Дмитрий ГЛАССАмазонияилиКараул № 8Комедия в стиле «фэнтэзи» «Недавно гостила в чудесной странеТам плещутся рифы в янтарной волнеВ тенистых садах там застыли века И цвета фламинго плывут облакаВ холмах изумрудных сверкает рекаКак сказка прекрасна, как сон глубокаИ хочется ей до блестящей луныДостать золотистою пеной волны •••Меня ты поймешьЛучше страны не найдешь...» Песня © 1998Действующие лица:Сержант Клеонидика Хвец командир отделения, начальник караула; второго года службыЕфрейтор Гризабелла Лампито караульный фельдшер; почти дембельЕфрейтор Мадлена Швыдтке караульный повар; почти дембельРядовая СуН Ю новобранкаРядовая Марта Шонилорд караульный писарь; второго года службыРядовая Лисистрата Силлабап (Сиси) первого года службыРядовая Виктория Цигерман первого года службы^ ПЕРВЫЕ СУТКИУтроЗаасфальтированный плац на продуваемом всеми ветрами островке в Эвксинском море. Самое подходящее название для этого гиблого места - Край Земли: свинцовое небо, холодное свинцовое море и прочие свинцовые мерзости. Но на самом деле этот клочок суши - важнейший стратегический пункт Великой Амазонии, последний форпост на самых дальних рубежах империи, этакие амазонские Курилы. Настоящего имени этого клочка суши уже не помнит никто, зато все знают, что эта маленькая, но неприступная крепость - спецобъект Вооруженных Сил Амазонии, знаменитый Караул № 8. Эта гигантская надпись - «К А Р А У Л № 8», в незапамятные времена сбитая из огромных чугунных букв, сурово возвышается над островом. Но годы, грозы и ураганы беспощадны: буквы осели и покосились, а цифра 8 и вовсе упала на бок. По ночам надпись загорается убогими лампочками, отпугивая птиц и служа тусклым маяком для редких крейсеров.Но сейчас раннее утро - иллюминация выключена, и зловещая махина окутана рассветным туманом. На плацу, который по совместительству «работает» еще и взлетно-посадочной полосой, в различных позах лежат пятеро девушек в военной форме. С первого взгляда может показаться, что их тела разбросаны чудовищным взрывом. Но это не так - они просто отдыхают, расположившись, как располагаются очень уставшие люди. Глаза их закрыты.Сегодня последний, тридцать первый день их боевого дежурства в карауле № 8. С минуты на минуту прилетит грузовой аэроплан «Аист-747» и заберет их на Большую Землю. Все готово к отправке, но самолет почему-то задерживается.^ Вдруг одна из девушек, по прозвищу Сиси, совсем еще ребенок, резко поднимает голову, к чему-то прислушиваясь.СИСИ. Атас!..В мгновение ока все пятеро одним неуловимым движением выстраиваются в две шеренги. И тут же, спустя буквально долю секунды, как всегда бесшумно и внезапно, на плацу появляется их командир - начальник караула сержант Клеонидика Хвец. ^ Она, как и остальные, молода и красива, но всегда строга и угрюма. Они ее побаиваются. В руке у нее - запечатанная сургучом бутылка мутного стекла. СИСИ (что есть мочи). Караул, смирно!!!Девушки вытягиваются в струнку. Одно место в первой шеренге, прямо по центру, подозрительно пустует и зияет, как выбитый зуб. Сержант видит это, и они видят, что она видит.СЕРЖАНТ. Вольно.^ Девушки расслабляют одну коленку.Где Цигерман? Строй тихо стонет. С плохо скрываемой ненавистью из второй шеренги голос подает высокая и полная ефрейтор ШвыдткеШВЫДТКЕ. Лика, я схожу, поищу? СЕРЖАНТ. Отставить. Подождем.^ Девчонки опять стонут сквозь зубы. Сержант неторопливо прохаживается перед строем.(негромко) Цигерман. Ци-гер-ман. (Обращаясь к строю) Три-четыре, все вместе... ВСЕ (хором). Ци! Гер! Ман! Ци!!! Гер!!! Ман!!!Со стороны моря со всех ног мчится рядовая Цигерман. Каска набекрень, гимнастерка не по размеру, под глазом - фингал. В кулачке сжимает блеклый и невзрачный букетик. Собирая цветы, так увлеклась, что, как обычно, прозевала построение. На ходу не вписалась в строй, кого-то нечаянно толкнула, кому-то тяжеленным сапогом случайно отдавила ногу. Пометавшись, встала по стойке «смирно», и сразу же получила три коротких и глухих удара от второй шеренги.СЕРЖАНТ. Отставить. Заправиться.^ Все приводят себя в порядок.Отделение, равняйсь! Отставить... Равняйсь! Отставить... Смирно! Перекличка личного состава. Рядовая Сун Ю! СУН Ю. Я! СЕРЖАНТ. Рядовая Шонилорд!