1. Падение монархии во Франции. Первая Республика.
К середине XV1I1 в. абсолютная монархия во Франции вступила в полосу кризиса. Кризис приобретал все более существенный характер на фоне общих социальных противоречий, обусловленных сословным неравенством, сохранением феодальных пережитков в аграрном строе, реакционной политикой католической церкви при несомненном общественном возвышении роли “третьего сословия” в экономической и культурной жизни страны. Немаловажную роль в проявлении кризиса сыграли исторические несовершенства государственной администрации, грабительская финансовая политика, связанная с финансовыми авантюрами (вроде выпуска ничем не обеспеченных бумажных денег в начале XVIII в.), неурегулированность судебной организации. Абсолютистское правительство отчасти вынужденно встало на путь экономических и административных преобразований, которые, как предполагалось, должны модернизировать общий облик государства, С восшествием на престол Людовика XVI (1774-1792) сложился последовательный реформистский курс, главным образом связанный с политикой новых министров.
вые реформы, в основном экономического характера, были проведены под руководством нового генерального контролера финансов, видного финансиста, ученого-физиократа Тюрго в 1774-1779 гг. Была введена свобода торговли зерном, торговцы выведены из-под надзора специальной полиции, отменены ограничения на перевозку хлеба между провинциями (эдикт 13 сентября 1774 г.). В разрыв с традициями средневековой корпоративности ремесла и промышленности была установлена свобода занятия промыслами, хотя цехи позднее были восстановлены. Отменена крестьянская дорожная повинность (натуральная барщина), для постройки дорог устанавливался новый всеобщий налог. Наконец, в 1779 г. было провозглашено освобождение крестьян от личной зависимости: бесплатное — в королевском домене, под разными условиями — на сеньориальных землях. Однако Парижский парламент воспротивился зарегистрировать указ по причине нарушения сеньориальных прав, и крупная социальная проблема осталась в “подвешенном” состоянии.
Административные реформы, проведенные новыми министрами — Ж.Неккером и Калонном (Тюрго был смещен из-за оппозиции двора и аристократии), — были направлены на реконструкцию в новом виде сословного самоуправления. В провинциях, округах и общинах создавались выборные ассамблеи, хотя и под эгидой духовенства или дворян (эдикт 22 июня 1787 г.). Права ассамблей были весьма ограничены и в главном касались общесословного контроля над распределением тальи. Кроме того, сделаны были первые шаги в направлении децентрализации городского управления.
В судебно-правовой сфере реформы имели, напротив, преимущественно консервативный характер- Под руководством и по плану канцлера Мопу были реорганизованы парламенты (1770-1771), однако общественная оппозиция вынудила короля Людовика XVI восстановить старую систему чиновной юстиции. В 1788 г. было намечено широкое преобразование низших судов с целью сделать их полноценными органами гражданской юстиции, но правительство отложило ее до предполагавшегося созыва национальной ассамблеи.
Широкий план финансовых реформ (1783-1786) министра Калонна предполагал смягчение налогового бремени, ликвидацию внутренних таможен. Однако собрание нотаблей (1787) отказалось одобрить преобразования даже перед лицом финансового кризиса.
ом правительственных указов (1782-1784) было смягчено правовое положение протестантов, сокращена значительная часть карательных налогов с евреев. В 1787 г. официально было признано существование во Франции “приверженцев так называемой реформистской религии”, и вследствие этого протестанты получили свободу совести. Были проведены военные реформы, смягчившие рекрутскую повинность и сократившие, с другой стороны, возможности для не дворян выслужиться в старшие офицеры. В ходе реформы образовательных учреждений была создана серия новых высших учебных заведений.
равительственные реформы внешне имели некоторое сходство с общеевропейским преобразовательным движением “просвещенного абсолютизма”. Однако они носили двойственный и социально неопределенный характер. Реформы не встречали последовательной поддержки со стороны монарха и, напротив, резкую оппозицию духовенства и знати, а также богатой буржуазии. В результате итоги преобразований были значительно более скромными, чем можно было ожидать, и не решили даже самых насущных проблем политического кризиса.
о времени правительственных реформ устремления французского общества были направлены в другое русло. Это выражалось в новой политической идеологии.
Распространение с началом XVIII в. во Франции, а затем и практически по всей Европе, идей просвещения знаменовалось переформированием господствующих представлений о государстве, праве и политике. На смену абсолютистской теории неограниченного государственного суверенитета, согласно которой “нет власти выше государственной”, идеологи Просвещения разными путями сформулировали принципиально новую доктрину общественного государства, государства ради общества.
сновополагающую роль сыграл трактат Ш. Л. Монтескье “О разуме законов” (1748). Политические и правовые учреждения, обосновывал Монтескье, подчинены естественным причинам, условиям жизни народов. Даже климат или географическое положение влияют на форму государства. Однако не всегда и государственная история соблюдает изначальные предпосылки — нередко в истории наступало повреждение государственных основ, которое вело к завоеваниям, к гибели наций. Чтобы избежать падения государственности, следует ее строить на единственно разумных основаниях. Первым из таких оснований считается представительное народное правление в делах законодательства (не в управлении государством). Вторым — неизменное разделение властей. Причем в последнем случае Монтескье развил прежнюю английскую доктрину Локка, обосновав необходимость независимости и строгого отделения друг от друга законодательной, исполнительной и судебной власти. Политическим идеалом Монтескье и большинства просветителей становилась конституционная, или ограниченная монархия (иногда ограниченная только “разумом” — и тогда появлялась конструкция “просвещенной монархии” Вольтера, иногда законом и народом). Власть не может быть абсолютной, ибо она не появилась произвольно, а сформирована общественным договором с народом.
Идея политико-государственного договора стала краеугольным камнем для более радикального просветительского учения Ж.-Ж. Руссо в трактате “Об общественном договоре” (1763).
ыходя из свободного естественного состояния, люди создают свою ассоциацию для собственных общественных целей и заключают “подлинный договор между народом и правителями”. Такой политический шаг превратил некогда скопление людей в политический организм, или республику. В ней все граждане участвуют в верховной власти и только они определяют ее форму. Верховные права народа — вечны и неизменны: “Нет и не может быть никакого основного закона, обязательного для Народа в целом, для него не обязателен даже Общественный договор”. Суверенен только народ, и суверенитет его имеет всеобщий характер: он неделим, неотчуждаем. Народное государство имеет неограниченную власть над своими сочленами, вплоть до распоряжения жизнью и смертью индивида. Суверену принадлежит исключительно законодательная власть, власть исполнительная же в государстве создается по усмотрению суверена и может быть всегда пересоздана заново. Главные цели общественных и государственных порядков — свобода и равенство. Этому и подчинены необходимые законы: “Именно потому, что сила вещей всегда стремится уничтожить равенство, сила законов всегда и должна стремиться сохранить его”.
Доктрина общественного государства становилась принципиально новой, отрицающей прежний — и политический, и социальный — порядок “старого режима”. Она была революционной. Распространение такого взгляда в широкой культурной среде закономерно подводило оппозиционное монархии общество к идеям допустимости и полезности полного политического переустройства общества и государства — Революции.
Сложившаяся во Франции XVII-XVIII вв. абсолютная монархия приняла здесь классический вид, характерный для уклада абсолютизма. Ее основами были жестко упорядоченный сословный строй и централизованное управление, даже без точной системы административных учреждений. Произвольные и деспотические формы, которые принимал порой режим абсолютной власти, способствовал ускоренному распаду политических связей между властью и новым обществом Нового времени. Это ускорило общий кризис государственности “старого режима”.
