--PAGE_BREAK-- • зарегистрированную безработицу, которая отражает количество незанятых граждан, ищущих работу, готовых приступить к ней и взятых на учет в государственной службе занятости;
• скрытую безработицу, к которой относятся работники, занятые на производстве, но в действительности являющиеся «лишними». Они, как правило, либо трудятся не по своей вине неполный рабочий день или неделю, либо отправлены в административные отпуска, включающую частично занятых работников, особенно в сельском хозяйстве и кустарных промыслах;
• застойную, состоящую из работников, потерявших надежду найти работу, а подчас и не ищущих ее;
• дно жизни, где пребывают нищие, бродяги, бомжи и т. д. — конечный венец застойной безработицы. В принципе и эти люди при иных социальных условиях могли бы трудиться.
Влияние безработицы на экономическую и социальную жизнь общества противоречиво.
В качестве позитивных аспектов проблемы можно назвать следующее. Во-первых, безработица выступает как условие роста производства, появления новых предприятий: без нее было бы затруднено расширенное воспроизводство, которое требует дополнительных ресурсов: труда, земли, капитала, информации. Во-вторых, безработица поднимает дисциплину и эффективность труда тех, кто пока еще занят в производстве.
В то же время безработица порождает тяжелейшие отрицательные социально-экономические последствия.
Первое отрицательное последствие заключается в том, что незанятая рабочая сила означает недоиспользование экономического потенциала общества, прямые экономические потери. В связи с этим возникает вопрос о потенциальных и реальных результатах воспроизводства на макроэкономическом уровне в условиях неполной занятости ресурсов. Потенциальный ВВП и соответственно потенциальный ВНП — это объем конечных материальных благ и услуг, который мог бы быть получен при полной занятости ресурсов — как трудовых, так и материально-вещественных. Реальный ВВП и соответственно реальный ВНП-это результат воспроизводства на макроуровне в объеме, который фактически был получен в реальной жизни при данном уровне занятости наличных ресурсов.
Казалось бы, потенциальный ВВП и соответственно потенциальный ВНП предполагают 100%-ное использование трудовых и материально-вещественных ресурсов (прежде всего производственных мощностей). Однако в условиях рыночной экономики, полное использование ресурсов исключено и практически, и теоретически, поскольку безработица и незагруженные производственные мощности свойственны рыночному хозяйству не только в периоды кризисов и депрессий, но и в периоды оживления и подъема, т. е. на всех четырех фазах экономического цикла, хотя степень незанятости ресурсов на различных стадиях этого цикла далеко не одинакова. В связи с этим современная экономическая наука понятия потенциального ВВП и потенциального ВНП увязывает не со 100%-ной занятостью ресурсов (в том числе рабочей силы), а с так называемым естественным уровнем безработицы и оптимально допустимой долей незагруженных производственных мощностей.
Естественный уровень безработицы — это такая ситуация на рынке труда, при которой спрос на труд и предложение его совпадают. К естественной безработице относятся фрикционная, структурная и технологическая, т. е. нечто неизбежное, объективно обусловленное. Все другие виды безработицы, и, прежде всего циклическую ее форму, можно рассматривать как прямое недоиспользование трудовых ресурсов со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Естественный уровень безработицы по различным странам неодинаков и варьирует в пределах 4-6% от общей численности рабочей силы. Соответственно оптимально допустимый уровень незагруженности производственных мощностей по разным странам варьирует в пределах 10-20% от их общего объема /№9, стр.299/. Практически естественный уровень безработицы в стране определяется в результате усреднения ее фактического уровня за предыдущие 10 лет (или более длительный период) и последующие 10 лет на основе прогнозных оценок. Разумеется, статистические погрешности при этом неизбежны. В долгосрочном периоде можно говорить о тенденции роста естественного уровня безработицы в связи с увеличением доли молодежи и женщин в составе рабочей силы, а также в связи с более частыми структурными и технологическими изменениями в народном хозяйстве на основе научно-технического прогресса. В то же время в реальной жизни имеются факторы, которые уменьшают естественный уровень безработицы в связи с регулированием занятости государством и другими институциональными организациями.
