Министерство образованияи науки Республики Казахстан
Казахстанско-РоссийскийУниверситет
КУРСОВАЯ РАБОТА
по дисциплине: «Общаяпсихология»
Тема:
«Сущность и содержаниеиндивидуальной психологии Альфреда Адлера»
Выполнила: ст-ка гр.УП 202
Абилкасова Айнаш
Караганда – 2007
Содержание
Введение
1. Принципыиндивидуальной психологии
1.1 Стремление к цели
1.2 Схема апперцепции
1.3 Чувствонеполноценности и чувство общности
2. Индивидуальность всоциальном контексте
3. Стиль жизни виндивидуальной психологии А.Адлера
3.1 Распознание стиляжизни
3.2 Понимание стиля жизни
3.3 Коррекция стиля жизни
Заключение
Список используемойлитературы 31
Введение
Основоположникипсихоаналитической философии Фрейд и Юнг ставили перед собой задачу прояснитьиндивидуальные поступки человека. Их последователи неофрейдисты А. Адлер(1870-1937), К. Хорни (1885-1952), Э. Фромм (1900-1980) на основе базовых идейэтой философии стремились объяснить социальное устройство жизни людей. Так,если Фрейд в объяснении мотивов поведения личности сосредотачивал свое вниманиена выявлении причины действия человека, то А. Адлер считал, что для этогонеобходимо знать конечную цель его устремлений, «бессознательный жизненныйплан», при помощи которого он старается преодолеть напряжение жизни и своюнеуверенность. Согласно учения Адлера, индивид из-за дефектов в развитии своихтелесных органов (несовершенства человеческой природы) испытывает чувствонеполноценности или малоценности. Стремясь преодолеть это чувство исамоутвердиться среди других, он актуализирует свои творческие потенции. Этуактуализацию Адлер, используя понятийный аппарат психоанализа, называет компенсациейили сверхкомпенсацией. Сверхкомпенсация — это особая социальная форма реакциина чувство неполноценности. На ее основе вырастают крупные личности,«великие люди», отличающиеся исключительными способностями. Так,замечательная карьера Наполеона Бонапарта на основе этой теории объясняетсяпопыткой человека за счет своих успехов компенсировать физический недостаток — низкий рост
АДЛЕР Альфред(1870-1937) — австрийский психолог и психиатр, создатель так называемой«индивидуальной психологии». Будучи врачом-практиком, в 1902 г.примкнул к кружку Фрейда. Постепенно выработал собственную концепциюпсихической болезни, в основе которой лежала идея компенсации чувстванеполноценности. Согласно этой концепции, психическая болезнь есть результатнеосознанного стремления к превосходству, разжигаемого чувствомнеполноценности, которое связано с какой-либо телесной слабостью илинедостатком.
Адлер подвергкритике учение Фрейда за преувеличение роли сексуальности и бессознательного вдетерминации поведения людей. В противовес он акцентировал роль социальныхфакторов, в частности, подчеркивая социальную направленность влечений — основычеловеческого характера. Характер человека, по Адлеру, вырастает из его«жизненного стиля». Последний представляет собой складывающуюся вдетстве систему целенаправленных стремлений, в которых реализуется потребностьв превосходстве, самоутверждении и которые выступают компенсацией чувстванеполноценности. Например, прославленный древнегреческий оратор Демосфен сдетства страдал дефектом речи, а многие знаменитые полководцы — люди невысокогороста (Наполеон, А.В. Суворов).
Идеи Адлераспособствовали модификации фрейдизма, приведшей в конечном итоге квозникновению неофрейдизма. «Индивидуальная психология» получиланаибольшее распространение в 20-30-х гг., особенно в США. В массовое, обыденноесознание вошел введенный Адлером термин «комплекс неполноценности».
Целью даннойкурсовой работы является раскрытие сущности теории индивидуальной психологииразработанной психологом Альфредом Адлером. Для достижения данной цели былиизучены и проанализированы труды А. Адлера «Наука жить» и «Индивидуальнаяпсихология как путь к познанию и самопознанию человека», а так же учебники поистории психологии.
1. Принципы индивидуальной психологии
Великийфилософ Уильям Джеймс однажды сказал: «Только наука, непосредственносвязанная с жизнью, является настоящей наукой». По-другому эту мысль можновыразить так: в науке, которая непосредственно связана с жизнью, теория ипрактика почти неразделимы. Наука о жизни становится наукой жить именно потому,что создает себя непосредственно в движении жизни. Все эти соображения особенносправедливы для индивидуальной психологии.
Индивидуальнаяпсихология рассматривает жизнь человека как целостность, относясь к каждойединичной реакции, каждому движению и импульсу, как к проявленной частииндивидуальной жизненной установки. Наша наука была вызвана практическойнеобходимостью, так как с помощью определенных знаний возможно корректировать иизменять установки людей. Таким образом, индивидуальная психология являетсявдвойне пророческой: она не только предсказывает, что случится, но как пророкИоанн, она предсказывает, что случится, чтобы этого не случилось.
1.1Стремление к цели
Индивидуальнаяпсихология как наука развивалась из настойчивого стремления постичьтаинственную творческую силу жизни, силу, которая воплощается в желанийразвития, борьбы, достижения, превосходства и даже компенсации поражения водной сфере, стремлением к успеху в другой. Эта сила телеологическая: онапроявляется в устремленности к цели, в которой все телесные и душевные движенияпроизводятся во взаимодействии. Таким образом, абсурдно изучать телесныедвижения и ментальные состояния абстрактно, безотносительно к индивидууму какцелому. Абсурден, к примеру, тот факт, что в судебной психологии большевнимания уделяется преступлению, чем преступнику, ведь важен именно он, исовершенно не имеет значения, как долго мы созерцаем преступные действия: невозможнопонять их преступный характер до тех пор, пока они не предстанут в качествеэпизода в жизни конкретного лица. Внешне одинаковые действия могут бытьпреступными в одном случае и не являться преступлением — в другом. Очень важнопонять индивидуальный контекст — цель жизни человека, которая определяетнаправление всех его поступков и побуждений. Понимание цели жизни делает длянас возможным понимание скрытого смысла, лежащего в основе различныхразрозненных действий, так как мы начинаем видеть их частями единого целого. Инаоборот, мы лучше проникаем в смысл целого, когда исследуем части, приусловии, конечно, что мы видим их в качестве частей этого целого.
