Гуманистический идеал в поэзии Высоцкого

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ РБ
БУРЯТСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ
КАФЕДРА ЗАРУБКЖНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ГУМАНИСТИЧЕСКИЙ ИДЕАЛ В ПОЭЗИИ В. ВЫСОЦКОГО
Курсовая работа
 
Улан-Удэ
2009г.

Содержание
Введение
Глава 1. ПоэзияВ. Высоцкого в литературном процессе эпохи
1.1 Авторскаяпесня в литературном процессе второй половины XX века
1.2 Этапыформирования авторской песни и роль поэзии В.Высоцкого в ее становлении
Глава 2.Гуманизм поэзии Высоцкого
2.1 Лирическийгерой поэзии Высоцкого
2.2 Формированиегуманистической концепции в произведениях о войне
2.3Гуманистический идеал в гражданской поэзии
4. Заключение
5. Списоклитературы

Введение
Поставить песенное творчество Владимира Высоцкого в ряд выдающихсянепреходящих явлений нашей культуры всегда что-то мешало. Раньше, во время егожизни, серьезность его творчества отрицалась не только кругами официально«ответственными» за искусство, от которых иного отношения нельзя было ожидать.Даже его искренним поклонникам общее и самое яркое качество его песен –проникновенность и глубина индивидуального воздействия – говорило не о том, чтоони имеют дело с искусством в точном высоком значении этого слова, а о том, чтоим «просто» поет добрый и мужественный человек, счастливо соединивший в себемногие из лучших, но вполне обычных качеств.
Именно в этом состоит новизна и актуальность данной работы – показать,что творчество Высоцкого – настоящее искусство, полное глубоких и прекрасныхсмыслов.
Поэзия Высоцкого разнообразна, в ней представлены многочисленные моделиобщественной жизни, образы героев различны – от солдат до воров. Но ихобъединяет главное – глубокий и сильный гуманизм, который является основойтворчества поэта.
Цель данной работы – выявить гуманистический идеал в поэзии Высоцкого,раскрыть его содержание, понять, в каких образах реализуются гуманистическиеценности поэта.
Образы, в которых находит отражение гуманистический идеал поэта,противоречивы, полны внутреннего содержания, порой укрытого за внешней формой.
Гуманистический идеал Высоцкого и его выражение мы будем рассматривать сдвух сторон: в военной поэзии и гражданственной, что даст нам возможностьнаиболее глубоко проанализировать это понятие.

