Оглавление
Введение 2
1. Понятие о сословии. Периодизация сословий в России 3
2. Феодалы – господствующий класс общества 5
3. Феодально-зависимое население 7
4. Посадские люди и казаки 7
Заключение 7
Библиографический список 7
Введение
Сословие, социальная группа докапиталистических обществ, обладающая
закрепленными в обычае или законе и передаваемыми по наследству правами и
обязанностями. Для сословной организации характерна иерархия нескольких
сословий, выраженная в неравенстве их положения и привилегий.
Сословное деление общества находится в связи с его классовым составом.
Но число сословий, как правило, превышало число классов, что в значительной
мере определялось разнообразием форм и методов внеэкономического
принуждения. Формирование сословий - длительный процесс, протекавший по-
разному в различных обществах и связанный с закреплением и оформлением в
праве имущественного неравенства и определённых социальных функций
(военных, религиозных, профессиональных и др.).
Оформление сословий в России началось параллельно с объединением
русских земель в единое государство, ослаблением удельной феодальной
аристократии, ростом влияния дворянства и посадской верхушки. Именно в это
время начинают созываться земские соборы, в которых наряду с боярско-
дворянским сословием и высшим духовенством участвуют представители верхов
посада, а на соборе 1613 - даже несколько представителей черносошного
крестьянства. Сословное деление в этот период отличается большой пестротой
и дробностью. Разрядные списки XVII в. и Бархатная книга (1687) послужили
основой для постепенного превращения дворянства из служилой корпорации в
наследственное сословие. Некоторое ослабление наследственною принципа
сословной организации произошло при Петре I, когда введение Табели о рангах
(1722) способствовало определённому смягчению сословных границ и пополнению
привилегированных сословий. за счёт продвижения по службе и царских
пожалований сословного статуса. Однако в целом утвердившееся сословное
деление на дворян, духовенство, крестьянство, купечество и мещанство
просуществовало вплоть до Февральской буржуазной революции 1917. При этом
С. делились на неподатные (дворянство, духовенство) и податные (крестьяне,
мещане).
Целью данной работы является рассмотрение особенностей становления и
развития сословной системы в России в XV-XVII вв. Реализация поставленной
цели подразумевает решение следующих задач: ознакомление с правовыми источниками данного периода и современными комментариями к ним; изучение соответствующих разделов учебной исторической и правовой литературы, а также специализированных работ.
Следует отметить, что рассматриваемой проблеме уделяется значительное внимание в учебной литературе. Здесь в первую очередь нужно отметить фундаментальный труд Черепнина Л.В. «Образование русского централизованного государства в XIV – XV веках.» ([4]). Характерно, что в новейшее время подходы к изучению этой темы по сравнению с советским периодом у отечественных историков практически не изменились.
1. Понятие о сословии. Периодизация сословий в России
На протяжении XV - XVII в. шел процесс формирования сословного строя,
характерного для феодального общества. Процесс этот начался еще во времена
Киевского государства и завершился во второй половине XVII в.
Что же представляют собой сословный строй и, в частности сословия?
Каково отличие понятия сословия от понятия класс? Без уяснения этих
категорий трудно понять сущность формирования сословного строя. Сословия -
это такие большие социальные группы (или слои населения), которые
отличаются от других социальных групп по своему передаваемому по наследству
правовому статусу (т.е. совокупности прав и обязанностей). Что же касается
общественных классов, то это тоже большие социальные группы, но они
отличаются друг от друга по другим, не юридическим, а социально-
экономическим критериям, а именно: по своему отношению к собственности,
месту в общественном производстве и способам присвоения общественного
прибавочного продукта. Сословие и класс могут совмещаться (совпадать). Так
крестьянство выступает как сословие, но это одновременно и класс. А могут и
не совпадать, к примеру, дворянство и духовенство по своим социально-
экономическим характеристикам принадлежат к единому феодальному классу. И
дворяне, и церковь владели землей и крепостными на феодальном праве. Но по
своему правовому статусу это два разные сословия. Что же касается
городского (посадского) сословия, то с течением времени уже в XIX веке из
этого единого сословия вырастают и формируются два разных общественных
класса - буржуазия и рабочий класс, а также разночинная интеллигенция.
По сравнению с кастами, где принцип наследования абсолютен, в сословии
наследственный принцип соблюдается не столь жестко. Членство в нем может
быть куплено за деньги, даровано верховной властью и т.д. Вместе с тем
сословия отличаются от таких корпораций, принадлежность к которым является
результатом личных достижений индивида (на экзаменах, военной службе и
т.д.). Признаком сословия является также наличие у его членов определённых
внешних символов их сословной принадлежности - особых украшений, знаков
различия, предметов одежды, причёсок. Складывается также специфическая
сословная мораль.
Формирование сословий, в конечном счете, было обусловлено разделением
общественного труда. С течением времени каждое сословие "отгородилось" от
других своими особыми правами, привилегиями повинностями и обязанностями.
Применительно к периодизации сословий в России в указанный период (XV-
XVII вв.) можно отметить следующее. Большинство авторов не выделяют здесь
жестко каких-либо периодов, считая, что изменения проистекали достаточно
медленно. Тем не менее, указы конца XVI в., приведшие к окончательному
закабалению крепостного крестьянства (царский указ от 24 ноября 1597 г.,
повелевавший разыскивать и возвращать прежним владельцам всех беглых и
насильственно вывезенных крестьян, указ от 1 февраля 1597 г., лишавший
кабальных холопов юридической возможности возвращать себе личную свободу до
смерти господина и т.д.), позволяют условно выделять здесь ранний (XV – XVI
вв.) и поздний (XVII в.) периоды.
