Оценочный компонент значения субстантивных метафор

Выполнила студентка Научный руководитель Доцент Допущена к защите в ГАК Зав. Кафедрой Директор института “ ” 2006 г. Содержание Введение 3 Глава 1. Категория оценки и её специфика в семантике метафоры. 1. Место оценочности в семантической структуре слова. 2. Онтология метафоры. Особенности оценочной семантики метафоры.

3. Выводы. 16 Глава 2. Субстантивная метафора в процессе коммуникации. 1. Аксиологический статус субстантивной метафоры. Критерии оценки субстантивных метафор. 2. Специфика метафорической энантиосемии. 3. Основные структурные типы субстантивной метафоры. 27 Глава 3. Прагматическая специфика метафоры в речи.

1. Специфика коллоквиальной метафоры. 2. Оценка статуса лица в семантике метафоры. 3. Национально-культурная специфика оценочности метафоры. 4. Выводы. 57 Заключение. 58 Список использованной научной литературы. 60 Список использованной художественной литературы. 62 Введение В процессе познания окружающей действительности человек определяет свое отношение к миру,

оценивая события, явления, факты. В связи с этим проблема оценки привлекает внимание исследователей в области философии, логики, психологии, лингвистики. Вопросы категории оценки находят отражение в трудах лингвистов Э.С. Азнауровой, Ю.Д. Апресяна, И.В. Арнольд, Н.Д. Арутюновой, О.С. Ахмановой, Е.М. Вольф, Н.А. Лукьяновой,

Н.Н. Мироновой, М.С. Ретунской, В.Н. Телии и др. Язык располагает различными способами выражения оценки. Метафора в тезаурусе человека является элементом его оценочной деятельности, так как любая метафора имеет оценочный смысл. Попытки создания теории метафоры предпринимались еще в античности (Аристотель, Квинтилиан, Цицерон и др.). Метафора – универсальный способ переосмысления значения слов и перенесения наименования с одного денотата на другой на основе сходства (реального или вымышленного) двух объектов.

В современной отечественной лингвистике существует большое количество работ, содержащих анализ метафоры как многоаспектного явления языка и речи ( Н.Д. Арутюнова, В.Г. Гак, В.П. Григорьев, В.Н. Телия, С.М. Мезенин и др.). Актуальность настоящей квалификационной работы определяется существенной ролью, которую оценочность играет в семантике метафоры, потребностью систематизации критериев оценки, которые лежат в основании

оценочности субстантивных метафор. Объектом исследования настоящей работы являются субстантивные метафоры, которые широко представлены в разговорной речи. Цель данной работы состоит в определении оценочного компонента в семантике субстантивных метафор. Достижение этой цели предполагает решение следующих конкретных задач: • Изучить методы и материал исследования по данной проблеме; • Определить специфику оценочности как компонента значения в семантике метафоры; •

Выделить критерии оценки, лежащие в основании оценочности метафоры, и описать их особенности у метафор, выраженных существительными; • Определить основные структурные типы субстантивной метафоры и выявить из них наиболее многочисленный; • Дать анализ соотношения метафор с нейтральной, мелиоративной и пейоративной оценочностью. Субстантивные метафоры выбраны методом сплошной выборки из англоязычных художественных произведений. Для классификации метафор использовались приемы метода компонентного анализа, дистрибутивный

метод и контекстологический метод. Структура данной работы была определена ее целями и задачами, и состоит из введения, главы первой, которая посвящена категории оценки, ее специфике в семантике метафоры, определению лексического значения слова, рассмотрению его аспектов, определению понятия метафоры; главы второй, в которой определяется аксиологический статус субстантивной метафоры, её структурные типы, раскрывается понятие метафорической энантиосемии; главы третьей, отражающей прагматическую специфику метафоры в речи;

заключения, библиографии и списка источников языкового материала. Глава 1 Категория оценки и ее специфика в семантике метафоры 1. Место оценочности в семантической структуре слова. Большое внимание в лингвистике уделяется семантической структуре слова, выявлению типов значений слов и критериев их разграничения, путям изменения и развития значений слов.

Лексическое значение слова отображает и закрепляет в сознании представление о предмете, свойстве, процессе, явлении. Е.Г. Беляевская справедливо считает, что лексическое значение слова – это система, состоящая из элементов различной степени сложности, которые выступают в неразрывном единстве и определяются семантикой, прагматикой и синтактикой слова (7). Изучение значений слов приводит к выделению прямого и переносного значений слова. При метафорическом переносе любой образ, так или иначе ассоциируемый в сознании людей

с предшествующим значением слова, определяется как внутренняя форма (8). Внутренняя форма является «мостиком», позволяющим соединить денотативный и коннотативный аспекты значения (16). Следовательно, внутренняя форма как ассоциативно-образное представление является мотивом для реализации таких коннотативных компонентов, как эмотивность, оценочность, интенсивность, стилистический компонент. Эмотивность отражает факт эмоционального переживания субъектом определенного явления, оценочность –

положительную или отрицательную оценку объекта или явления, интенсивность – степень проявления действия или признака, стилистический компонент – принадлежность слова к определенной сфере общения. Воспринимая явления действительности, человек выражает свое не нейтральное отношение к нему посредством оценки: «хороший» - «плохой», «хорошо» - «плохо». Будучи выражена языковыми средствами, оценка реализуется в компоненте значения слова, который называют оценочностью.

