ТЕМА 13. СОЦИАЛЬНАЯ СТРАТИФИКАЦИЯ Понятие социальной стратификации. Типы стратификационных систем. Совокупный социально-экономический статус. Социальная стратификация российского общества. 1. Понятие социальной стратификации Разнообразие отношений, ролей, позиций приводит к различиям между людьми в каждом конкретном обществе. Проблема сводится к тому, чтобы каким-то образом упорядочить эти отношения между категориями людей, различающимися во многих аспектах. Так, в большинстве стран феодальной Европы главной характеристикой была принадлежность к определенному сословию: господа-феодалы, свободные горожане или зависимые крестьяне, «свои» и «чужие»; отделялись по цивилиза-ционному признаку принадлежности к той или иной конфессии. В эпоху складывания национальных рынков и становления капитализма этническая принадлежность из горизонтального деления, не ставившего человека в более высокое или низкое положение, стала превращаться в вертикальное. Знатность происхождения и власть над зависимыми людьми вооруженных сеньоров уступает место маркировке людей по признаку богатства и наличия собственности. В современных информационных обществах исследователи отмечают сосуществование и переплетение нескольких, если и неравнозначных, то относительно автономных систем неравенства (или иерархий): власти, собственности, престижа.Для описания системы неравенства между группами (общностями) людей в социологии широко применяют понятие«социальная стратификация». Само слово «стратификация» заимствовано у геологов. Оно латинского происхождения (первоначально stratum означало «покрывало», «постель»). В английском языке его стали понимать как пласт, формацию (в геологии), слой общества (в обществознании); множественное число — strata, stratification (стратификация) — деление на общественные слои («пласты»). Стратификация подразумевает, что определенные социальные различия между людьми приобретают характер иерархического ранжирования. Что это за различия? Очевидно, что люди различаются во многих отношениях, и далеко не все эти различия приводят к неравенству между членами общества. В самом общем виде неравенство означает, что люди живут в условиях, при которых они имеют неравный доступ к ограниченным ресурсам материального и духовного потребления. Дальнейшее изложение требует раскрытия нескольких важных понятий, которые органично входят в систему знания о социальной стратификации. Осмысление реалий социальной стратификации проще всего начать с места отдельного человека среди других людей. Любой человек занимает в обществе много позиций. Эти позиции далеко не всегда можно ранжировать по их значимости. Например, возьмем любого из студентов: студент, молодой мужчина, сын, муж, спортсмен. Каждая из этих позиций может иметь для самого человека большее или меньшее значение. Да и окружающие могут оценивать их применительно к конкретному индивиду по-разному. Например, хороший спортсмен социально будет определяться окружающими именно в этой его позиции (то, что данный человек еще и студент, сын и т. д., — не воспринимается окружающими его людьми как значимые характеристики). Для обозначения всей гаммы различий между людьми существует особое понятие, по отношению к которому «социальная стратификация» является частным случаем, видовым понятием по отношению к родовому. Это — «социальная дифференциация», объемлющая различия между макро- и микрогруппами, а также индивидами, как по объективным характеристикам (экономическим, професси- ональным, образовательным, демографическим и т. д.), так и по субъективным (ценностные ориентации, стиль поведения и т. д.). Данное понятие, и именно в этом ключе, было использовано Г. Спенсером при описании универсального для эволюции общества процесса появления функционально специализированных институтов и разделения труда. Со времен Г. Спенсера социальная дифференциация рассматривается как важное понятие в анализе социальных изменений и при сравнении индустриальных и постиндустриальных обществ. Термин «дифференциация», применяемый как синоним слова «различие», употребляется для классификации статусов, ролей, социальных институтов и организаций. Именно социальная дифференциация вызывает имущественное, властное и статусное неравенство. Но, кроме того, дифференциация подразумевает и такие социальные различия, которые никак не связаны с социальным неравенством, не являются свидетельством положения в иерархии социальных статусов и социального расслоения. Как мы видим, в теории стратификации постоянно обсуждается проблема равенства—неравенства. При этом под равенством понимают: 1) равенство личностное; 2) равенство возможностей достигнуть желаемых целей (равенство шансов); 3) равенство условий жизни (благосостояние, образование и т. д.); 4) равенство результатов. Неравенство, как очевидно, предполагает те же четыре типа взаимоотношений людей, но с противоположным знаком. В реальной практике изучения социальной жизни социологи особое внимание уделяют распределению дохода и благосостояния, различиям в продолжительности и качестве образования, участию в политической жизни во властных структурах, владению собственностью, уровню престижа.