фундаментализм исламский
Не будет большим преувеличением сказать, что исламский фундаментализм в Судане представляет собой явление, значение которого начинает, в известной мере, выходить за рамки этого государства. В течение последнего десятилетия во многом благодаря пропагандистским усилиям СМИ отдельных западных стран, а также демонстративно жесткому подходу их правящих кругов к режиму в Судане исламский фундаментализм в этой стране превратился в феномен международной политики.
В 90-х годах Судан стал прочно ассоциироваться на Западе с понятиями «исламский фундаментализм», «религиозный фанатизм», «мусульманский экстремизм», «исламский терроризм» и пр. Такой достаточно упрощенный подход к политико-идеологическим процессам, происходящим в Судане, вызван не только сложностью их познания и оценки. В определенной мере он зависит от экономических интересов западных стран на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Реализация устремлений Запада в отношении этой стратегически важной арабо-африканской страны приходит в противоречие с проводимой правящими кругами Судана внешней и внутренней политикой.
В то же время нельзя не отметить, что фундаменталистские устремления части мусульманского населения некоторых афро-азиатских стран испытывают на себе прямое или косвенное влияние суданского опыта, пусть даже и в весьма ограниченных масштабах. В этой связи возникает закономерный интерес к особенностям формирования идеологии, эволюции и практической деятельности пришедших к власти в 1989 г. исламских фундаменталистов, которые наряду с армией составляют основу правящего в Судане режима.
30 июня 1989 г. радио Омдурмана объявило о возвращении армии к власти и о «революции национального спасения» под руководством генерала Омара Хасана Ахмеда аль-Башира, который возглавил Совет командования революции национального спасения (СКРНС). Несмотря на то что пришедший к власти новый суданский руководитель симпатизировал исламским фундаменталистам, под давлением общественности, обвинявшей прежнее правительство в экономическом развале и угрозе голода, генерал отправил под арест всех видных политических деятелей, включая Хасана Абдаллу ат-Тураби. Однако уже вскоре исламистам были предоставлены ответственные посты в правительственных структурах, спецслужбах и армии. Таким образом, придя к власти вместе с очередным в истории Судана военным переворотом, исламские фундаменталисты получили новые, более широкие, чем раньше, возможности для реализации своих идей на практике.
В феврале 1992 г. декретом СКРНС была сформирована Переходная национальная ассамблея, призванная функционировать до избрания постоянно действующего парламента. 16 октября 1993 г. СКРНС принял решение о самороспуске и назначении Омара аль-Башира президентом Судана. В марте 1996 г. в Судане состоялись президентские и парламентские выборы, в ходе которых главой государства снова был избран Омар аль-Башир, а председателем парламента – Хасан ат-Тураби. В то же время руководство Судана продолжало испытывать давление со стороны политических оппонентов – представителей «традиционных» партий и южносуданских сепаратистов. В апреле 1996 г. в Судане произошла попытка смены власти, предпринятая оппозиционными силами во главе с лидером партии «Аль-Умма» Ас-Садыком аль-Махди. В нейтрализации выступления оппозиции на стороне правительства выступил Национальный исламский фронт (НИФ), руководители которого были встревожены возможностью изменения политического режима в Судане. В 1998 г. была принята новая конституция, в разработку текста которой большой вклад внес лично ат-Тураби, являясь специалистом по конституционному праву. Анализ проекта этого документа показывает, что несмотря на исламскую риторику, новая конституция Республики Судан 1998 г. по основным положениям в целом соответствует общепризнанным нормам.
С учетом складывавшейся во второй половине 90-х годов внутренней и международной обстановки перед суданскими фундаменталистами во главе с Хасаном ат-Тураби стала задача, с одной стороны, сохранения своих идеологических и политических позиций внутри страны, а с другой – проведения линии на создание своего приемлемого для стран Запада имиджа. В этой связи приоритет был отдан осуществлению экономических преобразований как основы социальной политики. Помимо традиционных для Судана проблем экономической отсталости, значительное влияние на социально-экономическое положение продолжал оказывать демографический фактор. Население страны, согласно оценочным данным на 1997 г., достигало почти 29 млн. человек, а среднегодовой прирост населения в эти годы составлял примерно 2,73%.
Определенное улучшение экономического развития страны стало заметно уже после 1992 г., когда в Судане были предприняты энергичные шаги по реформированию национальной экономики. Их суть сводилась к переходу от жесткой плановой экономики к модели свободного рынка. Вместе с тем в нынешних условиях внутреннего и внешнеполитического положения страны нельзя говорить о снижении роли государства, прежде всего его бюрократического административного аппарата, в хозяйственной жизни Судана. В конце 90-х годов стала все более заметна линия руководства страны на изыскание прежде всего внутренних ресурсов развития. В частности, планом экономических реформ на 1998 г. предусматривалось «продолжение работы по увеличению экономических мощностей путем проведения комплексной политики в отношении всех секторов национальной экономики в направлении накопления возможно больших ресурсов для программ и проектов развития». Такая политика привела к росту валового национального продукта в среднем на 6,1% по сравнению с 5,5% в 1997 г. Инфляция снизилась и достигла 8,9% по сравнению с 31,9% в 1997 г. и 114% в 1996 г., что положительно сказалось на стабилизации экономики.
