Социальная свобода и политическая власть

Введение

Свобода является, на наш взгляд, диффузной социальной структурой, за счет различных нормативных элементов и ресурсов которой, в своей повторяемости воспроизводимых в разных других социальных структурах (во власти и повседневных практиках социальных групп), возводится фундамент стабильности и устойчивости социальных институтов общества.

Новые общественные движения, появившиеся в конце XX-го века имеют ряд отличительных черт, обусловленных их «рождением» в постиндустриальном обществе. Во-первых, новые социальные движения, основанные на принципах «сетевого общества» оказываются неиерархичными, полицентричными и, тем самым, могут охватывать широкие круги участников; в то же время эта сетевая структура затрудняет борьбу с движением. Во-вторых, новые общественные движения формируются не посредством политического действия или столкновения, а скорее влияя на общественное мнение. Получается, что новые социальные движения становятся единственными и главными инструментами выражения общественного мнения и влияния на политическую власть.

Интеграционный тип политического протеста

В то же время, несмотря на то, что они являются механизмами влияния на политическую власть, общественные движения могут развиваться независимо от политических действий, имеющих в виду прямой захват государственной власти. Это объясняется следующим тезисом: в обществе, где господствует экономика, фундаментальные конфликты оказываются в сфере труда; но в постиндустриальном обществе экономика не является господствующим элементом, экономическое господство является следствием господства интеллектуального, соответственно, и фундаментальные конфликты, если не покидают экономическую сферу, то рассеиваются и пронизывают все сферы общественной жизни. Сегодня общественные движения характеризуются, прежде всего, тем, что они являются чисто социальными (то есть обращенными на социальные проблемы, в противовес концентрации внимания на политических проблемах в общественных движениях индустриального общества).

Полицентричность движения не в последнюю очередь объясняется очень широким спектром организаций и групп, входящих в него. В движение входят:

энвайронменталисты, группы поддержки концепции устойчивого развития, представители «зеленых партий»;

профсоюзные деятели, социалисты;

противники свободной торговли и программы структурной адаптации, представители малого бизнеса, антикорпоративные течения;

антивоенные организации, защитники прав человека, жертв политических репрессий, гражданской суверенности;

представители национальных движений освобождения из стран Южной Америки, Африки, религиозные организации, фермеры и безземельные крестьяне, защитники прав на землю, семена и другие природные ресурсы;

анархисты, киберпанки, хакеры (Леггеви К.,2005).

Не последнюю роль в формировании движения сыграли и телекоммуникации. Получился определенный парадокс: вызванные к жизни прогрессом производительных сил, глобализацией, информационные (сетевые) технологии стали одним из важнейших, практически работающих инструментов борьбы с глобализацией. Точно также, как корпорации, внедряя новые технологии, теоретически создают возможность людям высвободить кучу времени и тем самым непреднамеренно открывают перспективу освобождения от труда, так и развитие новых системных коммуникаций предоставляет шансы их альтернативного использования.

При этом, не смотря на разнородность движения, альтерглобалистам, как сетевой организации, присущи ряд черт, наилучшим образом их характеризующих:

«неиерархичность, децентрализация, преимущественно горизонтальная и/или функциональная кооперация участников;

гибкость, подвижность, изменчивость форм и конфигураций;

легкость и быстрота создания и распада структур; открытость для «входа» и «выхода»;

общедоступность сетевых ресурсов (прежде всего - информационных);

равноправие участников сети, независимо от их роли, масштаба, ресурсов;

не только некоммерческая, но и антирыночная направленность;

вторичность форм и структур по отношению к содержанию деятельности;

уникальность сетей» (Альтерглобализм, 2003).

Таким образом, движение за альтернативную глобализацию предстает перед нами как организация равных людей, объединенных общей целью на добровольной основе. Символично, что одним из героев альтерглобалистов стал Субкоманданте Маркос - человек, который сам себя называет одним из идеологов восстания сапатистов в Мексике. Человек, носящий маску, которая скрывает его лицо, но оставляет открытыми глаза, что подчеркивает его близость к коллективу и «делает неотличимым от бойцов» (Кагарлицкий, Б.Ю.,2003).

