Философские взгляды представителей Милетской школы

Содержание Содержание Вступление. Причины культурного переворота в древней Греции. Милетская школа. Фалес. Свидетельства. Учение.
Анаксимандр. Свидетельства. Учение. Анаксимен Свидетельства. Учение. Заключение Литература.

Вступление. Причины культурного переворота в древней Греции. Перед нами стоит вопрос: каково начало западной мысли? Каковы ее истоки в греческом мире? Представляется, что новый тип мышления, приведший к возникновению в начале 6 в до Р.Х. в греческой колонии Милет (Малая Азия) философии и науки, основан на трех принципах. 1. Образовалась новая область мышления, внешняя по отношению к религии и чуждая ей. Возникновение космоса и других естественных явлений ионийский «физики» объясняли чисто рациональными причинами и в отрыве от религии. Они решительно игнорировали божественные силы, установленные ритуальные обряды и священные сказания, традицию которых закрепили в своих поэмах такие поэты-«теологи», как Гесиод. 2. Выделилась идея космического порядка, покоящегося отныне не на мощи бога – верховного правителя, монарха, басилевса (как в традиционных теогониях), но на понятии космоса, подчиняющегося закону, правилу (nomos). Nomos устанавливает для всех составляющих природу элементов (стихий) порядок, в соответствии с которым ни один элемент не может осуществлять свою власть (kratos) над другим. 3. Эта мысль имеет глубоко геометрический характер. Идет ли речь о географии, астрономии или космологии, она постигает физический мир и проецирует его в пространственные рамки, которые больше не определяются религиозными категориями возвышенного и низменного, небесного и подземного, но образуются взаимными, симметричными, обратимыми соотношениями. Эти три принципа – светский и рациональный характер видения мира, понятие умопостигаемого и упорядоченного космоса и геометрическая картина вселенной – тесно связаны друг с другом. В своей совокупности они определяют то новое и оригинальное, что внес греческий рационализм как по форме, так и по содержанию по сравнению с прошлыми и теми ближневосточными цивилизациями, с которыми греки могли быть знакомы. С чем связаны эти нововведения и почему они осуществились в греческом мире? Дать ответ на эти вопросы означало бы внимательно рассмотреть всю совокупность условий, которые привели Грецию от микенской дворцовой цивилизации, довольно близкой восточным царствам того времени, к социальному и духовному универсуму полиса – города-государства. Становление полиса означает не только ряд экономических и политических преобразований, но включает в себя также следующие факторы: · Изменение образа мышления, открытие другого интеллектуального горизонта, выработку нового социального пространства с центром на городской площади (agora). · Исчезновение такого персонажа, как микенский правитель (anax), верховная власть которого контролирует и регламентирует, через посредство писарей, всю социальную жизнь. · Возвышение слова, которое в своем светском применении – в свободном споре, дискуссии, диалоге – становится преимущественным политическим оружием, инструментом достижения приоритета. Оно означает далее полную открытость как в отношении проявлений общественной, так и духовной жизни, излагаемых отныне в письменной форме для сведения всех граждан (если речь идет о законах и декретах) и доступных критике или борьбе мнений (когда речь идет об индивидуальных творениях). · Замену старых иерархических отношений господства и подчинения новым типом общественных связей, основанных на симметрии и взаимности отношений между «подобными» или «равными» гражданами. · Отказ от традиции, которая больше не считается незыблемой и почитаемой. Более того, теперь усилия каждого направлены на то, чтобы отмежеваться от традиции, проявив оригинальность мышления и соблюдая дистанцию по отношению к предшественникам, утверждения которых можно либо принять, либо исправить, либо просто отбросить. Все изменения подобного рода свидетельствуют о том, что как секуляризация и «геометризация» мысли, так и развитие духа творчества и критики осуществлялись в общественной практике (praxis) в то самое время, когда они получили свое выражение у «физиков» милетской школы. Основная мудрость (sofia) греческих мыслителей заключалась в размышлениях по поводу политики и морали. Они стремились определить основы нового человеческого миропорядка, который заменил бы власть монарха или знати писанным законом, обязательным для всех. В результате город приобрел форму кругообразного и имеющего центр космоса: каждый гражданин, подобный всем остальным, подчиняясь и властвуя, должен был хронологически последовательно занимать и оставлять все симметричные положения, составляющие гражданское пространство. Именно этот образ социального космоса, регулируемого равным для всех законом (isonomia), на заре философии ранние греческие мыслители перенесли на физическую вселенную. Если древние теогонии составляли одно целое с мифами о верховной власти, уходившими своими корнями в царские ритуалы, то и новая модель мира, которую создали милетские «физики», в своих геометрических рамках связана с институциональными формами и духовными структурами, свойственными полису. Первоначальные явления и силы, образовавшие мировой строй (космос), объясняются аналогично процессам, наблюдаемым в повседневной жизни. Ж.-П. Вернан пишет: «Для физика мировой порядок больше не мог быть результатом установления в некоторый момент времени волей одного единственного агента активного факта, имманентный для природы… великий закон, упорядочивающий и управляющий вселенной должен был уже некоторым образом присутствовать в первостихии, из которой постепенно образовался мир». Итак, обратимся к первым милетским «физикам», а именно, - к Фалесу, Анаксимандру и Анаксимену, положившим начало новому типу мышления.
