Содержание
Введение
1. Психологические составляющиеполитического поведения индивида
2. Массовая психология политического поведения
Заключение
Список использованных источников
Введение
Политическое поведение — человеческие мысли и действия, относящиесяк процессу управления включает и внутренние реакции (мысль, восприятие, суждение,установку, убеждение) и наблюдаемые действия (участие в выборах, выражения протеста,лоббирование, проведение собраний, кампаний).
В самом широком смысле поведение, являющееся «политическим»,может обнаруживать себя в любой институциональной обстановке (семья, бизнес, церковьи т.п.), однако термин обычно употребляется в применении к деятельности, развертываемойв рамках или через посредство институциональной обстановки государства. Термин«политическое поведение» используется и для обозначения того подхода кполитологии, при котором первичным элементом анализа выступает индивидуальное действующеелицо. Внимание в таком исследовании может быть сосредоточено на поведении групп,однако при этом предполагается, что группы представляют собой коллективные взаимодействияиндивидов.
Исследования законодательного, судебно-правового, административногоили даже международного поведения отличаются этим от правового, институциональногоили исторического подходов к изучению политики служит также формулой, обозначающейту часть предмета политологии, в круг интересов которой входят политическая личность,политические установки и общественное мнение, электоральное поведение, политическиепартии и группы интересов, политическая социализация, политическая культура, изучениеэлит, власть в сообществах.
1. Психологические составляющие политическогоповедения индивида
Поиск причин, объясняющих содержание политического поведениядополняются исследованиями собственно психологической природы тех поступков, которыесовершают граждане.
Современные трактовки политического поведения базируются на самыхразных методологических основаниях, но все они так или иначе вводят в схему«стимул-реакция» промежуточные факторы, некое «среднее звено»,которым может быть установка, мотив, убеждение или ценность, принадлежащая либоотдельному индивиду, либо группе. Как заметил Ф. Гринстайн, «поведение — этофункция и от ситуации, складывающейся в окружающей факторов среде, и от тех психологическихпредиспозиций, которые они привносят в ситуацию».
А это означает, что никакую форму политического поведения нельзянапрямую объяснить только как результат воздействия политических стимулов. За исключением,может быть, самых простых проявлений политической активности, предпринятых радивыживания, все остальные акции опосредованы самой политической деятельностью, ееотражением в мышлении и чувствах людей[1].
Независимо от того, каким термином пользуются психологи, ониразличают три формы проявления человеческой активности: инстинктивную, навыки иразумную. Эта психологическая классификация форм деятельности полезна и в описанииполитики.
Инстинкты представляют собой врожденные модели поведения, детерминированныебиологически и задающие направление энергии поведения. Хотя между психологами нетединства в вопросе о том, каковы границы действия инстинктов у человека, но общепризнанносегодня положение о том, что значительное число форм поведения имеет инстинктивнойхарактер. Одни психологи насчитывают таких инстинктов десятки, другие доводят ихчисло до нескольких тысяч. Набор инстинктов включает как все автоматизмы в поведениичеловека (от дыхания до ходьбы), так и более сложные врожденные потребности (самосохранение,продолжение рода, любознательность и множество других).
В политике мы находим проявление всех человеческих инстинктовот агрессивности до жадности и от солидарности до самосохранения. Собственно инстинктивнаяоснова поведения в политике объясняет, прежде всего, направление энергии тех илииных поступков, которые далеко не всегда осознаются самим человеком.
Так инстинкт самосохранения толкает политиков на борьбу за властьи объясняет некоторые нерациональные поступки с точки зрения здравого смысла. Историкии политологи до сих пор спорят о причинах жестокости таких деятелей, как И. Сталин.Между тем политические психологи приходят к выводу, что именно потребность оградитьсвою травмированную самооценку от любых сравнений с эталоном, выбранным им с юности(В. Лениным), побуждало его избавляться от конкурентов.
Сама жестокость, насилие, агрессия — это тоже инстинктивные формыповедения. Одни авторы полагают, что эти формы поведения — врожденные. Другие видятв них результат научения. Третьи исходят из представления об агрессии как реакциина фрустрацию. Однако, помимо агрессии, фрустрация вызывает и другие формы инстинктивногоповедения: апатию, регрессию, подчинение и избегание. В политике все эти поведенческиепроявления трактуются как реакция на события или обстоятельства, в которых действуютсубъекты поведения[2].