Глава 1. Поэзия В. Высоцкого в литературном процессе эпохи
 
1.1 авторская песня в литературном процессе 2ой пол. XX века
Авторская (иначе – «бардовская», «поэтическая») песня – современный жанрустной поэзии («поющаяся поэзия»), сформировавшийся на рубеже 50-60-х гг. внеформальной культуре студенчества и молодых интеллектуалов.
 Сама по себе «поющаяся поэзия» – древнейший вид творчества, известныйкультурам едва ли не всех народов, и не случайно представителей авторской песничасто называют «бардами», сопоставляют с древнегреческими лириками, русскимигуслярами, украинскими кобзарями и т. п., исходя, прежде всего, из того, чтосовременный «бард», как и древний поэт, обычно сам поет свои стихи подсобственный аккомпанемент на струнном инструменте (чаще всего – гитаре). Однакоэто все же внешние, и к тому же не всегда обязательные, признаки жанра. С.Никитин, например, создает свои песни преимущественно на стихи других поэтов.Многие песни Н. Матвеевой стали широко известны только в интерпретации Е.Камбуровой. А. Городницкий, как правило, в публичных концертах выступает всопровождении гитариста-аккомпаниатора и т. д., но это не меняет сути авторскойпесни. С другой стороны, собственные песни под собственный же аккомпанементпоет сегодня едва ли не каждая рок- или поп-группа, «грешат» этим и многиеэстрадные певцы и певицы, пробуя свои силы в творчестве. Однако всю этупродукцию вряд ли можно отнести к собственно авторской песни ведь сам термин ибыл введен (по преданию — В. Высоцким) как раз для того, чтобы отделить ее, содной стороны, от песен, поставляемых профессиональной эстрадой (кто бы ни былих автором), а с другой – от сонма непритязательных «самодеятельных» песен,сочиняемых «по случаю» для «своей компании», «своего института» и мало комуинтересных за пределами узкого круга.
Суть авторской песни вовсе не в «авторском праве» на стихи, мелодию иисполнение, а скорее в праве на утверждение песней авторской – т. е.самостоятельной (от греч. autos — сам) – жизненной позиции, авторскогомироощущения и в праве самому, без посредников и потерь, донести смыслвысказывания до слушателя, используя весь спектр средств устного общения –слово, музыкальную интонацию, тембр голоса, артикуляцию, мимику, жест и т. п.Каждой такой песней автор как бы говорит: это – я, это – мое, сокровенное,никем не внушенное, «это — мой крик, моя радость и моя боль от соприкосновенияс действительностью» (Б. Окуджава).
Такие песни рождаются спонтанно, как свободная реализация потребностивысказаться, поделиться тем, что наболело. Как поется в одной из песен того жеОкуджавы, «каждый пишет… как он дышит… не стараясь угодить...» Такие песнине пишутся «на потребу», в расчете на сбыт — они рождаются… Личностное началопронизывает авторскую песню и определяет в ней все – от содержания до манерыпреподнесения, от сценического облика автора до характера лирического героя. Ив этом смысле современная «поющаяся поэзия» – искусство глубоко интимное, дажеисповедальное. Мера доверия и открытости значительно превосходит здесь нормы,допустимые в профессиональном творчестве. Само собой разумеется, такая песня, вотличие от массовой эстрадной продукции, адресована далеко не всем и каждому.Она обращена лишь к тем, кому автор доверяет, кто настроен в унисон с ним,готов разделить его мысли и чувства или, по крайней мере, душевно расположен кнему.
Отношения между автором и слушателями здесь вряд ли можно назватьконцертными. Поэт-певец не отделяет себя от аудитории, строго говоря, он не«исполняет» песню, не «демонстрирует» себя и свое творчество слушателям, аведет с ними доверительный разговор по душам, рассчитывая на ответную реакцию.Атмосфера взаимного доверия и взаимопонимания, возникающая в ходе такого«разговора», переживаемое всеми присутствующими чувство общности,сопричастности («Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались» – О. Митяев)является сущностным признаком авторской песни, позволяющим видеть в ней особую«форму духовного общения единомышленников» (Б. Окуджава). Родившись в тесныхдружеских компаниях, она является, по сути, не концертным, а бытовым жанром иизначально рассчитана на теплоту неформального общения в кругу «своих». Такойкруг может быть достаточно обширным (о чем свидетельствуют многотысячныеаудитории фестивалей авторской песни), но при этом сохранять неформальныйхарактер. В оптимальном варианте аудитория, превышающая «критическую массу»,должна состоять как бы из множества дружеских компаний, сознающих свою духовнуюобщность, свою принадлежность к особому социальному слою, к «своим».
В музыкальном отношении авторская песня опиралась на тот слой расхожих,легко узнаваемых и любимых интонаций, который бытовал в среде ее обитания искладывался из самых разнообразных источников. Среди них бытовой романс,студенческий и дворовый фольклор (в том числе и блатная песня), народная песня,популярная танцевальная музыка, песни советских композиторов и т. п. Особуюроль в подготовке интонационной почвы бардовской песни сыграли песенныеминиатюры А. Вертинского, лирика военных лет (вспомним, что свою первую песню — «Нам в холодных теплушках не спалось...» — Б. Окуджава сочинил на фронте.).Отсюда, из этого всегда находящегося на слуху и постоянно пополняющегосяинтонационного словаря черпали свои незамысловатые мелодии, нимало не заботясьоб их оригинальности, поэты-певцы «первого призыва» – М. Анчаров, А. Галич, Б.Окуджава, Ю. Визбор, Н. Матвеева, А. Городницкий, В. Берковский, Е. Клячкин, А.Якушева, Ю. Ким, Ю. Кукин, С. Никитин, А. Дулов, Б. Рысев и др. Среди них небыло ни одного музыканта-профессионала. Более того – лишь единицы моглипричислить себя к профессиональному поэтическому цеху. В основном же этостуденты, молодые учителя, инженеры, ученые, журналисты, актеры, спортсмены – представителитой среды, в которой возникла и для которой существовала А. П. Они пели ожизни, о том, что волновало их сверстников. И в этом, по-видимому, заключаетсяодин из секретов глубокого консолидирующего воздействия авторской песни.
1.2. Этапы формирования авторской песни и роль поэзии ВладимираВысоцкого в ее становлении
В развитии авторской песни можно выделить несколько этапов. Первый,бесспорным лидером которого стал певец «детей Арбата» Б. Окуджава, продолжалсяпримерно до середины 60-х гг. и был окрашен неподдельным романтизмом, созвучнымне только возрасту аудитории, но и господствовавшему в обществе настроению.Эйфорией социального оптимизма был охвачен тогда едва ли не весь мыслящий слойобщества, не говоря уже о молодежи, — и это настроение не могла не отразитьавторская песня. Отсюда – ее светлое, в целом, мироощущение, лиризм, беззлобныйюмор, в большинстве своем напевная (даже в маршах), романсная по происхождениюинтонация («она совсем, не поучала, а лишь тихонечко звала» — Ю. Визбор),отсюда же – идеализация первых послереволюционных лет, гражданской войны,романтические образы «комиссаров в пыльных шлемах», «маленьких трубачей» и пр.Но главной сферой реализации романтического начала была, условно говоря, «песнястранствий» с центральными для нее образами друга, дружбы и дороги-пути как«линии жизни» — пути испытаний и надежд, пути к себе, пути в неизведанное.«Песня странствий» (неточно называемая «туристской») была главным, определяющимпластом песенного творчества тех лет и охватывала широкий жанровый диапазон — от философской лирики до шутки, от незамысловатой «костровой» до хрупкихромантических песенных.
