Волошина О. А.
НиколайВасильевич Гоголь — уроженец Полтавской губернии – детские годы провел наУкраине. С раннего детства он был очарован выразительностью и образностьюукраинской народной речи. Интерес к украинской народной песне, украинскомународному творчеству сохранился у Гоголя до последних дней его жизни. Еще вшкольные годы он начал собирать материалы для малорусского словаря.
Сохраниласьзаписная книжка под названием «Книга всякой всячины, или Подручная Энциклопедия,составленная Николаем Гоголем. Нежин. 1826 г.” Слова, записанные в эту книжку, располагались в алфавитном порядке и сопровождались комментариями. Значительнуючасть списка составляли украинские слова или, по выражению Гоголя «лексиконмалороссийский. Не случайно Гоголь назвал свои записи «подручной энциклопедией»,ведь этот материал он активно использовал при работе над своими произведениями.Некоторыми объяснениями малорусских слов, внесенными в эту записную книгу, Гогольпользовался, например, при издании «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Вдальнейшем, вероятно, Гоголь предполагал продолжать работу над малороссийскойлексикой и создавать картины жизни столь дорогой его сердцу Малороссии.
Однако,переехав в Петербург, Гоголь оставил мысль о составлении малорусского словаря.В другой записной книжке, заведенной в Петербурге и наполненной заметками ипроизведениями 1832-1835 годов, не встречается толкований малороссийских слов.В Петербурге Гоголю открылся совершенно новый мир. Постепенно провинциальнаяжизнь тускнеет в его памяти, Гоголь наблюдает и изучает столичную жизнь истоличную речь. Ему, как начинающему писателю, нужно было изучать язык этогонового мира, мало того — нужно было изучать разновидности этого языка посословиям. Тихомиров в своей работе о Гоголе пишет: «Прислушиваясь к живой речирусского народа, Гоголь чувствовал в то же время потребность знакомиться слексикологией великорусского языка, чтобы правильно на нем выражаться и писать,чтобы усвоить себе русскую литературную речь. Письма Гоголя к родным и знакомым,относящиеся к его школьному периоду, дают нам возможность понять, в чем именносостояли недостатки гоголевского языка: в письмах широко представленадиалектная лексика, часто слова употребляются совсем не в том значении, какоезакреплено за ними в русском литературном языке. В письмах содержится большоеколичество ошибок, правила орфографии как будто неизвестны автору».
Гогольпоразил Пушкина неправильностью своего литературного языка. В заметках 1830-1831 г. Пушкин записывает: «Вот уже 16 лет, как я печатаю. И критики заметили в моих стихах пятьграмматических ошибок (и справедливо); всегда был им искренно благодарен ивсегда поправлял замеченное место. Прозой я пишу гораздо неправильнее, а говорюеще хуже, и почти так, как пишет Гоголь».
Первыелитературные произведения Гоголя и его петербургские письма родным пестрятпогрешностями против литературной речи. Постепенно ошибки и неточностивстречаются в текстах Гоголя все реже, однако он никогда не мог окончательноизбавиться от них в своих сочинениях.
Вначале декабря 1846 года, когда были уже завершены все напечатанные при жизниГоголя произведения, он писал Плетневу: «Я до сих пор, как ни бьюсь, не могуобработать слог и язык свой, первые необходимые орудия всякого писателя: они уменя до сих пор в таком неряшестве. Как ни у кого даже из дурных писателей, такчто надо мной имеет право посмеяться едва начинающий школьник. Все мноюнаписанное замечательно только в психологическом значении, но оно никак неможет быть образцом словесности, и тот наставник поступит неосторожно, ктопосоветует своим ученикам учиться у меня искусству писать».
Гогольдействительно, долго «бился», чтобы обработать свой язык и слог. Осознаваянедостаточность и фрагментарность полученного им образования, Гоголь составилпрограмму самообразования. Главной частью своего обучения он считал изучениеграмматики и лексики русского языка.
Согласносвоему плану Гоголь приступил к изучению живой русской речи, исследовал ееразновидности по сословиям. В ноябре 1848 г. Гоголь писал Плетневу: «Прежде чем примусь серьезно за перо, хочу назвучаться русскими звуками и речью. Боюсьнагрешить противу русского языка».
