план
«Поучение» Владимира Мономаха
Заключение
Список литературы
Введение
Встречаясь с литературой Древней Руси, мы всякий раз удивляемся каждому произведению, вышедшему из под пера наших предков. Любому из этих произведений литературоведы дают своё объяснение, каждый по-своему интерпретируя истоки того или иного сочинения, исторические и литературные предпосылки к его созданию, общественную ситуацию, повлиявшую на автора. Но каждое из произведений Древней Руси удивляет индивидуальностью своего стиля и отличностью от других произведений той эпохи. Главной общей чертой в основной массе русской литературы древнейшего периода является то, что «она поставила в центр своих исканий человека, она ему служит, ему сочувствует, его изображает, в нем отражает национальные черты, в нем ищет идеалы». [1]
Одним из подобных произведений и является «Поучение» Владимира Мономаха, которое представляет собой своеобразное собрание его сочинений: это собственно «Поучение», автобиография и письмо к князю Олегу Святославичу. Молитва, находящаяся в конце этого собрания сочинений, которая приписывается Мономаху, судя по всему, ему не принадлежит. [2]
Поучение Владимира Мономаха заслуженно занимает весьма почётное место в ряду памятников исповедального, автобиографического жанра классической русской словесности. Своей известностью произведение обязано прежде всего высоким и личным достоинствам его автора — выдающейся, легендарной фигуры в истории Руси, а также уникальности памятника, который сохранился в единственном рукописном подлиннике-списке пергаменной летописи писца Лаврентия, датированной 1377 годом.
Важной чертой «Поучения» Мономаха является его гуманистическая направленность, обращённость к Человеку, его духовному миру, что тесно связано с гуманистическим характером авторского мировоззрения. Более того, защищённое на 100 процентов как надёжный рукописный литературный источник, «Поучение» по своему содержанию высоко-патриотично и высоко-пристрастно к судьбам Русской земли в целом и каждого человека в отдельности — будь то князь, духовное лицо или любой мирянин. Кроме того, «Поучение» прочно вписано в общеевропейскую средневековую литературную традицию королевских, императорских наставлений наследникам и потомкам — английским и французским, византийским.
«Поучение» Владимира Мономаха
Время правления Мономаха, по словам одного историка, — «одна из самых благополучных страниц в истории Киевщины». [3] Мономах приобрел себе популярность в борьбе с половцами, и во все время княжения Мономаха в Киеве не упоминается ни одного набега половцев на русские земли. Недаром певец «Слова о полку Игореве восклицает: „О стонати Русской земли, помянувши пръвую годину и пръвых князей! Того стараго Владимира нельзя бе пригвоздити к горам киевским“. [4] Он достиг небывалого могущества и влияния, соединив в своих руках, или, вернее, в руках своей семьи, по крайней мере три четверти тогдашней Руси. Владимир скончался 19 мая 1125 года после двенадцатилетнего княжения в Киеве на семьдесят третьем году жизни. По словам летописца, „святителе жалящеси плакахуся по святом и добром князи, весь народ и вси людие по немъ плакахуся, якоже дети по отцю или по матери, плакахуся по нем вси людие“. [5]
Несмотря на свою набожность, чистоту жизни и усердие к духовенству, Владимир, однако не был причислен к лику святых, как его сын Мстислав. Может быть, духовенство, весьма уважавшее Мономаха, чувствовало, что его деятельностью руководили, в основном, житейские расчеты.
»Поучение" дошло до нашего времени совершенно случайно в составе одного из списков Лаврентьевской летописи. Этот список мог сгореть в московском пожаре 1812 года вместе со списком «Слова о полку Игореве» в библиотеке Мусина-Пушкина. Не сгорел он по чистой случайности, потому что был взят Н.М. Карамзиным.
«Поучение» искусственно вставлено в летопись, прерывая связное и цельное повествование о событиях 1096 года. Оно было написано не ранее 1117 года, когда Мономаху было уже 64 года. [6] Об этом свидетельствует и сам текст «Поучения». Владимир говорит, что написал его [7]
1.
Сидя на санях,
Сhдя на санех,
что, по мнению большинства исследователей, говорит о его преклонном возрасте к моменту написания «Поучения». Дело в том, что в Древней Руси покойников в церковь на отпевание, а затем на кладбище возили на санях, поэтому выражение «сидеть на санях» скорее всего означает «одной ногой в могиле». [8]
Поводом к написанию первой части его «Поучения» послужил приход послов от его братьев с предложением:
3.