^ ШОНИЛОРД. Я... СЕРЖАНТ. Ефрейтор Лампито. ЛАМПИТО. Здесь. СЕРЖАНТ. Рядовая Си... Ли... Слизи... (сбивается). СИСИ (подсказывает). Лисистрата Силлабап. СЕРЖАНТ. Язык сломаешь... В общем - Сиси! СИСИ. Я! СЕРЖАНТ. Рядовая Цигерман! ЦИГЕРМАН (едва слышно). Я... СЕРЖАНТ. Что? Не слышу. ШВЫДТКЕ (тыкает Цигерман кулаком в бок). Громче, ты, тормоз!.. ШОНИЛОРД. Оборзела!.. СЕРЖАНТ. Разговоры... Рядовая Цигерман! ЦИГЕРМАН (орет). Я!!! ШВЫДТКЕ (удовлетворенно). Вот так... сержант. Отставить разговоры, я сказала. Ефрейтор Швыдтке! Швыдтке. Да тут я, тут. Сержант. Не поняла. Ефрейтор Швыдтке! Швыдтке. Лика, ты чего? Сержант. Я вам не «Лика». Отвечать по уставу. Еще раз - ефрейтор Швыдтке! Швыдтке (недоуменно). Ну, я... сержант. Не «ну, я», а просто «я». Швыдтке. Я! Я! Я!^ Пауза.Сержант. Ефрейтор Швыдтке, выйти из строя.Швыдтке выполняет. Сержант подходит к ней вплотную. Строй замирает.(глядя ей в глаза) Уже лучше. Только не надо орать. И «якать» три раза не надо. Одного раза вполне достаточно. Ясно? Швыдтке. Угу. То есть... Это... Так точно. Сержант. Посмотрим. Ефрейтор Швыдтке... швыдтке. Я. Сержант. Встать в строй.^ Швыдтке, пожав плечами, не по уставу разворачивается и делает шаг.(кричит) Отставить! Назад!Швыдтке испуганно возвращается.(зверея) Ты что, солдат, нюх потеряла?! Попробуем еще раз. Ефрейтор Швыдтке! Швыдтке. Я. Сержант. Встать в строй! Швыдтке Есть. (Выполняет все точно, как положено)Пауза.ЛАМПИТО. Что случилось, Лика? ШОНИЛОРД. «Аист» скоро?^ Вместо ответа Сержант достает из матовой бутылки свернутый в трубочку папирус. Сержант. Отделение, смирно! Рядовая Цигерман, выйти из строя. Кру-гом! (Подает ей бумагу) Читайте, рядовая Цигерман. Вслух читайте. ЦИГЕРМАН (читает). «Совершенно секретно. Срочно. В караул номер восемь. В результате преступной халатности сержанта Хвец и, как следствие, частичного морального и дисциплинарного разложения во вверенном ей воинском коллективе, произошло Чрезвычайное Происшествие. Одна из древнейших святынь Великой Амазонии, ее живая легенда, Стремадор, боевой конь царицы Пенфесилеи, погиб в бурных водах Эвксинского понта. Вместе с ним в морскую бездну низвергнута величайшая амазонская реликвия, бесценный символ воинской доблести предков - Золотой Шлем Меланиппы...» (Перестает читать, низко опускает голову) Сержант. Дальше! ЦИГЕРМАН. «...Золотой Шлем Меланиппы. Приказываю: 1) признать выполнение караульного задания неудовлетворительным, 2) отправку личного состава на Большую Землю отменить и продлить несение службы в карауле № 8 еще на 31(тридцать один) день, и 3) провести детальное расследование случившегося, наказать непосредственных виновников и в месячный срок устранить последствия ЧП. О выполнении доложить».^ Пауза.Швыдтке (выходя из оцепенения). Что?!. Лампито. Только не это... Шонилорд. Еще месяц на этом проклятом острове?!. Сиси. Мама... швыдтке. Они что там, в генштабе, офонарели?! Мне через неделю на дембель!.. Это мой последний караул был!.. А теперь я, «бабушка», должна из-за какой-то убогой «внучки» еще месяц тут гнить?! Цигерман, сволочь, это ж ты его утопила... ЦИГЕРМАН (робко). Это не я! Швыдтке. Убью! (В бешенстве идет на Цигерман) Сержант. Стоять! Швыдтке, стоять! Никому не двигаться! (^ Выхватывает из-за пояса мушкет и стреляет в воздух)Швыдтке останавливается.Бунтовать вздумали?! Расслабились, гады? «Внучки»-«бабушки», «дочки-матери»... Ничего, я вас научу любить жизнь. Вы у меня еще увидите небо в алмазах. Упор лежа! Лампито. Погоди, Лика... Сержант. Молчать! Упор лежа, я сказала! Все, быстро! Швыдтке, оглохла? Упор лежа!^ Все повинуются.Принять!Все принимают «упор лежа».Делай раз! (Девушки «падают») Делай два! (Девушки отжимаются) Делай раз! Делай два! Делай раз! Делай два!..^ И так - до полного изнеможения...... Девушки, задыхаясь и обливаясь потом, не в силах подняться, ничком лежат на плацу.Швыдтке (хрипит). Погоди, Цигерман. Никуда ты не денешься... Сержант. А сейчас - слушай мою команду. Отделение, равняйсь. Смирно. Вольно. (^ Все команды выполняются обессиленными девушками лежа) Грузовой аэроплан «Аист-747» не прилетит. Мы заступаем на боевое дежурство еще на месяц. Задача простая - поднять шлем. Найти и поднять. Коня уже не вернешь, вода ему пухом. А шлем - вытащить! Во что бы то ни стало. Если хотим домой вернуться и под трибунал не попасть - надо этот золотой «горшок» проклятый из-под воды достать. Лампито. Как? Сержант. Пока не знаю. Думайте! Шонилорд. Пускай Цигерман в воду и лезет. Сама утопила - сама пусть и ныряет. ЦИГЕРМАН. Это не я. Сержант. Кончай базары. Становись! ^ Девушки с трудом поднимаются.