Ограничение виндикации

ЛатыевАлександр Николаевич, аспирант кафедры предпринимательского права Уральскойгосударственной юридической академии. [*]
А. Исторические и теоретическиепредпосылки ограничения виндикации
Конструкциясовременного виндикационного иска претерпела по сравнению с его древнеримскимпредшественником одно существеннейшее изменение. Римляне, как известно,руководствуясь принципом ubi rem meam invenio, ibi vindico [1], непризнавали каких бы то ни было ограничений для виндикации. Пришедшие им насмену германцы принесли с собой прямо противоположное правило Hand muss Handwahren [2], не допускавшее возврата собственнику имущества от лица,добросовестно приобретшего его у того, кому имущество было вверенособственником. Правило это, отражавшее первоначально архаическое, не вполне ещеразвившееся представление о праве собственности [3], получиловпоследствии неожиданную поддержку от средневекового торгового права [4],ибо оно в некоторой степени позволяло устранить негативные последствия крайнеиндивидуалистического римского права [5], совершенно не принимавшегово внимание нужды оборота. Разумеется, превращение Рима в крупнейшую державудревнего мира не могло не смягчить некоторым образом строгости квиритскогоправа собственности. Так, «Папиниан (в l.44 pr. D de usuc. 41, 3) прямо указывает на развитие гражданского оборота какна причину возникновения прав добросовестного владельца на приобретение рабов» [6],однако такое влияние сдерживалось консерватизмом римских юристов, строившихздание гражданского права, в конечном счете, на архаическом фундаменте XIIтаблиц – законов, изданных в и для небольшой аграрной общины, какой и был Рим вVI в. до н.э. В деревне и по сей день «все обо всех все знают», а потому идобросовестное приобретение чего-либо в такой общине было трудно дажепредставить, манципация же и вовсе становилась событием для всего города,недаром Р. Иеринг видел в пяти свидетелях представителей всего римского народа [7],обеспечивавших в данном случае «публичную достоверность» совершенной сделки.«Чтобы понять цивильно-политическую функцию принципа en fait des meubles [8]и найти область, где уместно его применение, мы должны оставить деревню иотправиться в город на базар» [9], что и делали средневековыеторговцы, которые «покидали жестко организованную, глубоко устоявшуюся жизньдеревни и манора, вступая в гораздо более свободные и поверхностные (выделениемое. – А.Л.) отношения товарного производства и торговли» [10]. Взаимноеотчуждение участников торговых отношений заставило юридическуюпоследовательность отступить перед нуждами оборота. Довольно быстро пришлоосознание того, что обеспеченность права (Rechtssicherheit) и обеспеченностьоборота (Verkehrssicherheit) суть не столько противоположности, сколько двестороны одной медали, ибо нынешний собственник есть ни кто иной, как вчерашнийприобретатель и завтрашний отчуждатель имущества, также заинтересованный в том,чтобы его контрагент получил действительное право, не пускаясь в чрезмерные,выражаясь в экономической терминологии, трансакционные издержки по проверкетитула [11]. В результате достаточной была признана презумпция правасобственности владельца, ведь «кто фактически владеет вещью, по внешности неотличается от собственника. Третьи лица не могут обнаружить отсутствия у негоправа собственности» [12]. Интересы этих третьих лиц такжезаслуживают внимания при том, разумеется, условии, что они, приобретаяимущество, действительно считали отчуждателя собственником, иначе презумпциябыла бы опровергнута. Из истории известны различные попытки примиренияинтересов собственника и владельца, начиная от предоставления собственникуправа возврата своей вещи за цену, уплаченную приобретателем [13], изаканчивая половинчатыми решениями вроде деления ущерба поровну между сторонамивиндикационного процесса [14]. Требование публичности вещных прав,обосновывавшее ограничение виндикации, не без труда пробивало себе дорогу,встречая на своем пути таких красноречивых критиков, как Л.И. Петражицкий,вопрошавший: «Почему на собственника возлагаются последствия того случайногообстоятельства, что кто-либо без его вины купил или получил в дар от третьеголица вещь, которая дарителю или приобретателю не принадлежала? Случайпроисходит здесь собственно с добросовестным покупщиком и этот последний долженбы нести его последствия. Право собственника для того и существует, чтобысохранять ему его имущество, несмотря на возможные случайности» [15].В связи с этим ограничение виндикации было, в свою очередь, само ограничено,во-первых, только случаями возмездного приобретения, а во-вторых, исключениемего при недобровольной утрате имущества собственником. Однако в таком виде оноуже настолько укрепилось, что в середине прошедшего века Б.Б. Черепахин писал:«Действующие законодательства и современная наука гражданского права с почтиполным единодушием отвергают римский принцип абсолютной (строгой) виндикации» [16].Более того, ограничение виндикации было зафиксировано и в ГК РСФСР 1922 г. –далеко не самом либеральном в отношении к гражданскому обороту кодексе. Причеми здесь оно основывалось именно на том, что «право не может обязать участниковгражданского оборота скрупулезно выспрашивать у своих контрагентов, на какомосновании владеют они отчуждаемой вещью, не довольствуясь в огромномбольшинстве случаев фактической презумпцией законности владения, если условияотчуждения не вызывают наших сомнений в праве продавца на вещь» [17];во всяком случае, противоположное утверждение Т.Е. Новицкой, пытающейсяпредставить защиту добросовестного приобретателя как отступление от «теориибуржуазного права» [18], выглядит неубедительно.
