Сергий Радонежский

СОДЕРЖАНИЕ Введение 1. Монастыри XIV века 2. Житие Преподобного Сергия Радонежского 2.1. Детство и отрочество 2.2. Отшельничество.
Основание Троице-Сергиевой лавры 2.3 Конец жизни и канонизация 2.4. Ученики Святого Сергия 3. Историческое значение Сергия Радонежского Заключение Список литературы
ВВЕДЕНИЕ При имени преподобного Сергия народ вспоминает свое нравственное возрождение, сделавшее возможным и возрождение политическое, и затверживает правило, что политическая крепость прочна только тогда, когда держится на силе нравственной. В.0. Ключевский Память Преподобного Сергия Радонежского православная церковь празднует 24 сентября по старому стилю. В этот день в храмах поются песнопения – стихиры, в которых прославляются духовные подвиги Преподобного. Знаменательным и, может быть, несколько необычным для нас, привыкших к пропаганде против "унылой, схоластической церковности", является иное: среди этих, казалось бы, сугубо религиозных имеется одно, ярко и выразительно повествующее о роли Преподобного в укреплении Русского государства. Что же мы знаем о Сергии Радонежском? О времени появления на свет Варфоломея, впоследствии принявшего монашество под именем Сергия Радонежского, по-разному (от 1313 до 1322 г.) говорится не только в популярной, но и в научной литературе. Точно так же указываются разные годы основания им Троицкого монастыря (от 1337 до 1345) и его смерти (от 1391 до 1397 г.). Несогласия в определенности вех жизни и деятельности Сергия Радонежского объясняются бедностью имеющихся источников. Кроме его Жития, в распоряжении исследователей есть 12 упоминаний о Сергии в летописях и 7 документов, где прямо или косвенно называется Троицкий настоятель. Однако среди всех источников агиографический памятник остается главным. Большую работу по выявлению списков источников проделал в последние годы Б.М. Клосс. В хранилищах Москвы, Петербурга, Киева и Вильнюса он обнаружил около 400 рукописей, содержащих Житие Сергия Радонежского, сравнил списки, определил редакции и дал картину их сменяемости. Главный биограф Сергия, крупный русский средневековый писатель Епифаний Премудрый начал собирать о нем сведения в 1393 – 1394 гг. В течение 20 лет он написал некоторые разделы Сергиева Жития, но не в хронологическом порядке. Более или менее окончательную отделку своему труду он придал в 1418 г. В настоящее время Житие Епифания считается одним из самых достоверных источников[1]. Зато о вкладе в русскую историю XIV века преподобного Сергия Радонежского сказано немало. Подбирая подходящую литературу к данному реферату, я нашла несметное количество статей и книг разных авторов, посвященных этому человеку. Среди них такие историки как Ключевский, Скрынников, Кучкин, Борисов, Васянин, Шикман, Игошев и т.д. Кроме собственно историков, биографией преподобного Сергия Радонежского занимались митрополит Филарет, отец Флоренский, отец Булгаков и другие церковные деятели. Что же привлекало их в этой незаурядной исторической личности? Ведь немного в нашей стране было церковников, к которым по сей день проявляется такой живой интерес. Чем же основатель Троице-Сергиевой лавры завоевал людское преклонение даже через сотни лет? Читая статьи разных авторов, я отметила одну особенность – перед именем Сергия во всех трудах стояло слово "Святой" или "Преподобный". Все просмотренные мною статьи относились к разным временным отрезкам, к разным политическим системам, написаны совершенно разными людьми. И во всех статьях говорилось о народной памяти, о том, что люди благоговейно перенесли через года память об этом человеке, о его деятельности. Что же нужно было сделать, чтобы люди, все как один, несмотря на различие даты выхода этих трудов, города их издания, взглядов их авторов, называли человека Святым? Цели этого реферата: ü подробнее рассмотреть жизнь Сергия Радонежского; ü выяснить его значение в истории Российского государства. 1. МОНАСТЫРИ XIV ВЕКА Монашество после Феодосия продолжало расширяться: где только распространялось христианство, там возникали и монастыри. Одни из них строились и поддерживались князьями и богатыми частными лицами, другие, по образцу, оставленному Киево-Печерским монастырем, созидались отшельниками, которые сначала уходили в пустынные места, а потом славой своих подвигов невольно привлекали к себе товарищей и после обыкновенно делались настоятелями образуемых таким образом обителей. Последнего рода монастыри представляют особенную важность для истории, потому что такие монастыри привлекали население в пустынные места и были одними из главных двигателей русской колонизации. Где являлся монастырь, там около него образовывалось село или даже многолюдный посад; расчищались дикие лесные места, обрабатывались поля, а около некоторых монастырей учреждались ярмарки, образовывалось средоточие промысла и торговли. Вместе с тем пролагались новые пути сообщения. Сами монахи вначале подавали пример