2. Феодалы – господствующий класс общества
Среди всех классов и сословий господствующее место безусловно
принадлежало феодалам. В их интересах государственная власть проводила меры
по укреплению собственности бояр и дворян на землю и крестьян, по сплочению
прослоек класса феодалов, его «одворянению».
В XVI - XVII вв. оно в документах именовалось служилыми людьми и
состояло из целого ряда категорий (слоев). Верхний слой составляли бояре.
Термин боярин стал обозначать звание (чин). Большинство среди них
составляли бывшие удельные князья. Но некоторая часть происходила из
родовитого старомосковского боярства, не имевшего княжеских титулов. Общая
численность бояр была невелика. В 1564 г. их было 33, после опричного
террора в 1572г. из них осталось 17. К концу XVII в. насчитывалось 42
боярина[1]. Следующими после бояр чинами были окольничие, думные дворяне.
Они состояли в Боярской думе. Из их числа назначались воеводы во время
войны, начальники приказов и другие высшие должностные лица. Основную массу
составляло среднее и мелкое дворянство (дворяне московские, дети боярские,
дворяне городовые и т.д.), служившее воинами в дворянском конном ополчении,
а также в гарнизонах пограничных крепостей.
Поскольку в условиях натурального хозяйства земля, населенная
крепостными крестьянами, была единственным средством обеспечения службы
дворян, то царская власть активно раздавала дворянству землю. Однако земли
для испомещения дворян не хватало, и они поставили вопрос о
перераспределении земель и рабочих рук внутри класса феодалов. Особенно
остро разгорелась борьба между боярством и дворянством из-за земли и
крестьян в 60-70-х годах XVI в., когда правительство Ивана Грозного ввело
опричнину и при ее помощи конфисковало у бояр и роздало дворянам огромные
земли. В годы опричнины Иван Грозный впервые “испоместил” вокруг Москвы
“избранную тысячу” своих наиболее преданных слуг, наделив их землей и
крестьянами на возникшем тогда же поместном праве, т.е. за службу и на
время службы без права распоряжения. В первой половине XVII в. уже
преобладало дворянское поместное землевладение. Дворянство, организованное
в поместное ополчение, было наиболее мощной политической и военной силой.
Дворяне претендовали также на участие в государственной власти.
Боярство же, стремясь сохранить свои привилегии, защищало систему
местничества, которая сложилась еще в XV в. При поддержке дворянства царизм
проводит ряд ограничений местничества.
Однако, несмотря на то, что борьба между боярством и дворянством порой
носила ожесточенный характер, все же это было столкновение внутри класса
феодалов. Основным же было противоречие между классом феодалов и феодально
зависимым крестьянством.
После опричнины, нанесшей сильнейший удар боярству, и отражения
иностранной интервенции начала XVII в., во время которой немало бояр
перешло на сторону врага, дворянство становится ведущей силой класса
феодалов. Боярство теряет свои позиции и постепенно сливается с дворянством
в единое сословие, составляя его верхушку.
В XVI- XVII вв. оформляется исключительное сословное право феодалов на
землю и феодально зависимых крестьян. Уже первый общерусский
законодательный акт-Судебник 1497 г. защищал границы феодальной поземельной
собственности. Судебник 1550 г. и Соборное Уложение 1649 г. усиливают
наказания за это. Кроме того, в Уложении прямо указано, что владеть землей
могут только “служилые люди”.
Феодалы закрепляют свою привилегию занимать постыв государственном
аппарате. По-прежнему они обладали правом вотчинной юстиции, то есть могли
судить своих крестьян, правда, за исключением тяжких политических и
уголовных дел. Такие дела подлежали разбору в государственных судах. Это
еще больше ограничивало иммунитет феодальных владельцев. С 1550 г. выдача
иммунитетных грамот была прекращена.
Сами феодалы имели право судиться в специальных судебных учреждениях.
Указом Ивана IV от 28 февраля 1549 г. дворяне были освобождены от
юрисдикции наместников и приравнены в этом отношении к боярам.
Законодательство защищало жизнь, честь и имущество феодалов суровыми
наказаниями.
Служилые люди по отечеству оформились в XVII веке в сложную и четкую
иерархию чинов, обязанных государству службой по военному, гражданскому,
придворному ведомствам в обмен на право владеть землей и крестьянами. Они
делились на чины думные (бояре, окольничие, думные дворяне и думные дьяки),
московские (стольники, стряпчие, дворяне московские и жильцы) и городовые
(дворяне выборные, дворяне и дети боярские дворовые, дворяне и дети
боярские городовые). По заслугам, по службе и знатности происхождения
феодалы переходили из одного чина в другой. Не исключался доступ в служилые
люди по отечеству выходцев из тяглых слоев и, наоборот, уход феодала в
тяглецы. Постепенно эти переходы власти начинают ограничивать, например, из
феодалов в холопы (указ 1642 года, Уложение 1649 года), потом — в феодалы
из приборных служилых людей: стрельцов, пушкарей и прочих «мужиков»; из
крестьян, холопов, посадских людей (указ 1675 года). Дворянство, таким
образом, отмежевывалось от других слоев населения, превращалось в замкнутый
класс — сословие.
Столь же строго и последовательно власти стремились сохранить в руках
дворян их поместья и вотчины. Цель этих и других мер — придать классу
феодалов строгое «чиновное» средневековое деление, сохранить в
неприкосновенности уездные (городовые) корпорации служилых людей.