Позитивное влияние на финансовое положение Судана оказало также содействие ряда арабских стран и некоторых международных организаций. В частности, в 1999 г. были достигнуты следующие договоренности о предоставлении финансовой помощи. 27 июня 1999 г. Исламский банк развития (штаб-квартира в Саудовской Аравии) подписал с Суданом соглашение о выделении кредита на сумму 9,5 млн. долл. для преодоления последствий прошлогоднего наводнения в Судане (всего для преодоления последствий требуется 230 млн. долл.). Всемирная продовольственная организация (ФАО) при ООН заявила, что предоставила продовольствия Судану в мае 1999 г. на 1,5 млн. долл. 19 июля 1999 г. Ливия объявила о списании 300 млн. долларов Судану. 14 июля 1999 г. Международный фонд сельскохозяйственного развития при ООН объявил о выделении Судану кредита в 10,5 млн. долл. на сельскохозяйственный проект, общая сумма которого составляет 23,7 млн. долл. Проект должен обеспечить продовольствием 700 тыс. человек в провинциях Умм Рувваба и Бара (северный Кордофан). Кредит предоставлен на 40 лет с отсрочкой выплаты на первые 10 лет.
Несмотря на то что суданцы продолжают рассматривать возможность получения иностранных инвестиций в качестве одного из приоритетных источников финансирования, наметилась тенденция более осторожного подхода к взаимодействию с международными финансовыми организациями. Еще в 1956 г. Судан стал членом Международного валютного фонда (МВФ) и Международного банка реконструкции и развития (МБРР). В 1957 г. в страну была приглашена группа финансовых экспертов из Федерального резервного банка США для оказания помощи в создании Национального банка Судана. Кроме того, при содействии Арабского фонда экономического и социального развития в 70-х годах осуществлялась 10-летняя программа перспективного экономического развития, однако серьезного успеха достигнуто не было. В 1986 г. МВФ объявил Судан неплатежеспособным. Внешний долг Судана в это время составил 11 млрд. долл., а в 1989 г. он был равен 13 млрд. долл. Согласно сведениям на 30 июня 1997 г., этот показатель существенно возрос и достиг 19,7 млрд. долл. К основным кредиторам Судана относятся: государства-члены Парижского клуба (28,7% от общей суммы внешнего долга Судана); национальные арабские фонды и фонды сотрудничества (22,2); Всемирный банк и МВФ (14,8); коммерческие банки – (14,7); государства, не являющиеся членами Парижского клуба (13%) и пр. Учитывая огромную для Судана задолженность, руководство соответствующих министерств и ведомств страны, в первую очередь Национального банка Судана, в последнее время придерживается политики поиска внешних источников финансирования под конкретные проекты в сфере строительства новых производственных мощностей (заводы по переработке сырья), объектов транспорта, а также туризма.
В 90-х годах сельскохозяйственное производство, включая лесоводство и рыбную ловлю, продолжало оставаться основой экономики Судана. Продукция сельского хозяйства достигает более 90% стоимости национального экспорта. Основная техническая культура Судана – длинноволокнистый хлопок, который составляет 80% от выращиваемой в стране этой технической культуры. Остальные площади используются для выращивания сорго, пшеницы, сахарного тростника и арахиса, а также гуммиарабика (камеди), по экспорту которого Судан стоит на первом месте в мире. Собираемые в Судане урожаи подвержены сильному влиянию климатических условий, прежде всего засухи. Это объясняет тот факт, что продовольственная проблема отнесена к разряду вопросов, затрагивающих национальную безопасность страны.
Важным направлением суданского сельского хозяйства являлось животноводство. В 1997 г. доля сельскохозяйственного производства в валовом национальном продукте составила 47,4% (в 1996 г. – 45%). Удельный вес промышленной продукции в ВНП Судана достиг лишь 15% (в 1996 г. – 14,5%). Остальная часть ВНП страны произведена в сфере услуг. При этом следует обратить внимание на то, что ежегодные темпы роста сельскохозяйственного производства в 1997 г. превысили 13% (в 1996 г. – 9,7%), а промышленного производства – 10,6% (в 1996 г. – чуть более 7%). Значительная часть промышленного производства приходится на частный сектор. Государственный сектор включает в себя ряд сравнительно крупных промышленных предприятий, транспорт.
В промышленности занято 4% самодеятельного населения, ее доля в ВВП – 9%. За первую половину 1999 г. сумма инвестиций в промышленность Судана достигла 26,3 млрд. динар в госсектор и 392,6 млрд. динар в частный сектор. Обрабатывающая промышленность представлена легкой и пищевой отраслями, главным образом переработкой сельскохозяйственного сырья: заводами по консервированию овощей и фруктов, кожевенно-обувными предприятиями, хлопчатобумажными и швейными фабриками, сахарными заводами, лесопильными и спичечными фабриками. Развивается производство цемента, бумаги и картона.
