Узнать стоимость написания работы
Оставьте заявку, и в течение 5 минут на почту вам станут поступать предложения!
Реферат

Реферат по предмету "Литература и русский язык"


Мотивы и образы летних праздников в «Дон Кихоте» Сервантеса

Пискунова С. И.
Вопросо хронотопической соотнесенности «Дон Кихота» с годовым праздничным цикломвновь возник в исследовании Л.А.Мурильо «Золотой диск. Конфигурация времени в«Дон Кихоте»[v]. Попытавшись восстановить весьма путаную хронологию развитиядействия в обеих частях романа, Л.А.Мурильо приходит к выводу, что время первойчасти, ограниченное июлем-августом, выстроено линейно, а время второй движетсяпо кругу[vi]: начальной точкой этого движения является середина апреля (в IVглаве говорится в близящемся празднике св. Георгия, приходящемся на 23 апреля),последующими – июнь (встреча с актерами приходится на восьмой день послепраздника Корпус Кристи), июль-август (см. датировку писем Санчо), а финальной– Иванов день (день Сан Хуана, 24 июня). При этом автор «Золотого диска» неставил своей целью содержательный анализ праздничных мотивов в романеСервантеса: его интересовало формально-событийное строение времени в «ДонКихоте» как таковое. Но в отличие от книги А.Марассо исследование Л.А.Мурильооказалось тут же «востребованным»: общеизвестно, что на 70-е годы приходитсясвоего рода карнавальный «бум», порожденный и книгой М.М.Бахтина о Рабле, переведеннойна все основные европейские языки, и карнавализованных строем «нового»латиноамериканского романа, и кинематографом Феллини, и многими аспектами самойисторической действительности тех лет.
Изучение«Дон Кихота» в контексте языческих (дохристианских), христианских и светскихпраздников и ритуалов в 70-е-90-е годы возглавил А.Редондо, автор статей, регулярнопубликовавшихся в различных научных изданиях, начиная с 1978 года[vii]. В 1997году эти статьи были изданы в книге «Еще один способ прочтения «ДонКихота»[viii].
ИсследованияА.Редондо открывают новую страницу в ритуалистических исследованиях «Дон Кихота».Не ограничиваясь этнографическим комментарием к тем или иным эпизодам и мотивамромана Сервантеса, французский исследователь стремится установить связь междупразднично-ритуальными мотивами и тематической сориентированностью «Дон Кихота»как жанрового целого, если использовать язык М.Бахтина, на книгу которого оРабле А.Редондо ссылается неоднократно. Правда, как признался сам А.Редондо вразговоре с автором этой статьи, его интерес к празднично-ритуальной сторонесервантесовской возник отнюдь не на волне массового увлечения трудами М.Бахтинаи его теорией карнавала. Главным стимулом для А.Редондо, по его словам, явилисьисследования выдающегося испанского ученого-этнографа Х.Каро Барохи, с которымикнига М.Бахтина просто «срезонировала». Но мы бы сказали, что чтение трудовМ.Бахтина, как и книги В.Проппа «Исторические корни волшебной сказки», непросто дополнили в восприятии А.Редондо труды Х.Каро Барохи, но существеннорасширили горизонт его исследований, равно как и углубили его подход кпроблеме: увели с поверхности историко-материалистического подхода кпразднеству, в немалой степени присущего Х.Каро Барохе, в недра «глубинной»эстетики, в область архетипического, изучение которой отнюдь не опровергаетконкретно-исторический подход к празднику и ритуалу[ix], но лишь проецируетэтнографическую конкретику в новое измерение. Тогда за очертаниями историческизафиксированных и «реалистически» трактованных праздничных действ начинаютпросматриваться общие ритуальные схемы, которые в тексте романа ( как жанровогообразования) трансформируются в сюжетную основу разнообразных фабульных ходов.