Солидарность — это также одна из инстинктивных форм поведенияиндивидов, которые способны не только соперничать друг с другом, но и сотрудничать.В основе проявлений солидарности в политике лежит идентификация людей с определеннойпартией, группой, нацией, и позволяющая объединить усилия членов этих групп в достижениисвоих целей и интересов. Одним из классических проявлений солидарности являютсяразличные акции протеста, принятые в поддержку своих товарищей, когда, например,работники отрасли объявляют готовность к забастовке, чтобы поддержать то предприятие,которое находится в конфликте с администрацией.
Не описывая многочисленные формы проявления инстинктов в политике,заметим, что в целом инстинкты охватывают все бессознательные, иррациональные, чувственныеформы политического поведения как отдельного индивида, так и организованных групп,стихийные выступления масс.
Второй формой поведения являются навыки. В отличие от врожденныхинстинктов, большая часть проявлений человеческого поведения является результатомприжизненного научения. Навыков требует поведение государственного деятеля и обычногоизбирателя, партийного функционера и сторонника движения. Говоря о политическихнавыках, мы имеем в виду определенные умения, которые требуются для выполнения своихролей и функций любым участником политического процесса, привычки, образующиесяу граждан в определенной политической культуре, стереотипы, являющиеся следствиемповторения определенных политических действий и упрощающие принятие решений.
Политические умения или компетентность предполагает, что гражданинзнает, что он должен делать в своей политической роли и как добиться желаемого имрезультата. В российской политической жизни последних лет достаточно широко распространенаточка зрения, что рядовые граждане, воспитанные в условиях авторитаризма, не имеютнавыков демократического участия. Отсюда и неэффективность проводимых реформ. Насколькоэто верно с точки зрения политической психологии?
Конечно, старые навыки, позволявшие адаптироваться к прежнейполитической системе, действительно не всегда помогают действовать в новых условиях.Так, раньше у населения был выработан стойкий политический навык участия в выборах.Число голосующих в советские времена превышал 90% дееспособного населения, независимоот того, насколько сам факт голосования влиял на принятие государственных решений.С началом демократизации наблюдается последовательное снижение числа участвующихв голосовании. Так, если в выборах в Верховный Совет СССР в 1989 г. приняло участие 90% граждан, в выборах в республиканские и местные органы власти 1990 г. — около 80%, то в парламентских выборах 1993 и 1995 г. в РФ участвовало уже чуть больше половиныизбирателей. Между тем, в конце 90-х годов в выборах регионального и местного уровняявка избирателей была столь низкой, что многие законодательные собрания вынужденыбыли снизить планку до 25%, но даже эту планку нередко избиратели взять не могут,и выборы признаются недействительными[3].
Но одновременно с утратой одних навыков наши граждан приобрелидругие. Электоральное поведение становится хотя и менее массовым (можно, видимо,говорить об утрате этого навыка у большого числа граждан), но зато у тех, кто ходитголосовать, появляется определенная компетентность. В отличие от начала 90-х — всередине-конце 90-х граждане стали меньше ориентироваться на личные симпатии, абольше — на то, какие политические позиции выражают политики, какими они обладаютпрофессиональными и деловыми качествами. Появились и такие новые политические навыки,которые были приобретены в забастовках, голодовках, несанкционированных захватахзданий, пикетах и многих Других формах политических действий, о которых мы ранеезнали лишь понаслышке.
Компетентность в политическом поведении становится тем болеенеобходимой, чем более сложными становятся сами эти формы поведения. Лидер долженбыть более компетентным, чем рядовой исполнитель той или иной политической роли.Давняя дискуссия в политологии ведется по вопросу о сменяемости лидеров как условиисоблюдения принципов демократии. При этом, уход вместе с президентом всей его администрациии приход новых, менее опытных политиков, сопровождается снижением уровня компетентностив управлении государственным организмом. Но практика показывает, что и бессменноеруководство таит в себе опасности, среди которых главная — застой общества.
Говоря о выработке политических навыков, следует отметить, чтовсе политические системы заинтересованы в том, чтобы население обладало определеннымнабором этих навыков, для чего создаются специальные институты, отвечающие за политическоепросвещение и тренировку в исполнении ряда политических ролей. Так, политическиелидеры рекрутируются среди тех граждан, которые получили определенный опыт общественнойи собственно политической деятельности в молодежных и иных организациях. В рядестран существуют специальная система обучения уже избранных парламентариев. В другихсистемах, их отбирают из числа тех, кто получил предварительно знания и навыки,необходимые для законотворческой деятельности. Не случайно во всем мире среди парламентариевмного юристов, людей со степенями в области политических наук.