Французская революция XVIII .
К концу 1780-х гг. общий кризис французского государства, порожденный становлением “третьего сословия” как новой социально активной силы, дополнился политическим, а также финансовым крахом государства. Неуверенный курс половинчатых реформ, предпринятых правительством в 1770-1780-х гг., не принес реальных результатов в решении административных и экономических проблем и, напротив, стимулировал формирование жесткой про монархической оппозиции в лице аристократии и католического духовенства. Непонимание в придворной среде ситуации в стране, нарастание открыто реакционных стремлений в правительственной политике, отстранение наиболее популярных министров — все это подвело французскую монархию к открытому противостоянию с обществом. Сыграл свою роль и аграрный кризис вызванный серией неурожайных лет. Чисто ситуативная проблема, кризис также вписался в общий социальный конфликт на фоне значительного неравенства сословий во владении землей (буржуазии и крестьянству, которые составляли до 95% французской нации, принадлежало до 65% земель, к тому же отягощенных разного рода повинностями и налогами) сравнительно с тем налоговым бременем, которое по-разному было возложено монархией на привилегированные и на непривилегированные слои общества.
Непосредственным толчком к открытому конфликту общества и монархии “старого режима” послужил финансовый кризис 1780-х гг. Его не удалась смягчить даже профессиональным финансистам и крупным теоретикам политической экономии министрам Неккеру и Калонну. Внешний и внутренний долг монархии перевалил за млрд. ливров (что примерно равно национальному доходу за 50 лет!). К 1787 г. текущие расходы государства велись за счет доходов 1789 и 1790 гг. При этом основные государственные средства расходовались нерационально: на пенсии придворным, на разного рода дотации аристократии, содержание двора, на армию, не ведущую никаких военных действий.
Пытаясь преодолеть финансовый кризис, правительство обратилось за помощью к высшим сословиям. В августе 1787 г. было созвано собрание нотаблей (лично приглашенных королем из аристократии и духовенства). Собранию было рекомендовано согласиться с покрытием части государственного долга за счет увеличения налогов с привилегированных сословий. Это вызвало резкую оппозицию и даже неповиновение со стороны дворянства и церкви.
В августе 1788 г. Верховный совет короны (незадолго до того созданный Людовиком XVI) по инициативе вновь призванного к власти Неккера постановил созвать к 1 мая 1789 г. Генеральные штаты, не собиравшиеся с 1614 г. Для того чтобы создать в будущих штатах подобие национального согласия, а главное — прочную альтернативу аристократии и церкви, в декабре 1788 г. было определено, что число депутатов от “третьего сословия” будет равняться числу депутатов первых двух.
Выборы депутатов от сословий в генеральные штаты и составление наказов депутатам прошли в обстановке нарастания общественной оппозиции монархии и начавшихся крестьянских волнений из-за голода. В наказах депутатам (cahiers) даже от дворянства было высказано пожелание установить новую систему государственного управления, политически регламентировать монархию, устранить произвол министров. В наказах от “третьего сословия” в особенности выделялись требования сократить или упразднить землевладение церкви, отменить поземельные платежи феодального происхождения, разрешить выкупать обремененные повинностями земли, устранить монополии, унифицировать гражданское право в стране. Главное — большинство наказов от бальяжей требовало конституции
тановление конституционного строя,
утверждение Республики.
Начальный этап политической революции во Франции приобрел вид конституирования самостоятельного народного представительства и параллельного преобразования монархии в конституционную. Народное представительства (изменившие свое значение Генеральные штаты) опираясь на открытое неповиновение массы народа прежнему режиму, взяло на себя всю полноту законодательной власти в стране.
После “королевского заседания” 5 мая 1789 г., на котором штатам было предложено утвердить около 20 новых налогов, внутри депутатского корпуса, с одной стороны, и между депутатами “третьего сословия” и короной — с другой, произошел конфликт по поводу полномочий и организации работы. “Третье сословие” потребовало общего собрания Штатов (тогда как корона и монархисты настаивали на прежнем порядке голосования отдельно по куриям). Несмотря на давление короны, саботаж большинства депутатов первого и второго сословий, депутаты “третьего сословия” (под руководством новых лидеров — графа Мирабо, аббата Сийеса, Ле Шапелье и др.) организовались в самостоятельное представительство, заявив, что выражают интересы нации. После того как к ним примкнули заколебавшиеся депутаты духовенства и дворянства, 17 июня 1789 г. большинство депутатов провозгласили себя Национальным собранием, которому как народному представительству исключительно принадлежит право решать финансово-бюджетные вопросы. Спустя несколько дней собрание поставило вопрос о конституции. После попыток короны прекратить несанкционированные заседания, объявить решения собрания недействительными депутаты перешли в открытую оппозицию монархии. Король был отчасти вынужден санкционировать воссоединение депутатов и декларировать намерения реформировать администрацию; вновь был приглашен в министры опальный Ж. Неккер. Колебания короны в отношении происходящих политических событий, попытки оказать военное давление на депутатов (стянув надежные войска в Версаль) спровоцировали Парижское восстание 13-14 июля 1789 г., высшим выражением которого стал разгром королевской тюрьмы Бастилии. В ходе восстания избиратели “третьего сословия” организовали самостоятельное муниципальное самоуправление — Парижскую коммуну (15 июля). Затем было начато формирование Национальной гвардии — обособленных воинских ополчений, подчиненных Национальному собранию; главнокомандующим гвардией был утвержден Лафайет.
На общем фоне обострения политических отношений с короной в начале июля была сформирована конституционная комиссия Собра-ния. Наконец, 9 июля 1789 г. депутаты провозгласили себя Учредительным собранием, беря на себя полноту суверенной учредительной власти в государстве. В политическом отношении революция совершилась, корона не смогла сопротивляться провозглашенным переменам в государстве.
В августе 1789 г. Учредительное собрание серией решений провозгласило отмену феодальных порядков в аграрных отношениях, аннулирование личных и выкуп поземельных повинностей крестьян, ликвидацию сословных привилегий в области налогообложения, Были ликвидированы политические привилегии дворянства и духовенства и признано, что “все граждане без различия происхождения могут быть допущены ко всем должностям и званиям” (декрет 11 августа 1789 г.). Августовские декреты были революцией в Социально-правовом отношении.
Юридически строй “старого режима” был надломлен. 11 августа 1789 г. Собрание как бы провозгласило народный суверенитет, от своего имени признав Людовика XVI французским королем и “восстановителем народной свободы”. Франция превратилась в конституционную монархию при фактическом и политическом верховенстве народного представительства. В конце августа Собрание приняло “Декларацию прав человека и гражданина”, ставшую манифестом нового политического и правового строя.
События в Париже вызвали опозиционное монархии народное движение по стране — т. н. муниципальную революцию. К осени 1789 г. во многих городах были ликвидированы прежние институты администрации, возникли выборные органы самоуправления. Начались восстания в деревне, сопровождавшиеся разгромами имений и захватами земель. Учредительному собранию пришлось принять законодательные меры по наведению полицейского порядка в стране, однако силы для этого были расшатаны. Королевская армия постепенно разлагалась. Размах народного движения и революционной стихии вызвал начало эмиграции из страны ~ сначала придворной аристократии, затем дворянства и католического духовенства, в отношении которых с осени 1789 г. стали предприниматься притеснительные меры. Тем самым сложились предпосылки для развернувшейся вскоре во Франции гражданской войны, которая существенно деформировала начальный ход революции и государственно-политические преобразования. Среди депутатов Собрания, и особенно вокруг лидеров коммунального движения Парижа, сложилось леворадикальное движение (Робеспьер, Марат, Дантон), стремившееся к более демократическим преобразованиям.
