Этнопсихология как междисциплинарная область знаний
Стефаненко Т.
1. Что такое этнос?
Если
спросить неспециалиста, что такое этнопсихология, большинство людей ответит,
что это наука, изучающая психологию этносов или народов. Ответ психолога или
этнолога будет не столь определенным, поскольку в научном сообществе нет
единства даже по терминологическим вопросам. Во-первых, значение термина
«этнос» остается неоднозначным, а значит, неизвестно, чью психологию изучает
данная наука. Во-вторых, большинство авторов, предпочитает исследовать связи
психологических характеристик не с этносом, а с культурой, поэтому необходимо четко
осознавать, что такое культура. В-третьих, сам термин этнопсихология не
является общепринятым в мировой науке. Многие специалисты в той науке, которая
по сути является этнопсихологией, предпочитали и предпочитают называть себя
исследователями «психологии народов», «психологической антропологии»,
«сравнительно-культурной психологии» и т.п.
Попытаемся
разобраться с этими проблемами, и в первую очередь, с тем, что представляет
собой этнос. В учебнике «Этнология» (1994) подчеркивается, что пока еще не сложилось
общепризнанного понимания природы, характера и строения этноса. В отечественной
науке до последнего времени господствовали теоретические взгляды, согласно
которым этносы (или этнические общности) – это реально существующие группы,
которые возникают, функционируют, взаимодействуют между собой и наконец
умирают. В соответствии с этой концепцией, первые этносы (племена ЯГ
сопле-менности) возникли с появлением человека современного типа в эпоху
первобытнообщинного строя. Реальными группами считают этносы многие
исследователи, при этом их взгляды на природу подобных общностей кардинально
расходятся.
Л.
Н. Гумилев рассматривает этнос как явление географическое, природное, а не
социальное. Для этого самобытного исследователя этнос – «это тот или иной
коллектив людей (динамическая система), противопоставляющий себя всем прочим
аналогичным коллективам («мы» и «не мы»), имеющий свою особую внутреннюю
структуру и оригинальный стереотип поведения» (Гумилев, 1993, с. 285). Иными
словами, основными признаками этноса он считает психологические характеристики:
самосознание (или идентичность) и стереотип поведения, понимаемый им как нормы
отношений между группой и индивидом и между индивидами. Для лучшего осмысления
того, что такое стереотип поведения, Гумилев приводит пример типичного
поведения представителей разных народов в трамвае, куда вошел буйный пьяный. По
мнению исследователя, русский «скажет несколько сакраментальных слов», немец
позовет милиционера, татарин отойдет в сторону, а грузин «схватит обидчика за
грудки и попытается выбросить его из трамвая»(Гумилев, 1990, с. 87).
Гумилев
подчеркивает, что стереотипы поведения формируются у ребенка в первые годы
жизни, то есть принадлежность к этносу не является врожденной, а приобретается
в процессе социализации. Он имеет в виду не воспитание в узком смысле слова, а
формирование в определенной культурной среде. И в этом случае ученый находит
доходчивый пример – пример своей матери – Анны Ахматовой, которая в детстве
воспитывалась французской гувернанткой и говорила по-французски, что не
помешало ей стать великим русским поэтом. Но когда стереотипы поведения у
ребенка сформируются, полностью изменить их нельзя, даже если он переедет в
другую страну, освоит другой язык и культуру.
Намного
больше сторонников имела в СССР теория этноса Ю. Б. Бромлея (1983), который
рассматривает этнос как исторически сложившуюся на определенной территории
устойчивую совокупность людей, обладающих общими относительно стабильными
особенностями языка, культуры и психики, а также сознанием своего единства и
отличия от других подобных образований (самосознанием), фиксированным в
самоназвании. Кроме этноса в узком смысле слова Бромлей выделяет этнос в
широком смысле слова – этносоциальный организм, примером которого может служить
нация, обладающая экономической и политической общностью.