Однакоисследования А.Редондо, как, впрочем, и других сервантистов, замыкают романСервантеса в цикле зимних и весенне-летних календарных праздников, сосредоточиваясь,в первую очередь, — и здесь, влияние М.Бахтина неоспоримо – на карнавале. Сострого этнографической точки зрения, а не в том расширенном смысле слова, которыйпридал карнавальному действу М.Бахтин, карнавал — это праздник, стоящий награнице зимнего и весеннего цикла (поэтому его относят как к одному, так и кдругому праздничному кругу)[x]. Завершающий цикл весенне-летних праздников (онисосредоточены на отрезке времени, растянувшемся приблизительно с 22 марта по 23июня[xi]), Иванов день является своего рода временной границей, которую непереступают интерпретаторы «Дон Кихота». Но нельзя забывать о том, что вместе спредшествовавшим ему празднеством Корпус Кристи (днем Тела Господня), а также спраздниками урожая, и днями святых (Ильи, Петра и Павла и других) Иванов деньвходит в единый цикл летних праздников[xii]. Праздничное “лето” в Испании, частичнонаходящее на праздничную “весну” ( как “весна”, в свою очередь, находит на“зиму”), завершалось 29 сентября – днем св. Михаила, небесного покровителяСервантеса ( это и предполагаемый день рождения создателя “Дон Кихота”).
Вцикле летних праздников особенно наглядно соединение языческих (аграрных исолярных) обрядов и христианских таинств (таинства евхаристии, таинства брака),которое лежит в основе системы метафорических отождествлений, структурирующихроманное целое “Дон Кихота»[xiii]. И нам видится глубокий символический смысл втом, что действие первой части «Дон Кихота» начинается в один из самых знойныхиюльских дней и растягивается до 20-х чисел августа, а изображенное времявторой – при всей причудливости его хронологии – включает в себя и день КорпусКристи[xiv], и месяцы сбора урожая июль-август.
Ученыеобычно фиксируют внимание лишь на одном из праздничных эпизодов второй части –на «свадьбе Камачо»[xv] (свадьбы – неотъемлемая составная часть праздниковурожая). Вместе с тем, остается незамеченным тот факт, что вся первая часть«Дон Кихота», а также многие главы второй пронизаны жатвенными мотивами, тоесть отголосками дохристианских жатвенных ритуалов, которым такое вниманиеуделено в «Золотой ветви» Дж.Фрэзера и которым собственно испанская этнография,возглавляемая Х.Каро Барохой, выступающим против сведения историческизафиксированных свадебных обрядов к их доисторических корням (к растительной, солярнойи прочей магии), уделяет не столь уж большое внимание. Вместе с тем, литературныетексты, даже возникшие на достаточно зрелой стадии развития литературы, а нетолько близкие к первоистокам художественной мысли, как раз обладаютудивительным свойством запечатлевать (при том, что одновременно и «обращать», используятермин В.Проппа) в своей образной структуре глубоко-архаические архетипическиеструктуры сознания. Более того, они сами нередко нуждаются в реконструкции этойструктур для того, чтобы быть полноценно и полнозначно понятыми.
Длянас очевидно, что весь путь Дон Кихота и Санчо по дорогам Ламанчи является посути развернутой конкретизацией метафоры, использованной Санчо в вопросе, адресованномим своему господину в 15-й главе первой части: «…ya que estas desgracias son dela cosecha de la caballerнa, dugame vuestra merced si suceden muy a menudo o sitienen sus tiempos limitados en que acaecen…» (I, 163. Выделено мной. –С.П.)[xvi]. В контексте жатвенного ритуала многочисленные побои, избиения, «измолачивания»,обрушивающиеся на «рыцаря» и его «оруженосца», а заодно и перепадающие тем, ктопопадается на их пути, все эти «жестокости», столь возмущавшие не одногоВ.Набокова, могут и должны рассматриваться как сакральное жертвенное действо, нацеленноена освобождение «хлебного» (в христианского переогласовке – христианского) духаиз его материальной плоти. Ведь зерно, перед тем, как попасть на мельницу (асколь значим этот образ в «Дон Кихоте» не приходится говорить и к его значениюмы еще вернемся), должно быть обмолочено и провеяно. В результате онопревращается в то, что оказывается между мельничными жерновами и чтопо-испански называется «cibera» (cibera и перемалывается в муку — harina).«Cibera» – один из сквозных мотивов романа, конкретизирующих метафору «сбораурожая странствующего рыцарства». Уже в самом начале сервантесовскогоповествования ( 4 гл.) он используется при описания избиения Дон Кихотапогонщиком мулов: «…Y, llegándose a él, tomó la lanza y, despuésde haberla hecho pedazos, con uno dellos comenzó a dar a nuestro donQuijote tantos palos, que, a despecho y pesar de sus armas, le moliócomo cibera” ( I, 70). Затем, в главе 44-й первой части, он возникает в речидочери хозяина постоялого двора, просящей Дон Кихота защитить ее родителя, таккак “dos malos hombres le estan moliendo como a cibera” (I, 516). И его жеиспользует Санчо в 28-й главе части второй: “…yo pondre silencio en misrebuznos, pero no en dejar de decir que los caballeros andantes huyen y dejansus buenos escuderos molidos como alheña o como cibera en poder de susenemigos” ( II, 863).