Б. Ограничение виндикации в современномроссийском праве
Поддержанноепоследующими кодификациями, ограничение виндикации стало составной частьюотечественной правовой культуры и в этом качестве получило закрепление в нынедействующем ГК РФ. Среди других перечисленных в ст.302 ГК РФ оснований дляотказа в виндикации добросовестность ответчика имеет особое значение, посколькуее отсутствие лишает лицо возможности защищаться от иска; от недобросовестногоприобретателя имущество изымается всегда. В цивилистической литературераспространено мнение о том, что добросовестность есть категория оценочная [19].Здесь нужно иметь в виду то, что понятие «добросовестность» применяется как ввещном, так и в обязательственном праве; если в первом случае говорится одобросовестности субъективной, то во втором – об объективной [20].Если объективная добросовестность, определяемая в соотношении с неким идеальнымэталоном поведения – bonus et diligens paterfamilias [21] — можетсмело рассматриваться как оценочное понятие, то субъективную добросовестность,несмотря на ее название, к таковым отнести нельзя, поскольку данныезаконодателем критерии определения ее наличия или отсутствия более чем четки.Исходя из положений п.1 ст. 302 ГК, добросовестным приобретателем называетсятот, кто, приобретая имущество у лица, которое не имело права его отчуждать, незнал и не должен был знать об этом. Основанием к отклонению виндикационногоиска является добросовестность в момент приобретения имущества, а значит,«приобретатель должен обладать добросовестностью до момента передачивключительно, то есть до завершения фактического состава приобретения» [22],даже если приобретатель узнает о неправомерности отчуждения имущества лишьпарой мгновений спустя, это не изменит его положения как добросовестногоприобретателя, от которого имущество не может быть виндицировано. Как видим,вещно-правовая добросовестность определяется по основаниям не волевым (желаниеили нежелание приобретать имущество от неуправомоченного лица), аинтеллектуальным (знание или незнание о порочности приобретения), в связи с чемнельзя не согласиться с Л.И. Петражицким, писавшим: «Bona и mala fides представляютявления этически безразличные, бесцветные» [23]. Даже Ю.К. Толстой,возражавший в свое время против такого к ним отношения, доказал, по сути дела,вовсе не нравственность добросовестности, а лишь безнравственностьнедобросовестности [24] и в этом с ним стоит согласиться, ибоприобретатель, осведомленный о неправомерности отчуждения, однако приобретающийвсе-таки вещь, уже проявляет тем самым свою волю, направленную на нарушениечужого права. Этическая же безразличность добросовестности лишний раз подтверждаеттот факт, что недопущение виндикации в нашем случае не является каким-либовознаграждением приобретателя. Всякое вещное право абсолютно и как таковоевозлагает обязанности на всех третьих лиц. Однако право не может заставитьвыполнять обязанность, о существовании которой обязанный субъект не имеет нималейшего представления. Отсюда возникает необходимость в донесении до всякоголица информации о лежащей на нем обязанности. В этом отношении вещные праваимеют чрезвычайно удобный объект – телесную вещь, которой можно владеть инахождение которой у кого-либо является, как правило, вполне достаточнымзнаком, указывающим на управомоченное лицо. Уважение доверия участниковгражданского оборота к владению как к видимости собственности, ее внешней стороне,получившее закрепление в виде принципа публичности вещных прав, особоподчеркиваемого швейцарскими юристами [25], имеет в основе своейодин из основополагающих принципов права, не допускающий наложения на лицчрезмерного бремени установления действительных полномочий их контрагентов.