Большое внимание правительство уделяло горнодобывающей промышленности; была налажена добыча железной руды, хрома, марганцевой руды. Перспективной отраслью экономики Судана становится нефтедобыча. В 1979 г. компания «Шеврон» (США) заявила об открытии нефтяных залежей в центральных районах страны. По данным на август 1997 г., запасы этого сырья оцениваются в 20 млрд. т. В начале 1999 г. завершено строительство подземного нефтепровода протяженностью 1500 км, который соединил суданские месторождения нефти с Порт-Суданом на побережье Красного моря. Реализацией этого проекта занимается созданный в ноябре 1996 г. международный консорциум, в состав которого входят китайская Национальная нефтяная компания (ей принадлежит 40% капитала консорциума), малазийская компания «Петронас» (30%), канадская компания «Стейт Петролеум» (25%) и суданская государственная компания «Судапет» (5%). С 1977 г. функционирует нефтетрубопровод между Порт-Суданом и Хартумом, пропускной способностью 660 тыс. т в год. Развитию нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей отраслей суданской экономики руководством страны придается особо важное значение. Обеспечение безопасности нефтяных проектов осуществляет специальная Дивизия по защите нефтяных проектов, которая была сформирована из 2500 добровольцев, набранных со всех районов страны. Это связано с тем, что значительная часть трубопровода пролегает в районах, примыкающих к зонам, которые контролируют южносуданские сепаратисты.
Несмотря на сложное международное положение Судана, его бойкот, суданская внешняя торговля ориентирована на ведущие западные страны. До настоящего времени крупнейшими импортерами суданских товаров считаются: страны ЕС (в 1996 г. на их долю пришлось 37% суданского экспорта). Саудовская Аравия (20,6), Япония (5,8), Египет (4,3) и США (3,3%). Среди основных товаров, экспортируемых Суданом, следует выделить хлопок (в 1996 г. суммарный экспорт хлопка в ценовом выражении составил 128,2 млн. долл.), арахис (1,3 млн. долл.), кунжут (141,1 млн. долл.), гуммиарабик (29,5 млн. долл.), сорго (2,6 млн. долл.), скот (81,4 млн. долл.), кожа (28,8 млн. долл.), мясо (28,3 млн. долл.), золото (53,6 млн. долл.), сахар (33,3 млн. долл.). В целом в 1996 г. Судан экспортировал товаров на общую сумму 620,2 млн. долл. Привлечению дополнительных инвестиций и оживлению внешнеторговых связей должна, по мнению руководства страны, послужить первая в стране свободная экономическая зона (СЭЗ), расположенная на побережье Красного моря в провинции Аль-Бахр аль-Ахмар (генеральный директор Суданской компании свободных зон и рынков Мухаммед Аббас Мухаммед Ахмед). На территории СЭЗ проложены шоссейные дороги, построены водоопреснительная станция и электростанция, служебные административные здания и таможенный терминал. Некоторые иностранные инвесторы арендовали помещения еще до открытия СЭЗ.
Развитие суданской экономики во второй половине 90-х годов сопровождалось соответствующими изменениями в социальной структуре суданского общества, появлением социальных групп, экономические интересы которых могут стать определяющими для дальнейшего общественно-политического развития Судана. В настоящее время в стране наблюдается процесс выдвижения на политическую авансцену представителей нового поколения суданской экономической элиты, стоящих главным образом на позициях политического прагматизма. В основном это дети «исламских разночинцев» – фундаменталистов, пришедших к власти в середине-конце 80-х годов на волне отрицания реакционной, в их понимании, роли традиционного ислама (тарикатов). Это новое поколение, получившее образование в странах Европы и США, активно занимается бизнесом, в основном со странами Запада и ведущими арабскими государствами, и заинтересовано в установлении стабильности в стране. Осознавая, что для Судана в сложившихся условиях был бы крайне опасен отказ от уже устоявшейся социально-политической системы, «новые суданцы» предпочитают использовать исламскую модель для продвижения своих интересов. Однако их идеологические установки не сводятся только к использованию исламской риторики для прикрытия экономических и политических целей. Рассматривая исламскую модель развития как наиболее перспективную в социально-экономическом и политическом отношении, новая элита Судана придерживается взглядов сторонников концепции неизбежности глобального кризиса «западной модели развития», который должен последовать за крахом коммунистического атеизма. По их мнению, в рамках противостояния с западной цивилизацией Россия, обладающая мощным интеллектуальным и технологическим потенциалом, выступает как потенциальный союзник располагающих значительными финансовыми средствами нефтедобывающих стран исламского мира.