«Записныекнижки, веденные поэтом во время пребывания в России, наполнены подслушаннымиим разговорами крестьян, народными пословицами, словами народного говора, терминамиразных специальностей. Гоголь тщательно собирал те «положительные ипрактические сведения», которые так были ему «нужны» для создания «Мертвыхдуш». Приступая к этому труду, Гоголь искал «хорошего ябедника», который мог быдать «тело» для будущего Чичикова; для характеристики мелких подробностейрусского быта поэту также нужно было предварительно запасаться «положительнымии практическими сведениями», дабы его произведение «предстало пред читателем вполной ясности и порядке». «Вещественная» статистика России была для него такженеобходима, как и духовная. Он сгорает желанием знать ее и, поэт-затворник начужбине, падает, может быть, жертвою ее неведения» — пишет о Гоголе Тихомиров.
П.В.Анненковочень верно заметил о Гоголе: «Поэзия, которая получается в созерцании живых, существующих,действительных предметов, так глубоко понималась и чувствовалась им, что он, постояннои упорно удаляясь от умников, имеющих готовые определения на всякий предмет, постояннои упорно смеялся над ними и, наоборот, мог проводить целые часы с любым коннымзаводчиком, с фабрикантом, с мастеровым, излагающим глубочайшие тонкости игры вбабки, со всяким специальным человеком, который далее своей специальности иничего не знает. Он собирал сведения, полученные от этих людей, в своизаписочки…- и они дожидались там случая превратиться в части чудных поэтическихкартин».
Многочисленныезаписные книжки Гоголя, действительно, содержат сведения по разным отраслямнародной жизни и помещичьего быта, почерпнутые из бесед со «специалистами».Гоголь записывает термины, относящиеся к различным народным ремеслам, наконец, простослова, взятые из народного говора, или из народных песен, народные прозвища.Гоголь отмечает необыкновенную образность и меткость русского слова в эпизоде«Мертвых душ», когда Чичиков восхищается прозвищем, которое дали встретившиесяему мужики помещику Плюшкину.
Взаписную книжку, предшествовавшую изданию первой части «Мертвых душ», вписанперечень кушаний под заглавием: «Блюды». В той же книжке помещены сведения опородах, достоинствах и недостатках собак, — термины, употребляемые«специалистами» этого дела:
«Чисто-псовые(собаки) — гладкие, с шерстью длинною на хвосте и на ляжках, т.е. на чёрныхмясах, густо-псовые — с шерстью длинною на всей собаке. Крымская — с длиннымиушами висячими.
Цвет:Мазурка — красная собака с черным рылом, Чёрная — с подпалиною с красноюмордой. …Половая — желтая, Полвопегая — по белому желтые пятна, Муругопегая — пожелтому черные пятна, Краснопегая, Черноухая, Сероухая.
Ребра:достоинство ребер — кочковатость, выпуклость…Толщина и крепость черных мясов…Хвост — называется правилом, достоинство в его тонкости, хорошее правило то, котороев серп. Правило в серп — хвост, имеющий форму серпа. Достоинство ног в прямизне,сухости и в сжатости пальцев, — когти называются зацепами, — чем более онастоит на корточках и менее захватывается земля. Лапа в комок — сжатая лапа.
Клички:Стреляй, Обругай, Терзай, Озорной, Буран…»
Этизаписи, сделанные со слов охотника, были использованы Гоголем в первом томе«Мертвых душ»: «Я тебе, Чичиков, — сказал Ноздрев, — покажу отличнейшую парусобак: крепость черных мясов просто наводит изумление, щиток – игла!» — и повелих к выстроенному очень красиво маленькому домику…Вошедши на двор, увидели тамвсяческих собак, и густопсовых, и чистопсовых, всех возможных цветов и мастей:муругих, черных с подпалинами, полво-пегих, муруго-пегих, красно-пегих, черноухих,сероухих…Тут были все клички, все повелительные наклонения: стреляй, обругай, порхай,пожар, скосырь, черкай, допекай, припекай, северга, касатка, награда, попечительница.»Или еще: «Ну так купи собак. Я тебе продам такую пару, просто мороз по кожеподирает! Брудастая, с усами, шерсть стоит вверх, как щетина. Бочковатостьребер уму непостижимая, лапа вся в комке, земли не заденет».
В.В.Виноградов также сообщает о многочисленных свидетельствах современников Гоголяо том горячем неиссякаемом интересе, с которым он прислушивался к речи разныхслоев русского населения, и о том, как остро и неутомимо он изучал их говоры ибыт. «Л.И.Арнольди во время своей поездки вместе с Гоголем в Калугу былочевидцем и отчасти слушателем бесед Гоголя с представителями разных социальныхгрупп. С малоярославским городничим, который оказался поклонником его сочинений,Гоголь разговаривал о купцах и «внимательно расспрашивал, кто именно и чемторгует, где сбывает свои товары, каким промыслом занимаются крестьяне в уезде;бывают ли в городе ярмарки и тому подобное… Гоголь впился в моего городничего, какпиявка, и не уставал расспрашивать его обо всем, что его занимало».
