История создания и принятия Конституции США 1787 г.

Введение

Начиная вступительную часть моей работы об истории создания США, я хотел бы сказать, что США по представлению многих людей- это страна где высокое экономическое развитие переплетается с правильным и справедливым законодательством. Также с уверенностью можно сказать, что первые переселенцы на этот континент были охвачены духом свободы и мечтами о легкой и красивой жизни. На первый взгляд могло сложиться впечатление, что в новой стране не происходило никаких стычек, конфликтов, не говоря уже о войнах. Но при более внимательном изучении истории мы замечаем, что даже в такой незаурядной державе как США, развитие страны в целом и централизация государственной власти сопровождалось колоссальными трудностями и препятствиями.

Говоря о становлении правовой системы США стоит в первую очередь сказать о двух нормативно-правовых актах: это первая конституция США называемая “статьи Конфедерации и вечного союза”; и второй это конституционное законодательство 1787 года, которым США пользуется и по сей день.

Соединенные Штаты стали той страной, которая дала миру первый писаный образец Конституции, вобравшей в себя лучшие по тем временам достижения как европейской, так и собственно американской общественной мысли. К этому следует добавить конкретный политический опыт сначала колонистов, а затем жителей независимых штатов. Становление конституционных доктрин, их практическая реализация проходила в США быстро и в отличии от Европы, без особых препятствий, ибо на территории бывших английских колоний буржуазные отношения развивались на почве, практически не засоренной феодальными пережитками. В оценки роли и значения Конституции США необходимо четко следовать принципу историзма, Бесспорно, это был прогрессивный документ. Он стал своеобразным итогом буржуазной революции, которая в свою очередь дала толчок целой серии европейских и латиноамериканских революций. Долгое время Конституция США оставалась образцом для буржуазии. Вместе с тем нельзя не видеть классовой ограниченности, не учитывать того факта, что она была символом или выражением политического компромисса между торгово-финансовой буржуазией Севера и плантаторами Юга. “Стремление консолидировать позиции имущих классов на основе компромисса определило всю действительность конвента”, а следовательно и характер Конституции.

Глава I: “Принятие Конституции”

Причины принятия Конституции 1787 года

После Семилетней войны к усилившемуся экономическому гнету прибавился прямой политический диктат метрополии. Провинции не только впервые испытали на себе тяжесть “налогообложения без представительства”, отрицавшего основополагающую заповедь Английской Буржуазной революции XVIII века, но и узнали много других проявлений произвола: отмену судов присяжных, неприкосновенность жилища и собственности, основ Хабеас Корпус Акт, сокращение прерогатив и роспуск ассамблей, создание и расквартирование постоянной армии в мирное время, возвышение военной власти над гражданской, регламентацию производства и торговли. Также одна из задач Конституции заключалась в том, чтобы установить прочный барьер против революционного движения. Как справедливо отметил американский историк М. Джемин: члены конституционного конвента основное зло усматривали в демократии и стремились выработать меры, чтобы остановить политическую активность масс, требовавших расширения своих прав. В этом смысле Конституция 1787 года может рассматриваться как своего рода сговор господствующих классов против народа.

Как всякая буржуазная конституция, выработанный конвентом 1787 года документ был классовым по своему характеру и ставил своей целью закрепить права и власть богатого меньшинства- владельцев собственности, в первую очередь крупных собственников. Об этом свидетельствовали сами создатели Конституции. “Те кто владеет собственностью, и те, кто ее не имеет, всегда представляли различные интересы в обществе”- писал Дж. Медиссон.- То же самое можно сказать о кредиторах и должниках. Земельные, промышленные, торговые и денежные интересы, а также интересы меньших групп неизбежно проявляются в цивилизованных нациях и разделяют их на различные классы, руководствующимися в своих действиях различными чувствами и взглядами. Регулирование этих неодинаковых и противоречивых интересов представляет собой основную цель современного законодательства. Суть дела заключалась в том, что подобное регулирование осуществлялось в интересах имущих классов, руками их представителей, отвергавших требование народных масс. Делегаты Конституционного Конвента, взявшие на себя миссию выработки нового законодательства, присвоили себе право регулировать интересы различных классов и групп населения, строго в соответствии с интересами богатых собственников. В работе конвента и выработке Конституции налицо было налицо было явное отступление от практики революционных лет, когда важнейшие политические решения принимались в результате более или менее широкого обсуждения. Но действия тех кто взял на себя миссию выработки нового правопорядка разительно отличались от практики прежних лет.