Выйдя из-под ареста в начале 1990 г., Хасан Абдалла ат-Тураби вновь включился в активную политическую деятельность по дальнейшему укреплению влияния исламистов. Восстановленный под его руководством Национальный исламский фронт (НИФ) быстро превратился в наиболее влиятельную политическую организацию в стране, оттеснив традиционные политические силы. Высшим органом НИФ была Генеральная ассамблея (Аль-Джамийя аль-амма), состоявшая из 250 депутатов, представляющих все районы Судана. Она избирала Главный консультативный совет (Маджлис аш-шура аль-ам) в количестве 60 членов, который формировал руководящие органы НИФ – политбюро и секретариат. В середине 90-х годов НИФ насчитывал приблизительно от 80 тыс. до 100 тыс. членов. Большое значение его руководство придавало работе среди офицерского корпуса. Все члены НИФ проходили общеобразовательную, религиозную и военную подготовку. Фронт имел собственные военизированные и разведывательные структуры, которые подчинялись секретариату, а также подразделение, занимающееся выявлением в зарубежных странах группировок и организаций, проводящих враждебную в отношении к НИФ деятельность. Заграничный аппарат Фронта состоял из официальных представительств и нелегальных ячеек этой организации.
На форуме присутствовали представители около 40 государств (на день открытия было зарегистрировано прибытие делегаций из 23 стран), главы иностранных дипломатических миссий, аккредитованные в Судане, а также руководители зарубежных партий и организаций, включая сирийскую БААС, ООП и др. Кроме того, приглашения были направлены главам всех суданских зарегистрированных партий, представители которых также присутствовали на этом форуме. Следует отметить, что НКС первым из политических партий созвал свой съезд после процедуры регистрации. Его проведению предшествовало более 600 районных партийных конференций, более 150 партконференций в провинциях, 26 – в штатах. Каждый штат был представлен на форуме 300 делегатами. Генеральный секретарь НКС Хасан ат-Тураби лично присутствовал на всех конференциях в штатах.
Проведение октябрьского съезда НКС осуществлялось на основе «Положения о составе, организации работы и деятельности политических органов Национального конгресса 1998 г.», принятого в соответствии с частью VI Устава НКС на 3-м пленуме Консультативного комитета («Хейат аш-шура», фактически аналог ЦК) НКС 29 июня 1998 г. Направление делегатов на октябрьский (1999 г.) общесуданский съезд НКС проводилось в соответствии с пропорциями, установленными в указанном «Положении» для членов партии и обычных граждан в соответствии с принципом «справедливой доли». Эти квоты должны были обеспечить равное участие членов партии, сочувствующих и иных граждан в обсуждении наиболее важных вопросов внешней и внутренней политики.
Созыв съезда ознаменовал завершение очередного этапа проводившейся в последние годы Хасаном ат-Тураби политики по созданию новой демократической партийно-политической системы Судана, которая предусматривала переход к принципам «прямой народной демократии». Однако сам НКС в период подготовки к своему съезду не избежал фракционной борьбы. Главным пунктом противоречий стал вопрос о власти в партии и соотношении руководящей роли НКС с полномочиями директивных органов страны. В начале 1999 г. оформилась группировка, получившая название по распространенному ею в январе 1999 г. заявлению – «Меморандум десяти». В нее вошел ряд высокопоставленных функционеров НКС и общественно-политических деятелей страны, в том числе Бахауддин Ханафи (директор Центра стратегических исследований), Нафи Али Нафи (бывший глава суданской службы безопасности), Ибрагим Ахмед Омар (член руководства НКС), Сейид аль-Хатыб (бывший секретарь генсека НКС), Бакр Хасан Салех (советник президента) и др. В своем заявлении члены указанной группировки высказались за то, чтобы президент страны возглавил высшую исполнительную (а не только административную) власть в стране и в партии.
Подготовка к съезду НКС велась в условиях дальнейшего обострения политической борьбы в стране. Это было вызвано тем, что суданские политические партии, активно участвующие в избирательных кампаниях различного уровня, использовали весь арсенал средств и методов предвыборной агитации. Роль традиционных религиозных лидеров – руководителей суфийских орденов за последнее время несколько ослабла, хотя они сохранили свое мощное влияние в сельских районах. Руководству НКС удалось внести раскол в ряд влиятельных традиционных партий Судана, возникших еще в 40-х годах XX в. и доминировавших в национальных правительствах в периоды «демократизации» политической жизни. В частности, на съезде присутствовали представители официально зарегистрированной партии «Аль-Умма» во главе с Ан-Нур Джадином и отколовшейся от Юнионистско-демократической партии фракции во главе с шерифом тариката Аль-Хиндийя Зин аль-Абдин аль-Хинди. В то же время лидер оппозиционной партии «Аль-Умма» Ас-Садык аль-Махди направил открытое письмо съезду НКС, в котором выразил свое несогласие с позицией, занимаемой руководством Конгресса по наиболее важным проблемам страны, в том числе по проблеме Юга Судана. Особое негодование аль-Махди вызвало заявление руководства НКС о возможном предоставлении независимости вплоть до отделения трем южным провинциям.