Следующимусловием, необходимым для отказа в удовлетворении виндикационного иска,является возмездность приобретения. Исторически это оправдывается развитиемсамого ограничения виндикации в рамках торгового права, для которогобезвозмездные сделки были вообще нетипичны. Далее, в случае безвозмездногоприобретения уже не так убедительна апелляция к защите оборота. «Политикаобращения и ее меры – писал Л.И. Петражицкий, — уместны только относительносделок обращения (выделено автором. – А.Л.). Всякого смысла лишена была бытакая политика гражданского права по отношению к дарственным сделкам и вообщебезмездным способам приобретения» [26]. Наконец, не в пользубезвозмездного приобретателя выступит и так называемая теория «наименьшегозла», суть которой «состоит в том, чтобы принятие решения в пользу одной изсторон принесло как можно меньше вреда другой стороне» [27], ибо«если имущество приобретено безвозмездно у лица, которое не имело права егоотчуждать, то при возврате имущества собственнику приобретатель не понесетфинансовых потерь» [28]. Однако мыслима ведь и такая ситуация, когдаподарок был сделан также добросовестным приобретателем, причем получившим вещьза плату; здесь имущественный ущерб очевиден [29]. Как бы то ни было,согласно п.2 ст.302 ГК РФ, от безвозмездного приобретателя имущество (кромеденег и ценных бумаг на предъявителя) изымается в любом случае, и игнорироватьэто правило мы не можем. Возникает, правда, в связи с ним еще один вопрос: какбыть в том случае, когда вещь приобретена на основании того или иноговозмездного договора с неуправомоченным отчуждателем, но оплата приобретателемеще не произведена? Законодатель попытался ответить на этот вопрос, правда,лишь применительно к отношениям на рынке ценных бумаг: согласно ст.2Федерального закона «О рынке ценных бумаг» [30], «добросовестныйприобретатель — лицо, которое приобрело ценные бумаги, произвело их оплату и вмомент приобретения не знало и не могло знать о правах третьих лиц на этиценные бумаги». Разумеется, к добросовестности оплата не имеет никакогоотношения, но нельзя согласиться и со стремлением законодателя приурочитьмомент возникновения у приобретателя права на возражение против виндикационногоиска к моменту исполнения им своей обязанности по оплате вещи. Следуетсогласиться с М.В. Аверьяновой, предлагающей обсуждать возмездность отношенийотчуждателя и приобретателя исходя из природы того отношения, которое послужилооснованием передачи вещи [31], тем более что, как будет показанодалее, обнаружившаяся неуправомоченность отчуждателя вовсе не прекращает егообязательственного требования к приобретателю.
Наконец,в удовлетворении виндикационных требований отказывается при условии, чтоимущество не было похищено или утеряно собственником или иным законнымвладельцем, а выбыло из их владения по их воле. Это требование представляетсобой, по сути дела, перевод на современный русский язык германского афоризмаHand muss Hand wahren. На почве действующего отечественного законодательства,однако, оно породило проблему удовлетворения виндикационных исков при изъятииимущества в порядке исполнительного производства, если такое изъятие признаетсявпоследствии незаконным и, как следствие, не влечет возникновения правасобственности у лица, приобретшего имущество на торгах. По дореволюционномузаконодательству «проданные с публичного торга предметы, после передачи, вовсяком случае остаются за покупщиком (ст.1061 (ч.1 т.X Свода законов РоссийскойИмперии. – А.Л.)), хотя бы впоследствии оказалось, что они не принадлежали томулицу, от имени которого производилась продажа» [32]. ГК РСФСР 1922г. вообще допускал виндикацию не во всех случаях имущества из владениясобственника помимо его воли, а «лишь когда оно им (собственником) утеряно илипохищено у него» (ст.60) и, хотя теория и практика пошли по путирасширительного толкования данной нормы [33], вопрос о виндикации внашем случае не поднимался. Ряд современных гражданских кодексов, как дальнего(ст.1714 ГК Квебека), так и ближнего зарубежья (п.3 ст.261 ГК Казахстана;ст.229 ГК Узбекистана) прямо исключают удовлетворение исковых требований приприобретении имущества на торгах. Действующий ГК РФ, в отличие от ГК РСФСР 1964г. (ч.2 ст.152), таких правил не содержит, что дало М.Я. Кирилловой основаниедля следующего утверждения: «Принудительная продажа имущества в порядке,установленном для исполнения решений, означает изъятие конкретных вещей помимоволи собственника… хотя приобретатель такого имущества будет добросовестным,но незаконным владельцем, требование собственника подлежит удовлетворению» [34].De lege lata с этим следует согласиться с тем замечанием, что дляудовлетворения виндикационного иска в данном случае необходимо предварительноепризнание торгов недействительными [35], но с точки зрения общейконцепции ограничения виндикации такое решение является необоснованным, ибо,как справедливо замечает А.И. Авласевич, «данное лишение владения нельзясравнивать с утерей, кражей или иными подобными обстоятельствами (выделеноавтором. – А.Л.)» [36] хотя бы потому, что «если должник не согласенс арестом имущества, предполагает, что торги будут незаконными, он можетобратиться в суд об освобождении имущества от ареста, то есть до проведенияторгов он может влиять на ситуацию (выделено автором. – А.Л.), чего не скажешьо приобретателе» [37]. По этой причине необходимо дополнить ст.302ГК РФ еще одним пунктом, подобным п.3 ст.261 ГК Республики Казахстан:«Истребование имущества по основаниям, указанным в пункте 1 настоящей статьи,не допускается, если имущество было продано в порядке, установленном дляисполнения судебных решений».
