чувствует пламя снаружи. Но, сделать ничего нельзя. Безысходность. И к чему он это сказал?- Это как потеряли?!! – Орал Збандельберг, кипя от ярости. Услужливый адъютантус тотчас же подал ему новую трость вместо разломанной об челюсть капитануса. Збандельберг, почувствовав приятную тяжесть в кулаке, махнул тростью в сторону лейтенантуса. Последний рухнул как подкошенный, не выдержав напора толстой алюминиевой трубки. Из его виска медленно заструилась кровь, обильно орошая зеленый ковер. - Видишь, что означает звание? – Прошептали в задних рядах. – Браубургу от подачи – хоть бы хны, а летеха сразу с копыт… - Разговорчики в строю! – Завернул глазами полковникус. – Всех выброшу через торпедный отсек... - Слава Торусе, мы на поверхности планеты, - опять зашептались в крайнем углу. Говорящий тотчас же запнулся. - … когда мы вылетим в Космос! – Окончил фразу Збандельберг и зверски улыбнулся. Укоризненной окинув взглядом загнутую трость, он бросил ее в строй. Поскольку железяка была не слишком тяжелой, а расстояние до солдатусов достаточно далеким, она упала в метре от передней шеренги. Все сорок сослуживцев бросились от нее как от Плутонианской гадюки. - То-то же, - благосклонно молвил полковникус. – Если в строю нет страха, нет и дисциплины! Рядовые несмело придвинулись к своим исходным местам. - Суммирую, – Збандельберг взмахнул новой тростью. Все присутствующие привычно вжали головы в плечи. - Деваху потеряли, это – раз! В баре засветились, алкоголики, это – два! Это как пить на задании?!! (Если бы кто-нибудь мог в этот миг прочитать мысли военных, он бы увидел огромное, как полотно в кинотеатре, зарево мыслей, внезапно вознесшееся над толпой. Объединенная мысль сорока солдатусов, и лейтенантуса. «Это как без водки-то?» Капитанусу такие мысли в голову никогда не приходили. Они выветрились еще с момента поступления на службу. Его ничего не волновало кроме приказов и гомосексуализма. Что, впрочем, иногда одно и тоже… Для лейтенантуса же, мысль о водке была последней в угасающем сознании – навсегда.) Над нерушимо лежавшим телом склонился санитар и нащупал пульс. - С цивильными вступили в контакт, это – три, - повысил голос полковникус. - И, наконец, - трость обвинительно направилась в сторону рядов в погонах. - Два трупа… - Збандельберг бросил взгляд на санитара. Тот отрицательно покачал головой и отвернулся, смахивая скупую мужскую слезу. Как-никак, а лейтенантус был его любовником. - … Три трупа! – как ни в чем не бывало, продолжил командующий. – Это как понимать, господа юдисты? Взвод молчал. Он знал, как это понимать: один-два расстрела, повешение и выпуск нескольких тел в открытый Космос. И лишение ужина. И премий тоже. Причем, все это явно падет на рядовой, а не офицерский состав. - Вы осознаете что натворили? – Взмахи трости становились все нервнее и злее. Голова капитануса уже не просто вжималась в плечи, а ощутимо давила на копчик. Это приятно будоражило. Старый служака удивленно сморщился и сосредоточился на ощущениях. Грозный взгляд командира жестко скользил по намертво застегнутым гимнастеркам и погонам со звездочками. - Осознаете?! Подчиненные громко мигали веками и старались не дышать. Они осознавали. Прекрасно осознали в первый же день после призыва. Что рекрутинговые лозунги – вранье и бред. Что страшные слухи о армии – ужасная реальность, хуже всяких слухов. Вам говорят «Погиб как герой», а ты видел разорванную в клочья задницу товарища, проплывающую мимо иллюминатора дежурного. Вам говорят «Там кошмарная дедовщина…», а там – не то, что дедовщины, там жизни нет. Даже пукнуть лишний раз – это счастье, как дополнительный паек. Тем более что настоящая армия и отборный состав предусматривали только коренных