Общественно-политическая мысль и духовная культура эпохи индустриализации XIX -начало XX веков

МИНОБРНАУКИ РОССИИ

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

(РГГУ)

Филиал РГГУ в Санкт-Петербурге

Общественно-политическая мысль и духовная культура эпохи индустриализации (XIX -начало XX веков)

Реферат по <Истории мировых цивилизаций> студентки

1-го курса заочной формы обучения

Санкт-Петербург 2011

Содержание

ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРА ЭПОХИ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ 18

Введение

Политическая мысль России была своеобразной по сравнению с европейской общественно-политической традицией. Это своеобразие было продиктовано двумя важными обстоятельствами. Во-первых, особым географическим положением России, которое сочетало в себе огромное пространство с богатыми потенциальными ресурсами, и промежуточное положение между Европой и Азией, Западом и Востоком. Российский этнос формировался под постоянным воздействием этих противоборствующих цивилизаций. Во-вторых, в сравнении с передовыми странами Европы Россия находилась на более низкой стадии социально-экономического и политического развития. Здесь в производственных отношениях  капиталистический  способ  производства сочетался с феодально-крепостническими методами ведения хозяйства, в политическом плане сохранялась абсолютно-монархическая форма управления. Примеряя на себя европейские идеалы свободы, равенства, братства, российская интеллигенция отчетливо осознавала необходимость освобождения народа от пут крепостничества и тирании. Вокруг идеи свободы на протяжении всего XIX и начала XX веков формировались духовно-нравственные основы жизни российской интеллигенции.

Общественно-политическая мысль и духовная культура эпохи индустриализации(XIX- начало XX веков)

Указанные особенности эволюции политической мысли России находили выражение в конкретных политических теориях и действиях. В начале XIX в. впервые на арену политической борьбы выходит организованно оформленная группа русских интеллигентов радикальной направленности — декабристы.

Основу взглядов декабристов на общество и человека составили идеи просветительства о природном равенстве, о рабстве как результате нарушения естественного права. Декабристы призывали к созданию гражданского общества, положив в его основание соблюдение прав человека и гражданина. В «Русской правде» П.И. Пестеля выдвигались такие далеко идущие политические и социальные идеи, как отмена крепостного права, провозглашение России республикой, ликвидация сословий, свобода печати и вероисповедания, привлечение крестьян к управлению страной, неприкосновенность частной собственности.

Большинство декабристов выступали сторонниками буржуазно-демократических преобразований в духе передовых европейских стран (в первую очередь Франции). Пестель по примеру своих французских предшественников призывал к физическому уничтожению царя и его семьи. В случае победы декабристов Россия из «жандарма Европы» превратилась бы в демократическую страну. Революционные политические идеи декабристов, нравственные основы движения выходили далеко за рамки буржуазной свободы, прокладывая дорогу к идеям общечеловеческого гуманизма.

В 1830—1840 годы в общественно-политической жизни страны наступает период просветительства. Разгром декабристов не давал возможности открыто призвать к борьбе за свободу. Передовые идеи декабризма принимают форму иную — форму социальных утопий, литературных изысканий, знаменуют появление потерянного поколения, «лишних людей».

Вершина политической мысли этого периода принадлежит П.Я. Чаадаеву. Чаадаев, как мыслитель и политический деятель, открыл себя в знаменитых «Философических письмах». Размышляя над причинами отсталости России, он приходит к выводу о том, что главная из них заключается в господстве самодержавно-крепостнических порядков. Именно Чаадаев впервые высказывает мысль об отсталости России в сравнении со странами Запада, вызванной принятием христианства в византийской форме, что способствовало изоляции от западных стран, где господствовал католицизм. Россия, таким образом, оказалась исключенной из единой семьи европейских народов.

К 1840—1850 годам относится дошедший до дней сегодняшних спор о путях развития России между славянофилами и западниками. Видными представителями славянофильства были И.В. Киреевский, А.С. Хомяков, К.С. Аксаков, Ю.Ф. Самарин и др. Славянофилы исходили из идеи самобытности России, в которой они видели не только независимость от Запада, но и условие возрождения русского духа. Самобытность России означала свободу человека. Представители раннего славянофильства стояли за отмену крепостничества сверху, за развитие национальной промышленности и протекционизм.

Славянофилы выступали за свободу слова, гласный суд, освобождение крестьян с наделом земли посредством выкупа. Вместе с тем славянофилы идеализировали отживавшие атрибуты российской действительности: в крестьянской общине, в частности, они видели неизменный элемент, из которого создаются вся ткань русского народного быта и характер русского исторического процесса. Исходя из идеализации прошлого России, славянофилы считали характерными чертами русского народа мистицизм, религиозность, смирение, а основой развития России — христианство, добро и согласие (в отличие от развития Запада, где составляющими были, по их мнению, атеизм и вольнодумство, порождавшие вражду и противоречия). Эти характеристики русского народа предполагали особую историческую миссию России в мировой и европейской цивилизациях.

В подходах к государственному устройству России славянофилы исходили из необходимости сохранения самодержавия (Самарин и др.), силу которого они видели в верности народным началам — православию и народности. При этом славянофилы исходили из надсословности самодержавной власти, отрицательно оценивая деятельность Петра I как политика прозападного образца.