Рассмотрим теперь основные компоненты неравенства. Начнем с понятия «власть» (power). Этот термин не следует смешивать с термином «управление», который относится к другой области социологического знания. Власть как социальный феномен многообразна, поэтому естественно, что столь же многообразны ее дефиниции. Можно дать следующее определение. Власть — это способность социального субъекта в своих интересах определять цели и направленность деятельности других социальных субъектов (безотносительно к их интересам), распоряжаться материальными, информационными и статусными ресурсами общества, формировать и навязывать правила и нормы поведения (установление запретов и предписаний), предоставлять полномочия, услуги, привилегии. Властные отношения означают, что между социальными субъектами существуют такие взаимосвязи, при которых один субъект выступает как объект действия другого субъекта, точнее, превращает (навязывает) другой субъект в объект своего действия. В структуре властных отношений ключевое значение принадлежит распоряжению ресурсами, что позволяет властвующему субъекту подчинять себе других людей.Собственность, по широко распространенному определению, это основное экономическое отношение между индивидуальными и групповыми участниками процесса производства, опосредованное их отношенияем к средствам производства, один из важнейших социальных институтов. Собственность может быть частной, групповой, общественной, формы ее весьма многообразны. Собственность реально раскрывается как процесс распоряжения, владения и присвоения. Это означает, что собственность есть властные отношения, форма экономической власти, т. е. власть владельца предмета над теми, кто им не владеет, но в то же время в нем нуждается. Отношения собственности делят людей на хозяев средств производства (собственников, владельцев) — как использующих наемный труд, так и не использующих его, и на людей, не имеющих средств производства. Богатство и бедность задают многомерную стратификационную иерархию. Как правило, наряду с властью и собственностью третьим непременным компонентом измерения неравенства выступает социальный престиж.^ 2. Типы стратификационных систем Когда заходит речь об основных типах стратификационных систем, обычно дается описание кастовой, рабовладель- ческой, сословной и классовой дифференциации. При этом принято отождествлять их с историческими типами общественного устройства, наблюдаемыми в современном мире или уже безвозвратно ушедшими в прошлое. Другой подход предполагает, что любое конкретное общество состоит из комбинаций различных стратификационных систем и множества их переходных форм. Можно выделить девять типов стратификационных систем, которые могут быть использованы для описания любого социального организма, а именно: физико-генетическая; социально-профессиональная; рабовладельческая; классовая; кастовая; культурно-символическая; сословная; культурно-нормативная; этакратическая. В основе первого типа —физико-генетической стратификационной системы — лежит дифференциация социальных групп по «естественным» социально-демографическим признакам. Здесь отношение к человеку или группе определяется полом, возрастом и наличием определенных физических качеств — силы, красоты, ловкости. Соответственно, более слабые, обладающие физическими недостатками считаются ущербными и занимают приниженное общественное положение. Неравенство утверждается в данном случае существованием угрозы физического насилия или его фактическим применением, а затем оно закрепляется в обычаях и ритуалах. Эта «естественная» стратификационная система господствовала в первобытной общине, но продолжает воспроизводиться и по сей день. Особенно сильно она проявляется в сообществах, борющихся за физическое выживание или расширение своего жизненного пространства. Наибольшим престижем здесь обладает тот, кто способен осуществлять насилие над природой и людьми или противостоять такому насилию: здоровый молодой мужчина-кормилец в крестьян- ской общине, живущей плодами примитивного ручного труда; мужественный воин Спартанского государства; истинный ариец национал-социалистического воинства, способный к производству здорового потомства. Система, ранжирующая людей по способности к физическому насилию — во многом продукт милитаризма древних и современных обществ. В настоящее время, хотя и лишенная былого значения, она все же поддерживается военной, спортивной и сексуально-эротической пропагандой. Вторая стратификационная система — рабовладельческая — также основана на прямом насилии. Но неравенство здесь детерминируется не физическим, а военно-юридическим принуждением. Социальные группы различаются по наличию или отсутствию гражданских прав и прав собственности. Определенные социальные группы этих прав лишены совершенно и, более того, наравне с вещами, превращены в объект частной собственности. Причем положение это чаще всего передается по наследству и таким образом закрепляется в поколениях. Примеры рабовладельческих систем весьма разнообразны. Это и античное рабство, где число рабов порою превышало число свободных граждан, и холопство на Руси времен «Русской правды», это и плантационное рабство на юге Североамериканских штатов до гражданской войны 1861 — 1865 гг., это, наконец, работа военнопленных и депортированных лиц на немецких частных фермах в период второй мировой войны. Способы воспроизведения рабовладельческой системы тоже характеризуются значительным разнообразием. Античное рабство держалось в основном за счет завоеваний. Для раннефеодальной Руси более характерно было долговое, кабальное рабство. Практика продажи в рабство собственных детей при отсутствии возможности их прокормить существовала, например, в средневековом Китае. Там же обращали в рабов и разного рода преступников (в том числе и политических). Эта практика была воспроизведена много позднее в советском ГУЛЛГе (хотя рабовладение осуществлялось здесь разве что в скрытых внеюридических формах). Третий тип стратификационной системы —кастовая. В ее основе лежат этнические различия, которые, в свою очередь, закрепляются религиозным порядком и религиозными ритуалами. Каждая каста представляет собой замкнутую, насколько это возможно, эндогамную группу, которой отводится строго определенное место в общественной иерархии. Это место появляется в результате обособления функций каждой касты в системе разделения труда. Существует четкий перечень занятий, которыми члены этой касты могут заниматься: жреческие, воинские, земледельческие. Поскольку положение в кастовой системе передается по наследству, возможности социальной мобильности здесь крайне ограничены. И чем сильнее выражена кастовость, тем более закрытым оказывается данное общество. Классическим примером общества с господством кастовой системы по праву считается Индия (юридически эта система была отменена здесь лишь в 1950 г.). Сегодня, хотя и в более сглаженном виде, кастовая система воспроизводится не только в Индии, но, например, в клановом строе среднеазиатских государств. Явные черты кастовости утверждались в середине двадцатого столетия политикой фашистских государств (арийцам отводилось положение высшей этнической касты, призванной к господству над славянами, евреями и , пр.). Роль скрепляющих теологических доктрин в данном случае брала на себя националистическая идеология. Четвертый тип представлен сословной стратификационной системой. В этой системе группы различаются юридическими правами, которые, в свою очередь, жестко связаны с их обязанностями и находятся в прямой зависимости от этих обязанностей. Причем последние подразумевают обязательства перед государством, закрепленные в законодательном порядке. Одни сословия обязаны нести ратную или чиновничью службу, другие — «тягло» в виде податей или трудовых повинностей. Примеры развитых сословных систем являли феодальные западно-европейские общества или феодальная Россия. Вот как определял понятие «сословия» В.О. Ключевский н своей «Истории сословий в России»: «Сословием мы назымаем классы ("классы" для него просто синоним понятия"групп" — авт.), на которые делятся общества по правам и обязанностям учрежденным верховной властью». — «Сословное деление — существенно юридическое, устанавливается Законом в отличие от других общественных делений». Итак, это, в первую очередь, юридическое, а не, скажем, эт-ническо-религиозное или экономическое деление. Важно также и то, что принадлежность к сословию передается по наследству, способствуя относительной закрытости данной системы. Некоторое сходство с сословной системой наблюдается в представляющей пятый тип этакратической системе (от французского и греческого — «государственная власть»). В ней дифференциация между группами происходит, в первую очередь, по их положению во властно-государственных иерархиях (политических, военных, хозяйственных), по возможностям мобилизации и распределения ресурсов, а также по тем привилегиям, которые эти группы способны извлекать из своих властных позиций. Степень материального благополучия, стиль жизни социальных групп, как и ощущаемый ими престиж, связаны здесь с формальными рангами, которые эти группы занимают в соответствующих властных иерархиях. Все прочие различия — демографические и религиозно-этнические, экономические и культурные — играют производную роль. Масштабы и характер дифференциации (объемы властных полномочий) в этакратической системе находятся под контролем государственной бюрократии. При этом иерархии могут закрепляться формально-юридически — посредством чиновничьих табелей о рангах, военных уставов, присвоения категорий государственным учреждениям, — а могут оставаться и вне сферы государственного законодательства (наглядным примером может служить система советской партноменклатуры, принципы которой не прописаны ни в каких законах). Формальная свобода членов общества (за исключением зависимости от государства), отсутствие автоматического наследования властных позиций также отличают эта-кратическую систему от системы сословий. Этакратическая система обнаруживается с тем большей силой, чем более авторитарный характер принимает госу- дарственное правление. В древности яркие образцы этакратической системы наблюдались в обществах азиатского деспотизма (Китай, Индия, Камбоджа), расположенных, впрочем, отнюдь не только в Азии (а например, и в Перу, Египте). В двадцатом столетии она активно утверждается в так называемых «социалистических обществах» и, возможно, даже играет в них определяющую роль. Нужно сказать, что выделение особой этакратической системы пока не традиционно для работ по стратификационным типологиям. Далее следует шестая — социально-профессиональная стратификационная система. Здесь группы делятся по содержанию и условиям своего труда. Особую роль выполняют квалификационные требования, предъявляемые к той или иной профессиональной роли — обладание соответствующим опытом, умениями и навыками. Утверждение и поддержание иерархических порядков в данной системе осуществляется при помощи сертификатов (дипломов, присвоения разрядов, лицензий, патентов), фиксирующих уровень квалификации и способность выполнять определенные виды деятельности. Действенность квалификационных сертификатов поддерживается силой государства или какой-то другой достаточно мощной корпорации (профессионального цеха). Причем сертификаты эти чаще всего по наследству не передаются, хотя исключения в истории встречаются. Социально-профессиональное деление является одной из базовых стратификационных систем, разнообразные примеры которой можно найти во всяком обществе с более-менее развитым разделением труда. Это строй ремесленных цехов средневекового города и разрядная сетка в современной государственной промышленности, система аттестатов и дипломов о полученном образовании, система научных степеней и званий, открывающих дорогу к более престижным рабочим местам.Седьмой тип представлен наиболее популярной классовой системой. Классовый подход нередко противопоставляют стратификационному. Но классовое членение есть лишь частный случай социальной стратификации. Из множества трактовок понятия «класса» мы остановимся в данном случае на наиболее традиционной — социально-экономической. В данной трактовке классы представляют собой социальные группы свободных в политическом и правовом отношениях граждан. Различия между этими группами заключены в характере и размерах собственности на средства производства и производимый продукт, а также в уровне получаемых доходов и личного материального благосостояния. В отличие от многих предыдущих типов, принадлежность к классам — буржуа, пролетариев, самостоятельных фермеров и т. п. — не регламентируется высшими властями, не устанавливается законодательно и не передается по наследству (передаются имущество и капитал, но не сам статус). В чистом виде классовая система вообще не содержит никаких внутренних формальных перегородок (экономическое преуспевание автоматически переводит вас в более высокую группу). Экономически эгалитарные сообщества, где совершенно отсутствует классовая дифференциация — явление довольно редкое и неустойчивое. Но на протяжении большей части человеческой истории классовые членения все же носят подчиненный характер. На передний план они выходят, пожалуй, только в буржуазных западных обществах.Осталось рассмотреть еще две стратификационные системы. Одну из них можно условно назвать культурно-символической. Дифференциация возникает здесь из различий доступа к социально значимой информации, неравных возможностей фильтровать и интерпретировать эту информацию, способностей быть носителем сакрального знания (мистического или научного). В древности эта роль отводилась жрецам, магам и шаманам, в средневековье — служителям церкви, толкователям священных текстов, составляющим основную массу грамотного населения, в Новое время — ученым, технократам и партийным идеологам. Претензии на общение с божественными силами, на обладание истиной, на выражение государственного интереса существовали всегда и везде. И более высокое положение в данном отношении занимают те,, кто имеет лучшие возможности для манипулирования сознанием и действиями прочих членов общества, кто лучше других