Рядомс образом “зерна, попавшего меж жерновов”, естественно появление группыоднокоренных слов, связанных с обозначением самого процесса перемалывания зернав муку: “moler” (молоть), “molido” (измолоченный”, “перемолотый”, “помолотый” ит.д.), “molina” – “мельница”. Обязательно ли было Сервантесу указывать на то, чтоземлепашец-односельчанин, подобравший избитого Дон Кихота в конце его первоговыезда и привезший его перекинутым через луку седла в село, в тот мигвозвращался с мельницы, куда отвез зерно для помола (I, V)? С точки зренияразвития действия, нет: но этим указанием в роман вводится тема метафорическогои реально-словарного отождествления двух актов – «избиения» и «молотьбы» (и то,и другое – moler). Крестьянин (подчеркнуто, что он – землепашец – labrador)доставляет Дон Кихота домой тем же манером, каким он только что отвозил мешки смукой на мельницу. Дон Кихот – мешок с мукой, зерно, отправляемое на помол? Этаметафорическая связь могла бы показаться окказиональной, если бы образ мельницыне занимал бы в романе такого существенного места. Вплоть до того, что эпизод светряными мельницами ( I, VIII) стал в читательском восприятии своего родаэмблематической заставкой романа.
Естественно,что эпизод сражения Дон Кихота с ветряными мельницами породил бесчисленныетолкования критиков[xvii]. Учитывая многозначность и многослойностьхудожественного языка Сервантеса, позволим себе предложить еще одно, вытекающееиз связи сюжета романа с содержанием жатвенного ритуала. Очевидно, что образмельницы в романе содержит в себе как прямой, так и иносказательный смыслы. Вэпизоде с ветряными мельницами это иносказательное значение возникаетопосредованно – через «зрительную» метафору, уподобляющую мельницувеликану[xviii]: великан в христианской традиции издавна олицетворял грехгордыни и Зла, угрожающего человечеству. Сражение Дон Кихота с ветрянымимельницами – это и сражение с грехом гордыни и со Злом: так по всей видимостивоспринимает свою миссию герой Сервантеса. Но грехом гордыни отмечено иповедение его самого, за что он оказывается наказанным – низвернутым с высоты, накоторую был вознесен мельничным крылом. В таком случае вращающиеся мельничныелопасти метафорически отождествимы с Колесом Фортуны[xix]. Но если рассмотретьэпизод с ветряными мельницами в одном ряду с приключением с мельницами водянымииз 29-й главы второй части (его обычно в критике обозначают как «эпизод сзаколдованной ладьей»)[xx], то возникает целый ряд вопросов, начиная с того, зачемСервантесу понадобилось дублировать образ мельниц?
Издесь нельзя не вспомнить о символе «мистической мельницы», оченьраспространенном в культуре Средних веков и во фламандской живописи эпохиВозрождения, символе, несомненно, прекрасно известном Сервантесу. «Мистическаямельница» изображалась как вполне реальная мельница, возле которой находитсяпророк Исайя, насыпающий в мельничную воронку пшеничные зерна Ветхого Завета.Апостол Павел с другой стороны мельницы принимает высыпающуюся муку, из которойвыпекаются гостии – хлебы Нового Завета. На некоторых изображениях, сообщаетГ.Бидерманн[xxi], муку принимают главы христианских общин, а сам Иисус Христосраспределяет выпеченные из нее гостии – хлебы жизни, собственную жертвеннуюплоть – верующим. Близкий к этой традиции смысл (помимо всех иных) заключен, нанаш взгляд, и в мельницах, встречающихся на пути Дон Кихота. Он открываетсялишь при условии, что мы поставим этот образ в ряд иных образов и мотивов, связанныхс жатвой и процессом сотворения хлеба, в том числе и гостии, символизирующейплоть Христову во время таинства причастия. .
