«Вопросы соотношения административной ответственности воинской части как юридического лица публичного права и её должностных лиц».В настоящий момент в Российской Федерации продолжает формироваться качественно новый уклад рыночной экономики, постепенно стабилизируется политическая обстановка, формируется гражданское общество, которое по-новому строит свои отношения с государственной властью, укрепляется обороноспособность и развивается качественно новая система государственной безопасности и военной организации. Россия поставила перед собой цель — становление правового государства. Одним из важнейших признаков правового государства является взаимная ответственность как государства, его органов и должностных лиц перед гражданами и их объединениями (организациями), так и граждан и их организаций перед государством. В этой связи публичной юридической ответственности, как институту государственного регулирования, предназначенному для принуждения субъектов, в том числе юридических и должностных лиц, к исполнению установленных правил в целях защиты прав и законных интересов граждан, общества и государства, обеспечению общественной безопасности и общественного порядка, предупреждению, предотвращению и пресечению правонарушений и наказанию нарушителей, на наш взгляд, должно уделяться больше внимания. Не секрет, что среди различного рода правонарушений наиболее велик удельный вес именно административных правонарушений. В то же время, необходимо констатировать, что институт административной ответственности, изучен в российской правовой науке недостаточно. Например, вопросы административной ответственности юридических лиц, широко применяемой на практике, изучены слабо. В частности, законодатель, признавая субъектом административной ответственности юридическое лицо в целом, не учел тот момент, что юридические лица зачастую имеют разные правовые режимы своего существования и деятельности, существенно отличаются друг от друга. Также не исследована объективно существующая правовая связь между ответственностью должностных лиц и ответственностью представляемых ими юридических лиц, хотя данная связь является ключевой в понимании вины юридического лица и возможности привлечения к административной ответственности. Да и само понятие «должностное лицо» вызывает множество вопросов и дискуссий, так как в настоящее время ни в юридической науке, ни в действующем законодательстве единообразно и четко не определено и не зафиксировано. Изначально признание и наделение воинских частей, да и многих других юридических лиц публичного права1, статусом юридического лица было связано, прежде всего, с наделением таких образований способностью вступать в гражданские правоотношения, совершать необходимые хозяйственные сделки в условиях рынка и отвечать по своим обязательствам. Правовое положение военной организации, являющейся юридическим лицом и вынужденной принимать участие в гражданском обороте, определяется гражданским законодательством Российской Федерации с учетом особенностей, предусмотренных военным правом. Правовые основания участия военных организаций в гражданском обороте закреплены в различных правовых актах гражданского, финансового (в частности – бюджетного) права. Необходимо также учесть, что гражданские правоотношения с участием воинских частей играют значительную роль в организации материального обеспечения вооруженных сил, других войск, воинских формирований и органов, поскольку нужды войск в товарах, работах и услугах настолько разнообразны и велики, что обеспечить их в полном объеме в централизованном порядке не представляется возможным. В этой связи военные организации вправе на договорной основе восполнять свои потребности в товарах, работах и услугах на общих началах. Юридическое лицо в понимании гражданского права, нельзя отождествлять с юридическим лицом публичного права, к коему следует относить и воинскую часть, созданную на правах юридического лица. Российский законодатель при принятии КоАП РФ не учел данного обстоятельства, и воинские части также как и многие другие публично-правовые образования стали субъектами административной ответственности наряду с юридическими лицами классического типа. Положения доктрины административного права, касающиеся административной ответственности юридических лиц, без каких-либо ограничений распространились и на воинские части. Право большинства развитых стран помимо коммерческих и частных некоммерческих организаций различает также значительное количество публично-правовых субъектов, под которыми в настоящей работе автор понимает юридические лица, действующие не только и не столько в частноправовой, сколько в публично-правовой сфере. К таким юридическим лицам публичного права следует относить и военные организации, так как, если большинство коммерческих и частных некоммерческих организаций создается по воле собственника и/или учредителя для обеспечения частных интересов (прежде всего имущественных) отдельных лиц или их групп, то публично-правовые субъекты создаются и наделяются компетенцией не по воле отдельных лиц и не в их интересах, а в силу конкретных предписаний закона или иных правовых актов, и действуют в публичных интересах, т.