может доказать свои права на истинное понимание, владеет лучшим символическим капиталом. Несколько упрощая картину, можно сказать, что для до-индустриальных обществ более характерно теократическое манипулирование, для индустриальных — партократичес-кое, а для постиндустриальных — технократическое манипулирование. Наконец, последний, девятый тип стратификационной системы следует назвать культурно-нормативным. Здесь дифференциация построена на различиях уважения и престижа, возникающих из сравнения образов жизни и норм поведения, которым следует данный человек или группа. Отношение к физическому и умственному труду, потребительские вкусы и привычки, манеры общения и этикет, особый язык (профессиональная терминология, местный диалект, уголовный жаргон) — все это ложится в основу социального деления. Причем происходит не только разграничение «своих» и «чужих», но и ранжирование групп («благородные — неблагородные», «порядочные — непорядочные», «элита — обычные люди — дно»). Благородные манеры джентльмена, праздное времяпрепровождение аристократа, самоотверженный аскетизм религиозного подвижника, ораторское искусство идейного вождя — не только знаки высокого общественного положения. Они зачастую превращаются в нормативные ориентиры, образцы социального действия и начинают выполнять функции морального регулирования, которое и детерминирует данный тип стратификационных отношений. И это касается не только обособления элиты, но и дифференциации всех средних и низших слоев. В крестьянской общине, где формально все равны между собой, существуют «исправные хозяева», живущие «по обычаю», «по совести», и лодыри, отщепенцы, «перекати-поле». Своя нормативная культура, свои образцы поведения и своя «аристократия» есть и на самом «дне», внутри преступного мира. Появление контркультур и так называемого «антиобщественного поведения», кстати, тоже во многом продукт морального регулирования и идеологического контроля, осуществляемых в данном обществе.Список стратификационных систем полностью не исчерпывается указанными девятью типами. Можно, например, ставить вопрос об особом социально-территориальном типе, где группы дифференцируются местом своего жительства и типом поселений, а различия детерминируются системой гражданства, паспортным режимом, жилищной политикой и т. п. Наш подход дает достаточный простор для творчества. Одним из главных водоразделов между стратификационными системами является наследуемость или ненаследуемость соответствующих позиций в иерархии. Рабовладельческая, сословная и кастовая системы включают в себя элементы пожизненного и формально-юридического наследования. Прочие же системы, по крайней мере, ни формально пожизненного характера статусов, ни их наследования не предусматривают. Однако указанный водораздел подвижен. С одной стороны, существуют пределы жесткости формально-юридических стратификационных границ. Так, рабы могут отпускаться или выкупаться на свободу. Представители купеческого сословия, разоряясь, опускаются в более низкое мещанское сословие (для России XIX в. — это обычный случай). И напротив, при определенных условиях можно заслужить (а иногда и купить), почетный наследственный титул. И даже при наиболее ригидном кастовом строе сохраняются возможности для вертикальной социальной мобильности. С другой стороны, высшие группы во всех стратификационных системах стремятся закрепить свое положение, сделать его не только монопольным, но и передаваемым по наследству. В классовой системе подобное наследование обеспечивается принципом майората (передачи основного имущества старшему наследнику), характерным, скажем, для древней Индии, западной Европы XI—XIII вв. или России вплоть до 1917 г. (Остальные родственники в этом случае фактически опускаются вниз по классовой лестнице.) В этакратической системе чинопиик формально не имеет права передать свое кресло и полномочия собственным детям, но он в состоянии путем протежирования обеспечить им столь же завидное место в учреждении аналогичного ранга. Положение же в социально-профессиональных, культурно-символических и культурно-нормативных стратах зачастую передается реально через образование и воспитание, передачу опыта и секретов мастерства, санкционирование определенных кодексов поведения (профессиональные династии — не единственный, но яркий пример). Что же касается физико-генетической системы, то она стоит несколько особняком, ибо наследование здесь происходит часто, но не в результате каких-то социальных механизмов, а чисто биологически. Еще раз подчеркнем, что все девять типов стратификационных систем — не более чем «идеальные типы». Любое реальное общество является их сложным смешением, комбинацией. В реальности стратификационные типы переплетаются, дополняют друг друга. 