Одним из важнейших решений Учредительного собрания стала “Декларация прав человека и гражданина” (26 августа 1789 г.). Создание Деклараций как особого документа было взаимосвязано с работой Конституционного комитета Учредительного собрания. В конце июля 1789 г. комитет предложил Собранию до выработки общего текста провозгласить будущие принципы конституции, обратив главное внимание на положения о правах гражданина, свободе и равенстве всех. Идея вызвала не только поддержку, но и резкие возражения: например, Барнав заявил, что поскольку реально люди пребывают в очевидном неравенстве, то провозглашение равных прав будет обманом. В целом идея была одобрена, и для написания декларации был сформирован комитет, куда вошли Лафай-ет, Мирабо, аббат Сийес, Мунье и Дюпор. 17 августа они представили предварительный проект (из 24 статей) на рассмотрение Собрания. В ходе обсуждения многие правоположения были существенно видоизменены в сторону большей свободы и либерально-политического толкования (например, было решено не подвергать свободу печати никаким ограничениям). В итоге Декларация включила в себя 17 статей. Идейное влияние на ее содержание оказали американская Декларация прав штата Виргиния 1776 г., ремонстрации парламента времени кризиса “старого режима”, представления Генеральных штатов.
Декларация не была документом собственно юридического значения. Это был манифест принципов, причем всеобщего характера — важных и рациональных не только для Франции. В отношении французской политико-правовой традиции она была поворотным, революционным актом: в качестве основ государства и гарантий правопорядка в ней предлагались не исторические:
фундаментальные законы, а неотъемлемые права граждан, вытекающие из их свободного естественного состояния.
Декларация последовательно обосновала концепцию общественного государства, главное новшество политической идеологии Просвещения: “Цель всякого государственного союза состоит в обеспечении естественных и неотъемлемых прав человека;
таковыми являются свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению” (ст. 2). С этой основополагающей идеей взаимосвязана была идея национального суверенитета, которая должна быть воплощена в конституционном устройстве государства: никакая корпорация, никакой индивид не может располагать в нем властью, во-первых, не предоставленной ему нацией, во-вторых, совпадающей по объему с властью нации или уравновешивающей ее.
Такое новое общественное государство должно быть иначе, нежели прежде, организовано — с тем чтобы неизменно сохраняло свой характер.Одной из самых важных функций представительной власти объявлялось установление налогов и контролирование обложения населения . Государство должно быть построено по принципу разделения властей — в этом не только гарантия соблюдения гражданских прав, но и собственно выражение государственности: “Общество, в котором... не проведено разделение властей, не имеет конституции”. Наконец, общество сохраняет за собой право контроля за исполнительной властью и се организацией, включая подчинение обществу вооруженных сил, а также право требовать отчета у должностных лиц государства “по вверенной им части управления”.
На основе нового, естественно-правового понимания свободы в Декларации провозглашались общественное и гражданское понимание Закона: “Свобода состоит в возможности делать все то, что не приносит вреда другому”. Интересы другого гражданина, а также общества — но не отвлеченный интерес государства) — определяют для человека, что он может, а чего не может делать. В Декларации впервые прозвучал принцип позитивной законности нового правопорядка: “Все, что не воспрещено законом, то дозволено...”. Законами можно определять лишь вредное для общества, а не вообще предписывать границы человеческому поведению. “Закон есть выражение общей воли”. Особое внимание, ввиду важности этой сферы, было уделено взаимоотношениям гражданина и уголовного закона. Эти отношения должны строиться на строгой законности (никто не может быть наказан иначе как в силу надлежащего закона с запрещением обратного его применения) и на презумпции невиновности (“каждый предполагается невиновным, пока .не установлено обратное”.
В сфере взаимоотношений государства и гражданина Декларация прямо провозглашала обязательными некоторые социальные и политические права человека, связанные с его индивидуальной свободой. Следуя началу политического равенства, за каждым гражданином признавалось (1) право участия в управлении государством, включая доступ ко всем общественным должностям по пригодности. Законом должна быть гарантирована всем (2) личная неприкосновенность, хотя и неразрывная с обязанностью подчиняться велениям государства. В новом государстве все должны пользоваться (3) свободой мнений и вероисповедания и (4) правом на свободу мысли и печати.
Юридическое изменение прежнего государственного уклада завершилось принятием первой в истории Франции Конституции 1791 г. В ней был закреплен новый строй конституционной монархии.
Первый проект будущей конституции был. представлен Учредительному собранию в июле 1789 г. депутатом Мунье. при его разработке возник вопрос о первоопределении политического строя. Ранее аббат Сийес внес предложение отставить короля от власти, а затем снова его утвердить как бы от имени Собрания в качестве нового монарха. Развивая мысль о неизбежности согласования воли нации с существующей традицией, Мунье высказался за модернизацию монархии и о невозможности строить государство “на пустом месте” (что выглядело как своеобразная отповедь идеалу Руссо): “Не забудем, что французы не новый народ, недавно вышедший из чащи лесов, чтобы основать сообщество”. По разным причинам проект Мунье был отвергнут, и Собрание сформировало новую комиссию из 8 депутатов (Мунье, Сийес, Талейран, Ле Ша-пелье. Type и др.) Постепенно по предложениям комиссии Собрание решало главные вопросы будущего конституционного устройства: о принятии королевской санкции на законы, об однопалатной структуре национальной ассамблеи. После смены состава комиссии - руководство работами перешло к Сийесу и Type. В ходе нового этапа конституционных работ были разрешены вопросы об ответственности и назначении министров, об организации выборов (в декабре 1789 г. Собрание приняло новые законы об учреждении цензового избирательного мужского права). В 1790 г. одним из наиболее острых стал вопрос о гражданском статусе духовенства, и принятие законодательных решений по нему стимулировало начало возрастающей оппозиции короля к конституции. В условиях лево-радикальной политической волны конституционалисты в Собрании стимулировали принятие конституции, которая, по общей мысли, должна была “остановить революцию”. 3-18 сентября 1791 г- конституция была принята Собранием, утверждена королем и обнародована,
Первый из семи разделов Конституции был своеобразной преамбулой, в которой воспроизводились и развивались основные положения “Декларации прав человека и гражданина”. Здесь заключались и новые положения о гражданских правах, которых не было в Декларации: гарантировалась свобода передвижения, свобода собраний и петиций государство брало на себя заботу о начальном бесплатном образовании всех. Более определенно провозглашалась свобода печати с запретом предварительной цензуры. Принципиально важными стали правоположения о новых отношениях государства и церкви: с одной стороны, прямо провозглашалась уже свобода отправления культов, с другой — изъятие имущества у церкви и права граждан выбирать или назначать служителей культа (что прямо говорило о падении значения католической церкви).,
Знаменательным было положение преамбулы о вышестоящем характере гражданских прав: “Законодательная власть не может издавать законов, препятствующих осуществлению естественных и гражданских прав, обеспеченных конституцией, или нарушать эти права”. В очередной раз, по-видимому, оказал влияние североамериканский опыт Билля о правах.
Организация государственной власти по Конституции основывались на двух принципах: (1) национального суверенитета, который провозглашался “единым, неделимым и неотчуждаемым”, непередаваемым никакому иному органу или лицу; (2) разделении властей, т.е. закреплении за отдельным, по своему формируемым государственным институтом собственных полномочий.