Естественный уровень безработицы позволяет определить потенциальный ВНП, т. е. такой объем валового национального продукта, который можно произвести в условиях естественного уровня занятости. Фактический уровень ВНП, как правило, ниже его потенциального уровня, а фактический уровень безработицы выше ее естественного уровня. В этих условиях возникает необходимость определить, какую часть ВНП общество недополучает вследствие превышения естественного уровня безработицы.
Американский экономист Артур Оукен (1928-1980) сформулировал закон, согласно которому между уровнем безработицы и реальным объемом ВНП существует обратная зависимость, показывающая, что сокращение безработицы на один процентный пункт дает дополнительный прирост реального ВНП примерно на 2%. Соответственно превышение фактического уровня безработицы на 1% ее естественного уровня приводит к отставанию объема фактического ВНП по сравнению с потенциальным ВНП на 2%. В этом и состоит закон Оукена, а цифра 2,0 — коэффициент Оукена. Так, если естественный уровень безработицы в данном году равен 4%, а фактический ее уровень — 7%, то разница составит 3%. Эти 3% надо умножить на коэффициент Оукена (3%*2,0=6%). Если фактический ВНП составляет 200 млрд. руб., то общество недополучило в данном году 6% от 200 млрд. руб., т. е. 12 млрд. руб., а потенциальный ВНП в данной стране в данном году составил бы 212 млрд. руб. /№9, стр.301/.
А. Оукен колебания уровней безработицы увязывал с колебаниями ВНП, однако современная статистика ООН и система национальных счетов отдают предпочтение ВВП. В связи с этим возникает вопрос: правомерно ли закон и соответственно коэффициент Оукена увязывать с показателем ВВП, а не ВНП или не только ВНП? Ответ представляется положительным. В доказательство можно было бы привести следующие аргументы: во-первых, между ВВП и ВНП есть общее содержание — и тот и другой макроэкономические показатели выражают совокупность конечных материальных благ и услуг, созданных за определенный период. Во-вторых, различия между ними по составу реальны, поскольку ВВП формируется по территориальному, а ВНП — по национальному принципу, однако в количественном аспекте эти различия не столь значительны. В-третьих, безработица как социально-экономическое явление учитывает, прежде всего, территориальный фактор (пределы данной страны, региона), а не национальный фактор (только свои отечественные предприятия внутри страны и за рубежом). Все это (особенно последнее обстоятельство) позволяет сделать вывод, что закон и коэффициент Оукена в современных условиях можно и нужно увязывать и с реальным объемом ВНП, и с реальным объемом ВВП. Методологически это оправданно, а потому допустимо.
Потеря и недоиспользование экономического потенциала общества — это первое, но не единственное последствие безработицы. Не менее актуальны и другие ее отрицательные социально-экономические последствия:
♦ безработица сковывает требования профсоюзов о повышение заработной платы наемных работников и тем самым срабатывает в пользу требовании союзов предпринимателей;
♦ при длительной безработице работник теряет квалификацию, а получение иной квалификации и адаптация к новым условиям часто протекают для него болезненного и не всегда благоприятно;
♦ безработица ведет к прямому падению ранее достигнутого уровня жизни. Пособия по безработице всегда меньше заработной платы и имеют временный характер. Рост безработицы снижает покупательный и инвестиционный спрос, сокращает объемы сбережений у населения;
♦ наконец, сам факт безработицы наносит человеку тяжелейшую психологическую травму, сравнимую с самыми неприятными обстоятельствами (смерть близких, тюремное заключение и т. п.).
Многие социологи с ростом безработицы связывают рост преступности, самоубийств, увеличение социальной напряженности. «Жить работая или умереть сражаясь!» этот старый лозунг XIX в. в более либеральной форме звучал и в XX веке/№9, стр.302/. Хотелось бы надеяться, что в XXI в. мировое сообщество научится разрешать эту тяжелейшую социальную проблему. В связи с этим актуальным всегда был и остается вопрос о методах и способах борьбы с безработицей.
