Социальная дискриминация женщин как предмет социологического анализа: постановка проблемы и актуальные направления
социальной политики
Социальная дискриминация женщин (от латинского слова - discriminatio - различие) означает
ограничение или лишение прав по признаку пола (или гендерному признаку) во всех сферах жизни общества: трудовой, социально-экономической, политической,
духовной, семейно-бытовой. Социальная дискриминация ведет к снижению социального статуса женщины и является одной из форм насилия над ее личностью,
и, следовательно, угрозой для ее безопасности.[1]
Истоки социальной дискриминации женщин следует искать в глубокой древности. Уже тогда
ученые и политики прикрывали неравноправное положение женщины в обществе, ее угнетение и эксплуатацию спорами о том, является ли женщина человеком и имеет
ли она душу. Взгляд на женщину как на неполноценное существо нашел свое отражение в теологических и философских трудах древнего мира. Чувство
примитивно-грубого мужского превосходства над женщиной Сократ выразил следующими словами: “Три вещи можно считать счастьем: что ты не дикое животное,
что ты грек, а не варвар, и что ты мужчина, а не женщина”.
Со времен Сократа прошло почти два с половиной тысячелетия. Но и в наши дни многие
государственные и общественные деятели, ученые и в их числе социологи выступают против самого понятия “социальная дискриминация женщины”. Его подменяют
призывами к борьбе за их равноправие с мужчинами. Но это не одно и то же. Необходимой прелюдией к равноправию полов является преодолевание всех форм
ущемления прав и интересов женщин, особенно в сфере труда. Сам термин “социальная дискриминация женщин и девочек” сейчас общепризнан.
Возникает вопрос: каковы пределы равенства полов, может ли оно быть полным? Суть идеи
равноправия мужчин и женщин, их равных возможностей, состоит в том, что по своему интеллектуальному и физическому потенциалу женщина ни в чем не уступает
мужчине. Для нее не существует принципиально закрытых, недоступных сфер умственного и физического труда. Ни один закон не должен запрещать женщине
заниматься тем или иным делом, осваивать ту или иную профессию. Ее святое право - полная свобода личного выбора видов и форм деятельности для ее
самореализации. Такая постановка вопроса, разумеется, не означает, что физиологические особенности женщин не могут ограничивать (иногда - временно) их
профессиональные обязанности. Отсюда следует вывод, что равенство полов, не являясь абсолютным, может быть достаточно полным и всесторонним.
При всем плюрализме взглядов на проблему дискриминации женщин нельзя забывать факт
исторической значимости: именно Октябрьская революция в России 1917 г. дала толчок к решению ключевого вопроса о равенстве женщины и мужчины во всех сферах
жизни, в том числе гражданских и юридических правах, в труде и образовании, в семье.
Но дискриминация “слабого пола” сохранялась и при советском режиме. Партийно-квотная система женского “назначенства” практически освящала ее если
не силой закона, то всемогуществом административного приказа. Для женщин была закрыта служба в вооруженных силах и других силовых структурах (за исключением
ряда технических или вспомогательных специальностей). Им законодательно был закрыт доступ к “тяжелым” и “вредным” производствам, что полностью исключало
свободу личного выбора.
Что касается постсоветской России, то несмотря на все разговоры и заклинания о ее
демократизации, проблема социальной дискриминации женщин приобрела особую, исключительную злободневность в связи с распадом социалистического
общественного строя, сменой всего социально-экономического уклада и фактической ликвидации социальных гарантий для семьи, детей, женщин.
Таким образом, для социологического анализа проблемная ситуация заключена в глубоком
противоречии, которое сложилось между формальным курсом на демократизацию российского общества, на претворение в жизнь конституционного принципа “равных
прав и возможностей” полов, - с одной стороны, и фактической дискриминацией женщин в сфере труда и занятости, ущемлением их социальных прав в экономической
жизни, - с другой. Слово и дело, положение “де-юре” и ситуация “де-факто”, увы, как это часто бывает в российской действительности, находятся в вопиющем
противоречии друг к другу.
Руководствуясь определенными документами и соглашениями и опираясь на анализ российской
действительности, правительство России 8 января 1996 года приняло постановление “О концепции улучшения положения женщин в Российской Федерации”.
Согласно концепции права женщин являются неотъемлемой частью общих прав человека. Полное и равноправное их участие в политической, экономической,
социальной и культурной жизни на федеральном, региональном и международном уровнях должно стать главной целью государственной политики в области улучшения
положения женщин в Российской Федерации [2].
Принятие правительственной концепции придает особую актуальность исследованию социальной
дискриминации женщин в сфере труда в условиях перехода России к рыночной экономике.
Вместе с тем в российской науке сложилось традиционное отношение к изучению социальной
дискриминации женщин. Во-первых, ее рассматривали как проблему исключительно юридическую. Отсюда правовой подход.
Однако известно, что права, закрепленные юридическими нормами, нередко отличаются от
реального их осуществления. Поэтому мировое сообщество в лице правительств 190 государств, принимавших участие в IV Всемирной конференции по
положению женщин в Пекине, признавая, что “неравенство между мужчинами и женщинами по-прежнему существует, а основные препятствия сохраняются”,
подтвердило свою “приверженность к обеспечению полного осуществления прав человека, женщин и девочек в качестве неотъемлемой, составной и неделимой части
всеобщих прав человека и основных свобод” [3].
Во-вторых, традиционным для исследований социальной дискриминации женщин является психологический
подход на уровне микросоциума: анализа семьи. Он ограничивается изучением межличностных отношений в микрогруппе, психологии подавления достоинств и
свободы женщины, исходя из разных сексуальных ролей двух полов. При этом в основу анализа кладутся как биологические различия между полами (“биологический
пол”) [4], так и разные культурные представления о поведении мужчин и женщин. Иначе говоря, гендерная идентичность и гендерные идеалы:
мужественность-женственность.
Дискриминационный подход к женщинам как к социальной общности, подчиненной господствующей мужской
социальной общности, анализируется в работах зарубежных ученых феминистской ориентации: Рэндалл Коллинз, Матина Хорнер, Каган, Мосс, Барбара Велтер,
Маккоби, Джаклин, М. Мид.
