Вклад ссыльных поселенцев в культурное развитие Красноярского края Красноярск 2010 год Муниципальное образовательное учреждение Средняя Общеобразовательная школа №8 660095 г. Красноярск, ул. Коммунальная, 12 факс(8391) 201-19-01Выполнила: Выполнил:Ученица 10 «А» класса школы №8 Ученик 10 «В» класса школы №8Шпис Валерия Валерьевна Янковец Дмитрий Николаевич660095, г. Красноярск, ул. Коммунальная, 6А-30 660013, г. Красноярск, ул. Энергетиков, 29А-7Т. 8(913)176-76-56 Т. 8(391)291-04-26Научный руководитель: Учитель высшей категории Коваленко Валентина Анатольевна 660095, г. Красноярск, ул. Коммунальная, 12 Т. 8(391) 201-19-01Красноярский край, в прошлом — Енисейская губерния, с давних времен был известен как место ссылки. Московский тракт, проложенный в ХVIII веке, был назван «великим сибирским каторжным путем». В Крас-ноярске на проспекте имени газеты «Красноярский рабочий» высится па-мятник каторжанам: две гранитные стелы с барельефами колоннами иду-щих людей, скованных цепями, одетых в арестантские шинели. Отдельно высечена фигура человека с высоко поднятой рукой, сжатой в кулак, вы-ражающая протест против социальной несправедливости. Это памятник политкаторжанам, прошедшим по московскому тракту: дворянам--декабристам, разночинцам, социал-демократам, большевикам. Многие из них погибли в сибирской ссылке, часть из них осталась в Сибири на годы, оказывая существенное влияние на становление культуры этого региона. Вокруг ссыльных декабристов сложился кружок прогрессивно мыс-лящих чиновников, в котором обсуждались вопросы положения России, перспективы развития Сибири. Михаил Александрович Фонвизин в ссыл-ке не переставал изучать историю освободительного движения в России. Здесь он начал свой замечательный труд «Обозрение проявлений полити-ческой жизни в России» и написал ряд статей, в которых ставил вопрос о необходимости уничтожения крепостного права. До конца жизни он со-хранил твердость убеждений. Уезжая в Россию, он с благодарностью по-клонился И.Д. Якушкину, принявшему его в тайное общество. Сибирская вольница богатела не только переселенцами из европей-ской части России, казачеством, но и людьми, поселившимися здесь про-тив своей воли и желания, — ссыльными. Во второй половине ХIХ века почти четверть населения города Красноярска составляли ссыльные посе-ленцы — 23%. Ссыл-ка давала и основной прирост населения. Политические ссыльные — де-кабристы, повстанцы-поляки, а позднее — петрашевцы по своему куль-турному уровню, знаниям и умению держать себя существенно выделя-лись из общей массы и занимали видное место в обществе. Через Красноярск проехал в Илимский острог А.Н. Радищев, со-сланный в Сибирь за свою знаменитую книгу «Путешествие из Петербур-га в Москву», об этом свидетельствует мемориальная доска. Борец за сво-боду, он писал: «Известно, что человек — существо свободное, поскольку одарено умом, разумом и свободною волею, что свобода его состоит в из-брании лучшего, что сие лучшее познает он...и стремится всегда к пре-красному, высокому». В ХIХ веке Красноярск, как и другие города и села края, в течение почти тридцати лет был местом ссылки декабристов. По архивным материалам с 1826 по 1855 годы в крае проживало около сорока декабристов, среди них М.И. Пущин (брат лицейского товарища А.С. Пушкин), В.Н. Петин, братья Бобрищевы-Пушкины; полковник Л.Г. Краснокутский (племянник знаменитого драматурга М.А. Фонвизина); храбрый офицер, участник Бородинского сражения М.Ф. Митьков, награжденный золотым оружием и многими орденами; М.М. Спиридов, адъютант Багратиона в Бородинском сражении; В.Л. Давыдов, участник войны 1812 года, и другие (полный список — в приложении). Большинство декабристов, поселенных в Красноярске, были участниками Отечественной войны 1812 года. Енисейская губерния стала местом, куда после окончания срока каторги были высланы многие декабристы. На поселении не было ни одного декабриста, который бы не занимался каким-либо видом просветительской деятельности. Даже те их них, которые проезжали через Красноярск и временно останавливались у своих товарищей, вносили свой посильный вклад в просвещение местного населения. Семен Григорьевич Краснокутский, в прошлом обер-прокурор Сената, стал декабристом по глубоким убеждениям. Прекрасный знаток государственного права, в ссылке он оказывал помощь молодым чиновникам, затруднявшимся в толковании Уложений законов государства Российско-го. Дом Семена Григорьевича был всегда открыт для прогрессивно на-строенной молодежи и простых людей. Несмотря на тяжелое заболевание, Краснокутский не потерял интереса к вопросам общественно--политической жизни. Такие видные деятели движения, как И.