А. В. Шаманаев. Из истории раскопок Херсонесского городища А. В. Шаманаев ОТСТРАНЕНИЕ МОНАСТЫРЯ СВ. ВЛАДИМИРАОТ УЧАСТИЯ В РАСКОПКАХ ХЕРСОНЕССКОГО ГОРОДИЩА (ДОКУМЕНТЫ ГАГС 1887 г.) История археологических раскопок Херсонеса представляет не меньший интерес, чем сам этот уникальный памятник. Она прекрасно иллюстрирует развитие российской археологии как научной дисциплины, изменения форм организации археологических исследований и мер по охране памятников археологии. В связи с этим большое значение имеет детальное изучение всех аспектов и деталей этой многогранной деятельности. С начала раскопок Херсонесского городища в 1827 г. и до 1888 г. изучение памятника осуществлялось представителями разных учреждений и организаций — военным ведомством, Министерством императорского двора, Одесским обществом истории и древностей (ООИД), Русской православной церковью. В 1888 г. исследования были полностью переданы в ведение Императорской археологической комиссии (ИАК)1. В течение многих лет непосредственное отношение к раскопкам и охране памятника имели служители киновии — впоследствии монастыря Св. Владимира, располагавшегося на территории городища (1850—1923). Так, еще в 1852—1853 г. настоятель киновии иеромонах о. Василий по поручению архиепископа Херсонского и Таврического Иннокентия (И. А. Борисова) производил исследования с целью выявления остатков церкви Богородицы, в которой, согласно Повести временных лет, великий киевский князь Владимир принял крещение2. В 1860 г. о. Евгений, возглавлявший обитель с 1857 по 1874 г., организовал археологические раскопки на месте строительства собора во имя св. князя Владимира3. © А. В. Шаманаев, 2009 С 1876 по 1886 г. раскопки Херсонеса проводились под руководством Одесского общества истории и древностей на средства, выделявшиеся Синодом, а с 1881 г. — Министерством народного просвещения с участием настоятелей, казначеев и специально назначенных монахов монастыря4. В 1884 г. Одесское общество передало практическое руководство раскопками монастырю, сохранив за собой функции научного куратора исследований5. Принципиальные изменения в организации исследовательских работ в Херсонесе произошли в 1887—1888 г. В 1887 г. председатель Московского археологического общества графиня П. С. Уварова обратилась к Александру III с письмом, в котором резко критиковала деятельность Одесского общества и монастыря Св. Владимира по осуществлению раскопок в Херсонесе. В дело вмешалась Императорская археологическая комиссия. Председатель ИАК граф А. А. Бобринский добился запрета производить раскопочные работы монастырским служащим. Исследования городища были переданы под совместный контроль Одесского общества и Археологической комиссии. С 1888 г. от участия в раскопках было отстранено и ООИД6. В Государственном архиве города Севастополя (ГАГС) сохранился фонд монастыря Св. Владимира, в том числе документы, характеризующие археологические исследования и меры по охране Херсонесского городища7. Среди этих материалов выделяется документальный комплекс, связанный с запрещением монастырю осуществлять раскопки в 1887 г. Первый по дате документ — копия отношения обер-прокурораСвятейшего синода К. П. Победоносцева от 24 июня 1887 г. на имя епископа Таврического Мартиниана (документ 1). В нем извещается, что на основании ходатайства Московского археологического общества император повелел запретить производство раскопок служителям монастыря Св. Владимира, а также продажу монахами найденных вещей8. В своей резолюции от 6 июля 1887 г. на документе епископ предписал немедленно известить настоятеля монастыря Св. Владимира архимандритаИннокентия о полученном запрете осуществлять раскопки, а также потребовал от него представить сведения для доклада К. П. Победоносцеву об участии монашествующих лиц в раскопках и о фактах торговли артефактами9. Кроме того, Мартиниан рекомендовал настоятелю запросить Московское археологическое общество о причинах критики действий монастыря на Херсонесском городище10. Почти одновременно с документами из епархиального управления настоятель получил распоряжение севастопольского градоначальника от 8 июля 1887 г. (документ 2). Его текст представляет особый интерес, так как содержит