Министерство образованияи науки Российской Федерации
Федеральное агентство пообразованию
Смоленский ГосударственныйУниверситет
РЕФЕРАТ
по истории русскойлитературы:
«Мифологическиеобразы в «Слове о полку Игореве»»
Смоленск 2007 год
Содержание
Введение
1. Языческие божества в«Слове…»
2. Мифологическоезначение плача Ярославны
3. Двоеверие автора
4. Мифологические образы
5. Христианские образы
Заключение
Список использованнойлитературы
Введение
До нас дошлоуникальное произведение древней Руси, в котором соединились языческие ихристианские символы. Произведение это – «Слово о полку Игореве». Созданноечерез два века с момента принятия христианства на Руси, оно отражает два типамышления: мифологическое и не мифологическое. Это наталкивает на мысль, чтоавтор «Слова» был двоеверцем, т.е. выполнял языческие и христианские обряды, приэтом надо отметить, что в «Слове» языческое преобладает над христианским. Темоймоего реферата является анализ мифологических образов в «Слове о полкуИгореве». Проблема мифологии «Слова» является одной из самых полемичных,спорных, учёные не могут прийти к общему мнению в этом вопросе.
Эта проблема,без всякого сомнения, будет недостаточна, исследована, если её рассматриватьотдельно от христианских мотивов «Слова». Надо отметить, что произведениесоздавалась в такое время, когда христианство сильно утвердилось в народе,поэтому в своей работе я также исследую христианские мотивы, в сравнении смифологическими. Понимая всю сложность работы по выявлению языческих ихристианских основ в системе образов «Слова», я попытался, при помощиисследований разных авторов ХIХ-ХХ веков, изучавших проблему мифологии «Слова», сопоставитьих версии, осмыслить ход полемики, систематизировать материал, рассмотретьхарактер соотношения языческих и христианских начал.
Что же такоемифологическое мышление? Мифологическое мышление – это особый тип человеческогомышления, основанный на вере в мистические свойства предметов и существ,языческих божеств, качественную неоднородность в пространстве и времени.Основной признак мифологического мышления – противопоставление «своего» и«чужого»: все «свое» воспринимается благим, все «чужое» – загадочным и опасным(без различия, лучше оно или хуже, чем «свое»).
Остраяполемика разгорелась по проблеме мифологии «Слова» в 30–40-е годы XIX века.Впервые вопрос о мифологии «Слова» был поставлен в труде П.М. Строева «Краткоеобозрение мифологии славян российских», где им давалось толкование божеств – Стрибога,Даждьбога и Велеса. По замечанию Ф.М. Головенченко, автор не дал строгогонаучного объяснения мифологии, но связывал данную проблему с историей, сязыческим миросозерцанием. В 1823 году появляется работа Н.Ф. Грамматина«Слово о полку Игореве», в которой ученый отрицал мифологию «Слова», называяимена языческих богов простой риторической фигурой. Ему казалось, что автор«Слова» «почитал чудеса христианской религии слишком святыми» и потому не могзаставить действовать Даждьбога, Стрибога и Велеса. Практически с этих работ иначинается полемика вокруг проблемы. Особое место в ряду исследований занимаюттруды Ф.И. Буслаева, который говорил о живучести мифических основ русскойпоэзии и утверждал, что народная мифология в «Слове» является «не риторическимукрашением, а действительным верованием; язычество долго оставалось в народе,долго христиане были двоеверными; стихия языческая удержалась в жизни народнойдаже доселе»[1].
В Смоленскойобластной библиотеке имени Александра Трифоновича Твардовского, в «редком фонде»находятся около десятка книг с исследованиями разных авторов по «Слову о полкуИгореве». В частности работа П. Вяземского «Замечания на слово о полкуИгореве», большое исследование Барсова, Миллера и многие другие. Кроме того, впоследнее время стало больше появляться публикаций в журналах, газетах,Интернете.
Литература по«Слову о полку Игореве» очень огромна, её первый обзор сделал А. Смирнов,это первое библиографическое исследование «Литература Слова со времени открытияего до 1876 года» Воронеж 1877 год, и «Литература Слова о полку Игореве» – библиографическийсборник И.Н. Жданова т. 1 СПб. 1900. Мифологическое направление «Слова»изучали Ф.И. Буслаев (Русская поэзия ХI – начало ХIIвека) и О.Ф. Миллер(Опыт исторического обозрения русской словесности. Т.1 СПб 1865) со сторонызаключающихся в нём мифологических элементов, полагая в последних главноезначение «Слова».
1. Языческиебожества в «Слове»
В «Слове…»неоднократно упоминаются языческие боги, различные мифологические существа,образы. Какую же роль играют эти образы в произведении? Для этого надо короткорассказать о них, необходимо понять, для какой цели автор «Слова…» в самыйразгар христианской веры употреблял языческие божества. По словам Д.С. Лихачёва:«Языческие боги – художественные образы, поэтические понятия. Автор «Слова»называет ветры «Стрибожими внуками», говорит о русском народе как о «Даждьбожемвнуке». «Велесовым внуком» он называет Бояна, Перед нами поэтические парафразы.Языческие образы приобрели для автора «Слова» художественное значение. Онпользуется этими языческими понятиями наряду с одушевлением природы – рек,деревьев, ветра, солнца. Вернее, языческие боги для автора «Слова» – это частьодушевлённой природы. Это одухотворение чисто художественное и отнюдь не культовое».Помимо мнения Д.С. Лихачёва существуют и другие. Вряд ли автору этибожества представлялись, как художественные образы.