«Поспеши к нам, и выгоним Ростиславичей, и волость их отнимем; если же не пойдешь с нами, то мы — сами по себе будем, а ты — сам по себе». И ответил я: «Хоть вы и гневаетесь, не могу я ни с вами пойти, ни крестоцелование преступить».
«Потъснися к нам, да выженемъ Ростиславича и волость ихъ отъимем; иже ли не поидеши с нами, то мы собh будем, а ты собh». И рhхъ: «Аще вы ся и гнhваете, не могу вы я ити, ни креста переступити»
4.
И, отпустив их, взял Псалтырь, в печали разогнул ее, и вот что мне вынулось: «О чем печалишься, душа моя? Зачем смущаешь меня? » — и прочее. И потом собрал я эти полюбившиеся слова и расположил их по порядку и написал. Если вам последние не понравятся, начальные хоть возьмите.
И отрядивъ я, вземъ Псалтырю, в печали разгнухъ я, и то ми ся выня: «Вскую печалуеши, душе? Вскую смущаеши мя? » и прочая. И потомь собрах словца си любая, и складохъ по ряду, и написах: Аще вы послhдняя не люба а передняя приимайте.
Владимир для выяснения воли Божией использует, можно сказать, традиционный по тем временам способ: помолившись, открывает Псалтырь, и, прочитав первые слова, использует их как руководство к действию.
5.
«Зачем печалишься, душа моя? Зачем смущаешь меня? Уповай на Бога, ибо верю в Него». «Не соревнуйся с лукавыми, не завидуй творящим беззаконие, ибо лукавые будут истреблены, послушные же Господу будут владеть землей».
«Вскую печална еси, душе моя? Вскую смущаеши мя? Уповаи на бога, яко исповhмся ему». «Не ревнуй лукавнующимъ, ни завиди творящимъ безаконье, зане лукавнующии потребятся, терпящии же господа, — ти обладають землею.
В первых же мы встречаем осуждение того беззакония, на которое пытались его подбить князья: „не соревнуйся с лукавыми, не завидуй творящим беззаконие“. Тем самым Мономах хочет показать всю пагубность междоусобных войн, которые часто раздирали в то время Русь.
Итак, взяв повод к нравоучению от этого визита, Мономах от наставлений князьям переходит к поучению о христианской жизни вообще, адресуя свое „Поучение“ в первую очередь своим детям, а затем и любому другому христианину, который будет читать эти строки:
1.
Дети мои или иной кто, слушая эту грамотку, не посмейтесь, но кому из детей моих она будет люба, пусть примет ее в сердце свое и не станет лениться, а будет трудиться.
Да дhти мои, или инъ кто, слышавъ сю грамотицю, не посмhйтеся, но ему же люба дhтий моихъ, а приметь е в сердце свое, и не лhнитися начнеть, тако же и тружатися.
Юношам он, ссылаясь на авторитет святого Василия (видимо имея ввиду поучение св. Василия Великого о том, как юношам извлекать полезное для себя из книг языческих философов) советует:
8.
иметь душу чистую и непорочную, тело худое, беседу кроткую и соблюдать слово Господне: „Есть и пить без шума великого, при старых молчать, премудрых слушать, старшим покоряться с равными и младшими любовь иметь, без лукавства беседуя, а побольше разуметь; не свиреповать словом, не хулить в беседе, не смеяться много, стыдиться старших, с нелепыми женщинами не беседовать, глаза держать книзу, а душу ввысь, избегать суеты; не уклоняться учить увлекающихся властью, ни во что ставить всеобщий почет. Если кто из вас может другим принести пользу, от Бога на воздаяние пусть надеется и вечных благ насладится“.
душа чисты, нескверньни, телеси худу, кротку беседу и в миру слово господне: „Яди и питью бесъ плища велика быти, при старых молчати, премудрыхъ слушати, старhйшимъ покарятися, с точными и меншиими любовь имhти; без луки бесhдующе, а много разумhти; не сверhповати словомь, ни хулити бесhдою, не обило смhятися, срамлятися старhйших, к женам нелhпымъ не бесhдовати, долу очи имhти, а душю горh, пребhгати; не стрhкати учить легкых власти, ни в кую же имhти, еже от всhх честь. Аще ли кто васъ можеть инhмъ услhти, от бога мьзды да чаеть и вhчных благъ насладится“.
