Форд и фордизм

Фордизм. Итак, Форд на основе принципа планомерного производства создал новаторскую, научную систему организации поточно-массового производства, которую внедрил на автомобильных заводах своей компа­нии. Она получила распространение в мире под названием «фордизм», представляя собой синтез новейших методов организации крупных произ­водственных предприятий на основе принципа поточности сборочного конвейера. Форд сделал практические выводы из учения Смита о разделе­нии труда. Его автомобильное производство было создано на принципах «булавочной мануфактуры», описанной Смитом. Он превратил идею Смита в огромную силу. Если по Смиту разделение труда внутри булавочной ма­нуфактуры увеличило производительность в 240 раз, то разделение труда на автомобильных заводах Форда дало рост производительности труда бо­лее чем в 500 раз.
Каждый рабочий на заводах Форда, работая на сборочном конвейере, осуществлял единственную операцию, состоящую зачастую из одного движения и не требовавшую значительной квалификации. При этом, как отмечал Форд, для 43% рабочих требовалась подготовка до одного дня, 36% - от одного дня до одной недели, 6% - одна-две недели, для 14% -больше нескольких месяцев.
Вводя конвейерную сборку, Форд создал ряд новшеств, отвечавших принципу ее поточности. Это типизация продукции, стандартизация и уни­фикация деталей, взаимозаменяемость деталей, блоков и узлов. Все это дало значительный рост производительности труда, снижение себестоимо­сти, а следовательно и цены реализации одного автомобиля, удвоение дневной заработной платы и рост общего объема прибыли. Так, например, «модель «Т» в 1910 г. продавалась за 780 долл., а через 4 года - 490 долл. Производственная система Форда («фордизм») стала всеобъемлющим явлением. Дело не только в технико-технологических решениях, затратах капитала и научных формах организации и управления производством, но и в том, что сама система покоится на великой стратегии параллельного движения высокой производительности труда и заработной платы (номинальной и реальной). Эта стратегия дает новейший экономический и социально-этический эффект по сравнению с практикой низкой заработной платы и низкой производительности. Г. Форд не признавал экономический детерминизм объективных эко­номических законов Смита - Рикардо - Маркса - Кейнса, не признавал кри­зисы, будучи убежденным, что все зависит от предпринимателя. Если он работает по строго намеченному плану, а фабрика похожа на научную ла­бораторию, и если он хорошо платит рабочим, создает им необходимые условия для работы и отдыха, то они дадут ему высокую производитель­ность труда при низких затратах и низких ценах, а в итоге, - к предприни­мателю большая прибыль «приходит сама собой». Но со временем Форд разглядел и отрицательные стороны конвейерной системы. Когда к 1913 г. производство модели «Т» стало высокомеханизи­рованным, а узкоспециализированные работники выполняли по одной лишь операции, например на сборке, высокая производительность труда и качество продукции окрыляли их, но в то же самое время трудовой процесс утомлял своей интенсивностью, монотонностью и скоростным ритмом конвейера, люди, не выдерживая, стали уходить. Форд заметил «террор машины», как определил он в книге «Моя жизнь, мои достижения». Коэф­фициент текучести рабочей силы достиг пропорции 10:1. Следовательно, чтобы на конвейере работало постоянно 100 человек, нужно было нанимать в течение 1913 г. 1000 человек. Форд стал терять на том, что работники, получившие квалификацию, бросали работу. Это приводило к тому, что вложения в подготовку рабочей силы растрачивались. Высокоэффективной конвейерной революции грозила опасность от­торжения - возникла ее несовместимость с человеческими возможностями. Иной предприниматель растерялся бы или применил административный «террор», но