Оставаясь противниками политического насилия, славянофилы считали, что Петр внес в российскую историю элемент насилия, разобщил сословия, стал виновником сословной вражды, ранее неизвестной русскому обществу.

Важной чертой славянофильской идеологии стало стремление примирить интересы всех сословий русского общества, добиться социального согласия. Одни идеологи видели основу такого согласия в православии, другие — в общих чертах русского национального характера.

Основу либеральной мысли России составили идеи западничества (Белинский, Грановский, Герцен, Огарев, Боткин и др.), которые связывали будущее российского общества с усвоением достижений западной цивилизации. Часть западников исходила из возможности реформирования российской действительности сверху, выступала против крестьянской революции и в целом отвергала революционную идею (Грановский прямо называл социализм «болезнью века»). Другая часть западников стояла на позициях революционной демократии.

Славянофильство и западничество как течения русской общественно-политической •мысли просуществовали до 1860—1870 годов. После отмены крепостного права вопрос, по какому пути идти России, во многом утратил свою прежнюю остроту. Отголоски идей славянофильства и западничества можно встретить и в народнических теориях, и в построениях российского либерализма, и в программах будущих социал-демократов.

Революционно-демократические традиции предшествующих поколений продолжили петрашевцы (Петрашевский, Спешнев, Ахшарумов, Момбелли, Достоевский и др.), положившие начало перехода от дворянской революционной идеи к демократической, Революционно-демократическое  крыло  петрашевцев  выступало  за уничтожение крепостного права, самодержавия, провозглашение- демократической республики. Петрашевцы высказывали идею уравнительного землепользования, общественной собственности, критиковали капитализм. В среде петрашевцев широко использовались идеи европейских социалистов-утопистов. Сам Петрашевский понимал социализм как догмат христианской любви, который «всегда был в природе человека». Он писал: «Социализм не есть изобретение новейшего времени, хитрая выдумка XIX в., подобная пароходу, паровозу или светописи. Он всегда был в природе человека и в ней пробудет до тех пор, пока человечество не лишится способности развиваться и усовершенствоваться».

Самым значительным препятствием на пути введения социализма петрашевцы считали самодержавие. Большинство настаивали на коренных изменениях в распределении собственности (в том на землю) в пользу трудящихся. Общественно-политические взгляды и деятельность петрашевцев подготовили поколение российских революционеров — шестидесятников, способствовали распространению в российском обществе.

Наиболее значительную роль в развитии политической мысли 1850—1860 годов сыграл А.И. Герцен (1812—1870). Известно, что Герцен прошел сложным путем эволюции своих политических взглядов, в конце 40-х годов своеобразную «духовную драму», связанную с переходом из лагеря к революционным демократам. Выход из этой личной драмы Герцен в идеи «русского социализма». Герцен считал, что социализм обеспечит правильную и разумную организацию экономической жизни, утверждение с уничтожением частной собственности.

Формой перехода к социализму Герцен считал сельскую общину, — зародыш будущего социалистического строя. Герцен видел и слабые стороны сельской общины: свободу личности, но одновременно создавала условия для коллективного труда. Для развития общины в ячейку социалистического общества необходимо на нее передовой социалистической мысли; социалистическое устройство России может стать результатом взаимодействия передовой мысли Запада и сельской общины.

Необходимым условием превращения общины в ячейку будущего общества Герцен считал освобождение крестьян с землей, сохранение и укрепление самой общины, организацию артелей в промышленности, распространение принципа общественного самоуправления на все государственные структуры.

Каким путем Герцену виделся переход к социализму? Признавая желательным «переворот без кровавых средств», Герцен приходит к пониманию необходимости социального переворота, став тем самым одним из родоначальников идеи народной революции в революционно-демократическом лагере, одним из создателей народничества.

Своего наивысшего расцвета общественно-политическая мысль революционных демократов России достигла в творчестве Н,Г. Чернышевского (1828—1889). В своих художественно-публицистических произведениях «Что делать?», «Пролог», «Письма без адреса» и др. Чернышевский отстаивал идеи ликвидации последствий крепостного права, радикального обновления российского общества. Вслед за Герценом и петрашевцами он считал возможным при переходе к социализму использовать сохранившуюся крестьянскую общину. Россия, по мнению Чернышевского, находится на пороге народной революции, которая приведет к власти трудящихся. Новая власть будет способна решить не только демократические, но и социалистические задачи: ликвидировать буржуазную частную собственность, организовать планируемое в масштабах всей страны крупное промышленное производство, уничтожить разделение труда, свойственное феодализму и капитализму, и на этой основе добиться развития личности и ее способностей. Переоценивая социально-экономические возможности сельской общины, Чернышевский считал ее способной устоять против капитализма, а после свержения самодержавно-крепостнического строя воспринять достижения техники, науки, культуры, сократив тем самым путь России к социализму.

Надежды Чернышевского на общину основывались на его уверенности в победе народно-крестьянской революции и безвозмездной передаче земли крестьянам. В этом заключалась переоценка Чернышевским социально-политических   возможностей крестьянства России как революционной силы. Будущее общество Чернышевский представлял себе как планомерно организованное крупное производство, состоящее из промышленных и сельскохозяйственных товариществ, взаимно обеспечивающих друг друга продуктами своего труда, способных удовлетворить индивидуальные и общественные потребности.

