1. КУЛЬТУРА АССИРИИ О повседневной жизни ассирийцев, особенно рядовых, мы знаем довольно мало. Дома ассирийцев были одноэтажными, с двумя внутренними двориками (второй служил "семейным кладбищем"). Стены домов сооружались из сырцовых кирпичей или были глинобитными. В Ассирии климат менее жаркий, чем в Нижней Месопотамии. Поэтому одежда ассирийцев была более основательной, чем у вавилонян. Она состояла из длинной шерстяной рубахи, поверх которой в случае надобности оборачивали еще шерстяную ткань. Ткани были белыми или окрашенными в яркие цвета с помощью растительных красок. Богатые одежды изготовлялись из тонких льняных или шерстяных тканей, отделывались бахромой и вышивкой. Из Финикии доставляли шерсть, окрашенную пурпуром, но ткань из нее была баснословно дорогой. Обувью служили сандалии из кожаных ремней, а у воинов - сапоги. Изделия ассирийских ремесленников (резная кость, каменные и металлические сосуды) нередко были весьма изысканными, но не самостоятельными по стилю: в них ощущается сильное финикийское и египетское влияние. Ведь ремесленников из этих стран массами угоняли в Ассирию. Сюда же в огромном количестве привозили и награбленные произведения искусства. Поэтому изделия местных мастерских трудно, а подчас и невозможно отличить от "импортных". Ассирийская архитектура тоже не отличалась самобытностью. Как отмечали сами ассирийские цари, их дворцы строились "на хеттский манер", заимствованный из Сирии, но дворцы эти были грандиозных размеров. Однако главное украшение этих дворцов - многофигурные композиции с изображением мифологических, жанровых и батальных сцен, выполненные в очень низком рельефе на плитах из мраморовидного известняка и частично раскрашенные минеральными красками, - представляет собой одну из ярчайших страниц в истории мирового искусства. В стиле и технике этих рельефов можно проследить такие традиционные черты месопотамского искусства, как "мультипликационная" передача последовательных моментов той или иной сцены: на одном и том же рельефе царь изображен приближающимся к алтарю и склоненным перед ним. Местные, ассирийские традиции проявляются в очень свободном расположении фигур на плоскости, в замене изображения божества его символом. Наконец, здесь можно обнаружить и следы хурритского, сирийского, египетского, Эгейского стилей. В общем же из всех этих разнородных элементов образовалось удивительно органичное и самобытное целое. Основной (почти единственный) сюжет рельефов - царь и его деятельность. Поэтому на них можно увидеть пиры и битвы, охоту и торжественные процессии, религиозные обряды, осады и штурмы крепостей, военные лагеря и войска, жестокие расправы над побежденными и принесение даней покоренными народами. Хотя все эти сцены скомпонованы из повторяющихся канонических деталей, заметить это для обычного зрителя почти невозможно: прихотливость и смелость композиции придают им бесконечное разнообразие. Варьируется и техника исполнения - от тщательной проработки деталей, изобилия подробностей (прически, локоны, бороды, вышивки на одежде, украшения, сбруя лошадей и т.п.) до графической скупости, изысканной стилизации, когда дается почти один только контур (знаменитое изображение раненой львицы). Сильное, стремительное движение (скачущие лошади, бегущие звери) сочетается с тяжеловесной, подчеркнутой статуарностью царя и его спутников (величественные позы, подчеркнутая мускулатура, преувеличенные размеры фигур). Цвет в этих изображениях, как и в более редких композициях из глазурованного кирпича и в росписях, имеет чисто декоративную функцию. Поэтому на них можно увидеть синих лошадей, желтые фигуры на голубом фоне и т.