НЕГОСУДАРСТВЕНОЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ
ВЫСШЕГОПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
МЕЖРЕГИОНАЛЬНЫЙИНСТИТУТ ЭКОНОМИКИ И ПРАВА
ЭКОНОМИЧЕСКИЙФАКУЛЬТЕТ
КОНТОЛЬНАЯРАБОТА
ПОПРЕДМЕТУ:
ФИЛОСОФИЯ
название:
Анархизмглазами Штирнера
Выполнена студентом
3 курса,группы ФК-303
Заочногоотделения
Козловым А.А.
Преподаватель:
Никулин С.Э.
С.-Петербург
2007
Введение
Анархизм являетсяфилософским и политическим учением, отрицающим всякую власть над человеком. Провозглашаетсвоей целью уничтожение государства и замену любых форм принудительной властисвободной и добровольной ассоциацией граждан. Как политическое учение Анархизмсложился в 40-70-х гг. XIX в.в Западной Европе и в силу идеологических различий в подходах его теоретиков невыступал в качестве единой доктрины. Основоположниками течения политическойфилософии являются М. Штирнер, П.Прудон, М. Бакунин, П. Кропоткин.
Анархизм, поставив вцентр своего учения задачу ниспровержения любой власти, основанной наавторитете, разрабатывал систему знания, пытавшуюся объяснить: способыперенесения суверенитета индивида на властные структуры; способы символизацииэтого суверенитета в религии, философии, государстве, науке; способыобразования религиозных, политических и “научных” представлений, различныхполитических теорий, идеологических образований и законодательных положений, вкоторых и через которые обосновывается необходимость и правомочностьпреобразования одного вида суверенитета в другой.
Анархизм рассматриваетюридические учреждения по их экономическим влияниям и всё это с философскойточки зрения. Ввиду этого, для того чтобы его хорошо понять, надо не быть чуждымтем философским, юридическим и общественным понятиям, которые он применяет илииз которых вытекает.
Неприятие власти,государственности, авторитета – проявление политического мышления в условияхполитического режима, при котором общественная связь обретаетсамостоятельность, отрывается от людей и становится чуждой им. Анархистамиявляются те, кто чувствует себя отверженным, униженным и бессильным и при этомготов к активному протесту. Т. есть люди так или иначе неудовлетворенные ситуациейэкономического, политического и духовного отчуждения.
В XIX в. Идеи анархизма получили некотороераспространение во Франции, Швейцарии, Италии и США. Тем не менее, попыткипутём агитации подтолкнуть массы к восстанию с последующей практической реализациейпринципов анархизма закончились неудачей. В России идеи анархизма,пользовавшиеся определенным влиянием в среде народнической интеллигенции вконце XIX в., прошли этап заметного подъёма входе революции 1905-1907 гг. и получили особенно широкое распространение впериод революции 1917 г.
И.К. Шмидт родился в 1806году в Баварии. В 1826-28 годах изучал философию и теологию в Берлине, а с1828по 1829 года в Эрлангене. В 1829 году прервал занятия и совершил путешествие поГермании. В 1832 году возобновил научные занятия и в 1835 году сдал экзамены название учителя. Занимался преподаванием в женской школе, затем уволился, жил вБерлине, где и умер в 1856 году.
Под псевдонимом МаксШтирнер выпустил несколько работ, главным образом философского содержания. Онявляется философом-идеалистом, примыкал к младогегельянцам. Основательанархического индивидуализма. Его анархическое учение изложено в книге“Единственный и его собственность” изданной в 1845 году.
Основы
По Штирнеру, высшимзаконом для нас является личное благо.
Штирнер считал, что “Мыищем радостей жизни”. Смысл жизни не в том, чтобы её завоёвывать, а чтобыпрожить жизнь, наслаждаясь ею и тратя жизнь наиболее лучшим образом. Чтобывосторжествовать над жаждой жизни, наслаждение должно преодолеть её черезподавление духовных и телесных лишений, а также жажду идеала и нужду в насущномхлебе.
“Тот, кто прозябает, неможет наслаждаться жизнью, а ищущий жизни — не имеет её и ещё менее можетнаслаждаться ею: оба — бедны”.