В соответствии с инструкцией. По распорядку первого караульного дня. Всему личному составу - пройти гигиеническую санобработку. Нале-во! В баню - шагом... Марш! Песню. Запе. Вай!^ Пошли, чеканя шаг. И запели. Как могли. «Недавно гостила в чудесной стране...»И вдруг откуда-то с небес раздался странный то ли гул, то ли вой. Так гудят пикирующие бомбардировщики. Этого звука все семеро ждали целый месяц. Песня смолкла. Колонна замерла.СУН Ю. «Аист»?.. ШОНИЛОРД. Девки, «Аист»! Семь голов запрокинуто кверху, семь пар глаз жадно выглядывают сквозь низкие тучи невидимый самолет, семь пар ушей с последней надеждой вслушиваются в удаляющийся гул.Тишина. С легким шелестом на плац опускается маленький парашютик с привязанным рюкзаком. Все бросаются к нему и быстро распаковывают. А там - аккуратно сложенный водолазный скафандр и записка.Сержант (читает). «Семь футов под килем».День Помывочное отделение караульного «санпропускника», то бишь баня. Нечто среднее между древнеримскими «термами» и современной захолустной сауной. По центру - огромный чан, подогреваемый снизу углем и дровами. На стенах - факела. Есть и небольшой бассейн. Повсюду развешаны диковинные эвкалиптовые и лавровые веники, полочки уставлены всякими горшочками и кувшинчиками с разными мазями и благовониями. Выщербленные мраморные ступени используются как скамьи. ^ Девушки уже разделись и стоят, построившись. Все, кроме Сержанта - она одета.Сержант. Равняйсь. Смирно. Вольно. Приступаем к водным процедурам. На все про все - четверть часа, не больше. Легкого пара. Разойдись!^ Сержант выходит, хлопнув дверью. Девушки врассыпную бросаются к своим нехитрым банным причиндалам.СИСИ (к Шонилорд). А ее благородие чего не моется? ШОНИЛОРД. Ей не положено с подчиненными. СИСИ. Брезгует. ШОНИЛОРД. Дистанцию держит. Швыдтке. Сиси! СИСИ. Ау? Швыдтке. Встань-ка у двери. На шухер.^ Повисла нехорошая пауза. Цигерман поняла, что настал час расплаты.Внеочередное заседание солдатского товарищеского суда объявляю открытым, гады. Подсудимая Цигерман, тварь, сейчас мы тебе устроим кровавую баньку. ЛАМПИТО. Швыдтке, прекрати. Швыдтке (Шонилорд). Ты, Марта, назначаешься «общественным обвинителем». ШОНИЛОРД. Как это? Швыдтке. Ну, прокурором, в общем. Гневно заклеймишь обвиняемую и потребуешь наказать по всей строгости. Понятно? ШОНИЛОРД. А-а, здорово. (Хихикает, потирая ладошки) Швыдтке. Вы, Гризабелла Лампито, будете «старшим присяжным заседателем». Лампито. Слушай, отстань. Дай спокойно совершить омовение. Швыдтке. Так ты что, не участвуешь? Не хочешь «внучек» проучить? Лампито. Нет. (Ныряет в бассейн) Швыдтке. Ладно... Разберемся без присяжных. (В сторону Сиси и Сун Ю) Все остальные - свидетели и публика. Сидеть и смотреть! Когда понадобится - отвечать на вопросы. Председатель суда, так и быть, - я. Сун Ю. А кто адвокат? Швыдтке. Обойдется без адвоката. (Цигерман) Мала еще - не положено. Приступим. Встать, негодяйки, суд идет.^ Все встают. Прошу садиться. А ты, Цигерман, постой, постой. Сесть ты всегда успеешь. Ты у меня еще ляжешь! Слово предоставляется прокурору. Давай, Марта. ШОНИЛОРД. Чего давать? Кому дать? Швыдтке. Ну, напомните собравшимся суть дела. Обрисуйте вкратце состав преступления. Как все произошло, когда, при каких обстоятельствах. ШОНИЛОРД. Ага! Ну что же... Несколько дней назад, как вы знаете, утонул наш мерин. Швыдтке. Стоп, стоп! Во-первых, он не просто мерин. (Цигерман) Он кто, а, подсудимая? ЦИГЕРМАН. Стремадор, боевой конь царицы Пенфесилеи... ШОНИЛОРД. А, ну да. Ветеран Троянской войны! Швыдтке. Некогда непревзойденный скакун, через века чудом доживший до наших дней. Между прочим, единственное животное, удостоенное звания Героя Великой Амазонии! Наша история, наша слава, наша гордость. Так? (Шонилорд) Дальше. Посмелее, ваша честь, поактивней. ШОНИЛОРД. Так вот. Рядовая Цигерман была приставлена следить и ухаживать за ним. И она не углядела! В один прекрасный день Стремадор якобы случайно упал с моста в море. А на башке у него как раз был этот