От поучения юношам он переходит к наставлению христианам вообще, рисуя перед глазами читателя евангельский образ человека кроткого, воздержанного в речах, смиренного умом:
9.
Научись, верующий человек, быть благочестию свершителем, научись, по евангельскому слову, „очам управлению, языка воздержанию, ума смирению, тела подчинению, гнева подавлению, иметь помыслы чистые, побуждая себя на добрые дела, Господа ради“;
Научися, вhрный человhче, быти благочестию делатель, научися, по евангельскому словеси, „очима управленье, языку удержанье, уму смhренье, тhлу порабощенье, гнhву погубленье, помыслъ чистъ имhти, понужаяся на добрая дhла, господа ради“;
Продолжая речь свою, Мономах переходит к самым высоким христианским добродетелям: любви к врагам и ненависти ко греху:
9.
»лишаемый — не мсти, ненавидимый — люби, гонимый — терпи, хулимый — молчи, умертви грех".
«лишаемъ — не мьсти, ненавидимъ — люби, гонимъ — терпи, хулимъ — моли, умертви грhхъ».
Власть имущим он советует со всеми поступать милосердно:
9.
«Избавляйте обижаемого, давайте суд сироте, оправдывайте вдовицу».
«Избавите обидима, судите сиротh, оправдайте вдовицю».
Наконец, упоминает Владимир о посте и покаянии, которые необходимы христианину как птице необходимо два крыла, и как птица не может лететь с одним крылом, так и христианин не может обойтись без поста или покаяния. Образное сравнение поста с весной, а покаяния с весенним первоцветом являет покаяние непосредственным следствием поста: --PAGE_BREAK--
9.
«Воссияет весна поста и цветок покаяния; очистим себя, братья, от всякой крови телесной и душевной. Взывая к Светодавцу, скажем: „Слава Тебе, Человеколюбец! “
»Восияеть весна постная и цвhтъ покаянья, очистимъ собе, братья, от всякой крови плотьскыя и душевныя. Свhтодавцю вопьюще рцhмъ: Слава тобh, человhколюбче! ".
Затем Владимир переходит к описанию милосердия Божия, говоря:
10.
Поистине, дети мои, разумейте, что Человеколюбец Бог милостив и премилостив. Господь наш, владея и жизнью и смертью, согрешения наши превыше голов наших терпит всю нашу жизнь…
Поистинh, дhти моя, разумhйте, како ти есть человhколюбець богъ милостивъ и премилостивъ. Господь нашь, владhя и животомъ и смертью, согрhшенья наша выше главы нашея терпить, и пакы и до живота нашего.
В «Поучении» можно найти и совет, как жить христианину в миру. В христианской литературе очень много пишется о жизни монашеской, но редко можно встретить поучения о том, как же спасаться вне монастырей. Мономах пишет:
10.
Как отец, чадо свое любя, бьет его и опять привлекает к себе, так же и Господь наш показал нам победу над врагами, как тремя делами добрыми избавляться от них и побеждать их: покаянием, слезами и милостынею.
Яко отець, чадо свое любя, бья, и пакы привлачить е к собh, тако же и господь нашь показал ны есть на врагы победу, 3-ми дhлы добрыми избыти его и побhдити его: покаяньемъ, слезами и милостынею.
Более того, опираясь на эти три добрых дела, — покаяние, слезы и милостыня, — автор развивает учение о малом доброделании. Он говорит, что Господь не требует от нас великих подвигов, потому что многие люди, видя тяжесть подобных трудов, не исполняют вообще ничего. Господу надо лишь наше сердце, по словам премудрого Соломона (Прит.23, 26). А выражением нашего сердечного горения могут быть и малые дела, которые в глазах Божиих не отличаются от таких великих, как монашество, затворничество или голодание, если они творятся с чистым сердцем:
11.
Бога ради, не ленитесь, молю вас, не забывайте трех дел тех, не тяжки ведь они; ни затворничеством, ни монашеством, ни голоданием, которые иные добродетельные претерпевают, но малым делом можно получить милость Божию.
А бога дhля не лhнитеся, молю вы ся, не забывайте 3-х дhлъ тhхъ: не бо суть тяжка; ни одиночьство, ни чернечьство, ни голодъ, яко инии добрии терпять, но малым дhломь улучити милость божью.
Затем Мономах, следуя псалмопевцу Давиду, обращается к прославлению величия Божия, которое усматривается во всем творении:
12.
