Всероссийская общественная организация «Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры» (ВООПИиК) Пермское областное отделение Пермское городское отделениеУральская ГолгофаМатериалы международной научно-практической конференции «Первый гражданин России», посвящённой памяти великого князя Михаила Александровича РомановаВыпуск 2•Пермь-2007УДК 821.0ББК 63.3 (2)У-68Составитель – Л.В. Перескоков, председатель Пермского областного отделения ВООПИиКРедактор – В.С. Колбас, председатель Пермского городского отделения ВООПИиК, член Союза журналистов России© Коллектив авторов, 2007 © ПОО ВООПИиК, текст, 2007. © Л.В. Перескоков, составление, 2007^ Программа «Святой Михаил – 2007»Проблемы, поднятые участниками первых краеведческих слушаний, посвященных памяти великого князя Михаила Александровича Романова («Михаил II – конец династии Романовых», г. Пермь, 2 июня 2006 г.), вызвали отклик исследователей и живой интерес общественности. Состоявшийся серьезный разговор о революционных событиях и гражданской войне на территории Пермского края подтвердил необходимость продолжения исследования и проведения взвешенного анализа тех трагических событий, чтобы вынести уроки истории. Выясняется, что возможность относительно мирных преобразований существовала. Михаил II, получивший от брата державную власть, передал полномочия по решению вопроса о будущем государственном устройстве России Учредительному собранию, а сам готов был стать рядовым гражданином новой страны. Успех и поддержка первых шагов программы «Святой Михаил» вдохновили инициаторов на проведение второй научно-практической конференции более широкого формата. Тенденцию развития актуальной темы вобрал в себя новый проект 2007 года очередных международных слушаний под названием «Первый гражданин России» Пермского областного отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК), ставший победителем IX пермского городского конкурса социально значимых проектов «Общественные инициативы» в номинации «Гражданское участие». В этой связи в вынесенных для обсуждения вопросах делается определенный акцент на проблемы формирования гражданского общества на рубеже XIX-XX веков исходя из исторических уроков. Заявленные к выступлению доклады оказались весьма разнообразны, что в полной мере соответствует сложной и противоречивой эпохе Николая II и, пожалуй, всему трёхсотлетнему периоду правления династии Романовых. Программа «Святой Михаил» предусматривает не только проведение исследований, важнейшим событием которых являются научно-практические конференции, а также широкий спектр мероприятий, направленных на формирование позитивного общественного мнения. Важное место среди таких мероприятий занимает устройство музея, посвященного памяти великого князя Михаила Александровича. В этом направлении есть также определенное движение вперед. В библиотеке Пермского Свято-Троицкого Стефанова мужского монастыря устроен музейный уголок. Актуальной задачей на сегодняшний день является завершение строительства часовни Михаила Тверского, небесного покровителя Михаила Александровича, а в перспективе и всего комплекса зданий, включая бытовые, служебные и общественные помещения. Реализация этой составляющей программы требует больших материальных вложений. И хотя Свято-Троицкий Стефанов монастырь, к которому приписана часовня, прилагает усилия, направленные на завершение строительства, работы продвигаются крайне медленно. Вероятно, есть целесообразность в формировании попечительского совета, авторитет которого позволил бы затем образовать действующий фонд. Инициаторы программы «Святой Михаил» за истекший период провели презентационные мероприятия в Центральном совете Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры и в Библиотеке-фонде «Русское зарубежье» (г. Москва), в Петербургском городском отделении ВООПИиК и Международной Ассоциации «Русская культура» (г. Санкт-Петербург), а также в Русском культурном центре в Вашингтоне (США). Самым запоминающимся событием 2007 года стал крестный ход, совершенный в день трагедии 12 июня, от Свято-Троицкого Стефанова монастыря к часовне Михаила Тверского, предполагаемому месту гибели Михаила Александровича Романова (5 км), в котором приняло участие около 2000 человек. В программе «Святой Михаил» не ставится цель поиска виноватых или провозглашение монархической идеи в современной России. Инициаторам представляется чрезвычайно важным на конкретном примере судьбы великого князя Михаила Александровича Романова воссоздание объективной картины катастрофы русской православной цивилизации, чтобы современное гражданское общество смогло вынести суровый урок истории. Л.