Последниедва условия (возмездность приобретения имущества и добровольность его выбытияиз владения собственника) не применяются при истребовании денег и ценных бумагна предъявителя. В соответствии с п.3 ст.302 ГК РФ их приобретателю достаточносослаться на свою добросовестность, чтобы виндикационный иск к нему былотклонен. Установление такого строгого ограничения виндикации объясняетсяобычно необходимостью обеспечить бóльшую стабильность оборота такогорода объектов. Если в отношении предъявительских ценных бумаг этого объяснениявполне достаточно, то запрет на истребование денег, как представляется,обусловлен более глубинными причинами. Однако, прежде чем рассматривать их,обратимся к одному из не упомянутых выше качеств объектов вещных прав и,соответственно, истребуемых виндикационным иском предметов. Общепризнанно, чтотаковыми могут быть лишь индивидуально-определенные предметы. «Относиться, «какк своей», можно только к определенной, к данной вещи. На языке права этозначит, что объектом права собственности является всегдаиндивидуально-определенная вещь», — писал Ю.К. Толстой [38]. М.М.Агарков давал еще более широкую формулировку: «Объект абсолютного права(выделение мое. – А.Л.) всегда является индивидуально-определенным» [39].«Если вещь не может быть индивидуализирована, — продолжает Л.Г. Ефимова, — то всвязи с ней возможно лишь обязательственное, но не вещное отношение» [40].Впрочем, возможность существования таких вещей вызывает серьезные сомнения. Вучебной литературе, как дореволюционной [41], так и современной [42],справедливо замечается условность деления вещей на индивидуально-определенные иродовые. В конечном счете определить индивидуально можно любую вещь. Даже если онане отличается от других по своей форме, физическим или химическим свойствам,всякая вещь в определенный момент времени занимает строго определенное место впространстве и другой вещи в тот же самый момент в этом месте быть не может. Араз так, за неимением других отличительных признаков, вещь может быть выделенаиз ряда ей подобных путем указания на ее местонахождение. Таким образом,родовых вещей не существует, однако участники гражданского оборота могут всвоих целях определить, будут они относиться к вещам как к индивидуальнымобъектам или же объединят их в некоторый род. М.И. Брагинский, обсуждая вопрособ иррегулярном хранении, пишет: «Законодатель явно акцентировал внимание натом, что родовой является вещь, которую признает таковой договор, избранный имправовой режим» [43], а значит, в конечном счете, – стороны, которыезаключили именно такой договор и избрали тем самым именно такой правовой режим.Законодатель, конечно, может запретить определять некоторые вещи, напримернедвижимость, родовыми признаками, но невозможно запретить индивидуальноеопределение какого-либо имущества. Указанная классификация вещей имеет значениетолько для динамики гражданского оборота – обязательственных отношений иопределения момента перехода права собственности. Объектами же статическихотношений принадлежности всегда выступают индивидуально-определенные предметы.Меж тем, деньги традиционно рассматриваются как вещи, определяемые родовымипризнаками. «Все денежные знаки, обращающиеся в стране, — писал Л.А. Лунц, — составляютодин род предметов и отличаются друг от друга лишь тою степенью, в которой онимогут исполнять платежную функцию; степень же определяется для каждого знака поотношению к известной счетной единице, вследствие чего все денежные знакиобъединены отношением к этой единице» [44]. Родовая характеристикаденег является необходимым следствием их функций и, прежде всего, способностивыступать в качестве всеобщего средства обращения [45]. Денежныезнаки – банкноты и монеты, будучи вещами, разумеется, могут бытьиндивидуализированы, однако, как только это будет сделано, они уже не смогутболее выполнять функции денег. Недаром обязательства, связанные с передачейиндивидуально-определенных денежных знаков, не признаются денежнымиобязательствами [46]. Рассматриваемые же как носители денег,материальные предметы утрачивают свою индивидуальность, что влечет чрезвычайноеупрощение вещно-правового режима. Запрет на виндикацию денег (а точнее –денежных знаков) от добросовестного приобретателя обусловлен принципиальнойневозможностью истребования вещным иском неиндивидуализированного имущества. Всилу этого владение денежными знаками более не отделяется от собственности ивполне заменяет ее. Денежный платеж sine causa [47] немедленновлечет неосновательное обогащение получателя, так что сомнительнойпредставляется возможность виндикации денег и от недобросовестногоприобретателя.
