Использование местных диалектов с. Константиново в ранней лирике С.А. Есенина
Великий русский поэт Сергей Александрович Есенин родился и рос в селе Константинове, что на рязанщине. С самого раннего детства он слышал образную народную разговорную речь. Мать Татьяна Федоровна пела ему старинные песни. Бабушки Наталья Евтеевна и Аграфена Панкратьевна рассказывали сказки. Дед пересказывал Библию. Сережа Есенин запоминал услышанное и некоторые сказки переделывал на свой лад. Знание народного языка пригодилось ему, когда он стал поэтом. В своих стихотворениях он использовал много диалектных слов. Наиболее часто диалектизмы встречаются в ранних его произведениях.
Диалекты в творчестве С. Есенина – это причудливая смесь старославянской книжной лексики, народного языка и говора рязанской деревни.
Сам поэт об этом говорил следующее: «В первом издании у меня много местных, рязанских слов. Слушатели часто недоумевали, а мне это сначала нравилось. «Что это такое значит, – спрашивали меня:
Я странник улогий
В кубетке сырой?»
Потом я решил, что это ни к чему. Надо писать так, чтобы тебя понимали. Вот Гоголь: в «Вечерах» у него много украинских слов – целый словарь понадобилось приложить, а в дальнейших своих малороссийских повестях он от этого отказался. Весь этот местный рязанский колорит я из второго издания своей «Радуницы» выбросил». (Розанов И.Н. Воспоминания о Сергее Есенине. – В кн.: С.А. Есенин в воспоминаниях современников. В 2-х т. Т. 1. – М.: Худож. лит., 1986, с. 440).
Но все же в его стихах сохранилось много местных диалектов.
В нашей школе ведётся изучение творческого наследия С.А. Есенина как на уроках, так и вне уроков. Кружок литературного краеведения в течение нескольких лет занимается вопросом изучения мест, связанных с жизнью поэта, а также истоков его творчества. Мы совершаем экспедиции по есенинским местам. В последнее время работаем над темой «Диалекты села Константинова и их использование в творчестве С.А. Есенина». Нас больше интересует употребление диалектизмов и просторечий в раннем творчестве поэта. Мы рассматриваем этот вопрос в аспекте научного исследования «местных речений» в поэзии Есенина. Собранный в экспедициях материал обрабатываем и соотносим с уже имеющимися научными материалами. (Н. Демидова «Диалектная речь Рязанского края в поэтическом творчестве С.А. Есенина», «Об использовании «местных речений» в творчестве С.А. Есенина, Жбанкова «», Комментарий к «Полному собранию сочинений» С.А. Есенина)
Наиболее многочисленны в творчестве поэта группы собственно лексических, или лексико-семантических диалектизмов. Рассмотрим особенности их использования в поэтической речи Есенина.
Морфологическая природа собственно лексических диалектизмов чрезвычайно многообразна. Они представлены у Есенина почти всеми частями речи: группой существительных мужского рода:
Шушун, чурбак
С чурбака, как скатный бисер, мухи
Улетают к лесу-шушуну. («Старухи», 1915) (Есенин С.А. Полн собр. соч. В 7-ми томах. Т. 4. – М.: «Наука» – «Голос», 1996, с. 107).
По словарю С.И. Ожегова шушун – это верхняя женская одежда. В Константинове было два вида шушуна: 1) праздничная верхняя одежда, сшитая из домотканого белого шерстяного полотна, 2) повседневная теплая удлиненная одежда из овчины, покрытая сукном. В приведенном отрывке Есенин употребляет слово шушунво втором значении. В настоящее время слово вышло из употребления, так как этот род одежды не используется. Чурбак (разг.) – это полено, оно не является диалектизмом, а является просторечием.
Шкворень
Старый дед прямит на втулкешкворень,
Словно косу долбит на покосе. («У крыльца в худой логушке деготь», 1915). (Там же, с. 119).
По словарю С.И. Ожегова шкворень (шворень) – болт, стержень на котором поворачивается передок всякой повозки.
Корогод
А у наших у ворот
Пляшет девок корогод. («За рекой горят огни…», 1916?) (Там же, с. 90).