В. Перескоков,член Центрального совета и председательПермского областного отделения ВООПИиК,руководитель программы «Святой Михаил» ^ Раздел первыйЭпоха Романовых: путь длиною в триста летМ.Г. Нечаев,кандидат исторических наук, доцент,директор Государственного общественно-политического архива Пермской областиИдея Учредительного собрания в российской историиСозыв Учредительного собрания стал главным проектом победившей в феврале 1917 г. русской революции. Временное правительство, образованное после отречение Николая II и Михаила II, провозгласило 2 (15) марта 1917 г. созыв Учредительного собрание как основную задачу своей деятельности и демократические свободы для всех слоев населения: свобода слова, печати, собраний и стачек, профессиональных союзов. Все политические партии, в том числе большевики, а также общественные движения и организации выступали за созыв Учредительного собрания для принятия конституции и установления формы правления. Россия стала самой демократической страной в мире. Михаил Александрович в своем манифесте отрекся от престола в пользу Учредительного собрания и назвал себя первым гражданином в новой свободной России. Мотивация и характер отречения Михаила Александровича не имеют аналогов в мировой истории. Однако, если А.Ф. Керенский считал его поступок мужественным, то противоположную точку зрения ярко и эмоционально высказывает А.И. Солженицын. Он писал: «Совершенно игнорируя и действующую конституцию1, и Государственный совет, и Государственную думу, без их согласия и даже ведома – Михаил объявил трон вакантным и своею призрачной властью самочинно объявил выборы в Учредительное собрание и даже предопределил форму выбора туда! – а до того передал Временному правительству такую абсолютную власть, какою не обладал сам. Тем самым он походя уничтожил и парламент, и основные законы государства, все отложив якобы на «волю великого народа», который к тому мигу еще и не продремнулся, и не ведал ничего»2. Концепция учредительной власти в России родилась еще задолго до революционных событий. Существует два подхода к генезису идеи Учредительного собрания. Один можно назвать французской моделью, другой – автохтонной. Если говорить о французском происхождении, то здесь выстраивается вполне понятный логический ряд. Они восходят к идеям французских мыслителей и, в частности, Жан Жака Руссо (1712-1778), который защищал мысль о неправомерности власти, если она выступает против народа, и правомерности революции, которая выступает за установление суверенитета народа. Под влиянием Французской революции в России впервые требование созыва Учредительного собрания (Великого собора) выдвинули декабристы. Впоследствии идея Учредительного собрания (Земского собора) пропагандировалась членами «Земли и воли» 1860-х гг. и вошла в программные документы «Народной воли». Многие авторы пытаются найти истоки идеи Учредительного собрания в российских исторических традициях – это общинные и вечевые вольности, а также деятельность Земских соборов. Абсолютная монархия и, в частности, Петр I прервал эту традицию. Так об этом писал А.И. Герцен: «Революция, которая должна была спасти Россию, вышла из лона самого дома Романовых, дотоле равнодушного и бездеятельного. Петр I представлял собою и царизм и революцию. Потомство их дало Петра – подлинное воплощение революционного начала, скрытого в русском народе»3. На самом деле и тот и другой подход имеют право на существование. Если рассматривать идею Учредительного собрания в широком смысле, то речь идет о демократических истоках, существовавших как в российской исторической реальности до XVIII в., так и в общественном сознании в более поздний период. Однако здесь необходима следующая оговорка. Именно в XVIII в. возникают два мира, две культуры – традиционная народная и европейская дворянская. Это, в частности, касалось и политической культуры. Эволюция идей, связанных с правом народа на выбор власти, проходила в этих двух, едва соприкасающихся русских мирах. Поэтому здесь вполне можно согласиться и с теми, кто появление идеи Учредительного собрания связывают с французским влиянием, и с теми, кто видит более древние отечественные