п. Царей изображают и немногие дошедшие до нас образцы круглой скульптуры. Среди них особенно интересна статуэтка из янтаря и золота, изображающая Ашшур-нацир-апала II. Несмотря на миниатюрные размеры, она создает ощущение мощи и величия. Изображения ассирийских рельефов сюжетны, повествовательны, и в этом их отличие от искусства соседних народов, где преобладает декоративное начало. Но технические приемы, выработанные ассирийскими скульпторами, оказали влияние на персидскую (видимо, через мидийское посредство) и, возможно, даже на греческую скульптуру. И в наше время ассирийские рельефы, разрозненные, нередко разбитые, почти утратившие краски, производят очень сильное впечатление. Огромное количество и великолепное качество дошедших до нас рельефов позволяют заключить, что они изготовлялись в специальных мастерских с большим количеством первоклассных мастеров. То же самое можно сказать и о недавно обнаруженных в царском погребении великолепных ювелирных изделиях из золота, цветных камней и эмали. Что же касается повседневного "ширпотреба" (печати, амулеты и другие мелкие ремесленные изделия), то класс их исполнения, как правило, неизмеримо ниже. Другим важнейшим вкладом ассирийцев в историю мировой культуры является разработка литературно-исторического жанра. Царские надписи, повествующие о событиях того или иного царствования, имели в Месопотамии многовековую традицию, но только ассирийцы превратили их в настоящую литературу. Хотя эти надписи принято называть "анналами", т.е. летописями, в действительности они ими не являются. Это литературные композиции, в которых исторические события определенным образом "аранжированы", чтобы повествование выглядело более красочным, а его главный герой - царь - более мудрым, доблестным и могучим. Поэтому "анналы" содержат нередко сильные преувеличения (числа убитых врагов, размеров добычи и т.п.) и вместе с тем о многом умалчивают (преимущественно, разумеется, о неудачах). Сюда же относятся и так называемые "письма богу Ашшуру" - своеобразные "рапорты" царя богу и жителям города Ашшура о военных походах, их причинах, течении и результатах. Эти тексты в литературном отношении еще интереснее "анналов". Так, в "Письме Саргона II богу Ашшуру" мы впервые в мировой литературе встречаем описания пейзажей. Там же встречаются цитаты из "классической" литературы, например из "Эпоса о Гильгамеше". Хотя и "анналы", и "письма", подобно рельефам, нередко компонуются из стандартных деталей (особенно в описании повторяющихся событий), их энергичный и красочный стиль, яркая, хотя подчас и грубоватая, образность делают их захватывающим чтением. Ассирийские историки всячески старались показать свою ученость: обильно цитировали старинные тексты, старались писать на "хорошем" аккадском языке, т.е. на литературном вавилонском диалекте. Особенности ассирийских анналов, конечно, сильно затрудняют их использование в качестве исторического источника, но зато повышают их литературную ценность (хотя и историческая ценность их огромна). Что же касается других литературных жанров, то произведения на аккадском языке с начала I тысячелетия до х.э., в отличие от II тысячелетия до х.э., почти не создаются, а только переписываются и комментируются - как в Ассирии, так и в Вавилонии. За исключением уже упоминавшихся "анналов", "писем" и хроник, известные нам новые литературные произведения этого времени немногочисленны. Но среди них есть очень интересные псалмы, гимны богам и даже лирика. Особо следует отметить рассказ о путешествии некоего царевича в Царство мертвых и о том, что он там увидел. Это - самое раннее известное нам в мировой литературе сочинение того своеобразного жанра, вершиной которого стал через два тысячелетия "Ад" Данте. Упадок аккадской поэзии, однако, сильно заметен. Видимо, это связано с быстро развивавшимся процессом вытеснения из разговорной практики аккадского языка арамейским и с появлением новой литературы на арамейском языке. Об этой литературе на ее начальной стадии мы знаем пока очень мало, так как по-арамейски писали обычно на папирусе и других недолговечных в условиях Месопотамии материалах (хотя и известны немногочисленные тексты, написанные клинописью по-арамейски). Арамейская литература, видимо, и послужила своего рода "мостом" от литератур ранней древности к более поздним. Примером здесь может служить так называемый "Роман об Ахикаре", как предполагается, ассирийского происхождения, дошедший до нас на арамейском языке (древнейший список из египетской Элефантины, V в. до х.