Содержание
Идея литературы «Бури и натиска»
«Разбойники» Шиллера; идеи «Бури и натиска»в произведении. Главные герои произведения
Заключение
Список использованной литературы
Идея литературы «Бури и натиска»
Ø Если меняспросят, почему в моем сердце нет никакой религии, то я отвечу, что я утратилее по вине самой же религии.
Ø Человеквозникает из грязи, шлепает некоторое время по грязи, порождает грязь, в грязьпревращается, пока наконец грязью не налипнет на подошвы своих правнуков! Вот ився песня, весь грязный круг человеческого предназначения
Ø Человек лишьтогда достигнет высшей полноты бытия в соединении с высшей самостоятельностью исвободой, когда оба качества соединятся, и вместо того чтобы потеряться в мире,он впитает в себя мир со всей его бесконечностью явлений и подчинит единствусвоего разума.
Ø Загадкой вечной буду я себе..
В 70–80-е гг. XVIII столетия в культурной жизни Германиипроизошло крупное событие. На литературную арену вышла группа молодых поэтов,представляющих новое движение, получившее название по одноименной драме Ф. М.Клингера «Буря и натиск».
В Геттингене выступили Г.Бюргер, Ф.Мюллер, И.Фосс, Л.Гелти;в Страсбурге выступили И.В.Гете, Я.Ленц, Ф.Клингер, Г.Вагнер, И.Гердер; а вШвабии – X. Шубарт, Ф.Шиллер.
Главный эффект литературы «Бури и натиска»,заключался в ее антифеодальном протесте. То была не осознанная до конца, но,тем не менее, настоятельная потребность общества изменить экономические,социальные и политические порядки в стране. Штюрмеры, подчас сами того неподозревая, выражали именно эту потребность общества.
Это движение, многим обязанное руссоизму, объявило войнуаристократической культуре. В противовес классицизму с его догматическиминормами, а также манерности рококо, «бурные гении» выдвинули идею «характерногоискусства», самобытного во всех своих проявлениях; они требовали отлитературы изображения ярких, сильных страстей, характеров, не сломленныхдеспотическим режимом.
Главной областью творчества писателей «Бури и натиска»была драматургия. Они стремились утвердить боевой третьесословный театр,активно воздействующий на общественную жизнь, а также новый драматургическийстиль, главным признаком которого становится эмоциональная насыщенность,лиризм. Сделав предметом художественного изображения внутренний мир человека,они вырабатывают новые приёмы индивидуализации характеров, создают лирическиокрашенный, патетический и образный язык.
Решающее значение в становлении эстетики «Бури инатиска» имели мысли И. Г. Гердера о национальном своеобразии искусства иего народных корнях. «Буря и натиск» — новый этап в развитиинемецкого и общеевропейского просвещения. Продолжая в новых условияхдемократические традиции Г. Э. Лессинга, опираясь на теорию Д. Дидро и Л. С.Мерсье, «бурные гении» способствовали подъёму национальногосамосознания, сыграли выдающуюся роль в формировании национальной немецкойлитературы, открыв ей живую стихию народного творчества, обогатив её новым,демократическим содержанием, новыми художественными средствами.
Большое влияние на штюрмеров оказал и Жан-Жак Руссо. Шиллерв одном из своих ранних стихов слагает ему восторженную хвалу. Его первая драма«Разбойники» насыщена демократическими идеями Руссо.
«Приди, руководи мной, Руссо!» – восклицаетГердер. Имя Руссо было у всех на устах.
Кант признавался, что «женевский философ» научилего «любить народ». Те же чувства порождал Руссо и у штюрмеров.
Движение «Бури и натиска» иногда называютнемецким вариантом французской буржуазной революции. Его политическоебунтарство есть одно из проявлений антифеодального просветительства. Однакоразница между французским Просвещением и немецким штюрмерством заключается втом, что у первого была реальная программа действий, достаточно здравая,достаточно продуманная, тогда как у второго все сводилось к анархическому бунтарству.Штюрмеры метались, бушевали, грозили потрясти небо, но в конце концов илинадломленные преждевременно уходили из жизни, как Якоб Ленц, или смирялись,превращаясь с возрастом из безусых дерзких ниспровергателей в почтенных,добропорядочных и благонравных блюстителей тишины и порядка под властьюпрусского короля или другого столь же самодержавного владыки.
Штюрмеры при всей их глубочайшей симпатии к простомународу, к труженикам, к страждущим беднякам не верили в революционные силынарода. Народ, как думали они, не способен отвоевать свое счастье, за него этосделают сильные и благородные герои. (Подобные мысли мы увидим в «штюрмерских»драмах Гете «Гец фон Берлихинген» и Шиллера «Разбойники».)