Альфред Адлерв своём труде «Индивидуальная психология как путь к познанию и самопознаниючеловека» говорит о познании линий и путей внутри обширной области человеческойдуши, о том, чтобы научиться понимать сложные мелодии психики индивида, которыезвучат подобно симфонии, сочиненной композитором. В этом смысле каждый человек являетсятворцом, ибо он творит нечто из различных врожденных факторов и возможностей. Поэтой причине картина его душевной жизни составляет единство.[1]
Согласно Адлеру,развитие души аналогично развитию органической жизни. У каждого человека естьконцепция цели или идеал, необходимый для того, чтобы добиваться больше тога,что возможно для него в актуальной жизненной ситуации, преодолевать недостаткии трудности настоящего благодаря постулированию конкретной цели будущего. Имеяэту конкретную цель или намерение, человек чувствует себя в состояниипреодолеть любые проблемы, так как в нем живет его будущий успех. Без ощущенияцели деятельность индивида не имел бы никакого смысла.
Совершенноочевидно, что фиксация этой цели — придание ей конкретной формы — должнапроисходить на раннем этапе жизни, во время формирующего периода детства.Характер прототипа или модели будущей зрелой личности начинает складыватьсяименно в это время. Можно представить, как протекает этот процесс. Будучислабым, ребенок чувствует свою неполноценность и находится в ситуации, которуюс трудом может вынести. Однако в нем заложено стремление развиваться внаправлении, определенном целью, которую он для себя выбирает. На этом этапематериал, служащий развитию, менее важен, чем сама цель, детерминирующаянаправление жизни. Трудно сказать, как фиксируется эта цель, однако ясно, чтоона существует и оказывает влияние на каждое душевное движение ребенка. Мы всамом деле знаем еще совсем немного о движущих силах, импульсах, причинах,способностях и их отсутствии в этот ранний период. Для их понимания все еще нетключа, так как направление жизни устанавливается только после фиксации цели.Когда же мы видим направление, к которому склоняется человек, мы уже можемдогадаться, какие шаги будут делаться впоследствии.
Согласно А.Адлера «иметь цель»[2] — означает стремление быть как Бог. Но быть как Бог, конечно же, это предельнаяцель, или, если можно так выразиться, цель целей. Воспитателям следует бытьосторожными в своих попытках воспитать себя и детей быть подобными Богу.Фактически, А.Адлер обнаружил, что ребенок в своем развитии заменяет эту цельна более конкретную и непосредственную. «Он ищет самую сильную личность в своемокружении и делает ее своим образцом, а подражание ей – целью». Это может бытьотец или мать, что даже мальчик может быть под влиянием матери, если онакажется самой сильной личностью. В дальнейшем ребенок может хотеть бытькучером, так как по какой-то причине верит, что именно кучер — это сильнейшийчеловек. Когда ребенок представляет эту цель, он начинает вести себя,чувствовать и одеваться как кучер, он обретает качества, связанные со своейцелью. Но стоит полицейскому пошевелить пальцем, и кучер становится ничем…Позже идеалом может стать доктор или учитель, ведь учитель наказывает детей, ипоэтому к нему возникает отношение как к сильнейшей личности.
При выборецели ребенок оказывается перед выбором конкретных символов, и обнаруживается,что цель, которую он выбирает, является действительные показателем егосоциального интереса. Один мальчик, которого спросили, кем бы он хотел быть вбудущем, ответил: «Я хочу быть палачом». Его ответ указывает нанедостаток социального интереса, ведь мальчик хочет быть хозяином жизни исмерти, — роль, которая принадлежит Богу. Он хочет быть могущественнееобщества, и им движет идея бесполезности жизни. Быть врачом — это также цель,выстроенная вокруг идеи богоподобия в желании быть хозяином жизни и смерти, нов данном случае цель реализуется посредством служения обществу.[3]
1.2 Схемаапперцепции
Когдаформируется прототип — ранний вариант личности, воплощающий цель, — устанавливается направление и ориентированность жизни индивида. Все это, помнению Адлера, предсказывает, что случиться в его жизни в дальнейшем.
Ребенок будетвоспринимать различные ситуации не такими, какие они существуют вдействительности, но согласно личной схеме апперцепции, — иными словами, онбудет воспринимать ситуации сквозь призму предубеждений своих личных интересов.
В связи сэтим А.Адлером был обнаружен весьма интересный факт, что дети с органическимидефектами связывали весь свой опыт с функционированием поврежденного органа. Кпримеру, ребенок с желудочными расстройствами проявлял повышенный интерес кеде, тогда как другой, с дефектом зрения, был более озабочен вещами, на которыенужно смотреть.[4]Это повышенное внимание связано с личной схемой апперцепции, которая, как мыуже сказали, характеризует личность в целом. Таким образом, все вышеизложенноеможет навести на мысль, что для обнаружения сферы интересов ребенка, нам простонужно убедиться, какой из органов поврежден. Однако все не так просто.
Переживаниеребенком факта неполноценности органа отличается от восприятия этого фактавнешним наблюдателем, так как ребенок переживает этот факт модифицированнымсвоей схемой апперцепции. Таким образом, внешнее наблюдение неполноценности необязательно приводит к глубокому пониманию схемы апперцепции, хотя фактнеполноценности органа действительно является элементом схемы.[5]
Ребенокпогружен в реальность, где он равен всем остальным: никто из нас не наделензнанием абсолютной истины. Даже наука не обладает знанием абсолютной истины.Она основывается на здравом смысле, который говорит, что все меняется и меньшиеошибки делаются там, где делались большие. Мы все совершаем ошибки, но важното, что мы можем их исправлять.
Исправлениеошибок легче и безболезненнее происходит во время формирования прототипа.Однако, мы можем сделать это и позже, пересматривая всю ситуацию раннегопериода. Так что, если нашей задачей является лечение пациента, страдающегоневрозом, нам необходимо найти не обычные ошибки, которые он совершил впоследнее время, а фундаментальные, сделанные в раннем возрасте во времяформирования прототипа. Если мы обнаружим эти ошибки, их возможно исправить спомощью соответствующей терапии.
Следовательно,в свете индивидуальной психологии уменьшается важность проблемынаследственности, так как важно не то, что наследует человек, а то, что онделает со своей наследственностью в ранние годы, — иными словами, важенпрототип, который формируется ребенком в его окружении.