Вслед за Н.А. Лукьяновой мы признаем, что существует два типа оценочности: рациональная (интеллектуальная) – оценка окружающей действительности (субъектов, предметов, качеств, явлений) и эмоциональная – пропущенная сквозь призму человеческой психики. Эмоциональная оценочность метафоры является результатом актуализации оценочных сем коннотатинвого аспекта значения слова. Так, отрицательная эмоциональная оценочность метафоры «weed» «тощий, долговязый человек» является результатом

актуализации коннотативных сем исходного значения слова – «сорняк». Рациональная оценочность метафоры является результатом актуализации оценочных сем денотативного аспекта значения слова. Так, рациональная оценочность метафоры «pill» «доктор» является результатом актуализации дифференциальных денотативных сем исходного значения слова «пилюля». Вопрос о взаимоотношении оценочности, эмотивности, интенсивности и стилистического компонента в структуре

значения слова стоит перед лексикологами давно. Данные компоненты значения интегрированы в структуре коннотативного аспекта значения слова, однако каждый из них имеет качественное своеобразие. Оценочность, наряду с другими компонентами коннотативного аспекта значения слова, является средством достижения экспрессивности слова. Под экспрессивностью понимается «совокупность семантико-стилистических признаков единицы языка, которые обеспечивают ее способность выступать в коммуникативном акте как средство

субъективного выражения отношения говорящего к содержанию или к адресату речи» (11). На наш взгляд, экспрессивность в структуре значения слова уместно считать компонентом прагматического аспекта значения слова, так как она возникает в результате отбора и употребления слов лишь в процессе общения. Прагматика включает в свою сферу как способы воздействия, вызывающие эмоциональные реакции у адресата, что характеризует экспрессивность, так и все средства воздействия, которые связаны с целеполагающей

языковой деятельностью. В то же время следует признать, что коннотативный аспект значения слова тесно связан с прагматическим аспектом, так как оба они характеризуют коммуникативную ситуацию, участников коммуникации и их отношение к объекту. Эмоции отображены в структуре значения слова в компоненте, именуемом эмотивность. По мнению М.С. Ретунской, эмотивность представляет собой языковое отображение эмоции средствами разных уровней языка, в том числе лексического, который не только связан с выражением эмоционально-оценочного

отношения отправителя речи, но и направлен на создание у слушателя эмоционального резонанса (23,10). М.С. Ретунская указывает, что оценочная лексика содержит в своем значении информацию об эмоциональном отношении к обозначаемому предмету или явлению. Под эмоционально-оценочной информацией понимается оценка окружающей действительности, представленная в качестве положительной эмоциональной оценки и ее модификаций (одобрения, ласкового отношения, восхищения и др.) и отрицательной эмоциональной оценки и ее модификаций

(неодобрения, пренебрежения, презрения, грубой и мягкой насмешки) (23,10). Оценочность является обязательным элементом эмотивности. Оценка человеком некоторого объекта или явления часто основывается на эмоциональных переживаниях, однако эмотивность не всегда является обязательным элементом оценочности: одно и то же слово в разных речевых ситуациях способно выражать или только эмоцию или эмоцию и оценку одновременно.

Метафора является универсальным механизмом в образовании эмоционально-оценочных номинаций(18,20-32). В семантической структуре метафоры наличие положительной или отрицательной оценочности всегда свидетельствует о присутствии эмотивности. В метафоре заключены не только образное представление и информация об оценке, но и выражение некоторого чувства-отношения, осознанной эмоции, например, презрения, пренебрежения или, наоборот, уважения восхищения и т.п а также стилистическая окраска.