Милетская школа. Фалес. Фалес был гражданином Милета, происходившим от беотиских кадмейцев, современником Солона и Креза. Аполлодор (по свидетельству Диогена Лаэрция, I, 37) относит его рождение к 1-му году 35 Олимпиады, т.е. к 640/39 г. до Р.Х., его смерть – к 546/5 до Р.Х.; причем при исчислении года рождения решающей датой было, по-видимому, солнечное затмение 585 г. По свидетельствам Геродота и Диогена Фалес приобрел славу своей практической рассудительностью и государственной мудростью. Наряду с этим восхваляют его математические и астрономические знания, которые он приобрел в Финикии и Египте – быть может, во время торговых путешествий – и перенес в Грецию; самым знаменитым из приписываемых ему свидетельств этих знаний является то, что он предсказал год солнечного затмения, происшедшего 28 мая 585 г. до Р.Х. Очевидно, с этими математическими изысканиями и с пробужденным ими научным духом связана его попытка найти иной, немифологический ответ на вопрос о последних основах вещей; и с другой стороны, элементарному характеру древнейшей греческой математики соответствует то, что физика Фалеса не вышла из зачаточного состояния. А именно, он признал воду веществом, из которого все возникло и все состоит и он говорил также, что Земля плавает, подобно куску дерева, на воде, и этим объяснял ее устойчивое пребывание в центре мира. Об основаниях этой гипотезы уже Аристотель высказывает лишь догадку, ибо он не имел перед собой сочинения Фалеса, и такового, без сомнения, вообще не существовало (Предположение Аристотеля в «Метафизике» состоит в том, что наблюдения над влажностью всякой пищи и животного семени заставили Фалеса признать воду, как источник влажности, за первоначало); сочинения, упоминаемые позднейшими писателями, как и сообщаемые ими учения Фалеса, должны считаться подложными. Фалес, по-видимому, не объяснял точнее, каким способом вещи возникают из воды; по всей вероятности, он представлял себе, что с веществом непосредственно связана действующая сила, и саму эту силу мыслил, в духе древней религии природы, как нечто аналогичное человеческой душе; на это указывают также его изречения, что все полно богов и что магнит имеет душу (т.е. жизнь), так как он притягивает железо. Таким образом, он представлял себе вещество живым и одушевленным, - воззрение, которое встречается и у его последователей и которое метко названо «гилозоизмом» (от греческих слов материя и жизнь) или также «гилопсихизмом» (Деринг). Мнение, что он решительно отличал мирообразующую силу, в качестве божества или духа, или мировой души, от вещества, - не может быть допущено. Но сколь бы скудным нам ни казалось это первое начало физической теории, - важно все же было то, что эта теория вообще положила начало научному объяснению мира.
Свидетельства. Учение. АРИСТОТЕЛЬ. Метафизика, 1, 3, 983 b 6 [Предвосхищение предшественниками Аристотеля его учения о 4-х причинах или началах бытия: материального, формального, , движущего и целевого]: Большинство первых философов полагали начала, относящиеся к разряду материи, единственными началами всех вещей: из чего все сущие (вещи) состоят из чего, как из первого, они возникают и во что, как в последнее, они уничтожаются . . . Это они полагают элементом и это началом сущих (вещей).
Там же. 983 b 18: Однако количество и вид такого начала не все определяют одинаково. Так, Фалес, родоначальник такого poда философии, считает [мате­риальное начало] водой (поэтому он и утверждал, что земля — на воде). Вероятно он вывел это воззрение из наблюдения, что пища всех [существ] влажная и что тепло как таковое рождается из воды и живет за счет нее, а «то, из чего [все] возникает», - это, [по определению], и есть начало всех [вещей]. Вот почему оп принял это воззрение, а также потому, что сперма всех [живых существ] имеет влажную природу, а начало и причина роста содержащих влагу [существ] —вода. Некоторые полагают, что уже первые богословы, жившие в глубочайшей древности задолго до нынешнего поколения, держались того же воззрения на природу, [что и Фалес]: дескать, в своей поэзии они изобразили праотцами всего возникшего океана и Тефию и [говорили], что боги клянутся водой или, как они сами (поэты) ее назвали Стиксом: старейшее, [рассуждают «некоторые»], чтимо всего более, а чтимое всего более — это то, чем клянутся, (следовательно, «вода» - «старейшее»). Действительно ли это мнение о природе столь древнее и старое — пожалуй, неясно, однако Фалес, говорят, высказался о первой причине указанным образом. Мнения философов, 1, 3 («О началах»), 1 [слова «сей муж… постарше» отсутствуют у Стобея; вставка Псевдо-Плутарха]: Фалес Милетский утверждал, что начало сущих [вещей] —вода. (Сей муж считается зачинателем философии, и по нему была названа ионийская школа: ведь философских преемств было множество. Изучив философию в Египте, он вернулся в Милет постарше.) Все из воды, говорит он, и в воду всё разлагается. Заключает он [об этом], во-первых, из того, что начало всех животных - сперма, а она влажная; так и все [вещи], вероятно, берут [свое] начало из влаги. Во-вторых, из того, что все растения влагой питаются и [от влаги] плодоносят, а лишенные [ее] засыхают. В-третьих, из того, что и сам огонь Солнца и звезд питаются водными испарениями равно как и сам космос. По этой же причине и Гомер высказывает о воде такое суждение: «Океан, который всем прародитель». ИППОЛИТ Опровержение всех ересей, 1, 1: Сообщают, что Фалес Милетский один из семи мудрецов, первым принялся за философию природы. Он