э.). "Роман об Ахикаре" был очень популярен в древности и в средние века: известны его греческая, сирийская, эфиопская, арабская, армянская и славянская версии. На Руси он был известен под названием "Сказание об Акире Премудром". Это занимательное и одновременно назидательное повествование о мудром советнике царя Синаххериба Ахикаре и его неблагодарном приемном сыне, оклеветавшем и едва не погубившем своего благодетеля. В конце концов, однако, справедливость торжествует. Благие советы и укоризны Ахикара, адресуемые им своему воспитаннику, выражают этические взгляды, господствовавшие на Ближнем Востоке в I тысячелетии до х.э. Недавно было установлено, что Ахикар - историческое лицо. Из Египта же происходит и другой, недавно опубликованный очень интересный текст - так называемый "Роман об Ашшурбанапале и Шамаш-шум-укине", своеобразная художественная интерпретация известных исторических событий. Текст написан на арамейском языке египетским демотическим письмом (такие тексты чрезвычайно редки) и повествует о споре двух братьев за верховную власть и о безуспешных попытках их сестры помирить их. Видимо, и это произведение восходит к ассирийскому времени либо очень близко к нему. Надо надеяться, что новые находки позволят существенно расширить наши знания об арамейской литературе на раннем этапе ее существования. В области литературы, науки и искусства ассирийцы во II тысячелетии до х.э. не создали почти ничего оригинального, полностью переняв вавилонские и частично хуррито-хеттские достижения. В ассирийском пантеоне в отличие от вавилонского место верховного бога занимал Ашшур ("отец богов" и "Эллиль богов"). Но Мардук и другие боги общемесопотамского пантеона тоже весьма почитались в Ассирии. Особо важное место среди них занимала грозная богиня войны, плотской любви и плодородия Иштар в двух своих ипостасях - Иштар Ниневийской и Иштар Арбельской. В Ассирии Иштар играла еще и специфическую роль покровительницы царя. У хеттов и, вероятно, митаннийцев был позаимствован литературный жанр царских анналов, но наибольшее развитие он получил в I тысячелетии до х.э. Весьма интересным культурно-историческим и бытовым памятником эпохи являются так называемые "Среднеассирийские законы" (сокращенно САЗ), которые представляют собой, скорее всего, не законы государства, а своего рода "научную" компиляцию - свод различных законодательных актов и норм обычного права Ашшурской общины, составленный для обучения и для практических нужд. Всего сохранилось 14 табличек и фрагментов, которые принято обозначать прописными латинскими буквами от А до О. Сохранность их различна - от почти полной до очень плохой. Некоторые фрагменты были первоначально частями одной таблички (B+O+G). Они датируются XIV-XIII вв. до х.э., хотя сам текст, видимо, несколько старше. Своеобразие САЗ проявляется в том, что они соединяют в себе как черты весьма архаичные, так и серьезные нововведения. К последним относится, например, метод систематизации норм. Они группируются в соответствии с предметом регулирования в очень крупные "блоки", каждому из которых посвящена особая табличка (в ЗХ группировка значительно более дробная), ибо "предмет" понимается в САЗ чрезвычайно широко. Так, Табл. А (пятьдесят девять параграфов) посвящена различным аспектам правового положения свободной женщины - "дочери человека", "жены человека", вдовы и т.п., а также блудницы и рабыни. Сюда же входят различные правонарушения, совершенные женщиной или против нее, брак, имущественные отношения супругов, права на детей и т.п. Иными словами, женщина выступает здесь и как субъект права, и как его объект, и как преступница, и как потерпевшая. "Заодно" сюда же отнесены действия, совершаемые "женщиной или мужчиной" , а также дела о мужеложстве Такая группировка, разумеется, значительно удобнее, чем в ЗХ, но и ее недостатки очевидны: воровство, например, оказывается в двух разных табличках, ложные обвинения и ложные доносы тоже попадают в разные таблички (А и N); такая же участь постигает и нормы, касающиеся наследования Впрочем, эти недостатки очевидны лишь с нашей, современной точки зрения. Новым, по сравнению с Законами Хаммурапи, является также чрезвычайно широкое применение публичных наказаний - порки и "царской работы", т.