Разумные действия — третья форма поведения, — в политике, каки в других сферах деятельности, их можно оценивать по-разному. Одним из критериевразумности может быть эффективность (сравнение цели с результатом). Другим — степеньосознанности политических действий. Третьим — соответствие высшим ценностям, поставленнымво главу угла проводимой политики. Но как бы ни оценивалась эта форма политическогоповедения, главной ее характеристикой, отличающей ее от двух предыдущих, являетсявыраженное целеполагание[4].
Чтобы обеспечить политике целенаправленный характер, объединяющийразных ее участников, применяются различные средства. В первую очередь эту задачурешают всевозможные программы, идеологические схемы, доктрины, концепции конкретныхполитических акций, кампаний. Особое значение для политического поведения отдельногочеловека и партий играют идеологии как концентрированное и систематизированное выражениецелей и ценностей в политике.
Понятно, что поведение никогда полностью не совпадает с обозначеннымив доктринах целями и ценностями: последние служат для человека лишь своего родапутеводителем. Исследования массового политического поведения показывают, что тольконезначительное число людей в разных странах и политических системах руководствуетсяв своем поведении идеологическими соображениями. Американский политический психологФ. Конверс полагает, что число таких граждан в разных странах колеблется от 10 до25%10.
В нашей стране долгое время идеологические формулы организованновнедрялись в сознание населения. В постсоциалистический период эти схемы активноразрушались новой властью, которая понимала, что старые догматы служат препятствиемдля реформирования политической системы. Но никто из реформаторов не построил наместе разрушенного новой схемы. В мемуарах тех, кто начинал перестройку (М. Горбачев,Б. Ельцин, А. Яковлев, Е. Гайдар) не содержится фактов, подтверждающих, что реформыбыли начаты по какому-то плану, что под ними была теоретическая схема, не говоряуже об идеологии реформ.
Знакомство с программными документами новых политических партийи движений показывает, что и в них пока не содержится четкого представления о том,что и в какой последовательности реформаторы собираются делать, какова иерархияих целей и приоритет ценностей. Исследования индивидуального политического сознания,как политиков, так и рядовых граждан показывает, что в настоящее время в головахи тех, и других царит большой хаос. Если прав Конверс и только небольшая часть людейимеет связную систему идей, то, очевидно, у политиков этот процент должен быть выше.Нельзя осуждать нынешних российских политиков за частую смену взглядов — понятно,что они находятся в поиске. Но проблема в том, что этот поиск не завершается четкимипредставлениями о том, куда они ведут страну и практически не делают попыток объяснитьцели реформирования рядовым гражданам.
Выделение указанных трех форм политического поведения: инстинктов,навыков и разумных действий предпринимается с аналитическими целями. В реальнойжизни поведение включает все три формы. Разделить осознанные и бессознательные элементыв поведении не всегда представляется возможным. Однако, помимо дилеммы: сознательное- бессознательное в структуре политического поведения содержится и ряд конкретныхпсихологических элементов, учет которых делает его анализ более точным и детальным.2. Массовая психология политического поведения
Массовая политическаяпсихология, в общем виде,представляет собой единство массового политического сознания (включающего не толькособственно «сознательные», но и бессознательные, иррациональные, эмоциональныекомпоненты) и массового политического поведения, детерминированного данным массовымполитическим сознанием[5].
Массовое политическоесознание — особая разновидностьмассового сознания, которая имеет в качестве своего основного содержания политическиепроблемы, на решение которых тем самым направляется политическое поведение данноймассы. Массовое политическое сознание можно рассматривать как массовое сознаниеобщества по отношению к вопросам, имеющим актуальное политическое содержание и чреватымопределенными политическими последствиями. Это своего рода особое, обладающее специфическими(политическими) механизмами детерминации и, следовательно, определенной относительнойавтономностью слагаемое массового сознания. В этом смысле, массовое политическоесознание представляет собой особый, политизированный сегмент массового сознания[6].
По происхождению, массовое политическое сознание, в общем, повторяетпуть массового сознания. Однако оно возникает и распространяется, лишь когда совершаютсякрупные, причем именно социально-политические по содержанию события, разрушающиепривычную структуру общества и его групповую стратификацию. Понятно, что налет саранчи,пожирающей урожай и ставящий на грань голодной смерти целью государства, сформируетнекое массовое сознание, однако оно вряд ли обретет политические формы.