Законодательная власть вверялась представительному однопалатному Законодательному собранию. В его исключительные полномочия входили законодательная инициатива и утверждение законов, установление налогов, государственного бюджета и контроль за ним, контроль за деятельностью должностных лиц государства, управление национальными имуществами, а также ратификация внешнеполитических соглашений, Законодательный корпус провозглашался самостоятельным в определении времени, места, продолжительности и т. п. своей деятельности.
Законодательное собрание состояло из 745 депутатов. Их избирало население путем двухстепенных выборов (первичные собрания активных граждан — собрания выборщиков) на основе цензового избирательного права. Конституция закрепила установленные законами 3 ноября и 22 декабря 1789 г. ограничения в правах: избирать могли только мужчины-граждане, старше 25 лет, прожившие в местности более года, уплачивающие налог в размере не менее трехдневной платы рабочего и не состоящие в услужении. Соответственно идеалам свободы и собственности, избирательное право закреплялось за имущим населением. Однако степень демократизма этого права была высокой; право участвовать в первичной организации законодательной власти получили в то время 4,3 млн. чел. (из 26 млн. населения страны), что для своей эпохи было значительным прогрессом.
Высшая исполнительная власть вручалась королю. Власть короля определялась как неделимая и наследственная, но вместе с тем как подзаконная.
Исполнительная власть, передававшаяся королю, была условной, поскольку он лишен был права издавать какие-либо правовые акты (кроме распоряжений об исполнении законов), и все должностные лица подлежали ответственности перед Собранием. Король был в большей степени главой государства, ему принадлежало главное командование армией и флотом, он вел дипломатические сношения. Единственным значимым его полномочием было право отлагательного вето на принятые Собранием законы. Королевское вето могло значительно затруднить прохождение закона — максимум на 6 лет. Однако оно не действовало в случае налоговых законов, которые не представлялись на утверждение монарху.
Положение правительства осталось в Конституции не проясненным. Должностные лица считались “агентами народа”, избранными на срок и подлежащими ответственности, в том числе уголовной, перед законодателями.
В сфере юстиции Конституция определила независимость судебной власти, а в качестве главного ее организационного принципа — выборность судей народом. Специально отмечалось, что суд не может вмешиваться во власть законодательную, т. с. никаких конституционно-контролирующих полномочий за юстицией не предполагалось.
Предполагая единственно возможное воплощение политического разума, творцы конституции стремились сделать ее неподвижной. Порядок изменения конституции был очень сложным, предусматривал согласие нескольких последовательных ассамблей и мог опираться только на особую учредительную власть народа, отличающуюся от обычной законодательной.
Несмотря на провозглашенное в ней разделение властей, Конституция 1791 г. очевидно выразила стремление закрепить за народным представительством политическое верховенство. Революция сломала старое административное деление и местные институты управления, основав новое унифицированное местное самоуправление. Одним из декретов (1789 г.) было установлено единообразие административного деления страны и территориального управления. Создавалась трехуровневая система административных территорий с преимущественно выборными институтами. Организация местного управления и новое административное деление страны были установлены декретом 22 декабря 1789 г. Конституция 1791 г. сохранила общие принципы организации местной администрации.
Основной и типовой административной единицей Франции стал департамент. Департаменты устанавливались заново что примерно равными по территории (75-85 лье в окружности); такой условный арифметический подход был формальным и не всегда целесообразным, но считался наиболее рациональным в новой административной доктрине. Реально в стране сформировались 83 департамента. Каждый подразделялся на 3-9 уездов в зависимости от численности населения. Самая низшая единица — кантон — создавалась условно (в ней не было своей администрации), а только как избирательный и судебный округ.
Администрация департамента формировалась по принципу самоуправления, хотя и незавершенного, поскольку не было установившейся компетенции. Департаментский совет (в составе 36 чел.) избирался гражданами на 4 года с обновлением на 1/2 каждые два года. В выборах принимали участие активные граждане с повышенным налоговым цензом. На сессиях совета должны были решаться местные дела и контролироваться исполнение решений. В главном совет должен был заниматься раскладкой налогов — т. е. повторял функции прежних провинциальных штатов. Совет избирал Директорию департамента из 6 членов с обновлением 1/2 в два года. Как исполнительный орган, директория .занималась общим управлением, сбором налогов, административной юстицией, управлением национальными имуществами — т. е. а известном смысле наследовала функции дореволюционных интендантов. Теоретически решения директорий были подконтрольны королю, но поскольку центральная власть не имела на местах административных агентов, сделать это практически было невозможно. Еще одним институтом была должность прокурора, который должен был выступать защитником “общественной пользы”; но юридически его полномочия и роль не были детализированы.
Администрация уезда практически повторяла департаментскую: совет из 12 членов, директория — из 4, генерал-прокурор, подчиненный департаменту, функции и полномочий также были аналогичными.
Кардинально перестроена была система городского управления, имевшего во Франции еще средневековые корни. Законом 14 декабря 1789 г. были отменены все прежние институты, и законом 21 мая 1790 г. сформировано также единое муниципальное управление. В каждом городе избирались 1) муниципальный совет из 3-20 членов прямым голосованием на 2 года с обновлением на 1/2 ежегодно; совет был основным органом текущего управления, организации полиции и общественных работ; 2> генеральный совет из 6-40 членов (вдвое против первого) на 1 год; это был как бы представительный орган горожан, контролирующий важнейшие вопросы управления городскими имуществами и распределения налогов; 3) мэр — прямым голосованием горожан из числа членов генерального совета; ему принадлежала исполнительная власть в городе, которую он разделял с муниципальным советом, — вместе они составляли, городское Бюро; 4) прокурор.
По-особому было устроено новое городское управление Парижа (на основании законов 21 мая и 27 июня 1790 г,). Его особость была связана не только с размерами столицы, но и с активной самоорганизацией парижан в первые месяцы революции. Город разделен был на 48 секций. В каждой избирались по 16 комиссаров (и еще один комиссар полиции). Собрание комиссаров считалось комитетом, который собирался раз в неделю и определял своего сменного президента. У секции была своя компетенция в общегородских делах. Общегородское управление было представлено (1) Генеральным советом — из 145 делегированных членов, (2) мэром, которого избирали горожане на 2 года, и бюро в составе 16 администраторов. Кроме этого, был еще (3) муниципальный совет, представлявший не менее 2/3 секций, а также выборные синдик и прокуроры. Все они считались администрацией коммуны города и подчинялись только королю и закону. На деле Парижская коммуна в первые революционные годы благодаря радикальной ориентации ее лидеров заняла самостоятельное положение даже в отношении Учредительного, а затем и Законодательного собраний.
После обнародования Конституции Учредительное собрание по предложению депутата Робеспьера постановило не .избирать своих членов в будущий законодательный корпус (30 сентября 1791 г.). Это романтическое решение предопределило значительное полевение избранного Законодательного собрания. Другой предпосылкой нового политического процесса стала развернувшаяся с 1790 г. в Париже особенно, а затем и по стране, деятельность политических клубов, зародышей политических течений и партий. Наиболее влиятельными были Клуб кордельеров, объединивший левых радикалов во главе с Дантоном и Ка-миллом Демуленом, лидерами Парижской коммуны, и Клуб якобинцев (по монастырю св. Якоба, где он заседал), сформированный в основном революционной частью Учредительного собрания, В 1790 г. Клуб якобинцев раскололся. Из него вышли умеренные либералы (Мирабо, Байи, Ле Шапелье), образовавшие “Общество 1789 года”. Затем из клуба вышла еще одна часть конституционно настроенных депутатов во главе с Барнавом, образовавшими течение фейянов (названных по монашескому ордену). Политическое размежевание в столице и в стране отражало разные представления либералов и народной массы о достигнутых целях революции и стало влиятельным фоном для конституционного кризиса.