1.2. Конвент 1787 года. Споры и предложения о статьях Конституции.

Согласно решению Континентального конгресса, Филадельфийский Конвент 1787 года должен был ограничиться исправлением статей Конфедерации. Однако конвент с самого начала отверг статьи и обратился к обсуждению проекта федеральной Конституции.

В вопросе о соотношении прерогатив штатов и центрального правительства федералисты добились успеха в двух принципиально важных пунктах: во-первых Конституция широко определила права центрального правительства, а во-вторых провозгласило верховенство федерального права над правом штатов. Среди новых полномочий правительства США особое значение имели ведение и сбор любых, как прямых так и косвенных федеральных налогов и регулирование торговых и коммерческих отношений между штатами. Федеральное правительство теперь в полной мере располагало военной и финансовой ветвями власти, о которой так долго мечтал А. Гамильтон и его единомышленники. Конституция, законы и договоры Соединенных Штатов объявлялись верховным правом страны, обязательным для исполнения даже в случае противоречия конституциям и законам отдельных штатов.

Легислатуры штатов сохраняли роль “конечной инстанции” только при ратификации поправок к Конституции, но и в данном случае они должны были согласиться с поправкой, если она одобрялась тремя четвертями штатов. Решительно пересмотрев концепцию суверенитета штатов, авторы Федеральной конституции вслед за этим подвергли весьма тонкому пересмотру концепцию народного суверенитета. Вместе с тем лидеры Филадельфийского конвента попытались вытравить из доктрины народного суверенитета, как она оформилась в идеологии Американской революции, наиболее опасные идеи. К таковым например, относилась идея прямого народоправства, решительно осужденная на Филадельфийском конвенте. Наибольший гнев верхов вызвало право на революционное смещение революционного правительства, которое провозглашалось Декларацией независимости, но которое не было прописано в Федеральной конституции.

Образец изощренной расправы с правом народа на восстание продемонстрировал А. Гамильтон . Право на восстание, утверждал он, распространяется на “народ в целом”, а всякое выступление части народа исключает это право, является противозаконным “бунтом”. Переосмыслив подобным образом право народа на восстание, Гамильтон изобрел для буржуазно-плантаторской власти теоретическую зацепку, при помощи которой можно было оправдать подавление любого выступления масс. Действительно, как бы ни было велико число восставших, всегда можно было доказать, что оно все же меньше “народа в целом”.

Некоторые участники Конвента выражали желание ограничить избирательное право, расширенное в ряде штатов после 1776 года. Увеличение в годы революции электората за счет малоимущих слоев, на взгляд консерваторов, и послужило причиной демократических “перехлестов” в области социально-экономического и политического законодательства штатов. На Конвенте некоторые из них: Дж. Дикенсон, Г. Морис, Т. Фитсемос- требовали восстановить в Федеральной конституции имущественный ценз колониальных времен. Однако большинство участников Конвента, в том числе лидеры умеренно-консервативного большинства Дж. Медисон, Дж. Ротледж, Дж. Рид, П. Батлер, А. Гамильтон сочли целесообразным сохранить избирательное право, одобренное в конституциях штатов.

Гамильтон и его сподвижники обнаружили, что при решении столь важного вопроса , каким в глазах всех патриотов являлось избирательное право, они полагали необходимым соразмерить собственные политические симпатии с господствующим по данному вопросу в нации мнением. Вместе с тем они указывали на крайнюю опасность дальнейших, даже самых незначительных уступок большинству в вопросе об избирательном праве. Класс неимущих и малоимущих, рассуждал Медиссон, в силу экономических законов будет стремительно возрастать в будущем, и чрезмерная демократизация избирательного права позволили ему установить тиранию в отношении меньшинства. (Несмотря на свои правотворческие способности Медисон не мог предвидеть, что в буржуазном обществе “верхи” в состоянии подчинять себе государство даже в условиях всеобщего избирательного права).

Решение Филадельфийского конвента о допуске к выборам в палату представителей всех граждан, пользующихся правом голоса в своих штатах, было необходимой уступкой воле масс. Вместе с тем сохранение авторами Конституции США этого завоевания революции оказалось лучшим средством камуфляжа косвенных способов ограничения прав народа. Таковыми по замыслу авторов Конституции должны были стать в первую очередь консервативное толкование “разделения властей” (в пользу расширения прав исполнительной власти) и воссоздания в республиках США подобия “смешанного правления”.