«Велик Ты, Господи, и чудны дела Твои, и благословенно и славно имя Твое вовеки по всей земле». Ибо кто не восхвалит и не прославит силу Твою и Твоих великих чудес и благ, устроенных на этом свете: как небо устроено, или как солнце, или как луна, или как звезды, и тьма, и свет, и земля на водах положена, Господи, Твоим промыслом! Звери различные, и птицы и рыбы украшены Твоим промыслом, Господи! И этому чуду подивимся, как из праха создал человека, как разнообразны человеческие лица; если и всех людей собрать, не у всех один облик, но каждый имеет свой облик лица, по Божьей мудрости. И тому подивимся, как птицы небесные из рая идут, и прежде всего в наши руки, и не поселяются в одной стране, но и сильные и слабые идут по всем землям, по Божьему повелению, чтобы наполнились леса и поля. И те же птицы небесные умудрены тобою, Господи: когда повелишь, то запоют и людей веселят; а когда не повелишь им, то и имея язык онемеют. «И благословен, Господи, и прославлен зело! „
“Велий еси, господи, и чюдна дhла твоя, и благословено и хвално имя твое в вhкы по всей земли». Иже кто не похвалить, ни прославляеть силы твоея и твоих великых чюдес и доброт, устроеных на семь свhтh: како небо устроено, како ли солнце, како ли луна, како ли звhзды, и там и свhт, и земля на водах положена, господи, твоимъ промыслом! Звhрье розноличнии, и птица и рыбы украшено твоимъ промыслом, господи! И сему чюду дивуемъся, како от персти создавъ человhка, како образи розноличнии въ человhчьскыхъ лицих, — аще и весь миръ совокупить, не вси въ одинъ образ, но кый же своимъ лиць образом, по божии мудрости. И сему ся подивуемы, како птица небесныя изъ ирья идут, и первhе, въ наши руцh, и не ставятся на одиной земли, но и силныя и худыя идут по всhмъ землямъ, божиимь повелhньемь, да наполнятся лhси и поля. И ты же птицh небесныя умудрены тобою, господи; егда повелиши, то вспоють, и человhкы веселять тобе; и егда же не повелиши имъ, языкъ же имhюще онемhють. «А благословенъ еси, господи, и хваленъ зhло! „
Долгое время считалось, что этот отрывок Мономах заимствовал из Шестоднева св. Василия Великого. Но ближайшим прототипом этого пассажа, вероятнее всего, является Шестоднев Иоанна Экзарха, который в то время был очень популярен на Руси. [9]
На этом Мономах заканчивает нравоучения “от Писания» и предлагает
13.
собственного слабого ума наставление.
от худаго моего безумья наказанье.
Первым делом он говорит:
14.
Если вам Бог смягчит сердце, пролейте слезы о грехах своих, говоря: «Как блудницу, разбойника и мытаря помиловал ты, так и нас, грешных, помилуй». И в церкви то делайте и ложась. Не пропускайте ни одной ночи, — если можете, поклонитесь до земли; если вам занеможется, то трижды. Не забывайте этого, не ленитесь, ибо тем ночным поклоном и молитвой человек побеждает дьявола, и что нагрешит за день, то этим человек избавляется.
Аще вы богъ умякчить сердце, и слезы своя испустите о грhсhх своих, рекуще: якоже блудницю и разбойника и мытаря помиловалъ еси, тако и нас грешных помилуй! И в церкви то дhйте и ложася. Не грhшите ни одину же ночь, аще можете, поклонитися до земли; а ли вы ся начнеть не мочи, а трижды. А того не забывайте, не лhнитеся, тhмь бо ночным поклоном и пhньем человъкъ побhжает дьявола, и что въ день согрhшить, а тhмъ человhкъ избываеть.
Далее Мономах предлагает практику непрестанного молитвенного делания. Он смело вводит в жизнь такой вид молитвы, который был распространен преимущественно в монастырях:
14.
Если и на коне едучи не будет у вас никакого дела и если других молитв не умеете сказать, то «Господи помилуй» взывайте беспрестанно втайне, ибо эта молитва всех лучше, — нежели думать безлепицу, ездя.
Аще и на кони hздяче не будеть ни с кым орудья, аще инhх молитвъ не умhете молвити а «Господи помилуй» зовите беспрестани, втайнh: та бо есть молитва всhх лhпши, нежели мыслити безлhпицю — hздя.
Не забывает Мономах и о помощи убогим, вдовицам и сиротам.