подробное изложение обстоятельств дела. После обращения П. С. Уваровой к Александру III император повелел рассмотреть факты, содержащиеся в ее письме, министру народного просвещения И. Д. Делянову. Вероятно, привлечение министра народного просвещения, а не председателя Императорской археологической комиссии, занимавшейся надзором за археологическими раскопками на территории империи, было связано с тем, что именно это ведомство финансировало исследования Херсонеса11. При подготовке записки императору И. Д. Делянов сотрудничал с обер-прокурором Святейшего синода К. П. Победоносцевым и помощником председателя Русского археологического общества А. Ф. Бычковым12. Можно отметить, что академик А. Ф. Бычков, известный историк, археограф, нумизмат и археолог, был действительным членом Одесского общества истории и древностей с 1874 г.13 В результате рассмотрения жалобы П. С. Уваровой И. Д. Делянов представил императору проект мер по сохранению и организации дальнейших исследований Херсонеса. Прежде всего было предложено «объявить, что производство раскопок на месте древняго Херсониса строго воспрещается и будет преследуемо». Напротив этого пункта записки Александр III сделал пометку «главное, чтобы действительно исполнялось»14. По-видимому, речь шла о запрещении раскопок, и прежде всего монастырю, так как еще в 1876 г. право осуществлять «все раскопки и розыски» было предоставлено «исключительно надзору Императорскаго Одесскаго Общества Истории и Древностей»15. В то же время авторы записки высказали категорические возражения против предложения П. С. Уваровой о ликвидации монастыря, его преобразования в приходскую церковь и конфискации выделенной ему земли на территории городища. Александр III, согласившись с возможностью сохранить монастырь, отметил необходимость «строго запретить монахам производить раскопки и продавать найденныя вещи»16. Кроме того, авторы записки выдвинули предложение о передачи раскопок под совместный контроль Императорской археологической комиссии и Одесского общества истории и древностей. На эти организации предполагалось возложить обязанность «ежегодно, в определенное время, проводить раскопки в Херсонесе», а также разработать «меры к охранению открытых в Херсонисе остатков базилики и других древних зданий». По поводу этого пункта Александр III наложил резолюцию: «представить мне заключение»17. Необходимо отметить, что в случае одобрения этих предложений императором Одесское общество фактически утрачивало возможность самостоятельной деятельности в Херсонесе, так как министр народного просвещения «вменил бы Одесскому обществу истории и древности в обязанность употребить все зависящие от него средства для оказания помощи к приведению в исполнение того плана действия, который будет начертан Императорскою Археологическою комиссиею» (выделено нами. — А. Ш.)18. Интересно, что сумма расходов на осуществление мер по охране памятника не называлась, поскольку проект этих мер только предполагалось поручить разработать ИАК. Расходы на проведение раскопок И. Д. Делянов оценил в 3 — 5 тысяч рублей в год19. После того как в 1888 г. исследования Херсонеса были переданы Археологической комиссии, ежегодная субсидия на раскопки составила 4 тыс. руб., что, конечно, давало значительно больше возможностей руководителям работ (по сравнению с 1 тыс., которую получало Одесское общество с 1876 г.)20 Можно отметить, что в первый год раскопок ООИД было потрачено 503 рубля, что составило около 14 % общих расходов общества (3507,88 руб.), а в 1877 г. — 1509 руб. (29 % всех расходов)21. На средства, которые предполагалось выделять на исследования памятника, должен был содержаться и музей «для предметов, найденных в Херсонисе» под управлением «специалиста-археолога» и с охраной из отставных военных22. Распоряжение от севастопольского градоначальника последовало в связи с тем, что исполнение резолюции императора на докладной записке И. Д. Делянова в отношении запрета монастырю проводить раскопки было возложено на временного одесского генерал-губернатора, генерала от инфантерии Х. Х. Роопа. Он, в свою очередь, поручил непосредственное принятие мер севастопольскому градоначальнику23. После получения документов из Таврической