Хекхаузен Х.
Мотивация идеятельность
Совершенно очевидно, что поведение описывается какмотивированное либо «изнутри» (интринсивно), либо «извне»(экстринсивно). Это противопоставление почти столь же старо, как и самаэкспериментальная психология мотивации. Оно становится актуальным во всех техслучаях, когда исследователи, с определенным успехом сосредоточив свои усилияна изучении таких видов поведения, которые служат удовлетворениюфизиологических потребностей или избеганию негативных физиологическихсостояний, стараются объяснить все поведение, его изменения (научение) илежащую в его основе мотивацию посредством внешних играющих роль подкрепленияследствий поведения — вознаграждения, отсутствия вознаграждения и наказания.Подобное чисто инструментальное понимание, сводящее в конечном счете поведениелишь к обслуживанию организма, вынужденного восстанавливать нарушенныйгомеостаз, всегда вызывало возражение, особенно когда данные, полученные приработе с животными, целиком переносились на человека.
По всей видимости, первое возражение принадлежит Вудвортсу[R. S. Woodworth, 1918], разработавшему теорию первичности поведения(behavior-primacy) с характерным для нее постулированием врожденных механизмовразвития сенсорных, моторных и когнитивных способностей. Такого рода механизмыприводятся в действие влечениями типа любопытства или самоутверждения по мереих развития, активность уже сама по себе приносит субъекту удовлетворение.Развившаяся и мотивированная таким образом активность может служитьудовлетворению физиологических влечений, но, только «побуждаемаясобственным влечением,… она может протекать свободно и эффективно» [ibid.,р. 70]. Достаточно близок к этому и оллпортовский принцип функциональнойавтономии [G. W. Allport, 1937], согласно которому первоначальноинструментальные действия могут приобретать самостоятельную (интринсивную)привлекательность.
Вторая атака, почти бунт, против указанного выше пониманияпоследовала в 50-е гг., когда благодаря работам Халла и Скиннера объяснениеповедения исключительно посредством внешних подкреплений достигло своегоапогея. У крыс и у обезьян открывались все новые типы поведения, которые не служилиредукции влечений, но явно подкрепляли сами себя, ибо, осуществляя их или радиполучения возможности их осуществить, подопытное животное вполне успешнонаучалось достаточно сложным навыкам (см. гл. 4). В этой связи Харлоу [Н. F.Harlow, 1950; 1953] постулировал, например, существование «манипулятивноговлечения», Монтгомери [К. С. Montgomery, 1954; W. L. Welker, 1956] — «исследовательское влечение», а Батлер [R. A. Batler, 1953] — влечение к «зрительному обследованию». Никто, пожалуй, не связывал сэтим прорывом психологии мотивации к внутренне регулируемому поведению столькомногообещающих надежд, как Зигмунд Кох, великий методологический скептикпсихологии. В 1956 г. он писал: «По-видимому, наиболее привлекательнойособенностью этих исследований является все нарастающий интерес к феноменам,явно принадлежащим к категории „в себе и для себя“ или ксуществующему интринсивно многообразию, к феноменам, для объяснения которых нехватает ресурсов экстринсивной грамматики и которые могут быть отнесены к человеку,даже когда изучаются на животных. Конечно, я имею в виду работы по»исследовательским", «манипулятивным» влечениям и«познавательной потребности»… Если бы меньше времени тратилось напостулирование новых влечений и больше, скажем, на сужение круга признаков,которые заставляют обезьян «решать» одни манипулятивные задачи и не«решать» другие, то это действительно привело бы нас к фактам,требующим «интринсивной грамматики». Если бы больше усилий тратилосьна выяснение не того, может ли «подкреплять» рост стимуляции, а того,каковы конкретные свойства тех «стимулов», усиление которыхдействительно подкрепляет, то психология могла бы оказаться на пороге новогоэтапа своего развития" [S. Koch, 1956, р. 81, 82].
Различные концепцииинтринсивной и экстринсивной мотивации
Какого-либо единства взглядов по вопросу о том, чемразличается интринсивно и экстринсивно мотивированное поведение, до сих пор несуществует (что подтвердили, например, материалы опроса, проведенного средиспециалистов по психологии труда [см.: L. Dayer, D. F. Perker, 1975]). Можновыделить, по меньшей мере, шесть различных концепций, выдвигающих на первыйплан разные аспекты различий или в поведенческих проявлениях, или в отношенииосновополагающих процессов. Общим для всех них является лишь пониманиеинтринсивно мотивированного поведения как совершающегося ради себя самого илиради тесно с ним связанных целевых состояний, как не могущего быть лишь простымсредством достижения инородной по отношению к такому поведению цели.
Влечения без редукции влечения
В первой концепции утверждается лишь то, что интринсивномотивированное поведение не направлено на удовлетворение физическихпотребностей типа голода, жажды и избегания боли. Одновременно постулируютсяупомянутые выше дополнительные влечения типа исследовательских, манипулятивныхи т. п., которые не подчинены восстановлению организмом нарушенного гомеостаза.Подобные влечения не связаны с редукцией влечения, а значит, им можноинструментально выучиться и без такой редукции, что делает возможным наблюдениеих проявлений во внешнем поведении.
Свобода от цели
Вторая, родственная первой концепция рассматривает вкачестве интринсивно мотивированной всякую представляющуюся бесцельнойактивность, не постулируя присущих только этой активности влечений или мотивов.Обширные области деятельности, особенно у подрастающего живого существа,создают впечатление «самоцельности» [Е. Klinger, 1971], напримеригра. По мнению Уайта [R. W. White, 1959], активности, направленные наполучение индивидом наибольших эффектов при взаимодействии с окружением,принадлежат основному потоку поведения, лишь по необходимости прерываемомуредуцирующими влечения действиями. Основополагающей для такого рода активностион считает «мотивацию действенностью» (effectance motivation). Приэтом мотивирующим является ощущение эффективности (feeling of efficacy), арезультатом активности- возрастание разного рода компетентности. Из общеймотивации действенностью позднее выделяются более конкретные мотивы, такие, какдостижения или самоутверждения. Такому пониманию соответствует и классификацияМак-Рейнолдса [Р. McReynolds, 1971], в которой инструментальность поведения ещеболее кардинально используется в качестве критерия для различения. Согласноэтой классификации интринсивно мотивированными являются лишь такие формыповедения, которые осуществляются только ради протекания самой деятельности.Экстринсивно же мотивированным оказывается все, что направлено на достижениекакого-либо конечного состояния или цели. Тем самым почти все виды действий,рассматриваемые в данной книге, всякая деятельность, связанная с достижениями,властью, аффилиацией, оказанием помощи, агрессией или с какими-то целями,должны считаться внешне мотивированными. В качестве интринсивно мотивированных,несущих удовлетворение в самих себе остаются лишь «развлекательные»виды активности типа игры и эстетического переживания.