3. ^ Совокупный социально-экономический статус Социальная стратификация описывает социальное неравенство в обществе, деление социальных слоев по уровню доходов и образу жизни, по наличию или отсутствию привилегий. В первобытном обществе неравенство было незначительным, поэтому стратификация там почти отсутствовала. В сложных обществах неравенство очень сильное, оно поделило людей по уровню доходов, образования, власти. Возникли касты, затем сословия, а позже — классы. В одних обществах переход из одного социального слоя (страты) в другой запрещен; есть общества, где такой переход ограничен, и есть общества, где он полностью разрешен. Свобода социальных перемещений (мобильность) определяет то, каким является общество — закрытым или открытым.Доход — количество денежных поступлений индивида или семьи за определенный период времени (месяц, год). Доходом называют сумму денег, полученную в виде зарплаты, пенсий, пособий, алиментов, гонораров, отчислении от прибыли. Доходы чаще всего тратятся на поддержание жизни, но если они очень высоки, то накапливаются и превращаются в богатство.Богатство — накопленные доходы, т. е. количестмо ил-личных или овеществленных денег. Во втором случае они намываются движимым (автомобиль, яхта, ценные бумаги и т. п.) и недвижимым (дом, произведения искусство, сокровища) имуществом. Обычно богатство передается по наследству. Наследство могут получать как работающие, так и неработающие, а доход — только работающие. Главное достояние высшего класса — не доход, а накопленное имущество. Доля зарплаты невелика. У среднего и низшего классов главным источником существования выступает доход.^ Суть власти — в способности навязывать свою волю вопреки желанию других людей. В сложном обществе власть институционализирована, т.е. охраняется законами и,траПрестиж — уважение, каким в общественном мнении пользуются та или иная профессия, должность, род занятия. Доход, власть, престиж и образование определяют совокупный социально-экономический статус, т. е. положение и место человека в обществе. В таком случае статус выступает обобщенным показателем стратификации. Приписываемый статус характеризует жестко закрепленную систему стратификации, т. е. закрытое общество, в котором переход из одной страты в другую практически запрещен. К таким системам относят рабство и кастовый строй. Достигаемый статус характеризует подвижную систему стратификации, или открытое общество, где допускаются свободные переходы людей вниз и вверх по социальной лестнице. К такой системе относят классы (капиталистическое общество). Наконец, феодальное общество с присущим ему сословным устройством следует причислить к промежуточному типу, т. е. к относительно закрытой системе. Здесь переходы юридически запрещены, но на практике они не исключаются. Таковы исторические типы стратификации. Средний класс Средний класс — совокупность социальных слоев, занимающих промежуточное положение между основными классами в системе социальной стратификации. Характеризуется неоднородностью положения, противоречивостью интересов, сознания и политического поведения. Это дает право многим авторам исследований говорить о нем во множественном числе: «средние классы», «средние слои». Различают средний класс (средние и мелкие собственники) и новый средний класс, включающий управляющих, профессиональных работников умственного труда («белые воротнички», или менеджеры). Старые средние слои — мелкие предприниматели, торговцы, ремесленники, представители свободных профессий, редкое и среднее крестьянство, мелкие собственники товарного производства — подвержены разорению. Стремительный рост технологий и науки, всплеск сферы услуг, а также всеохватывающая деятельность современного государства способствовали появлению на современной арене армии служащих, техников, интеллигенции, не владеющих средствами производства и живущих за счет продажи собственной рабочей силы. Практически во всех развитых странах доля среднего класса составляет 55—60%. Средние классы выражают тенденцию к уменьшению противоречий между содержанием труда различных профессий, городским и сельским образом жизни, являются проводниками ценностей традиционной семьи, что сочетается с ориентацией на равенство возможностей для мужчин и женщин в образовательном, профессиональном, культурном отношении. Эти классы представляют собой оплот ценностей современного общества, они — основные носители традиций, норм и знаний. Для средних слоев характерен незначительный разброс вокруг центра политического спектра, что делает их и здесь оплотом стабильности, залогом эволюционности общественного развития, формирования и функционирования гражданского общества. В современном российском обществе средний класс находится в зародышевом состоянии. Продолжает развиваться социальная поляризация, расслоение на бедных и богатых. Маргинальное™Маргинальность — это специальный социологический термин для обозначения пограничного, переходного, структурно неопределенного социального состояния субъекта. Люди, по разным причинам выпадающие из привычной социальной среды и неспособные примкнуть к новым общностям (зачастую по причинам культурного несоответствия), испытывают большое психологическое напряжение и переживают своеобразный кризис самосознания. Теория маргиналов и маргинальных общностей была выдвинута в первой четверти XX в. одним из основателей Чикагской социологической школы (США) Р.