юдей. Не-юдей, входящих в армию Империи Юдистов чистокровные юди презирали и всячески над ними надругались. Цивильные не-юди не то, что не презирались, их и людьми-то совсем не считали. - Итак, - пророкотал Збандельберг. – Если не найдете Бартомо в течение десяти местных суток, я вас оставлю на этой планете… Солдатские челюсти дружно лязгнули об пол. Никто не мог поверить такому счастью. - … вместе с небольшой нейтринной бомбой, - садистски улыбнулся полковникус. – А сам полечу на Юдус-1, получать звиздюли от Императоруса! Челюсти со скрипом вернулись на свои законные места. Они, конечно, ждали такого подвоха, но чтобы так… - Мне нужны два добровольца! – Збандельберг прорентгенил ровный строй. Солдатусы дружно задрожали. От колебаний зазвенели кристаллические канделябры, а в Центральном океане поднялось маленькое цунами. В добровольцы мог попроситься только идиот. Полковникус браво улыбнулся и выхватил табельный плазмоган. Первый луч пробежал по штукатурке ближайшей стены. Второй поджег подошвы в переднем ряду. - Ну? – по-отечески спросил командир. – Начальство ждать не любит! Он направил ствол повыше. Из шеренги вытолкнули двух самых щуплых и слабых рядовых. Они с перекошенными лицами отдали честь командиру и застыли. - Этих – расстрелять за государственную измену, – ощерился Збандельберг. – Остальные – на поиски профессорши, а потом – по десять нарядов на скотобойне и возле реактора. Раз-зойтись! По рядам прошелся облегченный вздох. Волна солдатусов облегченно потекла из зала, унося с собой обреченных товарищей. Из-за двери донеслось дружное, но не стройное пение «Боже, храни Императоруса и всех командиров». Когда в помещении опустело, полковникус устало опустился на диван. Привычный адъютантус сел на пол и начал стаскивать с командира сапоги. - Как сложно наказывать! – Простонал Збандельберг. – Это высасывает из меня все соки. - Вам сейчас отсосать, или после ужина? – адъютантус услужливо затрепетал ресницами. - Ах, подожди, мой ненасытный, - полковникус ласково погладил подчиненного по голове. – Пускай принесут хоть какие-то новости. Представь себе, Паркац, как мы разбогатеем, когда эта девка расколется! Она отдаст мне камень, даже если мне придется переступить через себя и изнасиловать паршивицу… - Вы хотите изменить? Мне? С женщиной? – Адъютантус изумленно уставился на обернутые онучами ноги. - Да не суетись ты, моя девчоночка! – Збандельберг успокоительно погладил его по голове. – Ты, Паркац, любовь всей моей жизни. Да и не получается у меня с женщинами, не-юдские отродья! Подчиненный удовлетворенно лизнул прелую онучу. - Эй, - вдруг крикнул полковникус. – Ты что здесь делаешь, Браубург?! - Виноват, - очнулся от внутреннего созерцание копчика капитанус. – Я замечтался. - Замечтался!?? – Збандельберг рванулся с дивана, оставляя обрывок онучи во рту Паркаца, и потянулся за тростью. - Виноват, - еще раз взвизгнул провинившийся и проворно скрылся из зала. Метко запущенная трость ударилась о дверной косяк и одиноко упала на ковер. - Надо будет их из свинца заказать, - проорал вдогонку капитанусу командир. - Не злитесь, мой тигр, - прошептал адъютантус, скользя рукой по штанине полковникуса. - Ты мой проказник, - успокоился Збандельберг, и они начали смачно целоваться. Посторонний наблюдатель мог бы обделаться от омерзения. И тотчас же обделался. Потому, что мог. Старый шпион убитой юдами республики (такой убитой, что не заслуживает даже на заглавное «Р») отринул от скважины в портьере. - Проклятые извращенцы! – он сплюнул сквозь зубы. – Вот он, цвет их нации. Голубизна и звезда, кошмар! Он вытащил из кармана длинного пальто толстую бумажную книжечку и сделал в ней несколько записей. - Сопротивление обрадуется… - Старый шпик