В. Аврамов, В.П. Шахов-ский, А.И. Якубович, Н.С. Бобрищев-Пушкин, Н.Ф. Лисовский, С.И. Кривцов, проживали на севере этого сурового края. Их деятельность была направлена на помощь местному населению и всестороннее развитие Енисейской губернии. Первым на севере Приенисейского края оказался Федор Петрович Шаховский. «Узник тюрьмы без стен и решеток», он прибыл в Туруханск осенью 1826 года и прожил здесь до осени 1827 года. Предок Шаховского — Семен Шаховский — стоял у истоков поко-рения Сибири, открытия Сахалина, Камчатки и Аляски, и царь издева-тельски определил местом ссылки декабриста этот северный суровый край. Ранее Туруханск назывался Новой Мангазеей. Шаховский обучался в Московском университете, увлекался естест-венными науками, а призыв Радищева к всенародному восстанию пугал его. Уйдя в отставку в чине майора, он переехал в Нижегородское имение Ореховец, чтобы создать образцовое хозяйство. Отдав крестьянам всю па-хоту, он снизил оброк и вместо барщины нанимал работников за оплату. Условия ссылки были весьма тяжелыми: суровый климат, притеснения властей, отрыв от центра России, бытовые проблемы. Однако, с пер-вых дней поселения он включился в местную жизнь. Обладая обширными гнаниями в области естествознания, Шаховский начал заниматься земле-делием и проводить опыты по акклиматизации овощных культур. Он раз-работал целую программу по введению в сельское хозяйство новых ору-дий труда, лучших семян. Туруханские жители, которые восприняли советы Шаховского и занялись огородничеством, получили хороший урожай пвощей, а особенно капусты и репы, и в знак благодарности всю зиму ппдкармливали ссыльного свежей рыбой, зайчатиной и полярными куро-патками. В своих донесениях енисейский губернатор докладывал, что Шаховски-ский скй «заботится о разведении картофеля и прочих огородных овощей, что доныне в сем крае не находится». В рапортах сотника Сапожникова этот факт подтвер-жден: «Имею честь донести, что Шаховский от жителей, как туруханских, ровно и живущих от Туруханска вверх по Енисею, приобрел особенное расположение обещанием улучшить состояние их через разведение кар-тофеля и прочих огородных овощей (чего прежде в Туруханске не было), превозвещая им дешевизну хлеба и прочих вещей». (Там же). В Туруханске Шаховский вел биологические наблюдения, которые легли в основу биологии Севера. На их основе он составил климатическую карту края. В рапортах и донесениях местных чиновников, желающих расположения местных властей, описывались подробности отношений декабриста с местными жителями, и эти отношения были самыми доверительными. Известен и такой факт, что Шаховский при всех своих материальных трудностях отдал большую часть денег (370 из 400 рублей), присланных ему женой, на уплату недоимок, числившихся за туруханцами. Шаховский также имел довольно широкие познания в области медицины и применял их на практике лечения людей, а также передавал эти знания местным жителям. Кроме этого, с первых дней ссылки декабрист проявлял живой интерес к изучению природы и населения края. В круг его научных интересов входило исследование климатических особенностей Сибири, растительности и почвы Туруханского региона; он составил богатую коллекцию местных растений. Результаты своих исследований местной флоры Шаховский направил директору Петербургского ботанического сада Ф.