традиции. В этой связи необходимо отметить и опыт, накопленный в период законотворческой деятельности четырех Государственных дум. В стране не было конституции и ответственного перед думой правительства, но как идеи они были чрезвычайно популярны у российской неправительственной политической элиты. Почему идея Учредительного собрания так и не была воплощена в революционной России? В современной историографии существует два мнения по этому поводу. Часть авторов считает, что Учредительное собрание на основе всеобщего избирательного права, принятие конституции и установление республиканской формы правления были реальной альтернативой впоследствии победившей диктатуры пролетариата и Советской власти. Другие считают, что такой альтернативы в принципе не существовало и в России неизбежно должна быть установлена диктатура, выбор был невелик – Корнилов или Ленин. Если раньше политическую ситуацию в первые месяцы после Февраля в России историки называли, согласно ленинской оценки, периодом двоевластия, то в настоящее время всё чаще высказывается мнение, что в данный период сложилась уникальная ситуация гражданского согласия. Стихийно, помимо органов Временного правительства, возникло много самодеятельных организаций, которые на деле взяли на себя властные функции, – КОБы, советы, земства, фабзавкомы, различные союзы и т.д. Как оценить этот исторический феномен: двоевластие, многовластие, безвластие? Однако можно вполне уверенно сказать, что в бывшей огромной Российской империи начинается период политической анархии и безвластия. В советской историографии господствовало мнение, что Временное правительство намеренно затягивало созыв Учредительного собрания, и это было главной причиной того, что Учредительное собрание не состоялось вовремя. После же октябрьского переворота парламентская республика была бы шагом назад по сравнению с республикой Советов. Разгон Учредительного собрания рассматривался как борьба с контрреволюцией. Неоднократно цитировались выражения В.И. Ленина о парламентском кретинизме. Действительно, созыв Учредительного собрания явно затягивался. Так, созданное 13 (26) марта 1917 г. Особое совещание по подготовке закона о выборах в Учредительное собрание, начало работу только 25 мая (7 июня) 1917 г. Лишь 14 (27) июня 1917 г. Временное правительство впервые объявило сроки выборов – 17 (30) октября и созыва Учредительного собрания 30 сентября (13 октября). Однако эти сроки были сорваны. Вместо выборов в Учредительное собрание было собрано нелегитимное Государственное совещание и предпарламент, или Демократическое совещание. Созыв Учредительного собрания стал политическим лозунгом в борьбе за власть. Большевики, начав подготовку к вооруженному восстанию, также мотивировали его срывом сроков созыва Учредительного собрания. Лидеры партии большевиков Каменев и Зиновьев выступили против вооруженного восстания и требовали дождаться выборов. Когда произошел октябрьский переворот, Совнарком также провозгласил себя Временным правительством до времени созыва Учредительного собрания. Прошедшие в ноябре 1917 г. выборы в Учредительное собрание для большевиков и левых эсеров стали своеобразной ширмой, под прикрытием которой проходило «триумфальное шествие Советской власти». В это время партия кадетов была объявлена партией врагов народа, образовано ЧК и, наконец, ноябрь и декабрь 1917 г. стали временем декретного бума. В день выпускалось более чем десяток временных законов. Вопрос о власти был решен, поэтому 6 января 1918 г. Учредительное собрание было распущено декретом ВЦИК. Далее уже в ходе гражданской войны все антибольшевистские силы не отказывались от лозунга созыва Учредительного собрания, начиная с Комуча и заканчивая Колчаком. Означает ли это, что идея Учредительного собрания была похоронена в ходе гражданской войны? Вовсе нет, так как это идея связана с правом народа на власть. __________________ 1 Здесь речь идет об «Основных законах», принятых в 1906 г. Этот документ современники называли первой русской конституцией.2 Солженицын А.И. Размышления над Февральской революцией // Российская газета. – 2007. – 27 февраля. – С.16.3 Герцен А.И. О развитии революционных идей в России // Герцен А.И. Сочинения. – М., 1956. – Т. 3. – С. 409, 411В.