золотой «горшок»... Швыдтке. Шлем Меланиппы... ШОНИЛОРД. Да. Бесценный головной убор легендарной полководицы. Ну и все! Несчастное парнокопытное кулем плюхнулось в холодную воду, и тяжелый «горшок» мигом утянул хилую тушку на дно, задними копытами вверх. Швыдтке. Хорошо, Марта, молодец. ШОНИЛОРД. Во всем виновата только она - подсудимая Цигерман! Это из-за нее погиб великий Стремадор, из-за нее утоп шлем, это из-за нее мы с вами вынуждены торчать здесь еще целый месяц. Вечный позор, и пусть сама прыгает в воду, пока «горшок» не достанет! Швыдтке. Все? ШОНИЛОРД. Все! А чего еще? Швыдтке. Какие еще будут предложения по способу наказания? ШОНИЛОРД. Ну... Может, кормить раз в день, чтоб служба медом не казалась? Швыдтке. М-да... Кисловато. Ни ума, ни фантазии. Надо такое придумать, чтобы она этот урок на всю оставшуюся жизнь запомнила! И чтоб другим впредь неповадно было! Вы, ваша честь, пока подумайте. А мы тем временем проведем опрос свидетелей. Сиси, иди сюда. Подними правую руку. Выше. Ниже. Вот так. Повторяй за мной. «Я, солдат срочной службы, рядовая Сиси...» СИСИ. Я, солдат срочной службы, рядовая Сиси... Швыдтке. « ...во благо своей Великой Родины...» СИСИ. ...во благо своей Великой Родины... Швыдтке. « ...и перед лицом своих боевых товарищей...» СИСИ. ...и перед лицом своих боевых товарищей... Швыдтке. « ...торжественно клянусь: говорить правду, одну только правду и ничего, кроме правды» СИСИ. ...торжественно клянусь... правдой... ничего не говорить... правдва... только кроме одной... прадвы... (Запуталась) Швыдтке. Ну, приблизительно. Свидетель, что вы можете рассказать высокому суду по существу дела? СИСИ. Я? В то утро я по приказу командира чинила фонарь на маяке. Сижу, значит, наверху, заливаю керосин в лампу, вдруг слышу - бульк! То есть нет - бултых!! Вернее, сначала треск был, а потом уже - хлюп! Вот так: хрусть - и хабях! Швыдтке. Так. Ну-ну. И что же дальше? СИСИ. Смотрю, а внизу кто-то в воде барахтается. И, главное, молчит, будто воды в рот набрала, захлебывается совсем. Пригляделась, а это Вика. То есть - рядовая Цигерман. Я сперва не поняла: что это она там делает, под мостиком? С ума, что ль, сошла? А потом вижу - тонет. Ну я как закричу. Даже ведерко с горюче-смазочными материалами на себя опрокинула. ШОНИЛОРД. Идиотка. Мы ведь подумали, что у тебя там наверху что-то случилось. СИСИ. Прибежали все, стали меня от фонаря оттаскивать. А я говорю: «Да вы не меня, вы вон ее спасайте». Ну, тут все и увидели, что Вика тонет. То есть рядовая Цигерман. И Сун Ю сразу в воду и прыгнула - вы ж сами все видели... Швыдтке. Стоп. Значит, ты не видела, как Стремадор в воду рухнул? СИСИ. Нет, не видела. Но слышала. Я ж уже тысячу раз про это рассказывала... Швыдтке. Помолчи. Ты подтверждаешь, что подсудимая палец о палец не ударила, чтобы спасти утопающего? СИСИ. Да как же она могла спасти утопающего, если она сама была утопающая? Швыдтке. Спасение утопающих коней - дело рук утопающих людей! Древний закон амазонок гласит: если ваш конь тонет - помогите ему. Не бросайте верного друга в беде. СИСИ. Куда? Швыдтке. Не «куда?», а «где?»! ШОНИЛОРД. Где? Швыдтке. «Где-где»... В воде! То есть - в беде! Настоящая амазонка коня не то, что из воды вытащит - на скаку остановит! А если надо - то и в горящую юрту войдет! Суду все ясно. Больше вопросов к свидетелю не имею. ШОНИЛОРД. Следующая! Швыдтке. Свидетель Сун Ю. Клянитесь говорить правду, одну только правду и ничего, кроме правды. Пауза.В чем дело, свидетель? ШОНИЛОРД. Ты что, «внучка», отказываешься от дачи показаний? СУН Ю. Во-первых, Шонилорд, я тебе не «внучка». А ты мне не бабушка. Хотя бы потому, что я тебя старше. Не намного, но старше. И мне, честно говоря, наплевать, что ты на год раньше меня призывалась. Тебе еще до «бабушки»... А во-вторых, ни от какой дачи я не отказываюсь, но клясться не буду. И, если вы уж так хотите, расскажу вам. Только не «правду», какую вы ждете, а как все было на самом деле. ^ Шонилорд с Швыдтке потеряли дар речи. Из бассейна показалась голова Лампито.