духовной консистории и градоначальника Севастополя настоятель монастыря архимандритИннокентий счел нужным произвести письменный опрос монахов, имевших в разные годы отношение к раскопкам. Так, 24 июля 1887 г. он направил соответствующие запросы наместнику монастыря иеромонаху о. Андрею (документ 3), иеромонахам оо. Сергию (документ 4), Василию (документ 5),Агафодору (документ 6), настоятелю Косьмо-Домиановской киновии иеромонаху о. Иоанну (документ 7). Содержание писем было одинаковым. Корреспондентам предлагалось ответить на несколько вопросов: 1) «с какого года и кем и под чьим наблюдением производились в Херсонисском монастыре раскопки древняго Херсониса»; 2) «непроизводились ли они лицами монашествующими или проживающими в монастыре на послушании и, если производились, то счьего ведома и подчьим наблюдением и каким именно»; 3) «небыло ли замечаемо раскопок, произведенных тайно, без ведома монастырского начальства, или не тех лиц, коим поручено было производство раскопок»; 4) «все ли открытые в раскопках древние предметы церковнаго или домашняго обихода, монеты и другие древности поступили в Монастырский Музей»; 5) «небыло ли взято каких-либо замечательных предметов лицами, заведовавшими производством раскопок для себя, или для представления в какое либо учреждение»; 6) «не было ли замечаемо тайной, или явной передачи монашествующими лицами каких либо замечательных предметов, и если было, то кто именно замечен был»24. Содержание ответов различается по степени информированности авторов, деталям и точности. Например, иеромонах о. Андрей сообщил 31 июля 1887 г. подробности организации раскопок в 1876—1882 гг.25 Иеромонах о. Сергий указал, что он поступил в Херсонесский монастырь только в ноябре 1885 г., поэтому не владеет информацией о раскопках предшествующих лет, и представил сведения о ситуации только последних лет исследований26. Самым информативным оказался ответ бывшего монаха Херсонесского монастыря, а в 1887 г. настоятеля Косьмо-Домиановской киновии иеромонаха о. Иоанна. Он имел непосредственное отношение к проведению исследований в 1880—1883 г. и смог сообщить подробности организации работ в эти годы. Так же как и другие опрошенные, он отрицал факты продажи монахами находок. Однако о. Иоанн сообщил о подобных действиях послушника монастыря Г. Ткаченко. Случаи же торговли артефактами из Херсонеса он объяснял действиями солдат, привлекавшихся к раскопкам, и любителей старины, посещавших городище27. Таким образом, из всех объяснительных записок, составленных монахами, имевшими отношение к раскопкам, можно сделать несколько выводов.Во-первых, раскопки всегда осуществлялись в соответствии с планом и на основании указаний руководителей Одесского общества истории и древностей (Н. Н. Мурзакевич, В. Н. Юргевич). Во-вторых, находки распределялись только между монастырским древлехранилищем и музеем ООИД. В-третьих, служители монастыря не занимались самовольными раскопками и продажей артефактов любителям старины (за исключением одного послушника). Возникает закономерный вопрос: насколько эти документы отражают истинное положение вещей? В сложившихся обстоятельствах было вполне естественно, что служители монастыря стремились опровергнуть наиболее серьезные обвинения в их адрес. Кроме того, ими могло руководить и чувство корпоративной солидарности, заставившее отрицать факты продажи находок монахами. Можно отметить, что случаи сбыта древностей монашествующими лицами не фигурируют в публикациях исследователей конца XIX — начала XX в.28 Е. Э. Иванов сообщает, что находками торговал «приказчик» (вероятно, имелся в виду С. Фролов, с которым в 1884 г. был заключен подряд на осуществление земляных работ)29. Многочисленные случаи хищений и продажи находок из Херсонеса российским и зарубежным коллекционерам были признаны Одесским обществом, опубликовавшим список таких вещей в Журнале Министерства народного просвещения30. Однако служители монастыря в этом контексте не упоминались. В Государственном архиве города Севастополя имеются документальные свидетельства иного рода. В фондах архива хранятся несколько писем 1884 г. вице-президента ООИД В. Н. Юргевича настоятелю Херсонесского монастыря о. Пахомию и