Наследственность,конечно же, ответственна за врожденные органические дефекты, но наша задача вданном случае заключается в том, чтобы облегчить частные трудности и поместитьребенка в более благоприятную ситуацию. По сути дела, подобное положение длянас даже удобнее, так как обнаружив определенный дефект, мы знаем, что можемприменить соответствующую стратегию. Часто ребенок без врожденных дефектов хужепереносит недоедание или любое другое испытание из того множества, котороевыпадает в период взросления.
Альфред Адлеррассматривал также программу, которую индивидуальная психология предлагает длявоспитания и обучения невротичных личностей: детей-невротиков, преступников,алкоголиков, — людей, которые подобным образом пытаются уйти от настоящейжизни.[6]
Сначала длятого, чтобы быстро без труда понять, что беспокоит пациента, мы спрашиваем,когда начались проблемы. Обычно причину видят в какой-то новой жизненнойситуации. На самом деле, новая ситуация не при чем, так как еще до того, какона сложилась, наш пациент — это мы обнаруживаем в ходе исследования — не был кней готов. Пока он находился в благоприятных обстоятельствах, ошибки егопрототипа не проявлялись: в каждой новой ситуации, реагируя согласно своейсхеме апперцепции, созданной его прототипом, он вынужден экспериментировать.Его ответы окружающему миру уже не являются только реакциями. В них появляетсяэлемент творчества, но при этом они все так же преследуют цель, котораядоминирует на протяжении всей его жизни. Уже в ранних исследованияхиндивидуальной психологии мы поняли, что нельзя рассматривать наследственность,как и любой другой фактор, изолированно от целого. Ясно, что прототип отвечаетна жизненные ситуации в соответствии со своей собственной схемой апперцепции.Поэтому, чтобы достичь желаемого результата терапии, психологу необходимоработать именно с ней.
1.3 Чувствонеполноценности и чувство общности
А.Адлерсчитал, что психологический контекст приобретает чрезвычайную важность вслучаях детей, рожденных с поврежденными органами. Так как эти дети оказываютсяв более сложной ситуации, чем другие, в них ярко проявляется преувеличенноечувство неполноценности. Уже во время формирования прототипа они болееинтересуются собой, чем окружающими, и эта тенденция может остаться у них навсю последующую жизнь. Органическая неполноценность — это не единственнаяпричина ошибок в прототипе, есть еще ряд ситуаций, которые могут быть ихпричиной. Например, ситуации избалованных и отвергнутых детей. Далее у насбудет возможность описать их более детально и предоставить истории клиентов,иллюстрирующих три особо неблагоприятные ситуации: детей с поврежденнымиорганами, избалованных и отвергнутых детей. Сейчас же важно отметить, что этидети растут, испытывая затруднения и страх, потому что развиваются в окружении,которое не учит их независимости.[7]
А. Адлерсчитал, что социальный интерес — это наиболее важный фактор в подходе квоспитанию и лечению, нам бы хотелось уже на первых страницах прояснитьзначение этого понятия. Только смелые, уверенные в себе люди, чувствующие себяв мире как дома могут извлекать преимущества как из благ жизни, так и из еетрудностей. Они знают, что трудности существуют, но они также знают, что всостоянии их преодолеть. Они готовы к любым проблемам жизни, которые неизменнооказываются социальными проблемами. Чтобы быть человеком, необходимо бытьподготовленным к социальному поведению. У трех типов детей, упомянутых нами,формируется прототип с наименьшей степенью чувства общности. У них отсутствуеттакая ментальная установка, которая бы помогала им воплощать их жизненные планыили разрешать проблемы. Чувство поражения рождает в прототипе ошибочнуюустановку в отношении жизненных проблем и тенденцию развивать личность вбесполезном направлении. В противоположность этому, наша задача в лечении этихпациентов заключается в том, чтобы направить их поведение в полезную сторону изакрепить общую позитивную установку в отношении жизни и общества.
Недостаточноразвитое чувство общности является эквивалентом ориентации на бесполезнуюжизнедеятельность. Индивиды с недостаточно развитым чувством общностисоставляют группы проблемных детей, преступников, душевнобольных, алкоголиков.В таких случаях проблема, которую необходимо решить, заключается в том, чтобынайти средства, способные повлиять на их возвращение к полезной стороне жизни,и обращение их интереса к окружающим.
Такимобразом, можно сказать, что наша так называемая «индивидуальная»психология в действительности является социальной психологией.
Хотяумственные способности проблемных детей не вызывают сомнений — в том смысле,что если вы задаете вопрос, они дают правильный ответ — нетрудно обнаружить уних симптомы и реакции, которые указывают на сильное чувство неполноценности.Конечно же, ум — это не обязательно здравый смысл.
У ребенкаесть глубоко личная, так называемая частная ментальная установка, которую можнотакже обнаружить у невротических личностей. При навязчивом неврозе, к примеру,пациент понимает бессмысленность постоянного пересчитывания окон, но не можетостановиться. Тот, кто стремится к полезным целям, никогда не будет вести себятаким образом. Также нездоровому человеку свойственны частное понимание ичастный язык. Душевнобольной никогда не говорит на языке здравого смысла,который репрезентирует высшую степень развития чувства общности. Если мыпротивопоставим суждение, основанное на здравом смысле, частному суждению, мыобнаружим, что первое обычно ближе к истине. Согласно здравому смыслу мыразличаем хорошее и плохое, и хотя в сложных ситуациях мы часто делаем ошибки,именно благодаря логике здравого смысла они имеют тенденцию исправляться. Теже, кто всегда настороже собственных частных интересов, неспособны различатьправильное и не правильное с той же легкостью, что и остальные. И этанеспособность очевидна, так как все их душевные движения прозрачны длянаблюдателя.
А.Адлеррассматривал, как совершаются преступления. Он исследовал логику, мышление имотивы преступника, и обнаружилось, что преступник считает свои преступления нетолько разумными, но и героическими. Он верит, что достиг превосходства, аименно, он стал умнее полиции и обрел способность превосходить других. Такимобразом, в своих глазах он — герой; он не видит, что поступки его демонстрируютчто-то иное, очень далекое от героики.[8]
Недостаточноразвитое у преступника чувство общности, которое направляет его активность вбесполезное русло, связан с недостатком у него мужества и малодушием, однако оноб этом не знает. Те, кто ориентирован на бесполезную жизнедеятельность, частобоятся темноты и изоляции; они хотят быть с другими. Это — малодушие, вещиследует называть своими именами. В самом деле, наилучшим способомвоспрепятствовать преступлениям было бы убедить всех, что преступление — это неболее, чем выражение малодушия.