Оптимальный уровень активации или рассогласования
Согласно третьей концепции, то или иное поведение считаетсяинтринсивно мотивированным в том случае, когда наличествует регуляция,направленная на поддержание или восстановление некоторого оптимального уровняфункционирования. Разрабатываемые в этом русле отдельные теоретические подходыразличаются между собой по их связи с исследовательскими традициями. Так,работа Хебба [D. О. Hebb, 1955] и более поздняя работа Фиске и Мадди [D. W.Fiske, S. R. Maddi, 1961], выполненные в русле теории активации центральныхнервных процессов, выдвигают положения об «оптимальном возбуждении(активации)». В работах Ханта [J. McV. Hunt, 1965; 1971], выполненных вДухе теории когнитивного развития Пиаже, анализируются психологические процессыи постулируются положения об «оптимальной рассогласованности» междутекущим потоком информации и каким-либо стандартом (схемой, ожиданием, уровнемадаптации). И наконец, работы Берлайна [D. Е. Berlyne, 1960; 1967; 1971] с ихобъяснительным понятием «потенциал возбуждения» объединяют в себе обаподхода и обращают внимание как на физиологические, так и на психологическиепроцессы.
Если Хебб определяет преследуемое поведениемоптимальное состояние на нейрофизиологическом уровне посредством понятиясреднего уровня активации, то Берлайн делает это на психологическом уровнечерез понятие «средний потенциал возбуждения», т. е. через среднийуровень рассогласованности входящего потока информации, что соответствует несреднему уровню активации (как у Хебба), а низкому. Когда оптимальная величинарассогласования превзойдена, то, с точки зрения Берлайна, степеньрассогласования, а тем самым и повышенный уровень активации регулируются всторону понижения посредством специфического обследования; когда же она недостигается, то для повышения рассогласованности включается варьирующееобследование. Оптимальное рассогласование как принцип интринсивной мотивациифигурирует не только в подходах Берлайна и Ханта, но и в близких им концепциях,авторы которых вместо рассогласования говорят о сложности в смысле отклоненияпотока стимуляции от ожидаемого, как, например, это делается в работах Дембера,Ирла [W. N. Dember, R. W. Earl, 1957] и Уолкера [Е. L. Walker, 1973]. Близкиеположения можно найти даже в первоначальном варианте теории мотивацииМак-Клелланда и его коллег [D. С. McClelland et а1., 1953], согласно котороймалые отклонения «восстановленных» ключевых стимулов от некоторогорелевантного им уровня адаптации [Н. Helson, 1964] приводят к положительнымэмоциям и, следовательно, к поисковому поведению, а сильные отклонения — котрицательным эмоциям и тем самым к поведению избегания.
Помимо Берлайна свой вклад в разработку теории интринсивноймотивации сделал Хант [J. McV. Hunt, 1965], привлекший большое количестводанных, прежде всего из психологической теории Пиаже. Хант рассматриваетчеловека как систему по переработке информации, для наиболее продуктивногофункционирования которой требуется наличие некоторого оптимального уровнярассогласования. Внутренняя мотивация возбуждается в том случае, когдарассогласование между воспринимаемой информацией и некоторым внутреннимстандартом (в форме уровня адаптации или ожидания) оказывается не слишкомбольшим и не слишком малым. Актуализованная посредством такого рассогласованиявнутренняя мотивация должна запускать редуцирующее это рассогласованиеповедение и поддерживать активность до тех пор, пока рассогласование не будетликвидировано. Как указал Деси [Е. L. Deci, 1975, р. 40 и далее], концепцияХанта недостаточно последовательна и закончена. Поскольку Хант постулировалпотребность в рассогласовании, должна существовать не только мотивация кснижению обнаруженного рассогласования, но и мотивация к поиску иливосстановлению оптимальной величины такого рассогласования (которое затем сновабудет преодолеваться в ходе компенсаторной активности).
Самоутверждение
Четвертая концепция представлена работой де Чармса [R.DeCharms, 1968]. Подобно Уайту [R. W. White, 1959], он видит первичнуюмотивацию в том, чтобы чувствовать свою эффективность, ощущать себя источникомизменений в окружающем мире. Это стремление быть причиной собственных действийпредставляет собой не какой-либо особый мотив, а некоторый руководящий принцип,который пронизывает различные мотивы. Требования окружения, обещанныевознаграждения и возможные наказания, внешнее давление — все это может снижатьуровень переживаемого самоутверждения, вплоть до появления ощущения полнойзависимости (ощущения себя пешкой). Человек стремится противостоять этому, ичем лучше ему это в конкретном случае удается, тем сильнее он ощущает себяхозяином положения, тем больше он получает радости от своей деятельности и темзначительнее его интринсивная мотивация; но чем хуже ему это удается, темсильнее он ощущает себя игрушкой внешних обстоятельств, тем больше онвоспринимает свою деятельность (даже и успешную с внешней стороны) какобесцененную и мотивированную лишь внешне. Отсюда де Чармс делает два кажущихсяпарадоксальными вывода о воздействии внешних подкреплений. Как мы увидим ниже,эти выводы решающим образом повлияли на дальнейшие исследования и в основныхсвоих чертах подтвердились. Первый вывод гласит: если человек вознаграждаетсяза нечто, что он делает или сделал по собственному желанию, то такоевознаграждение будет способствовать ослаблению интринсивной мотивации. Второйвывод гласит: если человек не вознаграждается за неинтересную, предпринятую имтолько ради вознаграждения деятельность, то интринсивная мотивация к ней можетусилиться.