монаху о. Иоанну. Из их содержания следует, что уже в начале 1884 г. о. Пахомий известил Одесское общество о случаях кражи находок солдатами минной роты, которые привлекались для раскопок. В письме от 7 февраля 1884 г. о. Пахомию В. Н. Юргевич писал: Грустнаго положения наших Херсонисских раскопок нельзя не принимать к сердцу. Странно только, что мы так долго о нем не знали, и не знали бы еще и теперь, если бы Вы не приложили к Отчету о. Иоанна Вашей записочки. Полученное мною затем письмо от подполковника Краузе, писанное как бы в оправдание себя и в обвинение других, и присланные шесть вещиц как будто бы в истину указали где гнездится зло и заставили думать о средствах к его исправлению. Я доложил Обществу, что нужно принять меры и ответил на первых порах г. Краузе, что ближайший надзор за солдатами лежит на их командире, но, обратившись за советом к Вам и получив Ваше почтенное письмо, я увидел, что нам не приходится иметь дело с военною командою. Вчера принесли мне с почты письмо редактора Севастопольскаго справочнаго листка г. Косцюшки, подтверждающее все Вами сказанное, с указанием весьма ценных монет и вещей, которыя разошлись в прошлом году по рукам промышленников и любителей. Спасибо ему за то, что мы хоть знаем, что было найдено, и в будущем нашем Отчете помянем хищников чужаго добра. Я не вытерпел и сей час написал письмо к Краузе, уведомляя его, что Общество не намерено дальше производить раскопок с помощью наемных солдат…31 В письме от 23 марта 1884 г. иеромонаху о. Иоанну, кроме извещения о передаче раскопок под его непосредственное руководство, В. Н. Юргевич счел нужным заметить: Вместе с сим Общество уведомляет что считая необходимым употребить все возможныя меры для предотвращения утайки находимых вещей рабочими, оно, независимо от усиления надзора со стороны монастыря, обратилось к попечителю учебнаго Округа с просьбою оказать Обществу содействие привлечением для наблюдения за рабочими однаго из лиц учебнаго ведомства живущих в Севастополе. Такое наблюдение облегчит Ваш труд, который стал теперь гораздо многосложнее чем прежде. Прося однакож Вас принять его на себя, Общество питает полную надежду, что дело пойдет лучше и над нами не будут насмехаться явно Севастопольские любители, которые называют покупкою наших вещей, украденных рабочими, сбережением Херсонисских древностей32. Таким образом, документально подтверждаются факты продажи артефактов саперами, привлекавшимися к раскопкам в 1882—1883 гг. О хищениях находок служителями монастыря сообщают источники, объективность которых может быть поставлена под сомнение. Так, члены Севастопольского кружка любителей истории и археологии (в том числе К. К. Косцюшко-Валюжинич), приобретавшие вещи из Херсонеса, были заинтересованы показать себя в лучшем свете. Можно в какой-то степени, согласиться с В. Н. Юргевичем, что они (вольно или не вольно) поддерживали практику сбыта предметов из раскопок. Кроме того, они прекрасно понимали, что подобная деятельность была не вполне законной. П. С. Уварова в своем письме Александру III предлагала передать раскопки одному из археологических обществ, естественно, подразумевая МАО. Вполне естественно, что она стремилась подчеркнуть упущения предшественников, представить их в самом невыгодном свете. Докладная записка И. Д. Делянова представляет пример применения скорее командно-административного подхода, характерного для имперской системы управления, чем образец объективного и всестороннего анализа сложной ситуации, возникшей в связи с археологическими раскопками Херсонесского городища. Примечательно, что как Министерство народного просвещения, так и Святейший синод, возглавляемый соавтором И. Д. Делянова К. П. Победоносцевым, имели, как указывалось выше, прямое отношение к организации раскопок памятника. Так как первоначально деньги на исследования выделял Синод, привлечение монастырских служителей не вызывало никаких вопросов. В 1879 г. Одесское общество истории и древностей обратилось к обер-прокурору с просьбой о назначении постоянного наблюдателя за раскопками со стороны монастыря. Вследствие указания из Синода главой Таврической епархии епископом Гурием был назначен иеромонах о. Маркиан33.