В. Правовое положение добросовестногоприобретателя
Всвязи с ограничением виндикации возникает вопрос о правовом положении лица,добросовестно приобретшего имущество у неуправомоченного отчуждателя. По этомуповоду можно обозначить две противоположные точки зрения. Согласно первой,отстаиваемой как заслуженными цивилистами (В.А. Рахмилович, А.П. Сергеев, В.В.Чубаров [48]), так и представителями молодого поколения российскихюристов (А.В. Коновалов, А.В. Лисаченко, Д.О. Тузов [49]), вслучаях, предусмотренных п.1 и 3 ст.302 ГК РФ, приобретатель вещи становитсясобственником если не с момента передачи ему имущества, то хотя бы с моментаотклонения предъявленного к нему прежним законным владельцем виндикационногоиска; к такому же выводу (по крайней мере, в отношении вещей, правособственности на которые подлежит государственной регистрации) приходитсудебная практика [50]. С другой стороны, многие авторы (А.И.Авласевич, Р.С. Бевзенко, О. и Э. Ломидзе, В.В. Ровный, К.И. Скловский [51])не соглашаются с этим. Кто же прав? Поскольку вторая точка зрения представляетсобой по сути дела отрицание первой, рассмотрим те аргументы, которые приводятв свою пользу сторонники немедленного признания добросовестного приобретателясобственником имущества. Первый аргумент – исторический – заключается в том,что само по себе правило Hand muss Hand wahren объяснялось первоначально(немецкими юристами XVI-XVII вв.) именно перенесением на лицо, получившее вещьот собственника (на ссудополучателя, например), самого права собственности [52],а уж возникновение его на стороне добросовестного приобретателя тем более неусомневалось. Второй аргумент – сравнительно-правовой. Ряд иностранныхзаконодательств expressis verbis признает приобретателя собственником. Так,§932(1) ГГУ гласит: «Вследствие отчуждения, произведенного на основании §929,приобретатель становится собственником, даже если вещь не принадлежалаотчуждателю, за исключением тех случаев, когда он в момент приобретения правасобственности действовал недобросовестно». Почти буквально это правиловоспроизводится ст.192 Японского ГК. Из новейшего законодательства можноназвать ч.1 ст.3:86 ГК Нидерландов, действие которой распространяется не толькона приобретение вещей, но и иного нерегистрируемого имущества, а также«предъявительских и ордерных прав» (een recht aan toonder of order). Сходныенормы содержат кодексы некоторых стран СНГ (ст.182 ГК Армении, ст.187 ГК Грузиии ст.331 нового ГК Молдовы) и эстонский Закон о вещном праве (ст.95). Нельзя незаметить отсутствия в названных законах правил, ограничивающих саму виндикацию,подобных ст.302 ГК РФ, ибо, признай мы добросовестного приобретателясобственником вещи немедленно по ее приобретении, предъявление к немувиндикационного иска было бы бесперспективным, во-первых, в силу того, чтопрежний собственник уже утратил свое право, а во-вторых, потому, что нынешнийвладелец является собственником, т.е. законным владельцем, от которогоимущество, разумеется, виндицировано быть не может. В связи с этим справедливоутверждение К.И. Скловского: «Наличие в законодательстве нормы об ограничениивиндикации в пользу добросовестного приобретателя не подтверждает, а скорееопровергает допущение, что этот же приобретатель уже стал собственником» [53].Впрочем, это допущение может быть подтверждено самим законодателем, примерычему можно обнаружить в ГК РСФСР 1922 г. и Гражданском законе Латвии (ГЗЛ) 1937г., содержащих как правила, ограничивающие собственно виндикацию (ст.60 и 1065соответственно), так и прямое указание на возникновение в данном случае уприобретателя [54] права собственности (ст.183 и ч.2 ст.2010соответственно). Существенное значение здесь имеет именно последняя норма. Дажетакой убежденный сторонник приобретения добросовестным покупателем правасобственности, как Б.Б. Черепахин, на мнение которого любят ссылатьсясовременные авторы, отстаивающие на почве действующего отечественногозаконодательства первую из выделенных нами точек зрения, писал: «Сам по себеотказ в виндикационном иске против добросовестного приобретателя еще не говоритза то, что виндикант утратил право собственности, а добросовестныйприобретатель является собственником спорной вещи» [55]; основаниедля приобретения права собственности он находил именно в ст.183 ГК'22. Прикодификации 60-х гг. XX века, однако, именно эта последняя норма была утрачена,а ограничение виндикации, не отвечающее на вопрос о сущности правадобросовестного приобретателя на имущество, осталось. Ю.К. Толстой, признавая в1962 году на основании установленного ст.28 Основ гражданского законодательства1961 г. ограничения виндикации за приобретателем право собственности [56],был прав, но только до тех пор, пока действовал ГК'22 с его ст.183, а свступлением в силу 1 октября 1964 года нового ГК РСФСР это его утверждениеутратило свою актуальность. Та же ситуация сохранилась в России и по сей день:кодификация 90-х годов также не возродила правила ст.183 ГК'22.
Ст.302ныне действующего ГК РФ не предоставляет права собственности, а дает ответчикупо виндикационному иску лишь возражение против требований собственника, сходноес тем, что дает ответчику истечение срока исковой давности. Вопрос о действииэтой последней, правда, также решается неоднозначно. Так, некоторые авторы и дореволюции [57], и в советский период [58], и в последнеедесятилетие [59] видели в утрате права на исковую защиту утратусамого субъективного права, однако господствующей в течение всего прошедшеговека была противоположная точка зрения, сторонники которой признавалисуществование материального права и после истечения срока исковой давности,хотя возможность его исковой защиты при этом и утрачивается [60].Итак, добросовестность и возмездность приобретения, равно как и истечение срокаисковой давности, не дает ответчику по виндикационному иску права собственности(оно может возникнуть лишь по истечении срока давности приобретательной), адает лишь возражение против иска (эксцепцию).