бесшумно растворился в окне. – Какой камень? Этим же вопросом задавался и капитанус, отрываясь от игры с шеей и копчиком. Он задумчиво потер лоб, потом затылок. Потом еще раз лоб, еще раз затылок и, наконец, задницу. Зародыш мысли, зародившийся в его застоялом мозгу, неуверенно затрепетал и родился. От первой в служивой жизни мысли капитанус Браубург ошарашено насторожился и понял: вот оно! То есть она – мысль. Первая! Ее надо беречь. Впервые за двадцать лет – мысль. Может, я заболел? Он нащупал пульс на запястье – нет, все нормально. Он гордо вскинул голову, забыв о копчике. Я умный! У меня и мысль есть… В голове бешено кружилось: Разбогатеем – Камень – Девка – Разбогатеем – Камень – Девка – Разбо… И, наконец, самая сладкая мысль: Отомщу им всем. Кому конкретно – неизвестно, но во главе длиннющего, как торпедный хвост списка гордо реяло имя полковникуса Збандельберга. Довольный открытием в себе, Браубург устремился к плацу, где только что расстреляли двоих «государственных изменников», и сейчас паковали тела в целлофан на удобрения. Завидев командира, солдаты, уже полностью экипированные для задания, повыскакивали в струнку и замерли. - Чего ждем?! – набрал командирского тона капитанус. – Все дела на потом! Все на поиски Ирэны Бартомо. Из-под земли достать! Нашедшему – сто премий от командования. Дружный рев. - Не найдете – кара! От меня… - ощерился Браубург. Дружный вой. - Выполнять! - И еще! – бросил вдогонку топоту сапог капитанус. – Найдете девку – вести ко мне, не к полковникусу, а ко мне! Провинитесь, проведете ночь в моей постели! Топот участился и вскоре исчез за воротами временного лагеря."Я – самый крутой полководец в мире! Глаз даю!"^ Приписывается маршалу Кутузову1Проходя мимо полицейского отделения, я весь напрягся в ожидании обвинительных выкриков и оглашений приговоров, но, хвала Всевышнему, обошлось. Ментусы безразлично проводили меня взглядами и сосредоточились на понятных только им криминальным разговорам. Этих представителей власти я, как каждый житель этого, когда-то военного республиканского города, боялся до дрожи в конечностях. Господа ментусы были куда похуже чистокровных юдей и, тем более, солдат юдистов. В то время, когда в солдаты насильно волокли рекрутеры, а первые были просто коренными сволочами, ментусы отличались тем, что были коренными суками. В их ряды вступали по доброй воле! Самые презираемые уроды в стране, люди, за спиной которых тянулся хвост из преступлений против своего народа. Люди, которых в родных городах и селах ждали виселица и топор. Нелюди, скрывавшиеся от родни и своих поступков, ставшие неприступными для местного правосудия. Маньяки и психи, обожавшие Императоруса, который подарил им вторую жизнь, еще страшнее предыдущей. Ощущая на спине холодные мурашки от чужих взглядов, я перешел улицу на зеленый свет. Слева завизжали тормоза, и военный антиграв закачал бортом почти возле моего лица, которое мгновенно перекосилось. - С-скотина, - завизжал тоненьким голосом пилот армейского грузовичка. – С-су…! - Прикрой пасть, служивый, не то будет плохо твоей! Я поднял ноющий кулак и пригрозил им пилоту. Тот, собирающийся еще чем-то меня обрадовать, при виде моей подбитой физиономии, нажал на газ и двинулся по улице. Хвала Всевышнему, прочь. - Что происхо… - в окне антиграва промелькнула рожа юдистского капитануса. Это я ему, кажется, вчера расквасил нос бутылкой из-под пива. При виде меня, его глаза вытаращились, но машина уже пронеслась мимо и канула за поворотом. Вдали провизжали тормозные дюзы, но ждать на скорую расправу желания у меня не было. Я, не раздумывая, бросился бежать, только ехидный смех мальчишек беспризорников, толпившихся возле банановой лавки, остался виться на покинутом