И правовой, и философско-психологический подходы дают возможность изучить лишь
отдельные аспекты дискриминации женщин как социального явления, как единого целого. Именно социологический подход позволяет познать это явление во всей его
полноте и сложности различных социальных связей и взаимозависимостей.
Ни одной социологической работы, посвященной непосредственно процессу или явлению
социальной дискриминации женщин, ни в советской, ни в российской социологии нет. Но наука развивается не на пустом месте. Различные аспекты дискриминации
женщин (в доперестроечный период вместо этого понятия обычно использовали его аналог - “ущемление”) изучались главным образом экономистами, юристами, историками,
философами и психологами. В связи с этим нельзя не отметить работы профессора Московского университета и преподавателя Высших женских курсов В. М. Хвостова
“Женщина накануне новой эпохи” (1905), Н. К, Крупской “Женщина - работница” (1901), А, М, Коллонтай “Социальные основы женского вопроса” (1909), А. Бабеля
“Женщина.и социализм” (1905).
В советское время экономические аспекты нарушения прав женщин в сфере труда изучались интенсивно многообразно.
Более двух третей всех изданых по “женскому вопросу” до 1993 года научных трудов посвящены именно производственной сфере деятельности женщин, сочетанию
их семейных и профессиональных обязанностей. Это работы А, Г, Харчева, С, И, Голода, Е. Новиковой, Б. Языковой, З. Янковой, Л, Кузнецовой, Г. А. Машкиной,
Е. В, Груздевой, Э. С. Чертихиной, А. З. Котляр, З. А. Хоткиной, Н. М. Римашевской, Л. С. Ржанициной, Т. П. Сидоровой и многих других.
Правовой подход к анализу ущемления прав женщин в сфере труда и производства дан в работах С. В.
Полениной. Философско-культурологический феномен женщины раскрыт в работах Т. Клименковой, О. Ворониной. Если говорить о зарубежных школах изучения положения
женщин, о так называемом гендерном направлении исследований, то для западных ученых тема равноправия полов представлена в двух векторах: правовом (как
составная часть проблемы прав человека) и психологическом (с точки зрения отношения между полами) [5]. Наиболее капитальным в
этом плане является исследование Отто Вейнингера “Пол и характер”.
Однако в настоящее время перспективным является социогендерный подход,
эмпирическую базу которого составляют результаты конкретных социологических исследований (проведенных коллективом “ГАЛСИ” Международной ассоциации “Женщины
и развитие” под руководством Г. Силласте в 1991-1996 годах: “Женщины и демократизация”, “Женщины - рынок - конверсия”; “Женщины в российском
обществе”, “Труд, Занятость, Безработица”. Экспертный опрос участников Всероссийского женского Конгресса: “Женщины и выборы-93”; “Русская семья в
республиках России в новой межнациональной ситуации”.)
В чем состоит особенности социологического подхода к исследованию социальной дискриминации женщин?
Первая особенность. Необходимость анализа степени дискриминации женщин, т. е. масштабов и форм ограничения
их прав в любой сфере общественной жизни: прежде всего производственной, но также семейно-бытовой, социальной, политической, духовной. Такой подход
позволяет исследовать механизм интеграции женщин во всю систему управления государством, обществом экономикой.
Вторая особенность. Социологический анализ предполагает использование на определенных стадиях исследования процесса
социальной дискриминации женщин психологического подхода. Для социолога необходим анализ общественной психологии как сферы жизнедеятельности общества в
целом и женского социума в особенности с позиций больших социальных общностей. Таким образом, можно в наиболее полной мере учесть влияние психологических,
эмоциональных факторов на поведение женщин, на их противостояние любым проявлениям неравноправия. Здесь идет речь о социолого-психологическом
подходе [6].
Третья особенность. Социальную дискриминацию женщин наиболее целесообразно исследовать в двуедином плане. С
одной стороны - это массовидное, социальное явление, охватывающее большую демографическую общность, состоящую из разных
социально-профессиональных, возрастных, статусно-должностных групп. С другой - это социальный процесс с последовательной сменой состояния объекта. Под
влиянием внешних и внутренних условий, объективных и субъективных факторов процессу присуще устойчивое взаимодействие женского социума с различными
социальными институтами и общностями с целью достижения равенства прав и возможностей, устранения дискриминации по признаку пола.
Четвертая особенность. Цель ликвидации социальной дискриминации женщин заключается в достижении реального равноправия
полов, их гендерной симметрии в обществе и устранения главной угрозы - угрозы безопасности личности женщины и реализации ее ролевых функций труженицы,
матери, общественной деятельницы. Для решения этих задач необходимо создание национального механизма по преодолению неравноправия женщин.
Пятая особенность. Формы социальной дискриминации женщин в зависимости от сфер их деятельности могут
быть различными (например, немотивированное увольнение с работы или сексуальные притязания со стороны начальника). По своим видам дискриминация может быть как
насильственная, так и ненасильственная. В любом случае в основе дискриминационных действий лежит насилие над личностью женщины.
Шестая особенность. Дискриминация женщин меняет их социальный статус и социальные установки в конкретной ситуации (как семейно-бытовой,
так и общественной) и влечет за собой перемены в ролевых функциях женщины. Социологический анализ учитывает эти обстоятельства.
Седьмая особенность. Социологический подход к исследованию процесс социальной дискриминации женщин предусматривает междисциплинарное
изучение этой проблемы, которая находится “на перекрестке” нескольких наук: юридической, исторической, философской, психологической и собственно социологической.
При этом методология изучения проблемы исходит из принципов социального и экономического детерминизма, исторической преемственности.
Восьмая особенность. Социологическое исследование социальной дискриминации женщин опирается на данные ряда частных
социологических теорий: социологии личности, социологии семьи, геронто-социологии, социологии молодежи и, прежде всего, гендерной социологии [7].
Каковы основные понятия зарубежной гендерной социологии? Среди них, во-первых, -
понятие гендерной идентичности. Оно отражает наши представления о собственном поле, а через их сознание - отождествление со своим полом. Как
показали многочисленные психологические исследования, осознание своего пола не всегда соответствует биологическим признакам индивида. Во-вторых, понятие гендерных
идеалов отражает общественные представления о мужском и женском поведении. В последние десятилетия они существенно изменились. В-третьих, категория
биологического пола означает учет первичных и вторичных признаков, типичных для мужчин и женщин. И, наконец, в-четвертых, понятие сексуальной роли
связано с разделением труда, с правами и обязанностями полов. Все эти четыре компонента, находящиеся в единстве, отражают “половое самосознание” [8].