Лидеры федералистов желали утвердить на американской почве сильную и независимую исполнительную власть. Соотношение прав законодательной и исполнительной властей, закрепленное конституциями штатов, их совершенно не удовлетворяло.

На Конвенте в Филадельфии они выступали в пользу умеренно-консервативной трактовки системы “разделения властей” и “сдержек и противовесов”, отражающейся на концепции “единой и неделимой” исполнительной власти. Концепция “единой и неделимой” исполнительной власти имела своим истоком не столько буржуазную государственно-правовую модель, утвердившую принцип ответственного парламентского правительства, сколько воззрения французского мыслителя Ш. Монтескье. Они склонились к наделению “единой и неделимой” исполнительной властью президента США. При определении полномочий президента формула “неделимой” исполнительной власти была урезана правом штата давать “совет и согласие” при назначении должностных лиц и заключении государственных договоров. При обсуждении вопроса о сенате США участники конвента разделились на две группы: одну из них волновала исключительно социальная функция сената, другую (представителей мелких штатов) заботила и проблема превращения сената в средство способного противостоять утверждению господства в союзе крупных штатов.

Дж. Дикенсон, Г. Миррис, А. Гамильтон, Дж. Медисон (для них главной была социальная функция сената) подчеркивали, что он должен быть непосредственным представителем и выразителем интересов фракции меньшинства, “богатства нации” (Дж. Медисон), “аристократии без которой не смогло бы существовать ни одно цивилизованное общество” (Г. Морис). Дж. Медисон требовал постоянно иметь в виду различие социальных функций двух палат: нижняя стоит на страже прав за жизнь и свободу; верхняя заботится о защите права на частную собственность.

Большинство верхних палат легислатур штатов, с точки зрения создателей Конституции, явно не могли стать образцом для сената США. Зато таким образцом, по мнению некоторых из них, могла стать английская палата лордов. Дж. Медисон говорил, что сенат должен “копировать британскую палату лордов в такой степени, в какой это только возможно”. Одним из условий приверженности сената стабильному социально-политическому курсу являлся, по общему мнению авторов Федеральной Конституции, длительный срок полномочий его депутатов. На Конвенте в Филадельфии сторонники английской модели верхней палаты Дж. Дикенсон, Г. Моррис, Дж. Рид требовали немного ни мало избрания сенаторов на пожизненный срок. Дж. Вилсон выступал за девятилетний срок. Э. Рэндольф, Дж. Медисон и др. предлагали установить срок полномочий сенаторов в семь лет. Введенной Федеральной Конституцией шестилетний срок полномочий сенаторов США являлся некоторой уступкой общественному мнению, но и он оказался в два-три раза продолжительнее срока полномочий большинства верхних палат штатов. Малочисленность сената также рассматривалась авторами Федеральной Конституции как условие, предотвращавшее колебание в его политической линии. Предоставив каждому штату два места в сенате, они намеревались ограничить число членов последнего двадцатью шестью депутатами (в США тогда насчитывалось всего 13 штатов). В результате Федеральный Сенат оказался малочисленнее верхних палат отдельных штатов.

Большинство участников Конвенции в Филадельфии выступали против избрания сенаторов всем электоратом, что было широко распространено в тот период в штатах. Вирджинский план, обсуждавшийся в Конвенте 29 мая 1787 года, предлагал поручить избрание сенаторов нижней палате. Однако представители малых штатов настояли, чтобы избрание сената было закреплено за легислатурами штатов, что означало одновременно и отказ рядовым избирателям в праве создания верхней палаты и уступку сторонникам “прав штатов”.

Авторы Федеральной Конституции пересмотрели с умеренно-консервативных позиций и утвердившуюся в штатах модель нижней палаты. В этом вопросе они явно следовали Английскому образцу, установив норму представительства (1 депутат от 30 тысяч жителей), близкую к принятой в палате общин британского парламента. В результате палата представителей конгресса США на момент принятия Конституции должна была насчитывать 65 депутатов, в то время как в нижней палате массачусетской легислатуры, к примеру, заседало около 400 человек. Срок полномочий ее членов вдвое превышал срок, установленный для депутатов нижних палат легислатур штатов.

Одно из ярких свидетельств антидемократических действий участников Конвента 1787 года отказ включить в Федерацию Конституцию, Билль о правах, входившей составной частью в конституции штатов. Сами авторы Федеральной Конституции, пытаясь отвести многочисленные обвинения в антидемократизме, объясняли свое решение тем, что билль о правах присутствует во всех конституциях штатов и воспроизведение его в основном законе страны излишне.

