Абрегова, Ж.О. Повседневная жизнь сельского населения Кубани (конец ХIХ – первая треть ХХ вв.) / Науч. ред. Э.А. Шеуджен. — Майкоп: ОАО «Полиграф Юг», 2010. С. 6-54.ВведениеНесомненным является факт, что по мере развития исторического знания периодически возникает потребность в переосмыслении исторических явлений и процессов. Это естественное для исторического познания явление связано с изменением научных концепций, выявлением и введением в научный оборот новых источников, совершенствованием приемов и методов изучения исторической информации. Традиционно в советской историографии внимание исследователей сосредотачивалось на масштабных, переломных событиях истории. При таком подходе не менее значимые проблемы «жизненного мира» оставались вне поля зрения историков. За пределами исторических исследований оказались внутренние побудительные мотивы человеческой деятельности в конкретной исторической реальности, т.е. главная составляющая исторического процесса – человек, творящий историю и формирующий ее внутреннее содержание. В настоящее время все более возрастает интерес к проблемам повседневности, позволяющий не только исследовать вопросы, лежащие на поверхности «общественного бытия», но и раскрыть глубины народной жизни. Именно благодаря такому подходу «раздвигаются» границы предмета истории, возникает возможность по новому расставить акценты, более глубоко осмыслить существенное и несущественное в истории. В любой относительно устойчивой сфере общественных отношений есть свой «уровень» повседневности: повседневная жизнь городского и сельского населения; крестьян, рабочих, интеллигенции; различных этнических групп, верующих и атеистов. Целью работы является исследование повседневной жизни сельского населения Кубани в хронологических границах конца XIX-первой трети ХХ в., позволяющее проанализировать процессы изменения традиционных бытовых отношений, через их развитие в экстремальных условиях, к новому «советскому образу жизни». Источниковая база исследования проблемы повседневности находится в стадии формирования и представляет самостоятельный исследовательский интерес, т.к. до настоящего времени отсутствуют специальные источниковедческие работы по данной проблеме. Теоретическую основу работы составили идеи известных отечественных и зарубежных учёных, имеющие познавательное значение и связанные с определением материальных и социальных форм существования человека, места и роли повседневности в историческом процессе, самоценности повседневной жизни, ее устойчивости и стабильности. (Ю.Л. Бессмертный, А.Я. Гуревич, Н.Я. Данилевский, М. Блок, Ф. Бродель, А. Тойнби и др.) Научная новизна работы заключается в том, что данное исследование направлено на разработку проблем повседневной жизни, лежащих в русле нового, находящегося в стадии формирования направления исторического знания. Впервые предпринимается попытка комплексного исследования истории повседневности сельского населения Кубани конца XIX-первой трети ХХ вв. В рамках данного хронологического периода выделяются как традиционные формы быта, так и изменения, произошедшие в результате революционных событий в России 1917 г. Новизна исследования проявилась в органической взаимосвязи при изучении не только позитивных явлений, произошедших в повседневной жизни Кубани (правовое регулирование семейных отношений, экономическая независимость женщины, защита детей в семье), но и аномальных явлений в структуре повседневности послереволюционных лет (пьянство, проституция). Практическая значимость работы определяется тем, что представленные материалы могут быть включены в общие работы и специальные монографии по истории повседневной жизни сельского населения Кубани. На их основе возможна разработка спецкурсов для студентов и методических рекомендаций для учителей истории.^ Часть I. Общие проблемы истории повседневностиИзучить вещи – пищу, жилище, одежду, предметы роскоши, орудия, денежные средства, планы деревень и городов – словом, все, что служит человеку, - единственный способ ощутить его повседневное существование.