говорил, что начало и конец Вселенной — вода. Ибо все образуется из воды путем ее затвердевания (замерзания), а также испарения. Все плавает по воде, от чего происходят землетрясения,, вихри и движения звезд. И все произрастает и течет в ладном согласии с природой предка-родоначальника, от которого все произошло. Богом он считал вот что: «То, у чего нет ни начала, ни конца». ГЕРАКЛИТ-АЛЛЕГОРИСТ. Гомеровские вопросы, 22: Влажное вещество, с легкостью преображаясь (собств. «перелепливаясь») во всевозможные (тела), прини­мает пестрое многообразие форм. Испаряющаяся часть его обращается в воздух, а тон­чайший воздух возгорается в виде эфира. Выпадая в осадок и превращаясь в ил, вода обращается в землю. Поэтому из четверицы элементов Фалес объявил воду наипричиннейшим элементом. Кто ж породил это воззрение? Разве не Гомер, сказавши: «Океан и т. д.»? СИМПЛИКИЙ. Коми. к «Физике», 23, 21=ТЕОФРАСТ. Физические мнения, фр. I Diels (B комментируемом пассаже «Физики» 1, 2. 184 b 15 сл. Аристотель уста­навливает искусственную дихотомическую классификацию всех мыслимых учений о физических принципах или началах: начало либо одно, либо их много, и если одно — то либо движущееся, либо неподвижное, и если движущееся — то либо ко­нечное, либо бесконечное и т. д.): Из тех, кто полагает одно движущееся начало (их Аристотель называет физиками в собственном смысле слова), одни считают его конеч­ным как, например, Фалес, сын Эксамия, милетец, и Гиппон, которого считают безбожником. Они полагали, что начало — вода, причем на это их навело чувствен­ное восприятие. Так, теплое живет за счет влажного, умирающее высыхает, сперма всех [живых существ] влажная, всякая пища пропитана соками. А из чего каждое [существо] состоит, тем оно и питается. Между тем вода —основа всякой жидкости и то, без чего не может существовать ни одно [существо]. Поэтому они приняли за начало всего воду и объявили, что Земля покоится па воде. ОН ЖЕ. Комм. к «Физике» 203 а 16 [Платон и пифагорейцы рассматривают беско­нечное как субстанцию, «а все физики всегда полагают субстратом бесконечного ка­кую-нибудь Другую субстанцию из числа так называемых элементов, как-то: воду, воз­дух или среднее между ними»], с. 458, 19: «Физиками» Аристотель имеет обыкновение называть тех, кто занимается физическим разделом философии, в особенности же тех из них, кто пользуется одним только материальным началом или преимущественно им. Указанные физики, приняв в качество субстрата становящихся вещей материю и рас­сматривая ее бесконечность, очевидным образом полагали бесконечное уже не как субстанцию, а как акциденцию. Одни из них, приняв один какой-нибудь элемент, по­лагали его бесконечным по величине, как, например, Фалес — воду, Анаксимен и Дио­ген — воздух, Анаксимандр — среднее [между водой и воздухом]. . . СЕРБИИ. Комм. к «Энеиде», XI 186 (II, 497, 3): У разных народов существовали разные виды погребения: вот почему одних закапывают, других сжигают. Фалес, утверждающий, что все рождается из воды, говорит, что тела следует закапывать, дабы они могли разложиться на влагу. Мнения философов (Стобей) 1, 17, 1 («О смеси и слиянии»): Фалес и его по­следователи считают слияние смешением элементов, привозящим к качественному изменению. АРИСТОТЕЛЬ. О небе, II, 13, 294 а 28 [Причина неподвижности Земли: одни, подобно Ксенофану, говорят, что «она уходит своими корнями в бесконечность»]: Дру­гие говорят, что [Земля] покоится на воде. Это древнейшая теория [неподвижности Земли], которую мы унаследовали по преданию: говорят, что ее высказал Фалес Милетский. Она гласит, что [Земля] остается неподвижной потому, что она плавает как дерево или какое-нибудь другое подобное [вещество] (ни одному из них не свойственно по природе держаться на воздухе, а на воде свойственно), — как будто о воде, поддерживающей Землю, нельзя сказать того же, что и о Земле. Воде также не свойственно по природе держаться на весу — она всегда находится на чем-то. СИМПЛИКИЙ. Комм. к этому месту, 522, 14: [Аристотель] излагает [мнение] Фалеса Милетского, по­лагающего, что Земля плавает как дерево на воде или какое-нибудь другое [вещество), которому по природе свойственно держаться на плаву и воде. Аристотель возражает против этого мнения. Вероятно, оно господствовало потому, что такое учение, [выра­женное] в форме мифа, имеется у египтян, и Фалес, вероятно, заимствовал его оттуда [из Египта]. Ср.: ПЛУТАРХ. Об Исиде и Осирисе 34
ПЛУТАРХ. Пир семи мудрецов, 158 С: Как, по словам Фалеса, при унич­тожении Земли рухнет весь мир, так и прекращение (доставки) пищи означает развал дома, ибо вместе с пищей уничтожаются огонь очага, очаг, кратеры, приемы гостей и т. д. СЕНЕКА. Естественнонаучные вопросы, 1, 13 [Почему реки не иссякают? Потому что вода — элемент, 1/4 часть Вселенной, ее запасы огромны и неисчерпаемы). *Добавлю, что она, как говорит Фалес, — могущественнейший элемент. Этот [элемент] был вначале, полагает он, из него все возникло. Следующее мнение Фалеса нелепо: он говорит, что земной круг поддерживается водой и плавает наподобие корабля, а когда говорят, что 3емля] трясется, то она [на самом деле) качается на волнах по причине подвижности воды. Неудивительно, стало быть, что влага для порождения рек не иссякает, коль скоро весь мир целиком во влаге. •Отвергни напрочь это старинное и неотесанное мнение. И нет никакого основания, чтобы ты, [Луцилий), верил, будто вода просачивается на поверхность Земли через тре­щины и образует придонный сток [собств. «сточные воды на дне корабля», sentinal.