Исходя из этого, штюрмеры стали прославлять отдельные героическиеличности и себя именовать «бурными гениями», а всю эпоху – «временемгениев». Культ героической личности, исповедуемый ими, наложил печать и наих эстетическую программу и даже на их этические воззрения. Они полагали, что,подобно тому как героическая личность способна преобразовать общество,гениальный поэт преобразует искусство. Литература долгое время носила на себетяжеловесные вериги правил, эстетических канонов, догм. Пора положить этомупредел! Долой правила и холодный рационализм в искусстве! Свобода гению! Даздравствует чувство и поэтическое вдохновение!
Они даже политическую свободу понимали как простор для «гениеви крайностей» (Карл Моор в драме Шиллера «Разбойники»). Онивосторженно славили Шекспира, но видели в нем лишь смельчака, который неубоялся ввести в искусство «грубое и низкое», «безобразное иотвратительное». Именно в этих чертах они стремились подражать ему (злыеязыки окрестили Клингера «сумасшедшим Шекспиром»). Несмотря на то,что политическая слабость немецкого бюргерства привела к кризису «Бури инатиска» во второй половине 1770-х годов, уже в начале 80-х годов XVIIIвека мятежные настроения «бурных гениев» с новой силойвозрождаются в трагедиях молодого Ф. Шиллера, приобретая отчётливуюполитическую окраску.
«Разбойники» Шиллера; идеи «Бури и натиска»в произведении. Главные герои произведения
Первая драма Шиллера, «Разбойники», написана подвпечатлением гнетущей тирании принца Карла Евгения. Эпиграф драмы прямо говорито ее социальном назначении: «Тугапоз» («Против тиранов»).Общественное значение пьесы Шиллера было огромно. Во Франции в эпоху революцииона ставилась в театрах Парижа.
Протест героя драмы против всех несправедливостейсоциального мира носит анархический характер.
Главный герой, юный Карл Мор, читает пылкие страницы Руссо,восхищается героями Плутарха. Ему противен его век, в котором нет ничегогероического, в котором скучная житейская проза, как болотная грязь, затопилавсе; «Людишки мудрят, точно крысы, скребущие по палице Геркулеса…Французский аббат доказывает, что Александр был трусом; чахоточный профессор,при каждом слове нюхающий нашатырный спирт, читает лекцию о силе. Господа, откаждого пустяка падающие в обморок, критикуют тактику Ганнибала. Пропади жепропадом, хилый век кастратов, который способен только пережевывать деянияотдаленных времен и искажать в трагедиях и калечить комментариями героевдревности».
Словом, перед нами типичный герой «Бури и натиска»,отвергающий мещанскую упорядоченность, рассудочную уравновешенность,протестующий против тирании во имя свободы личности, но понимающий свободу какполную раскованность, независимость от каких-либо общественных норм.
Французские просветители боролись за принцип законности,видя в законе главный гарант свободы и независимости личности. Герой Шиллераотвергает все законы вообще. «Мне ли стягивать себя корсетом и шнуроватьсвою волю в закон. Закон поставил ползать улиткой то, что должно летать орлом.Закон еще не создал ни одного человека, тогда как свобода творит колоссов икрайности». Он самонадеянно верит в силу единиц, способную совершить самыеграндиозные перемены в обществе; «Дайте мне несколько таких смелых голов,как я, и Германия станет республикой, перед которой Рим и Спарта покажутсяженскими монастырями»,– заявляет молодой человек.
Вначале протест Карла Моора против нравственных норм своеговека сводился к тому, что он вел свободную жизнь бесшабашного гуляки,подчеркивая свое презрение к морали «благомыслящих» людей. Однажды,одумавшись, он пишет, как блудный сын, покаянное письмо своему отцу, но егобрат Франц, личность, очерченная самыми мрачными красками, препятствуетпримирению отца с сыном. Карл уходит в богемские леса, набирает шайку удальцови становится разбойником. Карл благороден и чист в своих побуждениях, онмечтает о том, чтобы перестроить общество. Он мстит тиранам. «Этот алмаз яснял с одного советника, который продавал почетные чины и должности тому ктобольше даст, и прогонял от своих дверей скорбящего о родине патриота. Этот агатя ношу в память гнусного попа, которого я придушил собственными руками за то,что он в своей проповеди плакался на упадок инквизиции» (действие II, сцена 3).
Карл Моор резко осуждает продажность, эгоистичностьгосподствующих классов. «Они ломают себе головы над тем, как могла природасоздать Искариота, а между тем далеко не худшие из них продали бы триединогобога за десять сребреников…»
Как видим, это не простой разбойник; это бунтарь,политический мятежник.