Перейдём непосредственно к рассказу о языческих богах древних славян. Славянскую мифологию называют языческой. Что же такое язычество? Академик Б.А. Рыбаков, написавший множество трудов по этой теме, в том числе книги «Язычество древних славян» и «Язычество Древней Руси», считает язычеством тот пласт культурного развития, который накоплен человечеством за многие тысячелетия его существования, т.е. «язычество – это не только простая совокупность мифов, преданий и т.п., но и жизнь их в истории славян и всего человечества. Главная идея язычества выросла из самой жизни, а потому оно охватывало мировоззрение и «жизневоззрение» людей древнего мира. Кроме того, слово «язык» для древних славян означало то же, что «народ», «этнос». Это хорошо отражает само существо верований: они были этническими (народными) в противоположность над этническим (мировым) религиям».[2] Язычество – магическая система формирования личности.
Велес-божество в славянской языческой мифологии. В «Слове» употреблено прилагательное от Велес «Чи ли въспти было, вщей Бояне, Велесовь внуче…»
Вдревнерусских письменных памятниках наряду с общеславянской формой Велесъ(Veles) встречается также имя «Волосъ». В настоящее время преобладает точказрения, согласно которой Велес – общеславянский бог, на Руси называвшийся такжеВолос. Мнение Всеволода Миллера, считавшего форму Велес южнославянской, а Волос– восточнославянской, убедительно опровергли Е.В. Барсов, приведшиймногочисленные русские топонимические названия от Велес, и А.А. Потебня,напомнивший, вслед за М. Касторским, о существовании параллельных формтипа Волынь – Велынь, волыняне – велыняне, волот – велетень и др.Несостоятельно и мнение, согласно которому Волос – северорусская форма, а Велес– южнорусская. В действительности же оба имени употребительны на Русиповсеместно. Д.О. Шеппинг предполагал, что Волос и Велес – два разныхбожества языческого пантеона, так как в источниках имя Волос сопровождаетсяопределением «скотий бог», а при имени Велес оно отсутствует. С этимопределением имя Волос употреблено в ПВЛ под 907 и 971 при сообщении одоговорах русских с греками, в Житии князя Владимира и в «Слове некоегохристолюбца». 186 Велес былтакже божеством растительного плодородия, о чем свидетельствует обряд«завивания бороды». В дар ему оставляли на поле несжатыми несколько стеблейхлебных злаков, «завивая» и украшая их[3]. Одну изфункций Велеса выводят из текста «Слова», где Боян именуется «Велесовымвнуком». Наиболее распространено мнение, что Велес выступает покровителемпевцов, источником вдохновения, подобно Аполлону (Н.М. Гальковский, И.И. Срезневскийи др.) или скандинавскому Одину, который почитался как хранитель напиткапоэтического вдохновения, творческой силы. По мнению И.В. Сребрянского,эпитет Бояна – «вещий» указывает на то, что В. был «обладателем дара ведатьжизнь в ее таинственном бытии».
Отождествляя«скотья бога» Волоса с Велесом, исследователи по-разному объясняли то, какимобразом «скотий бог» являлся одновременно и богом поэзии. По мнениюГальковского и Н. Квашнина-Самарина, причиной было то, что пастухи,покровителем которых являлся В., были обыкновенно певцами и музыкантами.Аничков полагал, что В., как бог богатства и торговли, оказывался и богомвообще культуры, отчего он представлялся книжником, родоначальником всейдревней культуры и всего искусства. С точки зрения Барсова, покровителемсельского хозяйства и скота Велес почитался земледельцами и пастухами. Длядружинников же, точнее дружинных певцов, Велес был подателем вдохновения,источником способности к предсказанию, постижению тайного смысла сущего.
Теперьнесколько слов о Стрибоге, играющем не меньшую роль нежели Велес.
Стрибог
По одной из версий, Стрибог является верховным царем ветров – «Слово о полку Игореве» называет ветры «Стрибожьими внуками». Его почитали и как истребителя всяческих злодеяний, разрушителя злоумышлений. По другой версии, Стрибог или Стриба(га) – древнее верховное божество пространства, а затем и просто властитель воздушной стихии, времени. Индоиранское «бог» (авестийское «бага») в этом имени объединено со славянским «СТРЪГА» – распространять, простирать. По функциям, как отмечает Б.А. Рыбаков, Стрибог близок к скифскому Папаю и греческому Зевсу. Согласно восточнославянской традиции, СТРИБА является в образе гусляра, перебирающего струны, с луком за спиной, а на поясе – сагайдак со стрелами. Ветер играет струями – струнами дождя и лучами – Стрелами света, тот же ветер колышет Струны высоких трав в поле на равнине, где властвует Стрибог. Несомненна фонетическая связь со словами «стрела», «струна», «Стремя», «Стремительный» (один из главных эпитетов Ветра в сказках). «То ветры, Стрибожьи внуки, веют с моря стрелами на храбрые полки Игоревы» – сообщает «Слово о полку Игореве». С громом и молниею тесно связываются ветры, внуки Стрибога, они придают стремительность стрелам (лучам) солнца, которыми оно оплодотворяет все способное к развитию и преследует темную силу смерти». Этим подчеркивается функция Стрибога, как посредника между Вышним и Нижним мирами.