Законодательное собрание, открывшееся 1 октября 1791 г., по своему составу отразило новое общественное размежевание. В нем практически не было открытых роялистов, значительная часть депутатов (264) принадлежала к течению фейянов, левые были представлены якобинцами (136), большинство которых были делегатами провинции Жиронда; почти половина депутатов (345) не имела точной политической ориентации (“болото”). Постепенно под давлением обстоятельств лидерство все более захватывали жирондисты-республиканцы.
Конституция 1791 г., и особенно ее реализация, сами по себе таили опасность скорого провала. Разделение властей в ней было условным, отошедшим от умеренной конструкции Просвещения в более радикальную сторону верховенства законодательной власти. Политическая организация власти по Конституции прошла при значительной оппозиции короны, права и статус которой конституционалисты пытались всемерно сохранить: Людовик XV) пытался бежать за границу, чтобы сомкнуться с эмиграцией, и только после принудительного возвращения согласился с конституцией. Законодательная деятельность Учредительного, а потом я Законодательного собраний способствовала росту общественной напряженности и появлению мощного реакционного движения, сплотившегося вокруг короны. Открытую оппозицию короля вызвали решения о секуляризации земель церкви, придании гражданского статуса духовенству и о введении обязательной присяги священнослужителей на верность конституции и народу.
Обострилось внешнеполитическое положение Франции. В августе 1791 г- Австрия и Пруссия обнародовали Пильницкую декларацию, где осуждалось умаление королевской власти во Франции и объявлялось о необходимости вмешательства извне во французские события. В феврале 1792 г. Австрия и Пруссия заключили военный союз, ставший началом внешней монархической интервенции.
Неурегулированность реальных взаимоотношений Собрания и короля, который ощущал себя отчасти пленником в столице, отразилась на кризисе правительства, Организация правительственной администрации сохранилась от “старого режима”: к прежним министрам (иностранных, военных, морских дел) добавились новые, как бы поделившие сферу деятельности генерального контролера финансов (внутренних дел и общественных доходов), а также юстиции (ведомство бывшего канцлера). В начале 1791 г. ликвидировался Королевский совет. Вместо него по законам 27 апреля — 25 мая 1791 г. был образован Государственный совет. Единство правительственной деятельности обеспечивалось политически: в марте 1792 г. король назначил на должности министров в основном жирондистов.
20 апреля 1792 г. король объявил войну Австрии. Несмотря на некоторые мобилизационные меры, французская армия практически разложилась, частью заняв выжидательную позицию из-за роялистских симпатий офицерства. Осуществление декретов о национализации церковных имуществ и секуляризации вызвало новые проблемы во взаимоотношениях с королем: Людовик XVI желал изменения Конституции в сторону усиления монархии.
Жирондисты подняли народные массы на политическую борьбу, организовав антимонархический митинг 20 июня 1792 г 11 июля Законодательное собрание издало декрет “Отечество в опасности”, которым было постановлено организовать новую армию на основе всеобщей повинности. В начале августа в Париже стал известен манифест главнокомандующего армией интервентов о задачах войны: “восстановить законную власть короля”. Парижские секции 5 августа потребовали низложения короля и организации новой власти. Попытки жирондистов и Собрания в целом сохранить Конституцию сыграли только провокационную роль для нарастающего леворади-кального движения. В ночь с 9 на 10 августа Парижская коммуна организовала восстание, результатом которого стало свержение монархии и аннулирование Конституции 1791 г.
Государственно-политическая эволюция Первой Республики.
Формирование обновленного государственно-политического уклада прошло в два этапа. В течение первого этапа (август-сентябрь 1792 г.) фактически установилась республика на основе решений Законодательного собрания. Этими решениями был закреплен государственный переворот 10 августа, произошедший на волне нарастания общих антиконституционных и антимонархических устремлений главным образом населения Парижа при политической активности леворадикальных движений, в том числе и в самом Собрании. Законодательное собрание, отменив главный юридический ограничитель своей власти — право королевского вето на принимаемые законы, постановило созвать Национальный конвент с конституционной властью. Впредь до созыва конвента управление государством поручалось чрезвычайному органу — Исполнительному комитету из 6 человек. 11 августа был установлен новый порядок выборов и введено всеобщее избирательное право (мужское) 1) правом избирать наделялись все французы старше 21 года с годичным цензом оседлости, имеющие самостоятельный заработок и не состоящие в услужении; 2) отменялось разделение граждан на активных и пассивных, однако для . избрания в выборщики сохранялся повышенный возрастной ценз в 25 лет. Чтобы удовлетворить социальные интересы крестьянства и сплотить их вокруг формирующейся новой власти, Собрание приняло серию августовских декретов, которыми проводилась дальнейшая национализация земель эмигрантов и упразднялись сохранявшиеся еще остатки прежнего аграрного строя.
В ходе второго этапа (сентябрь 1792 — июнь 1793 гг.) Юридически конституировалась республика на основе новых конституционных решений Национального конвента.
Выборы в Конвент завершились в сентябре 1792 г, В него были избраны 783 депутата (около 200 принадлежали к жирондистскому крылу, 100 — якобинцы-монтаньяры, остальные занимали колеблющуюся политическую позицию). Самым серьезным показателем происходившего в стране радикального политического процесса было отсутствие в Конвенте конституционалистов (фейянов).
Конвент открылся 21 сентября 1792 г. в обстановке национального ликования по поводу первых побед реорганизованной патриотической армии над монархической интервенцией. Армия Франции перешла а наступление, вторгшись в Бельгию, а затем и в западные германские земли. Поэтому первые политические решения опирались на своего рода примирение жирондистского крыла с монтаньярами (“Горой”), которых в особенности поддерживала преобразованная и сплотившаяся вокруг якобинских лидеров (Робеспьера, Марата и других) Парижская коммуна.
Первым же решением Конвент провозгласил (I) отмену монархии и, соответственно, (2) аннулирование Конституции 1791 г. В качестве символического жеста было установлено новое летосчисление — с 21 сентября 1792 г. — и введен новый календарь, построенный на надуманной хронологии сельскохозяйственных работ. 25 сентября 1792 г. Франция была провозглашена республикой. Причем, чтобы парализовать вызванные революцией центробежные стремления и местную оппозицию, республика была объявлена единой и неделимой (с установлением смертной казни для покушавшихся на эти начала государственно-политического устройства). Новая избирательная система была введена и в организацию местного самоуправления, и для низшей юстиции: было постановлено переизбрать судей и провинциальные органы самоуправления.
Заключительным актом конституирования нового строя стал инициированный радикальным крылом Конвента суд над бывшим королем Людовиком XVI.