Интеграция оценочности и эмотивности в семантике метафоры делает метафору экспрессивным средством. Оценочность метафоры реализует оценочные отношения языкового коллектива к соотнесенному с метафорой понятию или предмету по типу «хорошо / плохо» в диапазоне шкалы от «очень хорошо» до «очень плохо». В самом общем плане можно сказать, что «хорошее» - это то, что содействует удовлетворению нужд и потребностей индивида, коллектива и человечества в целом, включая потребности эстетические и морально-этические,

что является благоприятным в моральном и физическом отношении, а «плохим» является все то, что несовершенно, ошибочно, приносит вред человеку и коллективу, находится в противоречии с эстетическими и морально-этическими нормами (30,5). Антонимический характер оценочных процессов основан на противопоставлении интуитивно осознаваемых положительных и отрицательных качеств по типу «хорошо / плохо». Антонимический характер оценки лежит в основе познания человеком окружающей действительности, так как

оценка определяет ценность того или иного предмета, действия или признака в картине мира данного социума. Оценочные признаки квалификационной шкалы разделены зоной нормы. В положительной части шкалы констатируется присутствие некоторого признака по отношению к норме, который рассматривается как хороший, а в отрицательной части шкалы признак констатируется как плохой: 0 - + Норма предполагает равновесие признаков, находящихся на шкале, и соотносится со стереотипными

представлениями о среднем количестве признака, которым должен обладать данный объект (5,3-11). Норма представляет собой в каждом конкретном акте оценки отражение сложного взаимодействия общечеловеческой системы ценностей, ценностной системы самого автора оценки и ценностных систем тех социальных групп (региональных, возрастных, профессиональных, религиозных и прочих), с которыми автор оценки связан (20). Отклонения от нормы имплицируют положительные или отрицательные признаки оценки (32,11).

Признаки оценки, определяющие смысл аксиологических предикатов «хороший / плохой», включены в семантику исходного слова и актуализированы в семантике метафоры (32, 11-16). В большинстве современных европейских культур преобладают слова с отрицательными оценочными признаками (14). Психологическое объяснение причин подобной асимметрии может заключаться в том, что отрицательные стороны бытия воспринимаются человеком намного острее, чем положительные факторы, которые рассматриваются

как естественные, нормальные, а потому менее эмоциональные (24,37-41). В.Н. Телия отмечает, что мораль человеческая склонна скорее клеймить позором, нежели «возносить на небеса». Не исключено, что именно библейская культура способствовала такому положению вещей, ибо сказано: «Не сотвори себе кумира» (26,60). Оценочность в семантике слова различают по виду и типу. Как было показано выше, по виду оценочность может быть нулевой (нейтральной), положительной (мелиоративной)

и отрицательной (пейоративной) (20). По типу оценочность может быть рациональной и эмоциональной. Н.А. Лукьянова указывает, что «граница между ними условна, как условна и относительна граница между интеллектуальной и чувственной деятельностью человеческого сознания» (18,16). По мнению Э.С. Азнауровой, рациональная оценочность основывается на информации об объективно присущих объекту оценки свойствах, о соответствии их некоторым нормам (1,115).

Рациональная оценочность, таким образом, относится к зоне нормы и является нейтральной. Так, к метафорам с рациональным оценочным компонентом значения относятся метафоры-термины, стертые метафоры, некоторые метафоры с нейтральным значением лица, которые характеризуют внешность человека (chestnut, carrot-«рыжеволосый»), его профессию (pill-«доктор»). Эмоциональная оценочность нередко фиксирует свойства, объективно не присущие данному объекту оценки,

что свидетельствует о ее субъективности (25,80). Так, Э.Н. Меркулова справедливо считает, что соотнесение объекта с оценочной шкалой «хорошо / плохо» в этом случае основывается не на общелогических критериях, а на тех эмоциях, которые объект оценки вызывает. Так, по ее мнению, метафора «bastard» может употребляться по отношению к любому объекту, который вызывает отрицательные эмоции: эмоциональная оценочность в данном случае вытесняет денотативное значение «незаконнорожденный»

(20). Вслед за Е.М.Вольф, мы считаем, что рациональная оценочность входит в денотативный аспект значения слова, а эмоциональная оценочность входит в коннотативный аспект значения слова (9,276). Определение знака оценки в структуре акта оценки обусловливается контекстной или ситуативной актуализацией оценочных признаков слова, которая подразумевает взаимодействие семантики слова и семантики высказывания. Оценочность в одних случаях входит в семантику составляющих структуру акта оценки единиц, а в других

случаях может считаться их потенциальным компонентом, который индуцируется в определенном тексте. Так, если сочетание типа crooked mouth «кривой рот» несет отрицательную оценку, то сочетания типа high forehead «высокий лоб», pale face «бледное лицо» могут в разных контекстах иметь разный знак оценки. С другой стороны, семантика слова часто определяет фиксированный знак оценки: ср. clever «умный», admirable «замечательный», charming «очаровательный», honest «честный», diligent «прилежный» (положительный знак

оценки); disgustful «отвратительный», dirty «неприличный», awful «ужасный», false «фальшивый» и т.п. (отрицательный знак оценки). Данные оценочные прилагательные играют важную роль в акте оценки, поскольку позволяют идентифицировать знак оценки сочетаемых лексических единиц, в частности метафор: ср. dirty dog «подлец», но clever dog «умница»; grave owl «недовольный человек», но solemn owl «мудрец». Исследование структуры акта оценки предполагает учет человеческого фактора, поскольку субъектом оценки

всегда является человек как языковая личность, и объектом оценки преимущественно является человек. Обозначение отношения к человеку и его физическим и психическим свойствам более свойственно человеческому общению, чем высказывание отношения к предметам. Своеобразие оценки проявляется в форме антропометричности, т.е. «в таком соизмерении объекта оценки и некоторого эталона, в котором на первый план выдвигаются свойства, приписываемые человеком этому эталону» (27,40).