Отсутствие билля о правах в проекте Федеральной Конституции было ее слабым местом. Три участника Конвента в Филадельфии, отказавшиеся скрепить его подписями (Э. Джерри, Э. Рендольф, Дж. Мейсон) мотивировали свое решение прежде всего несогласием с отсутствием в документе билля о правах. С ними солидаризировались прежде всего такие политические деятели как У. Грейсон, Адамс, Дж. Уайт. Широкая поддержка их позиции ратификационными конвентами штатов обнаружила, что идея ратификационных гарантий буржуазных свобод слова, печати, за годы революции прочно овладела сознанием патриотического лагеря и что игнорировать его волю в этом вопросе небезопасно для судеб федерального государства. В 1789 году Дж. Медисон внес на рассмотрение конгресса США проект дополнения Федеральной Конституции Биллям о правах. Интуиция и расчет политического стратега подсказали ему подобное дополнение основного закона страны должно стать еще одной уступкой демократии, без которой невозможно обеспечить достаточную прочность детищу Конвента.

Консервативный характер носило решение участников Конвента, санкционировать с помощью Федеральной Конституции рабство негров, которое в годы революции было запрещено во всех северо-восточных штатах. Делегаты последних должны были уступить в этом вопросе южным плантаторам, поскольку не мыслили возможности создания прочного национального государства без тесного союза с рабовладельческой олигархией. Конституция США предоставила Южным штатам право расширенного политического представительства, которое определялось с учетом трех пятых численности подневольного негритянского населения, и запретила конгрессу вплоть до 1808 года ограничивать работорговлю.

Конституция США, одобренная Филадельфийским Конвентом 17 сентября 1787 года и вступившая в силу 4 марта 1789 года- первая Конституция США как единой Федеративной республики, обладающей полной международной правосубъектностью.

1.3. Разделение властей, система сдержек и противовесов.

Влиятельная фигура в ранней Америке, Джон Адамс, говорил, что целью конституционного правительства является создание правительства законов, а не правительства людей. Это значит, что он хотел быть управляемым установленными и беспристрастными правилами, а не предрассудками или пристрастиями, которые свойственны человеку. Для Адамса великой идеей к наделению широкими полномочиями правительства и, в то же время, подчинению его букве закона, стал принцип разделения правительственных полномочий. Эта концепция разделения властей, исторически ассоциируемая со школой французского философа Монтескье, предотвратила злоупотребление властью путем отказа от концентрации власти в одной ветви или одном институте правительства. Амбиции одной ветви будут всегда сдерживаться амбициями других. Таким образом, независимая судебная система как один из примеров считалась ключом к предотвращению использования системы уголовного права для подавления политических оппонентов.

В соответствии с принципом разделении властей каждая из трех ветвей правительства (исполнительной, законодательной и судебной) функционирует относительно независимо от других. Вместе с тем «встроенная» в этот принцип система сдержек и противовесов наделяет каждую ветвь способностью контролировать действия других. Например, Конгресс может осуществлять контроль действий Президента через бюджет, принятие которого является главным приоритетом законодательного органа. С другой стороны, Президент может использовать право вето законов, принимаемых Конгрессом. Этот принцип разделения властей с учетом системы сдержек и противовесов вошел в историю как Мэдисоновская модель правительства.

Относительная независимость властей связана и с различным способом их формирования: Конгресс - прямым голосованием избирателей ( правда, на различные сроки для обеих палат); Президент – через избираемую прямым голосованием коллегию выборщиков; Верховный Суд – пожизненным назначением судей Президентом с согласия Сената.

Двухпартийность, установившаяся в США, также влияет на систему сдержек и противовесов. Постоянное соперничество и противоборство партий ведет к их взаимоконтролю на всех уровнях власти, и, с другой стороны, не дает «разброса» и не вызывает недоумения избирателей, которое создает многопартийная система. Партия меньшинства в США контролирует правительственное большинство, обе фракции Конгресса – Президента и исполнительную власть.

Нередко (например, при президентах Рейгане и Буше) большинство в Конгрессе принадлежало оппозиционной президенту партии. В аналогичном положении оказалась в 1995 г. администрация президента-демократа Клинтона.

