Реферат
ТВОРЧЕСКИЙ ПУТЬ И СВОЕОБРАЗИЕ МАСТЕРСТВА С. ЕСЕНИНА
План
Введение
1 Певец России
2 Космос Сергея Есенина
3 Русское зарубежье о Сергее Есенине
Заключение
Списокиспользованной литературы
Введение
ЖизньСергея Есенина – это трагическая судьба выдающегося представителя русскогокрестьянства, разделившего судьбу своего народа. В его жизни и творчестве, какв зеркале, отразились надежды, воодушевление, опасения, протест, через которыепрошло русское крестьянство после октября 1917 года.
Л.В.Занковская, опираясь на метод историзма, предлагает свою периодизацию жизни итворчества поэта, связав ее с ключевыми поворотами в судьбе российского крестьянства.Она выделяет восемь периодов творческой жизни поэта.
1период (июль 1912 г. – октябрь 1917 г.) –дореволюционный этап жизни и творчества поэта. Период под условным названием«Мой край, задумчивый и нежный» является чрезвычайно важным для поэтическогодарования Есенина. В этот период он формируется как выдающийся лирик и получаетпризнание у интеллектуальной элиты России как новая восходящая звезда русскойлитературы.
2период (октябрь 1917 г. – июль 1918 г.) «Взвихреннойконницей рвется к новому берегу мир». Есенин переживает поэтический взлет,мечтая о счастливом будущем России.
3период (июль 1918 г. – ноябрь 1918 г.). Еголейтмотивом могут служить строки: «С того и мучаюсь, что не пойму – куда несетнас рок событий». Это время начала гражданской войны.
4период (ноябрь 1918 г. – конец 1920 г.) «Мнетолько осталось озорничать и хулиганить…» Однако форма протеста была с самогоначала слишком тесна и искусственна для талантливого поэта. В его стихах завнешним озорством звучат переживания, боль и отчаяние за происходящие в странеперемены.
5период (начало 1921 г. – май 1922 г.) «Исвистят по всей стране, как осень, шарлатан, убийца и злодей» назван строкамииз есенинского стихотворения «Хлеб», написанного в предчувствии надвигающегосяголода в самых хлебородных губерниях России.
6период (май 1922 г. – август 1923 г.)охватывает 15-месячное пребывание Есенина за границей со своей женой, знаменитойтанцовщицей А.Дункан. Поэт в надежде увидеть иную жизнь объездил всю Европу иСеверную Америку, познакомив со своим творчеством ценителей поэзии многихстран.
7период (август 1923 г. – ноябрь 1923 г.) «Явернулся не тем, чем был…» Ключевым моментом была встреча Есенина смогущественным наркомом по военным и морским делам, председателем РеввоенсоветаЛ.Троцким – главным претендентом на место Ленина в партии. Помимо своей волипоэт был втянут в жестокую конфронтацию между Л.Троцким и «старой гвардией».
8-йпериод (ноябрь 1923 г. – декабрь 1925 г.)«Казненный дегенератами». Название этому периоду дала статья Б.Лавренева,опубликованная после смерти поэта и обвиняющая окружение поэта в его гибели.Есенин создает цикл «Персидские мотивы», поэмы «Анна Снегина», «Песнь о великомпоходе», «Черный человек», множество прекрасных стихов. В то же время это самыйтяжелый и трагический период жизни поэта: против него совершено множествопровокаций, сфабриковано семь уголовных дел, его травят, унижают, он переживаетмножество обид.[1]
СергеюЕсенину посвящены сотни книг. Цель представленной работы рассмотреть следующиеаспекты творчества самобытного автора:
1.Особенности стихов,посвященных России.
2.Рассмотреть отношениеписателей-эмигрантов к поэзии С.Есенина.
3.Изучить взаимосвязьнародного творчества и космических мотивов в творчестве поэта.
1 Певец России
Срединнаянеоглядная Русь, «равнина дорогая», седой туман, стелющийся по стерне, окликжуравлиный в лиловом осеннем небе, долго пламенеющие гроздья рябины на опушках.Да еще россыпь изб вдоль бесконечной, теряющейся в просторе дороги, редкиеогоньки, теплящиеся у самой земли. Дорогу в родное Константиново, вСпас-Клепики, где прошли годы ученичества, эти рязанские раздолья Есенин чащевсего, пожалуй, изображал при особом освещении, когда предметы словноутрачивают тяжесть, плотность, неподвижность. Это свет, при котором именно«луна золотою порошею осыпала даль деревень». Резок этот «свет лунытаинственный и длинный», при нем «плачут вербы, шепчут тополя» и даже сам ветеркажется серебряным…
ПятнадцатилетнийЕсенин, выводя строки одного из своих первых стихотворений, поражающиеудивительной мелодичностью, полнотой чувства, был сам целиком во властиприроды, ее далей, ее небесного свода; границ между листвой безглагольной ицветами он не знал. История поэзии, вероятно, не знала более органическойвзаимосвязи песни поэта и самых глубинных «мелодий» жизни, природы, чем внешнебезыскусственное стихотворение:
Выткался на озере алый свет зари.