Накануне съезда в прессе была развернута дискуссия по вопросам выработки генеральной линии НКС в сфере политики, экономики, международных отношений, местного самоуправления и установления мира на Юге страны. Особое место в дебатах занимала проблема демократизации политической жизни. Выступивший по этому вопросу министр информации и культуры Амин Хасан Омар (член руководства НКС) заявил, что «главной проблемой, с которой сталкивается демократия в Судане, является слабость демократической культуры внутри самих политических партий, их неспособность к дисциплине в рамках партийной демократии». Острая борьба на съезде между представителями различных политических группировок развернулась вокруг вопроса о партийном строительстве и перспективах применения Закона о политических объединениях 1998 г. В частности, Амин Хасан Омар отметил, что этот закон не является чем-то новым в мировой или суданской политической практике. Указывая на действие аналогичных законодательных актов во многих государствах, он отметил схожесть предъявляемых к деятельности политических объединений условий: обязательность национальной принадлежности партий, отсутствие организационной связи с зарубежными филиалами иностранных партий, отказ от финансирования из-за рубежа, неприменение метода насилия или незаконной вооруженной деятельности, а также избранность руководства снизу демократическим путем. По словам А.X. Омара, оппозиционный Национальный демократический альянс (Ат-Таджаммуа аль-ватаний ад-димукратый) со своей стороны подготовил проект закона о политических партиях, который учитывает перечисленные условия, но добавляет к ним запрещение создания партий на религиозной основе. В этой связи министр информации и культуры отметил, что положенное в основу Закона понятие «политической принадлежности» – существенно и предполагает создание партий именно на основе политических отношений между их членами, а не лояльности к традиционным лидерам или религиозным общинам. Глава официально зарегистрированной партии «Аль-Умма» Ан-Нур Джадин в этой связи заявил, что «успех зарегистрированных партий означает успех нового опыта, поскольку этот опыт преодолевает пороки всех других исторических национальных партий, возникших до независимости».
В дискуссии по проблеме политических партий в Судане приняли участие представители суданской науки. В частности, политолог Исмаил Хадж Муса (член НКС) отметил, что «нынешний эксперимент введения многопартийности является четвертым по счету в истории Судана, а создававшиеся в ходе первых трех попыток объединения не отвечали научному определению «политическая партия»». Главным недостатком создаваемых сегодня в Судане политических организаций он считает отсутствие четкости в определении членства в партии и призывает их к большей поляризации. Принявший участие в продолженных на съезде дебатах заместитель генерального секретаря сирийской Партии арабского социалистического возрождения Абдалла аль-Ахмар поддержал руководство Судана, констатировав, что «оно оставляет открытой дверь для диалога со всеми другими оппозиционными силами». Со своей стороны, глава провинции Омдурман, член руководства НКС Мухаммед Мохи ад-Дин аль-Джамиаби критиковал поддержку, которой суданская оппозиция пользуется из-за рубежа со стороны сил, осуществляющих вмешательство во внутренние дела Судана. В этой связи он выступил за существование «сильной, но патриотически-настроенной оппозиции». При этом губернатор Омдурмана предложил активизировать движение в пользу национального консенсуса, чтобы оказать влияние на Ас-Садыка аль-Махди и Дж. Гаранга. Дискуссия по указанным вопросам была продолжена в выступлениях делегатов и кулуарах съезда.
На рассмотрение делегатов Национального конгресса был представлен ряд разработанных в ходе подготовки к съезду программных и уставных документов. В качестве программы их вниманию был предложен пакет документов под общим названием «Документы съезда». В политическом разделе рассматривалось все многообразие религиозных и политических отношений, существующих в суданском обществе, определялись основы политики партии по отношению к религии. В международном разделе декларировалась поддержка принципов добрососедства, диалога и добропорядочности. Пожалуй, наибольший интерес вызывает раздел, посвященный социальным вопросам – «Благополучие общества, его праведность, устои и справедливость». В этом разделе рассматриваются вопросы воспитания индивидуума, роли семьи, отношений между обществом и государством, подчеркивается, что конечной целью партия ставит «растворение» государства в обществе. Делегатам был также предложен на рассмотрение проект изменения уставных документов.
С докладом на съезде выступил председатель НКС, президент Судана Омар аль-Башир, который подчеркнул, что НКС является «политической организацией, созданной в рамках конституции и действующего законодательства, в соответствии с принципом свободной и ответственной конкуренции». Он заявил также, что НКС – «открытое объединение, в которое люди вступают добровольно, без какого-либо принуждения». В своей деятельности Конгресс руководствуется «принципами шариата, племенного права, конституции и законодательства страны». Организационное строительство НКС опирается на широкую базу низовых объединений в штатах страны и в более мелких административно-территориальных единицах Судана. При этом НКС «опирается в первую очередь на молодежь и студенчество, заботясь об их воспитании в духе миролюбия, патриотизма и морали, необходимых для создания здорового поколения, защищая их от эксплуатации и безработицы».
В своем выступлении президент также отметил, что одна из главных задач съезда – долгосрочное и краткосрочное (на четыре последующих года) планирование, отвечающее новым реалиям суданского общества. В этой связи было сказано: «Использование значительных земельных, животных и иных природных ресурсов Судана требует выработки планов, предусматривающих укрепление национальной экономики, рост производства, создание свободного рынка, запрещение монополий, ростовщического процента, мошенничества, поощрение притока инвестиций, а также учитывающих растущие возможности общественного сектора и предпринимательства частных лиц и компаний на условиях свободной и честной конкуренции, открытости для участия братских и дружественных стран в интересах получения национального дохода, подлежащего распределению между гражданами страны».