Другими характерными чертами ДАГ являются:

«интернационализм движения, которое с самого начала было международным и по кругу участников, и по целям, и по методам; его ценность заключается именно в том, что оно представляет собой не национал-государственническую…, но всемирную, постглобалистическую альтернативу;

интерклассовость и интеридеологичность, направленность против всех форм отчуждения и гегемонии, а не только против эксплуатации наемных работников;

антигегемонистский (а в своих наиболее развитых формах - антикапиталистический) характер движения, лозунгом которого не случайно стали слова “Мир - не товар”; даже умеренные его активисты выступают за выведение из под контроля рынка и капитала земли, воды, основных природных ресурсов, а также знания, образования, культурных ценностей и системы обеспечения базовых потребностей человека (пища, жилище, здравоохранение); тогда как радикальные считают необходимым изменение господствующего ныне мира отчуждения в целом, продвижения от “царства необходимости” к “царству свободы”».

Таким образом, ДАГ сформировалось как «сетевое общество», не имеющее ни жесткой иерархии, ни четко обозначенной структуры. Вместе с тем движение массово, и в то же время мобильно (именно благодаря высокой технической оснащенности), что дает ему преимущество в борьбе с агентами тотальной гегемонии капитала. У движения нет единого идеологического центра, харизматического лидера, иерархии, ролевой системы и других атрибутов традиционных движений. Нет в них и гегемона единственной организации. Эта черта эмпирически опровергает концепции классиков теории коллективного поведения о необходимости поддержки вождя, который пленяет своим гипнотическим авторитетом. Невозможно найти человека, который смог бы назвать себя лидером экологического, женского, рабочего, а тем более такого массового и сложного по составу движения как альтерглобалистское.

Некоторые подходы к изучению имиджа политического лидера

Слово «имидж» английского происхождения и дословно переводится как «образ» (от англ. image). Многие справочные издания раскрывают понятия «имидж», трактуя его как «целенаправленно формируемый образ»; как «сложившийся в массовом сознании и имеющий характер стереотипа эмоционально окрашенный образ»; как «набор определенных качеств, которые люди ассоциируют с определенной индивидуальностью» и т.д.

Имидж лидера - это комплексное, многогранное понятие, интегрирующее подходы многих наук. Рассмотрение имиджа политического лидера в рамках психологического подхода дает возможность выявить взаимосвязь между профессиональными и личностными качествами, корреляцию реальных личностно-деловых качеств политического лидера и представлений, сформированных в общественном сознании. Восприятие имиджа лидера осуществляется через соотнесение объекта восприятия с уже имеющимися образами, стереотипами, системой ценностей, интересами и ожиданиями, сложившимися в сознании людей и определение его в нишу известных иерархий.

К ранним концепциям, объясняющим природу политического лидерства, с точки зрения психологического подхода, можно отнести «теорию героев» и «теорию черт». Т. Карлайл, Е. Дженнингс, Дж. Дауд, представители героической теории, рассматривали историю как творение великих людей, чьи способности, бесспорно, «увлекали массы». Вслед за развитием героической теории возникает «теория черт», сторонники этого подхода (Э. Богардус, Л. Бернард, В. Бинхам, О. Тэд) считали, что лидером человека делают определенные психологические качества и черты, такие как: способности; достижения - образование; ответственность; участие - активность, кооперация; статус - социально-экономическое положение, популярность; и, наконец, ситуативные черты личности.

Имидж политического лидера оценивается не только по позитивным чертам и качествам. Негативные черты - злоупотребление властью, слабость, нерешительность, безответственность, вовлечение в ненужную войну, нестабильность, эгоизм, опрометчивость - тоже принимаются во внимание.

В отечественной литературе можно выделить работы Л. Я. Гозман, Е. Б. Шестопал, Е. В. Егоровой-Гатман, в центре внимания которых находится тщательный анализ взаимосвязанных структурных элементов личности политического лидера.

Политологический подход рассматривает имидж политического лидера с двух сторон. С одной стороны, лидер предстает как создатель своего имиджа, с другой, имидж формируется социумом, т.е. ролевыми требованиями, которые предъявляет общество к имиджу лидера. Имидж политического лидера в определенной степени является отражением ожиданий электората, в сознании которого он сформировался.

Структурную схему имиджа лидера предлагает отечественная исследовательница Е. В. Егорова-Гантман, в которой она выделяет три группы его составляющих: персональные, социальные и символические. К персональным характеристикам относятся физические, психофизиологические особенности, его характер, тип личности и т. д. Социальная группа характеристик включает статус, связанный с официальной позицией, происхождением, богатством и другими признаками. Символическая группа характеристик достаточно устойчивая и неизменная, к ней относятся культурные архетипы.

Архетип - первичная форма, образец, модель, которая определяет строй человеческой мысли. Лидерский архетип - некий постоянный набор качеств, которыми должен обладать любой лидер, связанных с некоторым идеальным типом.