Г. Краснов,выпускник истфака МГУ, доктор философии, бывший профессор Монтерейского института международных исследований в Калифорнии, председатель общества российско-американской дружбы в ВашингтонеДва манифеста:от конституционной монархии до Учредительного собранияИз всех Романовых великому князю Михаилу Александровичу, младшему брату царя Николая II, не повезло больше всех. Не повезло в жизни. Не повезло в смерти. Не повезло в историографии. Он был обманут Февралем. Убит и оболган Октябрем. Заглушен в шуме перестройки. Замолчан в гуле гласности. И, несмотря на нынешний довольно свободный доступ к архивам, его доброе имя до сих пор не восстановлено. Не прославлено Московским патриархом. Ничего не говорит современным политикам. Вклад Михаила в русскую истории или неизвестен, или умален и искажен. А ведь он подпадает под латинскую юридическую категорию condicio sine qua non, то есть настолько значителен, что без него нельзя разобраться ни в истории того времени, ни в современной политике. Начнем с того, что Михаил Александрович был официальным наследником престола до рождения царевича Алексея в 1904 году. И одним из лучших фронтовых командиров Первой мировой войны. Из всех великих князей именно в его пользу отрекся от престола царь Николай, когда понял, что его малолетний сын Алексей, страдавший гемофилией, был не в состоянии занять престол. И сделал это Николай без спроса на согласие и даже без предуведомления Михаила. Так Михаил оказался облеченным верховной самодержавной властью. Де-юре он обладал этой властью в течение одного дня. Если принять во внимание исторический момент и исключительно неблагоприятные обстоятельства, он распорядился этой властью блестяще. В течение одного дня «правления» царь Михаил II, как назвал его в телеграмме отрекшийся Николай, произвел на свет документ, без которого не обойдется ни одна история России. Это так называемый «Манифест отречения» Михаила, как его принято называть по аналогии с таковым Николая II. На самом же деле, это скорее заявление об УСЛОВНОМ и ВРЕМЕННОМ отказе от власти до решения вопроса о форме государственного устройства России Учредительным собранием. Идею же Учредительного собрания в то время поддерживали практически все общественные силы, включая большевиков. Всенародные выборы в Учредительное собрание были проведены и делегаты выбраны, но первая сессия сумела собраться только 5 (18) января 1918 года, то есть уже после захвата власти большевиками. Поскольку большевики провели в Учредительное собрание только около 200 из 800 делегатов, они насильно разогнали его. Один этот факт делает захват власти большевиками в октябре узурпацией и все их правление противозаконным. Манифест Михаила является не только эпилогом царизма, но и прологом к нашему нынешнему состоянию. Фактически, это все еще ныне действующий документ. Это завещание русскому народу, но народом еще не оцененное и даже не прочитанное. Так давайте же прочтем его!«Тяжкое бремя возложено на МЕНЯ волею брата моего, передавшего МНЕ Императорский Всероссийский Престол в годину беспримерной войны и волнений народных Одушевленный единою со всем народом мыслью, что выше всего благо РОДИНЫ нашей, принял Я твердое решение в том лишь случае воспринять Верховную власть, если такова будет воля Великого Народа нашего, которому надлежит всенародным голосованием, через представителей своих в учредительном собрании, установить образ правления и новые законы Государства Российского. Посему призывая благословение Божие, прошу всех граждан Державы Российской подчиниться временному правительству, по почину Государственной Думы возникшему и облеченному всею полнотою власти, впредь до того, как созванное, в возможно кратчайший срок, на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования, учредительное собрание своим решением об образе правления выразит волю народа. ^ МИХАИЛ3 марта 1917 года, город Петроград».Половина машинописной станицы. 