Хорс
Имя «Хорс», имеющее индоиранские корни, означает «солнце», «круг». Хорс воплощает в себе движущееся по небу светило. Это очень древнее существо (одна из предпосылок: в «Слове о полку Игореве» Хорс назван Великим«Всеслав князь людем судяше, князем грады рядяше, а сам в ночь влъком рыскаше: из Кыева дорискаше до кур Тмутороканя, великому Хръсови влъком путь прерыскаше».), не обладающее антропоморфным обликом и представлявшееся просто золотым диском. Анализ известных сведений о Хорсе показывает, что в большинстве сочинений Хорс соседствует с небесными богами: Перуном, соотносимым с громом и молнией, и с Дажьбогом, что позволяет интерпретировать его принадлежность к солярным божествам. Хорc – божество солнечного светила, но не солнечного света и тепла, он представлял собою некое дополнение к образу Дажьбога-солнца, подателя земных благ. С культом Хорса был связан ритуальный весенний танец – хоровод (движение по кругу), обычай печь на Масленицу блины, напоминающие по форме солнечный диск, и катать зажженные колеса, так же символизирующие светило.
Див– бог неба согласно «Словусвятого Григория» в поучениях против язычества. Возможно, бог небесных вод – следующегоизначального неба, а не того, что ковал божественный кузнец-Сварог. ПосколькуДэв – санскрит «Бог», может быть сопоставлен с Родом, как одно из его имен,значащее абстрактное «Бог».В славянской мифологии Див – одно из воплощенийверховного бога Сварога. Облик Дива никто не может удержать в памяти, разныелюди даже видели его по разному! Сходятся отзывы о нём в одном: этовихрь-человек, который внезапно проявлялся на пути войска, идущего в поход, набой и предвещал пророчества то страшные, то благоприятные. Диву была ведомасудьба тех, кто обречён на близкую смерть, и он старался предупредить людей обопасности, но его пророчества оставались зачастую не услышанными, непонятными иникому не приносили удачи.
В«Слове о полку Игореве»: «Дивъ, кличеть връху древа», как быпредполагается что «дивъ» – это птица, которая в представлении народасчитается зловещей и напоминает как бы филина. Немало споров породила иследующая фраза в «Слове»: «За ним кликну Карна, и Жля поскочи по Русскойземли, смагу людем мычючи въ пламенъ розъ…».
Карна. – богиня погребальныхобрядов, «Слово о Полку Игореве». Обращает внимание сходство имен Коруны иКарны, вероятно, это имя одной и той же сути: «О, далече зайде сокол, птицьбья, к морю! А Игорева храбраго полку не кресити! За ним кликну Карна, и Жляпоскочи по Руской земли, смагу мычючи в пламяне розе. Жены руския въсплакашась,аркучи: «Уже нам своих милых лад ни мыслию смыслити, ни думою сдумати, ни очимасъглядати, а злата и сребра ни мало того потрепати!»
Желя – богиня печали, плача, «Словоо Полку…»«За ним кликну Карна, и Жля поскочи по Руской земли, смагу мычючив пламяне розе», из «Слова некоего кристолюбца» узнаем о существании еще в17‑ом веке языческих парных обрядов «желенья и карания». Такая богиняизвестна у западных славян, некий чешский хронист середины 14 века Неплахупоминает Zela, которую Рыбаков сопоставляет с Желей из «Слова о Полку Игореве».Желя, жаление – это скорбь по умершим, сакральные погребальные обряды. Увятичей известно, что жены совершали обряд самоубийства путем повешения посмерти мужа
Троян
В «Слове оПолку Игореве» упомянуты тропа Троянова, века Трояновы и земля Троянова:
«О Бояне,соловию стараго времени! Абы ты сиа полкы ущекотал, скача, славию, по мысленудреву, летая умом под облакы, свивая славы оба полы сего времени, рища в тропуТрояню чрес поля на горы!»
«Были вечиТрояни, минула лета Ярославля; были полци Олговы, Ольга Святославличя».
«Уже бо,братие, не веселая година въстала, уже пустыни силу прикрыла. Въстала обида всилах Даждьбожа внука, вступила девою на землю Трояню, въсплескала лебединымикрылы на синем море у Дону: плещучи, упуди жирня времена».
«Наседьмом веце Трояни връже Всеслав жребий о девицю себе любу».