ШОНИЛОРД. Что... Ты... Молокососка... Без году неделя в армии... Да я тебя... СУН Ю. Успокойся. Сядь и слушай. ШОНИЛОРД. Так. Я прошу занести в протокол: оскорбление прокурора! Неуважение к суду! (Швыдтке) Лена, да что же это делается? Шмакодявки дембелей ни во что не ставят!.. Швыдтке. Погоди, Марта. (Пристально смотрит на Сун Ю) Как все было на самом деле, говоришь? Ну, рискни... СУН Ю. Когда я вытаскивала Вику, в воде плавали обломки досок. И все их видели. (Швыдтке) Ты, ефрейтор, сама потом осмотрела дыру на мостике. Трухлявое дерево просто не выдержало тяжести и проломилось. Цигерман здесь ни при чем. ШОНИЛОРД. Триста лет стояло и вдруг рухнуло? СУН Ю. Вот именно потому и рухнуло, что триста лет! Снизу - морская вода и соль, сверху - зной и ветер. Я вообще удивляюсь, как вся крепость не рассыпается от ветхости. Швыдтке. Что ты хочешь этим сказать?.. СУН Ю. А то, что Караул № 8 на ладан дышит и не сегодня-завтра провалится к богине Фене! Я «на гражданке» на стройке работала - знаю. Туда ему и дорога... Швыдтке. Что ты сказала? Повтори... ШОНИЛОРД. Да за такие слова тебя расстрелять мало! Караул № 8 - секретный спецобъект Вооруженных Сил Амазонии, имеющий исключительное военно-политическое и стратегическое значение. Ты на кого бочку катишь? На Родину бочку катишь? СУН Ю. Я говорю то, что вижу. Какое «исключительное значение», вы что, смеетесь? Что и от кого мы здесь охраняем? Заброшенную крепость? Груду военного хлама? ШОНИЛОРД. Караул № 8 - последний форпост на самых дальних рубежах Великой империи! Швыдтке. Здесь собраны бесценные экспонаты ратного могущества амазонок. Уникальная коллекция старинного оружия! Бриллиантовый пояс Ипполиты! Нетленные мощи императрицы Антиопы! Субмарина «Титания»! Стремадор! Шлем! СУН Ю. Да кому нужны все эти мумии и побрякушки?.. ШОНИЛОРД. Ты вообще соображаешь, что говоришь?!. Швыдтке. Тихо! Пауза.Сдается мне, свидетельница, что вы с подсудимой заодно. ШОНИЛОРД. Точно! Швыдтке. Сдается мне, что здесь пахнет заговором. Ты, Сун Ю, случайно не засланная? ШОНИЛОРД. Вражеский агент... Шпионка!..^ Из бассейна раздается здоровый смех Лампито.Швыдтке. Ладно, Сун Ю. Дойдет и до тебя очередь. ШОНИЛОРД. У нас еще целый месяц впереди. Швыдтке. Заседание продолжается. Подсудимая, вам предоставляется последнее слово. У вас ровно шестьдесят секунд. Время пошло.^ Пауза.ЦИГЕРМАН (тихо). Девчонки. Я не виновата. Клянусь мамой. Здесь какая-то ошибка. Мост не мог рухнуть ни с того ни с сего. Вы же знаете, я Стрёму каждое утро там выгуливала... Я любила Стрёму. Я его очень любила. Он был добрый. У него глаза слезились. Я его из соски кормила. Не казните меня, пожалуйста. Я тоже, как и вы, домой хочу. Мне домой очень, очень надо. Хотите, я нырну и не вынырну, пока шлем не найду... (Голос ее дрожит) Швыдтке. Ишь ты чего захотела, гнида... Хитренькая! Бульк - и концы в воду? А нам тут без тебя расхлебывать? Нет уж!.. Какие будут предложения, прокурор? ШОНИЛОРД. Высечь ее розгами. Через строй ее пропустить. Оставить без сладкого! Швыдтке. Скучно, девушки. Я тут кое-что получше придумала... Встать!^ Кроме Лампито, которая по-прежнему лежит в бассейне, все встают.Именем нерушимого амазонского братства и в воспитательно-карательных целях обвиняемая Цигерман приговаривается... Приговаривается... ШОНИЛОРД. Ну?!. Швыдтке. ...к жертвоприношению во имя богини Гесты, покровительницы целомудрия и бездетности. Пауза.СИСИ. Мама... Швыдтке. К священному обряду стерилизации приступить немедленно. СИСИ. Мамочки!.. Швыдтке. Сиси, раздувай огонь пожарче! Марта, гаси факела! Лампито. Не вздумай, Швыдтке... Швыдтке. Не встревай, русалка. Плаваешь в своей стихии - вот и плавай дальше. А другим не мешай. (Шонилорд) Там, на полке - анчаров корень, кидай его в котел! Язык змеи, крысиный хвост, помет летучей мыши!.. (Руководит испуганными девушками, а сама облачается в странный наряд из банных веников: набедренная повязка, венок на голову, на шею - бусы из мочалки) Знаете, кем я до армии была? О, это страшная тайна, но вам скажу... Прах саранчи, зола и тлен, и пепел саламандры! Все бросайте, все сгодится!.. Про подпольный храм Луны слыхали? Так вот я его жрица!.. (Химичит над миской) На полведра скипидара - столовую ложку дегтя, унцию воска, щепотку пыли и пару капель желчи крокодила! И - соль по вкусу. Тщательно перемешать и варить на медленном огне. И готова колдовская мазь!.. (Обмазывает себя получившимся кремом) О, великая Геста, темная сестра светлой Артемиды! Услышь меня, дай мне хоть каплю своей зловещей силы, и да свершится древний ритуал!