«Покудамы обедали, — вспоминает Л.И.Арнольди, — он все время разговаривал с половым, расспрашивалего, откуда он, сколько получает жалованья, где его родители, кто чаще другихзаходит к ним в трактир, какое кушанье любят больше чиновники в Малоярославце икакую водку употребляют, хорош ли у них городничий и тому подобное. Расспросилобо всех живущих в городе и близ города и остался очень доволен остроумнымиответами бойкого парня в белой рубашке, который лукаво улыбался, сплетничал наславу и, как я полагаю, намеренно отвечал всякий раз так, чтобы вызывать Гоголяна новые вопросы и шутки». В первой главе «Мертвых душ» Гоголь пишет: «Покаместему подавались разные обычные в трактирах блюда, как-то: щи с слоеным пирожком,нарочно сберегаемым для проезжающих в течение нескольких неделей, мозги сгорошком, сосиски с капустой, пулярка жареная, огурец соленый и вечный слоеныйсладкий пирожок, всегда готовый к услугам; покамест ему все это подавалось иразогретое, и просто холодное, он заставил слугу, или полового, рассказыватьвсякий вздор – о том, кто содержал прежде трактир и кто теперь, и много ли даетдохода, и большой ли подлец их хозяин; на что половой, по обыкновению, отвечал:«О, большой, сударь, мошенник»…»
Гогольв «Авторской исповеди» писал о себе: «У меня только то и выходило хорошо, чтовзято было мной из действительности, из данных, мне известных».
Виноградовпишет: «Глубокое знакомство с терминами и обозначаемыми ими предметами, схарактерными свойствами, явлениями и действиями народного обихода, народныхпромыслов, природы страны, со словами и выражениями диалектного и жаргонногохарактера лежит в основе реалистического стиля Гоголя».
Например,слово «скалдырник» – «человек, который со всего хочет всегда выгоду схватить» — Гоголь вложил в речь Ноздрева, обращенную к Чичикову.
Какписал В.В. Виноградов, «с великим даром словесно-художественного творчестваГоголь сочетал широкие интересы историка, этнографа и филолога. Обладаянеобыкновенным, гениальным чутьем русского языка, Гоголь усовершенствовал иобогащал его огромным, самоотверженным трудом лингвиста, самостоятельногоисследователя словарного состава русского языка и законов его семантики, атакже его конструктивных своеобразий. Вдохновенье и труд Гоголя былинеразрывны.
Извоспоминаний современников Гоголя мы узнаем о манере Гоголя перерабатывать иисправлять стиль своих произведений: «сначала нужно набросать все как придется,хотя бы плохо, водянисто, но решительно все… Затем, возвращаясь через некоторыепромежутки времени еще раз-два к этому тексту, следует вносить исправления, выбрасыватьлишнее, делать добавления. Когда все будет таким образом исписано, возьмите иперепешите тетрадь собственноручно. Тут сами собой явятся новые озарения, урезы,добавки, очищения слога. Между прежних вскочат слова, которые необходимо тамдолжны быть, но которые почему-то никак не являются сразу». Через некотороевремя опять происходит правка текста. «Так надо делать по-моему, восемь раз, — говоритГоголь. — Только после восьмой переписки, непременно собственною рукою, трудявляется вполне художнически законченным, достигает перла создания. Дальнейшиепоправки и пересматривания, пожалуй, испортят дело: что называется у живописцев– зарисуешься».
Несмотряна то, что непосредственное наблюдение над живой русской речью всегдапреобладало у Гоголя над изучением словарей, он всегда интересовалсясовременными лексикографическими работами. Часто увлекавшийся планамиграндиозных трудов, он мечтал создать «Объяснительный словарь великорусскогоязыка». Об этом замысле он писал: «В продолжение многих лет занимаясь русскимязыком, поражаясь более и более меткостью и разумом слов его, я убеждался болееи более в существенной необходимости такого объяснительного словаря, который бывыставил, так сказать, лицом русское слово, в его прямом значении, освятил быощутительней его достоинство, так часто незамечаемое, и обнаружил бы отчастисамое происхождение. Тем более казался мне необходимым такой словарь, чтопосреди чужеземной жизни нашего общества, так мало свойственной духу земли инарода, извращается прямое, истинное значенье коренных русских слов: однимприписывается другой смысл, другие позабываются вовсе…Объяснительный словарьесть дело лингвиста, который бы для этого уже родился, который бы заключил всвоей природе к тому преимущественные, особенные способности, носил бы в себесамом внутреннее ухо, слышащее гармонию языка. Явленья таких лингвистов всегдаи повсюду бывали редки. Ими отличались как-то преимущественно славянские земли.Словари Линде и Юнгмана останутся всегда бессмертными памятниками ихнеобыкновенных лингвистических способностей. Они будут умножаемы, пополняемы, совершенствуемыобществами ученых издателей, но раз утвержденные меткие определения коренныхслов останутся навсегда. Не потому чтобы я чувствовал в себе большиеспособности к языкознательному делу; не потому, чтобы надеялся на свои силыпретерпеть подобное им; нет! Другая побудительная причина заставила менязаняться объяснительным словарем: ничего более, любовь, просто одна любовь крусскому слову, которая жила во мне от младенчества и заставляла меняостанавливаться над внутренним её существом и выражением.» Проектированноеобъявление Гоголя не было напечатано: смелое предприятие Гоголя постигла та жесудьба, которая выпала на долю его обширной «Истории Малороссии».
