Общерусский судебник 1497 года

Министерство общего и среднего профессиональногообразования
Российской Федерации
Чувашский государственный университет
Имени И.Н. Ульянова
Институт экономики, финансов и права
Юридический факультет
Кафедра государственно-правовых дисциплин
Курсовая работа на тему:
«Общерусский Судебник
1497 г.»
                            
                                                                       Выполнил студент
                                                                       группы ЮФ-14-98
                                                                       Смирнов М.С.
                                                                       Научный руководитель:
                                                                       доктор юридических наук,
                                                                       профессор Тимофеев В.Г.
Чебоксары 1999
План
Введение                                                                                                                                            3
Исследования Судебника 1497 г.                                                                                                   4
Глава 1. Образование и развитие Российскогогосударства                                                     
1.1. Предпосылкиобразования Русского
централизованногомногонационального государства                                                   12
1.2. Общественный строй                                                                                                    14
1.3. Государственныйстрой                                                                                                            18
1.4. Землевладение                                                                                                               24
Глава 2. Судебник
2.1. Обязательства                                                                                                                 26
2.2. Наследственное право                                                                                                  26
2.3. Понятие и видыпреступлений                                                                                                27
2.4. Виды наказаний                                                                                                             34
2.5. Судебные органы                                                                                                          37
2.6. Основные чертысудопроизводства                                                                            41
Заключение                                                                                                                                       50
Использованная литература                                                                                                                        51

Введение
 
  Моя работа посвящена общерусскому Судебнику 1497 г. Эту тему я выбрал потому,что Судебник является документом, который знаменует новую эпоху в историигосударства и права России — становление единого Русского государства.
  Развитие феодальных отношений, образование централизованного государстватребовали создания существенно новых законодательных актов. В целяхцентрализации государства, всё большего подчинения мест власти московскогокнязя издавались уставные грамоты наместничьего управления, регламентировавшиедеятельность кормленщиков, ограничившие в какой-то мере их произвол. Наиболееранними уставными грамотами были Двинская (1397 или 1398) и Белозерская (1488).Памятником финансового права является Белозёрская таможенная грамота 1497 г.,предусматривавшая сбор внутренних таможенных пошлин путём сдачи их на откуп.
  Но самым значительным памятником права был Судебник 1497 г. Главной целью егобыло распространение юрисдикции великого князя на всю территорию Русскогоцентрализованного государства. Судебник внёс единообразие в судебную практикуРусского государства. Он имел и другую цель — закрепить новые общественныепорядки, в частности, постепенное выдвижение мелких и средних феодалов — дворяни детей боярских. В угоду этим социальным группам он внёс новые ограничения всудебную деятельность кормленщиков, а главное, положил начало всеобщемузакрепощению, введя повсеместно т.н. Юрьев день. Судебник сформулировалэкономические основы жизни России: был определен статус вотчин и поместий,принципы собственности и власти — не только как таковые, но и по отдельнымгруппам. Немало места уделено системе уголовных наказаний за различныепреступления. И, наконец, Судебник отрегулировал организационно-системныеотношения судебной власти — раньше самым распространенным способом судебногоразбирательства был поединок, и вводимые элементы расследования, а также сбораи учета свидетельских показаний (хотя бы и добытых в пытках) были серьезнымнововведением. В Судебнике формулируется впервые чрезвычайно важноепринципиальное постановление о том, что Судебник является не правом судебных иадминистративных органов, не их доходной статьёй, а их обязанностью;решительным образом проводится взгляд о том, что частный интерес должен уступатьуголовному требованию государства, а личный интерес судебного органа — интересустороны в процессе. Фиксируются многочисленные злоупотребления судебных иадминистративных должностных лиц и принимаются меры к их устранению. ВСудебнике проводятся принципы классовой юстиции и в духе этих принципов усиленынаказания для различных групп преступников и вместе с тем устанавливается новаяформа процесса (розыск).
  Источниками Судебника явились РП, ПСГ, текущее законодательство московскихкнязей. Но он не просто обобщил накопившийся правовой материал. Больше половиныстатей было написано заново, а старые нормы часто в корне переработаны.Судебник 1497 г. содержал главным образом нормы уголовного иуголовно-процессуального права. Его можно считать основным ядром, вокругкоторого стала складываться система московского, а потом и всероссийскогоправа.
  Я считаю, что изучение правовых институтов в курсе истории должно быть тесновзаимосвязано с изучением общества и государства. Иногда исследование правовых институтовнастоятельно требует изучения и государства. Именно поэтому я поместил в свою работупункты о государственном и общественном устройстве Московского (Российского) государства.
Исследования Судебника 1497 г.
  Первое упоминание о Судебнике имеется в «Записках о Московии»австрийского дипломата Сигизмунда Герберштейна, бывшего послом императораМаксимилиана при дворе Василия III. Опубликованные в 1556 г. в Базеле на латинскомязыке, эти записки раскрывали содержание лишь первых статей Судебника (3-7,9-16) о порядке решения споров при помощи судебного поединка и наказаниях заразного рода преступления[1].
  Рукопись Судебника 1497 г. была обнаружена в 1817 г. П.М. Строевым иопубликована им совместно с К.Ф. Калайдовичем в 1819 г. Она остаётся до сих порединственным известным списком Судебника и хранится в фонде Государственногодревлехранилища Центрального государственного архива древних актов в Москве.
  В советское время вышло академическое издание Судебника 1497 г. (подготовкатекста к печати и комментарий Л.В. Черепнина). Исследуя единственныйсохранившийся список Судебника 1497 г., он пришёл к выводу, что текст его былпереписан с подлинника или с другого списка не менее чем тремя сменявшими другдруга писцами. Рукопись Судебника не имеет постатейной нумерации. Её текстподразделяется с помощью киноварных заголовков на 36 разделов, внутри которыхимеются более мелкие подразделения — выполненные также киноварью инициалы.Систематизируя эти подразделения, М.Ф. Владимирский-Буданов при публикациитекста в своей «Хрестоматии», изданной в 1873 г., разделил его на 68статей. Однако, как показал Л.В. Черепнин, это деление искусственно. М.Ф.Владимирский-Буданов, пользовавшийся исключительно публикацией К.Ф. Калайдовичаи П.М. Строева, в которой не всюду учитывалось наличие выполненных киноварьюинициалов, не отразил полностью архитектонику памятника. По мнению Л.В.Черепнина, памятник следует разбить на 100 статей. Однако ввиду того, что всенаучные работы, посвящённые Судебнику 1497 г., основаны на нумерации М.Ф.Владимирского-Буданова, в академическом издании сохранено общепринятое деление.
  В 1955-56 гг. под редакцией Л.В. Черепнина вышли 3-й и 4-й выпуски«Памятников русского права», охватывавшие периоды образования иукрепления Русского централизованного государства. В них опубликованы текстыСудебников 1497 и 1550 годов (введение и историко-правовой обзор к нимподготовил А.Г. Поляк).
  Судебники эти в дореволюционной литературе не стали объектом специальногомонографического исследования. О них, как правило, говорилось в общем плане втрудах по истории России или отдельным отраслям русского права.
  П.М. Строев и К.Ф. Калайдович связывали появление Судебника 1497 г. с падениемордынского владычества, когда «с возвращением свободы и политическойсамобытности, отечество наше имело надобность в лучшем образовании внутреннегоуправления».
  Однако свойственное дворянско-буржуазной историографии преувеличениеорганизующей роли государственной власти и законодательных памятников без учётадругих факторов выдвигало на 1-й план деятельность князя-законодателя.«Великий князь Иоанн Васильевич, — пишут далее Строев и Калайдович, — ведал сей недостаток и принял меры оный исправить». Отмечая, что нормыСудебника 1497 г. «характером своим много разнствуют от Ярославовых»,эти авторы не только не показали, чем данные изменения вызваны, но, сравнивСудебники 1497 и 1550 годов, пришли к неверному выводу об отсутствиифактической разницы между ними. Строев и Калайдович расценили князя Ивана IIIкак «законодателя», а Ивана IV — лишь как«исправителя» его законов. Вместе с тем ими отмечается большая полнотаи определённая система Судебника 1550 г., имеющего новые, по сравнению сСудебником 1497 г., статьи. Однако эти разночтения они объясняют не причинамицентрализации государства, а ошибками переписчиков.
  Много сделал для введения в научный оборот Судебника 1497 г. М.Ф.Владимирский-Буданов. Опубликовав его текст с подразделением на статьи, онотметил наличие в Судебнике определённой системы по сравнению с предшествующимиактами. Предложенное им выделение из состава Судебника 4 частей — постановленияо суде центральном, суде местном, материального права и дополнительных статей — было воспринято всеми последующими исследователями. Рассматривая Судебник 1497г. как объединение местных законов в один общий, Владимирский-Буданов впервыепредпринимает попытку более детального изучения вопроса о его источниках.Формально-юридическое сравнение, проведённое путём текстологического анализа,приводит его к выводу, что в качестве «не только основного, но почтиединственного источника» Судебника выступают уставные грамоты, а нормыобычного права употреблены в незначительной степени. Использована ПсковскаяСудная грамота, несколько изменённая по сравнению с вечевым законодательством.Судебник значительно беднее по сравнению с ПСГ как по содержанию, так и поискусству редакций. Он находит и неизвестные рассмотренным ранее памятникамстатьи, например, запрещение отказывать в правосудии (ст. 2), законы овзяточничестве и лжесвидетельстве (ст. 67) и некоторые другие, автором которыхон считает самого Ивана III. В обширных комментариях Владимирский-Будановпроводит сравнительный анализ Судебников 1497 и 1550 годов, подчёркиваяопределённую связь между ними.
  Возникновение Судебника 1497 г., начиная с издания П.М. Строева и К.Ф.Калайдовича, связывалось с ликвидацией монголо-татарского ига и централизациейгосударства и управления. Однако объяснялось это не социально-экономическойобусловленностью исторического процесса, а стремлением ставшего единодержавнымгосударя «утвердить внутренне благоустройство России общими гражданскимизаконами». При этом организующую роль государственной власти изаконодательных памятников П.М. Строев и К.Ф. Калайдович сводили к деятельности«мудрого государя», действовавшего в интересах всего общества какнадклассовая сила. «имя доброго гражданина без всякого инаго титла, — писал Н.М. Карамзин, характеризуя Судебник 1497 г., — было правом нагосударственное уважение»[2].Замечая, что с данного Судебника «начался новый порядок в историизаконодательства», И.Д. Беляев характеризует этот новый порядок какпопытку установить равный суд для всех жителей государства, чтобы «никомуне было привилегии в суде»[3].
  Вопрос об источниках и значении Судебника решался по-разному. Большинствоисследователей не только первой, но и второй половины XIX в.восприняли выдвинутую М.М. Щербатовым версию о том, что Иван III«повелел» дьяку Владимиру Гусеву «собрать все прежние грамоты,установления, обряды, обычаи и по оным повелел всем судиям своим суд и расправупроизводить»[4].Тем самым Судебник 1497 г. расценивался как памятник, не имеющий самостоятельногозначения. И.Д. Беляев считал, что он не изменяет юридических воззрений русскогонарода, оставляя их такими, какими они были в РП и других памятниках прежнеговремени. Важных новых законов Судебник не содержит, поэтому одновременно с нимво многих местностях России имела силу РП и различные уставные грамоты.Некоторые весьма незначительные узаконения служат только дополнением идальнейшим развитием начал, изложенных в ранних памятниках права. Мысль о том,что княжеский Судебник не создавал нового права, была высказана Н.П.Загоскиным, В.М. Грибовским, М.А. Дьяконовым, В.Н. Латкиным. Последний называлСудебник 1497 г. первым законодательным сборником, до известной степенисистематизировавшим всё действующее право. Имея объединительную,централизаторскую задачу, Судебник вобрал в себя массу законодательных норм,разбросанным по отдельным грамотам и юридическим актам. При этом Судебник частовидоизменял нормы других памятников, например ПСГ, зачастую извращая их, что,по мнению В.Н. Латкина, являлось результатом «низкой степени юридическогосознания московских дьяков». Судебник, считал Латкин, стоит ниже вечевогозаконодательства Пскова. Поскольку новых статей (о лихоимстве,лжесвидетельстве, отказе в правосудии и некоторых других) мало, постольку«Судебник — свод не новых, а старых узаконений»[5].Как право, подавившее законодательство областей и соединившее под своей рукойначала всех прав, в них существовавших, оценивает «московское право»,то есть Судебник, А.А. Сухов[6].Интересно подошёл к вопросу об источниках Судебника Д.М. Мейчик. Считаяневероятным, чтобы Москва заимствовала что-либо из вольных городов, онрассматривал ПСГ только как литературное пособие, справочный материал, ноотнюдь не руководящий источник[7].Наряду с этим была высказана и другая точка зрения. Впервые отметивзначительное отличие Судебника 1497 г. от РП, Строев и Калайдович объяснили этоне чем иным, как заслугою Ивана III, проявившего стремление к ограничению судебной властикормленщиков и обязательному утверждению князем решений по наиболее важнымделам. Это же повторили С. Смирнов[8]и Н.Л. Дювернуа. По мнению последнего, Судебник был не столько продуктомразвития права, сколько сборником разнообразных указов и пошлин великого князя.В.И. Сергеевич полагал, что Судебник своим источником имел как современноеправо, так и древнее, начиная с РП. В качестве источника Судебника он называети Кормчую книгу.
  Вопрос о влиянии иноземного права на Судебник также явился предметом споров вдореволюционной литературе. Ещё Н.М. Карамзин, открывший совместно с К.Ф.Калайдовичем Синодальный и Рязанский списки Кормчей книги и использовавший её всвоей «Истории...», считал, что до издания Судебника«гражданским уложением в случаях, не определённым российским правом,служила у нас Кормчая книга». О значении Кормчей книги как одного изисточников русского права говорил и С.М. Шпилевский. Верный концепции«всеобщего закрепощения», он рассматривает централизацию Московскогогосударства как установление крепостного права для всех сословий, чемусодействовало влияние византийских законов и обычаев. Подчёркивая, что Кормчаякнига имела в русской земле значение и силу действующего права не только всфере церковных, но и светских судов, Н.П. Загоскин также полагал, что онадолжна быть отнесена к числу источников Судебника.
  Расценивая Судебник как памятник преимущественно процессуального права, дореволюционнаяисториография, однако, весьма по-разному оценивает его значение. Так, А.Ф.Рейц, П.Н. Чеглоков, Н.Л. Дювернуа, В.М. Грибовский, М.А. Дьяконов, В.Н. Латкини др., отмечая «бедность и сумбур» содержания Судебника 1497 г. ифакт последующего включения его в Судебник 1550 г., не придают ему значениясамостоятельного правового памятника. Н.Ф. Рождественский, М.М. Михайлов, П.Н.Мрочек-Дроздовский видят его значение лишь в том, что это акт, определившийустройство судебной части в Москве и обусловивший необходимость появления болееподробного Судебника 1550 г. М.Ф. Владимирский-Буданов, Н.П. Загоскин, В.И.Сергеевич расценивают Судебник 1497 г. как первый, хотя и неудачный опыткодификации, значительно улучшенный последующим Судебником.
  Считая, что главное внимание законодателя при составлении обоих Судебников былообращено на устройство судов, Н.В. Калачёв видит в Судебнике 1497 г. «безсомнения, первый письменный кодекс, обнародованный для всей России от имениверховной власти, кодекс в высшей степени примечательный, как памятник,основанный на прочном утверждении самодержавия в нашем обществе, каккраеугольный камень всего последующего развития письменногозаконодательства»[9].Также высоко оценивает этот Судебник 1497 г. Ф.М. Дмитриев. Он подчёркивает,что составитель Судебника имел в качестве своей особой задачи отражение общихнорм о судоустройстве и судопроизводстве и подчинении местного суда центральному.Именно это и составляет «эпоху в истории нашего суда… Сохранивказуистическую форму закона, вышедшего из сферы московской практики, он вскорестановится законом для всей России, служа вспомогательным источником права длявсякого областного суда, для всякой уставной грамоты. Это первое общеезаконодательство в географическом смысле, но только в географическом. В нёмбеспрестанно проглядывает порядок, сложившийся для одного, небольшого удела и потомприменённый к целому государству»[10].
  В советской историко-юридической литературе наиболее крупные специальныеисследования Судебника 1497 г. принадлежат С.В. Юшкову и Л.В. Черепнину. Точкизрения учёных об источниках и значении Судебника в основном совпадают.
  Первым, кто отметил неправомерность нигилистического отношениядворянско-буржуазной историографии к Судебнику 1497 г., был Юшков. Подчёркиваязначение этого Судебника как первого опыта московской кодификации, он глубокоисследовал его происхождение, источники, содержание. В отличие от буржуазныхучёных С.В. Юшков связывал рассмотрение этих вопросов с развитием феодализма исозданием норм единого русского права. Такая трактовка Судебника была нацеленапротив имевшегося в буржуазной науке мнения о том, что вплоть до XVIIв. происходило узаконение обычая как единственно «творческой» сил,исключавшей классовый характер права. С точки зрения С.В. Юшкова, централизациятерриториальная предопределила централизацию законодательную. Однакогосподствовавшая в 20-е годы концепция «торгового капитализма» приопределении общественно-политического строя России периода XIV-XVIвв. оказала влияние и на труды, посвящённые проблемам юридического оформленияпроцесса ликвидации феодальной раздробленности и образования единогоРоссийского государства. Судебник 1497 г. трактуется С.В. Юшковым как памятникправа, регламентировавший определённые социальные сдвиги на пути заменыфеодальных общественных отношений отношениями «торгового капитализма»[11].
  Судебнику Ивана III посвящается в работе Л.В. Черепнина о русскихфеодальных архивах XIV-XV вв. большая глава, являющаяся фактически специальныммонографическим исследованием этого документа. Солидаризируясь в основном сС.В. Юшковым по вопросам об источниках Судебника, а также оценке ряда егостатей и значения для процесса централизации Русского государства, Л.В.Черепнин предложил иное решение проблемы авторства Судебника 1497 г. Он пришёлк выводу, что составителем Судебника не был и не мог быть сын боярский ВладимирГусев (этот вывод Л.В. Черепнина был позднее подтверждён А.Н. Насоновым), ипредположил, что активное участие в создании Судебника принимали бояре — князьяИ.Ю. и В.И. Патрикеевы, С.И. Ряполовский, а также великокняжеские дьяки В. Долматов,Ф. Курицын и др.[12].