Б. Фишеру, после чего стал его активным корреспондентом. Письмо декабриста попало в поле зрения П1 отделения, в результате чего последовал запрос генерал-губернатору Восточной Сибири, в котором выяснялось, почему письма осужденного напрямую поступают в центр России. Особое внимание Шаховский уделял изучению населения Енисейского севера, его коренных жителей. В его научном наследии остался труд«Черновые записки о Туруханском крае», который стал первым специальным исследованием коренного населения енисейского севера. В этой работе с детальными подробностями воссоздана картина культуры сибирских аборигенов — их хозяйственной деятельности, быта, традиций, верований. При этом в работе отражена социально-политическая позиция автора: он резко осудил колониальную политику чиновников и купцов, разорявших незащищенное местное население, считая, что это приведёт к разорению и вымиранию инородцев. По мнению современных исследователей, «Записки» Шаховского имеют большую научную ценность. Они также являются свидетельствомтого, что и в ссылке декабрист не изменил своим политическим убеждениям. В 1828 году Федор Петрович был переведен в Енисейск, где продолжил свои исследования и сельскохозяйственные опыты. Там он попытался организовать хутор, где была бы возможность апробации новых агрокультур. Предполагалось заведение хлебопашества по новой системе севооборотов и травосеяние. Находясь в Туруханске, Красноярске и Енисейске, Шаховский занимался устройством школы для обучения, детей грамоте. Будучи человеком пытливым, имея широкий кругозор, он всесторонне изучал сибирский край и стал первым историком Енисейского Севера. Шаховский был мужественным и волевым человеком. Во время следствия он не назвал ни одного имени руководителей декабрьского вос-стания, не сообщил «о сокровенной сути» — Конституции, отрицал дея-тельность «Союза Спасения». Он якобы «забыл за давностью лет» совещание 1817 года, где он вызвался убить царя, за что имел среди друзей прозвище Тигра. Царь отмечал в Шаховском «злостное отсутствие чувства раскаяния» и определил ему вечное поселение в Сибирь. Судьба Шаховского оказалась трагической: тяжелые природные условия Севера, изолированность, препятствия властей подорвали его здо-ровье. По причине тяжелого психического заболевания Шаховский получил разрешение выехать из Сибири. В этом же году в Туруханск прибыли Сергей Иванович Кривцов, Иван Борисович Аврамов и Николай Федорович Лисовский. Стремление к полезным делам и материальной независимости побудило их заняться торговлей. Каждое лето Аврамов и Лисовский сплавлялись на баржах в Енисейск для закупки продуктов: муки, круп и др., а потом развозили их, но стоянкам, где проживали промысловики и охотники. В своей торгово-предпринимательской деятельности декабристы видели не только средст-во материального обеспечения, но более широкие перспективы: содейст-вовать своим трудом хозяйственному развитию этой далекой северной ок-раины и поднять жизненный уровень местного населения. Много полезно-го было сделано декабристами для «сибирских инородцев»: за все они платили сполна, снабжали оленеводов и охотников доброкачественными нродуктами, поставляли орудия труда и охотничье снаряжение, бесплатно обучали детей грамоте, давали юридические консультации, как оградить себя от поборов и притеснений со стороны местных властей и купцов. Аврамов и Лисовский в Туруханске продолжили педагогическую практику Шаховского, занимались этнографией и по поручению академика К. Бэра участвовали в подготовке экспедиции А.Ф. Миддендорфа. После их смерти в крае долго бытовали легенды о «странных купцах», которые не спаивали местных жителей и не забирали у них за бесценок «мягкое золото». Дочь одного из енисейских чиновников М.Д. Францева, знавшая лично многих декабристов, отбывавших ссылку на Енисейском севере, вспоминала: «Аврамов был характера очень доброго, весёлого, общительного, старался всем делать добро и помогал, кому словом, а кому делом, заступался часто за невинных и отстаивал их. Его все очень любили и уважали, и когда он умер, его очень оплакивали, особенно бедные» Свой значительный вклад в развитие культуры Енисейской губернии внес А.И. Якубович, находившийся на поселении под Енисейском. Алея сандр Иванович — капитан лейб-гвардии, служил на Кавказе, откуда яс том 1825 года приехал в Петербург для лечения. Здесь он сблизился с членами Северного общества декабристов, вызывался убить Александра І. Не являясь членом тайного общества, он участвовал в совещаниях руководителей на квартире К.