е. своего рода каторжных работ (помимо денежной компенсации потерпевшему). Такое явление для столь ранней древности уникально и может объясняться как необычайно высоким развитием правовой мысли, так- и сохранением общинной солидарности, рассматривавшей многие правонарушения, особенно в области земельных отношений или против чести и достоинства свободных граждан, как затрагивающие интересы всей общины. С другой стороны, САЗ, как уже отмечалось, содержат и черты архаические. К ним можно отнести В + О, согласно которым убийца выдается "хозяину дома", т.е. главе семьи убитого. "Хозяин дома" может поступить с ним по своему усмотрению: убить или отпустить, взяв с него выкуп (в более развитых правовых системах выкуп за убийство не допускается). Такое смешение архаичных черт с чертами сравнительно высокого развития характерно и для самого среднеассирийского общества, как оно отражено в САЗ. Ашшур был богатым торговым городом. Значительное развитие товарно-денежных отношений позволило законодателям широко применять денежные компенсации в виде десятков килограммов металла (неясно, свинца или олова). Однако при этом существовала долговая кабала на весьма жестких условиях: по истечении определенного срока заложники считались "купленными за полную цену". С ними можно было обращаться как с рабами, подвергать телесным наказаниям и даже продавать "в другую страну" Земля служит объектом купли-продажи , хотя и под контролем властей. Из деловых документов видно, что община может заменить продаваемый участок земли другим, т.е. частная собственность на землю сочетается с сохранением определенных прав общины. Патриархальность семейных отношений, очевидная уже из приведенного выше порядка наказания убийц, становится еще яснее при взгляде на те законоположения, которые регулируют семейное право. Существует еще "большая семья", и власть домовладыки чрезвычайно широка. Он может отдавать своих детей и жену в залог, подвергать жену телесным наказаниям и даже наносить ей увечья. "Как ему угодно" он может поступить и со своей "согрешившей" незамужней дочерью Прелюбодеяние карается смертью для обоих его участников: застав их на месте преступления, оскорбленный муж может убить их обоих. По суду же на прелюбодея накладывалось такое же наказание, какому муж пожелает подвергнуть свою жену Женщина могла стать юридически самостоятельной лишь в том случае, если она овдовела и не имеет ни сыновей (хотя бы малолетних), ни свекра, ни других родичей мужа - мужчин. В противном случае она остается под их патриархальной властью. САЗ устанавливают весьма несложную процедуру превращения наложницы-рабыни в законную жену и узаконения рожденных ею детей, но во всех остальных случаях отношение к рабам и рабыням чрезвычайно сурово. Рабыням и блудницам под страхом тяжелого наказания запрещалось носить покрывало - обязательную принадлежность костюма свободной женщины. Однако тяжелые наказания накладываются на рабыню по закону, а не по произволу господ. САЗ упоминают также некие категории зависимых людей, однако точный смысл соответствующих терминов пока не вполне ясен (из деловых документов видно, что практиковалось и "добровольное" поступление свободных людей под покровительство знатных лиц, т.е. превращение свободных в клиентов). В ассирийском судопроизводстве широко применялись ордалия (испытание водой) и клятва. Отказ от ордалии и клятвы был равносилен признанию вины. Наказания, налагаемые по САЗ, как правило, чрезвычайно суровы и исходят, хотя и не столь последовательно, как Законы Хаммурапи, из принципа талиона (воздаяние равным за равное), что выражается в широком применении членовредительных наказаний. ^ 2. Литература и наука Собственный вклад Ассирии в культуру древнего мира был невелик. Так, в области литературы Ассирия, по-видимому, не создала ничего своего, кроме военных царских анналов. В своём роде, впрочем, эти анналы были замечательны яркой выразительностью ритмического языка и системой образов, когда дело шло об изображении военной мощи Ассирии и описании побед ассирийского царя. Но характерно, что даже эти типично ассирийские