В международном разделе своего доклада Омар аль-Башир отметил: «Конгресс выступает за обеспечение безопасности страны, ее действительную независимость во внешней политике, за открытость соседним странам и всему миру в достижении высших интересов, взаимный обмен полезными достижениями (не допуская проникновения разлагающего влияния), равноправие и справедливость в международных отношениях, защиту от угнетения и мировой тирании, за создание мирового порядка на основе добрососедства, справедливости и диалога». В этой связи была высказана поддержка «усилиям угнетенных народов и наций, борющихся за освобождение от любого господства и агрессии», в первую очередь Ираку, Ливии, Сирии, Ливану, а также Палестинской национальной автономии.
Генеральный секретарь НКС Хасан ат-Тураби в своем выступлении на съезде уделил главное внимание роли мусульманской религии в современном мире. Лейтмотивом его эмоциональной речи стал призыв к обновлению ислама в нынешних условиях, основой которого в Судане должна стать общенациональная идея. В ходе последующей дискуссии на съезде и в кулуарах Хасан ат-Тураби, комментируя присутствие на съезде представителей партий из других стран, стоящих на позициях арабского национализма (БААС, «насеристы» из Йемена и др.), отвергающих идеологию исламского фундаментализма, ответил, что не видит в этом противоречия. НКС, подчеркнул он, открыт для любого позитивного иностранного идейно-политического опыта. По его мнению, проблема консолидации суданского общества требует использования самой широкой идейной и духовной основы. Кроме того, то, что называют «суданским фундаментализмом», на самом деле представляет собой «попытку возвращения к истокам ислама для его адаптации к новшествам современности». Суданцы, – отметил Xасан ат-Тураби, – не занимаются экспортом исламской революции. Для них ислам – это одна из составляющих национальной идеологии, наряду с патриотизмом, принадлежностью к арабскому и африканскому сообществу. В то же время суданцы осуждают любые проявления экстремизма, в том числе религиозного (исламского, христианского и т.п.)… «Религия призывает нас, чтобы мы исповедовали ее в доброжелательном диалоге, чтобы мы на равных взаимодействовали с теми, кто не согласен с нами, и убеждали их работать вместе». По мнению Хасана ат-Тураби, ислам как религия большинства населения призван сыграть роль морального заслона на пути распространения в стране таких пороков, как алкоголизм, наркомания, проституция. Комментируя реформу административного управления в Судане, он отметил, что на сегодня в стране создано 26 штатов со своими законодательными органами (маджалис ниябийя), министерствами, губернаторами штатов и министрами. В то же время он подчеркнул: «Религия учит нас, что власть принадлежит только одному Аллаху, а не правителю, капитал принадлежит Аллаху, а не капиталистам, знание принадлежит Аллаху, а не доцентам и поэтому необходимо, чтобы капитал, богатства и власть распределялись справедливо между людьми – такова наша революция, революция для людей».
В ходе развернувшейся на съезде дискуссии делегаты обсудили позицию своей партии по основным проблемам внутренней политики. В первую очередь речь шла о стабилизации политического положения в стране, решении проблемы Юга, налаживании диалога с оппозицией. В этой связи председатель НКС, президент Судана Омар аль-Башир заявил, что руководство страны приняло решение о предоставлении трем мятежным южным провинциям права на отделение. В частности, в беседе с иностранными корреспондентами он сказал: «Кто хочет, пусть отделяется, – мы никого насильно удерживать не собираемся». Характерным новым моментом для выступлений суданских лидеров стала увязка деятельности южносуданской оппозиции с проблемой международного терроризма, которая в последнее время приобрела для суданцев особое значение. На съезде НКС отмечалось, что главный источник террористической угрозы – это противоречия, возникающие из-за геополитических устремлений отдельных западных и восточных государств в отношении районов, богатых сырьевыми ресурсами. При этом делегаты особо подчеркивали негативную роль попыток США и их союзников осуществлять свой диктат в отношении других стран. В этой связи делегаты расценили как провокационные попытки США и некоторых их союзников по НАТО обвинить Судан, осуществляющий социально-экономические преобразования с учетом традиционных религиозных ценностей, в поддержке терроризма.
Наметившаяся после октябрьского (1999 г.) съезда Национального конгресса Судана тенденция к консолидации значительной части политических сил в стране позволила Омару аль-Баширу выступить с очередной инициативой, направленной на нормализацию отношений с оппозицией. В конце ноября 1999 г. глава государства отдал распоряжение об освобождении всех политических заключенных и прекращении уже ведущихся судебных разбирательств в отношении противников режима. По данным агентства СУНА, на тот период в суданских тюрьмах содержалось восемь политзаключенных и 29 находилось под стражей в ожидании суда. Распоряжение президента страны предусматривало также возвращение конфискованной ранее у лидеров оппозиции собственности, размораживание их банковских счетов, отмену запрета на передвижения. Ранее суданское руководство отрицало наличие в стране политических заключенных. Между тем оппозиционные деятели неоднократно обвиняли власти в проведении политических репрессий и преследовании противников режима. По их утверждениям, с 1989 г., когда в результате переворота власть в Судане перешла в руки Омар аль-Башира, в стране были конфискованы сотни домов, компаний, принадлежащих оппозиционерам, и было арестовано несколько сот человек.
