ПЛУТОВСКОЙ РОМАН – в широком значении слова – повествование, в котором изображаются похождения героя-плута: к такого рода текстам можно отнести множество произведений мировой литературы и даже фольклора, от арабских макам и немецкой народной книги о Тиле Уленшпигеле до «Приключений Гекльберри Финна» Марка Твена и «Хулио Хуренито» Ильи Эренбурга. Образ плута генетически связан с трикстером – одной из ключевых фигур мифологий всех народов мира, что объясняет его распространенность в мировой литературе. В более узком, историко-литературном понимании «плутовской роман» (“la novela picaresca”) - укоренившееся в XIX веке обозначение центрального жанра испанской прозы Золотого века - «пикарески» (la picaresca: от «пикаро»-pícaro: прихлебатель, пройдоха, ловкач). Критики романоцентристского XIX века пренебрегли тем, что далеко не все «пикарески» являются собственно «романами»: во многих из них сатирико-обличительное и риторико-дидактическое начало преобладает над повествовательным. «Внутренняя жизнь» героя «плутовского романа» остается абсолютно вне сферы художественного изображения. «Школа жизни», которую герой-пикаро проходит по мере развертывания сюжета пикарески – своего рода «анти-воспитание», в результате которого рождается анти-личность, человек, выстраивающий свое «я» с оглядкой на общественное мнение, приспособившийся к поведенческим шаблонам нравственно деградировавшего общества. Пикаро как герой жанра - наглядное опровержение ренессансной идеализации человеческой природы и природы в целом, равно как и ставки реформаторов церкви на “человека внутреннего”, на личностную веру вне обряда и ритуала. Прообраз “пикарески” - анонимная повесть “Жизнь Ласарильо де Тормес”, сохранившаяся в трех изданиях 1554 года и написанная, по всей видимости, в начале 1550-х годов. В “Ласарильо” смоделирована та повествовательная структура, которая ляжет в основу большинства образцов жанра. Ее характерные черты: 1) пикареска – это повествование, ведущееся от первого лица, от лица самого героя, то есть фиктивгая автобиография; 2) при этом, хотя авторы «пикаресок» и доверяют герою-пикаро право быть судьей окружающей его действительности, в структуре повествования пикаро-повествователь, пикаро-действующее лицо, а также автор произведения обладают относительно самостоятельными точками зрения, на игре которых и строится художественное целое “плутовского романа”; 3) сюжет “пикарески” развертывается как серия произвольно нанизываемых друг на друга эпизодов-похождений героя, заключенных, тем не менее, в жесткую рамочную конструкцию: это – или письмо пикаро, имеющее некоего адресата, или его речь-исповедь, а еще чаще - проповедь, адресованная определенному слушателю, или же - и то, и другое; таким образом, композиция “пикарески” основана на парадоксальном сочетании “закрытости” и “открытости”: пикаро ведет рассказ о своей жизни с момента своего рождения и до времени, к которому приурочено повествование, что предполагает возможность его продолжения; 4) большую роль в плутовских романах играют “прологи”, включающие текст пикарески в ситуацию эксплицированного общения автора и героя-повествователя с читателем (или читателями); поэтому плутовской дискурс в одно и то же время монологичен и диалогичен: пикаро-повествователь претендует на право быть носителем последней правды о мире, но авторская ирония и активность читателя размывают монологический строй плутовской проповеди. Протеистичность – характерная черта персонажа-пикаро: на протяжении повествования он выступает в разных ролях и обличьях (самая расхожая – “слуга многих господ”); его оценки описываемого также двоятся, так как герой-рассказчик нередко исповедует (или думает, что исповедует) иную нравственность, нежели герой рассказа (нередко герой рассказывает о своей прошлой греховной жизни, пережив религиозное просветление). Столь же протеистичен и сам жанр, активно взаимодействующий с самыми разными жанровыми традициями: житийной литературой (плутовской роман, по мнению Г.