Там же, кн. VI («О землетрясении»), гл. С: О том, что причина [землетрясений) в воде, говорилось разными [философами] и на разных основаниях. Фалес Милетский полагает, что вся Земля невесома лежащей под ней влагой и плавает в ней, как бы ты ее ни называл: Океаном, великим ли морем, или же чистой от примесей других веществ водой и влажным элементом. Этими-то волнами, по его словам, и поддер­живается круг земной, словно некий огромный и тяжелый корабль, теми водами, на которые он давит. Излишне излагать причины, вследствие которых он считает невозможным) чтобы носителем тяжелейшей части мира был столь тонкий и летучий воздух ибо речь сейчас идет не о положении Земли, а о колебании. АРИСТОТЕЛЬ.Одуше,А5.4!1а7:Некоторые говорят ,что душа размешана во Вселенной* Вероятно, исходя из этого воззрения, Фалес полагал, что все полно богов. Ср.: *АРИСТОТЕЛЬ. О рождении животных, III, II. 762 а 18—21: Животные зарождаются в земле и в жидкости, так как в земле содержится вода, в воде — пневма, а пневма целиком проникнута психическим теплом) так что в известном смысле «все полно души». Ср. также: ПЛАТОН, Законы, X, 899 В. АРИСТОТЕЛЬ. О душе, А 2. 405 а 19: [Из предшествующих философов одни исхо­дят из концепции души как принципа движения, другие — как принципа ощущения и познания]. Также и Фалес, судя по воспоминаниям [о нем], полагал душу двигатель­ным началом, раз он говорил, что [маннсийскии] камень[=магнит] имеет душу, так как движет железо. Мнения философов, 1, 7, II (Стобой): [«Что есть бог?»] Фалес полагает, что ^бог — это ум космоса, а Вселенная одушевлена и одновременно полна божеств; элементарную влагу пронизывает божественная сила, приводящая воду в движение. ЦИЦЕРОН. О природе богов, 1, К, 25: Фалес Милетский, который первым исследовал подобные [теологические] вопросы, считал воду началом всех вещей, а бога — тем умом, который все создал из воды. ПЛУТАРХ. Пир семи мудрецов, 21. 163 D: После него Анахарсис заметил: «Прекрасно полагает Фалес, что во всех важнейших и величайших частях космоса имеется душа, а потому и не стоит удивлять ; а тому, что промыслом бога совершаются Прекраснейшие дела» и т.д. ПОДЛОЖНЬЕ ФРАГМЕНТЫ. Морская астрономия СИМПЛИКИЙ. Комм. к «Физике», ПЛУТАРХ. Об оракулах Пифии, 18. 402 Е: Прежде философы излагали свои учения и теории в стихах, подобно Орфею Гесиоду, Пармениду, Ксенофану, Эмпедоклу и Фалесу. Ни Аристарх ни Тимохар, ни Аристилл, ни Гиппарх не преуменьшили славы астрономии тем, что писали прозой, тогда как Евдокс, Гесиод и Фалес прежде писали в стихах, если только Фалес взаправду сочинил приписываемую ему «Астрономию». Ср. А 18—20. Схолии к «Феноменам» АРАТА, 172; о. 369, 24: [Число звезд в созвездии Гиад1 Фалес признавал две: одну — северную, другую — южную. О началах ПСЕВДО-ГАЛЕН. Комм. к «О соках» Гиппократа, 1, 1 [т. XVI, 37 К): Если даже Фалес и говорит, что все состоит из воды, тем не менее он разумеет и это тоже {взаимопревращение элементов]. Но лучше приложить его собственные слова из 2-й книги [трактата] «О началах», которые гласят: «Стало быть, пресловутые четыре, из коих первыми как бы единственным элементом мы полагаем воду, смешиваются меж собой для соединения, затвердения в образования внутримирных [тел]. А как — уже сказано нами в первой книге». Анаксимандр. Этот выдающийся и влиятельный мыслитель был соотечественником Фалеса, и воззрения последнего не могли остаться ему неизвестными, даже если Фалес и не был его учителем в узком смысле слова. Он родился в 610/09 г. до Р.Х. и умер вскоре после 547/46 г. Выдаваясь среди своих соплеменников своими математическими и географическими знаниями, он продолжил в самостоятельных исследованиях начатые Фалесом космологические изыскания; свои выводы он изложил в самостоятельном, уже рано потерянном сочинении, и он является древнейшим греческим прозаиком и первым философским писателем. Началом всего он признал «беспредельное», т.е. бесконечную массу вещества, из которой возникли все вещи и в которую они возвращаются после своей гибели, «платя друг другу пеню и кару за неправедность, в надлежащем порядке времени». Под этим первовеществом, однако, он не мыслил ни один из позднейших четырех элементов, ни вещество, промежуточное между воздухом и огнем или воздухом и водой (таковы две гипотезы, которые упоминает Аристотель без указания их авторов, и которые многие толкователи Аристотеля, отчасти противореча своим собственным иным показаниям, приписывают Анаксимандру), ни, наконец, такое смещение отдельных веществ, в котором последние пребывали бы в своем определенном, качественно-многообразном виде. Напротив, не только из определенного свидетельства Феофраста, но и из суждений Аристотеля следует, что Анаксимандр либо решительно отличал свое «беспредельное» от всех определенных веществ, либо же – что более вероятно – совсем не высказывался более определенно об его свойствах, но все же хотел обозначить этим понятием лишь то вещество, которое не обладает ни одним из отличительных качеств отдельных веществ. Таким образом, его «беспредельное», которое он мыслил пространственно неограниченным, стало для него вместе с тем внутренне или качественно неопределенным. В пользу безграничности этого первовещества Анаксимандр приводил – правда, неосновательно – то соображение, что иначе оно исчерпалось бы при созидании вещей. В качестве первовещества, беспредельное не возникало и не уничтожимо, и столь же вечно его движение. Последствием этого движения является «выделение» определенных веществ. Сначала отделились теплое и холодное, из обоих возникло влажное; из последнего выделилась Земля, воздух и огненная сфера, которая окружила Землю, как шарообразная скорлупа. Эта скорлупа лопнула и в ней образовались колесообразные трубки, имеющие отверстия и заполненные огнем. Трубки эти, движимые течениями воздуха, вращаются вокруг Земли в наклонно-горизонтальном направлении; огонь, который они изливают при вращении из своих отверстий и который постоянно восстановляется из земных испарений, объясняет также явление проносящихся по небу молний. (Это представление кажется нам довольно странным. Но в действительности оно есть первая известная нам попытка механически объяснить правильное движение звезд наподобие позднейшей теории сфер. ) Земля имеет форму цилиндра. Благодаря тому, что она находится со всех сторон на одинаковом расстоянии от границ мира (который, следовательно, мыслится, по-видимому, в форме шара), она сохраняется в покое. Вначале она находилась в жидком состоянии, и при ее постепенном высыхании на ней произошли живые существа. Люди первоначально зародились в воде и были покрыты рыбообразной чешуей; они покинули воду, лишь когда настолько подросли, что могли существовать на суше. Заслуживающие доверия источники, которые берут начало от Феофраста, свидетельствуют, что Анаксимандр, в согласии с предпосылками своей космологии, принимал периодическую смену миротворения и мироразрушения и, в силу этого, безначальный и бесконечный ряд сменяющихся во времени миров. Шлейермахер без достаточного основания сомневается в достоверности этого предания. Напротив, представляется невероятным, чтобы Анаксимандр утверждал совместное существование бесчисленных миров в бесконечном пространстве.
Свидетельства. Учение. ДИОГЕН ЛАЭРТИЙ, II, 1— 2. (1) Анаксимандр, сын Праксиада, Милетец. Он утверждал, что начало и элемент - бесконечное , не определяя [это беско­нечное} как «воздух» «воду» или какой-нибудь другой определенный [элемент]; что части изменяются, а Целое [=универсум] неизменно; что Земля покоится посредине .[космоса), занимая центральное местоположение (в силу шарообразности, а также что Луна сияет ложным светом и освещается Солнцем, а Солнце [по величине] не меньше Земли и есть чистейший огонь}.