Для Штирнера личное благоявлялось законом. “Какое мне дело до того, согласно с христианством то, что ямыслю и делаю? Человечно это или бесчеловечно, либерально или нелиберально, ноэто хорошо, но это хорошо, если ведёт к моей цели и если удовлетворяет меня.Называйте это как угодно, мне всё равно”. “Итак, вот в чём состоят моиотношения к миру: я ничего не делаю “ради Бога”; я ничего не делаю “радичеловека”, но всё, что я делаю, я делаю “ради себя”.
“Если мир становится мнепоперёк дороги (а становится он постоянно), я поглощаю его, чтоб утолить голодмоего эгоизма: ты для меня только пища; точно также, как и я для тебя. Междунами только одни отношения: пользы, выгоды, прибыли”. Я также люблю людей и нетолько некоторых, но всех вообще. Но я люблю их из эгоизма: я их люблю, потомучто любовь делает меня счастливым, я люблю потому, что для меня естественно иприятно любить. “Я не знаю обязанности любить”.
Право
I. С точки зрения личного блага, М.Штирнер отрицает право неограниченным образом независимо от времени и места.
Право держится не тем,что человек считает его полезным для личного блага, но тем, что считает егосвященным.
“Кто может сообразоватьсяс “правом”, если только оно не стоит на религиозной точке зрения? Разве“Право” не есть религиозное понятие, т.е. нечто священное? “Когда революцияпризнала равенство правом, то она вступила в царство святости и идеала”. “Яобязан почитать в султанском царстве право султана, в республике – правонарода, в католической общине – каноническое право и т. д. я должен подчинятьсяэтим правам, считать их священными”. “Закон – свят, тот, кто нарушает его –преступник”. “Преступником можно быть только по отношению к чему-нибутьсвятому”, “преступление рушится” раз исчезает святыня.
“Наказание имеет значениелишь по отношению к святому”. “Что делает священник, напутствующий преступника?Он выясняет ему его великий грех, ибо он осквернил то, что освященогосударством, государственную собственность (под этими словами разумеется ижизнь граждан)”.
Но право так, же малосвященно, как и мало полезно для личного блага. “Право есть своего рода пугало,созданное химерой”. Люди не в состоянии победить о “праве”, которую они самисоздали; их собственное сознание поработило их”. “Пусть личность домогаетсявсех прав мира; какое мне дело до её прав и обязанностей. “Я их не признаю”.“Если ты имеешь силу жить, то имеешь и право жить. Я источник всякого право изакона; я имею право низвергнуть Зевса, Иегову, Бога и т. д., если я это могу;если же я этого не могу, то эти боги будут правыми и сильными”.
“Право превращается вничто, когда поглощает сила”, “с понятием самое слово теряет свой смысл”. “Еслинарод против богохульства, то издаётся закон против него. Разве отсюда следует,что я не должен богохульничать? Этот закон для меня не более чем “приказание””.
“Кто имеет силу, тот“выше закона””. “Мир принадлежит тому, кто может его взять, или тому, кто непозволяет отнять у себя. Если он завладеет им, то он получит не только мир, нои право на него. Это эгоистическое право, которое выразить так: я желаю,следовательно, имею право”.
II. Личное благо требует, чтобы вбудущем оно само было руководящим законом для каждого.
Каждый из нас является“единственным”, “он сам есть всемирная история” и, если он осознаёт себяединственным, то он “собственник”.
“Бог и человечествоосновали все ни на чём другом, как только на своем “Я”. И я также строю вселишь на своём “Я”, как и Бог; я отрицание всего остального. Все я“Единственный”. Долой всё то, что не является всецело моим делом! Вы думаете,что моё дело должно быть “хорошим делом”?
Что хорошо, что дурно?
Я сам – моё дело и я нихорош, ни дурён; это пустые звуки. Божественное есть дело Бога, человеческое –дело человека. Мое дело ни божественное, ни человеческое; оно ни истинное, нихорошее, ни справедливое, ни свободное оно – Моё; оно не общее, но единственноев своём роде, как и я! Ничто не выше меня.