е. интересах государства и общества (или его части, например, органы субъектов федерации или муниципальных образований) в целом, например, обеспечивают безопасность границы государства. Государство, создавая тот или иной государственный орган, возлагает на него выполнение определенных задач и выделяет для этого чаще всего в оперативное управление часть единого фонда государственной собственности, а также осуществляет полное или частичное его финансирование. Например, применительно к воинским частям пограничных органов федеральной службы безопасности — стопроцентное бюджетное финансирование. Известно, что сметно-бюджетное финансирование не предусматривает соответствующих статей на уплату штрафных санкций, и при применении к воинской части такой меры административной ответственности, как штраф, государство, де-факто, изымает в качестве наказания у государственного органа свои же собственные деньги, одновременно усложняя потенциальную возможность выполнения возложенных на государственный орган задач, носящих публично-правовой характер, а в нашем случае создает угрозу своей собственной безопасности. Говорить же о применении таких видов административного наказания к публично-правовым субъектам – юридическим лицам, обеспечивающим оборону и безопасность страны и ее границ в частности, как возмездное изъятия орудия совершения или предмета административного правонарушения, конфискация и административное приостановление деятельности, по меньшей мере, нелепо, в то время как действующее законодательство предусматривает возможность применения таких видов наказания ко всем юридическим лицам без исключения (ч. 2 ст. 3.2. КоАП РФ). Необходимо отметить, что вопрос публично-правовой ответственности и, в частности, административной ответственности юридических лиц, в том числе публично-правовых образований как их особой разновидности, а также вопрос соотношения административной ответственности юридического лица с ответственностью его должностных лиц и иных сотрудников, в настоящее время является исключительно дискуссионным. Как в научной среде, так и среди участников законодательного процесса отсутствует единодушие по таким ключевым вопросам, как основания привлечения юридических лиц к административной ответственности, процессуальная регламентация при привлечении к ней, распределение бремени доказывания, форма судебного контроля, возможности установления для юридических лиц не только административной, но и уголовной ответственности. Дискуссионность такой правовой категории, как ответственность юридического лица, вытекает, прежде всего, из сущности юридического лица как правовой фикции, что проявляется, в частности, в отсутствии у него рассудка и психического отношения к совершаемым им деяниям. Исходя из этого, многие ученые и специалисты в области уголовного и административного права вообще отрицают возможность привлечения к ответственности юридического лица, указывая на отсутствие вины как одного из основополагающих элементов состава правонарушения.2 И действительно, в отношении юридического лица является невозможным использование классического понимания вины — субъективной стороны состава правонарушения — как психического отношения лица к совершаемому им противоправному деянию, имеющего интеллектуальный и волевой моменты. Указанное классическое понимание вины применимо только к физическим лицам. А между тем, привлечение юридических лиц к административной ответственности возможно в самых различных сферах, для которых характерен или доминирует административно-правовой метод правового регулирования (власти и подчинения). Например, для воинских частей пограничных органов федеральной службы безопасности характерны административные правонарушения в следующих сферах правоотношений: - в сфере экологии и природопользовании; - в сфере строительства; - в сфере налогового законодательства и финансов; - в сфере пожарной безопасности; - в сфере санитарных и природоохранных правил; - в сфере безопасности