Ф. Рылеева, В день восстания декабристов Яку-бович должен был возглавить Измайловский полк и лейб-гвардии Мор ской экипаж, захватить Зимний дворец и арестовать царскую семью. Однако утром 14 декабря он отказался от этого поручения, но в ходе восстания находился на Сенатской площади. В результате следствия его приговорили к смертной казни„которая была заменена вечной каторгой (позже срок был заменен 20-ю годами). После каторжных работ в Петровском и воде и Нерчинских рудниках он находился на поселении близ Иркутска. В 1841 году по Высочайшему повелению был переведен в село Назимово, Анциферовской волости, Енисейского уезда. Познания и таланты этого декабриста были богаты и разнообразны: он прекрасно рисовал, обучал детей, изучал историю и этнографию коренного населения, жившего на Ангаре, а также предметом его научного ин-тереса были климат и природа Сибири. Александр Иванович принял приглашение енисейских золотопромышленников по управлению делами их компании, при этом они пообещали предоставить ему полную свободу инициативы в хозяйственной деятельности. В роли управляющего Якубо-вич был энергичен, в первую очередь он занялся проблемами обустройст-ва быта рабочих, Для решения вопросов подготовки к зиме ему пришлось занимать деньги. В письме В.Л. Давыдову он сообщал: «Нашел 7 человек рабочих, одну лошадь, сена поставил 3259 копен, прогнал скот без всякой Траты, выстроил, не имея ни одной плахи, ни тесины, контору, доделал начатый флигель, славную русскую избу на 30 человек, конюшню...на сто лошадей, два амбара, три зимовки для чернорабочих, кузницу с белой ба-ней...и вырубил к зиме дров». Сам Якубович отличался неподкупной честностью, жил весьма скромно, хотя весь капитал компании проходил через его руки. Хозяева в полной мере доверяли своему управляющему и не ошиблись в нём. Когда русский ученый, профессор А.Ф. Миддендорф был командирован Академией наук в Сибирь для изучения природных ресурсов этого края, он остановился в селе Назимово. Общаясь с декабристом, ученый был поражен результатами его работы по изучению края всего за полтора года. Были составлены карты местности, собран большой материал по эт-нографии, сделаны рисунки, записаны подробные гидрологические и ме-теорологические наблюдения в бюллетенях. Ученый обратился к декабристу с просьбой составить статистиче-ское описание Анциферовской волости, собрать минералогические сведения и обозначить штуфы, описать способы добычи золотоносных россы-пей Подкаменной Тунгуски и Питской системы, собрать породы в бассей-нах золотоносных речек, кроме того, произвести ряд барометрических и метеорологических наблюдений. Якубович с большой радостью принял предложение, однако потребовалось разрешение гражданского губернато-ра Енисейской губернии. Сохранилось предписание генерал-губернатора Восточной Сибири но поводу этой просьбы декабриста: «Якубович ... может заняться этим не иначе, как под условием, что сочинения его по каким бы то ни было предметам не будут напечатаны и изданы в публику ни под каким собст-венным его именем, ни под псевдонимом, но что они будут сообщены господину Миддендорфу только как материал для собственного его упот-ребления». Итоги работы декабриста были переданы академику, туда вошли кол-лекции флоры Туруханского края, цикл барометрических и метеорологи-ческих наблюдений, имевших существенное значение для изучения при-родных ресурсов Сибири. Наблюдения были прекращены в связи с тяже-лой болезнью Якубовича. Лекарь нашел у Якубовича «водяную болезнь от органического повреждения сердца», поэтому ссыльному было разрешено приехать в Красноярск. Но он доехал только до Енисейска, где в 1845 году скончался в городской больнице. Научные сведения, собранные декабристом, были использованы в четвертом томе трудов Миддендорфа, которому было строго запрещено ссылаться на Якубовича, но все-таки он указал, что источником информации ции был «сведущий человек из Назимово». Якубович, Шаховский, Аврамов, Лисовский и другие ссыльные декабристы, проживавшие на территории Енисейской губернии, одними из первых начали изучение ее северных районов, где практически никогда не было исследователей. Они несли прогрессивные идеи в среду местного населения, вели воспитательную и просветительскую деятельность, передавали свой опыт. Все свои знания, таланты и энергию декабристы отдавали народу. Своей образованностью, энциклопедическими знаниями, добрым» делами, практической помощью простым людям декабристы снискали глубокое уважение сибиряков. Ими было немало сделано для развития культуры края. Так, М.