Нанаш взгляд, мельницы в «Дон Кихоте» – это именно символы, а не аллегории, тоесть предметы, используемые по своему непосредственному назначению – для перемалываниязерна в муку: весь вопрос в том, какое зерно попадает меж их жерновов? Ветряныемельницы, увиденные Дон Кихотом на холмах в начала второго выезда – этовыразительные знаки ожидающих его испытаний, аналогичных тем, которымподвергается зерно перед тем, как стать хлебом (момент приобщения Алонсо Киханок вечной жизни): сначала оно пребывает погруженным в землю, во тьму, вбезвестность (прозябание Алонсо Кихано в сельской глуши), затем ему предстоитпрорасти, созреть (на этом этапе «биологического» времени жизни ламанчскогоидальго с ним и встречается читатель) и – быть сжатым, обмолоченным, очищенными перемолотым в муку, из которой и будет выпечен хлеб его «вечной жизни». Ведьбесцельные с виду странствия Рыцаря Печального Образа по колосящимся полямЛаманчи[xxii], устремлены, в конечном счете, к тому, чтобы герой осознал своюучасть как участь смертного человека, способного победить смерть. Языческийсмысл жатвенного ритуала как ритуала жертвоприношения и пафос христианскогослужения сливаются в ренессансно- и «новохристиански»-трактованной темежертвенного, «жатвенного» служения Дон Кихота своей Даме и всему страдающемучеловечеству (всем обиженным и угнетенным).
Вовремя третьего выезда Дон Кихота мельницы появляются в самый переломный, критическиймомент развития действия, связанный с резким сдвигом в развитии повествования ис переходом героя, точнее ( и это очень важно!) героев – и Дон Кихота и Санчо –через бездны адских страданий (недаром мельники ему видятся чертями!) – в новоеизмерение бытия, где их, как им представляется (и что является как бы правдой),приветствуют истинные герцог и герцогиня, где они оказываются в настояшем замке,где в Дон Кихота влюбляется молодая красотка Альтисидора и где ему приходитсяпо-настоящему защищать честь обманутой дочери дуэньи Долориды, а Санчостановится правителем острова Баратария. Но этот новый мир, открывшийся героям.оказывается театральной иллюзией, сценой, на которую злые шутники выталкиваютперсонажей прочитанного ими романа – «Дон Кихота» 1605 года. Чуть было ниперемолотые мельничными колесами и насквозь промокшие (мука должна соединитьсяс водой, чтобы стать хлебом), Рыцарь и оруженосец оказываются на краюгибели[xxiii]. И здесь в романе возникает мотив Трои как символа окончательногопоражения героя (пока что отодвинутого в будущее): ”… y si no fuera losmolineros, que se arrojaron al agua y les sacaron como en peso a entrambos, allíhabía sido Troya para los dos” ( II, XXIX, 873). Òрои, котораянеизменно ассоциировалась в словесности и в культурном сознании современниковСервантеса с мотивом “пожара” (если Троя – то обязательно “горящая”!).
Всеосновные компоненты для выпечки хлеба – мука, вода и огонь – в сюжет романа ужевключены. Но пребывание в герцогском замке станет отсрочкой уже подготовленнойпо всем статьям развязки. Подлинной Троей станет для Рыцаря Печального Образавстреча с Рыцарем Белой Луны (Луна – эмблема Изиды, сначала египетской, а затеми средиземноморской богини земледелия) на барселонском пляже (мельницы-такиперемололи Дон Кихота!), после чего его ожидает еще одно сошествие в подземноецарство для вызволения из него ряженой Изиды=Персефоны – девицы Альтисидоры. И– год заточения в родном селе, обещанный победителю. (Год – полный цикл жизниприродного мира). Но взамен повествователь дарует ему просветленную смертьчеловека-христианина, вырвавшегося из круговорота смертей-рождений природногоцикла, человека вкусившего хлеба Нового завета. Так эпизод с ветрянымимельницами – через эпизод с заколдованной ладьей – смыкается с финальнымиглавами романа.