Карл Юнг выдвинул концепцию архетипических знаков, которые содержатся в сознании человека от рождения. Благодаря этому врожденному механизму происходит быстрая обработка биологически-значимой информации - на бессознательном уровне.

В политологическом подходе явно просматривается коммуникативная функция имиджа. Имидж, на взгляд С. Ф. Лисовского, является коммуникацией с обратной связью, который «должен не только подстраиваться под ожидания аудитории, но и все время меняться, чтобы удовлетворять эти ожидания полностью.

С точки зрения социологического подхода имидж лидера изучается в контексте его межличностных коммуникативных взаимоотношений в группе. Основное предназначение имиджа заключается в самоидентификации субъекта, его самопрезентации как некоего персонажа, а также в целенаправленном позиционировании определенного имиджа.

В рамках социологического подхода интересен драматургический подход Ирвина Гофмана, - подход театрального представления. Гофман отождествляет взаимодействие людей с театром, когда человек в каждой из социальных ситуаций играет определенные ему роли, под которыми автор понимает «…свод прав и обязанностей, сопряженных с данным статусом». Исполнителей ролей И. Гофман разделяет на две группы: циники и искренние. Циничный исполнитель - тот, кто не идентифицирует себя со своей ролью, им движет корыстная цель - управлять убежденностью своей аудитории. Такого исполнителя совершенно не волнует конечный результат - какое представление сложится у аудитории. Искренний исполнитель роли искренне и честно играет свою роль, идентифицируя себя с ней.

Осознание свободы через «вхождение во власть»

Осмысление открывшихся свобод в трансформирующемся украинском обществе происходит на основе статусных и функциональных позиций различных социальных групп. В свою очередь, в публичной сфере находят свое выражение политический, правовой, научный и культурный дискурсы, составляющие институциональный уровень социума. Они, как правило, ориентированы на неолиберальный тип свободы и соответствие западным стандартам прав человека, что, в частности, отображено в распоряжении Кабинета Министров Украины «Об одобрении Концепции содействия органами исполнительной власти развитию гражданского общества» № 1035-р от 21 ноября 2007 года. Государственные органы власти, политические силы и интеллектуальные круги стремятся структурировать и содержательно наполнить понимание свободы посредством создания новых институциональных моделей, отличающихся от режима «Кучмы» и «Кравчука». Законодательная инициатива, связанная с созданием новой, отличной от предыдущих, украинской дискурсивной модели свободы, выражена, в особенности, в постановлении Кабинета Министров Украины «Об утверждении Программы деятельности Кабинета Министров Украины «Украинский прорыв: для людей, а не политиков» № 14 от 16 января 2008 года. Таким образом, юридически закрепленные гражданские, политические, социально-экономические и культурные права, тенденции конструирования новых социокультурных идентичностей предопределяют характер и грани свободы различных социальных групп. Вместе с тем, отсутствие процедурной оформленности и реализации узаконенных прав и декларируемых социокультурных возможностей создает основу для иного осознания свободы социальными общностями, отделенными от власти и не находящими личного экономического интереса в новых условиях. Данное противоречие составляет проблему исследования и объясняет его актуальность.

Экспертный опрос, контент-анализ прессы, социальный эксперимент, глубинное и полуформализованное интервью выступают в качестве эмпирических методов исследования по указанной проблеме. Экспертами являются лица, представляющие институты политической власти, права, науки, образования, а также руководители ряда правоохранительных органов на локально-территориальном уровне. Основной задачей контент-анализа прессы является сравнительный анализ альтернативных точек зрения на характер и процедурные способы функционирования свободы в украинском обществе (трех газет, представляющих платформы разных политических партий и своеобразно понимающих европейские институциональные требования). Проведение социального эксперимента предусматривает сопоставление работы с аудиториями участников образовательных проектов международной организации, «инсценирующей» глобальное распространение демократии, с аналогичной деятельностью региональной самоорганизационной структуры, «играющей» в локальную инициативу. Глубинные и полуформализованные интервью ориентированы на выявление латентных и альтернативных смыслов свободы, образованных в узких и замкнутых субкультурных и контркультурных группах. Иначе - эмпирическая часть исследования позволяет выделить и сопоставить внутренние и межуровневые противоречия в функционировании свободы как феномена, обладающего специфическими траекториями своего процедурного осуществления.