Инициаторами экспериментальных исследований в этой областибыли прежде всего Липпер [М. R. Lepper, D. Greene, R. E. Nisbett, 1973; D.Greene, М. R. Lepper, 1974] и Деси [E. L. Deci, 1975], развившие концепцию деЧармса в теоретико-атрибутивном духе. Липпер исходил из бемовской теориивосприятия себя [D. J. Bern, 1972; см. также гл. 9]. Если за некоторуюактивность, которую человек и так охотно проявляет, он получает дополнительноевознаграждение, то свое действие он воспринимает как«сверхподтвержденное» и начинает сомневаться: совершил бы он его поодной только доброй воле? Второй вывод де Чармса (о повышении интринсивноймотивации после несостоявшегося вознаграждения) можно получить как следствие изобъяснительных возможностей теории недостаточного подтверждения, разработаннойв русле исследований когнитивного диссонанса. Для характеристики интринсивноймотивации действия Деси использовал два вида переживаний, которые Уайт [R. W.White, 1959] и де Чармс [R. deCharms, 1968] поставили в центре своих теориймотивации, — ощущение своих возможностей (Уайт) и самоутверждение (у де Чармса- субъектная каузальность). Чем выраженное эти два переживания в сознаниидействующего субъекта, тем сильнее он внутренне мотивирован. Таким образом,решающей оказывается внутренняя локализация (в смысле теории атрибуции) техпричинных факторов, которые субъект считает ответственными за результат, ккоторому он стремится или которого он достиг. Внешней же мотивация является илистановится тогда, когда достигнутый результат субъект приписывает внешнимпричинам (а не своим возможностям) и (или) когда он предпринимает действие нестолько по своему собственному желанию, сколько в силу внешних последствий типавознаграждения и наказания. Такое понимание интринсивной мотивации весьмаблизко концепции мотива как системы самооценки. В частности, деятельностьдостижения в этом случае оказывается тем сильнее мотивированной интринсивно,чем значительнее ее ориентированность на успех, т. е. чем больше онаопределяется внутренней локализацией причин результата действия, связанной спроверкой своих возможностей и не нуждающейся ни в каких внешних подкреплениях.
Радостная поглощенность действием
В пятой концепции еще более усиливается значимостьсопровождающего действие переживания как критерия, причем -переживания,связанного не с «Я» (типа субъектной каузальности), а с действием.Интринсивная мотивация означает в этом случае, как отметил еще Вертхаймер [М.Wertheimer, 1945] в своем исследовании продуктивного мышления, что человек срадостью отдается данному делу, что он полностью погружен в переживаниепродвигающегося вперед действия.
Чиксентмихали [М. Csikszentmihalyi, 1975] в своей работе,озаглавленной «По ту сторону скуки и тревоги», предложил в качествехарактеристики интринсивной мотивации определенное эмоциональное состояние — радость от активности. При этом он основывался не на теоретическихобъяснительных подходах с их искусственными конструктами, адекватность которых требуетэкспериментальной проверки, а на описательно-феноменологическом анализе, ккоторому в современной психологии мотивации относятся несколькопренебрежительно.
«Вместо отношения к радости как к чему-то, требующемуобъяснения в терминах каких-либо иных категориальных понятий,… мы попыталисьвзглянуть на нее как на самостоятельную реальность, которая может быть понятана основе собственной терминологии» [ibid., р. 10].
Чиксентмихали попросил шахматистов, хирургов, танцоров иальпинистов описать свои профессиональную и осуществляемую на досугедеятельности и прошкалировать то радостное ощущение, которое они испытывают приэтом. Выявившееся при опросе центральное описательное понятие он обозначил как«поток» (flow). «Поток» представляет собой радостное чувствоактивности, когда индивид как бы полностью растворяется в предмете, с которымимеет дело, когда внимание всецело сосредоточено на занятии, что заставляетзабывать о собственном «Я»; «поток» есть «целостноеощущение, испытываемое людьми, когда они полностью отдаются своейдеятельности» [ibid., р. 36].
В ходе описательно-феноменологического анализа переживания«потока» неожиданно возникли основные понятия хайдеровского«наивного анализа поведения», относящегося к «могу» [F.Heider, 1958]: соотношение возможностей субъекта и сложности задания. Есливозможности резко превышают сложность задания, то возникает скука, в противномслучае появляется тревожность. Если же сложность задания превышает возможностисубъекта лишь незначительно, то налицо условие для переживания«потока». Это условие соответствует предпочитаемому уровню притязанийориентированных на успех людей, оно максимизирует внутреннюю локализацию причиндостигнутого результата действия. Оно приводит также, если следовать логикеЧиксентмихали, к размыванию различий между игрой и работой. Переживание«потока» не есть какое-либо исключительное событие, оно появляетсятакже в форме «микропотока», в различных мелких и незначительныхповседневных эпизодах, таких, как мечтания (или фантазии), напевание, посвистываниеи т. п. Чиксентмихали просил испытуемых в течение дня подавлять такого родаэпизодические активности и обнаружил, что депривация «потока» делалалюдей усталыми и утомленными, усиливала головные боли и раздражительность,мешала расслаблению и сосредоточению. Повседневная рутинная деятельностьстановилась человеку в тягость, а спонтанная творческая активность уменьшалась.
Однородность тематики (эндогенность) действия и его цели
Согласно последней, шестой концепции, вопрос заключается втом, переживает ли субъект, и если да, то в какой мере в этом переживанииотражена содержательная и неотъемлемая взаимосвязь между действием и его целью,или основанием [Н. Несkhausen, 1976]. Таким образом, здесь ставится вопрос осамоатрибуции мотивации. Интринсивно мотивированным действие является в томслучае, когда средство (действие) и его польза (цель действия) тематическисвязаны друг с другом; иными словами, когда цель тематически однородна сдействием, так что последнее осуществляется ради своего собственногосодержания. В частности, действие достижения будет интринсивно мотивированным,если оно предпринимается только ради результата, которого предстоит добиться,поскольку тем самым будет решена задача или произойдет оценка собственныхвозможностей. Тем самым результат действия — определенное достижение — нестановится, в свою очередь, средством осуществления недостиженческой по своейтематике цели (например, помощь другому человеку, стремление понравиться ему,получение определенной суммы денег, нужных для еще какой-либо цели), добиться(или добиться с меньшими затратами) которой иным способом субъект в данныймомент не в состоянии. Если результат действия достижения является средством,то действие сохраняет интринсивно мотивированный характер лишь в том случае,когда результат оказывается средством в смысле необходимого промежуточногозвена на пути к достиженческой по содержанию цели более высокого порядка [Н.Heckhausen, 1977а; b].