Хорошоизвестно, что некоторые преступники, достигая тридцатилетнего возраста, находятработу, женятся и в дальнейшем становятся добропорядочными гражданами. Что жепроисходит? Посмотрим на взломщика. Как тридцатилетний взломщик можетсоперничать с двадцатилетним? Последний разумнее и у него больше сил. Болеетого, к тридцати годам образ жизни преступника меняется. В результате — преступная профессия перестает быть выгодной преступнику, и приходит времяотставки.
В этой связи,в отношении правонарушителей стоит задуматься еще над одним фактом: сейчас,если мы ужесточим наказание, кроме того, что запугаем преступника, мы такжеукрепим его веру в собственный героизм. Мы не должны забывать, что преступникживет в эгоцентричном мире, где нет места истинной смелости, уверенности всебе, здравого смысла или понимания общечеловеческих ценностей. Единение собществом для таких личностей невозможно. Невротики редко организуют клубы, иэто абсолютно недосягаемое искусство для людей, страдающих агорафобией, или длядушевнобольных. Проблемные дети или личности, склонные к самоубийству, никогдане заводят друзей, — факт, причину которого никогда не пытались установить.
А причина втом, что эти люди никогда не заводят друзей, так как с самого начала их жизньприняла эгоцентричное направление. Их прототип был ориентирован в сторонуложных целей, продолжая в дальнейшем линию в направлении бесполезнойжизнедеятельности.
Теперь вкачестве резюме сформулируем подход А.Адлера в индивидуальной психологии,выработанный им на основании собственного научного опыта, а также опытапредшествующих исследователей в этой области. Наука индивидуальной психологиипроделала долгий путь в новом направлении. Существует множество единственных всвоем роде психологии и психотерапий. Какой-то психолог избирает однонаправление, другой — другое, и каждый не верит, что остальные могут бытьправы. Адлер не согласен с так называемой «психологией влечений»(наиболее известным представителем этого течения в Америке является Макдугал),поскольку в этих «влечениях» слишком много места отводится врожденнымсклонностям. По той же причине мы не можем согласиться со «стимулами»и «реакциями» бихевиористов. Бессмысленно конструировать судьбу ихарактер человека из «влечений» и «реакций», пока не понятацель, к которой направлены эти движения души. Ни одна из этих психологии немыслит в терминах индивидуальных целей.[9]
2. Индивидуальность в социальном контексте
Кромерассмотрения жизни индивида как единого целого, А.Адлер учитывал и еесоциальный контекст. По его мнению, поначалу дети рождаются слабыми, и ихбеспомощность делает необходимым, чтобы за ними ухаживали другие люди. Такимобразом, стиль жизни или модель жизненного поведения ребенка нельзя понять безучета людей, которые ухаживали за ним и восполняли его неполноценность.
По Адлеруиндивидуальность ребенка не сводится к физической индивидуальности, онавключает в себя весь контекст социальных отношений.
То, чтоприменимо к ребенку, до определенной степени можно также применить к людямвообще. Слабость, по причине которой ребенок живет в семейной группе,аналогична слабости, которая заставляет взрослого человека жить в обществе. Вселюди чувствуют свою неадекватность в тех или иных ситуациях. Они чувствуют себяпридавленными трудностями жизни и не в состоянии встретиться с ними один наодин. Поэтому одной из самых сильных наклонностей человека всегда былостремление объединяться в группы с тем, чтобы он имел возможность жить как членобщества, а не как изолированный индивид. Без сомнения, общественная жизнь взначительной степени помогает человеку преодолеть свои чувства неадекватности инеполноценности.
На примереживотных Адлер заключал, что более слабые особи всегда живут в группах, чтобыих совместные силы могли помочь удовлетворить их индивидуальные потребности.Так, стадо буйволов способно защититься от волков, что было бы невозможным дляодного буйвола. Сбиваясь в стадо, они прислоняют свои головы друг к другу исражаются копытами, что позволяет им спастись. С другой стороны, гориллы, львыи тигры могут жить изолированно друг от друга, так как природа наделила ихсредствами самозащиты.
Человеческоесущество не обладает их огромной силой, заключенной в когтях или зубах, ипоэтому не может жить отдельно. Таким образом, А.Адлер сделал вывод, что первопричинасоциальной жизни заключается в слабости человека.[10]
По той жесамой причине мы не можем ожидать, что найдем одинаковыми способности идарования всех человеческих существ в обществе. Но хорошо сбалансированноеобщество не останется в долгу перед своими членами, которые нуждаются в егоподдержке. Это очень важно усвоить, так как в противном случае можно прийти кпредположению о необходимости всецело судить о человеке по его врожденнымспособностям. В сущности, человек, лишенный каких-либо способностей, можетиспытывать трудности, живя в условиях изоляции, но успешно компенсировать своинедостатки в хорошо организованном обществе.
Попробуемпредположить, что наши индивидуальные недостатки являются врожденными. Тогдацелью психологии становится обучение людей хорошо жить с другими, и тем самымпомочь уменьшить эффект их естественных недостатков.
Историясоциального прогресса — это история того, как человек сотрудничал, чтобыпреодолевать лишения и недостатки. Все знают, что язык является социальнымизобретением, но лишь немногие понимают, что индивидуальные недостатки былиматерью этого изобретения. Но подтверждение этой истины легко найти в раннемповедении детей. Когда их желания не выполняются, они хотят привлечь внимание истараются делать это с помощью определенного рода языка. Но если бы ребенку ненужно было привлекать внимание, он бы не пытался говорить вообще. Этопроисходит в первые месяцы жизни, когда мать выполняет все, что хочет ребенок,до момента, когда он заговорит. Есть данные о случаях, когда дети не говорилидо шести лет, так как у них не было в этом необходимости. Эту истину можнотакже проиллюстрировать особыми случаями детей с немыми или глухими родителями.Когда такому ребенку больно, он плачет, но плачет беззвучно. Он знает, что звукбыл бы бесполезен, так как родители не могут его слышать. Следовательно, онделает вид, что кричит, с целью привлечь внимание своих родителей, но все этобеззвучно.