В.Н. Телия определяет антропометричность как «способность помыслить одну сущность как если бы она была подобной другой, а это значит, соизмерить их в соответствии с собственно человеческим масштабом знаний и представлений, а вместе с тем – и с системой национально-культурных ценностей и стереотипов», иными словами, «осознание человеком себя как меры всех вещей» (21,40). Таким образом, антропометрический подход ставит в центр внимания человека, характеризуемого в социальном,

эмоциональном, прагматическом и других аспектах. Человек оценивает себя и окружающую его действительность в рамках своего тезауруса, и метафора в данной практике является необходимым средством. Поэтому представляется целесообразным рассмотреть онтологию метафоры и особенности ее оценочной семантики. 1.2. Онтология метафоры. Особенности оценочной семантики метафоры. Основы теории метафоры были заложены еще в античную эпоху (Аристотель,

Квинтилиан, Цицерон и др.). Феномен метафоры исследовался крупнейшими мыслителями (Ж. Руссо, Г. Гегель, М.В. Ломоносов и др.). В современной отечественной лингвистике существует большое количество работ, содержащих анализ метафорического значения слова (Н.Д. Арутюнова, В.Г. Гак, С.М. Мезенин, В.Н. Телия, Ю.Н. Караулов и др.). Традиционными в теории метафоры стали утверждения о семантической двуплановости

метафоры, о контекстном окружении метафоры, о регулярности метафоры, об определенных семантических классах слов, способных развивать образные значения, об объективных признаках метафоры: синтаксических и морфологических, отвлеченности, экспрессивности, оценочности (13,27-29). Семантическая двуплановость как инвариант всех существующих теорий метафоры определяется тем фактом, что гетерогенность и гипотетичность различных объектов выражены в метафоре синтезом двух различных

смыслов – «не есть» и «похож» (31,154). Лингвистическая традиция соотносит реализацию семантической двуплановости метафоры с контекстом, который является ключом к пониманию значения метафоры. Поэтому для рассмотрения оценочности как компонента значения в семантике метафоры важна не только семантика отдельного слова, но и семантика слова в контексте. Когда метафора становится языковой, она может использоваться как готовый «блок» и включаться во всё

новые и новые контексты. Ю.Д. Апресян справедливо рассматривает метафору как намеренную аномалию (4,51). Метафора нарушает принцип истинности, однако такое нарушение не препятствует коммуникации. «Ложность» прямого смысла слова заставляет слушающего искать в нем скрытый смысл и интерпретировать его как содержащее оценку говорящим некоторого действия, состояния или свойства. Метафора призвана идентифицировать «своё» через «чужое», индивидуальное через общее, аномалию через

норму. Метафора через нормативные признаки дает оценку индивида, создавая личностный образ. В дальнейшем индивидные признаки нередко создают основу для стереотипизации. Стереотипизация выступает как «способ экономии» мышления и сведения большого объема информации, полученной человеком в процессе освоения действительности, в некоторые ёмкие формулы» (13,32). Стереотипизация признаков в семантике метафоры приводит к существованию «прецедентных» метафор как

стандартных типовых средств для оценки общеизвестных фактов, событий, отношений, которые включены в фонд обязательных знаний каждого носителя языка. Внутренняя форма метафоры является квазистереотипом, так как она заключает в себе образное представление о стереотипе, а не его прямое обозначение. В лингвистике широкое распространение получила концепция метафоры как взаимодействия, выдвинутая А. Ричардсом и разработанная М. Блэком (17,297). Согласно этой концепции, в образовании метафоры участвуют 4

компонента: основной и вспомогательный субъекты, а также свойства каждого из субъектов. Свойства основного и вспомогательного субъектов рассматриваются либо как психологические категории, либо как лингвистические категории (6,171). Концепция метафоры как взаимодействия внесла существенный вклад в развитие теории метафоры. Тем не менее, мы согласны с мнением В.Н. Телии, что в данной концепции не учитывается ряд свойств метафор, например, аксиологическая ориентация

метафоры, антропометричность, роль языковой личности в функционировании метафор (21,34). Оценивание является одной из важнейших составляющих когнитивной деятельности человека. Знания человека постоянно обновляются и модифицируются, обеспечивая когнитивную обработку стандартных ситуаций. Предшествующее знание играет важную роль в восприятии, понимании и запоминании метафоры. При употреблении метафоры в сознании человека всегда активизируется соответствующий метафоре фрейм