В центре общественно-политической борьбы пореформенной России стал вопрос о форме государственного устройства. Основной формой революционного движения, стремившегося к разрешению его революционными средствами, было народничество. С народничеством — идеологией крестьянского радикализма — связана целая страница политической истории, многие политические и экономические идеи народнических лидеров оказались живучими и были взяты на вооружение большевиками. Так, народники отстаивали тезис об уничтожении частной собственности на землю, передачу ее во владение обществу. Формой такой передачи народники считали раздел земли поровну между крестьянами, ведение «трудового хозяйства» без эксплуатации. Центральной идеей народнического социализма стала идея уравнительности (равенства), а политической основой ее реализации — идея социальной революции (народнические идеологи различались в тактических подходах к формам реализации идеи революции — каким путем поднять народ на революцию, в отношении к государству и др.). Народники исходили из общей идеи о возможности российскому обществу миновать капитализм и осуществить переход к социализму посредством крестьянской общины. Еще в 1851 г. Герцен так охарактеризовал содержание и основной смысл будущей народнической идеи: «Человек будущего в России — мужик, точно так же как во Франции — работник» (Герцен А. И. Русский народ и социализм/'/Соч. Т. 7. С. 326.).

Общепринято выделять в зависимости от форм реализации социалистической идеи в России три основных направления в народничестве 1860—1870 годов. Первое — пропагандистское, главные идеи которого заложены в «Исторических письмах» (1868).

Анархистско-бунтарское направление народничества в течение длительного времени возглавлял М.А. Бакунин. Идеи бакунизма имели в России богатую социальную почву, особенно среди молодежи, находя отклик среди значительной части общества. Рассуждения Бакунина заключались в следующем: государство, существовавшее в России, несправедливо и требует уничтожения. В ходе его уничтожения социалистически-коллективистские инстинкты русского народа получат развитие и воплощение в народной революции, Бакунин и его последователи исходили из готовности народа к революции (таким его делали нищета, рабство, опыт крестьянских войн, выработанный народом идеал общественного устройства). С целью поднятия народа на революцию Бакунин предлагал создавать инициативные группы из революционной молодежи, призывал учащуюся молодежь бросать гимназии и университеты и идти в народ для революционной работы и подготовки «всесокрушительного бунта».

Привлекательной стороной учения Бакунина была критика государства. Любая власть, по его мнению, создавая централизацию — бюрократию и репрессивные органы, — становится над обществом. Поэтому Бакунин отрицает любое государство, даже демократическое, народное, которое по сути остается антиобщественным. На место государства Бакунин предлагает общинное самоуправление, задачей которого было передать землю народу.

В народничестве имелось еще одно направление, которое принято характеризовать как заговорщическое. Его лидер Я.Я. Ткачев вошел в историю политического движения русским бланкистом, целью которого стала подготовка заговора и захвата власти. Ткачев обращался к русским революционерам «не опоздать» с мятежом, так как развитие капитализма, по его мнению, могло воспрепятствовать реализации идеи и укрепить силы реакции. Захват власти в стране Ткачев считал сравнительно простым делом: самодержавие, по его представлению, не имеет корней в обществе, его можно свалить хорошо организованным действием. Основой преобразований Ткачев также считал крестьянскую общину, трансформированную в коммуну на основе общественной собственности и коллективного труда. После захвата власти Ткачев предлагал экспроприацию и передачу в пользование всего общества орудий производства, замену конкуренции принципом «братской любви и солидарности», введение всеобщего общественного воспитания, уничтожение семьи, основанной на подчинении женщины, развитие общинного самоуправления при ослаблении центральной власти (Ткач ев П.Н. Соч. М., 1976. Т. 2. С. 97).

Современная  политология  помимо  своего  практического  отображения в развивающейся политической жизни общества имеет и свои идейные истоки, которые представляют собой не что иное, как концепцию политической и социально-экономической организации жизнедеятельности общества. В связи с этим особый интерес для экономистов могут представлять флорентийская школа политологии, концепции демократии, лейборизма, советология, марксология, экстремистские политические доктрины, их разработка и обоснование.

Кроме революционной мысли в России конца XIX в. развивались либеральные и консервативные политические направления. Среди них — неославянофильство, получившее с 60-х годов название почвенничества, общественно-политические воззрения В. С. Соловьева, оказавшие сильное воздействие на последующих мыслителей начала XX века, гуманистическое учение Л.Н. Толстого, идеология православной мысли (Юркевич, Новицкий и др.).

Наибольшее внимание сегодня привлекает общественно-политическое содержание идей B.C. Соловьева (1853—1900). Не вдаваясь в глубины философских взглядов мыслителя, остановимся, на его политических воззрениях, высказанных в трудах «Чтения о богочеловечестве», «История и будущность теократии», «Теократическая философия».

На протяжении многих лет Соловьев вступал в конфликты с самодержавием, Православной 1 Церковью, осуждал стремление господствующих классов к обогащению, видя в этом причины многих социальных зол. Соловьев критиковал пороки буржуазных стран Западной Европы, где существует «эксплуатация труда капиталом, производящая пролетариат со всеми его бедствиями...».