На бору со звонами плачут глухари.
Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло,
Только мне не плачется – на душе светло.
Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,
Сядем в копны свежие под соседний стог.
Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
Хмельному от радости пересуду нет…
Мелодияживет в этих строчках, как солнечный свет, как сок в листве дерева, как течениев равнинной реке! Это тростник, поющий без прикосновения губ…[2]
Особоследует выделить из первой части «Радуницы» стихотворения: «Гой ты, Русь, мояродная…», «В хате» и «Черная, потом пропахшая выть!..». Все три произведения,написанные в 1914 году, в отличие от других стихотворений «Радуницы» — первойкниги поэта, впоследствии не подвергались авторским правкам. Здесь центральнаятема – тема родины, России, и именно ей теперь признается автор в своем большомчувстве.
Встихотворении «Гой ты, Русь, моя родная…» внимание автора сосредоточено наизбяной России, которую он типизирует в метафоре – «хаты – в ризах образа…»Благодаря эмоциональной силе, заложенной в каждом слове, поэту удается создатькартину необыкновенной красоты:
Гой ты, Русь, моя родная,
Хаты – в ризах образа…
Не видать конца и края –
Только синь сосет глаза.
Отпризнания в любви к родине автор переходит к душевному состоянию своего героя.Он сравнивает себя с «захожим богомольцем», который увидел эту красоту будто быв первый раз и поразился ею. Не случайно все рифмы второй строфы поэт заполнилзачаровывающим, любвеобильным звуком «л»: «богомолец – околиц», «поля –тополя».
Как захожий богомолец,
Я смотрю твои поля.
А у низеньких околиц
Звонко чахнут тополя.[3]
Встихотворении «В хате» поэт сосредоточивает внимание на любви к своей малойродине. Тут главной для поэта становится тема родного очага.
Есенинуудалось, основываясь на архаичной фольклорной поэтике, создать поэтическуюсистему, достаточно емкую и гибкую для передачи сложнейшей духовной жизни«настоящего, а не сводного сына» ХХ века, ни в лексике, ни в синтаксисе, ни винтонационном строе которой, за исключением самых ранних опытов, не было ничегоспецифически «пастушеского»; хотя, как мы уже видели, многое в этой вполнесовременной, отмеченной всеми «особыми метами» ХХ века поэзии объясняется еслии не прямо крестьянским происхождением ее автора, то сознательной ориентациейЕсенина на народное искусство, и не только словесное. Более того, Есенинсчитал, что его поэтический долг – разбудить в своих соотечественниках «чувствородины во всем широком смысле этого слова», убедив их, что нищую, серую, убогуюРоссию можно любить не только лермонтовской «странною любовью» и для этого надо«возвращать в общество того, что есть истинно прекрасного и что изгнано из негонынешней бессмысленной жизнью». Последняя фраза кажется цитатой из есенинских«Ключей Марии», но это Гоголь, которого Есенин считал не только самым великимрусским поэтом (Гоголя Есенин постоянно цитировал, на Гоголя ссылался, Гоголячитал наизусть), но и своим духовным отцом, по завещанию которого он, Есенин, иполучил в наследство его «дитя» — «русскую Россию», «не ту, которую показываютнам грубо какие-нибудь квасные патриоты, и не ту, которую вызывают к нам из-заморя очужеземившиеся русские, но ту, которую (истинно русский поэт. – А. М.)…извлечет… из нас же и покажет таким образом, что все до единого, каких бы нибыли они различных мыслей, образов воспитанья и мнений, скажут в один голос:«Это наша Россия; нам в ней приютно и тепло, и мы теперь действительно у себядома, под своей родной крышей, а не на чужбине». Отсюда и его заносчивый,ребяческий максимализм: Блок, с его голландским романтизмом, — «понедоразумению русский», Маяковский – «американец», да что Маяковский, если самсмиренный Миколай, сам монарший Клюев – по Есенину – «Уайльд в лаптях»,Бердслей – «рисовальщик словесной мертвенности», уже не говоря о питерских литераторах,которые, в представлении Есенина, сплошь «романцы» и «западники».[4]
ЛюбимаяРоссия, и что перед нею личные обиды и страдания, ошибки и срывы! И если можнонайти исцеление – то только в ней, только с нею. «Никакая родина другая невольет мне в грудь мою теплынь». И вот он, выстраданный, как вздох облегчения,вывод:
Радуясь,свирепствуя и мучась,
Хорошоживется на Руси.