В
наши дни многие российские этнологи и психологи продолжают рассматривать этнос
как реальную социальную группу, сложившуюся в ходе исторического развития
общества (см. Андреева, 1996; Пименов, 1994), но видят недостатки теории
Бромлея.
Во-первых, постепенно отказываются от понятия «нация» в этническом смысле,
соглашаясь с тем, что существуют многоэтничные нации – британская,
американская, канадская, российская. Во-вторых, приходят к убеждению, что
этнические общности не являются изначальной характеристикой человеческого
общества и не любое из них на любом этапе своего исторического развития
разделяется на этносы. Безэтничность находят даже в современном мире, например
у части жителей Новой Гвинеи (см. Крюков, 1989). В определениях этноса
сторонников подобных концепций общим является рассмотрение его как группы,
члены которой имеют общую страну происхождения и осознают себя носителями общей
культуры. Некоторые авторы выделяют разные уровни характеристик этноса: этнооб-разующие
факторы (общность территории, эндогамия), этнические признаки, отражающие
реальные различия (язык, культура), и – как высший уровень – этническое
самосознание, производное от первых двух и избирательно их отражающее.
Существует и крайняя точка зрения, сторонники которой рассматривают этнос как
общность, не связанную не только с государством, экономикой и политикой, но и с
культурой, языком и I возникающую в результате потребности человеческого рода к
группированию. При такой постановке вопроса самосознание или идентичность
остается практически единственной характеристикой этноса.
В
мировой науке широкое распространение получил еще один подход к изучению
этнических общностей: как социальных конструкций, возникающих и существующих в
результате целенаправленных усилий политиков и творческой интеллигенции для
достижения коллективных целей, прежде всего обеспечения социального комфорта в
рамках культурно однородных сообществ (см. Тишков, 1993). Однако и авторы
подобных концепций подчеркивают, что суть таких общностей составляет этническая
идентичность, а также возникающая на ее основе солидарность.
Для
психолога важны не различия – действительно радикальные – между современными
подходами к интерпретации этноса. Не столь существенно даже то, представляют ли
этносы изначальную характеристику человечества или они обязаны своим
существованием заинтересованным в этом политикам. Намного более важно то общее,
что есть во всех подходах – признание этнической идентичности одной (или даже
единственной) из характеристик этноса. Это означает, что этнос является для
индивидов психологической общностью. А изучать такие группы и людей, осознающих
свое членство в них, – прямая задача психолога.
Для
психолога не очень важно и то, на основе каких характеристик строится осознание
этнической принадлежности. В качестве этнодифференцирующих, то есть отличающих
данный этнос от всех других, могут выступать самые разные характеристики: язык,
ценности и нормы, историческая память, религия, представления о родной земле,
миф об общих предках, национальный характер, народное и профессиональное
искусство. Список этот бесконечен, в нем может оказаться и форма носа, и способ
запахивания халата и многое другое. Значение и роль признаков меняются в
восприятии членов этноса в зависимости от особенностей исторической ситуации,
от стадии консолидации этноса, от особенностей этнического окружения.
Этнодифференцирую-щие признаки почти всегда отражают некоторую объективную
реальность, чаще всего элементы духовной культуры. Но отражение может быть
более или менее адекватным, более или менее искаженным, даже ложным. Например,
общность происхождения членов современных этносов – это красивый миф; с одной и
той же территорией могут ассоциировать себя несколько народов; многие элементы
народно-бытовой культуры сохранились только в этнографических музеях;
этнический язык может быть утрачен большинством населения и восприниматься лишь
как символ единства. Этническая общность – это прежде всего общность
представлений о каких-либо признаках, а не сама по себе культурная
отличительность. Не случайно, попытки определить этнос через ряд признаков
постоянно терпели неудачу, тем более что с унификацией культуры количество
этнодифференцирующих признаков неуклонно сокращается, что, правда,
компенсируется привлечением новых элементов, связанных с профессиональным
искусством и литературой, историческими знаниями.