  Сформулированная Л.В. Черепниным общая характеристика Судебника 1497 г. какпамятника, отражающего внутриклассовую борьбу феодалов, но в то же времяпроводившего линию защиты интересов всего класса феодалов, заинтересованных вудержании в узде эксплуатируемого большинства непосредственных производителей,отражает классовый смысл Судебника.
  А.А. Зимин уделяет специальное внимание «общерусскому судебнику» 1497г., прослеживая изменения экономической жизни, классовой борьбы,общественно-политической мысли России на рубеже XV-XVI столетий.Он подвергает сомнению мнение Л.В. Черепнина о наличии не дошедших до насособого Судебника, составленного в первой половине XV в. при СофьеВитовтовне, и особого «сборника» законов по земельным делам (около1491 г.). Источниками последнего раздела Судебника 1497 г., считает Зимин, былинормы РП, ПСГ и текущего княжеского законодательства, особенно уставные(Двинская и Белозерская) грамоты наместничьего управления. То, что нормысудопроизводства создавались на основе юридической практике, а не общегосударственныхуставов, якобы существовавших до издания Судебника, «помогает понять,насколько большую работу пришлось провести русским кодификаторам конца XV в.»Сравнивая кодекс Древней Руси — Пространную Правду с Судебником 1497 г.,основной проблемой которого «была организация судопроизводства на всей территориигосударства… и регламентация судебных пошлин представителем, осуществлявшимсуд в центре и на местах», Зимин вместе с тем признаёт, что Судебник 1497г., будучи общегосударственным кодексом, является заметной вехой в историирусского законодательства[13].
  Б.Д. Греков, связывая появление Судебника 1497 г. с усилением властимосковского государя и его стремлением к ликвидации сепаратистских тенденцийудельных князей, обращает особое внимание на статьи, отражающие правовоеположение крестьян и холопов. Появление ст. 57 Судебника 1497 г. «Охристианском отказе», так же как изменение по сравнению с РП правовогоположения полных и докладных холопов, Б.Д. Греков объясняет тем, что хозяйствона Руси с конца XV в. превращается из замкнутого, оброчного,обслуживаемого главным образом трудом челяди, в большую организацию, гдеосновным производителем стали крестьяне. В соответствии с этим Судебникограничивает источники полного холопства за счёт развития кабального, то естьдолгового, и определяют положение всех категорий крестьян в отношении права ихвыхода. Последний ограничивается установлением единого срока выхода и выплатойпожилого.
  Выяснение вопроса о пожилом дано в статье А.Л. Шапиро[14].Пожилое, по его мнению, «являлось как раз той повинностью, какаясоответствовала формам земельной собственности и внеэкономического принуждения,господствовавшим в России XV-XVI вв. Землевладелец не являлся тогда собственникомкрестьян, но был собственником всех земель, находившихся в их пользовании…Для феодального хозяйства и права характерна поэтому ответственностькрестьянина перед господином за состояние своего крестьянского хозяйства.Тут-то и возникали специфически феодальные, юридические основания для взиманияпожилого при запустении двора».
  Характеристика законодательства XV-XVI вв. о холопах и крестьянах и, в частности, Судебников1497 и 1550 гг. имеются в работах Е.И. Колычевой, В.М. Панеяха, Ю.Г. Алексеева.
  Судебник 1497 г. привлёк внимание иностранных исследователей. В 1956 г. воФранции и США вышли работы о Судебнике «царя Ивана III».Они основаны на использовании русской дореволюционной и специальной советскойлитературы.
  Перевод на английский язык и комментирование Судебника 1497 г. осуществлял Дьюи.Автор освещает вопросы принятия и содержания этого Судебника, не затрагиваяимевшихся в литературе полемических вопросов.
  Судебнику 1497 г. посвящена специальная статья М. Шефтеля. Она состоит из 3частей — историческое введение, текст Судебника, переведённый Шефтелем нафранцузский язык, и комментарии к памятнику. Воспринимая установившееся всоветской историографии мнение о том, что Судебник 1497 г., будучи первымзаконодательным памятником, был составлен не только для одного великогокняжества Московского, но для всей территории Русского государства, М. Шефтельоспаривает, однако, предположение Л.В. Черепнина об авторстве Судебника. Нокритические замечания, сделанные Шефтелем, носят преимущественно формальныйхарактер.
  Стоит обратиться к свидетельствам иностранных дипломатов и путешественников,побывавших в России в XV-XVI вв. и характеризовавших русское право как самобытноеи обладающее определённым единством. Павел Иовий Новокомский говорил о простотезаконов по судебнику 1497 г.; Ричард Ченслер, находившийся при Московском дворев 1553-1554 гг., отмечал преимущество русского законодательства переданглийским уже по Судебнику 1550 г. Он особенно одобрял установленноеСудебником право каждого обиженного на непосредственное обращение в суд, вкотором «великий князь постановляет решения по всем вопросам права»,а также то, что в отличие от многочисленных английских статутов русские законыбыли кодифицированы. Это, кстати, выгодно отличало русское право XV-XVIвв. от права ряда западноевропейских стран.
  Заслуживает внимания предположение Л.В. Черепнина, что при принятии в 1532 г. вГермании общеимперского закона — «Каролины» — был использован опыткодификации русского права, поскольку первым лицом, сообщившим Западу осуществовании Судебника 1497 г., был Сигизмунд Герберштейн. Кодификационныеработы приобрели особый размах вскоре после возвращения его из Москвы.
  Систематизация русского права, начатая с Судебника 1497 г., являлась итогомвсей предыдущей законодательной деятельности Русского государства. РП к XVв., как и полагало большинство исследователей, утратила своё значение.Первоначально С.В. Юшков тоже считал, что РП с этого времени пересталапомещаться в различных юридических сборниках, составляемых для практическогоприменения (например, в Мериле Праведном), а включалась в летописи в качествеисторического памятника. Однако, завершая в 50-х гг. многолетние исследованиетекстов древнерусских юридических источников и списков РП, он пришёл к выводу,что Сокращённая редакция РП была переработана с учётом действовавших в XV в.норм обычного права. Изучение Е.И. Колычевой этой редакции РП подтвердиловысказанную С.В. Юшковым мысль о возможности отнесения её к числу источников,использованных составителями Судебника. Изучая вопрос об источниках Судебника1497 г., С.В. Юшков и Л.В. Черепнин приходят к выводу, что при его составлениибыли использованы не только РП, ПСГ и уставные грамоты, но и разного родажалованные и иные грамоты. Большое значение имели так называемые уставныеграмоты наместничьего управления. Например, дошедшие до нас Двинская 1397 г. иБелозерская 1488 г. уставные грамоты, в которых, помимо вопросов местногоуправления и суда, содержались и нормы материального, гражданского и уголовногоправа. Действовало также местное законодательство, определявшее корм наместника,судебные и торговые пошлины, уголовные штрафы, отношение наместника к суду центральному,а также законодательство присоединённых к Москве княжеств и земель. Так, помимоизвестных нам Псковской и Новгородской Судных грамот, В.Н. Татищев упоминает оне дошедших до нас ростовских и рязанских законах.
  К источникам Судебника относятся правые (судебные решения, состоявшие изпротокола судебного разбирательства и решения суда и выдававшиеся обычно попросьбе стороны, выигравшей дело) и жалованные грамоты, указы и инструкции,касающиеся суда и управления и издававшиеся как Московским, так и инымикняжествами. Таков, в частности, «Указ наместником о суде городскым»,изданный в 1483-1484 гг. в связи с массовой конфискацией земель крупныхфеодалов, противившихся централизации, и передачей этих земель дворянству. Указпредусматривал привлечение к участию в суде представителей верхов местногонаселения, регламентацию судебных пошлин, установление твёрдых сроков, которыхдолжны придерживаться кормленщики, призываемые приставом к ответу. В Судебниктакже вошли «Указ о езду», содержащий таксу пошлин за поездкуприставов в различные города Московского государства, и «Указ онедельщиках».
  Источниками при составлении Судебника служили грамоты отдельных княжеств,устанавливавшие сроки отказа крестьян, сроки исковой давности по земельнымспорам и др. По мнению С.В. Юшкова, в Московском великом княжестве, вероятно,существовал и до Судебника 1497 г. сборник правил о судопроизводстве,применявшийся в центральных судебных учреждениях и, весьма возможно, в техобластях, которые не получили уставных грамот. Этот сборник должен был включатьв себя "… по крайней мере, исчисление пошлин и сборов, следуемых стяжущихся в пользу судей и в пользу второстепенных органов, а также сборов,взимавшихся при выдаче различного рода официальных актов". Исследуярусские феодальные архивы XIV-XVвв., Л.В. Черепнин уточняет этопредположение и приходит к выводу, что около 1491 г. был составлен«московский сборник», воспринявший некоторые местные, особеннозвенигородские, правовые нормы и являвшийся руководством для разбора в судепоземельных дел. Ликвидация земельных конфликтов во вновь присоединённыхвладениях являлась очередной задачей московского правительства.
  Проводя доскональное сопоставление всего предшествовавшего законодательства стекстом Судебника 1497 г., С.В. Юшков пришёл, однако, к выводу, что только в 27статьях Судебника можно найти следы непосредственного влияния каких-либоизвестных нам юридических памятников или норм обычного права (12 статей изуставных грамот, 11 из ПСГ, 2 статьи из РП (ст. 55 о займах и ст. 66 о холопах)и 2 статьи из норм обычного права). Но и при заимствовании из старых источниковнормы права перерабатывались применительно к изменениям всоциально-экономическом строе. Усиливая в связи с обострением классовой борьбырепрессии, Судебник вводит смертную казнь для «лихих» людей, тогдакак статьи Белозерской уставной грамоты, послужившие источником соответствующихстатей Судебника, предоставляли разрешение вопроса о наказании таких людей наусмотрение суда. Судебник изменяет по сравнению с прежним законодательствомпорядок обращения к суду, обязанности судей, вводит новое понятие институтапослушества и т.д.
  40 статей, то есть около трёх пятых всего состава Судебника не имеют какой-либосвязи с дошедшими до нас памятниками. Они либо извлечены из несохранившихсязаконодательных актов Ивана III, либо принадлежат самому составителю Судебника ипредставляют таким образом новые нормы, не известные прежней судебной практике.Именно новизной Судебника объясняется, по мнению С.В. Юшкова, тообстоятельство, что далеко не все его статьи осуществлялись на практике. Частьих оставалась программой, пожеланием, для реализации которой требовалось время[15].Именно поэтому Судебник 1497 г. был положен в основу царского Судебника 1550г., а отдельные его положения и принципы получили дальнейшее развитие и впоследующем законодательстве. Роль и значение Судебника 1497 г. особенно возрастаютв свете исследований Л.В. Черепнина, И.И. Смирнова и Б.А. Романова.
  Заголовок свидетельствует о том, что Судебник был принят в сентябре 1497 г.Иваном III совместно с Боярской Думой. По мнению Л.В. Черепнина,эта дата — сентябрь 1497 г. — указывает лишь на начало разработки Судебника,которая завершилась в феврале 1498 г. Такая точка зрения была высказана раньшеП.Н. Мрочек-Дроздовским, именовавшим Судебник Ивана III Судебником1498 г.
  Однако, представляется более вероятным, что закон был принят именно в сентябре1497 г. Это подтверждается термином «уложил», содержащимся взаголовке и означающим «учредил», «узаконил». Спорно такжевключение Л.В. Черепниным слов «как судити суд бояром околничим» вкачестве заголовка лишь для первых трёх статей.
Глава 1. Образование и развитие Российскогогосударства
1.1. Предпосылки образования Русскогоцентрализованного многонационального государства.
  Когда в 1462 году на престол вступил Иван III,Великое княжество Московское было сравнительно небольшим государством. Еготерритория ограничивалась примерно 430 тысяч кв. километров.
  С начала XIV в. дробление русских княжеств прекращается, уступивместо их объединению. Создание Русского централизованного государства быловызвано в первую очередь усилением экономических связей между русскими землями,что было следствием общего экономического развития страны.
  Отправным пунктом в развитии феодальной экономики послужил прогресс сельского хозяйства.С/х производство характеризуется в данный период всё большим распространениемпашенной системы, которая становится в центральных районах страны преобладающимспособом обработки земли. Пашенная система заметно вытесняет подсечную,распространённую преимущественно в северных лесных местностях, и перелог,господствующий ещё на юге.
  Пашенная система требует постоянной обработки земли. Поскольку здесь крестьянинвсегда имеет дело с одним участком, который отдыхает от посевов лишь через год(двупольная система) или 2 (трёхполье), то возникает необходимость в удобренииполей. Всё это требует более совершенных орудий производства. Но подъёмсельского хозяйства был обусловлен не только и не столько развитием орудийпроизводства, сколько систематическим расширением посевных площадей за счётосвоения новых и ранее заброшенных земель. Увеличение избыточного продукта вземледелии позволяет развивать животноводство, а также продавать хлеб насторону.
  Всё большая потребность в с/х орудиях обусловливает необходимость развитияремесла. В результате процесс отделения ремесла от сельского хозяйства идёт всёглубже. Количество ремесленников, переставших заниматься земледелием,возрастает.
  Отделение ремесла от сельского хозяйства влечёт за собой необходимость обменамежду крестьянином и ремесленником, т.е. между городом и деревней. Этот обменпроисходит в форме торговли, которая в данный период соответственноусиливается. На базе такого обмена создаются местные рынки. Естественноеразделение труда между отдельными районами страны, обусловленное их природнымиособенностями, образует экономические связи в масштабе всей Руси. Установлениювнутренних экономических связей способствовало и развитие внешней торговли.
  Всё это настоятельно требовало политического объединения русских земель, т.е.создания централизованного государства. В этом были заинтересованы широкиекруги русского общества и в первую очередь дворянство, купцы и ремесленники.
  Другой предпосылкой объединения русских земель было обострение классовойборьбы, усиление классового сопротивления крестьянства.
  Подъём хозяйства, возможность получать всё больший прибавочный продуктпобуждают феодалов усиливать эксплуатацию крестьян. Притом феодалы стремятся нетолько экономически, но и юридически закрепить крестьян за своими вотчинами ипоместьями, закрепостить их. Подобная политика вызывает естественноесопротивление крестьянства, приобретающее разнообразные формы. Крестьянеубивают феодалов, захватывают их имущество, поджигают имения. Такая участьпостигает нередко не только светских, но и духовных феодалов — монастыри.Формой классовой борьбы выступал иногда и разбой, направленный против господ.Определённые масштабы принимает и бегство крестьян, особенно на юг, на свободныеот помещиков земли.
  В таких условиях перед классом феодалов встала задача удержать в уздекрестьянство и довести до конца его закрепощение. Эта задача могла быть решенатолько мощным централизованным государством, способным выполнить главнуюфункцию эксплуататорского государства — подавление сопротивления эксплуатируемыхмасс.
  Указанные две причины играли ведущую роль в деле объединения Руси. Без нихпроцесс централизации не мог бы достигнуть сколько-нибудь значительных успехов.Вместе с тем само по себе экономическое и социальное развитие страны в XIV-XVIвв. ещё не смогло бы привести к образованию централизованного государства.
  Хотя экономические связи в данный период и достигли существенного развития, онивсё же не были достаточно широки, глубоки и сильны, чтобы связать воедино всюстрану. В этом состоит одно из отличий образования Русского централизованногогосударства от аналогичных процессов в Западной Европе. Там централизованныегосударства создавались в ходе развития капиталистических отношений. На Руси жев XIV-XVI вв. ещё не могло быть и речи о возникновении капитализма,буржуазных отношений.
  То же следует сказать и о развитии классовых отношений, классовой борьбы. Какни велик был её размах в данный период, всё же эта борьба не приобрела такихформ, какие она имела уже на Западе или в более позднее время в России(крестьянские войны по руководством Болотникова, Разина в XVII в.).Даже для начала XVI в. характерно преимущественно внешне незаметное,подспудное накопление классовых противоречий.
  Фактором, ускорившим централизацию Русского государства, явилась угрозавнешнего нападения, заставлявшая сплачиваться русские земли перед лицом общеговрага. Бесконечные междоусобные войны, набеги крымцев и ордынцев, вторженияливонцев тягостно отражались на народах. Нормальные условия развития хозяйствамогли быть обеспечены только в рамках единого централизованного мощногогосударства, поэтому в успешном завершении объединительного процесса быликровно заинтересованы не только представители господствующего класса, но иширокие массы посадских людей и крестьян. Характерно, что когда началосьобразование Русского централизованного государства, стал возможен разгром монголо-татарна Куликовом поле. А когда Ивану III удалось собрать почти все русские земли и повести ихпротив врага, татарское иго было свергнуто окончательно. (Ф. Энгельс:"… в России покорение удельных князей шло рука об руку с освобождением оттатарского ига, что было окончательно закреплено Иваном III".)
  Среди объединяющих факторов можно также выделить образование новых городов иукрепление социального слоя дворянства.
  Образование Русского централизованного государства завершилось к концу XV в.К 30-м годам XVI в. территория его выросла более чем в 6 раз, и Русьстала одним из крупнейших европейских государств. В единое Русское государствок началу XVI в. были включены в основном земли, населённые русскимнародом. Вместе с Новгородской, Нижегородской, Пермской и другими землями всостав Московского государства вошли и небольшие нерусские народы, ихнаселявшие: мещера, меря, карелы, саами, ненцы, удмурты, мордва и др. На северестраны жили коми, ханты и манси и др. Некоторые из них ассимилировались, растворилисьв составе великорусской народности, но большинство сохранило свою самобытность.Единое Русское государство с самого начала складывалось как многонациональное.
1.2. Общественный строй
  Феодалы. Класс феодалов распадался наследующие группы: служилых князей, бояр, слуг вольных и детей боярских,«слуг под дворским».
  Служилые князья составляли верхушку класса феодалов. Это бывшие удельныекнязья, которые после присоединения их уделов к Московскому государствупотеряли свою самостоятельность. Однако они сохранили право собственности наземлю. Но поскольку территория уделов была, как правило, велика, служилыекнязья являлись наиболее крупными землевладельцами. Служилые князья занималируководящие посты и являлись на войну со своей собственной дружиной.Впоследствии они слились с верхушкой боярства.
  Бояре, как и княжата, составили экономически господствующую группировку внутрикласса феодалов, что обеспечивало им и соответствующее политическое положение.Бояре занимали командные посты в государстве.