Суд над Людовиком XVI (процесс шел с 11 декабря 1792 г. по 17 января 1793 г.) был не столько юридическим, сколько политическим актом. И поднятые в суде вопросы были решены в большей степени с общеполитических позиций- Хотя поводом к обвинению предъявить вполне конкретные обстоятельства: при изъятии документов по секретариату цивильного листа (т. е. королевских расходов, предусмотренных Конституцией) были обнаружены письма, с несомненностью свидетельствовавшие о тайных переговорах и даже сговоре короля с интервентами в целях восстановления своей власти. Возможность вообще суда над монархом стала предметом острых партийных дискуссий в Конвенте, на который оказывалось значительное давление горожан. В итоге Конвент признал себя вправе судить короля от имени нации (как выразитель народного суверенитета), отказал защитникам короля в доводах о неприкосновенности, признал Людовика XVI виновным в предании интересов нации и нарушении конституции и незначительным большинством голосов (387 : 334) высказался за применение к бывшему монарху смертной казни. Впрочем, этот вопрос был предрешен общим настроением в стране и в Париже: “Если его осудят, — предрекал Дантон еще д0 суда, — он мертв”. В ходе слушаний большое значение приобрела политическая позиция, лучше прочих высказанная Сен-Жюстом, одним из лидеров самого леворадикального течения: “Всякий король виновен”. За казнь Людовика высказались даже роялисты, желавшие сохранить свое “революционное” лицо. 21 января 1793 г. король был публично казнен.
Политический суд над монархией сопровождался идейной переменой, очень важной для последующего движения политического уклада: в ходе него было признано, что Национальный (представительный!) конвент есть выражение всей нации и вправе воспринимать на себя полномочия суверенной власти.
Разработка нового конституционного закона была начата еще до юридического провозглашения республики. Конституционная комиссия Конвента (образована 11 октября 1792 г.) представила подготовленный ею проект к 15 ноября. В основном проект был составлен одним из видных политических деятелей жирондистов, литератором и историком Ж. Кондорсе. Проект был в значительной степени ориентирован на политическую доктрину Руссо с ее идеями народного суверенитета и государственного принуждения. Большое место было уделено исполнительной власти, которая должна была стать доминирующей государственной силой. По этой причине, а также потому, что в проекте не была формально гарантирована неприкосновенность собственности, проект Кондорсе был отставлен. Новый проект был подготовлен к началу июня 1793 г. (его единственным автором стал Геро де Сенийль) и быстро утвержден Конвентом уже в изменившейся политической обстановке изгнания жирондистов из правительства и Конвента.
Конституция 24 июня 1793 г. была принципиально новым политико-правовым документом и по своим общим принципам, н по избранному направлению в организации государственной власти. Она отразила временное возобладание крайне радикалистских идей, для которых не было реальной основы в укладе еще не отошедшего от духа “старого режима” французского общества, и потому оказалась нежизнеспособной. Эта нежизнеспособность, с другой стороны, привела к тому, что .рядом с формальной конституцией сложилась другая, фактическая — на существенно различавшихся принципах.
Конституция была вынесена на всенародный референдум, завершенный к 10 августа, и получила одобрение большинства голосовавших (1,8 млн. : 17 тыс. “против”),'
Конституция 1793 г. состояла из двух частей: обновленной “Декларации прав человека и гражданина” (в 35 ст.) и собственно конституции (122 ст.). Декларация в главном развивала положения Декларации 1789 года: государство установлено для реализации человеком его естественных и неотъемлемых прав, каковыми являются равенство, свобода, безопасность, собственность, и действует на основе общественно полезной законности (ст. ст. 1-4, 9). Но в конкретном закреплении гражданских прав и принципов правопорядка Декларация пошла далее в духе доктрины социализации права и его большего радикализма. Провозглашалась свобода труда и занятий (ст. 17). Общество должно было гарантировать гражданину социальное обеспечение (в случае неспособности к труду) и образование (ст. ст. 21-22). Более категорично, чем в Конституции 1791 г,, декларировались право петиций (ст. 32), а также право на свободные собрания, свободу мнений, вероисповедания, печати
В политико-правовом отношении Декларация засвидетельствовала важные перемены революционной доктрины. Почти абсолютизированным был принцип народного суверенитета: он неделим и неотчуждаем, не может быть никем присвоен (ст. ст. 25-27). Вследствие этого было провозглашено право народа на “пересмотр, преобразования и изменения конституции”: “Ни одно поколение не может подчинить своим законам поколение будущее” (ст. 28). Наконец, суверенитет был представлен и как право (и обязанность!) народа на сопротивление угнетению и перемену правительства в случаях “угнетения хотя бы одного члена общества”; восстание провозглашалось “священнейшим правом и неотложнейшей обязанностью” народа
Организация государственной власти также отличалась важными новшествами. Начало народного суверенитета, понятое в избыточно демократическом духе, предопределило полупрямое осуществление законодательной власти народом (вместо представительного). Самостоятельным законодательным органом было Национальное собрание, избиравшееся на 1 год . прямым голосованием на основе установившегося практически всеобщего избирательного права (один представитель от 40 тыс. населения с учетом оседлости в 6 месяцев). Однако в издании наиболее важных законов (гражданских и уголовных, налоговых, управления имуществами, касавшихся войны, административного деления и т. п.) Собрание было связано необходимостью одобрения их собраниями выборщиков по департаментам и первичными собраниями населения. В таком же порядке могло происходить и изменение конституции, причем даже по инициативе снизу.
Вместо основополагающего ранее принципа разделения властей Конституция ввела начало единства властей, практически слив воедино законодательную и исполнительную. Правительство было низведено до уровня Исполнительного совета (из 24 членов), выбиравшихся Собранием из сложно составленного списка кандидатов от департаментов и первичных собраний выборщиков на 2 года е обновлением на 1/2 ежегодно. По сути, члены совета были лишены самостоятельного значения и были только агентами законодательной власти. Совет мог действовать “только во исполнение законов и декретов законодательного корпуса”. При этом декреты (второй вид законодательных актов) могли издаваться Собранием практически по неограниченному кругу нормативных и даже текущих вопросов (в т. ч. по вопросам обеспечения безопасности, расходования средств, заключения трактатов). Таким образом, влияние законодательной власти распространилось даже на текущее управление.
Полная выборность должна была характеризовать организацию местных институтов самоуправления и судебную систему. Провозглашалась также всеобщая воинская повинность.
Реальное развитие политических событий революции пошло, однако, по пути, отличному от провозглашенного идеала Конституции. Напротив, система исполнительной власти подмяла под себя законодательную. Официальной декларацией Конвента введение Конституции в силу было отложено “до наступления мира”.
В период со 2 июня 1793 г. по 27 июля 1794 г. под влиянием самых разнородных политических процессов и социальных стремлений, возобладавших на волне революции, произошло внутреннее перерождение установившихся республиканских институтов. Носителями этого перерождения стало радикальное политическое крыло якобинцев в Конвенте под руководством Робеспьера, Кутона, Сен-Жюста и других. Воспользовавшись временными военными и внутриполитическими осложнениями правительства жирондистов, якобинцы организовали очередное выступление Парижской коммуны 31 мая — 2 июня 1793 г., в итоге которого наиболее видные депутаты-жирондисты были арестованы, лидерство в Конвенте перешло к леворадикальной группировке якобинцев, сомкнувшейся с течениями “бешеных” и т. н. санкюлотов (“бесштанников”) парижских низов. Под предлогом созидания “единой воля” для “борьбы с буржуазией” и внешней опасностью реальная политическая власть Конвента была подменена исполнительными институтами.