– структура знания, хранимая человеческой памятью (5,34), что обусловливает способность носителей языка адекватно воспринимать значение метафоры (31,67). В целом, все подходы к исследованию метафоры можно охарактеризовать как или структуралистические, или деятельностные. В основе структуралистических подходов наиболее важным объектом исследования метафоры является ее структурно-семантическая организация. В основе деятельностных подходов лежит понимание метафоры как механизма речевой

коммуникации, при этом человек предстает как организующий центр данного механизма. Оценочность метафоры имеет как структуралистические, так и деятельностные характеристики. С одной стороны, оценочность является компонентом структуры значения метафоры. С другой стороны, метафора выступает как аксиологический механизм речевой деятельности человека, характеризуемый в прагматическом и социокультурном аспектах. В основе метафоризации лежит семантическая двуплановость

лексической единицы (2), т.е. её способность иметь лексико-семантические варианты, выражающие её основное (первый план) и переносное (второй план) значение. Поэтому семантическую структуру метафоры целесообразно рассматривать на уровне сем – минимальных единиц плана содержания. Семы представляют собой иерархически упорядоченную структуру по отношению к некоторому лексико-семантическому варианту. Методика компонентного анализа позволяет разделить содержательную сторону

метафоры на составляющие её компоненты и представить их значения в виде сем. Во многих современных лингвистических исследованиях в семантической структуре слова выделяют три типа сем: архисема – общая сема родового значения, дифференциальная сема видового значения и потенциальная сема, актуализирующаяся в определенных условиях. На семном уровне анализа актуализация оценочной семы в семантике метафоры происходит в результате перестройки иерархии сем (22,60-64).

Оценочная сема гипертрофируется, а архисема, в свою очередь, редуцируется. Так, при метафоризации слова lion «лев» происходит редукция архисемы «животное» и дифференциальной семы «животное с определенными биологическими признаками» и экспликация потенциальных сем «известный, знаменитый» и/или «сила, власть». Таким образом, специфика семантики метафоры заключается в актуализации оценочной семы. 1.3. Выводы. Рассмотрение места и специфики категории оценки в семантике метафоры убеждает

нас в следующем: 1. Формализация категории оценки в семантике метафоры основывается на том, что оценка включается в семантическую структуру метафоры в качестве компонента «оценочность». 2. Оценочность метафоры можно отнести как к денотативному, так и к коннотативному аспекту значения метафоры. 3. В метафоре оценочные потенциальные или дифференциальные семы исходного значения слова актуализируются, замещая архисему или редуцируя её. 4. Оценочность метафоры реализует оценочное отношение человека к

объекту оценки по типу «хорошо / плохо», где в центре находится зона нормы. Норма соотносится со стереотипными представлениями о среднем количестве признака, которым должен обладать объект оценки. Норма предполагает нейтральную оценочность как «точку отсчета» оценочной квалификации. Семантика исходного значения слова и контекст влияют на знак оценки метафоры. 5. В основе оценочной семантики метафоры лежит антропометрический принцип, так как человек является

обязательным компонентом структуры любого акта оценки. Антропометрический подход к исследованию метафоры ставит в центр внимания человека, характеризуемого в социокультурном и прагматическом аспектах. Все концепции метафоры отражают структуралистические или деятельностные аспекты её исследования. 6. В контексте оценочный компонент значения в семантике метафоры может подвергаться варьированию. Глава 2. Субстантивная метафора в процессе коммуникации.

2.1. Аксиологический статус субстантивной метафоры (на материале английского языка). Критерии оценки субстантивных метафор. Имя существительное наиболее часто выступает в качестве метафоры как средства оценки, сто мы связываем с его высоким номинативным потенциалом. Имя существительное образует наиболее многочисленную и наиболее «открытую» категорию слов. Имя существительное может значительно расширять свое основное категориальное значение предметности,

вбирая в себя значения других лексико-грамматических разрядов слов и придавая всем этим значениям предметный характер (14,91). Имя существительное способно выступать источником метафор других лексико-грамматических разрядов. Так, ряд глагольных метафор образован способом конверсии от имени существительного, в сфере адъективных метафор широко представлены прилагательные, образованные способом суффиксации от имени существительного. В основании оценочности любой части речи лежат определенные критерии оценки.

Анализ субстантивных метафор выявил следующие критерии оценки, которые лежат в основании оценочности: 1. Оценка тех или иных качеств – черт характера (характерологический критерий оценки) (доминантная сема – pleasant / unpleasant). Анализ субстантивных метафор с характерологической оценкой позволяет выявить разные основания оценочности: 1) оценка морально-этических качеств референта (доминантная сема – moral / immoral), например: • “You know my door is always open”. “Open?”