  Средними и мелкими феодалами были слуги вольные и дети боярские. Те и другиетакже несли службу великому князю.
  Феодалы обладали правом отъезда, т.е. они вправе были выбирать себе сюзерена посвоему усмотрению. При наличии в XIV-XV вв. различных княжеств у феодалов были довольно широкиевозможности для такого выбора. Отъезжающий вассал не терял своих вотчин.Поэтому случалось, что земли у боярина были в одном княжестве, а служил он вдругом, иногда враждующем с первым.
  Бояре стремились служить наиболее сильному и влиятельному князю, способному защититьих интересы. В XIV -начале XV в. право отъезда было выгодномосковским князьям, т.к. способствовало собиранию русских земель.
  По мере укрепления централизованного государства право отъезда стало мешатьмосковским великим князьям, ибо этим правом пытались воспользоваться служилыекнязья и верхушка боярства с целью воспрепятствовать дальнейшей централизации идаже добиться прежней самостоятельности. Поэтому московские великие князьястараются ограничить право отъезда, а затем и вовсе его отменить. Мерой борьбыс отъезжающими боярами было лишение их вотчин. Позже на отъезд начинаютсмотреть уже как на измену.
  Низшую группу феодалов составляли «слуги под дворским», которые частонабирались из княжеских холопов. Со временем некоторые из них занимали болееили менее высокие посты в дворцовом и государственном управлении. При этом ониполучали от князя землю и становились настоящими феодалами. «Слуги поддворским» существовали как при великокняжеском дворе, так и при дворахудельных князей.
  В XV в. в положении феодалов происходят заметные сдвиги,связанные с усилением процесса централизации Русского государства. Прежде всегоизменились состав и положение боярства. Во второй половине XV в.число бояр при московском дворе выросло в 4 раза за счёт удельных князей,пришедших на службу к московскому великому князю вместе со своими боярами. Княжатаоттеснили на второй план старинное московское боярство, хотя московские боярестояли наравне или даже выше некоторых младших категорий княжат. В связи с этимменяется смысл самого термина «боярин». Если раньше он означал лишьпринадлежность к определённой социальной группе — крупным феодалам, то теперьбоярство становится придворным чином, который жаловал великий князь (введенныебояре). Этот чин присваивался преимущественно служилым князьям. Вторымпридворным чином стал чин окольничего. Его получила основная масса прежнегобоярства. Бояре, не имевшие придворных чинов, слились с детьми боярскими ислугами вольными.
  Изменение природы боярства повлияло на его отношения к великому князю. Прежнеемосковское боярство связывало свою судьбу с успехами князя и поэтому всемернопомогало ему. Теперешние бояре — вчерашние удельные князья — были настроенывесьма оппозиционно. Великие князья начинают искать опору в новой группе классафеодалов — дворянстве. Дворяне формировались прежде всего из«дворных» слуг, или «слуг под дворским», при дворе великогокнязя, удельных князей и крупных бояр. Кроме того, великие князья, особенноИван III, давали землю на правах поместья многим свободнымлюдям и даже холопам при условии несения военной службы. Дворянство целикомзависело от великого князя, а потому являлось его верной социальной опорой. Засвою службу дворянство надеялось получить от князя новые земли, крестьян. Ростзначения дворянства шёл одновременно с уменьшением влияния боярства. Последнеесо второй половины XV в. сильно пошатнулось в своих экономических позициях.
  Крупным феодалом по-прежнему оставалась церковь. В центральных районах страны монастырскоеземлевладение расширяется за счёт пожалований местных князей и бояр, а также всилу завещаний. На северо-востоке монастыри захватывают неосвоенные, а часто ичерносошные земли. Великие князья, обеспокоенные оскудением боярских родов,принимают даже меры к ограничению перехода их земель монастырям. Делается ипопытка отобрать земли у монастырей, чтобы раздать их помещикам, но она терпиткрах.
  Крестьяне. Сельское феодальноенаселение к началу данного периода именовалось сиротами. В XIVв. этот термин постепенно вытеснялся новым — крестьяне (от«христиане»), хотя в XV в. употребляется и древний — смерды. Крестьянстводелилось на 2 категории — чернотяглых и владельческих. Владельческие крестьянежили на землях, принадлежащих помещикам и вотчинникам, чернотяглые — наостальных, не отданных какому-нибудь феодалу. Эта вторая категория земельсчиталась принадлежащей непосредственно князю. Следовательно, чернотяглыекрестьяне жили в домениальных владениях великих и удельных князей. XV в.знаменуется прикреплением чернотяглых (черносошных) крестьян к земле иусиленным закрепощением владельческих. Прикрепление черносошных крестьян кземле осуществлялось путём договоров между князьями о непринятии на свои земличужих тяглых людей. Закрепощением владельческих являлось прикреплениекрестьянина к определённой вотчине или поместью, т.е. к земле и её владельцу,лишение крестьянина возможности выбирать себе господина, переходить от одногохозяина к другому.
  Установление феодальной зависимости предполагает экономическое принуждениекрестьянина к труду на феодала, захватившего основное средство производства — землю. С развитием феодализма требуются уже меры политического, правовогопринуждения. Феодалы всё более усиливают эксплуатацию крестьян, но последние,имея юридическую возможность переходить от одного владельца к другому,осуществляют это право, стараясь найти место, где жить было бы легче. Обычнотакими местами были крупные вотчины. В силу этого от крестьянских переходовстрадали преимущественно мелкие феодалы. Они-то и стремились к закрепощениюкрестьян. Организованное закрепощение началось с того, что великие князьяособыми грамотами закрепляли за отдельными владельцами определённые группыкрестьян. Одними из первых были прикреплены старожильцы.
  Старожильцы — это в основном люди, исстари живущие у того или иного феодала инесшие в его пользу обычные феодальные повинности, а также тягло государству.Они ещё пользовались правом перехода от одного господина к другому, всё болееограничивавшимся в XV в.
  Старожильцам противопоставлялись новопорядчики (новоприходцы). Феодалы, заинтересованныев притоке рабочей силы, охотно принимали крестьян в свои вотчины и поместья.Чаще всего это были крестьяне, бежавшие от других феодалов. Новопорядчикосвобождался от государственного тягла, а иногда и от феодальных повинностей.Новопорядчики получали иногда от вотчинника или помещика подмогу или ссуду. Ониимели право перейти от одного феодала к другому, расплатившись со своимгосподином. Если новопорядчик много лет проживал на одном месте, он считалсястарожильцем.
  Следующую группу зависимых людей составляли серебряники. Это были люди, взявшиеу феодала «серебро», т.е. деньги в долг, и обязанные отрабатыватьего. Расплачиваться с такими долгами часто было трудно из-за высоких процентов.Серебряник до уплаты долга не мог уйти от хозяина.
  Одной из групп зависимых людей были половники. Они пахали господскую землю насвоих лошадях, отдавая половину урожая хозяину. Это были бедняки, не имевшиеземли.
  В конце XV в. появляется ещё одна категория зависимых людей — бобыли. Бобыли получали у феодалов жилище, иногда и землю (нетяглую, т.е. необлагаемую налогами). Бобыли имелись не только у светских феодалов, но и уцеркви. Были даже бобыли, живущие на чёрных землях. В этом случае они зависелине от господина, а от крестьянской общины. Судебник 1497 г. положил началовсеобщему закрепощению крестьян. Статья 57 установила, что крестьяне могутуходить от своих господ только в Юрьев день осенний (26 ноября), за неделю донего и неделю после него. Единый срок перехода отвечал потребностям централизованногогосударства и был закреплён в ст. 57. Для уходившего крестьянинаустанавливалась повинность (пожилое): он должен был заплатить 1 рубль, если егодвор находился «в полех», и полтину в менее плодородных лесистыхместностях («в лесех»). По тем временам это была значительная сумма.Полная сумма выхода платилась прожившими на земле не менее 4 лет. Для прожившихменьше она снижалась за каждый год на четверть.
  Холопы. Монголо-татарское иго привелок сокращению численного состава холопов на Руси. Плен как источник холопствапотерял значение. Наоборот, татары уводили громадное число русских в рабство.
  Холопы подразделялись на несколько групп. Имелись большие, полные и докладныехолопы. Большие холопы — это верхушка холопства, княжеские и боярские слуги,иногда занимавшие высокие посты. Так, до XV в. княжеской казной ведали должностные лица из холопов.В XV в. некоторые холопы получают за свою службу князюземлю. Полные и докладные холопы работали в хозяйстве феодала в качествеприслуги, ремесленников, землепашцев. Всё более очевидной становитсяэкономическая невыгодность холопского труда. Поэтому наблюдается тенденция котносительному сокращению холопства. По ст. 66 Судебника в отличие от РПсвободный человек, поступивший в ключники в городе, уже не считался холопом.Отменялось и превращение феодально зависимого крестьянина в холопа за бегствоот господина.
  Вместе с тем широкое распространение получила самопродажа в холопы. Продавалисьв холопы обедневшие крестьяне. Цена холопа в XV в. колебаласьот одного до трёх рублей. Количество холопов сокращалось также за счёт отпускаих на волю. С течением времени это становится вполне обычным явлением. Чащевсего отпускали холопов по завещанию. Так, великий князь Василий Дмитриевич далсвободу почти всем своим холопам, оставив наследницам лишь по пяти холопскихсемей каждой.
  Освобождали своих холопов и монастыри. Холоп, бежавший из татарского плена,считался свободным (ст. 56).
  В данный период развивается процесс постепенного стирания грани между холопамии крестьянами, начавшийся ещё в Древней Руси. Холопы получают некоторыеимущественные и личные права, а закрепощённые крестьяне всё больше их теряют.Среди холопов различаются страдники, т.е. холопы, посаженные на землю.
  Наряду с относительным сокращением числа холопов возникает новый разряд людей, сходныхпо положению с холопами, — кабальные люди. Кабала возникала из долговой зависимости.Человек, взявший в долг (обычно 3-5 рублей), должен был отрабатывать проценты.Чаще всего кабала становилась пожизненной.
  Городское население. Города делились обычно на 2 части: собственногород, т.е. огороженное стеной место, крепость и окружающий городские стеныторгово-ремесленный посад. Соответственно этому делилось и население. Вкрепости — детинце — жили в мирное время преимущественно представители княжескойвласти, гарнизон и слуги местных феодалов. На посаде селились ремесленники иторговцы. Первая часть городского населения была свободна от налогов игосударственных повинностей, вторая относилась к тяглому «чёрному»люду.
  Промежуточную категорию составляло население слободок и дворов, принадлежавшихотдельным феодалам и расположенных в городской черте. Эти люди, экономическисвязанные с посадом, были тем не менее свободны от городского тягла и неслиповинности только в пользу своего господина. Хозяйственный подъём в XVв., развитие ремесла и торговли укрепляли экономическое положение городов, аследовательно, поднимали и значение посадских людей. В городах выделяютсянаиболее состоятельные круги купечества — гости, ведущие иноземную торговлю.Появилась особая категория гостей — сурожане, ведущие торг с Крымом (с Сурожем- Судаком). Несколько ниже стояли суконники — торговцы сукном.

1.3. Государственный строй
   Во второй четверти XIIIв. с усилением власти князей междуречья Оки и Волги, а также с ослаблениемгородов после монголо-татарского нашествия вече теряет какую-либо силу. Большоезначение при князе приобретает феодальный совет, состоявший из нескольких(10-15) наиболее знатных бояр. В первую половину XV в. из средыбоярства выделилась особая категория «бояр введённых» — постоянныхсоветников великого князя и исполнителей его поручений по всем вопросамгосударственного управления.
  Феодальный совет вместе с князем осуществлял законодательные функции и верховноеуправление, был окончательной инстанцией суда.
  Большой вес в феодальном совете имели такие должностные лица, как тысяцкий,окольничий и казначей. Должность тысяцкого в Московском княжестве превратиласьв наследственную; её узурпировали могущественные боярские фамилии. Известнаясамостоятельность тысяцкого, ведавшего городским ополчением, а также судебным ифинансовым надзором, превратила его в главу боярской оппозиции возрастаниювласти великого князя. В 1373 г., когда представился тысяцкий Василий Протасьев,эта должность была упразднена.
  Должности окольничего и казначея были тесно связаны с ростом власти иединодержавия великого князя московского. Окольничий являлся ближайшимсоветником и исполнителем поручений великого князя, особенно в области дворцовогоуправления.
  Особое место в государственном управлении Московского княжества занималказначей — хранитель великокняжеской казны и архива (духовных, договорныхграмот, ханских ярлыков и др.). По-видимому, ещё до образованияцентрализованного государства при казначее сложилось первое государственноеучреждение — «Казна» (впоследствии Казённый двор). Уже в 1450 г.впервые упоминается казённый дьяк, а в 1467 — казённый подьячий — должностныелица, ведающие несложным делопроизводством этого государственного учреждения.Являясь главой важнейшего ведомства, сложившегося ранее других, казначей помимоосновных своих функций выполнял и некоторые другие общегосударственные задачи:ведал ямскими, поместными, холопьими и посольскими делами; делопроизводство поэтим делам велось также на Казённом дворе.
  Московское государство оставалось ещё раннефеодальной монархией. В силу этогоотношения между центром и местами строились первоначально на основесюзеренитета-вассалитета. Однако с течением времени положение постепенноменялось. Московские князья, как и все другие, делили свои земли междунаследниками. Последние получали обычные уделы и были в них формальносамостоятельны. Однако фактически старший сын, приобретший «стол»великого князя, сохранял положение старшего князя. Со второй половины XIVв. вводится порядок, по которому старший наследник получал большую долю наследства,чем остальные. Это давало ему экономическое преимущество. К тому же он вместе свеликокняжеским «столом» обязательно получал и всю Владимирскуюземлю.
  Постепенно изменилась и юридическая природа отношений между великим и удельнымикнязьями. Великие князья возглавили целую иерархию феодалов из удельных князейи бояр, взаимоотношения с которыми определялись многочисленными договорными ижалованными грамотами, устанавливавшими различные степени феодальнойзависимости для разных субъектов. В договорах князья признавали великого князя«братом старейшим», обязывались действовать «заодин» противврагов (татар, немцев) и определяли некоторые общие порядки внутри княжеств(выдачу беглых холопов, таможенную политику). Во многих грамотах подчёркиваласьтерриториальная неприкосновенность каждой из сторон. Жалованные грамотывыдавались великими князьями тем вассалам, чьи земли входили в состав великогокняжества (князьям, боярам, монастырям), и определяли феодальный иммунитет,т.е. право осуществления этими феодалами на своих землях некоторыхгосударственных функций (суда или сбора налогов, иногда и того и другого) безвмешательства великокняжеской администрации.
  Главой Русского государства был великий князь, обладавший широким кругом прав.Он издавал законы, осуществлял государственное руководство, имел судебныеполномочия.
  Уже в XII в. (ещё до вторжения монголов) на Руси сталаформироваться идеология великокняжеской власти, которая могла бы преодолетьраспад и раздробление Руси. В «Слове» Даниила Заточника рисуетсяобраз сильного и справедливого великого князя. Князь должен иметь близ себядумцев и опираться на их Совет. Ему нужно большое и сильное войско. Только этоможет обеспечить самовластие князя и защитить страну от внешних и внутреннихврагов. Идеологи нарождающегося самодержавия осуждают боярское самоуправство изасилье, которые порождают неурядицы в державе и ослабляют её перед грядущимнападением грозного врага. Реальная княжеская власть с течением времениусиливается и изменяется. Эти изменения шли в 2 направлениях — внутреннем ивнешнем. Первоначально свои законодательные, административные и судебныеправомочия великий князь мог осуществлять лишь в пределах собственного домена.Даже Москва делилась в финансово-административном и судебном отношениях междукнязьями-братьями. В XIV-XV вв. великие князья оставляли её обычно своимнаследникам на правах общей собственности. С падением власти удельных князейвеликий князь стал подлинным властелином всей территории государства. Иван III иВасилий III не стеснялись бросать в тюрьму своих ближайшихродственников — удельных князей, пытавшихся противоречить их воле.
  Т.о., централизация государства явилась внутренним источником усилениявеликокняжеской власти. Внешним источником её усиления было падение властиЗолотой Орды. Вначале московские великие князья были вассалами ордынских ханов,из рук которых они получали право на великокняжеский стол. (Так, в 1325 г.московский князь Иван Калита получил титул великого князя всея Руси и ханскийярлык на великое княжение.) С Куликовской битвы эта зависимость стала толькоформальной, а после 1480 г. московские князья стали не только фактически, но июридически независимыми, суверенными государями. Новому содержаниювеликокняжеской власти были приданы и новые формы. Начиная с Ивана III,московские великие князья именовали себя «государями всея Руси». ИванIII и его преемник пытались присвоить себе и царскийтитул, признанный некоторыми европейскими державами.
  В целях укрепления международного престижа Иван III женился наплемяннице последнего византийского императора Софье Палеолог — единственнойнаследнице уже не существующего константинопольского престола. Делались попыткиидеологического обоснования притязаний Ивана III насамодержавие. Кроме брачных связей с Софьей Палеолог стараются установить,конечно мифическое, происхождение русских князей от римских императоров. Быласоздана теория божественного происхождения княжеской власти. Дворянскиеисторики, начиная с Н.М. Карамзина, считали, что московские великие князья былиуже самодержцами. Это верно в том смысле, что Иван III, завершившийосвобождение Руси от татар, «сам держал» свой княжеский стол,независимо от Орды. Однако говорить о самодержавии в полном смысле слова, т.е.о неограниченной монархии в XV и даже XVI в., не приходится. Власть монарха (великого князямосковского и царей «всея Руси») была ещё ограничена другими органамираннефеодального государства, прежде всего Боярской думой. Она выросла изсовета при князе, существовавшего ещё в Древнерусском государстве. ОформлениеДумы следует отнести к XV в. Боярская дума отличалась от прежнего советабольшей юридической и организационной оформленностью. Она была постояннодействующим органом, имела сравнительно стабильный состав. В неё кроме боярмосковского князя входили бывшие удельные князья и их бояре. С первой половины XVIв. в думе появились и менее знатные феодалы — окольничьи, а также представителипоместного служилого дворянства — думные дворяне («дети боярские, которыев думе живут») и верховной служилой бюрократии — думные дьяки; последниевели делопроизводство Боярской думы (4 человека первоначально).
