Личность Петра Первого в истории и в романе А. Н. ТолстогоАвтор: Толстой А.Н.
Яркая, колоритная фигура Петра Великого и его эпоха волновали и волнуют воображение художников многих поколений, от Ломоносова до наших дней. Одним из значительных произведений на эту тему является роман Алексея Толстого, содержание которого составляют становление личности Петра и исторический процесс петровского времени.
Начало книги рисует допетровскую Русь. Какая она была тогда? Нищая, темная, разоренная бунтами, грабежами, воровством и налогами. Тяжко жилось, скудно. Не только холопам, стрельцам, но и боярам и бедным дворянам, таким, как Василий Волков и Михайло Тыртов. Кряхтела Русь. «Ни ремесел, ни войска, ни флота… Одно — три шкуры драть, да и те худые...» В глухом недовольстве различных слоев общества ощущалась необходимость коренных изменений жизни. Осуществить их мог только правитель нового типа. Нужен был реформатор: человек умный, чтобы смог понять необходимость преобразований, и деятельный, чтобы смог их исполнить. Сама история выбирает для этой миссии Петра (а не претендовавшего на престол безвольного и нерешительного идеалиста и мечтателя Василия Голицына), но опереться он может и должен на народ, ибо никакие перемены невозможны без поддержки народа. Однако не сразу принялся Петр за преобразования. Поначалу «кукуйский кутилка», любитель вина и подчас жестоких потех, был далек от политики.
Только когда увидал Петр настоящие, большие торговые корабли в Архангельске, рядом с которыми смешно выглядели его домодельные карбасы, увидел «гордое презрение, прикрытое любезными улыбками» иностранцев, тогда только почувствовал всем сердцем необходимость больших дел. Оглянувшись на прошлое, подумал: «А что сделано за эти годы — ни дьявола: баловался!» И в ту же ночь решил строить свои торговые корабли. В ту же ночь Лефорт научил его «замахиваться на большее»: воевать с Турцией и Швецией — без этого России не быть.
Неудача и позор под Азовом «бешеными удилами взнуздали его». Потехи кончились, начались дела.
Ум Петра проявился в том, что он умел понять, что плохо на Руси, без ханжеской гордости за «третий Рим» признать правильность речей иностранцев и что учиться надо у Европы торговать, плавать по морям. Без преклонения и самоунижения, но просто и по-доброму учился Петр сам (знал многие ремесла) и учил своих, русских, нанимая для этого в Европе лучших специалистов. Государь совершил поездку в европейские страны, в том числе в Голландию, где работал в качестве простого мастерового.
Сначала — влияние событий эпохи (стрелецкий бунт, расправа народа с ближними боярами, неудавшееся восстание в Москве) на Петра, а потом — все увеличивающееся влияние Петра, его преобразовательной деятельности на события эпохи — такова динамика образа царя в романе.
Личная судьба Петра оказалась крепко связанной с судьбой России. В романе выразительно показаны пробуждение от вековой спячки огромной страны, ее развитие, ее стремительный экономический и культурный рост в начале XVIII века. Царь начинает действовать решительно, сурово. Расправляется с Софьей, с восставшими стрельцами, с защитниками старины: сам ходил в пыточные избы, мучил мятежников, бояр заставлял чистить зубы, брить бороды, носить европейскую одежду. Тех, кто не подчинялся ему, отправлял в Сибирь. Изменилась и жизнь дворян, и близких царю чиновников. Белено было одеваться в иноземное короткое платье, парик, собираться на ассамблеи, знать политес, учиться танцевать, кланяться, вести' разговор, понимать языки. Россия начала регулярную подготовку специалистов. Развивалась культура. Были основаны обсерватория, Кунсткамера (музей естественных наук и древностей), библиотека, Ботанический сад, Академия наук с университетом и гимназией при ней. Правда, во всех школах к обучению не допускалась основная масса населения — крепостное крестьянство. Тем не менее реформы Петра были прогрессивны. Это был его ответ: «Погодите, дайте срок, вы увидите, какая Россия азиатская страна».
Каждое начинание, служащее на пользу России, встречало безоговорочную поддержку государя, вызывало радость, гордость за то, что русские становятся на ноги. Вот купец Жигулин, подсчитав выгоду, предложил возить русский товар на собственных судах, вот Никита Демидов нашел на Урале руды и предложил заводить большое дело, чтобы иметь свой, притом дешевый, металл. А металл ох как нужен был для литья пушек, ядер, оружия. А оружие необходимо для завоевания выхода к морям.
Трудолюбивый и неприхотливый сам, царь ценил людей по уму, таланту, по труду, а не по родовитости. Его ближайшие помощники — немец Лефорт и безродный князь Меншиков; дельного и умного Ивана Бровкина он выводит в купцы I гильдии, выручает из Разбойного приказа Федосея Скляева; попросту учится кузнецкому делу у замечательного мастера — Кузьмы Жемова, славившегося по всей Руси своими серпами, замками, оружием, подковами, Петр не видел ничего зазорного ни в каком труде.