David laughed sarcastically. “If Christ himself came into this studio, those three harpies wouldn’t let him in to see you!” (6,286). (harpy – «гарпия», «хищник», «грабитель»); • I got up to the table, and there’s Caruso sitting with these 6 gorillas, see? (36,103). (gorilla – «убийца», «бандит»). • - Who is that tall bird? - I tell you he’s just a radical bastard. (21,166). (bastard – «ублюдок», «подлый человек»). • All I mean is that it’s conceivable – just barely – that some nut

could have done this job to the girl with an axe and a saw. (3,102). (nut – «сумасброд», «псих»). • And in my opinion a wild beast is neither more nor less than what that old devil of a husband of hers is. (9,32). (devil – «дьявол», «злой человек»). • That child is a pig and a beast. (38,104). (pig – «свинья», «неряха»; beast – «упрямец»). • It appears that the young rip has been taking Julia to night clubs when she ought to have been in bed and asleep. (29,176). (rip – «распутник», «негодяй»).

• I’ve had’em all – including that pig of a husband of yours. (31,11). (pig – «свинья»). • Marsland’s rather an old duck… (17,40). (duck – «добряк», «душка»). • 2) оценка интеллектуальных качеств референта (доминантная сема – clever / stupid), например: • Don’t be an ass. (9,275). (ass – «осел», «глупый человек»); • “… Wilmer’s rather an old goose…” (17,40). (goose – «дурень», «простофиля»). •

You fool, Roger, d’you think Cleopatra would have liked what that silly old donkey said of her? (29,188). (donkey – «осёл», «дурак»). • I was rather a muff at the letter. (40,87). (muff – «глуповатый человек», «шляпа»). • Rickards isn’t a brute. (25,385). (brute – «скотина», «тупой человек»). • Pompous old ass. (23,81). (ass – «осел», «тупица»). 3) оценка эмоционально-психологических качеств референта, его темперамента (доминантная сема – spirited,

excitable / easy-tempered, calm), например: • Stand still, man. You aren’t a jumping bean. (44,205). (jumping bean – «непоседа»). • I’ll be a babbling baboon. (20,77). (baboon – «бабуин»); • Luckily the Lord has tempered the wind to his shorn lamb. (25,309). (lamb – «ягненок», «смиренный человек»). • …and it’s not reasonable to give up business for that freckled cat. (40,358). (cat – «сварливая женщина»).

• He had no real evidence that Oliphant was a bully. (25,172). (bully – «задира», «хвастун»). 4) оценка деятельности референта (доминантная сема – good activities / bad activities), например: • Though I knew that he was not informidable, I knew also that he was a bit of a humbug and a bit of a clown. (37,36). (clown – «клоун»). • This is a hungry, vicious, ungrateful little monster with large ambitions. (14,138). (monster – «чудовище»). • Monkey!

Stop making faces. (19,23). (monkey – «обезьяна»). • You bloody rats! You’re nothing more. (1,341). (rat – «крыса», «предатель»). 2. Оценка внешности (экстернальный критерий) (доминантная сема – beautiful / ugly). Объектом оценки чаще всего выступает физическое строение человека; в рамках доминантной семы «красивый / некрасивый» можно выделить контекстуальное значение «опрятный, имеющий вкус / неопрятный, не имеющий

вкуса», например: • He was a bean-pole of 6 feet, 3 inches. (40,158). (bean-pole – «долговязый человек»). • When they asked him to have a luncheon with them which was cooked and served by a scarecrow of a woman whom they called Evie. (29,92). (scarecrow – «пугало, чучело»). • Anthony Martson, a young bull with no nerves and precious little brain. (9,210). (bull – «бык», «здоровый парень»). • I have life in my body, this dead tree. (43,304). (dead tree – «сухое дерево», «иссохшее,

старое тело»). • What a bloodless ghost of a woman! (9,169). (ghost – «призрак», «очень бледный человек»). • He should have looked the arrogant bastard in the face and spoken the truth, even if it had cost him his stripes. (25,280). (bastard – «ублюдок»). • He was grateful when the door opened and Nora Gurney, the firm’s cookery editor, came briskly in, reminding him as always did of an intelligent insect. (25,14). (insect – «насекомое»). •

Charles had visited his father last summer, a golden-bronzed, hefty-legged, sun-bleached giant. (25,138). (giant – «великан», «исполин»). 3. Оценка социального статуса, уровня образованности, профессиональной принадлежности (социокультурный критерий) (доминантная сема – socially good / socially bad), например: • Wonderful how they know weather, these old salts. (16,224). (old salt – «бывалый моряк», «морской волк»). • That pill is coming to stay here. (18,93). (pill – «доктор»). •

Why should we have the disgrace of harboring such wretches?… Oh, I hate poor. At least, I hate those dirty, drunken, disreputable … pigs. (35,86). (pigs – «свиньи», «грязные, низкие существа»). • Dolly’s folks in Blue Mountain are nothing at all but the poorest white trash… (43,245). (trash – «отбросы», «бедняки из белого населения южных штатов»). • She is grand like royalty.