На этом этапе авторская песня практически не выходила за пределы породившейее среды, распространяясь «от компании к компании» изустно или в магнитофонныхзаписях. Публично она исполнялась крайне редко и, опять-таки, почтиисключительно «в своем кругу» – в самодеятельных студенческих «обозрениях»,«капустниках» творческой интеллигенции и т. п., но прежде всего – на разногорода туристических слетах, которые постепенно превратились в подлинные еефестивали. Власть в то время считала ее безобидным проявлением самодеятельноготворчества, элементом интеллигентского быта. Так оно, по существу, и было.
 Положение изменилось уже к середине 60-х гг. Социальный оптимизмсменился апатией, цинизмом или же социальной «шизофренией» – расщеплениемсознания (интеллигенции, прежде всего) на публичное, вынужденное следоватьобщественным нормам, и частное, приватное, предназначенное для «внутреннего»употребления, для «своих». Причем именно последнее стало средоточием духовнойжизни личности. В соответствии с этим необычайно возросла роль неофициальнойкультуры, которая наполнилась богатым содержанием и приобрела невиданное ранеезначение единственно доступного островка духовной свободы. В этой, ставшейкатакомбной, культуре (позднее – «андерграунд») билась живая мысль, здесь нашлаприбежище «внутренняя эмиграция». Свободная по самой своей природе авторскаяпесня тут же стала важной и самой демократичной частью и формой такой культуры.Как известно, «поэт в России – больше, чем поэт». Поэт-певец – тем более. Иесли устная, публично читаемая авторами поэзия вскоре так или иначе былаинтегрирована официальной культурой или, по крайней мере, поставлена поджесткий контроль, то «поющаяся поэзия», не требовавшая для своей публикацииникаких иных средств, кроме голоса поэта и гитары, на протяжении всего этогопериода (середина 60-х – начало 80-х гг.) оставалась свободной, несмотря назапреты и преследования властей. Более того, как раз в эти годы она обрелазрелость и жанровую определенность, поднялась до явления высокой культуры,оставив далеко позади породившую ее доморощенную самодеятельную песню, а голоспоэта превратился в голос совести больного общества, который, в конце концов,был услышан всеми.
Сознавая огромную силу воздействия авторской песни, власти перешли кпрямому ее преследованию. Перед поэтами-певцами наглухо закрылись двериконцертных организаций, издательств, радио- и телестудий, их изгоняли изтворческих союзов, выталкивали в эмиграцию (А. Галич), всячески поносили впечати и т. д. Лишь изредка, «по недосмотру», прорывалась она в отдельныекинофильмы и спектакли, да и то, главным образом, в качестве «фоновой» музыки.И в то же время она была неотъемлемым элементом каждодневного бытия. Благодаря«магнитоиздату» – исторически первой и самой доступной форме «самиздата» – онабыла повсюду, ее знали, пели, слушали, переписывали друг у друга. Широкозвучала она и публично, собирая подчас многотысячные аудитории как натрадиционных уже «лесных фестивалях», напоминавших, впрочем, глубокозаконспирированные дореволюционные маевки, так и на неофициальной, «теневой»,«левой» эстраде – за плотно закрытыми от посторонних дверями клубов, институтови дворцов спорта.
Наряду с запретами власти попытались овладеть ею изнутри, взяв под«крышу» комсомола стихийно возникавшие повсюду «клубы самодеятельной(первоначально – студенческой) песни». Но, как и в случае с джазовыми клубами икафе, это привело, скорее, к обратным результатам. И чем сильнее и изощреннеебыло административное давление, тем свободнее, откровеннее становиласьавторская песня, питавшаяся энергетикой осознанного противостояния. Повзрослевшие«барды» «первого призыва» продолжали разрабатывать лирическую линию. Но это ужене была светлая лирика недавних лет. В ней все отчетливее звучали ностальгия попрошлому, горечь потерь и предательств, стремление сохранить себя, свои идеалы,редеющий дружеский круг, тревога перед будущим – настроения, суммированные вчеканной строчке Б. Окуджавы: «Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропастьпоодиночке». Эта лирико-романтическая линия была продолжена в творчестве С.Никитина, А. Дольского, А. Розенбаума, В. Долиной, бард-рокеров (А. Макаревич,Б. Гребенщиков) и многих других, но не она определяла лицо авторской песнипериода ее расцвета.
И если на предыдущем этапе ведущую роль играла «песня странствий», тоздесь таковой стала «песня протеста», у истоков которой стояли А. Галич, В.Высоцкий, Ю. Алешковский. Под влиянием Галича с середины 60-х гг. киронической, а позднее и к откровенно сатирической трактовке окружающей жизниобратился и Ю. Ким («Разговор двух стукачей», «Два подражания Галичу», «Мояматушка Россия» и др.). В 70-80-е гг. этому жанру в той или иной форме отдалидань едва ли не все «поющие поэты». Но своего гениального выразителя, эстетика«песни протеста» — протеста против абсурдности «совкового» существования,против самого этого больного общества («Нет, ребята, все не так – все не так,ребята!») — обрела в В.Высоцком, ставшем поистине всенародным поэтом. В немсчастливо соединились необходимые для этого качества: поэтический дар, острыйум, актерский талант, мужественная внешность, насыщенный неукротимой энергией,предельно «мужской» по тембру хриплый голос и многое другое, – что позволилоему придать авторской песне совершенно новый облик. Необычайно расширилсяинтонационный словарь, в котором есть все – от традиционной народной песни дорока, а главная его интонационная находка – распевание согласных, создающееособо выразительную энергетику высказывания. Обогатился и поэтический язык,который включил в себя обширный пласт сниженной лексики. И это — лишь некоторыеноваторские черты его творчества, многократно растиражированныепоследователями, среди которых просматриваются разные по значимости фигуры А.Башлачева, В. Цоя, Ю. Шевчука, К. Кинчева и др.
С начала 90-х гг., после непродолжительного взрыва всеобщего интереса кавторской песне как ко всему, недавно еще запрещенному, ее развитие переходит вспокойное, теперь уже легальное русло. Растет число «поющих поэтов» и ихисполнительское мастерство, множится количество их профессиональныхорганизаций, концертов, фестивалей, продаваемых кассет и дисков. Но втворческом отношении не происходит ничего принципиально нового. Вместе слегализацией катакомбной культуры и исчезновением столь плодотворного для«песни протеста» ощущения «сопротивления материала», исчез и творческий импульсее развития. Перестав быть социально значимым явлением, она практически ушла изобихода. Сознавая, что «Мы Россию просвистели», что «Мы давно ничего не решаем»(А. Градский), «поющие поэты» покинули площади и стадионы и вновь вернулись впородившую их интеллектуальную среду.