“Какая разница междусвободой и индивидуальностью! Я – свободен от того, от чего избавился; я –собственник того, чем владею, что в моей власти”. “Моя свобода станетнеограниченной, когда сделается моей силой; только благодаря ей я перестаю бытьпросто свободным и делаюсь индивидом и собственником”. “Каждый должен сказатьсебе: я для себя, всё для себя, и делаю всё для себя. Если когда-нибудь вамстанет ясно, что Бог. Закон и т. д. лишь вредят, умаляют и губят вас, то вы,наверно, отбросите их подальше, как христиане ниспровергли Аполлона, Минерву ивсю языческую мораль”. Так как каждый поступает так, как ему нравится, тохристиане решили, что Бог действует так, “как ему нравится”.
“Сила – прекрасная вещь иполезна во многих случаях, ибо “с горсточкой силы” можно добиться большего, чемс мешком прав. Вы жаждете свободы? Безумцы! Имейте силу, и свобода придёт самасобой. Смотрите: кто имеет силу, стоит “выше закона”. По вкусу, ли вам это, “господазаконники”? Но у вас совсем нет вкуса”.
Государство
I. Отрицая право, Штирнер равнымобразом отрицает также правовое учреждение называемое государством.
Государство без праванемыслимо. “Уважение перед законом!” – вот спайка, которой держится всё зданиегосударства.
“С государством – то же,что с семьёй. Для того чтобы семья признавалась каждым её членом, необходимо,чтобы каждый считал кровную связь священной, испытывал бы к ней такое набожноеуважение, которое делало бы святым каждого из его родственников. Точно такжедля каждого члена государства должно быть святым это государство, и то понятие,которое государство считает верховным, должно и им почитаться верховным”. И государство“не только имеет право, но и обязано требовать это”.
Но государство не естьсвятыня. Государство действует грубым насилием; его насилие называется“правом”, насилие отдельной личности “преступлением”.
Если я не сделаю того,чего хочет государство, то “оно набросится на меня со всею силой своих когтей изубов, ибо оно – царь зверей – лев и орёл”.
“Если даже вы внушитестрах противнику, вы всё же не являетесь дл него святыней. Он не обязан васпочитать и уважать, хотя и должен вечно бояться вашей силы”.
Государство не приноситпользы и личному благу. “Я смертельный враг государства”. “Общее благо не естьмоё личное благо; оно есть высшая степень самоотречения. Общее благо можеткричать от радости, а мне приказывать валятся у него в ногах: государство можетярко блистать в то время, как я умираю с голода”. “Всякое государство естьдеспотия, всё равно один деспот или их несколько, или, как в республике, всевластвуют, т.е. один царит над другим”. “Государство позволяет каждой личностииграть свободно, но запрещает принимать эту игру за правду и забывать огосударстве. Государство имеет всегда одну только цель: ограничить, связать,покорить личность, подчинить её чему-нибудь отвлечённо-общему. Оно существуеттолько при условии, чтобы личность не была всем; оно навязывает мне самоограничение,ломку, рабство. государство никогда не стремится развить самостоятельности”.“Государство стремится стеснить свободную деятельность своей цензурой,надзором, полицией; оно считает это стеснение своим долгом, ибо этодействительно для самосохранения”.
Я не смею делать того,что мне по силам, но только то, что позволено государством: я не могу развивать,ни своих мыслей, ни свой труд, вообще ничто своё”. “Пауперизм есть результатмоей бесценности, невозможности использовать себя. Поэтому государство инищенство – два нераздельных явления. государство не допускает мне бытьполезным и существует лишь благодаря моей ничтожности. Оно старается извлечь изменя выгоду, т. е. эксплуатирует меня, грабит, пользуется мною для всего, хотябы размножения proles(пролетариат); оно желает, чтобы я был его “созданием”. Государство не можетдопустить непосредственных сношений человека с человеком: оно должно вмешатьсякак посредник. Оно разделяет людей и становится между ними как “Дух святой”.Рабочие требуют повышения, они его не добьются и силой постараются вырвать егоу хозяев; на них смотрят как на преступников. Что остаётся им делать? Безпринуждения они его добьются; в принуждении государство усматривает самопомощь,действительное использование своей личности; всего этого оно допустить неможет”.