трудолюбия и хозяйственности. Благочестивый обычай отдавать монастырям села делал монастыри не только религиозными, но и хозяйственными учреждениями. Надобно вообще заметить, что этот обычай, ослаблявший впоследствии строгость монашеской жизни и даже развращавший монастыри, имел в свое время благодетельные последствия: жители монастырских волостей пользовались сравнительно большей безопасностью, так как с одной стороны князья, воюя между собой, из религиозного страха нередко щадили их, не щадя других волостей, а при монгольском владычестве монастырские волости находились в наиболее благоприятном положении: огражденные ханами, насколько исполнялись ханские повеления, от поборов и разорений, монастыри умножались непрерывно: но с половины XIV века умножение их является в несравненно большем размере против прежних времен; на Руси делается заметным сильное стремление к монастырской жизни, и это стремление избирает для себя преимущественно последний из указанных нами способов основания монастырей. Отшельники убегают от людей в дикие места; к ним присоединяются другие; основывается обитель; народ стремится туда на поклонение, возникает около обители поселение; в свою очередь из этой обители выходят отшельники, удаляются в новые дикие места, основываются там другие обители и также привлекают к себе население и т. д. Этим путем весь дикий, неприступный север с его непроходимыми лесами и болотами до самого Ледовитого моря усеивается монастырями, и к ним, как к средоточиям жизни, приливают колонии смелых и трудолюбивых жителей, готовых на тяжелую борьбу с негостеприимной природой. Независимо от общего аскетического духа, всегда господствовавшего в религиозных воззрениях православной Руси, в XIV столетии были причины, особенно способствовавшие распространению и процветанию монашества. В это именно время кипчакские ханы выразили свою милость к русской церкви; Узбек и Чанибек оградили своими грамотами не только собственно духовенство, но вообще всех людей, принадлежащих к церковному ведомству. Тогда было приманчиво быть причисленным к церкви; это был единственный путь достигнуть более спокойной жизни. В то время как суровые отшельники осуждали себя на произвольную нищету, к основанным ими обителям стремились люди, желавшие сохранить свое скромное достояние или безопасно пользоваться плодами тяжелого труда своего. Одни, надевая на себя монашеское платье, действительно или же только видимо удалялись от семейной жизни, другие отдавали себя монастырям с семьями. Была еще и другая временная причина, увлекавшая многих к монашеству. То была страшная зараза, опустошавшая несколько раз русские земли в XIV веке и описываемая современниками такими ужасными красками, что едва ли даже можно принимать буквально их известия: во всяком случае, при всех преувеличениях, несомненно, что эта зараза, несколько раз повторявшаяся, долго наводила ужас на русских людей и обращала их чувства и помышления к благочестию. И прежде было в обычае, что русский человек, чувствуя приближение смерти, думал загладить свои грехи пострижением в монахи и даже в схиму; теперь, когда никто не мог быть уверенным, что на другой день не подвергнется внезапной смерти, многие и в молодых летах поступали так, как отцы их поступали, чувствуя смертельную болезнь: постригались в монахи и отдавали в монастыри свои имущества. Об этом сохранились положительные известия в наших летописях. "Тогда, - говорит летописец, описавший мор 1352 года, - многие, промышляя о своем животе и душе, шли в монастырь и постригались в мнишеский чин, сподобляясь ангельскому чину, и так предавали душу свою пришедшим за ними Ангелам, а тела свои отдавали гробу; другие же, готовясь в домах своих на исход души, отдавали имущества свои церквам и монастырям . Иные от богатства давали монастырям и церквам села, рыбные ловли, исады, чтобы иметь по себе вечную память". Наконец, пример одних увлекал других; усилившееся в XIV веке стремление к основанию монастырей сделалось обычаем на долгое время; оно уже продолжалось и в последующие века, и русская жизнь усвоила себе этот способ колонизации сплошь до XVII века. Этот способ отразился и в истории раскола. Монастыри оказывали великое нравственное влияние на народную жизнь; многие из их основателей приобрели по смерти повсеместное уважение; толпы народа стекались у их мощей, и это в известной степени способствовало сплочению нравственных сил народа, что в особенности оказывалось там, где святые чествовались не местно, не одной какой-нибудь семьей, а всею Русью. Такое значение прежде всего имела святыня киевская; после нее второе место занимала святыня московской земли.
Ранее всех и более всех святых, явившихся в московской земле, приобрел народное уважение всей Руси преподобный Сергий, основатель знаменитой Троицко-Сергиевской Лавры, получивший в глазах великорусского народа значение покровителя, заступника и охранителя государства и церкви[2].
2. ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ РАДОНЕЖСКОГО 2.1. ДЕТСТВО И ОТРОЧЕСТВО Как уже было сказано ранее, точной даты рождения преподобного Сергия мы не знаем. По Смирнову, он родился 3 мая 1314 года в селе Варницы, под Ростовом. По Шикману, это событие произошло в 1322 г, также есть данные, что год рождения чудотворца 1319. Происходил он из знатного рода; родители его, Кирилл и Мария, принадлежали к ростовским боярам и жили в своём поместье недалеко от Ростова, где отец его, боярин Кирилл, состоял на службе у князя. Ростов в то время еще не был подвластен москвичам. После очередного татарского набега, наведенного на Ростовские земли князем Иваном Калитой, обескровленный Ростов стал легкой добычей московской экспансии. Устанавливаемый повсеместно Москвой оккупационный грабительский режим привел к обнищанию Ростова и его жителей. В этих условиях родители Варфоломея были вынуждены искать службу у московского князя. Кириллу определили место службы город Радонеж, на полпути от Ростова к Москве. Около 1330 года родители Сергия, доведённые до нищеты, должны были покинуть Ростов и поселились в городе Радонеже (54 версты от Москвы). Супруги строго соблюдали церковные обычаи, любили храм Божий, заботились о странниках и убогих. Бог даровал им трех сыновей: Стефана, Варфоломея (будущего Сергия) и Петра. По церковным правилам, ныне почти забытым, ожидающие ребенка родители должны вести целомудренный образ жизни, пребывая в воздержании и усиленной молитве. Так и поступали Кирилл и Мария, а их дети еще до появления на свет как бы предочищались, освящались и тем самым посвящались Господу. В Житие Сергия Радонежского так говорится о матери преподобного: "Мария же, мать его, с того дня, когда было это знамение и происшествие, жила благополучно до родов и носила младенца в утробе как некое бесценное сокровище, как драгоценный камень, как чудесный жемчуг и как сосуд избранный. Когда она носила в себе ребенка и была им беременна, она себя блюла от всякой скверны и от всякой нечистоты, ограждала себя постом, избегала всякой скоромной пищи, мяса, молоко и рыбы не ела, питаясь лишь хлебом и овощами; от вина Мария совершенно воздерживалась, а вместо различных напитков пила одну только воду, и ту понемногу. Она часто тайно, наедине сама с собой с воздыханиями и слезами молилась Богу, говоря: "Господи! Спаси и убереги меня, убогую рабу Твою, и младенца, которого я ношу в утробе моей, спаси и сохрани! Ты, Господи, хранишь младенцев ,— да будет воля Твоя, Господи! И да будет имя Твое благословенно во веки веков! Аминь!"" В житии святого Сергия рассказывается, что, еще находясь в материнской утробе, когда его мать молилась в храме, младенец трижды издал крик. И родители, и приходский священник поняли это необычайное явление как знак, что младенец прославит своею жизнью Святую Троицу. Подобное предзнаменование имело место и в детские годы Варфоломея: однажды, когда он пас лошадей своего отца, он увидел таинственного странника, который благословил его и предрек, что он прославит Бога своею жизнью. Еще ребенком Варфоломей удивлял всех окружающих тем, что соблюдал пост. По средам и пятницам он отказывался от молока матери, а также и в другие дни, когда мать употребляла в пищу мясо. В семилетнем возрасте Варфоломей вместе с братьями Стефаном и Петром отдали обучаться грамоте. Учение давалось Варфоломею с большим трудом. Мальчик молись Богу "одарованию ему книжного разумения", и однажды ему явился Ангел в виде старца-инока. Старец, по просьбе мальчика, вознес молитву к Господу и благословил отрока, с тех пор Варфоломей без труда читал и понимал написанное. В Житии Преподобного, написанном Епифанием Премудрым, читаем: " . по усмотрению Бога нужно было, чтобы от Бога книжное учение он получил, а не от людей; что и сбылось". Со слезами молил Варфоломей Бога научить его грамоте. И был послан ему Богом ангел в облике старца, через благословение которого и постиг отрок премудрую науку. Братья Варфоломея женились, но он отказался от вступления в брак и просил родителей отпустить его на путь отшельничества. Те уговорили его остаться с ними до их смерти, а затем сами постриглись в соседнем Покровском Хотьковском монастыре, где вскоре и умерли. Варфоломей мог наблюдать в этой обители монашеский строй жизни и монастырский быт, который не пришелся ему по душе: его тянуло к подвигам уединенной пустыннической жизни, о которой он читал в житиях святых Египетской фиваиды, Синая и Палестины. После смерти родителей Варфоломей принимает самое главное в своей жизни решение – он решает стать отшельником. Начинается следующий этап в его жизни.
2.2. ОТШЕЛЬНИЧЕСТВО.