Тишина. Завороженные девушки в страхе наблюдают над всеми манипуляциями «жрицы». Та, словно в медитативном трансе, начинает свои шаманские заклинания над кипящим чаном.Пой Геста, Пей Геста, Геста, Геста По! Геста Хэй, Геста Хоу - Сан На! Эй, Гей Си, Гей Си - сохрани и спаси, только чашу эту мимо не неси!^ Сун Ю прыскает в кулак. Лампито (откровенно потешается). Гой Еси, Гой Еси, укуси Сиси за си... (Хохочут) Шонилорд. Заткнитесь, вы! Швыдтке («проглатывает» смертельную обиду и продолжает замогильным голосом). Рыдай и кайся, Цигерман!.. Как великая Геста и как сестра ее, божественная Артемида, дали вечный обет бездетности и целомудрия... Как бессмертная царица Пенфесилея собственноручно вырвала из своего лона проклятый детородный орган... Как сотни и сотни амазонок и по сей день во имя Родины добровольно отказываются от материнства... Как испокон веков все отбросы амазонского воинства насильно стерилизуются... Так и ты, недостойная, сейчас навсегда избавишься от греха. И ни старинным почкованием, ни суперсовременным клонированием ты больше никогда не будешь размножаться и плодить себе подобных! ЦИГЕРМАН (вдруг кричит). Не-е-ет!!!Девчонки в ужасе отпрянули.Швыдтке. О, невидимая и карающая десница богини, сверши же, наконец, акт возмездия!^ Вдруг Сун Ю подскакивает к котлу и одним движением опрокидывает его. Бурлящая жидкость оглушительно шипит на огне.СУН Ю. Хватит! Слышишь, ты, ведьма? Жрица от слова «жри»! Оставь ее в покое.^ Обряд прервался. Все поняли, что сейчас будет что-то ужасное.Швыдтке. Так. Надоело. «Внучки» совсем распоясались. Поработать не дадут. Терпение мое лопнуло, и чаша переполнилась.^ С этими словами Швыдтке неожиданно швыряет свою миску с отваром в Сун Ю. Та чудом увернулась. И началась настоящая битва. В клубах пара летают всякие банные принадлежности, стены трещат по швам, слышны отрывистые вопли: Швыдтке. Убью!.. СУН Ю. Руки коротки!.. ШОНИЛОРД. Ох, держите меня, а то плохо будет! СИСИ. Мама, мамочка!.. ЦИГЕРМАН. Девчонки, не надо!.. Лампито. Давай, давай!..^ В самый неподходящий момент дверь неожиданно отворяется, и на пороге возникает Сержант. Первой, как всегда, ее замечает малышка Сиси.СИСИ. Атас! Но поздно - кувшин с какой-то зловонной гадостью, пущенный меткой рукой Сун Ю, уже в воздухе, и летит он как раз по направлению к двери, где только что стояла Швыдтке. Смачный хлопок - и глиняная посудина разлетается в куски прямо над головой командира, обдав ее сверху до низу густым и липким дерьмом.Пауза. Немая сцена. Сержант молча оглядывает побоище. Тишина, как перед атомным взрывом - в какую чудовищную разрушительную форму выльется гнев начальницы, можно только гадать.^ Но все разрешается абсолютно непредсказуемо.Сержант. Ефрейтор Швыдтке - наряд вне очереди. На своем участке - в кухне. Рядовая Сун Ю - драить сортир. Остальные - идеальный порядок здесь. Вопросы?^ Вопросов не было.А теперь самое главное. Главной ныряльщицей и ответственной за поиск шлема назначается караульный фельдшер, экс-чемпионка полка по синхронному плаванию - ефрейтор Лампито. (Обращаясь к Лампито) Уговорила. Завтра с утра приступай. Сейчас отдохни, поешь-поспи. Что хочешь делай, только шлем найди. Я тебе доверяю, Гризабелла. Постарайся. Лампито. Есть постараться.^ Небольшая пауза.Сержант. Все! Р-р-разойдись!.. ВечерСтарый солдатский туалет. То ли из почерневших от времени древних стен песок и труха сыплются сами собой, то ли многовековые фекалии въелись в фундамент уже на молекулярном уровне, но как ни дезинфицируют и полируют его мраморный пол и унитазы из слоновой кости, грязь все равно каким-то непостижимым образом просачивается наружу из каждой невидимой щели. Драить клозет всегда было позорным и унизительным адским трудом, одним из эффективнейших средств воспитания нерадивых амазонок.Для рядовой Сун Ю это было не впервой. В течение всего караула она уже пару-тройку раз вычищала эти «авгиевы кабинки» до блеска. Было за что. Такой уж характер у этой невысокой девушки с удивительными раскосыми глазами, короткой стрижкой и слегка хрипловатым голосом.^ Сун Ю одна. Привычно опустилась на ступеньку под дверью и не спеша стала закатывать рукава. Но не успела она приступить к первым «штрихам», как в сортире неожиданно появилась «спортсменка, амазонка и просто красавица» - ефрейтор Гризабелла Лампито. Смеркалось.