II. Личное благо требует, чтобыобщежитие людей покоилось на предписаниях личного блага. Штирнер называетподобное общежитие “Союзом эгоистов”.
Освободившись отгосударства, люди должны всё-таки жить общественной жизнью. “Индивидуалистыбудут бороться за желанную личную независимость”. Но что соединит людей в такомсоюзе? Во всяком случае, не общение! “Если бы я был связан своей вчерашнейволей на сегодня и навсегда, то моя воля была бы недвижна. Моё творчество, т.е.определённый акт моей воли, сделалось моим хозяином. На том основании, чтовчера я был дураком, разве я должен оставаться им всю жизнь”? Союз – это моёсоздание, моё дело; он не свят, он не духовная власть над моим духом. Я нежелаю быть рабом своих правил; они должны свободно подвергаться критике, и я немогу ручаться за их долговечность.
Точно так же я необязуюсь перед союзом относительно своего будущего поведения и не “продаю емумою душу”, как дьяволу и, как это действительно бывает в государстве, поотношению к духовному господству. Я есть и остаюсь для себя чем-то большим,нежели церковь, Бог и пр., и, следовательно, я выше союза”.
Связь, соединяющая людейв союзе, есть та польза, которая в каждый момент вытекает для них из этогосоюза. “Если ближний мой может быть полезен мне, я сговариваюсь и соединяюсь сним для того, чтобы соглашением увеличить мою силу, чтобы нашею соединенноймощью достигнуть большего, чем каждый в одиночку. Но в этом союзе я вижу толькоусугубление своих сил и сохраняю его, пока он их умножает”.
Поэтому союз есть нечтосовершено другое, чем то “общество, которое хочет основать коммунизм”. “В союзты вносишь свою мощь, всё своё богатство и ценность. В обществе же пользуютсятобой и твоей работой. В первом ты живёшь, как эгоист, во втором, как человек,т. е. религиозно: ты заботишься о спасении души. Ты должен обществу всё, чтоимеешь, ты – его должник, и ты осаждён “общественными обязанностями”; союзу жеты не должен ничего: он служит тебе, и ты его бросаешь, как только он перестаётприносить тебе пользу.
Если общество сильнеетебя, то оно станет выше тебя, и ты сделаешься его слугой; союз же есть твоёорудие, твой меч, которые изощряют и увеличивают природную силу. Союзсуществует для тебя и тобою, общество же, наоборот, пользуется тобою, каксобственностью, и может обойтись без тебя. Одним словом, общество священно, асоюз есть твоя собственность; общество пользуется тобой, а союзом пользуешьсяты.
Каким образом могутобразоваться подобные союзы? Штирнер в своей полемике с Моисеем Гессом даётпример уже существующих союзов.
“может быть, в этотмомент перед его окном играет толпа детей. Пусть он присмотрится к ним и увидитвесёлые союзы эгоистов. Может быть, г. Гесс имеет друга, возлюбленную; тогда онможет понять, как одно сердце привязывается к другому, как две эгоистическиеличности соединяются, чтобы наслаждаться друг другом и как при этом никто необижается. Может быть, он встретит на улице друзей, которые пригласят его ссобой на стакан вина, — разве он пойдёт за ними, чтоб оказать им благодеяние?Или он “соединяется” с ними, потому что ожидает удовольствия?
Разве сотоварищи должныбудут благодарить его за “жертву”? или они поймут, что образовали на часок“эгоистический союз”? “Штирнер думает даже основать “немецкий союз”(эгоистов).
Собственность
I. Вместе с правом Штирнер, безусловноотвергает и правовое учреждение собственности.
“Собственность живёт помилости права; право единственная её защита. Она не “действительность”, афикция, идея. Это собственность правовая, законная, гарантированная;собственность “моя” не благодаря Мне, а благодаря праву”.
Собственность в этомсмысле покоится не на том, что личность считает её полезной для личного блага,но на том, что она является для личности священной.