Однако политический либерализм Соловьева ограничивался его социальными теориями, основное место среди которых принадлежит идее «богочеловечества». Люди, считал ученый, враждебны друг другу по своей природе. В основе этой вражды лежит борьба за существование, за поддержание уровня материальной жизни, и она не исчезнет, пока человечество не выйдет из естественного состояния и связанных с ним внешних вещественных интересов. Соловьев утверждал, что нравственность не зависит от материального человеческого начала, от экономических отношений, как не зависит от рационального начала, выражающегося в юридических и государственных отношениях. В основе нормального общества, писал Соловьев, лежит духовный союз, наиболее полно воплощенный в Церкви. Все остальные виды общественных отношений служат материальной средой для осуществления божественного начала, представляемого Церковью.

Соловьев не идеализировал господствующую в России Православную Церковь. Он считал необходимым осуществить ее реформирование, которое понимал как создание «Вселенской Церкви» на основе объединения православия и католицизма. Прообразом «Вселенской Церкви» Соловьеву служил Ватикан. Объединение восточной и западной Церквей должно привести к созданию всемирной монархии на основе российского самодержавия. Таков был, по Соловьеву, путь образования «богочеловеческого союза», или «свободной теократии, способной обеспечить подлинный христианский мир, истинную свободу и всеобщую справедливость».

Социально-философские и политические взгляды Соловьева породили значительное число последователей и подражателей. Под влиянием Соловьева находились С.Н. и Е.Н. Трубецкие, С.Н. Булгаков, П.А. Флоренский и другие мыслители. Влияние Соловьева испытывали «веховцы», многие другие социально-политические течения начала XX века в России и на Западе.

Политические идеи в России в конце XIX в., продолжая ранее сложившиеся традиции, развивались многопланово, в разных теоретических направлениях, создав теоретическую почву для эволюции общественно-политических взглядов начала XX в.

Политическая мысль начала XX в. в значительной мере испытала влияние идей примирения и гармонизации враждующих сил, единения русской интеллигенции и народа на благо России. Многие видные представители русской интеллигенции справедливо предостерегали об опасности нигилистического отношения к христианским духовно-нравственным идеалам. Правда, долгое время эта идея трактовалась достаточно примитивно — в духе рабского примирения с самодержавным строем, отказа от революционной борьбы. На .самом деле идея смирения означала усмирение своих чувств во имя обретения подлинной внутренней свободы духа, собственного «Я» и свободы для других, работы над собой и для своего народа. Еще Достоевский пророчески указывал на трагическую опасность для русского народа разведения идей революционного социализма с духовно-нравственными, христианскими нравственно-этическими идеалами. Эти проблемы получили глубокое отражение в философском и общественно-политическом творчестве видных мыслителей Н.Бердяева, С.Булгакова, В.Розанова, С.Франка, П.Флоренского и др.

Идеи ненасилия, всеобщего братства (родства) на основе слияния интеллигенции с народом были развиты в трудах видного русского философа и общественного деятеля Н.Ф. Федорова (1828—1903). Условием преобразования общественных отношений мыслитель считал единство знания и действия, теории и практики. Социальное устройство Федоров определял как «общее дело», как некое идеальное человеческое объединение, большую семью, тесно связанную узами общих предков и единой судьбой. Федоров детально разработал и регламентировал внутреннюю жизнь общины — от рождения и крещения на «общее дело», воспитания, производимого всей общиной, до брака и погребения. Столь детальное описание внутриобщинной жизни необходимо было для поддержания настроя всего человеческого существа на решение задач «общего дела».

Идея  свободы  как  основного  тезиса  либерального  движения  является основополагающей в творчестве Н.А. Бердяева (1874—1948). Согласно Бердяеву, смысл жизни человека — творить новое в мире, а творчество есть порыв к свободе, разрушение социальной необходимости. Бердяев видел в марксизме гуманистическое начало, ставившее целью освобождение человечества. Но в итоге реализации идеи коммунизма социальный коллектив, в котором человек должен был получить свободу от насилия и эксплуатации, стал поработителем человеческой личности.

Бердяев призывал «убить зверя политики», перейти к неполитическим формам человеческих отношений. «Неправедно политику признавать центром жизни, ничем не одухотворять плоть человеческую, ей подчинять все богатства бытия, — писал ученый. — Неправеден путь борьбы политических партий, оторванных от центра жизни, от смысла ее... Довести политику как таковую до крайнего минимума, до окончания политики, до растворения ее в культуре и в религии — вот что должно быть нашим регулятором, вот хотенье наше, вот истинное освобождение. Политическое освобождение от политики. Нельзя убить зверя политики новой государственностью. Нужно государственности, насилию власти, отвлеченной политике противопоставить иное начало, внегосударственное, иную, ненасильственную общественность, не новое политическое насилие, а свободу иных путей» (Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С. 171.). Бердяев не видел в революционном движении возможности для перехода к высшей духовности, а лишь отражение существующего зла.

Бердяев в качестве основополагающей социально-политической идеи своего творчества избирает оценку марксистского социализма как особой религии (лжерелигии). Марксистский социализм, по его мнению, содержит в себе все основные элементы религиозной веры и религиозного энтузиазма: в ней существуют свои святые («народ», «пролетариат»), свое учение о грехопадении (возникновение частной собственности), культ жертвенности («во имя счастья будущих поколений»), мысль-мечта об установлении «земного рая» (коммунизма). Однако Бердяев отмечает духовную бедность социализма как религии. Все богатство человеческой жизни он сводит к материальному довольству, где нет места счастью и свободе творческого духа.