Поэтому
с позиции психолога можно определить этнос как устойчивую в своем существовании
группу людей, осознающих себя ее членами на основе любых признаков,
воспринимаемых как этнодифференцирующие.
2. Культура как психологическое понятие.
Среди
огромного множества этнодифференцирующих признаков подавляющее большинство
составляют элементы, более или менее адекватно отражающие реальную культурную
отличительность. Во второй половине двадцатого века именно культуру чаще всего
называют основным фактором, лежащим в основе межэтнических различий психики.
Ряд этнопсихологических школ занимается изучением связи между культурой и
психологическими – прежде всего личностными – характеристиками. Все эти
обстоятельства требуют осмысления понятия «культура».
Трудно
представить себе более распространенный и более многозначный термин. В
обиходном языке мы используем его оценочное значение, например говорим о
ком-то, что он культурный человек или что он ведет себя некультурно. В науке не
пользуются этим оценочным значением, но по подсчетам социологов в различных
областях научной деятельности сформулировано более 250 определений культуры.
Самое короткое и одновременно самое широкое определение предложил американский
культу-рантрополог М. Херсковиц (1895-1963), утверждавший, что «культура – это
часть человеческого окружения, созданная самими людьми» (Цит. по: Berry et al
., 1992, p . 165). В этом смысле к культуре принадлежит каждый, даже простейший
предмет, созданный человеком, любая мысль, зародившаяся в его сознании.
«Культура» – это то, что не есть «природа».
При
таком понимании культуры подчеркивается ее многоас-пектность, полная
невозможность перечислить все ее элементы. Это здания, орудия, одежда, способы
приготовления пищи, социальное взаимодействие, вербальная и невербальная
коммуникация, воспитание детей, образование молодежи, религии, эстетические
предпочтения, философия и многое другое. Все эти элементы составляют материальные
и духовные продукты жизнедеятельности человека. Материальная культура состоит
из созданных человеком предметов, но в этих предметах материализуются знания и
умения, которые вместе с ценностями, нормами, представлениями о мире и
правилами поведения являются элементами нематериальной культуры. Разделение
культуры на материальную и духовную есть только научная абстракция, так как
каждый материальный предмет, прежде чем он был создан, должен был сначала стать
«идеей» в мозгу человека. А любая идея, чтобы стать доступной для других людей,
должна объективироваться в какой-либо материал – книгу, картину, скульптуру.
Как справедливо отмечает польский социолог Я. Щепаньский, «мир произведений
человека – это всегда мир, в котором мысль или творческое воображение сливаются
с материалом, в котором они воплощены, это мир нераздельный» (Щепаньский, 1969,
с. 40).
Впрочем,
далеко не все исследователи согласны с таким пониманием культуры. Социологов и
культурологов интересуют прежде всего духовные продукты, созданные людьми. Если
для этнолога глиняный сосуд – такой же продукт культуры, как симфония Моцарта,
то многие социологи склонны рассматривать его скорее как продукт хозяйственной
деятельности и соответствующей технологии. В социологических определениях
культуры часто называют следующий комплекс: идеи, передаваемые из поколения в
поколение; связанные с ними системы ценностей, которые в свою очередь
определяют поведение индивидов и групп, их способы мышления и восприятия.
Этнопсихологи
тоже изучают элементы духовной культуры. Так, специалисты в области
психологической антропологии интересуются в первую очередь способами
социализации детей у разных народов. Социальные психологи, проводящие
сравнительно-культурные исследования, охватывают более широкий круг явлений, их
волнует, как элементы культуры отражаются в сознании людей, «существуют в их
головах». Американский психолог Г. Триандис, в целом соглашаясь с определением
культуры Херсковица, в качестве предмета этнопсихологии даже выделяет
субъективную культуру. Субъективной культурой он называет характерные для
каждой культуры способы, с помощью которых ее члены познают созданную людьми
часть человеческого окружения: то, как они категоризуют социальные объекты,
какие связи между категориями выделяют, а также нормы, роли и ценности (
которые они признают своими (см. Tnandis , 1994). Понимаемая таким образом
субъективная культура охватывает все представления, идеи и верования, которые
являются объединяющими для того или иного народа и оказывают непосредственное
воздействие на поведение и деятельность его членов.