Правовоеположение давностного владельца по нашему законодательству, впрочем, не можетбыть признано удовлетворительным. Эксцепция поражает лишь возможность судебнойзащиты права собственности. Если в течение срока приобретательной давности вещьтем или иным способом, возможно даже насильственным или обманным, окажется усобственника, владелец не сможет возвратить ее (п.2 ст.234 ГК РФ). Попыткасовместить защиту добросовестного приобретателя и отказ от признания егособственником имущества немедленно по приобретении вещи породила весьмасвоеобразное право, содержание которого в зависимости от, в принципе,случайного факта обнаружения или не обнаружения порочности титула владельцаможет быть либо практически равным содержанию права собственности, либооказаться сведенным к «голому владению» без возможности пользоваться ираспоряжаться имуществом с одной лишь надеждой на превращение его по истечениине столь уж короткого срока приобретательной давности в собственность ипостоянно находящемуся под «дамокловым мечом» возврата вещи собственнику,против которого владелец не может предъявить иск [61]. Несмотря наочевидную неудачность принятого решения, наш законодатель проявляет завиднуюпоследовательность, на пять, а то и пятнадцать лет откладывая возникновениеправа собственности после того момента, когда у владельца появляется право навозражение против виндикационного иска, вне зависимости от того, основано онона ст.302 или на абз.2 п.2 ст.199 ГК РФ. В последнем случае, т.е. когдаприобретение было безвозмездным или имущество выбыло из владения собственникапомимо его воли, на это прямо указывает п.4 ст.234 ГК. Какой же смысл в такойотсрочке? Не можем же мы предположить, чтобы законодатель вводил собственниковв искушение, призывая их самоуправно изымать свое имущество у владельцев и разгружаятаким вот оригинальным способом судебную систему. Наказывать добросовестногоприобретателя тоже вроде бы не за что. Единственное разумное объяснение можнонайти лишь в полувековой давности работе Ю.К. Толстого, предлагавшегоустанавливать такой разрыв с тем, чтобы государство могло воспользоватьсяпризнававшимся за ним в то время правом на бесхозяйное имущество и лишь еслионо в течение срока приобретательной давности не использовало это свое право попричине ненужности ему этого имущества, признавать право собственности зафактическим владельцем [62], однако в наше время такая аргументациясовершенно утратила смысл. В связи со сказанным de lege ferenda следовало быпризнать при наличии условий, предусмотренных ст. 302 ГК РФ, немедленноевозникновение у приобретателя права собственности путем дополнения, например,ст.223 ГК новым пунктом 3 примерно следующего содержания: «Приобретатель,получивший имущество от лица, которое не имело права его отчуждать, становитсясобственником, если, в соответствии с правилами статьи 302 настоящего Кодекса,имущество не может быть истребовано от него». Точно так же и истечение срокаисковой давности по виндикационному иску должно давать владельцу не толькоэксцепцию, но и полноценное право собственности, а значит, имеет смыслсогласиться с высказанным некогда Б.Б. Черепахиным предложением уравнять срокиисковой и приобретательной давности [63].
Список литературы
 [1] Гденахожу свою вещь, там ее и виндицирую – лат.
 [2] Рукадолжна отвечать за руку – нем.
 [3] См:Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С.197.
 [4] См.:Берман Г.Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М., 1998. С.329.
 [5] «Делопоставлено так, как будто всякий переход прав затрагивает тольконепосредственно участвующих в приобретении и отчуждении права лиц, — интересыоборота, интересы третьих лиц отступают на задний план», — писал по поводу этойхарактеристики римского права Д.Д. Гримм (Гримм Д.Д. Лекции по догме римскогоправа. СПб., 1910. С.8).
 [6]Петражицкий Л.И. Права добросовестного владельца на доходы с точки зрения догмыи политики гражданского права. М., 2002. С.148.
 [7] См.:Иеринг Р. Дух римского права на различных ступенях его развития. Часть первая.СПб., 1875. С.122.
 [8]Имеется в виду правило французского законодательства en fait des meubles lapossession vaut titre (в отношении движимости владение приравнивается к праву).– А.Л.
 [9]Петражицкий Л.И. Указ. соч. С.347.
 [10]Берман Г.Дж. Указ. соч. С.320.
 [11] См.:Черепахин Б.Б. Юридическая природа и обоснование приобретения правасобственности от неуправомоченного отчуждателя // Антология уральскойцивилистики. 1925 – 1989: Сборник статей. М., 2001. С.267.