“Собственность вгражданском смысле означает священную собственность, которую я должен уважать.“уважение к собственности”. Вот почему политики стремятся к тому, чтобы каждыйвладел клочком собственности, и стремление это отчасти привело к невероятномудроблению. У каждого должна быть своя кость, чтобы грызть её”.
Но собственность несвященна. “Я не отступаю перед твоей и вашей собственностью; напротив, я всегдасчитаю её своею собственностью, которую мне нечего “уважать”. Поступайте же таки с тем, что вы называете моею собственностью”. Собственность неблагоприятствует личному благу. “Собственность, как её понимают буржуазныелибералы, пустая вещь, ибо буржуазный собственник на самом деле лишёнсобственности. Весь мир мог бы принадлежать ему, а на самом деле даже тотнесчастный уголок, где он ютится, не принадлежит ему”.
II. Благо каждого человека требует,чтобы распределение благ совершалось не на основании собственности, а наосновании потребностей личного блага.
Если Штирнер называет“собственностью” долю, полученную каждым от этого распределения, то это не впрямом смысле, по которому собственность означает, лишь ту часть благ, котораяполучена на основании права.
Согласно предписаниюсобственного блага человек должен иметь всё то, что он в состоянии приобрести.
“Если вещь нельзя вырватьиз моей власти, то вещь эта моя собственность. Так пусть же сила освящаетсобственность, и я буду ждать всего от своей силы. Чужая сила, сила, которую яуважаю в других, сделала меня рабом: пусть же собственная сила сделает менясобственником-личностью”. “На какую собственность я имею право? На всякую, накоторую даю себе право. Я даю себе право собственности на вещь, захватывая её,т. е. присваивая себе над нею власть, полномочие, право”. “Всё, что я в силахиметь, есть моя собственность”. “Больные, дети, старики способны ещё на многое;хотя бы на то, чтоб сохранить сою жизнь, вместо того, чтобы лишиться её. Еслиих влияние может заставить вас желать их жизни, то они имеют власть над вами”.‘Сколько силы у ребёнка в его улыбке, в его жестах, в его крике, словом, вовсём существе. Разве ты в состоянии противиться его желаниям? Ты, мать, отец,уделяешь ему всё, что ему нужно? Он принуждает вас и поэтому владеет тем, чтовы считаете своим”.
“Итак, собственность неможет и не должна быть уничтожена; но она должна быть вырвана из рук призрака исделаться моею собственностью. Тогда исчезнет заблуждение, по которому я неимею права на то, что мне нужно. “Но чего только не нужно человеку”!
Тот, кому нужно многое, икто умеет взять его, всегда и достигает цели. наполеон взял Европу, французы –Алжир.
Необходимо, чтобы“чернь”, обезличенная преклонением, научилась, наконец, брать себе то, что ейнужно. Если она зайдёт слишком далеко, защищайтесь”. “Потребности“человеческие” не могут служить мерилом для меня и для моих потребностей, ибо ямогу нуждаться в большем и в меньшем. Я должен иметь всё, чем могу завладеть”.
“Союзы увеличат силыотдельной личности и охранят её собственность”.
“Если мы желаем отнять уземлевладельцев землю и присвоить её себе, станем соединяться, составлятьтоварищества, образуем “союз”, который и сделается собственником земли. Если мыдобьёмся этого, то нынешние собственники перестанут быть ими”.
“Отняв у них землю, мыточно также можем лишить и других владений, присвоить их себе по правусильного. “Сильные” составляют общество, которое, разрастаясь и расширяясь,постепенно, обнимет собою, наконец, всё человечество.
“Но это человечество самопо себе только понятие (признак); на деле существуют лишь отдельные личности. Иэти личности, взятые в массе, будут поступать с землёй не менее произвольно,нежели отдельные личности”.
“Предмет, в котором всепожелают известную долю, будет отобран у того, кто владел им один, и обращён вобщественное достояние. Каждый будет обладать долей этого общественного блага,и доля эта будет его собственностью. Так, по старому закону о наследстве, дом,принадлежащий пяти наследникам, есть их общее владение, нераздельное, но каждыйвладеет пятой частью дохода. Собственность, которой мы лишены теперь, будетгораздо лучше использована в наших руках. Соединимся же для такого грабежа”.