Чтобы
лучше понять, что такое субъективная культура, представим себе двух приятелей,
которые за совместный труд получили некоторую сумму денег. То, как они разделят
деньги, во многом зависит от того, к какой культуре они принадлежат, ведь в
поведении людей отражается специфика ее норм. Например, в США преобладает норма
справедливости: Джон и Генри, по всей вероятности, разделят деньги согласно
вкладу каждого в общий труд. Для нашей страны больше характерна норма равенства:
почему бы Ивану и Петру не разделить деньги поровну? Есть культуры,
представители которых в предложенной ситуации выберут норму потребности:
родители одного из друзей бедны, поэтому он получит больше денег. Может быть
выбрана и норма привилегий, в соответствии с которой в выигрыше окажется сын
высокопоставленных родителей. В современном обществе подобные неписанные нормы
субъективной культуры часто противоречат законам государства, но сохраняются «в
головах людей».
Мы
все время говорим о различиях между культурами, но исследователи пытаются
выделить и культурные универсалии, т.е. черты культуры, свойственные всем
народам. Например, повсюду на Земле в той или иной форме существуют религиозные
обряды, совместный труд, танцы, образование, спорт, приветствия и многое
другое. Но дело в том, что формы проявления этих культурных универсалий могут
сильно различаться: приветствуя друг друга, люди в разных культурах пожимают
руки, целуются, трутся носами или ложатся ничком на землю.
Специфичность
элементов культуры обусловлена многими факторами. Психологов прежде всего
интересует социально-психологическая причина разнообразия культур. Французский
этнолог К. Леви-Строс называет этот фактор желанием отличаться от своих
соседей, развивая оригинальный стиль жизни. В психологических понятиях мы
определили бы его как потребность в идентификации с группой себе подобных и
одновременно в дифференциации от членов других групп. Эти психологические
феномены в дальнейшем мы будем рассматривать достаточно подробно.
Особое
место среди причин разнообразия культур занимают объективные условия природной
среды и географического положения, которые включают ландшафт, климат, флору,
фауну (зверей в лесу, рыб в реках и морях), а также другие ресурсы – земельные
угодья, полезные ископаемые и т.п. В далеком прошлом окружающая природная среда
позволяла людям жить и выживать. Охотясь на зверей или занимаясь рыбной ловлей,
люди удовлетворяли свою потребность в пище, т.е. их усилия вознаграждались.
Действия, которые вознаграждались, становились обычаем и составляли основу
отличной от других групп системы ценностей, норм и правил поведения.
Формирование такой системы еще больше увеличивало вероятность выживания группы,
в результате ее члены испытывали удовлетворенность от принадлежности к ней, а
элементы культуры принимались всеми, кто мог общаться между собой – жил в одном
месте в одно и то же время и говорил на одном языке. Система закреплялась в
сознании, фиксировалась в камне, керамике, на бумаге, передавалась новым
поколениям и регулировала поведение каждого члена общества.
Как
уже отмечалось, именно на ранних этапах развития человечества поведение
индивидов жестко регулировалось с помощью обычаев и обрядов, в результате чего
достигалась высокая степень их интеграции в культуру. Во многом это связано с
зависимостью человека традиционного общества от суровых природных условий. Оно
потому так и называется, что человек в нем может выжить, только сплотившись с
соплеменниками вокруг общих традиций. В наше время культуры дают человеку
больше свободы в выборе ценностей и правил поведения. Но и современные культуры
«суперорганичны»: их члены приходят и уходят, а они остаются более или менее
стабильными.