2 Космос Сергея Есенина
МирСергея Есенина существует в первозданном значении этого слова, противостоящемобычному понятию «космос». В космосе человек и вселенная существуют отдельно.Мир – это единство человека и космоса. Поэт с детства проникся той народнойкосмологией, которая приоткрыла нам свои тайны в «Ключах Марии».
«Человек естьни больше, ни меньше, как чаша космических обособленностей»[5]и наступит время, возвещает поэт, когда «опрокинутость земли сольется в браке сопрокинутостью неба».[6]
Кто усомнитсятеперь в достоверности поэтических пророчеств Есенина, когда устами космонавтовмы можем подтвердить: «Верха и низа в ракете, собственно, нет, потому что нетотносительной тяжести… Мы чувствуем верх и низ, только места их сменяются спеременой направления нашего тела в пространстве» (Герман Титов). Это веди иесть мир, где «опрокинутость земли сольется в браке с опрокинутостью неба».
Конек с крышиесенинской избы умчался в небо, разрастаясь до объема земли, а Млечный Путьстал «дугою» в его упряжи:
Пой, зовии требуй
Скрытыебрега;
Несорвется с неба
Звезднаядуга!
Поэтическоеслово таит в себе мироздание, предвещая космическое будущее Руси:
И чуетсязверю
Подрадугой слов:
Алмазныедвери
И звездныйпокров.
(«Отчарь»)
Поэтчувствовал себя странником, несущим на плечах «нецелованный мир» вселенной:
Свят имирен твой дар,
Синь ипесня в речах,
И горит наплечах
Необъемлемыйшар!..
Закинь егов небо,
Поставь настолпы!
Тамлунного хлеба
Златятсяснопы.
(«Отчарь»)
Вте времена «космизм» Есенина мог казаться да и казался наивным, как, вчастности, и «космизм» Циолковского, и слова непризнанного в то время ученогопрямо перекликаются со словами признанного и популярнейшего поэта:
«Мнепредставляется… что основные идеи и любовь к вечному стремлению туда – кСолнцу, к освобождению от цепей тяготения – во мне заложены чуть ли не срождения» (К.Циолковский).[7] Освоениекосмоса принесет человеку «горы хлеба» и «бездну могущества», писалЦиолковский. Об этом же говорил поэт:
Плечьмитрясем мы небо,
Рукамизыбим мрак
И в тощийколос хлеба
Вдыхаемзвездный злак.
(«Октоих»)
Космическоеродство ученого и поэта дает уникальную возможность почувствовать собственнопоэтический смысл космических метафор Есенина.
Вот растетфольклорное древо Млечного Пути, небесный кедр:
Шумитнебесный кедр
Черезтуман и ров,
И надолину бед
Спадаютшишки слов.
Поют они однях
Иныхземель и вод,
Где натугих ветвях
Кусал ихлунный рот.
Здесь же поднебесным Маврикийским дубом сидит дед поэта в звездной шубе и в шапке-месяце:
И такошачья шапка,
Что впраздник он носил,
Глядит,как месяц, зябко
На снегродных могил.
Космостребует новых ритмов, других размеров, диктует смелую головокружительнуюметафору. Здесь ковш Большой Медведицы черпает волю сном. Здесь небо изливаетведром лазури, а вытекшая душа удобряет чернозем русских «небесных пажитей».Отказ от рифмы в поэме «Преображение» продиктован все тем же стремлениемвырваться на волю из привычных оков:
Ей,россияне!
Ловцывселенной,
Неводомзари зачерпнувшие небо…
Сеятельслова, ловец вселенной, собирающий звездный урожай, неводом слова вытягивающийзвездный улов, — таков образ Есенина в 1917 году. Пройдет год, и небопревратится в колокол, где язык – месяц, а звонарь – поэт, взывающий к«вселенскому братству людей».