Таким образом, вопрос об участии монашествующих лиц в раскопках был решен официально. Можно отметить, что результаты раскопок ООИД в Херсонесе с 1882 по 1885 г. освещались не только в ежегодном «Отчете» общества, но и на страницах «Журнала Министерства народного просвещения». При этом в отчетах за 1884 и 1885 гг. сообщалось о передаче раскопок в ведение монастыря и об участии монашествующих в исследованиях34. Трудно предположить, что И. Д. Делянов, возглавлявший министерство с 1882 г., не интересовался содержанием официального издания своего ведомства. Идея устройства в Херсонесе музея также не была нова. Создание древлехранилища при монастыре Св. Владимира планировал еще архиепископИннокентий в начале 1850-х гг.35 После начала раскопок ООИД в 1876 г. это общество активно содействовало созданию музея христианских древностей в Херсонесе и даже начало сбор средств на строительство специальногоздания36. Меры по сохранению памятника проводились Одесским обществом с начала 1840-х гг., а в период раскопок они осуществлялись наиболее активно и планомерно37. Таким образом, принципиально новыми положениями в докладной записке И. Д. Делянова являются предложения о передаче верховного контроля над памятником Императорской археологической комиссии и увеличении финансирования в 3—4 раза. Судя по всему, при подготовке данного документа его составители не обращались ни в Одесское общество, которое курировало исследования и меры по охране памятника, ни к представителям епархии или монастыря, имевшим прямое отношение к работам на городище. Можно предположить, что судьба раскопок уникального археологического объекта решалась в министерских коридорах столицы фактически без привлечения лиц и организаций, непосредственно осуществлявших в течение многих лет его исследования и охрану. Херсонесское городище настолько уникальный и интересный памятник, что 180 лет его изучения дают огромный и бесценный для истории археологии материал. Не вызывает сомнения, что каждый аспект истории исследований этого памятника заслуживает тщательного анализа. Комплекс документов, возникший в 1887 г. в связи с запретом производить раскопки монастырю, представляет не только узко региональный интерес, но и наглядно характеризует проблему взаимоотношений власти, научных организаций и церкви в Российской империи конца XIX в. Документы публикуются с сохранением стиля и орфографии авторов. Особенности исполнения и оформления оговариваются в сносках. Все даты приводятся по старому стилю в соответствии с подлинниками.1. Отношение обер-прокурора Святейшего Синода К. П. Победоносцева на имя епископа Таврического Мартиниана от 24 июня 1887 г.Копия Ведомство православнаго исповедания Канцелярия Обер-Прокурора Святейщаго Синода Отделение 1 Стол 1 24 июня 1887 г. № 2808Преосвященнейший Владыко,Милостивый Государь и Архипастырь38Министр Народного Просвещения39 известил меня, что он входил со всеподданнейшим к ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ40 докладом о предположениях ИМПЕРАТОРСКАГО Московскаго Археологическаго Общества41 касательно мер к сохранению остатков древняго Херсониса, каковыя предположения ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО удостоил предварительнаго ВЫСОЧАЙШАГО одобрения. При сем по поводу того, что означенным докладом Статс Секретаря Делянова предполагалось между прочим объявить, что производство дальнейших раскопок на местности древняго Херсониса строго воспрещается и будет преследуемо, — ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР ВЫСОЧАЙШЕ повелеть изволил: «Теперь же строго запретить монашествующим производить раскопки и продавать найденныя вещи». О таковой ВЫСОЧАЙШЕЙ воле, объявленной мне Статс Секретарем Деляновым, долгом поставляю сообщить Вашему Преосвященству для зависящих распоряжений к исполнению оной, покорнейше прося Вас о последующем не оставить меня уведомлением. Поручая себя молитвам Вашим, с совершенным почтением и преданностию имею честь быть Вашего Преосвященства Милостиваго Государя и Архипастыря покорнейшим слугою^ К. Победоносцев42.