Необходимо
отметить, что существуют разные точки зрения на связи между культурой и
этносом. Многие исследователи считают, что границы культуры и этноса не
идентичны. С одной стороны, одинаковые элементы культуры можно обнаружить у
разных народов. С другой стороны, каждый этнос может включать очень непохожие
элементы культуры – русские живут в Архангельской и Воронежской областях, но
сколь различны их жилища, костюмы, песни и танцы. На это можно ответить, что
культура – не набор, а система определенным образом взаимосвязанных элементов.
Мы не можем найти двух разных этносов с абсолютно одинаковыми культурами. А
наличие нескольких субкультур в русской культуре – кстати сказать, различия
между которыми значительно сглажены в настоящее время, – не отрицает
существования единой культуры русского народа.
Необходимо
также иметь в виду, что в системе понятий, принятой в этнологии, под культурой
часто понимается вся та общность, которая составляет данный этнос. При таком
понимании культура охватывает все проявления социальной жизнедеятельности без
разделения на сферы хозяйства, политики, социальных отношений и культуры в
узком смысле слова. Иными словами, термин «культура» подразумевает общество в
целом и даже этнос в целом.
После
короткого знакомства с тем, как определяются понятия «этнос» и «культура» в
психологии и смежных науках, будет легче понять, что представляет собой
этнопсихология.
3. Что такое этнопсихология?
Во
многом наличие нескольких терминов для обозначения науки этнопсихологии связано
с тем, что она представляет собой междисциплинарную область знания. В состав ее
«близких и дальних родственников» разные авторы включают многие научные
дисциплины: социологию, лингвистику, биологию, экологию и т.д. Что касается ее
«родительских» дисциплин, то, с одной стороны, это наука, которая в разных
странах называется этнологией или культурной антропологией , а с другой –
психология. Именно эти связи наиболее существенны. Две названные дисциплины
длительно, но спорадически взаимодействовали. Но если в XIX веке они не были
полностью разделены, если еще в начале XX века многие крупнейшие ученые – от В.
Бунд та до 3. Фрейда – являлись экспертами в обеих областях, то затем наступил
период взаимного пренебрежения, даже враждебности. Единственным исключением
оказалась теория «Культура и личность», которая развивалась в рамках культурной
антропологии, но использовала психологические понятия и методы.
Для
истории отечественной науки советского периода было характерным явное
отставание в развитии этнопсихологических знаний. Исследования практически не
проводились, но в зависимости от принадлежности авторов к определенной науке
этнопсихология рассматривалась: как субдисциплина этнографии; как область
знания на стыке этнографии и психологии, находящаяся ближе либо к этнографии,
либо к психологии; как раздел психологии.
А
в мировой науке этнопсихология в XX веке получила значительное развитие. В
результате разобщенности исследователей даже возникло две этнопсихологии:
этнологическая, которую в наши дни чаще всего называют психологической
антропологией, и психологическая, для обозначения которой используют термин
сравнительно-культурная (или кросс-культурная) психология. Как справедливо
отмечала М. Мид, даже решая одни и те же проблемы, культурантропологи и
психологи подходили к ним с разными мерками и разными концептуальными схемами
(см. Мид, 1988).
Различия
в их исследовательских подходах можно постичь, используя старую философскую
оппозицию понимания и объяснения или современные понятия emic и etic . Эти не
переводимые на русский язык термины образованы американским лингвистом К.
Пайком по аналогии с фонетикой, изучающей звуки, имеющиеся во всех языках, и
фонемикой, изучающей звуки, специфичные для одного языка. В дальнейшем во всех
гуманитарных науках emic стали называть культурно-специфичный подход,
стремящийся понять явления, a etic – универсалистский, объясняющий изучаемые
явления подход. Эти термины употребляются и для обозначения двух подходов в
этнопсихологии, по-разному изучающих психологические переменные, обусловленные
культурой (см. Berry , 1980).