По структуре, массовое политическое сознание включает основной(первичный), эмоционально-действенный, и вторичный, рациональный уровни. В основемассового политического сознания лежит яркое эмоциональное переживание некой социально-политическойпроблемы, вызывающей всеобщую озабоченность. Это может быть война с другим государством,гражданская война, масштабный экономический кризис и т.д. Крайняя степень переживанияданной политической проблемы выступает как системообразующий фактор массового политическогосознания. Такое переживание, проявляясь в сильных эмоциях или чувствах, заслоняетсобой все другие, привычные правила жизни — групповые нормы, ценности и образцыповедения, Оно порождает потребность в немедленных действиях — потому и определяетсякак эмоционально-чувственная основа (иногда — как «ядро») массового политическогосознания.
Рациональный уровень массового политического сознания, как правило,представляет собой отражение распространяемых через слухи или официальные средствамассовой информации «массово необходимые» сведения. Это, например, информацияо том, каковы маршруты эвакуации, места расположения призывных пунктов, наконец,просто сведения о возможных бомбежках, обстрелах и средствах защиты. На высшем,рациональном уровне группируется собственно политическая общедоступная информацияо причинах и последствиях того, что произошло.
Действенным проявлениеммассового политического сознания является массовое политическоеповедение, однако, не всякое, а исключительно стихийные его формы. В целом, политическойповедение подразделяется на стабильное и стихийное. Стабильное достаточно массовоеполитическое поведение определяется различными формами групповой психологии и, вбольшей или меньшей степени, групповым сознанием. Его иногда тоже называют«массовым», однако, оценивая тем самым исключительно количественную сторону,масштабы определяющих его групп[7].
В содержательном же, качественном смысле, действительно массовымявляется именно стихийное массовое политическое поведение, связанное с вовлечениемчеловека в ту или иную массу. Как уже подчеркивалось выше, это неорганизованное,но одинаковое и относительно необычное внегрупповое поведение больших масс людей,ситуативное и временное, связанное с особыми политическими обстоятельствами. Примерамистихийного массового поведения являются, например, стихийная массовая агрессия впериоды войн и политических потрясений, или, напротив, стихийная массовая паника,связанная с поражениями в войнах и восстаниях.
В первую очередь, массовое политическое поведение зависит оттого, какой из двух основных уровней (эмоционально-действенный или рациональный)возобладает в массовом политическом сознании. В зависимости от этого, оно будетболее или менее стихийным и податливым управлению. Во вторую очередь, оно зависитот эффективности (объема и качества) внешнего политико-идеологического воздействия,оказываемого на массовое политическое сознание. В принципе, до определенных моментовмассовое политическое сознание (и, соответственно, поведение массы) обычно податливовнешнему политико-идеологическому воздействию,
Эффективность воздействияна массу основана на рядеуже понятных причин. Представляя собой, в целом, несистематизированное, неструктурированное,как бы мозаичное образование, она испытывает своеобразную потребность в упорядочиванииизвне. Еще З. Фрейд считал: «Масса легковерна и чрезвычайно легко поддаетсявлиянию, она некритична, неправдоподобного для нее не существует. Она думает образами,порождающими друг друга ассоциативно, — как это бывает у отдельного человека, когдаон свободно фантазирует, — не выверяющимися разумом на соответствие с действительностью.Чувства массы всегда весьма просты и весьма гиперболичны. Масса немедленно доходитдо крайности, высказанное подозрение сразу же превращается у нее в непоколебимуюуверенность, зерно апатии — в дикую ненависть». Данные механизмы массового сознания и политическогоповедения активно использовались в истории — например, в геббельсовской пропагандев Германии, что было исследовано в известной работе Т. Адорно.
Соответственно указанным причинам, должны выстраиваться и механизмывоздействия на массу: «Склонную ко всем крайностям массу ивозбуждают тоже лишь чрезмерные раздражения. Тот, кто хочет на нее влиять, не нуждаетсяв логической проверке своей аргументации, ему подобает живописать ярчайшими красками,преувеличивать и всегда повторять то же самое. Так как масса в истинности или ложностичего-либо не сомневается и при этом сознает свою громадную силу, она столь же нетерпима,как и подвластна авторитету. Она уважает силу. От своего героя она требует силы,даже насилия. Она хочет, чтобы ею владели и ее подавляли, хочет бояться своего господина.Будучи в основе своей вполне консервативной, у нее глубокое отвращение ко всем излишествами прогрессу и безграничное благоговение перед традицией»[8].