Вместе с тем действие будет мотивированным экстринсивно,если средство (действие) и его польза (цель действия) тематически не совпадаютдруг с другом, т. е. если цель и действие тематически разнородны, так чтодействие и его результат оказываются лишь средством на пути к некоторойтематически отличной от них цели. Этот характер средства является чистовнешним, он задается произвольно и может быть, по существу, любым. Например,агрессия будет экстринсивно мотивированной, если человек нападет на кого-то недля того, чтобы отомстить (это было бы интринсивной мотивацией), но для того, чтобыовладеть деньгами, которые этот другой держит при себе. Исследователи агрессииговорят в этом случае об «инструментальной» агрессии, которую неследует смешивать с собственно (т. е. в принятой здесь терминологии — интринсивно мотивированной) агрессией.
То же различение проводит Круглянски [A. W. Kruglanski,1975], противопоставляя друг другу эндогенные (внутренне мотивированные) иэкзогенные (внешне мотивированные) действия. К этому различению он пришел наоснове столь же остроумной, сколь и справедливой критики исходящих из теорииатрибуции попыток разделить действия на имеющие внутренние и внешние причины[см.: Н. Н. Kelley, 1967] (сравни табл. 10.2, где на основе различных типовинформации причины действия локализуются либо в предметных «обстоятельствах»действия, либо в «субъекте»).
Однако на деле действия и лежащие в их основе намерениявсегда обусловлены только внутренне. Это относится и к тем случаям, когда всоответствии с обоими различаемыми здесь параметрами ковариации — специфичностью и согласованностью-напрашивается внешняя локализация причин(свойства объекта или обстоятельства), т. е. когда наличествует высокаяспецифичность либо в отношении объекта действия (особые свойства), либо вотношении обстоятельств ситуации (например, назначенное за выполнение действиявознаграждение) или когда в данной ситуации все поступают таким образом(высокая согласованность).
Круглянски различает действия и события, подразумевая подпоследними фактические результаты действий. Теоретико-атрибутивное подразделениевнутренних и внешних каузальных факторов уместно применять лишь в отношениирезультатов действия (событий) [см.: М. Zuckerman, 1978]. Действия и лежащие вих основе интенции могут, разумеется, осуществляться в расчете на внешниефакторы, однако последние не являются их «побудителями». В отличие отних результат действия не полностью зависит от субъекта, так как егонаступление всегда обусловлено отчасти внутренними (зависящими от субъекта) иотчасти внешними (зависящими от окружения) факторами. Действиям же может бытьприписана только эндогенность или экзогенность. Действие эндогенно (илиинтринсивно мотивировано), если цель содержится в самом его осуществлении ирезультате. Действие экзогенно (или экстринсивно мотивировано), если егоосуществление и результат являются средством к достижению некоторой другойцели, которая не имманентна действию, но соединена с результатом действияпроизвольно возникшим отношением инструментальности. Впрочем, уместнее было бы,как замечает Басе [А. Н. Buss, 1978], говорить не об эндогенных и экзогенныхдействиях, а об эндогенных и экзогенных основаниях действия.
До сих пор мы исходили из простейшего случая: существуетлишь одна цель, которая тематически либо однородна (эндогенна), либо разнородна(экзогенна) действию, причем всегда можно однозначно определить, имеем ли мыдело с первым или со вторым вариантом. Однако в реальности сосуществует, какправило, не одна цель, а несколько, и квалификация их как эндо- или экзогенныхне. всегда, особенно при оценке действия другого человека, оказываетсябесспорной. Кроме того, при понимании интринсивной мотивации в смысле 6-й изперечисленных концепций одна и та же цель может мотивироваться как внутренне,так и внешне, т. е. при атрибуции собственной мотивации цель может переживатьсякак отчасти эндогенная, а отчасти экзогенная. Что касается количестваразличимых или предполагаемых целей действия, то здесь срабатывает келлиевскийпринцип обесценивания [Н. Н. Kelley, 1971; см. также гл. 10]. Чем в большейстепени учитывается существование наряду с некоторой эндогенной целью других,экзогенных, тем сильнее атрибуция интринсивно мотивированного действияобесценивается за счет экстринсивно мотивированного [A. W. Kruglanski, A Riter,D. Arazi, R. Agassi, J. Montequio, I. Peri, М. Peretz, 1975]. Вместе с темуверенность в наличии в том или ином случае эндогенной цели и знание того,каковы экзогенные (дополнительные по отношению к эндогенной или замещающие ее)цели, могли быть подтверждены с помощью предложенного Келли различенияковариационной информации по параметрам стабильности, специфичности исогласованности.
Оценка различных концепций
Психологически наиболее ясной из новых концепцийинтринсивной мотивации представляется концепция эндогенности (однородности)действия. Она полностью совпадает с радостной поглощенностью деятельностью уЧиксентмихали [М. Csikzentmihalyi, 1975], если даже связанное с этим понятиемпереживание «потока» и оказалось бы лишь частным случаем.Деятельность самоутверждения в смысле де Чармса [P. deCharms, 1968] не всегдаможет служить признаком интринсивной мотивации, поскольку и экзогенныедействия, например оказание помощи человеку с тем, чтобы поставить его взависимость от себя, бывают целиком связаны с ощущением субъектнойобусловленности. Предлагаемое Деси [Е. L. Deci, 1975] соединениесамоутверждения с переживанием компетентности этой опасности избегает, ибоэндогенность обеспечивается компетентностью, связанной с действием. Однако заэто пришлось платить дорогой ценой: переживание компетентности оказалось тематическисвязанным исключительно с деятельностью достижения, а все прочие эндогенныедействия остались за бортом. К концепции группы Липпера о сверхподтверждаемостипоследнее не относится, однако эта концепция еще недостаточно дифференцирована.