М. Спиридов, изыскивая средства к жизни, занимался сельским хозяйством. Он выращивал овощи, разводил лошадей, крупный рогатый скот, организовал кузнечное дело. Каждое воскресенье он привозил из пригорода для своих товарищей продукцию в Красноярск: Михаила Матвеевича вскоре стали называть «заступником и другом крестьян».Участник войны 1812 года, он был награжден золотым оружием и многими орденами, получил отличное домашнее образование, увлекался политическими науками. Свои политические идеи он отразил в трактатах дошедших до нас только в извлечениях. На следствии Спиридов признался, что «был более всего приведен в скорбь бедностью поселян». Именно поэтому просветительская деятельность Спиридова была направлена на подъем производительных сил в сельском хозяйстве. Он выписывал винки по агрономии, по собственным чертежам в местной кузнице делал сельскохозяйственные орудия, необходимые для работы. Он уехал в окрестности Красноярска, на хутор Дрокино, и, получив пятнадцать десятин земли как ссыльнопоселенец, занялся хлебопашеством и огородничеством. Денег на разведении большого хозяйства недоставало, и на помощь пришли его товарищи. Так, Василий Львович Давыдов помогал не только в постройке жилого дома и хозяйственных помещений, но и в приобретении скота, в частности новой породы овец, которую Спиридов стал разводить в крае. Митьков в своем завещании написал, что часть денег должна пойти на расширение опытного хозяйства Спиридова. Молва о необычном хозяйстве распространилась далеко за пределы Красноярского уезда Крестьяне приезжали из отдаленных мест посмот-реть на новые сельскохозяйственные орудия и выращенные в парниках овощи. Особой популярностью пользовался выведенный декабристом сорт картофеля, названный крестьянами «спиридовкой». Шестнадцать лет прожил в Красноярске с женой и детьми Василий Львович Давыдов, один из руководителей Тайного общества. Он был так широко образован и начитан, что молодежь называла его «коробом про-свещения». Выписывая русские и европейские периодические издания, он был в курсе всей литературной жизни общества. У Давыдовых имелась прекрасная библиотека, насчитывавшая сотни томов. Их дом стал своеоб-разным культурным центром Красноярска: там устраивались литератур-ные вечера, велись беседы по актуальным вопросам общественной, поли-тической жизни России и Европы, звучали музыка и стихи, ставились те-атральные представления. Постепенно здесь образовался литературный кружок из местной ин-теллигенции — образованных чиновников, студентов. Обладая литера-турным даром, сам Василий Львович писал стихи, поэмы, политические памфлеты. По городу распространялись приписываемые ему эпиграммы и остроты. Известны его стихотворные импровизации, проникнутые анти-самодержавным духом, такие, как «Николосарос» (Николай самодержец Российский), «Однажды серенький паук», «Жил коллежский регистратор» и другие. Сам он был восхищенным почитателем творчества Н.В. Гоголя, а его «Ревизора» называл литературным шедевром. Дом Давыдовых привлекал гостеприимством и образованностью его хозяев. Среди друзей дома были, прежде всего, друзья по изгнанию М.М. Спиридов, М.Ф. Митьков, В.Н. Петин. Проездом через Красноярск в их доме останавливались И.И. Пущин, И.Д. Якушкин и др., а также представители местной интеллигенции и купечества. Давыдова связывали дружеские отношения с А.С. Пушкиным, который посвятил ему одно из вольнолюбивых стихотворений — «К Давыдову». На многие годы дом Давыдовых стал центром культурной жизни Красноярска. Богатейшие библиотека Давыдовых по существу стала первой публичной библиотекой в Красноярске. Давыдову принадлежит заслуга в организации кружков самообразования среди молодежи города. По его инициативе в Красноярске было создано первое культурное учреждение — Благородное собрание, для него было построено здание, проект которого выполнил декабрист Г.С. Батеньков (ныне пр. Мира, 67). Важную роль в распространении просвещения в крае играла школа, организованная Василием Львовичем и Александрой Ивановной. Он сумел обойти запрет на организацию школ и создал домашний класс для своих семерых детей. Поскольку это был неофициальный класс и обучение происходило на дому, сюда могли приходить все желающие. Дети многих красноярцев окончили школу Давыдовых. И.Д. Якушкин, один из организаторов Союза спасения, и И.