  Князь (царь) разделял власть с крупнейшими феодалами страны, поскольку функцииБоярской думы были неотделимы от его прерогатив, хотя формально это нигде небыло зафиксировано. Великий князь юридически не обязан был считаться с мнениемДумы, но фактически не мог поступать самовольно, ибо любое его решение неприводилось в жизнь, если не было одобрено боярством. Через Думу боярствоосуществляло политику, угодную и выгодную ему.
  Боярская дума разрешала важнейшие государственные дела. Она былазаконодательным органом. Ею были утверждены судебники 1497 и 1550 годов. Статья98 Судебника 1550 г. считала приговор Боярской думы необходимым элементомзаконодательства: указ о кабальном холопстве в апреле 1597 г. царь«приговорил со всеми бояры», ноябрьский указ того же года о беглыхкрестьянах царь «указал и бояре приговорили». Вместе с великимкнязем, а затем и с царём Дума утверждала различные «уставы»,«уроки», новые налоги и т.д. Будучи высшим органом управления,Боярская дума осуществляла общее руководство приказами, надзирала за местнымуправлением, принимала решения по вопросам организации армии, земельным делам.Переговоры с иностранными послами вела специальная ответная комиссия из членовдумы. Итог этих переговоров выносился на рассмотрение великого князя (царя) идумы.
  Заседания Боярской думы проводились в Кремле: в Грановитой палате, иногда вличной половине дворца (Передней, Столовой, Золотой палатах), реже вне дворца,например, в опричном дворце Ивана IV в Москве или Александровскойслободе.
  Укрепляя свою власть, великие князья и цари XVI в.стремились ослабить значение боярской аристократии. Уже с середины XVIв. из Боярской думы выделилась т.н. «комната», «ближняядума» — более узкий состав верных царю людей, с которыми он решалважнейшие дела.
  Значительная роль Боярской думы в системе государственных органов и господствов ней крупных феодалов являются характерными особенностями раннефеодальноймонархии.
  Феодальные съезды имели тот же характер, что и во времена Древней Руси, но помере укрепления централизации государства постепенно отмирали.
  Продолжая оставаться раннефеодальной монархией, Московское государствоунаследовало от предыдущего периода и органы центрального управления,построенные по дворцово-вотчинной системе. Однако расширение территориигосударства и усложнение его деятельности приходят в столкновение со старымиорганами управления, подготавливают постепенное отмирание дворцово-вотчиннойсистемы и зарождение нового, приказного управления.
  Преобразование старой системы начинается с её усложнения. Она подразделяется на2 части. Одну составляет управление дворца, во главе которой стоит дворецкий(дворский), имеющий в своём распоряжении многочисленных слуг. Дворецкий ведал ипашенными княжескими крестьянами. Другую часть образовывали т.н. пути(отдельные отрасли личного хозяйства великого князя), обеспечивающиеспециальные службы князя и его окружения. Пути поручались боярам, которыеполучили название «бояр путных». В ведомстве каждого «пути»находились земли, сёла, деревни. Каждому «путному» боярину былиподведомственны низшие должностные лица (ключники, посельские). Лицо,возглавлявшее «путь», получало право управления и суда над населениемтерритории, подведомственной данному «пути»; в его пользу поступалачасть доходов от сборов с этого населения. «Пути» как зачаткиотдельных дворцовых ведомств в форме поручений — «кормлений» — появились довольно рано. Уже в договорной грамоте сыновей Ивана Калиты (50-егоды XIV в.) упоминались Сокольничий, Конюший и Ловчий«пути». Впоследствии встречаются Стольничий и Чашничий«пути». «Путные» бояре, возглавлявшие эти «пути»,имели соответствующие названия: сокольник, конюший, ловчий, стольник, чашник.
  Вслед за усложнением системы дворцово-вотчинных органов возрастали ихкомпетенция и функции. Из органов, обслуживавших в первую очередь князя, онивсё больше превращались в общегосударственные учреждения, выполнявшие важныезадачи по управлению государством. Так, дворецкий с XV в. стал визвестной мере ведать вопросами, связанными с землевладением церковных исветских феодалов, осуществлять общий контроль над местной администрацией.Вместе с тем выполнение тех или иных обязанностей в государственном управлениитеряло прежний характер временного княжеского поручения и превращалось впостоянную службу. Усложнение функций дворцовых органов потребовало созданиябольшого и разветвлённого аппарата. Чины дворца — дьяки — специализировались вопределённом круге дел. Из состава дворцовой службы выделялась великокняжескаяказна, ставшая самостоятельным ведомством. Была создана большая дворцоваяканцелярия с архивом и иными подразделениями.
  Всё это подготавливало переход к новой, приказной системе управления,выраставшей из прежней. Такое перерастание началось в конце XV в.Но как система приказное управление оформилось только во второй половине XVIв. Тогда же утвердился и сам термин «приказ». Первыми учреждениямиприказного типа были Большой дворец, выросший из ведомства дворецкого, иКазённый приказ. Конюшенный путь превратился в Конюшенный приказ, теперь нетолько обслуживавший личные потребности князя, но и связанный с развитием конногодворянского ополчения. В начале XVI в. сложился Разряд (Разрядный приказ), ведавшийучётом служилых людей, их чинов и должностей. Перерастание дворцово-вотчиннойсистемы в приказную явилось одним из показателей централизации Русскогогосударства, ибо дворцовые органы, ведавшие ранее по существу лишь княжескимдоменом, теперь становились учреждениями, руководящими всем громадным Русскимгосударством.
  Местное управление Владимиро-Суздальского и Московского княжеств первоначальнобыло несложным. В городах находились наместники, в сельских местностях(«волостях») — волостели. С ростом территории Московского княжества вXIV — первой половине XV в. административно-территориальноеделение усложнилось. Русское государство подразделялось на уезды — наиболеекрупные административно-территориальные единицы. Уезды делились на станы, станы- на волости. Впрочем, полного единообразия и чёткости в административно-территориальномделении ещё не выработалось: иногда станы и волости были равнозначнымитерриториальными единицами. Наряду с уездами кое-где сохранялись ещё и земли.Существовали также разряды — военные округа, губы — судебные округа.
  Во главе отдельных административных единиц стояли должностные лица — представители центра. Уезды возглавлялись наместниками, волости — волостелями.Эти должностные лица за управление уездом или волостью «вместо»великого князя (отсюда термин «наместник») жалованья не получали, асодержались за счёт местного населения — получали от него «корм».Назначение на «кормление» было средством вознаграждения князей, бояри более мелких феодалов за их службу великому князю. Приехавшего на«кормление» наместника местное население встречало «выезжимкормом». 2-3 раза в год, на Рождество, Пасху и Петров День, населениеобязано было поставить наместнику основной «корм» в форме различныхпродуктов, фуража для лошадей («конское пятно») и т.д. В пользунаместника поступала известная часть различных пошлин с торгов и лавок(полавочные, поворотные, таможенные, судебные, брачные). Значительнымисточником доходов для наместников был суд.
  Взимаемые с населения «корма» были настолько велики, что имикормились не только наместник или волостель с их семьями, но и ихмногочисленная челядь. Административному персоналу наместника полагался особый«корм». Этот персонал состоял из их тиунов, судей, доводчиков (илинедельщиков) — лиц, осуществлявших вызов в суд, — и праветчиков (судебныхисполнителей). Все эти должностные лица были чаще всего дворовыми людьминаместника или волостеля.
  Наместники и волостели имели административно-полицейские, судебные, военные функции,а также ведали служилыми людьми в городах.
  Система «кормлений» первоначально ничем не ограничивалась. Кормленнаяграмота, выдаваемая наместнику, была довольно лаконичной и содержаластереотипную фразу — призыв к населению: «И вы, все люди тое волости,чтите его (т.е. наместника или волостеля) и слушайте, а он вас ведает и судит иходит у вас по всем по тому, как было мреж сего».
  Кормленщики были обязаны управлять соответствующими уездами и волостями собственнымисилами, т.е. содержать свой аппарат управления (тиунов, доводчиков и др.) ииметь свои военные отряды для обеспечения внутренней и внешней функцийфеодального государства. Присылаемые из центра, они не были личнозаинтересованы в делах управляемых ими уездов или волостей, тем более что ихназначение было обычно сравнительно краткосрочным — на год-два. Все интересынаместников и волостелей были сосредоточены преимущественно на личномобогащении за счёт законных и незаконных поборов с местного населения. Системакормления была не способна в условиях обостряющейся классовой борьбы обеспечитьв должной мере подавление сопротивления восстающего крестьянства. От этогоособенно страдали мелкие вотчинники и помещики, которые были не в состояниисамостоятельно обезопасить себя от «лихих» людей. Поднимающеесядворянство было недовольно системой кормления и по другой причине. Его неустраивало, что доходы от местного управления шли в карман бояр и кормлениеобеспечивало боярству большой политический вес.
  Местные органы власти и управления не распространяли свою компетенцию на территориюкняжеских вотчин. Княжата и бояре, как и прежде, сохраняли в своих вотчинахиммунитетные права. Они были не просто землевладельцами, но и администраторамии судьями в своих деревнях и сёлах.
  С середины XV в. начался процесс постепенного изживанияособенностей государственного строя периода феодальной раздробленности:иммунитетные права феодальных владетелей стеснялись, функции наместниковограничивались, а их права и доходы регламентировались.
  Городское управление в Московском государстве несколько изменилось по сравнениюс киевскими временами. Города в данный период не имели самоуправления. Вудельных княжествах управление городами осуществлялось наравне с сельскойместностью. С присоединением удельных княжеств к Москве великие князья,сохраняя все земли уделов за их прежними владельцами, всегда изымали города изюрисдикции бывших удельных князей, распространяли на них непосредственно своювласть. Это делалось исходя из значения городов не только как экономическихцентров, но и прежде всего по военным соображениям. Города были крепостями.Обладание ими обеспечивало великим князьям и удержание бывшего удела в своихруках, и оборону от внешних врагов. Первоначально великие князья управлялигородами так же, как раньше удельные князья, т.е. не выделяя их из своих прочихземель. Наместники и волостели, руководя своим уездом или волостью, управляли втой же мере и городами, находящимися на их территории.
  Позже появляются некоторые специальные органы городского управления. Их возникновениесвязано с развитием городов, в первую очередь как крепостей. В середине XV в.появилась должность городчика — своеобразного военного коменданта города. Онобязан был следить за состоянием городских укреплений, за выполнением местнымнаселением повинностей, связанных с обороной. Уже в XV в. городчикииспользовались и для других великокняжеских дел, в частности земельных.Должность городчиков замещалась местными землевладельцами, преимущественнодворянами и детьми боярскими. Городчики, первоначально бывшие довольномалозначительными фигурами в государственном управлении, уже к концу XV в.стали играть серьёзную роль. Сначала временно, а потом постоянно за нимизакреплялись широкие полномочия в земельной, финансовой и других отрасляхуправления, причём в пределах не только города, но и прилегающего уезда. Всоответствии с расширением функций изменилось и название этих должностных лиц.Их начинают именовать городовыми приказчиками. Ведая рядом вопросоввоенно-хозяйственного и просто хозяйственного порядка, городовые приказчикиподчинялись великокняжеским казначеям. На один город назначалось иногда 2 ибольше таких приказчиков. В лице городовых приказчиков дворяне и дети боярскиеполучили свой орган местного управления, а великий князь — надёжных проводниковполитики централизации.
  В начале периода русская православная церковь представляла собой большую силу,не только поддерживающую государство, но и соперничающую с ним. В условияхордынского ига церковь сумела сохранить свои экономические и политическиепозиции. Монголо-татары не собирались обращать Русь в свою веру. Они предпочлиуправлять ею через привычное для народа православие. Очень скоро православныемитрополиты договорились с Ордой, получили от ханов ярлыки, закреплявшиепривилегии церкви ничуть не меньшие, чем они имели от русских князей. Однако помере подъёма движения за освобождение русского народа лучшие силы православнойцеркви становились на путь борьбы с монголо-татарами. Рядовые монахи ируководители церкви вставали в ряды бойцов за освобождение России.
  Церковь в лице митрополичьего дома, епископских кафедр, крупных монастырей игородских соборов обладала огромным имуществом, в первую очередь земельным,выступая в качестве феодала. Вместо десятины, которой она была наделена ещё прикрещении Руси, церковь в Московском государстве получила иные источникидоходов: поступления от определённых статей княжеских доходов — городскихторговых, таможенных, судебных пошлин.
  Экономическое и экологическое могущество позволяло церкви чувствовать себянезависимой от государства и даже добиваться приоритета над ним. Однако к концупериода русским князьям удалось взять верх. В обмен за сохранение внеприкосновенности её земельных имуществ церковь признала верховенство светскойвласти. Противоречивым было и отношение церкви к централизации Русскогогосударства. Существовали силы, которые препятствовали этому процессу, но былии горячие сторонники укрепления единства Руси.
  В организационном отношении церковь представляла собой сложную систему. Воглаве её стоял митрополит. В 1448 г. русская церковь самовольно сталаавтокефальной, т.е. самостоятельной по отношению к вселенскому патриарху,сидевшему в Византии. Вся территория подразделялась на возглавляемые епископамиепархии. До XV в. русские митрополиты назначалиськонстантинопольским патриархом. Теперь они стали избираться собором русскихепископов сначала по согласованию со светской властью, а потом и по прямомууказанию московских великих князей.
1.4. Землевладение
  Феодальное землевладение на рубеже XV-XVI вв., представленноебольшим разнообразием форм, характеризуется серьёзными сдвигами в структуре. НаРуси существовали тогда в основном 4 вида феодального землевладения: светское,церковно-монастырское, дворцовое (обслужившее нужды Государева двора) и,наконец, черносошное. Землевладение светских и духовных росло прежде всего засчёт земель, принадлежавших «чёрным» крестьянам. Захват крестьянскихземель был типичным для того времени. Судьбы крупного светского землевладениябыли противоречивы. С одной стороны, происходил процесс раздробления крупныхбоярских латифундий, сокращение, а с начала XVI в. иликвидация податных привилегий светских феодалов, а с другоё — рост новыхмагнатских владений лиц, тесно связанных с великокняжеским двором. Источникомформирования дворцового землевладения было владение княжеских слуг(«служни земли»). С.Б. Веселовский датировал выделение дворцовых земельиз черносошных последней четвертью XV в.
  Для светского землевладения характерна была лоскутность владений,разбросанность по нескольким уездам. Корни этого явления уходили в глубокуюдревность и связаны были с происхождением «первовотчин» бояр вцентральных уездах и расширением их земельных богатств по мере объединенияземель Москвой. Рост боярских земель приводил к раздроблению вотчин.Приходилось изыскивать новые вотчины. Росла мобилизация земельной собственности,а тем временем значительно повысились цены на землю. Земель же для служилыхлюдей не хватало.
  В годы правления Ивана III (после 1485 г.) особым уложением запрещалосьпродавать иногородним вотчины в Твери, Микулине, Торжке, Оболенске, Рязани и наБелоозере. Возможно, аналогичные мероприятия коснулись и владений суздальских,ярославских и стародубских княжат. Это уложение, имевшее целью поставить пределпроцессу дробления княжеского землевладения, вряд ли было осуществлено. Вовсяком случае его пришлось подтверждать Василию III и Ивану IV Грозному.
  Наряду с вотчинным землевладением было распространено и землевладение подведомственныхкнязьям всевозможных военных и административных слуг «под дворским».Оно было целиком обусловлено службой и носило условный характер. Слуги«под дворским» (посельские, дьяки, ключники) набирались как изсвободных, так иногда и из холопов, приобретавших свободу.
  Представление о «безусловном» характере землевладения вотчинниковошибочно. Вотчинники обязаны были службой феодалу. Условное землевладение слуг(свободных и несвободных) и условное вотчинное землевладение стали истокамиформирования поместной системы в конце XV в. Ранняяистория поместья остаётся недостаточно изученной. Не ясно, например, было липервоначально поместье пожизненным владением или безусловным. А.Я. Дегтярёвпоказал, что на раннем этапе основная масса поместий переходила от отца к сыну.Ю.Г. Алексеев и А.И. Копанев считают, что на раннем этапе развития поместнойсистемы элементы условности владения поместьем сказывались сильнее, чем напоследующих (в частности, отсутствовало право завещания поместных земель). Вдальнейшем же происходило сближение поместья с вотчиной, которое привело к ихокончательному слиянию. Эти тезисы представляются нам недоказанными. Поместье ивотчина, происходя из одного корня, на определённом этапе разошлись. Ксожалению, определить условия поместной службы и поместного владения на рубеже XV-XVIвв. пока крайне трудно. В ходе осуществления поместной реформы в Новгородеземлю получило примерно 2,5 тысячи помещиков. В результате значительноупрочились владельческие позиции рядового дворянства, что содействовало повышениюбоеспособности войска.
  Ликвидация самостоятельности Великого Новгорода привела к конфискации земель у новгородскихбояр. Часть бояр была переселена в центральные районы страны и слились с массойдетей боярских (например, Лашинские в Рязани). Некоторые из новгородских бояр(например, Амосовы), став владельцами земель на Двине, в дальнейшемтрансформировались в черносошных крестьян.
  Развитие земельных отношений характеризовалось полным или почти полным исчезновениемсамостоятельной общинной собственности на землю. Земли общин переходили в рукивотчинников и помещиков, включались в состав княжеского домена. В то же времявсё более чётко оформлялось вотчинное и поместное землевладение. Вотчинаотличалась тем, что собственник обладал почти неограниченным правом на неё. Онмог не только владеть и пользоваться своей землёй, но и распоряжаться ею:продавать, дарить, передавать по наследству. В то же время вотчина — феодальноеземлевладение, поэтому — условное. Например, князь мог отобрать вотчину уотъехавшего вассала.
  Ещё более условная форма землевладения — поместье. Оно давалось сеньором своимвассалам только на время службы как вознаграждение за неё. Поэтомураспоряжаться землёй помещик не мог.
  Великокняжеский домен разделялся на чернотяглые и дворцовые. Они различалисьлишь по форме эксплуатации населявших эти земли крестьян и по организацииуправления ими. Дворцовые крестьяне несли барщину или натуральный оброк иуправлялись представителями дворцовой власти. Чернотяглые платили денежнуюренту и подчинялись общегосударственным чиновникам. Земли домена постепеннораздавались великими князьями в вотчины и поместья.