ОСНОВАНИЕ ТРОИЦЕ-СЕРГИЕВОЙ ЛАВРЫ Варфоломей отдал свою часть наследства женатому брату Петру, а сам решил стать монахом. Он отправился к Стефану и вместе с ним стал искать место, пригодное для строительства монастыря. Братья нашли "едино место… вь чащах леса", где была вода, и приступили к возвдению "пустыни". Сначла они поставили "одрину и хизину", т.е. нечто вроде сарая и летнего домика, а затем "келию едину създаста", т.е. срубили обычную избу, после же возвели и небольшую церковь. "Приехаша из града" (так безразлично называет Епифаний Москву) священники от митрополита Феогноста и освятили церковь "въ имя святыа Троица". Поскольку это призошло при митрополите Феогносте и, по словам Епифания, в правлением великого князя Симеона Ивановича, "въ начяло княжениа его", причем Варфоломей постригся в возрасте "боле двадесяти лет", основание Троицкого монастыря следует относить ко времени не ранее 1342 г. (Симеон получил ярлык на Владимирское княжение в 1340 г. и правил до своей смерти в 1353 г.)[3]. Но Стефан не выдержал трудностей такого отшельничества и ушел в Москву в Богоявленский монастырь, а Варфоломей остался в одиночестве. Изредка его навещал и совершал богослужения некий игумен Митрофан, быть может, инок того же Хотькова монастыря, где скончались родители Варфоломея. Этот же игумен Митрофан в 1337 постриг юного подвижника, которому было всего двадцать три года, в иноческий чин с наречением имени Сергия. В течении трех лет Сергий пребывал один, которые провел в полном одиночестве, преодолевая непрестанною молитвою и трудами искушения помыслами и страхи от диких зверей. Слух о его подвижнической жизни разошелся по окрестностям, и около него начали селиться любители уединения. И в 1342 г. к Сергию приходят первые ученики. Сперва это были искатели спасения из близ лежащих мест. Первые пятнадцать лет их было двенадцать. Видимо в это время набирает силу и получает известность Троицкая обитель. В 1357 г. к братии присоединяются люди с самых разных уголков Руси. Постепенно создался поселок, принявший вид киновии, где каждый отшельник жил в своей собственной келье, собираясь вместе только к богослужению. Затем киновия начала принимать вид настоящего общежительного монастыря, возрастая и числом насельников, и духовными силами. В ее святом руководителе чудесно сочетались три основные способности человеческой природы: молитвенно-созерцательное устремление в область духа, неустанный труд и горячая деятельная любовь не только к людям, но и ко всему живому. Чистые молитвенные возношения в горний мир снискали преподобному особое благоволение Матери Божией, которая его удостоила чудесными посещениями. Отдавая почти все ночное время молитвенным подвигам, святой Сергий целыми днями трудился на благоустройство обители: сам рубил деревья, таскал бревна, колол дрова, носил воду, пек просфоры, варил квас, катал для церкви восковые свечи, кроил и шил одежду и обувь, будучи поистине всем слугою.
Вот как оценивает поступок святого Сергия А. Васянин[4]: "Решиться уйти в дикие леса в сопровождении лишь старшего брата, когда тебе едва исполнилось двадцать! Это был не только незаурядно мужественный, но и идущий вразрез с тогдашними обычаями поступок. На Руси в ту пору не было пустынножителей. Монастыри строились в городах или пригородах: в лихие времена люди жались поближе друг к другу. А молодой богомолец, которого тогда еще звали Варфоломеем, ставит шалаш посреди дикого леса .
В полном одиночестве остался он среди природы, суровой к человеку, требующей от него труда в поте лица. Так юноша прожил около двух лет. Молитва, богомыслие, тяжелый труд, скудная пища (он часто делился хлебом с приходившими к келье дикими зверями) укоренили в нем то святое настроение, к которому он стремился. Эти годы научили инока Сергия многому. Он был совершенным работником. Совершенным в том смысле, что умел делать все, без устали и за ничтожную плату. Уже когда вокруг его кельи выросли новые, где стали жить другие монахи, удивленные и вдохновленные его примером, и когда он, помимо своей воли, был поставлен во главе монастыря, Сергий работал за двоих. Он не стыдился ни поварства, ни плотничества, шил и кроил одежду на братию, катал свечи, варил кутью, молол зерно, копал огород, обмывал умерших . Однажды, когда у него закончилась еда, он пошел к одному из монахов своего монастыря и нанялся сделать ему пристройку к келье - за несколько кусков черствого хлеба". Преподобный Сергий, несмотря на просьбы братии, долго не хотел принимать по смирению ни сана священника, ни игуменства, и только угроза насельников монастыря, что если он не согласится исполнить их желание, то они разойдутся, заставила его исполнить их просьбу. Это произошло почти через двадцать лет после того, как молодой Варфоломей начал свои уединенные подвиги. Так положено было начало Троицко-Cepгиевского монастыря. Сначала новооснованный монастырь был крайне беден: в нем было всего двенадцать братий, и, по скудости средств к содержанию, больше этого числа братий не допускалось; положено было правилом принимать нового брата только тогда, когда выбудет кто-нибудь из числа двенадцати. Богослужение нередко отравлялось у них при свете березовой лучины, а иногда литургия не могла совершаться по недостатку вина. Игумен, однако, строго