Введение
Мой отец – священник, мама – церковный регент. В семье я много узнаю о православной вере, об истории Церкви. С 10 лет, по возможности, помогаю отцу во время богослужения. Нередко в доме слышу беседы о церковной жизни. Также на уроках краеведения немало узнал о том, как строились храмы, как шла жизнь в православных приходах до закрытия храмов в 30–40–х годах XX века, как сохранялась вера в условиях жестоких гонений.
Из исторических и краеведческих источников известно, что на протяжённости Макарьевско–Юрьевецкого тракта (расстояние около 80 километров) имелось 8 церквей, и все они были закрыты, а некоторые разрушены до основания. Меня удивило то, что все эти храмы, как повествуют епархиальные источники, были построены «тщанием прихожан», а закрывались тоже с участием людей, которые были прихожанами этих церквей, значит – потомками тех, кто строил эти храмы. Прошло семь десятков лет, и стали открываться двери для богослужений сохранившихся храмов, а на месте уничтоженных храмов – восстанавливаться прежние церкви. И тоже – «тщанием прихожан», а также жертвователей. Размышляя об этом, я убеждаюсь в истинности слов Спасителя о том, что врата адовы не одолеют Церковь. Ведь Церковь – это Царство Христово, это все храмы, которые включают в себя все народы и все пределы Вселенной. Мысль о таком вселенском значении Церкви меня подтолкнула к исследованию истории храмов Макарьевско–Юрьевецкого тракта. Ведь на моих глазах открываются храмы и действуют приходы в селах Красногорье, Нежитине, Вознесенье (Коршунове), строится храм в с. Николо–Макарове.
На размышления о значимости Православия и Божьего Промысла в судьбах страны и народа натолкнули меня во многом последние произведения русского писателя, нашего земляка, завершившего свой земной путь 11 декабря 2008 года, Валентина Николаева. Его книги: «Алексей – человек Божий», «От шума вод до шума листьев», «Свет Слова и тоска по мастеру» – затрагивают многие глубокие вопросы прошлого и настоящего, в том числе вопросы веры и её значения в жизни человека. Хочу отметить, что интерес к теме, которой я занимаюсь второй год, был вызван уроками краеведения, на которых мы изучали историю Макарьевско–Юрьевецкого тракта и его церквей. Интерес подкрепляли поездки с моим отцом и учителем краеведения в с. Николо–Макарово для изучения истории храма. Встречи со старожилами села восхищали меня тем, как бережно сохранили они в своей памяти сведения об их бывшем храме, о местных святынях, о людях, сохранявших церковные реликвии. Сельские библиотекари собрали в тематический альбом «Я помню колокольный звон» воспоминания старожилов.
Цель нашего исследования – изучение истории жизни Николаевской церкви как объекта культурного и духовного наследия наших предков, её дальнейшая перспектива.
Задачи для достижения цели:
1. Проанализировать процесс создания и жизни церкви.
2. Выявить фактические события, подтверждающие действие промысла Божия.
3. Проанализировать драматические события, приведшие к закрытию и разорению храма.
4. Попытаться спрогнозировать будущее этой церкви.
5. Восстановление уничтоженных или забытых храмов и святынь – тенденция современности и залог будущих благотворных перемен.
Основная часть
1. Церкви Макарьевско–Юрьевецкого тракта
Макарьевско–Юрьевецкий тракт, на котором расположена Николаевская церковь, соединял два славных города России: Юрьевец и Макарьев. Начало этого тракта уходит в глубокую старину, связанную с временами основания этих городов. Юрьевец основан сыном Владимирского князя Всеволода Большое гнездо Юрием (Георгием) в 1225 году и был поставлен «как крепость» в стратегически важном месте, на крутом повороте Волги напротив устья реки Унжи, открывая путь к Великому Устюгу и Белозерью[1]. Город Макарьев был основан, по преданию, преподобным Макарием Желтоводским и Унженским, поставившим здесь в 1439 году свой скит. Со временем на его месте вырос один из крупнейших в крае монастырей, пользовавшихся особым покровительством царской династии Романовых. В 1778 году Макарьев получил статус уездного города[2]. Расстояние от Макарьева до Юрьевца – 80 километров.