Глава 2. Судебник
2.1. Обязательства
  Обязательствам из договоров Судебник 1497 г. уделял меньше внимания, чем РП. Озайме говорила лишь ст. 55, предусматривавшая, подобно РП, ответственность занесостоятельность должника. Эта статья вводила новые термины: полетная грамота- об уплате долга в рассрочку; истина — стоимость товара или сумма денег,взыскиваемая истцом с несостоятельного должника.
Имелисьупоминания о договорах купли-продажи (ст. 46 «О торговцех» и ст. 47)и личного найма. Судебник вслед за ПСГ предусматривал, что наймит, недослуживший своего срока или не выполнивший обусловленное задание, лишалсяоплаты (ст. 54).
  Судебник 1497 г. более чётко, чем РП, выделял обязательства из причинениявреда, правда, лишь в одном случае: ст. 61 предусматривала имущественнуюответственность за потраву. Как своеобразные обязательства из причинения вредарассматривает Судебник некоторые правонарушения, связанные с судебнойдеятельностью. Судья, вынесший неправосудное решение, обязан возместитьсторонам происшедшие от того убытки. Такая же мера применялась к лжесвидетелям.Закон прямо указывает, что наказанию судья (точнее, боярин и дьяк) за свойпроступок не подлежит (ст. 19): "… а боярину и диаку в том пенинет...".
2.2. Наследственное право
  Мало изменилось и наследственное право. Судебник, однако, устанавливал общую ичёткую норму о наследовании (ст. 60). При отсутствии завещания (духовнойграмоты) вступало в действие наследование по закону. Наследство получал сын,при отсутствии сыновей — дочери. Дочь получала не только движимое имущество(«статок»), но и земли. За неимением дочерей наследство переходилоближайшему из родственников.
2.3. Понятие и виды преступлений
 
  Если гражданские правоотношения развивались сравнительно медленно, то уголовноеправо в данный период претерпело существенные изменения, отражая обострениепротиворечий феодального общества и усиление классовой борьбы.
   Преступление понимается Судебником не как «обида», тоесть нанесение материального, физического или морального вреда, а как«лихое дело», то есть совершение такого деяния, которое нарушаетинтересы господствующего класса и государства.
   При этом Судебник даёт лишь примерное перечисление деяний,относимых к категории лихих дел, оставляя за господствующим классом правоподводить под это понятие любое деяние, нарушающее интересы господствующегокласса или посягающее на установленный в государстве порядок. Перечисляя такиевиды преступлений, как татьба, разбой, душегубство, ябедничество, Судебник встатье 8 вводит новое понятие: "… иное какое лихое дело...".
  Развитие феодализма нашло своё отражение в некотором изменении взгляда насубъект преступления. По Судебнику ответственностиподлежали все лица, совершившие преступления, в том числе и холопы.
   По «Русской Правде» холопы отвечали за совершённыеими преступления и проступки перед своим господином. Убийство господином своегохолопа не считалось преступлением, а убийство чужого раба рассматривалось какнанесение материального ущерба его владельцу и влекло обязанность возместитьнанесённый ущерб и уплатить штраф за самовольное истребление частнойсобственности.
   В связи с развитием феодализма и превращением холопов вкрепостных Судебник признаёт холопов субъектами преступления, распространяя наних уголовную ответственность за совершённые преступления.
   Судебник ничего не говорит о моментах, исключающих вменение, тоесть об условиях, освобождающих лицо от ответственности за совершённоепреступление в силу малолетства или преклонного возраста, тяжёлой болезни,увечья и т.д.
   В случаях, когда человек не мог сам вести дело, емупредоставлялось право нанять наймита, то есть человека ведущего процесс занего. «А на ком чего взыщет жонка, или детина мал, или кто стар, илинемощен, или чем увечен, или поп, или чернец, или черница, или кто от тех впослушестве будет кому, ино наймита наняти волно (ст. 52).
   В Судебнике не указывается, освобождается ли от наказаниясобственник, убивший вора в своём дворе, учитывается ли при определении винысостояние опьянения преступника, различается ли преступление по стадиямсовершения — приготовление, покушение, неоконченное преступление, оконченноепреступление.
   По сведениям Герберштейна — австрийского дипломата, бывшегопослом при дворе Ивана III иоставившего записки о нравах и обычаях Московского государства того периода, — собственник имущества, поймавший вора на месте преступления, мог»безнаказанно убить его, однако под тем условием, что он принесёт убитагово дворец князя и расскажет, как было дело"[16].
   Обострение классовых противоречий, борьба за централизациюгосударства и установление единодержавной великокняжеской власти обуславливалиусиление ответственности за посягательства на государственный строй и особугосударя. И хотя статьи Судебника не устанавливали ответственности занеоконченное преступление или покушение, в действительности лица, покушавшиесяна государственный строй или особу царя, подлежали такой же ответственности,как и за совершённое преступление. Можно предположить, что в этих случаях наказывалидаже за голый умысел.
   Так, в 1456 г. за прежниедеяния и подозрения в умыслах «крамолы» был «поиман» на Москвеи сослан в Углич Серпуховской князь Василий Ярославич.
  Попытка серпуховских детей боярских и дворян освободить князя из заточения,когда «обличися мысль их», была подавлена с неслыханной для тоговремени жестокостью. Жестокой казни подверглись участвовавшие в заговоре противправительства Ивана III Владимир Гусев и др.
  «И сведав то и обыскав князь великий Иван Васильевич злую их мысль, ивелел изменников казнити»[17].
  Судебник 1497 г. ярко проводит основной принцип феодального права — права-привилегии.  Одно и то же преступление влекло за собой различную степеньответственности в зависимости от того, кем и по отношению к кому оно былосовершено.
  В соответствии с этим в статьях Судебника подчёркивается социальнаяпринадлежность виновного или пострадавшего: «А взыщет боярин набоярине...»(ст. 63), «А взыщет черной на черном...»(ст. 63),«А кто сореть межу или грани ссечёт из великого князя земли боярина имонастыря… ино того бити кнутием, да истцу взяти на нём рубль»(ст. 62),«А христиане промежу себя… кто у кого межу переорет или перекосит… иноволостелем или поселскому имати на том за боран по два алтына и за рануприсудят, посмотря по человеку и по ране и по рассуждению»(ст. 62).
  Судебник вводит понятие «добрых» и «лихих» людей.
  К людям добрым Судебник относит наиболее зажиточных, благонамеренных представителейгосподствующего класса или чёрного крестьянства, зарекомендовавших себя рачительнымихозяевами или особо ревностно проявлявших себя на службе. Им предоставлялось право«облиховать», то есть признать «ведомым лихим человеком»любого. Доказывать виновность оговорённого не требовалось.
  Человек, признанный добрыми людьми «ведомым лихим человеком»,подлежал при обвинении его в совершении «лихого дела» смертной казни,а в остальных случаях был обязан удовлетворить требования истца вне зависимостиот того, совершил он преступление или нет.
  В отличие от РП Судебник выделяет уже преступления против государства и егооплота — церкви, а также преступления, совершаемые феодально-зависимымнаселением против своих господ.
  Особенностью Судебника является не только включение новых, не известных РПвидов преступлений, но и то, что он главное внимание сосредотачивает нанаиболее существенных, особо опасных для феодального государства преступлениях- душегубстве, разбое, татьбе, поджогах, злостной клевете и др., меньше уделяя вниманиянезначительным проступкам против личности, главным образом, против телеснойнеприкосновенности (раны, наносимые оружием, удары рукой, палкой, острой илитыльной стороной меча и другими предметами, повреждение руки, ноги, глаза,зуба, усов и т.д.).
  Судебник 1497 г. устанавливал следующие виды преступлений:
1. Политические преступления
  К их числу Судебник относил «крамолу». Под крамолой понималасьизмена, заговор, призыв к восстанию или поднятие восстания и другие действия,совершаемые преимущественно представителями господствующего класса инаправленные против правительства. Именно как крамолу стали рассматриватьвеликие князья отъезд бояр к другому князю. Тверской летописец, например,называет крамольниками князей и бояр, отъехавших в 1485 г. из Твери кмосковскому великому князю.
  Период XV в. помимо отъездов, практиковавшихся удельнымикнязьями, изобиловал восстаниями и заговорами против власти и жизни самоговеликого князя.
  Всё княжение Василия II Тёмного (1425-1462) сопровождалось непрекращающейсяборьбой с удельными князьями. Они трижды пытались занять великокняжескийпрестол. В 1435 г. Василию II пришлось подавлять восстания в Галицком уделе, атакже на Устюге. В 1456 г. Василий II требовал от новгородцев выдачиему «его лиходеев, изменников», скрывавшихся за границей егокняжества. В 1497 г. был раскрыт заговор Владимира Гусева и его сообщниковпротив правительства Ивана III.
  В своей борьбе против великого князя крупные феодалы искали поддержки запределами Русского государства — в Литве, Польше, Золотой Орде. В конце 1470 — начале 1471 гг. боярская верхушка Новгорода заключила договор с великим княземЛитовским и королём Польским Казимиром 4, по которому Новгород получал военнуюпомощь для борьбы с великим князем Русским, а за это выплачивал королю подать,т.н. «Чёрный бор», и становился его вассалом. Подобное же соглашениев 1483 г. заключил Тверской великий князь Михаил Борисович. В 1491 г. братИвана III, "… чиня измену великому князю, преступаякрестное целование"[18],уклонился от похода на татар, возглавил заговор против великого князя, заключивсношения с Казимиром и ханом Ахматом.
  Помимо внутриклассовой борьбы с противниками централизации, XV в.характерен нарастанием классовой борьбы в городе и деревне, выливавшейся встихийные выступления крестьян и городского населения, жестоко подавляемыеправительством. Борьба крестьян против феодалов, захватывавших крестьянские,общинные земли, выражалась часто в истреблении собственности феодалов: порубкелесов, уничтожении посевов, поджогах строений, а часто и в убийстве самогофеодала.
  Статья 9, говоря о крамоле, выделяет таких преступников, как«подымщик» и «зажигалник». Подымщик досоветскойисториографией трактовался преимущественно как поджигатель дома, двора, жилогопомещения (дыма), в отличие от поджигателя города, укреплений — зажигалника.Отмечая, что данная трактовка не объясняет, почему понадобилось такоеподразделение, если оба вида поджога относятся к числу наиболее опасныхпреступлений и влекут высшую меру наказания, Л.В. Черепнин заменяет термин«подымщик» другим, содержащимся в ст. 61 Судебника 1550 г. термином — подмётчик. В исторической и историко-юридической литературе под подметчикамипринято понимать лиц, подбрасывающих в чужой дом имущество с целью обвинитьчеловека в краже или подкладывающих во двор труп с целью обвинить жителей этогодвора в убийстве и завладеть их имуществом, а под зажигалниками — поджигателейчужого двора.
  В работе «Русские феодальные архивы 14-15 вв.» и в сборнике«Судебники 15-16 вв.» Л.В. Черепнин высказал предположение о том, чтов данной статье, где речь идёт о политических преступлениях, «подмет»означает шпионаж, разглашение секретных сведений («подметноеписьмо»), а зажигальником является лицо, совершающее не простой поджог, аподжог города с целью передачи его врагу[19].
  Впервые на неточность такой трактовки обратил внимание О.И. Чистяков. Онотметил не только неправомерность произведённой замены и отождествления термина«подымщик» с термином «подмётчик», но и не согласился стем, что подмёт означает шпионаж. Подмёт, по его мнению, это подбрасываниекому-либо не только похищенного имущества с целью обвинения его в разбое илитатьбе, но и подмётных писем. Аналогичную трактовку давал В.Н. Татищев:«Пометчик двояков: 1) который поличное кому подкинет, хотя оного невинноополичить...; 2) пасквилянт, который поносительные или возмутительные письма,сочиня, подкладывает...». Подмётное письмо, по мнению Чистякова, нешпионаж, а скорее какая-то прокламация, которую подбрасывают для возбуждениянарода против власти или её представителей, поэтому подымщика можнорассматривать как человека, поднимающего бунт, возмущение. Это предположениенаходит подтверждение в раскрытии значения слова «подымщик». По Далю,оно отождествляется не с «дымом», а с характеристикой человека — подъименный, подъименщик, принявший чужое имя, живущий не под своим, а подименем другого.
  Упоминание в статье 9, перечисляющей особо опасные виды преступлений, такого«лиходея», как «зажигалник», достаточно ясно свидетельствуето том, что деяние, совершённое им, должно отличаться от «пожега», окотором говорит статья 7. Согласно ей, ответственность за «пожог»решается полем, т.е. простым состязанием сторон, и смертной казни за совершениеего не предусматривается.
  Т.о., к политическим преступлениям по Судебнику 1497 г. можно отнести«крамолу», т.е. заговор против государственной власти, поджог городаили крепости с целью передачи её неприятелю, «подмет», т.е. шпионаж,разглашение секретных сведений, призыв к заговорам и измене путёмраспространения «возмутительных» и «поносных» писем.
  Усиление закрепощения вызвало обострение борьбы феодально-зависимого изакрепощаемого населения. Выступления против господствующего класса принялимассовый характер. В связи с этим наряду с определёнными деяниями,признаваемыми преступными, Судебник 1497 г. вводит понятие «лихогодела» и «ведомых лихих людей». «Лихим» человеком могбыть признан любой человек, хотя бы и не совершивший никакого конкретногодеяния — измены, поджога, подмёта, но сочувствующий, поддерживающий требованиянарода и в силу этого являющийся человеком, опасным для господствующего класса.
  Право господствующего класса расправляться с опасными для него представителямифеодально-зависимого населения закреплялось статьёй 9 Судебника, перечислявшейответственность за особо опасные преступления.
2. Имущественные преступления
Собственностьфеодала на средства производства и неполная собственность на работникапроизводства является основой производственных отношений при феодальном строе.Защищая интересы господствующего класса, Судебник устанавливал ответственностьза нарушение права феодальной собственности.
  Судебник предусматривал следующие виды преступлений против имущественных прав:1) разбой, 2) похищение чужого имущества (татьба), 3) истребление илиповреждение чужого имущества, 4) противозаконное пользование чужим имуществом.
а) разбой
  Судебник не устанавливал различия между грабежом и разбоем. В XV в.под разбоем понималось открытое нападение, производимое обычно шайкой, но необязательно сопровождавшееся убийством. Ответственность за разбой быларазличной в зависимости от того, совершался ли он «ведомым лихимчеловеком» или нет. Совершение разбоя «ведомым лихим человеком»каралось смертной казнью (ст. 8). Если обвиняемый в разбое не был «ведомымлихим человеком», он должен был возместить пострадавшему нанесённый ущерб(«исцево доправити») и наказывался «продажей» (ст. 38), чтоозначало в данном случае денежный штраф.
б) похищение чужого имущества
  Похищение чужого имущества, именуемое в Судебнике «татбой», будучиобщеуголовным преступлением, являлось также своеобразной формой выраженияпротеста эксплуатируемых масс против социального гнёта. По Судебнику татьба, тоесть кража, подразделялась на простую и квалифицированную. К квалифицированнымвидам кражи относилась кража церковная, головная (ст. 9), повторная кража (ст.11 и 13), а также первая кража с поличным, совершённая «ведомым лихим человеком»(ст. 13).
  Церковная татьба, упоминаемая в ст. 9, перечисляющей особо опасныепреступления, означает, по мнению большинства исследователей Судебника, нетолько кражу церковного имущества. Под церковным татем понимается лицо,совершившее святотатство, т.е. деяние, так или иначе нарушающее права иинтересы церкви, являющейся оплотом феодального государства[20].
  По установившемуся в историко-юридической литературе мнению, головная татьбаозначает воровство, кражу людей (холопов и крепостных). Л.В. Черепнин ввышеупомянутых работах даёт иное толкование. Он считает, что «укрывательстволюдей» влекло за собой не смертную казнь для виновных, а превращение ихсамих в холопов в случае невозможности возвратить похищенных людей. Поэтому подголовной татьбой следует рассматривать не воровство людей, а воровство вообще,но сопровождающееся убийством.
  Такая точка зрения представляется более убедительной. Головная татьба так же,как татьба церковная, стоит в числе особо опасных преступлений,предусматриваемых ст. 9, особо защищающей интересы и права государства игосподствующего класса от посягательств со стороны эксплуатируемых.
  Эксплуатируемое население (крепостные, холопы), естественно, не имеливозможности и средств «воровать» чужих людей (также крепостных ихолопов), укрывать их или переправлять за рубеж.
  Вместе с тем трудно предположить, чтобы законодательство было так сурово вотношении самого класса феодалов, тем более, что период 14-15 вв. не был ещёпериодом всеобщего и полного закрепощения, и случаи переманивания и уводафеодально-зависимого населения одним владельцем от другого были довольно часты.
  Исходя из всего этого, нет оснований полагать, что под головной татьбойСудебник понимал воровство людей.
  Защита феодальной собственности и личности феодала красной нитью проходит черезСудебник 1497 г. Усиливающаяся классовая борьба не могла не вызвать увеличенияпосягательств на собственность феодала, зачастую сопровождавшихся убийствомсобственника. Это также могло быть средством расправы с тем или инымпредставителем господствующего класса, но совершаемой не группой лиц, а водиночку. Поэтому установление Судебником наказания за такое квалифицированноепреступление, как кража, сопровождающаяся убийством, было вполне закономернымявлением. Совершение этого преступления влекло за собой смертную казнь.
  Этим же объясняется и отнесение Судебником к квалифицированным видампреступлений кражи, совершённой вторично, и кражи, хотя и совершённой впервые,но когда человек уличён, пойман с поличным и признан по оговору «ведомымлихим человеком».
  Все виды квалифицированных краж карались смертной казнью (ст. 9, 11, 13).
  Простой татьбой считалась кража, совершённая впервые, кроме церковной, головнойтатьбы (ст. 10) и татьбы с поличным (ст. 13), а также обвинение в краже состороны добрых людей при отсутствии доказательств о совершении оговорённым краждо этого оговора (ст. 12).
  Татьба, совершённая впервые, наказывалась «торговой казнью», т.е.битьём кнутом, возмещением убытков истцу, а также взысканием«продажи» в соответствии с решением суда. При невозможностивозместить убытки из-за отсутствия имущества виновный выдавался истцу«головою на продажу», т.е. в холопство (ст. 10).
  Оговор в краже со стороны добрых людей влёк за собой для оговорённогообязанность уплатить «исцеву гыбель без суда», т.е. суммупредъявляемого истцом иска (ст. 12).