Девятая особенность. С позиций социологического подхода объектом социальной дискриминации являются
женщины как особая социогендерная общность, обладающая конкретными демографическими характеристиками, многоролевыми функциями и определенным
социальным статусом [9]. Вместе с тем дискриминации подвергаются и девушки, и девочки, как возрастная подгруппа женской
социогендерной общности.
В России 78 млн. женщин. Девочки в возрасте до пятнадцати лет составляют 16 млн.
633 тысячи, т. е. немногим более 20% [10]. Они испытывают дискриминацию с раннего возраста. Пекинская конференция поставила задачу на
уровне правительств всех стран мира “предупреждать и устранять любые формы насилия в отношении женщин и девочек” и “обеспечивать уважение международного
права, включая гуманитарное право, в интересах защиты женщин и девочек в первую очередь” [11].
Десятая особенность. Социологический подход исходит из того, что субъектами социальной дискриминации женщин
являются: а) мужчины (если анализ ведется на уровне семейно-бытовых отношений), обладающие конкретными демографическими характеристиками, своей
социальной ролью и гендерной идентичностью; б) общество при исследовании социальных отношений; в) государство в лице его социальных институтов,
регулирующих отношения полов, способствующее или, напротив, нарушающее принципы гендерного равновесия в составе властных институтов в вопросах распределения
рабочей силы в различных сферах занятости.
Действия субъектов социальной дискриминации женщин проявляются либо непосредственно в
индивидуальных поведенческих актах, либо опосредованно - через принимаемые исполнительными и законодательными властями постановления; либо в действиях,
учитывающих сложившиеся в массовом сознании гендерные идеалы. И тогда официальная политика предлагает россиянкам в условиях перехода к рыночным
отношениям и роста безработицы “вернуться в семью, к мужу и детям”. По сути это попытка переложить заботу о трудоустройстве женщины на ее семью, конкретно -
мужа, которому тот же гендерный идеал предписывает функции “добытчика” материальных благ. Причем в современной России ряд федеральных законов,
особенно в труде, закрепил дискриминацию женщин. В роли субъекта насилия фактически может выступить любой социальный институт, в деятельности которого
целенаправленно нарушается принцип равноправия полов.
Одиннадцатая особенность. С позиций социологического анализа в основе социальной дискриминации женщин лежит
их социальное неравенство с мужчинами. Это неравенство американский социолог Н. Смелзер определяет как “условия, при которых люди имеют неравный
доступ к таким социальным благам как деньги, власть, престиж” [12].
Только социальное равенство мужчин и женщин обеспечивает им равный доступ к экономическим и трудовым ресурсам, к формированию политики на всех ее уровнях,
к участию в общественной жизни, в принятии решений по экономическим, социальным, культурным и политическим вопросам.
Критерии исследования проблемы. Социальная дискриминация женщин проявляется в сфере труда и
занятости; распределения власти и собственности; культуры и образования; политической и духовной жизни общества. Она является одной из форм насилия над
личностью.
Какие основные проявления социальной дискриминации испытывают женщины?
Приватизация государственного сектора экономики отрицательно сказалась на положении
работающих женщин. И в условиях перехода к рынку именно государственные предприятия остаются для них основными работодателями. Условия занятости,
оплаты женского труда здесь лучше (естественно, если предприятие работает). Разрыв между заработками мужчин и женщин в государственном секторе меньше, чем
в частном.
В среднем зарплата российских тружениц в наши дни остается по народному хозяйству
более чем на треть ниже, чем у мужчин. Объяснение - гендерная сегрегация в сфере труда, которая проявляется в различных оценках труда мужчин и женщин. В
феминизированных отраслях (медицина, образование, текстильная, легкая, пищевая промышленность) женщины имеют низкий профессиональный статус, ограниченные
возможности для переподготовки и переквалификации, низкие заработки.
Кроме того, большинство женщин работает в дефицитных и кризисных отраслях материального производства, на должностях, не требующих высокой квалификации в
бюджетной сфере. По оценкам специалистов, низкая оплата труда женщин объясняется сильным отставанием ставки I разряда Единой тарифной
сетки, а она, как известно, определяет всю цепочку системы заработной платы.
В российском трудовом законодательстве сохраняются положения, создающие предпосылки для дискриминации: запрет на работу в ночное время и на некоторые
виды работ; ограничение рабочего времени (в частности командировок, сверхурочных). По официальным данным, примерно треть руководителей предприятий
различных форм собственности признают, что предпочитают при приеме на работу мужчин, а не женщин.
Очевидно, что необходимо трансформировать запретительный характер российского трудового
законодательства в рекомендательный, дающий женщине право самостоятельно принимать решения: где, в каком режиме, на каких видах работ быть занятой. Все
эти вопросы должна решать сама женщина. Законодательные ограничения полезно сохранить только в вопросах деторождения, кормления грудных детей и, возможно,
наличия в семье детей-инвалидов.
Налицо парадокс: несмотря на запреты и ограничения в неблагоприятных условиях на
производстве работает 3.5 миллиона россиянок, а 285 тысяч - даже в особо тяжелых и вредных условиях. Выход не в “принудительном гуманизме”, а в
осуществлении предусмотренного 37 статьей Конституции права “свободно распоряжаться своими способностями к труду”.
Формы социальной дискриминации женщин в сфере труда имеют свои особенности. Первая из
них состоит в том, что в производственную сферу вовлечена не вся женская общность, а ее трудоспособная (по возрасту) часть, т. е. от 16 до 54 лет
включительно. В России это женское население составляет примерно 40 млн. человек и является относительно стабильным. Стабильность - благоприятный фактор
для рынка труда в условиях снижения спроса на женскую рабочую силу. Причем, уровень занятости женщин в трудоспособном возрасте составляет 75.5%. Их средний
возраст - 39.4 года (мужчин - 39.7 лет). Пятая часть - это молодые женщины до 30 лет, а 10% - женщины пенсионного возраста.[13]
Вторая особенность социальной дискриминации женщин в производственной сфере состоит в
том, что в частном секторе она имеет выраженный авторитарный характер, ставит работницу в большую зависимость от работодателя - мужчины, чем на
государственных предприятиях. Более того, уровень социальной и правовой защищенности женщин от дискриминации в частном секторе намного ниже, чем на
предприятиях государственных или полугосударственных. В частной фирме нередко отсутствуют или бездействуют профсоюзы. Существует более жесткая зависимость
работницы от произвола начальника, безнаказанно нарушается трудовое законодательство. Можно сказать, что именно в частном секторе положение женщин
во многом определяется “сексуальным неравенством”. В этой сфере часто действует культ силы и авторитета мужчины как духовной основы его власти.