Однако,если вернуться к его началу, то можно увидеть, что Дон Кихот и Санчо не толькото и дело подвергаются избиениям – измолачиваниям — на большой дороге.«Жнецы»-палачи поджидают их и на постоялом дворе, где в часы праздничного отдыхаслушают чтение рыцарских романов: «…Cuando es tiempo de la siega, — сообщаетхозяин постоялого двора собравшимся у него постояльцам – Карденио, Доротее, священнику,цирюльницу и Санчо (Дон Кихот в этой сцене не участвует, так как погружен всон), — se recogen aquí las fiestas muchos segadores, y siempre hayalgunos que saben leer, el cual coge unos destos libros en las manos…” (I, 396).Трактирщик говорит о некоем абстрактом “времени жатвы”, а ведь это – то самоевремя, в которое и происходят все разнообразные события на постоялом дворе. Ких числу относится и чтение “Повести о безрассудно-любопытном”, хранящейся всундучке, забытом на постоялом дворе (во тьме, взаперти) кем-то из постояльцев.“Повесть…” — наглядная иллюстрация изречения “что посеешь, то и пожнешь” (”Estefue el fin que tuvieron todos, nacido de un tan desatinado principio” (I, 423).Сразу после завершения чтения слушатели «Повести…» (к ним присоединятся истражники – члены Святого братства), оказываются участниками грандиознойкарнавальной потасовки, пародирующей ссору и сражение в лагере Аграманта из«Неистового Роланда» (гл.45-я): битва – традиционная метафора жатвы (инаоборот[xxiv]).
Послеобмолота зерно необходимо провеять: этим и занята Дульсинея Тобосская врассказе Санчо о его посещении владычицы сердца его хозяина — сцене, формальнопредваряющей потасовку на постоялом дворе, но по сути никак не локализованнойни во времени, ни в пространстве: ведь она имеет место только в воображенииСанчо и в его рассказе[xxv]. Зерно, готовое к обмолоту, засыпают в мешки игрузят на домашних вьючных животных –ослов или на телеги, в который впрягаютволов. И те, и другие появляются на страницах «Дон Кихота»: Санчо в своемрассказе помогает Дульсинее грузить мешки с зерном на ослов, избитого и плененного(«заколдованного») Дон Кихота священник и цирюльник со своими помощникамипомещают в клеть (корзину) и грузят на телегу, в которую впряжены волы. Этотспособ доставки идальго в его родное село, подвигающий самого Дон Кихота напространную жалобу-размышление о его необычности и невиданности (см. начало47-й главы), вполне, тем не менее, согласуем с жатвенным ритуалом. И ничуть непротиворечит сложившемуся истолкованию эпизода с мнимым заколдованием Рыцарянедругами-друзьями как пародии на историю «Ланселота – Рыцаря Телеги», болеетого, как непосредственного профанирования Пути на Голгофу Иисуса Христа[xxvi](этот ход содержался уже и в романе Кретьена де Труа). Обе интерпретации вполнеобъединимы темой жертвоприношения. Но если для Ланселота путь в телеге – путьсамопожертвования, то Дон Кихот пока – лишь объект, на который направленыдействия других. К самоотречению пока он еще не готов. Все помыслы Дон Кихотаустремлены от земли: ввысь, к небу его горделивых устремлений.
