Основные настроения поэзии Константина Бальмонта
Поэзия К.Д. Бальмонта вобрала в себя как традиции XIX в., так и новые веяния XX в. Смена настроения в его творчестве произошла на рубеже столетий. В его новых стихах не осталось ни следа прежней безнадежности и уныния, они преисполнены радости, напора буйных сил. Сборники «Горящие здания» (1900 г.) и «Будем как Солнце» (1902 г.) вместе с книгой «Только любовь» (1903 г.) считаются наиболее характерными и лучшими в литературном наследии Бальмонта. Они были созданы на творческом взлете поэта, в пору расцвета его таланта. Образ «горящих зданий» – это знак носившейся в воздухе тревоги, знаком порыва, движения. Какие-то предчувствия будущих грозных событий и битв выразил поэт в стихотворении «Крик часового».
Настроения тоски напрочь преодолены. Бальмонт в этих новых книгах упивается жизнью, стремясь ухватить и выразить ее во всем многообразии, испытывая «жажду безгранного, безбрежного». Он возлюбил теперь решительность и энергию, подчеркнутую, броскую красочность, «кинжальные слова». «Я хочу горящих зданий. Я хочу кричащих бурь», – пишет Бальмонт. Он воспевает стихии природы – Океан и Солнце, Огонь и Ветер. Поставив в эпиграф сборника «Будем как Солнце» строку древнегреческого философа Анаксагора, он развернул ее в целое стихотворение:
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И синий кругозор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И выси гор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Море
И пышный цвет долин.
Я заключил миры в едином взоре,
Я властелин.
Бальмонт поклонялся мигу, мгновению, полагая, что мгновение всегда единственно, неповторимо, что мгновение открывает истину, дает возможность увидеть далекую даль.
Я не знаю мудрости, годной для других,
Только мимолетности я влагаю в стих.
В каждой мимолетности вижу я миры,
Полные изменчивой радужной игры.
Поэт Бальмонт отстаивал свое право как поэта на перевоплощение и изменчивость, главное, чтобы поэт был «самотождественен». Поэту ведомы и равно близки высокое и низменное, красивое и безобразное. Такое раздвоение, такая контрастность были как бы законом у художников-декадентов. Неудивительно, что Бальмонт создает сонет, посвященный скорпиону, и любуется его гордостью и упорным желанием свободы, а другом сонете он благословляет искалеченных людей, и «кривые кактусы», и «змей и ящериц отверженные роды».
Когда Бальмонт появился на литературной арене, больше всего поразила читателей музыкальность его стихов. Уж очень сильно они отличались от журнальной поэзии конца века. В них была давно не слыханная в русской поэзии звонкость, певучесть, было богатство свежих рифм – в том числе и внутренних, – была щедрая звукопись. Он очаровывал читателя вкрадчивыми и плавными – возвратными повторами, в которых лилась мелодия:
Я мечтою ловил уходящие тени,
Уходящие тени погасавшего дня,
Я на башню всходил, и дрожали ступени,
И дрожали ступени под ногой у меня.
Бальмонт активно участвовал и в политической жизни страны. В марте 1901 г. в Петербурге была разогнана огромная студенческая демонстрация, требовавшая отмены указа о сдаче студентов, замешанных в «беспорядках», в солдаты. Среди участников демонстрации были и писатели, например, М. Горький, был и Бальмонт. Вскоре он выступил со стихотворением «Маленький султан», изобличавшим в завуалированной форме режим террора в России и даже самого царя Николая II.
То было в Турции, где совесть – вещь пустая,
Там царствует кулак, нагайка, ятаган,
Два-три нуля, четыре негодяя
И глупый маленький султан.
Естественно, поэту пришлось поплатиться за дерзкую сатиру, он был выслан из Петербурга.
Свержение самодержавия в России в феврале 1917 г. Бальмонт встретил с энтузиазмом. Однако перспективы революции были ему неясны, основ революционной большевистской программы он не понимал. Октябрь же был воспринят им враждебно, и он тяготел скорее к контрреволюции.
Поздние стихи Бальмонта обнаженнее, проще, человечнее и доступнее того, что он писал раньше. Они чаще всего о России, и в них яснее проступает та бальмонтовская «славянская позолота», о которой упоминал когда-то И. Анненский.
Хочу густого духа
Сосны, берез и елей.
Хочу, чтоб пели глухо
Взывания метелей.
Пастух пространств небесных,
О, ветер далей русских,
Как здесь устал я в тесных
Чертах запашек узких.
Особенность Бальмонта – бросать как бы небрежно какие-то вдохновенные, редкостно прекрасные отдельные строки – проявляется теперь даже ярче.
Поэзия Бальмонта – живое звено истории нашей литературы. Историки литературы не раз писали, что из всех многочисленных книг Бальмонта можно выбрать и скомпоновать один великолепный сборник. Поэзию Бальмонта необходимо знать, как творчество других мастеров стиха начала XX в. – Брюсова, Блока, А. Белого, Ахматовой.