запретил ходить и просить милостыню и постановил правилом, чтобы все жили от своего труда или от добровольных, невыпрошенных даяний. Сам Сергий показывал собой пример трудолюбия: пек хлеб, шил обувь, носил воду, рубил дрова, во всем служил братии, ни на минуту не предавался праздности, а питался хлебом и водой. Чрезвычайно крепкое и здоровое телосложение способствовало ему переносить такой образ жизни. Вместе с тем он был строг и к другим, требовал от братии такой же суровой жизни, какую вел сам. Через несколько времени, однако, положение монастыря улучшилось. Молва о святой жизни Сергия и его братии расходилась все более и более, и вот пришел к ним из Смоленска архимандрит Симон. Он принес с собою значительное имущество, которое пожертвовал в монастырь Сергия. За ним прибыл брат Сергия, Стефан, и привел двенадцатилетнего сына своего Ивана, которого отдал под начало Сергия; последний тотчас постриг его, назвавши Феодором. С этих пор Сергий не ограничивал числа братий в своем монастыре, постригал всякого желающего, подвергнув предварительно строгому испытанию. В монастырь все более и более стало приходить богомольцев: были между ними нищие странники, которых нужно было кормить, но были князья, воеводы и богатые люди, дававшие на монастырь богатые вклады. О Сергии распространилось мнение, что он одарен свыше даром пророчества. Несмотря на эту славу, Сергий продолжал вести прежний простой образ жизни и с равной любовью обращался как с князьями, которые обогащали монастырь, так и с бедняками, питавшимися от монастыря. Между тем пустынные окрестности обители стали заселяться: уже во времена княжения Ивана Ивановича возник около монастыря посад, а за ним заводились села и починки; люди вырубали леса и обращали дикую землю в обработанную. Эти новопоселенцы в своих взаимных делах обращались к Сергию, как к судье и миротворцу. Жизнеописатель Сергия, замечая, что вообще в обычае сильных было обижать убогих и присваивать чужое у соседей, рассказывает такой случай: один житель монастырского посада взял у другого кабана себе на пищу и не заплатил за него денег. Обиженный прибегнул к Сергию. Сергий призвал к себе обидчика и сказал ему так: "Чадо мое, веришь ли ты, что есть Бог? Знай же, что он отец сиротам и вдовицам, судья праведным и грешным; те, кто грабят других и недовольны дарованным от благости Божией, беспрестанно желают чужого, те сами обнищают, и дома их опустеют, и забудется сила их, и в будущей жизни ждет их бесконечное мучение. Отдай же тому сироте то, что ему следует, и вперед так не поступай". Виновный послушался. Когда Сергий решил вводить в Троицком монастыре совместное житие монахов (общежитие), упраздняя, говоря современным языком, "личное подсобное хозяйство" каждого члена братии, то он с целью умиротворить недовольных, подкрепил свой авторитет письмом патриарха Константинопольского, благословляющего общежитие в обители. Патриарх не знал Сергия, но знал митрополита Алексия и по его просьбе составил это письмо. Уважение к Сергию побуждало великого князя Дмитрия несколько раз обращаться к нему. В 1365 году, по поводу спора Дмитрия Константиновича суздальского с его братом Борисом за Нижний Новгород, по повелению Дмитрия московского и митрополита Алексия, Сергий ездил в Нижний Новгород, затворил в нем все церкви и тем принудил Бориса уступить брату. В 1385 году Сергий, уже престарелый, устроил вечный мир между непримиримыми до того врагами: Дмитрием московским и Олегом рязанским. Но самую громкую славу приобрело его отношение к Куликовской битве. Дмитрий, собираясь идти на Мамая, ездил к нему за благословением. Сергий предрек ему победу и возбуждал как великого князя, так и весь русский народ на священную брань за свободу Руси. Когда предсказание сбылось и русские победили, святость Сергия возвысилась еще более. Впоследствии сложилось предание, будто святой игумен благословил идти на брань двух иноков своей обители: Александра Пересвета, бывшего боярина, и Ослябя; и оба они пали в битве. Так как об этом событии нет известия ни в древнем Житии Сергия, ни в старых летописных редакциях, то едва ли можно признать его исторически верным; но оно, утвердясь в воображении потомков, имело важное нравственное влияние, возвышавшее в памяти потомков как Сергия, так и его монастырь. Митрополит Алексий перед смертью призвал Сергия к себе и хотел передать ему после себя митрополию. Сергий решительно отказался и даже долго не хотел принять золотою креста от Алексия: "Я от юности не носил золота, а в старости тем более подобает мне пребывать в нищете", - говорил Сергий. Несмотря на все свое смирение, Сергий, однако, возвышал свой голос в церковных делах. Когда по смерти Алексия Дмитрий хотел возвести на митрополичий престол своего любимца Митяя, Сергий открыто говорил против него.
О его смирении говорит еще один поразительный случай. Когда Троицкий монастырь уже стал широко известен, в него из Москвы пришел брат Сергия Стефан, в свое время не выдержавший лесной жизни. В столице он стал духовником многих известных персон, игуменом Богоявленского монастыря, но бросил все и решил вернуться к пустынной жизни. В один субботний день Сергий служил вечерню и был в алтаре, а Стефан, как любитель и знаток церковного пения, пел на клиросе. Мимо него шел чтец с книгой.