Длякрестьянского поэта Есенина хлеб земной и небесный – одна краюха. Жатвасловесная, и жатва космическая, и жатва земная – единый труд. Его полет к небуне от земли, а вместе со всей землей. Деревянный резной конек превратился вогненного коня, несущего землю к небу.
Сойди,явись к нам, красный конь!
Впрягись вземли оглобли.
Намгорьким стало молоко
Под этойветхой кровлей…
Мы радугутебе – дугой,
Полярныйкруг – на сбрую.
О, вывезинаш шар земной
На колеюиную.
Такпромелькнули и умчались небесные кони в поэзии Есенина. Эта вспышка космическихметафор длилась два года – с 17-го по 19-й, а потом стихи обрели привычнуюритмику, образ мира-космоса постепенно отошел на второй план, так в древнейживописи поздний слой закрывает ранний, не уничтожая его.
Внутреннийкосмический огонь – в глубине поэзии Есенина, он похож на пламенные белые бликив темной живописи Феофана Грека. Это огонь изнутри, отсвет космического пламени.Есенин не повторялся, но и не отказывался от былых прозрений.
Сейчас трудноопределить, кто на кого влиял, но космос Есенина удивительно схож с космосомХлебникова и Маяковского. Это сходство разных поэтов в обращении к одной темесвидетельствует о вполне объективной закономерности рожденья космическойметафоры в русской поэзии тех лет. От «Облака в штанах» Маяковского к поэмамЕсенина 1917-1919 годов, от поэм Есенина к «Ладомиру» Велимира Хлебниковапролегает путь непрерывный.
У СергеяЕсенина земля – телега в оглоблях небесного коня, золотой калач, теленок,рожденный небом. Небо и земля – чаша двух полусфер, отраженных друг в друге.Освоение космоса он не считал задачей чисто технической. Нужно еще и новоекосмическое зрение. Человек должен «родиться» для космоса. «Многие пребывают вслепоте нерождения. Их глазам нужно сделать какой-то надрез, чтобы они видели,что небо не оправа для алмазных звезд, а необъятное, неисчерпаемое море…»[8]
Образ дивнойкрасоты – солнечно-лунный космический человек Есенина. К нему не следует искатьнаучных отмычек. Он прекрасен в своей поэтической завершенности.
3. Последний периоджизни. Русское зарубежье о С.Есенине
Маяковский вовремя последней встречи с Есениным обратил внимание на «двух его темных (дляменя, во всяком случае) спутников», от которых несло спиртным перегаром. Дурноенастроение поэта, его недовольство собой Маяковский, в частности, объяснял«черствыми и неумелыми отношениями окружающих».
К осени 1925года все это осложнилось физическим нездоровьем поэта. У него были явнорасшатаны нервы, и врачи посоветовали ему пройти двухмесячный курс лечения.
26 ноябряЕсенин был принят на лечение в психоневрологическую клинику… Здесь былинаписаны стихотворения: «Клен ты мой опавший, клен заледенелый…», «Не гляди наменя с упреком…», «Ты меня не любишь, не жалеешь…», «Может поздно, может,слишком рано…», «Кто я? Что я? Только лишь мечтатель…». Все они, кроме первого,вошли в цикл «Стихи о которой…»; Есенин решил включить его в собрание своихсочинений, готовившееся Госиздатом. Из клиники он следил за тем, как идет этаподготовка, общался с редактором и т.д.
За времялечения у Есенина созрел обширный план предстоящей работы. Он собиралсяприняться за большую прозаическую вещь – повесть или роман. В голове роилисьновые стихи. Нужно было завершить подготовку собрания сочинений. Наконец – иэто особенно увлекало поэта – начать издавать новый, двухнедельный журнал, окотором он уже договорился с ленинградским отделением Госиздата (Есенин долженбыл стать редактором этого журнала).
В Ленинградпоэт приехал утром 24 декабря 1925 года. Физически он был очень слаб – вклинике явно не долечился. Поэт не выдержал очередного приступа депрессии: 27декабря поздно вечером заперся в своем номере гостиницы «Англетер», спать неложился и далеко за полночь, между тремя и пятью часами утра, покончил с собой.
31 декабрясостоялись похороны. По Никитскому бульвару траурный кортеж направился наСтрастную площадь, к памятнику Пушкину. Трижды вокруг памятника был обнесенгроб с телом Есенина, символизируя живую связь его поэзии с великой пушкинскойтрадицией.[9]
В 1993 году вМоскве был выпущен двухтомник «Русское зарубежье о Есенине». Большинствопредставленных на его страницах материалов, ранее закрытых в спецхранах,публиковались у нас в стране впервые и без купюр.