125 тщательно взвешенных чеканных слов, благородных, благонамеренных и благозвучных. И очень весомых. Если воспринимать этот документ как отречение, то это надо делать с важными ОГОВОРКАМИ, которые ставят под сомнение правомерность самого термина «отречение». Поэтому, если все-таки мы решаемся назвать этот манифест «отречением», то только в том смысле, что это строго и конкретно обусловленное отречение на определенный период, впредь до решения Учредительного собрания «об образе правления». Увы – и в этом трагедия XX века – на волне революционного подъема и анти-монархической истерии не только в России, но и «во всем цивилизованном мире», манифест Михаила был прочтен и истолкован ведущими газетами и сиюминутными политиками так, как это было ИМ выгодно, то есть как отказ от власти, которую ИМ так хотелось взять. Манифест Михаила даже напечатали в одной упряжке с манифестом отречения Николая, чтобы внушить народу, что братский ТАНДЕМ сам сошел с дистанции и монархия, как форма государственного устройства, больше не принимает участия в соревновании. На самом деле, манифест Михаила – это не только УСЛОВНАЯ отсрочка принятия суверенной власти, но и УСЛОВНОЕ облечение этой властью Временного правительства. Ведь, хотя Временное правительство и возникло по её «почину», Дума не имела никакого законного основания формировать правительство. Поэтому оно и называлось Временным. В манифесте самодержец Михаил временно отказывается от своего права формировать правительство и передает это право «на время» думе с условием, что Временное правительство проведет выборы в Учредительное собрание. Манифест Михаила краток, целенаправлен и ясен. Говорит сам за себя. И все-таки его значение в русской истории не может быть правильно оценено вне контекста исторических событий, в котором он был рожден. А рожден он был в муках Февральской революции, в тот критический момент, когда рабочие беспорядки и военный мятеж в Петрограде парализовали действия русской армии на фронте. Он последовал за отречением царя Николая, целью которого было приостановить революцию, чтобы вывести страну из кризиса и добиться победы на фронте. Поскольку цель эта не была достигнута, Михаил должен был прибегнуть к новым средствам для её достижения. Манифест Михаила вытекает из манифеста Николая. Разумеется, можно найти целый ряд отклонений от буквы закона как в условном отказе Михаила от власти, так и в отречении самого Николая1. Но политическая ситуация была настолько чрезвычайной и взрывоопасной, что без отклонения от буквы закона нельзя было спасти его дух. И оба брата самодержца делают максимальные усилия, чтоб спасти этот дух. В своем манифесте, адресованном начальнику штаба, Николай объяснят свое решение так: «Почли МЫ долгом совести облегчить народу нашему тесное единение и сплочение сил народных для скорейшего достижения победы и, в согласии с Государственной Думою, признали МЫ за благо отречься от Престола Государства Российского и сложить с СЕБЯ Верховную власть». По закону о престолонаследии, Николай должен был отречься в пользу своего сына Алексея. Что он и сделал в первом не обнародованном варианте отречения. Однако, сообразив, что малолетний и пораженный гемофилией Алексей, даже при регентстве, будет отлучен от родителей, царь переменил свое решение: «Не желая расстаться с любимым Сыном НАШИМ, МЫ передаем наследие Брату НАШЕМУ Великому князю МИХАИЛУ АЛЕКСАНДРОВИЧУ и благословляем Его на вступление на Престол Государства Российского». Оба «отречения» наполнены духом самоотверженности. Оба брата мотивируют свое решение желанием добиться народного единства ради победы над внешним врагом и на «благо Родины нашей». Оба чувствуют, что царский сан, а точнее, образ капризного и эгоистического «самодержца», навязанный лево-либеральной прессой массе недовольных солдат и простолюдинов, является препятствием для «единения и сплочения всех сил народных», а потому и мешает победе над врагом. Оба стараются спасти положение не для себя лично, но для страны. Оба сознают, что спасти положение можно только с помощью уступок в пользу демократии. Николай «заповедует» Михаилу «править делами государственными в полном и нерушимом единении с представителями народа в законодательных учреждениях, на тех началах, кои будут ими установлены, принеся в том нерушимую присягу». Что это как не конституционная монархия! Еще пару дней назад Михаил был бы готов перенять эстафету в качестве регента при конституционном монархе, но 3 марта (16-го марта по н.