Многие социально-политические пророчества Бердяева стали воплощением советской действительности, частью бытия русского народа, историю и традиции которого философ изучал пристально и глубоко. Бердяев с возмущением писал о существовавшей в СССР в 30-е годы политической системе, царившей в стране обстановке крайней бесчеловечности. Главную слабость коммунизма Бердяев видел в невозможности преодолеть ненависть, а охваченный ненавистью человек не может быть обращен к будущему. Русская интеллигенция начала XX в. (Н.Бердяев, С.Булгаков, П.Струве и др.) достаточно убедительно раскрыла теоретические просчеты Маркса, особенно относительно теории классовой борьбы.

Видным представителем русской либеральной мысли начала XX века был известный историк и общественный деятель П.Н. Милюков (1859—1943) — один из лидеров кадетской партии и родоначальник российского белого движения (им была написана Декларация Добровольческой армии). Для Милюкова характерно стремление объективно оценить происшедшие события российской истории. Октябрь 1917 г. породил, по его мнению, четыре «роковые политические ошибки». Это — попытка решить аграрный вопрос в интересах поместного класса; возвращение старого состава и старых злоупотреблений военно-чиновной бюрократии; узко националистические тенденции в решении национальных вопросов; преобладание военных и частных интересов.

Перебравшись за границу в 1920 г., Милюков уточнил свои оценки политических процессов в России: он стремился преодолеть остатки идеологии белого движения, вел пропаганду против новых попыток интервенции в Советскую Россию. «Отойдя на известное расстояние от событий, — отмечал Милюков, — мы только теперь начинаем разбираться... что в этом поведении масс, инертных, невежественных, забитых, сказалась коллективная народная мудрость. Пусть Россия разорена, отброшена из двадцатого столетия в семнадцатое, пусть разрушена промышленность, торговля, городская жизнь, высшая и средняя культура. Когда мы будем проводить актив и пассив громадного переворота, через который мы проходим, мы, вероятно, увидим то же, что показало изучение Великой французской революции. Разрушились целью классы, оборвалась традиция культурного слоя, но народ перешел в новую жизнь, обогащенный запасом нового опыта...» (Милюков П.Н. Воспоминания. М., 1991. С. 13).

Подобная эволюция социально-политических взглядов — явление, характерное для многих представителей русского зарубежья, захвативших события послевоенной и военной Европы.

Разнообразными  политическими  течениями  была  представлена  социально-политическая мысль на левом фланге российской демократии: здесь возникали неонароднические партии и течения (эсеры), продолжались и эволюционизировали традиции российского анархизма в различных идейно-политических проявлениях, пробивала свой политический путь социалистическая идея в формах большевизма и меньшевизма.

Октябрьский переворот 1917 г. и последовавшие за ним трагические события русской истории привели к тому, что русская политическая мысль начинает развиваться в двух основных сферах: в российской действительности — большевизация духовности после захвата политической власти, и в условиях зарубежья, где была возможность сохранения в обстановке освобождения истоков русской науки, ее духовно-нравственных основ. Общественные деятели русского зарубежья ставили в своих трудах темы большого социального и духовного звучания — о роли православия в развитии русской духовной культуры, национального самосознания русского народа, о национальной специфике русского на разных этапах эволюции русского народа и др., т.е. обращались к таким проблемам русской интеллектуальной истории, изучение которых в Советской России после октября 1917 г. сделалось невозможным. Общественно-политическая мысль представителей русского зарубежья после октябрьского периода начинает вливаться в единый поток духовного становления русского народа, его адаптации в новых условиях тоталитарного режима.

Что касается перспектив отображения политической жизни в экономической деятельности, то они, очевидно, будут связаны с демократизацией международных отношений, повышением роли политики и экономики в решении проблем международной и государственной безопасности, бесперспективностью войн и военных конфликтов как для политики, так и для экономики, учетом в тактике и стратегии политического и экономического развития соотношения общечеловеческих, национальных и классовых ценностей.

XIX в. — особая эпоха в развитии духовной культуры Запада. Интеллектуальная атмосфера на протяжении всего столетия оставалась сложной и напряженной. Самые разнообразные точки зрения на мир, общество и человека сменяли друг друга, боролись и взаимодействовали. Ни одна философская система, даже если какое-то время она была очень популярной, не могла занять господствующее положение.

Крушение кумиров
Многие философы XIX в., особенно второй его половины, даже если они принадлежали к совершенно разным школам, были едины в одном — в стремлении подвергнуть беспощадному критическому анализу ценности, которые казались незыблемыми и предшествующим поколениям, и большинству современников.
Критика разумности мироздания. Эту тему в XIX в. начал выдающийся немецкий философ А. Шопенгауэр (1788—1860) в своем знаменитом сочинении «Мир как воля и представление» (1819).
Теория Шопенгауэра полностью противопоставлена всем попыткам найти в мироздании разумность и гармонию. С точки зрения Шопенгауэра, в основе мира, под покровом пестрого разнообразия его явлений, лежит Мировая Воля, или Воля к жизни.
Мировая Воля — мощное творческое начало, но оно нерационально, это «слепое влечение, темный глухой позыв». Мировая Воля созидает, но одновременно и разрушает, чтобы снова созидать, творит и зло, и добро, ибо и то и другое для нее единое целое. Этот закон более всего очевиден в природе, но на самом деле универсален и распространяется и на жизнь общества, и на жизнь человека.
Какой же выход для человека предлагает Шопенгауэр? Во-первых, нужно отказаться от иллюзий. Осознавать, что мир — это переплетение добра и зла, причем зла в нем неизмеримо больше. Проявления фальши и зла философ обнаруживает буквально везде: в обществе, которое считает себя цивилизованным и гуманным, царят жестокость, пошлость и зависть; за религиозными порывами прячется ханжество; за любовью и, казалось бы, искренней заботой о ближних скрывается холодный эгоизм.
Во-вторых, поняв все это, человеку следует отрешиться от обманчивого мира, «убить» в себе волю к жизни, которая вовлекает людей в водоворот зла, отказаться от своего эгоистического Я.