I married a princess. (15,22). (princess – «принцесса»). 4. Оценка пола и возраста (демографический критерий) (доминантные семы – male / female, old / young), например: • You rotten old eunuch, what do you know about love? (29,50). (eunuch – «евнух» (мужской пол). • She looked so deliciously yielding, a ripe peach waiting to be picked, that it seemed inevitable that he should kiss her. (29,240). (peach – «красотка» (женский пол). •

She had to ride with the two old wrinklies. (25,5). (wrinkly – «старуха» (пожилой возраст). • It had been a fairly commonplace murder, a henpecked husband at the end of his tether who had taken a hatchet to his virago of a wife. (25,34). (virago – «сварливая женщина» (женский пол). • … he was rather desperately keeping his attention on that slut Yvonne. (25,70). (slut – «потаскушка» (женский пол). •

The witch’s voice was cool. (25,135). (witch – «ведьма», «злая женщина» (женский пол). • You should see the mother. She’s a right bitch, that one… (25,168). (bitch – груб. «сука» (женский пол). • You’re a young panther, a lion cub. (25,123). (young panther – «молодой барс», lion cub – «молодой лев» (молодой возраст, мужской пол). • There was a peach from West Oakland. (26,371). (peach – «красотка» (женский пол). •

She was the flower of the family. (5,98). (flower – «цветок», «красавица» (женский пол). • Oh, she was a daisy. (2,174). (daisy – «цветок», «прелесть» (женский пол). • Her assistant, Shirley Coles, … a pretty 18-year-old… She was a pleasant child, anxious to please and responsive to friendliness. (25,245). (child – «ребенок», «подросток» (молодой возраст). • Control your tongue, poult. (40,35). (poult – «птенец», «юнец» (молодой

возраст»). • Trot along, chicks, and have your tea. (16,245). (chick – «цыпленок», «ребенок» (молодой возраст). • You shut up your trap, you old cow, said Julia. (29,83). (old cow – «старая корова» (пожилой возраст, женский пол). • Kitten, it sure does, and that I go for. (39,30). (kitten – «котенок» (молодой возраст). 5. Оценка эмоционально-психического состояния (кондициональный критерий) (доминантная сема – spirited,

excitable / easy-tempered, calm), например: • Their love imprisons me. I am a trapped hare. (27,144). (trapped hare – «загнанный заяц»). • His conduct after that is the conduct of a hunted animal. (9,148). (hunted animal – «загнанный зверь»). • Not that Mrs. Ascher had been afraid of him – a real tartar she could be when roused. (9,31). (tartar – «мегера», «фурия»). 2.2. Специфика метафорической энантиосемии.

Основное значение предопределяет появление метафорического значения, служит базой оценочной семантики метафоры. Однако мотивировку некоторых метафорических значений, обоснование их оценочной специфики следует искать в контексте. В условиях контекста оценочность в семантике метафоры может не только сопровождаться интенсификацией, но и подвергаться варьированию. Контекст может нейтрализовать пейоративную и мелиоративную оценку, и наоборот, нейтральная оценка может в контексте трансформироваться в пейоративную или мелиоративную

оценку. Источником модификации оценочного значения становится перестройка значения метафоры в контексте. В таких случаях слово, обозначающее некоторый объект действительности, подвергается двухярусному семантическому изменению: происходит актуализация эмоционально-оценочного компонента значения и замена знака данного компонента на противоположный или нейтральный, например: bitter-ender 1. стойкий, принципиальный человек (+), 2. упрямец (-). Основными типами модификации оценочной семы метафоры являются окказиональная мелиорация

пейоративов и пейорация мелиоративов, что в современной лингвистике носит название энантиосемия (от греч. En – «в», anti – «против», sema – «знак»). Полиассоциативность восприятия привела к возможности рассмотрения какого-либо свойства как в положительном, так и отрицательном смысле. Энантиосемия является совершенно особым аксиологическим механизмом коммуникации: она отражает единство противоположных, но связанных между собой оценок, их взаимопереход, способность сменять друг друга.