перекрестье. Намотав несколько кварталов, я убедился в отсутствии слежки. Родной район привычно не вдохновлял и заставил помрачнеть. Я живу на берегу небольшого водохранилища, являвшегося финалом сети сточных канав всего города. Посему, дикое благоухание стало для меня совсем терпимым. Кроме грязного водоема квартал мог обрадовать расписанными граффити стенами пятиэтажек и огромными кучами отбросов. Ядовито зеленые испарения интимно будоражили воображения, а стаи килограммовых крыс, шнырявших по округе в поисках приблудных кошек и сонных бомжей, не давали расслабиться. Разбитые окна и опустевшие после милицейских рейдов дома, в них витало одиночество. Груды рваного тряпья, с чем-то шевелящимся внутри заставили бы взвыть от зависти эпоху чумы в период Средневековья на старой земле. Вот здесь мы и живем! Мой дом заслуживал отдельного описания. Переделанный со старого десантного бота, на котором мы, вместе с Шотой, атаковали оккупированные Империей города. Огневые люки я прикрыл анти-москитными сетками и укрепил осколками бомбардировочной шрапнели. Все опознавательные знаки и фонари были искусно задрапированными маскхалатами убитых нашей дивизией юдей. Десантный люк, он же – дверь, был так запрятан, что несколько раз пьяному мне приходилось ночевать на улице, после безуспешных нашариваний в потемках. Основная часть сооружения покоилась под водой, открывая белому свету лишь четвертую часть, служившей мне прихожей и гостиной. В нижние части я пускал только самых проверенных людей, которых осталась лишь жалкая горстка на планете – не для посторонних очей приходились некоторые интересные игрушки. Порывшись в ближайшей куче отбросов возле покореженной кабины телепорта, я выудил пульт, надавил несколько клавиш и вошел в открывшийся люк. Мне было так паршиво, что мозг даже не отреагировал на тревожное мигание датчика сигнализации. Оставив кроссовки и мешающее одеяние прихожей, я направился мимо гостиной в ванную. В душевой кабинке пахло паром. Странно, я, кажется, уже три дня не был дома. К чертям задумываться – мыться. Хорошенько намылившись, аж до покраснения век и оттерев синяки всюду, куда смог дотянуться, я начал исследование на предмет обнаружения переломов. Сегодня обошлось. Несколько ссадин и растяжка. И, возможно, одна трещина ребра. Так что, к авто-доктору надо будет заглянуть только в профилактических целях. Отмывшись, я насухо оттерся любимым сиреневым полотенцем и вошел на кухню. Открыв холодильник, мрачно почесался и схватил одиноко стоявшую бутылку пива. Громкое бульканье возвестило грешному миру мое воскресение. В голове посветлело. - Ты всегда пьешь в пять часов утра? Я поперхнулся пивом и вытаращился в сторону говорившего. Вернее, говорившей. Она сидела в соблазнительной позе на моем диване, одетая в мою рубашку и смотрела на меня. - Удивительная картина – избитая голая пьянь с бутылкой пива покрывается пупырышками. О, вижу, что ты рад меня видеть. Я скосил взгляд вниз на причинно радостное место и прикрылся бутылкой. Ее явно не хватало. Пришлось заслонятся от изучающего взгляда дверкой холодильника. Пониже спины ощутимо похолодело. - Да ладно тебе, Алексей, не стесняйся, мы девушки повидавшие многое. Но, если наша встреча тебя будоражит, предлагаю одеться. – Она бросила мне халат. Накинув на плечи теплый мохер, я подсел возле нее на диван и уставился на ее обнаженные коленки. Она улыбнулась и провела по ноге пальчиком. Я судорожно взглотнул. - Предпочитаю общаться с красивыми девушками, предварительно с ними познакомившись. - Ирэн Бартомо, профессор космогеологических наук, президент Ассоциации космогеологии на Джаранге-5, межпланетная исследовательница, кандидат геологических и космических наук, заместитель