В основе любой концепции улучшения положения женщин должно лежать не наше представление о том, что плохо в нынешнем положении женщины и какие бы мы
хотели видеть изменения, а понимание причин нынешнего неблагоприятного положения женщин и реальных возможностей, механизмов и рычагов устранения этих
причин или смягчения их последствий.[14]
В самом общем виде эти причины достаточно очевидны. Это, во-первых, свойственная
любой экономике тенденция привлекать женскую рабочую силу в период экономического роста и вытеснять ее с рынка рабочей силы в периоды спада.
Во-вторых, дискриминация женщин по причине предубеждений. В-третьих, объективная
неконкурентоспособность женщин на рынке труда.
Соответственно, понимание этих трех факторов, их взаимоотношений и их сложности определяет и
стратегии, и реальные возможности улучшения положений женщин. Любая государственная политика в отношении женщин может складываться только из трех компонентов,
в том или ином сочетании:
- компенсация их объективно сложного положения на рынке труда (с учетом огромной
важности для общества других функций, выполняемых женщиной за пределами этого рынка, прежде всего заботы о детях и обеспечения нормальной ситуации в семье,
позволяющей мужчине трудиться с полной отдачей)
- борьба с дискриминацией женщин и меры по повышению их объективной конкурентоспособности на рынке труда.
Следует отдавать себе отчет, что при нынешнем состоянии дел никакие меры государственного принуждения, в том числе и законодательные, не заставят
экономических субъектов (работодателей) поступать вопреки собственным интересам (или тому, что они этими интересами считают). Чтобы работодатель брал на работу
женщину, он должен быть уверен в том, что она будет на данном рабочем месте работать лучше, чем мужчина (на практике, с учетом убежденности большинства
работодателей, что женщина на рабочем месте оказывается источником психологической напряженности, конфликтов и т. п., а также объективно более
высоких требований к охране труда женщин и социальным льготам женщина, чтобы ее предпочли мужчине, должна при прочих равных гарантировать лучшие результаты на
данном рабочем месте, чем мужчина), либо соглашаться на дискриминацию - заведомо более низкую оплату труда (с позиций работодателя, эта
дискриминирующая разница в оплате его плата за риск, действительный или мнимый), либо принятие на работу женщин должно сопровождаться для предпринимателя
достаточно весомыми экономическими льготами (как показывают данные опроса, эти льготы, чтобы сработать реально, должны быть очень высокими).
Таким образом, реально сегодня можно говорить о двух рычагах воздействия на
положение женщин:
прямой компенсации их неблагоприятного положения
мерах по повышению их объективной конкурентоспособности на рынке труда.
Все меры должны быть тщательно дифференцированы по срокам. Очевидно, например, что
в пределах минимум года-полутора никакие меры по повышению конкурентоспособности женщин не дадут прямого эффекта. Это время “нулевого цикла” мер по изменению
структуры спроса и предложения на рынке труда. На это время непосредственный эффект могут принести лишь меры прямой поддержки: пособия, льготы и т.
п. С определенного периода удельный вес этих мер должен меняться.
Все меры по изменению ситуации на рынке труда должны исходить из анализа реальных
причин относительно низкой конкурентоспособности женщин - бороться с ветряными мельницами бессмысленно, а в условиях крайней ограниченности государственных
ресурсов - и слишком рискованно для экономики в целом и для общественного престижа любых социальных программ. Кратко перечислим причины:
женщины на протяжении десятилетий объективно больше зависели от рушащейся в условиях
реформ системы социальных гарантий
женщины исторически были привязаны к отраслям и секторам, сильнее всего зависевшим от
государственного патернализма, непропорционально большая доля женщин, в том числе с высшим образованием, традиционно была занята на рабочих местах с
преобладанием неспециализированного и/или рутинного труда (служащие в разного рода конторах). Труд этот хотя и выполнялся людьми с высшим
образованием (имел значение лишь сам факт диплома о высшем образовании, но никак не специальность), не требовал ни специального образования, ни
специальной профессиональной подготовки и вел в лучшем случае к профессиональному застою, а чаще к дисквалификации работника. В тоже время
именно те секторы экономики, которые наиболее ответственно и органично способны поглощать женскую рабочую силу (информационный, сектор услуг и т. п.)
традиционно были “неприоритетными”
на рынке труда женщины традиционно пассивны, менее склонны к профессиональной
мобильности, стремятся больше к социальному комфорту на рабочем месте, чем профессиональной самореализации и достижениям (из-за этого женщина придает
очень большую роль неслужебным и неформальным отношениям в коллективе, почему руководители и считают женщин источником сложностей и напряженности в
коллективе, скептически относятся к их профессиональным возможностям и не любят брать на работу)
у женщин значительно сильнее, чем у мужчин, формальное образование (по диплому)
не соответствует реальной квалификации и профессии, а реальные специальности не соответствуют фактическим потребностям на рынке труда
на женщин давит “двойная занятость” - на производстве и в семье
в обществе существуют сильные предубеждения насчет “должного” и “возможного” места женщин.
На устранение или смягчение действия этих факторов и должны быть направлены меры
государственной политики. Сегодня шансы на успех может иметь только такая политика, которая, во-первых, будет сильно дифференцирована, то есть
предусматривала для различных групп именно те виды помощи, которые максимально эффективны именно для данной группы, чтобы избегать неэффективных затрат
ресурсов. А женщины, как показывают результаты исследований, очень разнятся между собой по потребностям в той или иной форме помощи и в возможностях
воспользоваться разными видами помощи.