 
в) Истребление или повреждение чужого имущества
  К этому виду преступлений Судебник относил «пожог» — простой поджогдвора или другого имущества. Виновность обвиняемого доказывалась полем, т.е.состязанием сторон. Ответственность заключалась в необходимости возмещенияубытков пострадавшему и выплаты «продажи».
  Большое внимание Судебник уделяет охране прав собственности землевладельцев наземлю.
  Он устанавливает ответственность за повреждение изгородей и учинение потрав,повреждение или уничтожение межевых знаков и запашку чужой земли.
  Неустановление или повреждение изгородей и учинение потрав, повреждение илиуничтожение межевых знаков и запашку чужой земли.
  Неустановление или повреждение изгородей и учинение в результате этой потравывлекло за собой обязанность возместить нанесённый ущерб. Что касаетсяповреждения межевых знаков и запашки чужих земель, то наказание за это носилоярко выраженный классовый характер.
  За повреждение межевых знаков или перепашку межи «великого князя землибоярина и манастыря...» виновного предписывалось «бити кнутием, даисцу взяти на нём рубль».
  То же самое преступление, но совершаемое крестьянами «промежу себя»,влекло за собой денежный штраф в 2 алтына и возмещение убытков пострадавшему, размеркоторых устанавливался управляющим дворцовым селом, "… посмотря почеловеку и по ране и по рассуждению" (ст. 62).
  Нет сомнения, что к числу этого вида преступлений в действительности относилосьзначительно большее количество деяний — уничтожение или повреждение пчелиныхульев, орудий ловли бобров, повреждение или злостное истребление скота иимущества — наказания за которые устанавливались ещё в статьях Русской Правды.Надо полагать, что эти статьи продолжали действовать и во времена Судебника.
г) Противозаконное пользование чужим имуществом
  Значительное количество преступлений этого вида — самовольная езда на чужомконе, укрывательство беглых холопов, присвоение найденного предмета и др.,предусматривалось ещё «Русской Правдой» и, вероятно, ею жерегулировалось и во времена Судебника.
  В самом Судебнике говорится лишь о злостной невыплате долга.
  Споры, возникавшие из обязательств по договорам, разрешались «полем»,т.е. состязанием сторон, и влекли для виновного обязанность уплаты требуемогоистцом и судебных расходов (ст. 6).
  При этом Судебник устанавливал различную ответственность в зависимости отналичия или отсутствия злой воли виновного.
  Неуплата долга вследствие происшедшего с виновным несчастного случая — "… утеряется товар бесхитростно, истонет, или згорить, или ратьвозметь..." — влекла за собой обязанность возвратить взятую сумму«без росту», т.е. без процентов (ст. 55). Если же невозвращение долгаили потеря чужого имущества произошли по вине ответчика — «А кто у коговзявши что в торговлю, да шед пропиет или иным каким безумием погубит товарсвой без напраздньства...» — то он выдавался истцу «головою напродажю» (ст. 55). Выдача головой на продажу, по установившемуся мнению,означала отдачу виновного истцу в холопство[21].
 
3.   Преступления против личности
  Судебник знает следующие преступления против личности: убийство (душегубство),ябедничество (злостная клевета) и преступления против чести. К этимпреступлениям можно также отнести «бой» (побои; дело о побояхрешалось полем — ст. 6).
  Наиболее серьёзным преступлением против личности было убийство. Судебникразличает убийство квалифицированное и простое. Квалифицированным убийством,влекущим за собой смертную казнь, было убийство крестьянином своего владельца.
  «А государскому убойце… живота не дати, казнити его смертноюказнию», — гласит ст. 9 Судебника, перечисляющая ряд особо опасныхпреступлений.
  Введение специального понятия — «государский убойца» и установлениевысшей меры наказания для лиц, совершивших это деяние, обусловливалосьучащением случаев выступления крестьян против своих господ и необходимостьюзащиты жизни представителей господствующего класса.
  Простое убийство влекло за собой обязанность для виновного уплатить«продажу», то есть штраф, и понести наказание, назначаемое поусмотрению судьи. Однако если совершивший убийство был «ведомым лихимчеловеком», то он так же, как и «государский убойца», подлежалсмертной казни (статьи 7 и 8).
  Ябедничество означало злостную клевету, имевшую своей целью обвинить впреступлении невиновного с тем, чтобы воспользоваться его имуществом. Этодеяние, совершённое «ведомым лихим человеком», относилось уже ккатегории «лихих» дел, перечисленных ст. 8 и ст. 39 Судебника, и каралосьсмертной казнью.
  Преступления против чести включали в себя оскорбление действием и оскорблениесловом. В отличие от РП, которая знала лишь оскорбление действием, Судебник1497 г. устанавливает ответственность за оба вида этих преступлений. Споры поискам об оскорблении действием или словом решались «полем» и влеклидля виновного обязанность уплаты «продажи» и требуемого истцомвознаграждения.
  В случаях примирения сторон до поля ответчик освобождался от уплаты«продажи» и стороны должны были возместить расходы, произведённыесудом в связи с данным делом — езд или хоженое (ст. 53).
4.   Преступления против суда
  Имея свой целью обеспечитьнеобходимое для господствующего класса усиление роли суда, Судебникпредусматривал ответственность должностных лиц за нарушение устанавливаемого Судебникомпорядка судопроизводства.
  Согласно ст. 19 — «О неправом суде», рассмотрение дела с нарушениемустановленных правил судебного разбирательства влекло за собойнедействительность судебного решения по данному делу. Судья, виновный в разборедела «не по суду», обязан был возместить сторонам понесённые имирасходы. Однако, кроме возмещения «взятого» у сторон, судья не подвергалсякакому-либо иному наказанию (ст. 19).
  Судебник устанавливал, «чтобы ищея и ответчик судиам и приставом посулу несулити в суду...», то есть запрещал давать судье взятки, а также вводилответственность за лжесвидетельство: "… а послухом не видев непослушествовати, а видевши сказати правду" (ст. 67).
  Дача суду ложных показаний влекла для лжесвидетельства обязанность возместитьпотерпевшему весь понесённый им ущерб и убытки, связанные с ведением дела (ст.67).
  Судебник запрещает не только давать, но и брать взятки, хотя также неустанавливает ещё наказания за получение взятки (статьи 33, 34).
2.4. Виды наказаний
   Обострение классовой борьбы, вызванное усилением закрепощениякрестьянства и эксплуатации всего трудящегося населения, стремлениегосподствующего класса к охране частной собственности вообще и, главнымобразом, собственности на землю приводит к установлению новых, более жестокихвидов наказаний.
   По Судебнику наказание имело цель не только покаратьпреступника и извлечь при этом имущественные выгоды, как было в первоначальныйпериод развития феодальных отношений, но и устрашение масс.
   В этот период начинает складываться получивший впоследствииширокое распространение принцип: «чтобы, смотря на то, другим неповаднобыло так делать».
   Именно в целях устрашения населения расправы с участникамизаговоров, восстаний и иными «коромольниками» совершались открыто,при массовом стечении народа и отличались особой жестокостью.
   Исключительное впечатление на население произвела одна из такихрасправ, учинённая Великим князем Василием II над участниками заговора серпуховских детей боярских и дворян,которых князь повелел: "… казнити, бити и мучити и конми волочити повсему граду и по всем торгом, а последи повеле им главы отсещи; множество женарода, видяще сиа, от боляр и от купец великих и от священников и от простыхлюдей во мнозе быша ужасе и удивлении… яко николи же таковая ни слышаша, нижевидеша в русских князех бываемо".
   Особенностью Судебника является известная неопределённость внаказаниях.
   Судебник устанавливает лишь вид наказания, но не уточняет егоконкретное содержание. Говоря о смертной казни или продаже, он не уточняет,какие существуют виды смертной казни или размеры продажи, предоставляя это нарассмотрение судьи.
   Вводимая Судебником неопределённость наказания, развивавшаяся изакреплявшаяся дальнейшим законодательством, облегчала господствующему классувозможность наиболее эффективной борьбы с неугодными ему элементами.
   В Судебнике устанавливались следующие виды наказаний: 1)смертная казнь; 2) торговая казнь; 3) продажа; 4) возмещение убытков.
   Смертная казнь устанавливалась за особо опасные преступления:убийство зависимым своего господина, крамолу, церковную и головную татьбу,подмет, поджог города (ст. 9), а также татьбу, разбой, душегубство,ябедничество или любое лихое дело, совершённое «ведомым лихим человеком» (ст.ст. 8, 39), и за повторную кражу (ст. 11).
   В самом Судебнике не указываются способы осуществления смертнойказни.
   Однако исследование документальных данных показывает, чтоспособы осуществления смертной казни были чрезвычайно разнообразны. Большейчастью смертная казнь осуществлялась через повешение или отсечение головы.Осуществляя расправу с восставшими устюжанами, Василий III «воеводу великого князя Глеба Обаленскаго убил, адесятинника владычня Иева Булатова повесил, и много устюжан сек и вешал».Участникам заговора против Ивана III «князьВасилий, Иван Васильевич, головы ссекоша»[22].
   Летописи того периода упоминают об осуществлении смертной казничерез утопление. В январе 1498 г. Иван III велел "… казнити, потопити в Москве реке нощью..."[23] «лихих баб», приходивших сзельем к великой княгине Софье — участнице заговора против Ивана III.
   Помимо повешения, отсечения головы, утопления, являвшихсянаиболее распространёнными видами смертной казни, практика того периода зналаквалифицированную смертную казнь, то есть казнь, сопряжённую с особымимучениями для преступника: с предварительным избиением кнутом, смертная казньпутём четвертования и т.п. Четвертованию, например, были подвергнуты наиболеедеятельные заговорщики против Ивана III:"… казниша их на Москве реке, пониже моста, шестерых: Афанасию Еропченкуруки да ноги отсекли и голову отсекоша, а Поярку, Рунову брату, руки отсекли иголову ссекоша".
   Торговая казнь состояла вбитье кнутом на торговой площади. Как вид наказанияона применялась до середины XIX в.,но особенного развития достигла в XVII в.Кнут как орудие торговой казни в период XVII в. представлял собой прикреплённый к деревянной рукояткеплетённый из кожи упругий столбец, имеющий на конце кольцо. К этому кольцуприкреплялся сделанный из толстой сыромятной лошадиной или лосиной кожи ремень,согнутый вдоль наподобие желобка, заострённый на конце и в таком видезасушенный. Длина ремня была около метра. Зачастую кнут заканчивался не одним,а несколькими ремнями. Этот конец, твёрдый, как дерево или кость, сдирал нетолько кожу, но и мясо со спины истязаемого.
   Историк XVIII в.Котошихин так описывает битьё кнутом: «Как ударит по которому месту и наспине станет так слово в слово будто большой ремень вырезан ножем, мало не докостей»[24].Число ударов в законодательстве не определялось. В XVIII-XIX вв. число ударов доходило до 400, в XVII — для пытки установили 300 ударов. Но уже 50ударов считались битьём нещадным. По свидетельству русских и иностранныхочевидцев, наказание кнутом в большинстве случаев заканчивалось смертью. Фактыприменения битья кнутом как замаскированного вида смертной казни подтверждаютсяи отдельными сообщениями более позднего времени.
   Установление Судебником торговой казни за преступления,направленные против феодальной собственности и особенно собственности на землю,показывает, как усиленно защищал господствующий класс основу своего господства.
   Судебник, как и РП, знаетпродажу, но она теперь отдельно применяется редко: обычно в сочетании сосмертной или торговой казнью. Продажа означаладенежный штраф за преступление и шла в пользу князя или лиц, осуществлявшихправосудие. Размер продажи, как правило, устанавливался по усмотрению суда.Продажа, по мнению Владимирского-Буданова, могла означать в некоторых случаях иконфискацию всего имущества.
   Чаще всего продажа являлась дополнительным наказанием иприменялась в сочетании с торговой или смертной казнью (ст. 8, 10, 13, 39)."… Того велети казнити смертною казнью а исцево велети доправити изъ егостатка, а что ся у статка останеть, ино то боярину и диаку имати себе. Апротивень и продажа боярину и диаку делити..." (ст. 8).
   Но продажа могла быть и самостоятельным видом наказания зазлостную невыплату долга, оскорбление словом или действием.
   Денежное вознаграждение в пользу потерпевшего или родственниковубитого взыскивалось с виновного одновременно с выплатой продажи. «Апобиются на поли в пожеге, или в душегубстве, или в разбои, или в татьбе, инона убитом исцево доправити;… А сам убитой в казни и в продаже боярину идияку» (ст. 7). Если виновный не имел средств, чтобы выплатить требуемоеистцом вознаграждение, он выдавался истцу «головою на продажю», т.е.в холопство до отработки долга (ст. 10).
   Таким образом, все установленные Судебником виды наказаний, вт.ч. и имущественные наказания, были средством расправы господствующего классас зависимым и закрепощённым населением, средством его дальнейшего закабаления.
   Помимо наказаний, указанных в Судебнике, практика знала и такиевиды наказаний, как тюрьма, ссылка, пожизненное заключение, членовредительстворазного рода.
   Тюремному заключению были подвергнуты некоторые участникизаговора против Ивана III: «Аиных детей боярских велел князь великий в тюрьму пометати».
   Утвердившись на великом княжении, Василий Васильевич вернулсебе Дмитров, а «Наместников дмитровских сослал...»[25].
   После волнений в Галиче или Устюге Шемяка был отправлен назаточение в Коломну.
   За подозрение в умыслах «крамолы» был«поиман» на Москве и сослан в Углич серпуховский князь ВасилийЯрославич. Он подвергся пожизненному заключению и умер, пробыв в заточенииоколо 30 лет.
   Из членовредительских наказаний известны ослепление, отрезаниеязыка за «дерзкие речи» и др.
2.5. Судебные органы
   Судебник 1497 г. выражалстремление господствующего класса к созданию централизованного государственногоаппарата, в том числе судебного аппарата.
  Судебник устанавливал следующие виды судебных органов: государственные,духовные, вотчинные и помещичьи.
 
1. Государственные судебные органы
  Государственные судебные органы делились на центральные и местные.
  Центральными государственными судебными органами были великий князь, Боярская дума,путные бояре, чины, ведавшие отдельными отраслями дворцового управления, и приказы.
  Центральные судебные органы были высшей инстанцией для суда наместников иволостелей. Дела могли переходить из низшей инстанции в высшую по докладу суданизшей инстанции или по жалобе стороны (пересуд) (ст. ст. 20 и 64). Докладизлагался в специальном докладном списке (или докладной грамоте — ст. 16) — протоколе судебного заседания суда первой инстанции, передававшимся нарассмотрение вышестоящей инстанции.
  Великий князь рассматривал дела в качестве суда первой инстанции по отношению кжителям своего домена, особо важные дела или дела, совершённые лицами, имеющимипривилегию на суд князя, к которым относились обладатели тарханных грамот ислужилые люди (начиная с чина стольника), а также дела, поданные лично на имявеликого князя.
  Помимо этого князь рассматривал дела, направляемые ему «по докладу»из нижестоящего суда для утверждения или отмены принятого судом решения, атакже являлся высшей апелляционной инстанцией по делам, решённым нижестоящимисудами, осуществляя пересуд. Наряду с самостоятельным рассмотрением дел великийкнязь мог поручить разбор дела различным судебным органам или специальноназначенным князем лицам — путным боярам и другим чинам, ведавшим отдельнымиотраслями дворцового управления. Поэтому обещания великого князя осамостоятельном рассмотрении того или иного дела обычно заканчивались: «иликому я прикажу».
  Связующим звеном между судом великого князя и остальными судебными инстанциямибыла Боярская дума. Боярская дума состояла из «введённых бояр» — людей, введённых во дворец великого князя в качестве постоянных помощников вуправлении, бывших удельных князей, возведённых в чин думного боярина, иокольничих — лиц, занимавших высшую придворную должность. По мере расширенияполитического влияния дворянства в состав Боярской думы были введеныпредставители дворян, обычно занимавших в Думе должность думных дьяков.Вопросами суда и управления ведали высшие чины Боярской думы — бояре иокольничие. Однако дворянство, стремясь ограничить права бояр, добилось того,что судопроизводство проводилось в присутствии его представителей — дьяков.«Судити суд бояром и околничим. А на суде быти у бояр и у околничихдиаком...», — гласила ст. 1 Судебника, определявшая порядоксудопроизводства.
  Боярская дума в качестве суда первой инстанции судила своих собственных членов,должностных лиц приказов и местных судей, разбирала споры о местничестве и искислужилых людей, не пользовавшихся привилегией великокняжеского суда. Боярскаядума была высшей инстанцией по отношению к решениям местного суда. В неёпереходили «по докладу» дела, изъятые из самостоятельногорассмотрения наместнического суда. В Боярскую думу также переходили дела отприказных судей, обычно в 2 случаях: когда между приказными судьями при решениине было единогласия или когда отсутствовали точные указания в законе.
  В первом случае дело могло быть рассмотрено Боярской думой без обращения квеликому князю. В случаях же, когда требовались объяснения по законодательству,доклад направлялся к князю или обсуждался Боярской думой в присутствии великогокнязя, который определял и утверждал решение по данному делу. «А которогожалобника а непригоже управити, и то сказати великому князю...» (ст. 2).
  Помимо этого, Боярская дума была наряду с великим князем апелляционнойинстанцией.
  Большинство дел разбиралось приказами. Великий князь «приказывал»тому или иному лицу ведать каким-либо «делом» или отрасльюуправления. Ему же как специалисту в определённой отрасли поручался, надополагать, и разбор споров и дел, связанных с этой отраслью.
  Статья 2 Судебника устанавливает наличие определённой подсудности для разногорода дел: "… к тому его послати, которому которые люди приказаныведати". Высказанное Л.В. Черепниным мнение об отсутствии в периодСудебника приказной системы[26]вызывает возражение. Согласно толкованию Л.В. Черепнина, вопрос о назначениисудьи для разбора того или иного дела каждый раз решается,«приказывается» великим князем.
  Однако текст ст. 2 — «А каков жалобник к боярину приидет, и ему жалобниковот себе не отсылати, а давати всемь жалобником управа в всемь, которымьпригоже; а которого жалобника а непригоже управити, и то сказати великомукнязю, или к тому его послати, которому которые люди приказаны ведати» — позволяет сделать иные выводы. Из этого текста видно, что боярин или обращаетсяк великому князю за разъяснением, когда не знает, как решить дело, или же самбоярин, а не великий князь, направляет пришедшего к тому человеку, которомуприказано ведать этими делами. Следовательно, уже во времена Судебника 1497 г.отдельные отрасли управления были «приказаны» определённым людям.