с.) эстафетная палочка Николая попадает не в руки Михаила, а ударяется оземь. Революция обогнала уступку Николая. Михаил понимает, что, если правительство хочет добиться победы на фронте, оно должно восстановить порядок в мятежной столице. Увы, он также понимает, что этого нельзя добиться такими уступками, как перемена личности монарха и его присяга конституции, обозначенная в манифесте Николая. Еще пару дней назад такие уступки могли бы умиротворить столицу. Сегодня же, 3 марта, нужны не просто уступки, а стратегическое отступление. Кому как не командиру кавалерийского корпуса не знать, что бездарно отступать, упреждая противника на шаг или два. Противник, в данном случае подстрекаемые большевиками боевики-террористы и мятежные солдаты, будут наседать на пятки и бить в шею. Не будет никакой возможности перестроить разрозненных, деморализованных сторонников правопорядка в новый боевой порядок. Тут и тактического отступления будет мало. Нужно стратегическое отступление глубиною в несколько исторических верст и с отрывом от противника в несколько месяцев. И Михаил решает, что единственный шанс остановить революцию и одержать победу на фронте, – это выиграть как можно больше времени и побить революцию в ее же демократической игре: он соглашается воспринять верховную власть «в том лишь случае», если на то будет народная воля, выраженная через Учредительное собрание. Хотя манифест постановляет, что Учредительное собрание будет созвано «в возможно кратчайший срок», Михаил знал, что «кратчайший» выражался не в днях и не в неделях, а в месяцах, которые потребуются на проведение выборов. Это был именно тот отрезок времени, который был абсолютно необходим для стратегического отступления и перегруппировки патриотических сил сторонников правопорядка. Поэтому Михаил постановляет, что именно народу России «надлежит всенародным голосованием, через представителей своих в учредительном собрании, установить образ правления и новые основные законы Государства Российского». Чтобы не было никаких сомнений насчет «всенародного голосования», Михаил определяет его как «всеобщее, прямое, равное и тайное». Отрекшийся император Николай так отозвался в своем дневнике о событиях 3 марта: «(Начальник штаба, генерал) Алексеев пришел с последними известиями от Родзянко. Оказывается, Миша отрекся. Его манифест кончается четыреххвосткой для выборов через 6 месяцев Учредительного собрания. Бог знает, кто надоумил его подписать такую гадость! В Петрограде беспорядки прекратились – лишь бы так продолжалось дальше»2. Ясно, что Николая больше всего возмутила наиболее «демократическая» составляющая «отречения» Михаила, а именно ссылка на то, что выборы в Учредительное собрание пройдут на новой и самой широкой основе. Однако, «четыреххвостка», состоявшая из «Всеобщего, прямого, равного и тайного голосования» была тогда требованием времени в самых передовых странах, в том числе у союзников России по Антанте. Вполне возможно, что кто-то, в самом деле, «надоумил» Мишу включить «четыреххвостку». Вполне вероятно, что, будь на то его воля, Михаил бы вообще не стал проводить выборы в Учредительное собрание до окончания войны, ибо хаос войны не дает преимуществ силам правопорядка3. Но Михаил отдавал себе отчет, что ради успеха стратегического плана необходимо делать уступки. Вполне вероятно, что, если бы Михаил не «подписал такую гадость», то у Николая не было бы основания сделать вывод, что «в Петрограде беспорядки прекратились» и надеяться «лишь бы так продолжалось дальше». Манифест, несомненно, вырабатывался группой людей, большинство которых были настроены либерально. Но у Михаила не было выбора. Из доброй дюжины присутствующих только Милюков решительно высказался за немедленное принятие Михаилом императорской власти (хотя пассивно его поддерживали еще Гучков и Шульгин). Керенский же представлял самую радикальную точку зрения и требовал немедленного и безусловного отречения и провозглашения республики. Но все сознавали, что Керенский был не только членом думы, но еще и представлял Петроградский Совет. Именно за Керенским стояли реальные силы революции. Выступая в роли верховного арбитра, Михаил старался внимательно выслушать каждого, взвесить правомерность и убедительность всех аргументов. Разумеется, он не мог не учесть и мнения Керенского. Но, в конце концов, не голосованием, а своей самодержавной волей он должен был произвести на свет такой документ, вокруг которого могли бы объединиться не только все присутствовавшие, но и вся клокочущая страна. Известно, что первый набросок манифеста был написан рукой Н.