Интересен взгляд его на смертную казнь:
15.
Ни правого, ни виновного не убивайте и не повелевайте убить его; если и будет повинен смерти, то не губите никакой христианской души.
Ни права, ни крива не убивайте, ни повелhвайте убити его: аще будеть повиненъ смерти, а душа не погубляйте никакояже хрестьяны.
Выступает Мономах против клятвы и божбы, но поддерживает очень необходимый в те смутные времена обычай крестоцелования, которым скреплялись союзы между князьями:
15.
Если же вам придется крест целовать братии или кому-либо, то, проверив сердце свое, на чем можете устоять, на том и целуйте, а поцеловав, соблюдайте, чтобы, преступив, не погубить души своей.
Аще ли вы будете крестъ цhловати к братьи или г кому, а ли управивъше сердце свое, на нем же можете устояти, тоже цhлуйте, и цhловавше блюдhте, да не приступни, погубите душе своеh.
Призывает он также к уважению священнослужителей:
15.
с любовью принимайте от них благословение, и не устраняйтесь от них, и по силам любите и заботьтесь о них, чтобы получить по их молитве от Бога.
с любовью взимайте от них благословленье, и не устраняйтеся от них, и по силh любите и набдите, да приимете от них молитву… от бога.
Затем идет ряд самых разнообразных поучений. Он призывает не иметь гордости в сердце, приводя на ум свою смертность. Увещевает чтить старых, как отца, а молодых, как братьев. В дому не лениться, не полагаться на домоправителей и смотреть за всем самому.
Предлагает Мономах поучения и военного характера — не полагаться на воевод, не предаваться питью или еде, или спанью, самому расставлять стражу со всех сторон; ложиться спать около воинов и рано вставать.
Призывает он также остерегаться лжи, пьянства и блуда, от которых погибает и душа, и тело.
Во время своих походов необходимо поить и кормить нищих, которые будут встречаться на пути, чтить гостя, откуда бы ни пришел: простолюдин он, знатный или посол. При этом, учитывается и то, что подобными поступками приобретается доброе имя человеку:
15.
ибо они, проходя, прославят человека по всем землям, или добрым, или злым.
ти бо мимоходячи прославять человhка по всhм землям любо добрым, любо злымъ. продолжение
--PAGE_BREAK--
Встречаем мы также призыв больного навестить, покойника проводить. Не пропустить человека, не поприветствовав его. Об отношении к жене Мономах советует:
15.
Жену свою любите, но не давайте им власти над собой.
Жену свою любите, но не дайте имъ надъ собою власти.
А в основание всех добродетелей полагает Мономах страх Божий, который, по словам Соломона, является началом Премудрости:
15.
А вот вам и основа всему: страх Божий имейте превыше всего.
Се же вы конець всему: страхъ божий имhйте выше всего.
Особенно восстает автор против лености, которая губит все добрые начинания, и призывает к трудолюбию: [10]
17.
Леность ведь всему мать: «что кто умеет, то забудет, а чего не умеет, тому не научится, Добро же творя, не ленитесь ни на что хорошее, прежде всего к церкви: пусть не застанет вас солнце в постели.
Лhность бо всему мати: еже умhеть, то забудеть, а его же не умhеть, а тому ся не учить. Добрh же творяще, не мозите ся лhнити ни на что же доброе, первое к церкви: да не застанеть вас солнце на постели.
Интересное замечание встречаем мы относительно полуденного сна:
17.
Спанье в полдень назначено Богом; по этому установленью почивают ведь и зверь, и птица, и люди.
Спанье есть от бога присужено полудне. Отъ чина бо почиваеть и звhрь, и птици и человhци.
Из произведений Мономаха особенно поражает его письмо к Олегу Святославичу. Поводом к его написанию послужили события, произошедшие в 1096 году. Тогда в одной из многочисленных междоусобиц с войсками Олега Святославича недалеко от города Мурома погиб Изяслав — сын Мономаха. Князь Мстислав, старший сын Владимира Мономаха, пишет письмо Олегу Святославичу, требуя покинуть незаконно захваченные им Суздаль и Муром. В этом письме он предлагает примирение между Олегом и Мономахом. Олег не послушал мирных предложений Мстислава и попытался повернуть свои войска на Мстислава. Но Олег был разбит, бежал в Муром, потом в Рязань и, наконец, покинул пределы Руси.