произведения почти всегда писались не на родном для ассирийцев диалекте, а на довольно сильно отличавшемся от него к этому времени аккадском литературном языке (вавилонском). Что же касается всех остальных литературных памятников, заботливо собиравшихся в библиотеке ниневийского дворца по приказу царя-грамотея Ашшурбанапала, а также в библиотеках храмов, то они почти все без исключения представляли памятники вавилонской литературы или же подражания им, вроде составленных, по-видимому, самим Ашшурбанапалом гимнов и молитв богам. Образованный писец в Ассирии должен был знать несколько языков: помимо своего родного диалекта и вавилонского диалекта в двух его формах (живой, применявшийся в деловой переписке с Вавилонией, и старолитературный) ещё и шумерский язык, так как без некоторого знания этого языка невозможно было полное овладение клинописной грамотой. Кроме того, в официальных канцеляриях помимо ассирийского диалекта аккадского языка применялся еще и другой язык — арамейский, как язык, наиболее распространённый среди многоязычного населения разных частей державы. Арамейский язык даже начал вытеснять аккадский в быту населения. В канцелярском штате состояли специальные арамейские писцы, писавшие на коже, папирусе или глиняных черепках. Создавалась и арамейская литература, к сожалению, до нас почти не дошедшая ввиду плохой сохраняемости применявшегося для письма материала. К ассирийскому времени следует, однако, отнести известную арамейскую повесть о премудром Ахикаре, древнейший вариант которой дошёл до нас в копии V в. до н.э. и действие которой происходит при дворе ассирийских царей Синаххериба и Асархаддона. Повесть эта, претерпевшая изменения в течение многих веков, дожила до позднего средневековья, переводилась и в Европе на многие языки, в том числе и на русский. Наука в Ассирии находилась в общем ещё на этапе первичного накопления фактов. Дошедшие до нас научные сочинения носят сугубо утилитарный характер — это различные перечни, справочники, рецепты. Некоторые из этих справочников, однако, предполагают наличие известных предварительных обобщений. Большинство дошедших до нас из Ассирии научных сочинений — вавилонского происхождения. Нам известны словари и сборники языковых и юридических упражнений, медицинские и химические рецептурные справочники, сводки ботанических и минералогических терминов, астрологическо-астрономические записи и т. и. Научные знания в таких сочинениях перемешаны с колдовством; профессия врача, например, считалась жреческой профессией. На высоком уровне развития, как уже указывалось, находились военная техника и те отрасли техники, которые связаны с военным делом,— строительство мостов, дорог, акведуков, крепостей и т. п. ^ 3. Искусство и архитектура В области архитектуры ассирийские зодчие имели крупные достижения. Наиболее важные строения возводились на высоких кирпичных платформах; все постройки сооружались из сырцового кирпича (обожженный кирпич и камень применялись, и то далеко не всегда, лишь для облицовки). Так как сырцовый кирпич — материал, не допускающий сложных архитектурных форм, ассирийское зодчество пользовалось ограниченным числом приемов: прямые линии, чередование выступов и ниш, открытые портики со столбами и с двумя башнями по бокам — так называемые “хеттские бит-хилани”. Стены зданий были глухие, комнаты, как и в Вавилонии, открывались во внутренний двор. Известен был арочный свод, но обычно перекрытия были балочные, накатом; свет проходил через отверстия, сделанные в потолке или в стенах под потолком. При храмах важнейших божеств строились ступенчатые башни (зиккураты) несколько иной конструкции, чем и Вавилонии. Центральным сооружением крупного ассирийского города являлся царский дворец, занимавший значительную часть его площади. Такой дворец представлял собой крепостное сооружение на высокой платформе. Стены с выступами прямоугольных башен, увенчанные ступенчатыми зубцами, были сложены обычно целиком из сырцового кирпича. Арочные входы были украшены каменными изваяниями крылатых быков и львов с человеческими лицами—божеств-хранителей дворца. Наружных украшений у