Такимобразом, А.Адлер заключал, что всегда необходимо учитывать весь социальныйконтекст изучаемых фактов с тем чтобы понять конкретную «цельпревосходства», которую избирает индивид. Изучение его социальной ситуациинеобходимо также для того, чтобы увидеть, в чем именно заключаются его трудности.Так, многие считают невозможным найти нормальный контакт с другими посредствомязыка. Заика — как раз такой случай. Если мы займемся случаем заики, тообнаружим, что с самого начала своей жизни он никогда не был достаточносоциально адаптирован. Он отказывался примкнуть к какой-либо деятельности, нехотел иметь друзей или товарищей. Для развития речи ему необходимы были связи сдругими людьми, но их-то он и избегал, лишая себя возможности избавиться отзаикания. У заик имеются две тенденции: первая побуждает их к общению с другимилюдьми, другая же заставляет их искать для себя уединения.
В дальнейшейжизни, у взрослых людей, сторонящихся активных социальных связей, мыобнаруживаем неспособность выступать перед публикой, страх перед ней. Этосвязано с тем; что они считают свою аудиторию враждебной. У них появляетсячувство неполноценности. Дело в том, что человек может говорить хорошо, толькоесли он верит в себя и свою аудиторию, и только в этом случае у него будетотсутствовать страх перед публикой.
Такимобразом, согласно А.Адлера, чувство неполноценности и проблема социальногообучения очень тесно связаны. Именно потому, что чувство неполноценностивозникает из-за плохой социальной адаптации, социальное обучение являетсяосновным методом, с помощью которого мы все можем преодолеть свое чувствонеполноценности.
Существуетпрямая связь между социальным воспитанием и здравым смыслом.
Когда мыговорим, что люди преодолевают свои трудности с помощью здравого смысла, тоимеем в виду совокупный разум социальной группы. С другой стороны, как мыуказывали в предыдущей главе, люди, поступки которых определяются частнымпониманием и которые ограничены частным языком, тем самым обнаруживают своюненормальность. Больные, невротики и преступники — вот люди такого типа. Им неинтересны люди, институции, социальные нормы и т. п. предметы. Но через них-тои пролегает путь к их спасению.
Задачейпсихолога в работе с такими людьми является донести до них факты социальнойжизни. Демонстрация добрых намерений позволяет нервозным людям чувствовать себяоправданными. Но этого мало. Мы должны помочь им понять, что для обществаважно, что же они делают в действительности и что оно действительно от нихполучает.
3. Стильжизни в индивидуальной психологии А. Адлера
3.1Распознание стиля жизни
Если мысравним сосну, растущую в долине, с сосной, которая укрепилась на вершине горы,мы увидим, что они растут по-разному. Это деревья одного и того же вида, но ихжизненные стили различны. Стиль жизни дерева — это его индивидуальность,которая выражается и формируется в определенном окружении.
Распознаетсяже стиль тогда, когда мы видим, что вследствие окружения он не совпадает снашими ожиданиями и понимаем при этом, что у каждого дерева есть своя модельжизненного поведения, а не просто одни механические реакции на окружение.
В основном,это справедливо и для человека. Перед нами жизненный стиль в определенныхусловиях, окружающих его, и нашей задачей является тщательно проанализироватьего связь с обстоятельствами, ведь с изменениями в окружении меняется исознание. Пока человек находится в благоприятной ситуации, мы не можемзаключить о его стиле жизни со всей определенностью.
Однако вновых ситуациях, когда человек сталкивается с трудностями, стиль жизнивырисовывается ясно и отчетливо. Только опытный психолог может с большой долейвероятности определить стиль жизни человека, если тот пребывает в благоприятныхусловиях, когда же субъект попадает в неблагоприятное и даже тяжелое положение,его жизненный стиль становится очевиден каждому.
Жизнь редкопохожа на игру, и чего-чего, а трудностей в ней хватает.
Человек то идело оказывается перед препятствием, и именно в таких ситуациях мы и должныизучать его, отмечать его разнообразные движения и определять его отличительныекачества. Как мы уже говорили раньше, жизненный стиль — это единство, онсформировался в процессе преодоления трудностей, пережитых в детстве, иосновывается на стремлении к цели.[11]
Но нашиинтересы касаются не столько прошлого, сколько будущего людей, понимать котороеможно только понимая их стиль жизни. Даже если мы понимаем их инстинкты,стимулы, влечения и так далее, мы не в силах предсказать, что должно произойти.Некоторые психологи пытаются делать выводы, исследуя инстинкты, влечения илитравмы, но при ближайшем рассмотрении можно обнаружить, что все эти элементыпредполагают определенный стиль жизни. И поэтому, что бы ни служило стимуломповедения человека, оно является стимулом только к сохранению и фиксации стиляжизни.
Каким жеобразом понятие стиля жизни связано с тем, что мы рассмотрели в предыдущихглавах? Мы видели, как у людей с ослабленными органами или физическими недугамипри столкновении с трудностями жизни из внутренней неуверенности развиваетсячувство или комплекс неполноценности. Но поскольку это чувство вскорестановится невыносимым, оно побуждает к каким-либо действиям. В результате учеловека появляется цель. В индивидуальной психологии такое упорное движение кцели давно уже обозначено понятием «жизненный план». Но так как этоназвание часто приводило к ошибочному пониманию, сейчас оно называется«жизненным стилем».
То, чточеловеку свойственно иметь стиль жизни, дает возможность предсказывать егобудущее, при этом мы основываемся на беседах с ним и его ответах на вопросы.Это похоже на просмотр пятого акта пьесы, в котором раскрываются все тайны. То,что мы знаем фазы, трудности и вопросы жизни, дает нам возможность делать такогорода предсказания. Таким образом, из опыта и знания нескольких фактов мы можемсказать, как в дальнейшем сложится жизнь детей, которые постоянно ищутуединения, всегда нуждаются в поддержке, детей избалованных, которых в любойситуации преследует чувство неуверенности. Что происходит с человеком, чья цельзаключается в том, чтобы находить поддержку у других? Не в силах преодолетьколебаний он останавливается на полпути или избегает решения жизненных проблем.Все эти колебания, остановки и увертки нам хорошо известны, так как намприходилось наблюдать все эти вещи тысячу раз. Мы знаем, что он не хочетдействовать самостоятельно и ждет, чтобы о нем заботились. Он хочет остаться встороне от серьезных жизненных проблем, и занимает себя бесполезными вещами, вместотого, чтобы перейти к делу. Его чувство общности неразвито, в результате чегомы можем получить проблемного ребенка, невротика, преступника или самоубийцуПонимание всех этих вещей теперь стало гораздо более глубоким, чем раньше.