Все
основные особенности emic подхода становятся понятными после знакомства со
всемирно известными исследованиями американских культурантропологов, например с
автобиографической книгой М. Мид «Иней на цветущей ежевике». Отправляясь в
далекую экспедицию, культурантрополог, как пишет Мид, «должен освободить свой
ум от всех предвзятых идей» и изучать культуру, стремясь ее понять без попыток
сравнения с другими культурами. Подобный подход М. Мид иллюстрирует с помощью
следующего примера:
«Рассматривая
некое увиденное жилище как большее или меньшее, роскошное или скромное по
сравнению с жилищами уже известными, мы рискуем потерять из виду то, чем
является именно это жилище в сознании его обитателей» (Мид, 1988, с. 12).
Пример
с жилищем понадобился американской исследовательнице из-за его простоты и
наглядности, «жилище» можно заменить «поведением», «личностью» и т.п. Кстати
говоря, и сама Мид изучала не жилища, а образ жизни народов бассейна Тихого
океана. Можно перечислить основные особенности emic подхода в любой науке,
изучающей какие-либо компоненты культуры:
• изучается только одна культура со стремлением
ее понять;
• используются специфичные для культуры единицы
анализа и термины носителей культуры; книги, написанные с этих позиций, как
правило, даже содержат словарь основных понятий на языке изучаемой культуры;
• любые элементы культуры, будь то жилище или
способы социализации детей, изучаются с точки зрения участника (изнутри
системы). Как отмечает Мид, «исследования такого рода связаны с весьма
радикальной перестройкой образа мысли и повседневных привычек» (Мид, 1988, с.
228);
• структура исследования постепенно
раскрывается ученому, который заранее не может знать, какие единицы анализа он
будет использовать.
Предметом
психологической антропологии, опирающейся на emic подход, являются
систематические связи между психологическими переменными, т.е. внутренним миром
человека, и этнокультурными переменными на уровне этнической общности. Это
вовсе не означает, что культура не сравнивается с другими, но сравнения
делаются лишь после ее досконального изучения, проведенного, как правило, в
полевых условиях.
В
настоящее время главные достижения в этнопсихологии связаны именно с этим
подходом. Но он имеет и серьезные недостатки, так как существует постоянная
опасность, что бессознательно собственная культура исследователя окажется для
него стандартом для сравнения. Всегда остается вопрос, может ли он столь
глубоко погрузиться в чужую, часто очень отличающуюся от его собственной,
культуру, чтобы понять ее и дать безошибочное или хотя бы адекватное описание
присущих ей особенностей.
Этот
подход очень уязвим при сравнении двух или нескольких культур из-за
уникальности их культурно-специфичных элементов. Чтобы более наглядно
представить различия emic и etic подходов, рассмотрим результаты исследований
каузальной атрибуции в разных культурах. В данном случае изучалось, как
представители разных культур объясняют причины успеха и неудачи в делах. При
проведении emic исследования выяснилось, что основной причиной достижений
американцы считают способности, а индийцы тактичность. В рамках данного подхода
нет возможности корректно сопоставить полученные результаты. Но можно
воспользоваться теорией американского психолога Б. Вайнера, который выделил три
универсальных фактора, лежащие в основе приписывания любых причин успеха и
неудачи. По его мнению, причины можно классифицировать как внутренние либо
внешние, стабильные либо нестабильные, контролируемые либо неконтролируемые.
Воспользовавшись моделью Вайнера, мы получаем возможность сравнить результаты,
полученные в Индии и США, и даже прийти к заключению, что нет Радикальных
различий в каузальных атрибуциях американцев и Индийцев: способности и
тактичность – причины внутренние, стабильные и неконтролируемые.