Лампито (не сразу). Ты одна? СУН Ю. Как видишь. Где все? Лампито. Кто где. Сиси с Цигерман баню моют, Швыдтке ужин готовит.Пауза.Не обижайся на меня, Ю. СУН Ю. Что ты? За что? Лампито. За то, что не заступилась за тебя в бане. Ты же знаешь, я в эти игры не играю. СУН Ю. Да брось ты. Я вовсе не сержусь. Все правильно. Лампито. Когда тебя атакует психованная барракуда, глупо вступать с ней в диалог и объяснять, что такое хорошо и что такое плохо. Надо просто отойти в сторонку и дать ей вдоволь набуяниться. А сейчас пар выпущен, и общий напряг сразу ослабнет. Швыдтке скоро успокоится. Ее тоже можно понять. Она ведь сама «чистая». Добровольно стерилизацию прошла... Ее же дома ждут со дня на день. Самая последняя вахта, как никак... СУН Ю. У тебя тоже последняя вахта. Тебе тоже неделю до «дембеля» оставалось. Тебя тоже дома ждут. Но ты же никого не делаешь козой отпущения. Бедная Цигерман... Лампито. Да. Не повезло ей с самого начала. Тем более что она действительно совсем ни при чем. СУН Ю. Вечно с ней что-нибудь случается. То в строй опоздает, то марширует не в ногу. Помнишь, как она на стрельбище чуть в Сержанта не попала? Лампито. Да, если б не ее реакция... Рукой поймать стрелу перед самым носом!.. Или как она караульных кроликов выпустила? Травку пожевать! Целую неделю потом этих кроликов всем отрядом по всему острову ловили...Смеются.СУН Ю. Стремадора жалко. Такую жизнь прожить, столько войн без единой царапины - и погибнуть так нелепо, случайно... Лампито. Что ж... Идея требует жертв. СУН Ю. В смысле? Какая идея? Лампито. Видишь ли, Ю... Стремадор утонул не совсем случайно. Вернее - совсем не случайно. СУН Ю. Как это? Что ты имеешь в виду?^ Лампито подходит к двери, прислушивается. Затем к окну - проверяет, не идет ли кто.Лампито. Последние десятилетия старик страдал от мигрени. Все время на головную боль жаловался. Ничего не помогало. Кроме одного - когда ему виски медицинским жгутом или венцом из бамбука крепко сдавливали, ему почему-то становилось значительно лучше... СУН Ю. Да, ты рассказывала, помню. Лампито. Так было до нас. Полтора года назад, в одно из своих первых дежурств, я предложила надевать на его голову этот самый Золотой Шлем. Видимо, благородный металл впитывал ноющую боль его тысячелетних мозгов, и Стремадор, помню, просто расцвел на глазах... СУН Ю. Я слышала, тебя за это даже как-то наградили. Лампито. Да дело не в этом. А в том, что я тогда и не догадывалась, что Провидение подсказывает мне одну прелюбопытнейшую штуку. Как этот золотой «горшок» потом пригодился... СУН Ю. То есть? Не поняла.^ Лампито подсаживается к Ю вплотную и, глядя ей прямо в глаза и понизив голос, открывает страшную тайну.Лампито. Стремадор утонул совсем не случайно. Это я настояла на том, чтобы шлем не снимали с него никогда - ни во время сна, ни во время прогулок. Это я посоветовала Цигерман почаще выгуливать его над Тихой бухтой - чтобы морским воздухом дышал... Это я тайком подпилила доски на мостике. СУН Ю (потрясенно). Ты?! Лампито. Я. СУН Ю. Но... Зачем?! Лампито. Во-первых, нас все-таки оставили еще на целый месяц. Помнишь, мы все гадали, что нам грозит за смерть Стремадора? Гневные письма на малую родину, лишение званий, наград, пайка, трибунал по возвращении, анафема старейшин... Я же втайне рассчитывала, что нас накажут именно так. И нас оставили! А во-вторых, именно я буду нырять в Тихую бухту. Больше-то некому!^ Сун Ю ошеломленно хлопает ресницами, ничего не понимая.Много лет назад на вечную стоянку на дно Тихой бухты торжественно опустили легендарную амазонскую субмарину «Титания». Ты это прекрасно знаешь. Так вот. «Титания» до сих пор в превосходном состоянии и готова к любым рейдам! Моя старшая сестра была в составе спецкомиссии по захоронению, и она видела это своими собственными глазами!..^ Сун Ю по-прежнему ничего не понимает.Ю, дорогая. Это - единственный шанс удрать отсюда. Навсегда.Тут Лампито почудился какой-то шорох в углу, и она на мгновение замерла. Нет, все тихо.