Правительство проводило последовательно продворянскую политику.
Но этот курс в ряде моментов терпел неудачи. Прежде всего невозможно
было «детей боярских испомещивать в одних городах, кто откуда служит»: на
земли совершались сделки купли и продажи, и они непрерывно переходили из
рук в руки. Этой перетасовке среди служилых людей способствовали внутренняя
борьба между прослойками феодалов, замена поместного войска полками нового
строя — солдатскими, рейтарскими и др.
Требования дворян и меры властей привели к тому, что к концу века
свели разницу между поместьем и вотчиной к минимуму. Если в первой его
половине в Замосковском крае, историческом центре государства, поместная
форма землевладения сильно преобладала над вотчинной, то во второй половине
они поменялись местами.
В течение всего столетия правительства, с одной стороны, раздавали
феодалам огромные массивы земель; с другой — часть владений, более или
менее значительную, перевели из поместья в вотчину. Причин для подобных
пожалований находилось немало: то «за осадное сиденье» в Москве во время
Смуты и самозванцев, то за подавление восстаний «черни», то в связи с
заключением очередного мира или победами над неприятелем. Получали новые
земли, прежде всего из дворцового фонда и черных волостей, бояре и другие
столичные служилые люди, рядовые дворяне и казаки. Шли в раздачу земли
Замосковного края, уездов к югу от Оки и в других местах.
Много досталось родственникам и фаворитам царствующих особ:
Милославским и Морозовым, Нарышкиным и Лопухиным, Голицыным и Апраксиным,
Салтыковым и Стрешневым; они и многие другие получили во второй половине
века десятки тысяч крестьянских дворов. Их натиск в южных уездах, вызывал
недовольство живших здесь служилых людей по прибору, осевших здесь же
беглых крестьян и холопов. Власти до поры до времени сдерживали аппетиты
столичных феодалов-крепостников, чтобы не нарушать оборону южного
пограничья, которая держалась на приборных и беглых людях. Но с 70—80-х
годов крепостническое землевладение быстрыми темпами захватывает здесь
господствующие позиции.
Переписные книги 1678 года насчитали по стране 888 тысяч тяглых
дворов, из них около 90 процентов находилось в крепостной зависимости.
Дворцу принадлежало 83 тысячи дворов, или 9,3 процента; церкви — 118 тысяч,
13,3 процента; боярам—88 тысяч, 10 процентов; более же всего дворянам — 507
тысяч дворов, или 57 процентов[2].
В XVII веке замкнутость верхних и низших групп феодалов постепенно
уходит в прошлое. Господствующий класс заметно «одворянивается». Верхи
уездного дворянства проникают в среду столичных чинов. Например,
провинциальные выборные дворяне становятся дворянами московскими, а
столичные жильцы и московские дворяне, даже стряпчие и стольники, наоборот,
оседают в уездных городах. Реорганизация поместного войска, создание полков
нового строя нанесли еще один удар старому «чиновному» делению, которое во
второй половине века становится анахронизмом.
Дворянство, среднее и мелкое, сплоченно отстаивает свои интересы в
земельных делах – в борьбе с «мочными и сильными людьми» из московских
вельмож, начальников. Добившись окончательного закрепощения крестьян, оно
требует от властей помощи в сыске беглых. Столь же решительно ратует за
«справедливый» (для себя, конечно) суд, за прекращение волокиты и
мздоимства московских приказных людей.
Дворянство же сыграло решающую роль в провале «боярской попытки»
(конец 1681 года) разделить государство на наместничества во главе с
«вечными» (бессрочными) наместниками из «великородных людей». Не в
интересах средних и мелких дворян было возвышение надменных столичных
аристократов. И потому последние потерпели поражение. А недолгое время
спустя — новый для них афронт: 12 января 1682 года Боярская дума под
нажимом тех же дворян отменила местничество.
В XVII веке немалое число худородных дворян проникли в столичные сферы
— по родству с царем, фавору, заслугам на бюрократическом поприще. Как
тогда стали говорить люди незнатные, но удачливые, «всяк велик и мал живет
государевым жалованьем». Дворяне входили в среду думских чинов и приказных
судей, военных и посольских руководителей. Иные из них стали богатейшими
людьми. Б. И. Морозов, имевший в начале карьеры, в 20-е годы, всего 151
крестьянский двор, к началу 60-х стал владельцем 9,1 тысячи дворов. Многие
тысячи дворов получили в конце столетия Нарышкины.
Бурный и неспокойный XVII век во многом потеснил старую аристократию.
Один из ее представителей, князь И. М. Воротынский, с тоской вспоминал
(дело было при первом царе из Романовых):
«Бывали на нас опалы от прежних государей, но правительства с нас не
снимали; во всем государстве справа всякая была на нас, а худыми людьми нас
не бесчестили».
При том же Михаиле Федоровиче и сыне его Алексее около царского трона
не было уже представителей многих старинных и знатных фамилий: князей
Курбских и Холмских, Микулинских и Пенковых, а из некняжеских
родов—Тучковых, Челядниных, Годуновых, Сабуровых и прочих. Вскоре сошли со
сцены Мстиславские и Шуйские. А в XVI столетии они блистали на военном
поприще, в государственном управлении, имели политический вес и навыки. Им
на смену пришли худородные: помимо названных выше, Боборыкины и Языковы,
Толстые и Хитрые, Чаадаевы и Чириковы, из князей — Долгорукие и Мосальские,
Прозоровские и Урусовы. Они пробились вверх по чиновной лестнице, вплоть до
Боярской думы; иные входили даже в ближнюю, или тайную, думу при
«превысочайшей особе».