Рыщя въ тропу Трояню. По поводу того, кто такой Троян «Слова» и как следует понимать словосочетания «тропа Трояня», «земля Трояня», «на седьмомъ веце Трояне», существует обширная литература, содержащая множество гипотез, которые сводятся к нескольким основным. 1) Троян – славянское языческое божество (Ф.И. Буслаев, Е.В. Барсов, Д.С. Лихачев, А. Болдур). 2). Троян – римский император Траян (Н.М. Карамзин, М.А. Максимович, Н.П. Дашкевич, В. Мансикка, М.С. Дринов, Н.С. Державин, Б.А. Рыбаков). Tropaeum Traiani – памятник или комплекс памятников, воздвигнутых на территории нынешней Румынии в 108–109 гг. в честь побед императора Траяна и город Municipium Tropaeum Traiani[4]. «Земля Трояня» – территория юго-западной Руси и Бессарабии, сохранившая имя императора Траяна в топонимах. 3) Троян – русский князь или триумвират русских князей с разными трактовками (Н.А. Полевой, О.М. Бодянский, И.Е. Забелин, Н.И. Костомаров, Н.В. Шляков, Г.А. Ильинский). 4) Троян – образ, навеянный преданиями и книжными источниками о Троянской войне (П.П. Вяземский, А, Н. Пыпин, А.Н. Веселовский, Вс.Ф. Миллер). Наиболее правдоподобным представляется мнение И.В. Ягича, согласно которому Троян «Слова» – это результат наложения воспоминаний об императоре Траяне на народные представления о божестве Трояне Текст сербских народных преданий о короле Трояне, передвигавшемся на большие расстояния ночью до петухов, чтобы не быть застигнутым солнцем, близок легенде о Всеславе Полоцком, на что обратил внимание уже Ф.И. Буслаев[5]. На основании того, что в южнославянских легендах о Трояне встречаются змееборческие мотивы, можно думать, что Троян как божество древних славян восходит к иранскому пантеону, где ему соответствует Траэтаона – победитель дракона [6]. Параллели к иранским мифам о Траэтаоне имеются в скифской мифологии [7]. Однако собственная точка зрения Л.Н. Гумилева, по мнению которого Троян – это имя, калькированное с тюркского «троица», вызывает возражения.[8]
Дажьбог
Несколько столетий одним их почитаемых на Руси богов был Дажьбог (Даждьбог) – бог солнечного света, тепла, и плодородия вообще. Имя его происходит не от слова «дождь» (как иногда ошибочно думают), оно означает – «дающий Бог», «податель всех благ». Часто потребляемая фраза «дай бог» служит отражением древнего имени Дажьбога (в древнерусском «дай» было «дажь»).
Восточнославянскому Дажьбогу соответствуют Дабог и Дajбoг у южных славян иDac'bog у западных. У всех славян он выступает как «дающий бог» (deusdator).
Славяне называли его «Солнце-царь, сын Сварогов», символами этого бога были золото и серебро. Культ Дажьбога особенно расцвел на Руси в XI–XII вв., в эпоху государственной раздробленности, сосуществуя с христианством. Русские люди почитали Дажьбога как своего защитника, называя себя его внуками.[9] О Дажьбоге – Солнце-царе – говорили как о первом правителе, учредителе календарного счета дней, законодателе. Дажьбог изображался летящим на колеснице, в которую запряжены четверо огнегривых коней с золотыми крыльями; в руках бога – ритуальные жезлы с изображением листьев папоротника; солнечный свет происходит от огненного щита, который Даждьбог возит с собой. Дажьбог был богом солнечного света, но отнюдь не самого светила. Прародитель славянского рода по «Слову о полку Игореве»:
«Тогда приОлзе Гориславличи сеяшется и растяшеть усобицами, погибашеть жизнь Даждьбожавнука, в княжих крамолах веци человекомь скратишась».
«Въсталаобида в силах Даждьбожа внука, вступила девою на землю Трояню,въсплескала лебедиными крылы на синем море у Дону: плещучи, упуди жирня времена».
Согласно «СловуИоанна Златоуста… како первое погани веровали в идолы и требы им клали…» – богсолнца и живительной силы. Вероятно, Даждьбог мог, как и Свентовит,соотноситься с Аполлоном (Таргелием), как бог света.
Священнымживотным Даждьбога – Радегаста считался лев, Сварожича изображали либо сльвиной головой, либо едущим на колеснице, запряженной львами.2. Мифологическоезначение плача Ярославны
Огромнуюкомпозиционную роль в «Слове о полку Игореве» играет плач Ярославны. Онаобращается с мольбою к языческим божествам с просьбой спасти её любимого мужа.Плач Ярославны представляет в «Слове…»такую жесамостоятельную картину, созданную творчеством автора, как и сон Святослава сего Золотым Словом. Все события автор поставил в своем произведении под высшийпорядок сверхъестественных явлений. Наяву, в степи, знамением солнца небопредостерегало Игоря от его безумного предприятия, но он его не послушал ичерез то навлек столько бед на себя и всю Русскую землю. Далее следуеттаинственное откровение Святославу в его видениях о несчастной участи Игоря ибесславии Киевской Руси, откровение, заставившее его обратиться ко всем князьямза помощью. Не сила и оружия, но лишь плач или точнее, молитва Ярославны,устроит спасение Игоря и радость Русской земли.
Таково внутреннее отношение плача Ярославны к предыдущим частям «Слова…».
Ярославнаизображается здесь в образе зегзицы или кукушки, как и в народномпеснетворчестве изображается всякая горюющая женщина.
а) Моление к Ветру.
Ярославнарано плачетъ в Путивле,
Нагородскойстене приговаривая.
Этопоправка, которую автор повторяет пред каждым молением.
Ветрыназываются внуками Стрибога‑и потому не удивительно, если здесьЯрославна, обращаясь к Ветру, называет его Господином.
Молениеэто имеет характер жалобного к нему воззвания, за что он так к ней не милосерди за что он так жестоко ее наказывает, подвергал таким опасностям еёмилого друга, и тем самым он лишал её радости.
О,Ветеръ, Ветрило!
Почто,господине, так упорно воешь
Зачемнесешь ты
Насвоихъ легкихъ крыльяхъ.