В случаях энантиосемии тот или иной знак оценки под влиянием контекста меняется на противоположный, т.е. смена оценочного знака происходит как в направлении пейорации, так и мелиорации. Значительную роль в возникновении энантиосемии играет ироническое словоупотребление, например: dabster 1. знаток, специалист (+), 2. неумелый работник, «сапожник», неумеха (-); book-learned 1. начитанный человек (+), 2. оторванный от жизни (-). Следует признать ведущую роль эмоций и ассоциаций в оценочной переориентации

метафоры. В метафоре происходит семантический сдвиг, связанный с трансформацией эмоциональной оценки. На передний план выступает мотивация смены оценочного знака метафоры – эмоциональное отношение говорящего к объекту оценки. Специфика оценочного компонента значения энантиосемической метафоры состоит в том, что модификация оценочного знака служит цели интенсификации оценочного компонента значения в семантике метафоры. Так, слово «dabster», употребляемое говорящим в качестве высокой похвалы, в ироническом смысле

приобретает интенсифицированную пейоративную оценочность. Сущность метафорической энантиосемии заключается в отклонении от аксиологических стандартов путем различных языковых приемов, например, иронического или саркастического употребления метафор, создающих экспрессию всего оценочного высказывания. Модификация оценочного знака основана на «конфликте» оценочного компонента метафоры с оценочным смыслом контекста, выражающего иронию, сарказм, восхищение.

Обращение к коммуникативной ситуации позволяет правильно интерпретировать оценочный характер высказывания в целом и оценочный знак метафоры в частности. В разговорной речи для выражения положительной эмоциональной реакции субъекта оценки наряду с оценочными существительными и прилагательными, ласкательными словами и т.п. широко используются пейоративные метафоры. • She covered my face with kisses… You beautiful brute, she said. (4,28). (beautiful brute – «прекрасное

чудовище»). • She was really a good-natured old haversack. (42,67). (good-natured old haversack – «добродушная старая кошёлка»). • Vesey looked around when Duke waved and said happily, “Hi, you old goat!” – grabbed his ear, pulled him down and whispered. (20,376). (goat – «козёл», «дурень»). • It might be their last time together. Already he had half decided hat it had to be. He would free himself from this sweet enslavement. (25,118). (sweet enslavement – «сладостное рабство»).

• No, Bill, I shall not parachute into Wembley Stadium holding the book in one hand and a microphone in the other. Nor shall I compete with the station announcer by bawling my verses at the Waterloo commuters. The poor devils are only trying to catch their trains. (25,12). (poor devil – «бедняга»). • But he’s left the evidence. It’s all there, all laid out for us. Neat little devil, wasn’t he? (25,165). (neat little devil – «аккуратный дьяволенок»).

Энантиосемия в виде пейорации мелиоративов также встречается в речи. • “A little bird”, he said archly. (29,176). (little bird – «мелкая сошка»). • Poor lamb … he’s such a hell of a gentleman he doesn’t know what to do about it. (29,93). (hell of a gentleman – «чёртов дженльмен»). • “I just want to thank you for being such a goddamn prince, that’s all,” I said it in this very sincere voice. (33,83). (goddamn prince – «чёртов принц»). В устной речи модификация оценочного знака достигается особой интонацией –

интонацией восхищения или интонацией сарказма (12,238). Метафорическая энантиосемия широко представлена в коллоквиальной сфере. В условиях непринужденного неофициального общения практически любое слово языка может при соответствующем употреблении стать энантиосемичным – приобрести противоположную оценку. 2.3. Основные структурные типы субстантивной метафоры.

С.М. Мезенин выделяет 3 структурных типа субстантивной метафоры: метафора-предложение, метафора-словосочетание и обособленная метафора (метафора-обращение). Метафора-предложение. В метафорах-предложениях метафоризирующую функцию выполняют все составляющие высказывания, что делает нереальной всю ситуацию в целом. Sмет. – Vмет. – Oмет. или (S – V – O)мет. Метафоры нейтральной оценки. 1. Stand still, man.

You aren’t a jumping bean. (44,205). 2. Her reputation was a prison that she had built round herself. (29,185). 3. The idea is blowing through this state like a storm wind. (24,425). 4. She had acquired reputation of a perfectly virtuous woman, whom the tongue of scandal couldn’t touch. (29,185). 5 You didn’t try to find out what was wrong with the car? - There was no time to fuss about under the bonnet. (25,288).

6 I still feel at home here… - …It’s a stony soil in which to put down roots. (25,408). – «Я всё равно чувствую себя здесь как дома.» … «Но здесь каменистая почва, чтобы пускать корни.» Метафоры отрицательной оценки (пейоративные метафоры). 1. A madman! Got a bee in his bonnet. (9,204). Метафора-словосочетание. Метафора-словосочетание объединяет как разнофункциональные (глагол и существительное, прилагательное

и существительное), так и однофункциональные единицы (приложения, квазитождества, именные атрибутивные группы), где оба компонента выражены именами существительными. На основании выполняемой функции при рассмотрении сочетаемости сказуемого выделяются несколько типов: 1. Субъектная метафора Sмет. – V – (O): Метафоры нейтральной оценки. 1.That pill is coming to stay here. (18,93). 2. Anthony

Martson, a young bull with no nerves and precious little brain. (9,210). 3. There was a surge of sound and the cat’s-eyes momentarily gleamed before, in a rush of