В. Некрасова (1879-1940), известного кадета, масона и члена прогрессивного блока. Известно и то, что первый набросок передавал решение о форме правления Учредительному собранию, без определения порядка выборов и роли Временного правительства. Только после того, как первый набросок был переработан и дважды переписан рукой Владимира Дмитриевича Набокова (1869-1922), одного из руководителей партии кадетов и редактора газеты «Речь», Михаил подписал его. Но до подписания манифеста каждый раз Михаил вчитывался в текст и высказывал свои замечания и возражения. Из воспоминаний барона Б. Э. Нольде известно, например, что именно Михаил добавил к тексту «благословение Божие». Михаил же настоял на том, чтобы о нём не говорилось как о вступившем на престол монархе. Наконец, вместо первоначального «повелеваю», Михаил написал «прошу всех граждан подчиниться временному правительству»4. Эти три поправки (хотя возможно были и другие) как нельзя лучше раскрывают личность Михаила: его дчивость, миролюбие, скромность, смирение и дипломатический такт. И стилистически они в полной гармонии с его политическим замыслом: добиться гражданского примирения до народного волеизъявления. «Некрасов, Набоков и барон Нольде отредактировали акт временного и условного отречения», – записал в своём дневнике французский посол Морис Палеолог, ссылаясь на наблюдения очевидца. Но «Михаил Александрович несколько раз вмешивался в их работу и каждый раз для того, чтобы лучше подчеркнуть, что его отказ от императорской короны находится в зависимости от позднейшего решения русского народа, представленного Учредительным собранием»5. В наше время двое английских исследователей, Дональд Крофорд и Розмэри Крофорд, которые, вероятно, изучили больше источников, чем кто-либо, дают самую высокую оценку манифесту Михаила в своей фундаментальной книге о судьбе Михаила II, как они называют великого князя. Согласно Крофордам, «манифест Михаила можно трактовать не как сдачу власти в руки толпы, а как политический маневр, чтобы выиграть время для сохранения монархии до выборов в Учредительное собрание в надежде на его умеренность. Не было отказа от суверенной власти, а была её передача Временному правительству на специально ограниченный срок, до наступления которого манифест сохранял для России монархию»6. Не исключено, что в случае благополучного исхода войны, Учредительное собрание могло бы высказаться если не за власть Романовых, то за конституционную монархию. Главу, посвященную единственному государственному акту Михаила, Крофорды так и называют “Playing for Time”, что буквально значит «Выиграть время». Читая её, так и чувствуешь, что решение Михаила дышало Соломоновой мудростью. Во всяком случае, большинство участников встречи на Миллионной улице, 12 восприняли манифест Михаила, как пример мужественного и дальновидного политического компромисса, сразу же примирившего противоборствующие стороны. Крофорды цитируют Палеолога, согласно которому Керенский, принимая манифест из рук Михаила, театрально воскликнул от имени собравшихся: «Выше Высочество! Вы великодушно доверили нам священный сосуд власти. Я клянусь Вам, что мы передадим его Учредительному собранию, не пролив из него ни одной капли»7. Не вина Михаила, что ни Керенский, ни Временное правительство в целом этой клятвы так и не сдержали. Они не передали этот «сосуд» на поверку народной волей в Учредительном собрании. Хотя выборы в Учредительное собрание они и провели, но только после того, как позволили большевикам захватить этот «сосуд». Временное правительство оказалось неспособным даже аннулировать приказ № 1 Петроградского Совета, установивший контроль солдатских комитетов над военачальниками. Изданный почти одновременно с манифестом Михаила, приказ стал незаконно распространяться на все воинские части. Окончательно подорвав дисциплину в армии, он предрешил поражение в войне и разложение тыла дезертирами. Уже через месяц после подписания манифеста, генерал-лейтенант Михаил Романов был уволен с поста Главного инспектора кавалерии и лишён воинского звания. В августе Временное правительство подвергло его домашнему аресту в Гатчине по приказу террориста Бориса Савинкова. Тот усмотрел в Михаиле «угрозу обороне страны и завоеваниям революции» в связи с «мятежом» Корнилова8. Не желая поделиться ни каплей полномочий с умеренными монархистами, Керенский провозгласил республику 1 сентября. Тем самым он прямо нарушил обещание ничего не предрешать до Учредительного собрания. Когда же он объединился с большевиками в подавлении «мятежа Корнилова», он лишился последней лояльной поддержки и тем самым обрёк себя на съедение большевиками. Не вина Михаила, что ни Керенский, ни Временное правительство не сдержали клятвы и отдали «сосуд власти» на поругание большевикам. Не сумели воспользоваться той отсрочкой, которую «отречение» Михаила давало для консолидации патриотических сил для победы на фронте и преодоления внутренней смуты. «Вы можете указать хоть одну сильную группу работников или умов государственного направления, на которую можно опереться?» – спрашивал Михаил близкого ему адвоката Н.