Оценивая безработицу как социально-экономическое явление, нельзя однозначно утверждать: хорошо это или плохо. С точки зрения человека, оставшегося без работы, это может оказаться трагедией. Однако с точки зрения экономической динамики данное явление — объективная необходимость. Другое дело, что государство должно «амортизировать» ее негативные последствия, а работники должны быть готовы к профессиональной и трудовой мобильности ради получения работы.
Особенности безработицы в современной России
2.1. Особенности современного российского рынка труда
За десять лет экономических реформ у нас в стране сформировалась достаточно специфическая «российская модель» рынка труда. К сожалению, ее ключевые особенности не до конца осознаны даже экспертами, не говоря уже о политиках или общественном мнении. Общая картина обычно теряется за обсуждением многочисленных парадоксов и «нестандартных» механизмов приспособления. Российский рынок труда воспринимается, скорее, как нагромождение аномалий, нежели целостная и по-своему внутренне стройная система. Однако он ведет себя не хаотически, а подчиняется вполне определенной логике, вытекающей из особенностей сложившейся модели.
С самого начала Россия вслед за другими реформируемыми экономиками включилась в процесс «импортирования» стандартного набора институтов, действующих в данной сфере: был введен законодательный минимум заработной платы, создана система страхования по безработице, легализована забастовочная деятельность, сформирована сложная многоступенчатая система коллективных переговоров, установлены налоги на фонд оплаты труда, внедрена политика налогового ограничения доходов, предпринимались попытки индексации заработной платы и т. д.
К тому же, обретя дополнительные «ребра жестоки» в виде вновь введенных институтов, российский рынок труда сохранил немалое число законодательных норм и ограничений, действовавших при прежней системе, которые так и не были отменены.
Но стоило российской экономике вступить в фазу оживления, как показатели безработицы стремительно пошли вниз, уменьшившись почти в два раза: с максимальной отметки 14,6%, зафиксированной в начале 1999 г., до 8,0% в середине 2002 г. Таких темпов сокращения безработицы не знала ни одна другая переходная экономика /№8, стр.86/.
С конца 1998 г., после того как фактический уровень безработицы достиг своего «естественного» значения, процесс высвобождения работников начал способствовать реструктуризации и оптимизации занятости в стране, что привело к возникновению ярко выраженной тенденции к снижению уровня естественной безработицы (в середине 2004 г. он равнялся 7,2%) /№8, стр.87/.
В 2001 г. наблюдались отдельные заметные всплески повышения уровня безработицы, которые не могут быть отнесены к сезонным колебаниям, и в целом некоторый рост численности безработных.
Другим, достаточно неожиданным результатом исследования является то, что фактический уровень безработицы в 2000 г. практически совпадает с естественным уровнем. Согласно определениям различных видов безработицы, это свидетельствует о том, что основной составляющей общей безработицы в России выступает структурная, а не циклическая безработица. В заметных масштабах циклическая безработица существовала в России лишь после кризисных явлений 1998 г. и была практически полностью преодолена к середине 2000 г., что противоречит распространенному мнению о циклическом характере безработицы в России.
Рисунок 5 Динамика уровня безработицы /№20/.
Из рисунка отчетливо видна тенденция к росту численности официально зарегистрированных безработных при довольно стабильном уровне общей численности по методологии международной организации труда. Одновременно в апреле 2005 г. общий уровень безработицы немного ниже уровня апреля предыдущего года.
Таким образом, наблюдающееся сокращение общего уровня безработицы в апреле текущего года по отношению к аналогичному месяцу предыдущего года происходит, судя по всему, только благодаря росту численности экономически активного населения. В связи с этим фактор увеличения занятости в экономике существенным образом не сможет повлиять на темпы экономического роста.
Снижение безработицы до уровня, скажем, 7% от численности экономически активного населения с последующим закреплением ниже него в перспективе ближайших двух лет весьма затруднительно. В то же время от разработки целенаправленной государственной политики в этом вопросе с учетом международного опыта, зависит решение многих экономических задач, включая борьбу с бедностью.
Текущий уровень безработицы является адекватным современному состоянию российской экономики, дальнейшее снижение возможно исключительно в условиях проведения структурных реформ, а движение в направлении реформирования российской экономики со стороны правительства уже давно не наблюдается.