Приведуфрагмент статьи «Самородки» Ивана Бунина, лауреата Нобелевской премии, которыйвысказывает противоречивое отношение к жизни и творчеству Сергея Есенина.
«Второетысячелетие идет нашей культуре. Был у нас Киев, Новгород, Псков, Москва,Петербург, было изумительное зодчество и иконописное искусство, было «Слово оПолку Игореве», был Петр Первый и Александр Второй, мы на весь светпрославились нашей музыкой, литературой, в которой был Ломоносов, Державин,Кольцов, Пушкин, Толстой… Но нет, нам все мало, все не то, не то! Нам все ещеподавай «самородков», вшивых русых кудрей и дикарских рыданий от нежности. Этоли не сумасшествие, это ли не последнее непотребство по отношению к самомусебе? Вот в Москве было нанесено тягчайшее оскорбление памяти Пушкина (вокругего памятника обнесли тело Есенина, то есть оскорбление всей русской культуре).А как отнеслась к этому русская эмиграция? Отнеслась, как к делу должному,оскорбления никакого не усмотрела. Большинство пошло даже гораздо дальше: сталолить горчайшие слезы по «безвременно погибшей белой березке», в каковуюпревратило оно Есенина, произведя этого маляра (правда, от природы весьмаспособного) чуть не в великого художника и убедив себя (в который уже раз?),что Есенины и есть подлинная соль русской земли, самый что ни на есть основнойрусский дух».[10]
Противоположнойточки зрения придерживается Михаил Коряков (родился в 1911 году, писатель,историк, с 1946 года в эмиграции) в статье «Есенинщина» и советская молодежь»:«Я… три раза исключался из школы, и в моем аттестате, в графе«Общественно-политическая работа», значилось буквально следующее:«Идеологически невыдержан – насаждал есенинщину».[11]
И далее:«Последние стихи Есенина были криками отчаяния. И нам… нужны были его стихи,потому, что и в нас – молодежи, которая всегда чутка и отзывчива – был этотиспуг перед надвигавшейся эпохой «великого перелома»…
Есениннезабываем, потому что больше, чем кто-либо в русской литературе, он был иостается частью нашей жизни».[12]
Заключение
Двадцатый векрусской советской поэзии определяют три великих имени – Маяковский, Блок,Есенин. Это неоспоримо ясно и понятно теперь не только специалистам политературе, но и всем, кто просто любит поэзию. Алексей Максимович Горькийназвал Сергея Есенина «законченно русским поэтом»[13].
ПоэзияЕсенина удивительно проникновенно и ярко выражает главное в характеренационального гения нашего народа – огромную душевную широту и любовь к роднойземле. Мир вчитывается в стихи Есенина, чтобы увидеть в них нас. Поэтгармонически сочетал в своем творчестве народную поэтическую стихию языка страдициями истинной и высокой русской классической поэзии. Он внес вконструкцию русского стиха живую органику естественной разговорной речи, самыедоверительные интонации ее, а также мелодичность песенных основ.
Мир не раззамирал от восторга перед техническими чудесами, но потом привыкал к ним ипереставал удивляться. К чуду поэзии нельзя привыкнуть. В нашей новой,стальной, по выражению Есенина, России он стал нужен и дорог людям, как самапрекрасная природа ее. В его творчестве живет свежесть раздольных полей и лесови непостижимая до конца глубина жизни.
Список использованнойлитературы
1. Базанов В. Сергей Есенин и крестьянскаяРоссия. Издательство «Советский писатель», М., 1982
2. Библиотека отечественной классики.Сергей Есенин. Собрание сочинений в 3-х томах. Издательство «Правда», М., 1970
3. В мире Есенина. Сборник статей.Издательство «Советский писатель», М., 1986
4. Есенин и современность.Издательство «Современник», М., 1975.
5. Занковская Л.В. НовыйЕсенин. Жизнь и творчество поэта без купюр и идеологии. Издательство «ФЛИНТА»,М., 1997
6. Сергей Есенин. Проблемытворчества. Сборник статей. Составитель П.Ф.Юшин. Издательство «Современник»,М., 1978
7. Марченко А. Поэтическиймир Есенина. Издание второе дополненное. Издательство «Советский писатель», М.,1989
8. Русское зарубежье оЕсенине. Эссе, очерки, рецензии, статьи. Том 2. Издательство «ИНКОН», М., 1993
9. Эвентов И.С. СергейЕсенин. Биография писателя. Издательство «Просвещение» Ленинградское отделение,1978