Форд пошел другим путем. Наряду с удвоением дневной зара­ботной платы улучшил условия работы и отдыха рабочих - от столовых до больницы, от обеспечения их квартирами до обучения детей в высших и средних заведениях; сделал всех рабочих акционерами своей компании. Это не было актом великодушия с его стороны. Главное было - создать че­ловеку условия, дать работу по его способностям, чтобы он получал удов­летворение от своего труда и заработка. Предпринятые Фордом меры принесли плоды. Текучесть кадров пошла на убыль, производительность труда возросла. Повышение не только но­минальной, но и реальной заработной платы сберегло суммы, которые при прежней организации труда могли обернуться безвозвратными потерями. Итак, правило фордизма гласило: один человек, даже самый способный, не может одновременно выполнять хорошо две или больше работ (операций) -следовательно, на одно рабочее место - один человек. Это правило Смита Форда привело к ускорению развития производительных сил мировой эко­номики. Затраты - цена. Форд соединил в производстве автомобиля качествен­ные характеристики - универсальность, простоту, надежность, достигнутые посредством низких затрат и высокой производительности труда, низкой цены реализации автомобиля и высоких прибылей за счет массового про­изводства. Для решения этих задач он «начертил» (как говорил Форд) но­вую модель - «автомобиль для всех». Вначале на сборку одной машины уходило 12,5 часа. Форд был разочарован и поставил, казалось, немысли­мую задачу; выпускать одну машину в минуту. По его расчетам, это значи­тельно снизило бы затраты, и появилась бы возможность продавать авто­мобиль по более низкой цене, чтобы охватить миллионы покупателей. Че­рез 12 лет (в 1920 г.) задача была решена: автомобиль собирался за 1 мину­ту. Но Форд не успокоился. В 1925 г. на его заводах в Ривер-Руже модель «Т» уже сходила с конвейера каждые 10 секунд. Затраты и цены снизились. Результат превзошел все ожидания: было продано 15456868 автомобилей. Сеть заводов Форда и станций обслуживания распространилась по всему миру. Время - фактор производства. Форд неустанно напоминал: «Потеря времени отличается от потери материала тем, что его нельзя возвратить. Потеря времени совершается легче всего и возмещается труднее всего, ибо потерянное время не валяется на полу . В нашей промышленности, - отме­чал Форд, - время расценивается нами совершенно так же, как человече­ская энергия»'.Ион доказал, что время - фактор производства, как труд и капитал, создавая научную систему, которая позволила довести сборку од­ного автомобиля с 12,5 часа до 10 секунд. Деловая этика. Начиная свое дело, Форд ощутил недостаток не в фак­торах производства - капитале, сырье, материале и рабочей силе, а в эти­ке». На вопрос, что нужно, чтобы выйти из трудного экономического по­ложения, он ответил: «Нужна деловая этика». Такую этику он применил в отношениях предпринимателя с рабочим, сделал своих рабочих акционе­рами и назвал акционерный капитал - «товарищеским капиталом». Рабочих стал называть «компаньонами». Конечно, в этом заметна доля игры. Но он хорошо оплачивал труд рабочих, заботился об их семьях, создал социоло­гическую и психологическую лаборатории на своих заводах. И выиграл. Когда его соперники - «жадные капиталисты» - обанкротились во время Великой депрессии, его предприятия имели прибыль. Он обеспечил рабо­той своих работников не только на заводах, но и на крупных сельскохозяй­ственных предприятиях промышленного типа.
Бережливость и экономия. Форд по-своему смотрел на роль «береж­ливости» и «экономии». «Мелочная бережливость», считал он, не является «лекарством против бедности». Такое лекарство он видел «в лучшем распределении предметов произ­водства». «Без сомнения, бережливость лучше расточительности, но так­же неоспоримо, что она хуже полезной траты».