И. Пущин, находясь у Давыдова, принимали участие в работе созданного им класса, передавая педагогический опыт организованных ими в Ялуторовске и Тобольске школ. Зная о запрете властей ссыльным открывать школы, Давыдов создал домашнюю школу для своих детей, по царскому указу лишенных дворянских прав, Александра Ивановна Давыдова не только занималась своими детьми, но и преподавала в домашней школе для приходящих в их дом детей по специальной программе, разработанной Василием Львовичем. Эта программа легла в основу первой Красноярской мужской гимназии, «за исключением вредных для умонастроения учеников предметов и суждений». Василий Львович принимал активное участие в общественной жизни города. Он просил декабриста Гавриила Степановича Батенькова, находившегося на поселении в Томске, сделать чертежи для строительства в Красноярске клубного помещения. И сегодня на проспекте Мира стоит старый дом — клуб «Динамо», построенный по заказу Давыдова. Похожа на легенду история любви В.Л. Давыдова к его жене Александре Ивановне. Отважный лейб-гусар, участник войны 1812 года Давыдов был пленен кротостью и благородством юной Сашеньки. За год до ссылки в Сибирь их отношения были узаконены. В письмах из острога Давыдов страстно звал жену к себе: « ...приезжай же, друг мой, ты, которую я люблю всеми силами души моей. О, ты, единственная, которая дала мне познать счастье бытия». В Сибири у Давыдовых родилось семеро де-тей. До самой смерти мужа Александра Ивановна заботилась о нем и де-тях. Давыдов писал; «Без нее меня уже не было бы на свете. Ее безгранич-ная любовь, ее беспримерная преданность, ее заботы обо мне..., безро-потность, с которой она несет свою полную лишений и трудов жизнь, дала мне силу все перетерпеть и не раз забывать ужас моего положения». Эта история свидетельствует о духовном богатстве и нравственной чистоте этих людей. Пребывая в Красноярске, Давыдов занимался живописью. Супруги полюбили окрестности города и нередко посещали их. Сохранились акварельные зарисовки в альбомах под такими названиями: «Тарака-новка», «Такмак», «Верховья Качи», «Столбы», «Семья Давыдовых на пикнике». Живя в Красноярске, он писал не только лирические стихи, но в них звучали патриотические и гражданские мотивы. «В пустынях Сибири я увидел заброшенный, заросший травою могильный холмик. На надгробном кресте почти стерлись слова: «здесь покоится жертва тирании, супруг и отец... Вечность, оковы, ссылка, вся жизнь — любовь к Родине и свободе». Политические ссыльные мужественно переносили страдания в си-бирской ссылке, чем вызывали уважение местного населения. Александр Викторович Паджио, отбывавший сибирскую ссылку, в своих записках». огмечал: «Но как благодательно создан русский человек! Как он от при-роды уклончив и покладист! Как скоро он применяется к нуждам голода, ньзжды, как он, говоря без всякого хвастовства, переносит не только всякие-киек лишения, но и новые в разных видах угнетения! Допросите многочис-ленных наших стражей, — все они в один голос скажут, как мы, русские, умсли в должных границах своего достоинства ограждать себя, как умели мы и самих начальников держать в должной к нам строгости и вместе в уважении!» Большой вклад в развитие научных знаний по изучению Сибири япсс ссыльный декабрист М.Ф. Митьков, полковник Финляндского полка. В течение десяти лет он ежедневно наблюдал за атмосферным давлением, температурой воздуха, состоянием неба и все результаты вносил в специальный журнал. До Митькова никто в крае не вел метеорологических наблюдений. В одном из писем от 1 февраля 1849 года он писал: «Мой образ низни, согласный с моим положением, все тот же, что и был: я всегда «м-нибудь занят, несмотря на мое болезненное состояние, не скучаю...». Впоследствии его записи были обработаны и использованы в трудах русских-скихскихслрп ученых. После смерти Митькова, результаты его исследований вошли в «Свод наблюдений, произведенных в Главной физической и подчиненных-ыхых ей обсерваториях за 1864 год», и климатологический атлас, составленный директором Главной физической обсерватории Вильдом, вышедший в 1881 году. Наблюдения декабриста были разосланы всем метеорологическим и астрофизическим обсерваториям, анализировались выдающимся -русским климатологом А.