Ониспытывает явную неприязь к земледелию как способу получения чего-либо уПрироды, и в том Золотом веке, который он мощью своей длани хочет восстановитьна земле, «кривой лемех тяжелого плуга» не будет «разверзать и исследоватьмилосердную утробу праматери нашей»[xxvii]. Хлеб для него – своего родатабуированная пища, которой он предпочитает (правда, больше на словах) травы ижелуди – древесные плоды. И он явно лучше чувствует себя в обществе козопасов(cabreros), а не земледельцев (labradores)[xxviii]. Поэтому стычка Дон Кихотас козопасом Эухенио в LII главе первой части доставляет столь изысканноеудовольствие всем, кто ее наблюдает: ведь на глазах у веселящихся зрителей другдруга мутузят и молотят кулаками те, кому по всем статьям надлежит чувствоватьсебя собратьями по несчастью. Дон Кихот видит себя рыцарем-кабальеро, всадником,то есть тем, кто вознесен над землей хотя бы на высоту конского крупа. И путьего во второй части должен привести его отнюдь не на праздник урожая (кудаон-таки попадает, оказавшись на свадьбе Камачо), и не на праздник ИоаннаКрестителя в Барселоне (где он, в конце концов и оказывается), и не напразднование дня Тела Господня, а на рыцарский турнир в Сарагосу, устраиваемыйна праздник св. Георгия (Сан Хорхе), воина-конника. Одно из проявленийамбивалентной сущности образа Дон Кихота (как и романа в целом) – соединение внем, казалось бы, несоединимого: колоса и копыта, растительного и животногоначал[xxix], земного и небесного, воды и огня. Полет на Клавиленьо – апофеозстремления героя Сервантеса вознестись над землей. Опаленные небесным огнем, ДонКихот и Санчо в очередной раз оказываются на земле, а вскоре и под копытамибыков, что и подвигает Рыцаря Печального Образа произнести знаменитую речь, которуюА.Кастро считал предельным выражением его экзистенциального мирочувствования:«…me he visto esta mañana pisado y acoseado y molido de los pies deanimales inmundos y soeces” (II, LIX, 1107). Быки – неизменные участники летнихпраздников, а коррида – неотъемлемая часть и праздников урожая, и праздников святых,приходящихся на долгие летние дни. Копье Самсона Карраско лишь довершит бычийпроход по телам людей и животных, распростертых в дорожной пыли.
Зерно,не пав в землю, не прорастет.
Список литературы
 [i]Мы не хотим останавливаться на различении понятий «праздник» и «ритуал», строгоговоря, не вполне тождественных. Мы рассматриваем лишь область пересечения ихсемантических полей, в которой трудовая деятельность вследствие сопровождающегоее ряда ритуальных действий приобретает магический характер, и где время отдыха(праздника в узком смысле слова – дней праздности) является своего родапродолжением того же ряда обрядовых действ, направленных на поддержание жизникосмического и народного целого, а также порядка в обществе и в государстве.
[ii]Оно, в свою очередь, примыкает к укрепившейся в 70-е годы тенденциирассматривать генезис романа Сервантеса с точки зрения выявления егофольклорных корней, еще шире – в плане установления его связи со стихиейустного, ф не письменного слова, с областью действия ((обрядового, театральногои всякого иного), а не «мертвого» текста.
[iii]Мы пользовались вторым изданием:Marasso A. Cervantes. Lainvención del “Quijote”. Buenos-Aires, 1954.
[iv]См. о нем: Пискунова С.И. «Дон Кихот» Сервантеса и жанры испанской прозыXVI-XVII веков. Москва. 1998. С. 169 исл..
[v] Murillo L.A The Golden Dial: Temporal Configuration in “DonQuijote”. Oxford, 1975).
[vi]С нашей точки зрения это – очевидное упрощение: время и первой, и второй частейромана Сервантеса и линейно, и циклично одновременно. Именно во второй частивозникает мотив времени жизни человеческой, устремленной к своему неизбежномуконцу, в то время как в финале первой части «карнавальная» смерть героя, запечаленнаяв эпитафии «академиков из Аргамасильи», очевидно вписана в карнавальныйкруговорот жизней и смертей и поэтому никак не воспринимается всерьез.
[vii]Первым исследованием А.Редондо в этом духе была статья: Redondo A.Tradición carnavalesca y creación literaria. Del personaje de Sancho Panza al episodio de la Insula Barataria en el Quijote // Bulletin Hiapanique, LXXX (1978).
[viii] Redondo A. Otra manera de leer el “Quijote”. Madrid, 1997.
[ix]Тому доказательство – труды Е.М.Мелетинского ( см., например: Мелетинский Е.М.О литературных архетипах. М., 1994.
[x]Так, Х.Каро Бароха описывает его как зимний праздник (см.: Caro Baroja J. ElCarnaval Madrid, 1965.
[xi]В испанском языке XVI века для определения этого специфического времени годаиспользовалось слово «verano», которое сегодня обозначает «лето», а тогда посвоему значению было ближе к «весне», поскольку функционально замещалопрактически не употребимое «primavera». Настоящее же лето – время летнего зноя– el estío – тянулось с 24 июня по 29 сентября
[xii] См.: Caro Baroja J. El estio festivo. Madrid,1984.