Хиновскихъстрелковъ
Навоиновъ лады моей
Илитебе мало веять вверху под облаками, Лелея корабли на синем море
Почто,Господине, развеялъ ты
Моерадование по ковыль травъ?
б) Моление к Днепру.
Ярославнаплачетъ в Путивле граде,
Нагородской стене приговаривая:
О,ДнепръСловутичъ!
Онавеличает его сыном некоего Словуты, быть может, Великана,от которого народная вера производила рождение Днепра, как объясняет онапоявление и других рек.
Всвоем молитвенном к нему обращении Ярославна указывает на его могущество:
Тыпробилъ, говоритъ, каменные горы
Сквозьземлю Половецкую.
Нужновидеть каменные утесы, которые торчат в порогах из-под воды, чтобы чувствоватьвеличие силы, разрушившей встретившейся ей на пути каменные горы, остаткамикоторых служат эти утесы. Эти утесы дают понимать, какую страшную борьбу веланекогда река с каменными горами.
Далее,она указывает на его благость:
Ты,говоритъ, лелеял на себя Святослава насады
Дополку Кобякова.
Онавспоминает одержанную незадолго перед тем победу над половцами великим княземСвятославом Киевским вместе с другими князьями, когда Днепр благоприятствовалсвоими волнами плаванию их насадов и когда они пять дней, по сказанию летописи,искали варваров за Днепром.
Прилелейже, о Господинъ, мою ладу ко мне,
Чтобыне слала я рано к нему слез на море.
в) Моление к Солнцу.
Ярославнарано плачетъ в Путивле, На стене городской приговаривая:
О,светлое и пресветлое Солнце!
Онаназывает его, также как и Ветер, Господином и выражает пред ним жалобноевоззвание, зачем оно так немилосердно к воинам её, обезоруживая их зноем ибезводьем на поле брани.
Тыдля всех тепло,
Идля всех красно;
Почтоже, Господине.
Простерлоты свой знойный лучъ
Навоинов лады моей
Вбезводной степи
Отнасилья не могут стрелять, отъ натуги и стрелы вынимать,
Нуждоюих луки свело,
Истомойих тулы заткнуло!
Р.О. Якобсонпризнавал единение языческих и христианских элементов в «Слове». Он считал, что«плач Ярославны – иносказательное обращение к христианскому Богу, к СвятойТроице; мифологическая триада «небо – воздух – земля» могла получить в «песни»об Игоревом походе христианское осмысление»[10]
В.В. Кусков,признавая, что «плач Ярославны – это прежде всего мольба, заклинание,обращенные к силам природы: ветру, Днепру, тресветлому солнцу», настаивал набиблейской основе этого «заклинания»: «При этом в обращениях Ярославны нетрудно обнаружить, правда, в преображенном уже виде, ряд поэтических образов,восходящих не к славянскому язычеству, а к Псалтири и учительной литературе. В«Слове» – «мало ли ти бяшеть горе под облакы веяти », «чему мычешихиновьскыя стрелкы на своею нетрудною крильцю ». В псалме 103: «Полагаяоблакы в нисхождение свое, ходяи на еотлу ветръную…», , «И възыде нахеровим и лете на крилу ветьнюю». В «Слове о полку Игореве»: «Светлое итресветлое солнце! Всем тепло и красно еси! Чему, господине, простре горячуюсвою лучю на лады вои в поле безводне жаждею им лучи съпряже, тугою им тулизатче»[11].
3. Двоевериеавтора
Кначалу XII века на Руси окончательно сложилось двоеверие, дожившее и до нашихдней, ибо в сознании народа остатки древнейших языческих верований мирно уживаютсяс глубокой преданностью православной религии. В нынешнем веке славяноведыузнали о «Велесовой книге», представляющей собой перевод священных текстовновгородских волхвов IX века. В ней рассказана древнейшая история славян идругих народов. До нас она дошла в виде деревянных дощечек с непонятнымизнаками, трудно поддающимися расшифровке. К сожалению, от единственного в миресвященного текста славянской религии мало что сохранилось, но ценность«Велесовой книги» несоизмерима. Она разрешает давний спор о происхожденииславян, восстанавливает целый ряд прежде неведомых языческих богов, которымпоклонялись наши предки. Что такое двоеверие? Простое соединение двух вер врядли возможно, к тому же христианство в ХII веке, как и впоследующее время активно боролось с язычеством с её проявлениями в народе.Язычество, как система верований существовало наряду с христианством. Обсуждаяцерковные обличения с ХII по ХVII век мы замечаем, что в них осуждается не вера вязыческих богов, а исполнение языческих обрядов. А это далеко не одно и тоже.Языческий обряд не далеко в ХII веке, но и гораздо позже продолжает жить внароде независимо от самого язычества: он приобретает игровую, развлекательнуюи эстетическую функцию; обрядовая песнь становится фактом эстетическогосознания в большей степени, чем религиозного. Именно этим приключениям языческогообряда в сферу народной эстетики и малоосознанного суеверия и объясняется, содной стороны, его живучесть (в отдельных случаях вплоть до ХХ века), а сдругой – легкость, с которой он вступает в связь с обрядовой стороной христианскойрелигии. Такое переключение языческой обрядности не могла совершаться в конце Х– начале ХIвека, когда связь между языческим обрядом и языческой религией как религией,противостоящей христианстве, ощущалась слишком сильно. Оно стало реальнымфактом начиная с периода феодальной раздробленности, когда христианизация населениясделала большие успехи. На наш взгляд, в таких подходах существует однобесспорное суждение об авторе «Слова». Он – «отнюдь не язычник» (Д.С. Лихачев).Причем автор, по Е.В. Барсову, был христианин и «упоминает о звонецерковном, о заутрене и храме святой Богородицы Пирогощей в Киеве». Но этотисследователь обоснованно возражал против безоговорочного заявления ВсеволодаМиллера: «создатель «Слова» христианин, не признающий языческих богов иупоминающий их имена с таким же намерением, как поэты XVII в. говорили обАполлоне, Диане, Парнасе и т.п.»[12]. Е.В. Барсовподчеркивал, что для автора «поэзия вымысла не совсем потеряла свое значение».На лицо близость его к языческим верованиям, сочувствие к преданиям эпическойстарины.