Э. Парком, а ее социально-психологические аспекты развиты в 30—40-х гг. Э. Стоунквистом. Но еще К. Маркс рассматривал проблемы социального деклассирования и его последствий, а М. Ве-бер прямо сделал вывод о том, что движение общества начинается тогда, когда маргинальные слои организовываются в некую социальную силу (общность) и дают толчок социальным изменениям — революциям или реформам. С именем Вебера связана более глубокая трактовка маргинальное™, которая позволила объяснить формирование новых профессиональных, статусных, религиозных и подобных им сообществ, которые, конечно же, не во всех случаях могли возникать из «социальных отбросов» — индивидов, насильственно выбитых из своих общностей (безработных, беженцев, мигрантов и др.) или асоциальных по выбранному стилю жизни (бродяг, наркоманов и т. п.). С одной стороны, социологи всегда признавали безусловную связь между возникновением массы людей, исключенных из системы привычных (нормальных, т. е. принятых в обществе) социальных связей и процессом формирования новых общностей: негэытропийные тенденции и в человеческих сообществах действуют по принципу «хаос должен быть как-то упорядочен». (Именно такого рода процессы происходят в современном российском обществе.)С другой стороны, возникновение новых классов, слоев и групп на практике почти никогда не связано с организованной активностью попрошаек и бомжей, скорее, оно может рассматриваться как строительство «параллельных социальных структур» людьми, чья общественная жизнь до последнего момента «перехода» (который часто выглядит как «прыжок» на новую, заранее подготовленную структурную позицию) была вполне упорядоченной. Под маргиналами понимаются индивиды, их группы и общности, формирующиеся на границах социальных слоев и структур и в рамках процессов перехода от одного типа социальности к другому или в пределах одного типа социальности при его серьезных деформациях. Среди маргиналов могут быть этномаргиналы, сформированные миграциями в чужую среду или выросшие в результате смешанных браков; биомаргиналы, чье здоровье перестает быть предметом заботы социума; социомаргина-лы, как, например, группы находящихся в процессе незавершенного социального перемещения; возрастные маргиналы, формирующиеся при разрыве связей между поколениями; политические маргиналы: их не устраивают легальные возможности и легитимные правила общественно-политической борьбы; экономические маргиналы традиционного (безработные) и нового типа — так называемые «новые бедные»; религиозные маргиналы — стоящие вне конфессий или не решающиеся осуществить выбор между ними; и, наконец, криминальные маргиналы; а возможно, еще и просто те, чей статус в социальной структуре не определен.^ 4. Социальная стратификация российского обществаОсновные изменения в социальной стратификации российского общества в XX в. До революции 1917 г. в России официальным было сословное, а не классовое деление населения страны. Оно подразделялось на два основных сословия — податных (крестьяне, мещане) и неподатных (дворянство, духовенство). Внутри каждого сословия были более мелкие сословия и слои. Государство предоставляло им определенные права, закрепленные законодательством. Сами права гарантировались сословиям лишь постольку, поскольку они выполняли определенные повинности в пользу государства. Государственный аппарат, чиновники регулировали отношения между сословиями. Согласно переписи 1897 г., все население страны, а это 125 миллионов россиян, распределялось на следующие сословия: дворяне — 1,5% от всего населения, духовенство — 0,5%, купцы — 0,3%, мещане — 10,6%, крестьяне— 77,1%, казаки — 2,3%. Первым привилегированным сословием в России считалось дворянство, вторым — духовенство. Остальные сословия не являлись привилегированными. Те дворяне, которые были землевладельцами, составляли особую группу — класс помещиков. Постепенно классы появляются внутри других сословий. Некогда единое крестьянство на рубеже веков расслоилось на бедняков (34,7%), середняков (15%), зажиточных (12,9%), кулаков (1,4%), а также мало- и безземельных крестьян, вместе составлявших одну треть. Неоднородным образованием были мещане — средние городские слои, включавшие мелких служащих, ремесленников, кустарей, студентов и т. д. Из их среды и из крестьянства выходили русские промышленники, м