Далее, эта политика должна максимально ориентироваться на возможности косвенной
помощи, гораздо менее дорогостоящей, чем прямая помощь и позволять: на те же деньги поддержать гораздо больше женщин, к тому же в ходе помощи научить их
стоять “на собственных ногах”. Наконец, эта политика должна максимально учитывать возможность того, что в экономике называют синэргическими и
мультипликационными эффектами, т. е. различные меры должны взаимно усиливать эффект друг друга и порождать “по цепочке” благоприятные побочные эффекты.
В наших конкретных условиях это значит, что шансы на успех и на финансирование будут иметь прежде всего такие меры, которые
будут не только помогать женщинам, но одновременно и содействовать общему прогрессу экономики. Это прежде всего развитие жизненно необходимых для
современной экономики секторов информационного обслуживания, деловых услуг, а через некоторое время, когда депрессия сменится экономическими оживлениями -
сферы бытовых услуг, мелкого бизнеса и т. п.
Какие вопросы требуют приоритетного решения в сложившейся системе “женщина-работодатель”?
Как уже отмечалось, одной из причин неконкурентоспособности женщин в период напряженности на рынке труда являются те немногие социальные льготы, которые у
них остались. К сожалению, если мы хотим исправить положение женщин на рынке труда, от многих таких льгот придется отказаться, тем более что реально они
сегодня все равно не действуют: безработной женщине от них не легче, а работающие чаще отказываются от них из-за угрозы потерять работу.
Законодательство их от такой потери не защитит: у предпринимателя всегда будет возможность избавиться от работника, которого он считает неэффективным, так что
суд к нему не придерется, но зато само наличие угрозы судебного преследования побудит его предпочесть женщине мужчину. Видимо, имеет смысл оставить в
законодательном порядке лишь те льготы, которые государство в состоянии профинансировать из федерального или местного бюджета без потерь для
работодателя (реально это могут быть и суммы, превышающие зарплату работника на время оплачиваемого отпуска: длительное отсутствие работника на
рабочем месте с сохранением за ним права вернуться обычно влечет ряд дополнительных убытков, которые могут компенсироваться налоговыми льготами или
иными мерами косвенной поддержки, соблазнительными для предпринимателя). Сам круг таких возможных мер еще предстоит выявить в ходе социологических
обследований работодателей. Но уже сегодня очевидно, что если мы хотим сохранить конкурентоспособность женщины на рабочем месте, круг
предоставляемых ей обязательных льгот должен быть сведен к тем, что обеспечивают здоровье матери и ребенка. Запрет увольнения женщин с ребенком
также реально не защитит ее права. Просто наниматель будет стремиться не нанимать ее вообще.
Нужно отдавать себе отчет, что в условиях конкурентной экономики у государства нет
возможности заставлять экономических субъектов поступать вопреки их интересам.
В числе особо актуальных мер - развитие и расширение профессионального переобучения и переподготовки женщин в соответствии с требованиями рынка.
В силу традиционно сложившегося разделения труда и особенностей профессиональной
жизни женщин на протяжении десятилетий в период нынешней структурной перестройки у женщин гораздо чаще, чем у мужчин, профессиональная квалификация
не соответствует структуре вакансий, отражающих спрос. Однако простое выделение средств на организацию профессионального обучения женщин может и не принести
ожидаемых результатов, если не будет сопровождаться специальными мерами, которые компенсировали бы уже упоминавшуюся относительную пассивность женщин на
рынке труда. Наши исследования, например, показали, что даже самым успешным женщинам-предпринимательницам почти всегда нужен был внешний толчок, чтобы
резко изменить свою жизнь и раскрыть свои способности. Разумно было бы, например, создавать клубы для женщин по профессиям, где бы женщины
учились искать работу. Немалую роль может сыграть уже сама информация о существующих возможностях, о том, чем можно начать заниматься, утратив
привычное дело. Причем для женщин особенно важно получить подобную информацию не из печатных источников, а “вживе” - непосредственно от другой женщины,
которая сама занимается этим делом, которой можно задать вопросы и получить психологическое подкрепление.
Здесь неоценимую роль могли бы сыграть существующие во множестве женские организации. Сегодня престиж организаций в глазах самих женщин, в том числе
занятых бизнесом, весьма невысок. Можно было бы изучить деятельность существующих женских организаций и ассоциаций и обеспечить государственное содействие
тем из них, которые не “борются за права женщин”, а реально помогают женщинам приспособиться к новым условиям (такое содействие не обязательно
означает субсидии и дотации - часто нужнее бывает разного рода техническое содействие, доступ к помещениям и техническим средствам, помощь в установлении
контактов с государственными ведомствами и т. п.). Здесь очень велика может быть роль самих женщин, уже добившихся успеха в бизнесе, в управлении крупными
организациями или какой-либо профессиональной деятельности - они могут стать идеальными консультантами и инструкторами для женщин, склонных к активному
поведению на рынке труда, помочь им обрести психологическую уверенность и дать самые первые знания о том, как начать свое, пусть самое маленькое, дело, как
радикально сменить сферу деятельности, как устроиться на работу.
Для тех женщин, кто предпочитает работать по найму - а таких большинство - нужны специализированные
программы переподготовки, учитывающие не только общие особенности женской психологии и поведения на рынке труда, но и конкретный
социально-психологический тип женщин и их установки по отношению к работе. Особые программы, видимо, потребуются для женщин с маленькими детьми.
Наконец, нужно разработать достаточно надежные тесты профессиональных возможностей и
квалификации и законодательно обеспечить повсеместное использование этих тестов при приеме на работу. Эти тесты должны, с одной стороны, разрушить
предубеждения о принципиальной неспособности женщин выполнять те или иные работы, с другой - уменьшить опасения работодателей, позволив им выбирать
действительно компетентных и профессионально пригодных работников. Зато отказ в работе женщине, успешно прошедшей такие тесты, уже может послужить основанием
для обвинения в дискриминации, что послужит хоть какой-то социальной гарантией для действительно компетентных работников.
Еще одним разделом политики занятости в настоящее время является субсидирование
и поддержка работодателя, сохраняющего или открывающего рабочие места, в том числе в специфических женских сферах деятельности.
Весьма сложный и деликатный вопрос - охрана труда. Как уже отмечалось, специфические
“женские” меры по охране труда могут лишь ухудшить положение женщин на рынке труда. С другой стороны, сохранение нынешнего положения уже давно угрожает
здоровью нации. Необходимо, видимо, не охранять труд женщин, а добиваться нормальных условий труда на производстве в целом.