Несмотря на многие проблемы, связанные со сложностью механизма разделения властей (например, затягивание на столетие принятия Закона об избирателях, который расовой дискриминации негров), Мэдисоновская модель оградила США от диктатуры (ее в истории страны просто не было, что нехарактерно для, к примеру, европейских держав) и надежно защитила конституционные основы демократии. Многие американцы верят, что именно этот реализм в отношении человеческой природы и внимание к институционным проверочным механизмам являются одним из главных вкладов основателей в образование системы, которая была эффективной в гарантировании свободы и предотвращения тирании.

Избирательное право

Участники Конвента обсуждали вопрос об избирательных правах населения. В разное время и по разным поводам делегаты высказывались по вопросу о том, что в политическом процессе проблема демократии была центральной при обсуждении Конституции. Многие делегаты были настроены в пользу того, чтобы урезать избирательные права народа, отменив демократические завоевания периода революции и сократив число избирателей. “Народ должен как можно меньше касаться дел правительства”- говорил делегат от штата Коннектикут Шерман; “Бедствия, которые мы сейчас испытываем, проистекают от излишеств демократии”- вторил ему делегат от Массачусетса Джерри. Эти слова были произнесены в первые дни работы Конвента. Позднее Гамильтон высказывался еще более резко: “Говорят, что глас народа- глас божий, но сколько бы это не повторяли, сколько бы в это не верили, на самом деле положение обстоит иначе: народ возбудим и не постоянен, редко способен трезво рассуждать и верно решать”. Эта мысль проходила лейтмотивом в прениях делегатов конституционного конвента.

При обсуждении раздела Конституции, касавшегося избирательных прав, делегаты, однако предпочли проявить сдержанность. Конвент не склонен был следовать точки зрения Б. Франклина, считавшего необоснованным ограничение избирательных прав имущественным цензом. Он решительным образом высказывался против напомнив, что народ сыграл огромную роль во время войны, внес основной вклад в победу. Большинство делегатов не разделяли подобного рода суждений, но побоялись стать на путь ограничения прав, завоеванных в результате революции. “Избирательное право- это деликатный вопрос,- заявил делегат от Коннектикута Элеворн,- оно строго охраняется большинством конституций штатов. Народ не захочет поддержать конституцию страны, если она лишит его избирательных прав”. Эту точку зрения разделял и Медисон. Он был сторонником “сбалансированного порядка”, выступал за то, чтобы США оставались демократической республикой. “Избирательное право,- говорил он,- одно из основных условий республиканского правления”. Медисон считал, что правительство лишь выиграет, если сумеет добиться поддержки народа и расширит свою опору в массах. Возврат к дореволюционным нормам мог подорвать всю систему, гибельно сказавшись на судьбе конституции. В конечном итоге члены конвента осознали это. Однако отказавшись от мысли вводить какие-либо ограничения, конвент отнюдь не высказался в пользу всеобщего избирательного права. Согласно принятому постановлению имущественные и иные ограничения, закрепленные ранее конституциями штатов, оставались в силе.

Глава II: Содержание Конституции

Вопрос о народном суверенитете

При разработке государственно-политической системы “более совершенного союза” учредители Конституции руководствовались определенными политико-правовыми принципами и идеалами, которые в тогдашней американской системе ценностей считались основополагающими.

Учредители Конституции испытывали неприязнь к монархической форме правления, которая ассоциировалась у них с британским колониальным гнетом и тиранией в том смысле, который вкладывало в это слово американское общественное мнение последней четверти XVIII века. “Отцы-основатели”, однако, не отождествляли понятия “республика” и “демократия”. Идеи народоправства им были чужды. Они считали, что править в государстве могут лишь образованные люди, собственники, добившиеся высокого положения в обществе своим трудом, а не в силу аристократического происхождения. Под республиканской формой правления они подразумевали ответственное правительство, сменяемое в установленные сроки. При этом они были единодушны в убеждении, что массы не должны принимать непосредственного участия в государственных делах. По замыслу авторов Конституции, массы могли принимать некоторое ограниченное участие в выборах правительства, но возможности влиять на его деятельность они фактически лишались. Если воззрения “творцов Конституции” изложить языком современной политологии, то их идеалом была элитная республика, при которой относительно широкая выборность органов власти и наличие формально провозглашенных прав и свобод отнюдь не исключили, а предполагали раскол общества на правящих и управляемых.

Делегаты Конвента верили в то, что права, без которых люди не имели бы возможности обеспечить себе полноценное существование, что все люди с рождения равны и в равной степени наделены естественными неотчуждаемыми правами. Однако эта вера, выраженная в сакраментальных формулах декларации независимости, не помешала им молчаливо согласиться с рабством и фактически неравенством, существовавших в американских штатах.