дорожного движения. В постановлении Конституционного Суда РФ от 27 апреля 2001 года №7-П "По делу о проверке конституционности ряда положений Таможенного кодекса Российской Федерации…"3 указано, что из ч.2 ст.54 Конституции РФ следует, что юридическая ответственность может наступать только за те деяния, которые законом, действующим на момент их совершения, признаются правонарушениями. Наличие состава правонарушения является необходимым основанием для всех видов юридической ответственности. При этом признаки состава правонарушения, прежде всего в публично-правовой сфере, как и содержание конкретных составов правонарушений должны согласовываться с конституционными принципами демократического правового государства, включая требование справедливости, в его взаимоотношениях с физическими и юридическими лицами как субъектами юридической ответственности. Как мы знаем, состав административного правонарушения, совершенного воинской частью, как и любым другим юридическим лицом, состоит из четырех элементов: субъекта правонарушения (воинская часть), объекта (общественного отношения, регулируемого нарушенной нормой), объективной стороны (противоправного деяния) и субъективной стороны. Если рассматривать юридическую ответственность как применение мер публично-правового принуждения в строго определенном процессуальном порядке, то можно выделить четыре основания административной ответственности воинской части, включающие в том числе элементы состава административного правонарушения: *правовое основание (совокупность нормы-регулятора и нормы-санкции, предусматривающей меру ответственности за нарушение нормы-регулятора); *фактическое основание (факт нарушения правовой нормы-регулятора); *субъективное основание (вина лица, нарушившего норму-регулятор); *процессуальное основание (соблюдение процессуальных норм при привлечении к ответственности: распределение бремени доказывания, презумпция виновности или невиновности, предварительная или последующая форма судебного контроля, соблюдение иных процессуальных условий при привлечении к ответственности). Как указано в п.1.1. вышеуказанного Постановления Конституционного Суда РФ, к основаниям ответственности, исходя из общего понятия состава правонарушения, относится и вина, если в самом законе прямо и недвусмысленно не установлено иное, т.е. отсутствует легальное «невиновное» привлечение к ответственности. Таким образом, субъективное основание административной ответственности (вина субъекта правонарушения) обязательно должно учитываться юрисдикционным органом при привлечении к ответственности воинской части, поскольку в настоящее время ни одним законом прямо и недвусмысленно не предусмотрена административная ответственность при отсутствии вины. Как писал Н.С. Таганцев: "Юридическое лицо само по себе не может воспринять карательные меры и остерегаться в дальнейшем совершения новых правонарушений, поскольку является абстрактной конструкцией со своим наименованием и обособленным имуществом, которое не может сознательно относиться к своим действиям"4. Доктринальные подходы к соотношению административной ответственности юридического лица, в том числе публично-правового образования, и его должностного лица или иных сотрудников исходят из невозможности привлечения к административной ответственности без установления вины субъекта такой ответственности. В этой связи возникает необходимость определения правового содержания ключевого понятия «вина юридического лица». Именно понимание вины юридического лица является основным «камнем преткновения», разделяющим позиции ученых-правоведов и порождающим различные доктринальные подходы к решению рассматриваемой проблемы. Как уже было отмечено ранее, понятие вины применительно к юридическим лицам и публично-правовым образованиям, к которым мы относим в том числе и воинские части пограничных органов федеральной службы безопасности, трактуется совсем иначе, чем в отношении физических и должностных лиц. Выяснение характера вины юридических лиц, в том числе воинских частей и иных военных организаций, через призму умысла или неосторожности, через интеллектуальный и волевой моменты является бессмысленным, поскольку организация не обладает рассудком и психикой, которые есть у физического лица. В административном праве существует двоякое понимание вины юридического лица, включающее объективный и субъективный доктринальные подходы. Согласно объективному подходу вина юридического лица — это вина, обусловленная объективной стороной состава правонарушения, в зависимости от характера конкретного противоправного деяния юридического