Существуетпредположение, высказанное К.С. Аксаковым, что создатель «Слова» былвыходцем из греков, от которых мы приняли христианскую веру. Исключить такуювозможность нельзя. И не следует забывать также о том, что ко времени созданияпоэмы христианство уже существовало на Руси в течение двух веков. Сопоставивразличные точки зрения, мы убеждаемся в том, что автор оставался христианином,и всем существом принадлежал язычеству, хотя и не верил в славянских языческихбожеств.
Совет Ф.И. Буслаеваосмысленно изучать древнюю поэму в контексте исторической эпохи двуеверия помогнам прийти к выводу о первозначности языческих корней в нем, а также о теснойвзаимосвязанности их с христианскими мотивами.
Общепризнаннымявляется тот факт, что автор «Слова» настойчиво подчеркивает свое отрицательноеотношение к половцам, постоянно прибегая к эпитету «погани». Следует отметить,что первоначальное значение слова было «сквернить, делать нечистым», в то жевремя в Киевской Руси словом «поганый» обозначали и «иноверного, неправославного,язычника, нехристианина».
Всерассмотренные нами примеры употребления постоянного этикета «поганый» в тексте«Слова» (первая публикация): поганыя плък Половецкыя; поганыи Половчине,поганыя головы Половецкыя; на поганыя погыбе; а погании съ всъхъ странъприхождаху; а князи сами на себе крамолу коваху, а погании сами; поганагоКобяка; поганыхъ тльковинъ; поганыхъ саблями; кровь поганую; поганого кощея;подъ кликомъ поганыхъ; наводити поганыя на землю Рускую, убеждает в том,что в абсолютном большинстве случаев слово «поганый» имеет значение:«нехристианин». 4. Мифологическиеобразы
Словоо полку Игореве содержит в себе мифологические образы. Наряду с художественнымиобразами, созданными на языческой основе, в «Слове» широко представленынароднопоэтические. Думается, что опоэтизированные образы птиц (сокол, лебедь,ворон, галка, кукушка,…), животных (волк, лисица, тур,…) связанны с языческимиверованиями. Сравнение героев с соколами – излюбленный приём автора, В народномтворчестве сокол пользуется большим почетом. Часто герои превращаются всоколов, чтобы мгновенно преодолеть не мысленные расстояния, внезапно ударитьврага, незаметно появиться перед красной девицей. Так и в «Слове», например, всцене «бегство из плена» Игорь уподобляется соколу. Примечательно, что во времяпобега молчат «враждебные» Игорю пернатые – вороны, сороки, галки, зато стучатдятлы, распевают весёлые песни соловьи. Большое внимание уделено в «Слове» лебедям.Стадо лебедей – это вещие персты Бояна опускаемые на живые струны. Посленесчастного сражения Игоря мы видим Деву Обиду, символизирующую горе, пришедшеена русскую землю.
Четырераза в «Слове» упомянут ворон-то с определением «чёрный», то «бусый» (серо-дымчатый).Этих птиц издавна считали зловещими, и автор, говоря о поражении русских,несколько раз упоминает воронов, усиливая настроения печали, а также вводит образкукушки – символ скорби и тоски. По языческим верованиям, кукушка – вещая птицапосвящённая богине весны у славянских племён. Она ведёт о наступлении лета,начале гроз и дождей, определяет долготу человеческой жизни и сроки брачныхсоюзов. Кукушка прилетает горевать над умершими. Она – олицетворение невыносимойсердечной печали. Душу человеческую древние верования рисуют в образе кукушки.
Волк– одно из мифологизированных животных. По народным сказаниям, он являетсяолицетворением чёрной тучи, заслоняющей солнце, и вообще темноты. Волком иногдаоборачивался, по слову языческой старины, даже сам Перун, появляясь на земле.[13]Из четвероногих в «Слове» чаще всего (11 раз) упоминается именно «волк», обычнос определениями «серый» и «бусый».
Итак,изучение проблемы языческих корней в «Слове о полку Игореве» позволилосовершенно иначе взглянуть на систему поэтических образов в памятнике и увидетьее неповторимость, ее логическую стройность и завершенность, сообразную тойкультурной среде Средневековой Руси, которая взрастила автора «Слова».