- Кто дал тебе эту книгу? - громко спросил Стефан. - Игумен. - Кто здесь игумен? Не я ли первый сел на этом месте? - закричал запальчиво московский гость. И "иная некая изрек, ихже не лепо бе", смущенно говорит летописец. Сергий все это прекрасно слышал, но ничего не сказал. После окончания службы он вышел из храма и, не заходя в келью, просто взял и . ушел из монастыря. Прославленный старец ради сохранения братской любви покинул взращенную его руками обитель. Проявил совершенно непонятное для нас сегодня отсутствие какого бы то ни было честолюбия. Братья Троицкого монастыря принялись искать своего игумена, и когда сделалось известным, где он находится, то некоторые из них, один за другим, стали переселяться к нему. Сергий испросил у митрополита Алексия разрешения построить церковь во имя Благовещения. Когда разнеслась весть, что Сергий основывает другую обитель, к нему стеклось много людей, и монахов и мирских: они добровольно работали над постройкою церкви и келий: князья и бояре давали денежные пособия на устроение нового монастыря; но по усиленной просьбе троицкой братии митрополит Алексий приказал Сергию возвратиться к Троице, а в новопостроенном монастыре поставить одного из своих учеников. Сергий поставил там игуменом Романа, и с тех пор основался монастырь Благовещения на Киржаче (Покровского уезда во Владимирской губернии). Из нынешних московских монастырей Андроньев и Симонов основаны были Святым Сергием. Первый построен был на берегах реки Яузы по желанию митрополита Алексия, в память его избавления от морской бури во время плавания из Цареграда, и посвящен во имя Нерукотворенного Спаса. Сергий поставил в нем своего любимого ученика и земляка Андроника. Этот монастырь сделался вскоре знаменитой школой иконописания для всей Руси. Симонов монастырь во имя Успения Богородицы был основан, по благословению Сергия и под его руководством, племянником его Феодором, который впоследствии был владыкой в Ростове. Преподобный Сергий посещал свою родину Ростов и в окрестностях его (в 15 верстах) устроил на берегах реки Устьи Борисоглебский монастырь. В 1365 году, путешествуя в Нижний по делу между Дмитрием и Борисом, он основал монастырь Георгиевский на реке Клязьме (в Гороховском уезде). В 1374 году, по желанию князя Владимира Андреевича, Сергий в двух верстах от Серпухова заложил Зачатейский Высоцкий монастырь на реке Нара и поставил там настоятелем ученика своего Афанасия. По желанию Дмитрия Донского Сергий в 1378 году основал монастырь Дубенский на Стромени (в 30 верстах на юго-восток от Лавры), а в 1380 (в 40 верстах от Лавры и на северо-западе от нее) другой Дубенский Успенский, в память Куликовской битвы. В Коломне был им построен монастырь Голутвенский в честь Богоявления Господня. Во все эти монастыри он поставил настоятелями своих учеников. 2.3 КОНЕЦ ЖИЗНИ И КАНОНИЗАЦИЯ Преподобный Сергий скончался в 1392 году и был погребен вопреки собственной воле, но по воле митрополита Московского Киприана в церкви Троицкого монастыря (по просьбе братии). Его тело находилось в земле около 30 лет и было изнесено из нее после того, как одному благочестивому человеку в тонком сне явился Преподобный и, по летописцу, сказал ему: "Возвести игумену монастыря моего о том, что напрасно он столько времени оставляет мое тело покрытым землей, в которой вода утесняет его". Гроб был поднят из земли. Торжество открытия мощей состоялось 5 июля 1422 года. Еще через тридцать лет Сергий был причислен к лику всероссийских святых. В течение почти пятисот лет люди шли ко гробу Преподобного в Троицком соборе лавры. В монастыре вели летопись чудес, совершенных по молитвам святого. Рака с мощами усердием благочестивых граждан России была украшена золотом и серебром. 11 апреля 1919 года, в пятницу, на 6-й неделе Великого поста советскими властями в присутствии наместника лавры архимандрита Кронида и нескольких монахов было совершено вскрытие мощей Преподобного Сергия, вызвавшее большое волнение собравшегося на площади перед лаврой народа, который не пускали за стены монастыря. Вскрытие фиксировалось на кинопленку под руководством в будущем известного советского режиссера Дзиги Вертова. Эту пленку демонстрировали впоследствии, по указанию Ленина, в кинотеатрах страны. Мощи были помещены в музей лавры, в стеклянный саркофаг для всеобщего обозрения. Но глава Преподобного была сохранена от такой участи. Накануне Пасхи 1919 года священник Павел Флоренский, архимандрит Кронид и граф Олсуфьев ночью тайно отделили главу Преподобного от остальной части мощей. На ее место был положен череп одного из князей Трубецких. Главу взял на хранение Олсуфьев. В середине 30-х годов он передал ее на хранение молодому художнику-реставратору Павлу Голубцову. 4 ноября все храмы лавры были опечатаны, 20 апреля 1920 года вышел декрет председателя СНК за подписью Ленина о превращении лавры в музей. Мощи снова оказались в лавре в 1946 году, когда здесь снова появились монахи. Павел Голубцов работал в 40-х годах на восстановлении настенной живописи в лавре и накануне открытия мощей вернул главу Преподобного монастырю. Первая после 1920 года литургия состоялась здесь в ночь на Пасху, 21 апреля. Раку с мощами поставили пока в Успенском соборе. Позднее мощи вновь оказались на своем привычном месте - у правой стены древней Троицкой церкви. Там рака находится и сегодня. А Павел Голубцов впоследствии стал архиепископом Сергием Новгородским, жизнь свою закончил на покое в Лавре, занимаясь иконописью. Его мечтой было узнать, как выглядел Преподобный Сергий на самом деле. Он молился святому об этом. И однажды увидел сон, что он стоит перед ракой Сергия и видит, как Преподобный приподнимается из нее и говорит: "Смотри и запоминай". Увиденное Владыка воплотил в своих иконах. 