И. Воейковым, став, таким образом, достоянием мировой геофизики. Декабристы изучали этнографию и культуру сибирского края. Многие отмечали своеобразие традиций и обычаев, достоинства сибирского характера. Например, Н. Басаргин писал: «Чем далее мы продвигались в Сибири, тем более она выигрывала в глазах моих. Простой народ казался гораздо свободнее, смышленее, даже и образованнее наших русский крестьян, в особенности помещичьих. Он более понимал достоинство человека, более дорожил правами своими. Впоследствии мне не раз случалось слышать от тех, кто посещал Соединенные Штаты и жил там, что сибиряки имеют много сходства с американцами в своих нравах, привычки и даже образе жизни. Как страна ссылки, Сибирь принимала всех без разбора. Когда ссыльный вступал в ее границы, его не спрашивали, зачем и почему он подвергся каре законов. Никому и дела не было, какое он сделал преступление, и слово «несчастный», которым звали сибиряки ссыльных, очень хорошо выражает то понятие, которое они составили о них. него требовалось только, чтоб на новом месте он вел себя хорошо, трудился прилежно и умел пользоваться с умом теми средствами, которые представляло ему новое отечество». Общественная жизнь красноярцев того времени была довольно скудной, серой и однообразной, социальные связи заключались в основном в хождениях по гостям, обедах, карточной игре и пр. Под влиянием политических ссыльных появились кружки для чтения книг, проявился живой интерес к культурной жизни. Был утвержден ряд обществ благотворительного характера: помощи бедным, поддержки учащейся молодёжи, любителей музыки и литературы, драматического искусства, врачей и естествоиспытателей, а также общества сельского хозяйства, промышленности и географических исследований. В Минусинском округе в разное время жили декабристы братья Крюковы, Беляевы, И.В. Киреев, Н.О, Мозгалевский, А,И. Тютчев и другие. В Канском округе отбывали ссылку В.Н. Соловьев, кн. Д.А. Щепкин Ростовский, в Енисейском округе — Ф.П. Шаховский, А.И. Якубовский и др. На поселении в Енисейске долгое время находилась семья Фонвизиных. Михаил Александрович Фонвизин — видный деятель декабристского движения. По воспоминаниям Фонвизиных, это был большой и красивый город, в котором много церквей, два монастыря, каменные дома, прекрасная набережная, но общественной жизни почти не наблюдалось. Декабристы прилагали много усилий для возрождения духовной жизни горожан. Их не остовляло желание оказывать людям помощь, вести их по пути веры, делать счастливыми.Жена Фонвизина Наталья Дмитриевна, красивая молодая женщина, была большой любительницей цветов. Небольшой садик перед ее домом йревратился в настоящую оранжерею, наполненную редкими сортами растений, которыми она охотно делилась со всеми. Благодаря ссыльным офицерам в Минусинске была открыта первая я Сибири школа для крестьянских детей, а позже — отдельный класс для девочек. Декабристы вели научные наблюдения за климатом, писали ра-боты по этнографии, истории и биологии. Они внедряли в практику местных жителей новые сорта овощей и злаковых культур впервые посадили здесь вишни и яблони. Декабрист Николай Крюков стал первым в Минусинске учителем музыки, а братья Беляевы на свои деньги выстроили водяную мельницу, установили молотильную машину и начали сеять гречиху. Старший из братьев Беляевых Александр оставил воспоминания п восстании и личностях самих декабристов. Он вспоминает тот день, 14 декабря, сомневается и страдает. Это именно Беляев поддержал Петра Каховского в решении выступить, выйти на Сенатскую площадь, а не ждать более благоприятного момента. Впоследствии он страдал и мучительно решал вопрос: а нужно ли было…? Александр Беляев, мичман гвардейского экипажа, и его младший брат Петр сидели в каземате, где многие искали смерти — глотали битые стекла, разбивали головы о каменные стены, сходили с ума. Они пережили гражданскую казнь: над ними сломали офицерские сабли, их заковали в кандалы и повезли на каторгу. Три года они пробыли в Читинском остроге, еще три — на Петровском заводе и семь лет на поселении в Минусинске. В конце жизни, вспоминая события своей юности и заново переживая события тех дней, он думал о том, сколько крови было пролито после декабрьского восстания, сколько жизней унесено. В своих воспоминаниях он приходит к выводу: «Только тот подвиг свят, чист и никогда не влечет за собой раскаяния, в