Вструктуре поэтических образов «Слова» можно выделить три ряда художественныхобразов в зависимости от связи с язычеством:
1)наиболее выразительный и колоритный строй образов, явно воссозданный на основемощного культурного слоя языческой Руси (Стрибожьи внуки, Даждьбожьи внуки,князь-колдун…);
2)опоэтизированные образы животных и птиц (кукушка, сокол, лебедь, ворон, галка,волк, лисица…) – самый представительный ряд образов;
3)таинственные, неразгаданные образы (Боян, Троян, Дева-Обида, Карна и Жля,Див(дивь)).
5.Христианские образы
Помимоязыческих образов в слове присутствуют христианские образы. Существует версия обискусственности концовки «Слова», конечно же, не без оснований: впервые мывидим «уповающего на Бога» Игоря, далее – почему-то он обращается именно кПирогощей, более того – звучит знаменитая «побарая за христьяны на поганыеплъки!».
Досих пор остается открытым вопрос: почему князь Игорь идет прикладываться киконе Пирогощей Богоматери, в то время, как, согласно христианскому обычаю,Игорь мог обращаться с благодарственной молитвой непосредственно к Богу, либо ксвятому, в честь которого он был назван, либо к св. Георгию, покровителю изащитнику воинов. Возможно, обращение к Пирогощей Богоматери было в пору князяИгоря «знаковым», то есть эта икона как бы несла в себе универсальное значение,совмещающее все три названные достоинства. Как известно, первые издателиотождествили икону Пирогощую с иконой Владимирской Богородицы, находившейся с1395 года в Москве, а до этого стоявшую во Владимирском соборе, куда ее перенесиз Киева Андрей Боголюбский в 1160 г.[14]
Обиконе Пирогощей Богоматери мы узнаем из разных источников. На основаниилетописных сказаний (Лаврентьевской летописи под 1131 г., Ипатьевскойлетописи под 1132 г.) И. Малышевский в работе «О церкви и иконе подназванием «Пирогощи», упоминаемых в летописях и в «Слове о полку Игореве»,устанавливает, что в Киеве была Богородичная церковь Пирогощи, построеннаямежду 1132–1136 г. Она заложена Мстиславом, сыном Владимира Мономаха, иокончена, по всей вероятности, братом Мстислава Ярополком.
Чтоже касается самой иконы, то И. Малышевский предполагал, что из Греции вывезены,были две иконы Пирогощей: одна осталась в Киеве, а другая вывезена во Владимир.В Никоновской летописи, между прочим, есть указание, что купец Пирогоща привезикону из Греции князю Георгию, то есть Юрию Суздальскому. Но эта запись как болеепоздняя не внушает доверия.
Интересноразмышление И. Малышевского и по поводу названия иконы Пирогощи. Онвысказывает несколько догадок и допускает, что Пирогощи произошло от греческогокорня, означающего башню. В различных частях Царьграда существовали сооружения,известные под названием пиргов или башен. Но, с другой стороны, всякое имя,хотя бы перенесенное с чужого языка, всегда связывалось с какими-либонационально-бытовыми сторонами жизни. Исследователь считает, что оно произошлоот трех корней: пир, пиро, гоща, т.е. пир-пира – рожь, мука, обед, гоща – гостькупеческий. Обращаем внимание на то, что приведенные выше рассуждения – этопросто догадки, вопрос остается открытым
Рядисследователей преувеличивал религиозность поэмы «Слова о полку Игореве». П.П. Вяземскийсчитал, что духовное направление всей «Песни» есть чисто христианское.Поражение Игоря он рассматривал как «грехопадение за страсти, губящие русскуюжизнь», за увлечение «высокоумием, самонадеянностью и духом соревнования и занепокорность знамению».[15] Е.В. Барсовотмечал, что все исторические события «Слова» определяются воздействиемверховных божественных сил.
Заключение
«Слово ополку Игореве» имеет большое значение для истории древнерусской литературы. Этопроизведение чудом сохранилось от исчезновения. Оно особенно ценно тем, чтодонесло до нас соединение двух различных вер: язычества и христианства. Именно«Слово…» является тем произведением, которое отразило мировоззрение нашихдалёких предков, представляющее собой причудливое переплетение мифологии ирелигии как различных способов интерпретации действительности. В «Слове…» проявляетсято трепетное отношение к природе, к миру, которое так характерно для психологииязычника, но мифологические мотивы в этом произведении соседствуют схристианскими.
В своейработе, при помощи различных книг, статей, я сопоставил различные образы:мифологические и христианские, объяснил мифологические мотивы плача Ярославны.Целый ряд мест в «Слове о полку Игореве», несомненно, самым тесным образомсоприкасается с народной поэзией, прежде всего в отношении приемов поэтическоготворчества: здесь мы встречаем и отрицательные сравнения, и типичныеповторения, и употребление постоянных эпитетов, обычные в устной поэзии, рядобразов, одинаковых с образами фольклора, – словом, массу признаков,характерных для произведений народной лирики, (знаменитый «плач Ярославны» даетполную аналогию к заплачкам, причитаниям и т.д.).