[xiii]См.: Пискунова С.И. Указ.соч… С. 229..
[xiv]С Корпус Кристи, праздновавшемся в первый четверг после Троицы ( Пятидесятницы)соотнесены важнейшие карнавализованные эпизоды «Дон Кихота», содержащие в себетравестию таинства евхаристии, такие, как сражение пребывающего в лунатическомэкстазе Дон Кихота с бурдюками, наполненными вином (I. XXXV – Рыцарь принимаетбурдюк за великана и отрубает ему «голову», из которой начинает хлестать вино, котороеСанчо принимает за кровь), или как спуск Дон Кихота в пещеру Монтесиноса (II, XXII-XXIII),где он лицезреет торжественно-комический церемониальный вынос “присоленного”(чтобы не протухло!) сердца (плоти) героя одного из каролингских романсов –Дурандарте. Первый из этих эпизодов является композиционным центром первойчасти “Дон Кихота”, второй – одним из центральных смыслообразующих эпизодоввторой. Оба знаменуют переход героя в новое состояние сознания, сопряженное сего временным “отсутствием” в этом мире и с посещением другого (Дон Кихот спитили как бы спит, оказываясь одновременно в ином пространственном измерении, вовременной изоляции от других людей). О Корпус Кристи речь идет и в другихглавах романа: когда сообщается о том, что покойный “пастух” (на самом делепереодевшийся пастухом студент из Саламанки) Хризостом при жизни сочинял аутоско дню Тела Господня (I, .XI), или когда повествуется о встрече Дон Кихота иСанчо с труппой ряженых актеров (II, XI), – персонажей ауто о Кортесах Смерти(ауто сакраменталь – театральный жанр, родившийся как составная частьпразднеств Корпус Кристи). Наконец, образы великанов в разных обличьях, переполняющиеи воображение Дон Кихота, и страницы романа Сервантеса, вызывали в памятипервых читателей романа не только соответствующие эпизоды «книг о рыцарстве», нои фигуры гигантов-участников шествий в день Тела Христова. Впрочем, великаны –неизменные участники и других народных ряжений – того же Карнавала в узкомсмысле слова. Великан – тот персонаж, в котором нагляднее всего воплотиласьвстреча в образной системе «Дон Кихота» традиций «книг о рыцарстве» иуниверсальной карнавальной традиции.
[xv]Об этом эпизоде вспоминает и Х.Каро Бароха Caro Baroja J. El estio festivo.
[xvi]Здесь и далее «Дон Кихот» в оригинале цитир. по изд.: Miguel de CervantesSaavedra. Don Quiyote de la Mancha. Edición del Instituto Cervantes dirigida por Francisco Rico con lacolaboracón de Joaquín Forradellas. Barcelona.Crítica. V. I. (v.II — complementario), 1998.
[xvii]См. обобщающий анализ этих истолкований в разделе «Прочтения «Дон Кихота», составляющийчасть критического аппарата цитируемого нами издания романа Сервантеса.
[xviii]Не исключено, что она возникла у Сервантеса под влиянием Данте.
[xix]Именно в плане этой ассоциации трактует эпизод М.Н.Соколов ( см.: Соколов М.Н.Бытовые образы в западноевропейской живописи XV-XVII веков. Реальность исимволика. М., 1994 ). Не отвергая и этой трактовки, мы не можем согласиться состремлением известного искусствовела противопоставить это прочтение всем иным, втом числе и тому, которое мы хотим предложить ниже и которое в сервантистикепрактически отсутствует ( М.Н.Соколов – единственный из известных нам авторов, которыйвсе же вспоминает в данном контексте об образе «мистической мельницы»).
[xx]У обоих эпизодов немало общего: в том, и в другом присутствуют мотивызрительного обмана, образы вращающихся мельничных крыльев или мельничных колес(“ruedas”), угрозы, исходящей от существ, связанных с силами ада – Бриарея, мукомолов,принятых Дон Кихотом за чертей, разбитые в щепки предметов (копья, лодки). Вобоих случаях Дон Кихот оказывается низверженным: в первом случае — на землю, надкоторой вознесся, подхваченный мельничным крылом, во втором — в речную пучину, подвергаясьвместе с Санчо опасности быть утопленным и перемолотым мельничными колесами.