2.4. УЧЕНИКИ СВЯТОГО СЕРГИЯ Несколько знаменитых монастырей в разных местах Руси было воздвигнуто учениками Святого Сергия. Один из учеников Павел, происходивший из знатного московского рода, по благословению Сергия, удалился из Троицкого монастыря в дремучий Комельский лес на реке Грязовице и долгое время жил в липовом дупле наподобие птицы, а потом перешел на реку Нурму (Вологодской губернии) и там основал Обнорскую обитель. Другой ученик Сергия Аврамий, с его благословения, основал четыре монастыря близ Галича (Костромской губернии): Успенский на Озере, Поясоположенский, Покровский чухломской и Собора Богоматери на реке Виче. В тех же местах после смерти Сергия, в 40 верстах от Галича, ученик его Лаков основал Железно-Борский Предтеченский монастырь. Ученик Сергия Мефодий основал Николаевский монастырь на реке Песноше (в 15 верстах от Дмитрова). После смерти Сергия, один из любимых учеников его Савва, бывший несколько лет преемником Сергия на игуменстве в Троицком монастыре, вышел оттуда и основал свой собственный монастырь на горе Стороже (в Звенигородском уезде), который сделался одним из уважаемых на Руси монастырей под именем монастыря Саввы Сторожевского. Св. Дмитрий прилуцкий, хотя не был учеником Св. Сергия, но живя в Переяславской Горицкой обители, приходил беседовать с Сергием и с его благословения удалился на север, где близ Вологды основал монастырь Прилуцкий, который сделался рассадником монашеского житья в северо-восточных странах. Собеседником Святого Сергия был также знаменитый Стефан, просветитель Перми. Об отношениях его к Сергию осталось такое предание: когда Стефан ехал из Перми в Москву мимо Троицкого монастыря, хотя вдалеке от него, то поклонился в ту сторону, где был монастырь. Сергий сидел тогда за трапезой и, будучи прозорлив, встал и поклонился в ту сторону, где тогда находился Св. Стефан. В память этого события до сих пор в Троицкой Лавре остался обычай братии вставать с места после третьей перемены кушанья за трапезой.
Из Сергиевых учеников мы укажем на Ферапонта и в особенности на Кирилла белозерского: оба они были основателями монашества в пустынных северных краях, соседних с Белоозером. Первый основал монастырь Ферапонтов, второй - Кирилло-Белозерский монастырь, приобретший особенную знаменитость в XV и XVI в., славный своею богатою библиотекою. Ученики Кирилла белозерского были в свою очередь важными распространителями монашества. Таковы были между прочими Дионисий глушицкий и Корнилий комельский, основатели монастырей в диких вологодских странах. Не говорим уже о многих других, которые, не будучи учениками Сергия или его учеников, были возбуждаемы его примером и всеобщим распространившимся стремлением к основанию монастырей в пустынных странах.
3. ИСТОРИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ СЕРГИЯ РАДОНЕЖСКОГО Сергий Радонежский жил на Руси в XIV веке. Свою небесную миссию Российского путеводителя он исполнил указанием задач ближайшей и всей последующей истории России: свержение татарского ига и независимость государства, прекращение усобиц и свободное объединение под единодержавною властью Московского государя. Преподобный Сергий не только благословил Дмитрия Донского на решительную битву с татарами, но и помог своим непосредственным участием до конца побороть нетерпимое иго ислама. И на Куликовском поле, и под Казанью он сам чудесно являлся Русским героям и своим явлением уже заранее решал их победу. Недаром татары и после смерти Преподобного, взявши Москву, не считали еще законченным свое дело разорения Русского государства, но шли еще сжечь и Троицкую Лавру Преподобного, как это было, например, при Едигее в 1408 году. Они отлично знали, что там именно поднято вечно живое знамя, перед которым во прах падет их ислам. Мы не говорим уже о других величайших посмертных чудесах Преподобного в деле освобождения Русской земли от врагов, как, например, поднятие Минина и нижегородцев в 1612 году и т.п. Вместе с этим Преподобный Сергий дал положительные начала внутренней жизни России. Он сам ходил к мятежным князьям Нижнего Новгорода, Рязани, Твери и Ростова и всеми мерами склонил их помириться с Москвой и дружно стать на общую взаимную службу под единой державой великого князя Московского. Он сам утвердил, а может быть, и внушил духовную грамоту Дмитрия Ивановича, завещавшего престол своему старшему сыну Василию Дмитриевичу, и этим прекратил повод к усобицам, указав порядок самодержавную власть Московского государства. Можно сказать, великая самодержавная Россия стоит Преподобным Сергием. Во главу своего дела освобождения, собирания и укрепления России Преподобный Сергий положил собственноручное создание в 1340 году храма Святой Троицы, около которого и основалась потом его знаменитая Троице-Сергиева Лавра, залог единства земли и независимости Московского государства от материального подчинения Востоку, а в будущем – и от материального подчинения Западу. В Троице им было указано не только