Осуществление
Преобразование,необходимое для личного блага каждого человека, должно совершиться, по мнениюШтирнера, следующим образом: сначала значительное число людей перерабатываетсебя внутренне и признаёт своё личное благо за высший закон, затем эти людипроизведут и внешний переворот, т. е. разрушение права, государства,собственности, и этим положат начало новому строю.
I. Внутренняя переработка личностиесть первое, необходимое условие.
“Революция и возмущениене синонимы. Первая состоит в ниспровержении существующего порядка,государственного или общественного, она имеет только политическое илисоциальное значение. Второе, хотя и влечёт за собой ниспровержениеустановленных учреждений, но это не просто вооруженный мятеж, это восстаниеличностей, которые поднимают головы, не заботясь об учреждениях, которыевозникнут”.
“Революция имеет в виденовый образ правления; возмущение ведёт нас к тому, чтобы не нами управляли, ачтобы управлялись сами собой, и не возлагает блестящих надежд на “будущиеучреждения”. Возмущение не есть борьба с установленным порядком, ибо этотпорядок падёт сам собою. Оно выражает собой, моё усилие освободится от гнёта;под влиянием возмущения он умирает и разлагается”.
“А так как цель моя не втом, чтоб ниспровергнуть существующее, но возвысится над ним, то измерения моии поступки не имеют ничего политического или социального; я ставлю своей цельюсебя Ии свою личность, и намерения мои эгоистичны”.
“Почему основательхристианства не был ни революционером, ни демагогом, как то желательно иудеям?Почему он не был либералом? Потому что не ожидал спасения от перестройкиучреждений и относился безразлично к ним”.
“Он не былреволюционером, подобно, например, Цезарю, он был мятежник; он стремился нениспровергнуть правительство, а возвыситься. Он е вёл либеральной иполитической Борьбы против действующей власти, а желал лишь идти своим путём,свободно и независимо”.
“Всё, сто священно, естьоковы и цепи”.
“Всё, что священно,создано обманщиками, иначе и быть не может; в наше время повсюду мы встречаеммассу обманщиков”.
“Они готовятправонарушения и бесправие”. “Считай себя сильнее, чем думают, и ты будешьсильным; считай себя большим, и ты будешь большим”. “Бедными станут свободнымилишь тогда, когда подымут возмущение, когда восстанут, возвысятся”. “Черньдолжна ждать помощи от эгоизма; эту помощь она должна добыть себе сама; и онадобудет её. Чернь – сила, лишь бы только страх не одолел её”.
II.Чтобы произвести переворот всуществующих порядках и чтобы заменить право, государство, собственность новымстроем, необходимо насильственное восстание против современного государства.
“Государство может бытьпобеждено лишь дерзостным своеволием”. “Преступление – это насилие отдельнойличности. Личность может разрушить мощь государства только преступлением, еслисчитает. Что не государство сильнее её, а наоборот, она сильнее государства”. Изэтого следует, что в своей борьбе с правительством мыслители ошибаются (иначесказать: они бессильны), когда предпринимают борьбу идеи с силой (эгоистическаясила заглушает голос мысли). Теория не может победить; священная сила мыслипадает под ударами эгоизма. Только одна эгоистическая борьба, борьба эгоистов,может разрешить вопрос.
“Вопрос о собственностивовсе не так прост, как это думают социалисты и даже коммунисты. Он будетразрешён лишь войной всех против всех”. “Я завладею властью, которую уступилдругим, не зная цены моей силы. Моею собственностью является всё, то что я могудобыть; я верну себе всё, что в состоянии приобрести; границами моейсобственности я считаю только свою силу – единственный источник моего права”.
Чтоб искоренить неимущуючернь, эгоизм не говорит ей: подожди, пока правосудие наградит, тебя от имениобщества; оно он говорит: хватай всё, в чём ты нуждаешься, бери всё.