Следовательно, Форд-предприниматель заметил на практике то, о чем писали экономисты-теоретики Кенэ и Кейнс. Форд считал, что неумелая «бережливость» ведет не к прогрессу, а к регрессу. « .Есть ли более жал­кое зрелище, чем несчастный, озабоченный человек, который в лучшие и прекраснейшие дни своей жизни цепляется за пару кусков твердого метал­ла»44. (Форд, как и Кейнс, выступал против золота в виде денег, предлагая отображать стоимость денег в реальном экономическом богатстве, создан­ном страной). И он со свойственной ему горячностью спрашивал: «Да сто­ит ли даже похвалы сокращение до минимума жизненных потребностей? Мы знаем этих, так называемых «бережливых людей», которые как будто скупятся даже на то малое количество воздуха, которое они потребляют, и частичку уважения, в которой они заботливо себя ограничивают. Они скорчились как духовно, так и телесно. Бережливость в этом смысле - рас­точение жизненных соков и чувств»45. Следовательно, Форд не против ра­зумной бережливости, он против уродливых форм бережливости, ведущих к свертыванию экономического роста, а следовательно, и роста благосос­тояния. Омертвелой бережливости и скопидомству Форд противопоставляет свою идею, названную «принципом правильной траты». «Трата положи­тельна, активна, животворна. Трата жива. Трата умножает сумму всего хо­рошего»46. Справедливости ради надо отметить, что Форд не против сбе­режений, он писал: «Справедливо желательно, чтобы каждый имел запас­ный фонд; не иметь его в случае, если это вообще возможно, - подлинная расточительность»47. И если бы люди умели тратить деньги продуктивно, они бы имели и больше доходов, и больше сбережений. И как бы завершая свои советы о «бережливости» и «экономике», Форд справедливо заключа­ет: если бы молодые люди умели вкладывать деньги в производительные предприятия, они бы могли не только «умножить полезные ценности», но и достигнуть «вершины полезного творчества» . Всей своей жизнью и дея­тельностью Форд доказал на деле, что только при разумном инвестирова­нии денег в производственные предприятия можно результативно служить себе, людям, стране. Политэкономия капитала. Воззрения Форда на капитал формирова­лись на основе концепций: школы Смита - Рикардо - Милля; научного со­циализма Маркса; неоклассической школы Менгера - Джевонса - Вальраса и Маршалла; американской школы институционализма Веблена. У Форда были определенные опасения относительно жесткого государственного регулирования экономических процессов. «Главная цель капитала, - писал Форд - не добыть как можно больше денег, а добиться того, чтобы деньги вели к улучшению жизни». Как и экономисты перечисленных научных школ, Форд смотрел на капитал как на созидательную силу. Очевидно, поэтому он считал, что капитал, кото­рый не способствует расширению предприятия, т.е. не создает новые рабо­чие места и новые товары для народного потребления, «бесполезнее, чем песок». «Капитал, который постоянно не улучшает повседневных жизнен­ных условий трудящихся и не устанавливает справедливой платы за рабо­ту, не выполняет своей задачи». Надо помнить, что «лучшим компаньо­ном для предприятия является тот народ, который оно обслуживает». Прежде всего крупное предприятие может решать эти вопросы, поскольку оно поддерживается спросом населения, -исключительно верное опреде­ление. Рациональное использование капитала должно находиться под посто­янным контролем «хозяйственной жизни» предпринимателей и правитель­ства, «без деловой жизни и без правительства обойтись нельзя». Сущность этих взглядов заключалась в оценке преобразующей роли капитала: «Капитал, проистекающий сам собой из предприятия, употреб­ляемый на то, чтобы помочь рабочему идти вперед и поднять свое благо­состояние, капитал, умножающий возможности работы и одновременно помножающий издержки по общественному служению, будучи даже в ру­ках одного лица, не является опасностью для общества». И далее следовал вывод, на который не осмеливался ни один капиталист: капитал «представ­ляет собой исключительно ежедневный запасный рабочий фонд, доверен­ный обществом данному лицу и идущий на пользу общества. Тот, чьей вла­сти он подчинен, отнюдь не может рассматривать его как нечто личное. Никто не имеет права считать подобный излишек личной собственностью, ибо не он один его создал. Излишек есть общий продукт всей организации. Правда, идея одного освободила общую энергию и направила ее к одной цели, но каждый рабочий явился участником в работе». Как не вспомнить здесь мысли Смита о том, что прибыль капиталиста создается рабочим, Рикардо о том, что «добавочная стоимость» и «при­бавочная стоимость» (Маркс) создается в действительности лишь произво­дительным трудом рабочего. И что эта стоимость составляет прибыль, часть которой превращается в