В начале XIX века на протяжённости Макарьевско–Юрьевецкого тракта стали возводиться «тщанием прихожан» каменные (кирпичные) церкви. В Макарьевский округ в это время входило 5 округов, в каждом из которых имелось по 13–15 церквей. Только в ансамбле Макарьевского монастыря имеется Макарьевская, Успенская, Никольская церкви и Троицкий собор. Кроме того, в Макарьеве имеются церкви: Рождества Христова (1775 г.), кладбищенская Ильи Пророка (без прихода, однопрестольная), собор Александра Невского (Тихвинской иконы Богоматери, двухпрестольный). Еще есть церкви по Макарьевско–Юрьевецкому тракту в направлении от Макарьева к Юрьевцу:
Воскресенская и при ней Введенская в с. Усть-Нея (обе – каменные),
Преображенская в с. Красногорское (трёхпрестольная, 1810 г.),
Николаевская в с. Макарове (трёхпрестольная, 1810 г.),
Вознесенская в с. Коршунове (двухпрестольная, 1800 г.),
Воскресенская в с. Нежитине (Воскресенском, трёхпрестольная, 1803 г.),
Крестовоздвиженская в с. Исакове (однопрестольная, каменная с колокольней, 1810 г.), при ней двухпрестольная в честь Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого и в честь евангелиста Луки при кладбище.
2. Создание Николаевской церкви
Село Николо–Макарово находится от Нежитина, где я живу, на расстоянии 26 километров. В старину оно относилось к Марковицкой волости, а Нежитино – к Коряковской волости. Нас и сейчас иногда называют коряковцами. Коряковцы всегда общались с жителями Николо–Макарова. Как и у нас, в селе есть библиотека, и я узнал, что в ней есть альбом «Я помню колокольный звон», в котором библиотекарь записала воспоминания жителей старшего возраста о своём храме. Я побывал в библиотеке и вот что узнал. Из рассказа М.И. Хопиной (1917–2005): Первая церковь, как повествует местное предание, была деревянной. Она была построена жителями в 1690 году. Церковь Николая Чудотворца была построена неудачно, вблизи рва, и вешней и дождевой водой ту церковь подрыло под самую паперть. Испортилось и кладбище, которое находилось возле церкви: вымывало гробы и кости умерших людей. Пришлось церковь разобрать и продать в Нижегородскую область. Жители стали строить новую, теперь уже каменную церковь Святого Николы. Её поставили выше. Недалеко от храма был выкопан пруд, возле ограды – аллея берёз. Невдалеке – часовня с часами внутри, которые отбивал ежечасно часовой сторож. Как и было принято тогда, в ограде находилось кладбище для священнослужителей и служителей церкви. На звонницу приобрели 7 колоколов[3].
В том же альбоме есть записи воспоминания о церкви Еремеевой Клавдии Григорьевны (1922–2007), жительницы д. Александрова: «В деревне Николо–Макарово была часовенка деревянная. На праздники в часовенку приносили иконы из церкви. Зажигали свечи и так же, как в церкви, молились. Батюшко читал молитвы, а когда пение заканчивалось, ходил уже по дворам, в каждый дом. Иконы были большие, их несли по два человека, а ребятишки садились верёвкой по дороге впереди иконы, и иконы проносили над их головами, говорили – для здоровья. Освящали и дворы. На дворе настилали чистой соломы и ставили стол, накрытый льняным столешником[4]. Раньше ведь всё это было изо льна. Лён выращивали, и всю работу со льном проделывали вручную. И ткали сами полотно. Ставили на стол хлеб и соль, они всегда были на столе, чтобы в семье был лад. Пекли специально пирог, отдавали его в церковь. Затем обходили все деревни кругом и поля, пели, чтобы хлеб родился хорошим. Когда батюшко обходил дворы, староста с каждого двора собирал дань. Кто чего мог дать, но подавали все. В каждой деревне был свой праздник. У нас, например, Казанская 21-го июля и Тихвинская. Помню, один год люди не пошли в церковь за иконами в Тихвинскую: “Али и будем справлять каждый год?” Дак Бог и наказал: на поля с урожаем напал червь и оставил всех без урожая. В большие праздники и воскресенья не работали: уходили молиться и гостили. Молодёжь гуляли все вместе. Заранее уговоримся и соберёмся все вместе на речке. Прибегут и из других деревень. На гулянках песни пели, в игры играли. И в дома, если у нас праздники, идут гости. А потом – мы на их праздник»[5]. Как интересно читать эти воспоминания, узнавать образ жизни православного народа!