Глава 2. Гуманизм поэзии Высоцкого
 
2.1 Лирический герой поэзии Высоцкого
Лирическое Я Высоцкого многолико, однако различие заключается лишь в егосоциальном статусе, например, в профессии (рабочий, шофер, завмагазином, актер,ямщик, певец), социальной принадлежности (преступник, принц крови, царь,рыцарь, люмпен). В большинстве случаев образ сопоставления фиксируетситуативную роль лирического я (пассажир; попутчик; собеседник; прохожий;наблюдатель). За внешними характеристиками вырисовывается цельный сложныйпротиворечивый образ лирического героя.
Художественный мир стихотворений Высоцкого строится как мир отношениймежду людьми, отношений с природой, с богом. В центре художественного мирастоит лирическое Я. Больше всего в поэтическом мире Высоцкого людей. ЛирическоеЯ реализуется здесь по-разному. Я включает себя в массу, коллектив, нередкобывает пародийным. Лирический герой может быть обычным человеком, как все,может быть невеждой, поэтом, бросившим Музу. В массе человек не образован, отнего требуется примитивность ума, поэтому, по Высоцкому, творчество поэта – свидетельствоотделения индивида от массы. Таким образом, отказ от поэзии – это уступказаконам массы. В ряде стихотворений Высоцкого в лирическом я выделяются двечасти, каждая из которых неистовствует одна против другой: «Груз тяжких думнаверх меня тянул, // А крылья плоти вниз влекли...». Это свойство яреализуется в двух рядах образов, приходящих в столкновение.
Таким образом, в лирике В. Высоцкого создается своеобразный мир, в центрекоторого стоит сложный и противоречивый образ лирического героя.
Высоцкий очень часто изображает дураков и сумасшедших, воров иалкоголиков, чертей, покойников и т.д. – тех, кому в «приличной» литературе недано высказаться. Лирический субъект Высоцкого – вор, алкоголик, сумасшедший,работяга, солдат, спортсмен – «маленький человек» ХХ века. Явление, подмеченноепоэтом – знамение нашего времени, эпохи «маленьких людей», «винтиков»государственной машины. В зеркале поэзии Высоцкого отразились страшные симптомывырождения народа:
Мы тоже дети страшных лет России,
Безвременье вливало водку в нас.
«Я никогда не верил в миражи...»
История отдельного «конченого» человека вырастает до обобщения:
И не волнуют, не свербят, не теребят
Ни мысли, ни вопросы, ни мечты.
«Песня конченого человека»
Высоцкий воспроизводит мировоззрение дикой, темной силы, для которойсловно и не существовало культуры, опыта предыдущих поколений. Его герои«неприметны, как льняное полотно». Объектом изображения становитсястадно-массовое сознание толпы («Песенка о слухах», «Подумаешь — с женой неочень ладно...», «Письмо рабочих тамбовского завода китайским руководителям»,«Товарищи ученые», «Антисемиты»). Особенно значимо отношение героев Высоцкого кмировой культуре и театру. Для них не существует сложных философскихпроизведений, любое из них можно упростить до двух-трех фраз (цикл рассказов олюбви в каменном веке, средние века, в эпоху Возрождения). Искусство театра,основанное на условности, концентрированности действия и времени, — трудно длявосприятия неразвитым сознанием. Герои Высоцкого предпочитают проводить досуг,совмещая выпивку и телевизор, а там — доступный их пониманию цирк.
Но Высоцкий смеется, страдает, сострадает и любит человека таким, каковон есть, равным самому себе.