В биографии«Слова о полку Игореве» выделяют три этапа: период, близкий ко времени егосоздания, когда конкретное содержание вызывало интерес к недавним событиям итревожные ощущения; в последующие столетия «Слово» побуждало клитературнохудожественному подражанию и в стилистике, и в подходе кисторическим явлениям с широким и пространственным, и временным кругозором(ведь «Слово» – памятник глубокой историкофилософской мысли!). После издания«Слова» наступил период восприятия и оценки его в контексте развития ихудожественной литературы (отечественной, а затем и всемирной), и нашихпредставлений об истории и культуре Древней Руси и в то же время в контекстеразвития и научной мысли, и специальных методик гуманитарных наук, тем болеечто сразу же раздались голоса скептиков, полагавших, что это имитация болеепозднего времени. Среди писавших о «Слове» специально, не говоря уже охарактеристиках, упоминаниях «Слова» в трудах более широкой тематики, именаедва ли не всех видных филологовславистов – начиная еще с первой половины XIX в. (А.X. Востокова,С.П. Шевырева, И.И. Срезневского, Ф.И. Буслаева) дофундаментальных трудов по истории «русского литературного языка старшегопериода» С.П. Обнорского (в 1930–40е годы), Л.А. Булаховского идругих, – вплоть до наших дней
Такимобразом, можно сделать вывод что «Слово о полку Игореве» внесло свой вклад висторию русского народа, в нём уникально отразились особые отличительныепризнаки древних славян. «Слово о полку Игореве» своеобразный кладезь русскоймысли, это стало заметно при выявлении мифологических образов. Надо сказать, чтодо сих пор многое в «Слове» является спорным, вызывает затруднения даже уизвестных исследователей и при этом интерес к этому произведению не пропадает, авозрастает с наибольшей силой.
Списокиспользованной литературы
1. Барсов Е.В.«Слово о полку Игореве, как художественный памятник Киевской дружинной Руси /М.: Унив. тип. (М. Катков) Т. 1 – 1887.
2. Барсов Е.В.«Слово о полку Игореве, как художественный памятник Киевской дружинной Руси /М.: Унив. тип. (М. Катков) Т. 2 – 1887.
3. Барсов Е.В.«Слово о полку Игореве, как художественный памятник Киевской дружинной Руси /М.: Унив. тип. (М. Катков) Т. 3 – 1889.
4. Вяземский П.П.«Замечания на Слово о полку Игореве» / Статьи из «Временника московскогообщества истории древностей». За 1851 и 1853 гг. – СПб.: Тип. ихромолит. А. Траншеля. 1877.
5. Вяземский П.П. «Словоо полку Игореве: Исследование о вариантах / – СПб.: Тип. и хромолит. А. Траншаля.
6. Каллаш В.В.«Несколько догадок и соображений по поводу «Слова о полку Игореве»»./ – М.: Типо-лит.А.В. Васильева. 1990.
7. Миллер В.Ф.«Взгляд на Слово о полку Игореве» / М. Тип. Ф.Б. Миллера. 1877.
8. Творогов Л.А. Примерныйоблик первоначального текста «Слова о полку Игореве». Тезисы докладов в клубередакции газеты «Советская Сибирь»./ Новосибирск 1944.
9. Потебня А.А.«Слово о полку Игореве». Текст и примечания. Из «Филологических записок»Воронеж, 1878.
10. Мифы народов мира – Мифынародов мира: Энциклопедия. М., 1980, 1982. Т. 1–2.
11. Кусков В.В. Связьпоэтической образности «Слова о полку Игореве» с памятниками церковной идидактической письменности XI–XII вв. // «Слово о полку Игореве».Памятники литературы и искусства XI–XVII вв. 1989 г.
12. Головенченко Ф.М.«Слово о полку Игореве» Историко-литературный и библиографический справочник.М., издательство МГПИ им. В.И. Ленина, 1955 г.
13. Труды Отделадревнерусской литературы Института русской литературы (Пушкинского Дома) АНСССР. Л.; М., 1969.
14. Сперанский М.Н. Историядревней русской литературы. Спб., 2002 г.
15. Хрестоматия подревней русской литературе. // Составил Н.К. Гудзий. – М.: Аспект.Пресс, 2004.
16. Щеглов Г.В. АрчерВ. Словарь античности (около 3600 статей). // Москва АСТ*Астрель, 2006.
17. Щеглов Г.В. АрчерВ. Мифологический словарь (около 1800 статей) // Москва АСТ*Астрель –Транзиткнига. 2006.
18. Ерёмин И.П. Литературадревней Руси. // Издательство «Наука» Москва-Ленинград. 1966.
19. Древнерусскаялитература ХI– ХVII вв. Учебное пособие. //под редакцией В. И. Коровина. Москва. Владес, 2003.
20. Лихачев Д.С. Великоенаследие. // Москва 1975
21. Лихачёв Д.С. Словоо полку Игореве. // Историко-литературный очерк. М., Просвещение 1976.
22. Лихачёв Д.С. «Словоо полку Игореве» – героический пролог русской литературы. // М. Художественнаялитература 1967.
23. Истрин В.М. Очеркистории древнерусской литературы домосковского периода (XI–XIII вв.) // М. Академия2003.
24. Кусков В.В. Историядревнерусской литературы. // М. Высшая школа 1989.
25. Карамзин Н.М. Историягосударства Российского. // М. ЭКСМО, 2002.
26. Афанасьев А.Н.«Поэтические воззрения славян на природу» М.: 1994
27. Гумилев Л.Н. Поискивымышленного царства. М., 1970.
28. Буслаев Ф.И. Историческиеочерки русской народной словесности и искусства: Русская народная поэзия. СПб,1861. Т. 1