капитал и используется как источник расши­рения и реновации производства. Безотходные технологии. «Идеальное производство, - такое, - прозорливо полагал Форд, - в котором нет подлежащих дальнейшему использова­нию отбросов». Идея безотходных технологий возникла у Форда с организацией массо­вого производства, потребовавшего миллионы тонн сырья и материалов. Форд делился своими мыслями: «Мы начали себя спрашивать: «Почему у нас так много отбросов? Не уделяем ли больше внимания их использова­нию, чем устранению самой возможности отбросов?» и сформулировал новую парадигму отношения к материальным ресурсам: «Он /материал/ не имеет никакого значения, пока не поступает в человеческие руки» . Затем пришел к выводу: «Мы будем более тщательно пользоваться материалом, если будем представлять его себе как труд». Был создан отдел по переработке отходов. На отходы производства стали смотреть как на «растрату человеческого труда» и потерю перемен­ного капитала. По инициативе созданного отдела на предприятиях форми­ровались дополнительные мощности для переработки металлической стружки, древесины, шлака, металла и т.д. Цель внедрения безотходных технологий определила главные задачи. Это экономия трудовых и материальных ресурсов, сохранение экологиче­ского равновесия окружающей среды. Экономия труда, трудовых ресурсов основывалась на подготовке высо­коквалифицированных работников с большими затратами. А это служило побудительным мотивом к замене живого труда машинным. Человек на­правлялся в среду экономического и социального сервиса. В деле экономии материальных ресурсов, необходимых для производства товара, исходили из того, что ресурс, раз попавший в производственный оборот, должен быть использован полностью, без отходов или при весьма малых, но без­вредных - экологически чистых отходах. Для этого научный технологиче­ский поток рыночной экономики создал безотходные технологии.
И на предприятиях Форда стали применять безотходные технологии. Все десять крупных его предприятий, расположенных в Детройте, удовле­творяли на 40% свою потребность в тепловой энергии от побочного тепла доменных печей, которое раньше выбрасывалось в атмосферу. Уголь слу­жил не просто ингредиентом доменной печи или только для получения те­пловой энергии, из него вырабатывались также сернокислый аммоний и бензол, которые продавались как сырье заводам минеральных удобрений. На основе побочных продуктов из угля работали красочный и лаковый за­воды. Полученный же газ, ранее уходивший в атмосферу, употреблялся для нагревания 120 печей. Часть газа поступала на отопление производствен­ных помещений и жилого фонда.
Отходы стали и других металлов отправлялись на переплавку. Полно­стью утилизировались отходы масел и красок, а также песок, оставшийся после формовки, огнеупорные кирпичи; шлак шел на изготовление цемен­та. С этой целью был изобретен «влажный» способ изготовления цемента, который и сегодня используется в мировой цементной промышленности. По аналогичной технологической схеме перерабатывались и другие сырье­вые ресурсы: древесина, каучук, стекло и т.д. Девизом стала работа без от­ходов и без мусорных свалок, ибо дешевле не допускать отходы, чем лик­видировать их, - таков принцип и современных экологически чистых тех­нологий. Подходы к агропромышленному союзу. Форд гордился тем, что обеспечил «слияние сельского хозяйства и промышленности». Он приме­нил понятие «гармоническое мировоззрение», согласно которому пред­стояло снять навсегда вопрос об антагонизме между городом и деревней. «Между сельским хозяйством и промышленностью, - писал Форд, - должен быть и может быть некий род спайки». И далее: «Промышленник может дать фермеру то, в чем тот нуждается, для того, чтобы быть дельным фер­мером, а фермер обеспечивает промышленника всем, что только делает его работоспособным». Форд справедливо считал, что соединение про­мышленности и сельского хозяйства возможно при хорошо налаженном транспорте, который, в свою очередь, выступает как «стойкая и здоровая система полезного служения» народу. Жизнь и современная экономика развитых стран подтвердили этот принцип. Синтезирующим началом между промышленностью и сельским хозяй­ством выступила сезонность работ в земледелии. Форд рассматривает воз­можность и необходимость соединения промышленности с сельским хо­зяйством с учетом необходимости решения следующих экономических и социальных проблем. Сглаживания сезонности работ в сельском хозяйстве и занятости на­селения. Форд заметил, что не только в сельском хозяйстве имеются случаи «застоя» (термин Форда), но и в промышленности. «Застой» можно было бы снять при помощи сочетания промышленного труда на фабрике с тру­дом сельскохозяйственным. Затруднения промышленного и сельскохозяй­ственного производства он