В истории существует много примеров того, как именно растерянныммассовым политическим сознанием овладевали «сильные личности», на«волне» такого сознания приходя к власти. Массовое политическое сознаниеподчас даже готово ждать такого структурирующего воздействия извне, давая лидерамсвоего рода «фору» для осмысления события.
После начала Великой отечественной войны и нападения Германиив 1941 г., население СССР почти две недели ждало выступления И.В. Сталина. И этовыступление позволило, как известно, рационализировать и структурировать поначалудеструктурированное сознание. Еженедельные выступления Ф.Д. Рузвельта по радио позволилиструктурировать массовое сознание Америки в период Великой депрессии, крупномасштабногоэкономического кризиса.
Однако податливость таким воздействиям сохраняется сравнительнонедолгое время. Стоит его упустить, как массовое политическое сознание становитсянеуправляемым. Тогда действие рационального уровня ослабевает, и политическое поведениеначинает определяться целиком эмоционально-действенным уровнем. Тогда оно становитсяв полной мере стихийным и уже практически не управляемым. Разумеется, этому способствуети воздействия тех сил, которые заинтересованы в дальнейшем разложении массовогополитического сознания (например, внешних в случае войны или внутренних, в случаекризисов, политических противников режима).
В свое время, занимаясь проблемой реструктуризации массовогоповедения из стихийного в более организованное, В. Мак-Дугал />считал необходимым дляэтого пять условий. Во-первых, необходима известная степень постоянства составамассы. Во-вторых, требуется, чтобы отдельные индивиды массы составили себе определенноепредставление о природе, функциях достижениях и требованиях этой массы. В-третьих,чтобы масса вступила в конкурентные отношения с другими сходными, но в чем-то иотличными от нее общностями. В-четвертых, желательно наличие в массе традиций, обычаеви норм взаимоотношений ее членов между собой. Наконец, в-пятых, наличие в массеподразделений, то есть введение специализации и дифференциации деятельности входящихв нее индивидов. Понятно, что при наличии данных пяти условий, любая масса превратитсяв организованную социальную группу[9].
Однако это — теоретическая модель реструктуризации массы. Напрактике, обычно все бывает значительно проще. В ходе Второй мировой войны, например,для реструктуризации обращенных в паническое бегство масс военнослужащих Краснойармии использовались так называемые «заградотряды». То, что только страхреально способен остановить такие массы, доказал еще Кай Юлий Цезарь. Как известно,он активно использовал на практике децимацию — казнь каждого десятого из обращенногов бегство легиона.
массовая психология политическое сознание
Заключение
Политическое поведение по своейсубъектности может быть индивидуально-личностным и коллективным, каждый тип которогосвидетельствует о разнообразии форм активности людей, не сводимых только к действиюили бездействию.
В политической жизни порой труднооднозначно определить мотивацию политического поведения субъектов, в результатечего формы последнего могут смешиваться, взаимоисключаться и т.п. Вместе с тем следует,что политическая практика фиксирует, что наиболее распространенными формами политическогоповедения личности является роль избирателя, члена партии, партийного функционера,политического активиста, профессионального политика.
Для большинства населения характерентип пассивного потребителя политической информации, результатом которого выступаютразговоры в тесном кругу друзей, соратников по работе о политике и политиках невыходящие на сферу активных политических действий.
Список использованных источников
1. Андреева, Г. М Социальная психология. / Г.М. Андреева. — М., 2005. — 464с.
2. Артемов, В.А. Введение в социальную психологию. / В.А. Артемов. — М.: Юрайт-издат,2000. — 382 с.
3. Гард, К.Е. Эмоции человека. / К.Е. Гард. — М., 2000. — 309 с.
4. Захарчук, О.С. История политических и правовых учений. В вопросах и ответах./ О.С. Захарчук. — М., 2005. — 390 с.
5. История политических и правовых учений (учебник для вузов). / Под общ. ред.В.С.Нерсесянца. — М., 2003. — 458 с.
6. Малахов, В.П. Хрестоматия для высшей школы: История политических и правовыхучений. / В.П. Малахов. — М., 2000. — 560 с.
7. Петровский, А.В. Личность, деятельность, коллектив. / А.В. Петровский. — М.: Спарк, 2001. — 682 с.