Корогод – гурьба, толпа. Старожилы села Константинова употребляют в разговорах и слово корогод, и измененное корогодиться, т.е. собираться толпой, толпиться.
Ухват
Мать с ухватами не сладится,
Нагибается низко… («В хате», 1914) (Есенин С.А. Сочинения. – М.: Худож. лит., 1988, с. 43).
По словарю В.И. Даля ухват – это род железных вил (рогач), которыми ставят в печь и достают горшки, чугуны.
Паз
Над печуркамиточеными
Тараканы лезут в паз. («В хате», 1914) (Там же)
По словарю С.И. Ожегова паз – это узкая щель, в которую вставляли выступ другого предмета. Это слово не является диалектизмом, а общеупотребительным.
Гашники
Смотрят бабки в черные дубровы,
Где сверкают гашники зарниц… («Старухи», 1915) (Есенин С.А. Полн собр. соч. В 7-ми томах. Т. 4. – М.: «Наука» – «Голос», 1996, с. 107).
Гашники (зарниц) – верёвочка, шнурок, тесьма; верхняя часть штанов, понев, куда втягивается шнурок. В настоящее время это слово является вышедшим из употребления.
Группой существительных женского рода:
Понева
Подтыкают пестрые поневы
И таращат веки без ресниц. («Старухи», 1915) (Там же).
Понева по словарю С.И. Ожегова – старинная женская юбка, изготовленная из грубого домотканого полотна. Её носили как повседневную одежду. Сейчас в некоторых районах Рязанской обл. сохранился этот вид одежды. В Константинове давно не носят понёв и соответственно не употребляют в речи это слово.
Зыбка
Взрыкает зыбка
Сонный тропать:
«Спи, моя рыбка,
Спи, не гутарь». («Вечер, как сажа…», 1916?) (Есенин С.А. Есенин. Сочинения. – М.: Худож. лит., 1988, с. 94).
Зыбка – детская колыбель. Обычно прикреплялась к потолку на веревках.
Логушка
У крыльца в худой логушке деготь. («У крыльца в худой логушке деготь…», 1915) (Есенин С.А. Полн собр. соч. В 7-ми томах. Т. 4. – М.: «Наука» – «Голос», 1996, с. 106).
Логушка по словарю Ожегова – это небольшой деревянный бочонок с боковым отверстием (для дегтя). Церковникова В.В., жительница села Константинова, дала подобное пояснение этому слову. Сейчас оно уже почти забыто.
Колымага, засорень
В колымаге колкая засорень,
Без колес, как лапы, смотрят оси. («У крыльца в худой логушке деготь», 1915). (Там же).
По словарю В.И. Даля колымага (разг.) – это всякая летняя повозка на колесах. Засорень (от засаривать, засорить; засор – скопившиеся остатки чего-либо в трубе, колесе и т.д.) – это грязь в колесе, от которой ухудшается вращение колеса.
Лоханка, погребка
У погребки с маткой поросята,
Рядом с замесью тухлявая лоханка. («У крыльца в худой логушке деготь», 1915). (Там же).
Лоханка (лохань) – деревянная круглая или продолговатая посуда для стирки. В Константинове лоханкой называют деревянное корыто из которого кормят поросят. Раньше в подобных лоханках стирали белье и купали детей. Иногда и сейчас это слово можно услышать в говоре местных жителей.
Жительница села Константинова Исаева П.И. дала такое толкование слову погребка: строение над погребом для хранения зерна, сплетено из ивовых веток и обмазано глиной;
Лежанка
Вот и опять у лежанки я греюсь,
Сбросил ботинки, пиджак свой раздел. («Снежная заметь дробится и колется.» 1925). (Есенин С.А. Полн собр. соч. В 7-ми томах. Т. 1. – М.: «Наука» – «Голос», 1999, с. 279).
У В.И. Даля лежанка – припечек, длинный и низкий выступ из печи, с оборотами, на котором лежат и греются. Это значение сохраняется во всех говорах. В Константинове же лежанкой называют печь голландку, которая устанавливается посередине избы и служит для ее обогрева. Некоторые жители села вспоминают, что действительно был небольшой выступ из печи, т.е. припечек, на нём можно было расположиться или, сидя или полулёжа. Впоследствии эту пристройку убрали, как ненужную, но название лежанка за печью сохранилось.--PAGE_BREAK--
В избе была ещё большая русская печь, с местом для лежания. В Константинове её называли просто печью.