2.2 Формирование гуманистической концепции в произведенияхо войне
В разнообразной ролевой лирике Владимира Высоцкого есть особая тема, ккоторой он обращался на протяжении всего своего творческого пути, и котораябыла необычайно важна для него. Это – тема войны. В военной поэзии наиболее яркораскрыты гуманистические ценности поэта. В ней поэт раскрывает свойнравственный идеал.
Когда Высоцкого спрашивали, почему он много пишет о войне, он говорил:«Мы все воспитаны на военном материале» (в самом деле, в ту пору военная темазанимала весомое место в воспитании детей); он вырос в военной семье (отец идядя были фронтовиками, много рассказывали о военном времени). Но помимо этого,указывал еще одну важную причину: «…мы дети военных лет – для нас это вообще никогдане забудется… Один человек метко заметил, что мы «довоевываем» в своих песнях.У всех нас совесть болит из-за того, что мы не приняли в этом участия. Я вототдаю дань этому времени своими песнями». [1]
Володе Высоцкому было три года, когда началась война с гитлеровскойГерманией. Не столько по памяти, сколько по рассказам близких напишет он не безулыбки в «Балладе о детстве» (1975) о военной поре, о тогдашней жизни в Москве,в доме «на Первой Мещанской – в конце» (нынешний Проспект Мира):
Не боялась сирены соседка,
И привыкла к ней мать понемногу.
И плевал я – здоровый трехлетка
На воздушную эту тревогу.
Именно в детстве складывается у поэта основы будущего мировоззрения:
Все, от нас до почти годовалых,
Толковище вели до кровянки.
А в подвалах и полуподвалах
Ребятишкам хотелось под танки.
А в «Балладе о войне» (того же года) поэт уже всерьез осмыслит судьбусвоего послевоенного поколения, «опоздавшего» на поля сражений и узнающего оподвигах и героях прошлого из книг:
И пытались постичь –
Мы, не знавшие войн,
За воинственный клич
Принимавшие вой, —
Тайну слова «приказ»,
Назначенье границ,
Смысл атаки и лязг
Боевых колесниц.
Военной теме посвящена уже одно из самых первых стихотворений Высоцкого –«Ленинградская блокада» (1961). Она вписывается в серию песен молодого поэта наулично-уголовную тему, но необычайно по своей лирической ситуации. Здесь переднами не просто очередной герой-маргинал, но человек, переживший блокаду;блокадным опытом объясняется и его нынешнее социальное положение. В осажденномЛенинграде он лицом к лицу столкнулся с несправедливостью, увидел, чтоначальство переживало блокаду совсем не так, как простые люди:
Граждане смелые, а что ж тогда вы делали,
Когда наш город счет не вел смертям?
Ели хлеб с икоркою, а я считал махоркою
Окурок с-под платформы черт-те с чем пополам.
Но мало того: теперь те же самые «граждане» преследуют бывшегоблокадника. Однако какой бы образ жизни он ни вел (в блокаду он «не пил и негулял», а теперь, надо понимать, делает и то и другое), у них нет на этоморального права. И мы соглашаемся с героем, протестующим против такойнесправедливости:
Я скажу вам ласково, граждане с повязками,
В душу ко мне лапою не лезь!
Стихотворение это замечательно еще точностью в деталях – приметойпоэтической зоркости и мастерства. Высоцкий пишет не о блокаде вообще, а именноо Ленинградской блокаде, знает ее реальные обстоятельства ( «Я видел, как горятБадаевские склады» и т.д.). невольно демонстрируя верность традиции высокоценимого им в юности Николая Гумилева и других поэтов-акмеистов, авторпристально вглядывается в окружающий героя предметный мир: чего стоит одинтолько «окурок с-под платформы черт-те с чем пополам»! В этой, казалось бы,мелочи – целая судьба человека, научившего ценить и такое…
Данный герой является одним из носителей гуманистических ценностей поэта.Мы видим конфликт его с внешним миром, миром бюрократов и чиновников, которыеобезличены и противопоставлены герою стихотворения. Таким образом, начинаетраскрываться противопоставление «гуманистический идеал – бездушное общество,внешний мир».
Спустя три года, в 1964 году, Высоцкий напишет два военных стихотворенияна тему, в ту пору тоже запретную: «Все ушли на фронт» и «Штрафные батальоны»,в которых представлены глубокие нравственные мотивы, ярко выраженгуманистический пафос.
Герои этих стихотворений – солдаты-штрафники, отправленные на фронт изсталинских лагерей. Фактически это были смертники: их бросали в прорыв на самыхтрудных участках. За ними шли цепью бойцы НКВД и стреляли в тех, кто повернул вобратную сторону. Поэтому в бою штрафники могли оказаться только победителями –или убитыми:
У штрафников один закон, один конец –
Коли-руби фашистского бродягу!
И если не поймаешь в грудь свинец,
Медаль на грудь поймаешь «За отвагу»…
Вот шесть ноль-ноль – и вот сейчас обстрел, -
Ну, бог войны, давай без передышки!
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому – до ордена, а большинству – до «вышки».
Горький парадокс: человека, избежавшего «вышки» (т.е. высшей мерынаказания) в заключении, пуля настигает все равно…
И в этом глубокий гуманистический посыл поэта, который доносит до насболь и отчаяние за людей, павших геройски, но оставшихся в забвении.
Здесь самое время вспомнить имя человека, оказавшего очень сильноевлияние и на военные песни Высоцкого, и на становление его как великого поэта игуманиста. Этот человек – Михаил Анчаров (1923 – 1990), один из первых поющихпоэтов, начавший писать еще до войны, но активно работавший в авторской песне в50 – 60-е годы, в пору первоначального ее расцвета. В 1960-х Анчаров и Высоцкийдовольно тесно общались, были – несмотря на пятнадцатилетнюю разницу в возрасте– духовно близки друг другу.
В годы войны Анчаров учился в Военном институте иностранных языковКрасной Армии, затем участвовал в военных действиях на Дальнем Востоке. Однимсловом, о войне он знал не понаслышке и не раз обращался к этой теме в своемтворчестве. Так вот, в 1959 году, Анчаров написал песню «Цыган-Маша», который иоткрыл для других авторов – и для Высоцкого, и для Галича – трагическую тему штрафников:
Штрафные батальоны
За все платили штраф.
Штрафные батальоны –
Кто вам заплатит штраф?[2]
«Платить» никто, конечно, не собирался: власть предпочитала делать вид,что никаких штрафных батальонов не существовало.
Во второй половине 60-х влияние Анчарова на Высоцкого особенно ощутимо.Кажется, именно его пример помог Высоцкому расширить свой поэтический мир,превратиться из автора одной – улично-уголовной – темы в создателя поэтической«энциклопедии русской жизни», в поэта, чье творчество пропитаниигуманистическими идеями.
Вот еще два военных сюжета, «подсказанных» младшему барду старшим.
В 1964 году Анчаров написал «Балладу о парашютах», в которой возвелподвиг простых десантников в масштаб библейской истории:
И сказал Господь:
— Эй, ключари,
Отворите ворота в Сад!
Даю команду –
От зари до зари
В рай пропускать десант.[i]
Так десантник Гошка, «благушинский атаман» (Благуша – традиционноеназвание старого района Москвы между набережной Яузы и Измайловским парком; вэтом районе Анчаров вырос), попадает в рай – несмотря на то, сто он «грешник»:
Но где же святого
Найдешь одного,
Чтобы пошел в десант?
Герой словно отождествляется, даже меняется местами со своим тезкой,святым Георгием и тем самым обеспечивает мир:
Пока этот парень держит копье –
На свете стоит тишина.
А спустя четыре года Высоцкий создаст «Песню летчика», в которойпрозвучат те же анчаровские мотивы. Погибшие пилоты тоже отправляются в рай, ихтоже с трудом туда впускают, но они, вслед за десантником Гошкой, становятся«хранителями» (поэт обыгрывает сочетание «ангел-хранитель») и в потустороннейжизни:
Архангел нам скажет: «В раю будет туго!»
Но только ворота – щелк,
Мы Бога попросим: «Впишите нас с другом
В какой-нибудь ангельский полк!»
 