^ Ф. Бродел26, вплотную соприкасается с повседневной жизнью посредством исследования состояния конкретных социальных групп населения, представляющих относительно устойчивые совокупности людей, имеющих общие интересы, ценности и нормы поведения. Более того, в каждой группе воплощаются некоторые специфические взаимосвязи индивидов между собой и с обществом в целом27. Как известно, структуру человеческого общества образуют: производство и складывающиеся на его основе политические, экономические, социологические отношения, включающие классовые, производственные, национальные, семейные отношения и, наконец, духовную сферу жизни общества. При этом общество выступает в качестве целостной системы жизнедеятельности людей. Для понимания процессов, происходящих в повседневной жизни, особое значение имеет обращение к данной проблеме культурологов. В культуре, как правило, выделяются материальная и духовная составляющие: к первой относятся средства производства и предмета труда, ко второй- быт, уровень образования населения, состояние просвещения, нравственные нормы поведения в обществе, уровень развития материальных и духовных потребностей и интересов людей. Культура охватывает всю духовную жизнь общества, выявляя глубинные пласты взаимоотношений людей. В рамках социологии культуры выделяют четыре основных смысла в определении культуры. Первое – указывает на абстрактное обозначение общего процесса интеллектуального, духовного, эстетического развития. Второе – обозначает состояние общества, основанного на праве, порядке, мягкости нравов, и в этом случае значение слова культура совпадает с одним из значений слова цивилизация. Третье – служит для обозначения форм и продуктов интеллектуальной, прежде всего, художественной деятельности. Четвертое – указывает на особенности способа существования или образа жизни, свойственные обществу или группе людей, в конкретный исторический период28. Именно четвертое положение может быть определено как основополагающее при рассмотрении проблемы повседневности. Вне культуры невозможна жизнь человека и общества. Каждое новое поколение начинает свою жизнь не только в окружении природы, но и в мире материальных и духовных ценностей, созданных предшествующими поколениями. Без передачи достижений человеческой культуры из одного поколения другому немыслимы и цивилизационные процессы. Естественно уровень «жизненного» обыденного мира невозможно понять без учета культурного состояния конкретного общества. К числу интересных идей относится понятие «культурно-исторический тип», введённое Н.Я. Данилевским. Смысл истории он определял как смену культурно-исторических типов, расположенных в хронологическом порядке: египетский, китайский, ассирийско – вавилоно - финикийский, халдейский или древнесемитский, индийский, иранский, еврейский, греческий, римский, ново-семитский или аравийский, германо-романский или европейский29. Он считал, что культурно-исторические типы, подобно всем биологическим видам, развиваются и проходят естественные стадии возмужания, дряхлости и неизбежной гибели. Н.Я. Данилевский сравнивал культурно-исторические типы с живыми организмами, доказывая их непрерывную борьбу друг с другом и с внешней средой30. Идеи Н.Я. Данилевского во многом нашли отражение в «теории локальных цивилизаций» А. Тойнби31. Историческое развитие народов, по мысли А. Тойнби, стимулируется или задерживается не только внутренними, но и внешними факторами. На определенных этапах именно внешние факторы играют определяющую роль, меняя условия бытовой жизни, характер хозяйственной деятельности, демографическую ситуацию, ментальность. Одним из таких этапов в истории России стало первое послереволюционное десятилетие. Подходы к проблеме повседневности способны обогатить и «наработки» этнографии. Именно этнографические исследования бытовой культуры помогают объёмнее увидеть повседневность, которая проявляется в обустройстве жилищ, особенностях одежды, украшениях, орнаментах. Своеобразие предмета истории повседневности связано со структурой общественного устройства — разделением его на три крупные сферы: экономическую, государственно-правовую, культурную. Каждая из этих частей общественной жизни концентрирует проблемы повседневности. Экономическая сфера сосредоточена на процессах обеспечения самой жизни людей. Сюда входят не только масштабные проблемы (заботы о ресурсах экономики, предпринимательская активность, функционирование финансовой, кредитной системы), но и аспекты труда конкретных семей, их экономическая стратегия.Государственно-правовая сфера в определенной степени корректирует повседневную жизнь людей, предотвращает насилие внутри общества, защищает права и свободы граждан. Более того, некоторые исследователи считают, что сфера правовой жизни несколько шире, чем сегодня принято считать. В частности, взаимоотношения, складывающиеся в процессе труда (размер заработной платы, условия труда, режим работы и т.