Гачева, - своего рода “анти-житие”); исповедью (в истоках пикареска – спародированная исповедь); проповедью, новеллой, менипповой сатирой, “селестинеской” и т.д. Поэтому вокруг условного жанрового “ядра”, образуемого классикой жанра – “Жизнью Ласарильо де Тормес”, “Гусманом де Альфараче” (1 ч. –1599, 2 ч. –1604) Матео Алемана и “Историей жизни пройдохи по имени дон Паблос” или просто “Бусконом” (написана в 1604-1609 гг., опубл. 1626) Франсиско де Кеведо располагаются тексты, в той или иной сдвигающие плутовское повествование к иным жанровым образованиям. Нарушения условного жанрового канона “пикарески” сводятся к трем основным моментам: 1) к отказу от повествования от первого лица (напр., в “плутовских романах” А.Кастильо де Солорсано, представляющих по сути заключенные в плутовское обрамление сборники новелл); 2) к использованию формы стилизованной, то есть заведомо вымышленной плутовской автобиографии для развертывания подлинного автобиографического повествования (“История жизни и деяния Эстебанильо Гонсалеса”, 1643); 3) к замене героя-пикаро – человека, не просто низкого, но “дурного” происхождения, безнадежно стремящегося выбиться в люди, плутом поневоле, человеком благородного (пускай, и незнатного) происхождения (например, эскудеро), вынужденном под давлением обстоятельств плутовать и совершать нечестные поступки. Таким персонажем в какой-то степени является и маленький Ласарильо (в отличие от Ласаро-рассказчика), обманывающий своих хозяев, чтобы не умереть от голода. Таковы герои романов Висенте Эспинеля (“Жизнь Маркоса де Обрегон”, 1618), Херонимо Алькала Яньеса-и-Риберы “Красноречивый послушник Алонсо, слуга многих господ” (1624-1626). Само слово “пикаро” появится впервые в романе Матео Алемана, Поэтому, а также потому, что у автора “Ласарильо” нашелся только один продолжатель – анонимный автор “Второй части “Жизни Ласарильо де Тормес” (1555), существует мнение, что история жанра .начинается именно с “Гусмана де Альфараче”: лишь успех романа Алемана пробудил интерес издателей и читателей к практически не переиздававшейся на протяжении второй половины XVI столетия повести и подвиг многих к сочинению похождений плутов, рассказываемых ими самим. Первые авторы плутовских романов (Грегорио Гонсалес в «Побирушке Онофре» (1604, опубл. 1973), Франсиско Лопес де Убеда в «Плутовке Хустине», 1605), Кеведо в «Бусконе») пародируют роман Алемана или полемизируют с его создателем, оставаясь, тем не менее внутри складывающегося «пикарескного» жанра. Подлинно-содержательный и принципиально-творческий спор с Алеманом ведет Сервантес во второй части «Дон Кихота». Особую серию «пикаресок» представляют повествования, героинями которых выступают женщины – «пикарессы» (романы Лопе де Убеды, А. дель Кастильо Солорсано, «Дочь Селестины или изобретательная Елена», 1612, Алонсо Херонимо де Саласа Барбадильо). К середине XVII века история испанской «пикарески» завершается. Но многие жанровые новации и приемы авторов «пикаресок» в том же веке станут достоянием иных национальных литературных традиций («Симплициус Симплициссимус» Г.-Я.К.Гриммельсгаузена) будут унаследованы романистами XVIII и последующих веков (Лесажем, Мариво, Прево, Дидро, Дефо, Филдингом, Смолеттом, Теккереем, Диккенсом, Гоголем и др..) При этом сюжетно-композиционная схема плутовского романа, в особенности повествование от первого лица, будет использоваться и в очень далеких от пикарески разновидностях романа. Литература: 1.W.L.Reed. An Exemplary History of the Novel. The Quixotic versus the Picaresque. Chicago, London. 1981. 2. Е.М.Мелетинский. Введение в историческую поэтику эпоса и романа. М.,1986. 2. Л.Е.Пинский. Магистральный сюжет. Москва. 1989..