лица, совершившего и не предотвратившего, при наличие на то возможностей и обязанностей, это деяние. Следует отметить, что подобный подход закреплен в ст.2.1. КоАП РФ, и на практике он приводит к установлению юрисдикционными органами презумпции виновности организации в совершении административного правонарушения, которая выражается в том, что не орган, рассматривающий дело об административном правонарушении, устанавливает наличие или отсутствие у юридического лица возможности для соблюдения правил и норм, за нарушение которых КоАП РФ или законами субъекта Российской Федерации предусмотрена административная ответственность, а само юридическое лицо вынуждено оправдываться и доказывать отсутствие возможности для такого соблюдения норм и правил. Иное решение вопроса вины юридического лица, в том числе военных организаций, предлагают сторонники субъективного подхода. Согласно субъективному подходу вина юридического лица — это отношение организации в лице ее представителей (администрации, должностных лиц, военнослужащих части, работников и т.д.) к противоправному деянию, совершенному этой организацией.5 Субъективный подход к вине и вытекающее из него конструирование вины организации через ее представителей (руководителей, иных должностных лиц, сотрудников и доверенных лиц) можно обосновать тем, что согласно п.1 ст.53 Гражданского кодекса РФ правоспособность юридического лица реализуется через его органы. Иными словами, если воинская часть как юридическое лицо является юридической фикцией, то почему бы и вину воинской части не сконструировать как юридическую фикцию: путем ступенчатой конструкции вины воинской части, в основании которой лежит вина (как психическое отношение) физических лиц. По такому пути определения вины юридического лица и публично-правового образования как его разновидности пошли разработчики Налогового кодекса Российской Федерации6. Так, согласно п.4 ст.110 Налогового кодекса РФ вина организации в совершении налогового правонарушения определяется в зависимости от вины ее должностных лиц либо ее представителей, действия (бездействие) которых обусловили совершение данного налогового правонарушения. Интересен тот факт, что на первом этапе развития налогового законодательства России (1992-1998 гг.) ответственность за вину не была закреплена нормативно в качестве принципа налогового права.7 Налоговые органы и суды исходили из того, что для привлечения того или иного лица к налоговой ответственности необходимо и достаточно доказать лишь факт совершения противоправного деяния, а наличие и форму вины устанавливать необязательно.8 Из анализа п.4 ст.110 Налогового кодекса РФ следует, что установление вины юридического лица (воинской части) в обязательном порядке предполагает исследование вины ее должностных лиц (руководящего состава и иных военнослужащих) или иных представителей при квалификации правонарушения в отношении организации. Таким образом, законодателем фактически предусмотрен следующий алгоритм установления вины юридического лица: первоначально определяется степень виновности должностных лиц и (или) иных представителей, действия (бездействие) которых обусловили совершение данного налогового правонарушения организации, и только затем, полученные результаты экстраполируются на организацию как таковую. Установление причин и условий совершения правонарушения организации фактически сводится к анализу причин действий конкретных должностных лиц, выявлению в их поведении умысла или неосторожности. Автору настоящей работы представляется, что такой подход вполне оправдан, так как организация приобретает права и принимает на себя обязанности не сама по себе, а через действия своих уполномоченных лиц (законных представителей). В частности, в соответствии со ст. 28 НК РФ действия (бездействие) законных представителей организации, совершенные в связи с участием этой организации в отношениях, регулируемых законодательством о налогах и сборах, признаются действиями (бездействием) этой организации. При вышеуказанном подходе отпадает и необходимость в подмене применительно к организациям психологического понимания вины социально-этическим. В п. 4 ст. 110 НК РФ законодателем предложен именно традиционный психологический механизм учета вины организаций. Таким образом, законодатель допускает принципиальную возможность использования таких категорий, как умысел и неосторожность к организациям. Противников введения административной ответственности юридических лиц и, в частности публично-правовых государственных образований, в виде которых функционирует большинство органов государственной власти, также достаточно много. Так, не без оснований А.