[xxi]См. Бидерманн Г. Энциклопедия символов. М., 1996. С. 165-166.
[xxii]Именно так! Традиционно сервантесовскую Ламанчу представляют как выжженнуюсухую землю, как чуть ли не полу-пустыню ( автор этих строк также отдал даньэтой традиции!), в то время как в романе есть выразительный знак этой зоныземледелия: когда Дон Кихот описывает войска, который он видит в клубах пыли, поднятойовечьими стадами, то среди них есть и «los manchegos, ricos y coronados derubias espigas” (II, XVIII, 192): выходит, Ламанча – нечто иное, как обительЦереры!
[xxiii]Этот мотив переносится на разбиваемую в щепки лодку – «ладью», в которойнаходились Дон Кихот и Санчо, что еще раз напоминает о неизбежной смерти тела (ладья – традиционный в христианстве символ тела странствия земного) в чреве води «огненном» вознесении духа.
[xxiv]Отсюда – расширение первоначального значения глагола «moler” ( от молот – к избивать).
[xxv]Впрочем, Альдонса Лоренсо, провеивающая зерно, возникает уже в 25 главе первойчасти в предположениях Санчо о том, чем бы могла заниматься возлюбленная егогосподина.
[xxvi]“No lloréis, mis buenas señoras”( I, XLVII, 541), — обращаетсяДон Кихот к притворно оплакивающим его дочери хозяина постоялого двора иМариторнес.
[xxvii]Цитир. в пер. Н.М.Любимова по изд.: М.де Сервантес. Дон Кихот. М., 1963б Т.1, с.101.
[xxviii]Судя по всему, и как землевладелец – он хозяин никудышний. Все его земли обрабатываетодин работник ( он же и прислуживает в доме), и для него не составляет никакойпроблемы продать часть земди, что накупить книг.
[xxix]Последнее сконцентрировано в его «половине» – в Росинанте. Конь — животное, считающеесясимволом эроса. В Росинанте это начало присутствует в гротескно-сниженном виде( см. эпизод с галисийскими кобылами). В романе немало намеков на прогрешенияДон Кихота по той же части.
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.portal-slovo.ru/


Не сдавайте скачаную работу преподавателю!
Данный реферат Вы можете использовать для подготовки курсовых проектов.

Поделись с друзьями, за репост + 100 мильонов к студенческой карме :

Пишем реферат самостоятельно:
! Как писать рефераты
Практические рекомендации по написанию студенческих рефератов.
! План реферата Краткий список разделов, отражающий структура и порядок работы над будующим рефератом.
! Введение реферата Вводная часть работы, в которой отражается цель и обозначается список задач.
! Заключение реферата В заключении подводятся итоги, описывается была ли достигнута поставленная цель, каковы результаты.
! Оформление рефератов Методические рекомендации по грамотному оформлению работы по ГОСТ.

Читайте также:
Виды рефератов Какими бывают рефераты по своему назначению и структуре.

Сейчас смотрят :

Реферат На батарее Тушина. Анализ эпизода из романа Л.Н.Толстого Война и мир, т. I, ч. 2, гл. XX.
Реферат Богослужебное пение и светская музыка — в перспективе нараставших различий
Реферат Контроль качества объектива на интерферометре ИКД-110
Реферат Прескотт, Уильям Хиклинг
Реферат Considering the mutual aspiration towards the establishment of closer contacts between the entrepreneurs of Russia and Albania
Реферат Рецезия на повесть Ф. М. Достоевского Белые ночи
Реферат Буддизм как мировая религия
Реферат Європейський вибір україни цільова група—учні 10-11 класів
Реферат Управление образовательными системами в разных странах
Реферат Влажность воздуха и её значение
Реферат Descartes Essay Research Paper Essay 1At the
Реферат Создание клеточной теории
Реферат Государственное устройство РФ. Конституционно-правовые основы местного самоуправления в России, его сущностные признаки
Реферат Территория Государства - правовые проблемы
Реферат Религиозные концепции политической мысли средних веков