В ходе исследования предполагается проверить несколько гипотез: насколько функционирующие самодеятельные организации граждан понимают свои собственные задачи и каким образом процедурно содействуют обеспечению прав и свобод граждан; каким образом международные неправительственные организации, работающие в Украине, связаны с региональными институтами гражданского общества; каковы приоритеты и содержательные смыслы программ, призванных процедурно реализовывать ожидания разных социальных групп, активно вовлеченных в политический процесс.

Современное международное право, внутренняя неолиберальная юридическая система, а также интеллектуальный дискурс предполагают формирование и развитие мультикультурного и поликонфессионального общества. Это означает, что институциональные структуры социальных организаций, оппозиции разных уровней организаций, в том числе политических движений, предусматривают включенность в повседневные практики социальных общностей, прежде всего, свободной и рациональной самоидентификации.

Одними из ведущих международных неправительственных организаций, работающих в Украине и связанных с выражением западных (в основном, американских) политических ценностей и ориентиров, являются Международный республиканский институт содействия развитию демократии в Украине, Всеукраинское общественное объединение «Общественная лига Украина-НАТО», а также Центр информации и документации НАТО. Примером самодеятельной организации граждан в г. Одессе выступает Молодежный совет при исполнительном комитете Одесского городского совета. В свою очередь, идентификационные практики большинства социальных групп порождают такие образы и стили жизни, а также такие формы зависимости и ответственности, процедурное обеспечение которых представляется широким слоям общества более предпочтительным, нежели процедурная реализация принятых государством и основными политическими партиями, победившими на выборах, институционализированных норм и ценностей, предполагающих иные проявления зависимости и ответственности. В ракурсе именно этих противоречий и находит свою предметную область социологический угол зрения на свободу.

Что касается самой свободы, то ее семантические смыслы достаточно разнообразны. Под свободой можно понимать форму проявления «социального», находящую свое структурное выражение в ценностях, нормах, целях, а также способах и средствах их достижения. Другой структурной стороной свободы выступают иерархически соподчиненные виды зависимости и ответственности, вписывающиеся в идентификационные практики различных социальных субъектов. Э. Гидденс отмечает: «Устройство общественных институтов можно осмыслить, поняв, каким образом различные социальные деятельности «растягиваются» в широком пространственно-временном диапазоне».

Заключение

Таким образом, имидж политического лидера - это цельное образование, которое зависит как от субъективных характеристик и факторов (личностные качества и свойства), так и от объективных условий - социокультурных, экономических - функционирования лидера и его окружения. Имидж политического лидера является одним из важнейших факторов развития политической культуры, и в связи с глобальными изменениями в российском обществе становится объектом изучения.

Вследствие интенсивной трансформации всех сфер жизни российского общества, происходит наполнение современного социокультурного пространства новыми нормами и стилями, смыслами и формами общения, образами и ценностями. Глобальные изменения, затрагивающие политическую сферу, такие как модернизация, демократизация, интеграция политического пространства и др., обогатили политическую жизнь новыми явлениями и свойствами и стремительно усилили роль эффективности управления страной и обществом в целом. Деятельность государства отождествляется с деятельностью политических лидеров. В настоящее время черты имиджа политического лидера должны соотноситься с благосостоянием, безопасностью страны и позиционированием государства на международной арене. В связи с этим возникает необходимость более внимательного изучения имиджа политического лидера.

Список литературы

1. Турен А. (2008) Возвращение человека действующего. Очерк социологии. М.: Научный мир.

2. Гидденс Э. (2006) Устроение общества: очерк теории структурации. М.: Академический Проект.

3. Современный словарь иностранных слов: Ок. 20000 слов.- 4-е изд., стер. - М.: Рус. Яз., 2007.

4. Психологический словарь. М., 2006.

5. Benton R. E., Woodword G. C. Political Communication in America. N.Y., 2005.

6. Лисовский С. Ф. Политическая реклама. М.: ИВЦ «Маркетинг», 2008.

7. Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни / Пер. с англ. А.Д.Ковалева; Ин-т социологии РАН и др. - М.: Кучковое поле, 2008.

8. Альтерглобализм: теория и практика «антиглобалистского движения». (2008) Под ред. А.В. Бузгалина. - М.: Едиториал УРСС.

9. Бузгалин, А.В. (2007) Альтерглобализм как феномен современного мира // Полис. - №2. Кагарлицкий, Б.Ю. (2007) Восстание среднего класса - М.: Ультра. Культура.

10. Леггеви К. (2008) Транснациональные движения и вопрос демократии // Неприкосновенный запас: дебаты о политике и культуре №1.