По этому в стихах С.А. Есенина оправдано употребляется предлог у, т.е. возле лежанки (голландки) и на, т.е. сверху лежанки (русской печи).
В настоящее время в некоторых старых домах села сохранились печи с местом для лежания.
Группой существительных среднего рода:
Прясло
Через прясла и овины
Кажет месяц белый рог. («На лазоревые ткани…», 1915?) (Есенин С.А. Сочинения. – М.: Худож. лит., 1988, с. 81).
По словарю В.И. Даля прясло – звено изгороди.
Веретье
Серым веретьем стоят шалаши,
Глухо баюкают хлюпь камыши. («Черная, потом пропахшая выть!.». 1914). (Есенин С.А. Сочинения. – М.: Худож. лит., 1988, с. 50).
Веретье – грубая ткань, изготавливаемая из оческов льна, пеньки. В словаре В.И. Даля это слово объясняется так: «рядно, полотно серое, сшитое из нескольких кусков»;
Группой прилагательных:
Вязлый (хрип)
Под окном балякают старухи.
Вязлый хрип их крошит тишину. («Старухи», 1915). (Есенин С.А. Полн собр. соч. В 7-ми томах. Т. 4. – М.: «Наука» – «Голос», 1996, с. 107).
Вязлый – это измнённое от вязкий, тягучий.
Хмаровая (близь)
«Быть дождю, – решают в пересуде, –
Небо в куреве, как хмаровая близь.». («Старухи», 1915). (Есенин С.А. Полн собр. соч. В 7-ми томах. Т. 4. – М.: «Наука» – «Голос», 1996, с. 107).
Хмаровая (близь) – константиновский диалектизм, что означает сумрачная близь.
Щипульные (колки)
По дороге идут богомолки,
Под ногами полынь да комли.
Раздвигая щипульные колки,
На канавах звенят костыли. («По дороге идут богомолки…», 1914) (Есенин С.А. Сочинения. – М.: Худож. лит., 1988, с. 48).
Щипульные (колки) – от щипульник – шиповник.
Тухлявая (лоханка)
У погребки с маткой поросята,
Рядом с замесью тухлявая лоханка.(«У крыльца в худой логушке деготь», 1915). (Есенин С.А. Полн собр. соч. В 7-ми томах. Т. 4. – М.: «Наука» – «Голос», 1996, с. 106).
Тухлявая(лоханка) – по словарю В. И Даля означает вялая, протухшая.
Жамковая (слюда)
Черепки в огне червонца.
Дед – как в жамковой слюде,
И играет зайчик солнца
В рыжеватой бороде. («Дед», 1915) (Есенин С.А. Полн собр. соч. В 7-ми томах. Т. 4. – М.: «Наука» – «Голос», 1996, с. 119).
Жамковая (слюда) (жамка – пряник) – глазурь на прянике. В настоящее время сохранилось слово жамка в значении пряник.
Сухлый (войлок)
Сухлым войлоком по стёжкам
Разрыхлел в траве помёт. («Дед», 1915). (Есенин С.А. Полн собр. соч. В 7-ми томах. Т. 4. – М.: «Наука» – «Голос», 1996, с. 119).
Сухлый (войлок)– константиновский диалектизм, изменённый от сухой;
Группой глаголов:
Балякать
Под окном балякают старухи. («Старухи», 1915) (Там же, с. 107).
Балякать – константиновский диалектизм, что означает разговаривать.
Взрыкает, гутарить
Взрыкает зыбка
Сонный тропарь:
«Спи, моя рыбка,
Спи, не гутарь.» («Вечер, как сажа…», 1916?). (Есенин С.А. Сочинения. – М.: Худож. лит., 1988, с. 94).
Взрыкает – константиновский диалектизм, что означает издавать скрипучий звук.
Гутарить (разг., малороссийск.) – разговаривать. И сейчас в говоре местных жителей можно услышать данное слово.
Расхлябились
Струи чёрные расхлябились, как змейки.(«У крыльца в худой логушке деготь», 1915). (Есенин С.А. Полн собр. соч. В 7-ми томах. Т. 4. – М.: «Наука» – «Голос», 1996, с. 106).