А. Толстой показывает царя и как одаренного военачальника, реорганизатора армии (после «нарвской конфузии»), его способность быстро разобраться в обстановке, уловить настроение солдатской массы, поднять дух войска. Войну со шведами Петр считал исторической необходимостью, «нуждой государственной». Победы над войсками Карла XII, взятие Нарвы и Юрьева позволили укрепиться на отвоеванных исконно русских землях, обезопасить берега Невы.
Все реформы Петра были направлены на усиление централизации, абсолютизации царской власти. И все они проводились за счет эксплуатации народа, безжалостной и беспощадной. Крестьяне нужны были самодержцу для выполнения грандиозных планов, поэтому целыми деревнями приписывали их к заводам на Урале, в Туле, к мануфактурам в разных частях России, волоком и в цепях тащили на судостроительные верфи в Воронеж, на строительство Петербурга и каждый год забирали рекрутов и вели умирать под Азов, в Прибалтику, под Полтаву.
Личность царя в романе проявляется не только в поступках, но и в его отношениях с разными людьми. Рисуя Петра, писатель использовал и такие средства раскрытия образа, как портрет, речь, которые динамичны и психологичны. Властность и твердость характера государя переданы повелительным наклонением («Сам осаду поведу», «хлеб чтобы был — вешать буду»). Язык Петра отличается лаконичностью, сжатостью, образностью: «Конфузия — урок добрый», «Промедление — смерти подобно», «Нарва — ключ ко всей войне».
Возникает вопрос: в какой степени изображенная в романе фигура царя соответствует реальному, историческому Петру?
Известно, что особый интерес к личности реформатора России проявлял Сталин. И этого было достаточно, чтобы на долгие годы исключить Петра из ряда других русских самодержцев, которые наделялись всеми человеческими пороками и недостатками. Во время встречи в начале тридцатых годов с графом Алексеем Толстым в доме Горького Сталин подсказал ему идею романа о Петре, в личности которого кремлевскому диктатору были близки бурный темперамент, стремительные темпы деятельности, суровые, подчас жесткие методы достижения цели и разрешения государственных проблем.
Апология Петра в романе А. Толстого объективно как бы оправдывала деятельность Сталина. Хотел того или не хотел талантливый писатель, он прославил тирана, а в самом романе проходит мысль о том, что великая цель оправдывает любые средства. И в этом смысле толстовский Петр имеет мало общего со своим действительным историческим прототипом. В романе царь рисуется как прогрессивный деятель, а ведь на самом деле он максимально укрепил крепостное право в России, ликвидировав возможность развития страны по образцу европейской цивилизации. Преобразования Петра осуществлялись за счет крепостного труда. Государь поддерживал Демидовых, Строгановых, но это была не буржуазия, а новые крепостники. Капитализм же может развиваться только на основе свободного, а не подневольного труда, когда человек кровно заинтересован в результатах своей работы. Вот почему развитие российской промышленности после скачка так быстро остановилось и мы так быстро отстали от Европы. Разорены были города и крестьянство вследствие перенапряжения народного хозяйства и налоговой политики. Петр создал
государственный аппарат и бюрократию, которые укрепили самодержавие и крепостнический строй и успешно препятствовали развитию капитализма, формированию буржуазии. В области культуры были созданы условия лишь для привилегированных сословий.
Тем не менее однозначно оценивать Петра как государственного деятеля и как человека нельзя. С исторической точки зрения мы, с одной стороны, оправдываем царя, называем его великим реформатором, строителем государства. Он обеспечил политическую, экономическую, национальную независимость России и сделал ее одной из сильнейших стран Европы, возвратил ей выход к морю, что было необходимо для такой богатой ресурсами державы, ввел государственную торговлю, создал армию, флот, промышленность (хотя и крепостническую, но представляющую собой базу для развития капитализма), дал мощное ускорение развитию культуры и создал возможности для ее дальнейшего роста. С другой стороны, мы не можем оправдать действия царя, его варварские методы: ведь кровь нельзя смыть (достаточно заметить, что за годы правления Петра население России сократилось в три раза). Насильственные действия затормозили прогрессивное развитие России и создали условия для его торможения еще в течение полутора столетий.
«Железная узда» — рука самодержавия — явилась источником будущих великих трагедий, И с человеческой точки зрения мы ценим Петра (его дерзкий ум, непреклонную волю, упорство в достижении цели, мужество, трудолюбие, любовь к Родине, размах, талантливость, ненависть к косности, застою, дальновидность, тягу к знаниям, стремление перенять все ценное у других государств, демократичность, жажду созидания, патриотизм, жизнелюбие), но не можем оправдать его жестокость, деспотизм, грубость, насилие, самодурство, необузданность, безжалостность, диктат.
Все сказанное выше подтверждает мысль о многогранной личности Петра, сформированной определенными социально-историческими условиями, средой, эпохой.