ПЛИНИЙ. Естественная история, II, 31: 1 Передают, что наклонение зодиака первым постиг Анаксимандр Милетский в пятьдесят восьмую олимпиаду [548—545 гг. .до н. э.1, тем самым отворив двери [к познанию] вещей; зодиакальные созвездия впоследствии [открыл] Клеострат, причем вначале созвездия Овна и Стрельца, а саму [небесную] сферу задолго до этого [открыл] Атлант. 5 а. СИМПЛИКИЙ. Кomm. к «Физике», 24, 13:.Контекст см. к II А 13] Из полагаю­щих одно движущееся и бесконечное [начало] Анаксимандр, сын Праксиада, милетец, преемник и ученик Фалеса, началом и элементом сущих [вещей] полагал бесконечное , первым введя это имя начало. Этим [началом] он считает не воду и не какой-нибудь другой из так называемых элементов, по некую иную бесконечную природу, из которой рождаются небосводы [(миры] и находящиеся в них космосы. А из каких [начал] вещам рожденье. . . назначенный срок времени» [12 В 1], как он сам говорит об этом довольно поэтическими словами. Ясно, что, подметив взаимопревращение че­тырех элементов, он не счел ни один из них достойным того, чтобы принять его за субстрат [остальных], но [признал субстратом] нечто иное, отличное от них. Возникновение он объясняет не инаковением [качественным превращением] первоэлемента, но вы­делением противоположностей вследствие вечного движения. Поэтому Аристотель и поставил его в один ряд с философами типа Анаксагора. Там же. 150, 24: Противоположности же суть: горячее, холодное, сухое, влажное и другие. Ср.: АРИСТОТЕЛЬ. Физика, А 4. 187 а 20: [Одни физики принимают одно первоначальное тело-субстрат и порождают из него остальные сгущением и разреже­нием] А другие утверждают, что противоположности наличествуют в. Одном и выделяются из него, как говорит Анаксимандр, равно как и все, кто принимают одно н мно­гое как, например, Эмпедокл и Анаксагор: ведь и по их мнению, так же [как и по мнению Анаксимандра], остальные (тела) выделяются из смеси. ПСЕВДО-ПЛУТАРХ. Строматы, 2: После него [Фалеса] Анаксимандр, то­варищ Фалеса, сказал, что абсолютная причина возникновения и уничтожения Все­ленной — бесконечное, из которого, по его словам, выделились небосводы и вообще все бесконечные космосы. Он утверждал, что совершается гибель [миров-небосводов], а намного раньше — (их) рождение, причем испокон бесконечного веку повторяется – по кругу все одно и то же. Он говорит, что Земля по форме цилиндре. образна, высота же ее составляет треть ширины. Он говорит, что при возникновении этого космоса из вечного [?] выделилось нечто чреватое горячим и холодным, а затем сфера пламени обросла вокруг окружающего Землю аэра (холодного тумана) словно кора вокруг дерева. Когда же она оторвалась и была заключена внутрь неких кругов, возникли Солнце, Луна и звезды. Еще он говорит, что вначале человек родился от животных другого вида, основываясь на том, что остальные животные скоро начи­нают кормиться самостоятельно и лишь один человек нуждается в долговременном вынянчивании, поэтому он и вначале ни за что бы не выжил, будучи таким [беспомощ­ным]. АРИСТОТЕЛЬ. О небе, В 13. 295 а 9: Поэтому, если теперь Земля по­коится насильственно, то и вихревое движение, благодаря которому ее части собрались в центр [космоса], тоже было насильственным. Именно его все считают причиной, осно­вываясь на [наблюдении вихрей], происходящих в жидкостях и в воздухе: в них более крупные а более тяжелые тела всегда устремляются к центру вихря. По мнению всех, кто [в своих космогониях) порождает Небо [«Вселенную»], это и объясняет, почему Земля собралась в центр, а причину того, что она остается на месте, им приходится искать [ниже следует А 26]. АРИСТОТЕЛЬ. Физика, Г 4. *202 Ь 36: [Аристотель приступает к анализу понятия бесконечного , занимающего главы.4—8 III книги «Физики», и, как обычно, начинает о изложения и критики взглядов предшественников, которые должны служить диалектическим аргументом в пользу его собственной концепции. Свидетельством того, что рассмотрение бесконечного входит в компетенцию этой [фи­зической] науки, служит тот факт, что вое, кто только заслуживающим внимания обра­зом занимался натуральной философией, толковали о бесконечном и вое полагают его неким онтологическим началом, но только одни, как, например, пифагорейцы и Платон, - о бесконечном в себе, (t. е.) не как об акциденции чего-то другого (дру­гой субстанции), но как о самосущей субстанции. Там же, 203 а 16: А все натурфилософы всегда полагают в качестве субстрата бес­конечного некую иную [отличную от него] естественную субстанцию , как-то: воду, воздух или промежуточное между ними (тело). Там же, 203 Ь 4: Логично и то, что все полагают его началом ибо: 1) оно не может быть всуе; 2) оно не может иметь никакого другого значения, кроме значения начала. В самом деле, всякая вещь либо начало, либо [происходит] из начала, но у бесконечного нет начала, ибо в противном случае у него был бы конец . Кроме того, то, что оно не возникло и неуничтожимо, также [указывает на то, что его следует понимать] как некое начало, ибо то, что возникло, по необходимости должно прийти к концу и всякое уничтожение сопряжено о понятиям конца. Поэтому, как мы говорим, у этого [начала] вот начала, но оно само представляется началом других вещей, и «все объемлет», и «всем правит», как говорят те, кто не принимает, помимо бесконечного, иных причин, как-то: ум или дружбу. И оно-то и есть божество, ибо оно «бессмертно и не подвержено гибели», как говорит Анаксимандр. [Следует перечисление Пяти источников понятия бесконечности, резюмирующее взгляды различных философов; третий аргумент (203 Ь 18) — «возникновение и уничтожение могут быть неисся­каемы только в том случае, если [тело], от которого отнимается то, что возникает, бес­конечно»,—в «Мнениях философов» приписан Анаксимандру, см. А 14.] СИМПЛИКИЙ. Комм. к этому месту, 149, 3: Также и среди физиков одни полагают [началом] единое, другие — многое. У полагающих единое, по его словам, (можно выделить) два способа порождения