Уже тогда становятся влиятельными в государстве лица, которых в XVIII
веке назовут фаворитами, людьми «в случае».
Духовенство, точнее церковь, поскольку юридически земля принадлежала
патриархии, митрополичьим и архиерейским кафедрами монастырям, выступала
как класс феодалов. Церкви принадлежало до '/з всех обработанных земель и
феодально зависимых крестьян. Кроме того, монастыри вели обширную торговлю,
занимались ростовщичеством. Их владения продолжали расти, что представляло
уже угрозу для дворянства. В первой половине XVII в. был создан
Монастырский приказ для управления церковными землями, и они, таким
образом, были поставлены под контроль государства.
Духовенство оформилось в самостоятельное сословие. Оно было
освобождено от несения государственной службы и повинностей и от налогов, а
также имело свое сословное управление и суд. Духовенство делилось на белое
(приходские попы - священнослужители и вспомогательный персонал: дьячки,
пономари и т.д. - церковнослужители) и черное (монахи), жившее в
монастырях. Белому духовенству разрешалось жениться, но только один раз в
течение жизни. Черное духовенство (монахи) давали обет безбрачия. И дело
здесь не только в проповеди аскетизма и отречении от мирских забот, но и в
том, чтобы не дробились между наследниками-детьми церковные и монастырские
земли. Ведущие церковные должности могли занимать только монахи.
Высшим органом церковного управления и суда является московский
митрополит, который в 1589 г. был возведен в сан патриарха. Смысл этой
акции состоял в том, что если митрополит, хотя бы формально подчинялся
константинопольскому патриарху, то с учреждением московской патриархии ее
глава - патриарх по своему сану стал равен константинопольскому патриарху.
Иными словами, Русская православная церковь становилась полностью
независимой (автокефальной) и ее центром и в формально-юридическом смысле
становилась Москва. Патриарх, хотя и избирался Поместным собором,
состоявшим из высших церковных иерархов, но по традиции восточного
православия, шедшей еще с византийских времен, утверждался в своей
должности царем. Поэтому учреждение Московской патриархии являлось как бы
завершающим актом, утверждавшим суверенитет Русского централизованного
государства. Поместный собор и патриарх являлись не только высшими органами
духовного суда, но их акты были источниками церковного (канонического)
законодательства. Церковному суду подлежало все духовенство и зависимое от
церкви население, кроме дел об измене, “душегубстве, татьбе и разбое с
поличным”. По ряду дел (например, преступления против нравственности,
разводы и т.п.) церковному суду подлежали и все светские люди.
Православная церковь фактически осуществляла идеологическую функцию
государства, являлась носителем государственной идеологии, поэтому
государство всячески поддерживало церковь и материально, и политически, и
законодательно. Не случайно во всех судебниках. Соборном Уложении 1649 г.
преступления против церкви стояли на первом месте, а уклонения от
официальных церковных догм (“ереси” - своеобразное диссидентство тех
времен), совращение в иную религию государство сурово наказывало. Но в то
же время цари ревниво оберегали свою власть от вмешательства церкви.
В XVII веке власти продолжали курс своих предшественников на
ограничение церковного землевладения. Уложение 1649 года, например,
запретило духовенству приобретать новые земли. «Посадское строение»
середины столетия лишило его многих белых слобод и дворов в Москве и других
городах, приносивших немалые доходы. Ограничивались привилегии церкви в
делах суда и управления. Сохранил их только патриарх. По тому же Уложению
суд и управление в церковных и монастырских владениях передали специально
созданному учреждению — Монастырскому приказу во главе с царскими (не
патриаршими!) окольничими и дьяками.
Но церковь не сдавала свои позиции — в 60-е и 70-е годы она добилась
лишения Монастырского приказа судебных функций, а затем его упразднения.
3. Феодально-зависимое население
Крестьянство в XV-XVI вв. постепенно консолидировалось в единое
сословие. Так как крестьяне составляли подавляющее большинство населения,
то их чаще всего называли “христианами” (отсюда - крестьяне). Крестьяне,
жившие на государственных землях, назывались “черными” или “черносошными”.
Черные крестьяне жили общинами (“мир” или “волость”) и несли
повинности в пользу государства. Дела общины управлялись сходом и выборным
старостой. С середины XVI в. в связи с развитием барщинного хозяйства и
товарно-денежных отношений происходит общее увеличение повинностей. Именно
в это время появляется денежная рента. Феодалы усиливают и внеэкономическое
принуждение, стремятся закабалить, закрепостить крестьян.
Переходы крестьян являлись формой классового протеста. Они
превращались в массовые побеги. Феодалы требовали от правительства их
ограничения. Тяготы многолетней Ливонской войны, ломка боярского
землевладения и насаждение дворянских поместий, набеги татар, эпидемии
привели к массовому разорению крестьян.
В отличие от феодалов, особенно дворянства, положение крестьян и
холопов в XVII столетии существенно ухудшилось.