Правительству стоит в кратчайшие сроки утвердить Положение о государственной инспекции
надзора и контроля, Положение о статусе государственного инспектора по охране труда, Положение о порядке сертификации предприятий на соответствие требованиям
безопасных условий труда, определить источники финансирования работ в этой области, а также разработать экономический механизм воздействия на
предприятиях, имеющие недостатки в профилактике и обеспечения безопасных условий труда.
Было бы целесообразно, если бы разработкой программы занялся единый центр, например,
Департамент по условиям по охране труда при Минтруде РФ.
Средства предприятий, направленные на улучшение условий труда, должны рассматриваться
как средства на развитие предприятия и не должны облагаться налогом на прибыль.
Должна быть проведена аналитическая работа по выявлению типов нефинансовой
поддержки семьям и путей ее оказания. Необходимо создание организации на министерском уровне для осуществления координации в области политики семьи и
обеспечения службы социальной поддержки.
Для определенных категорий женщин, особенно с маленькими детьми, одиноких матерей,
матерей с детьми-инвалидами (наименее защищенной и травмируемой в условиях экономического кризиса группы) желательно уменьшить занятость, но в
добровольном порядке, с помощью соответствующей социальной политики, заменившей бы утраченный заработок семейными пособиями для детей. Следует подчеркнуть, что
такая мера не будет чистой благотворительностью: наряду с решением важнейшей социальной проблемы - стимулирования рождаемости, она поможет снизить давление
на рынке труда.
Следует также рассмотреть вопрос о свободном режиме для женщин (так называемом
“гибком графике”, который давно используется во всех европейских странах). Для начала хотя бы в бюджетных организациях, где государству легче проводить свою
политику, можно определить виды работ, которые могут выполняться на дому. Если учесть, что сегодня одна из главных статей расходов - содержание помещений, а
один из важнейших ресурсов большинства государственных контор в крупных городах - эти самые помещения, проведение подобной политики может быть экономически
выгодно для предприятий.
Переподготовка женщин в массовых профессиях, если она будет осуществляться неформально и с
учетом реальных потребностей местной экономики, может быстро повысить эффективность местных предприятий, так как предоставит в их распоряжение
квалифицированную и дисциплинированную рабочую силу - женщины, как правило, отличаются более высокой трудовой и производственной дисциплиной.
“Светское” профессиональное общение женщин, лишенных в данный момент работы, отчасти
снимет психологическую напряженность от потери рабочего места и снизит напряженность в семье, и в обществе в целом, поможет воспитать столь сегодня
необходимый комплекс “помогай себе сам”. И, конечно, самое главное, при подобном подходе меры по социальной защите тесно увязываются с мерами по
расширению занятости, а те и другие - с мерами по содействию развития мелкого и мельчайшего бизнеса.
Все перечисленные меры краткосрочного и среднесрочного характера. Они необходимы,
но проблемы они радикально не решат. Основная причина неблагоприятного положения женщин в системе разделения труда - сильное запаздывание нашего общества в
переходе к постиндустриальной фазе. До тех пор, пока в стране не будет развита инфраструктура
деловых услуг, информационного обслуживания, пока не сложится разнообразная и диверсифицированная система образования дошкольных и внешкольных учреждений,
освобождающая женщин от части проблем “двойной занятости”, ни о каком долгосрочном экономическом росте, привлечении инвестиций и т. п. Не может идти
речь. Создание условий для такого перехода должно стать одной из главных задач государственной экономической и социальной политики. Но именно эти меры, как
показывает весь мировой опыт, и открывают наилучшие возможности для приложения женского труда там, где он действительно более чем конкурентоспособен.
В долгосрочном плане - 5 лет и более - меры по улучшению положения женщин неотделимы от мер по развитию основ постиндустриального общества. И отсюда
должна быть направлена значительная доля ресурсов.
Это касается прежде всего информатизации нашего общества. Но не в том смысле, в каком этот термин употребляется в последние десять лет - как
распространение компьютеров и компьютерной грамотности. Речь идет, скорее, об использовании компьютеров, стоящих сегодня во множестве организаций и постепенно
появляющихся в домах, для реального распространения самой разнообразной информации.
В настоящее время наша экономика существует практически в условиях полного информационного голода, причем ее субъекты даже не осознают этого факта. Это
отмечают почти все зарубежные бизнесмены. И считают это одним из главных препятствий к повышению ее эффективности. Безусловно, рано или поздно
потребности развивающихся рыночных отношений сформируют этот рынок, однако экономически и социально намного выгоднее, чтобы это произошло не поздно, а
рано. Здесь не обойтись без инициативы государства. Оно должно взять на себя некоторые функции по стимулированию и формированию такого рынка.
Государственные органы могли бы выступить и первым заказчиком информации, специально перерабатываемой
под их требования. Стремление делать это самостоятельно в каждой организации ведет к гигантским лишним расходам и снижению эффективности - ни один даже
центральный орган не в состоянии перерабатывать все многочисленные источники информации на достаточно профессиональном уровне. Именно государственные заказы
на первых порах могут дать развернуться “малому информационному бизнесу”, в том числе и в формах самозанятости или семейного бизнеса. Этот “малый
информационный бизнес” достаточно быстро может стать естественной нишей для тех женщин, которые сегодня острее всего чувствуют бремя или угрозу безработицы -
для научно-педагогических работников и служащих с высшим образованием. Причем особенно благоприятные условия для развертывания подобной деятельности
существуют как раз в испытывающих сегодня огромные трудности “наукоградах”, благо наличие информационных сетей и электронной почты делает географическую
удаленность создателей информационного продукта от потребителей не слишком важной.
Вероятно, многие из таких небольших и, видимо, децентрализованных информационных служб
будут работать как бесприбыльные организации, и для их нормального функционирования нужно будет существенно пересмотреть и уточнить
законодательство, затрагивающее подобные организации.
Второе направление “перехода к постиндустриальному обществу” - стимулирование
мелкого бизнеса в сфере услуг - бытовых, деловых, образовательных. В мире, как уже отмечалось, накоплен немалый опыт государственного содействия
формирования малого бизнеса, в том числе и с помощью косвенных мер. Здесь нам важно, что наиболее естественная сфера для мелкого бизнеса в нашей стране -
развалившаяся сфера бытовых услуг и никогда не существовавшая сфера услуг деловых. И та, и другая необходимы для нормального функционирования и развития
экономики и общества, и та и другая открывают огромный простор для применения женского труда.