Таким образом, разрушая веру в гармонию мира, Шопенгауэр требовал от человека умения сохранить внутреннюю гармонию. К нравственному миру личности предъявлялись высокие моральные требования.
Бунт против морали. Но вскоре и сама мораль превратилась в «идола», которого стали ниспровергать философы. На почве разочарованности в просветительской идее общего блага вырастали эгоизм, индивидуализм и анархизм.
Одним из первых на этот путь встал Макс Штирнер (1806—1856) — немецкий литератор, теоретик анархизма. Он оставил заметный след в духовной жизни XIX в. своей нашумевшей книгой с вызывающим названием — «Единственный и его собственность» (1844). Ей давались самые противоречивые оценки: и резко отрицательные, и хвалебные. Но, так или иначе, книга стала сенсацией и вызвала огромный интерес, в том числе и в России.
Главной причиной этой сенсационности было то, что книга содержала открытый, ничем не замаскированный апофеоз эгоистической анархической личности.
Макс Штирнер бунтовал против ханжеской морали современного общества, которое недостаточно сильно, чтобы действительно служить добру, и недостаточно беспощадно, чтобы жить совершенно эгоистически. Но одновременно отвергалась и мораль в целом. Не только государство и религию, но и совесть Макс Штирнер считал «тиранами », которые делают человека рабом.
Единственная ценность для Штирнера — это абсолютно свободная личность, осознающая себя цент-^ ром мироздания: «для меня нет ничего выше меня»] Немецкий философ предлагал изъять из обихода поня| тия греха и святости, встать над понятиями добра зла: «ибо и то и другое не имеют для меня смысла». Человек должен сам решить, на что он имеет право.
Штирнер (кстати, очень добропорядочный и скромный человек, проживший тихую и спокойную жизнь), конечно, не призывал совершать безнравственные поступки. Но в его идеях таилась огромная опасность, катастрофические последствия которой ощущали и западноевропейские, и русские мыслители, прежде всего — Ф. М. Достоевский и Л. Н. Толстой. Так, Ф. Достоевский, всегда внимательно относившийся к идеям, которые витают в воздухе, в романе «Преступление и наказание» (1866) показал трагедию саморазрушения личности индивидуалиста Раскольникова, пожелавшего преступить границу между добром и злом. Писатель стремился доказать, что нормы христианской морали, как бы они ни искажались в обществе, вечны и неизменны.
Теория индивидуализма, однако, продолжала развиваться и в 80-е гг. обрела новые формы в творчестве немецкого философа Фридриха Ницше (1844—1900), ставшем своего рода символом кризиса системы ценностей на рубеже двух столетий.
Ницше был во многом близок Шопенгауэру, так как тоже признавал дисгармоничность мира. И природа, и человек имеют, по его словам, «жуткий двойственный» характер. Но в отличие от своего предшественника Ницше не думал, что лучшим выходом являются пессимизм и отказ от воли к жизни. Напротив, осознав, что мир — это «бушующий хаос» и лишь «тонкая кожура культуры» отделяет нас от него, человек должен научиться радоваться такому миру.
В этом смысле идеальными и абсолютно свободными людьми, как считал Ницше, были древние греки. Они интуитивно чувствовали дисгармонию мира. Но греки обладали мудростью и силой, и потому их страх превращался в возвышенное счастливое изумление. Мир — это игра, и в нее надо включиться, не принимая ее всерьез и не ища в ней нравственного основания.
Впоследствии этот здоровый, естественный взгляд на жизнь, как считает Ницше, был искоренен христианством, идеями общего блага и другими «призрачными» теориями. В XIX в. человек освободился от многовековых иллюзий и снова ощутил, что вокруг все зыбко и хаотично. Однако Ницше видит в нигилизме своей эпохи предвестие рождения новой сильной породы людей, к которым вернется «греческий дух».
Совершенный человек будущего, который впоследствии в массовом сознании выродился в образ сверхчеловека, был описан Ницше весьма неопределенно, а потому интерпретировать его можно по-разному. Личность нового типа как бы вольется в дисгармоничный ритм мироздания и, подобно «доморальным» грекам, будет способна и к добру, и ко злу («Зачем надо быть беднее природы?» — спрашивает Ницше). Способность к самоотдаче поэтому может сочетаться с принципом «жить ради себя», с презрением к «стаду» духовно несвободных, слабых людей.
«На свете все дурное и фальшивое!» — руководствуясь таким лозунгом, Ницше, как Штирнер в свое время, показывает аморальность общества, которое заявляет, что основано на морали. Философ стремится освободить человека от гнета слов «ты должен», с помощью которых общество им манипулирует.
Однако в этом стремлении взглянуть на все известные истины и мир в целом с другой стороны, сделать знакомое незнакомым скрывалась и большая опасность. Многие афоризмы Ницше, особенно вырванные из контекста, могли служить основой для человеконенавистничества: «В учении морали проявляется... стремление слабых ассимилироваться с сильными»; «Мораль — отговорка для людей лишних и случайных, для червей, бедных духом и силой, которым не следовало бы жить»; «Какая польза в том, чтобы возможно большее количество людей жило возможно дольше? »
Примитивные практические выводы из учения Ницше были сделаны позже, в XX в., когда крушение традиционной морали дало свои горькие плоды — в частности в виде немецкого фашизма.
Новый взгляд на цивилизованного человека. В процессе переоценки ценностей свой вклад внесли и естественные науки. В первую очередь это касалось системы традиционных представлений о человеке как существе разумном, которое умеет «властвовать собой» и сознательно направляет свою волю на достижение определенных целей. Такой человек появился в культуре Запада далеко не сразу, а в результате долгого процесса становления цивилизации манер. Под влиянием церкви и государства постепенно росла система запретов, вырабатывалось чувство стыда и самоконтроля, человек приучался сдерживать свою агрессивность, более тонкими становились его манеры, совершенствовались правила личной гигиены и т. п.
Одним словом, человек становился цивилизованным, и это все больше отделяло его и от далеких предков, и от природы. В XVIII—XIX вв. цивилизация манер достигла своего апогея. Поэтому неудивительно, что книги Ч. Дарвина (1809—1882) «Происхождение видов» (1859) и «Происхождение человека» (1871), в которых излагалась теория эволюции, произвели такое глубокое впечатление на современников. Это было своего рода потрясением основ: Дарвин показал связь человека с грубыми животными, с силами природы. Это была уже не та поэтичная и таинственная нриро-да, к слиянию с которой призывали романтики. Это была природа, в которой царствуют инстинкты и идет безжалостная борьба за существование.
Человек конца XIX в. стал открывать в себе «зверя». Теория Дарвина была лишь первым шагом на этом пути. Вторым — и еще более решительным — стали открытия австрийского ученого Зигмунда Фрейда (1856—1939) в области психоанализа. Фрейд заглянул в тайная тайных души человека и под покровом цивилизованности увидел темную бездну, в которой кипят первобытные необузданные страсти. Фрейд впервые в истории науки доказал, что личность многослойна. Он выделил в ней область сознания («окно», через которое мы воспринимаем мир), подсознания, которое представляет собой « кипящий котел инстинктов» и подчиняется только принципу удовольствия, и предсознания, которое и является разумным началом в человеке, осуществляет «цензуру» над страстями, переводит их в другую, более высокую область.
Открытия Фрейда, сделавшие переворот в медицине, вышли далеко за пределы психиатрии, так как в его работах были сделаны глобальные выводы, касающиеся не только больных людей, но и человека вообще, а также роли культуры и цивилизации в истории человечества.
Впервые Фрейд показал обратную сторону цивилизации манер: победа сознания над бессознательным обходится человеку дорого. Подавленные и вытесненные желания выливаются в психические расстройства, комплексы вины и неполноценности, необоснованные страхи.
Фрейд не утверждал, что цивилизация — это зло, но он описал цивилизацию как насилие над человеческой личностью, которое осуществляется через сложную и разветвленную сеть запретов — запретов, столь прочно закрепившихся в сознании, что человек уже давно перестал понимать, каков он на самом деле.