И я попрошу Бога, Духа и Сына,
Чтоб выполнил волю мою:
Пусть вечно мой друг защищает мне спину,
Как в этом последнем бою.
 
Мы крылья и стрелы попросим у Бога,
Ведь нужен им ангел – ас,
А если у них истребителей много,
Пусть пишут в хранители нас.
В этом стихотворении мы видим, как реализуется гуманистические принципы уВысоцкого: жизнь ради жизни, готовность принести любую цену во имя спасениядругих. Образ хранителя – вот одна из реализаций гуманистического идеала поэта,прекрасный поэтический образ, раскрывающий нам ценности Высоцкого.
В том же 1968 году, в продолжение темы, Высоцкий напишет «Песнюсамолета-истребителя»; две песни составят своеобразный цикл – поэт будетисполнять их вместе, одну вслед за другой.
Если раньше мы видели носителей гуманистического идеала,реализовывавшегося в образах людей, то в данном стихотворении Высоцкийиспользует художественный образ самолета-истребителя. Перевоплощение поэта внеодушевленный предмет со всей яркостью раскрывает нам основной гуманистическийпосыл Высоцкого – неприятие зла, войны и насилия. Ради этого происходитперсонификация образа самолета: топливо сравнивается с кровью, истребительиспытывает гамму чувств, и мотивом звучит «Мир вашему дому!»:
Я – главный, а сзади, ну чтоб я сгорел! –
Где же он, мой ведомый?
Вот он задымился, кивнул и запел:
«Мир вашему дому!»…
 
Я больше не буду покорным, клянусь!
Уж лучше лежать на земле.
Ну что ж он не слышит, как бесится пульс!
Бензин – моя кровь – на нуле!
 
Досадно, что сам я немного успел,
Но пусть повезет другому.
Выходит, и я напоследок спел:
«Мир вашему дому!».
Еще одно известное стихотворение, в котором очень ярко раскрываетсягуманистический идеал Высоцкого – «Братские могилы» (1964), которой поэт будетпостоянно и до конца жизни открывать свои выступления – очевидно, считаяважнейшим для своей поэзии выраженное в песне ощущение войны как национальнойтрагедии, неприятие ее страшного и нечеловеческого явления:
Здесь раньше вставала земля на дыбы,
А нынче – гранитные плиты.
Здесь нет ни одной персональной судьбы,
Все судьбы в единую слиты.
 