определил особым термином - «мертвый се­зон». В деревне это зимний период, когда фермер мог бы помочь промыш­ленным рабочим. А на предприятии - в разгар летнего сезона. В это время рабочий мог бы поработать в деревне. «Таким образом, для всех явилась бы возможность избежать времени застоя». Децентрализация и специализация, оптимизация промышленности. Со­здав крупное предприятие в одном месте, Форд столкнулся с недостатками и потерями гигантских предприятий. И нашел выход в предметной специа­лизации, создав сеть небольших дочерних предприятий в сельской местно­сти по производству отдельных деталей и блоков автомобиля, которые шли на конвейерную сборку на основном заводе. Такой была и фабрика стекла тоже недалеко от Детройта. Рабочие сочетали работу на фабрике с обра­боткой полей и садов. Так возникал новый тип работника - агроиндустриальный рабочий. Производство орудий труда для сельского хозяйства. В зимнее время Форд набирал фермеров для работы на тракторном заводе и предприятиях по производству сельскохозяйственных машин и инвентаря с таким расче­том, чтобы дать к весенне-летнему сезону больше различных машин. Участие фермеров в работе промышленного предприятия помогало изучать спрос, качество, цены тракторов и сельхозмашин. «Фермер, - писал Форд, - не столько нуждается в новом орудии, сколько в движущей силе для использования орудий. Я сам исходил немало миль за плугом и знаю, какая это работа. Какая трата времени и рабочей силы для рабочего, целы­ми часами и днями шагающего за медленно ползущей упряжкой, тогда как трактор мог бы произвести за это же время в шесть раз большую работу». Превращение сельского хозяйства в разновидность промышленного производства. Можно сказать, от Форда пошла тенденция создания агро­промышленных предприятий, объединений, комбинатов не только комплексного межотраслевого характера, но также специализированных, кото­рые в наши дни складываются на основе вертикальной агропромышленной интеграции, представляющей образования, успешно сочетающие производ­ство высококачественного сырья с его переработкой и реализацией конеч­ного продукта. «Централизация продовольственной промышленности связана с огром­ными транспортными и организационными издержками и слишком убы­точна для того, чтобы продолжаться в высоко развитой общественной жиз­ни», - писал Форд, предсказывая, что «в ближайшие 20 лет предстоит такое же развитие сельского хозяйства, какое мы пережили за последние 20лет в промышленности». История развития экономики подтвердила эту мысль. Кооперативное движение. Форд предлагал размещение и строительст­во предприятий, перерабатывающих сельскохозяйственную продукцию, вести за счет кооперации фермерских хозяйств путем самофинансирования, кредитов ипотечных банков. Он видел большие потенциальные воз­можности в кооперации сельского хозяйства. «Кооперативное сельское хо­зяйство обеспечит такие успехи, что мы увидим фермерские общества с собственными бойнями, мельницами, на которых возделанное зерно бу­дет превращаться в рыночный товар». Мысль о крупных кооперативах, в которых можно использовать маши­ны и современные технологии, пришли Форду на ум после того, как он на старой отцовской ферме в Дирборне организовал новаторскую для того времени молочно-товарную ферму со стадом в 300 коров. Она была орга­низована как промышленное предприятие. Коровы содержались «в железо­бетонном здании, поддерживаемом в абсолютной чистоте». Все операции по уходу, кормлению и доению коров были механизированы, поэтому на ферме работало очень мало людей по 8 часов при хорошей оплате. Форд сделал вывод, что «при содержании скота в общественных помещениях фермеры получили бы гораздо больше, чем при содержании маленьких стад на своем участке». Для этого он советовал фермерам кооперировать­ся, добиваясь «выполнения всех операций машинами и электричеством». Современное сельское хозяйство во многих странах работает по этим принципам достаточно эффективно. Эта производственная общность назы­вается агропромышленным комплексом. Социальная значимость соединения промышленности и земледелия. Для Форда союз промышленности и земледелия являлся не самоцелью, а средством достижения цели. Он уловил раньше других предпринимателей революционизирующую роль промышленности по отношению к сельскому хозяйству. Понял раньше других, что «старое земледелие умерло» и потому оно «должно быть целиком реорганизовано , двигаясь к промышленному сельскому хозяйству». Видел прогресс в том, что фермер покинул свой ма­ленький, индивидуальный мир «и переселился в широкий мир промышлен­ности», мир автомобиля, телефона и радио. Фермер роптал: его «работа тяжелее промышленной работы»,а получает он меньше, чем рабочий. «Но дело в том, что в нашем мире платят не за пот, а за результаты».