  Да и трудно предположить, что великий князь назначал, «приказывал»судей по каждому делу. Более вероятно, что к великому князю обращались в техслучаях, когда данное дело не относилось к числу «приказанных»отраслей или сам жалобщик просил иного судью. Это предположение подтверждаетсяналичием в тот период «данных судей», то есть специально назначенныхвысшей властью для рассмотрения определённого дела. И если великий князь могпередать, «приказать» рассмотрение того или иного дела по своемуусмотрению, может быть, даже изъяв дело у того лица, которому«приказана» данная отрасль управления, то это никоим образом неисключает наличия отдельных людей, которым было приказано ведать той или инойотраслью. Именно эта складывающаяся тогда система приказов и сделала возможнымпоявление специальных судебных приказов — Холопьего, Разбойного, Поместного,Судебного.
  На местах судебная власть принадлежала наместникам и волостелям.
  Наместник ставился «на место князя» для осуществления управления исуда обычно на территории города с уездом. В волостях (частях уезда) функцииуправления и суда осуществляли волостели. Наместники и волостели назначалиськнязем из бояр на определённый срок, обычно на год, и находились на содержаниинаселения, которое предоставляло им так называемый «корм». Отсюда онии получили название «кормленщиков». Помимо наместников и волостелей вМоскве и Московских волостях были «тиуны государевы», также пользовавшиесяправом суда и управления и собиравшие доход с наместничьего и своего суда впользу государя, а в других местностях — тиуны боярские, передававшие доход ссуда своему боярину. Если в одну местность посылался не один, а два илинесколько наместников и волостелей, то они делили своё кормление поровну (ст.65).
  Стремление Судебника централизовать судебный аппарат особенно ярко сказалосьпри определении прав наместничьего суда.
  Судебник 1497 г. устанавливает 2 вида кормлений: кормление без боярского суда икормление с боярским судом. Наместники и волостели, державшие кормление сбоярским судом, имели право окончательного решения ряда наиболее важных дел (охолопах, татях, разбойниках). Наместники и волостели, державшие кормление безбоярского суда, а также государевы и боярские тиуны не имели праваокончательного суда по этим делам и обязаны были докладывать своё решение наутверждение вышестоящего суда (ст. ст. 20, 41, 43); не могли давать беглыеграмоты — документы на право возвращения беглого холопа его владельцу.
   Вышестоящейинстанцией для кормленщика без боярского суда была Боярская дума, длягосударевых тиунов — великий князь, для тиунов боярских — соответствующийнаместник с боярским судом.
  Помимо изъятия у кормленщиков без боярского суда наиболее важных дел Судебникустанавливал контроль и за кормленщиками с боярским судом со стороны дворского,старосты и «добрых», «лучших» людей, т.е. представителейнаиболее зажиточного местного населения (ст. 38). Компетенция кормленщиковопределялась жалованными грамотами и ст. 38 Судебника.
 
2. Духовные суды
  Духовные суды подразделялись в свою очередь на суды епископов, где судьёй былепископ или назначенные им наместники, и суды монастырские, где судьёй былигумен или назначенные им «приказщики». Так же, как и кормленщики,епископы и игумены получали вознаграждение с подсудного им населения.
  Ведению духовных судов подлежало духовенство, крестьяне, находящиеся враспоряжении церковных и монастырских феодалов, а также люди, питающиеся засчёт церкви (вдовы, строи — лица с прирождёнными недостатками, обычно жившие засчёт церкви) (ст. 59). К ведению духовных судов относился также разбор брачныхи семейных дел, отношений между родителями и детьми, дел о наследстве.
  Из подсудности духовных судов изымались:
1)наиболее важные уголовные дела — «душегубство» и «разбой споличным», хотя бы и совершённые лицами, подсудными духовному суду, таккак рассмотрение этих дел являлось исключительной компетенцией государственныхорганов;
2)дела, совершённые лицами, подлежащими разной подсудности. Например, споры междукрестьянами и слугами духовных и светских феодалов или крестьянами и слугами,принадлежащими разным феодалам, разбирались так называемым «сместнымсудом».
  «Сместной», или «вопчей» суд состоял из представителейобоих судов, которым подсудны спорящие. Например, в разборе споров междукрестьянами духовных и светских феодалов участвовали представители от духовногои светского судов. "… А будет простой человек с церковным, ино судвопчей..." (ст. 59).
  Пределы власти духовных и светских феодалов над подвластным им населениемустанавливались тарханными и иммунитетными грамотами, жалуемыми феодаламвеликим и удельными князьями. Так, в жалованной грамоте Звенигородского князяЮрия Димитриевича Савво-Сторожевскому монастырю от 1404 г. говорится:"… а ведает игумен Савва сам свои люди во всех делех и судит сам во всем,или кому игумен прикажет, оприче душегубства"[27].
3. Вотчинные и помещичьи суды
  Суд помещиков и вотчинников, компетенция которого определялась, как и суды духовныхфеодалов, иммунитетными грамотами, распространялся на крестьян и слуг бояр ипомещиков.
  Из ведения помещичьего и вотчинного суда так же, как и суда духовного,изымались наиболее важные уголовные дела — разбой с поличным и душегубство,рассматриваемые лишь государственными судебными органами, и споры с лицами инойподсудности, подлежавшими «сместному» суду.
  Суд над чернотяглыми крестьянами осуществлялся выбранным ими судьёй, так называемымслабодчиком, которому были подсудны все споры между чернотяглыми крестьянами, сизъятием тех же дел, что и для суда духовных и светских феодалов.
  В вотчинном суде так же, как и в суде государственном, дела разбирались вприсутствии «лучших» представителей местного населения — сотских,старост, судных мужей.
  Высшей инстанцией для вотчинного суда были государственные судебные органы.
  Изъятие из компетенции вотчинного суда наиболее важных дел и подчинениевотчинного суда государственным судебным органам как вышестоящей инстанцииозначали централизацию судебного аппарата.
2.6. Основные черты судопроизводства
 
  Централизация судебного аппарата и подчинение его великокняжеской властипроявились не только в некотором ограничении компетенции суда бояр на местах,контроле за ними со стороны местных властей и подчинении их вышестоящимцентральным органам, но и в установлении специальных должностных лиц поотправлению правосудия.
  Судебник 1497 г. знает целый штат судебных работников. Эти лица называлисьнедельщиками или ездоками в Москве и доводчиками — в провинции. Они сообщалисторонам о месте и времени рассмотрения дела, помогали суду и сторонампривлекать обвиняемых к суду (разыскивали, в необходимых случаях арестовывали идоставляли в суд), добывали доказательства и добивались признания обвиняемых,используя пытку; организовывали «поле», исполняли решение суда.Наименование своё они получили потому, что они сменялись по неделям.
  По определению Герберштейна, «Недельщик есть до известной степени общаядолжность для тех, кто зовёт людей на суд, хватает злодеев и держит их втюрьмах; и Недельщики принадлежат к числу благородных»[28].Недельщики могли даваться судом по просьбе истца для помощи ему в отысканииответчика и обеспечения его явки в суд. Останавливаясь на этом месте,Герберштейн писал: «Всякий желающий обвинить другого в воровстве, грабежеили убийстве, отправляется в Москву и просит позвать такого-то на суд. Емудаётся Недельщик, который назначает срок виновному и привозит его в Москву»[29].
  Эти сведения подтверждаются историческими данными. Так, правая грамота 1529 г.митрополичьей кафедре упоминает недельщика Данилу Трофимова, который доставлялна суд ответчиков и «правил» на них «истцов иск»[30].
  За отправление своих обязанностей недельщик получал вознаграждение отзаинтересованной стороны. За розыск ответчика и вручение ему приставной илисрочной грамоты или назначение поручителей за него в пределах одного городанедельщик получал вознаграждение, именуемое «хоженым», в размере 10денег (ст. 29). Если для отыскания ответчика недельщику приходилось выезжать вдругие города, он получал «езд», размер которого определялсядальностью расстояния и колебался от 10 алтын до 8 рублей (ст. 30). Наряду сотысканием ответчика недельщик помогал стороне в отыскании «правды»,то есть помогал расследовать дело на месте, собрать доказательства. В этомслучае плата недельщику увеличивалась вдвое (ст. 29).
  Однако недельщик давался стороне только в том случае, если сумма иска превышаластоимость «езда»: «А будет в приставной иск менши езду, и диякутех приставных не подписывати» (ст. 28). Т.о., при незначительных исках,которые чаще всего были распространены среди малоимущего или зависимогонаселения, суд не оказывал помощи в отыскании ответчика.
  Организуя судебные поединки, недельщик получал т.н. «вязчее»(«вязебное») (ст. ст. 5-7) — одну из наиболее ранних пошлин,предусмотренных ещё в статье 114 РП, за связывание беглого холопа. В XV-XVIвв. под этим понималась пошлина за связывание подсудимого, наложения оков нанего или за подтверждение заключённого сторонами соглашения о судебном поединкеи за его организацию. Насколько можно судить по статьям 4-7 Судебника, размерэтой пошлины в XV-XVI вв. составлял 2-4 алтына.
  Недельщик должен был осуществлять свои функции не только по требованию стороны,но и по инициативе суда, когда суд сам через своих должностных лиц принималмеры к розыску преступника и расследованию дела. К этим случаям, надо полагать,и относится характеристика недельщика как лица, которое «хватает злодеев идержит их в тюрьмах». Возможно, что недельщики специально посылались длявылавливания «татей» — лихих людей, разбойников — в наиболеенеспокойные местности. Недельщику же поручалось и расследование дела, о результатахчего он обязан был доносить князю или судье.
  Недельщикам запрещалось брать «посулы от суда или от поруки», то естьвзятки со сторон за производство суда или поручительство, попустительствоватьтатям, для отыскания которых они были посланы, отпускать их или иным какимобразом распоряжаться ими (ст. 33-36). Чтобы повысить ответственностьнедельщика, Судебник запрещает препоручать выполнение обязанностей недельщикапосторонним нанятым для этого людям, делая исключение лишь для родственниковили людей недельщиков (ст. 31). Этим постановлением достигалась ответственностьза действия недельщика всех членов его фамилии.
  Судебник 1497 г. впервые устанавливает правило, обязывающее судью"… жалобников от себе не отсылати, а давати всемь жалобникам управа ввсемь, которымь пригоже" (ст. 2), а также запрещает судье брать посулы ирешать дела, исходя из личных выгод судей: «А судом не мстити, не дружитиникому». Объяснение этого факта, свидетельствующего якобы о равенстве судадля всех классов общества, опровергнуто советскими историками.
  Вместе с тем нельзя признать правильным положение по этому вопросу Л.В.Черепнина, который считает, что требование Судебника "… жалобников отсебе не отсылати, а давати всемь жалобникам управа в всемь, которымьпригоже" давало возможность судьям во время земельных тяжб, защищаяземлевладельческие позиции феодалов, отказывая в иске ведущим с ними спор заземлю чёрным крестьянам именно потому, что они своевременно не искали«управы»[31].
  Во-первых, нет никаких оснований показывать классовый характер суда только напримере земельных тяжб, тем более, что порядок рассмотрения земельных тяжбособо оговаривается Судебником, специально устанавливающим сроки исковойдавности по земельным тяжбам с целью их ограничения.
  Во-вторых, вряд ли можно предположить, что Судебник устанавливал обязанность«управы» только для того, чтобы иметь возможность отказатьэксплуатируемому в его иске, не разбирая дела по существу. Даже разбор дела посуществу не гарантировал эксплуатируемому получения в суде «управы»,удовлетворения своего иска.
  Требование Судебника «давать суд всем жалобникам» основывается настремлении господствующего класса сосредоточить разбор всех дел именно ворганах государственного суда, стоящего на страже интересов господствующегокласса, и не допустить разбор дела по старинным обычаям или путём передачи делавыборному третейскому суду. Положение «о даче суда всякому жалобнику»указывает и на то, что в отличие от РП, лишавшей некоторые категории населения(холопов, частично закупов) права обращения к суду, Судебник 1497 г. признаётвсех, в том числе и холопов, субъектами права, то есть могущими искать иотвечать на суде. Помимо этого, заинтересованность суда в разборе большинствадел объясняется и тем обстоятельством, что судебные пошлины служили в известноймере увеличению великокняжеского дохода.
  В целях защиты классовых интересов феодалов Судебник запретил брать взятки и«мстить» или «дружить» судом, ибо в случае взятого посулаили особого отношения к стороне судья нарушал установленные законы, то естьволю господствующего класса.
  Вместе с тем обращение в суд для малоимущего и зависимого населения было весьмазатруднено установлением целого ряда судебных пошлин, являлось весьма дорогимудовольствием. Так, по Судебнику нужно было платить судье-боярину 6 % от ценыиска. Кроме того, полагалось заплатить 4 копейки с рубля дьяку. Судебныепошлины взимались за обращение в суд (ст. 3), за розыск ответчика и обеспечениеего явки в суд, за производство недельщиком расследования по делу (ст. 29), заназначение судом срока разбора дела или перенесение дела на другой срок (ст.26), за возможность искать правды на поле (ст. 6). Пошлина взыскивалась и в техслучаях, когда стороны "… досудятся до поля, а у поля не стояв,помиряться" (ст. 4). Если же «поле» состоялось, то пошлины уплачивалиськроме барина и дьяка ещё и специальным лицам, организующим поединок(окольничему, дьяку и недельщику — ст. 4-7).
  Оплачивались судебной пошлиной все виды выдававшихся судом грамот — правая (ст.ст. 15, 22, 23, 40), докладная (ст. ст. 16, 24), бессудная (ст. ст. 25, 27),отпускная (ст. ст. 17, 18, 40, 42 — грамота об отпуске холопа на волю).Дополнительной пошлине подлежал т.н. «пересуд», то есть обжалованиесудебного решения (ст. 64), или направление дела «по докладу» ввышестоящую инстанцию (ст. 24).
  Размер судебных пошлин был тем выше, чем выше была судебная инстанция. Носогласно ст. 21, пошлины с проигравшего дело в суде великого князя или«детей великого князя» равнялись пошлинам в боярском суде (с рубля подва алтына).
  При обращении к суду пошлины взимались с той стороны, которая была наиболеезаинтересована в исходе дела. Если сторона, платившая пошлину, выигрывала дело,она «искала» её на виноватом.
  Судебник 1497 г. содержит много черт, сходных с судопроизводством,установленным ещё во времена РП и носящим состязательный характер. Вместе с темСудебник свидетельствует о возникновении новой формы процесса. Исследуя вопросо государстве и праве централизованного государства, профессор С.В. Юшковотмечает, что усиление классовых противоречий в Московском княжестве в XV в.приводит к тому, что при обвинении в совершении наиболее серьёзных преступленийприменяется следственная, или инквизиционная, форма процесса, которая носилатогда название сыска или розыска[32].
 Розыскотличался от состязательного процесса тем, что сам суд возбуждал, вёл изавершал дело по собственной инициативе и исключительно по своему усмотрению.Подсудимый был скорее объектом процесса. Следственная форма процесса в отличиеот состязательной формы не предполагала обязательного участия сторон в суде иналичия жалобы для возбуждения дела. При этой форме процесса расследование тогоили иного дела и привлечение к ответственности виновного или подозреваемогомогло начинаться по инициативе самого суда, который в таком случае являлсяистцом от имени государства.
  Дела о душегубстве, разбое, татьбе с поличным со стороны «лихого», тоесть неблагонадёжного, человека или любое «лихое» дело, направленноена подрыв власти государства или основ феодального строя, подлежалирасследованию суда розыскным порядком.
  Порядок расследования этих дел также отличался от состязательного процесса.Если в состязательном процессе инициатива самого судебного разбирательстванаходилась в основном у сторон, от которых зависело предоставление суду тех илииных доказательств, возможны были замена сторон наймитами, отказ от иска ипримирение сторон, то в следственном процессе вся инициатива находилась в рукахсуда, принимавшего все необходимые, по его мнению, меры к расследованию дела.Исключалась возможность замены ответчика наймитом или прекращения дела.
  Следственная форма процесса устанавливалась не только по делам, расследованиекоторых было начато государством, но и по делам об особо опасных преступлениях- разбое, татьбе, душегубстве, начатым по инициативе потерпевшей стороны, еслиэти преступления совершены «лихими людьми» или представляют особуюопасность для господствующего класса. При рассмотрении этих дел применяласьиная система доказательств и была исключена возможность окончания дела примирениемсторон.
1. Состязательный процесс
  Сторонами в процессе могли быть все — от малолетних до холопов включительно.Причём последние могли выступать либо от своего имени, либо в качестве наймитовза своего господина или нанявших их лиц. Стороне в случае невозможностиучаствовать в процессе лично предоставлялось право выставить за себя наймита(ст. 52). Стороны и послухи могли «очистить себя присягой», а длянаймитов было обязательно «поле»: «А истцем или послуху целовати,а наймитом битися...» (ст. 52).
  Этим-то и объясняется тот факт, что в качестве наймитов часто выступали холопысвоих господ. Можно полагать, что наряду с заменой стороны наймитом допускалосьучастие на суде родственников сторон — отца за сына, сына за отца, брата забрата, племянника за дядю, мужа за жену. Сторона, возбуждавшая дело,именовалась: «ищея», «жалобник», «челобитчик»,сторона обвиняемая — «ответчик».
  Дело начиналось по жалобе истца, так называемой «челобитной», котораяизлагала предмет спора и, как правило, была словесной. По получении челобитнойсуд назначал судью, выдавал приставу, то есть лицу, в обязанность котороговходила доставка сторон в суд, особую «приставную грамоту», в которойуказывалась цена иска и его основания. Помимо «приставной», давалась«срочная» грамота, которую недельщик обязан был вручить сторонам илибо собственноручно доставить ответчика в суд, либо взять его на поруки (ст.36, 37). Поручители обеспечивали явку ответчика в суд и в случаенепредставления его суду оплачивали все судебные пошлины и штраф. Они жеотвечали и за неисполнение ответчиком наложенного на него взыскания.
  Стороны обязаны были явиться на суд в срок, указанный в срочной грамоте. Срокможно было «отписать», то есть отсрочить, предварительно сообщив обэтом и уплатив дополнительную пошлину, а также хоженое или езд (ст. 26). Если иответчик, и истец оба желали «отписать» срок, то они платили поровнупо половине от этой пошлины и от хоженого.