ректора Второго Галактического Института, декан факультета окаменелостей в Космо-геолого-зоолого-натурастических-и-футуристических-наук Университете на Джаранге-5, - просто представилась она, без лишних возвышенностей. И добавила, - к тому же, дочь академика космических наук, первооткрывателя пятнадцати планет Джерома Липеста Бартомо! - Если скажешь это еще раз и вдвое медленнее, я все запишу и чего-нибудь запомню, - я попытался пошутить. – Какими судьбами, милая Ирэн, ты вторгаешься в мои владения, к тому же, после избиения моего бренного тела злобными пленителями твоей профессорской особы! Она нахмурилась, вспоминая что-то неприятное. - Мне нужна помощь аборигена… Прости, - Ирэн запнулась, заметив выражение моего лица. – Местного, который знает эту планету и здешний язык. Ты знаешь свою родину? - Как свои пять членов, то есть, пальцев, - я не отрывался от созерцания ее чудесных изумительных ножек. Очень, надо сказать, длинных. - Мне будет необходимо пройти со своим спутником долгий путь, полный опасных монстров фауны и флоры этой захудалой планеты, стычек с разбойниками, солдатами и прочими тварями. На каждом шагу, подвергаясь смертельным ударам и содрогаясь от ужаса будущего. Моя голова отрицательно дергалась из стороны в сторону. - И за это я заплачу ему десять тысяч галаксиев! Голова остановилась и, наконец, перевела глаза с коленей на лицо Ирэн. Эти глаза, носик, губки, немного пухлые, но такие страстные. Маленькие компактные ушки, лобик без единой морщинки. Господи, да я влюбляюсь. Бегом в душ, а то температура в кухне стремительно накалилась. Мне даже удалось немного подняться с дивана. На выключенной микроволновой печи засветился датчик и прозвенел звонок о вкусной и здоровой пище. - Согласен? - Э-э. – Мой взгляд утонул в наполовину распахнутой рубашке. Груди немного больше второго размера, любимый формат и желанный загорелый цвет. Я хочу ее, Боже, да. Я хочу ее, да! - Да! – Это я сказал вслух. И впоследствии не раз об этом пожалел. - То есть, не… - На рубашке расстегнулась еще одна пуговичка. – Да! - Отлично, Лешка! – Обрадовалась девушка. – А теперь, иди ко мне. Она заключила меня в свои мягкие объятия и нежно куснула за подбородок. Я лихорадочно начал хвататься за ее упругое тело, стараясь ощутить каждый квадратный миллиметр. Отличные груди, ни грамма лишнего, мне удалось ухватиться губами за маленький коричневый сосок. Мы вместе окунулись в океан ощущений.Глава 2"В искусстве войны главное – не обгадится во время атаки! Запах в рядах сеет смуту и предательство."^ Любой китайский полководецЧерез два часа мы, обнявшись, вместе обсуждали будущее путешествие. В первую очередь меня интересовал одни загадочный вопрос. - Как ты пробралась в мой дом? Он охраняется не хуже столичного Иршалимуса на имперском Юдусе-1. - Красивым девушкам, тем более с тонкими фигурками совсем не трудно попасть в желаемые места! – Она погладила меня по обритому подбородку. - А конкретнее? – Я повернулся от электроплиты, готовящей кофе и глянул на ее лицо. - Твой верный товарищ Шота вчера сказал мне как тебя найти и даже дал проходной пароль от хибары. Я хмыкнул и опять вернулся к плите. - Никогда не поверю! Она улыбнулась и откинула прелестные платиновые волосы за ухо. - После первого же и, надо сказать, единственного поцелуя, он вытарабанил информацию как на духу. - Собака, - сквозь зубы прошепелявил я. – Никогда больше не доверю ему ничего ценного. Даже в сортир пароля не получит. В период войны Шота бы пошел на расстрел за такие дружественные жесты. После поцелуя? Убью, заразу! Во мне клокотала черная ревность, это явно любовь, поскольку никогда не был ревнивцем. В военные годы мы целыми взводами ходили к одним и тем же девушкам, при