Так, мыпонимаем, что при исследовании жизненного стиля человека возможно использоватьнормальный жизненный стиль в качестве основы, меры.
Пример хорошосоциально адаптированного человека служит нам в качестве своего рода стандарта,нормы и меры для индивидуальных вариаций этой нормы.
3.2 Пониманиестиля жизни
Возможно, вэтой связи было бы полезно продемонстрировать то, как мы определяем нормальныйстиль жизни, и что это дает нам для понимания ошибок и некоторых особенностей.Но прежде стоит упомянуть, что в подобного рода исследованиях мы не принимаем врасчет типы. Наш подход отличается, так как у каждого человека свойиндивидуальный стиль жизни. Так же, как невозможно найти на дереве дваабсолютно одинаковых листа, невозможно отыскать двух одинаковых людей. Природастоль богата, а возможности разнообразия стимулов, инстинктов и ошибок стольвелики, что совершенно невозможно, чтобы два человека были а точностиидентичны. Следовательно, когда мы говорим о типах, это всего лишьинтеллектуальный прием, чтобы сделать более понятными некоторые сходства влюдях. Когда мы постулируем интеллектуальную классификацию, такую как типы, иизучаем характерные черты, их составляющие, наши рассуждения становятся яснее.Однако этим мы еще не принимаем на себя обязательства использовать одну и ту жеклассификацию все время, а только прибегаем к наиболее подходящей для каждогоконкретного случая. Люди, которые серьезно относятся к различного рода типам иклассификациям, однажды наклеив на человека ярлык, уже не могут себепредставить, что этот человек может быть отнесен к какому-то типу другойклассификации.
Следующимпосле жизни в обществе и искусства, по мнению Адлера, ладить с людьми являетсявопрос деятельности. Наш пациент постоянно пребывал в страхе, что в своей деятельностион потерпит поражение, провалится, и поэтому занимался ею денно и нощно. Онперерабатывал и перенапрягался, из-за чего практически самоустранился отрешения реальных проблем, возникающих в его деятельности.
Если мысравним то, каким образом наш пациент действовал в двух важнейших сферах своейжизни, то увидим, что его поведение всегда было слишком напряженным. Этопризнак сильного чувства неполноценности. Он недооценивал себя и видел в другихлюдях и новых жизненных ситуациях опасность для себя. Он жил и действовал так,как будто находился среди врагов. Его преуспевание относительно, и онпредпочитает оставаться в одиночестве и не вступать во взаимодействия с другимилюдьми.
Третьяпроблема, ставшая на пути этого человека — проблема, к решению которой неготово большинство людей, — это проблема любви. Он не смел приблизиться кпротивоположному полу. Он желал любить и жениться, но сильное чувствонеполноценности сковывало его действия. Он не смог осуществить желаемое; всеего поведение и жизненные установки укладываются в слова.
«Да…но!» Он был влюблен в одну девушку, затем — в другую, что довольно частослучается у невротических личностей, так как, в сущности, две девушки — этоменьше, чем одна. Подчас эта истина объясняет склонность к полигамии.
Теперьдавайте рассмотрим причины, обусловившие такой стиль жизни у этого человека. Вовремя его формирования, то есть в первые четыре-пять лет жизни, случиласьтрагедия, имевшая значительные последствия и которую поэтому необходиморассмотреть подробно. Как мы понимаем, нечто убило в этом человеке нормальныйинтерес к другим, и дало повод решить, что жизнь — это сплошные трудности и чтолучше не двигаться вперед вообще, чем все время противостоять ее тяготам. Такимобразом, он стал осторожным, нерешительным, склонным к всегдашнему отступлению.
Нужно такжеупомянуть тот факт, что он был первым ребенком. Мы уже говорили о большомзначении и влиянии на личность последовательности появления детей в семье,указав, что основные проблемы первенца возникают потому, что годами он являетсяцентром внимания, что бы в конце концов быть свергнутым, когда его место займетдругой любимец. В большинстве случаев причину застенчивости и робости человекаможно найти в том, что ему предпочитают кого-то другого. Так что в данномслучае исток проблемы было отыскать несложно.
Во многихслучаях стоит просто задать пациенту вопрос: Вы первый, второй или третийребенок в семье? — и у нас появляется все необходимое для исследования. Однакоможно использовать и другой метод: спросить о ранних воспоминаниях. Его мыбудем довольно подробно рассматривать в следующей главе, но уже сейчас можноотметить, что этот метод стоит внимания психологов, так как первые воспоминанияиди первые рисунки позволят восстановить ранний стиль жизни, который мыназываем прототипом Ранние воспоминания клиента позволяют увидеть ту частьпрототипа, которая действует в сегодняшней его жизни Как. правило, всемзапоминается что-то очень важное, даже если это просто осталось в памяти, и емуне придают особого значения.
Существуютшколы психологии, которые исходят из противоположного предположения — онисчитают, что самые важные моменты прошлого человек забывает; в действительностиже большой разницы между этими двумя концепциями нет. Бывает, что человек можетрассказать нам оставшиеся в его памяти воспоминания, не понимая. однако, чтоони значат. Он не видит связи между ними и его нынешними действиями. Результат,таким образом, тот же, подчеркиваем ли мы скрытое или забытое значение того,что помним, или важность того, что забыли.
Небольшиерассказы о ранних воспоминаниях могут быть чрезвычайно показательными. Так,человек может вспомнить, что когда он был маленький, мать взяла его и младшегобрата на базар. Этого достаточно для того, чтобы раскрыть его стиль жизни. Он рассказываето себе и младшем брате, значит для него было важно иметь младшего брата.Попросите его продолжать, и он припомнит, что в тот день начался дождь. Матьвзяла его на руки, но увидев младшего брата, поставила обратно на землю, чтобынести малыша. Таким образом, о его стиле жизни можно сказать следующее: в этомчеловеке постоянно жило ожидание, что ему предпочтут другого. Зная это, можнопонять, что ему мешает свободно общаться: он все время настороже — кого емупредпочтут. То же самое и с дружбой. В результате у него никогда не былонастоящего друга, ибо в своей подозрительности он без устали выискивал мелочи,разрушающие дружбу.