А в Вечном огне видишь вспыхнувший танк,
Горящие русские хаты,
Горящий Смоленск и горящий рейхстаг,
Горящее сердце солдата.
И вновь – через символ боли и отчаяния – мы видим настоящийгуманистический пафос поэта, верность его идеям добра и человеколюбия.
Столь высокий интерес Высоцкого к военной теме требовал собственнойпоэтической концепции ее. И такая концепций у него была. «Я вообще стараюсь длясвоих песен выбирать людей, которые находятся в самой крайней ситуации, вмомент риска, которые в каждую следующую минуту могут заглянуть в лицо смерти,у которых что-то сломалось, произошло… И я часто нахожу их в военных временах…»[1]
Гуманистический идеал Высоцкого выражается не прямо, а опосредованно. Этохорошо иллюстрирует, например, стихотворение «Разведка боем» (1970).
Ее герой добровольцем отправляется в разведку на передовую, и среди егоспутников – некий «тип из второго батальона», к которому он относится с явнымнедоверием и даже неприязнью: в отличие от бойцов «Борисова» и «Леонова», тот«тип» не имеет даже фамилии. Драматизм разведки нарастает с каждым куплетом –ведь бойцы должны вызвать и в конце концов вызывают огонь на себя. В этом изаключается смысл разведки боем: когда противник стреляет, становится ясно, гдеон располагается. И тут вдруг происходит важный смысловой перелом в сюжетестихотворения:
Пулю для себя не оставляю.
Дзот накрыт и рассекречен дот…
А этот тип, которого не знаю,
Очень хорошо себя ведет.
И уже в момент развязки, по возвращении бойцов из разведки (а вернулисьне все), подозрительный «тип» превращается… в «парнишку». Слово совсем другое,и произносится оно уже с теплым чувством, с доверием к выдержавшему суровоеиспытание солдату – оказывается, совсем молодому, иначе это слово к нему неподошло бы:
С кем в другой раз ползти?
Где Борисов? Где Леонов?
И парнишка затих
Из второго батальона…
Здесь раскрываются самые главные нравственные ценности – верность,надежность, дружба в прямом смысле этого слова.
А за два года до «Разведки боем» Высоцкий написал стихотворение «Давносмолкли залпы орудий…», в которой, словно предвосхищая лирическую ситуацию«Разведки…», напрямую сформулировал свою поэтическую мысль:
Приходится слышать нередко
Сейчас, как тогда:
«Ты бы пошел с ним в разведку?
Нет или да?»
Не в этом ли и заключался главный секрет успеха военных песен Высоцкого,что они написаны и о войне вообще, где все время требуется проверкачеловеческих качеств, и прежде всего верности дружбе, готовностью рисковатьжизнью ради человека, находящегося рядом с тобой.
И гуманистический идеал и ценности Высоцкого выходят за рамки военнойпоэзии, они являются основой творчества поэта.
2.2 гуманистический идеал Высоцкого в гражданской поэзии
В предыдущем параграфе мы рассмотрели выражение гуманистического идеалаВысоцкого в военной поэзии, где основным мотивом является отрицание войны,призыв к миру, человеколюбие. В данной части работы мы рассмотрим вторуюсторону гуманистических мотивов поэзии – честь и защита человека, выдвижение напервый план человеческого достоинства как основной ценности общества.
Гуманистический идеал поэта и его выражение легко прослеживается вомногих социальных стихотворениях поэта, раскрывается, прежде всего, впроизведениях, несущих разрушение идеологизированного сознания.
В центре гуманистического идеала поэта находится личность, свободная отидеологии. Именно такой герой – носитель гуманистического идеала.
В творчестве Высоцкого подобная личность противопоставлена Системе,массовому общественному сознанию. Высоцкий одним из первых в художественнойформе, используя приемы комического, сумел вскрыть во многом ложный,идеологизированный характер массового сознания. [3]Одним из таких примеровявляется стихотворение «Про глупцов», где пальму первенства в глупостиоспаривают тир великих глупца, стоящих у власти:
Первый выл: – Я физически глуп! –
Руки вздел, словно вылез на клирос, –
У меня даже мудрости зуб
Невзирая на возраст, не вырос!...
 
К синяку прижимая пятак,
Встрял второй: – Полно вам, загалдели!
Я способен все видеть не так,
Как оно существует на деле.
Эх! Нашел, чем гордиться, простак! –
Недостатком всего поколенья…
Тема одурманенности сознания, определенной болезненной искаженности его –одна из самых горьких в поэзии Высоцкого:
Я был и слаб, и уязвим,
Дрожал всем существом своим,
Кровоточил своим больным
Истерзанным нутром.
И словно в пошлом попурри,
Огромный лоб возник в двери
И озарился изнутри
Здоровым недобром…
 
Я лег на сгибе бытия,
На полдороге к бездне,
И вся история моя –
История болезни…
 
Вы огорчаться не должны, –
Врач стал еще любезней, –
Ведь вся история страны –
История болезни.
«История болезни»
Это стихотворение очень показательно, ведь главный герой настолько тонкочувствует общую боль, что переносит болезнь целой страны на себя. Высоцкий вэтом стихотворении выводит героя – носителя своего гуманистического идеала –тонкого, чувствительного, совестливого, человека с глубоким внутреннимдостоинством и правильной нравственной позицией.
Поэт противопоставляет своего героя времени и обществу, в которому живет[3]:
Я никогда не верил в миражи,
В грядущий рай не ладил чемодана.
Учителей сожрало море лжи
И выбросило возле Магадана…
 
И нас хотя расстрелы не косили,
Но жили мы, поднять не смея глаз.
Мы тоже дети страшных лет России –
Безвременье вливало водку в нас.
«Я никогда не верил в миражи»