. Президент и исполнительная власть

Одной из важнейших особенностей выработанной конвентом Конституции был так называемый принцип “разделения властей”. Вся система высших политических органов делилась на три звена: исполнительную власть во главе с президентом; законодательную- конгресс и судебную- Верховный суд. Вместе с тем все эти звенья были взаимосвязаны и была установлена централизация власти. Новая система настолько очевидно была подчинена интересам крупных собственников, что французский поверенный в делах Отто считал, что по своему типу она приближается к “выборной аристократии или смежной монархии”. По замыслу авторов Конституции, основная роль отводилась президенту как верховному носителю исполнительной власти.

Глава исполнительной власти- президент, избирается сроком на четыре года, был наделен такими широкими полномочиями, что впоследствии об американской системе правления стали говорить как об “имперском президенстве”. Конституция предоставляла президенту прово утверждать решения конгресса и отклонять их (право вето) в случае, если при повторном рассмотрении конгресс не подтверждал своего первоначального решения 2/3 голосов. Президент являлся верховным главнокомандующим, имел право помиловать, заключать договоры с иностранными державами, назначать членов кабинета, высших дипломатических представителей, а также членов Верховного суда. Однако и заключенные им договоры и назначения должностных лиц могли приобрести силу только после их одобрения конгрессом. Кроме того, президент должен был ежегодно представлять конгрессу отчет о положении дел в стране.

2.3. Законодательная власть

Усиление центральной власти в духе политической концепции федералистов, как именовали сторонников новой Конституции, служила и организация законодательных органов. Законодательные функции были закреплены за конгрессом, состоявшим из двух палат: верхней- сената и нижней- палаты представителей. Конгресс США получал право регулировать торговлю и налогообложение, вводить таможенные пошлины и выпускать деньги. Только конгресс имел право объявить войну и начать военную мобилизацию. Особые прерогативы получал сенат.

Верхняя палата представляла интересы крупных собственников и Мэдисон аргументировал необходимость ее создания задачами борьбы против “уравнительного духа” Согласно принятому на конвенте постановлению члены сената не избирались пожизненно, как предлагал Гамильтон для них был установлен шестилетний срок¸ в то время как члены палаты представителей подлежали утверждению сената. С согласия 2/3 состава сенат получал право суда над высшими должностными лицами, включая президента. Предоставление сенату обширных полномочий призвано было служить гарантом сильной власти.

Судебная система

Носитель судебной власти- Верховный суд формируется совместно президентом и сенатом. В качестве высшей судебной инстанции конституция учредила Верховный суд, члены которого избирались пожизненно. Верховный суд был вправе отменить любой закон, решение конгресса или договор, признать их не конституционными. Его заключение являлось окончательным, и ранее принятые решения теряли силу.

Созданная новой конституцией политическая система, как и трактовка ею принципа “разделения властей”, была направлена на максимальное усиление централизации путем предоставления широких полномочий главе исполнительной власти- президенту, верхней палате законодательного органа- сенату и Верховному суду. Это и был тот барьер против демократии, о котором так радели члены Конституционного конвента.

Следует особо подчеркнуть что они никогда не помышляли о создании трех полностью независимых друг от друга властей, они прекрасно понимали что власть едина и понимали кому она принадлежит.

Принятие “Билля о правах”

Билль о правах- первые десять поправок к Конституции, которые, в отличии от последующих шестнадцати, были приняты конгрессом одновременно и одновременно вынесены на ратификацию штатам. Поправки формально не инкорпорированы в тексте Конституции, состоящей из преамбулы и семи статей, и имеют собственную нумерацию. Однако есть все основания рассматривать Билль о правах как органическую часть Конституции, поскольку он был принят сразу после вступления ее в силу.

Не все составляющие Билль о правах поправки равнозначны по вкладу в развитие американского буржуазного конституционализма. В ходе политической борьбы вокруг Конституции 1787 года важное место занял вопрос о правах человека. Сторонники демократического крыла требовали дополнить Конституцию Биллем о правах. В десяти из тринадцати штатов Билль о правах уже был включен в текст местных конституций. При обсуждении федеральной конституции семи штатов оговорили свое согласие на ее ратификацию лишь при условии, что она будет дополнена статьями о правах человека.

Решительным сторонником внесения поправок, которые демократизировали бы принятый в Филадельфии документ, выступил Т. Джеферсон. Находившийся в то время в Париже на посту посланника США. Он ознакомился с новой конституцией лишь в 1787 году и первая его реакция была критической. Он связывал принятие конституции с восстанием Шейса и отмечал, что последнее оказало слишком большое воздействие на работу конвента, который одобрил конституцию для наведения порядка.