На подлинном отношении резолюция Его Преосвященства от 6 июля за № 2430 последовала следующего содержания: «Консистория имеет немедленно объявить Высочайшую волю ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА изложенную в этом отношении через О. Настоятеля Херсонисскаго монастыря Архимандрита Иннокентия43 и вместе с тем от него потребовать донесения для сообщения Г. Обер-Прокурору Св. Синода: 1. производились ли когда нибудь в местности Херсонисскаго монастыря раскопки остатков древняго Херсониса монашествующими этого монастыря; 2. если производились, то под чьим наблюдением; 3. продавались ли братиею этой обители найденныя вещи и 4. так как предположение о воспрещении производить дальнейшия раскопки в поименованном монастыре вызвана, как видно из содержания этаго отношения, докладом ИМПЕРАТОРСКАГО Московскаго Археологическаго общества, то для разъяснения недоумения в этом предположении, не бесполезно бы было о. Архимандриту просить это общество указать на причину доклада Г-на Статс-Секретаря Делянова о строгом воспрещении раскопок на местности древняго Херсониса» Верно: И.д. Секретаря Таврической Дух. Консистории…44 Сверил: за столоначальника…45Л. 295—295 об., 29846. Рукописная копия2. ОТНОШЕНИЕ СЕВАСТОПОЛЬСКОГО ГРАДОНАЧАЛЬНИКАНА ИМЯ НАСТОЯТЕЛЯ ХЕРСОНЕССКОГО МОНАСТЫРЯО. ИННОКЕНТИЯ ОТ 8 ИЮЛЯ 1887 Г.М. В. Д.47 Севастопольский градоначальник Июля 8 дня 1887 г. № 2666Его Высокопреподобию Настоятелю Херсонесскаго Монастыря. Председательница Императорскаго Московскаго Археологическаго Общества Графиня Уварова48 представила Государю Императору предположения свои о мерах к сохранению остатков древняго Херсониса.Его Величеству благоугодно было повелеть Министру Народнаго Просвещения доставить по этим предположениям его заключение.Вследствии сего Стас-Секретарь Делянов по соглашению с Обер-Прокурором Святейшего Синода и с Председательствующим в Императорском С.Петербургском Русском Археологическом Обществе49 Действительным Тайным Советником Бычковым50 имел счастие всеподданнейше представить Его Величеству соображения о том, что по означенному предмету следовало бы:1. объявить, что производство дальнейших раскопок на месте древняго Херсиниса строго воспрещается и будет преследуемо;2. возложить на Императорскую Археологическую Комиссию51, состоящую под председательством Графа Бобринскаго52, совместно с Одесским Обществом Истории и Древностей53 ежегодно, в определенное время производить раскопки в Херсонисе;3. для предметов, найденных и имеющих быть найденными в Херсонисе, устроить музей и вверить его охранение заслуженным ветеранам-воинам, под управлением специалиста-археолога;и 4. на все это назначить достаточную сумму денег в размере, впрочем, не свыше 3—5 тысяч рублей.Что касается предложеннаго Графиней Уваровой обращения в приходскую церковь монастыря и отнятия у него назначенной ему земли, то это едвали может быть признано уместным.Меры к охранению открытых в Херсонисе остатков базилики и других древних зданий должны быть предметом обсуждений и занятий Императорской Археологической Комиссии совместно с Одесским Обществом Истории и Древностей, которое, неподлежит сомнению, окажет успеху этого дела всевозможное содействие. С тем вместе Министр Народнаго Просвящения докладывал Государю Императору, что если бы Его Величеству благоугодно было предварительно одобрить вышеозначенные предположения, то он немедленно сообщил бы оныя Министру Императорскаго Двора54 и с тем вместе вменил бы Одесскому Обществу Истории и Древностей в обязанность употребить все зависящие от него средства для оказания помощи к приведению в исполнение того плана действий, который будет начертан Императорскою Археологическою Комиссиею.Государь Император, удостоив означенныя предположения предварительнаго Высочайшаго одобрения, изволил собственноручно положить следующия резолюции: На первой страницы всеподданнейшей записки: «по отметкам» а. против перваго пункта вышеизложеннаго заключения: «Главное, чтобы действительно исполнялось»; б. против того места заключения, где сказано о неудобстве обращать монастырь в приходскую церковь: «Теперь же строго запретить монахам производить раскопки и продавать найденная вещи», ив. против места о поручении Императорской Археологической Комиссии обсудить меры к охранению открытых в Херсонисе остатков базилики и других древних зданий: «Представить Мне заключение».