В 1581 г. был издан указ о “заповедных летах”, который запрещал
крестьянские переходы и в “Юрьев день”. В 1592 г. проведена была перепись
земли и живущих на ней крестьян. “Писцовые книги” стали считаться
основанием для прикрепления крестьян к земле. В 1597 году правительство
Бориса Годунова издало указ о розыске беглых в течение пятилетнего срока и
возвращении их бывшим владельцам. Позже срок исковой давности для розыска
беглых, или “урочные годы”, правительством царя Василия Шуйского был
увеличен до 15 лет. Наконец, Соборное Уложение 1649 года удовлетворило
требования дворянства и полностью оформило юридическое закрепощение
крестьян. Теперь их можно было разыскивать “без урочных лет”, то есть
бессрочно и возвращать прежним владельцам вместе с женами, детьми и
имуществом. Того, кто укроет беглого, помимо штрафа в 10 руб. ожидало
строгое наказание вплоть до битья кнутом. Крепостной подлежал суду своего
владельца (вотчинной юстиции) по всем делам, кроме преступлений против
церкви, государственных, “душегубства, татьбы и разбоя с поличным”.
Крестьянин отвечал своим имуществом за долги феодала.
Из частновладельческих получше жилось крестьянам дворцовым, хуже всех
— крестьянам светских феодалов, особенно мелких.
Крестьяне работали в пользу феодалов на барщине («изделье»), вносили
натуральный и денежный оброки. Обычный размер «изделья» — от двух до
четырех дней в неделю, в зависимости от размеров барского хозяйства,
состоятельности крепостных (богатые и «семьянистые» крестьяне работали
больше дней в неделю, «скудные» и «одинокие» — меньше), количества у них
земли. Крестьяне пахали пашню и косили сено для господ, обрабатывали их
огороды и сады, вывозили навоз на поля и строили мельницы и плотины,
чистили пруды, делали «езы», «заколы» для ловли рыбы, многое другое. Самой
горячей порой были «згонные» (общие) работы во время сева и жатвы, сенокоса
и починки плотин, когда «жили на работе сколько доведетца».
«Столовые запасы» — хлеб и мясо, овощи и фрукты, сено и дрова, грибы и
ягоды — возили на дворы к владельцам те же крестьяне. Плотников и
каменщиков, кирпичников и живописцев, других мастеров дворяне и бояре брали
из своих сел и деревень. Крестьяне работали на первых фабриках и заводах,
принадлежавших феодалам или казне, изготовляли на дому сукна и холсты и т.
д. и т. п.
Все необходимое для повседневной жизни в городе бояре и дворяне брали
в виде оброка с крестьян. Стольник А. И. Безобразов в 60 — 70-е годы
требовал из белевских вотчин в год 18 ведер вина, 7 пудов мяса свиными
окороками и молодыми поросятами, 16 баранов, 16 аршин холста, 15 аршин
сукна, 16 кур, 16 «обувей лаптей», по двое шлей, вожжей, гужей, тяжей и
«ужищ»[3]. Везде владельцы получали «короваи» масла и сало, сыр, творог и
сметану; в иных местах — орехи и ягоды, хрен и грибы. Исполнялись и разные
прихоти: тот же Б. И. Морозов пожелал однажды «у ково есть у охотников
скворцы, собрать у всех», доставить к нему в Москву в большой клетке, «чтоб
их, до Москвы везучи, не поморить; и не тесно б им было».
Владельцы сочетали все три вида эксплуатации крестьян. Но постепенно,
особенно во второй половине века, в Замосковном крае увеличивается доля
оброка, особенно денежного, а в южных уездах и под Москвой — барщинных
работ.
Крепостные, помимо работ и платежей в пользу феодалов, несли
повинности в пользу казны. В целом их обложение, повинности были тяжелее,
чем у дворцовых и черносошных. Положение зависимых от феодалов крестьян
усугублялось и тем, что владельцы распоряжались не только их трудом. Суд и
расправа бояр и их приказчиков сопровождались неприкрытыми насилиями,
издевательствами, унижением человеческого достоинства. Дело доходило, и
довольно часто, до батогов и кнута, пытки огнем и дыбой, заковывания в
кандалы и заключения в тюрьму. Жалобы крестьян на помещиков силы не имели.
За их убийство владелец не отвечал. Дворяне вмешивались в семейные разделы
крестьян, заключение браков.
После 1649 года широкие размеры принял сыск беглых крестьян. Тысячи их
хватали и возвращали владельцам. В крепостную зависимость включали
незакрепощенные группы сельского населения: так называемых «вольных» или
«гулящих людей», детей и родственников крестьян, не попавших в писцовые
книги, отпущенных на волю кабальных холопов, освободившихся из плена
сельских жителей; покинувших тягло или службу и осевших в деревне посадских
и приборных людей и др. Немало среди них было беглых крестьян и холопов.
Вольные и гулящие обычно приходили к помещику «душею да телом», о таких
говорили: «гол, как сокол». Они брали ссуду у феодала и, согласно «ссудной
записи» или «порядной», обязывались жить «вечно», «безвыходно», «никуда вон
не выйти и впредь жить неподвижно», «жить во крестьянстве вечно», платить
подати и оброки.
Чтобы прожить, крестьяне шли в отход, в «батраки», на заработки.
Нанимались на работу артелями. Обедневшие крестьяне переходили в категорию
бобылей. Особенно много появилось их в годы Смуты: крестьяне, не в силах
нести тягло, просили владельцев разрешить «на время пожить в бобылях». Одни
бобыли пахали свою землю, работали на боярской пашне, но не вносили подати
и платежи. Другие не могли и этого делать, не имели даже двора, «кормились
меж крестьян работою», как «захребетники», «соседи и подсоседники» у других
крестьян. Постепенно, по мере улучшения положения бобылей, их снова
заставляли нести тягло в половинном или меньшем размере, а в конце концов и
в полном объеме. По указу о подворной подати (1679 год) их приравняли к
крестьянам. Но и после этого бобыли, как социальная категория сельского
населения, продолжали существовать.