Предпринятые президентом шаги по урегулированию отношений с оппозицией не нашли полной поддержки у исламских фундаменталистов и их лидера Хасана ат-Тураби, имевших свою точку зрения на пути решения проблемы национального примирения. Согласно официальным заявлениям, эти разногласия не носили принципиального характера, а касались методов и тактики действий руководства в отношении оппозиции. На самом деле ситуация, которая стала складываться в политическом руководстве страны в конце 1999 г., оказалась гораздо труднее и драматичнее. Усилившееся после проведения учредительного съезда НКС, подтвердившего курс на демократизацию и многопартийность, давление на суданское руководство со стороны США и некоторых их союзников, обеспокоенных, в том числе, возможностью мирного урегулирования проблемы Юга страны, способствовало новому витку напряженности в правящих кругах Судана. Нараставшие в последние годы противоречия между президентом Судана Омаром аль-Баширом и духовным лидером страны Хасаном ат-Тураби в конце 1999 г. вылились в открытое противостояние.
Главной причиной обострения отношений стал разгоревшийся после съезда конфликт между двумя суданскими руководителями по вопросу дальнейшего развития политической системы страны. В течение 1999 г. Хасан ат-Тураби попытался уменьшить властные полномочия президента путем изменения некоторых статей конституции. В частности, возглавляемый им парламент проголосовал в первом чтении за учреждение нового поста премьер-министра, а также осуществление прямых выборов губернаторов штатов. Одновременно руководящие органы НКС, которые контролировались генсеком, стали осуществлять попытки подмены государственных органов исполнительной власти. В частности, ключевым министрам-членам НКС предписывалось регулярно отчитываться за проделанную работу на своем участке перед руководством партии. В суданское посольство в Каире партийными функционерами было направлено предписание об отзыве посла Судана в АРЕ. Кроме того, Омар аль-Башир отказался играть роль «почетного» председателя правящей партии, не имеющего реальной власти над исполнительными органами НКС. Создавшаяся конфликтная ситуация стала реально угрожать единству партии. Часть руководителей НКС, в частности, Али Осман Мухаммед Таха (заместитель Хасана ат-Тураби в его бытность руководителем НИФ), Гази Салах ад-Дин (министр культуры), Нафи Али Нафи (бывший начальник службы безопасности страны) со своими сторонниками выступили в поддержку президента страны. Для урегулирования конфликта между президентом и генсеком была создана специальная («третейская») комиссия, которую возглавил председатель Консультативного совета НКС Абдуррахим Али. Однако ее деятельность не привела к существенному улучшению ситуации. Кроме того, президент давно имел претензии к лидеру фундаменталистов в связи с распространением «исламского призыва» за рубежом. По мнению обозревателей, «все эти годы президент старался заставить Хасана ат-Тураби вести себя «потише» и, главное, снизить «международную активность», ставящую Судан в неловкое положение. Временами ему это удавалось, но «религиозный авторитет» постоянно бросал вызов власти президента, и вот терпение Омара аль-Башира лопнуло». Президент посчитал, что властные амбиции и пропагандистская деятельность спикера парламента зашли слишком далеко.
Назревший политический кризис президент Судана Омар аль-Башир разрешил 12 декабря 1999 г., объявив о введении чрезвычайного положения сроком на три месяца и роспуске парламента. Следует отметить, что роспуск парламента состоялся за несколько дней до окончания его очередной сессии и ухода на каникулы и за два дня до намеченного голосования в парламенте по поправкам к конституции, которые значительно урезали полномочия Омара аль-Башира как главы государства. Президент Судана также приостановил действие некоторых статей конституции, заявив, что дата проведения новых парламентских выборов будет объявлена позже. На следующий день на улицах суданских городов появились военные патрули, войска заняли ключевые объекты в Хартуме и блокировали парламент, не допустив прорывавшихся туда депутатов во главе со спикером.
В заявлениях, последовавших сразу после введения чрезвычайного положения, Омар аль-Башир утверждал, что действует в рамках конституции. В тот же день после встречи с руководством силовых ведомств президент сообщил, что армия и полиция поддерживают его в стремлении установить в стране «законность и порядок». «Корабль, на котором два капитана, идет ко дну», – заявил он представителям местных СМИ. Кроме того, Омар аль-Башир оправдывал свой шаг необходимостью сохранить единство страны перед лицом «внешней опасности и внутренних проблем». Со своей стороны Хасан ат-Тураби охарактеризовал случившееся как военный переворот. Он заявил, что президент «подрывает свободу и политическую систему Судана», и призвал своих сторонников к сопротивлению. Среди противников принятых президентом мер оказались часть руководства НКС, поддержавшая Хасана ат-Тураби и несколько министров. По сообщениям местной прессы, пятеро из них, в том числе глава суданского МИДа Мустафа Осман Исмаил, объявили о своем намерении подать в отставку. Со своими критическими в адрес президента комментариями произошедших событий выступил Ас-Садык аль-Махди, который в своем заявлении указал, что действия президента могут привести к новой гражданской войне.