Для установления истории создания церкви мы обратились к епархиальным источникам. Там повествуется: «Николаевская церковь села Макарова зданием каменная, с такою же колокольнею, построена в 1810 году тщанием прихожан, при участии доброхотных дателей. Ограда каменная с деревянной решёткой. Кладбище в 400 саженях от церкви, окопано рвом и обнесено забором. Престолов три: а) Успения Божией Матери, б) святителя Николая Чудотворца, в) Феодоровской иконы Божией Матери. Ближайшие церкви: с. Красногорского в 10 верстах, села Коршунского в 13 верстах… Прихожан 1206 мужского пола, 1284 – женского пола. Они занимаются хлебопашеством при отхожем промысле (производство обуви). Раскольников и сектантов нет. Приходских селений 9, дальнейшее[6] в 10 верстах от церкви. Препятствий к сообщению нет»[7].
Сопоставив даты строительства деревянного и кирпичного храмов, мы установили, что кирпичный храм был построен через 120 лет после первого основания, через 32 года после присвоения статуса уездного городу Макарьеву. Это говорит о том, что православие на Макарьевско–Юрьевецком тракте непрерывно укреплялось.Украшение храма, приобретение икон, резных иконостасов, строительство каменной ограды – всё делалось тщанием прихожан. Получается, что до закрытия храма в конце 40-х годов XX века 10 поколений жителей создавали и хранили свой православный храм и свою веру.
Я хочу подчеркнуть: наши предки были верующими и деятельными. Они не отступали от назначенных целей, передавали их из поколения в поколение, думали о будущем. Катастрофические изменения произошли в XX веке.
3. Закрытие и разорение храма
Николаевский храм постигла судьба большинства храмов России, которые начали закрываться в первой половине XX века. От местных жителей и из альбома «Я помню колокольный звон» мы узнали некоторые сведения. Последним священником был Алексей Николаевич Спасский, закончивший Костромскую духовную семинарию. Жена – матушка Агния из Пучежа. У них было восемь человек детей. Из воспоминаний М.И. Хопиной: «Когда церковь закрыли, в ней разместили школьные классы. После закрытия школы колхоз стал сыпать туда зерно. В конце 40-х годов церковь начали разрушать». От Марии Ивановны мы узнали, что власти пытались устроить в здании бывшего храма многое, но ничего не получалось. Школа, кинозал, зерносклад… Всё было не впрок. Что-то «чудилось» техничкам, убиравшим классы; умер от простуды молодой учитель; школу закрыли. Кинозал пришлось тоже отменить – не подчинялась аппаратура. Зерносклад в церкви не состоялся: зерно гнило и приходило в негодность. Так и отступились от здания церкви до 1954 года.
Всё меньше остаётся живых свидетелей того времени, когда вера подвергалась жестокому гонению со стороны власти, настроенной против Бога, против веры. И успеть собрать их свидетельства о событиях, достоверных, не искажённых, а таких, какими они были на самом деле, увидеть происходившие события, я считаю, представляется крайне важным. Это не так просто, потому что это поколение уже в солидном возрасте. И всё же сегодня ещё есть такая возможность. В прошлом году мы постарались встретиться с одним из старожилов села, жителем д. Трещаткино Олегом Васильевичем Малышевым (1929 г. р.), ныне проживающем в с. Николо–Макарово. Вот его воспоминания: «Когда разоряли церковь, я жил в Трещаткине и не видел, как сбрасывали колокола, но знаю, что её закрыли в конце 1940 – начале 1941 года. Была церковь летняя и зимняя, считалась она, как потом говорили старики, самой хорошей церковью на Макарьевско–Юрьевецком тракте. Последним священником был Алексей Николаевич Спасский, местный… В 50-х годах жить было не очень хорошо в деревне. Питались плохо, ели мякину. В это время церковь стояла без дела. В 1954 году её начали разбирать, чтобы взять кирпич и другие стройматериалы на строительство на берегу Унжи такелажки, когда пустят Большую воду, и по Унже пойдут катера и большие суда. Это людям и дало повод. Таскали и раньше от церкви по кирпичику на домашние нужды, а тут стали разбирать полностью. А разбить стены церкви оказалось очень трудно. Мы бьём стены ломами, тащим баграми, чтобы кирпич получить, а из стен вываливаются целые глыбы. Кирпичи не отделяются друг от друга. Так глыбами всю и разваляли… Вот из-за того, что не стало храма, многие люди остались некрещёными, молодые семьи жили невенчанными, а умершие оставались не отпетыми. А ведь это очень плохо».