Философия равенства
Несмотря на острую критику, вера в прогресс и возможность переустройства общества продолжала существовать и в XIX в.
Недостатки в социально-экономической и политической жизни ощущались болезненно во всех странах Запада. И это побуждало вновь, как и в XVIII в., обратиться к вопросу о том, как достичь социального идеала. Своего рода ответной реакцией на рыночную экономику и капиталистическую конкуренцию, на резко обозначенные социальные контрасты было воз рождение коллективистских идеалов. Их провозгласили социалисты-утописты Сен-Симон (1760—1825), Шарль Фурье (1772—1837) и Роберт Оуэн (1771 — 1858).

Идеал коммуны. Сен-Симон, французский аристократ, не удовлетворенный результатами революции 1789 г., полагал, что главное — это избавить общество от «балласта», т. е. от аристократии, чиновников и духовенства, которые ничего не создают. В современном мире жизнь, утверждал Сен-Симон, определяется людьми труда, и власть должна принадлежать ученым и промышленникам (к ним философ причислял рабочих и буржуазию). Только после этого общество, основанное на принципе ассоциации, превратится в единый коллектив, и для управления им не потребуется насилия власти. Ведь насилие нужно лишь в том случае, если в обществе есть недовольные.
Фурье был близок Сен-Симону в критике общественного строя современности, называя его «миром навыворот». Однако способ изменения этого абсурдного мира он представлял себе иначе. Фурье считал необходимым в первую очередь изменить самый принцип производства, которое является стержнем жизни общества. Частному производству, господствующему при капитализме, он противопоставлял коммуну-фаланстер, в которой наука и промышленность будут органично сочетаться с сельским хозяйством. Плоды коллективного труда будут делиться между членами фаланстера, в который могут входить самые разные люди: ученые, бедняки, богатые капиталисты.
Фурье не был сторонником полной уравнительности и видел цель не в том, чтобы отнять все у одних и передать другим. Он мечтал об обществе, в котором для общего блага будет использоваться все, что имеют люди: талант, знания, богатства, умение трудиться, в котором разнообразные страсти будут направлены в нужное русло.
Попытки воплотить в жизнь идеал коммуны не удались никому из социалистов-утопистов, в том числе и Р. Оуэну, истинному подвижнику социалистических идей. Наибольшим успехом увенчались только его стремления улучшить жизнь и условия труда рабочих на текстильной фабрике в Нью-Ланарке (Англия), где Оуэн был управляющим. Но настоящая коммуна («Новая гармония»), созданная им в США, просуществовала недолго.