святейшее совершенство вечной жизни, но и образец для жизни человеческой, знамя, под которым должно стоять все человечество, потому что в Троице, как Нераздельной, осуждаются усобицы и требуется собирание, а в Троице Неслиянной осуждается иго и требуется освобождение. И если в области, куда население удалялось от татарских и других вражеских погромов, возник и процвел монастырь с именем Святой Троицы, то несомненно, что в этом имени крылась надежда спасения всей земли и ее независимости. Если он сам с покорностью объединился около Москвы, ничего не утратив из своего духовного богатства, если он собирал под ее державу многоразличные племена и языки, если в этом множестве он сумел найти объединяющий центр в самодержавной власти Московского государя, то очевидно, что свое кафолическое, вселенское православие, собирающее всех в одно стадо к одному пастырю, не уничтожая национальности и языки. Само собой разумеется, что вся история Московского государства может служить только началом, только далеко не совершенным выражением Образца, которому воздвиг храм Преподобный Сергий. Как скоро почитание Святой Троицы стало внешним выражением стремления Русского народа к Святейшему Образцу жизни, Троицкие храмы явились сами собой. Вслед за первым Троицким храмом, построенным в 1340 году руками самого Преподобного Сергия, в течение одного столетия их построено так много, что нет возможности сосчитать их на всем пространстве России. Явились даже целые Троицкие города и села. Но русский народ не забыл того, кто научил его почитать Святую Троицу. Вскоре после смерти Преподобного на его родине был создан монастрыь Святой Троицы и при главном храме его – придел Преподобного Сергия (Варницкий Троицкий монастырь в 4 верстах от Ростова). Можно сказать, было даже правилом при Троицких храмах строить Сергиевские приделы. Даже в наше время они редко где разъединены. Это присоединение имен Троицы и Сергия и это постоянство в храмосоздании ясно свидетельствуют, кому Россия обязана почитанием Троицы и Троицкими храмами[5]. Немаловажно значение Преподобного Сергия и в экономическом плане. Он сумел создать и развить новый для русских земель XIV в. тип монастырей - общежительных, опиравшихся не на подаяние, а на собственную хозяйственную деятельность, что привело к образованию богатой и влиятельной монашеской корпорации. Благодаря этому с XIV века монастыри и церковь в общем стали иметь все более влияния на светскую власть вследствие их возросших возможностей.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ В ходе написания реферата я выполнила поставленные в начале цели и пришла к изложенным ниже выводам. Основанная Сергием Троицкая обитель осталась до сих пор первенствующею среди всех других, построенных как им и его учениками, так и последующими основателями монастырей. Великие князья и цари имели обычай ежегодно ездить к Троице на праздник Пятидесятницы и, кроме того, считали долгом отправляться туда перед каждым важным делом, нередко пешком, и просить содействия и заступничества чудотворца Сергия. Великие события смутного времени в особенности возвысили историческое значение Троицкой Лавры. Сам Преподобный Сергий сыграл значительную роль в русской истории XIV века. Он не только благословил Куликовскую битву, он сделал гораздо большее – он поднял дух измученных татаро-монгольским игом людей. Это не менее важно, чем правильная тактика полководца или хорошо вышколенное войско. К этому добавляется вклад Преподобного Сергия в развитие церкви – создание нового типа монастырей и множество его конкретных проявлений. В конце своей работы я бы хотела привести слова патриарха Московского и всея Руси Алексия I: "Преподобный Сергий, явившийся началом монашеского делания в Московской Руси, явился и его непревзойденном венцом, великим делателем на стезях спасения. Он, основавший малую обитель, стал чрез своих учеников, близких и дальних, устроителем всей русской монашеской жизни; его, искренне избегавшего руководства малой братией, Господь уготовал быть игуменом всей земли Русской. Верим, что и поныне предстоит он Престолу Вседержителя как горячий молитвенник и неустанный ходатай за всю Русскую землю и за каждого из нас, с верою к нему обращающегося". Мне остается лишь согласится с ним и добавить, что мне было очень интересно писать о Преподобном Сергии Радонежском. Великие люди навсегда остаются в веках, если они действительно велики. И Преподобный Сергий один из ярчайших их представителей. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Кучкин В. А. Сергий Радонежский. - Вопросы истории. – 1992. - № 10. 2. Георгиевский Г. Заветы Преподобного Сергия. – Сергий Радонежский. – М. 1991. 3. Васянин А. "АЛФАВИТ" №. 51-1, 1999-2000. 4. Борисов Н.С. И свеча бы не угасла . Исторический портрет Сергия Радонежского. - М., 1990;
5. Ключевский В. Значение Преподобного Сергия для русского народа и государства. Сергий Радонежский. – М. 1991. 6. Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. М., 1997 г [1] Кучкин В. А. Сергий Радонежский. - Вопросы истории. – 1992. - № 10. [2] Борисов Н.С. И свеча бы не угасла . Исторический портрет Сергия Радонежского. - М., 1990; [3] Кучкин В. А. Сергий Радонежский. - Вопросы истории. – 1992. - № 10. [4] А. Васянин "АЛФАВИТ" No.51-1, 1999-2000. [5] Георгиевский Г. Заветы Преподобного Сергия. – Сергий Радонежский, М. 1991.