На севере Европейской России существовала категория половников, обычно
из черносошных крестьян. За подмогу, ссуду они трудились в хозяйствах
монастырей и зажиточных крестьян, отдавая им половину, две пятых, треть
урожая.
Феодалы, особенно крупные, имели много холопов, иногда по нескольку
сот человек (например, у бояр Н. И. Романова, Б. И. Морозова было по
300—400 человек). Это — приказчики и слуги для посылок, конюхи и портные,
сторожа и сапожники, сокольники и «певчие ребята». Самостоятельного
хозяйства они не вели, их полностью содержал владелец. Некоторые дворяне
начали переводить своих холопов на землю, наделяли инвентарем, а те платили
им оброк, исполняли барщинные работы, но в отличие от крестьян не несли
государственного тягла. Однако податная реформа 1678—1681 годов уравняла
тех и других. К концу века, по существу, произошло слияние холопства с
крестьянством.
Средний уровень благосостояния русского крепостного крестьянства в
XVII веке снизился. Сократилась, например, крестьянская запашка: в
Замосковном крае на 20—25 процентов. Одни крестьяне имели полдесятины,
около десятины земли, у других и того не было. А у зажиточных случалось по
нескольку десятков десятин.
Зажиточные крестьяне довольно часто арендовали землю. А в качестве
старост, приказчиков добивались привилегированного положения, прижимали
односельчан, «подмеривали под себя» лучшие земли, перекладывали на бедняков
тяжелые повинности. Они же брали на откуп господские винокурни, мельницы и
др. Выходили в торговцы и промышленники, подчас весьма крупные. Из
крепостных Б. И. Морозова вышли, например, ставшие подрядчиками-
судовладельцами, а затем крупными солеторговцами и рыбопромышленниками
Антроповы. А Глотовы, крестьяне князя Ю. Я. Сулешева из села Карачарова
Муромского уезда, стали богатейшими купцами первой половины столетия.
Лучше жилось государственным, или черносошным, крестьянам. Над ними не
тяготел дамоклов меч непосредственного подчинения частному владельцу. Но
они зависели от феодального государства: в его пользу вносили налоги, несли
разные повинности. Поскольку крепостническое землевладение охватило весь
основной массив земель в центре и на юге Европейской России, черные земли
остались только на севере с его малоплодородными угодьями.
Крестьяне в поисках денег на уплату податей, покупку промышленных
изделий продавали хлеб. Их хозяйство тем самым устанавливало связи с
рынком. Особенно это характерно для богатых сельских жителей. Например, в
Поморье (север Европейской России) многие черносошные (незакрепощенные,
государственные) крестьяне из русских, коми и др. продавали хлеб и другие
продукты в городах, на торжищах, вели торговлю с Сибирью и заграницей. Эти
сельские богатей арендовали землю, эксплуатировали половников — обедневших,
разорившихся односельчан, использовали труд наемных работников.
В уездах Нечерноземного Центра многие крестьяне, по отзывам
иностранных купцов, промышляли выращиванием и продажей льна. Другие
наживались на изделиях промыслов. Некоторые села становились, по существу,
торгово-ремесленными центрами, городами. А богатые крестьяне выходили в
купцы, промышленники. Таковы, например, Федотовы-Гусельниковы — черносошные
крестьяне Устюжского уезда; Осколковы и Шангины из Коми-края. Все они
разбогатели на торговых операциях с Сибирью. И таких было немало. Феодалы и
казна получали с них большие доходы.
4. Посадские люди и казаки
Подавляющее большинство жителей городов составляли “черные люди” —
ремесленники. Видное место среди городского населения занимали купцы.
В городах наблюдалось резкое имущественное расслоение. Высшие слои
московского купечества составляли две корпорации: гостей—“сурожан”, ведших
торговлю с Югом, и суконщиков, торговавших с Западом.
Сурожане торговали, главным образом, шелками, а суконщики—сукнами. И
те, и другие объединялись в свои особые корпорации, или “сотни”. Сурожанами
и суконщиками были крупнейшие купцы. Они нередко давали в долг деньги царю,
боярам, сами покупали землю и даже роднились с боярством и становились
боярами. Купцы пользовались рядом привилегий, могли торговать беспошлинно в
пределах Московского государства.
“Черные люди”, то есть мелкие торговцы и ремесленники, тоже имели свою
организацию. Она проявляла нередко большую активность (особенно во время
обороны городов) и противопоставлялась боярам.
Ремесленники одной специальности объединялись в цехи, или “братчины”,
“сотни”, “ряды” со своими центрами. Отряды ремесленных сотен входили в
городское ополчение. Сотни были и податными единицами. Городское население
несло повинности (“тягло”) в пользу царя, и потому называлось тяглым или
черным.
Хозяйственный подъем в XV в., развитие ремесла и торговли укрепляли
экономическое положение городов, а следовательно, поднимали и значение
посадских людей.
Процесс восстановления, возрождения затронул после Смуты и ремесло,
промышленность, торговлю в городах. Здесь тоже начались сдвиги, не очень
крупные и решительные по масштабам, но весьма все же заметные.
К середине столетия в стране числилось более двух с половиной сотен
городов, а дворов в них, по неполным, правда, данным,— более 40 тысяч. Из
них в Москве 27 тысяч дворов[4]. Принадлежали они ремесленникам и торговцам
(8,5 тысячи дворов), стрельцам (10 тысяч), боярам и дворянам, церковникам и
гостям (богатым купцам).