таких обстоятельствах ревность элементарно атрофировалась. Хорошо, что в армии юдистов поголовно служат гомосексуалисты, не то мой схрон родной давно бы уже разбомбили, а по мне плакала виселица или газовая камера. Ирэн засмеялась. - Да не переживай, мой котик. Это был обычный поцелуйчик, почти материнский. Как представлю ее в объятиях того мерзавца, что кулаки сами сжимаются. После путешествия обязательно зайду в его забегаловку и отдам долг. Громко и самоотверженно. Шоте понадобится еще не одна тысчонка галаксиев на восстановление бара. После этого заведение будет называться не «У Шота», а «У развалин». - Ну, хорошо. – Я поставил готовое кофе в высоких чашках на столик. – Откуда у простой профессорши сумма в десять тысяч галаксиев? Она наморщилась. - Начнем с того, что мой отец был далеко не бедным человеком. А если по правде, давным-давно, еще девочкой я прочитала, что лучшая имперская проститутка берет за акт любви десятку тысяч денежек. Поэтому, я и подумала, что переспать с тобой будет наилучшим выходом из сложившейся ситуации. Я напрягся. Желанные купюры стремительно уплывали из-под моего носа. - Ты не лучшая имперская шмара. - Но и не худшая, - она гордо закинула ногу на ногу. – И не проститутка. Посему, это стоит дороже. Котенок, ты мне уже должен. Много! Ирэн сексуально изогнулась на стуле. - Без денег я никуда не пойду. – Честно говоря, я бы пошел за ней хоть за край Ада, даже с одним медяком. - Ты уверен? – Ножки разошлись в стороны, позволяя рассмотреть роскошную… - К-г-м, - откашлялся смелый лейтенант Поркин, безуспешно успокаивая озверевшую плоть. – Куда же денусь. - Тем более что я, кажется, в тебя втрескалась. По самые профессорские уши. Мне пришлось тоже усесться рядом с нею на соседний стул и скрестить ноги. Тело меня совсем не слушалось. Хотелось лишь одного – большой и чистой. - И ради чего затевается это самое путешествие? Ирэн отхлебнула кофе и придвинулась ближе. - Мне требуется некий предмет, найденный моим отцом на этой планете сорок галактических лет назад. Потом предмет был потерян вместе с отцом и следы его затерялись где-то здесь же, на Галлоре-3. Я заинтересовался. - О каком предмете идет речь? - Пока не важно. Узнаешь в процессе, но, должна сказать, что от его находки зависит судьба всех не-юдей и некоторых инопланетных цивилизаций, еще не завоеванных Империей. К тому же, бывшему офицеру республики некрасиво расспрашивать нанимателя о приватных делах. И не бойся, я пошутила, деньги у меня есть. На депозите в имперском банке на Джаранге-5. Я облегченно вздохнул и притянул Ирэн к себе. Мы опять занялись любимым делом. Любовь несла нас на своих крыльях, вздымала к небесам и плавно опускала на пуховую перину сна. Как это прекрасно! Ближе к обеду мы приняли ванну и, обнявшись, раздумывали над деталями вояжа. Оказалось, что мы должны посетить два города, включая столицу, несколько пустынных бивуаков, лагерь повстанцев и… - Затерянный Город?!! – Мой громкий рык пронесся по дому, и в спальне вдребезги разлетелась старинная ваза периода Свободы. – Мы туда не пойдем! Там Смерть, понимаешь, большущая, страшная Смерть, которая не пощадит ни старого, ни младого! Тысячи исследователей и паломников оставили свои жизни в месте перед Городом, которое называют кладбищем Древних! Ирэн пожала плечами. - Смерть для всех, кто не знает секретов Города. К тому же, у меня есть карта. Она поднялась с дивана и вытащила из своих лежащих джинсов маленький диск голографической карты. Потом оказалось, что никакого плана Затерянного Города у противной девчонки не было и в помине, то была карта одного из музеев в системе Джаранг. - Отлично, - без энтузиазма промолвил я. В этот момент в дверь забарабанили. Энергично