Сегодня в нашей стране существуют огромный скрытый резерв рабочей силы: при почти
50-процентном сокращению объемов производства численность работников на большинстве предприятий сократилась не слишком значительно. Возможно,
нецелесообразно будет в порядке эксперимента пойти в каких-то относительно благополучных районах с достаточно диверсифицированной структурой производства
на радикальную рационализацию структуры и численности персонала предприятий с одновременным содействием в этих же районах созданию сети мелких фирм и
кооперативов в секторе услуг. Разумеется, такому эксперименту должно предшествовать тщательное изучение потенциального рынка для услуг
предполагаемых новых предприятий и большая подготовительная работа.
Постиндустриальное общество, в отличие от индустриального, может формироваться лишь в результате
самодеятельности людей и групп - поставщиков и потребителей товаров и услуг. Ничто не может быть более чуждо самим основам этого общества, чем попытки строить его
“сверху”. Именно поэтому наша страна так задержалась с переходом в эту стадию. Но создать условия для того, чтобы этот объективный процесс шел быстрее и
безболезненнее, государство вполне способно и даже обязано. И выигрывают от этого прежде всего женщины.
Еще один важный фактор, который должен определить государственную политику поддержки женщин - дифференцированный подход к поддержке различных групп.
Сегодня выполнено несколько исследований профессиональных ориентаций женщин. По данным одного из них, среди российских женщин довольно отчетливо выделяются
четыре типа:
- “карьерные женщины” - желающие расти профессионально и работать полный рабочий день. Их
оказалось 5.3% среди замужних и 5.8% среди незамужних женщин
- “профессионально ориентированные женщины”, желающие делать карьеру, однако
предпочитающие работать неполный рабочий день. Их оказалось 26.1% и 48% соответственно
- “работающие матери” - не желающие делать карьеру и выбирающие режим неполного рабочего
дня. Их оказалось 35.3% и 38.5% среди замужних и незамужних женщин
- “домашние хозяйки” - не желающие делать карьеру и предпочитающие не работать вообще -
33.3% и 7.7% соответственно.
Существуют и другие подходы к определению типологии трудовой и профессиональной ориентации
женщин. Возможен и многомерный подход, объединяющий несколько критериев. Важно, что среди женщин отчетливо выделяются разные по своим ориентациям типы, и
вкладывать деньги в их профессиональную подготовку имеет смысл только с учетом этих различий.
И, наконец, еще одно условие формирования государственной политики в отношении
женщин. Сегодня, как уже отмечалось, действует огромное количество организаций, занимающихся подобными проблемами. Все они никак не связаны друг с другом и
эффективность их работы от этого чрезмерно страдает. Любые попытки “ввести” координацию в этой области обречены либо на провал, либо на бессмысленную
растрату ресурсов и бюрократизацию. Но одно можно и нужно сделать уже сегодня: создать на федеральном уровне Центр документации, осуществляющий
информационный обмен между ними, а также между всеми государственными и иными органами, так или иначе соприкасающимися с “женскими” проблемами. Такой центр
должен собирать все документы о деятельности существующих организаций и их опыте и распространять эти документы среди остальных потенциально
заинтересованных организаций. Существование систем электронной почты и информационных сетей типа Интернета делает реальный информационный обмен достаточно
простым, быстрым и эффективным. А работа подобного “децентрализованного центра”, может послужить отличным полигоном для упоминавшегося вовлечения
женщин в реальную информатизацию нашего общества.
Экспертные оценки частоты столкновения женщин
с фактами их дискриминации при приеме на работу и увольнении
в зависимости от предприятий разных форм собственности
Формы проявления социальной дискриминации
в сфере труда
Сталкиваются
(всего)
Степень столкновения
Никогда не сталкиваются
Затрудняются
ответить
часто
иногда
При приеме на работу
82.3
40.7
41.6
7.1
-
При увольнении
74.2
41.2
33.0
11.3
14.5
в том числе:
на предприятиях различных форм собственности:
на государственных
предприятиях
63.8
23.5
40.3
13.1
23
в госучреждениях
56.0
-
-
-
-
в научных учреждениях
45.7
19.9
25.8
19.0
35
в коммерческих структурах
48.8
31.2
17.6
13.1
38
на совместных предприятиях (полугосударственных)
40.3
22.2
18.1
13.6
46
В целом, если оценивать распространенность социальной дискриминации женщин в производственной сфере, то она существует повсеместно, в секторах всех форм
собственности. Однако на государственных предприятиях, ввиду их большой открытости, многочисленности персонала, интенсивно циркулирующей информации, факты
нарушения прав женщин становятся быстро и широко известными.
Экспертный опрос участников Всероссийского женского Конгресса “Труд. Занятость.
Безработица” (Москва, декабрь 1994), проведенный научным коллективом “ГАЛСИ” под руководством проф. Г. Силласте и при непосредственном участии Г.
Кожамжаровой [15], позволил нарисовать общую картину распространенности различных видов социальной дискриминации женщин в
сфере труда.
Иерархический ряд категорий женщин, чаще других ощущающих социальную дискриминацию в сфере
труда (в % опрош.)
Женщины
Сталкиваются (всего)
Степень столкновения
Никогда не сталкиваются
Затрудняются ответить
часто
иногда
Предпенсионного возраста
77.9
54.8
23.1
4.5
17
Беременные
65.6
45.2
20.4
13.1
21
Инвалиды
56.5
39.8
16.7
12.2
31.3
Одинокие
52.4
25.3
27.1
17.2
30.4
Отвергшие притязания начальника
36.2
18.6
17.6
15.4
48.4
Дискриминация женщин в сфере труда и занятости имеет свои последствия. Понятие “социальные
последствия” означает ожидаемые - планируемые или стихийно возникающие - результаты распространения того или иного социального процесса и явления,
которые влияют как на социальные отношения личностей, общностей, так или на стабильность в обществе в целом, в конкретных социальных общностях - в
частности.