Совторой половины 30-х годов Гоголь увлеченно собирает материалы дляобъяснительного словаря русского языка. Сохранился «Сборник слов простонародныхи малоупотребительных», составленный Н.В.Гоголем. Выбирая слова для этогосборника из «Энциклопедического лексикона русского языка» Ф.Рейфа и из«Академического словаря церковно-славянского и русского языка» (1847 г.), Гоголь внес в эту коллекцию и свой вклад – он добавил некоторое количество слов, им самимзаписанных, снабженных фразеологическими иллюстрациями и толкованиями.
Понять,какими принципами руководствовался Гоголь, составляя свой словарь, легче всего,пристально вглядевшись в состав слов, лично собранных им самим и не находящихсоответствия в словарях, которые Гоголь использовал в своей работе.
Самуюмногочисленную группу представляют народно-областные слова — названия предметовобихода, растений, птиц, действий. Например: «душистник» — растение, «виноягодник»- птица, «жирник» — ночник, орью орать «кричать», отсверкивать «отражать лучи»,«поползень» — дитя, не умеющее ходить, «синюха» — василек», сочиво — кушанье изчечевицы, «срыв» — незаконный барыш, «срезень» — отрезанная корка, «срез» — место,где отрезано, «ссек» — филейный кусок, «уборщик» — волосочесатель, «глум» –насмешка, «глумилище» – комедия, спектакль и др.
Затемидут книжные слова, часть из них — архаического характера, а часть –новообразования. Например: землезнание, книгоиздание, тысячелетие, малоречив, малоречивый,скудобрюхий (поджарый, тонкий), удобовращательный (легко поворачиваемый), звездонаблюдалище– обсерватория, звездословие – астрономия, слушалище – аудитория, проповедалище– кафедра, родословие – минералогия, средиградие — центр города, сослов –синоним, землесловие – геология.
Несколькоцерковнославянизмов, по-видимому, извлечены Гоголем из богословской, религиозно-проповедническойлитературы: благоподвижник, благозданный, воспятословие (пауза, остановка, отдых),Господница (воскресенье), отщепенец (раскольник).
Некоторыенародные слова привлекали внимание Гоголя своей экспрессивностью, особенностямисловообразования. Например: «обироха», «полудурье», «прихвостень» — надоедала, всюдуследующий, «оскользень» — промах на билиарде, «околотень» — ленивый неисправимо,«уездить» — приобрести подарками, «умочка» — потеря от смачивания, «унимальщик»- надсмотрщик над детьми и т.п. Гоголь восхищался поэтическим колоритом, иобразностью народной речи, например: «намутки» — сплетни злословные, «напрягай»- строгий выговор, «кожеед» – насекомое, «заедки» – десерт, «звяки» – глупости,побрякушки, «козлогласие» – пенье на козлиный лад, «подонки» — отстой, дрожжи, «понура»- человек с сентябрьской рожей, «рукопуты» — цепи на руках.
Поэтому сборнику видно, как широк диапазон языковых интересов Гоголя и в областицерковно-книжной письменности, и в области территориальных и социальныхдиалектов, жаргонов русской и украинской речи.
ЗадуманныйГоголем словарь должен был представить собрание «коренных» русских слов с«меткими определениями», ярко передающими «меткость и разум» народной речи, еёгармонию, «внутреннее существо и выраженье русского слова».
УГоголя были, несомненно, «большие способности к языкознательному делу». Словарь,о котором он мечтал (в то время еще не созданный), — толковый словарь, сокровищницанационального и общенародного живого русского языка, с этимологическимиобъяснениями.