Собственно
говоря, для такой интерпретации результатов мы использовали универсалистский
etic подход, который характерен для «психологической этнопсихологии»,
называемой сравнительно-культурной психологией. Приведенный пример поможет нам
выделить основные особенности etic подхода:
• изучаются две или несколько культур со
стремлением объяснить межкультурные различия и межкультурное сходство;
• используются единицы анализа и сравнения,
которые считаются свободными от культурного влияния;
• исследователь занимает позицию внешнего
наблюдателя, стремясь дистанцироваться от культуры;
• структура исследования и категории для ее
описания, а также гипотезы конструируются ученым заранее .
Предмет,
сравнительно-культурной психологии, опирающейся на etic подход, – изучение
сходства и различий психологических переменных в различных культурах и
этнических общностях.
Хотя
в этом случае используются «объективные» методы (психологические тесты,
стандартизованные интервью, контент-анализ содержания продуктов культуры –
мифов, сказок, газетных публикаций), считающиеся свободными от влияния культуры,
исследователи сталкиваются с большими трудностями при попытке избежать грубых
субъективных ошибок. Многие культурантропологи крайне негативно относятся к
сравнительно-культурным исследованиям, утверждая, что невозможно найти
адекватные показатели для сравнения, так как каждая культура представляет собой
замкнутый и уникальный мир. Но и сами психологи часто не удовлетворены
результатами уже проведенных сравнительно-культурных исследований. По мнению М.
Коула, психологам трудно учитывать культуру потому, что психология разрывает
единство культуры и психики, «выстраивая их во временном порядке: культура –
это стимул, а психика – реакция» (Коул, 1997, с.361).
А
Г. Триандис вообще считает, что в большинстве сравнительно-культурных
исследований мы имеем дело с псевдо- etic подходом. Их авторы не могут
освободиться от схем мышления своей культуры, а сконструированные ими категории
вовсе не свободны от ее влияния. Как правило, специфика европейско-американской
культуры «налагается» на феномены других культурных систем. Триандис приводит
яркий пример псевдо- efic сравнения из обыденной жизни: ассоциация, возникающая
у большинства европейцев на японское слово «гейша», – женщина легкого
поведения. Но такое сравнение неправомерно, а найти подлинное etic значение
понятия «гейша» можно, только проанализировав культурно-специфичную ( emic )
роль гейши в японской культуре. В отечественной литературе есть много по добных
описаний, приведем одно из них – из книги В. В. Овчинникова «Ветка сакуры»:
«В
буквальном переводе слово «гейша» означает «человек искусства». Гейша – это
искусница; искусница развлекать мужчин, причем не только умением петь и
танцевать, но и своей образованностью. Приравнивать гейш к продажным женщинам
было бы так же неправомерно, как отождествлять с таковыми актрис вообще. ...В
своем парике и гриме гейша воспринимается скорее как ожившая кукла, чем как
живой человек. Турист, который вообра- ч жает, что увидит в танцах гейш что-то
пикантное, глубоко заблуждается. Рисунок их очень строг, почти лишен женственности,
потому что танцы эти ведут свою родословную из старинного театра Ноо. Иногда
гейши поют вместе с гостями, иногда играют в невинные застольные игры. Все это
время они не забывают подливать мужчинам пива ь сакэ, шутят с ними, а главное
смеются их шуткам. На этом какой-либо контакт кончается» (Овчинников, 1971, с.
146-147).
Итак,
при знакомстве с японской культурой выясняется, что гейши, развлекая клиентов,
декламируют стихи, танцуют, играют на музыкальных инструментах. Лучшими
считаются не самые молодые и красивые, а более опытные и талантливые. Поняв
это, можно найти более точную аналогию в европейской культуре. По мнению
Триандиса, люди, выполнявшие те же функции, – шуты, развлекавшие гостей и
хозяев при дворах европейских феодалов в средние века. А значит, подлинно etic
будет сравнение гейши не с проституткой, а с шутом (см. Триандис, 1994).