Далеко-далеко, по ту сторону моря, есть сказочная страна. Там солнце и счастье. Там живут удивительные и прекрасные существа, с одной стороны чем-то похожие на женщин, а с другой - не похожие совсем. Когда-то давным-давно люди были о двух головах, четырех руках и четырех ногах. В груди каждого билось два сердца и две пары глаз с любовью смотрели на мир, полный гармонии и света. Но однажды боги за что-то прогневались на людей и разорвали каждого на две половинки. И наступил хаос. Двуногие совсем обезумели, запутались. Стали воевать друг с другом, и вскоре одни половинки полностью истребили других. А те, кто уцелел, убежали прочь из Амазонии. Там, за морем, они уже давно не воюют - они научились находить свои потерянные половинки и живут счастливо. (Голос ее срывается) Я знаю! Моя мама, она историк, ее чуть не арестовали, когда она все это раскопала. Амазония - проклятое место. Ноги надо делать отсюда, ноги!.. И чем быстрее, тем лучше.^ Сун Ю во все глаза смотрит на Лампито.План такой. Ныряем каждый день. Будто шлем ищем. А сами приводим «Титанию» в готовность номер один. Проблема в том, что одной там не справиться, да и сама субмарина предназначена только для управления вдвоем. И самое главное. Я хочу бежать с тобой. И только с тобой.^ В наступивших сумерках глаза Лампито горят неугасимым огнем.Сержанта я уже убедила. Она говорит: «Бери кого хочешь в помощницы, только чтобы шлем был как можно скорее». Я назвала тебя - и только тебя. Как самую выносливую и надежную. Я научу тебя нырять, а ты поможешь мне разобраться с подводными механизмами. Мы тщательно подготовимся - у нас на все про все целый месяц. Уйдем под шумок в последнюю ночь, когда весь отряд, как всегда, перепьется. Плыть под водой самое большее - дня три. Нас, конечно, будут искать. Будет погоня. Но мы неуязвимы - у Амазонии нет подводного флота! Мы как в воду канем! И через трое суток мы уже на том берегу. А там... СУН Ю. А там?.. Лампито. А там нас с тобой встретят эти удивительные существа. Не амазонки, «не-женщины»! СУН Ю. Не-люди? Лампито. Нет, они люди. Человеки. Только... Как бы тебе это объяснить... Вот в амазонском языке все слова бывают либо женского, либо мужского, либо среднего рода. Ну, например, слово «амазонка» - женского рода, так? «Субмарина», «вода», «тишина»... СУН Ю. «Радуга»... Лампито. Правильно! Бывают слова среднего рода: «море», «утро», «солнце»... СУН Ю. «Небо», «добро» и «зло»... Лампито. Молодец! Верно! А бывают слова мужского рода: «унитаз», «кролик», «трибунал»... СУН Ю. «Стремадор»! Лампито. Да! Кстати, «конь» - это та же «лошадь», только мужского рода! Так вот, там, по ту сторону моря, живут люди мужского рода. СУН Ю (обалдело). Чем же они от нормальных людей отличаются? От женского рода? Лампито. Да я и сама, если честно, пока толком не знаю. В одной из запрещенных книг я видела старинный рисунок такого человека. У него волосы росли на лице, представляешь? Но самое главное - у него не было груди!.. СУН Ю (ахнула). Как это? Лампито. То есть нет, грудь у него, конечно, была, но совсем не такая, как у нас. Такая широкая, мускулистая. СУН Ю. Как у Сержанта? Лампито. Да нет, что ты. Лучше. И еще там было что-то нарисовано... Что-то такое, чего у нас точно никогда не бывает. Давно это было, да и картинка была неразборчивая, но это что-то, помню, так сильно на меня подействовало, так врезалось мне в душу... СУН Ю. Почему? Что это было? Хвост? Лампито. Да, почти... Я, наверное, не смогу объяснить... (Переходит на шепот) Помнишь, ты мне рассказывала про свой сон? СУН Ю (тоже шепотом). Да... Лампито. Тебе снилось, будто ты борешься с каким-то чудовищем... СУН Ю. С гладкой кожей и сильными руками... Лампито. С пьянящим запахом и горячим дыханием... СУН Ю. Он так как-то сдержанно рычал - у меня до сих пор мурашки по телу... Лампито. Помнишь, ты сказала, что ты была явно слабее, и что он подминал тебя под себя... СУН Ю. Он словно обволакивал меня чем-то и в то же время будто бы проникал внутрь, до самой глубины... Лампито. И тебе это почему-то было очень приятно... СУН Ю (закрывает глаза). Да. Это было волшебно. Так хорошо, что я даже испугалась. Лампито. Вот. Примерно то же испытываю и я. Когда вспоминаю тот рисунок, и особенно - когда представляю того человека рядом...Пауза.Нам нечего терять, Ю. Ты сирота, я одинока. Там, на материке, тебя никто не ждет, и я никому не нужна. Тем более что у меня с «гор