Петербург в
лирике О. Э. Мандельштама
Осип
Мандельштам вырос и долгие годы жил в Петербурге, но стихов, посвященных этому
городу, у него не так много. Однако некоторые из них известны, насколько могут
быть известны стихи долго пребывавшего в забвении автора.
Петербург
Мандельштама предстает часто со своей внешней стороны, поскольку автору
свойственно погружение в архитектурную тематику. У него есть стихотворения, как
бы вновь выстраивающие на бумаге известные сооружения: собор Парижской
Богоматери и храм Айя-София. Первым архитектурным упоминанием о Петербурге
стало небольшое стихотворение о Казанском соборе (“соборе-исполине”), где мало
уделено внимания зодчеству, но зато звучит мысль о благотворности смешения
культур (русской и итальянской). Это понятно: Казанский собор очень напоминает
римский собор Петра и Павла, а Риму Мандельштам посвятил немалую долю своих
творений. Стихотворение о Казанском соборе стало преддверием цикла
“Петербургские строфы”. Название это носит лишь одно стихотворение, но за ним
следует ряд безымянных, которые достойны быть объединенными под таким именем.
В
“Петербургских строфах” — опять неизменная тематика, связанная с архитектурой.
Здесь вокруг образа всем знакомого лаконичного ампира (“Над желтизной
правительственных зданий...”) кристаллизуется “социальная архитектура” всей
России, а сквозь современность просвечивает пушкинская эпоха (“чудак Евгений”).
Такое смешение эпох характеризует мысль Мандельштама о единстве времени внутри
культуры. Культура, как известно, была идеалом поэта, его творчество было
направлено на возрождение и укрепление культурных традиций.
Затем в
сборнике “Камень” (первом сборнике поэта), составленном в хронологическом
порядке, следует еще несколько стихотворений, где в каждой строчке предстает
Петербург, — неизменный, такой же, каким был до Мандельштама и остался после
него: “Петра созданье, Медный всадник и гранит...”, “...ветер западный с Невы”.
Нева, видимо, была особенно дорога сердцу поэта или крепче всего связана с
образом самого города. В любом случае она не раз упоминается в белее поздних
произведениях, в отличие от архитектурных сооружений, им поэт посвящал не более
чем по одному стихотворению.
Для
Мандельштама очень характерно стихотворение “Адмиралтейство”. Здесь звучит
акмеистическая формула: “...красота — не прихоть полубога, а хищный глазомер
простого столяра”. Явная параллель с поэтом, который из слов-камней создает
свою лирику. Эта идея звучит на протяжении всего раннего периода творчества
поэта. Что касается непосредственно Адмиралтейства, то в четырех строфах автор
сумел вполне реалистично воссоздать облик здания, и этоудивительно при том
небогатом наборе слов и образов, который он использовал. Интересен замысел
стихотворения: преодоление времени переходит в преодоление пространства,
раскрываются три измерения, открывается пятая стихия, не космическая, а
рукотворная — красота. При чтении возникают невольные ассоциации с Пушкиным
(“Люблю тебя, Петра творенье...”), что ни в коем случае не лишает стихотворение
Мандельштама самобытности.
Есть у
Мандельштама и стихотворение, посвященное Исаакиевскому собору. В нем
прозвучали те соображения, которые заставили Мандельштама отказаться от
эмиграции. Он распрощался с Римом и Константинополем ради Петербурга, ради
Исаакия. Потому что не в иноземные соборы, а именно в родной Исаакиевский
“...влечется дух в годины тяжких бед”. Здесь сохранилась истинная вера.
В более поздних
стихах “Петербург” у Мандельштама превращается в “Петрополь”. В этом ощущается
нечто антично-пушкинское. Но, невзирая на смену наименования, город остается
тем же. Все так же бьется о гранит Нева, всё те же стоят величественные здания,
соборы, всё новые приходят весны. Однако в отношении Невы появились новые,
странные, нотки:
Но, как Медуза, невская волна
Мне отвращенье
легкое внушает.
Все эти лирические размышления неразрывно
связаны с тревогой за государство, за преемственность культурного единства.
Мандельштам уверен — умирает сам Петербург:
В Петрополе прозрачном мы умрем,
Где властвует
над нами Прозерпина.
Мы в каждом
вздохе смертный воздух пьем,
И каждый час
нам смертная година.
Это трогательное стихотворение говорит о
трепетном, глубоком, неизбывном чувстве к родному городу. Сюда поэт, где бы ни
был, стремится как в тихую гавань, как в надежное пристанище (“В Петербурге мы
сойдемся снова...”, “Я вернулся в свой город, знакомый до слез...”).
Стихотворения о
Петербурге нужно отыскивать в лирике Мандельштама по крупицам, поскольку они
разбросаны во времени. Но собрать их воедино не так уж трудно, поскольку они
занимают очень небольшую нишу в его творчестве. “Петербургские” стихотворения
зачастую продолжают излюбленную архитектурную тематику Мандельштама, но за
одами зодчеству слышатся любовь к родному городу и преданность ему.
Список
литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с
сайта http://www.coolsoch.ru/