  Неявка ответчика в суд в назначенный срок влекла за собой признание еговиновным без разбора дела и выдачу истцу на восьмой день так называемой«бессудной грамоты» (ст. ст. 25, 27). Неявка истца влекла прекращениедела. Подача жалобы не ограничивалась каким-либо сроком, за исключением спорово земле. Подавать иск о земле можно было только в течение определённого срока:от трёх до шести лет. Трёхгодичная исковая давность, то есть право только втечение этого срока обращаться в суд, устанавливалась по искам землевладельцевдруг к другу. «А взыщет боярин на боярине, или монастырь на монастыре, илибоярской на монастыре, или монастырской на боярине, ино судити за три годы, адале трех годов не судити» (ст. 63).
  Исследуя вопрос об исковой давности по земельным спорам, профессор С.В. Юшковобъясняет введение 3-летнего срока тем, что "… использование земли втечение севооборота (трёхлетнего) является фактом, в достаточной степенисвидетельствующим о полном хозяйственном овладении данного участка"[33].
  Срок исковой давности по земельным спорам увеличивался до 6 лет, если искзатрагивал великокняжеские земли. «А взыщут на боярине или на монастыривеликого князя земли, ино судити за шесть лет, а далее не судить» (ст.63). Увеличение срока исковой давности в этом случае в работе Л.В. Черепнинаобъясняется тем, что «основная масса неразрешённых судебных тяжб касалась,как показывают правые грамоты, именно земель великокняжеских крестьян,захваченных крупными феодалами — боярами и монастырями. Именно по этой линиишла, главным образом, борьба за землю. Отсюда — несколько повышенный срокдавности в отношении именно этой категории дел».
  В случае подачи иска срок исковой давности приостанавливался, а земли доразрешения спорного вопроса судом передавались под наблюдение пристава, которыйдолжен был следить за тем, чтобы эти земли не подвергались захватам и наездам.«А которые земли за приставом в суде, и те земли досуживати» (ст.63). Эти спорные земли находились временно в распоряжении великого князя ичасто отдавались для обработки их той или иной стороне до разбора дела.
  Процесс носил состязательный характер, при котором обе стороны считалисьистцами.
  Виды доказательств были следующие: 1) собственное признание; 2) показаниясвидетелей; 3) «поле»; 4) присяга; 5) жребий; 6) письменныедоказательства.
  Собственное признание предусматривало возможность признания или отказа от всегоили от части иска и могло произойти на любой стадии рассмотрения дела. В случаеполного признания иска судебное разбирательство прекращалось (ст. ст. 4, 5,53).
  Свидетельские показания именовались послушеством. Судебник 1497 г., в отличиеот РП, не разделяет свидетелей на послухов — свидетелей доброй славы — ивидоков — непосредственных очевидцев. По Судебнику послух является свидетелемфакта, очевидцем: "… а послухом не видев не послушествовати..."(ст.67). Послухами могли быть все, в том числе и холопы. Однако показаниясвидетелей расценивались в зависимости от их социальной принадлежности.«Свидетельство одного человека из благородного сословия, — отмечалГерберштейн, — значит более, чем свидетельство многих людей низкагосостояния»[34].
  Наиболее часто послухами, особенно по земельным спорам, являлись старожильцы,именуемые также «знахарями». Это были старые люди, которые моглисказать судье: «яз, господине, помню за семдесят, или пятьдесят лет»[35],имеющие репутацию «добрых», то есть благонадёжных, людей и знающиевсе подробности данной земельной тяжбы. Послухами могли быть также прежниевладельцы спорного имущества, составители письменных документов, дьяки идолжностные лица — разъездные мужи, «отводчики» (лица, участвовавшиев отводе земель) и даже сами судьи. В отличие от сторон послухи не моглизаменить себя наймитом: "… а послуху наймита нет" (ст. 49).
  Явка послухов в суд была обязательна. В случае неявки иск и все убытки ипошлины перекладывались на послуха: «А послух не пойдёт перед судью, естли за ним речи, нет ли, ино на том послусе исцово и убытки и все пошлинывзяти» (ст. 50). Если неявка послуха произошла из-за неверно указанногоприставом срока, послух мог искать свои убытки с пристава через суд: «А справетчиком о сроце тому послуху суд» (ст. 50). Ложные показания послуха,обнаружившиеся после судебного разбирательства, влекли за собой обязанностьуплаты послухом стороне суммы иска и всех понесённых ею убытков: «апослухом не видев не послушествовати, а видевши сказать правду. А послушествуетпослух лживо, не видев, а обыщется то опосле, ино на том послухе гибель исцовався и с убытки» (ст. 67).
  Неподтверждение послухом обязательств, приведённых истцом, лишало истца правана удовлетворение иска: «А послух не говорит перед судиями в ысцевы речи,и истець тем и виноват» (ст. 51).
  Свидетели должны быть «добрыми людьми», то есть пользующимисярепутацией благонадёжного человека. Об этом ясно свидетельствуют статьиСудебника, регулирующие споры по договорам купли-продажи. «А кто купит наторгу что ново, опроче лошади, а у кого купит, не зная его, а будет людемдобрым двема или трем ведомо и поимаются у него, и те люди добрые скажут поправу, что перед ними купил в торгу, ино тот прав, у кого поимались и целованиаему нет» (ст. 46).
  «Поле» означало поединок сторон. По свидетельству Герберштейна,«полем» могли заменяться свидетельские показания. «Если истецприводит свидетелей, тогда спрашивают обе стороны, желают ли они положиться наих слова. Обыкновенно на это отвечают: „Пусть свидетели будут выслушаны посправедливости и по обычаю“. Если они свидетельствуют против обвиняемого,то обвиняемый тотчас вступается и возражает против свидетельств и самих лиц,говоря: „Требую, чтобы мне назначена была присяга и вверяю себя Божиейправде, требую поля и поединка“. И таким образом, по отечественномуобычаю, им назначается поединок» (стр. 83). Об этом свидетельствует истатья 48 Судебника.
  На судебный поединок стороны «могут выставить вместо себя… какое угоднодругое лицо, точно так же… могут запастись каким угодно оружием, заисключением пищали и лука. Обыкновенно они имеют продолговатые латы, иногдадвойные, кольчугу, наручи, шлем, копьё, топор и какое-то железо в рукенаподобие кинжала, однако заострённое с того и другого краю, они держат егоодной рукой и употребляет так ловко, что при каком угодно столкновении оно непрепятствует и не выпадает из руки. Но по большей части его употребляют в пешембою» (стр. 84).
  Поединок, или, по терминологии Судебника, поле, назначался только по личнымискам, не затрагивающим интересов государства. Участие на поле было обязательнодля обеих сторон либо лично, либо через наймитов. Отказ от поля рассматривалсякак признание вины. Бою предшествовало крестное целование обеих сторон, дажеесли билась не сама сторона, а наймит.
  Поединок проходил в присутствии доброжелателей и друзей обеих сторон,"… которые смотрят на поединок, не имея при себе никакого оружия, кромедубин, которыми они от времени до времени и пользуются. Ибо, если доброжелателиодного из бойцов увидят, что ему делается какая-нибудь обида, то тотчас бегутдля отражения этой обиды; тоже делает и другая сторона, — и таким образом междуними происходит схватка, интересная для зрителей, потому что дерутся впотасовку, кулаками, батогами и дубинами с обозженным концом" (стр. 84).
  Для обеспечения порядка при разрешении спора полем поединок должен былпроходить в присутствии определённых лиц — стряпчих и поручников, которымразрешалось в отличие от «опричных», то есть посторонних, стоять уполя, однако без орудий боя ("… а доспеху и дубин и ослопов… у себя недержати"). Стряпчих и поручников приводили сами стороны. Наблюдение запоединком вели окольничий и дьяк (ст. 68).
  Побеждённая на поединке сторона уплачивала иск, судные и полевые пошлины,отдавала окольничему свой доспех и была «в казни и в продажи» отсудьи (ст. 7). Такое же взыскание следовало, если сторона не являлась на«поле» или убегала с него.
  Однако «поле» как доказательство, не могущее охранить интересыгосподствующего класса, допускалось только в исключительных случаях, когда небыло возможности разобрать дело при помощи других доказательств.
  Стремление господствующего класса ограничить применение «поля»проявляется ещё до Судебника 1497 г. Так, в 1410 г. митрополит Фотий писалновгородскому духовенству, чтобы священники не причащали идущих на поле и нехоронили убитых. Убивший своего противника как душегубец «в церковь невходит, ни дары не приемлет, ни Богородицына хлеба, причащения ж святого неприимлет осмнадцать лет». Священник, причастивший или отпевший«польщика» (участника поля), лишался священства[36].
  Судебник предусматривал возможность замены поля присягой (ст. 48). Постепенно ксередине XVI в. «поле» окончательно сменяется крестнымцелованием (присягой). Присяга, как и «поле» применялась приотсутствии других, более достоверных видов доказательств. Первоначально онасоставляла часть «поля», но постепенно стала применяться каксамостоятельное доказательство. Большей частью присяга употреблялась при спорахмежду иноземными торговцами, когда не было свидетелей договора (положения,известные ещё РП). «А которой чюжоземец на чюжоземце чего взыщет, ино тоговоля, на ком ищут, хочет отцелуется, что в том не виноват, или у креста положитчего на нём ищут, и истец, поцеловав крест, да возмет» (ст. 58).
  В зависимости от того, кто приносил присягу — истец ли подтверждает своётребование, или ответчик принесением присяги очищает себя от иска, — различались присяга подтвердительная или очистительная. Вопрос о том, комуприносить присягу — истцу или ответчику — решался жребием. Как самостоятельноедоказательство жребий в Судебнике не упоминается.
  Письменные доказательства можно подразделить на две группы: договорные акты,заключённые сторонами, — заёмные и служилые кабалы, рядные, купчие, закладные,духовные, — и акты официальные, выдававшиеся от имени государства, — жалованныеграмоты, межевые акты, судебные решения: полные, докладные, беглые и правыеграмоты. В случаях споров по договорным актам эти документы должны былиподтверждаться свидетелями, а при отсутствии последних — «полем».
  Подтверждения требовали и официальные акты, особенно правые и беглые акты. Так,судебное решение должно было быть сверено с судным списком, с которого оносписывалось. Если сделать это не было возможности за смертью судьи, у которогонаходился список, или трудностью его разыскания, стороны должны были привестииные доказательства, подтверждающие то требование, которое было удовлетворенорешением.
   Приотсутствии таких доказательств вопрос о принятии или отклонении судебного решениякак доказательства решался судом. Этот порядок оценки правых грамот давал возможностьотклонять невыгодные господствующему классу решения.
  По окончании состязания сторон, то есть представления ими доказательств, судьявыносил решение, которое определяло права и обязанности сторон и устанавливаловзыскания в пользу выигравшего дело. Если эти взыскания приходились наответчика, они назывались «исцовой гибелью». Сюда входил иск истца совсеми убытками, а также оплата всех судебных расходов, включая«проезд» и «волокиту». «А кто по кого пошлет приставав чем, и что ему в том убытка станет в волоките, или что даст от срочные и отправые грамоты, или от бессудные, и правому то все взяти на виноватомь»(ст. 32).
  Решение суда заносилось в «судный список». По желанию стороны еймогла быть выдана копия этого списка, включавшего и протокол судебногоразбирательства.
  Если ответчик не исполнял решение добровольно, его ставили на«правеж», то есть, как описывает Татищев, «обвинённых к платежувыводили перед приказ разутых пред тем, как судьям надлежит в приказ приезжать,а спускали с правежа, как судья выедет. У каждого обвиненнаго стоял по сторонупристав с прутом, и бил вдоль по ноге так крепко, как ему от истца, илиответчика, за труд заплачено; следственно один на правеже стоя, бою не чувствовали,другие были изувечены». «Правеж» длился различное время взависимости от взыскиваемой суммы. Обычно за 100 рублей долга ответчик подвергался«правежу» в течение одного месяца. «Правежу» подвергалсялибо сам ответчик, либо поручитель за него. Освобождались от правежаземлевладельцы. Им предоставлялось право послать на «правеж» своего человека- крестьянина или холопа, который должен был «отстаиваться отправежа» вместо своего владельца. При неисполнении судебного решения дажепосле «правежа» ответчик отдавался истцу «головой доискупа», то есть в холопство до обработки долга. Однако этому не подлежалипредставители господствующего класса. В результате неимущие даже при наличиисудебного решения в их пользу фактически лишались возможности добитьсяисполнения судебного решения.
2. Розыск
  Следственному, или инквизиционному, процессу подлежало расследование дел, особоопасных для государства. Дело начиналось либо по инициативе самого государства,либо по оговору кого-либо со стороны «добрых» людей. Возможно быловозбуждение дела вследствие довода, т.е. обвинения, производимого специальнымидолжностными лицами — доводчиками. Они находились в штате наместников ивыполняли, по мнению С.Б. Веселовского, обязанности судебных следователей.Вероятно, во избежание лишних поборов, вызывавших недовольство населения,доводчикам предписывалось «ездити в стану без паропка (помощника) и безпростые (т.е. без лишней) лошади… А где доводчик ночует, туто ему не обедати,а где обедаеть, туто ему не ночевати. Доводчикам поручался также вызов в суд, аиногда и выполнение судейских обязанностей.
  Явка ответчика в суд зависела уже не от соглашения сторон, а от государства,которое осуществляло доставку обвиняемого суду через особые „зазывныеграмоты“, вручаемые недельщиками.
  При доставке в суд „лихих людей“ возможность передачи ответчика напоруки ограничивалась. Для этого требовалось разрешение вышестоящей инстанции.Недельщики должны были обеспечить доставку на суд самих обвиняемых, для чегопоследние подвергались аресту (ст. 35).
  Замена сторон в инквизиционном процессе или предоставление вместо себя наймитане допускались. При инквизиционном процессе судоговорение, состязание сторонзаменялось допросом обвиняемого со стороны судьи.
  »В розыске сам суд изыскивал доказательства, допрашивал обвиняемого,пытал, устраивал очную ставку. Средствами розыска являлись поличное, обыск,пытка, имевшая целью вынудить собственное признание и указание насоучастника"[37].
  Для отыскивания «лихих» людей и даже сочувствующих им назначалисьповальные обыски. Повальный обыск применялся также с целью определить репутациюподсудимого, которая давалась не всеми жившими с ним или знавшими его людьми, алишь «добрыми», то есть вполне благонадёжными с точки зрениягосподствующего класса. Повальный обыск, или сыск, то есть опрос«добрых» людей, производился специальными должностными лицами вотсутствие обвиняемого. При разногласиях в показаниях дело решалось попоказаниям большинства.
  Сыск являлся обязательным доказательством при обвинении человека в татьбе споличным или при облиховании человека.
  Помимо назначения повального обыска при розыске употреблялись расспрос и пытка.Этот вид доказательства применялся судом не столько для получения собственногопризнания со стороны обвиняемого в совершённом или вменяемом ему преступлении,сколько для уличения его и в других преступлениях, а главным образом дляоговора и уличения в преступлениях других лиц.
  Пытать «татя бесхитростно» поручалось недельщикам (ст. 34).
  В случаях оговора с пытки назначалась очная ставка между оговорившим иоговорённым. Последний назывался «прирочным человеком с доводом».Если оговоривший отказывался от оговора в присутствии оговорённого, то егопытали вторично, а на оговорённого назначали повальный обыск (ст. 14). Если жеоговор с пытки давался не одним лицом, а двумя или тремя, то оговорённогопривлекали к суду и подвергали в свою очередь пытке, даже без проверкипоказаний оговоривших через повальный обыск.
  Таким образом, пытка была одним из основных способов выяснения обстоятельствдела при производстве дел розыском.
  В инквизиционном процессе, по выводу Н. Калачёва, «правительство приняло насебя обязанность истца и не усомнилось ввести в уголовный процесс новоедоказательство, неизвестное в гражданском процессе, именно пытку, на которой ибыл основан весь новый порядок судопроизводства»[38].
  Помимо повального обыска, пытки, очной ставки при розыске применялись иосвидетельствования и осмотр места происшествия.
Заключение
   Итак, мы выяснили великую роль общерусского Судебника 1497 г.,который: начал процесс закрепощения крестьянства, вводя Юрьев день; установилединообразную судебную практику; распространил юрисдикцию великого князя на всютерриторию государства, при этом ограничив функции кормленщиков, и упорядочилсистему судов; закрепил новые общественные отношения; установил чёткую нормунаследования; ввёл понятие государственных (политических) преступлений;расширил круг субъектов преступления; ужесточил наказания; ввёл институтсудебных исполнителей и многое другое. Яполагаю, что издание Судебника 1497 г. составляет почти такую же эпоху вистории русского права, как эпоха РП, ПСГ и прочие.
   Проводя данную работу, я пришёл к выводу, что тема общерусскогоСудебника 1497 года изучена довольно хорошо, если учитывать то количество исследованийроссийских и советских учёных, с которыми мне пришлось столкнуться в ходе сбораи изучения материала.
Использованная литература
1.   Герберштейн С. Записки о Московии. — М., 1988.
2.   Зимин А.А. Россия на рубеже XV-XVI столетий. — М., 1982.
3.   Исаев И.А. История государства иправа России. — М.: Юристъ, 1998.
4.   История отечественного государства иправа. Учебное пособие., ч. II. — М.: Изд-во «Юридический колледж МГУ», 1996.
5.   Каштанов С.М. Социально-политическаяистория России конца XV-первой половины XVI в. — М., 1967.
6.   Памятники социально-экономическойистории Московского государства XIV-XVII вв./Под ред. С.Б. Веселовского. — М., 1929.
7.   Развитие русского права в XV- первой половине XVII вв. — М., 1986.
8.   Российское законодательство X-XX веков. Т. 2. — М., 1900.
9.   Сахаров А.М. Образование и развитиеРоссийского государства в XIV-XVII вв. — М., 1969.
10. Тихомиров М.Н. Российское государствоXV-XVII веков. — М., 1973.
11. Черепнин Л.В. Русские феодальныеархивы 14-15 вв., ч. II. — М., 1951.
12. Черепнин Л.В. Судебники 15-16 вв. — М.-Л.: изд. Академии наук СССР, 1952.
13. Штамм С.И. Судебник 1497 г. — М.,1955.