котором добродетельный человек жертвует своим счастьем, своими радостями и даже своей жизнью ради блага других людей. Но только — своей жизнью, а не чужой». (В Минусинском драматическом театре поставлен моноспектакль «Только тот подвиг свят...» с использованием подлинников из краеведческого музея). Воспоминания Александра Беляева — вклад в духовную жизнь не только сибиряков, но и россиян в целом, наказ живым. В Приенисейском крае довольно медленно развивалось дело народного образования, долгое время здесь, наряду с казенными, существовали частные школы. В роли учителей нередко выступали ссыльные — братья Беляевы и Мозгалевский в Минусинске, Шаховский в Туруханске и др. Они обучали детей основам грамоты и «кое-чему сверх того» за мизерную плату, прокормление или постой. Родители отдавали предпочтение ссыльным учителям перед казенной школой, так как те неформально относились к своим обязанностям и умели приспособиться к быту и привычкам крестьян. В результате стала шире распространяться грамотность среди населения, в том числе и среди женщин. Русские ссыльные интеллигенты прилагали много усилий для просвещения местного населения, учили, давали нужные книги. У М.Ф. Митькова была прекрасная библиотека, своим широким кругозором , образованностью, выделялся даже среди своих товарищей М.М. Спиридов, в центре образованного сообщества Минусинска стояли Беляевы и Крюковы. Под их влиянием развивалось стремление людей к просветлению и образованию. Жена одного из декабристов, местная казачка, получила в кругу соратников мужа систематическое образование, не уступавшее европейскому, что свидетельствует об уровне образования политических ссыльных. Братья Беляевы содержали небольшую школу. Кстати, в год прибытия в Минусинск декабристов в нем не было ни одной школы и об открытии ее никто не заботился, несмотря на то, что с 1822 года при образовании Енисейской губернии село Минусы было переименовано в город окружного значения. Беляевская школа была платной, но плата за обучение взималась только с родителей имущих, бедные от нее освобождались. Кроме обще-образовательных предметов, здесь шло обучение ремеслам, а также пению и гимнастике. Закон Божий не преподавался. В 1832 году после окончания срока каторжных работ на поселение к больному брату прибыл в Красноярск Павел Сергеевич Бобрищев--Пушкин. Он снял квартиру и стал ухаживать за больным. Некоторое время ему пришлось работать в казенной палате, так как помощи у них не было, а казенное пособие было чрезвычайно мало. На поселении Бобри-щевы-Пушкины вели активную деятельность, оказывая помощь нуждаю-щимся. Павел Сергеевич был человеком одаренным: прекрасный математик, он читал своим товарищам курс высшей математики, хорошо разбирался в механике. В Красноярском военном гарнизоне им были построены солнечные часы, и ему пришлось обучать офицеров правильному их использованию. Кроме того, Павел Сергеевич был философом и поэтом. Его стихи и басни наполнены гражданским содержанием. В басне «Брага» он иносказательно выразил идею свободы для народа: «А если бы крестьянин был умней и сколько надобно, дал браге бы свободы, и сам бы с брагой был для праздничных он дней, и бочки разрывать не довелось бы ей». В своих письмах по окончании ссылки Бобрищев-Пушкин с удовольствием вспоминал Красноярск, в котором провел шесть лет. Культурное воздействие на жизнь края оказывали ссыльные члены кружка Петрашевского. Сам Михаил Васильевич, проживавший в Мину-синске и Красноярске, пользовался большим уважением. Сосланные в 1861 — 1863 годах мятежные полки пополнили кадры домашних учителей, журналистов, деятелей художественной культуры. Под влиянием ссыль-ной интеллигенции начала создаваться местная культурная элита, впиты-вающая новые идеи в частных беседах, в кружках, при чтении передовых газет и журналов, в процессе обучения. С 60-х годов ХIХ века в Приени-сейском крае стала регулярно издаваться периодическая печать. Помимо «Енисейских губернских новостей» подписчики получали «Енисейские епархиальные ведомости», «Енисей» и другие издания. Юдинская библиотека, известная далеко за пределами края, насчитывала более 80 тысяч томов книг, огромное количество журналов, рукописей, архивных дел. При участии ссыльной интеллигенции были открыты музеи в Минусинске, Енисейске,