из него сущих. Все полагают это единое чем-то телесным, но одни из них [полагают это единое] одним из трех элементов; как, напри­мер, Фалес и Гиппон — водой, Анаксимен и Диоген — воздухом, Гераклит и Гиппас — огнем (одну только землю никто не счел возможным принять за начало вслед­ствие ее неподверженности изменениям), а некоторые — чем-то отличным от трех элементов: более плотным, чем огонь, но более топким, чем воздух, или, как од говорит в Другом месте, более плотным, чем воздух, по более тонким, чем вода. Александр пола­гает, что [физик], принявший за начало некую отличную от элементов телесную при­роду, — Анаксимандр. Однако Порфирий, исходя из того что Аристотель противопоставляет принимающих субстратное тело без определений принимающим один из трех элементов или нечто другое, среднее между огнем и во пухом, говорит, что Анаксимандр полагает субстратное (без определений) тело бесконечным, не уточняя его вида [огонь, вода или воздух]; промежуточное же [тело] Порфирий, как и Николаи из Дамаска, приписал Диогену из Аполлонии. Но, по-моему, следуя тексту, естественно толковать его не в смысле противопоставления [неопределенного субстратного] тела трем элементам и «промежуточному» [телу], но скорее в смысли подразделения на три [элемента, с одной стороны], и «промежуточное» [тело—с другой]: «Тело-субстрат, — говорит [Аристотель], — или одно из трех, или другое, которое плотнее огня, но тоньше воздуха». Правда, его слова о том, что «они порождают прочие [тела] разреженностью и плотностью», относятся ко всем вышеназванным [философам] в це­лом, хотя Анаксимандр, как он сам же говорит, объясняет возникновение не так, а выделением из бесконечного. Но если он именно его считал [физиком], принимающим [за начало] тело без определений, то почему же он привел возникновение путем качественного изменения в качестве их общего мнения? Их всех объединяет то, что они полагают одно начало, но они разделяются на две группы в соответствии со способом возникновения. Одни порождают прочие [тела] из материального единого посредством разреженности с плотности, как Анаксимен.
Там же, 150, 20: Согласно второму способу, причину [возникновения] усматри­вают уже не в превращении материи и объясняют возникновение не инаковением субстрата, но выделением . Так, Анаксимандр говорит, что противо­положности, содержащиеся в наличии в субстратном бесконечном теле, выделяются [из него], первым назвав субстрат началом. Противоположности же суть: горячее, холодное, сухое, влажное и др.
Dubia ОЛИМПИОДОР. О священном искусство философского камня, гл. 25; Coll. alch. gr. т. Ill, с. 83 Bertholot: Анаксимандр полагал началом промежуточное ве­щество. Под промежуточным веществом я разумею пар или дым, так как пар есть нечто промежуточное между огнем и землей. Вообще все промежуточное между горячими и жидкими [веществами] есть пар, а между горячими и сухими — дым. Там же, гл. 27, с. 84: И Анаксимандр принимал промежуточное вещество, то есть дым или пар. ТЕОФРАСТ. Об огне, §§ 3—4: Пламя как бы постоянно находится в возникно­вении и подобно движению. Возникая, оно в то же время погибает, а когда кончается горючее, то погибает и сам огонь. Именно это имели в виду древние, когда говорили, что «огонь всегда ищет пищу» — в том смысле, что без дров он не может существовать. АХИЛЛ. Введение к «Феноменам» Арата, 4. с. 34, .Т~-12 Maass: То, что земля остается неподвижной, поясняют на следующем примере, если в надувной пузырь положить просяное зерно или зернышко чечевицы, а затем надуть его и наполнить воздухом, то зернышко окажется неподвижным во взвешенном состоянии в центре пузыря; так и земля, испытывая толчки воздуха со всех сторон, пребывает непод­вижно в состоянии равновесия в центре [космоса]. Или другой пример: если взять некое тело, привязать к нему со всех сторон {с обеих сторон} веревки, и дать кому-то тянуть, соблюдая точное равновесие, то окажется, что, когда его равномерно тянут во все стороны, оно остается неподвижным. Ксенофан, однако, отрицает, что земля парит в воздухе н т. д. [следует 21 В 28]. Ср. 12 А 26. ДИОДОР СИЦИЛИЙСКИЙ. Историческая библиотека. 1, 7, 1: [По мнению «авторитетнейших фисиологов», признающих космос возникшим и уничтожимым], при изначальном образовании всего земля и небо имели единый облик, поскольку естество их было смешано. Затем, после того как тела [элементов] отделились одно от другого, космос воспринял все ныне видимое в нем устройство. При этом воздух приобрел непрерывное движение, причем огнистая часть его стеклась в самые горные места, поскольку подобной природе в силу легкости свойственно устремляться вверх, (по этой причине Солнце и прочее множество светил были вовлечены во всеобщий вихрь), а илистая и мутная [часть] в сочетании с жидкой консистенцией осела в одно и то же место в силу тяжести. (2) Непрерывно вращаясь вокруг своей оси и сбиваясь в комок, она произвела из жидких [частиц] море, а из более твердых — землю, (пона­чалу) грязеобразную и совершенно мягкую. (3) Когда же воссиял огонь солнца, земля сперва затвердела, а затем, поскольку от нагревания поверхность [ее] забродила, некоторые из влажных веществ во многих местах вздулись [пузырями], в этих местах возникли гнильцы, покрытые тонкими оболочками, что и теперь еще наблюдается в топях и болотистых местах, когда после охлаждения местности воздух внезапно, а не путем постепенного изменения становится раскаленным. (4) Как только влажные вещества стали живородить от нагревания указанным образом, (гнильцы] начали по ночам получать пищу из тумана [в виде росы], выпадающей из окружающего [воздуха], ,а днем отвердевать от жара. Наконец, когда утробные зародыши, вынашиваемые [в гнильцах - пузырях], выросли до зрелого состояния, обожженные оболочки растре­скались и произошли всевозможные породы животных. Анаксимен Анаксимен, также уроженец Милета, слывет у позднейших писателей учеником Анаксимандра, влияние которого явственно сказывается на нем. Время его жизни приходится, согласно Аполлодору, на период между 585/4 и 525/4 до Р.