зданий, кроме описанных, по большей части не имелось. Художественно оформлялись главным образом внутренние помещения, в особенности узкие и длинные парадные залы дворцов. Здесь применялись раскрашенные рельефы, роспись и цветные изразцы. Особенно известны ассирийские рельефы. Они высекались на больших каменных плитах, которыми облицовывались нижние части стен во внутренних помещениях дворцов. Обычай изготовления рельефных плит был заимствован из Митанни или от хеттов; вообще в изобразительном искусстве Ассирии имеется множество элементов, восходящих к хурритскому и хеттскому искусству. Рельефы более раннего периода (по IX в. до н.э. включительно) отличаются большей связанностью фигур, отсутствием в них динамичности, преувеличенным подчёркиванием физической силы. Начиная с VIII в. работавшие в Ассирии художники несколько более приближаются к правдивой передаче действительности, начинают пользоваться пейзажем. Особенно замечательны изображения животных и сцены охоты времени Ашшурбанапала. Однако достижения ассирийского искусства остаются ограниченными. Для него характерно ремесленное, хотя и квалифицированное использование заранее разработанных трафаретов; иногда — как в случае охотничьих сцен — художник умело их сочетает, добиваясь жизненности изображения; тематика же ограничена военными, культовыми и охотничьими сценами, а идейное содержание сводится к восхвалению мощи ассирийского царя и ассирийского войска и к посрамлению врагов Ассирии. Нет интереса к передаче конкретного образа человека и его окружения, в изображениях сохраняется трафаретный тип лица, условный разворот тела и т. п. Несмотря на то, что в изобразительном искусстве достижения ассирийцев были сравнительно невелики, оно всё же оказало немалое влияние на официальное искусство более позднего государства того же типа — Персидской державы, развитие которого пошло по путям, проложенным ассирийскими художниками; при этом были лишь усилены элементы трафаретности и декоративности изображений. 4. Религия Идейное содержание как искусства и литературы, так и всей ассирийской культуры вообще в значительной мере определялось, как и в других странах древнего Востока, религией. Важнейшее значение в религии ассирийцев имели ритуалы и обряды магического характера. Боги представлялись в виде сильных, завистливых и грозных в своём гневе существ, а роль человека по отношению к ним сводилась к роли раба, кормящего их своими жертвами. Всякий бог был богом-покровителем определённой общины или территории, были боги “свои” и “чужие”, однако и “чужие” боги всё же признавались божествами. Бог-покровитель государства объявлялся наиболее могущественным богом, царём богов, мир богов представлялся по образу иерархии царского двора, а религия в первую очередь освящала существующую деспотическую монархию. Официальная обрядность, мифология и всё учение ассирийской религии были почти полностью заимствованы из Вавилона, с той лишь разницей, что местный бог Ашшур был поставлен над всеми богами, в том числе и над вавилонским Белом-Мардуком. Были, впрочем, распространены среди народных масс такие мифы и верования, которые не были известны вавилонянам и которые восходили к хурритской мифологии. Это засвидетельствовано изображениями на цилиндрических каменных печатях, которые носили свободные ассирийцы. Ассирийские мифы и культы, связанные с земледелием, сохранились в виде пережитков и до наших дней в быту горцев, живущих на территории бывшей Ассирии. Религиозные представления, восходившие к далёким временам, и верования, возникавшие вновь на почве социальной придавленности масс, опутывали каждый шаг ассирийцев: бесчисленные суеверия, вера в десятки видов демонов и привидений, от которых ограждались амулетами, молитвами, магическими фигурками героев Гильгамеша и Энкиду, тысячи примет на все случаи жизни, соблюдаемые с величайшей тщательностью обряды и т. д. Сложные обязательные обрядовые церемонии должен был выполнять и царь, считавшийся магическим носителем благополучия страны; это широко использовалось жречеством для политического давления на царя и сохранения своего влияния на государственные дела.