Международная реакция на события в Судане оказалась сдержанной. Омар аль-Башир провел телефонные разговоры с ливийским лидером Муаммаром Каддафи и президентом Египта Хосни Мубараком. После этого египетский министр иностранных дел Амр Муса заявил о поддержке его страной президента и правительства Судана. Собравшиеся 14 декабря 1999 г. в Каире руководители Ливии и Египта обсудили в ходе экстренного совещания ситуацию, сложившуюся в Судане после введения чрезвычайного положения. В ходе встречи М. Каддафи и Х. Мубарак подчеркнули свою приверженность миру и стабильности в Судане, а также указали на необходимость продолжения усилий, направленных на достижение примирения между правительством в Хартуме и оппозиционными суданскими партиями. Спустя два дня делегация высокопоставленных суданских военных во главе с министром обороны Судана Абд ар-Рахман Сир аль-Хатимом прибыла в Каир для встречи с президентом Египта с целью разъяснения происходящих в Судане событий.
Закрепляя достигнутый успех, в начале 2000 г. Омар аль-Башир подписал ряд документов по кадровым вопросам. В частности, в соответствии со ст. 132 Конституции 1998 г. и Чрезвычайным декретом №1 от 1999 г. президент Омар аль-Башир 24 января 2000 г. издал Чрезвычайный декрет №2 от 2000 г. о назначении губернаторов 25 штатов Судана. Таким образом, он решил одну из главных проблем, послуживших основой конфликта между президентом и парламентом. В тот же день в соответствии со ст. 44 Конституции Судана президент подписал Указ №5 от 2000 г. о назначении советников Президента Республики Судан (Ахмеда Али аль-Имама – по вопросам оседлости, Абд аль-Басыт Сабдурата – по юридическим и политическим вопросам, бригадного генерала Тайиба Ибрагима Ахмеда Хейра – по вопросам безопасности, Нафи Али Нафи – по вопросам мирного урегулирования). Одновременно президентом был подписан Указ №6 от 2000 г. (в соответствии со ст. 43 Конституции) о назначении 25 федеральных министров, пятеро из которых – представители суданского генералитета (действующие генералы Бакри Хасан Салех – советник президента и глава администрации президента в ранге министра, Абд ар-Рахман Сир аль-Хатим – министр обороны, Абд ар-Рахим Мухаммед Хусейн – министр внутренних дел, отставные генералы Тиджани Адам Тахир – министр по делам туризма и природной среды, Алсун Манани Макая – министр по делам труда и занятости, Ибрагим Сулейман Хасан – министр авиации). Среди ключевых назначений можно также отметить: главой аппарата Кабинета министров в ранге министра стал Сейид Абдалла Хасан Ахмед, министром иностранных дел – Мустафа Осман Исмаил, министром юстиции – Али Мухаммед Осман Йас, министром финансов и национальной экономики – Мухаммед Хейр аз-Зубейр, министром по делам федерации – Ахмед Ибрагим Тахир, министром внешней торговли – Мекки Али Баляиль, министром национальной промышленности и инвестиций – Абдель Халим Исмаил аль-Мутаани.
Одновременно Омар аль-Башир предпринял ряд шагов по укреплению своих позиций в НКС. На состоявшемся 24 января 2000 г. пленуме Консультативного совета (ЦК) было принято решение о предоставлении председателю НКС (Омару аль-Баширу) права на осуществление контроля за проведением общей политики НКС, на координацию взаимодействия между органами НКС и государства при одновременном руководстве Комитетом по выборам и контролю НКС. Пленум постановил также, что генеральный секретарь НКС является его официальным представителем Конгресса, имеющим право делать официальные заявления от имени партии. Генсеку также поручается руководить идейной и пропагандистской деятельностью, а также работой с массами. Одновременно он несет ответственность за осуществление контроля над работой Комитета руководства (политбюро) и обеспечение координации между органами партии. Кроме того, он осуществляет ревизионные функции за ведением административных и финансовых дел НКС. Таким образом, декабрьский (1999 г.) политический кризис в Судане окончился укреплением позиций президента страны как на уровне исполнительной власти, так и в партийных структурах.
Литература
1. Аль-Анба. – Хартум, 06.06.1999.
2. Economist. – 1999. – Vol. 350. – №8108. – С. 43; Гусаров В.И. Социально-экономическое развитие Судана. – М., 1983. – С. 66; Новое время. – 1997. – №35. – С. 27; Ат-Такрир аль-истратиджий, с. 160–161.
3. Аль-Кувват аль-мусалляха. – Хартум, 29.05.1999.
4. Аль-Банна, Хасан. Машакилюна фи дуу ан-низам аль-исламий – маджмуат расаиль аль-имам аш-шахид (Наши проблемы в свете исламского строя: Сборник посланий имама-мученика). – [Б.м., б.г.] (на араб. яз.). – С. 373.
5. ИТАР-ТАСС. 01.06.1999.
6. ИТАР-ТАСС. 07.05.1999.
7. ИТАР-ТАСС. 14, 22.05, 17.11.1999 г.