Сообщая Временному Одесскому Генерал-Губернатору55 о такой Высочайшей воле, для надлежащих распоряжений по повелению Его Величества о строгом воспрещении дальнейших раскопок на местности древняго Херсониса и преследовании нарушителей сего повеления Статс-Секретарь Делянов присовокупил, что по прочим Высочайшим резолюциям сделанные им надлежайшие сообщения Обер Прокурору Святейшаго Синода, Министру Императорскаго Двора и Одесскому Обществу Истории и Древностей.Генерал от инфантерии Рооп предложением от 22 июня № 1744 возложил на меня принятие всех необходимых, по ближайшему усмотрению, мер к точному и неуклонному выполнению вышеизложеннаго Высочайшего повеления.Ввиду этого, предложив Полицмейстеру вверенного мне Градоначальства установить строгое наблюдение за точным исполнением Высочайшей воли, имею честь покорнейше просить Ваше Высокопреподобие сделать распоряжение о точном исполнении братиею Херсонесскаго монастыря настоящего выражения высокой монаршей заботливости о неприкосновенности общерусской Православной Святыни. Вместе с тем покорнейше прошу Ваше Высокопреподобие немедленно доводить до моего сведения о всякой могущей быть с чьей либо стороны попытке к нарушению, или обходу, вышеизложеннаго Высочайшаго повеления.ГрадоначальникКонтр-адмирал 56 Л. 286—289.Подлинник3. ЗАПРОС АРХИМАНДРИТА ИННОКЕНТИЯНА ИМЯ ИЕРОМОНАХА О. АНДРЕЯ ОТ 24 ИЮЛЯ 1887 Г.И ОТВЕТ О. АНДРЕЯ ОТ 31 ИЮЛЯ 1887 Г.Настоятель Херсонисскаго первоклассного Святаго и Благовернаго и Равоапостольнаго Великаго князя Владимира Монастыря57 Июля 24 дня 1887 года № 178 г. СевастопольНаместнику ХерсонисскагоМонастыря иеромонаху отцу АндреюВвиду свыше двадцатилетнего пребывания Вашего Херсонисскаго Монастыре и на основании указа Таврической Духовной Консистории от 6-го июля за № 393458, сообщения господина Обер прокурора Святейшаго Синода от 27 июня за № 2608 и отношения господина Севастопольскаго Градоначальника за № 2666 предлагаю Вам дать на сем-же отзыв о том: 1. с какого года и кем и под чьим наблюдением производились в Херсонисском Монастыре раскопки древняго Херсониса и непроизводились ли они лицами монашествующими или проживающими в монастыре на послушании и, если производились то счьего ведома и подчьим наблюдением и каким именно и небыло ли замечаемо раскопок, произведенных тайно, без ведома монастырскаго начальства, или не тех лиц, коим поручено было производство раскопок; и 2. все ли открытые в раскопках древние предметы церковнаго или домашняго обихода, монеты и другие древности поступили в Монастырский Музей и небыло ли взято каких либо замечательных предметов лицами, заведовавшими производством раскопок для себя, или для представления в какое либо учреждение; не было ли замечаемо тайной, или явной передачи монашествующими лицами каких либо замечательных предметов и, если было, то кто именно замечен был, какие именно и кому переданы были предметы.^ Настоятель Монастыря, Архимандрит Иннокентий59На отношение Вашего Высокопреподобия от 24 июля и за № 178-м, долг имею почтительнейше ответить: 1-е Раскопки в Херсонисском Монастыре с 1876 года производились по сношению Вице-Президента Одесского Археологическаго Общества60 Г. Мурзакевича61 и бывшим Настоятелем Монастыря Игуменом Анфимом62, наемными людьми под моим наблюдением63, но тайных раскопок замечаемо небыло. 2-е, Что находилось при раскопках из сосудов и монет и других предметов, то передаваемо было в местный Музей, о находках сообщаемо было в тоже время Вице-Президенту Г. Мурзакевичу. С 1879 года по болезни я находился в отсутствии до 1882 года. В то время за раскопками наблюдали разные лица: Иеромонах Иоанн, ныне настоятель Косьмо-Демиановской Киновии, Иеродиакон Феодорит, переведенный в Кишиневскую Епархию, Иеромонах Василий, иеромонах Агафодор. и 3-е. Что же касается до явной продажи находимых предметов Монашествующими и Послушниками, то таковой никогда небыло; а о тайной продажи мне ничего неизвестно.^ Наместник Иеромонах АндрейИюля 31 дня 1887 годаЛ. 291—291об., 30164Подлинник4. ЗАПРОС АРХИМАНДРИТА ИННОКЕНТИЯНА ИМЯ ИЕРОМОНАХА О. СЕРГИЯ ОТ 24 ИЮЛЯ 1887 Г.