Нам удалось побеседовать ещё с одной свидетельницей событий, связанных с храмом и со святыми местами края, с удивительным человеком – Александрой Ивановной Кореповой (1929 г. р.)[8], в прошлом тоже жительницей д. Трещаткино. Она рассказала нам удивительную историю: «Церковь нашу закрыли до войны. Когда мы учились в школе, с нас учителя снимали кресты, если видели их. А колокол, про который вам Малышев рассказывал, я помню. Его потом на конюшню с улицы перетащили. Он там долго был. А куда девался – не знаю… Крест сейчас хранится в храме села Нежитина, ждёт своего часа, когда откроется новый храм в Николо–Макарове, к строительству его уже приступили плотники из села Красногорья. Иконы храма, которые были спрятаны в доме Сучковых, исчезли. «Хоть бы дожить до того дня, когда храм откроют, и крест вернётся на своё место», – завершила Александра Ивановна, прощаясь. Это – её заветная мечта.
5. Возрождение Николаевской церкви
Прошлое лето 2008 года стало временем интенсивной работы по строительству храма в с. Николо–Макарове. Многие люди, узнав, что в селе по благословению Архиепископа Костромского и Галичского Александра будет заложен и освящён фундамент для возведения нового храма, начали активно откликаться на это благое дело. Его инициатором стала Ухова Тамара Александровна. На свои средства она организовала установку на месте бывшего храма памятного креста. Когда в Костромской епархии предложили проект однопрестольного храма, он с радостью был принят Тамарой Александровной, о. Иоанном, настоятелем Воскресенского храма с. Нежитина, всем народом этой местности.
Строительство храма происходит в глубинке, в районе, отдалённом на большое расстояние от областного центра. Это удивительно, но люди с началом строительства вспомнили о своей малой Родине. Множество предпринимателей помогают сегодня воплощению этого поистине всенародного проекта. Как говорится, строим всем миром. Одна подмосковная фирма полностью на свои средства осуществила покупку позолоченного креста для будущего храма. За небольшой промежуток времени на строительной площадке была проделана огромная работа. А сколько ещё предстоит сделать! Но это по-настоящему счастливое время.
Зимой 2009 года подготовленный материал для сруба вывезен на место. 15 января 2009 года настоятель Воскресенского храма о. Иоанн освятил вывезенный сруб и благословил бригаду рабочих на строительство храма. На освящение пришли местные жители: и люди постарше, кто помнит прежний храм, и средних лет, выросшие в советские годы, и молодые. Многие молились со слезами радости на глазах. И это говорит о многом. Я думаю, наши люди будут искупать грех отцов, пусть не сразу, постепенно, но будут. Такой пример есть и у нас в Нежитине.
В 2009 году в Николо–Макарове будет построена деревянная однопрестольная церковь. И это уже большое дело. В отличие от того времени, когда создавался трёхпрестольный кирпичный храм, и прихожан было 2490 человек, население сейчас небольшое (458 человек в 8 селениях, две нежилых деревни).
В настоящее время, до окончания строительства храма, люди не оставлены без священника. Один житель г. Москвы, купивший дом, являющийся современником описанных событий, под дачу, разрешил использовать для проведения богослужений и необходимых православных обрядов. Настоятель Воскресенского храма о. Иоанн регулярно приезжает в село и проводит нужное людям служение.