В.Минашкин, замечает, что введение в законодательство и практику института административной ответственности юридического лица по своей сути является выражением, прежде всего, публичного интереса.9 Э.Н. Ренов, справедливо замечает, что данная ответственность используется как необходимое средство карательного воздействия на частные, но не государственные, организации, не соблюдающие действующие юридические нормы.10 Т.А. Аппакова также указывает, что контролирующим органам проще привлечь к административной ответственности именно юридическое лицо, а не его должностных лиц, поскольку порядок взыскания сумм штрафов более доступен, процесс доказывания вины не определен, размеры штрафов в несколько десятков раз выше размеров штрафов за те же нарушения для должностных лиц. Эти преимущества для контролирующих органов очевидны.11 С другой стороны, как пишет А.В. Брызгалин, в случае применения конструкции определения вины юридического лица через вину должностного лица или иных представителей организации «…воздействие в форме государственно-правового принуждения и ущемления экономических интересов юридического лица влечет непосредственное воздействие на его должностных лиц.»12 Необходимый эффект вышеуказанного правового воздействия, по мнению А.В. Брызгалина, достигается государством через правовой механизм (способ, прием) своеобразной инсталляции или «превращения» вины должностного лица в вину юридического лица. Однако применительно к воинским частям и иным организациям публичного права речь о правовом воздействии через «ущемление экономических интересов» таких организаций идти не может в силу их бюджетного финансирования и отсутствия права собственности на имущество. Привлечение же к административной ответственности воинской части через инсталляцию вины, например, ее командира или начальника финансовой части (отдела), на практике приводит только к избежанию истинными виновными военнослужащими ответственности и перенос персонального бремени административного наказания на юридическую фикцию и, в конечном счете, государственную казну. Судебная практика привлечения юридических лиц к налоговой и в целом административной ответственности исходит из того, что те или иные формы вины не могут быть в полном объеме воспроизведены для юридических лиц, поскольку такие категории как "осознание", "предвидение", "желание", "расчет", могут быть соотнесены лишь с поведением физических лиц. Так, например, Конституционный Суд РФ определенный период времени указывал на то, что "вина юридического лица проявляется в виновном действии (бездействии) соответствующих лиц, действующих от имени организации и допустивших правонарушение" (Определение Конституционного Суда РФ от 14 декабря 2000 г. №244-О)13. Тем самым Конституционный суд высказывался в поддержку субъективно-правового метода установления виновности организации при привлечении к административной ответственности. Наличие различных правовых позиции специалистов в области административного и налогового права по вопросу влияния и соотношения ответственности юридических лиц и их должностных лиц, а в нашем случае воинских частей пограничных органов федеральной службы безопасности и их должностных лиц – военнослужащих, ярко иллюстрирует как дискуссионность данного вопроса, так и обоснованность тенденции ставить виновность и ответственность организации в зависимость от виновности и ответственности ее должностных лиц и даже представителей по доверенности. Согласно действующему законодательству воинская часть может быть признана виновной в совершении административного правонарушения только при наличии следующих условий: а) установлена возможность части, а, по-сути, возможность у ее командования, прочих военнослужащих и лиц гражданского персонала, соблюсти нормы КоАП РФ, нарушение которых предусматривает административную ответственность (ч.2 ст.2.1 КоАП РФ). Вышеуказанная возможность устанавливается судом, государственным органом или должностным лицом, осуществляющим производство и рассмотрение дел по административному правонарушению с учетом презумпции невиновности; б) в ходе рассмотрения дела было выяснено, что данной воинской частью не были приняты все зависящие от нее меры, обеспечивающие соблюдение норм (ч.2 ст.2.1 КоАП РФ). Если же принятие этих мер зависит не от должностных лиц или сотрудников воинской части как юридического лица публичного права, а от других лиц, нарушивших, например, установленные сроки перечисления денежных средств конкретной воинской части для проведения тех или иных природоохранных мероприятий, то нельзя говорить о виновности данной воинской части. Изучение возникновения и развития института административной ответственности юридических лиц в отечественном и зарубежном законодательстве позволяет автору настоящей статьи утверждать, что в основе этих изменений лежит, прежде всего, политическое желание государства воздействовать на гражданское общество, автономные и независимые от государства (в смысле управления) юридические лица частного сектора, на их капиталы и коллективы. Отмена административной ответственности юридических лиц в советский период была логична и обоснована, т.