Однако эти неудачи не смогли поколебать коллективистского идеала. В 1830—1840-е гг. появились новые теории социализма. Французский историк Луи Блан призывал создавать кооперации, надеясь, что они вытеснят частные предприятия. П.-Ж. Прудон, типографский наборщик, которому принадлежала знаменитая фраза: «Собственность — это кража», предлагал вернуться к мелкотоварному производству и натуральному обмену. Этьен Кабэ, автор утопии «Путешествие в Икарию», рисовал процветающее коммунистическое общество, в котором полностью отсутствует частная собственность. Возникали и теории христианского социализма.
Подобно Сен-Симону и Фурье, социалисты 1830— 1840-х гг., как правило, были сторонниками мирных путей перехода к гармоничному обществу. Основой для этого была просветительская вера в человека, который способен совершенствовать и себя, и окружающий мир. Гуманистический пафос звучит в словах Кабэ: «Богатые такие же люди, как и бедняки. Они наши братья...» Но при этом от просветителей была усвоена и другая идея: все проблемы гармонизации мира и личности решались только за счет изменения социальных отношений.

Идея коммунизма. На волне интереса к социологии, а также к политэкономии в социалистической мысли появилось новое направление — марксизм. Первые работы К. Маркса и Ф. Энгельса были написаны еще в начале 1840-х гг., но окончательно марксизм оформился в 1847 г., когда был издан «Манифест коммунистической партии». Основоположники марксизма выделили в историческом процессе одну доминанту — социально-экономическое развитие. Вся история предстала как смена способов производства, начиная с первобытнообщинного и рабовладельческого и заканчивая коммунистическим, происходящая (после эпохи первобытности) через острую классовую борьбу.
Марксизм внес существенный вклад в изучение закономерностей исторического процесса, его этапности и динамики, в разработку политэкономии капитализма. Но при этом история рассматривалась односторонне — она превратилась в историю экономического развития и политической борьбы. Человек — главный герой истории — предстает в марксизме прежде всего как представитель того или иного класса, той или иной социально-экономической структуры. И в этом смысле является своего рода абстракцией. Такое абстрагирование в принципе естественно, если речь идет о социологии, но марксизм претендовал на роль универсальной, всеохватывающей системы знаний, объясняющей законы мира в целом.
Классики марксизма исходили из реального исторического опыта прошлого и настоящего: ведь история не дала ни одного примера гармонического общества, в котором соблюдались бы интересы каждого. Кроме того, они ориентировались на чисто практическую цель — консолидацию рабочего класса во имя свершения революции. Но получалось, что марксизм обращался не к человеку вообще, а к его классовому сознанию, подменяя им общегуманистические ценности. Классовым сознанием объяснялись поведение человека (точнее, капиталиста или рабочего), его жизненные цели.
Марксизм сыграл важную роль в развитии социал-демократического и рабочего движения — этой новой социальной силы, которая начиная с 1840-х гг. заявляла о себе все более активно. Важным шагом было создание I Интернационала — Международного содружества рабочих (1864). Однако лидирующего положения в социал-демократии марксизм не занял. Движение в основном пошло по пути реформ, борьбы парламентскими средствами в рамках существующего строя. Наименьшим успехом учение Маркса пользовалось в тех странах, где издавна сложились возможности для диалога власти и общества (Англия, США). И наоборот, в полуфеодальных Германии и России, где власть всегда была склонна к тоталитарной политике, марксизм находил благодатную почву.

Список Литературы

1. Горький М. "Несвоевременные мысли" и рассуждения о революции и культуре. М., 1990.

2. Дмитриев С.С. Очерки истории русской культуры нач. XX в. М.,1985.

3. Ермилова Е.В. Теория и образный мир русского символизма. М., 1989. История русской литературы. XX век. Серебряный век. М., 1995.

4. Кричевская Ю.Р. Модернизм в русской литературе: эпоха серебр. века. М., 1994.

5. Лапшина Н. "Мир искусств": Очерк истории и творческой практики. М., 1977.

6. Лейкина-Свирская В.Р. Русская интеллигенция в 1910-1917гг. М.,1981.

7. Рапацкая Л.А. Искусство серебряного века. М.,1996.

8. Сарабьянов Д.В. История русского искусства конца ХIX нач. ХХв. М.,1993

9. Серебряный век в России. Избранные страницы. М., 1993.

10. Стернин Г.Ю. Художественная жизнь России нач. XX в. М., 1976.

11. Стерпин Г.Ю. Художественная жизнь России: 1900-1910-х гг. М., 1988.

12. Федотов Г.П. Трагедия интеллигенции (О России и русской культуре). М., 1990.

13. URL:http://lib.vvsu.ru/books/Bakalavr01/page0089.asp

14. URL:http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/Svesh/04.php