 [12] Тамже. С.261.
 [13] См.там же. С.263. Ср. ч.2 ст.1712 ныне действующего ГК Квебека: «Если имуществоявляется движимым и продано в рамках обычной деятельности предприятия,собственник обязан возместить добросовестному покупателю уплаченную последнимцену».
 [14] См.:Черепахин Б.Б. Юридическая природа и обоснование приобретения правасобственности от неуправомоченного отчуждателя. С.270.
 [15]Петражицкий Л.И. Указ. соч. С.188.
 [16]Черепахин Б.Б. Юридическая природа и обоснование приобретения правасобственности от неуправомоченного отчуждателя. С.280.
 [17]Толстой Ю.К. Содержание и гражданско-правовая защита права собственности вСССР. Л., 1955. С.120.
 [18] См.:Новицкая Т.Е. Гражданский кодекс РСФСР 1922 года. М., 2002. С.77.
 [19] См.:Гараймович Д.А. Оценочные понятия в современном гражданском праве //Цивилистические записки. Межвузовский сборник научных трудов. М., 2001. С.137;Лисаченко А.В. Приобретательная давность в российском гражданском праве //Цивилистические записки. Межвузовский сборник научных трудов. М., 2001. С.286;Ровный В.В. Эвикция: проблемы конкуренции исков и права собственности //Правоведение. 2000.№5. С.137.
 [20] См.: Hesselink M. Good faith //Towards a European Civil Code. Second revised and expanded edition / Editors:A. Hartkamp, M. Hesselink, E.Hondius, C. Joustra and E. du Perron. Nijmegen-TheHague/London/Boson, 1998. P.287.
 [21]Добрый и ответственный отец семейства – лат.
 [22]Черепахин Б.Б. Виндикационные иски в советском праве // Черепахин Б.Б. Труды погражданскому праву. М., 2001. С.185.
 [23]Петражицкий Л.И. Указ. соч. С.199.
 [24] См.:Толстой Ю.К. Содержание и гражданско-правовая защита права собственности вСССР. С.95.
 [25] См.: Introduction to Swiss Law /Ed. by F. Dessemontet & T. Ansay. Deventer, 1983. P.95.
 [26]Петражицкий Л.И. Указ. соч. С.350-351.
 [27]Авласевич А.И. Проблемы защиты добросовестного приобретателя при отчуждении емувещи неуправомоченным лицом // Иваново-Вознесенский юридический вестник. 2001.№7/8 ( avl-pravo.by.ru/pravo/public/public1.htm 2 апреля 2002 г.).
 [28] Тамже.
 [29] А.П.Сергеев не допускает такой возможности, но обосновывает свое утверждениепризнанием права собственности за первым добросовестным приобретателем (см.:Гражданское право. Учебник. Ч.1 / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М.,1997. С.448), с чем, как будет показано ниже, нельзя согласиться.
 [30]Российская газета. 1996, 25 апреля; 1998, 2 февраля; 1999, 14 июля; 2003, 4января.
 [31] См.:Аверьянова М.В. О некоторых проблемах защиты прав добросовестного приобретателяв судебной практике // Юридический мир. 2000. №12. С.58-59. Высказывается ипротивоположная точка зрения – см.: Тузов Д.О. Реституция в гражданском праве.Дисс.… к.ю.н. Томск, 1999. С.169, примечание 1.
 [32]Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула, 2001. С.271.
 [33] См.:Иоффе О.С., Толстой Ю.К. Основы советского гражданского законодательства. Л…1962. С.190-193; Черепахин Б.Б. Виндикационные иски в советском праве //Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву. М., 2001. С.80-81.
 [34]Гражданское право. Учебник для вузов. Часть первая / Под общ. ред. Т.И.Илларионовой, Б.М. Гонгало, В.А. Плетнева. М., 1998. С.308-309.
 [35] См.п.22 Обзора практики разрешения споров, связанных с защитой права собственностии других вещных прав (Письмо Президиума ВАС РФ от 28 апреля 1997 г. №13) //Вестник ВАС РФ. 1997. №7.
 [36] АвласевичА.И. Проблемы защиты добросовестного приобретателя при отчуждении ему вещинеуправомоченным лицом.
 [37] Тамже.
 [38]Толстой Ю.К. Понятие права собственности // Проблемы гражданского иадминистративного права. Л., 1962. С.220.
 [39]Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву. М., 1940. С.30.
 [40]Ефимова Л.Г. О соотношении вещных и обязательственных прав // Государство иправо. 1998. №10. С.37.
 [41] См.:Синайский В.И. Русское гражданское право. М., 2002. С.136.
 [42] См.:Гражданское право. Учебник для вузов. Часть первая / Под общ. ред. Т.И.Илларионовой, Б.М. Гонгало, В.А. Плетнева. С.152 (автор главы – А.А.Евстифеев); Гражданское право. Учебник. Ч.1. Издание второе / Под ред. А.П.Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 1997. С.200 (автор главы – А.П. Сергеев).