к. все предприятия были государственными, и, соответственно, государство напрямую через систему министерств и ведомств могло руководить любым юридическим лицом в качестве собственника. Основной побудительной причиной введения административной ответственности юридических лиц на современном этапе является смена собственника. Разгосударствление многих организаций и предприятий, введение частной собственности повлекли за собой изменение условий и, соответственно, поиск государством новых рычагов воздействия на частные субъекты. При этом положительный опыт советского периода в отношении государственных организаций и предприятий учтен не был, и принцип равенства всех форм собственности и ответственности был доведен в отношении юридических лиц публичного права, в том числе воинских частей, до абсурда. В отношении организаций частного сектора нам представляется, что публичный интерес, воплощаемый в регулятивно-правовом воздействии государства на частноправовую сферу финансов, не может заключаться только в принудительном воздействии на физические лица, которые непосредственно руководят и представляют частное юридическое лицо в хозяйственном обороте. Через правовое воздействие на юридические лица частного права государство, где прямо, а где и косвенно, достигает одну из главных целей правового регулирования — достижение административного и налогового правопорядка. Некоторые ученые полагают, что юридическое лицо как субъект ответственности характеризуется двойственной природой — с одной стороны, это единое лицо – самостоятельный субъект права, с другой стороны — это все-таки коллектив отдельных физических лиц, хотя и связанных общей целью, внутренне организованный и за счет внутренней организации обособленный от окружающего мира, выступающий вовне как единое персонифицированное целое и обладающий самостоятельной волей, несущий самостоятельную ответственность; а так же прошедший государственную регистрацию в качестве юридического лица.14 Однако, утверждение о том, что юридическое лицо обладает самостоятельной волей, как необходимым условием ответственности, под которой понимается воля его коллектива, складывающаяся в процессе взаимодействия людей в рамках организационных взаимосвязей, вырабатывающихся в процессе совместной деятельности, то есть деятельности, подчиненной общей цели, и утверждение о том, что возможно привлечение юридического лица к административной ответственности без установления связи с деянием конкретного сотрудника, автору работы кажется не убедительным, так как правонарушение и психическое отношение к нему конкретного должностного лица или простого сотрудника чаще всего складывается не зависимо, а даже вопреки общей цели организации, ее коллектива и блага. Объяснение и мотивы введения административной ответственности юридических лиц по многим причинам не относятся к публично-правовым юридическим лицам и образованиям, и, в частности, к воинским частям и иным военным образованиям и организациям, реализующим полномочия государственных органов в различных сферах. Автор настоящей работы полагает, что надо стремиться привлекать к административной ответственности, не воинскую часть в целом, а конкретных физических лиц (командиров, иных руководителей и военнослужащих воинской части), виновных в невыполнении или ненадлежащем выполнении нормативных предписаний. Данная позиция в настоящее время представляется наиболее обоснованной, сочетающейся с традиционным пониманием вины как психического отношения субъекта к содеянному и логичной, в особенности по отношению к государственным органам и юридическим лицам со 100% бюджетным финансированием, в том числе к органам государственной безопасности и обороны. Очевидно, что при привлечении воинской части или иной военной организации со 100% бюджетным финансированием и наложении в качестве наказания такого вида, например, как административный штраф, не достигается конечная цель наказания, так как, изымая денежные