Численность экономически активного населения к концу сентября 2005г. составила, по оценке, 74,5 млн. человек, или около 51% от общей численности населения страны. Преобладающая часть занятого населения сосредоточена в крупных и средних организациях. В августе 2005г. на них работало 38,2 млн. человек, или 54,6% общей численности занятых. Кроме того, в крупных и средних организациях привлекалось на условиях совместительства и по договорам гражданско-правового характера 1,7 млн. человек (в эквиваленте полной занятости). Общее число замещенных рабочих мест для полной занятости работников в крупных и средних организациях, определенное как суммарное количество работников списочного состава, совместителей и работников, выполнявших работы по договорам гражданско-правового характера, в августе 2005г. составило 39,9 млн. и было меньше, чем в августе 2004г. на 0,4 млн. человек, или на 1,0% /№20/.
Что касается непосредственно нашей Пензенской области, следует отметить, что на 1 июля 2005 года в Пензенской области зарегистрировано 24,4 тыс. хозяйствующих субъектов всех форм собственности и видов деятельности, что на 3,2 % (на 0,7 тыс.) превышает соответствующий период 2004 года. В связи с преобразованиями, проводимыми в экономике, продолжает активно формироваться негосударственный сектор. На долю частной формы собственности приходится 69,9% предприятий и организаций. Количество предприятий частной формы собственности за этот период достигло 17 тыс. единиц, что на 6,4 % превышает аналогичный период 2004 года /№21/.
продолжение
--PAGE_BREAK--В экономике области функционируют малые предприятия с численностью работающих 72,3 тыс. человек, что на 7,7% больше соответствующего периода прошлого года. В основном занятость населения в сфере малого предпринимательства получила развитие в торговле и общественном питании, обрабатывающем, швейном производстве, строительстве, транспорте. Малое предпринимательство все в большей мере способствует обеспечению занятости населения, насыщению потребительского рынка услугами и товарами.
Развивается индивидуальное предпринимательство. На начало 2005 года насчитывалось 40,3 тыс. индивидуальных предпринимателей. Почти половина граждан, занятых предпринимательской деятельностью зарегистрированы в г. Пензе — 19,9 тыс. чел. (49,4%) /№21/.
На многих предприятиях области открыты новые направления деятельности, освоены новые технологии, произошло техническое перевооружение производства, появилась необходимость к увеличению численности персонала, что позволило сохранить имеющиеся рабочие места и создать новые.
На 1 июля 2005 года 643,3 тыс. человек или 93,2% от экономически активного населения (ЭАН – 690,5 тыс. чел.) были заняты трудовой деятельностью /№21/.
По данным комитета госстатистики, на предприятиях и в организациях области в I полугодии 2005 года было создано 2,6 тыс. рабочих мест. В основном новые рабочие места создавались в обрабатывающем производстве (23,8%), производстве и распределении электроэнергии, газа и воды (22,1%), оптовой и розничной торговле (8,7%).
По состоянию на 1 июля 2005 года численность безработных, зарегистрированных в органах службы занятости составила 11,1 тыс. человек, уровень безработицы — 1,6 % от экономически активного населения. В ряде районов и городов (г. Сердобске и районе, г. Каменке и районе, Городищенском, Колышлейском, Наровчатском районах) уровень безработицы составляет 0,7 – 1,0 процента, что значительно ниже среднеобластного показателя.
Тем не менее, выше среднеобластного уровень безработицы сложился в Малосердобинском (3,2%), Шемышейском (2,7%), Вадинском, Иссинском, Неверкинском (2,6%) районах, г.Кузнецке (2,4%) /№21/.
Как видим, поведение российской безработицы было весьма необычным: траектория ее изменения была сравнительно плавной, без резких скачков, вызванных разовыми выбросами на рынок труда больших масс безработных; ее уровень никогда не достигал пиковых значений, характерных для большей части других постсоциалистических стран; с началом выхода из трансформационного кризиса она сокращалась намного быстрее, чем в остальных переходных экономических; и, наконец, если судить о текущей ситуации на рынке труда по более высокому из двух показателей — уровню либо общей, либо регистрируемой безработицы, то окажется, что Россия с ее 8-процентным контингентом безработных входит сейчас вместе с Венгрией и Чехией в тройку наиболее благополучных экономик переходного типа /№8, стр.86/.