Мы такжеможем проследить, как трагедия, которую он пережил, стала препятствоватьразвитию его чувства общности. Он вспомнил, как мать взяла на руки его младшегобрата, и мы видим, что он чувствует, что этому младенцу мать уделяет большевнимания, чем ему. Он чувствует, что младшего брата любят больше и постоянноищет подтверждения этой мысли. Здесь он всецело убежден в своей правоте, иотсюда — его постоянное напряжение, ибо он постоянно пытается совершить нечто,видя, что ему предпочитают кого-то другого.
Такимобразом, единственным выходом для этой подозрительной личности является полнаяизоляция, ситуация, в которой он абсолютно ни с кем не должен вступать ни вкакие соревнования, оставаясь, так сказать, единственным на всей земле. Идействительно, иногда в своих фантазиях ребенок такого типа переживает крушениевсего мира, после чего он остается единственным человеком на земле, иследовательно, никому более не может быть отдано предпочтение перед ним. Мывидим, как он использует все возможности, чтобы спастись, но только не следуетлогике здравого смысла или реальности, а является пленником своих подозрений.Он живет в ограниченном мире, и у него свое особое представление о бегстве.Связей с другими и интереса к ним он полностью лишен. Но мы не должны обвинятьего в этом, так как знаем, что не можем отнести его к числу нормальных людей.
3.3 Коррекциястиля жизни
индивидуальнаяпсихология адлер
В данномслучае нашей задачей является пробудить в человеке его чувство общности,приблизив его таким образом к требованиям жизни в обществе. Как это должно бытьсделано? Большая трудность в работе с людьми, привыкшими к подобному образужизни, заключается в том, что они постоянно находятся в напряжении и ищутподтверждения своим навязчивым идеям. Следовательно, изменить эти их идеиневозможно, пока мы каким-то способом не проникнем в их внутренний мир, с тем, чтобырассеять их предубеждения. Чтобы сделать это, необходимо определенное искусствои такт. Лучше, если консультант не связан близко с пациентом или заинтересованв нем лично, так как в противном случае окажется, что он действует всобственных интересах, а не в интересах пациента. Последний обязательно заметитэто и станет подозрительным.
Еще одинважный момент — уменьшить чувство неполноценности клиента.
Оно не можетисчезнуть сразу, и кроме того, мы не хотим искоренять его, потому что чувствонеполноценности может служить хорошим фундаментом конструктивной работы. Чтодействительно необходимо сделать — это изменить цель. Мы видим, что цельюнашего клиента было бегство, поскольку кому-то другому отдавали перед нимпредпочтение. Именно с этим комплексом идей необходимо работать. Мы можемуменьшить его чувство неполноценности, показав, что в действительности он самнедооценивает себя. Мы можем также показать ему непоследовательность егодействий и объяснить ему источник его постоянного напряжения, его ощущения, какбудто он постоянно находится на краю пропасти или живет среди врагов. Мы можемпоказать ему, как страх того, что предпочтение будет отдано другому, стоит напути реализации его лучших начинаний и не позволяет ему вести себя естественно,что произвело бы хорошее впечатление на окружающих.
Если бы такойчеловек мог действовать подобно хорошему хозяину вечеринки, — следя за тем,чтобы друзья весело проводили время, заботливо с ними обращаясь и думая об ихинтересах, — такая установка могла бы очень помочь продвинуться а нашей работе.Но мы видим, что в реальной ситуации он не может развлекаться самостоятельно,теряется, не в состоянии ничего выдумать, и в конце концов говорит:«Глупцы! В них нет ничего интересного!»
Вся беда втом, что он совершенно не в состоянии адекватно понять ситуацию из-за своейчастной логики, частного понимания и отсутствия здравого смысла. Как мы ужеговорили, это можно сравнить с жизнью в вечной осаде, с образом жизни одинокоговолка. Но для человека это — трагическая аномалия.
Адлеррассмотрел случай депрессии, которая, являясь довольно распространеннымрасстройством, может тем не менее быть излечена. Люди с депрессивнымисимптомами могут быть выявлены в очень раннем возрасте. В самом деле, можнообратить внимание, как много детей проявляют определенные признаки депрессии всвоем подходе к новой ситуации. У человека, случай которого мы рассматриваем,было около десяти приступов депрессии. Это случалось всякий раз, когда онзанимал очередной новый пост. Пока он находился на своем старом посту, егонедуг никак не проявлялся. Он неохотно бывал в обществе и любил управлятьдругими. В результате у него не было друзей и в свои пятьдесят он оставалсяхолостяком.
Чтобы понятьего стиль жизни, А.Адлер обратился к его детству. Человек был чрезвычайнораздражительным и неуживчивым ребенком, и с помощью своих слабостей и обидуправлял своими старшими братьями и сестрами. Однажды, когда они играли накушетке, он столкнул их всех вниз, и в ответ на упреки своей тетушки обиженносказал: «Ну вот, теперь вся моя жизнь разрушена из-за того, что ты меняпоругала!» Ему тогда было около четырех или пяти лет.