Однако его подчиненные и товарищи не хотят считаться сгуманными и благородными идеалами. Они грабят, убивают детей, женщин, и Карл вконце концов в ужасе отшатнулся от них: «Подло убивать детей! Подлоубивать женщин! Подло убивать больных!» И, убедившись в своем бессилии,отрекается от бунта. «О, я глупец, мечтавший исправить свет своими преступлениямии поддержать законы беззаконием. Я называл это местью и правом. Прости, творец,ребенка, вздумавшего предварять тебя. Тебе одному принадлежит право мести. Тыне нуждаешься в руке человека».
Пьеса заканчивается грандиозной и страшной по своему смыслукартиной: горит и рушится замок Мооров, умирает старый Моор, кончает с собойФранц, неистовствующий Карл убивает Амалию. Столкнулись два зла – тирания(Франц) и насилие (Карл). Карл олицетворяет собой стихию народного гнева,энергию бунта, но бунта слепого, анархического.
Драма была написана за восемь лет до французской революции,но в ней, особенно в последней сцене крушения и пожара, позднее некоторыефранцузские авторы увидели пророческую картину французской революции во всех ееаспектах, «союз ума и фурий» (Пушкин). Пьеса Шиллера звучала поистинепророчески. и пожалуй, в самой Франции не появлялось тогда произведения, болеенасыщенного идеями бунта, чем пьеса немецкого автора. Людовика XVI напугалмонолог Фигаро в пьесе Бомарше, но пьеса французского автора, а она «открывалазанавес революции», по выражению Наполеона, выглядит весьма невинно всравнении с пьесой Шиллера.
Шиллер критически относился к французскому классицизму,следуя в этом отношении за Лессингом. Он писал: «Персонажи Пьера Корнеля –ледяные созерцатели своих страстей, старчески благоразумные педанты своихчувств… Пошлое благоприличие вытеснило из Франции живого человека» («Осовременном немецком театре», 1782). Шиллер стремится показать своегогероя, не сдерживая себя рамками классицистического канона! Он непридерживается единства времени (сценическая история его героя длится двагода), единства места (перед зрителем открывается то зал в замке Мооров воФранконии, то корчма на границе Саксонии, то комната Амалии, то лес и т.д.). Насцене происходят самые драматические и динамические события, немыслимые наподмостках классицистического театра (Франц Моор вешается на глазах у зрителей,горит замок Мооров, летят камни, бьются стекла и т.д.)
Наконец, страстная речь его героев полна самых нереспектабельныхслов и выражений, далеких от той благопристойности, какой требовал классицизмот сценических персонажей. Послушаем Карла Моора в последней сцене: «Душитех, кого я придушил во время любовных ласк, кого я поразил во время мирногосна, души тех.… Ха-ха-ха! Слышите этот взрыв пороховой башни над постелямирожениц? Видите, как пламя лижет колыбели младенцев? Крови, крови! Все этоминутная бабья слабость. Я должен упиться кровью! Что это? Она не плюет мне влицо?» И т.д. и т.п.
Образцом для Шиллера служил в данном случае страстный театрШекспира, хотя нарочитость его характеров, значительно отдаляет его отанглийского драматурга.
Заключение
Движение «Бури и натиска» составляет неотъемлемуючаст эпохи Просвещения. Оно вырастает на основе просветительской идеологии иорганически связано с ее идеалами раскрепощения личности от политического идуховного гнета в Просвещении ранее.
Участники литературы «Бури и натиска», выразили,подчас в очень сумбурной форме, протест против рутины и косности, сковавшихсоциальную жизнь в Германии, и, главное, конечно, против ее феодального режима.
Светлая поэзия Шиллера несла всему миру великую исозидательную идею свободы. Его имя становится символом самого бескорыстногослужения народу.
«В поэзии Шиллера вы преклонитесь с любовью иблагоговением перед трибуном человечества, провозвестником гуманности,страстным поклонником всего высокого и нравственно прекрасного»,– писалБелинский.
Герцен назвал Шиллера «поэтом благородных порывов»;он писал о нем: «Шиллер! Благословляю тебя, тебе обязан я святыми минутаминачальной юности!.. Однажды, взяв Шиллера в руки, я не покидал его, и теперь, вгрустные минуты, его чистая песнь врачует меня».
Список использованной литературы
1. Большая Советская энциклопедия. Статья «Буря и Натиск»1971
2. Библиотека всемирной литературы, предисловие С. Тураев 1968
3. http://bse.sci-lib.com/article002183.html
4. http://www.oval.ru/enc/11065.html
5. http://ru.wikipedia.org
6. http://feb-web.ru/feb/ivl/vl5/vl5-2132.htm