Так
и в психологических сравнительно-культурных исследованиях, выделив
универсальные ( etic ) категории, необходимо проанализировать их с помощью
специфичных для каждой культуры ( emic ) методов и только затем сравнивать,
используя etic подход. Такое комбинированное исследование требует совместных
усилий психологов и этнологов, а следовательно, создания междисциплинарной
этнопсихологии. Пока единой науки не существует, хотя и наметилось сближение
специалистов в двух областях. Как писал в 20-е гг. нашего столетия выдающийся
российский этнопсихолог Г. Г. Шпет (1996), эта наука располагает необъятным
материалом, но отличается большой неясностью в определении своих задач и в
установлении собственного предмета. К сожалению, мало что изменилось и в наши
дни. Пока единой науки не существует, хотя и наметилось сближение позиций
культурантропологов и психологов.
Но
если иметь в виду будущее этнопсихологии, ее специфику можно обозначить как
изучение систематических связей между психологическими и культурными
переменными при сравнении этнических общностей.
Давая
такое определение, мы не совсем правы, так как забываем о третьей, стоящей
несколько особняком, ветви этнопсихологии – психологии межэтнических отношений.
А в современном мире, в социальном контексте непрекращающихся межэтнических
конфликтов именно этот раздел этнопсихологии требует к себе самого пристального
внимания.
Особое
положение психологии межэтнических отношений связано с тем, что три раздела
этнопсихологии в разной степени связаны с одной из родительских дисциплин –
психологией. Психологическая антропология только использует психологические
понятия и методы, следовательно, связана с ней косвен но. Сравнительно-культурные
исследования проводятся в рамках разных отраслей психологии: общая психология
изучает особенности восприятия, памяти, мышления у разных народов;
индустриальная психология – проблемы организации труда и управления; возрастная
психология – методы воспитания детей. Особое место занимает социальная
психология, так как сравнению подвергаются не только закономерности поведения
индивидов, обусловленные их включенностью в этнические общности, но и
психологические характеристики самих этих общностей.
Что
касается психологии межэтнических отношений, то она является составной частью
социальной психологии и косвенно связана с культурантропологией. Зато кроме
психологии у нее есть еще одна «родительская» дисциплина – социология. Это
проистекает из-за маргинальности проблемы межгрупповых отношений, ее сильной
включенности в систему социологических знаний (см. Андреева, 1996).
Еще
раз подчеркнем, что именно эта ветвь этнопсихологии должна привлечь к себе
особое внимание психологов в связи с обострением межэтнической напряженности на
территории бывшего СССР, именно она включена в социальную и политическую
проблематику общества. В существующем социальном контексте не только
специалисты-этнопсихологи, но и педагоги, социальные работники, представители
многих других профессий по мере сил должны способствовать оптимизации
межэтнических отношений, хотя бы на бытовом уровне. Но помощь психолога или
педагога будет действенной, если он не только разбирается в механизмах
межгрупповых отношений, но и опирается на знание психологических различий между
представителями разных этносов и их связей с культурными, социальными,
экономическими, экологическими переменными на уровне общества. Только выявив
психологические особенности взаимодействующих этносов, которые могут мешать
налаживанию отношений между ними, специалист-практик может выполнить свою
конечную задачу – предложить психологические способы их урегулирования.
Список литературы
Агеев
В. С. Межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы. М.:
Изд-во Моск. ун-та, 1990. С. 103-117.
Андреева
Г. М. Социальная психология. М.: Аспект Пресс, 1996. С.151-171.
Гумилев
Л. Н. Этносфера: История людей и история природы. М.: Экопрос, 1993. С. 39-56,
285-298.
Mud
M . Культура и мир детства. М.: Наука, 1988. С. 6-87.
Пименов
В. В. Этнология: предметная область, социальные функции, понятийный аппарат //
Этнология / Под ред. Г. Е. Маркова, В. В. Пименова. М.: Наука, 1994. С. 5-14.
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.gumer.info/