Х. Из его сочинения, написанного ионийской прозой, сохранился лишь небольшой отрывок. В своей физической теории Анаксимен уклоняется от Анаксимандра в том отношении, что в качестве первоначала он признает не безграничное вещество без какого-либо определения, подобно Анаксимандру, а, вместе с Фалесом, - качественно определенное вещество. С другой стороны, он примыкает к Анаксимандру в том отношении, что выбирает такое вещество, которое, по-видимому, обладает существенными свойствами Анаксимандрова первоначала: безграничностью и непрерывным движением. То и другое присуще воздуху. Он не только простирается в беспредельность, но вместе с тем находится в постоянном движении и изменении и является (согласно древнему представлению, по которому душа совпадает с дыханием) основой всей жизни и всякого движения в живых существах. «Как воздух, в качестве нашей души, держит нас, так веющее дыхание и воздух объемлет весь мир». В силу своего безначального и бесконечного движения воздух претерпевает изменение, которое бывает двояким: разрежением или размягчением и сгущением или уплотнением. Первое есть вместе с тем нагревание, последнее – охлаждение. Через разрежение воздух становится огнем, через сгущение – ветром, далее тучами, водой, землей, камнями. Эту мысль Анаксимен, вероятно, ближайшим образом извлек из наблюдения атмосферных процессов и осадков. При возникновении мира сперва образовалась Земля, которую Анаксимен представлял себе плоской, наподобие диска, и потому висящей в воздухе. Поднимающиеся от нее испарения, разрежаясь, становятся огнем. Части этого огня, сжатые воздухом, суть звезды; имея форму, подобную Земле, звезды (если только здесь не имеются в виду планеты), витая в воздухе, вращаются вокруг Земли боковым движением, подобно шляпе, которую вертишь на голове. Вместе с Анаксимандром и Анаксимен, согласно достоверному преданию, принимал сену миротворения и мироразрушения Свидетельства. Учение. ДИОГЕН ЛАЭРТИЙ, II, 3: Анаксимен, сын Эвристрата, Милетец, был слуша­телем Анаксимандра (некоторые говорят, что он слушал и Парменида). Он считал началом воздух и бесконечное . Светила, по его мнению, движутся не под Землей, но вокруг Земли. АРИСТОТЕЛЬ. Метафизика, А 3. 984 а 1: [Контекст см.: II А 12]. Фалес, как передают, так высказался о первой причине . (984 а 5) Анаксимен же и Диоген воздух полагают первичным по отношению к воде и высшим началом из числа простых тел (4 элементов). Ср. 13 В 2. СИМПЛИКИЙ. Комм. к «Физике», 24, 26=ТЕОФРАСТ. Физические мнения, фр. 2 Diels: Анаксимен, сын Эвристрата, милетец, который был учеником Анакси­мандра, так же, как и он, полагает, что субстратная естественная субстанция одна и бесконечна, но в отличие от него [считает ее] не неопределенной, а [конкретно-] определенной, полагая ее воздухом. Сущностные различия он свел к разреженности н плот­ности. Разрежаясь, [воздух] становится огнем, сгущаясь — ветром, потом облаком, [сгустившись] еще больше—водой, потом землей, потом камнями, а из них—все остальное. Движение он, так же [как и Анаксимандр], полагает вечным и считает его причиной изменения.
Там же, 22, 9: Следует обратить внимание на то, что одно дело — бесконечное и конечное по множеству (это [понятие бесконечного] было свойственно полагающим множество начал), другое дело—бесконечное или конечное по [протяженной] вели­чине это [понятие] он [Аристотель] исследует в полемике против Мелисса и Парменида, оно подходит также и к Анаксимандру с Анаксименом, при­нявшим один но при этом бесконечный по [протяженной] величине элемент.
ПСЕВДО-ПЛУТАРХ. Строматы, 3: Сообщают, что Анаксимен полагал началом всех вещей воздух. По протяженной величине он бесконечен, а по своим качествам определен. Все вещи рождаются путем некоего сгущения и, наоборот, разреже­ния воздуха. Что касается движения, то оно существует испокон веку. Он го­ворит, что в процессе «валяния» [из] воздуха первой возникла Земля, весьма плоская, а потому вполне естественно, что она плавает по воздуху. И Солнце, и Луна, и прочие звезды берут начало и происходят из Земли. Так, он утверждает, что Солнце — это Земля, но только от стремительного движения она еще и преизрядно нагре­лась. ИППОЛИТ. Опровержение всех ересей, 1, 7, 1: Анаксимен, тоже милетец, сын Эвристрата, полагал, что начало — бесконечный воздух, из которого рожда­ется то, что есть, что было и что будет, а также боги и божественные существа, а [все] прочие [вещи]—от его потомков. (2) Свойство воздуха таково: когда он преде­льно ровен [уравновешен, однородно -усреднен], то не явлен взору, а обнаружи­вает себя, [когда становится] холодным, теплым, сырым и движущимся. Движется же он всегда, ибо если бы он не двигался, то все, что изменяется, не изменялось бы. (3) Сгущаясь и разрежаясь, (воздух) приобретает видимые различия. Так, растекшись [рассеявшись] до более разреженного состояния, он становится огнем; в нейтраль­ном [букв. «среднем, промежуточном»] состоянии возвращается к (природе) воздуха; по мере сгущения из воздуха путем «валяния» образуется облако, сгустившись еще больше, [он становится] водой, еще больше — землей, а достигнув предельной плот­ности — камнями. Таким образом, важнейшие [принципы] возникновения — противо­положности: горячее и холодное. (4) Земля плоская и оседлала воздух; равным обра­зом и Солнце, и Луна и прочие звезды — все состоящие из огня — плавают по воздуху [собств. «ездят верхом»] вследствие плоской формы. (5) Светила произошли из Земли вследствие того, что из нее вздымается испарина; когда испарина разрежается, рожда­ется огонь, а из возносящегося вверх огня скучиваются светила. В пространстве светил имеются также землистые образования, которые круговращаются вместе с ними. (6) Светила, по его словам, движутся не под Землей, как полагали другие, а вокруг Земли, как если бы вокруг нашей головы поворачивалась войлочная шапочка. Солнце прячется не потому, что