В последующей переписке Джеферсон соглашался одобрить конституцию но при внесении в нее поправок. После того как конституция была ратифицирована девятью штатами, он писал, что готов рассматривать ее как хороший документ, нуждавшийся в нанесении некоторых штрихов. Джеферсон пояснял это необходимостью дополнения конституции Биллем о правах. Федералисты пытались доказать, что так как местное законодательство штатов в большинстве случаев уже содержало подобного рода постановления, то вводить специальный раздел о правах человека в федеральную Конституцию не имеет смысла. Обоснованию этой точки зрения посвятил пространную статью А. Гамильтон. Однако в 1789 году конгресс вынужден был принять Билль о правах, десять поправок к Конституции, которые вступили в силу с ноября 1791 года.

По свидетельству французского посланника Мустье: “Cоздатели конституции абсолютно не были расположены заниматься поправками, пока не будет полностью организовано правительство. Однако в результате массовых требований, а также под влиянием начавшейся революции во Франции они решили это сделать. Обнаружив, что их противники подготовили длинный список дополнений, способных ослабить или вообще разрушить всю новую систему, они решили предложить сами то, что не могло ей повредить, и взять под контроль дебаты, чтобы сделать их для себя более благоприятными. Эти поправки,- писал Мустье,- были составлены господствующей партией в такой манере, чтобы не нанести никакого ущерба конституции и унять чрезмерное беспокойство”.

Принятие Билля о правах было вынужденной мерой для федералистов, но эта мера имела принципиальное значение. Она была серьезным успехом демократических сил и придавала конституции иной вид. Билль о правах включал поправки, содержавшие конституционные гарантии буржуазных свобод. Первая поправка провозглашала свободу слова, печати и собраний. Вторая признавала, что для гарантии свободы штаты имеют право содержать ополчение, а народ иметь и носить оружие. Третья запрещала расквартирование солдат в частных домах без согласия хозяина в мирное время, и разрешалось только при принятии специального закона в военное. Четвертая обеспечивала неприкосновенность личности и имущества. Обыски и аресты теперь могли производиться только при наличии ордера, который выдавался судебными властями при наличии основательных причин. Пятая поправка вводила суд присяжных и провозглашала, что никого нельзя принудить при любом уголовном деле свидетельствовать против самого себя или лишать жизни свободы и собственности без надлежащего разбирательства. Шестая, седьмая и восьмая касались процедуры судопроизводства. Девятая констатировало важное положение : “те права которыми уже пользуется народ, если они не вошли в Конституцию, отменены быть не могут”. Наконец, десятая поправка подчеркивала, что права штатов, не переданные федеральному правительству, остаются в неприкосновенности. Хотя провозглашение свободы человека буржуазного строя еще не есть их претворение в жизнь, включение Билля о правах в Конституцию США было важным завоеванием революции.

III. Историческая эволюция Конституции США.

Черты американской Конституции, описанные выше, продолжают характеризовать Конституцию и в конце двадцатого столетия. В то же время, с 1787 года произошли серьезные перемены из-за формальных изменений в ней, а также из-за эволюции в интерпретации и применении документа. Это сочетание преемственности и перемен лучше всего продемонстрировано в федеральной системе, созданной Конституцией.

С одной стороны, местные правительства и правительства штатов продолжают играть значительную роль в американской политической системе и берут на себя довольно широкий спектр задач, в то время как центральной прерогативой федерального правительства остаются вопросы международной политики и дел общенациональной важности.

С другой стороны, в нашем веке полномочия федеральной власти интерпретируются настолько широко, что Конгресс в принципе может регулировать все, что он считает проблематичным для всей нации. Хотя и ясно, что идея законной проверки национальной власти значительно уменьшилась, все же в 1994 году Верховный Суд США объявил один федеральный закон неконституционным, так как тот вторгался в сферу полномочия штатов.

Система сдержек и противовесов властей продолжает эффективно действовать, проверять и разделять власть. А Конституция продолжает содержать смешение демократических и антидемократических черт, чтобы установить, а также ограничить народный авторитет. В течение двух веков широко развернулась практика голосований, хотя и претерпела некоторые изменения по сравнению с 1787 годом .