Очевидно, что уровень безработицы у нас сегодня не является поводом для беспокойства. В то же время есть определенные сомнения в достоверности официальных статистических данных, касающихся этого параметра. Так, по итогам переписи 2002 г. общая численность населения в России оказалась выше имевшихся на тот момент оценок (145,2 млн. человек — по результатам переписи, .143,7 млн. человек — поданным Госкомстата к моменту проведения переписи),: а общая численность занятых в экономике — ниже (61, б млн. и 65,1 млн. человек соответственно) /№2, стр.103/. Представляется, что официальные данные не отражают истинного положения в сфере занятости в России. В частности, статистика не учитывает в составе безработных лиц, отправленных в неоплачиваемые отпуска.
В то же время масштаб безработицы в стране не следует преувеличивать. Необходимо иметь в виду существование значительной «теневой» занятости, не учитываемой официальной статистикой. Сюда относятся, в частности, так называемые челноки, осуществляющие экспортно-импортные операции; сотрудники незарегистрированных охранных структур; лица, вовлеченные в нелегальный бизнес. Кроме того, существует немало видов деятельности (репетиторство, консультативные услуги). Все это, вместе взятое, может обеспечить регулярную и нерегулярную занятость многих сотен тысяч человек и таким образом скорректировать существующие оценки безработицы.
Разрыв между показателями общей и регистрируемой безработицы медленно, но очевидно сокращается. Задача в рамках существующей компетенции — ускорить этот процесс, превратить наметившуюся тенденцию в необратимую. Тем более что экономический рост способствует увеличению спроса на трудовые ресурсы.
Что касается других показателей, характеризующих положение на рынке труда, то основные из них практически не меняются. В общей численности безработных больше мужчин, чем женщин: соответственно 54,5% и 45,5%. Среди зарегистрированных, наоборот, женщин больше, чем мужчин (68,2% и 31,8%). Опять — таки среди тех, кто имеет официальный статус безработного, увеличилась доля селян и молодежи. Средний возраст безработного — 35 лет /№2, стр.103/
2.2 Скрытый характер безработицы
Серьезной проблемой общества в последнее время стала скрытая безработица, под которой подразумевается наличие на действующих предприятиях частично безработных, т. е. лиц наемного труда, вынужденных против своей воли, но по инициативе администрации работать меньше установленной законом продолжительности рабочего времени, и которая является прямым следствием сокращения объемов производства товарной продукции.
Скрытая безработица — явление сложное, неоднозначное, даже противоречивое. Основные «за» и «против» скрытой безработицы с позиции работодателя и работника следующие.
1.Положительные моменты:
- Для работодателя — сохраняет работника и, не выплачивая зарплаты (в случае отпуска без содержания) или выплачивая только ее часть (при неполной
рабочей недели), может маневрировать персоналом.
- Для работника — сохраняет непрерывный стаж работы и считается работником предприятия независимо от того, работает он фактически на предприятии или нет.
2. Отрицательные моменты:
- Для работодателя — грозит потеря специалистов, не согласных со статусом скрытого безработного, и, как следствие, потеря наработанного
десятилетиями опыта и возможность утечки конфиденциальной
информации; ухудшение «психологического климата» в коллективе.
- Для работника — сокращение средств к существованию; необходимость менять привычный ритм жизни; затрата времени и средств на вынужденное переобучение с целью получения новых навыков и знаний; работа в отрицательном психологическом климате и ухудшение психологической устойчивости.
По большому счету скрытая безработица крайне нежелательна как работодателю, так и наемному работнику. Часть «скрытых безработных», нашедших временную работу «на стороне», уже не вернется на прежние места работы, что чревато дополнительными трудностями в сфере товарного производства в недалеком будущем /№12, стр.51/.
Возникает вопрос о способах и направлениях борьбы со «скрытой» безработицей, и, прежде всего, принципиальный момент: нужно ли ее сокращать любыми способами?