Основным правительственным органом в этот период стал Комитет общественного спасения. Созданный еще в апреле 1793 г. Комитет под руководством Дантона был всего лишь чрезвычайным исполнительным органом, контролирующим внешнеполитическую и военную деятельность. После июньского переворота состав Комитета был обновлен, его политическим руководителем стал Робеспьера Формально Комитет был подотчетен Конвенту, который ежемесячно определял в него 12-15 депутатов. Однако с июля 1793 г. Конвент только санкционировал предложения Робеспьера, неизменного его председателя, по составу. Комитет располагал исключительными полномочиями правительственного характера — по руководству внутренней и внешней политикой, текущему управлению. Декретом 10 октября 1793 г. в стране устанавливался т. н, “революционный порядок управления”. Согласно ему, конституционные республиканские органы (Исполнительный совет, министры) и высшие должностные лица, административные учреждения ставились под прямой контроль Комитета общественного спасения. Ему же впредь подчинялись главнокомандующие армиями. Неисполнение распоряжений правительства рассматривалось как “покушение на народную свободу” и соответствующим образом каралось. Для лучшего контроля в составе Комитета были организованы секции, каждой из которых вменялось в обязанность надзирать за работой своего министра.
Параллельно организовался ряд других правительственных комитетов, формально занимавшихся самостоятельными функциями, а также чрезвычайных институтов управления. Одним из видных был Комитет общественной безопасности (организованный еще в октябре 1792 г. в качестве органа борьбы с врагами революции). Он практически не функционировал, и его деятельность оживилась только с развертыванием массового политического террора в стране. В апреле 1793 г. был создан институт народных представителей в армии. В каждую из 11 армий Конвент назначал по 3 народных представителя с неограниченными полномочиями, которые не только контролировали “правильное направление” собственно военной деятельности, но главным образом работу тыловых служб, поставщиков, а также взаимоотношения офицеров В марте 1793 г. образовались революционные наблюдательные комитеты, которым вменялось в обязанность контролировать на местах подозрительных иностранцев, вести списки подозрительных по своей антиреволюционной позиции лиц, а также родственников эмигрантов. Комиссары ревкомов стали к осени 1793 г. основными правительственными агентами власти на местах, подавляя под предлогом слабой “революционности” ранее сложившиеся местные органы самоуправления.
Легализирование сосредоточения властных полномочий в руках исполнительных органов и преобразование роли Национального конвента произошло согласно учредительному закону 4 декабря 1793 г. “О революционном порядке управления”. Национальный конвент был объявлен “центром управления” и единственной движущей силой государства; по сути, законодательство и правительственная власть были слиты воедино. В продолжение декрета от 10 октября 1793 г. все “установленные власти и общественные должностные лица” ставились в прямое подчинение Комитету общественного спасения. Все, что “касалось личности и полиции”, подчинялось Комитету общественной безопасности. Комитеты должны были регулярно отчитываться перед Конвентом. .Усилена была централизация управления: прокурор Парижской коммуны в силу значимости своего столичного поста был сделан национальным должностным лицом, вся тяжесть решения местных вопросов перенесена только в департаменты, практически было уничтожено коммунальное самоуправление, низовая выборность, комиссаров на места направляло только правительство. Было предписано распустить департаментские армии, запрещались какие-либо местные налоги или натуральные повинности.
25 декабря 1793 г. Робеспьер выступил в Конвенте с речью, в которой обосновал принципиальные якобы отличия революционного правительства от конституционного: революционное занято чрезвычайной деятельностью, оно подчинено менее строгим правилам и вообще в стороне от права, оно занято главным образом общественной безопасностью, нежели делом политической свободы., “Нужно организовать деспотизм свободы, чтобы раздавить деспотизм королей”. Отрицание права рядом с возвеличиванием некоей отвлеченной народной “добродетели” было подразумеваемой стороной новой политической доктрины: “Революционное правление опирается в своих действиях на священнейший закон общественного спасения и на самое бесспорное из всех оснований — необходимость”.
то была и идейно-политическая, и практически-административная программа диктатуры — во-первых, диктатуры исполнительной власти (практически слившейся с законодательной), во-вторых, диктатуры одного политического течения — якобинцев, присвоивших себе право толковать революционную необходимость.
Радикализм политического переустройства закономерно сопровождался леворадикальной социальной политикой. В тех условиях она носила частично утопический, частично популистский характер заигрывания с городскими низами, постепенно оставшимися единственной социальной опорой правительства и течения якобинцев. Правительство осуществило серию принудительных займов у богатых людей, которые были замаскированной конфискацией. Вводились жесткие меры по ограничению торговли, в особенности продуктами первой необходимости. На большинство товаров, на рабочую силу, денежные операции и т. п. устанавливались максимумы -цен (за основу брались цены 1790 г.). В мае 1794 г. были приняты законодательные решения о введении трудовой повинности, запрещалось создание каких бы то ни было рабочих объединений и стачек.
Политическая диктатура сопровождалась повальной де христианизацией и вытеснением из общества не присягнувших Революции и сохранявших привязанность католической вере священнослужителей. В декабре 1793 г. была провозглашена свобода культов. Правительство поощряло повсеместное введение чисто гражданских праздников. Соборы превращались в “храмы свободы”. Наконец, был введен новый “Культ Верховного существа”: 8 июня 1794 г. он был официально отпразднован в Париже, и это рассматривалось как идейная основа возвеличивания диктатуры.
Политическая диктатура, тем более сопряженная с неисторическими попытками социального переустройства, закономерно приводила революционное правительство якобинцев и Конвент к изоляции, дополнявшейся отчуждением Парижа от всей крестьянской страны (добрая часть которой уже была охвачена контрреволюционным восстанием, начавшимся в Вандее). Преодоление этой изоляции насильственными способами, тем более в условиях военного времени, закономерно перерастало в гражданскую войну. В особых условиях Франции конца XVIII в. основной формой этой войны стала политика открытого террора, обдуманно проводившегося якобинцами и революционным правительством под предлогом борьбы за новую мораль и “спасение отечества”.
Основным орудием этого террора стала новая революционная юстиция во главе с чрезвычайным уголовным судом, получившим название Революционного трибунала.
Революционный трибунал был воссоздан 10 марта 1793 г. в качестве специального квази-судебного органа борьбы со всеми, кто “покушался на свободу, равенство, единство и неделимость республики”. В сентябре 1793 г. во время развертывания массовых репрессий, особенно в Париже, Трибунал был разделен на 4 секции. Списки судей составлялись в Комитете общественного спасения и Комитете общественной безопасности. Соответственно Трибунал стал, по сути, исполнительным орудием Комитета общественного спасения, находясь под огромным влиянием Робеспьера и лично Кутона. В каждой секции было по трое судей, которые решали дела с участием 7-9 присяжных, выбранных ими самими. По определению, Трибунал применял только одну меру наказания — смертную казнь. Декретом 10 июня 1794 г. террористической направленности Ревтрибунала было придано законное основание. Согласно декрету, “революционный трибунал учрежден для того, чтобы наказывать врагов , народа”. Преследование врагов народа стало определяющим мотивом репрессий. К “врагам” были отнесены все, кто призывал к восстановлению королевской власти, поддерживал сношения с врагами республики, клеветал на патриотизм, распространял слухи, развращающие общественные нравы, “ослаблял чистоту революционных принципов”, недобросовестные поставщики в армию и т. п. Разбор дел в Ревтрибунале проходил по условной судебной процедуре, по новым процессуальным правилам. Уликами признавались любые доказательства, в т, ч. моральные' Предварительное расследование отменялось, допрос совмещался с судебным рассмотрением. В случае, если улики были налицо, то свидетелей не вызывали. “Заговорщикам защитников не полагалось”. Апелляции и кассации не допускались. Единственным наказанием была смертная казнь, которую приводили в исполнение в день вынесения приговора.