 [43]Брагинский М.И. Договор хранения. М., 1999. С.78.
 [44] ЛунцЛ.А. Деньги и денежные обязательства // Лунц Л.А. Деньги и денежныеобязательства в гражданском праве. М., 1999. С.105-106.
 [45] См.:Лавров Д.Г. Денежные обязательства в российском гражданском праве. СПб., 2001.С.15.
 [46] См.:Лавров Д.Г. Указ. соч. С.15-16; Лунц Л.А. Указ. соч. С.104-105; Новоселова Л.А.Указ. соч. С.27.
 [47] Базоснования – лат.
 [48] См.,соответственно: Рахмилович В.А. О праве собственности на вещь, отчужденнуюнеуправомоченным лицом добросовестному приобретателю (К вопросу о приобретенииправа от неуправомоченного лица) // Актуальные проблемы гражданского права:Сборник статей / Отв. ред. В.Н. Литовкин, В.А. Рахмилович. М., 2000. С.132-133;Гражданское право. Учебник. Ч.1 / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого.С.448-451; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, частипервой (постатейный) / Рук. авт. колл. О.Н. Садиков. М., 1997. С.549.
 [49] См.,соответственно: Коновалов А.В. Владение и владельческая защита в гражданскомправе. СПб., 2001. С.153; Лисаченко А.В. Приобретение права собственности.Дисс.… к.ю.н. Екатеринбург, 2002. С.165; Тузов Д.О. Реституция в гражданскомправе. С.91, 163.
 [50]Абз.3 п.25 Постановления Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. №8 «О некоторыхвопросах разрешения споров, связанных с защитой права собственности и другихвещных прав» (Вестник ВАС. 1998. №10) отказ в удовлетворении виндикационногоиска называет основанием для регистрации за приобретателем права собственности.
 [51] См.,соответственно: Авласевич А.И. Проблемы приобретения права собственности отнеуправомоченного отчуждателя, владения и владельческой защиты //Иваново-Вознесенский юридический вестник. 2001. №9 ( avl-pravo.by.ru/pravo/public/public2.htm
2 апреля 2002); Бевзенко Р.С. Защита добросовестно приобретенного владения вгражданском праве. Дисс.… к.ю.н. Самара, 2002. С.162-165; Ломидзе О.,Ломидзе Э. Значение фактической передачи имущества собственника при его отчуждениии проблемы восстановления собственником своего владения // Хозяйство и право.2002. №2. С.97-100; Ровный В.В. Указ. соч. С.135; Скловский К.И. Собственностьв гражданском праве. С.251-253.
 [52] См.:Черепахин Б.Б. Юридическая природа и обоснование приобретения правасобственности от неуправомоченного отчуждателя. С.249.
 [53]Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. С.252.
 [54] Вобоих случаях речь идет о покупателе, но правила о купле-продаже, согласност.207 ГК РСФСР 1922 г. и ст.2092 ГЗЛ, применяются и к мене, а других договорово возмездном отчуждении имущества ни та, ни другая кодификация не знает.
 [55]Черепахин Б.Б. Виндикационные иски в советском праве. С.220.
 [56] См.:Иоффе Ю.К., Толстой Ю.К. Указ. соч. С.81-82.
 [57] См.:Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С.183.
 [58] См.:Толстой Ю.К. Содержание и гражданско-правовая защита права собственности вСССР. С.159.
 [59] См.:Рясенцев В. Приобретательная давность (давность владения) // Советская юстиция.1991. №10. С.20.
 [60] См.до революции – Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Первая часть:Вотчинные права. М., 2002. С.269; Синайский В.И. Русское гражданское право.С.187; в середине века – Кириллова М.Я. Соотношение сроков исковой давности сдругими сроками в советском гражданском праве // Антология уральскойцивилистики. 1925-1989: Сборник статей. М., 2001. С.118; Черепахин Б.Б. Спорныевопросы понятия и действия исковой давности // Черепахин Б.Б. Труды погражданскому праву. М., 2001. С.283-284; на основании действующего ГК РФ – Гражданскоеправо. Учебник. Ч.1 / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 1997.С.296-297 (автор главы – А.П. Сергеев); Комментарий к Гражданскому кодексуРоссийской Федерации, части первой (постатейный) / Рук. авт. колл. – О.Н.Садиков. С.399 (автор комментария к главе – М.Г. Розенберг).
 [61]Подробнее см.: Латыев А.Н. Правовое положение лица, владеющего имуществом втечение срока приобретательной давности // Российский юридический журнал. 2001.№4. С.93-101 ( www.yurclub.ru/docs/civil/article46.html ).
 [62] См.:Толстой Ю.К. Содержание и гражданско-правовая защита права собственности вСССР. С.204-207.
 [63] См.:Черепахин Б.Б. Приобретение права собственности по давности владения //Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву. М., 2001. С.165.