В этой борьба Штирнер непренебрегает никакими средствами. “Я не отступлю ни перед чем: не отступлю дажеперед духом безбожия, безнравственности, несправедливости, подобно тому, каксв. Бонифаций не задумался из-за религиозных сомнений срубить священные дубыязычников”. “Право жизни и смерти, которое присвоили себе церковь игосударство, я объявляю своим”. “Жизнь отдельной личности важна для меня лишьпостольку, поскольку имеет цену для меня; её богатства как материальные, так идуховные, принадлежат мне, и я смотрю на них, как собственник, сообразуясь смоими силами”.
Штирнер рисует нам примерпреобразования путём насилия. Он предполагает, что известное число людей пришлок сознанию, что их эксплуатируют сверх меры, особенно по отношению к другимгражданам.
“Обездоленные осмелятсяспросить: что охраняет вашу собственность, господа привилегированные? и самиответят: ваша собственность цела, потому что мы воздерживаемся нападать на неё!Она неприкосновенна лишь благодаря нашему покровительству. А чем благодарите вынас за это? Вы платите черни презрением, пинками, полицейским надзором инаставлениями: уважай то, что не твоё, то, что принадлежит другому! Уважайдругих, и в особенности начальников. На это мы ответим: вы хотите нашегоуважения? Тогда купите его у нас. Мы оставим вам вашу собственность заприличную плату. Что даёт генерал в мирное время взамен тысячного оклада? Адругие с миллионными доходами? Какую награду получаем мы, когда едим свой картофель,глядя, как вы спокойно глотаете устрицы? Заплатите столько, сколько мы платимза картофель, и спокойно продолжайте их глотать. Или, может быть, вы думаете,что устрицы – не про нас? Вы возопите о насилии, если мы наполним ими нашитарелки и станем глотать их, и вы будете правы. Без насилия мы их не получим;но и вы имеете их только потому, что совершаете над нами насилие”.
“Но довольно об устрицах,и перейдём к той собственности, которая касается нас ближе, к труду”.
“Мы трудимся двенадцатьчасов в сутки в поте лица, и вы даёте нам за это несколько грошей. Ну что же!Получайте и вы столько же. Мы скоро придём к соглашению, лишь бы, конечно,никто не давал и не получал милостыню; целые века мы отдаём вам свою полушку иуступаем сою собственность. Конец: раскошеливайтесь, ибо отныне цена на ваш товарподнялась неимоверно”.
“Мы не возьмём у васничего, решительно ничего, но вы станете платить лучше за то, что вам нужно.“Послушай, сколько у тебя земли?” – “У меня имение в тысячу десятин”. — “Ладно,я твой рабочий, и за работу на твоём поле не возьму меньше золотого в сутки”. –“В таком случае, я возьму другого”. “Ты не найдёшь, ибо мы, батраки, больше нестанем работать на иных условиях, я если кто заявится, несдобровать ему”.
Заключение
Учение Штирнера по своесути является манифестом contraГегель. Хотя лейтмотив её тот же, что и гегелевской философии: что естьсвобода? Возможно ли её осуществление? И если возможно, то каковы пути этогоосуществления? И ответы он ищет там же, где Гегель: в сфере мысли, идеи, духа.Но эта сфера с самого начала воспринимается им негативно, как нечто подлежащеесамой глубокой критике, критике, выливающейся в её тотальную деструкцию радиодной цели – противопоставить реально существующее, эмпирическое Я утверждениюЯ как деструктивному Я.
Основное определение Я уШтирнера заключено в том, что оно “единственно”. Когда он говорит, чтодействительно, реально, но только Я, то подразумевает не Собственное Я, а Якаждого человека, Я, которое воплощено в ты, мы, вы и т.д. Штирнер признаётреальность за каждоё личностью в меру её эмпирической конкретности. Определениечеловека “единственного” для него является главным, оно есть идейный фокуспонятия, которое сосредотачивает и преломляет в себе все остальные его свойстваи определения.
Литература
1. Краткий энциклопедический словарь(политология) /Отв. ред. Борцов Ю.С., науч. ред. Коротец И.Д. Ростов-на-Дону:изд-во “Феникс”? 1997. 608 с.
2. Штирнер М. Единственный и егособственность. –СПб.: Азбука, 2001. -448 с.
3. Эльцбахер П. Сущность анархизма.–Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2001. -272 с.