Довод Круглянски и его коллег [A. W. Kruglanski et а1.,1975] опровергает трактовку самоутверждения в смысле «внутренней»локализации причин, поскольку, скажем, денежное вознаграждение, которое в силувнешней локализации причины заведомо должно делать мотивацию экстринсивной,вполне может усиливать интринсивную мотивацию деятельности, будучи связанным сприродой самого задания; деятельность оказывается, таким образом,денежно-эндогенной, как в случае азартной игры (например, типа орлянки).Примером денежно-экзогенной деятельности может служить игра в конструирование,осуществляемая совместно с экспериментатором. В указанном выше и в еще одномисследовании (в котором одна и та же игровая деятельность связывалась в одномслучае денежно-эндогенно с фондовой биржей, а в другом денежно-экзогенно сруководством спортивной командой) выводы об интринсивной мотивации делались наоснове самоотчетов об интересе к игре, предпочтении ее по сравнению свозможными альтернативными видами активности и чувства радости от выполняемойдеятельности. Результаты оказались вполне однозначными: введение денежноговознаграждения повышало интринсивную мотивацию в случае денежно-эндогеннойдеятельности и снижало ее, если деятельность была денежно-экзогенной. Такимобразом, не денежное вознаграждение само по себе («внешняя»локализация причин) ослабляет интринсивную мотивацию, а лишь его применение вситуации деятельностей, внутренне с деньгами не связанных. Если жедеятельность, напротив, по природе своей связана с деньгами, то вознаграждениеувеличивает ее интринсивную мотивацию, т. е. интерес к ней, радость от нее и еепродолжительность.
Что касается трех более ранних концепций, то первая из них(влечение без редукции влечения) представляет чисто исторический интерес, ибовсе охватываемые ею феномены попадают в класс эндогенных, т. е. интринсивномотивированных, форм поведения. Концепция свободы от цели, несомненно, чересчурузка, ибо интринсивно мотивированными оказываются в этом случае лишь содержащиецель в самих себе виды активности типа игры. Наконец, концепции оптимальногоуровня активации и рассогласования представляют собой процессуальные моделирегуляции действия, подходящие как для содержащих цель в самих себе, так и дляобычных целенаправленных активностей, которые не оставляют сомнений в их эндогенности.Однако активности, регулируемые в соответствии с принципом оптимального уровня,несомненно, являются лишь частным случаем всех внутренне мотивированныхдеятельностей, если решающим критерием для выделения последних считатьэндогенность действий.
Ослаблениеинтринсивной мотивации под воздействием внешнего подкрепления
Различие между эндогенными и экзогенными действиями можетбыть сведено, если воспользоваться терминологией психологии мотивации, кразличию весовых коэффициентов интринсивной (тематически однородных действиюпоследствий его результата) и экстринсивной (разнородных действию последствий)привлекательности. Если бы оба вида привлекательности находились друг с другомв аддитивном отношении, их различение представляло бы чисто академическийинтерес и едва ли могло стимулировать дальнейшую разработку исследований.Однако с начала 70-х гг. стали появляться все новые данные, подтверждавшиесправедливость первого из двух тезисов де Чармса [P. deCharms, 1968]: если кинтринсивной привлекательности, достаточной для побуждения к деятельности повыполнению задания, добавляется еще и экстринсивная привлекательность и, такимобразом, возникает «сверхподтверждаемость» некоторой нравящейсясубъекту деятельности, то предрасположенность к ней, измеренная по рядупараметров, характерных для «внутренней» мотивации, снижается [см.:Е. L. Deci, 1975; J. Condry, 1977; W. W. Notz, 1975]. Схема типичногоэксперимента включала три стадии. На первой фиксировалось спонтанное обращениек обладавшему высокой притягательностью заданию и работа над ним. На второйиндуцировалась «сверхподтверждаемость» той же деятельности:экспериментатор обещал и фактически вводил дополнительные внешние последствиярезультата. Последствия эти могли состоять в материальном, символическом илисловесном поощрении (иногда и наказании) или же ограничиваться толькоинформацией о достигнутом результате. Эта информация не всегда связывалась сдостижениями, но могла просто относиться к участию в эксперименте в целом.Кроме того, испытуемым не всегда сообщалось заранее о таких последствиях, онимогли вводиться неожиданно по окончании деятельности. Третья стадия — отсутствие последствий результата — следовала непосредственно после этого иличерез определенный (до нескольких недель) промежуток времени. На этой стадиииспытуемые, не зная, что за ними наблюдают или что их к чему-то побуждают,получали возможность снова спонтанно обратиться к первоначальной деятельностиили же делать что-нибудь другое. Помимо фиксации возобновления деятельности (втой форме, какая использовалась Овсянкиной еще в 1928 г.) фиксировались такжеобъективные показатели типа продолжительности деятельности или латентногопериода, а наряду с ними нередко еще и данные опроса испытуемых типа радости отработы над заданием. Эти показатели сопоставлялись с показателями контрольнойгруппы (у которой на второй стадии «сверхподтверждаемость» неиндуцировалась) или же с исходными показателями первой стадии.
Один из типичных экспериментов осуществили Липпер, Грин иНисбетт [М. R. Lepper, D. Greene, R. Е. Nisbett, 1973]. Для участия в нем былиотобраны дошкольники, проявлявшие заметный интерес к рисованию цветнымифломастерами. Эксперимент проводился индивидуально, причем одним детям зарисование заранее обещалась награда (грамота с печатью и лента), другиевознаграждались неожиданно после рисования, а третьим не давалось ни обещаний,ни наград. Затем на протяжении двух недель снова, как и на начальной стадии,велось скрытое наблюдение за свободной игровой деятельностью детей в детскомсаду. Снижение длительности занятий рисованием произошло у тех детей, которыеожидали награду и получили ее; его не наблюдалось ни у контрольной группы, ни утех, кто получил награду неожиданно.