Н. Иванова еще до «отречения». И сам отвечал: «Я не вижу. Одни штыки кругом. Штыки и клинки». Не вина Михаила, что не было в стране ни одной общественной группы, искавшей мирного, ненасильственного разрешения смуты и плавного эволюционного развития страны. Иванов вспоминает разговор с ним после «отречения». «Ну, пожмете ли вы мне руку? Я поступил правильно. Я счастлив, что я частное лицо. Я и отказался, чтоб не было никаких поводов давать проливать кровь»9. Многие современники не поняли ни благородства, ни политической изощренности Михаила. Одни упрекали его за «безволие», «политическую слепоту» и «наивность». Другие за то, что поддался либералам, масонам и другим скрытым «врагам». Даже такой проницательный наш современник, как А.И. Солженицын, не заметил подвига Михаила, поставив его на одну доску с Николаем: «В отречении Михаила мы наблюдаем ту же душевную слабость и то же стремление освободиться самому»10. Разумеется, можно усомниться в правомерности решения Михаила с политической точки зрения. Он мог бы попытаться удержать власть и подавить мятеж верными ему войсками, «остановить малой кровью кровь большую». Но можно и усомниться в эффективности такой попытки в условиях, когда весы истории склонились против монархии не только в России, но и в Германии, Австро-Венгрии и Турции. Не вошёл ли бы тогда Михаил в историю, как инициатор гражданской войны? Во всяком случае, не из-за «душевной слабости», а из душевной силы он отказался от такой попытки. Подписывая манифест, Михаил следовал высшим нравственным принципам и своему гражданскому долгу, а не сиюминутной политической выгоде. В 1613 году эта народная воля, через Земский собор, посадила Романовых на русский престол. Увы, в начале 1917 года, под угрозой военного поражения, новой смуты и распада страны, возникла необходимость вернуть суверенную власть русских царей к своему источнику, народной воле, выраженной теперь Учредительным собранием. Михаил встретил свою судьбу лицом к лицу. Манифесту Михаила суждено было стать не только лебединой песней династии Романовых, но и прологом к нынешнему демократическому развитию России. Ведь даже разогнав Учредительное собрание, большевики не отменили «четыреххвостки» Михаила, а пронесли ее через весь советский период, разумеется, приспособив её к своим пропагандистским нуждам. Едва ли будет преувеличением сказать, что именно благодаря Михаилу принцип всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного права утвердился в России. Если бы «четыреххвостка» Михаила попала в руки просвещенного избирателя (а это задача вузов, СМИ и гражданского общества), то можно было бы не сомневаться, что демократическое развитие России будет продолжаться. Именно поэтому манифест Михаила приобретает сегодня вполне современное звучание, как завещание и призыв к народу России выйти из привычной апатии и выполнять свой гражданский долг участием в выборах. И такие выборы не исключают возможность созыва нового Учредительного собрания или другого современного эквивалента Земского собора для выработки оптимальной формы правления Российского государства. ____________________1 Судя по комментарию Николая, до него дошел, вероятно, не окончательный вариант манифеста, а один из его черновиков, ибо в самом манифесте говорится о необходимости провести выборы в «возможно кратчайший срок», а Николай ссылается на шесть месяцев. Вероятно, было решено, что обещание выборов в «кратчайший срок» было более эффективным для умиротворения общества2 Скорбный путь Михаила Романова: От престола до Голгофы: Док-ты, мат-лы следствия, дневни^ Некоторые страницы из истории брака великого князя Михаила Александровича В Российском государственном историческом архиве г. С-Петербурга в фонде канцелярии Министерства императорского двора хранятся секретные, для времени описываемых событий, документы1. касающиеся морганатического брака великого князя Михаила Александровича и госпожи Н. С. Вульферт: переписка между чиновниками двора, а также лицами, близкими великому князю, с ним самим. Содер