Мстислав снова увещевает Олега примириться с Мономахом, вернуться на Русь, но находиться только в пределах своей отчины. Олег обязывается подчиниться, и Мстислав ходатайствует перед Мономахом за Олега.
В это время и пишет Владимир письмо убийце своего сына. Убийство Изяслава было особенно ужасно тем, что Изяслав был крестным сыном Олега. Поэтому, фактически, Олег был сыноубийцей. О чём же пишет Мономах своему поверженному врагу? Злорадствует ли он? Празднует ли он победу над Олегом или требует отказаться от своих прав в земле Русской?
Нет! Владимир прощает убийцу своего сына, утешает его, предлагает вернуться на Русь и получить княжество. Письмо начинается в покаянном духе:
52.
О я, многострадальный и печальный! Много борешься, душа, с сердцем и одолеваешь сердце мое; все мы тленны, и потому помышляю, как бы не предстать перед страшным Судьею, не покаявшись и не помирившись между собою.
О многострастный и печалны азъ! Много борешися сердцемъ, и одолhвши, душе, сердцю моему, зане, тлhньнh сущи, помышляю, како стати пред страшным судьею, каянья и смhренья не приимшим межю собою.
Далее Мономах пишет, что жизнь человека в руках Божиих и добавляет:
55.
Когда же убили дитя, мое и твое, перед тобою, следовало бы тебе, увидев кровь его и тело его, увянувшее подобно цветку, впервые распустившемуся, подобно агнцу заколотому, сказать, стоя над ним, вдумавшись в помыслы души своей: „Увы мне, что я сделал! И, воспользовавшись его неразумием, ради неправды света сего суетного нажил я грех себе, а отцу и матери его принес слезы! “
Егда же убиша дhтя мое и твое пред тобою, и бяше тебh, узрhвше кровь его и тhло увянувшю, яко цвhту нову процветшю, якоже агньцю заколену, и рещи бяше, стояще над ним, вникнущи въ помыслы души своей: „Увы мнh! что створихъ? И пождавъ его безумья, свhта сего мечетнаго кривости ради налhзох грhх собh, отцю и матери слезы“.
На протяжении послания Мономах подчеркивает, что не собирается мстить Олегу, используя, при этом, фразу, которой князья ободряли воинов перед битвой:
58
… Дивно ли, если муж пал на войне?
… Дивно ли, оже мужь умерлъ в полку ти?
Причем, это письмо не является плодом временного настроения или каких-то других обстоятельств, а целиком и полностью отражает внутренние убеждения Мономаха как истового христианина, прощающего своего врага.
Заключение
Итак, в своем „Поучении“ Владимир Мономах описывает идеал древнерусского христианина, который истово молится Богу в храме, не забывает о молитве и в других обстоятельствах, даже едучи на коне. Он проливает слезы о своих грехах, помогает сироте и вдовице, кормит и одевает нищих, чтит епископов, попов и игумнов, почитает и старых, и молодых, простолюдинов и знатных. Воплотил ли в своей жизни этот идеал сам Владимир? Трудно сказать. Всё произведение проникнуто искренними чувствами автора, которые позволяют предполагать, что за строками „Поучения“ стоит его личный религиозный опыт. Но как бы то ни было, произведение исчерпывающе описывает тот идеал, к которому стремился каждый христианин Древней Руси.
Вообще „Поучение“ старается воздействовать на читателя простыми, но сильными по средневековым (и не только средневековым) понятиям эпизодами, событиями из собственного опыта жизни автора. Драматичные сами по себе, эти факты, принадлежащие истории Руси, вместе с тем составляют и эпизоды биографии самого автора, пропущенные жизнью через его судьбу и душу. Поэтому личное и общечеловеческое переплетены в „Поучении“ так тесно, делая его гениальным человеческим документом. А это всегда способно волновать душу, особенно детскую.
Список литературы
Водовозов Н.В. История древней русской литературы. — М., 1968.
Грушевский М. Очерк истории киевской земли от смерти Ярослава до конца XIV столетия. — Киев, 1891.
Древнерусская литература. Изображение общества. — М., 1991.
Еремин И.П. Лекции по древней русской литературе. — М., 1968.
Лихачев Д.С. Исследования по древнерусской литературе. — Л., 1986.
Памятники литературы Древней Руси. — М., 1978.
Переверзеев В.Ф. Литература Древней Руси. — М., 1971.
Понырко Н.В. Эпистолярное наследие Древней Руси. — СПб., 1992.