Таков былстиль его жизни: постоянное желание управлять другими, постоянные жалобы насвои слабости и страдания. В дальнейшей жизни все это привело его кдепрессивности, которая сама по себе является ни чем иным, как воплощением егослабости. Все пациенты, страдающие депрессией, употребляют практически одни ите же слова: «Вся моя жизнь разрушена. Я все потерял»
Обычно эточеловек, которого сильно баловали, но затем перестали, и это повлияло на егостиль жизни. Реакции людей нередко очень похожи на различные виды животных. Наодну и ту же ситуацию заяц реагирует не так, как волк или тигр, и то же самое слюдьми. Однажды проводился следующий эксперимент — мальчиков трех разных типовпривели к клетке со львом, чтобы наблюдать за их поведением при виде этогострашного зверя. Первый мальчик повернулся и сказал: «Пошли домой».Второй дрожащим от страха голосом произнес: «Вот это да!» Емухотелось казаться храбрым, но голос выдавал его трусость. Третий мальчикспросил: «Можно, я на него плюну?» Таким образом, мы видим триразличных реакции, три отличающихся друг от друга переживания одной и той жеситуации. Мы видим также, что в большинстве своем люди имеют склонностьиспытывать страх.[12]
Этот страх,проявляющийся в социальных ситуациях, является одной из наиболее частых причинплохой адаптации. У нас был пациент, человек из знатной семьи, который не хотелзатрачивать ни малейшего усилия на что бы то ни было и постоянно ждал помощиизвне. Он выглядел очень болезненным и, как следствие, не мог найти себеподходящего места работы. Когда ситуация в семье изменилась к худшему, егобратья надоедали ему, повторяя:
«Тынастолько глуп, что не в состоянии найти себе место. Ты ни на что негоден». В конце концов, этот человек начал пить. Несколько месяцев спустяон уже был закоренелым алкоголиком, и его поместили на излечение на два года.Польза от этого имела временный характер, так как когда он опять вернулся вобщество, он снова оказался не подготовленным к жизни в нем.
Кроме работылаборанта, он не смог найти себе никакой другой, хотя и был потомкомзнаменитого рода. Вскоре у него начались галлюцинации. Ему являлся человек,который дразнил его и мешал работать. Как видим, сначала ему мешал работатьалкоголизм, затем — галлюцинации. Вполне очевидно, что сделать из алкоголикатрезвенника — не совсем верное лечение алкоголизма: нам необходимо понять иисправить стиль жизни.
В своёмисследовании А.Адлер выяснил, что этот человек был избалованным ребенком,постоянно надеющимся на помощь. Он был не готов работать самостоятельно,результаты же его деятельности нам известны. Следовательно, у всех детейнеобходимо воспитывать независимость, а это возможно только при понимании имиошибок их стиля жизни. Человек, о котором мы говорим, должен был быть обучен вдетстве какой-то деятельности, и тогда ему бы не пришлось стыдиться своихбратьев и сестер.
Заключение
А. Адлер, также как и Юнг, отверг пансексуализм Фрейда и выдвинул ряд идей, повлиявших назарождение неофрейдизма. Среди этих идей отметим принцип единства личности (впротивовес ее разделению на ид, эго и супер-эго) и подчеркивание роли социального,а не биологического фактора в мотивационной структуре человека. Согласно учениюАдлера (названному «индивидуальной психологией»), индивид из-за дефектов вразвитии его телесных органов испытывает «чувство неполноценности». Стремясьпреодолеть это чувство и самоутвердиться среди других (здесь и выступаетсоциальный фактор), он актуализирует свои творческие возможности. Компенсация исверхкомпенсация — таковы движущие силы психического развития. Иногда попыткиосвободиться от чувства неполноценно ста ведут к невротическим срывам: чтобыдобиться превосходства над другими людьми, личность провоцирует у них симпатиик своей персоне. Сверхкомпенсация — это особая форма реакции на чувствонеполноценности. Она порождает людей, отличающихся исключительными достижениями.Так же как и Фрейд, Адлер считал, что формирование характера падает на первыепять лет, когда у ребенка развивается свой стиль поведения, определяющий образего мыслей и действий во все последующие периоды.[13]
Хотя Адлер инастаивал на том, что индивид не может рассматриваться независимо от общества,представление о социально-исторической природе человеческой личности было емутак же чуждо, как и Фрейду. Он видел в личности продукт ее собственногоиндивидуального творчества, стимулируемого ее незащищенностью перед враждебныммиром, неполноценностью, стремлением укрепиться путем превосходства наддругими.
Само по себеутверждение Адлера о том, что личность существует только в «социальном контексте»,не способно пролить свет на реальные движущие силы человеческого поведения,пока остается нераскрытой природа этих отношений и механизм их воздействия наличность. Ведь и у Фрейда в роли источников конфликтов выступала динамикамотивов ребенка как существа не изолированного, а непрестанно сталкивающегося сзапретами ближайшего социального окружения.
Определяетсяли социализация личности вытеснением влечения и переключением энергии насанкционированные обществом объекты (Фрейд), рассматривается ли она какрезультат стремления личности компенсировать и даже сверхкомпенсировать своюнеполноценность (Адлер) — и в одном и в другом случае за исходное принимаетсяизвечный антагонизм между индивидом и «контекстом социальных отношений», чемзатемняется подлинная картина их взаимоотношений.
Список используемой литературы
1. АльфредАдлер Индивидуальная психология как путь к познанию и самопознанию человека«Наука жить», Киев, 1997
2. А. АльфредНаука жить, М.: «Наука», 1978
3. АнаньевБ.Г. Человек как предмет познания. – Л.: ЛГУ, 1969.
4. АнаньевБ.Г., Дворяшина М. Д., Кудрявцева Н. А. Индивидуальное развитие человека иконстантность восприятия. – М.: Просвещение, 1986.
5. АсмоловА.Г. Психология личности. – М., 1990.
6. БожовичЛ.И. Личность и ее формирование в детском возрасте. – М.: Просвещение, 1968.
7. БожовичЛ.И. Проблемы формирования личности. //Избранные психологические труды. –М.-Воронеж, 1995.
8. ГанзенВ.А. Системные описания в психологии. – Л.: ЛГУ, 1984.
9. КовалевА.Г. Психология личности. – Л.: ЛГУ, 1963.
10. КовалевА.Г., Мясищев В. Н. Психические особенности человека. Т. 2. Способности. – Л.:ЛГУ, 1960.
11. КостюкГ.С. Принцип развития в психологии. // Методологические и теоретическиепроблемы психологии. /Под ред. Е. В. Шороховой. – М.: Наука, 1963.
12. ЛомовБ.Ф. О системном подходе в психологии. – М.: Мысль, 1972.
13. МерлинВ.С. Структура личности. Характер, способности, самосознание. – Пермь, 1990.
14. НебылицынВ.Д. Психофизиологические исследования индивидуальных различий. – М.: Наука,1976.
15. НемовРС. Психология: В 2-х кн. – М.: Просвещение, 1994.
16. ТепловБ.М. Проблемы индивидуальных различий. – М., 1961.
17. ЯрошевскийМ.Г. История психологии. – М.: Мысль, 1985.
18. ЯрошевскийМ.Г. Психология в XX столетии. – М., 1974.