средства, государство не взыскивает их с частного собственника, а лишь переводит свои же деньги с одного счета на другой. Создается иллюзия наложения взыскания, задействуется значительное количество лиц и ресурсов, а в действительности изымаются деньги, отпущенные государством для осуществления тем или иным органом публичных функций, негативные последствия наказания оказываются направленными на само государство и общество, так как создается угроза сбоев в решении государственным органом, возложенных на него социально-значимых задач, а действия или бездействия истинных виновных должностных лиц и иных служащих в совершении административно наказуемого деяния остаются без правовой оценки и наказания, так как, во-первых, воинская часть как юридическое лицо публичного права сама по себе не может воспринять карательные меры и остерегаться в дальнейшем от совершения новых правонарушений, поскольку не может сознательно относиться к своим действиям, а, во-вторых, взысканный, де-факто, из бюджета в бюджет административный штраф не оказывает финансового или, хотя бы, морального воздействия ни на руководящий состав части, ни на ее личный состав. В случае с военными организациями и воинскими частями, впрочем, как и с иными государственными бюджетными учреждениями и организациями (публично-правовыми образованиями), государство, оставаясь собственником, сохраняет в своих руках экономические, административно-управленческие, а также дисциплинарные рычаги воздействия на свои органы, организации, учреждения и своих служащих (военнослужащих), а поэтому введение дополнительного механизма административно-правового воздействия на воинскую часть или иную государственную организацию в целом и в том виде, в котором оно существует сейчас, явно избыточно, не эффективно и, зачастую, просто бессмысленно.15 Мы полагаем, что настало время, чтобы концепция административной ответственности воинских частей и иных бюджетных организаций была пересмотрена и скорректирована, так как в силу объективных причин она не может быть одинаковой у государственного и частного субъекта – юридического лица. Привлечение же некоторых юридических лиц публичного права (например, воинских частей пограничных органов федеральной службы безопасности, иных органов, обеспечивающих государственную безопасность, оборону, а также правоохранительных органов) не только бессмысленно, но и, как уже было отмечено ранее, небезопасно.^ Соискатель степени кандидата юридических наук Московского пограничного института ФСБ России Тысенко Евгений Олегович 1 Под юридическими лицами публичного права автор настоящей работы подразумевает юридические лица – органы государственной и муниципальной власти, действующие в публичной сфере управления. 2 Богданов Е.В. Сущность и ответственность юридического лица // Государство и право. 1997. N 10. С.99; Курс советского уголовного права // Под ред. А.А. Пионтковского. М. 1970. Т.2 С. 206); Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции, часть общая. В 2 т. М. 1994. Т.1. С. 143-144). 3 "Вестник Конституционного Суда Российской Федерации", 2001 г., №5 4 Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции, часть общая. В 2 т. М. 1994. Т.1. С. 143-144 5 Административное право: Учебник // Под ред. Ю.М. Козлова, Л.Л. Попова. М., 1999. С.345. 6 Собрание законодательства Российской Федерации от 3 августа 1998 г. N 31 ст. 3824 7 Закон РФ от 27 декабря 1991 г. N 2118-1 "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ от 12 марта 1992 г., №11, ст. 527 8 Практическая налоговая энциклопедия. // Под ред. Брызгалина А.В. М, 2003 – 2006, Том 11 9 Минашкин А.В. Проблемы административной ответственности юридических лиц // Журнал российского права. 1998. N 7. С. 17 10 Ренов Э.Н. К принятию нового Кодекса об административных правонарушениях // Вестник ВАС РФ. 2002. №7. С.86 11 Аппакова Т.А. Проблемы административной ответственности юридических лиц // Вестник ВАС РФ. №1. 2003. С. 129 12 Практическая налоговая энциклопедия. // Под ред. Брызгалина А.В. М, 2003 – 2006, Том 11, С.63 13 «Вестник Конституционного Суда Российской Федерации», 2001 г., N 2 14 Дымченко В.И. Административная ответственность организации: Автореферат диссертации к.ю.н., Свердловск. 1983, С. 10; Колесниченко Ю.Ю. Некоторые вопросы административной ответственности юридических лиц // Журнал российского права. 1999. №10. Петров М.П. Административная ответственность организаций (юридических лиц): Автореферат диссертации к.ю.н., С. 6. 15 Паршина О.В. Административная ответственность воинских частей: Дис. канд. юрид. наук. - М., 2003, С.13