Представляется очевидным, что быстрый перевод «скрытой» безработицы в открытую, т. е. «шоковый вариант» реформирования занятости, неприемлем по ряду причин.
Во-первых, в современных российских условиях «скрытая» безработица поддерживает хотя бы минимальный уровень потребления. В случае же перевода части населения на мизерные пособия по безработице, уровень жизни может сократиться до критических размеров.
Во-вторых, в тех регионах, где предприятия являются единственным источником существования и заработков, сокращение «скрытой» безработицы может вызвать социальный взрыв, что чревато серьезными политическими последствиями.
В-третьих, лишившись всякой работы, люди могут в поисках случайных заработков пополнить миграционные потоки в большие города, обострив в последних социально-экономические проблемы /№12, стр.52/
Следует подчеркнуть, что в настоящее время «скрытая» безработица в большинстве субъектов Российской Федерации пошла на убыль. Примечательно, что отмеченное характерно не только для относительно «благополучных», но и для депрессивных регионов, в которых проблемы «скрытой» безработицы приобретают особую остроту и актуальность. Этому во многом способствовал курс на повышение эффективности производства. Так в Пензенской области в условиях скрытой безработицы в январе-июне 2005 года находились 7,0 тыс. человек или 2,0% от численности работников списочного состава (349,0 тыс.чел.) на конец отчетного периода (январь-июнь 2004г. соответственно 10,4 тыс. человек и 2,8%). Размеры скрытой безработицы сократились на 32,7%, или в 1,5 раза. Скрытая безработица имела место на предприятиях г. Кузнецка, Сердобска, Вадинского, Иссинского, Никольского районов. Анализ оперативных данных предприятий показывает, что в состоянии скрытой безработицы ежемесячно находилось до 10 предприятий /№21/.
Таким образом, оптимальным способом снижения «скрытой» безработицы является достижение полной занятости. Но в текущих условиях это требует времени. Поэтому эта задача остается в качестве стратегической цели. В краткосрочном периоде правительство и местные органы власти должны наметить план поэтапного снижения уровня «скрытой» безработицы, исходя из взвешенной оценки ее отрицательных последствий.
2.3 Неформальная занятость в России
Под неформальной занятостью понимается официально незарегистрированная трудовая деятельность, которая предполагает отсутствие юридического оформления отношений найма или факта самостоятельного обеспечения работой. Чаще всего неформальная занятость выступает как работа по устной договоренности у юридических или физических лиц либо как незарегистрированное предпринимательство.
Значение неформального сегмента рынка труда для российской экономики весьма неоднозначно, мнения о роли неформального сектора сильно разнятся. Ряд исследователей рассматривают неформальный сектор в первую очередь с позиции развития рыночных отношений, предпринимательства, конкурентной рыночной среды, расширения доступа населения предпринимательской деятельности, повышения мобильности рабочей силы и ее адаптации к условиям рыночной экономики.
Но с другой позиции, здесь отсутствуют социальные гарантии, контроль за условиями труда, за качеством предоставляемых товаров и услуг, занятый нередко утрачивает квалификацию, профессиональные навыки. Неформальная: деятельность, осуществляемая непосредственно на рабочем месте, снижает управляемость штатом сотрудников, негативно сказывается на основном производстве. Наконец, государственный бюджет теряет значительную часть средств в результате укрытия доходов от налогообложения. В настоящее время массовая неформальная занятость наряду с другими деформациями рынка труда стала в определенной мере тормозом на пути экономического роста и модернизации экономики. Данная форма занятости предает, процессам на рынке труда латентный характер, консервирует негативные тенденции, что препятствует формированию эффективного рыночного механизма регулирования рынка труда.
Одним из дискуссионных моментов, связанных ролью неформального сектора в российской действительности, является влияние неформальной занятости на качество трудового потенциала, причем на современном этапе экономического развития России эта проблема становится особенно актуальной. В условиях начавшегося экономического подъема и завершения большей части институциональных трансформаций в экономике возрастает роль трудового фактора в обеспечении экономического роста. Одной из ключевых становится проблема рационального использования имеющегося трудового потенциала. Эта проблема усугубляется демографическими факторами, которые предопределяют сокращение численности потенциальной рабочей силы после 2006 г. Безработица, вынужденная неполная занятость, заработная плата, не обеспечивающая прожиточного минимума, правовая незащищенность работников, снижение степени вовлеченности в состав рабочей силы негативно отразились на качестве трудового потенциала.