В ряде исследований проверялся ослабляющий эффектсверхподтверждаемости в зависимости от различных факторов, особенно видапоследствий результата, их сопряженности, ожидаемости и выделенности. Вотношении вида последствий результата обнаружено, что материальное поощрениесильнее снижает показатели интринсивной мотивации, чем символическое иливербальное [R. Anderson, S. Т. Manoogian, J. S. Reznick, 1976; S. J. Dollinger,М. H. Thelen, 1978], похвала стимулирует [R. Anderson et al., 1976; Е. L. Deci,1971], однако это не относится к женщинам [Е. L. Deci, 1972а: Е. L. Deci, W. F.Cascio, J, Krusell, 1975], а порицание ослабляет мотивацию. Вопрос о том, болеели ослабляет интринсивную мотивацию соразмерность награды достигнутомурезультату или же просто вознаграждение за участие в эксперименте в целом,остается открытым. До сих пор в исследованиях, где применялся либо тот, либодругой вариант поощрения, наличие этого эффекта подтверждалось, и лишь Деси [Е.L. Deci, 1972Ь] не обнаружил при недифференцированном вознаграждениикакого-либо эффекта; однако он, несомненно, получен, например в исследованииКруглянски и его коллег [A. W. Kruglanski, I. Freedman, G. Zeev, 1971].Ожидаемые награды оказывают более сильное ослабляющее влияние, чем неожиданные[М. R. Lepper et al., 1973; исключение: A. W. Kruglanski, S. Alon, Т. Lewis,1972]. Выделенность соответствия вознаграждения достижениям сильнее ослаблялаинтринсивную мотивацию, чем отсутствие такой выделенности [М. Ross, 1975]. Всеэти данные справедливы при условии, что деятельность изначально вызывала уиспытуемых высокий интерес. Кэлдер и Стоу [В. J. Calder, В. М. Staw, 1975]предлагали испытуемым одну и ту же деятельность (задание типа решения ребусов)в двух вариантах: более и менее интересном (с картинками-иллюстрациями или безних); они обнаружили, что, во-первых, как и предполагалось, вознаграждениеснижало удовольствие от интересного задания и что, во-вторых, оно при этомнастолько усиливало удовольствие от неинтересного задания, что работа надпоследним начинала приносить большую радость, чем выполнение первого. Деси [Е.L. Deci, 1975] независимо от бихевиористско ориентированной бемовской концепциисамовосприятия разработал теорию когнитивной оценки, сходную с теоретическимподходом липперовской группы, но позволяющую осуществить болеедифференцированный анализ. Согласно Деси, обещанное вознаграждение ведет к«осознанию возможного удовлетворения». Если при этом возникаетощущение снижения компетентности и уменьшения самоутверждения, то интринсивнаямотивация ослабляется. Однако вознаграждение и обратная связь о результатеобычно по-разному соотносятся с двумя из всех рассматриваемых аспектов — контролирующим и информирующим. Первый из них способствует внешней мотивации,второй — внутренней. Если, например, применение власти состоит в контроле наддругим человеком, то оно разрушает внутреннюю мотивацию последнего [см. гл. 7;а также: D. Kipnis, 1972]. Липпер и Грин [М. R. Lepper. D. Greene, 1975]расширили эксперимент с дошкольниками (интересные задания -загадки, ожидаемоеили неожиданное поощрение привлекательной игрушкой, возобновление деятельностипо выполнению задания как критерий мотивации), введя в качестве особого условиянадзор за ребенком. На испытуемого направлялась телекамера, а ему сообщалось,что всякий раз, когда вспыхивает свет, экспериментатор контролирует с помощьюкамеры, насколько хорошо он работает. Как видно из рис. 12.14, в этом случаепроисходит суммирование независимых друг от друга ослабляющих мотивациюэффектов вознаграждения и надзора.
Помимо наблюдения за деятельностью существенным такжеявляется и контекст, в котором происходит оценка полученного результата. Тотфакт, что испытуемые с высоким мотивом достижения сильнее мотивируютсяинтринсивной привлекательностью самооценки в случае трудного, а не легкогозадания, подтвердили данные Мейхра и Столлингса [М. L. Maehr, W. М. Stallings,1972]. Эти авторы установили, что сильно мотивированные испытуемые склоннывызываться работать с трудными заданиями в ситуации, требующей внутреннейоценки, и с легкими, когда оценка осуществляется извне [см.: J. W. Atkinson, W.R. Reitman, 1956].
Ослабляет ли внутреннюю мотивацию регулярное подкрепление?
Еще вначале изучения ослабляющих мотивацию эффектов быловысказано предположение, что весьма разработанная психологическая методика«жетонов» (Token Economy Programs), нашедшая применение прежде всегов школьной практике, может ослаблять интринсивную мотивацию индивидов, ккоторым она применяется [F. Levine, G. Fasnacht, 1974]. Сомнительность такогорода средств поощрения связана не только с тем, что при снятии подкрепления желательныйспособ поведения возвращается, как правило, к исходному уровню, в результатечего режим внешнего подкрепления приходится сохранять довольно долго [А. Е.Kazdin, 1973; А. Е. Kazdin, R, R. Bootzin, 1972]. Будучи применимым кшкольникам, которые уже ведут себя желательным образом, они должны приводить кослаблению их внутренней мотивации.
Это предположение попытались опровергнуть Рейсе и Сушински[S. Reiss, L. W. Sushinsky, 1975; 1976], объяснившие эффект ослабления особымиусловиями, индуцируемыми направленной на его обнаружение экспериментальнойпроцедурой. Поскольку подкрепление дается лишь один раз, в конце эксперимента,а не многократно по окончании следующих друг за другом попыток и поскольку обэтом однократном вознаграждении испытуемый заранее ставится в известность,причем это даже подчеркивается, оно вызывает, по мнению Рейсса и Сушинскиконкурирующие реакции, нарушающие протекание деятельности по выполнениюзадания, так что при последующей (неподкрепляемой) возможности возобновленияэтой деятельности она кажется менее привлекательной. При многократномподкреплении такого рода интерференция, основанная на эффекте новизныоднократного подкрепления, должна исчезать. Проведенный Рейссом и Сушинскиэксперимент, в котором дети-дошкольники подкреплялись за предпочтениепрослушивания одной из трех предлагаемых песен (что, впрочем, представляетсобой лишь пассивную, а не активную деятельность), подтвердил объяснения,данные этими авторами: при однократном подкреплении предпочтение одной из песенв соответствии с эффектом ослабления мотивации падало при многократном, — напротив, повышалось [см. критику в: М. R. Lepper, D. Greene, 1976]. Фейнголд иМэхони [В. D. Feingold, М. J. Mahoney, 1975] в ходе 7-недельной программыподкрепления, когда второклассники набирали очки за количественные достижения всрисовывании и могли их обменивать на игрушки, не обнаружили после снятияподкрепления какого-либо снижения суммарных достижений, напротив, былозафиксировано их увеличение.