Классификацию последствий социальной дискриминации женщин в сфере труда и занятости можно
провести по ряду критериев:
по времени возникновения: последствия отдаленные и непосредственные. Среди отдаленных:
- ухудшение положения женщин в обществе, снижение их социального статуса
- феминизация бедности; сегрегация по признаку пола в профессиональных сферах;
суицидность в женской среде; “вымывание” женщин из сферы управления и властных институтов; люмпенизация женского населения; медленное развитие женского
предпринимательства; усиление женской агрессивности; девиантное поведение женщин; отчуждение их от земли, кредитов, финансов.
Непосредственные последствия: унижение достоинства женщин; психологические стрессы, фрустрация; неполная занятость;
вынужденный возврат в семью; усиление экономической зависимости от мужа; ограничение самореализации; потеря личной безопасности; снижение возраста
выхода на пенсию; недоплата труда; расширение серого (или “третичного”) сектора в экономике; сферы предоставления услуг, насилие в семье; миграции женской
рабочей силы.
по сферам проявления: дискриминация производственная и бытовая (непроизводственная)
по связи с социальными целями: прямые и косвенные; негативные и позитивные
последствия. Среди последних можно отметить создание женских движений, неправительственных организаций по борьбе с дискриминацией и насилием в
отношении в отношении россиянок; образование клубов (центров) помощи нуждающимся женщинам.
В предложенной классификации можно выделить наиболее важные последствия социальной
дискриминации женщин в производственной сфере.
Для изучения этого процесса применимы две группы индикаторов: статистические и
социологические, дополняющие друг друга. Существует несколько групп индикаторов. Одна из них - национальные индикаторы, в основном
статистические. Они позволяют изучать процесс в его эволюции за определенные периоды. В настоящее время применяют индикаторы, связанные с изменением
положения женщины за годы 1980, 1985, 1990, 1995. Именно этот уровень индикаторов использован в Национальном докладе “О выполнении в Российской
Федерации Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин”, представленном в ООН в ходе подготовки к IV Всемирной конференции по
положению женщин.
Региональные индикаторы применяются для анализа изменений социального статуса женщин в регионах,
субъектах РФ. Локальные индикаторы проецируются на уровни городов, районов, других местных территориальных единиц.
При анализе неравенства в обеспечении доступа женщин и мужчин к экономическим
структурам и ресурсам национальными статистическими индикаторами являются:
- кредит в государственных банках, предоставляемый отдельно как женщинам, так и
мужчинам, а также совместно
- владение землей в сельских районах
- численность зарегистрированных собственников земли с разбивкой по полу
- владение недвижимостью женщинами в городе; количество сделок с городской недвижимостью, зарегистрированных женщинами, мужчинами, совместно.
Отметим некоторые статистические индикаторы феминизация бедности:
- семьи (домохозяйства), возглавляемые женщинами
- численность безработных (в какой мере безработица, ведущая к снижению доходов,
затрагивает женщин и мужчин)
- доля безработных женщин и мужчин среди городского и сельского населения
- состояние детских дошкольных учреждений (их количество, например, позволяет
судить о том, имеют ли женщины с детьми возможность сохранить рабочее место)
- наличие курсов профессиональной подготовки (этот показатель характеризует доступность профессионального обучения для мужчин и женщин).
Все вышеперечисленные статистические индикаторы, которые уже внедрены в российскую
практику.
Правовая база “женского вопроса” в России устарела, не отвечает современным условиям и
требует коренных изменений. Об этом свидетельствует “Концепция законотворческой деятельности по обеспечению равных прав и равных возможностей мужчин и женщин”,
недавно принятая Комитетом Государственной Думы по делам женщин, семьи и молодежи.
Концепция предусматривает разработку ряда законодательных актов и мер по их реализации:
по охране безопасности труда на производстве и улучшению его условий; по повышению конкурентоспособности женщин на рынке труда; в области личной
безопасности и предотвращению насилия и другие.
Государственная Дума активно ведет законотворческую деятельность. В канун ее осенней Сессии
1997 г. 245 законопроектов ждали решения своей судьбы. Остается пожелать, чтобы законы, обеспечивающие преодоление социальной дискриминации женщин в России,
равные права и равные возможности полов, не залеживались в письменных столах депутатов. “Истинное равенство граждан состоит в том, чтобы все они одинаково
были подчинены законам”. Справедливы слова Жана д’Аламбера - великого французского просветителя.
Список литературы
[1] Силласте Г. Г., Кожамжарова Г. Ж. Социальная дискриминация женщин как предмет социологического
анализа. // Социс. 1997. № 31.
[2] Концепция улучшения положения женщин в Российской Федерации. Утверждена Постановлением
Правительства РФ от 8 января 1996 г. № 6. С. 1.
[3] Пекинская декларация - ООН. Доклад Четвертой Всемирной конференции по положению женщин (Пекин, 4-15
сентября 1995 года). С. 156-158.
[4] Смелзер Н. Социология. - М., 1994. С. 330-333.
[5] См. Работы: Чемберлен М. К., Мэгэри С., Лазарис К., Роуз Х., Смелзер Н.
[6] Теоретическая и прикладная социальная психология / Отв. ред. Уледов А. К. - М., 1998. С. 31-32.
[7] Силласте Г. Г. Гендерная социология как частная социологическая теория. (Будущее России и
новейшие социологические подходы. Материалы конференции. Москва, 10-12 февраля 1997 г. Ч. II. С. 7).
[8] Смелзер Н. Социология / Пер. С англ. - М., 1994. С. 330.
[9] Силласте Г. Г. Социогендерные отношения в период социальной трансформации России. // Социс. 1994. № 3.
[10] Статистический сборник “Женщины России”. - М.: Госкомстат, 1995. С. 19, 29, 33.
[11] декларация Пекинской Конференции (Пекин 4-15 сентября 1995 г.) ООН-А/Conf. 177/20. С. 11.
[12] Проблемы женской безработицы в России. Материал подготовлен Федеральной службой занятости. - М.,
1996. С. 1.
[13] Смелзер Н. Озн. соч. С. 274.
[14] Бабаева Л. В. Женщины: актуальные направления социальной политики (концептуальный подход к разработке Федеральной программы).
// Социс. 1997. № 28.
[15] Силласте Г. Итоги экспресс-опроса участников всероссийского женского конгресса. //
Всероссийский женский конгресс “Труд. Занятость. Безработица”. - М., 1995. С. 163.