С точки зрения оценки влияния неформальной занятости на качество трудового потенциала представляет интерес анализ социально-демографической, профессиональной и образовательной структуры неформально занятых. В течение длительного времени ощущался недостаток объективной статистической информации по вопросам неформальной занятости. В 2001 г. появились первые официальные данные Госкомстата РФ о численности занятых в неформальном секторе в экономики, полученные в ходе обследований населения по проблемам занятости. В 2002 г. была опубликована более развернутая информация, включающая состав неформально занятых по возрасту, уровень образования, отраслевой принадлежности и видам деятельности. Еще одним источником информации о неформальном секторе служат различные социологические опросы, в частности, опросы ВЦИОМ, где с 1993 г. отслеживается уровень дополнительной занятости населения, которая в большинстве случаев официально не регистрируется, особенно случайные приработки /№7, стр.116/.
Что касается социологических опросов ВЦИОМ, то в них отслеживается дополнительная занятость населения без ее разделения на официальную и неформальную, в некоторых публикациях приводятся оценки его специалистов по соотношению официальной и неформальной дополнительной занятости. Данные опросов дают возможность косвенно определить различные характеристики неформальной занятости.
Так, с определенной долей условности оценить долю неформальной занятости в составе дополнительной можно на основании анализов видов дополнительных занятий населения (см. табл. 2)
Таблица 2 Формы дополнительной занятости по категориям населения (2002 г., в % к числу опрошенных) /№7, стр.118/ Виды занятий
Всего
Из них
учащиеся
пенсионеры
домохозяйки, безработные
1
Совместительство на том же пред-приятиии (организацити)
17,9
5,4
1,7
0
2
Совместительство на другом предприятии (организации)
16,2
6,1
5,7
4,6
"»
Профессиональная деятельность по контракту, заказу (компьютерное программирование, перевод, написание статей, чтение лекций)
8,5
4,8
0,3
0
4
Изготовление товаров широкого потребления на продажу
3,5
0
6,7
3,2
5
Работа в собственном магазине, кафе, киоске
2,0
0
0
8,4
6
Брокерская, посредническая деятельность
3,5
11,4
0,5
0
7
Уличная торговля, торговля товарами, привезенными из других городов, из-за рубежа
10,9
44,6
11,2
11,8
8
Услуги населению по строительству, ремонту, пошиву
20,5
4,0
21,4
56,6 I
9
Репетиторство, частные уроки
1,5
0
0
2,1
10
Работа по обслуживанию частных лиц (присмотр за детьми, больными, уборка, приготовление пищи и т. п.)
6,0
5,3
8,1
0
11
Другое
9,2
10,2
29,9
13,2
12
Затрудняюсь ответить
7,1
13,7
17,5
0
Наиболее типичными видами неформальной деятельности являются: услуги населению по строительству, ремонту, пошиву; уличная торговля, частные услуги (уборка, приготовление пищи; репетиторство, частные уроки), а также в значительной степени посредническая деятельность. Все эти виды деятельности в большинстве случаев осуществляются без патента, контракта, не декларируются в налоговой инспекции. Варианты ответов «другое» и «затрудняюсь ответить» в основном также можно интерпретировать как неформальную занятость.
Согласно данным Госкомстата РФ, численность неформально занятых в ноябре 2002 г. составила 8,6 млн. человек (или 13,1% занятых в экономике), из них для 78,7% неформальный сектор является единственным местом работы /№7, стр.121/.
Структура неформально занятых по возрасту отличается от структуры занятых в экономике в целом, прежде всего повышенным удельным весом младшей возрастной группы (до 20 лет) и лиц старше 60 лет, а также пониженным удельным весом лиц в возрасте 40-49 и 50-59 лет; подобная картина характерна и для мужской, и для женской занятости (см. табл. 3)
продолжение
--PAGE_BREAK--