Необходимоотметить некоторую близость замысла «Объяснительного словаря» Гоголя к задачам«Толкового словаря» В.И. Даля.
СловарьДаля по замыслу и выполнению представляет собой исключительное явление вмировой лексикографии. 53 года В.И.Даль кропотливо и заботливо собирал ибережно хранил русскую речь в самых многообразных ее проявлениях: пословица, поговорка,сказка и т.п. Даль сетовал на отрыв книжно-письменного языка от народной основы,от живого русского языка. Даль призывал образованную часть русского обществаобратить свое внимание на народную речь: «Живой народный язык, сберегший вжизненной свежести дух, который придает языку стойкость, силу, ясность, целостьи красоту, должен послужить источником и сокровищницей для развитияобразованной русской речи».
Размышляянад принципом построения словаря, Даль мучительно искал удобный способрасположения и описания огромного количества собранных им слов. Ему были хорошоизвестны два противоположных способа: алфавитный порядок расположения слов икорнесловный способ их группировки, при котором группы слов, возводимых к общемукорню, объединяются в гнезда, а во главе гнезда ставится исходное слово. Дальвыбрал второй путь. Гнездовой способ расположения слов, по мнению Даля, способствуетпостижению духа языка, раскрывает связи слов друг с другом, указывает насемантическую и словообразовательную характеристику как отдельного слова, так иязыка в целом.
СловарьДаля — капитальный труд, который представляет огромное количество русскойлексики, системно расположенной и детально охарактеризованной. Что касаетсяГоголя, то его грандиозные замыслы часто оказываются неосуществленными. Гогольразочаровывается в своей работе и не доводит ее до конца.
ОДале Гоголь отзывался, что «он видит всюду дело и глядит на всякую вещь с ееделовой стороны. Ум твердый и деловой виден во всем его слове, анаблюдательность и природная острота вооружают живостью его слова. Все у негоправда и взято так, как есть в природе». По словам Гоголя, Даль «более другихугодил личности его собственного вкуса и своеобразию его собственныхтребований». «Каждая его строчка, — писал Гоголь, — меня учит и вразумляет, придвигаяближе к познанию русского быта и нашей народной жизни…Его сочинения – живая иверная статистика России. Все, что ни достанет он из своей многообещающейпамяти и что ни расскажет достоверным языком своим, будет драгоценнымподарком…»
СближалоГоголя с Далем с конца 30-х годов и отрицательное отношение к иноземнымэлементам в составе русского языка, к русско-французскому социальному жаргонуверхушечных слоев общества.
Естьи своеобразная оценка Далем языка и стиля Гоголя. В.И.Даль в письме кМ.П.Погодину (от 1 апреля 1842 г.) так отзывался о языке Гоголя: «Удивительныйчеловек Гоголь! Увлекаешься рассказом его, с жадностью проглотишь все до конца,перечитаешь еще раз и не заметишь, каким диким языком он пишет. Станешьразбирать крохоборчески – видишь, что совсем бы так писать и говорить неследовало; попробуешь поправить – испортишь. Нельзя тронуть слова».
Гогольрассматривал русский язык как один из самых существенных признаков русскойнации. Он стремился в метком народном словоупотреблении, в живописном способевыражаться, в народном острословии – найти проявление и отражение характерарусского народа, его творческих сил.
«Нетслова, — в страстном порыве великой любви к великому русскому языку заявилГоголь, — которое было бы так замашисто, бойко, так вырвалось бы из-под самогосердца, так бы кипело и животрепетало, как метко сказанное русское слово». Этуодушевленную, горячую характеристику русского слова с полным правом можно идолжно применить к художественному слову Гоголя. Пользуясь выражениями самогоГоголя, скажем, что ни у кого из великих русских писателей предшествующегопериода «не достигала до такой полноты русская речь. Тут заключились все ееизвороты и обороты во всех изменениях». В сочинениях Гоголя «как будто влексиконе, заключилось все богатство, сила и гибкость нашего языка. Он болеевсех, он далее раздвинул ему границы и более показал все его пространство».
Список литературы
1.Тихонравов Н.С. Заметки о словаре, составленном Гоголем // Сборник Обществалюбителей российской словесности на 1891 г. М., 1891. с. 24-53, 104-114.
2.Виноградов В.В. О работе Н.В.Гоголя над лексикографией // Исследования посовременному русскому языку. М., Изд-во МГУ, 1970.
3.Гоголь Н.В. Мертвые души. М., Изд-во «Московский рабочий», 1984.
4.Русская старина. 1872. т. 5. с.87-128.
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.portal-slovo.ru/