Удивительным образом Конституция США, старейшая и кратчайшая ( содержит 4400 слов не считая текста поправок) из всех писаных конституций правительств, вот уже на протяжении более 200 лет продолжает эффективно действовать. Комментаторы утверждают, что ее секрет – в гибкости и возможности по-разному трактовать различные положения. Но в то же время она является самым стабильным законом, так как формально внести в нее изменения очень сложно. Конституция также необходима для контроля власти правительства, так как эта власть «происходит» от людей. Это представляет контраст с остальными формами права, созданными правительством для контроля за людьми.

И все же для американцев Конституция – это больше, чем просто свод законов. Это символ. Мирская библия. В ней отражены все ценности общества, все приоритеты и формы этих приоритетов. Это особенно отражено в Преамбуле, где записаны цели Конституции, и в Билле о правах, провозглашающем права людей. И весь документ в целом отражает классические либеральные взгляды на индивидуальную свободу, равенство, собственность, представительную демократию и ограниченное правительство. Словом, то, что мы сейчас многозначительно называем «американской демократией». То, насколько многозначительно о ней говорят сами американцы, вызывает легкую тень зависти к их почти фанатичному патриотизму.

Заключение

Конституция США- документ исторический и может оцениваться только с позиций историзма. В ней были провозглашены бесспорно передовые а во многом даже обгонявшие свой век правовые идеи: равенство всех перед законом, “естественные” права и свободы граждан, республиканские принципы государственного устройства и политический плюрализм, обеспечившие постоянную ротацию высших должностных лиц. На базе принципов, закрепленных в Конституции, в США сформировалась государственная структура, действующая на основе определенных законодательных предписаний, черкающих обоснование не в божественном проведении, сословных привилегиях, силе и других формах внеэкономического принуждения, а в самом праве. Конечно, иногда Конституция США вместе с закрепленным в ней сводом правовых воззрений отнюдь не являлись воплощением вековых устремлений человечества, к таким идеалам, как свобода, равенство и право на счастье. Конституция США создавалась для защиты классовых интересов буржуазии, огражденная американской свободой- свободой частнопредпринимательской деятельности, и буржуазного права частной собственности.

Важно подчеркнуть, что Конституция США оказалась не просто сводом оригинальных идей, а практическим документом, сыгравшим большую роль в становлении нового государства. Основной закон внес немалую лепту в консолидацию бывших английских колоний в единое государственное образование, способствовал преодолению достаточно сильных сепаратистских настроений, бытовавших в молодой республике. Конституция США с заложенными в ней основами федеральной власти содействовала тому, что жители отдельных штатов постепенно стали осознавать себя представителями единой нации- американцами.

С правовой точки зрения Конституция США является достаточно компетентным документом так как и по сей день она регулирует правовые отношения в Американском обществе.

Список литературы

Мишин А.А., Язьков Е.Ф. “Конституция США: история и современность” М. 1988 г.

Гончаров Л.И. “К истории политической борьбы в США за Билль о правах в 1788-1791 гг.”

История США 1987 года

Шпонов Б.М. ст. “Создание Конституции США и проблема демократии 1787 года” в книге Америк. Ежегодник М. 1977

Мишин А.А., Власикин В.А. “Конституция США. Политико-правовой комментарий” М. 1985 год.

Р. Беррх “Документы Американской революции”

Ширяев Б.А. “Политическая борьба в США 1783-1801 гг.”- Л., ЛГУ 1981г.

Мижцев В.Г. “История Великой Американской демократии”- М., 1988 г.

Фурсенко А.А. “Американская революция и образование США”- Л., Наука, 1978 г.

“Война за независимость и образование США”- М., Наука, 1976 г.

Конституционное (государственное) право зарубежных стран. Учебник для студентов юридических вузов и факультетов. Под ред. Б.А. Страшуна. Общая часть. Тома 1-2. М: БЕК, 1996. - 757 с.

Решетников Ф.М. Правовые системы стран мира. Справочник. - М: Юридическая литература, 1993. - 256 с.

Чиркин В.Е. Конституционное право зарубежных стран.- М: Юристъ, 1997. - 568 с.

Американское правительство: единство в многообразии. Под ред. М.Эслера, Б.Браун, Т.Макаффи, В.Федотовой. – М., 1997

Ягур Н.Н. История государства и права зарубежных стран. Хрестоматия.-Мн.Тесей 2004 - 92 с.

Абдурахманова И.В. История государства и права зарубежных стран.- М.Март 2004 – 167 с.

Общая теория права и государства: Учебник /Под ред. В.В. Лазарева. - М: Юрист, 1994.- 360 с.