заходит под Землю, но потому, что скрывается за более высо­кими сторонами Земли, зима же происходит от того, что оно удаляется от нас на большее расстояние. Звезды не греют из-за удаленности на большое расстояние. (7) Ветры рождаются, когда чрезмерно сжатый воздух в результате разрежения при­ходит в стремительное движение. Когда он скучится и загустеет еще больше, то рождаются облака, [которые] затем превращаются в воду. Град бывает, когда выпадаю­щая из облаков вода замерзнет, снег — когда замерзнут сами облака, будучи при этом обильнее пропитаны влагой. (8) Молния — когда облака расщепляются силой воздуш­ных потоков, ибо при их расщеплении возникает яркое огненное сияние. Радуга рождается от того, что солнечные лучи падают на загустевший воздух, землетрясение — от изменений земли, вызываемых избыточным нагревом и охлаждением. (9) Таковы воззрения Анаксимена. Он был в расцвете в первый год пятьдесят восьмой олимпиады [548/547 г. до н.э.]. ФРАГМЕНТЫ ПЛУТАРХ. О первичном холоде, 7. 947 D: *Коль скоро во Вселенной имеются четыре первичных тела (огонь, вода, воздух и земля), которые вследствие их обилия, простоты и силы большинство полагает элементами и началами остальных [тел], необ­ходимо, чтобы и первичных и простых качеств имелось бы столько же. Что ж это за качества, как не теплота, хладность, сухость и влажность*. . . (947 F) Или же, как думал древний Анаксимен, нам не следует признавать субстанциальности ни за холод­ным, ни за горячим, но [должно рассматривать их] как переменные состояния общей материи, возникающие вторично от изменений [субстрата] Холодным он счи­тает сжимающуюся и уплотняющуюся часть материи, а горячим—разреженную и «расслабленную» , —таким термином он ее назвал. Потому-де и не без основания говорится, что человек испускает изо рта как теплое, так и холодное: сжатое и сгущенное губами дыхание охлаждается, когда же рот расслаблен, оно становится теплым на выходе от разреженности. Аристотель считает это [сравнение] Анаксимена недоразумением: ведь когда рот расслаблен, то тепло выдыхается из нас самих, когда же мы подуем, свернув губы [трубочкой], то выталкивается и бьет [струей] уже (воздух] не из нас, а находящийся перед ртом, а он холодный. Мнения философов, 1, 3, 4 («О началах»): Анаксимен, сын Эвристрата, милетец, утверждал, что начало сущих — воздух, ибо из него все рождается и в него вновь разлагается. «Как душа наша, — говорит он, — сущая воздухом, скрепляет нас воедино, так дыхание и воздух объемлют весь космос» («воздух» и «дыхание» (здесь] употребляются синонимически). Он так же, [как Анаксимандр: ом. 12 А 14], оши­бается, полагая, что животные состоят из простого и однородного воздуха или пневмы, ибо не может существовать одно начало всех вещей — материя, но необходимо принять также и творящую причину. Так, [одного] серебра недостаточно для того, чтобы оно . стало кубком, если нет творящей причины, т. е. серебряных дел мастера; то же самое справедливо и для меди, и для дерева, и для [любого] другого материала. Мнения философов, II, 22, 1,4=А 15, ср. А 14]: Солнце плоское, как лист. Dubia ОЛИМПИОДОР-АЛХИМИК. О священном искусстве философского камня, гл. 25: Одним, движущимся, бесконечным началом всех вещей Анаксимен полагает воздух. Он говорит так: «Воздух близок к бестелесному, и поскольку мы рождаемся вследствие его истечения, то он по необходимости должен быть безграничным и изобильным, дабы никогда не иссякать». АХИЛЛ. Введение, с. 32, 1"- 4 Maass (после Фалеса и Ферекида): Гераклит говорит, что сначала возник огонь. А некоторые [Анаксимен?] говорят, что сначала возникла земля [ср. 13 А 61; от сжатия и сдавления она зажгла огонь, испустила воду, распространила воздух,
Заключение Такие мыслители, как Фалес, Анаксимандр и Анаксимен положили начало новому типу мышления о природе, сделав ее предметом системного беспристрастного исследования. Милетские «физики» – типичные философы ранней греческой философии. Аристотель дал собирательный образ этим мыслителям, назвав их «физиками», философами, которые изучают природу. Именно они пытаются первыми увидеть мир умственным взором и пытаются начать поиск единства с миром. По их убеждению не было бы существенным ничего, что не было бы природой. Люди, божества, мир образуют единый универсум, весь находящийся как бы в единой плоскости – они суть части или аспекты одной и той же природы, в которой действуют одни и те же силы.
Милетских физиков считали материалистами, потому что они ограничивались одной причиной бытия – материальным первоначалом, чем у Фалеса являлась вода, у Анаксимандра – «беспредельное», у Анаксимена – воздух. Но у Анаксимандра можно встретить существенный шаг вперед. Возможно, их размышления кажутся нам нелепыми, но это будет неверное суждение. Потому что в их суждениях просматривается некая закономерность, которую они пытаются объяснить уже рациональной мыслью. И именно эта интеллектуальная революция (переход от мифологии к рациональному мышлению), представляющая столь внезапный и глубокий переворот, получила название «греческое чудо» (это понятие ввел известный французский филолог, историк религии и философии Эрнест Ренан). И, действительно, если проследить ход развития досократовской философии, то будет видно, что она произвела свое влияние возможно даже на всю последующую философию, и на некоторые вопросы еще не найдены ответы.
«На ионийской земле разум (логос) как бы вдруг освобождается от мифа подобно тому, как пелена спадает с глаз. И свет этого разума, вспыхнув однажды, будет непрестанно освещать путь человеческого разума» (Ж.-П. Вернан «Происхождение древнегреческой мысли»).
Литература. 1. Лебедев «Фрагменты ранних греческих философов» М.1989 г. 2. Кессиди Ф. Х. «От мифа к логосу» М.1972 г. 3. Вернан Жан Пьер «Происхождение древнегреческой мысли» М. 1988 г. 4. Целлер Э. «Античная философия» С.-П. 1996 г. 5. Лосев А.Ф. «Античная мифология в ее историческом развитии» М. 1957 г. 6. Чанышев «Ионийская философия»