Крупные города располагались на важных торговых путях по Волге
(Ярославль, Кострома, Нижний Новгород, Казань, Астрахань), Двине и Сухоне
(Архан-гельск, Холмогоры, Соль Вычегодская, Устюг Великий, Вологда,
Тотьма), к югу от Москвы (Тула, Калуга), на северо-западе (Новгород
Великий, Псков), северо-востоке (Соль Камская).
Многие средние и мелкие города были, по существу, крепостями (в южных,
поволжских уездах), но и в них постепенно появились посады — предместья,
населенные торгово-ремесленным людом.
Население городов в первой половине столетия выросло более чем в
полтора раза. Несмотря на скромную долю торговцев и ремесленников в общем
количестве жителей России, они играли весьма существенную роль в ее
хозяйственной жизни.
Ведущий центр ремесленного, промышленного производства, торговых
операций — Москва. Здесь в 40-е годы работали мастера металлообработки (в
128 кузницах), мехового дела (примерно 100 мастеров), изготовления
различной еды (около 600 человек), кож и кожаных изделий, одежды и головных
уборов, многого другого — всего, что нужно большому многолюдному городу.
Центрами металлообработки, помимо Москвы, были Тула, Ярославль, Тихвин,
Устюжна Железно-польская, Устюг Великий Холмогоры, Соль Вычегодская;
кожевенного дела — Ярославль, Кострома, Вологда, Нижний Новгород, Казань.
В меньшей, но достаточно заметной степени ремесло развивалось и в
других городах России. Значительная часть ремесленников работала на
государство, казну. Часть ремесленников обслуживала нужды дворца
(дворцовые) и живших в Москве и других городах феодалов (вотчинные
ремесленники). Остальные входили в посадские общины городов, несли (тянули,
как тогда говорили) различные повинности и платили налоги, совокупность
которых называлась тяглом. Ремесленники из посадских тяглецов от работы по
заказу потребителя зачастую переходили к работе на рынок, и ремесло, таким
образом, перерастало в товарное производство. Появилась и простая
капиталистическая кооперация, применялся наемный труд. В наемники к
разбогатевшим кузнецам, котельникам, хлебникам и другим шли бедные
посадские люди, крестьяне. То же происходило на транспорте, речном и
гужевом.
Развитие ремесленного производства, его профессиональной,
территориальной специализации вносит большое оживление в хозяйственную
жизнь городов, торговые связи между ними и их округами. Именно к XVII веку
относится начало концентрации местных рынков, складывания на их основе
всероссийского рынка.
Гости и другие богатые купцы появлялись со своими товарами во всех
концах страны и за ее рубежами. В годы Смуты и после нее они не раз ссужали
власти деньгами. Правительство созывало совещания с участием купцов для
решения насущных хозяйственных, финансовых проблем. Они же становились
депутатами земских соборов. Им поручали сбор налогов и пошлин — таможенных,
кабацких, соляной и прочих.
Царь Михаил освободил гостей и торговых людей Гостиной и Суконной
сотен, числом более 325 человек, от посадского тягла, постоя, уплаты мыта и
мостовщины (проездных пошлин). А судить их с семьями могли в это время
только царь и его казначей, а не приказы и воеводы. По поручению властей
купцы торговали указными казенными товарами, то есть реализовывали
монополию государства в этой области, возглавляли казенные предприятия,
таможни, кабаки. Имели право торговать с зарубежными странами. Наконец, что
очень характерно для феодального строя, могли владеть вотчинами. Купцы
стремились приблизиться к дворянству, вступить в его ряды.
Активизация торгово-ремесленной, промышленной жизни городов не могла
не отразиться на посадских жителях. Их представители, прежде всего из числа
посадской верхушки, выполняли важные поручения правительства, заседали в
земских соборах. Все посадские люди отстаивали в челобитных, в ходе
судебных разбирательств, городских восстаний свои общесословные права и в
первую очередь — на занятие ремеслами и торговлей.
Многие посадские тяглецы из черных слобод и сотен, чтобы «избыть
тягло», а оно при царе Михаиле стало для них бедствием, «закладывались» к
крупным феодалам — владельцам «беломестных» слобод и дворов, становились
феодально-зависимыми от них людьми, работали на них: занимались ремеслом и
торговлей как раньше, но тягла уже не несли. Феодалы таким путем
увеличивали доходы. Казна не страдала, страдали оставшиеся в общине
посадские люди: они должны были, по принципу круговой поруки, вносить
прежнюю сумму податей, теперь и за «закладчиков». Так что возрастали объем
тягла, давившего на них, и конкуренция в ремесленных и торговых занятиях со
стороны «беломестцев».
Посадские люди на земских соборах, в челобитных требовали вернуть
закладчиков, всех людей, занимающихся ремеслом и торговлей, в посадские
общины, к посадскому тяглу. Но власти, защищая интересы феодалов, не
внимали подобным просьбам, тянули время, ограничивались полумерами.
Например, заставляли беломестцев перенести свои дворы с посадской земли в
«белые» слободы и дворы, организовали одно время Сыскной приказ и т.д.
Накапливавшееся недовольство посада прорвалось в конце концов и
привело к решению проблемы «беломестцев»» Это произошло в ходе посадской
реформы 1649—1652 годов. А тридцать лет спустя, при проведении налоговой
реформы 1678—1681 годов, посадские люди добились некоторого снижения
налоговых ставок. Все эти уступки посадскому миру отразили ту более
активную роль, которую торгово-ремесленное население стало играть в XVII
веке в экономической и политической жизни страны. Они же способствовали
известному успокоению в их среде к концу столетия.
Отдельной своеобразной группой населения являлись казаки (речь идет о
вольных казаках, которых не следует смешивать со служилыми). В XV – XVI вв.