В конце августа 2009 года сруб храма возведен полностью. В настоящий момент первоочередной работой является подведение сруба под крышу. Дел еще очень много, но есть уверенность, что храм, посвященный Святителю Николаю, в селе Николо–Макарове будет. Так хотели предки, так хотят современники, люди ХХI века. И этому явлению содействует Божий Промысел.
Пусть церковь, обезглавив силою,
Презренью предали вожди.
Ты крест, молитвой тайной сильная,
Держала крепко на груди.
Ещё на крест недавно шикали,
Пугали, как в ночи, сова,
А крест провинцию великую
Хранит, и ею Русь жива.
А. Г. Антонова[9].
Заключение
Как мы убедились на многочисленных примерах, 70 лет гонений на православную веру оказались бессильны перед тысячелетней историей православия в нашем Отечестве. А нестроения, которые сегодня есть в сёлах и деревнях, пусть даже вымирающих, не уничтожают веру, а наоборот усиливают. То, о чём мы собрали материал, заставляет задуматься над вопросом: «Что же происходит сейчас?» Местность безлюдеет, а храм или строится заново, или восстанавливается из разрухи. Это парадокс или новая тенденция? Ясный ответ на этот вопрос даст будущее. Но деятели политики, экономики и культуры должны подумать и решить, куда нужно направить свои усилия, чтобы не вступить в спор с Божьим промыслом, который явно проявляется в происходящих событиях и в нарождающейся тенденции возрождения православных святынь, независимо от многолюдности или малолюдности места их нахождения или обретения.
Выводы
1. Уничтожение православных храмов насильственным путём не привело к полному уничтожению веры в крае, так как духовный потенциал был заложен в нескольких предшествующих поколениях. И поэтому он остаётся в потомках и проявляется, если не явно, то до поры до времени тайно.
2. Промысл Божий никогда не оставляет сообщество людей, пока среди них есть истинно верующие.
3. Попытка власть предержащих использовать храмы не по их назначению – бесполезное дело, чреватое бедами.
4. Жизнь людей при наличии храма и их участие в церковной жизни наполняют красотой, высокими нравственными традициями и устоями, облагораживают жизнь в целом.
5. Восстановление уничтоженных или забытых храмов и святынь – тенденция будущих благотворных перемен в жизни территорий.
Список литературы
1. Архив Костромской Епархии.
2. Краткое сказание о жизни и чудесах Преподобного Макария Желтоводского и Унженского Чудотворца. СПб, 1901. Составитель протоиерей Иоанн Стафилевский.
3. Рукописный альбом библиотеки села Николо–Макарова «Я помню колокольный звон».
4. Исторические города и сёла Костромской обл. Кострома, 2004.
5. Полякова Л. П., Шлачков Л. А. Юрьевец. Путеводитель. Ярославль: Верхнее-Волжское книжное издательство, 1975.
6. Журнал «Костромские епархиальные ведомости».
Рецензия
Уважаемый Мануил!
Обращаюсь так к Вам не формально, в рамках традиционного начала, а, действительно, с подлинным уважением к Вашему важному, серьезному, глубокому учебно-научному труду, с которым мне посчастливилось познакомиться. У Вашей работы много достоинств: она хорошо структурирована и логично выстроена, интересно читается, имеет проблему исследования (жизненность православных традиций), содержательное введение в тему, проработанный научный аппарат – цель, задачи, выводы, результаты исследования, список литературы. Прекрасно, что историю конкретной церкви Вы вписали в контекст православной топографии (т.е. состава православных сооружений – храмов, часовен, монастырей, крестов и других чтимых рукотворных и природных объектов) всего Макарьевско–Юрьевецкого тракта. Мне очень понравилось Ваше стремление не закрывать глаза на неблаговидные поступки наших предков, а разделить их вину, взять ее на свои (пока еще хрупкие) плечи и избыть, преодолеть ее последствия. Это позиция подлинно православного исследователя и верующего человека. Поздравляю Вас, Вашего руководителя, Ваших родителей с прекрасным началом в учебно-научном исследовании. В приложениях представлены хорошие иллюстрации жизни прихода (фотографии – Ваши?), проект строящейся церкви (откуда? из архива церкви?)