Вопрос о том, наступает ли ослабление мотивации, как этоследует из теории интерференции, лишь после однократного подкрепления иотсутствует ли оно в случае многократного подкрепления, Грин, Стернберг иЛиппер [D. Greene, В. Sternberg, М. R. Lepper, 1976] попытались решить в широкозадуманном эксперименте по типу программ с использованием жетонов,продолжавшемся в течение 9 нед. Учащиеся начальной школы могли индивидуальнозаниматься с учебным материалом четырех различных типов по математике. Попредпочтениям, проявившимся в первые 19 дней, школьники были разделены начетыре группы, в соответствии с тем, что именно подкреплялось на следующей фазеэксперимента: (1) два наиболее предпочитаемых типа материала (высокий интерес),(2) два наименее предпочитаемых (низкий интерес), (3) два типа материала повыбору самих школьников (группа выбора) и (4) материал любого типа(недифференцированное подкрепление как контрольное условие — условие, котороепри исследованиях эффективности программ подкрепления, как правило, упускаетсяиз виду).
Как показали данные исследования, при многократномподкреплении вопреки теории интерференции ослабление мотивации также можетнаступать. Особенно это относится к испытуемым группы выбора (рис: 12.15): попрекращении подкрепления они значимо меньше работали с типами материала,выбиравшимися ими ранее, по сравнению с начальной фазой эксперимента иконтрольной группой (т. е. со школьниками с теми же предпочтениями, нополучавшими недифференцированные подкрепления). В группе с низким интересомэффект ослабления относительно исходного уровня наблюдался по сравнению сконтрольной группой и группой с высоким интересом. Эти данные опровергаютобъяснение эффекта ослабления с помощью интерференции. Они означают, чтопрограммы подкрепления посредством жетонов могут, но не обязательно уменьшатьвнутренний интерес к подкрепляемой деятельности по выполнению заданий.Уточнение условий, приводящих к благоприятным или неблагоприятным последствиямиспользования программ, остается пока делом будущего.
Экстринсивная и интринсивная привлекательность в моделях«ожидаемой ценности»
Еще в гл. 9 отмечалось, что модель выбора риска учитываетисключительно самооценочные последствия, т. е. значения только интринсивнойпривлекательности. За отклоняющиеся от модели данные ответственность при случаевозлагалась на экстринсивную привлекательность (например, желание помочьэкспериментатору); при этом расширения модели за счет включения в неепривлекательности последнего типа до сих пор не приводилось. На выполнение этойзадачи претендует модель инструментальности Вроома [V. Н. Vroom, 1964; см.также гл. 5], поскольку в ней общая валентность результата действия аддитивнообъединяет различные последствия результата действия (т. е. произведенияпривлекательности каждого последствия на соответствующее значение инструментальности).Иными словами, модель Вроома подразумевает аддитивность интринсивных иэкстринсивных привлекательностей, что явно противоречит рассмотренному вышеослабляющему влиянию экстринсивной привлекательности. К настоящему времени былопредпринято лишь несколько робких попыток проверить аддитивностьпривлекательности обоих видов [см.: J. P. Campbell et а1., 1970]. Фактически,чтобы более дифференцированно, чем это делалось до сих пор, различатьдейственность интринсивной привлекательности при столкновении с экстринсивной,следовало бы обратиться к новой области исследований, ведущихся в рамках модели«ожидаемой ценности» и не пренебрегающих учетом индивидуальныхразличий в мотивах, определяющих интринсивную привлекательность. Первый шаг вэтом направлении сделал Шапира [Z. Shapira, 1976]. Он предлагал испытуемымвыбрать для выполнения какую-либо одну из семи задач возрастающей сложности наконструирование блоков (сложность задавалась с помощью социальной относительнойнормы), причем в одном из использовавшихся условий за правильное решениеиспытуемые получали денежное вознаграждение в 2,5 доллара независимо от того,было ли решенное задание легким или сложным. Как и ожидалось, при отсутствииобещания оплаты выбор испытуемых отвечал модели выбора риска (еелевоасимметричной модификации, согласно которой, как предложил, в частности,Вендт [Н. W. Wendt, 1967], привлекательность представляет собой степеннуюфункцию вероятности успеха) и допущению, что предвосхищаемая привлекательностьсамооценки в целом позитивна, а не негативна, как у испытуемых, ориентированныхна неудачу. Большинство испытуемых предпочитали вторую по сложности задачу,которой приписывалась вероятность успеха 0,18.
В случае оплаты большинство испытуемых, напротив, выбираливторую по легкости задачу (We=0,82), что соответствует модели Вроома; посколькувнешняя привлекательность успеха одинакова для всех степеней сложности (2,5доллара), сила мотивации должна повышаться с увеличением вероятности успеха. Тообстоятельство, что предпочиталось не самое легкое задание (дававшее наибольшуюуверенность в получении вознаграждения), может быть объяснено влияниеминтринсивной привлекательности самооценки, которая все-таки не возобладала надвнешней привлекательностью. Если бы при этом учитывались индивидуальныепоказатели мотивов, то на сильномотивированных и ориентированных на успех из-заболее высоких значений интринсивной привлекательности самооценкипривлекательность вознаграждения должна оказывать меньшее воздействие, чем нанизкомотивированных и ориентированных на неудачу, и они должны выбирать посравнению с последними менее легкие задания. Именно это связанное с мотивамиразличие значений внутренней привлекательности было зафиксировано автором этойкниги [Н. Несkhausen, 1968, S. 165 и далее] при выборе заданий в ситуации,когда независимо от сложности всегда можно было набрать одно и то же количествоочков.