И поскольку «фермер хочет жить так же хорошо, как человек, занятый в промышленности», ферму необходимо реорганизовать по принципам машинного производства, для чего фермеру необходимо дать хорошее об­разование, как и рабочему в промышленности. Сельскохозяйственный труд должен стать индустриальным, а заработная плата, условия труда и быта -приравняться к условиям промышленного рабочего. Когда земледелец нау­чится смотреть на себя как на промышленника, со всем свойственным ему отвращением к расточительности в отношении материала и рабочей силы, «цены на продукты сельского хозяйства так упадут и доходы так повысят­ся, что каждому хватит на пропитание, и сельское хозяйство приобретет репутацию наименее рискованной и наиболее выгодной профессии»66, а результатом будет достижение «дешевой и значительной продукции», ко­торой «всем хватит». Таков социальный лейтмотив фордовской концепции агропромышленной кооперации и интеграции,-подтвержденный жизнью.
Неофордизм. «Фордизм» - детище 20-30-х гг., основанный на достиже­ниях науки того времени; затем из него вырос «постфордизм», отражая острые потребности исторических условий после победы над фашистской Германией и милитаристской Японией. Для «постфордизма» до 1965 г. бы­ло характерно то, что он опережал необходимость сочетания экстенсивных методов производства и накопления капитала с интенсивными методами, а после 1965 г. примерно до 1985 г., когда экстенсивные методы, из-за ощу­тимой ограниченности природных ресурсов, потеряли свое значение, ори­ентация «постфордизма» переключилась в сторону интенсивных методов производства и накопления капитала, основанных на научных технико-технологических решениях. Рубеж 1985 г. показал, что мировая экономика не может дальше развиваться на принципах «фордизма» и «постфордизма». Жизнь выдвинула не­обходимость новых решений. И возник неофордизм, теоретической осно­вой которого является и неоклассическая экономическая школа в лице Маршалла, кейнсианство и неокейнсианство, неоинституционализм Дж. К. Гэлбрэйта и неомарксизм отдельных экономистов-математиков Западной Европы и США. Мысль Форда о том, что «будущее само о себе позаботится», таила зер­но динамизма и гибкости, способных обогатить «фордизм» новым содер­жанием, исходя не только из задач, но и из материальных и научных пред­посылок современного общества. О «неофордизме» теперь можно говорить не только и не столько о чисто экономическом и технологическом явлении, а как о комплексном социальном явлении конца XX - начала XXI в., как о «науке - непосредственной производительной силе общества», «всеобщем интеллекте», способном преодолевать противоречия капиталистической рыночной экономики, дать новый толчок росту производительности обще­ственного труда и на этой основе сообщить современному обществу новое качество жизни. Таким образом, «неофордизм» выступает как единая, цельная макро­экономическая система, включающая три типа экономических, социальных и технико-технологических отношений: экономическая и социальная совокупность отношений общества в це­лом; экономико-производственные отношения общества и отдельного пред­приятия; технико-технологические отношения внутри предприятия в его политэкономическом понимании. «Неофордизм» в состоянии включить любую идею, откуда бы она не исходила, если она влияет на главный результат: высокая производитель­ность труда, высокое качество товара с более выгодной ценой и более вы­сокой устойчивый уровень жизни населения, покоящийся на фордовских принципах: « высокой зарплаты», «принцип служения» и «принцип дело­вой этики». Сердцевиной «неофордизма» может стать совет Форда «не бойся кон­куренции»: в его представлении конкуренция соперничества уступит кон­куренции сотрудничества на уровне отдельных предприятий, на уровне и в рамках одной страны и на глобальном уровне. При таком условии на пла­нете воцарится «социальная гармония». А об этом всегда мечтали, мечтают и будут мечтать лучшие умы человечества.