Теперь о недостатках, исправление которых будет способствовать совершенствованию и развитию Вашего исследования.
Во-первых, надо должным образом оформить использованные источники. В вашей работе – богатые полевые материалы (беседы со старожилами и прихожанами), причем часть из них добыта Вами, а часть – Вашими предшественниками, которые застали в живых жителей более ранних годов рождения и потому бывших ближе к православным традициям и больше знавших их. На все эти материалы можно ссылаться, использовать их в своей работе. Часть этих бесед опубликована. И слава Богу, таким образом в Вашем исследовании появляются опубликованные материалы. Но наряду с названием книги необходимо указывать использованные страницы: Хопина М. И. (1917–2005), с. Николо–Макарово, 2004 г. // Я помню колокольный звон. Альбом. Сост. ? (кто?) С. 35 (?) Если это неопубликованная машинопись или рукопись, так и надо отметить. Правда, в этом случае это тоже неопубликованные полевые материалы, только автор другой, не Вы.
Вам надо осмыслить свои источники: собственно, их наличие и дает возможность собственных заключений, придает работе исследовательский характер. Видимо, среди них, как я уже отметила, опубликованные, полевые материалы, архивные документы. Все они должны быть указаны в разных списках по алфавиту авторов, начинающихся с фамилий, а не инициалов (как и литература). В полевых материалах надо указать информаторов, как Вы это делали в сносках (ФИО, год рождения, место и год беседы): ПМА (полевые материалы автора – расшифровывается при первом употреблении). Малышев О.В. (1929 г.р.), д. Трещаткино, 2008 г. Не забудьте поблагодарить Ваших предшественников и информаторов. Ни к чему дублировать сноски: у Вас они указаны в конце страниц и в конце всего текста. Еще у Вас есть, видимо, один архивный документ. Обычное обозначение архивных документов: Архив… (название). Ф.3 (фонд). Оп.1 (опись). Д.12 (дело). Л.3 – 5 об. (листы 3 – 5 оборот). Можно указать: копия предоставлена тем-то. В епархиальном архиве документ может не иметь фонда, описи и пр., но какой-то инвентарный номер быть должен, его и укажите. Страница архива – это нонсенс, ведь не одна книга в нем хранится. Страница может быть у дела, книги, какой-то подборки материалов, которую надо указать. Скорее всего, это копия документа из какого-то другого (областного, например) архива: это тоже надо отметить.
Литература указывается в конце работы в виде тоже отдельного списка по типу: Полякова Л.П., Шлычков Л.А. Юрьевец (без кавычек). Путеводитель. Ярославль: Верхне–Волжское книжное изд-во, 1975 (без «г.»). С. (не «стр») 14.
О содержании. В работе слишком длинные фрагменты из воспоминаний старожилов, нередко информация в них дублируется, при этом чуть не каждое предложение начинает новый абзац. Понимаю Ваше желание как можно больше представить любимых информаторов, но надо, так сказать, «наступив на горло собственной песне», научиться цитировать только самые интересные, колоритные высказывания, а остальную информацию пересказывать своими словами, по типу: то-то (событие, сообщение, факт) подтверждает и тот-то (фамилия информатора).
Некоторые замечания к научному аппарату. В его формулировках необходима особая дисциплина мысли и строгость терминологии. Цель – изучение – имеет малый исследовательский потенциал; цель должна быть общезначимой, а не направленной на самосовершенствование автора. Поэтому лучше: исследование, составление возможно более полной истории, выявление роли церкви в жизни селений. Задачи сформулированы лучше. 5-я задача совпадает с 5-м выводом; видимо, этот тезис – гипотеза исследования?
В работе довольно много опечаток (их надо исправить с помощью руководителя или учителя русского языка) и стилистических погрешностей. Что значит: «в проект пришло воссоздание храма»? Должно быть: задачи для достижения цели; в 50-х годах, в 40-е годы (не «ых» и не «ые»). Непонятно: «вот метёте веником да стукаете черном об пол, вот это – большой грех».