п.), входят в состав правовой, а не хозяйственной жизни32. Буквально суть, сердцевину, «народную душу» повседневной жизни отражает культура. Именно «культура быта», «стиль поведения» воспринимаются как проявления национального характера в конкретных исторических условиях. Более того, не только орудия труда, но и сам труд – продукт культуры. Умение старательно, интенсивно, добросовестно трудиться – такая же важная часть культуры, как развитие образования, искусства, религиозной жизни. В результате достаточно явственно проявляется направленность исследования повседневной жизни. Основные составляющие этой проблемы лежат в разных плоскостях, но настолько органично взаимосвязаны, что могут быть рассмотрены, как единый комплекс проблем общественной жизни. Таким образом, можно утверждать, что современное определение повседневности является предметом научного интереса различных дисциплин, исследующих конкретные аспекты в истории повседневной жизни. Тем не менее, как в зарубежной, так и в отечественной историографии, сложились общие границы понятия повседневности, включавшие в себя всю человеческую жизнь, делая акцент, в первую очередь, на быт, труд и отдых, т.е. всю систему человеческих забот. Сюда, как правило, входит социокультурный мир, среда обитания, бытовая культура и т.д., определяя объёмное понимание повседневности. Эти подходы и обусловили структуру диссертационного исследования.^ Историография проблемы История повседневности с полным основанием может быть отнесена к традиционным проблемам историографии. Повседневная жизнь всегда интересовала историков: к ней обращались как историки античности, так и исследователи рационального XX в. Естественно, дать историографический анализ огромного корпуса исследований, созданных в разное время в различных странах по проблеме повседневной жизни, не представляется возможным, поэтому имеет смысл сосредоточить внимание на основных моментах развития общероссийской и региональной (кубанской) историографии. При рассмотрении различных аспектов в описании «жизненного мира» условно можно выделить дореволюционную, советскую и современную историографию. Исследовательский интерес к повседневной жизни стал устойчиво проявляться уже в XIX в. Яркие страницы о жизни и быте россиян вошли в сочинения Н. М. Карамзина, С.М. Соловьёва В.О. Ключевского33. Так главный труд Н.М. Карамзина изобиловал описаниями быта, «обыденной» жизни того, что окружало человека в повседневной «рутинной практике». Он достаточно подробно исследовал особенности жилища, планировки дворов, состояние городов и торговли, нравы людей, давал подробное описание одежды, вплоть до наружности людей34.Количество проблем «жизненного мира» у Н.М. Карамзина возрастало по мере изучения более «обеспеченных» документами эпох. Наряду с этим он обращал внимание на сельскую жизнь России, описывая селения и людей, выделяя при этом постройки, особенности ведения хозяйства и одежду крестьян35. При исследовании быта сельских жителей он останавливается на таких элементах материальной культуры как одежда, пища36. Несмотря на то, что в центре внимания С.М. Соловьёва находились проблемы политической истории, им были выдвинуты ряд положений, имеющих особое значение для понимания проблем повседневной жизни. Так в его работе отчётливо проявлялась мысль, что главными условиями, определяющими ход истории «были: во-первых, природа страны, во-вторых, быт племён, вошедших в состав нового общества, в-третьих, состояние соседних народов и государств»37. С.М. Соловьёв обосновал подход к истории как к объективному процессу, определяемому объективными факторами, к числу которых он кроме «природы страны» относил также «быт племён». По его мнению, «природные формы» определяли хозяйственные занятия, обычаи, нравы, верования, народонаселение38. К проблеме влияния природной среды на повседневную «историческую» жизнь народов обращался и В.О. Ключевский. К историческим силам, влиявшим на общественную жизнь, он относил человеческую личность, людское общество и природу страны39. Для нас особый интерес представляет исследование В.