Усиление интринсивной мотивации после снятия внешнегопоощрения
Нам еще остается рассмотреть вопрос о том, удалось липодтвердить второй из тезисов де Чармса [R. de-Charms, 1968]. Если человекпредпринимает некоторую деятельность, главным образом, из-за внешнеговознаграждения, а оно отменяется, то мы имеем дело с описываемой в теориидиссонанса ситуацией недостаточной подтверждаемости. Возможное уменьшениедиссонанса происходит в этом случае за счет того, что человек начинает ценитьтеперь эту деятельность ради нее самой, т. е. за счет усиления ее интринсивноймотивированности. Однозначным подтверждением тому служит исследование Уейка [К.Е. Weick, 1964], выполненное в русле теории диссонанса. Учащимся, участвовавшимв эксперименте ради получения необходимой для занятий справки, недружелюбнымтоном сообщалось, что они этой справки не получат. После созданной такимобразом недостаточной внешней мотивации к участию в эксперименте этииспытуемые, по сравнению с контрольной группой, получавшей справку и несталкивавшейся с недружелюбным обращением, демонстрировали более сильнуювнутреннюю мотивацию, которая измерялась с помощью десяти индикаторов экспериментальнойдеятельности (задание на образование понятий) типа степень прилагаемых усилий,достижения, постановка целей, интерес к заданию.
Заключительные замечания
Итак, круг проблем, намеченных обоими выводами де Чармса[R. de-Charms, 1968], замкнулся. В них речь идет о влияниях, оказываемых намотивацию, когда в результате ее атрибуции субъект приходит к выводу, чтоотносительно значений внешней привлекательности его действие является либо«сверх», либо «недостаточно оправданным». В обоих случаяхатрибуция мотивации, очевидно, строится на соотношении данного значенияэкстринсивной привлекательности к значению уже имеющейся интринсивнойпривлекательности. Если величина экстринсивной привлекательности чрезмерновысока, то происходит обесценивание интринсивной привлекательности: если жезначения экстринсивной привлекательности не достигают необходимого порога, топроисходит усиление интринсивной привлекательности со всеми вытекающими отсюдаи противоположными для сверх- или недостаточной оправданности изменениями впереживаниях (типа радости от деятельности) и в действии (например, егопродолжительности и настойчивости). Поскольку при подсчете весовыхкоэффициентов значения экстринсивной привлекательности определяют черезобесценивание или повышение ценности величины интринсивной, а не наоборот, топроцессуальная модель Деси [Е. L. Deci, 1975], согласно которой поискситуационно индуцируемых интенций предшествует поиску интенций самоутверждения,получает свое подтверждение.
Одновременно с этим становится ясным, что проведенные досих пор исследования по изучению интринсивной мотивации всегда исходили изнесоотносимости внутренней и внешней составляющих мотивации. Однако,несомненно, это экстремальные случаи одного мотивационного процесса. В обычныхслучаях между обеими составляющими существует определенное равновесие, так чтодействие представляется вполне, а не чрезмерно или недостаточно оправданным. Всвязи с обычными случаями следует поставить вопрос о том, каковы будутпоследствия различных соотношений интринсивной и экстринсивной мотивации.Разработка такого рода вопросов еще только предстоит. В методическом отношенииона более сложна, чем проблемы, анализировавшиеся до сих пор, ибо предполагаетизмерение субъективных значений интринсивной и экстринсивной привлекательностии связанных с ней индивидуальных различий. Подходящую для этого теоретическуюоснову расширенной модели мотивации мы обсудим ниже.
Далее, особого интереса исследователей заслуживает вопрособ отличии действий, направленных на достижение одной и той же цели, припреобладании интринсивной или экстринсивной мотивации. Примечательныенаблюдения по этому поводу приводит Гарбарино [J. Garbarino, 1975]. В одной изшкол было принято, чтобы ученики IV и V классов помогали в занятиях учащимся Iи II классов; в описываемом случае речь шла о помощи в выполнении задания наклассификацию. Одна группа «наставников» не получала за этокакого-либо вознаграждения, другая же получала билеты в кино. Между обеимигруппами наблюдались определенные различия во взаимодействии со своими младшимитоварищами. Вознаграждаемые «наставники» по сравнению сневознаграждаемыми были менее дружелюбны, а их требования — более жесткими.Они, очевидно, рассматривали свою деятельность не только как помощь другому, нои как средство для получения вознаграждения, так что в случае неудачи своихподопечных они испытывали фрустрацию и становились нетерпеливыми.
Как следствие, ученики вознаграждавшихся«наставников» демонстрировали худшие достижения, чем ученикиоказавшихся более дружелюбными и терпеливыми невознаграждавшихся«наставников».
В этой связи заслуживают внимания также некоторые из ужеполученных данных по изменению достижений. Обнаружено, что после введениявнешнего вознаграждения происходит количественное улучшение результатов за счетснижения их качества [D. Greene, М. R. Lepper, 1974; A. W. Kruglanski et al.,1971]. Вэтих случаях экстринсивная привлекательность, по-видимому, не снижаламотивацию в смысле прилагаемых усилий, но, напротив, повышала ее. Однако приэтом изменялась сама стратегия работы над заданием. Инструментальностьдостигаемого результата с точки зрения внешнего последствия, очевидно,приводила к первоочередному учету таких аспектов результата, которые преждевсего бросаются в глаза, т. е. к предпочтению количества качеству, и делаласубъекта менее чувствительным к менее очевидным и вытекающим из природы самогозадания требованиям, т. е. к качеству решений задания.
Примечание.
В зарубежной педагогике бихевиористского толка методика«жетонов» используетсякакодин из основных приемов в программах помодификации поведения. Жетоны в виде звездочек, кружочков, счетных палочек и т.д. выдаются детям в знак поощрения их достижений. В конце дня (или недели-порядок устанавливается учителем) детям, набравшим определенное число жетонов,выдается в обмен на них материальное вознаграждение (скажем, карандаши илитетрадь), служащее подтверждением более высокого уровня достижений. (Прим.ред.)
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы ссайта psychology.net.ru/