Еще одним законным основанием массового террора стал декрет “О подозрительных” (17 сентября 1793 г.) Согласно ему see лица, объявленные “подозрительными”, немедленно должны быть арестованы. “Подозрительными” объявлялись все, “кто своими связями, поведением, речами, сочинениями... проявил себя как сторонник тирании”, кто был' смещен с должностных постов, кто эмигрировал, кто не мог доказать своей благонадежности и т. п. Списки “подозрительных” должны были составляться по округам особыми наблюдательными комитетами, заменившими органы самоуправления.
Сентябрьский декрет дал толчок первой волне массового террора, т. к. сентябрьской резне. В течение месяца только в Париже казнили ежедневно по 28-30 чел. Под преследование попадали все не присягнувшие новой власти священники, социально “чуждые” лица, бывшие аристократы, ведшие “нереволюционный” образ жизни. На гильотнну была отправлена и жена казненного Людовика XVI Мария-Антуанетта. В большинстве случаев мотивом приговора были обвинения в мятежах или изменах (78% осужденных), были и экономические преступления (1%). Наиболее своеобразной чертой террора стало то, что в социальном отношении он коснулся в главном самого революционного “третьего сословия” (75% казненных;дворян — 9%, духовенства — 5%)- На местах инициированный из центра террор, помноженный на самодеятельность снизу, превратился в массовые внесудебные расправы. В Марселе несколько сот заключенных, членов семей эмигрантов, были затоплены на барже в море. В Нанте до 3 тыс, заключенных потопили в р. Луаре. Практиковались разрушения городов, оказавших неповиновение центру. Всего за год якобинского правления было казнено до 40 тыс. чел., более 500 тыс. было заключено в тюрьмы и подобие тюрем, причем власть устранялась от всякого содержания заключенных
Началом особо жестокого террора стали выстрелы в одного из лидеров якобинцев в апреле 1794 г. Одновременно обвинения во
враждебной деятельности раскололи сам правительственный лагерь (не обошлось и без сведения личных счетов). На основе провокационного обвинения были казнены выступившие против Робеспьера сторонники радикала Эберта. Спустя месяц были обвинены в контрреволюции и казнены несколько десятков якобинцев во главе с Дантоном.
Внутренние раздоры и внеправовой террор окончательно изоли* ровали группировку Робеспьера, Сен-Жюста, Кутона от левоцент-ристской части Конвента. Опираясь на растущее недовольство в стране, на окрепшую армию, ставшую реальной политической силой под командованием новых революционных генералов, центристы во главе с Тальеном и Баррасом подготовили внутриправительч ,ственный заговор.
В результате санкционированного Конвентом термидорианского переворота
(8-9 термидора / 26-27 июля 1794 г.) диктатура правительства якобинцев была ликвидирована. Робеспьер м 22 его ближайших сподвижника были гильотинированы. Позднее та же участь постигла еще 71 человека за попытки восстановить Парижскую коммуну. Политически переворот передал власть в руки более умеренного революционного крыла, для которого идеалы собственности, порядка и конституции были непререкаемыми. Немалое значение в перевороте сыграло и точное осознание гибельности расширявшегося террора.
В течение года (июль 1794 — август 1795 гг.) Конвент ликвидировал важнейшие административные и политические институты диктатуры. Было проведено персональное обновление правительственных комитетов, сокращены полномочия Комитета общественного спасения. На основе декрета I августа 1794 г. затих террор, была изменена политика Революционного трибунала (следовало отныне устанавливать умышленную виновность в приписанном преступлении), в мае 1795 г. Трибунал был упразднен. Упразднены революционные комитеты на местах, а также изменена деятельность наблюдательных комитетов. Преобразования в конституционную сторону не обошлись без репрессий в отношении бывших санкюлотов, поднявших целую серию мятежей. В преодолении экономического и финансового кризиса правительство пошло путем отмены социально-регулирующего законодательства якобинцев: была введена свобода импорта, в декабре 1794 г. полностью упразднены максимумы. Отменялся утопический культ Верховного существа, церкви были возвращены верующим, но проводить религиозные церемонии не разрешалось. Восстановились общественная жизнь, похожий на старый быт.
В условиях стабилизации была подготовлена и принята новая конституция страны. В апреле 1795 г. Конвент назначил комиссию из 11 членов для разработки новых принципов организации власти.
Конституция 1795 г. была детализированным и объемным документом. Она утверждала республиканский строй на основе самого строгого разделения властей, преобладания законодательного корпуса.
Конституция открывалась Декларацией гражданских прав. В главном она следовала Декларации 1789 г., утверждая “свободу, равенство, безопасность и собственность”. Вместе с тем Декларация впервые включила положения о гражданских обязанностях, составленные в моралистически-просветительском духе: не вредить другому, делать добро, соблюдать законы и семейный долг. В самом тексте Конституции содержалось много положений, которыми определялись нормы правительственной деятельности и правовой политики. Подтверждалось отсутствие ограничений торговой, промышленной и иной деятельности, запрещался режим государственного регулирования, ограничивалась деятельность политических обществ. Подробно была определена свобода собственности как право “пользоваться и располагать своими имуществами, своими доходами, плодами своего труда и своего производства”.
Организация государственной власти основывалась на преувеличенном внимании к разделению институтов и их полномочий:
“Не может существовать социальных гарантий без разделения властей”. В организацию законодательной власти вводилось начало бикамерализма — создавались две уравновешивающие Друг друга палаты. Совет 500 составлялся из депутатов, выбранных путем двухстепенного голосования по особым департаментским собраниям. Сохранялись принципы всеобщего избирательного права для всех французов старше 21 года. Но для выборщиков второго уровня устанавливались повышенные возрастной и имущественный цензы. Вторая палата — Совет старейшин в 250 чел. — составлялась из делегатов от департаментов. Для членов всего законодательного корпуса были установлены повышенные имущественный, возрастной и оседлости цензы. Совет пятисот обладал законодательной инициативой, утверждались же законы во второй палате. Строго оговорен был запрет законодательному корпусу брать на себя полномочия исполнительной или судебной власти. Палаты действовали только врозь, общие собрания не допускались.
Исполнительная власть вручалась Директории из 5 членов. Их назначал законодательный корпус (Совет 500 предлагал список, Совет старейшин утверждал). Главы государства не предполагалось, каждый из директоров председательствовал по 3 месяца для подписания актов. Директория ведала вопросами безопасности, армией, назначением должностных лиц (т. е. воспроизводила Комитет общественного спасения, но без диктаторской власти). Управление ведомствами вручалось 6-8 министрам, назначавшимся Директорией. Однако министры были только чиновниками и не составляли правительственного совета.
правление департаментами было децентрализовано. Ликвидировались округа. Значение местных выборных властей было несколько сокращено тем, что Директория была вправе аннулировать
департаментские решения.
Реорганизации подверглась и юстиция. Кроме местных судов, создавались высшие кассационные инстанции. Юстиция должна была быть бесплатной, суд — гласным и открытым, судьи по-прежнему выбирались на местах. Специально были оговорены гарантии против внесудебных арестов.
После принятия Конституции Конвент утвердил специальный декрет об обеспечении преемственности законодательного корпуса (22 августа 1795 г.). Согласно ему не менее 2/3 будущего состава законодателей должны были быть избраны из членов Конвента. Это должно было сохранить центристское политическое равновесие и предотвратить наступление роялистской реакции.
Всенародный плебисцит (1 млн. чел. : 50 тыс.) высказался за Конституцию, декреты были отвергнуты, но от этого не потеряли силу. В голосовании впервые приняла участие армия. 26 октября 1795 г. Конвент разошелся. Установленный революцией республиканский строй приобрел стабильные очертания.