О. Ключевским различных социальных групп российского общества. Этот подход являлся для него основополагающим. Исходя из этого, при изучении определённых периодов российской истории он, как правило, выделял лекции, посвящённые «житию» людей: бояр, купцов, «чёрных людей» и, что для нас особенно важно, сельских жителей, крестьян. Их правовому положению, сельским занятиям, взаимоотношениям с другими категориями населения40.Более того, в его лекциях специально анализировалось положение «сельского земледельческого населения», складывание устойчивых сельских обществ. В контексте обстоятельных, подробных описаний правового положения крестьян, действия юридических норм в обществе он находил возможным проанализировать состояние поземельных отношений, «скудость и богатство» российского крестьянства41. В.О. Ключевским намечались контуры проблемы нравственного и психологического состояния сельского населения. Он считал, что глубокая социальная «разладица» надолго задержала «правильный рост народных сил» и привела к деформации всей народной культуры42. Не только в усиливавшемся крепостном гнёте, но и в обстоятельствах морально-психологического смысла он видел истоки такого явления, как массовое бегство крестьян и их переселение «на новые земли». В.О. Ключевский также обращался к сельским поселениям, характеризуя их особенности при обосновании на новых местах, указывая основные занятия крестьян. Интересны его сведения о происхождении казачества, признаках его военной организации, первых поселениях43. Огромный пласт проблем повседневной жизни поднимал на страницах своих произведений Н.И. Костомаров, подчёркивавший, что вне сферы научного интереса историков остаётся ещё нетронутой жизнь народных масс с их общественным и домашним бытом, с их привычками, обычаями, понятиями, воспитанием, сочувствиями, пороками и сомнениями44. В частности, его работа, посвящённая домашней жизни и нравам русского народа в XVI и XVII столетиях, изобиловала различными аспектами «жизненного» мира. Он в подробностях описывал жилые местности (города, посады, слободы, сёла и деревни). Поражает точность описаний построек, дворов и домов45.Исследовались также такие стороны материальной культуры, входящие в структуру повседневности, как домашняя жизнь: мебель и утварь, одежда, пища, здоровье, семейные нравы и порядок домоправления46. Н.И. Костомаров не обошёл вниманием и такие аспекты повседневной жизни, как увеселения, забавы, праздники, домашние обряды сельского населения: родины и крестины, брак, новоселье, смерть и погребение, что позволило сделать вывод о значимости повседневия человеческого бытия в истории. Он также показал в своём исследовании глубокие корни такого отклоняющегося, аномального явления, как пьянство47. Важно подчеркнуть, что Н.И. Костомаров последовательно отстаивал новую для его времени идею, что наше прошлое не только «история государства Российского», но и «история народа», его быта, обычаев. Эта идея нашла глубокое отражение во всех исследованиях Н.И. Костомарова, где на первый план выдвигался «народный дух». Исследование повседневной жизни простых людей, крестьян, ремесленников находило фрагментарное отражение в историко-биографических сочинениях, посвящённых жизни русских царей48. Среди работ подобного плана можно выделить исследования И.Е. Забелина, посвящённые домашнему быту русских цариц. Несмотря на чётко выраженную направленность работы, народ, а не царь, не образ жизни царя и царской семьи оказывался в центре внимания49. Взгляд на народ, его историю, его образ жизни у него реален и правдив, а домашний быт человека определяется им как среда, в которой лежали зародыши всех так называемых великих событий50.И.Е. Забелин пытался понять русского человека, его «внутреннее народное развитие», а это было возможно, по его мысли, при понимании «частных типов» народной жизни. Так первым «народным типом» для него был не государь в политическом смысле слов, а государь как «собственник, хозяин». Другим типом он считал «земца-кормителя», в состав которого, по его мнению, входило всё трудовое население. Выделялись и такие типы, как «казачество», «церковники», «слуги». Вместе они составляли «общий тип народной жизни51. Виртуозно показывал И.Е. Забелин, как крестьянская изба, клеть, а затем хоромы, терем стали основой кремлёвских, царских покоев, как весь быт, уклад царской семьи, отразил мир средневековья52. Особое место в системе воззрений И.