казачьи поселения возникли на трех больших реках на окраинах России и
Польши: на Дону, Яике (теперешний Урал) и Днепре (запорожские казаки).
Причиной образования казачьих поселений был феодальный гнет (а на Украине и
национальный гнет со стороны польской шляхты), от которого бежали смелые
люди, желавшие независимости и вольной жизни.
В XVII в. яицкое казачество рассматривалось русским правительством как
часть населения России, пользующаяся особыми правами. Своими
антифеодальными выступлениями яицкие казаки успешно отражали попытки их
закрепощения.
Сложнее обстояло дело на Дону. Здесь была более напряженная военная
обстановка. Донские казаки в XVII в., номинально признавая верховную власть
царя, фактически пользовались полной независимостью.
Запорожская Сечь (так назывались территория и организация запорожских
казаков) постоянно боролась с Турцией и Польшей. После воссоединения
Украины с Россией запорожцы воевали с турками в составе русской армии.
В конце XVII в. в казачьей среде наблюдается уже далеко зашедшее
имущественное и социальное расслоение. В это время бежать, например, на Дон
не значило сразу стать казаком. Богатая казацкая верхушка – старшина,
заправлявшая делами во всех казацких войсках, эксплуатировала приходившую
голытьбу в течение нескольких лет, а затем решение о приеме в казаки
оформлялось на общем собрании – казачьем круге. Голытьба активно
участвовала во всех антифеодальных выступлениях, являясь зачинщицей
восстаний С. Разина и К. Булавина. Казацкая старшина всегда поддерживала
правительство.
XVII столетие внесло немало изменений в хозяйственную жизнь страны, ее
сословно-классовое деление, подготовило новый и бурный подъем во всех
областях жизни в эпоху петровских преобразований.
Заключение
Сословие - социальная группа многих докапиталистических обществ,
обладающая закреплёнными в обычае или законе и передаваемыми по наследству
правами и обязанностями. Для сословной организации общества, обычно
включающей несколько сословий, характерна иерархия, выраженная в
неравенстве их положения и привилегий. В России формирование сословий
проистекало в течение XV – XVII и завершилось в VII в.
В соответствии со структурой земельных отношений сложилась социальная
организация общества. По официальной терминологии того времени, общество,
не считая духовенства, делилось на служилых людей, тяглых людей и холопов.
Сословие феодалов распадалось на следующие группы: служилых князей,
бояр, слуг вольных и детей боярских и т.д. В рассматриваемый период заметно
усилилось дворянское условное землевладение в общей структуре феодальной
земельной собственности. Военные слуги государства – дворяне испомещались
на земле, за счет которой они главным образом и должны были обеспечивать
себя всем необходимым для несения военной и другой государственной службы.
Особым усилением феодальной земельной собственности знаменуется XVII век.
Стародавнее деление крестьян на серебряников, старожильцев, новоприходчиков
фактически отмирает. Все они постепенно превращаются в тяглых людей. Однако
эта крестьянская тяглая масса делилась на разные категории и группы,
различавшиеся по размерам и формам уплаты феодальной ренты, государственным
повинностям и степени своего неправия.
Развитие товарно-денежных отношений привело к дальнейшему усилению
эксплуатации крестьян и, в конечном счете, их полному закрепощению.
Крестьяне прикреплялись к земле (т.е. к конкретной вотчине или поместью),
но продавать их можно было только с землей (как принадлежность земли).
В связи с ростом экономического значения городов усиливалось
политическое влияние городского населения — посадских людей. К середине XVI
в. посадское население добилось права на самоуправление.
Правительство вынуждено было идти на серьезные уступки посадам.
Например, по Соборному Уложению 1649 года были ликвидированы так называемые
“белые места” в городах.
Тем не менее, основная масса посадского населения подвергалась всем
тяготам феодальной эксплуатации со стороны царя, феодалов и городской
верхушки. Соборное Уложение оформило окончательное прикрепление “черных”
людей к тяглу.
В связи с усилением феодального гнета городские низы неоднократно
выступали с оружием в руках против феодального гнета. Особенно крупными
были восстания в Москве в 1547, 1605, 1648 и 1662 гг.
Библиографический список
Табель о рангах / Российское законодательство X-XX вв. В девяти томах. Т.
6. – М.: Юрид. лит, 1985.
1. Буганов В.И. Мир истории: Россия в XVII столетии. – М.: Молодая гвардия,
1989. – 318 с.
Скрынников Р.Г. Русь X – XVII века. – СПб.: Изд-во «Питер», 1999. –
352 с.
Черепнин Л.В. Образование русского централизованного государства в XIV
– XV веках. – М.: изд-во социально-экономической литературы, 1960. – 900 с.
Чистяков Н.О. История отечественного государства и права. – М.: Юрист,
1996. – 442 с.
2. История СССР с древнейших времен до конца XVIII в.: Учебник. / Под ред.
Б.А. Рыбакова. – М.: Высшая школа, 1983. – 415 с.
-----------------------
[1] См.: Скрынников Р.Г. Русь X – XVII века. – СПб., 1999. – 167 с.
[2] Буганов В.И. Мир истории: Россия в XVII столетии. – Молодая
гвардия, 1989. – С. 164.
[3] Буганов В.И. Мир истории: Россия в XVII столетии. – М.: Молодая
гвардия, 1989. – С. 191.
[4] История СССР с древнейших времен до конца XVIII в.: / Под ред.
Б.А. Рыбакова. – М., 1983. – 211 с.