И ОТВЕТ О. СЕРГИЯ ОТ 30 ИЮЛЯ 1887 Г. …65 Июля 24 дня 1887 года № 179Иеромонаху Херсонисскаго монастыря О. Сергию …66Херсонисскаго Св. Владимира Монастыря Иеромонаха Сергия Отзыв Как поступивший в Хер[c]онисский Монастырь в начале Ноября месяца 1885 года, я на предложенные мне сим отношением вопросы могу сказать только следующее: на 1-й. При поступлении своем я застал производившиеся раскопки Древняго Херсониса по распоряжению Одесскаго Императорскаго Общества Истории и Древностей под распоряжением Настоятеля Херсонисскаго Монастыря Архимандрита Пахомия (Члена означеннаго Общества)67. Для наблюдения за рабочими и открытием при раскопках каких либо вещей были приставлены им Иеромонах Херсонисский Агафодор и понайму Капитан Григорьев68. Означенные раскопки кончены были в декабре месяце тогоже 1885 года и строго по настоящее время ни кем производимы небыли. На 2-й. Все найденные вещи в раскопках отправлены были в скором времени в вышеозначенное Общество. Тайных раскопок и продажи Монашествующими и частными лицами каких либо предметов находимых при раскопках мною замечено небыло. Все вышеизложенное удостоверяю.^ Иеромонах Сергий. Июля 30-го дня 1887 года. Л. 292, 30069.Подлинник5. ЗАПРОС АРХИМАНДРИТА ИННОКЕНТИЯНА ИМЯ ИЕРОМОНАХА О. ВАСИЛИЯ ОТ 24 ИЮЛЯ 1887 Г.И ОТВЕТ О. ВАСИЛИЯ ОТ 25 ИЮЛЯ 1887 Г. …70 Июля 24 дня 1887 года № 180Иеромонаху Херсонисскаго Монастыря О-цу Василию …71Херсонисскаго Святаго Владимира монастыря Иеромонаха Василия ОтзывНа спрос Настоятеля Херсонисскаго первокласснаго Святаго Благовернаго и Равноапостальнаго Великакго князя Владимира монастыря Архимандрита Иннокентия от 24-го июля 1887 года за № 180, долг имею ответить следующее. 1. В Таврическую Епархию из Тверской я перемещен в 1876-м году. До сего года производились ли и кем производились раскопки на месте бывшаго древняго города Херсониса, я ничего незнаю. 2. С 29-го Мая 1876 года по 1884 года 6-го Апреля, хотя я уже считался действительным …72 Таврической губернии, но о раскопках, производившихся в этот промежуток времени на месте бывшего древняго города Херсониса, я положительно никаких сведений не имею; так как я в Херсонисском монастыре не жил. 3. С 1884 года и по настоящее время я состою в числе братии Херсонисскаго монастыря. В 1884 и 1885 годах, во время пребывания моего здесь в монастыре, действительно производились раскопки древняго города Херсониса с разрешения Одесскаго Археологическаго Общества73 и производились под наблюдением Настоятеля монастыря Архимандрита Пахомия, ныне уже умершего, который и состоял в то время Членом Общества. 4. Открытые предметы в раскопках — церковнаго или домашняго обихода, монеты и другие древности — поступали все в монастырский музей, незнаю, и небыло ли взято каких либо замечательных предметов лицами, заведывавшими производством раскопок, мною небыло замечаемо, а также незамечалось ни тайной ни явной продажи каких либо замечательных предметов монашествующими лицами. 25 июля 1887 года. К сему отзыву Херсонисскаго Святаго Владимира монастыря^ Иеромонах Василий руку приложил.Л. 293—293об., 29974.Подлинник6. ОТВЕТ ИЕРОМОНАХА О. АГАФОДОРА НА ЗАПРОСНАСТОЯТЕЛЯ МОНАСТРЫЯ О. ИННОКЕНТИЯОТ 27 АВГУСТА 1887 Г.75 Его Высокопреподобию Настоятелю Херсонисскаго Святаго Владимира МонастыряАрхимандриту Иннокентию Херсонисскаго Монастыря Иеромонаха АгафодораОтзыв На предложение Вашего Высокопреподобия от 24-го июля за № 181 Имею честь объяснить следующее: В 1885-м году в октябре и ноябре месяце раскопки производились под Моим наблюдением и капитана Григорьева по распоряжению Покойнаго Архимандрита Пахомия. Из находимых вещей при раскопках лехкия были отправляемы в Одесское Археологическое общество76, а более тяжелые оставались в Монастырском Музее. Раскопок тайных или без ведома Монастырскаго начальства современи Моего Поступления в Монастырь, то есть с Августа 1885 года, и досего дня я незамечал и невидел, Чтобы кто нибудь из Монашествующих или в Монастыре Живущих занимался продажей древностей. Херсонисскаго Св. Владимира Монастыря иеромонах Агафодор 27го августа 1887 г.Л. 306—306об.Подлинник7. ЗАПРОС АРХИМАНДРИТА ИННОКЕНТИЯНА ИМЯ ИЕРОМОНАХА О. ИОАННА ОТ 24 ИЮЛЯ 1887 Г.И ОТВЕТ О. ИОАННА ОТ 16 АВГУСТА 1887 Г.В. П. И. Благочинный Монастырей Таврической Епархии Августа 3 дня 1887 г. № 182 г. Севастопол