Е. Забелина занимало отношение народа и государства, народа и самодержавия. На понимании этого соотношения построена концепция историка, пытавшегося наполнить «плотью и кровью» создаваемое им историческое полотно. Проблемы повседневной жизни нашли отражение и в работах регионального уровня. Среди историков, обращавшихся к бытовой стороне жизни народов, проживавших на Кубани, в полной мере, можно отнести П.П. Короленко, И.Д. Попка, Е.Д. Фелицына, Ф.А. Щербину, Хан-Гирея53. Учитывая, что национальный состав сельского населения Кубани неоднороден, целесообразно выделить группы населения, повседневная жизнь которых нашла отражение в работах регионального уровня: казаки, адыги, русские. Одним из самых известных кубанских краеведов конца ХIХ - начала ХХ вв. был П.П. Короленко. Наряду с исследованием быта казаков, он описывал повседневие коренного населения Кубани. В центре его внимания оказались проблемы повседневного действия: основные занятия сельского населения, пища, формы поведения и общения, нравы, обычаи, верования. Им была предпринята попытка исследовать место и роль женщины в обществе, её социальный статус. Интерес к проблемам повседневности закрепился в историографии благодаря изданию работы известного историографа и этнографа Кубани И.Д. Попка. Заслуживает внимания то обстоятельство, что им уже осознавалось влияние на структуру повседневности природно-климатических условий, непосредственно определявших сферы «народной жизни», развитие сельского хозяйства, торговли, нравственности54.Именно с этими особенностями он связывал процессы адаптации казаков Черноморского войска, переселённых на Кубань и столкнувшихся с необходимостью серьёзных изменений повседневной жизни. В связи с этим значимость приобрела проблема сохранения элементов традиционного уклада повседневной жизни. Так, он выделял старинное сечевое устройство-коши и курени, отмечал многолюдность этих поселений55. Дальнейшее развитие, вопросы связанные с повседневной жизнью казачества, с переселенческим процессом и колонизацией Кубани получили в работе Е.Д. Фелицына56. На страницах его труда детально реконструировался экономический быт и духовные потребности казачества, что позволяло углубить сложившиеся представления о морально-психологическом состоянии человека, поменявшего привычную среду обитания. В истории Кубанского казачьего войска Ф.А. Щербины уже выделялись главы, непосредственно касавшиеся повседневной жизни, отражавшие многие сферы быта, культуры казачества57. Довольно подробно рассматривались структура казачьей семьи, особенности семейных отношений, обязанности членов семьи, традиционная культура. Более того, он стремился выявить тесную связь географической среды и хозяйственной деятельности. В результате, в своём исследовании Ф.А. Щербина сумел показать не только военные действия, но и развитие торговли и экономического быта. В качестве важного момента в развитии историографии следует отметить обращение историков, занимавшихся проблемами казачества к повседневной жизни адыгов. При этом был найден интересный ракурс-внимание исследователей сосредотачивалось на проблемах сотрудничества, взаимообогащения культур горцев и казаков Кубани58. Всё более утверждалось мнение, что разработка проблемы повседневной жизни сельского населения Кубани требует обращения к вопросам «жизненного мира» коренного населения данной территории, адыгам. В первом этнографическом труде об адыгах «Записки о Черкесии» Хан-Гирея приводились обширные сведения о происхождении адыгов, их племенном и численном составе, территориальном расселении, социально-экономическом строе, политическом положении, общественном быте, материальной и духовной культуре59. Особое внимание уделялось таким темам повседневного бытия, как занятия адыгов, их жилище, одежда, пища, вооружение, свадебный и похоронный обряды, рождение и воспитание ребенка, празднества, танцы, игры. В работах историков затрагивалась также проблема быта иногороднего населения. Причем отмечалось влияние культуры русских на жизненный мир горцев. Выражалось это во взаимопроникновении и обогащении материальной культуры, подверженной большой динамике60. При этом уделялось внимание земельным отношениям, возникавшим в результате переселения русских на новые территории, а также жизненным условиям существования иногородних61. В целом дореволюционная российская историография только наметила контуры исследования повседневной жизни. Четкая формулировка объема понятия повседневности еще отсутствовала, но «наработанный» материал, свидетельствовал об осознании историками необходимости изучения «жизненного пространства» людей. Проблема повседневности продолжала интересовать и советских исследователей. Особую группу историографических источников представляют общеисторические работы, в которые, как правило, входили разделы, посвященные повседневной жизни. В сфере внимания историков оказались различные периоды истории России: начиная с древнейших времен и включая послереволюционный период. В рамках данной хронологии наиболее детально выглядит изучение проблем повседневной жизни сельского населения периода российского феодализма62. Внимание, как правило, концентрировалось на материальном положении людей, их быте, вкусах, обычаях, манере поведения. По мере развития историографии внимание исследователей «смещалось» в сторону современной истории. Центральной становилась идея постепенного сокращения существенных различий в домашнем быту городского и сельского населения, в том числе и жителей национальных областей. Рассмотрение достаточно широкого круга вопросов свидетельствовало о важности понимания тех изменений во внешнем и внутреннем укладе жизни, которые ускоряли процесс ломки устаревших обычаев и привычек. Утверждалось мнение, что именно быт всё более превращался в силу, двигавшую «культурный прогресс». При этом важно отметить наряду с отечественными и работы зарубежных авторов63.Несмотря на политическую и социально-экономическую направленность данных исследований на страницах их трудов встречается фрагментарное указание на земледельческий быт крестьян, поскольку они составляли превалирующее большинство страны64. По мнению Д. Боффа, в результате процессов расслоения и дифференциации увеличивалась численность «среднего слоя». Этому слою весьма многочисленному, совокупностью обстоятельств, суждено было находиться в бедности. Описывая повседневную жизнь, Д. Боффа демонстрировал нищету деревень, периодически обрушивавшиеся «недороды и голод, эпидемии и хронические болезни»65. Общую картину повседневной жизни села дополняют выводы Н. Верта, основанные на изучении состояния культуры, религии, грамотности, их влияния на жизнь основной массы сельского населения66. Кардинальные изменения повседневной жизни сельского населения данные авторы связывали с экономической и социальной политикой советской власти. В частности, Э. Карр обратил внимание на практику реализации Декрета о земле, изменившего не только отношение крестьян к земле, но и заметно повлиявшего на жизненные условия их повседневного бытия. Развивая эту мысль, он подчёркивал, что позитивной тенденцией революционного времени стало новое отношение крестьян к земельному наделу как к своей собственности67. Учитывая хронологические границы работы, в сферу историографического анализа попадают специальные исследования, посвящённые революции68, гражданской войне69, новой экономической политике70. Исходя из тематической направленности указанных исследований проблемы повседневной жизни разрабатывались как второстепенные, создающие лишь исторический фон для таких глобальных явлений как революция и гражданская война. И тем не менее, в центре этих масштабных явлений остаётся человек с его повседневными заботами и проблемами. Конечно, из общей массы «революционного народа» сложно выделить непосредственно сельское население. Однако большинство авторов, исследовавшие экстремальные события в истории (революции, войны), отмечали их особое влияние на духовную сферу общества, как своеобразного индикатора повседневной жизни. Так, Н.Е. Какурин, описывая быт иногородних, отмечал, что такого бесправного и безземельного элемента на Кубани к началу гражданской войны было больше, чем коренного казачьего населения (достигало 52%) и соответственно определяло основную картину жизненного мира сельского населения Кубани71. Одним из наиболее сложных периодов советской истории традиционно считаются годы новой экономической политики. Хорошо известно, что это был не только трудный период реализации новой модели экономического возрождения России, но и заметных изменений в бытовом, морально-нравственном и психологическом состоянии общества, проявившихся в жизни как горожан, так и селян. Отдельные сюжеты, разработанные в специальных исследованиях по данной проблеме, свидетельствуют о существенных изменениях, произошедших в экономической стратегии крестьянских семей, связанных с появлением