так, уверенно. Судя по колокольным вибрациям внутри помещения, в бот ударили две тепловые ракеты, способные разнести полквартала и десятков тридцать разрывных пуль. Из улицы донеслись свистки армейских команд и крики. - Пришли по мою душу! – Ирэн спокойно натянула джинсы и взялась за футболку. - Кто? - Избитые тобой несчастные юдисты. – Футболка уже обтягивала ее неимоверную грудь. Я нервно подбежал к панели управления и ударил по всем клавишам сразу. В доме зразу потемнело, загорелись аварийные лампочки. Скорее, не от включения системы, а от какого-то снаряда, перебившего силовые кабеля. «Включена система защиты бота номер 719-F. Применяю тактику анти-осадного боя». На душе немного потеплело. Я набросил на себя маскировочную куртку и бросился к арсеналу на подводном уровне. Солдатам обязательно понравятся мои игрушки. Девушка бежала рядом со мной. Бронированная дверь, как в лучших банках Галактики остановила нас всего на несколько секунд. Ровно столько понадобилось моим пальцам, чтобы ввести пароль. Мы вбежали в мою оружейную и за нашими спинами захлопнулась толстая дверь. Вспыхнул неяркий сиреневый свет и Ирэн удивленно, а, может, изумленно охнула. Да и я здесь не был, кто знает сколько времени. Кой-чего призабыл. И припомнить было что. Прямо перед нами возвышалась малая бластерная турель малой дальности, снятая моей персоной со старого республиканского крейсера. Несмотря на внушительный слой, несколько годичной пыли, вороненая и закаленная космическими гонками сталь агрессивно блестела в полумраке. Позади турели начинались два ряда стеллажей, заполненных


Не сдавайте скачаную работу преподавателю!
Данный реферат Вы можете использовать для подготовки курсовых проектов.

Поделись с друзьями, за репост + 100 мильонов к студенческой карме :

Пишем реферат самостоятельно:
! Как писать рефераты
Практические рекомендации по написанию студенческих рефератов.
! План реферата Краткий список разделов, отражающий структура и порядок работы над будующим рефератом.
! Введение реферата Вводная часть работы, в которой отражается цель и обозначается список задач.
! Заключение реферата В заключении подводятся итоги, описывается была ли достигнута поставленная цель, каковы результаты.
! Оформление рефератов Методические рекомендации по грамотному оформлению работы по ГОСТ.

Читайте также:
Виды рефератов Какими бывают рефераты по своему назначению и структуре.

Сейчас смотрят :

Реферат Zachary Taylor Essay Research Paper Zachary Taylor
Реферат «Особенности развития самооценки у учащихся»
Реферат Администрация Первомайского района, именуемая в дальнейшем "Администрация района", в лице главы администрации района А. В
Реферат Процес підвищення ефективності функціонування підприємства ЗАТ "Запоріжтрансформатор" з багатономенклатурним виробництвом
Реферат Специальность "Связи с общественностью": проблемы терминологии и профессиональной подготовки
Реферат Агропромышленная депутатская группа (АПГ)
Реферат Экономика автомобильного транспорта
Реферат Гидротермальные системы островодужных сред
Реферат Violence On Television Essay Research Paper To
Реферат Дослідження методів та інструментальних засобів проектування цифрових пристроїв на основі програмованих логічних інтегральних схем (ПЛІС)
Реферат Темперамент 22
Реферат Цивилизация и исторический процесс. Понятия сознания, познания, истины и науки. Антропосоциогенез
Реферат Реализация алгоритма обработки данных
Реферат Подвижная игра как средство развития быстроты и ловкости у детей с общим недоразвитием речи старшего дошкольного возраста
Реферат Анализировать наиболее важные характеристики различных организационно-правовых форм (опф), подразумевая для будущих предпринимателей полную свободу в выборе опф