Или в стихотворении «Песня о России»:
Грязью чавкая, жирной да ржавою,
Вязнут лошади по стремена,
Но влекут меня сонной державою,
Что раскисла, опухла от сна.
В этих стихотворениях показано общество глазами Высоцкого, вся егопротиворечивость, условия, в которых личность задвигается на второй план,скрываясь за внешней, не самой красочной формой.
Герой – носитель гуманистического идеала поэта ищет в сосуществовании необщения или помощи, а самое себя. Поэтому он честен по отношению к самому себе,в нем заключен способ распознания человеком своих глубочайших потребностей, ивозможность самореализации, и красота личных отношений.
Реализуется данный образ в противопоставлении высокой нравственностичеловека с властью с его предательством, низостью, стяжательством и инымиподлостями человеческой натуры:
А если б наша власть была
Для нас для всех понятная,
Она бы счастие нашла
А ныне жизнь проклятая
Поэтому, выделяя гуманистические ценности у Высоцкого, на первый планвыходит понятие «душа» как цельный признак героя-носителя гуманистическогоидеала:
Душу, сбитую утратами да тратами,
Душу, стертую перекатами, –
Если до крови лоскут истончал, –
Залатаю золотыми я заплатами –
Чтобы чаще Господь замечал!
В стихотворении «Я не люблю» слово «душа» рассматривается как нечтосокровенное, присущее тому человеку, который сохранил ее в себе:
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более – когда в нее плюют
И, наконец, крик о помощи, о спасении души:
Спасите наши души!
Мы бредим от удушья!
«Душа» героя-носителя гуманистического идеала – страдающая, заблудшая,потерянная, но всегда ищущая.
Главным критерием, которым руководствовался поэт в своем творчестве, былаправда, та откровенная правда, которую выдержать мог не каждый. Он мог сказатьо себе: «Ни единой буквы не лгу». И в этом сила его стихотворений, возможностьреализации гуманистических идей Высоцкого.
Выделяя основные черты героя-носителя гуманистического идеала нужноотметить, что такие черты, как ложь, предательство, приспособленчество были дляВысоцкого равносильны духовной смерти, а для него духовная смерть была страшнеефизической. В стихотворении «Мне судьба до последней черты…» Высоцкий выразилсвое кредо предельно ясно:
Даже если сулят золотую парчу
Или порчу грозят напустить – не Хочу, –
На ослабленном нерве я не зазвучу –
Я уж свой подтяну, подновлю, подвинчу!
Лучше я загуляю, запью, заторчу,
Все, что ночью кропаю, – в чаду растопчу,
Лучше голову песне своей откручу, –
Но не буду скользить словно пыль по лучу!
Гуманистический идеал Высоцкого рождается не только в противопоставлениисебя власти, но и в космических понятиях – борьбе противоположностей – Добра иЗла. Зло, как бы ни меняло свое обличье, на протяжении веков оставалосьнеизменным по своей сути [4]:
И во веки веков, и во все времена
Трус, предатель – всегда презираем,
Враг есть враг, и война все равно есть война.
Возможность выбора между добром и злом не ограничивается какой-либоконкретной ситуацией, она присутствует во всем многообразии жизненных явлений.Гуманистический идеал решается во мнении, что со злом надо бороться. Равнодушиеи пассивное наблюдение – то же Зло, порок не меньший, чем подлость ипредательство:
Если руки сложа
Наблюдал свысока
И в борьбу не вступил
С подлецом, палачом –
Значит, в жизни ты был
Ни при чем, ни при чем!
Герой-носитель гуманистического идеала поэта – не некий романтическийгерой, вступающий в схватку с «мировым злом». Это реальный, сегодняшний человекс его тревогами и радостями, сознательно избравший передовой край борьбы заправду, справедливость, творческую и личностную свободу, то есть реализаторглубоких гуманистических ценностей человека.

Заключение
В данной работе мы выделили основные гуманистические черты творчестваВысоцкого, разобрали, каков гуманистический идеал поэта.
Гуманистический идеал как понятие – явление сложное и сводить его толькок понятию «человеколюбие» наивно и неприемлемо. В него входят сложныефилософские, этико-эстетические моменты, затрагивающие нравственные установки иценности личности. На примере гражданской поэзии Высоцкого мы выделили ценностигероя-носителя гуманистического идеала, поняли, что основная его ориентировка –на внутреннюю, духовную свободу. Реализовывается гуманистический идеал в борьбес внешними обстоятельствами (учитывая специфику времени, в котором творил поэт,прежде всего, в борьбе с бюрократическим строем).
В военной поэзии гуманистический идеал реализуется как отрицание войны инасилия. Основной нравственный посыл здесь – ценность человеческой жизни.

Список литературы
1. Владимир Высоцкий: Четыре четвертипути Сб. / Сост. А. Крылов. – М.,1988. С.136
2. Анчаров М. Сочинения / Сост. В.Юровский. – М., 2001. – С.37
3.Китайгородская М. В., Розанова Н. Н. Творчество Владимира Высоцкого в зеркалеустной речи // Вопросы языкознания, 1993, №1, с 97 – 114
4. Макарова Б.Время Владимира Высоцкого не прошло // Народное образование, 1999, №10, с 191 –199