избыточной сельскохозяйственной продукции, развитием товарно-денежных отношений72. Процесс осмысления проблем повседневной истории происходил и в работах регионального уровня, среди которых можно выделить исследования обобщающего характера по истории Кубани и Адыгеи73. В них дается широкая панорама жизни народов этого региона, начиная с древнейших времен и кончая современным состоянием. В эту широкую хронологию «вписаны» и события, ставшие предметом данного исследования. Достаточно обстоятельно исследованы элементы традиционной бытовой культуры русского, казачьего и адыгского населения. Особое внимание уделяется изменениям, произошедшим в повседневной жизни сельского населения этого региона в послереволюционный период. Так в «Очерки истории Адыгеи»74 вошли специальные главы, посвящённые переходу к НЭПу, где рассматривались вопросы восстановления и развития промышленности, сельского хозяйства, подъёма материального благосостояния и культурного уровня сельского населения. Как уже отмечалось в разделе работы, посвящённом теоретическим аспектам данной проблемы, понятие «повседневная жизнь» включает многие составляющие. Исходя из этого в историографический обзор необходимо включить работы по широкому кругу проблем. Наиболее многочисленную группу составляют исследования по проблемам культуры и быта народов Северо-Западного Кавказа. Уже в 20-30х гг. появились труды, в которых освещались вопросы брачно-семейных отношений у сельского населения Кубани, преимущественно в связи с задачами быстрейшего преодоления негативных пережитков прошлого75. В 40-60х гг. в исследованиях историков выделяется семейная община и брачные поселения, проблемы семьи и брака, а также социалистические преобразования в семейном быту народов Северного Кавказа76. В 70-80 х гг. намечается перемещение интереса исследователей на обычные имущественные права в семье77. Практически все исследователи проблемы брачно-семейных отношений сходились на том, что семья и брак принадлежат к числу сложнейших социальных институтов, сочетающих в себе биологические, общественные, материальные, духовные, идеологические и психологические отношения. Как социальное явление семья и брак теснейшим образом связывались с общественной системой. Было принято считать, что экономические, политические и культурные преобразования в стране оказывали влияние на все стороны семейного быта. Наиболее детально данная проблема рассматривалась на материалах адыгской истории78. Так в проанализированной литературе содержатся сведения об иерархии семейных отношений, традиционно бытовавшей в семье, нормах адыгского этикета. Предметом научного интереса становились новые явления в материальной культуре. Выделялись проблемы хозяйственного уклада, экономической стратегии семьи, т.е. того, что непосредственно входит в повседневную жизнь человека. В частности, М.А. Меретуков обстоятельно исследовал образ жизни и нормативно-организующие функции сельской общины у адыгов, отмечая при этом, что экономической основой общин являлся общий дом и коллективное жилище79. Новые подходы к проблемам хозяйственной жизни отражали наметившуюся тенденцию смещения интереса исследователей от «центральных» областей исторической действительности к «периферийным», от масшабных явлений в истории к новому кругу проблем, отражающих экономическое состояние общества «снизу». Исходным ориентиром при этом являлось экономическое состояние семьи, её финансовые возможности. В исследовании М.М. Громыко указывалось, что многообразные виды коллективной взаимопомощи позволяли решать трудоёмкие и срочные хозяйственные задачи. Работа полностью посвящалась особенностям повседневной жизни сельского населения, его традиционным нормам поведения и формам общения. Отмечалось, что сроки, состав и характер форм общения по возрастным группам были тесно связаны с хозяйственно-сезонными, социальными условиями жизни крестьянства и основными проявлениями его культуры80. Заметно изменялись подходы к изучению проблем праздничной культуры, которая начинала рассматриваться как показатель роста культурного уровня трудящихся, важная составляющая их повседневной жизни81. На основе свидетельств современников и самих крестьян рассматривались народная этика, традиции поведения в труде и в праздничной обстановке82. Предметом специального исследования становились обряды, обычаи, бытовавшие в повседневной жизни населения Кубани83.