Расхлябиться-то же, что и расшататься. В стихотворении С.А. Есенина этот глагол употребляется в качестве скрытого сравнения, т.е. «разбежались», «разбросались, растеклись» в разные стороны.
Дыхать, гагачится
«И не так гагачится молодкам,
Видно, дыхать бедным нелегко». («Старухи», 1915). (Там же, с. 107).
Дыхать – (просторечие) измененное слово дышать.
Гагачится – константиновский диалектизм, в данном отрывке обозначает«квохчется».
группой наречий:
Не зазря
Не зазря прокисло по махоткам
В погребах парное молоко… («Старухи», 1915). (Там же).
Не зазря – константиновский диалектизм, не напрасно, не просто так.
Нонче
Ведь недаром нонче на посуде
Появилась квасливая слизь… («Старухи», 1915). (Там же).
Нонче – измененное от нынче.
В настоящее время некоторые диалектные слова, использованные в стихотворениях Есенина, стали архаизмами, например, шушун, о котором даже пожилые женщины села Константинова сообщают, как об одежде которую носили их бабки, или, отвечая на вопрос: «Что такое шушун?» – говорили – «Ня знаю, не слыхала».
Если вслушаться в говор старожилов села Константинова, мы нередко услышим, те самые диалектные слова, которые известны нам из стихотворений С.А. Есенина.
Некоторые из местных слов до сих пор бытуют в речи жителей села Константинова.
Кострюкова Екатерина Ивановна в разговоре употребляла такие выражения: погода пошла (пошёл снег),примчивые (гостеприимные). Цыганова Анастасия Ивановна (1917 г. р.) объяснила значение двух местных диалектных слов: завальчики (место между буграми неудобное для косьбы), полати (помост в крестьянской избе от печи до стены, где спали). Исаева Полина Ивановна (1919 г.р.) использовала в рассказе следующие слова: надысь (недавно), намедни (недавно), кулишка (лужайка перед домом), купцы (дачники, богатые люди), городьба (изгородь, забор). Церковникова Валентина Васильевна (1937 г.р.) – надоть (надо), явонный (его), нонча (нынче, сегодня), печурки (углубления в боковой или передней части печи).
Константиновский говор сильно отличается от кузьминского. Даже сами жители признаются: «В Константинове более грамотно говорили. А у нас как уж вывернут, так вывернут». В Кузьминском варенец называли укункой. Горбунова Анна Фёдоровна (1932 г.р.), жительница села Кузьминского, назвала нам диалектные слова, значение некоторых затруднялась объяснить. Например,лябоща означало хватит, достаточно; каёща – пока (Каёща ты вернёшься, я уж дома буду). Вачуг – дополнительный мешок к уже наполненной корзине (Вот ещё вачуг наберём и домой пойдём). Судняя лавка – лавка вдоль печи, на которой стояли вёдра с водой, чугунки, кастрюли. Нагольные сапоги – сапоги, надеваемые на голые ноги.
Как мы установили, диалектизмы до сих пор продолжают жить в речи земляков С.А. Есенина.
Мы привели лишь малую часть примеров употребления диалектизмов в ранних произведениях С.А. Есенина. Диалектные слова и формы используются поэтом естественно и легко. Они придают его поэтической речи выразительность, делают его образы запоминающимися и неповторимыми. Творческое наследие великого русского поэта является для нас неоценимым богатством русского языка нашей местности.
Библиография
Есенин С.А. Полн собр. соч. В 7-ми томах. Т. 4. – М.: «Наука» – «Голос», 1996.
Есенин С.А. Сочинения. – М.: Худож. лит., 1988.
С.А. Есенин в воспоминаниях современников. В 2-х т. Т. 1. – М.: Худож. лит., 1986. (И.Н. Розанов. Воспоминания о Сергее Есенине).
Даль В.И. Энциклопедия русского слова. – М.: Изд-во Эксмо, 2002.
Ожегов С.И. Словарь русского языка. – М., 1988.
Современное есениноведение. Научно-методический журнал. – Рязань: Изд-е РГПУ им С.А. Есенина, 2005. №3. (Нина Демидова. Об использовании «местных речений» в творчестве С.А. Есенина).