В этом плане наиболее изучена бытовая культура адыгов: гостеприимство, куначество, кровная месть, народные виды спорта. В определённой степени именно они раскрывали социальную организацию адыгского общества, функции, традиционные формы повседневной жизни населения84. В современной историографии (с конца 80 х гг.) наметился резкий рост исследовательского интереса к проблемам повседневной жизни. Несмотря на немногочисленность исследований, посвящённых непосредственно повседневной жизни, в работах историков накоплен опыт осмысления проблем «жизненного мира», понимание того, что необходимо рассматривать не только человека, но и соответствовавшую ему историческую среду. Эта тенденция проявлялась в работах как общего85, так и специального характера86. Исследователи всё больше обращаются к поло-ролевому аспекту взаимоотношений в семье, в частности, определению «женского пространства» в культуре и быте народов Кавказа, причём акцент переносится на поведенческие стереотипы, а также отношение сельского населения к труду и праздникам87. В качестве самостоятельного направления эта проблема исследуется в контексте социальной истории России. Б.Н. Миронов определяет отношение к труду в дореволюционной России трудовой этикой крестьян, выделяя праздники и рабочие дни сельского населения. Сопоставительный анализ и статистическая характеристика дают полную картину особенностей традиционной трудовой этики и морали сельского населения в России88. Сделанные им выводы могут быть применимы при изучении конкретных регионов страны. В современной историографии усилилось исследование локальных проблем повседневного поведения. Проблема алкоголизма, пьянства, проституции приобретает новое значение89. В историографии существует опыт комплексного изучения аномальных явлений. В монографии Н.Б. Лебиной повседневность рассматривается с позиций концепции девиантного поведения. Она выделяет традиционные аномалии советского общества 20-30-х гг. и их специфику, причём упор делается на пьянство, преступность, проституцию. Интересны мысли исследователя о целесообразности деления повседневности на прямую и косвенную90. К первой она относит элементы материальной культуры и их изменения в период НЭПа. В частности, рассматриваются дом и одежда. Ко второй категории она относит такие явления повседневности, как досуг и частная жизнь. Представления о норме в повседневной жизни для неё - это подвижные исторические категории, которые зависят от изменений ментальных установок в целом. Причём истинно глубокие перемены связываются с общими социально-экономическими процессами. Значимым явлением современной истории стало издание серии исторических сочинений под общей рубрикой (повседневная жизнь)91. Эти работы российских и зарубежных авторов объединяют стремления проникнуть в загадочный мир повседневного бытия, с одной стороны, с его казалось бы рутинной практикой, а с другой, малоисследованными потаёнными пластами живой истории. Таким образом, проведённый историографический анализ свидетельствует о сложившемся исследовательском интересе к проблеме повседневности. Однако её изучение на протяжении многих десятилетий носит разрозненный, фрагментарный характер и не даёт обобщённого представления о взаимодействии основных элементов, составляющих «жизненный мир» человека. В качестве самостоятельных, наиболее исследованных направлений можно выделить семейно-брачные отношения, нормы поведения сельского населения, праздничную культуру. В то время как, такие базовые составляющие повседневной жизни, как среда обитания человека (природно-архитектурные комплексы поселений, экономическая стратегия семьи) исследованы гораздо в меньшей степени. К новым направлениям исторического знания, сложившимся в последнее десятилетие, можно отнести исследования, отклоняющихся форм поведения, неизбежно возникающих в экстремальных ситуациях революций и социальной ломки. Источниковая база В контексте специального рассмотрения общетеоретических и методологических проблем, предпринятого в данной главе диссертационного исследования, особое место занимает проблема источников. Состояние источниковой базы, с одной стороны, характеризует степень введения в научный оборот исторических документов и уровень их освоения историками, а с другой, позволяет выявить нереализованные исследовательские возможности, направленные на расширение источниковой базы, позволяющие углубить сложившиеся представ